Ласковая Нойрин

У костра

Остров Янгурт. Костёр обжигает языками пламени морской воздух и тускло освещает лица дюжины стервятников. Слышен веселый смех, звуки губной гармошки, пьяные выкрики, но неожиданно все замолкают, когда в зарослях слышат какой-то рёв. Стервятники приподнялись, потянулись за шпагами.

— Верно какой-то дикий зверь развлекается, — проговорил Тарбен.
— Им тут не место, крепость в трехстах ярдах от нас, — заметил Иб.
— Много ты смыслишь, где им место, а где нет, — промолвил Флем.
— Будьте наготове, — скомандовал старый Джеспек, — на Янгуте было сотни случаев, когда нечистая сила разрывала на куски несчастных.

Кусты зашевелились. Раздался треск веток. Тарбен с Ибо схватили из костра пылающие палки. Из густых зарослей, поддерживая друг друга под руки, вышли пьяные Йенс и Бендрт.

— Провалитесь сквозь землю! — сказал Тарбен и бросил горящую палку в костер. От огня в небо взлетели искры вместе с пеплом.
— Вы как хотите, а я ложусь спать! Завтра отходим в море, — буркнул Джеспек.
— Хаген, расскажи какую-нибудь историю перед сном, — попросил Флем.
— Не стоит! Я знаю его истории! Потом полночи не можешь заснуть! — неожиданно пробормотал пьяный Йенс.
— Заткнись, Йенс! — оборвал его Тарбен. — Расскажи, Хаген!

Хаген присоединился к команде в порту Ислома. Он был молод, но его истории трогали всех на борту «Зангрида», словно сам был их очевидцем. Хаген сделал глубоко вдох из трубки, выпустил облако дыма и начал свой рассказ:

— Она была молода и неглупа. От силы ей было лет шестнадцать. Длинные вьющееся светлые волосы, выразительные глаза, кроткая, но смелая улыбка, тонкая талия, все как вы любите. Поговаривали, что она была не из местных. Прибыла в Грейт с какой-то театральной труппой да так и осталась. Её звали Нойрин.
— Нойрин? Странное имя, — пробормотал Ибо.
— Ну, а он был командиром стражи лорда Джиллиса, — продолжил Хаген.
— Почему был?
— Ибо, я тебя сейчас брошу в огонь вместо хвороста, — злобно проговорил крупный Улф, схватил тонкого Ибо за рубаху, но другие сдержали его.
— Мортен воевал за старого короля Олава, когда был молод. Но когда война с Ерсами закончилась, ему дали приличное жалование и отправили с семьей продолжить тихую и скромную службу у лорда Джиллиса. Мортен любил свою жену. Миссис Лорджина была темпераментной женщиной. Уж не знаю, что они вытворяли по ночам, но кричала она на весь замок.
— Мне бы миссис Лорджину!
— Ибо, заткнись!

Знакомство

— Однажды Мортен встретил Нойрин в церкви. Так случилось, что они стояли рядом. Она случайно задела его за рукав и улыбнулась. Мортен не устоял от взгляда красотки. Через пару недель он снял ей комнату в трактире, накупил красивых платьев и стал регулярно приходить к ней. Девушка была ласковой с Мортеном. Гуляла одна по городу, когда он был на службе. Но все заметили, что с ним что-то не так. Он стал одержимым. Девушка свела сорокалетнего боевого командира с ума.
— Да и девчонка не плоха! Эка прорва! — заметил Флем.
— Флем, и ты туда же! Дай послушать!
— В один из дней приказчик трактира разделывал тушу кабана на заднем дворе и увидел, как Нойрин в дорогом платье набросилась на сырое мясо и большими кусками стала запихивать его себе в рот. Об этом рассказали Мортену, но он не поверил, рассвирепел и чуть было не убил несчастного. А еще через несколько дней в городе пропала маленькая девочка. Окровавленное тело малютки, разорванное на куски, стражники нашли у крепостных стен во рву. В городе поползли слухи, что появился оборотень, который охотится на детей.
— А дальше?
— А дальше один из стражников услышал, как Нойрин пообещала маленькому мальчику леденец, если тот пойдет вместе с ней. Стражник почуял неладное и пошел за ними. Девушка заметила это, схватила мальчишку и пустилась наутек. Воин удивился как Нойрин в таком длинном платье, да еще и с мальчиком на руках, может так быстро бегать. Он позвал на помощь жителей города. Они кинулись вслед за Нойрин, пересекли городскую площадь с ратушей, пробежали мимо церкви, но в наступивших сумерках потеряли её из виду у сторожевой башни. Нойрин с ребенком как в воду канула. Жители обыскали весь город, но нигде не могли её найти.
— У нас тоже в городе был оборотень, но он не был человеком, — оборвал рассказ Хагена Тарбен.
— Если еще кто-нибудь хоть слово скажет, клянусь морским дьяволом, я отрежу ему язык! — вскипел боцман Торбджон, который все это время сидел и спокойно слушал.

