Красный янтарь

Час рока придёт, обагрится янтарь,
Продолжится цикл позабытый, как встарь,
Луна облачится в одежду заката,
И брат окропит себя кровью брата.
Лишь дьявол окажется чист пред Фемидой,
От чёрного камня ослепнет невинный,
На всё не хватает Великому глаз,
Не кончится цикл и в этот раз.

Глава 1

Творческий кризис, или все травмы из детства

Стерильно белые стены приёмной жадно глотали последние тёплые лучи, с трудом находившие путь сквозь густые тучи. Мелкие, неприятные капли дождя, словно змеи, ползали по холодному стеклу большого окна, в конце концов оседая на деревянном профиле. По ту сторону стен чуть подрагивали на ветру сиротливые ветви каштана, давным-давно потерявшие свои листья. Время от времени мимо проносились неугомонные городские птицы. Скромное, по-офисному обставленное помещение трудно было назвать уютным, но в такую неприятную погоду оно казалось добротным убежищем.

Вешалка для курток возле двери, чёрный кожаный диван, на котором могут одновременно уместиться три-четыре человека и круглый журнальный столик из белого пластика, заполненный всевозможными рекламными буклетами и гламурными изданиями, чтобы хоть как-то скоротать ожидание, — интерьер приёмной воплощал собой абсолютную практичность. С натяжкой украшениями можно было назвать развешанные на стенах мотивирующие плакаты. «Не держи в себе негатив, иначе утонешь!» — гласил постер с изображением кита, чьё массивное брюхо было под водой, а голова с улыбкой облегчения и смотрящий вверх кончик хвоста — над. Из спины животного бил фонтан, по-видимому, символизируя собой вырывающиеся изнутри отрицательные эмоции. «Осознание проблемы — путь к её решению» — утверждал ещё один плакат, висевший прямо над головой у женщины средних лет, администратора медицинского центра «Дао». Она за своей стойкой со скучающим видом перелистывала журнал, время от времени бросая осторожный взгляд на сидящего напротив единственного посетителя.

Этим посетителем был Келвин Торнс, мужчина двадцати семи лет, чуть выше среднего роста, довольно худощавый, но жилистый. Внимание привлекали прежде всего необычные глаза — голубые, с карими вкраплениями вокруг зрачка, и чудаковатая, неопрятная причёска, напоминающая растрёпанный птичий хохолок. Мужчина изо всех сил пытался излучать спокойствие и безмятежность, однако внутри него сознание уже вело отчаянную борьбу с подступающим медленно, но верно, словно прилив к берегу, почти забытым чувством тревоги. Келвин надеялся, что после серьёзного лечения, почти десять лет назад, ему больше никогда не придётся оказаться в кресле психиатра. Но две недели назад Юджин Харл, директор издательства «Протеон», где Торнс работает иллюстратором, вызвал сотрудника на разговор.

Поначалу Келвин не придавал особого значения этому событию, поскольку подобные беседы были обычным делом для их небольшой компании. Но когда Торнс зашёл в кабинет, по нервному подёргиванию ноги Юджина, он понял, что случилось что-то серьёзное. Келвин был давно и хорошо знаком со своим боссом, в том числе, и вне работы, и потому знал, что когда нижняя конечность мистера Харла начинала отбивать неумелую чечётку, это означало, что он действительно находится на взводе.

— Сядь! — отрывисто сказал Юджин, указывая на кресло.

Он подошёл к двери и запер её на ключ, затем достал из ящика стопку последних набросков Келвина и бросил на стол:

— Плохо! Очень плохо! — разочарованно произнёс директор, — Ты серьёзно считаешь, что эти иллюстрации мы должны предоставить заказчику для сборника рождественских рассказов? Это же детская книжка, Кел! Детская! — последнее слово он проговорил по слогам, повышенным тоном, наклонившись к Келвину и глядя ему прямо в лицо, словно учитель, который пытался вдолбить непонятливому ученику до жути банальную мысль.

Торнс удивился. Он действительно не понимал, чем недоволен его работодатель. Келвин опустил взгляд на эскизы. Зимний лес без листвы, голая земля, одинокий олень с праздничными бубенчиками на обломанных рогах — лишённые красок, цветов, нарисованные чернилами на мятой бумаге, тут и там усеянной кляксами.

— Мдаа… — пробормотал Торнс, — Нет, я не мог такое нарисовать. Наверно, секретарша принесла испорченные черновики.

— В том-то и дело, Келвин, что нет! Когда Долорес принесла мне это, я лично проверил твой стол. Там нет никаких эскизов! Это не черновики, а твоя вчерашняя работа! — Юджин сел рядом, лицо его смягчилось.

Он смотрел сотруднику прямо в глаза, тон его был заботлив:
— Что с тобой происходит, Кел? — он недаром использовал более личное обращение: теперь они говорили не как начальник с подчинённым, а скорее, как друзья, — это всё из-за того, что ты, ты… — он замолчал, подбирая слова, желая быть максимально деликатным.

— Лежал в психушке, — прямо сказал Торнс, — называй вещи своими именами!

— В общем, — продолжил Юджин. Он явно испытал облегчение от того, что больше не нужно ходить вокруг да около, — делай, что хочешь: иди к психологу, принимай успокоительное, займись медитацией, но чтобы задачи выполнялись качественно и в срок! Я всегда знал тебя как талантливого и ответственного работника. Хотелось бы, чтобы так было и впредь. Ты меня понял?

— Понял, — неохотно ответил Келвин.

— Хорошо, — начальник улыбнулся, — надеюсь, нам не придётся возвращаться к этому разговору.

— И я надеюсь! — подумал Кел.

Воспоминание растаяло так же легко, как появилось. Часы позади администратора, чуть повыше плаката, всё так же безмятежно тикали. Короткая стрелка уже подползала к четырём, а длинная — к двенадцати. Тучи окончательно затянули небо за окном, и теперь приёмную освещал только холодный свет потолочной лампы.

— ВоТ жЕ кОзёЛ! И чеМ Ему тВои кАраКули тоГда не УгоДили?

Голос в голове был всё таким же назойливым, как и пятнадцать лет назад, когда Кел впервые услышал его. Ни мужской, ни женский, похожий на все голоса сразу и не похожий ни на один — как испорченная граммофонная запись или как вечно фальшивящий хор, где все участники поют невпопад.

— Заткнись! — подумал Келвин, — Сейчас не то время и место, чтобы вести внутренние диалоги.

Дверь кабинета отворилась, впустив в приёмную тёплый свет. Это доктор наконец закончил предыдущий сеанс. Из кабинета вышла женщина с ребёнком лет восьми. Он нервно озирался по сторонам, словно ожидая внезапного нападения или выискивая кого-то в тёмных углах приёмной. Келвин встретился с мальчиком взглядом, и тут большие голубые глаза ребёнка заблестели, а рот приоткрылся в беззвучном бормотании.

— Бу-У… — рявкнул голос в голове Келвина. — Я теБя СъЕм!

Мальчик резко разрыдался, словно он мог слышать мысли Торнса. Администраторша за стойкой подскочила на стуле от неожиданности и чуть не выронила журнал, мать мальчика, смерив Келвина коротким, но очень строгим взглядом, бросилась к сыну и заключила его в объятья. Только что распрощавшийся с юным пациентом доктор выскочил из кабинета и сел рядом с мальчиком, начав о чём-то с ним говорить. Но ребёнок всё равно продолжал кричать, смотря на Келвина.

— Проходите в кабинет, Торнс! — строго сказал доктор Войде, на секунду отвлёкшись, — Я буду через несколько минут.

Келвин поспешил покинуть приёмную, постаравшись максимально обойти почти перегородившую проход в помещение троицу.

Кабинет доктора Войде был обставлен просто, но уютно. Стены тёплого, кремового оттенка, кофейного цвета кресла с широкой спинкой, стол из тёмного ореха, несколько таких же шкафов — всё для того, чтобы пациенты могли расслабиться, но ничего такого, что могло бы смутить или напугать их. В дальнем углу, позади рабочего места доктора, частично скрывалась за шторой белая кушетка — для самых тревожных пациентов. Келвин приземлился в одно из кресел. Взгляд его упал на картину, висевшую на стене напротив — изображение какого-то небольшого европейского городка.

Наконец доктор Войде вернулся. Спокойный, с доброй улыбкой, он напомнил Келу Санта-Клауса, только чуть моложе и стройнее, но с такой же густой, белой бородой, которая казалась очень мягкой на ощупь. Доктор неторопливо пересёк кабинет и сел в кресло напротив посетителя.

— Давно не виделись, мальчик мой, – Войде смотрел на Торнса, как на старого, некогда очень близкого, друга, — Сколько лет прошло. Десять? Двадцать?

— Тринадцать, — с лёгкой улыбкой ответил Кел. Он тоже был, в общем-то, рад видеть доктора.

— ЛучШе бЫ вОобЩе нЕ вИделИсь — недовольно пробурчал Голос.

— Раз! — строго подумал Кел.

— ТоЛькО нЕ наДо угРоЗ.

За годы тренировок Торнс научился справляться с поселенцем разума, или, как сам Келвин его называл, Соседом. До некоторой степени его даже удавалось укрощать. Зачастую достаточно было просто сказать: уходи, и Голос сразу же пропадал на какое-то время. Был период, когда Сосед исчезал на несколько месяцев, но теперь он затыкался только на пару часов. Иногда Голос был особенно активен и доводил Келвина до белого каления. Тогда он, полный злости, мог как следует рявкнуть на Соседа, и тот снова исчезал на несколько недель или даже дольше. В самые тяжелые дни, когда других вариантов не оставалось, помогали таблетки: Голосу было тошно от их лечебного эффекта, а Келвину — от побочных. После приёма пилюль Торнс постоянно чувствовал себя усталым и подавленным, иногда ему всё время хотелось спать, а иногда он не мог уснуть несколько дней кряду. Но самым страшным для молодого мужчины побочным эффектом была не проходящая слабость его организма в те моменты, когда Келвину наконец удавалось найти женщину для уединения.

— Ну что, дружок, как твои дела? Что нового? — беззаботно поинтересовался доктор Войде, словно это был будничный дружеский разговор, затем его тон стал более серьёзным, — Голоса не беспокоят?

— Выучился, работаю иллюстратором. Мне это по душе, да и платят неплохо. Даже смог поучаствовать в выставке — рассказал Торнс. В его голосе проскакивали нотки гордости.

— А-а, значит, в художники подался. Что ж, отличный выбор — приветливо отозвался доктор, — могу я узнать, как ты к этому пришёл?

Войде всегда старался сначала установить личный контакт с пациентом, расположить его к себе, а уже потом, на новом уровне доверия, переходить к проблеме.

— Я начал рисовать ещё в школе, — начал свой рассказ Келвин, — дома образовался целый склад картин. Они долго пылились, мама уже почти решилась продать их на барахолке или выкинуть — что угодно, только бы они больше не занимали место. Я и сам был не против, рисование для меня тогда было лишь способом ненадолго забыться. Можно счесть это совпадением, можно — знаком свыше, но вскоре после этого мне на глаза попалась реклама художественной выставки. И я решил попробовать…

— И тебя заметили? — участливо спросил доктор. Он слушал рассказ Келвина очень внимательно или, по крайней мере, делал вид.

— Не сразу. Это — жизнь, а не красивая история о внезапном успехе, — доктор кивнул, и собеседники улыбнулись, — первая выставка была провалом. Как и вторая. И третья. Но в конце концов, это случилось. Меня заметил мой нынешний работодатель, Юджин. Его впечатлили две моих картины — «Казнь Луны» и «Скорбь Солнца». Они висели на противоположных стенах. Согласно моему замыслу, их персонажи — влюблённые юноша и девушка — были обречены лишь вечно смотреть друг на друга, но им никогда не было дано встретиться. Трогательная и трагичная история любви. Должно быть, немного банальная, но благодаря ей я нашёл свою первую работу.

— Хорошая история, Кел — о поиске себя и об открытии таланта — с этими словами доктор встал и переместился за свой рабочий стол. Это означало только то, что он, наконец, счёл нужным перейти к делу, — но ты ведь здесь не затем, чтобы рассказывать истории, верно?

Келвин отрицательно кивнул головой, еле заметно, с явной неохотой.

— Снова голоса? — проницательно и настойчиво спросил доктор, затем, глядя на Торнса, подытожил — или, если быть точным, Голос.

Войде не забыл, от чего он когда-то лечил своего пациента.

— ПоБолЬшЕ увАжениЯ! Я вооБЩе-То здесь! — возмутился Сосед.

Келвин неосторожно шикнул на него. Получилось вслух, и доктор, кажется, это заметил.

— ХаМ, — пробурчал Голос.

— В последние месяцы о нём ничего не слышно, — сказал Торнс, обращаясь к доктору.

— КоЗлиНа — обиделся Голос.

Войде посмотрел на Келвина. Торнсу показалось, что доктор видит его насквозь и понял, что он слукавил. Под проницательным, но добрым взглядом врача мужчина сдался. Желание наконец рассказать всё, как есть, и получить помощь захлестнуло его с головой:

— Я научился справляться с ним. Последние годы мне это отлично удавалось, и моя жизнь почти наладилась. Но теперь… что-то снова происходит. Сажусь рисовать, и словно пропадаю. Прихожу в себя, смотрю на картину — а там… совсем не то, что я собирался изобразить. Мрачное, ужасное — прямиком из тёмных уголков моей души. Неконтролируемое, действующее против моей воли. Желающее мне что-то сказать.

— У каждого из нас свои скелеты в шкафу, Келвин. Но твой случай, как и прежде, кажется мне особенным, — отозвался доктор Войде, — Как давно это снова началось?

— Около месяца назад. Совсем плохо стало на прошлой неделе.

— И уже неделю ты плохо спишь, — это был даже не вопрос.

Доктор констатировал это по внешнему виду пациента. Синие круги под глазами, впалые, небритые щёки, потасканная, мятая одежда выдавали усталость, измождённость мужчины — не столько физическую, сколько психологическую.

— Тебе не мешало бы отдохнуть, Келвин, — продолжил доктор, — где-нибудь в тихом месте, подальше от суеты больших городов. Встретиться со старыми друзьями, которых не видел много лет, — Войде с намёком посмотрел на пациента, — мне, например, это всегда помогает.

Доктор словно давал житейские советы. Он хотел дать мужчине самому дойти до верного решения. И Келвин не разочаровал его.

— То есть, мне нужно вернуться в Питч? — спросил он.

— Если ты и сам это понимаешь, значит, очевидно, так оно и есть, — подтвердил доктор.

— Последний месяц мне часто всё это снится. Детство, Питч и… старые друзья. Они все зовут меня, словно я что-то не закончил, словно что-то осталось там — в моём прошлом и в моём родном городке, затерянном в сосновой глуши. Я хотел бы туда вернуться, но после всего, что было… это будет тяжело. Я не уверен, справлюсь ли я. Не уверен, не станет ли мне хуже… — голос Келвина сорвался от переизбытка эмоций. Тем не менее, мужчина испытывал сильное облегчение от того, как ловко доктор вытягивал из него то, о чём так хотелось сказать, но что было так сложно объяснить.

— Если кость неправильно срослась, — задумчиво проговорил Войде, отвернувшись к окну, — нужно заново её сломать, — затем посмотрел на Келвина и сказал с сочувствием, — Я так надеялся, что тебе не придётся проходить через то, что ты пережил, снова. Но раз ты здесь, спустя столько лет, значит, это всё-таки необходимо. Знаешь… я знаком с тобой с детства, Келвин. Знаком с твоей ситуацией. И теперь, видя, как ты возмужал, узнав, чего тебе удалось достичь, я уверен: ты справишься! Но прежде, чем ты вернёшься в город своего детства, мы должны вместе проделать некоторую работу, — доктор встал из-за стола, достал из шкафа метроном из своего арсенала и, поставив его на кофейный столик между двумя креслами, запустил маятник. Затем сел в кресло напротив пациента.

Келвин закрыл глаза и прислушался к звуку механизма. Его разум успокаивался, мысли улетучивались куда-то далеко за свинцовые облака, наполнялись беззаботностью и теплом.

— Итак, — сказал доктор, — давай ещё раз перенесёмся в 21 июля 1983 года и вместе вспомним, что происходило с тобой в этот день.

Глава 2

Питч

Натиск солнечных лучей, как бывало каждое утро, пробил редут плотных занавесок. Как бы обитатель этой комнаты ни занавешивал окно, как бы он ни противился, проворные струйки света всегда умудрялись разбудить его. Пробормотав сквозь сон что-то невнятное и отвернувшись к стенке, обитатель комнаты плотнее зарылся в одеяло, стараясь поспать ещё пару минут. Но любой, даже самый сладкий сон пронзает осточертевший звон будильника.

— Ещё пять минут, — пронеслось в голове юного Торнса, но голос с первого этажа не дал этой мысли воплотиться в жизнь.

— Келви-ин… — послышался протяжный зов женщины, — Вставай, завтрак стынет!

Надеяться поваляться подольше было напрасно, и мальчик, вырвавшись из тёплых объятий постели, отправился умываться. Яркий свет плафона залил небольшую ванну, и в зеркале отразился мальчик двенадцати лет. После долгого сна его тёмные волосы были по-особенному взъерошены и напоминали гнездо сороки, которая обитала на дереве во дворе. На ещё детском, но уже обретавшим подростковые черты, лице особенно выделялись глаза — голубые, с карими вкраплениями вокруг зрачка. Когда их обладатель радовался, его зрачки расширялись и становились голубыми, как июньское небо, когда был зол — сужались и становились тёмными, как речное дно. Сегодня Келвин явно встал не с той ноги. Мало того, что едва не проспал, так ещё и никак не мог толком взбодриться. Да ещё и зубная паста всё никак не хотела ложиться на щётку. Стоило Келвину выдавить немного и закрыть тюбик, паста сваливалась со щётки в раковину, и всё приходилось начинать заново. Кое-как почистив зубы, он отправился вниз, попутно приглаживая волосы.

Семья Торнс была самой обычной семьёй, какие повсеместно встречаются в провинциальных городках: отец — «белый воротничок», мать-домохозяйка и единственный сын — школьник и просто счастливый ребёнок, прожигающий своё детство в играх с друзьями на улице. Аромат блинчиков и пригорелой овсянки доносился ещё с пролёта лестницы. Келвин спустился в холл. На кухне хлопотала стройная женщина в фартуке, белый дымок обволакивал её изящную фигуру, словно шаль. У миссис Торнс была вредная привычка курить во время готовки или другой рутины. Когда она кулинарила, окна на кухне всегда были открыты, и семья не могла заметить запах тонких сигарет. Но изредка она допускала то, что её видели с сигаретой во рту у плиты. Услышав звуки шагов, миссис Торнс, как заправский игрок в дартс, бросила окурок в разинутую пасть окна, попутно выгоняя на улицу остатки дыма.

Порция свежеприготовленной овсянки уже дымилась на столе и стремительно остывала. Келвину субстанция в тарелке напоминала молочную слизь с комочками, но, сдобренную сиропом или джемом, он вполне мог её съесть. Как бы сильно мальчик ни уговаривал мать, чтобы на завтрак были хлопья, она, как приверженица старых взглядов, считала, что «овсяная каша — это лучшее начало дня». С несчастным видом проглотив кашу, Келвин направился к входной двери, но миссис Торнс остановила его. Взяв невесть откуда гребень, она причесала своего сына, словно львица, вылизывающая чадо. Упрямые колтуны мальчика быстро приобретали нужное направление под натиском женщины.

На улицу Келвин вышел с причёской, как у ученика церковной школы, но за ближайшим углом он снова взъерошил свои волосы, придав им естественную форму. Мальчик направлялся к старой дамбе, где он должен был встретиться со своими друзьями. Вдруг Келвин заметил три рослые фигуры, шагающие навстречу.

Это была известная на всю округу компания — футболисты школьной команды Барри Джефферсон и его верные спутники — Ларри Гилл и Генри Фостер. Барри был негласным лидером среди друзей и подающим надежды спортсменом, чем покорил сердца многих юных девушек, которые приходили украдкой, из-за забора, или явно, с трибун, посмотреть на его игру. У его приятелей со спортом дела обстояли несколько хуже. Генри, хотя и был очень крупным парнем, оказался недостаточно умён для того, чтобы усваивать даже самые банальные тактические установки и следовать им на поле. Ларри же был довольно сообразительным и юрким, но имел слишком малые габариты, чтобы стать профессиональным игроком. В присутствии взрослых все трое превращались в эталон манер и благородства, и поэтому значились на хорошем счету у многих учителей. Однако за плечами этой непростой компании значилось огромное количество тёмных делишек. Когда у них было плохое настроение, любой школьник помладше, попавшийся им на глаза, рисковал остаться без денег на обед или быть запертым в чьём-нибудь шкафчике в раздевалке. За пределами школы любимым занятием троицы было погонять на машине отца Барри, попить пива на парковке и поприставать к девчонкам из группы поддержки своей команды. За многие поступки главного зачинщика — Джефферсона — пожалуй, могли бы отчислить из школы, если бы его отец не был мэром Питча и не находился на короткой ноге с директором. Но пару месяцев назад им всё-таки устроили хорошую взбучку, не без невольного участия Келвина. Именно это обстоятельство и пугало сейчас Торнса больше всего. Мальчик, видя, что встреча неизбежна, попытался отвернуть лицо в сторону и закрыть его рукой, чтобы остаться неузнанным. Но тщетно.

— Эй, — вскрикнул Ларри, тыча пальцем в сторону Келвина, — это же тот пацан, из-за которого тебе влетело от отца, а Барри?

— Точно! Он! — присмотревшись, выпалил Джефферсон.

Келвин бросился было бежать, но троица быстро настигла его. Генри, самый крупный из парней, схватил Торнса за футболку и приподнял над землёй. Келвин зажмурился и закрыл лицо кулаками.

— Ну что, попался, шкет? — захохотал Ларри, — Поотрабатываем на нём силовые приёмы, а, парни?

— Можешь хохотать потише, гиена чёртова, — озираясь по сторонам, одёрнул друга Барри, — старикан нас видит, а я у бати и так на последнем предупреждении. Валим отсюда!

Келвин почувствовал, как его пятки коснулись земли, затем услышал быстро удаляющиеся тяжёлые шаги. Наконец они стихли. С минуту постояв, чтобы убедиться, что ему не почудилось, и бить его и правда не будут, он наконец открыл глаза. Келвин посмотрел по сторонам в поисках своего спасителя. На противоположной стороне дороги, на веранде раскачивался в кресле угрюмый, сухой старик. Он не отводя глаза смотрел на то место, где стоял Келвин и где только что могло состояться его избиение.

Чуть справа, у самого окна, стояла девочка с белым бантом на голове и ела мороженое. Она так же неотрывно, не моргая смотрела на Торнса. Когда взгляд мальчика упал на неё, она оторвала ложку от тарелки, облизнула её и помахала Келвину. От этого ему почему-то стало очень жутко, и он бросился бежать, желая поскорее убраться как можно дальше отсюда.

Ветер свистел в ушах, ноги ныли от напряжения, а сердце бешено колотилось. Никогда прежде Келвин не бегал так быстро, но он никогда прежде и не испытывал такого страха. Он скорее остался бы наедине с разъярённым медведем, чем снова встретился с Барри Джефферсоном. Увидев тропинку, ведущую прямиком в лес, Келвин наконец почувствовал себя в безопасности и рухнул на траву, чтобы немного отдышаться. Прежде, когда город только зарождался, по этой тропинке никогда не проезжали телеги, ибо лошади боялись проходить по ней. Спустя много лет, здесь до сих пор не встретишь ни телеги, ни машины, пешеходы же активно пользовались этим проходом в лес. С обеих сторон тропинки живой изгородью росли кусты, а вход, словно неусыпные стражи, охраняли два изломанных дерева. За странную форму их прозвали «деревьями влюблённых» — они и правда соединялись стволами так, словно целовались друг с другом. На их многострадальной коре навеки отпечатались следы чьей-то буйной юности: аккуратно вырезанные буквы: Дж+М, Д+К и многие другие.

В самом же лесу было тихо, уютно и прохладно. Кроны величественных елей застилали небо своими ветвями, порой самое жаркое полуденное солнце не могло просочится сквозь них, и под хвойным потолком простирался мягкий тенёк. За эту спасительную особенность, незаменимую в летний день, дети и подростки и любили этот лес.

Келвин спохватился и снова побежал: на этот раз потому, что он опаздывал. Тропинка лёгкой и знакомой, но всё равно, проскакивая очередной поворот, мальчик зацепился ногой за торчащую из земли корягу.

— Чтоб тебя! — в отчаяньи крикнул Келвин.

Даже для такого неудачного дня это было уже слишком. Жгучая, резкая боль пронзила колено Келвина, из раны предательски закапала кровь.

— Сучья коряга! — вскрикнул парень, кое-как сев на траву и увидев рану.

— Ой-ой-ой, Келвин Торнс! И этим ртом ты целуешь свою маму, — раздался знакомый голос.

Келвин увидел тень, ползущую по траве и обернулся. За его спиной стоял щуплый и лопоухий мальчик, Бобби Кетч — таких верных друзей, как он, казалось, не найти и за целую жизнь. Старший из двух сыновей автомеханика, юный Роберт немало почерпнул для себя. В свои одиннадцать лет Бобби разбирался в машинах не хуже своего отца, и после уроков время от времени помогал ему в гараже. Парень был почти четыре с половиной фута ростом, на полголовы ниже Келвина, но своей находчивостью мог посоревноваться с иными взрослыми.

— Надо поссать на рану, — сострил Бобби, — Помнишь старика Джефферсона, деда Барри, — при упоминании этого имени Келвин слегка содрогнулся — думаешь, почему он без ноги? Это потому что на рану вовремя не поссали, вот она и загноилась, и её отрезали по самые…

— Да хорош тебе! — одёрнул приятеля Келвин. — Её оторвало миной во время войны, это все знают! У меня и без твоих подколов ужасное утро.

— А чё случилось-то? — спросил Бобби и добавил с улыбкой. — Птица перепутала твою голову с гнездом и обгадила?

— Очень смешно! — саркастично заметил Келвин, всё ещё сидя на траве и держась за окровавленное колено. — Едва не огрёб по полной от Джефферсона и его дружков.

— Ого! — удивился Бобби, — Никак не могут забыть тот случай с бюстом из кабинета директора?

— Ага! Пошли уже, наши, наверно, заждались!

— Подожди, — остановил друга Бобби, — сперва тебе надо промыть рану. Пойдём на старую переправу.

Кетч обхватил Келвина и помог ему подняться. Торнс ещё прихрамывал, и ему было трудно ходить, но друг с готовностью подставил ему плечо. И друзья сошли с тропинки и поковыляли вниз, к небольшому ручью, шум которого с каждым шагом становился всё громче и всё отчётливее.

Глава 3

Команда Сильвера уходит в отрыв

Небольшой, но быстрый, Кроличий ручей, как называли его дети, брал своё начало в Ведьминых холмах и заканчивал свой короткий путь в недрах реки Амбер — главной водной артерии Питча. Река некогда сослужила хорошую службу первым поселенцам города — лесорубам, которые сплавляли стволы поваленных деревьев вниз по течению, к специально сооружённой дамбе, пока власти не построили новую лесопилку, а вместе с ней — новую дорогу. Но главным богатством Амбер, как и самого Питча, был янтарь. Однажды холодным осенним утром лесоруб Говард Харлоу заметил в прибрежном песке небольшой, жёлтый, как сгущённое солнце, камешек. С тех пор Говард считается первооткрывателем «янтарной аномалии» Питча, а памятная табличка, посвящённая этому событию, находится на Вашингтон-сквер, центральной площади города. Тогда весь штат впервые услышал об этом молодом посёлке лесорубов, и всё больше и больше людей стало приезжать сюда в поисках драгоценностей. Долгие годы поток янтаря в окрестностях Питча не иссякал, как не иссякал и поток любителей испытать судьбу, но затем камни стали попадаться всё реже и реже, и люди потихоньку стали уезжать обратно, в большой мир. Только реку с тех пор так и зовут Амбер, что означает «янтарь».

Келвин Торнс сел на камень возле Кроличьего ручья и подставил саднящее, окровавленное колено под струи холодной воды. Бобби Кетч стоял рядом и размахивал найденной на земле сухой веткой, как будто пытался повергнуть в битве на мечах невидимого противника.

— Мой верный Ланселот сражён, но старик Артур ещё в строю, — кричал он, — получай, коварный Мордред! — Бобби махнул так сильно, что задел острый камень, и ветка раскололась. Одна половина осталась в руках у мальчишки, а другая упала в ручей. Быстрые воды, как стая кроликов, подхватили её и уволокли в чащу леса. Друзья печальным взглядом проводили обломок могучего Экскалибура.

— Чего закис, нос повис? — спросил Бобби, увидев, что его друг загрустил.

— Ты когда-нибудь задумывался над тем, что это лето может быть последним? — отстранённо проговорил Келвин. Глаза его были устремлены вниз, где поток воды все ещё подхватывал красные струйки крови. Вырвавшийся словно против его воли вопрос пугал мальчика и казался ему чересчур взрослым и, потому не имеющим ответа.

— Задумывался, — Бобби слегка помрачнел, — но потом решил, что буду меньше думать о таких вещах, меньше тратить времени, ведь его и так немного… Ну, если это лето последнее… — и это был чересчур взрослый ответ.

А потом Бобби засмеялся, пару раз хрюкнув носом. Он умел переводить на веселье даже такие напряжённые моменты. Этот оптимизм в нём подмечали все — и ровесники, и взрослые.

— Смотри-ка, подорожник! — воскликнул Кетч. Он сорвал целебный листок, а затем, немного порывшись в карманах, достал слегка замызганный платок, — Давай-ка перевяжем твою рану.

— Да. Нам уже давно пора идти, — заметил Келвин. Он наконец-то отогнал грустные мысли и уже поднимался на ноги.

Бобби кое-как прилепил на колено друга подорожник и завязал платком. Со своей новой повязкой Келвин ходил уже вполне бодро, хоть и слегка прихрамывал. Кажется, все беды сегодняшнего дня были позади, и два мальчика отправились в условленное место, чтобы провести очередной беззаботный день лета.

Условленным местом была старая, забытая дамба над бурными водами Амбер. Когда-то человеческая рука взяла в узду неукротимую речку, ограничила её русло и замедлила её бег, чтобы было удобнее доставать из воды переправляемые вниз по течению брёвна для располагавшейся тут же лесопилки. Затем целые группы охотников за сокровищами перепахивали здешний песок в поисках жёлтых камешков. Теперь, когда старая лесопилка закрылась, и бум янтаря сошёл на нет, городок стал пустеть, а вместе с ним стала ветшать и дамба — и река начала понемногу возвращать своё. Прежде здесь часто можно было услышать пилу, топор или человеческий голос. Теперь же только вода со звонким плеском билась о выступающие на поверхности камни, и лишь многоголосый стрёкот кузнечиков да редкие крики пролетающих мимо птиц разбавляли этот монотонный, успокаивающий шум. Две все ещё довольно аккуратные насыпи, сужающие русло, соединялись гребнем, для безопасности оснащённым перилами. На нём в этот солнечный летний день, просунув ноги через перила наружу, и сидели трое ребят.

Бет Ланс, девчушка лет двенадцати, вцепившись в страдающие от коррозии, как от экземы, столбики перил, болтала ногами над рекой. Её веснушчатое личико, выставленное навстречу летнему солнцу, украшали волосы цвета спелой пшеницы, густые, как щедро засеянное поле. Худенькая, с огромными очками на носу, она была одета в джинсовый комбинезон, удобный для самых разных детских игр, но висевший на ней, как на пугале, и в жёлтую футболку с изображением «Микронавтов» — несложно догадаться, что вещи девочка донашивала за старшим братом. Бетани, хотя и была из прилежной семьи, не любила платья и надевала их только по праздникам или воскресным проповедям, чтобы не расстраивать мать.

— Ну сколько можно ждать? — наконец вздохнула она.

— Я уже проглодался! — подхватил сидевший рядом тучный, неаккуратно постриженный мальчик, Джо Честер. Его мама, работница местного кафе, стригла его сама и для экономии времени пользовалась машинкой. Когда устройство проходило рядом с ушами, Джо часто дёргался от громкого жужжания, и эти движения отзывались ссадинами на его голове. Он любил жвачки, а ещё собирать вкладыши от жвачек, которые были распиханы у него по всем карманам. А дома стены его комнаты были увешаны плакатами с Человеком-пауком, Фантастической четвёркой, героями «Звёздных войн» и другими популярными у детей того времени персонажами.

— Вон они, идут! — подал голос третий, сидевший чуть поодаль от остальных, мальчик, на вид явно самый младший из всех. Это был Майкл Кетч, брат Бобби. Едва завидев приближающуюся парочку, он тут же спрятал в карман какой-то свёрток, который до этого задумчиво вертел в руках.

— Ну, и где вас носило? Мы уже думали плюнуть и начать без вас! — скрестив руки на груди, возмущенно крикнула Бет.

— Я уже успел проголодаться! — добавил Честер, и его живот заурчал в подтверждение этих слов.

Он встал, и над гребнем дамбы показалась его большая голова с короткой, неаккуратной стрижкой.

— Ты обещал, что мы ещё утром будем на месте. А сейчас уже почти полдень! — канючил Майкл.

— Раз твой старший брат сказал, что мы идём взрывать петарды, значит мы идём взрывать петарды. И хватить ныть, как девчонка, Майкл! — грубо осадил младшего брата Бобби.

Бет не понравился тон друга. Она возмущённо приподняла бровь, словно спрашивая: «ты сейчас серьёзно?». Отвернувшись от брата, Майкл надул губы, как младенец, и, нахмурив брови, с протяжным выдохом ответил:

— Ладно… Идём.

Майкл тоже встал, последовав примеру остальных. Когда все двинулись в путь, он незаметно спрятал свёрток в карман.

Дети шли то весёлой походкой, то вприпрыжку, а потом и вовсе на перегонки в предвкушении. И только Келвин слегка отставал, идя хромой походкой.

— Чего плетёшься, как сонная муха? — кинул за спину Джо.

— Да колено разбил, — ответил вдогонку Кел.

— Ага, споткнулся о корягу когда улепётывал от банды Джефферсона, — усмехнулся Бобби.

— Они до сих пор злятся за ту вмятину? — уточнила Бет.

— Да, чёрт! — ругнулся Бобби. — Наш отец и так её задарма вправил, а он ещё выделывается.

Случай, после которого Джефферсон и его друзья невзлюбили Келвина, произошёл 29 апреля, за несколько недель до летних каникул. Школьники уже начали готовиться к беззаботным дням без учебы, ранних подъемов и бесконечной домашки.
В пятницу — тот самый день, который с наступлением трёх часов пополудни автоматически становится выходным — в самый разгар большой перемены, через толпу учеников, заполнившую коридор, летели три рослые фигуры. Если бы быки умели прыгать, как лягушки, то горе тому кто окажется у них на пути. Именно так выглядели Джефферсон с друзьями. Обегая людей, они перекидывали друг дружке белый кусок пенопласта, словно мяч.
— А ну, стоять! — кричал им вслед мистер Смит, мужчина средних лет, с очками в тонкой оправе, с большой родинкой над правой бровью, в твидовом пиджаке. Такие пиджаки были обязательным элементом ученической формы в школе-интернате «Нус». «Дисциплина. Принцип. Ум» гласил девиз этого образовательного учреждения, которое с отличием окончил мистер Смит. Именно эти качества и уважал директор. И именно поэтому он с особой строгостью относился к различным проявлениям недисциплинированности и уж тем более к откровенному хулиганству.
Став одним из свидетелей очередной проделки Джефферсона, Келвин смог как следует разглядеть что держал в руках парень. Это было не какой-то кусок пенопласта, что ловко перекидывали между собой подростки, а мраморный бюст с лицом мистера Смита. Его подарили за десятилетний вклад работы в школе. На удивление, бюст был сделан довольно точно. Даже родинка выглядела как живая, только без волос.
Пока Келвин пялился на безвкусный, но довольно дорогой предмет интерьера, мистер Смит уже пробился сквозь поток детей. Первым кто попался на глаза Барри, угадайте кто? Правильно, Келвин Торнс. Щуплый пацан с волосами гнездом. Всучив ему трофей из кабинета директора, Барри прикрыл мальчика спиной. Что спустя мгновение сделали и Ларри с Генри.

— Так, так, — запыхавшись топал носком ботинка мистер Смит. — Мистер Джефферсон, мне теперь придётся ещё за вами бегать?! О, да тут целая компания. Ларри Гилл и Генри Фостер. Чтож, мне придётся вызвать и ваших родителей тоже.
— За что? — с невинным видом спросил Ларри. — Мы ничего не сделали.
Тем временем лицо Келвина краснело от натуги, держа в руках тяжелый бюст.
— Не прикидывайтесь, мистер Гилл. Я знаю, что это вы украли из моего кабинета мой бюст. — Директор чеканил каждое слово сдерживая злость.
Мальчик устал. За его спиной было открытое окно. Поставив на подоконник мраморную глыбу с лицом директора, Келвин облегчённо выдохнул.
— Ну, и где он? — мужчина надвигался на Барри. — Я не посмотрю, что вы сын мэра. Все останетесь после уроков!
— Правда, мистер Смит, — двигаясь назад оправдывался Джефферсон. — Мы не брали ваш бюст…
Отступая назад Барри наткнулся на препятствие. Каменный скрежет о раму подоконника. Белая голова директора полетала прямо вниз, и…

— Ха-ха, посмотрел бы на тебя, когда этот увалень Генри мне чуть шею не свернул, — саркастично промолвил другу Келвин.

Бет достала из кармана бандану, что носила с собой. Солнце в последние дни грело, но не пекло, поэтому она носила этот платок с собой, на всякий случай. Нацепив бандану на голову Келвина, как повязку на глаз, она провозгласила:

— Капитан Сильвер! – отдала она честь капитану. — Команда ждёт ваших дальнейших указаний!

Остальные мальчишки подхватили настрой девочки и встав в шеренгу, отдали честь пирату.

— Направляемся в штаб, — указав рукой скомандовал Келвин.

— Вы хотели сказать в бухту, капитан? — поправил его Бобби.

— Подерзи мне! Быстро отправлю на корм рыбам, — вжился в роль пирата Кел.

— Лучше рыбы, чем акула Джефферсон, — держа настрой преданного матроса ответил Бобби.

Не выдержав, Келвин прыснул смешок. А после и остальные дети подхватили настрой звонко смеясь.

Держа свой путь в бухту, он же штаб, дети играли в смелых пиратов бороздящие бескрайние моря, на встречу приключениях и сокровищам.

— Вы же брали с собой что-то перекусить? — с надеждой поинтересовался Честер, но столкнулся лишь с отрицательными кивками головой.

— Пришли! — наконец объявил Бобби.

Пустырь на окраине города, использовался для свалки. Он был завален различным хламом и мусором: фантики от конфет, целлофановые пакеты, пустые бутылки, и даже брошенные хозяевами машины, неработающие стиралки и тостеры, покрытые слоями грязи и ржавчины. Идеальное место для убежища. Конечно, кто-то из взрослых порой приходит сюда, чтобы попытать счастье в поисках работающих запчастей. Но это происходит настолько редко, что даже вполне годные предметы здесь предаются забвению.

Друзья обустроили свою базу на границе свалки и леса. Это был старый автобус, что некогда развозил по домам жителей Питча, а теперь доживал свой век, лишённый колёс и стёкол. Ребята обустроили себе вполне уютное гнёздышко, сложив внутри пару пыльных матрасов и занавесив разбитые окна рваными шторами и тканью.
Бобби первым вошёл в автобус и принялся искать сокровище, заглядывая во все свои укромные тайники.

— Ну, и где они? — недоумённо спросил он, заглядывая под груду матрасов на задней площадке автобуса.

— Мне-то откуда знать, ты же их прятал, — шутливо отозвался с другого конца развалюхи Кел.

— Может, они и не здесь вовсе? — засомневался Майкл. Но тут, как гром среди ясного неба, раздался радостный выкрик:

— Нашла! — Бет победоносно стояла на одном из оставшихся от лучших времён пассажирских сидений, подняв руку вверх, как знамя, чтобы все присутствующие могли рассмотреть находку. В руке девочки связкой висели китайские петарды.

Проходя по грудам хлама и металлолома, компания друзей искала что могло послужить для подрыва. Тара или старые коробки, хоть что-нибудь.

— Может это? — спросил Джо доставая из кучи мусора пробитую покрышку автомобиля.

— Нет, – протянула Бет. — Она и так дырявая, как швейцарский сыр.

— Может это? — крикнул вдалеке Келвин показывая грубо сколоченную коробку. В ней когда-то хранили овощи, о чём говорила почти стёртая надпись на боку коробки.

— Вы совсем идиоты? — риторически спросила Бет. — Хотите спалить тут всё?

— А почему бы и нет, — удивился Бобби.

— Придурки, — пробурчала под нос девочка.

— А если это? — подбежал Майкл держа в руках видавшего виды эмалированную миску.

Бет внимательно рассматривала посудину ища в ней дыры. Но миска была целой, не смотря на вмятины и в некоторых местах стёртой эмали.

Найдя на свалке место, где меньше всего был раскидан хлам, дети готовились к подрыву.

— Зачем класть её внутрь? — недоумённо спросил Майкл. — Разве на земле не будет такого же эффекта?

— А ты прав, — Бет не подумала, что нет никакой разницы между тем, чтобы положить петарду внутрь посуды, и тем, чтобы просто поджечь и кинуть в сторону. — И как быть?

— Все элементарно Ватсон! — Майкл подбежал к конструкции и лёгким движением рук перевернул её вверх-дном.

Всё гениальное просто. Задумка самого младшего из компании понравилась всем, осталось найти место для укрытия. Не слишком далеко, но и не близко, дабы не попасть под удар «летающей тарелки». Ища глазами что может послужить щитом, лучик отражающийся от лакированной поверхности сам дал им ответ на этот вопрос. Большой лист склеенного шпона стоял, опираясь о груду металла. По краям откололась древесина, в одном углу её и вовсе не было, а посередине зияла тонкая линия трещины. Было ощущение, что если приложить немного силы, то импровизированный щит переломится пополам.

Выставив фанеру в нужном месте для укрытия, дети решали кто пойдет поджигать. Метод жребия прост, игра в «камень-ножницы-бумага», проигравший поджигает. Отыграв два раунда, после которых Бет с Майклом вышли, остались трое.

— Камень-ножницы-бумага, раз, два, три! — провозгласили хором Бобби, Джо и Кел.

Выкинув ножницы, Джо радостно «порезал» бумагу Келвина и Бобби. И вот остались двое. Отбивая руку о ладонь, говоря заветные слова игры, оба мальчика закричали что есть мочи.

— Камень-ножницы-бумага, раз, два, три! — вскинули мальчики руками показывая другу сложенные жесты.

Не веря своим глазам, Келвин увидел расправленную ладонь Бобби означающую «бумагу». В то время как его ладонь была сжата в кулак. Покрыв «бумагой» «камень», лопоухий пацан передал растерянному Келвину зажигалку, означающая его проигрыш.

Осторожно протягивая трясущуюся руку под железный миску, большой палец мальчика настойчиво чиркал колёсиком в зажигалке. Пламя отказывалось выходить посылая только столпы искр и запах палёного кремния. Тряся пластиковый футляр с бензином внутри, Келвин в надежде сделал последний чирк колесиком. Маленький огонёк освещал тёмное пространство миски, показывая её нутро. Поджигая фитиль, мальчик быстро накрыл петарду куполом и отбежал в укрытие.

Спрятавшись за большой фанерой, дети замерли в ожидании.

— А они не отсырели? — с опаской спросил Джо, слегка высовывая голову.

— Не могли, они в сухом месте лежали, — не поворачивая головы ответила Бет. Взгляд её был сфокусирован на горящем запале.

— Может, проверить? — с надеждой спросил Майкл.

— Вот ты и проверь! — отчеканил Кел.

— Я?! — карие глаза Майкла округлились.

— Ты же хочешь проверить, — взглянув на Майкла с издёвкой, ответил Келвин.

— Я проверю, — выскочив из-за укрытия, выкрикнул Бобби.

Подбежав к алюминиевой миске, где лежала уже зажжённая петарда и присев на корточки, Бобби приоткрыл найденной по близости палкой импровизированную конструкцию и…

— Поту-у-ух! — крикнул он ребятам.

— Как так?! — с горечью спросил Майкл, и глаза его, кажется, уже были готовы наполниться слезами.

— А я говорил, — вставил слово Джо.

— Тоже мне умник, сам бы и проверил, раз говорил, — чуть ли не шипя перебила его Бет.

Бет и Джо начали ругаться, Майкл еле слышно всхлипывал, и только Келвин оставался спокойным. Он смотрел, как его лучший друг, извлёк из кармана вторую зажигалку и заново поджигал фитиль. Ветер, как назло, раз за разом задувал пламя, не давая поджечь петарду. Щёлкая зажигалкой и бормоча под нос ругательства, Бобби наконец сумел снова вдохнуть жизнь в потухший запал. Выполнив задачу, он мгновенно вскочил и ринулся обратно в укрытие. Алюминиевая крышка задымилась, и послышалось тихое шипение горящего волокна. Взрыв. И вот уже миска подлетает так высоко, что невольно напоминает летающую тарелку из фильмов про пришельцев, которые частенько крутили в местном кинотеатре. Наконец, провернув в воздухе пару эффектных кульбитов, миска звонко шлёпнулась на землю. Перемазанная сажей посудина получила на память пару вмятин, однако смогла сохранить свою целостность. Ребята ещё долго смотрели на место приземления заворожённым взглядом, пока тихий голос, наконец, не нарушил тишину.

— Может, ещё одну подожжём? — произнёс Майкл предвкушающим тоном. Взгляд его всё так же смотрел на миску.

Солнце клонилось к закату. Ветер проносил мимо него перистые облака. И только взлетевшая в очередной раз миска, блеснула чистой металлической частью, провожая «зайчиком» летний день. Миска вновь приземлилась и теперь друзья не знали, что делать дальше. За сегодняшний день ребята взорвали примерно пару дюжин петард, и с каждым взлётом металлической посудины запасы пиротехники неизбежно иссякали.

— Ну-с, и что делать? — уперев руки в бока, спросил Бобби. — Петарды кончились!

— Есть идея! — воскликнул Кел доставая из кармана М-80. — Помните зелёный бьюик? Тот, что у забора.

— Ну, — кивнула Бет.

— Гну, — передразнил её Кел. — Рядом с ним стоит стиралка. Что если… — Торнс не успел закончить мысль, как его перебил лопоухий друг.

— Разорвать её к чёртовой матери! Да ты авантюрист Торнс! — воскликнул Бобби.

Дети направились к границе свалки и только Майкл с задумчивым видом шёл следом.

— Чего грустишь? — спросил с весёлым задором Джо.

— А как мы её взорвём, если петарды кончились?

Все, как по команде, остановились. Запас пиротехники иссяк. Можно было попросить родителей купить ещё, но это случится не раньше, чем растает первый снеговик. Настроение у всех пропало, но не у капитана Сильвера.

— Я не понял, — наигранно встав в позу воскликнул Келвин. — С каких пор нас заботит наличие арсенала? Мы морские волки. А это наша бухта и в ней точно есть то, что нам пригодится!

Воодушевлённые речью капитана, дети отдали честь.

— Я клянусь, что мы подорвём эту жестяную бочку до того как зайдёт солнце. Или я не капитан Сильвер! А теперь идите и ищите. И без добычи не возвращайтесь! — скомандовал капитан.

— Так точно! — воскликнули хором дети.

— Будем лясы точить или грандиозно завершим день?

Вопрос был риторическим, но все, как один, одобрительно закричали, вложив в голос все оставшиеся силы: отчего птицы с окрестных деревьев, раз за разом разлетавшиеся от громких звуков, вновь с шумом взмыли вверх. После опасений Келвина, ребята решили не использовать для новой петарды старое вместилище и поискать что-то новое. Они занесли в автобус старую миску, напоминавшую разорванную каску солдата, которая вместе со своим хозяином прошла все тяготы и лишения фронта. Теперь же посудина-ветеран осталась в одном из ребячьих тайников, как память об этом счастливом летнем дне, и в то же время, как резерв, готовый ринуться в бой там, где другие не смогут.

Друзья быстро оббежали небольшой пустырь в поисках нового «бойца», и они нашли его. Как и говорил Келвин старая стиральная машинка марки Майтег, стояла в нескольких ярдах от зелёного бьюика. Её корпус был помят, некоторые детали механизма торчали наружу, но барабан и крышка были почти как новенькие. Совместными усилиями ребята притащили машинку на видное место.