Стервятники притихли. Даже сонные Йенс и Бендрт открыли в недоумении глаза и посмотрели на моряков.

— Хаген, продолжай, пожалуйста, — попросил его Торбджон.

Утрата

— Жители города с факелами в руках, вилами и ножами вместе с десятком стражников пришли к Мортену и рассказали о случившемся. Они окружили командира и стали требовать от него помощи в поимке Нойрин. Мортен скрепя сердце приказал закрыть ворота крепости и усилить охрану на стенах. Улицы города опустели. Жители замерли в ожидании. Мортен вместе с группой стражников обыскали ратушу, башню с набатным колоколом и даже церковь. Её нашли в городском амбаре. Она сидела в углу, с ещё живым мальчиком на руках, жадно отрывала от него куски мяса и, не прожевывая, глотала их. И вдруг она видит Мортена, падает на колени вся в крови и просит её простить, обещает, что больше не повторит этого. Командир достает из ножен меч. Жители, столпившись за его спиной, кричат ему: «Убей! Убей! Убей её, Мортен!», — Хаген наклоняется за кубком, делает большой глоток рома и задумчиво смотрит на огонь. Стервятники пристально уставились на него, но не торопили продолжать.
— Мортен замахивается с мечом над головой любимой девушки, но опускает меч мимо, — продолжает Хаген, глядя на огонь как в трансе. — Изумленные жители подходят к командиру, отводят его в сторону, поднимают Нойрин и куда-то уводят. Мортен, оцепеневший от ужаса, следует за ними и волоком несет за собой меч. Он видит, как девушку привязывают к столбу, несут дрова и сухой хворост. Мортен слышит голос Нойрин, которая просит его помочь. Вдруг под ногами девушки вспыхивает огонь. Она кричит от боли, а Мортен снова хватает свой меч, бросается к столбу, но его останавливают жители. Он видит, как Нойрин горит в пламени. Мортен что-то кричит ей, но без сил падает на колени и как дикий зверь начинает выть. А неподалеку от него у амбара сидит мать, прижимая к груди тело дитя, искалеченного Нойрин, и рыдает навзрыд.

Видавшие в своей нелегкой жизни испытания стервятники молчали. Казалось, каждый разделил боль Мортена вместе с ним. Ибо с Флемом осторожно встали, подошли к берегу моря и спустили штаны.

— Флем, как тебе история?
— Зацепила.
— Жуть, конечно. А ты бы как поступил? Отрубил ей голову или отдал сжечь на костре?
— Ибо, ты идиот?!
— Мне просто интересно, — промямлил Ибо.
— Знаешь, хорошо, что это всего лишь сказка.
— Сказка? А я подумал, что это история из жизни. Он ведь называл имена людей! Имя лорда наверное что-нибудь да значит!
— Ибо, ты настоящий кретин каких свет…

Флем вдруг остановился, уставился с открытым ртом на море, затем взглянул на ошарашенного Ибо, попятился назад и упал, зацепившись ногами за сухой песок. Ибо подхватил его, помог подняться, и они вместе с дикими криками побежали к костру.

В ночной мгле, посреди моря по пояс шел огромный старик с длинными белыми волосами и разгребал руками водную гладь.