— Ребят, смотрите что я нашёл! — подбежал Джо с жестяным ведром.

— Разве вы не знаете молодой человек, что пустое ведро к несчастью, — сказал Бобби подражая их учительнице миссис Гарисон.

— А оно и не пустое, — оправдывался Джо потряхивая ведром. То, что лежало внутри звонко билось о металлическое дно. — И с каких пор ты веришь в приметы?

— Да ладно, где твоё легковерие? Только не говори, что ты его съел — не поверю, — ерничал лопоухий пацан в ответ. — Ладно, показывай что принёс… Чё это?

— Карбид, — с гордой улыбкой сообщил Джо.

На дне лежали бледно-серые куски камня. Они больше напоминали обломки бетона, чем то, что детям было нужно. Видя на лицах друзей недоумение, Честер взял один маленький камушек и кинул в ближайшую лужу. Пару мгновений ничего не происходило. Потом с шипением, катаясь по водной глади и испуская искры, маленький камушек становился ещё меньше, пока и вовсе не исчез.

— Видели!

— Прикольно, — слабо отреагировала Бет. — Но как это поможет?

— Что значит «как»? — удивился Джо. — Засыпаем это в барабан, наливаем воды и поджигаем. Бабахнет так, что аж в Мэне услышат.

— Позволь поинтересоваться мой всезнающий друг, — закинув руку на плечо Джо начал Бобби. — Откуда такая уверенность что сработает?

— Услышал из кабинета химии, когда в туалет отходил, — ответил Джо. — Услышал бы больше, если бы не приспичило.

Доверившись Честеру, дети засыпали всё содержимое в барабан. На этот раз фитиль решили удлинить, чтобы успеть безопасно поджечь будущую «бочку с порохом» и добежать до укрытия прежде, чем она рванёт. Ребята разбежались по свалке, договорившись встретиться на том же месте через пять минут. Бет вернулась с куском бельевой верёвки в руках. Келвин принёс порванный корд от жалюзи. А Джо — потрёпанные шнурки от ботинок. Майкл же притащил только помятую банку лака с содранной этикеткой. Находки Бет, Келвина и Джо, тут же связали в единое целое.

— Теперь длины хватит, но загорится ли? — усомнился Бобби.

— А если смазать этим? — гордо спросил Майкл и с грохотом поставил найденную банку на крышку стиральной машинки. На помятой жести можно было разглядеть предупреждение: «Содержимое лёгко воспламеняется!»

— Майкл… — удивлённые глаза Бобби переместились на младшего брата. — Ты гений!

Дети пропитали самодельную верёвку остатками лака и, как могли, связали оба конца фитиля, изрядно перемазавшись пахучей субстанцией.

— Стоп! — скомандовала Бет. — Мы что-то забыли. Что-то важное…

— Точно, — хлопнул себя по лбу Джо. — Вода!

— И где нам её брать? Предлагаешь со всех луж в ладошки собирать, — спрашивал Бобби.

— Это обязательно должна быть чистая вода? — задала вопрос Бет.

Мальчишки поняли к чему клонит Ланс. Девочка отвернулась, пока группа мальчишек собралось вокруг ведра. Струйки бились о стенки. Постепенно, звук метала становился всё глуше, перемешавшись со звуками плеска.

— Смотри не опрокинь, — кричал Бобби на несущего ведро Джо. — На второй раз у меня так быстро не накопится.

— Не ори под руку, — отвечал ему Джо заливая барабан. — А то на тебя всё опрокину и скажу, что «случайно».

Завершив приготовления, дети, наконец, закрыли крышку: она прилегала плотно, но при этом оставляла достаточно места для прохода искры. Друзья заняли свои места в укрытии за старой фанерой и, чувствуя себя шахтёрами, что готовятся прочистить взрывом проход в туннель, подожгли фитиль. Вдруг за грудой хлама раздались голоса. Ребята укрылись получше и затаили дыхание, в надежде, что пришельцы обойдут эпицентр взрыва. Из-за угла показались тени трёх фигур.

— А потом я её… — это был гогочущий голос Ларри.

— Ларри, заткнись! — настороженно перебил его Барри. — Слышите? Похоже на шипение.

Банда прислушалась. Даже Ларри не осмелился закончить хохму. Определив источник звука, троица хулиганов направилась к нему. У Келвина сердце упало в пятки: он помнил утреннюю стычку с Джефферсоном, словно она закончилась пару минут назад. Бет закрыла рот руками стараясь не издать ни звука, Джо вжался в комочек, пытаясь быть незаметным, и только Бобби с братом внимательно ловили взглядом каждое движение старшеклассников. Бобби бесила эта троица. Он злился на них за все обзывательства, тычки и придирки в свой адрес и друзей, которые ребятам приходилось слышать. В это время проворной змеёй, сквозь пыльную тропинку, пробиралась искра. Она исчезла в барабане машинки, незамеченная приближающейся троицей.

— Прекратилось, — недоумённо произнёс Генри, осматриваясь по сторонам.

Выстрелом танка, что стоит в засаде, разнёсся оглушительный взрыв. Поднимая клубы пыли и разбрасывая куски металла, внезапный бум заставил Барри и его дружков потерять равновесие и упасть на землю, закрывая руками оглушённые уши.

Раскрыв рты и вылупив глаза, дети выглянули из своего импровизированного убежища. Друзья не знали, как реагировать на данную сцену. Им хотелось смеяться держась за животы катаясь по земле, как умалишённые, но страх, что их заметят, был сильнее этого желания и не просто так.

— Фу-у, — сморщил гримасу Ларри. — Чем это воняет? Канализацию чтоль прорвало?

— Вы?! — смотря на фигурки детей через пелену крови над левым глазом воскликнул Барри. Он знал некоторых из них, да и утренняя встреча с Торнсом была ещё свежа в его памяти. — Я вас убью, гадёныши!

В порыве ярости Барри попытался встать на ноги и броситься в сторону детей, но лёгкая контузия подкосила его, и вот он уже снова валялся на пыльной земле.

— А тебя, Ланс, — кряхтел и плевался горе-футболист. — Тебя, твой брат не спасёт…

Девочка прикрыла уши, стараясь не вслушиваться в слова задиры. Компания уже собралась бежать, прихватив с собой Бет, но Барри не унимался.

— Потому, что он СДОХ! — последние слова он практически прорычал.

Не желая медлить больше ни секунды, Келвин схватил бледную руку подруги и потащил её вслед за уже убегающими ребятами. Резкая боль в колене дала о себе знать, упав на полпути к повороту Келвин схватился за саднящую ногу. Сквозь повязку проступали тёмные капельки окрашивая её багровыми пятнами. Отойдя от слухового шока, горилла Генри уже направлялся в сторону отставших детей. Всплеск адреналина в кровь дал новый толчок для побега, но громоздкая ладонь успела схватить мальчика за ворот и потащила обратно на пустырь. Келвин брыкался и бился здоровой ногой в надежде ускользнуть.

— Эй, громила! — послышался голос за спинами. Бет собрав горстку песка в руку подбежала к амбалу.

Обернувшись, глаза Генри щипало и резало, словно стеклом. Отряхиваясь и протирая горящие от боли глаза, он не заметил как отпустил мальчика. Бет подхватив друга, и как раненного солдата уводила его подальше, за ограду свалки. Друзья мчались в сторону леса, оставив позади разъярённых зверей по имени: Барри Джефферсон, Ларри Гилл и Генри Фостер.

— Так Келвин, – эхом раздался голос доктора. — Пора возвращаться. Три, два, один…

Щелчок пальцев, как будильник, привёл Торнса в чувства. За окном было всё так же пасмурно, но на оттенок темнее.

— На сегодня хватит, — с ноткой грусти сказал доктор Войде смотря на часы. — Наше время подошло к концу. Продолжим в следующий раз.

Попрощавшись с доктором и записавшись у секретарши на следующий приём, Келвин возвращался домой. Пропитанный озоном воздух, проскальзывал под одежду, заключая в холодные объятия. Проходя по Стейт-Стрит, на противоположной стороне улицы, виднелась маленькая фигурка стоящая возле лавки. Торнс настораживало, что мальчик стоит посреди улицы поздним вечером, совсем один.

— Может потерялся, — подумал мужчина.

— Ты О коМ? — спрашивал Голос.

Проезжающая машина смыла наваждение, как грязь с лобового стекла. На той стороне никого не было, только лавочка без спинки, да мусорное ведро.

— Показалось, — потирая глаза ответил себе Кел. — Надо заканчивать работать по ночам. Зрение уже ни к чёрту.

Проходя мимо дождевой лужи, на мужчину грустно смотрел маленький мальчик.

Глава 4

Среди барханов

Девушка стояла у бильярдной стойки натирая кий для следующего удара. Белые шары бьются друг о друга, загоняя в сетчатую лунку. Некоторые посетители украдкой поглядывали на округлые формы дамы, а другие, что уже пропустили не один стакан, смело подсвистывали перед каждым её ходом.

Смотря на это со стороны, Келвину пришла мысль, запечатлеть этот момент карикатурой. Небольшой блокнот, размером с ладонь, всегда был под рукой. Торнс мог забыть ключи, бумажник или зашнуровать ботинки, но никогда не забывал про блокнот.

— ВоТ этО баБа, — не отставал от посетителей Сосед. — Я бЫ ей зАгНал пАрУ шаРов в ЛунКу.

— Было бы чем, — подколол в ответ Торнс, а сам украдкой посматривал на девушку через отражение в баре.

Наметив карандашом набросок, в голове рисовалась сцена из старого мультфильма про волка в баре. Как только на сцену вышла певица, глаза волка загорелись, а жёлтый костюм не смог более скрыть волчью натуру. Волк выл и бил по столу сопровождая всё свистом. Как и здесь. Стая волков, роняя слюни, смотрели на шикарную женщину, что стоит у бильярдного стола.

Вечер в самом разгаре. Не оставалось и намёка на свободные места. Мужчина собирался уходить как кто-то из посетителей сел рядом. Она была в красном платье, что едва прикрывало места выше колена и покачивая длинной ножкой, что была скрыта в капроновый чулок. Особа ждала когда Торнс обратит на неё внимание прожигая подведёнными глазами.

— Скучаешь? — спросила томным голосом женщина проводя по руке Кела ноготком. — Не против познакомиться?

Отвлекшись от своего наброска, между ними завязался разговор. Женщину в красном звали Кети. Несмотря на чарующую внешность, она могла заинтересовать собеседника. Её звонкий смех мог прервать только бокал мартини. Спустя час и пару пустых бокалов, разговор перешёл в весьма интересное русло, Кети предложила поехать к ней. Сильно захмелев, Торнс был готов поехать с этой красоткой на край света, но его грезы прервал Сосед:

— ПриДурОк! ОнА нЕ оДна, огЛянИсь нАзаД!

Келвин не часто прислушивался к Голосу у себя в голове, но услышав тревожные нотки, он посмотрел за плечо. За одним из дальних столов, сидели несколько мужчин. С виду обычные посетители, кои полно в этом заведении, Только остальные гости не смотрят исподлобья, как крокодилы на охоте. Почуяв подвох, Келвин лишь расплатился за свою выпивку и уже собравшись уходить, как вдруг:

— Эй, ты куда?! — не унималась женщина в красном хватая Келвина за руку.

Торнс ничего ей не ответил. Оглядел её в последний раз и направился к выходу. Кети не понимала, что только что произошло. Обычно такие парни, как Торнс, млели перед ней стоит лишь посмотреть на них. Один из мужчин, что сидел за дальним столиком, недовольно хмурил брови. Указав на другую «жертву», он стал ждать, когда приманка заведёт бедолагу прямо к ним в лапы.

Похмелье даёт о себе знать в самый разгар дня. Первая мысль, что пришла Торнсу:

— Я забыл закрыть окно.

Но это не так. С трудом проглотив пару таблеток аспирина, съев яйцо и запив его чашкой кофе, мужчина был готов пройти ещё один сеанс.

Крик соек перемешался с шелестом веток. Словно лес переговаривался между собой провожая день.

Силы бежать уже иссякли. Кто-то из детей упал на прохладную траву вперемешку с высохшими иголками хвои, кто-то согнувшись и уперев руки в колени пытался отдышаться, а кто-то просто остановился.

— Вы видели его лицо когда стиралка взорвалась? — запыхаясь и смеясь выдавил Бобби. – Словно голубь ему в рожу прилетел.

— А как упал Генри. — валяясь на земле поддержал тему Джо. — Я думал гора обвалилась, столько пыли.

— А Ларри… — мальчишки смеялись и пародировали момент унижения троицы.

Только Бет молчала и смотрела пустым взглядом куда-то под ноги. Отойдя от мальчишек, она направилась туда, где могла погрустить. Тоска одолела её. Найдя поросшее мхом поваленное дерево, девочка присела на него вспоминая события этой весны.

Брат Бетти, Карл Ланс, год назад ушёл служить на передовую, но так и не вернулся. В один погожий день, к дому семьи Ланс приехал сослуживец Карла.

Мужчина приехал на лакированном кадилаке, в строгом мундире тёмно-синего цвета. Он шёл строго по линии дорожки, слегка пошатываясь из стороны в сторону. Будто проходил тест для проверки на алкоголь, но без успешно. По одну сторону мундира линией в несколько рядов висели ордена, по другую под погонами висел плетёный золотистого цвета аксельбант, проходящий от плеча к груди. Его звали Джастин Макмилон, смуглый мужчина, немного старше брата Бет, карие глаза без блеска и со слегка присыпанной сединой ёжик на голове. Сев на диван, мужчина придавил своим весом обивку, отчего пружины мебели застонали. За годы службы его осанка стояла прямым углом, как стальной прут, отчего даже продавленный диван не пошатнул пришедшего.

Сняв с головы свою белоснежную, как облако фуражку, гость начал свою историю.

— Тогда мы были ещё совсем желторотыми юнцами, когда меня и Карла отправили на передовую, — спокойным тоном говорил Джастин. — Пролетев тысячи миль, мы не знали с чем мы столкнёмся…

Самолёт в сотнями новобранцев, привёз их в штаб находящийся в пустынной части страны. Их встретили постройки собранные из шестов и накрытые тканью маскируясь под местность от вражеских противников. Бараки могли уместить примерно сорок человек, но с последними событиями в них жило под сотню человек. Кто-то спал на кровати, кто-то на полу, некоторые засыпали стоя, как кони в стойле, стараясь уместиться в тесном помещении.

Проходя по территории, Макмилон ненароком заметил и тех кто только недавно прибыл. В чистой униформе и слегка запыленных берцах, парни с энтузиазмом разбирали и чистили автоматы, время от время улыбаясь и разговаривая. И тех кто здесь уже не один месяц, форма местами грязная и мятая, обувь давно не видевшая щетки, кусками сыпалась от накопившейся грязи и песка, и пустой взгляд, словно вспоминая гражданскую жизнь, многие пожалели о своём решении.

Проходя мимо палатки медиков, Джастин услышал как от туда доносились стоны раненых армейцев. Полы палатки слегка приоткрылись от ветра и тогда новобранец впервые увидел последствия прибывания на передовой. Армеец с перемотанной кровоточащей культёй вместо ноги и повязкой на голове. Парень с дырой в глазнице и с перекошенной челюстью, он напоминал живого мертвеца. И совсем юный паренёк, едва отметивший своё совершеннолетие, с разорванным животом из которого струйками брызгала кровь. Медики прикладывая все силы, пытаясь, если не поставить того на ноги, то хотя бы спасти жизнь юнцу. Криков не было. От болевого шока пациент уже не мог вопить, только издавать еле слышные писки боли. Этот момент жизни отпечатался в сознании Джастина, как снимок фотографии, которую ни сжечь и не убрать в самый дальний закоулок.

Дойдя до своих спальных мест, командир дивизии приказал отдыхать, ибо завтра всех ждёт поле боя. Джастин лежал в своём спальнике размышляя о завтрашнем дне. Вернётся ли он домой калекой или вернётся ли вообще. Ночные раздумья потревожил тихий голос соседа справа.

— Тоже не спиться? — это был Карл Ланс, юноша с тёмно-русыми волосами подстриженный как и все под ёжик. Глазами, напоминающие выгоревшую зелень травы. И малой россыпью веснушек под ними.

— Я всё тут думаю, — так же тихо отвечал Джастин, стараясь попасть в такт храпу одного из новобранцев. — Оно того стоит?

Карл не спрашивал, что подразумевает смуглый парень говоря про «оно». Но видя как дух товарища по оружию тлеет на глазах, решил немного приободрить его.

— Конечно. Только представь, как нами будут гордиться дома.

— Если вообще вернёмся.

— Я вот как вернусь, — начал мечтательно говорить Карл откинувшись на спину и подложив руки под голову. — Перво-наперво съем «три мушкетёра». Чёрт, как же я соскучился по этому батончику. Тут такое днём с огнём не сыщешь.

В такт словам рядового Ланса, где-то вдалеке раздался грохот.

— А потом, расскажу сестрёнке как смог помочь установить мир. Правда в небольшой стране, но всё же мир. Как родители будут рады моему возвращению. Особенно мать. Знаешь, она наотрез не хотела, чтобы я шёл в армию.

— Хм, — уголки губ Джастина слегка приподнялись представляя эту сцену. — Я сюда пришёл из-за денег. Вырос я в бедном районе в Бронксе. Моя жизнь там, была не сахар как у тебя. Перебирался с работы на работу ещё не окончив среднюю школу. Отец тоже тот ещё трудоголик. Дни, когда у него был выходной, можно пересчитать по пальцам обеих рук. Когда я узнал, что у него подагра, начал быстро искать деньги на операцию. Банк отказал, а брать взаём под бешеный процент всё равно, что продать обе почки. Вот тут и попались ребята в форме, всучили документы и деньги вперёд. А после ты и сам в курсе.

Немного помолчав, Карл подскочил не покидая свой спальник и начал рыться в своём рюкзаке. В кромешной темноте было не разобрать, что ищет юноша, но достав, он развернулся обратно к собеседнику.

— Держи, — протягивая что-то в руке сказал Карл.

— Что это? — недоумевал Джастин, пока его ладонь не обжег холод металла.

— На удачу.

Смуглый юноша ощупывал предмет в его руках. Палец надавил на маленький бугорок и со звуком щелчка откинулось лезвие, порезав палец Джастина. Перочинный ножик был едва больше столового, но был острее любого штык-ножа, что им выдали по прибытию. Положив подарок под подушку, Джастин мысленно поблагодарил светловолосого юношу и с лёгким сердцем уснул.

Под громкий возглас командира «Подъём!» солдаты, как муравьи потревоженные разгромленным муравейником, замельтешили одеваясь и выстраиваясь на улице в шеренгу. Словно солдатики, что вытащили из коробки, трехцветная серо-коричневая униформа, каски и начищенные до блеска ботинки. Только некоторые отличались из общей толпы, зевая во весь рот от недосыпа. По команде «Смирно!», все замерли выпятив грудь вперёд.

Выйдя к новоприбывшим размеренной походкой, командир батальона начал говорить заготовленную и не раз сказанную речь. Про долг, честь и героизм за страну, что родила своих сыновей готовых отдать жизнь во имя благого дела. Джастин нервно сглатывал держа в трясущихся руках автомат. По его выбритым вискам тёк пот, а глаза нервно смотрели вдаль, откуда виднелось пылающее небо на фоне утренних звёзд.

БТР трясло на ухабах, а салон напоминал духовку в пасти которой запекалось жаркое. Джастина укачивало, от чего его смуглая кожа приобретала новые оттенки, напоминая цветом униформу. Но даже в такой ситуации ему повезло, с ним ехал Ланс. Травя шутки и рассказывая истории из жизни, Карл разбавлял своим присутствием гнетущую атмосферу перед боем. Перед отъездом Макмилон успел переложить кортик в нагрудный карман. Этот подарок стал талисманом для бойца, прикладывая руку к которому он успокаивался.

Неожиданный взрыв и всплеск пламени нарушил цепочку военных машин, сидящий в засаде противник наступал открывая огонь по бойцам. Пыль, рёв пламени из пробитого бензобака и огнестрельная очередь, всё перемешалось в массу из людей, песка и огня. Отойдя от контузии, Макмилон не сразу понял, что находится в горящей машине. Пытаясь вылезти наружу, руки обжег горячий металл двери оставив след.

Дым застилал глаза и наполнял лёгкие. Кузов нагревался ещё сильнее чем до этого. Джастин уже прощался с жизнью прикрывая глаза. Кто-то резко схватил руку парня вытаскивая из пылающей ловушки и оттаскивая к близстоящему бархану. Это был Карл Ланс. Когда он выбрался со всеми из БТР, то заметил, что не хватает ещё одного. Предчувствие повело его обратно к машине. Спрятав друга в безопасном месте, пока тот без сознания, Ланс взял автомат и скрылся по обратную сторону холма, помогая остальным участникам бойни.

Очнувшись в палатке в окружении койек и раненых, Макмилон с облегчением выдохнул осознавая, что находится в штабе. Голова немного кружилась, а в ушах до сих пор стоял звон после взрыва. Желудок парня не выдержал и скудные остатки пищи вышли наружу. Несколько дней Джастина не выпускали из палатки медиков, среднее ухо повреждено, от чего армеец не мог прямо ходить, а стрельба из оружия более не обсуждалась.

Поступил приказ о срочном возвращении тех, кто серьёзно ранен или не может воевать. Радости Джастина не было предела. Когда он собирался рассказать Лансу о том, что возвращается, но не найдя парня ни в бараках, ни где либо ещё, Макмилон направился к командиру.

— Прости сынок, — разочарованно сказал командир положив руку на плечо Джастина. — Из двухсот бойцов, вернулось только тридцать и ты в том числе.

Попросив разрешения у командира, что семье Ланс о гибели их сына расскажет именно Макмилон, командир покопавшись в бумагах папки достал желтоватого цвета листок, с огромной синей печатью и передал уже бывшему бойцу.

Вернувшись на родину, Джастин часто вспоминал ночной разговор с Карлом. Офицер Макмилон хотел увидеть тот городок откуда парень был родом. Родителей, которые не хотели отпускать. И сестрёнку, что любила и ждала своего брата.

Закончив свой рассказ, мужчина встал в полный рост, положил на кофейный столик складной нож Карла и бумажку, на которой печатным шрифтом было написано «Убит в бою». Джастин покинул дом семьи Ланс с виной на сердце.

После услышанного рассказа Бет верила, что в штабе ошиблись, что Карл скорее всего попал в плен или пропал без вести, но не умер. Во время панихиды она тайком стащила из гроба перочинный ножик, что брат держал у себя как талисман.

Бет рассматривала вещицу. Деревянная рукоять с выгравированными инициалами «К.Л.». Нажимая на кнопку выскакивало хромированное лезвие. Механизм слегка заржавел, отчего владелец не редко получал порезы. Нажимая на кнопку, а потом складывая лезвие обратно, Бет не заметила надвигающуюся фигуру, похожая на пугало что стоит на поле кукурузы.

— С тобой всё хорошо?

Вытирая слёзы и надев очки, Бет старалась сфокусировать зрение, чтобы разглядеть говорившего.

— Да Кел, уже лучше, — вертя в руках ножик, Бет опустила взгляд обратно на него.

Келвин подсел кладя руку на плечо подруги. Он не знал как её утешить, но то, что он любит её знал наверняка. Не по-взрослому, а искренней и наивной любовью, которой могут любить только дети.

— Он не прав, — голос Бет был еле слышен, словно она говорила это только себе.

— Что?

— Я говорю, что он не прав! — повышая голос до крика сказала Бет. — Тела нет. А значит он может вернуться домой.

— Бет, я не… — пытаясь что-то сказать в ответ, Кел увидел снова накатывающие слёзы на её глазах и промолчал.

Обняв, Келвин старался утешить её, пока голова цвета пшеницы покоилась на его плече. Да, Бет была другом, никак не подругой. Она не походила на других девочек, что хныкали от любого брошенного в их сторону шутки. Наоборот, смеялась и кидала ещё более обидную шутку в ответ. Если и лила слёзы, то так, что её никто не видел. Келвин присутствовал на импровизированных похоронах, все говорили соболезнования и семья Ланс принимала их. Только Бет стояла и молчала, как глыба льда не проронив и слезинки.

Подобно шипению змеи раздался звук из-за кустов. Кел подумал, что это зверёк запутался в ветвях кустарника, но нет. Из зарослей вылезли три макушки, как чёртики из табакерки. Они смотрели на друзей боясь подойди. Келвин дал знак чтобы те подошли, но мальчишки не решались, но всё же вышли. Идя на носочках, как по минному полю. Нога Джо наступило на что-то склизкое, отчего он поскользнулся и с хлюпаньем упал на свой зад. Застонав и потирая отбитое место ладошкой, Джо посмотрел на всех. Гулкая тишина стояла над кронами деревьев, словно птицы все разом замолчали, Бет перестала хныкать. И в этой тишине раздался скромный смешок. Затем громче. А после и вовсе истерический. Дети смеялись и складывались пополам от боли в животе.

Перемазанные и немного уставшие дети решили направиться по домам, пока родители не начали волноваться. Решив поиграть «кто быстрее», трое рванули вперёд. Бет и Бобби бежали не щадя ног навстречу уходящему солнцу, что старалось спрятаться за стволами деревьев. Джо отставал от них, пыхтя из последних сил, он старался догнать своих товарищей. Только Келвин и Майкл шли позади, решив не участвовать в состязании. Легонько потянув за майку, Кел обратил внимание на мальчика, тот отводил свой взгляд решаясь на что-то. Пошарив в кармане своих штанишек, Майкл достал коричневатую материю напоминающую обрывок газеты.

— Спрячь у себя, пожалуйста, — тихо попросил он. — Только не открывай.

— А что это? — вертя и ощупывая через бумагу предмет, спросил Кел.

— Я сам ещё не знаю, но это сюрприз, — пожав плечами ответил Майкл. — А дома Бобби может его найти.

— Хорошо, полежит у меня пара дней, — убрав вещь в свой карман, Кел обернулся на мальчика.

Он смотрел до боли знакомым взглядом, Майкл не походил на брата или своего отца, только черты матери отражались на детском личике. Не придав большого значения, двое направились к остальным. Они ждали на границе леса, махая руками и подгоняя.

— Чего вы там волочитесь? Ждёте когда у нас бороды отрастут, — орал Бобби приложив руки ко рту так, чтобы голос его казался громче.

— Эй! — Бет ударила кулаком в плечо Бобби.

— А что? Я не прав? — удивлённо поднял брови пацан. — Боишься, что у Джо может сиськи быстрее вырастут, чем у тебя? — Ещё один удар.

Келвин переглянулся с Майклом, недолго думая они побежали. В это время Бет пыталась прибить Бобби, а Джо стоял между ними стараясь усмирить ещё не начавшуюся бурю. Это было сложно назвать дракой. Шуточные тычки, да почёсывание макушки кулаком, это всё на что были способны дети. Бобби не стал бы по-настоящему бить девочку. А Бет не настолько зла, чтобы как следует проучить наглого мальчишку.

Когда шторм стих, а оба оппонента успокоились, Джо, пошарив в кармане своей рубашки, достал несколько подушечек жвачки.

— То есть, ты всё время ныл, чтобы мы принесли еды. А у самого залежи? — сдвинув брови к переносице с раздражением сказал Бобби.

— Почему сразу залежи? Так. Неприкосновенный запас, — пытался оправдаться Джо и протянул друзьям своё сокровище, в виде пяти прямоугольников с изображением маскота на обёртке.

Дональд Дак, две подушечки с котом Томом, супергерой Бумер в синем трико, и с очкариком Типи Тип, в привычном красном пиджаке и длинным носом. Разделив это богатство, дети с жадностью закидывали резинки себе в рот и с наслаждением жевали направляясь домой.

Когда твердая масса стала более податливой, Бет надула большой розовый шар. Это был сигнал к очередному состязанию. Келвин много раз пытался надуть резинку, но еле достигнув средних размеров пузырь лопался. У Джо, с каждым хлопком резинки, всё оставалась на его носу. Майкл пытался надуть свою резинку, но всё без успешно, он просто не знал как. Бобби напротив старался обогнать Бет и в этом. Лопоухий пацан дул, что есть мочи, пока проворный палец не лопнул розовый шар. Повернув голову, Бобби увидел смеющееся веснусчатое лицо Бет. Мальчишки один за другим стали звонко смеяться проделке подруги. Даже Бобби не мог долго держать обиду, представляя этот момент со стороны. Так компания направлялась вдоль улицы, вышагивая по тёплому асфальту провожая лучи закатного солнца и встречая сияние ранних звёзд на небе.

Глава 5

Чёрный камень

Крик и хлопанье крыльев ворона разрывают воздух. Его глаз горит пламенем костра, что освещает наскальные рисунки. Нарисованные животные бегали и летали на стенах пещеры переплетались, сливались и вновь становились целыми.

Нависая сверху, рогатая тень протягивала необычный камень. Чёрный треугольник с равными сторонами и золотым вкраплением вен, искря и мерцая, как звёзды в ночи. Протягивая камень, глаза тени горели алым светом, выжидая. Этот свет говорил: «Возьми». Посмотрев в очи чудища, Келвин содрогнулся. Он видел в них миры за пределами родной галактики. Одни были привлекательны и необычны. Фиолетовые растения, люди-амфибии, лазурное солнце. Будто эти миры списаны из фантастического романа. Другие, пугали до дрожи. Мёртвые земли. Существа с россыпью наростов и игл, что стараются походить на живых существ.

Холодный пот пропитал простынь. Капли стекали со лба к вискам, капая на одеяло. Вскочив с постели, Келвин приложил ладонь к груди, успокаивая гулкое сердцебиение. «Что это было? Кошмар? Видение? Чего хотело то существо?» Столько вопросов, ни одного ответа. С этими мыслями он пролежал до наступления зари, пока вновь не уснул.

Ругань родителей вырывают из тревожного сна. Кел спустился по лестнице стараясь не издать и звука. С каждым шагом голоса становились всё чётче, от чего в груди нарастал неприятный комок.

— Что значит «очередная командировка»?! — истерический голос матери разносился по всей гостевой комнате ударяясь о стены.

— То и значит Мириам, — твердым тоном ответил отец. — Босс требует моего присутствия на конференции.

— Ага, — будто передразнивая выпалила женщина. — Как и в прошлом месяце, и позапрошлом.

Келвин прижался к стенке стараясь быть незамеченным, как паук сидящий в своём укрытие и вслушивался в разговор.

— Ты когда последний раз с сыном время проводил?! Хоть помнишь как он выглядит? — вопросы были риторическими, но как стрелы пробивали броню хладнокровия мужчины.

— Обещаю, после поездки мы поедем куда-нибудь за город, — мистер Торнс подошёл к своей жене и с нежностью приобнял её.

Отпрянув от стены, Кел направился к задней двери дома. Выйдя во двор он направился к забору. Найдя дощечку, что была приколочена одним гвоздём, мальчик с лёгкостью отодвинул её. Пролезая, край рубашки зацепился за торчащий гвоздь. Предупреждающий треск ткани заставил Келвина остановится. Повернув голову и заметив дырку, он резким движением вырвал рубашку из лап злосчастного гвоздя. Выбравшись мальчик заметил, что подарок Бобби выпал из кармана в траву. Быстро найдя его в густой заросли и подняв, Кел заметил, что бумага размокла в некоторых местах от утренней росы. Развернув обёртку, мальчик уставился на камень. Как и в его сне, это был треугольного вида камень чёрного цвета. Гладкий, с немного заострёнными концами. Заворожённый, Кел сидел на земле почти не двигаясь, пока громкий лай соседской собаки не вывел его из транса. Вскочив на ноги и спрятав таинственную вещицу в глубь кармана штанов, Кел побежал вдоль границы между заборами.

Через окна просачивался свет освещая комнату персикового цвета делая её ещё более светлой. На стенах тут и там висели на кнопках плакаты рок-групп и певцов, такие как: Pink Floyd, Black Sabbath, AC\DC и Bon Jovi. Через защитный слой глянца на противоположную стену смотрели парни и мужчины с опущенными волосами от плеч и почти до поясницы, с объёмным начёсом и всегда стоящих в крутых позах. Их позы говорили: «Мы крутые. И ты так же крут, раз наш постер висит у тебя на стене».

Стоя у зеркала худенькая девочка старательно укладывала волосы до в одну, то в другую сторону. Футболка не по-размеру большая, как и большинство одежды из её гардероба. Она завязывала футболку узлом, чтобы хоть немного подогнать под размер не перешивая вещь. Причесав соломенные волосы и завязав хвост, Бет надела свои очки-бинокли. Посмотрев в зеркало девочка увидела лицо мальчика, чертами лица напоминающая брата, только волосы немного светлее да и курносый нос отличал их.

Выйдя из комнаты, Бет прошла мимо комнаты родителей. На постели лежала мать Бет, Карен Ланс, на тумбочке рядом с кроватью стояла баночка Прозака. Взгляд женщины был пустой и направлен на потолок спальни.

— Мам, — тихо позвала её Бет. — Я пошла с друзьями на реку, приду к ужину.

Не услышав ответа, девочка тихонько прикрыла дверь в комнату и направилась к входной двери.

— Карл, сынок. Прикрой окно, сквозит, — в полубреду сказала женщина в пустоту.

Деревянный помост стоял на заводи реки, мошкара летала и вилась в воздухе в причудливом танце. Словно чувствуя хищника неподалёку, жуки разлетались кто куда, дабы не встретиться с ним. Птица Сора выжидающе сидела у кромки воды, пока мошкара вновь не соберется в тесную кучку. А после вылетит из своего укрытия ловить свой обед.

— Ну и, чего ждёте? — смотря на гладь воды спросила Бет.

— А она не холодная? — спросил Джо демонстративно ёжась от холода.

— Жара. Восемьдесят шесть градусов (по Фаренгейту). Так что считай парное молоко, — толкнул плечом ответил Бобби.

Устав ждать, Майкл, что есть мочи разбежался по деревянным дощечкам помоста и бомбочкой прыгнул в воду, забрызгав всех кто стоял поблизости. Поверхность взбурлила, запенилась и выпуская огромные пузыри воздуха, выплыла макушка головы.

— Сколько можно вас ждать мокрые курицы? Ай да, сюда! — выкрикивая сквозь смех сказал Майкл.

Один за другим дети прыгали в водоём плескаясь и резвясь в играх. Но веселье прекращается под вскрик одного из детей.

— Ай! — Бобби ударил рукой по шее. — Что это было?

— Ой! — в такт его словам вскрикнул Келвин.

Ещё секунда и возглас детей раздался по всей округе водоёма.

— СЛЕПНИ! — заорала Бет выбегая из воды попутно отмахиваясь от назойливых насекомых.

Выскакивая, как лосось на нерест, компания стала бегать по берегу отгоняя насекомых. Бет бегала из стороны в сторону, стараясь не быть укушенной. Джо и Бобби прятались в зарослях. А Майкл с Келом стали обмазываться грязью, дабы слепни потеряли интерес к ним. Отбив атаку благодаря местным птицам, что наконец вылезли из своих укрытий, дети ушли подальше от воды и развели огонь. Тепло костра просушит одежду, а дым отгонит остальных кровопийц.

Приятный треск сучьев, извивающиеся клубы дыма и искры летящие из костра. Когда вещи немного просохли Келвин вспомнил, что всё ещё в грязи. Надев вещи он направился к основному руслу реки. Идя по тропинке, Торнс услышал бег маленьких ножек. С каждым шагов звук приближался и становился отчетливее. Повернувшись он увидел нечто. Взъерошенный и весь в грязи, Майкл напоминал больше чертёнка, чем просто чумазого мальчика. Запыхавшись и уперев руки в колени, новоявленный чертёнок остановился в паре шагов пытаясь отдышаться.

— Кел…ты случайно…не взял… — сделав пару глубоких вздохов, Майкл выпрямился и продолжил более спокойным голосом. — Не взял ту вещь, что я вчера тебе отдал?

Яркая вспышка и мрак перед глазами. В голове всё кружилось каруселью. Тело пробирал холод. Гулко забилось сердце, Келвин не понимал почему, но он не хотел отдавать тот камень. Он подумал: «Может стоит сказать, что потерял его? Или нет, что спрятал его дома как и просил Майкл? Да, точно».

— Я же спрятал его у себя. Как я могу его тебе отдать, если он не при мне? — уверенному тону Кела мог позавидовать любой адвокат, когда тот говорит речь залу присяжных.

— Я знаю, что он у тебя. И знаю, что ты развернул обёртку, хотя я просил этого не делать, — мрачным голосом сказал Майкла, протянув руку он посмотрел прямо в глаза Келвину. — Отдай по-хорошему.

«Что это с ним? Этот мальчик не похож на Майкла. На того самого Майкла, что стал частью их компании благодаря Бобби. Тот самый Майкл, что и мухи не обидит» эти мысли возникли в голове Келвина когда он посмотрел на мальчика. Глаза Майкла закрыты тёмной пеленой, а радужка горит угольками костра. Быстро пошарив в кармане Келвин коснулся кончиками пальцев о гладкие края холодного камня. Вытащив и посмотрев в последний раз, он бросил камень в сторону мальчика.

— Да забирай! — сказав это Кел направился прочь.

Выйдя к речке, Кел умыл лицо холодной водой смывая грязь. Вновь вспышка в голове, картинка перемешалась и слилась в единое целое. Небо резко потемнело, словно кто-то сверху щёлкнул небесный выключатель. Немного мутная река окрасилась в багровые тона. Луна освещала небосвод, её свет упал на галечный берег пропитывая камни сиянием. Подобно светлячкам в ночи, горели капельки янтаря. Ещё вспышка. Голова разрывается от натиска боли. Упав на колени и прижав голову руками, Келвин не заметил, что янтарь стал красным, как кровь. Шелест ветвей. Это не ветер. Будто кто-то высокий следил из-за деревьев и решаясь выйти на свет. Хруст, треск. Фигура приближалась к мальчику. Топ, топ. Худая и высокая. Шорх, шорх. Глаза, как прожекторы, светились алым освещая округу своим светом. Скряб, скряб. Отростки на голове, как ветви дуба, протыкают небо своими кольями.

— Это не правда…этого нет.. — хватаясь за голову от ещё одного укола боли, Келвин зажмурил глаза стараясь отогнать видение. — Уходи…Уходи… УХОДИ!

Тень почти дотянулась то головы мальчика. Кончики пальцев-отростков едва коснулись волос. Как вдруг, всё исчезло. Свет солнца заполонил собой округу леса. Вода снова слегка мутная от тины. А янтарь блестел, как золотистая роса.

— Что это было? — переводя дух от увиденного подумал Кел.

Липким мёдом тянутся мысли, пытаясь найти выход из лабиринта головы. Волоча ноги и проходя очередной квартал жилого комплекса, Келвин не заметил как дошёл до дома. Родители были в гостиной. Отец читал газету сидя в своём кресле, мать сидела рядом и что-то вышивала очередной раз уколов палец. Келвин прошёл мимо поднимаясь по лестнице в свою комнату. Стянув грязную одежду и комком бросив в угол, обессиленное тело мальчика упало на кровать провалившись в глубокий сон.

Громкий стук во входную дверь и мигание сирены за окном вырвал из глубокого сна. Вскочив с постели и направившись к окну, Келвин увидел машину шерифа Кларка. В ней сидел стажёр, Дерил Грофт — неуклюжий, с редкими волосами парень, ростом примерно шесть футов и два дюйма. Он нервно искал что-то в папке, перелистывая каждую бумажку.

Подойдя к лестнице, Келвин перевалил через перила, стараясь услышать разговор внизу. Голоса были глухи, они напоминали помехи старого радио, слышна речь, но при этом не разобрать и слова. Решив не прятаться и спуститься вниз, Кел задавался вопросом, что понадобилось шерифу в такой ранний час.

Оказавшись на первом этаже, аккурат напротив входной двери, взгляды взрослых переместились на мальчика. В их взглядах читался шок и переживание. Прервать гнетущую паузу решился Кел.

— Что происходит? — он смотрел то на родителей, то на шерифа.

— Келвин, — мужчина поправил свою широкополую шляпу. — Сегодня утром на берегу реки, мы нашли тело Майкла Кетча.

Глава 6

Допрос

— Так Келвин, — обратился доктор. — Пересмотрев твою карту я узнал, что твой первый приступ наступил 23 июня. На следующий день после пропажи твоего друга. Расскажи об этом по-подробнее.

— Хорошо.

Маятник метронома отбивал ритм погружая Торнса обратно в воспоминания.

Утреннее солнце прогревало дорожный асфальт после ночного сна. Полицейский шевроле простирался по только проснувшимся улочкам Питча прокладывая свой путь в участок. За рулём автомобиля сидел шериф Магнус Кларк. Это был мужчина среднего роста, с небольшим брюшком и с усами-щёткой. Виски его тёмных волос только начали седеть, а густые брови ширмой накрывали глаза. Впервые встретив Кларка, прохожий мимолётно мог подумать, что он хмуриться. Эта ночь для шерифа была долгой. Прочёсывание леса, вскрытие трупа и не заполненный рапорт. Прибыв в участок в шестом часу утра, Магнус направился к своему рабочему столу с остывшим кофе. Отпив глоток, чёрная субстанция холодным потоком взбодрило мужчину. Дело за малым.

— Дерил, — голос Магнуса эхом отлетал от стен. — Дерил!

Поняв, что его не слышат, шериф пошёл проверить присутствие стажёра. Обойдя кабинет, малую кухню и изолятор, Кларк недоумевал, куда мог деться этот долговязый увалень.

— Чёрт бы побрал этого недотёпу! — уже сквозь зубы прошипел Магнус. — Когда он не нужен он здесь, а когда нужен…

Не успев договорить, двери участка разразились грохотом, а после послышался звук падения тела. Догадавшись, что это горе-стажёр, Кларк направился ко входу. Поднимаясь и отряхиваясь, но не выпуская из рук папку, Грофт обернулся на чеканный звук подошвы о пол.

— О, ш-шериф Кларк. Доброе у-утро, — начал заикаясь Грофт.

— После твоего ночного фонтана в лесу, считаешь это утро добрым? — приподнимая бровь спросил шериф.

— П-простите, я думал… — начал извиняться стажёр.

— Ладно. Лучше ответь, где тебя носило? — перебил его Кларк.

— А! Я собственно об этом, — Дерил начал доставать бумаги, нелепо перебирая и складывая ненужные обратно в стопку. — Вот! Я обзвонил дома, где живут дети, с которыми был Майкл Кетч. Бетани Ланс и Джонатан Честер были с ним в тот вечер. Только…

— Только что? — сложив руки на груди спросил шериф.

— Только до Торнсов не дозвонился. — опустив глаза в знак извинения пробормотал Дерил. — У них сын, зовут Келвин. Я планировал к ним заехать.

— Значит заедем, — твердо отчеканил Кларк, как подошвы его ботинок.

Мужчина направился на парковку к своему служебному шевроле, пока Дерил пряча бумажки обратно в папку спешным шагом следовал за ним.

Негромкий звук сирены разбудил округу отгоняя остатки сна, Магнус мог и не включать её, но после бессонной ночи сирена приводила шерифа в чувства. Подъехав к домам, Магнус выключил сирену.

Стоя на пороге дома, Кларк собирался с духом. Сжав ладонь в кулак, шериф ритмично постучал в дверь три раза.

— Громко. Не рассчитал, — говоря самому себе, мужчина разжал свой кулак.

Пара минут тишины, а вслед за этим приглушённые шарканья ног. Видимо хозяева дома только-только встали с постели. Открывшаяся дверь показывала Кларку две фигуры, заспанный мужчина за спиной которого стояла не менее заспанная женщина.

— Шериф Кларк? — вопросительно поприветствовал мистер Торнс. — Что-то случилось, почему вы так рано приехали… Вернее, зачем вы приехали?

— Мистер Торнс. Миссис, — слегка опустив полы шляпы поприветствовал их шериф Кларк. — Мой стажёр пытался до вас дозвониться, но не смог.

Магнус обернулся кинув тяжёлый взгляд на Дерила. Тот копошился со своей папкой на переднем сидении снова перебирая бумаги.

— Дело в том, что вчера пропал мальчик, Майкл Кетч. — мужчина облизнул пересохшие от волнения губы и продолжил. – А этой ночью мы обнаружили его труп.

— Боже, — прошептала миссис Торнс пряча лицо в ладони.

Тихий звук провисшей древесины привлёк внимание на спускающегося со второго этажа мальчика. С его ног сыпались кусочки засохшей грязи оставляя на полу песчаную дорожку. Магнус по-началу принял спускающего к ним мальчика за пугало с кукурузного поля, но как и родители, ребёнок только что встал с постели. Неловкое молчание прервал сын Торнсов.

— Что происходит? — Кел растерянно смотрел то на родителей, то на Магнуса.

— Келвин, — обратился Магнус поправив свою шляпу. — Сегодня утром на берегу реки мы нашли тело Майкла Кетча.

— Ч-что? — глаза Кела округлились.

— Келвин, — шериф подошёл ближе к мальчику и положив руку на плечо продолжил. — Ты один из последних кто видел Майкла вчера. Нам нужно поехать в участок и задать пару-тройку вопросов. Твои друзья тоже там будут.

— Мы поедем с ним! — вставила своё слово миссис Торнс.

— Хорошо, — выдохнул Магнус и направился к машине.

Келу было тесно на заднем сидении полицейской машины. По левую руку сидел отец, на нём была наспех надетая мятая рубашка и коричневые брюки. На его лице обитала утренняя щетина, не слишком большая, чтобы можно было заметить издалека, но и не маленькая при прикосновении к которой на пальцах ощущалась чувство, словно потрогал наждачную бумагу. По правую руку сидела мать, по-прежнему в своей ночной сорочке, но накинутой на плечи длинный кардиган прикрывающий её тело. Она всю дорогу старалась утешить сына, то приобнимала его за плечи, то невзначай, когда перебирала волосы-солому на голове мальчика, оставляла еле заметный поцелуй на макушке.

Сидя на стуле в кабинете шерифа Кларка, Келвин не думал, что будет так уютно. Он представлял, что будет сидеть в изолированной серой комнате. На потолке будет гореть длинная кварцевая лампа, делая без того холодную комнату, ещё более холодной. А за стеклом, которое прикидывается зеркалом, будет сидеть федерал и анализировать поведение мальчика. Но холодные стены заменяли приятная на вид древесные панели в половину стены. Вместо света холодного кварца из окна било утреннее тёплое солнце. А зеркало было обычным зеркалом висящее на стене рядом с книжным шкафом. А единственным кто смотрел со стороны, это была нарисованная сойка сидящая на ветке.

Войдя в свой кабинет шериф нёс две кружки. Одну мужчина поставил возле Келвина, а из второй он отпил сам. На усах Магнуса осталась пара коричневых капель, которые он быстро вытер двумя пальцами. Посмотрев в свою кружку, Келвин видел только золотисто-коричневого цвета воду, на дне которой маленькой горочкой лежал не до конца растворившейся сахар.

— Тебе ещё рановато для кофе, не говоря уже об остальном, — подмигнул шериф Кларк. — Пей свой чай, пока не остыл.

Чуть подув, Келвин сделал осторожный глоток. Аромат чёрного чая успокаивал, но привкус был слегка горьковатым.

— На ромашку не похоже, — подумал Кел. — Что-то знакомое.

— Липа, — Магнус ответил на немой вопрос Келвина. Мужчина заметил, как мальчик скорчил лицо когда отпил из чашки. — Смотря на тебя, я понял свою ошибку. Я положил тебе мало сахара.

Сделав ещё пару глотков, Кел поставил кружку на стол, успокоившись.

— Келвин, перейдём к делу, — сев напротив мальчика начал Магнус. — Не переживай. Твои родители сейчас за дверью. В случае чего, они могут войти.

— Хорошо, — немного понуро ответил Кел.

— Сегодня ночью мы нашли тело Майкла, брата твоего друга Бобби. — сложив руки в замок, шериф старался смотреть на Кела, но не получалось. Взгляд метался то на стол, то на фигуру мальчика, но никак не мог встретиться с ним взглядом. — Ты один из тех кто видел его последним. Расскажи, как все было. Может с вами был кто-то ещё? Или ты заметил кого-то подозрительного?

— Нет мистер Кларк, — помотав головой ответил Келвин. — Мы вчера ходили купаться, день был очень жаркий.

— Та-ак, — протянул Магнус показывая заинтересованность. Но на деле, он сам немного завидовал ребятишкам, решившие искупаться в прохладной воде в столь душный день.

— Мы пошли на заводь. На реку нас бы родители не отпустили бы, а Джо не очень хорошо плавает, — чуть энергичнее продолжил Келвин, на миг забыв, что его друг мёртв и просто рассказывает свой обычный день каникул. — В один момент на нас напали слепни. Мы отбивались как могли и мне пришла идея обмазаться грязью. И Майкл, — мальчик остановился опомнившись и с грустью в голосе продолжил. — Повторил за мной.

Шериф Кларк слегка похлопал мальчика по плечу. Не сильно, словно подбадривал дедушка, внук которого разбил коленку впервые пробуя ездить на велосипеде.

— Позже мы с ребятами пошли разжечь костёр. Понимаете, согреться, да и вещи высушить, — начал уже жестикулировать Келвин. — А так как я еще был в грязи, то решил пойти умыться.

— Ясно, — немного сухо ответил Кларк, он подметил куски грязи на ногах мальчика, видимо не до конца все смыл и «не заметил?».

— Со мной пошёл Майкл и, — Кел резко прервал свой рассказ вспоминая тот момент.

Во рту всё пересохло, он не знал как рассказать, что Майкл был не Майклом. И как объяснить, что тогда испытывал Келвин? Сделав глубокий вздох, мальчик продолжил.

— Он хотел, чтобы я отдал ему вещицу, которую попросил чтобы я спрятал у себя. Что-то вроде подарка для Бобби. Я отдал это ему.

— И? Что это было? — интересовался Магнус.

— Не знаю, — пожав плечами соврал Келвин. — Оно в обёртке было.

— Ясно. — немного разочарованно ответил шериф Кларк. — Что-нибудь ещё помнишь?

— Хм, — задумался Келвин. — Помню…

Резкая боль колом билось в висок. Звон в ушах глушил голос Магнуса, что старался докричаться до мальчика. Комната закружилась совершая кульбиты. Свет вспышками колол глаза. Будто кто-то специально включает и выключает свет. Неясная тень человека стояла за спиной шерифа. С каждой вспышкой света, она приближалась всё ближе и ближе. Стараясь не смотреть, Келвин зажмурил глаза и потряс головой. После горло будто сжала невидимая рука и он отключился.

Перед Магнусом стояла картина, которую он не мог описать. Сначала паренёк перед ним схватился за голову и закрыв глаза начал ею трясти. После его тело пробило судорогой, словно змея, укусившая себя хвост, извивается в предсмертном танце. Заметив, что малец уже закатил глаза и изо рта пошла пена, Магнус предпринял действия.

— Быстро вызывайте врача! — заорал он на весь участок и одновременно старался удержать извивающегося Келвина.

На крик вбежали перепуганные родители Келвина, мистер Торнс упав на колени начал держать мальчика, пока миссис Торнс стояла под косяком двери с распахнутыми от ужаса глазами.

— Мириам! — закричал на неё муж. — Зови на помощь, скорее!

Очнувшись, глаза женщины наполнились решимостью матери скорее хотевшая помочь своему чаду. Найдя стационарный телефон, она набрала номер.

Спустя пару часов, Келвин очнулся на диване в комнате отдыха. Голова ещё болела отдаваясь острыми иголочками в левый глаз. Осмотревшись и не найдя кого-то поблизости, Кел решил поискать людей. Открыв дверь мальчик увидел в конце коридора сидящие фигуры напротив кабинета шерифа. Несколько больших фигур перешёптывались между собой, кто-то из них всхлипывал. Но кто это был Келвин не мог сказать, так как видел лишь силуэты. Подойдя ближе он смог разглядеть тучную фигуру Джо, отблеск очков Бет, но не находил ещё одного.

Дверь кабинета шерифа отворилась и из неё вышел лопоухий пацан. Бобби был понурым, об этом говорила его сгорбленная осанка. За спиной Бобби стоял шериф придерживая дверь, когда глаза Келвина и Кларка встретились, мужчина приободрился.

— Тебе стало лучше. Это хорошо, — облегчённо улыбнулся Магнус. — Я попросил Дерила отвезти твоих родителей домой. Не боись, я тебя позже тоже отвезу домой.

— Спасибо мистер Кларк, — кивнул Кел, не понимая почему он ещё в участке и что с ним было.

— Ладно. Бетани, ты следующая.

Бет немного мялась подходя к кабинету. Она нервничала. Не говоря ни слова, Бобби сел на освободившийся стул. Разговор с шерифом Кларком измотал его, не говоря уже о ночных переживаниях и утренних новостях о брате. Глаза мальчика были пустые, словно он мысленно уже где-то далеко за пределами этого здания или даже штата.

— Бобби, — осторожно позвал своего друга Келвин. — Мне очень жаль.

Вернувшись из омута мыслей, обратно в коридор участка, Бобби поднял глаза на говорившего с ним.

— С тобой всё в порядке? — перевёл тему Бобби. — Нам сказали, что у тебя был припадок и…

— Что?! — перебил его Келвин. Он не помнил этого, словно этот отрезок его жизни стёрли из памяти.

— Ну да, — подтвердил Джо. — Даже старик Хэнрис приезжал осмотреть тебя.

— Гробовщик?! — от удивления брови Кела поднялись ввысь.

— Келвин, — обратилась к нему мама Джо, миссис Честер. — Давай я отвезу тебя домой? Родители наверное волнуются.

— Нет, нет. Спасибо миссис Честер, — начал отнекиваться Келвин.

— Келвин, — обратился к нему Бобби. — Езжай домой.

Не став пререкаться, Келвин направился с миссис Честер и Джо к выходу из полицейского участка.

Глава 7

Стеклянные шарики

Лицо пациента, украшенное россыпью из капелек пота, освещал оконный свет. Сузившиеся до размера точки зрачки, метались из стороны в сторону принимая реальность происходящего. Пристав и потирая руками лицо Кел окончательно проснулся. Его взгляд упал на протянутый врачом стакан воды, отпив добрую половину Торнс успокоился.

— С момента пребывания в клинику это был не единственный случай твоего припадка, верно? — констатировал доктор Войде.

— Да.

— Но спустя время это прекратилось. Мне интересно, как?

— Меня научил этому фокусу один мальчик, — снова прикрыв глаза продолжил Торнс.

— ОпяТь стАраЯ гаРмоШка, — канючил Сосед.

Этот трюк стал для мужчины, как завязать шнурки на ботинках. В тот год он покинул Питч. Когда семья Торнсов только пересекала границу штата, документы Келвина уже лежали на столе главного врача больницы. Несмотря на припадки, которые случались раз в две или три недели, физически мальчик был здоров.

Единственное чего боялся Торнс, перед тем как попасть в клинику, это лоботомии. Что врачи скрутят его и повезут прямо в операционную, где будет стоять хирург с огромным долото и пробьёт в голове Келвина дыру. Не смотря на слухи, начиная с 1981 года, больница давно прекратила практику такого рода лечения. Но иногда, проходя по территории, встречались пациенты с перевязанными головами. Спокойные и тихие.

Прибывание в стенах дурдома удручало. Стены выкрашенные в светло-синий цвет. Скудная мебель в палатах пациентов состоящая из кровати и маленькой тумбочки на двоих. Зарешеченные окна и запираемой двери на входе в отделение. Расписание тоже не приносило радости: подъём, приём пищи, приём лекарств, посещение психиатра, прогулка по территории, сон и так по кругу изо дня в день. Для Келвина Торнса это был медленный ад.

Находясь среди других пациентов мальчик чувствовал себя белой вороной. Один разговаривал с тенью на стене. Другой, постарше Келвина на несколько лет, ездил в кресло-коляске держа в руках обруч думая, что он гонщик. А третий и вовсе молчал походя на лупоглазую ящерицу. Торнс не ожидал, что так и пролетят его последние дни лета, в скуке среди больных. В скучном спокойствии. Если бы не один мальчишка.

Келвин видел его несколько раз в кафетерии. Спичка — так его называли другие дети отделения. Почему именно Спичка? Никто не давал ясного ответа. Кто-то опирался на диагноз мальчика — пиромания, попутно приправляя слухами о подожжённом доме, сарае или соседской собаке. Другие называли его в шутку, потому что внешне очень был похож на саму спичку. Высокий, худощавый, а огненно-рыжий ёжик волос напоминал зажигательную головку. А некоторые боялись его вспышек агрессии, от чего мальчик и вспыхивал, как спичка.

К слову о вспышках. Именно в этот момент Торнс и заметил Спичку. Он приставал к другому мальчику. Крупного телосложения, с побритой на голо головой. Мальчик сидел сгорбившись, как гаргулья. Второго звали Эдди, по крайней мере это имя было вышито на его пижаме. Но Келвину не было дело до этих двоих. Чтобы как-то скоротать время он ходил на арт-терапию. Это было скучно, но выбирать не приходилось, либо это, либо групповой сеанс. Найдя чистый лист и выпросив карандаш у медсестры, Келвин сидел в укромном месте, пока к нему не подошёл Спичка.

— Слышь, это чё у тебя? — выхватив листок спрашивал Спичка. — Каракули какие-то. Только зря бумагу переводишь.

— Не тО чТо Ты, — подтрунивал его Голос.

— Чё?! — «загорелся» Спичка. — Чё ты сейчас вякнул шизик?!

— Ничего, — перепугано ответил ему Кел. — Я ничего не говорил.

— За идиота меня держишь!?

С этого дня спокойная существование в лечебнице прекратилось. Спичке уже не нужен был повод придраться к Торнсу. Пока медперсонал не видел, мальчишка успевал незаметно дать оплеуху, больно тыкнуть или пнуть. Были моменты когда Спичка отбирал что-то. Была то вещь или пудинг в кафетерии, неважно. Важно, что для Спички нашелся новый мальчик для битья.

В один из дней, не очень жаркий и не пасмурный, прогуливаясь по одному из мест территорий, где были посажены деревья, Кел прятался от своего мучителя. Заметив у отлитых бетоном ступенек знакомую фигуру, юный пациент решил подойти поближе. Это был Эдди. И так же сгорбившись он что-то разглядывал. Осторожно, совершая шаг за шагом будто этот мальчик, как прилетевший воробей, тотчас улетит заметив проходящего. Смотря сверху вниз, в глаза Келвина бросился блик света. На мощёной дорожке лежали, из цветного стекла, шарики. Такие мальчик видел у игравших на школьном дворе детей по-младше. На вычерченном земле круге они бросали эти шарики пытаясь сбить чужие, дабы те укатились за черту. Или выкапывали маленькую лунку и на расстоянии в десять шагов старались попасть в неё. Но бритоголовый мальчик не бросал и не перекатывал цветные стекляшки, он просто смотрел.

— Привет. — робко поздоровался Кел.

Эдди ничего не ответил, только повернулся широко улыбаясь и щуря глаза. Лицо было одутловатым, будто малец любил хорошенько поесть, но со здешней едой это было проблематично.

— Во что играешь? — пробовал дальше завязать диалог Торнс.

— В фалики, — шепеляво ответил Эдди. У мальчика был дефект речи, но ему это не приносило дискомфорт.

Усевшись на ту же ступеньку, что и крупный мальчик, Торнс продолжил.

— Разве стеклянные шарики можно приносить? Ведь такие вещи нельзя хранить у себя.

— Мне мовзно, — гордо ответил Эдди.

— Меня зовут Келвин Торнс, можешь звать просто Кел, — протянув ладонь для рукопожатия представился Кел.

— А меня Эдди, — не отрывая взгляд от шариков ответил Эдди.

— Давай хоть границы очерчу, — начал было Кел приближаясь к стекляшкам.

— Не тлофь! — вскрикнул Эдди прикрывая руками своё сокровище.

— Прости. Не знал, что их нельзя трогать, — начал отступать Кел. — А как тогда с ними играть?

— Никак, — успокоившись ответил Эдди и показал на лежащие на тротуаре шарики. — Смотли.

Понимая, что объяснять правила и смысл игры бесполезно, да и Эдди был «необычным» мальчиком раз обитал здесь, приняв поражение Келвин уселся обратно на ступеньку и начал просто смотреть на неподвижные сферки. Каждый из них отличался друг от друга, цветом, размером, даже трещинки были разные. Какие-то проходили через весь шарик не развалив его, другие виднелись только снаружи, а некоторые были еле заметные. Очередной лучик солнца вышел из ваты облаков, пробиваясь через листву близстоящего дерева, словно ища что-то, а найдя упал на лежащие на тротуаре стеклянные шарики. Цветное стекло заиграло красками, напоминая узор из трубки калейдоскопа, переливаясь и зачаровывая. Засмотревшись на искрящееся чудо, Кел на миг впал в транс и уже не мог оторваться. Но даже такое крохотное чудо вмиг ушло вместе с лучом солнца.

Ровесники Келвина, такие же пациенты больницы, не питали дружеских чувств к нему, как и чувств в целом. Находясь под действием лекарств, дети больше походили на болванчиков, что стоят на панели автомобиля и кивают в такт словам. По сравнению с ними Эдди был более-менее адекватен, не считая речевых дефектов, но что-то всё равно не давало Торнсу покоя. Словно гадкая слизь стекает по стенкам нутра раздражая изнутри.

— Эдди, скажи, – отозвал бритого мальчика Кел. — А почему ты здесь?

Эдди задумался прикладывая ладони рук к коже головы, будто голова могла взорваться от напряжения. Его лицо скукожилось и покраснело. Через год, Кел осознал диагноз Эдди исходя из его поведения. Для врачей это не больше, чем запись в карте, для других взрослых страшный приговор и только для ребёнка это было всего навсего чудаковатое слово, непонятное и эфимерное — аутизм.

— Ладно, ладно, — Кел старался успокоить Эдди. — Только скажи сколько ты здесь, или покажи?

Эдди немного успокоился, лицо обретало розоватый цвет, а пальцы рук растопырились, словно лепестки ромашки, показывая числа.

— Десять, — сказал Кел и продолжил. — А сколько тебе было, когда приехал сюда?

Один пухлый палец загнулся, а вторая ладонь сжалась в кулак.

— Четыре, — с ноткой грусти сказал Келвин отвернувшись от лица Эдди.

Торнс слышал про таких детей, что привозят в клинику и забывают, но никогда не думал, что такого ребёнка встретит в своей жизни. Эдди не хныкал, не просился домой как другие дети, и Кел в том числе. Больница стала мальчику домом, а мед.персонал родителями.

После той встречи на тротуарной лестнице, Кел стал часто искать Эдди, какая-никакая, но компания. Когда наступало свободное время, мальчишки старались найти укромное место и поиграть. Эдди упирался первое время, но увидев, как Келвин ловко управляется с шариками, тоже решился на игру.

— Потему ты здесь? — бросая снарядик в лунку спросил Эдди.

— Глупый вопрос, — удивлённо посмотрев на Эдди ответил Кел, чуть погодя немного угрюмо продолжил. — Я здесь потому, что со мной что-то не так.

— А сто с тобой не так? — продолжил задавать глупые вопросы Эдди.

В этот момент Келвин видел в этом бритоголовом мальчике настоящего ребёнка, что так навязчиво и невинно задаёт вопросы взрослому в ожидании ответа.

— Доктор сказал, что у меня пос…паст… — как ни старался выговорить медицинский термин, Кел сокращал его до одного слова. — В общем псих.

— Но ты зе не псих, — Эдди сказал это так, как говорят абсолютную истину, что небо голубое, а трава зелёная.

Странно такое слышать от обитателя клиники, но слова Эдди придали Келвину надежду. Ни доктора, что копаются в людских головах, как в картонной коробке с вещами в поисках ответов. А когда находят, не складывают их обратно, а оставляют разбросанными вокруг. Ни родители, обеспокоенными здоровьем общего чада, но не воспринимающие его просьбы против лечения в клинике.

— Хах, эТоТ дЕбиЛ еДинСтвенНый ктО в зДраВом уМе, — Келвина передёрнуло, снова Голос в его голове начал свою трель.

— Сам такой, — ответил Эдди будто услышав, что говорит навязчивый гость в голове Кела.

— Ты это кому? — стараясь делать вид, что ничего не слышал, переспросил Кел. Но его голос пробивала дрожь.

— Я сказал ему, сто он сам дулак.

Тревога обухом ударила в голову Торнса. Он думал, что единственный кто слышит обитателя своей головы. Ведь Голос всего лишь плод воображения мальчика. Надоедливая слуховая галлюцинация, что засыпает под действием лекарств и просыпается в самый неподходящий момент.

— Если он тебя достаёт, сказы ему, — Эдди повернулся своим одутловатым лицом к Келу. — Лаз, два, тли – уходи!

Услышав детское заклинание Келвин замялся. Он уже не ребёнок и не псих такое произносить, но место его обитания и причины прибытия говорят сами за себя.

— Да лАдНо, – издевался Голос. — бУдТо этО пОмоЖет.

— Раз, — Кел закрыл глаза и глубоко вздохнув начал произносить заклинание.

— ЧтО тЫ ДелАешЬ? — недоумевал Голос.

— Два, — немного успокоившись продолжил Кел.

— Ты вЕриШь в ЭтУ чуШь?!

— Три, — уверенность переполняла мальчика, с каждым словом он возобладал над чужаком в голове.

— СТоЙ! — завопил Голос, отчего уши Торнса начали закладываться.

— Уходи! — почти прокричал Келвин.

Голос притих. В голове Торнса стало чуть свободнее. Будто сидя в лодке, один из пассажиров посудины слез облегчая её вес. Вода ещё колышется, но она скоро снова станет ровной гладью, держа лодку разума на плаву.

— Получилось, — шёпотом проговорил Кел, словно не веря.

— Твой блосок, — сказал непринуждённо Эдди протягивая шарик.

Келвину хотелось задать кучу вопросов: «Как Эдди смог услышать Голос в голове Торнса?» «Откуда он знал, что эта простая считалочка поможет?» Но посмотрев на наивное детское личико, мальчик только принял стекловидный шарик и с лёгкой улыбкой на устах, бросил его в сторону лунки.

Воспоминания о временах проведенные на территории больницы со странным бритоголовым мальчиком, грели душу повзрослевшему Торнсу.

Когда рассказ подошёл к концу, Келвин открыл глаза.

— Келвин, мальчик мой, — присев на кушетку начал Войде. — Это прекрасно, что ты научился бороться со своими внутренними демонами.

— Демоном, — поправился про себя Торнс.

— Хоть этот способ необычный, но смотря на тебя скажу, что он действенен, — доктор был по-своему рад за прогрессом своего пациента, но в глазах читалось удручение. — Увы, ты решаешь лишь «последствия», а не «причину». Я помогу чем смогу, но с этим ты должен справиться сам.

— И что вы предлагаете? — усмехнулся Келвин. За несколько сеансов терапии мужчины не продвинулись не на дюйм.

— Выслушай мой совет, — положив руку на плечо Келвина, как старому другу, седовласый врач продолжил. — Не как твоего психотерапевта, а как человека. Смерть друга это очень печально, не многие взрослые это могут перенести, не говоря уже о ребёнке. И это может быть причиной беспорядка в твоей голове. Нужно встретиться со своими страхами лицом к лицу.

— То есть?

— Дети, когда переживают настолько сильные события, что их сознание ещё не может переварить, — начал объяснять доктор Войде. — Начинают либо подавлять их, пряча в самые глубины подсознания. Либо, это проявляется в виде расстройств переходящий в нервный тик, ну ты и сам знаешь. Тебе нужно поехать в Питч. Я думаю, что причина и ответы кроются там.

Квартира встретила мужчину затхлым воздухом. Сквозившие рамы окон, заклеенные скотчем, не открывались по причине отсутствия отопления. Небольшая квартирка, недалеко от окраины города. Штукатурка облупилась из-за протечки потолка, а ванную комнату давно завоевала плесень. Но не смотря на скудный вид жилища, аренда помещения была Торнсу по-карману. Захлопнув входную дверь, мужчина крутил в руке ключи. Вернее то, что на них висело. Жук заключенный в янтарную темницу, откуда он больше не сбежит. Последнее, что осталось от тёплых воспоминаний родного города.

Пройдя к раковине и открыв краны из них потекла ржавая вода, коим был награжден и сам смеситель. Быстро закрыв краны Келвин посмотрел в зеркало. Лёгкая тёмная щетина обрамляла тощие скулы. Волосы, давно не видевшие ножниц парикмахера, всё тем же гнездом сидели на голове в ожидании мимо пролетающей птицы.

— МдА-а, вИдоК Так сЕбЕ.

— Он у меня хотя бы есть, — съязвил Келвин.

— Ха-хА, с тВоИмИ шУткАми хОтЬ нА сЦенУ. ЖиЛи Бы в нОрмАлЬнОй кВарТирЕ, а нЕ в ЭтоЙ ДырЕ.

— Успокойся! — не выдержал Кел.

Резкий стук в дверь прервал перебранку сожителей. Подождав пару секунд в ожидании ответа, пришедший не стал стучать снова. Просунув бумажный конверт под дверь он таинственно исчез.

— И-и-И?

— Что?

— БуДешЬ и дАльШе сТоЯть иЛи пОсмОтРиШь, Что наМ эТот хМырЬ пРинЁс.

— Вежливости тебе не занимать, — направившись к входной двери ответил ему Кел.

Прямоугольный конверт скрывающий в своём нутре послание, смотрел на мужчину из-под двери. Письмо манило, чтобы его скорее раскрыли. Подняв конверт с дощатого пола Келвин принялся внимательно рассматривать его. Марки и печати говорили, что письмо проехало не так много миль, чтобы попасть к адресату и только надпись отправителя взбудоражило Торнса. «Отправитель: Райан Торнс, штат Вашингтон, город Питч».

Разорвав конверт и вытащив пару белоснежных сложенных пополам листков Келвин заметил среди них небольшой листик бежевого цвета. Размером он походил не больше тетрадного листа, в отличии от предыдущих, слова на нём были написаны вручную и Кел решил начать с него.

«Дорогой Келвин, сынок…

Я знаю, что это старомодно говорить именно так, но по-другому не могу. Пишу это письмо спустя пару часов с нашего последнего звонка. Увы, но я болен. Очень болен. Врачи сказали, что мне осталось пара месяцев, но я не верю этим белым халатам. Чувствую времени осталось немного. Я попросил кое-кого отправить это письмо после того как я умру.

Дом, в котором мы раньше жили вместе, теперь твой. Документы прилагаю вместе с письмом. Прошу не устраивать мне пышных похорон или звать всех, будет достаточно того, что ты приедешь…».

Ручейки слез стекали по скулам мужчины. Он хотел разорвать и выкинуть в корзину неудачную шутку весельчака, что подсунул ему это под дверь. Но увы, почерк отца не спутать не с чьим другим. Только у отца почерк походил на линии кардиограммы. Собрав волю в кулак, Келвин продолжил читать последние слова своего старика.

«…не отчаивайся. Для меня ты всегда был и будешь лучшим сыном со всеми прилагающимися плюсами и минусами. Прости своего старика, что не смог дать большего. Люблю и прощаюсь, твой отец».

Нервы не выдержали, ноги подкосились и только рядом стоящая стена смогла удержать груз свалившаяся на Торнса. Сев на пол, он размышлял над событиями уходящего дня. Всё вокруг говорило ему вернуться в место его детства. Туда где всё началось. Вернуться в Питч.

— И чтО Ты рЕшиЛ?

— Я? — через грусть Келвин выдавил улыбку. — Мы возвращаемся домой.

Глава 8

Старый друг

Простирающаяся дорога, не видевшая ремонта со времён правления Рейгана, вела по пути проходящую через частокол хвойных деревьев по сторонам. Высадившись с междугороднего автобуса на перекрестии дорог, Торнс удачно поймал попутку. Путь не казался таким нудным по сравнению с днём ранее. Юджин наотрез отказывался отпускать своего работника в самый разгар сроков.

— Ну ты же понимаешь, что я не могу тебя отпустить, — начал мужчина свою тираду. — Даже за свой собственный счёт. Это не может, ну знаешь, повременить? Пару дней это же такой пустяк.

Келвин знал эту пластинку. Сначала пара дней переходящие в неделю, а то и на месяц.

— Ты идиот?! — кипя от гнева выпалил Торнс. — Сам ведь велел мне что-то «сделать» с моей проблемой. Я ухожу за собственный счёт. Да и к тому же, разве начальство не должно отпускать своих сотрудников в форс-мажорных обстоятельствах?

— Знаю я эти ”обстоятельства”, — откинувшись на кресле твердил Юджин. — У меня пол офиса сейчас эти обстоятельства рожает. Ты явно не беременный, да и девушки у тебя нет, не говоря уже о жене. Так какие обстоятельства у тебя могут быть?

Келвин больше не стал спорить. Взяв со стола чистый лист и ручку он начал писать. Насторожившись директор издательского дома стал терзать ногтем большой палец, пока место, где был заусенец, не стал болеть и кровоточить. Слегка придвинувшись, Юджин смог разглядеть слово верх тормашками «Заявление».

— Погоди Кел, — ещё сильнее занервничал мужчина. — Мы оба погорячились. Да и ты не сразу объяснил ситуацию. Может на самом деле ты хотел взять больничный, а? Видок у тебя в последнее время не очень.

Келвин молчал продолжая писать.

— Ладно, ладно. Отпуск так отпуск. Двух дней тебе хватит? — в ответ было молчание. — Ладно, четырёх, — снова молчание. — Хорошо, неделя это край! Ну не молчи! Ответь зачем тебе столько времени? Что за обстоятельства, которые тянут тебя в самый разгар квартала?!

— Похороны, — ответил Келвин поставив «точку».

Дверь кабинета с грохотом захлопнулась. А сидящий в ошеломлении Юджин стал нервно читать заявление Торнса. С каждой строкой нервозность переходило в смех. «Я, Келвин Торнс, прошу директора издательского дома «Протеон» Юджина Харла, отпустить меня в творческий отпуск на неопределённый срок в связи форс-мажорными обстоятельствами. Взамен обязуюсь выполнить работу точно в срок и привезти сувенир из родного города».

— Вот же хитрый лис, — рассмеялся мужчина вновь откинувшись в кресло посматривая на полку с сувенирами. — Надеюсь подарок будет стоящим.

Синий Форд Кортина скрипел и порой выдавал бомбардировку выхлопной трубой говоря о том, что век машины окончен, как и её собратьям, пора езжать на кладбище автомобилей — свалку. Водителя не радовала эта покупка, но продавец его переубедил.

— Только эта «красавица», не смотря на свой скудный вид, может домчать вас в любой край штата, — эти слова отпечатались в голове Джона на всю оставшуюся жизнь.

Для Торнса выбор был не велик, либо это, либо идти на своих двоих. Водитель напоминал типичного деревенского мужика из провинции. Грубая кожа, прожжённая солнцем и работой, массивные руки пережившие не одну мозоль и на удивление для Торнса, очень разговорчивым.

Прожив в большом городе больше половины жизни, Торнс позабыл о простоте общения с другими людьми. Как там говорилось «человек человеку волк», но за пределами крупного города всё иначе. Водитель представился Джоном Беркли. За время их поездки Келвин узнал много о своём попутчике. О небольшом домике взятый в ипотеку, в котором живёт жена, дети и собака. О тещё, которая нос воротит и в тайне надеется, что её дочурка бросит его. О тесте, что в тайне сбегает к Джону в гараж. Взяв свой блокнот, Торнс сделал пару эскизов этого прожжённого жизнью мужчины. Мультяшный водитель в большой куртке и забавной клетчатой кепке, смеялся нажимая на клаксон руля.

— Слушай паренёк, — резко сменил тему Джон. — Путь до Питча не близкий, однако. Как угораздило, что ты не водишь машину? Вот мой Уилл, чуть ли не с шести лет умеет водить. Что папкину машину разбил, а на свою ещё не накопил?

— Да нет, — пытался уйти от ответа Торнс. — Просто прав нет.

— А-а, — начал догадываться водитель. — Отобрали, понимаю. Ну ничего. Придёшь в контору, пересдашь и все дела.

— Не пересдам, — отрезал Кел. — По-медицинским показаниям.

— Как это? Не уж то авария? Так вроде ты здоров, хоть сейчас в поле.

— Если бы физически, — ударив пару раз по вискам ответил Кел, на что Джон понимающе кивнул.

Очередной знак отсчитывающий мили до прибытия. Питч становился всё ближе. Смотря на пробегающий за лобовым стеклом пейзаж, сердце Келвина трепыхалось от волнения.

Развеять тревогу в поездке помогало включённое радио, единственное, что работало исправно.

— …и к последним новостям. — чётко говорил голос диктора. — «Убийца с трассы» ещё не пойман. Тела жертв до сих пор находят на обочине дорог. Никто не знает, что движет этим маньяком, ибо жертвы никак не связаны друг с другом. Один из стражей правопорядка дал нам свой комментарий по этому поводу. Скажите офицер, как скоро вы изловите маньяка и как быть простым гражданам? Стоит ли им бояться выезжать на трассу или предпринять какие-то действия? — голос диктора стих давая право высказаться гостю в его студии.

— Что могу сказать. Граждане, убедительная просьба не останавливаться на проезжей части, если рядом нет места с другими людьми. Ни в коем случае не путешествуйте автостопом и не оставляйте своих детей без присмотра. И в особенности это касается водителей — не подбирайте случайных путников. — тембр мужчины напоминал Торнсу отставного майора.

Джон крутанул ручку динамика и радио затихло. В кабине машины наступила гробовая тишина отмериваемая выхлопами трубы.

— Вот так совпадение, — с иронией произнес Кел убрав блокнот.

— СкУкА-а-А, – канючил Голос, словно маленький ребёнок на заднем сидении. — ПерЕкЛючИ хОтя бЫ на МузЫкУ. А тО я ТаК и пОсеДею оТ лЮдСкиХ ноВоСтеЙ.

— Не знал, что ты умеешь седеть, — мысленно подтрунивал его Келвин.

Визг шин. Ремень больно сдавил, обтягивая грудь и живот змеёй. В напряжении Беркли сжимал до скрипа кожаный ободок руля.

— Выходи, — твёрдо сказал он не оглядываясь на своего попутчика.

— Что случилось Джон?

— Не называй моё имя! — Беркли схватил Келвина за ворот пальто и попутно открыл дверь, намекая пассажиру покинуть автомобиль. — И забудь всё о чём я с тобой говорил. Понял или доходчиво объяснить?!

С этими словами выхлопная труба вновь издала выстрел. Развалюха, что гордо носит название «машина», уходила вдаль становясь всё меньше, пока не стала размером с игрушечную машинку.

— Да твою же мать! — пнув сумки выкрикнул Келвин.

До пункта назначения ещё не одна десятка миль, а вокруг только ели и бурелом. Единственный способ добраться до Питча был этот автомобиль, но и тот уехал оставив Торнса без шансов.

— МожЕт БытЬ пЕшКоМ пОйДём? — удручённо спросил Голос понимая всю трагедию происходящего.

— А вещи сам понесёшь? — раздраженно сказал Кел. — Если так, то вперёд и с песней.

— ГрУбиТь нЕ оБязАтеЛьнО, — в той же манере произнёс Сосед.

Ждать следующую попутку не было смысла и времени. Была вторая половина дня, в это время года сумерки могли настичь раньше, чем офис-менеджер выпьет чашку кофе. Не доехавший уроженец Питча решив, что не стоит ждать спасения, взяв небольшие пожитки и направился вдоль по дороге.

Пройдя пару часов по дороге, ноги гудели от усталости. Новые ботинки стёрли ступни, а носки промокли от пота. Присев на сумки, Торнс стал растирать задеревеневшие пальцы ног. Пара надувшихся мозолей уже были готовы лопнуть, намочив без того мокрые носки. Чуть выше пятки уже кровоточила рана, больно щипая владельца.

— И дОлГо ещЁ? — дал о себе знать невидимый попутчик.

— Сам как думаешь, — огрызнулся Кел. — Такими темпами придём через пару мозолей.

— Ой, дА хВаТит нЫть. ТеМ бОлеЕ воН. НаШе сПасЕниЕ еДет.

До слуха Торнса донёсся шум мотора за поворотом. Не веря в удачу, он начал махать подъезжающему пикапу. Пикап Форд, цвета мокрой глины, притормозил аккурат возле сидящего Келвина. Пытаясь разглядеть водителя, но увидев лишь джинсовую куртку, Торнс подошёл ближе к пассажирскому окну вглядываясь в салон.

— Эй, парень, — опустив стекло спросил незнакомец. — Нужна помощь?

— Да, до Питча не подвезёте? — затараторил Келвин указывая на дорогу. — Ну или где по-близости остановитесь?

— До Питча, — удивился водитель. — И каким не попутным ветром тебя туда несёт? Обычно все рвутся в мегаполис, а ты вот… Ну да ладно, не моё дело. Помочь с вещами?

Келвин кивнул. Водитель пикапа только хмыкнул и вылез из кабины на свет пасмурного неба. К сумкам подошёл крепкого телосложения парень, около тридцати лет, с причёской открывающая и без того оттопыренные уши, и небольшой бородкой. Легко схватив тяжёлый скарб, водитель Форда с такой же лёгкостью закинул их в кузов.

— Как ты вообще дошёл? Ножки как у цыпленка, а одна сумка почти сорок фунтов не более.

— Чудом, — поразился сам себе Келвин.

— Ну раз чудом, — протянул незнакомец. — То считай, что твоя фея-крёстная исполнила второе желание. И моя тыква, — он похлопал по пикапу. — Довезёт тебя до двенадцати.

— А какое первое? — сдерживал смех Торнс.

— Встретить меня, — торжественно произнес он.

— А не боитесь?

— И чего же? — приподнял брови собеседник.

— Так в новостях только и говорят о маньяке с трассы. Предлагает подвезти автостопом. Или что им может быть обычный попутчик заманивающий своих жертв таким способом.

И Торнс был отчасти прав больше боясь за себя. Он не мог знать не является ли водитель пикапа тем самым убийцей.

— Ты себя имеешь в виду? — собеседник окидывал Келвина оценивающим взглядом. — Ты щуплый, как сук. Какой из тебя маньяк?

Келвин немного замялся, разговор принял неожиданный для него поворот. С другой стороны водитель Форда тоже прав, откуда он мог знать не маньяк ли Торнс.

— Если боишься, что я тот самый ”знаменитый маньяк”, — сгибая два пальца обеих рук произнёс водитель. — То хочу тебя огорчить. Я родом отсюда. И самое опасное, что я видел это пьяного лося на дороге. И не спрашивай как мы с ним столкнулись.

— Отчасти радует, — немного развеселился Кел сев на пассажирское место. Пикап тронулся.

— МеНя тоЖе, — добавил свою лепту Голос, но боясь, что его прогонят притих.

— Раз уж нам держать вместе путь, — не отрывая своих глаз от дороги начал водитель. — Хоть давай познакомимся? А то обращаться к тебе просто «парень» не очень.

— Келвин, — начал представляться Кел глядя в окно. — Келвин Торнс.

С визгом машина остановилась. Торнс не мог понять причину резкой остановки. «Не уж то опять?». Посмотрев на водителя он увидел лишь округленные глаза.

— Как прости? — сбивчиво спросил водитель.

— Келвин Торнс, — сглатывая повторил Келвин.

— Да ладно, — проведя рукой по голове изумился водитель. — Вы ли это Каналья?

Знакомая фраза будоражат воспоминания Торнса. Он сощурил глаза и пригляделся. Лицо потревоженным временем изменилось, оставив только пару черт.

— Бобби? — не веря в столь банальный поворот судьбы спросил Кел. — Ты так изменился.

— А ты думал я всё время буду щуплым пацаном как ты, — с усмешкой сказал Бобби поворачивая ключ зажигания, но машина пока не планировала заводиться.

— Не верю.

— Я тоже по началу не верил Каналья, думал это моё воображение. Ну чего ты ломаешься, как девственник на дискотеке, — Бобби обращался уже к машине, вновь поворачивая ключ. — Давай родной не подкачай!

— Как ты? Я имею ввиду, что после похорон Майкла, мы так и не поговорили об этом.

На миг лицо Кетча накрыла тень. День похорон Майкла, единственный день, который Бобби старался забыть.

Надевая пиджак поверх рубашки, мальчик Бобби старательно пытался сам завязать себе галстук. Узел угрём выскальзывал из рук не сдаваясь остаться в прежнем виде. Нервы Бобби сдали, скомкав несчастный кусок атласа и бросив в сторону, мальчик рухнул на кровать.

Осматривая комнату, он не мог привыкнуть, что теперь делить её не с кем. На запыленной полке стояла моделька самолёта P-51 Мустанг, которую он склеил с Майклом. Рядом с ней стоит их фотография с отцом на первой рыбалке брата, он двумя руками пытался удержать с трудом пойманную форель.

На противоположной стороне стены стояла аккуратно застеленная кровать. Впервые Бобби видел её такой. Обычно кровать Майкла напоминала своим видом как после бамбёшки. Разворошённое одеяло комком лежало у стены, подушка могла обитать на другом конце кровати или вовсе на полу. Они частенько строили из вороха одеял и подушек личный штаб, там они читали комиксы или просто рассказывали страшилки на ночь.

Минувшие дни теперь канули в лету. Бобби больше не будет гулять с братом до штаба, что они с друзьями обустроили на свалке, читать комиксы допоздна или мастерить из старых запчастей фигурки. Майкл любил мастерить всякие штуки, после старался объяснить, что это не груда склеенных гаек и шурупов, а паук, просто не очень красивый. И такая вещь осталось на память, теперь уже на пылящейся на полке.

Увидев как Кетч ненадолго ушёл в себя, от поставленного перед ним вопроса, Торнс решил сменить тему.

— Та-ак, а что за история с лосем?

— О-о, это тебе будет интересно услышать, — немного оживился Бобби снова повернув ключ. Мотор с рёвом завёлся радуя хозяина пикапа. — Еду я значит ночью…

Машина тронулась ведя путь в родной город двум старым друзьям.

Глава 9

Дом, милый дом

Частички пыли маленькими хлопьями собирались на картонные коробки отражаясь от солнечных лучей из окна. Комнаты опустели и только потёртый пол молвил о том, что в доме кипела жизнь. Если бы кто-то крикнул «Эй», то голос эхом отразился о голые стены дома.

Забирая коробку, Келвин в последний раз оглядел свою комнату. Царапины на полу, где стоял платяной шкаф. Клочки скотча, на которых висели постеры и рисунки. Дверной косяк, на котором засечками отмечены рост и возраст мальчика. Отметка закончилась на десяти годах, Келвин перестал измерять свой рост считая это ребячеством. Детство закончилось. Через пару дней после панихиды Майкла, родители сообщили, что они и Келвин уезжают из Питча. Отец устроился в один из офисов в Мак-Минвилле в штате Орегон. Родители до последнего старались не говорить, что их переезд связан с недугом сына. По совету одного врача, они решили сменить не только обстановку, но и место жительства.

Келвин поставил коробку в кузов грузовика, где стояла мебель и остальные коробки. Надписи на них гласили, что в одной коробке лежат вещи Келвина, в другой Мириам, а на третьей был изображен треснутый бокал, скорее всего в ней хранилась керамическая посуда или собранный торшер. Грузчики бурчали под нос неся тяжёлую мебель. Один из них ругнулся, когда край стола упал аккурат на таранную кость стопы.

— Ай, чёрт бы тебя побрал! — воскликнул небритый мужчина держась за ногу.

— Джаспер, корявые твои руки, держать нужно крепче. Теперь я не удивлен, почему в сортире пол зассан, — крикнул на него другой мужчина, чуть постарше.

Пара прохожих интересовались куда уезжает семья, но большинство просто проходили мимо. Дом смотрел на мальчика пустыми глазницами окон, сквозняк проходящий по комнатам воем провожал жильцов. Келвин не хотел покидать Питч, по крайней мере, пока не попрощается со всеми. Во время панихиды он ни с кем не разговаривал, после захоронения тоже.

Ища слова для прощания, Келвин не заметил как миновал торговые улочки и площадь, его ноги сами собой привели к «деревьям влюблённых». Переступая незримую границу, мальчик направился сквозь густую поросль леса на условное место.

Дамба встретила Торнса скрипом старых перекладин и журчанием воды под ним. Усевшись и просунув ноги через ржавые перила, мальчишка задумался. Переезд тяжёлое бремя больше для Келвина, чем для всех остальных. Казалось бы, почему не остаться в Питче? Если Келвин болен, то зачем отправляться в другое место? Ведь здесь тоже есть врачи.

— ПотОмУ, чТо тЫ пСих… — усмехался Голос в голове.

— Опять ты?! — Келвина передёрнуло. — Я же сказал, отвали от меня!

— ПрАвдА гЛАза РежЕт? — издевательски продолжил Голос.

— Я не псих, — твёрдо сказал Кел, но сомнения от этого не ушли.

— Оу… ТогДа обЪясНи, что Я тАкОе? — не унимался собеседник.

Келвин решил проигнорировать говорящего, или говорящую с ним. Так мальчик и просидел бы на старых перекладинах ветхой дамбы, если не положенная на плечо рука. Дёрнувшись больше от неожиданности, чем от страха, Келвин обернулся увидеть потревожившего его.

— С тобой всё нормально? Я кричу тебе с берега, кричу, а ты… — это был Бобби, голос его был обеспокоенным, но лицо старалось держать холодную маску спокойствия.

— А, это ты, — поднимаясь ответил ему Келвин. — Я.. Это…

Торнс не знал как начать разговор, тем более сообщить о том, что он покидает Питч, возможно навсегда. Видя внутреннюю борьбу друга и смятение в его глазах, Кетч делает первый шаг.

— Пойдём, — только и сказал Бобби переступая по дощечкам дамбы направляясь в сторону свалки.

Пустырь, на котором раньше хранились горы ненужного металлалома, пустел на глазах. Оставались пара куч бесхозного мусора и старый школьный автобус, как венец городской свалки. Мальчишки сидели на старых пассажирских сиденьях перебирая в руках различные подделки из мусора, самодельные рогатки и перелистывая уже зачитанные до дыр комиксы.

— Ты уезжаешь? — прервал тишину Кетч.

— Да, — кивнул головой Кел.

— Далеко? — продолжал Бобби вертя в руке жука собранного из банки и нескольких шурупов.

— В Орегон. Отец нашёл там работу, — понуро продолжал Кел.

Бобби немного покивал головой смотря на жука, он долго проигрывал этот разговор в голове. Чувства переполняли мальчика. Крича, плача и нуждаясь в поддержке сидя в пустой комнате. Но увидев одиноко сидящего друга, все слова сами вылетели из головы. Словно ластик прошёлся по облачку мыслей стирая текст. На глаза попалась пара палок выструганные под сабли. Не раз компания устраивала состязание по фехтованию, не всерьёз, состязание больше напоминала игру в мушкетёры. Дети становились бравыми гвардейцами на службе у короля, сражаясь против злого кардинала, который хотел захватить престол Франции. Иногда облачались в старинные «доспехи» присягая за честь короля Артура и круглого стола. Взяв в руки одну «шпагу» и подбросив в сторону друга вторую, Бобби принял стойку встав на обивку кресел.

— Защищайтесь, — грозно произнёс Бобби. — Анкар!

— Да вы сударь деревенщина, — встав в защитную позу возгласил Кел. — И правильно говорить, Ан гард!

Произнеся последнюю фразу Кел сделал выпад, пытаясь «проткнуть» Бобби. Тот быстро отпрыгнул в сторону на соседние сиденья не отпуская своё оружие из рук.

— Каналья, вы достойный противник. Как жаль, что наше сражение будет недолгим, — замахнувшись и ударив произнес Кетч.

— Да, потому что я намерен одолеть вас, — Кел выставил свою шпагу поперёк, шпаги мальчишек скрестились.

Прыгая, резвясь и выдавая пируэты, мальчики не заметили как закатное солнце прощалось посылая последние лучики уходящего дня и окрашивая небо в цвет спелого апельсина.

Сидя на крыше автобуса два небольших силуэта провожали яркий огненный шар, что скрылся за горизонт. Проведя свой последний день в играх с лучшим другом, Келвин перестал переживать о том, что совсем скоро покинет это место. Наоборот, словно проведя своего рода ритуал «прощания с детством» он был готов ехать хоть на край света. Бобби немного поёрзав на месте начал копошиться в кармане своих брюк. Нащупав предмет, а вернее шнурок, к которому был привязан это предмет, лопоухий мальчишка потянул за него вытаскивая из глубин кармана. Находясь вперемешку с мелочью, фантиками и другими сокровищами мальчика, предмет с трудом вылез наружу оставляя позади ненужный хлам.

— Это тебе, — протянув открытую ладонь сказал Бобби. — На память о нас.

В руке мальчика лежал кусок янтаря с привязанным на нём шнурком. Подарок напоминал амулет. В лучах уходящего солнца кусок окаменевшей смолы засветился, как маленький кусочек солнца. Приглядевшись, Келвин заметил внутри камня тёмное пятнышко — это был жук. Растерявшись от неожиданного подарка друга, Торнс немного колебался принимать его, ведь это большая редкость. Хоть янтаря в их округе пруд пруди, порой сувенирные лавки ломились не зная куда их девать. Даже у родителей Келвина было настенное зеркало украшенное янтарём. Но эта грубо сплетенная в шнур побрякушка, стала для мальчика настоящим сокровищем, которое ни у кого больше нет.

— Спасибо, — поблагодарил Кел надевая подарок на шею. — Я вас никогда не забуду.

Продолжая восседать на крыше автобуса, когда-то имевший ярко-жёлтый окрас, мальчики обняв друг друга за плечи продолжали смотреть на окутывающие округу сумерки.

Возвращаясь к дому Торнсов небо заволокло тёмным покрывалом, и как любое покрывало, оно было изъедено до дыр молью. Последняя коробка уже была погружена в отцовскую машину. А грузовик с другими вещами и мебелью уже тронулся в путь. Мать еще раз обегала дом в надежде, что ничего из вещей не забыли, а отец только с непринужденным видом наблюдал за всем этим в окна дома. Машина семьи Торнсов, гудя карбюратором, ждала своих хозяев намереваясь тронуться с места, но только зря разряжала аккумулятор освещая стены дома. Наконец-то усевшись в машину, взрослые ждали Келвина, который прощался с другом.

— Прощай, — сказал с грустью Кел пожимая руку.

— Лучше до скорых встреч, — улыбался Бобби пожимая в ответ.

Сев на заднее сиденье и захлопнув дверь, Келвин махая рукой двинулся в путь. Кетч в ответ тоже стал махать руками провожая семью Торнсов. Машина отдалялась всё дальше и дальше прорезая ночную мглу светом фар, и только зеркало заднего вида показывал силуэт мальчика вдалеке машущего им руками.

Былые улочки изменились. Новые здания и пристройки. Только мэрия всё так же величественно стояла в центре города, у подножия которой бил струйками воды фонтан. Мраморные чаши, соединённые шпилем в центре, на дне которых хранились покрытые налётом ржавчины монеты. Впечатлённый преображённым городом, Торнс позабыл о тянущем дискомфорте голода. Последний приём пищи был вечером прошедшего дня, а утром желудок мужчины был заполнен только чашкой кофе. В глаза бросилась неоновая вывеска «У Джо!», на что рот Келвина наполнился слюной, а живот непроизвольно издал урчащий звук.

— Может перекусим? — невзначай спросил Кетч. — А то с утра в желудке шаром покати.

— Да, — сглотнув ответил Кел.

Ещё не перейдя порог ресторанчика, их встречал запах еды. Яичница со шкварками, аромат кофе и что-то мясное. Заведение простое, но посетители занимали почти все места. Обычные рабочие за стойкой уплетающий жаркое. Пара людей пожилого возраста, обсуждающие второе место Бостона Ред Сокс, а после старались предугадать дальнейшие события межсезонья. Семейная пара с тремя детьми, что старалась угомонить перепачканных едой бунтовщиков. Бирюзовые стены увешанные различными фотографиями в огромной рамке над каждым столом. Красные диванчики блестели под тёплыми лучами ламп. Усевшись неподалёку от окна выдачи Келвин стал рассматривать меню.

Парни определились с заказом и Торнс позвал официантку, что стояла за стойкой. Дабы скоротать время, пока готовиться их заказ, Кетч начал разговор.

— Нам надо собраться. Как раньше.

— Чего? — спросил Кел поперхнувшись кофе любезно налитым официанткой.

— Ну, — задумчиво поднял глаза Бобби. — Собраться где-нибудь, выпить. Да и интересно, где ты пропадал все эти годы.

— Где был, где был, — рассказ о временах проведённые в стенах дурки не сулил для Келвина пышными овациями. — Выучился, потом работал. Не о чем рассказывать.

— Мда, — разочарованно сказал Бобби.

— Ну что мой отец вернулся сюда ты и так в курсе.

— Ага, — вспоминая тот день вторил Бобби. — Как только услышал, что Торнс вернулся, я даже из окна кабинета выпрыгнул. Миссис Гарисон выматерилась от моей выходки.

— Да ладно, — подивился сказанному другом Кел. — Миссис Гарисон? Я думал, что её монашки воспитали или что-то в этом роде.

— Ага, но я не об этом. Когда прибежал на ваш двор, я увидел только мистера Торнса и пару коробок с вещами. На мой вопрос «когда ты приедешь?» знаешь, что он мне ответил?

— Нет.

— Он ответил, — сжимая кружку с кофе продолжил Бобби. — «Видимо когда я умру» и улыбнулся. Знаешь, как улыбаются взрослые успокаивая своих детей тем, что их питомец в лучшем из миров.

Келвина одолело чувство вины. За последние годы он не виделся с отцом, только созванивался и получал чек с небольшой суммой на день рождения.

— Бобби, — с тяжёлым вздохом начал уже Кел. — Ты ведь не в курсе почему мой старик вернулся?

Вопрос был риторическим, но Кетч только молча слушал.

— Когда мне исполнилось пятнадцать, мать застукала отца в постели с его коллегой по работе. Были ссоры и крики. В конечном итоге он молча собрал вещи и ушёл. А мать, — ненадолго прервал свой рассказ Келвин вновь переживая эти дни. — Она долго отходила, но как только я стал самостоятельным, рванула на побережье. Видимо нашла там любовника и бед не знает.

Окончив свой рассказ Торнс отпил добрый глоток кофе. Как только дно кружки соприкоснулось с поверхностью стола, словно по сигналу зазвучал звонок из окошка кухни. Еда принесённая официанткой исходила паром. Тающее масло стекало по золотистому картофельному пюре, пара гамбургеров с небольшими шкварками от сковородки и зелёный горошек венчал сея блюдо. Накинувшись, как голодный волк на овцу, Келвин уплетал за обе щеки пару раз обжигая язык. Бобби только смотрел на своё блюдо и не мог съесть и кусочка.

Расправившись с ранним ужином и рассчитавшись, Кетч предлодил подвезти до дома. В дороге мужчины не проронили и слова. Кетч не решающийся более спрашивать друга, а Торнс изнурённый долгой поездкой и сытным ужином, сам не подбивал на разговор. Высадившись у крыльца, Келвин попрощался обещая заскочить как будет время. На что Бобби только кивнул в ответ.

Открыв дом запасным ключом, что был спрятан под внешним подоконником, Келвин не удивился увидев у порога гостиной стопку венков. Они и чёрно-белый портрет отца с перевязанной чёрной лентой в углу. Обойдя комнату приготовленную к трауру, Келвин подошёл к кофейному столику на котором лежало письмо в чёрном конверте.

— Видимо счёт, — недовольно пробурчал Кел.

Достав из конверта лист с посланием, выведенный аккуратным почерком, мужчина стал читать.

«Дорогой мистер Торнс. Сожалеем о вашей утрате. Наше бюро ритуальных услуг «Отус» подготовило всё необходимое для вашего траура. Просим вас, как только вы прочтёте это письмо, зайти к нам в офис для подписания бумаг. Все затраты закрыты за счёт усопшего (по его просьбе), можете не волноваться о предъявлении счёта. С уважением, М. Хэнрис».

— ВоТ тЕ раЗ, — подал знак Голос. — А паПашКа-то оБо вСём поЗабоТилсЯ.

— Странно это всё, — подозрительно осматривал письмо Кел.

— А чТо нЕ тАк? ЗаеДем, расПишЕмсЯ, дА и дЕло С коНцоМ.

— Как-то слишком гладко, — усевшись на диван сказал Кел. — Даже чересчур.

Неожиданный звонок телефона прервал раздумья мужчины. Трель аппарата неприятно отдавалась в голове. Поднеся трубку к уху Келвин спросил.

— Алло?

— С возвращением… — раздался детский голосок по другую сторону.

— Кто это?

В ответ Торнс ничего не услышал, только затрудненное дыхание искажённое проводами.

— Эй? — уже нервничая спросил Кел, на что связь только прервалась.

Положив трубку в гнездо аппарата Торнс только сильнее не верил реальности происходящего. Тот детский голосок напоминал ему Майкла. Как будто мальчик с того света всё это время ждал его возвращения в Питч. От боли в висках до колкости в глазах, будто червяк извивавшийся в нутре яблока шла от затылка ко лбу — мигрень. Свет слепил глаза, как снег в ясную погоду. Острые углы предметов, как ножи резали роговицу. Только приложив холодные пальцы к глазницам, червячок мигрени остыл, как сковорода брошенная в воду.

— Нужно поспать, — шатающейся походкой направлялся в комнату родителей Келвин. — Всё завтра.

Лежа в кровати, находя удобную позу для утоления боли в голове, Келвин придался тревожному сну. Тот же лес у берега реки. Тёмный и зловещий. Деревья служащими скамьями для суда присяжных, что только и ждут вынесения приговора. Чёрные одеяния скрывающая фигуры и только стук клювов-масок слышались в тишине. Они выжидающе смотрели на парня. Перед ним стояла маленькая фигурка ребёнка, примерно лет шести. Пакли волос, влажные и грязные, местами виднелись ошмётки водорослей со дна реки. Кожа бледная, почти синяя на концах пальцев.

Мальчик обернулся, Келвин узнал его — Майкл Кетч. Показывая пальцем на Торнса он воскликнул:

—Это всё из-за тебя!

Деревья скрипели и шуршали ветвями. Луна смотрящая с небосвода, напоминала прожектор освещающая преступника. Нависающая рогатая тень за спиной мальчика, приложила свой длинный палец к месту, где мог располагать рот и быстро схватила мальца в свои сучковатые руки. Присяжные, как птицы, спикировали над ними заволакивая в водоворот. Последнее, что услышал Келвин, истерический крик помощи маленького мальчика.

Проснувшись в холодном поту, от карканья сороки за окном, Келвин только потёр лицо стирая вместе с потом остатки сна. Стоящие на столике часы показывали без пяти семь.

Полки кухни и холодильника были пусты, а мыши давно голодали. Торнсу ничего не оставалось, как напроситься в гости к Кетчу.

Дойдя до нужного дома он постучал в дверь. Но звуки доносились не из прихожей, а из гаража. Ударив по воротам по другую сторону раздался звук падения чего-то тяжёлого.

— Чёрт! Кого-то это принесло в такую рань?

Гаражная дверь открылась и Келвин увидел перемазанного в мазуте Бобби. Потирая затылок от набитой шишки, он слегка прищуривал один глаз.

— И тебя с добрым утром, — только и выдавил Кел.

— Здаров. Что-то случилось Кел? Чего так рано пришёл?

Торнс заглянул в гараж, внутри которого стоял уже знакомый Форд Кортина.

— Ты собрался это чинить? — спросил Кел округлив глаза.

— А? Ты про эту рухлядь? — потирая затылок уточнил Бобби. — Хозяин этого ведра, хочет чтобы она снова ездила, как раньше. Но я считаю, что ей лучше отправиться на свалку. Отбегала своё старушка.

Келвин немного помялся. Не удобно просить снова лопоухого товарища о помощи. От чего Торнсу стало немного стыдно напрашиваться даже на завтрак.

— Слушай, неудобно просить, но, — почесав затылок начал Кел. — У тебя не найдётся пара яиц или что-то в этом роде. А то на кухне мышь повесилась.

— О чем разговор, — только оживился Бобби.

Проходя на кухню Торнс посмотрел на стену. Пустые рамки для фотографий, на некоторых они присутствовали, но были грубо разрезаны показывая только хозяина дома. На едва уцелевших фото было не сложно догадаться, что на них. Комната в полумраке с тортом и единственной праздничной свечкой на нём. Парк, а на дальнем плане мимопроходящие мамочки с колясками. Диван, на котором лежал Кетч с детской книжкой. И на всех, кроме Бобби, присутствовал ещё кто-то. Видимо, тот кто изрезал фотографии, хотел убрать упоминание о ребёнке. То что это был именно ребёнок, Кел догадался сразу.

Кухня не ожидавшая прихода гостей, была заставлена тут и там пустыми банками и кружками недопитого кофе. Раковина заставленная немытой посудой, напоминала Эверест в ожидании скалолазов в рыжих куртках. Стол, заставленный пустыми банками, венчала пепельница. С потухшими телами бычков зарытые в собственный пепел. Дом походил на жилище холостяка, чем на дом когда-то образцовой семьи.

В сковородке, облепленная слоями нагара, красовалась глазунья сдобренная тем что было в холодильнике Кетча. Пара помидоров, остатки ветчины и немного лука. Расчистив стол от мусора и поставив сковородку с глазуньей на стол, Кетч вытащил из ящика два столовых прибора.

— Прошу прощения, но завтракать будем по-походному, — вручив вилку произнёс он.

Уплетая казалось простую яичницу, местами пригорелую и немного пересоленную, но на удивление вкусную Келвин хотел спросить ещё кое-что. Питч изменился. Ориентироваться в маленьком городке не сложно, но трудно.

— Бобби, я вот всё хочу спросить, — пережевывая ветчину начал Келвин.

— Весь во внимании, — ответил Бобби с набитым ртом.

— Мистер Хэнрис всё ещё работает? Я думал он уже на пенсии.

— Ты чего?! — подавился Бобби. — Старик Хэнрис давно помер. Сейчас его внучка всем заведует.

— Не знал, — смутился Кел потупив взгляд в остатки завтрака. — А где эта кантора находится, не напомнишь?

— Там же где и была, — проглотив помидор сказал Бобби. — Я могу тебя отвезти, но с тобой не пойду.

— Чего так, — чутка ухмыльнулся Кел. — Мертвяков боишься?

— Если бы, — нехотя ответил парень.

Смотря на недовольное лицо друга, Келвин решил не затрагивать эту тему до поры до времени.

Похоронное бюро «Отус», он же местный морг, не показывал признаков жизни в нём. Кладка кирпичей выкрашенный в белый цвет, жалюзи на окнах и массивные двойные двери. Здание будто пустовало, даже свет не давал и намека на присутствие там человека. Только табличка повешенная на ручке двери. «Инвентаризация» гласила надпись на ней.

— Бред какой-то, — только высказал Кел всматриваясь в царивший мрак через окно.

— Видимо ещё не проснулась, — заключил Кетч смотря на действия друга.

— В смысле не проснулась?! — отпрянув от окна воскликнул Кел.

— А ты как думал? Население раз, два и обчёлся. Думал она круглосуточно будет работать?

В небольшом городке с населением в несколько тысяч жителей, круглосуточная работа морга это нонсенс.

Были дни когда город в преддверии праздника готовился встречать канун рождества. Улицы были украшены в гирляндами, вечнозелёные венки, остролист и омелы. В каждом доме горел тёплый свет. Кетч помнил это, словно это было недавно. Здание бюро Отус, напоминал могильную плиту присыпанная снегом. Ни украшений, ни духа праздника. Свет в окнах был холоднее, чем мороз на улице. А внутри находился только один живой человек в вечно чёрном одеянии.

— И что будешь делать?

— Хм, — задумался Торнс. — Наверное прогуляюсь. Давно я здесь не был, хочется осмотреться.

— Эй, Кетч, — позвал старик с противоположной стороны улицы. — Когда будет готова моя лошадка? Чай не май месяц, а без машины до Мозеса не доехать.

— Да, Френк. Она уже почти готова, — крикнул в ответ Кетч. — Ладно Кел. Я бы с удовольствием провёл для тебя экскурсию, но как видишь работа не ждёт. Предлагаю к обеду встретиться у архива.

— У архива? Зачем? — Келвин был в смятении, вопросы по поводу наследства можно решить через нотариуса, а продажа дома займётся агентство. Ему не зачем идти в архив.

— Сюрприз, — только и сказал Бобби напоследок.

Бросив последний взгляд на здание и на весящую табличку, Келвин отправился в центр города.

Много изменилось. Не удивительно, прошла целая эпоха. В магазинах сменились товары. Их стало больше привлекая глаз юного покупателя. Фермерский рынок, что стоял под открытым небом, находился под железной защитой здания. Некогда пустые участки рядом с жилыми домами, стали зелёными скверами.

Келвин плохо помнил первый класс, но хорошо помнил семейное кафе. В нём он любил проводить время съедая пару-тройку шариков мороженного. Остро впился в память волнистый попугай, символ и талисман этого заведения. Но птицы больше не было, как и кафе. На их место встала мясная лавка. Что осталось неизменным как в памяти, так и в реальности это мэрия и фотоателье. Торнс мог поклясться, что завернув за угол он увидит стеклянную витрину с фотоаппаратами былых лет. Так оно и было. Выставка волшебных коробочек, что могли остановить время походила на эволюцию. Начиная от древнего UR-LEICA 1914 года выпуска до современного Canon 1988-го. Владелец ателье наверное мог выставить ещё более древний аппарат, что носили только в чемоданчике, но такой стоит под стеклянным коробом в музее.

Пройдя Карнесс-стрит, среди новых фасадов стояла старая добрая сувенирная лавка. Сколько туристов перешагнули порог этого магазина, и ни один из них не ушёл без покупки. Будь это магнит на холодильник, статуэтка, или чайный сервиз из маленьких, практически крошечных чашечек, что годились для игр в чаепитие. Каждый находил своё. Но не вещи привлекали приезжих, а то чем они были украшены — янтарь. Твёрдый как камень и золотистый как мёд. Торнс не знал откуда власти берут такое количество минерала на сувениры. Возможно было предприятие по его добыванию, Келвин будучи ребёнком не задавался этим вопросом.

Колокольчик на двери зазвонил оповестив о новом покупателе. Женщина в шерстяном свитере с высоким горлом, рассматривала фигурку птички на подставке. Мужчина в пальто и очках, взглядом оценщика рассматривал полки шкафа. Девочка подросток, что крутила стенд с открытками в поисках понравившейся. Она носила длинный кардиган, ещё издалека можно было сказать, что он ей был велик и больше напоминал домашний халат, чем элемент гардероба. Торнс не понимал нынешнюю моду у молодёжи, не говоря уже о музыкальных вкусах. Продавец, индеец с холодным взглядом. Глаза его запали, но не потеряли зоркость. Когда-то походившие на вороново крыло волосы, окрасились светом луноликой и были без единого украшения в виде пера. Торнс знал только одного индейца в округе, его все называли — Вождь.

— Бобры. Ёлки. Площадь. Лесорубы, — перечислял картинки подросток раскручивая стенд. — О, малиновка! Не то. Сколько лет тут живу, а ничего нового не поступает. Только магнитики, тарелочки, да и другая мелочёвка по-типу пепельницы. Почему ещё никто не сделал фото с высоты птичьего полёта? Только представь, весь город как на ладони.

Она не кричала, но говорила достаточно громко, чтобы можно было услышать на другом конце лавки. Торнсу стало интересно, что искала юная посетительница. Фотографии, карикатуры, ничего необычного, открытки как открытки. Мужчина и женщина, возможно супруги, уже расплатились за свои покупки и покинули магазин. Келвин посчитал, что подросток это их дочь, но ошибся. Ощущение, что на тебя смотрят — не очень приятно, особенно когда смотрят прямо в упор. Обернувшись, Кел смотрел прямо себе в глаза, если быть точнее, в их отражение. У этого подростка были большие, круглые солнечные очки.

— Тебе нужна помощь, что-то достать с полки? — начал неуверенно Торнс. — Лучше попроси продавца, я тут ненадол…

— Интересно, — девочка подросток странно улыбнулась, как исследователь, что нашёл редкий экземпляр. — Центральная гетерохромия. Явление редкое, но неинтересное. Ну да ладно, меня ждёт миссис Карсон.

Миссис Карсон, учительница математики. Тучная женщина, с требовательным характером. И что особенно запомнил Торнс, это два травмированных пальца на левой руке. «Пальцы-кочерыжки», называли в шутку ученики. Фаланги, что были короче остальных пальцев. И излюбленная привычка женщины было показывать на что либо именно этими пальцами. От чего, некоторым ученикам было стыдно и жутко.

Со звоном колокольчика скрылся и силуэт чудаковатого подростка. Не обратив внимание на столь странный диалог, Келвин стал тщательнее искать подарок для Юджина. То ли день был неподходящий, то ли девчонка была права, что новые товары не поступали.

— Что-то конкретное ищите? — холодным тоном спросил продавец.

Торнс ошибся, на индейце было перо, воронье. Годы его потрепали и теперь более походило на щётку для смахивания пыли, чем на украшение.

— А, нет, да, — растерялся Кел ища глазами бейджик на одежде с именем индейца и подбирая нужные слова. Из-под тяжёлых век, на него пристально смотрели тёмные глаза. — Я тут искал подарок коллеге. Но не знаю есть ли… В общем он любитель кофе и…

— Так подарите ему кофемашину, — отрезал Вождь заходя за стойку.

Ещё немного поторчав в лавке, мужчина выбрал в подарок чайный сервиз. Фарфоровые чашечки и блюдца украшенные янтарной крошкой.

— Не то что хотелось, но тоже неплохо, — подумал он рассматривая сувенир.

Пробивая покупку, индеец очень странно смотрел на Торнса. Как человек, который видит вдалеке знакомого, но подойдя ближе понимает, что ошибся.

— Интересные люди порой сюда приходят, — развеял тишину Вождь. — Никогда не узнаешь друг он тебе или враг, — Торнс не знал, что ответить и продолжил слушать. — Порой, безобидный камень может искусить сильнее красноречивого демона.

Последние слова не придавали Келвину никакого значения. Забрав покупку, он покинул лавку.

Глава 10

Фред Ланс

Средняя школа Питча. Обычное трёхэтажное кирпичное здания. Но для детей — это каторга длинной в девять месяцев, не считая выходных и праздников. Скучные уроки, контрольные, монотонность учителей, из-за которых урок растягивается в года. Но даже на таких уроках ученики тайком занимаются своими делами. Кто-то полушёпотом разговаривает с соседом. Кто-то жуёт резинку, пока учитель не обратит на него внимание. А кто-то, как Фред Ланс, который учится в четвёртом классе, читает более интересную для него книгу. Он не был гением или дураком, обычный светлый мальчик, что нашёл уединение в своём одиночестве.

На старом переплёте не указан автор или название. А содержимое и вовсе ничего не говорило, только закорючки и пара картинок. Как рисунки на стенах пещеры оставленными древними людьми. Наверное иллюстратором был ребёнок, так подумал Фред перелистывая страницы. Тогда мальчик придумывал истории отталкиваясь от картинок. Раскачиваясь на стуле, Фред не заметил как начал терять равновесие и с грохотом упал на пол. Все дети засмеялись.

— Фред Ланс, — строго обратилась миссис Гарисон. — Если вы закончили дурачиться, то повторите, что мы только что обсуждали с классом.

Все встрепенулись от голоса учительницы и затихли, но продолжали смотреть на Фреда. Даже Кайл Бронс перестал жевать резинку и обратил своё внимание на мальчика. На тёмной поверхности доски белыми линиями были изображены фигуры и формулы. Забывшись среди потрёпанных страниц, Фред не заметил как прошла добрая половина урока.

— Простите миссис Гарисон, — встав с пола и виновато опустив голову пробормотал Фред.

— Будьте внимательнее и перестаньте портить школьное имущество, — сказала учительница продолжив чертить новые фигуры.

Крыльцо школы — это то место, где начинается и заканчивается школьный день. Только в воображении Фреда многое обретало мифический смысл. Вот дети поднимаются по лестнице, как Сизиф, неся на плеча тяжесть в виде рюкзаков. Вот они весело спускаются, перепрыгивая ступеньки и летя, как стайка пегасов. Тут нашлось место и для циклопа Бронса. Остававшийся несколько раз на второй год, он размерами превосходил остальных детей. Как и другие подростки, он подражал музыкальным кумирам, а именно рэперам. Выросшие в неблагополучном районе парни, носящие цепи и старающиеся не словить пулю в подворотне. Всех рэперов объединяла нелёгкая судьба. Но в отличии от них, Кайл Бронс был белым.

— Йоу, ничего не забыл, — протягивал руку Кайл, пока его друзья Пол Улри и Малькольм Делскер перегораживали путь.

Как Фреду хотелось обмануть Кайла, как Одисей обхитрил циклопа Полифема. Но увы, Фред не Одисей, а Кайл по прежнему представляет угрозу. Выпотрошив карманы и достав деньги, это доллар и сорок пять центов, всё что осталось у Фреда за эту неделю. Бронс недовольно поморщился посмотрев на деньги, этого хватит чтобы купить только пару банок с газировкой. Пихнув мальчика плечом, Кайл с друзьями пошли в сторону игрового зала, где могут потратить эту мелочь.

Пока Ланс отряхивал одежду, недалеко послышался знакомый рёв мотора. Это был мамин байк. Мальчик мог закрытыми глазами узнать его из тысячи. Женщина облачённая в кожаную куртку скрывала своё лицо за тёмным стеклом шлема.

— Сейчас начнётся, — направляясь к байку Фред мысленно готовился к взбучке.

От её былых веснушек не осталось и следа. Волосы, что раньше напоминали зрелую пшеницу, больше походили на стебли ржи. А сияющие глаза, что ранее скрывались за огромными диоптриями очков теперь носили линзы, отчего от их взора становилось холодно. Бет Ланс надевала очки только тогда, когда не ездила на своем байке, что случалось редко. Но и от линз был толк, они не оставляли следов на переносице.

В подростковые годы Бет кардинально изменилась. Сменила причёску, стала реже носить очки, порой надолго уезжала из дома. Но когда она узнала, что беременна Фредом, вернулась в отчий дом. На вопросы «кто отец ребёнка?» девушка так и не дала ответ, даже своему отцу. Бен Ланс всячески помогал молодой матери. Когда Фред подрос, мальчик стал тайком сбегать к матери на работу. На что начальство только закрывала глаза. Нигде не показывался, не путался под ногами, тихо сидел в укромном месте, как мышь. Когда Бен уходил в ночную смену, Бет забирала сына с собой. Тихое поведение мальчика беспокоило Бет. Она не раз замечала, что сына задирают, так же как и Джефферсон в своё время.

— Не хочешь пойти на уроки карате или айкидо? — приподняв шлем спросила Бет. — Может на секцию бокса? Тебе понравится. Станешь сильным, вытянешься. Может компанию себе найдёшь.

— Нет, мам, — кричал из-под шлема Фред. — Если надо, я и так тебя защищу.

— Мой маленький рыцарь, — женщина ласково потрепала сына по шлему и как только загорелся зелёный свет, байк устремился дальше разгоняя дорожную пыль.

Архив мэрии походил на библиотеку. Небоскрёбы квадратных шкафов хранящие в себе память былых лет, походили на лабиринт. Лампы накаливания могли осветить любую часть помещения, за исключением пары мест. Посреди зала стоял стол, лампа для чтения и компьютер, что заменил большой архивный журнал. За этим столом и работала Бет последние несколько лет.

За окном стоял ясный день, ни намёка на пасмурность вчерашнего дня. В такое время хочется уехать куда-нибудь далеко-далеко. Но мальчик, как и мать, сидели в душном зале и только архивные шкафы составляли им компанию.

— Солнце светит, птицы поют. Бегите к двери, к вам гости идут! — распахнув дверь воспевал Кетч.

— Бобби, — удивилась внезапному визиту Бет. — Каким ветром тебя занесло?

— Прежде, чем начнёшь ворчать, — отходя от прохода начал Бобби и торжественно продолжил. — Смотри кого я привёл.

Женщина прищурилась пытаясь разглядеть второго гостя. Тот только неловко улыбнулся и вскинув руку поздоровался. Торжественная улыбка не сходила с лица Кетча.

— И кого же? — недоумевая спросила Бет.

— Да протри свои бинокли. Это же наш старина Сильвер!

Из-за очков глаза Ланс становились всё больше и больше. Будто сова увидевшая пробегающую в ночи грызуна.

— Келвин?

— Привет Бет, — только и выдавил Кел. Встреча с друзьями детства приносила дискомфорт. Он не надеялся, что его приезду будут рады.

— Что же это я, — замельтешила Бет, но встав в стойку и отдав честь она проговорила. — Как поживаете мой капитан?

Этот поступок рассмешил Кельвина напоминая их дурацкую игру. Подойдя к Келвину, Бет крепко обняла старого друга. Отвыкший от тактильного контакта, Келвин растерялся, но взяв себя в руки он только слегка похлопал женщину по спине.

— Мне нужно было в контору Хэнриса, — уже чуть расслабившись ответил Кел. — Но пока там закрыто.

— Зачем тебе к Странной Мэл? — выгнув бровь спросила Бет.

— Странной… Мэл? — переспросил Кел. Называть так директора ритуального бюро, просто не укладывалось в голове.

— Она с причудой. Вечно у себя на уме, — вертела пальцем у виска Бет. — Общалась с ней на днях. Пришла сюда с документами, перекинулись парой фраз и на том распрощались. Правда… мне не даёт покоя её слова.

— Чё на этот раз? — усевшись в кресле недовольно пробурчал Бобби. — Что не сказала эта ненормальная, не бери в голову. Сам до сих пор не могу отойти.

— Да ну, — удивился Кел. — И что же такого могла сделать гробовщица, от чего ты весь трясёшься?

В глазах Торнса запылал интерес. Ему стала всё любопытнее эта особа, что нарекли «Странной Мэл». И лопоухому товарищу пришлось рассказать тот ужас, что он увидел в конторе «Отус».

День как день, ничего не предвещало неизбежного. Как только Кетч закончил заказ одного из сотрудников похоронного бюро, ему пришлось отвезти машину прямо к конторе. Не увидев никого за стойкой, он решил поискать кого-то в кабинете заведующей. Там никого не было, лишь пылинки кружились в танце в свете окон. Услышав звук из морга, Бобби решился заглянуть. Представшая перед ним картина повергла в шок. Безголовый труп одетый в костюм сидит за столом, а перед ним стояла фарфоровая чашечка. Напротив сидела сама заведующая разливая чай. На вопрос Кетча «где его голова?» она лишь покачала ведром. Содержимое тяжёло хлюпало отбиваясь о стенки. После случившегося Бобби поклялся себе, что больше не перешагнёт порог этого здания, даже под дулом пистолета.

Закончив свой рассказ Кетч отвернулся к окну и только Бет заметила краснеющее ухо.

— Вау, друг, — дослушав историю сказал Торнс. — Как ты ещё с увиденного не блеванул. Так, а что она сказала в итоге?

Отойдя от истории Кетча, женщина продолжила.

— Что-то вроде, — прикрыв глаза Бет старалась вспомнить. — «И снова всё пойдёт по кругу». И взгляд у неё был… — женщина задумалась. — Грустный?

— Слушай, — встав с кресла перевёл тему Кетч. — А где Фред? Я соскучился по этому мелкому сорванцу. Эй Фред! Дядя Бобби пришёл.

Мальчик вышел из своей каморки. Увидев друга семьи, он уже собрался подбежать к нему на встречу. Но остановился, увидев ещё одного человека.

— Фредди, ты чего? — недоумевал Бобби. — А, вы ещё не знакомы. Это Келвин. Можешь звать его дядя Кел, — взяв старого друга за плечо представил мужчина. – Он, как и я в детстве дружили с твоей мамой.

— Пока она не выросла в брюзгу, — пошутил Торнс.

— Правда? — подхватил его настрой Бобби. — Я думал она всегда такой была.

Не сдержавшись, друзья громко засмеялись, настолько, что их хохот был слышен в соседних кабинетах. Хлёсткий удар по затылку утихомирил обоих, но не надолго. Отчего и Фред захихикал при виде этого.

— Фредди, — обратилась к нему мать. — Не хочешь провести экскурсию для дяди Кела?

Фред усиленно закивал. Ему не терпелось рассказать, что он узнал находясь здесь. Каждый документ, каждый листочек или клочок бумажки мог рассказать больше, чем учебники по истории. Когда Торнс ведомый мальчиком скрылись за угол стеллажей, Кетч тихо спросил:

— Нашла что-нибудь?

— Нет, — разочарованно выдохнула Бет.

— Может рассказать ему? — смотря вслед уходящей тени спросил Кетч. — Он наш друг, думаю он поймёт.

— Не уверена. По крайней мере не сейчас.

Удивительно, как дети находят веселье в скуке. Будь Келвин сейчас того же возраста, что и Фред, уснул бы едва сделав шаг. Если бы корпорации придумали столько игрушек в его время, он был бы счастлив как никогда. Это было бы настоящим сокровищем не иначе. Только беги и играй, пока не надоест вместе с друзьями. Может у мальчика нет друзей? Это не вяжется с генами боевой Бет.

— Не-Е-еТ! ПрОшУ, этО хУже пыТкИ, — вновь заныл Сосед. Торнс мог прогнать его, но решил немного над ним поиздеваться.

— А здесь карта страны, — торжественно провозгласил Фред показывая на весящей на стене тряпку, а вернее на то, что эта тряпка скрывает. — Только мама не разрешает её показывать, а жаль, — уже понуро пояснил Фред.

— Мда-а, пареньку явно не хватает общения в кругу сверстником, — подумал Келвин посматривая на Фреда.

Мальчик всё время не выпускал из рук красную книжку. Засмотревшись на корешок, Торнс задумался. Словно в трансе он не слышал ничего вокруг, пока маленькая ручка не дёрнула его за рукав.

— Хотите посмотреть? — спросил Фред протягивая книжку.

Со знанием эксперта, Келвин рассматривал содержимое книги. Страницы старые и сделанные не из тонкой офсетной бумаги. Они больше напоминали пергамент небрежно сшитый лоскутной нитью. И иллюстрации. На одной изображены люди и вигвамы. На другой люди стоят в поклоне вокруг исполина. А на следующей был знакомый образ. Чёрное, рогатое нечто держало в руке кричащего человека. Во второй же руке лежали красные камни.

— Ф-фред. Кто это?

— Не знаю, — пожал плечами мальчик.

Перевернув страницу Келвин увидел следующее. Двое людей дрались на ножах. А над ними, как небесное светило, висел чёрный треугольник. Во рту мужчины всё пересохло. Картинки прошлого, как старая кинолента проматывались на экране сознания.

— Откуда у тебя эта книга?

— Дедушка индеец подарил, — ответил Фред.

— Ты не против, если я её одолжу? — словно боясь, что мальчик откажет, спросил Кел.

Фред задумался, Келвин это понимал. Он сам бы не доверял незнакомому человеку, а уж отдать что-то личное, не было и речи. Нехотя, Фред согласился. Отдав единственный оберег, что спасал его от реального мира. Дабы успокоить мальчика, Келвин решил сменить тему.

— Ты ведь учишься в средней школе? Помню, как миссис Карсон заставляла меня и дядю Бобби оттирать мыло с доски. Увы это сделали не мы, а жаль. Пришлось отдуваться за тех шутников, — улыбка озарила лицо Келвина от воспоминаний. — Слушать она нас не хотела. И знаешь, что мы сделали ей в отмеску? — Фред отрицательно качал головой, но чувствуя предвкушение от истории невольно улыбнулся. — Мы взяли её термос и заполнили до краёв лягушачьей икрой. Мы думали от её визга все окна в школе побьются. — Фред рассмеялся.

Прошли те времена когда ученики могли подшутить над учителем. Да порой шутки бывали слишком жестокими, но никто не оставался в стороне чтобы посмеяться. Если не брать в расчёт самих учителей.

— Миссис Карсон, ещё преподаёт? Для такой старушки это мощно.

Лицо Фреда помрачнело. От улыбки не осталось и следа, он отвёл взгляд и поджал губы.

— Миссис Карсон, умерла несколько дней назад, — тихим голосом сказал Фред.

Глава 11

Странная Мэл

Усталый и подавленный, Келвин Торнс вошёл в двери бюро ритуальных услуг «Отус». В холле никого не было, стойка администратора предательски пустовала. Келвин раньше не был в таких местах и не очень понимал, что ему делать. Он растерянно брёл по безлюдному коридору, пока, приближаясь к очередной двери, не услышал мелодичный женский голос:

— О-о миссис Карсон, вы просто красотка! Ваши подружки умрут от зависти. А вы ещё переживали, что ничего хорошего не выйдет, — говорили за стеной смешливым тоном.

Келвин не нашёл в словах ничего смешного. Он остановился перед дверью.

— Постойте! Кажется, у нас гости! Пару минут, и мы продолжим — только никуда не уходите! — голос за дверью снова захихикал.

Послышались мягкие шаги, и в коридоре появилась невысокая, ростом едва превышавшая пять футов, девушка. На ней была мешковатая, старомодная одежда, которую прикрывал резиновый фартук, тянувшийся от горла почти до пола, паукообразные ладони прятались за медицинскими перчатками. На бледном лице незнакомки восседали круглые тёмные очки с выпуклыми линзами, напомнившие Келвину те, что надевал при проведении опасных экспериментов доктор Браун из фильма «Назад из будущее». Даже в таком маскараде Келвин узнал в незнакомке девушку из лавки, которую он принял за подростка.

— Ку-ку! — вдруг сказала незнакомка, и Келвин едва не отпрянул.

— Эм-м… Извини, а ты не можешь позвать управляющую? — спросил он. — Пожалуйста.

— Она уже здесь, — ответила девушка, выделяя паузой каждое слово, а затем заговорила нормально: — Мэлани Хэнрис, заведующая бюро ритуальных услуг «Отус».

Странная Мэл, как звали её горожане, унаследовала эту должность от своего дедушки. Он был неплохим патологоанатомом и многому научил внучку, и теперь, чтобы хоть как-то спастись от бесконечной бумажной работы, она самолично занималась подготовкой тел к погребению и, когда позволяло время, проводила вскрытия.

— Келвин, — представился мужчина и протянул руку, но, когда девушка напоказ зашевелила пальцами в резиновой перчатке, быстро убрал ладонь.

— Туда! — сказала Мэл, кивнув на дверь, и Келвин последовал в кабинет.

— ЕсЛи онА дИреКтоР, тО я зВезДа бЕйСбоЛа, — проснулся Сосед.

— Что ж, жду Ваш автограф, — сказала Мэл, хлопнув на стол перед Келвином стопку бумаг.

— Что, прости? — удивился мужчина. Не могла же она услышать…

— Подпись, — протягивая шариковую ручку, продолжила заведующая. — Под утверждённым планом похорон Вашего отца, мистер Торнс.

— Откуда ты… — начал было Келвин.

Он хотел спросить, откуда заведующая знает его фамилию, но решил, что, должно быть, почивший Райан Торнс заранее предупредил работников бюро о возможном прибытии сына в день похорон. Келвин решил отбросить всё лишнее и сосредоточиться на бумагах.

— Почему ваш друг не зашёл? Он до сих пор в обиде? — спросила заведующая, словно проигнорировав последние слова собеседника.

— Может быть. Меня это не касается, — с безразличным видом ответил Келвин, просматривая бумаги: — Но как она узнала, что я пришёл не один? — вдруг подумал он.

— Дай отгадаю! — не унималась заведующая: — «Но как она узнала, что я пришёл не один?».

Келвин нервно сглотнул, а его собеседница только шире улыбнулась и продолжила:

— Услышала две пары ног у порога, да и, — она слегка склонила голову и посмотрела в окно. — Пикап принадлежит не тебе. Если память меня не подводит, он принадлежит автомеханику.

Тут Келвин не знал что ответить. Она что, телепат или экстрасенс? Каких показывают по телевизору на разных Ток-шоу или обитают под шатром на ярмарках. Те выглядели, как настоящие чудики, обвешанные разными амулетами, держа в руке «магические» шары и «предсказывая» будущее. На деле же это обычные шарлатаны, готовые обобрать наивного человека до нитки.

— А теперь моя очередь, — не унималась заведующая. — Ты точно уверен, что мы говорили об одном и том же происшествии?

— Да, — немного неуверенно ответил мужчина. — Мой друг, он рассказал что пришёл сюда… — Кел подбирал слова. — В не подходящее время, когда у вас было «чаепитие».

— Оу, — разочарованно воскликнула заведующая. — Так ты ещё не в курсе про тот случай. Как жаль.

Гнетущая аура витала в воздухе, Торнсу хотелось поскорее сбежать из этого мрачного места. Уйти от пристального взгляда тёмных зеркал очков напоминающие глаза насекомого. Зачем Келвин приехал сюда снова? Отца могли похоронить другие родственники, друзья, на худой конец соседи.

— Так и продолжишь топтаться на пороге или зайдёшь поздороваться? — отвлеклась заведующая выкрикнув в сторону двери, Келвин почувствовал облегчение.

Ответом ей было молчание и звук удаляющихся шагов.

— Какие мы обидчивые, — надула губы Мэл. — Ну и ладно, больно надо.

— Когда я могу забрать тело? — прервал её Келвин.

— Да хоть сейчас, — указывая большим пальцев за спину ответила заведующая.

Панихида прошла скромно. Прощание, захоронение, последние слова. Казалось что всё, больше ничего не держит в этом городе. Но гнетущее чувство не покидало Торнса. Дабы отвлечься, Келвин вспомнил про книгу, которую одолжил у Фреда. Книжка выглядела неопрятной, местами отклеивался переплёт не имея форзаца. Не обрезаны по стандарту страницы, будто собраны из отдельных листов и сшиты вместе. Вместо слов были закорючки и чёрточки. Но не это привлекло Торнса. Его заинтересовали рисунки нарисованные то ли мелками, то ли углём, этого Келвин так и не понял.

На первой картинке были нарисованы люди с копьями и оружием, напоминающие томагавк в руках, это были охотники. Они гнались за дикими зверями, оленями и вепрями. На другой был показан быт старого племени. Вигвамы, костры и люди. Следующей картинке Келвин видел людей в поклоне перед алтарём. И последнюю картинку, на которую Келвин наткнулся ранее, монстра из снов с держащим, как тряпичную куклу, человека. Просматривая страницу за страницей, мужчина видел как племя не убегает в страхе от этого чудища, а стоит вокруг держась за руки. И те красные камни, что существо держало в руке, люди носили как украшение.

Книжица была своего рода фольклора коренных жителей, но в Питче жил только один индеец — Вождь. В Сейлеме и других городах Торнсу приходилось видеть других индейцев. Они покидали свои резервации для жизни в большом городе. Будь то бакалейщик, или уборщик. На них уже не было перьев, стереотипной одежды или украшений вплетённые в волосы. Они выглядели как обычные люди что работают, спят и едят. Разворачивая форзацы и ища кому принадлежал сей труд, мужчина разочаровался увидев пустые страницы. Ни подписи, ни печати. Только замысловатый символ в начале. Острые линии выведенные сверху и снизу, слегка округленные посередине напоминающие глаз.

Ритмичный стук дверного молоточка разорвал тишину стоящая в доме. Звук был не громкий, но настойчивый. Келвин не ждал гостей, да и тех кого он мог ждать уже опоздали на проводы. Распахнув дверь на него смотрела довольное лопоухое лицо.

— И снова здрасьте, — Кетч выкинул пальцы в знак «мира».

— Недавно виделись, — устало выдохнул Торнс, но был рад визиту друга.

— Понимаю, что время позднее, да и процессия выжала все соки. Но, — прошагав по коридору, как кот по своей территории, начал тираду Бобби. — Тебе нужно развеяться. Отказов не принимаю! А то кислый в последнее время как лимон, аж язык вяжет. Тем более не хочу получить нагоняй от Бет за то, что оставил тебя здесь.

— Ладно, ладно, — сдался Кел, словно отмахиваясь от назойливой мухи. — Дай хоть переодеться в приличное.

— А чем тебе костюм не угодил? Вполне ничего такой, консервативно.

Бар «Пьяный гусь» располагавшийся на окраине Питча. Хорошее место для сбора байкеров, дальнобойщиков и отпетых пьяниц. За барной стойкой сидел владелец заведения Даг Дорси. Обрюзгший мужчина с пивным животиком и виднеющейся плешью на голове. Даг протирал бокал стараясь довести его до блеска, но за годы использования посуда изрядно покрылись царапинами от зубов и отпечатками пальцев. За спиной мистера Дорси, как пехотинцы выстроенные в ряд, стояли бутылки с джином, бренди и виски. Пройдя в другую сторону от барной стойки, на стене висела мишень для игр в дартс и две меловые доски. Одна доска служила для подсчёта очков. Порой на ней писали ставки или пару матерных слов в адрес кому-то. В остальные дни она пустовала. Вторая же служила для имени победителя и тех кто едва мог к нему приблизиться.

В углу висел простенький телевизор Хитачи, показывающий один канал и то чёрно-белый. В разгар матчей хозяин приносил свой телевизор и выставлял в самом центре бара. Так мистер Дорси мог следить, чтобы дорогой телевизор не украли, но при этом выручка с каждым уходом галлона пива вырастала в разы. Этот день не был исключением. Телек компании Сони показывал полуфинал футбольного турнира. Посетители бара на перебой спорили и делали ставки. Одна половина болела за Мемфис, другая за Маркетт, один старик кричал что-то про Вьетнам.

Заказав три пинты, Кетч взял их прошёл за столик стоящий чуть поодаль от галдящей компании.

— Всяко лучше, чем дома тухнуть, — заверил он чокнув бокалом и немного отпив.

— А где Честер? — ища пухлого друга спросил Кел.

— Джо, — замялась Бет. — Не любитель такого рода развлечений.

— Конечно жалко, но в чужой монастырь как говорится... Ну так, за что пьём? — вымученно улыбнулся Кел. Он больше предпочитал сидеть в баре один. И его единственная его компания был «сосед».

— На хАляВу и кАсТорКа мЁд.

— За твоё возвращение конечно. Пора наверстать упущенное, — чокнула своим бокалом Ланс.

Бокал за бокалом выстраивались подобно кеглям перед фреймом. Выпив больше, чем мог уместить в себе мочевой пузырь, Кетч встал и шатаясь, как матрос впервые вышедший в море, направился в сторону уборной. В спину ему ударил радостный клич болельщиков Мемфиса, забившие ещё один гол. Бокалы изрядно опустели оставив на дне лишь пену. Пойдя к стойке и сделав повторный заказ, Келвин выжидающе сел за стойку.

— Ты ведь сынок Торнса? — пьяным прищуром спросил старик. Мужчину передернула от скрипучего голоса невольного собеседника.

Сухопарого телосложения, по-военному выстриженные виски и длинные усы напоминающие бивни моржа. Торнс по привычке стал вытаскивать свой блокнот и карандаш. Карандаш выпал закатившись под стойку, а блокнот на всякий случай оставил дома. Плюнув на это, Торнс повернулся к собеседнику.

— Да, а что? — немного развязно ответил Кел.

— Ты очень похож на своего отца, — начал старик. — О, если мои старые глаза меня не подводят это ведь дочка Ланса. Та ещё шлюшка и дебоширка.

— Её дружки мне чуть весь бар не разнесли, — жаловался мистер Дорси разливая пиво.

— Да ещё принесла в подоле в отчий дом. И от кого? От сынка Кетча.

— С чего вы взяли? — не понимал Торнс. — Я и не дум…

— Все про это знают, — кто эти «все» старик не стал рассказывать. — Гуляли, обжимались. Или чем нынче подростки занимаются? А я отвечу, тем чем и мы в своё время. Только не так открыто. Вся эта музыка и программы по телику, только развращают нашу молодёжь.

— Я пойду, — Келвин не стал дослушивать что говорит этот старик, только забрал бокалы с пивом и вернулся за свой столик.

Общение с тем незнакомцем за стойкой бара было неприятным. Но то, что он говорил наводило на мысли. Торнса не было пятнадцать лет, за это время многое могло произойти. Только была неувязка. Если Бобби является родным отцом Фреда, так почему Бет молчит об этом. Да и мальчик не очень на него похож. Фред больше копия матери, чем, возможно, родного отца.

— Кстати, — шатающейся походкой изрек Кел. — Чем вы тут занимались пока меня не было? Давай рассказывай.

— Так, про сына ты уже знаешь, — слегка улыбнулась Бет придаваясь воспоминаниям. — А то, что я ещё до выпуска из средней школы езжу на байке, ещё нет.

Свой байк Бет нашла среди хлама одного из соседей. Весь грязный, некоторые детали были изъедены коррозией, а про колёса лучше не упоминать. Мистер Маллер, сосед чей гараж освобождался от хлама, отдал своего стального коня за бесценок. Возиться с ним это была пустая трата времени и денег. Даже если он приведёт байк в прилежный вид, снова прокатиться на нём всё равно не получится. Бет долго возилась со своим байком в гараже Кетчей, заново красила, меняла детали, это заняло без малого несколько недель. И вот с наступлением первых дней лета, Бет Ланс отправилась в своё первое путешествие по штату. Совсем ещё девчушка. За то лето, она повстречала не одну кучу соратников, что помогали и обучали ещё юного рыцаря дорог. Сколько дорожной пыли пришлось проглотить, сколько было поломок среди трассы, да и просто пустого бака в самый неподходящий момент.

— Ого, я и не знал что ты такая оторва, — заключил Келвин немного отхлебнув.

— А ты как думал, — поддержала его Бет. — Буду как все эти клуши? Подтирают сопли своим детям. И ждать своего ненаглядного, — женщина наигранно сложила руки и как куколка захлопала ресницами.

— А что насчёт отца Фреда? Это точно не Бобби это сразу видно.

— Хах, уже успел наслушаться, — отпив из бокала констатировала женщина. — Скрывать не буду, что у нас с Бобби когда-то завязались отношения. Как завязались, так и развязались. Но это произошло задолго до рождения моего Фредди, — Бет задумалась. — Давай так. Видишь доску для дартса? — Келвин кивнул. — Если побьёшь мой рекорд, я отвечу на твой вопрос.

— Да легко!

Колонка имен написанные на потёртой доске. Одно имя сменяло другое, оставив лишь след упоминания о себе. Идя от самого низа до самого верха, захмелевший Торнс уже и не надеялся увидеть имя Бет. «Наверное рекорд уже побил какой-нибудь забулдыга» или «Это всего лишь шутка, чтобы ускользнуть от ответа» так думал мужчина пока не увидел на самом верху «Б. Ланс 287».

— УлеЙ мНе в ЗаД! ТоЛько нЕ гОвоРи, чТо и пРавДа буДешЬ соСтязАться?

— А вот и буду! — уверенно сказал Торнс.

Одна за одной, как стрелы летели дротики. Некоторые посетителя бара перестали смотреть матч заострив своё внимание на Торнсе. Один дротик отбился о мишень и воткнулся в пол. Другой едва задел границы мишени. А третий пролетел прямо над макушкой мистера Дорси угодив аккурат между бутылок. Громом разразился смех над горе-спортсменом. Первый раунд хоть и был тренировочным, но провальным. Келвин нервничал снова беря в руки дротик, едва стоя на ногах, а некоторые посетители продолжали подтрунивать его. Видя всё это, Бет решила немного помочь явному профану и новичку.

— Всё, всё, парни! Представление окончено, — успокаивала публику Ланс. — Встань чуть ближе. Ноги держи крепко. Да, вот так.

Их поза напоминала стойку партнёров по танцу. За исключением того, что ведёт здесь женщина. Кел немного напрягся, как лук перед выстрелом в руках Бет.

— И целься от глаза. Это тебе не снежки, все куда серьёзнее.

Никому уже не был интересен матч, счёт могли узнать в конце эфира. Обучение самой Бет Ланс, более интересное зрелище. Некоторые кто бросал ей вызов, в порыве ликования могли попасть дротиком в кого-то из посетителей. Один неуклюжий игрок и вовсе проткнул им свой нос. На вопрос «как?» врачи по сей день ищут ответ. Бросок. Келвин уже не надеялся попасть, но.

— Семнадцать очков, неплохо Торнс, — похлопав по спине своего ученика, похвалила Ланс. — Дальше сам. И не напрягай руку.

Толпа болела за Келвина. Каждый последующий бросок сопровождался овациями. И Кетч, что уже давно сидел за столом подбадривал своего друга. Даже звук звонка телефона не смог прервать ликование людей.

— Ланс! — пытался перекричать своих посетителей Даг. Найдя глазами знакомое лицо, он приподнял трубку показывая, что это её. — Это тебе не богадельня. За разговор включу в счёт, — сказал мужчина и отошёл, Бет только кивнула не думая об этом.

— Алло? — весело спросила Бет. — В смысле? Он должен был уже вернуться, — с каждой секундой улыбка исчезала с лица женщины.

С хрустом пластика она бросила трубку. Ланс достав бумажник и не взглянув, что даёт владельцу, устремилась к выходу из заведения напоминая песчанку, что убегает от настигающей воды. Перебирая в руках купюры, бармен обслюнявив пальцы, неспешно отчитывал деньги заранее зная, что оставлено больше чем мог стоить заказ на разбавленное пиво.

Как только нога преодолела порог заведения, крепкая хватка удерживала норовящую убежать Ланс.

— …ты слышишь меня?! — тормошил её Келвин. — Подорвалась и слова не сказала. Объясни, что случилось?

— Фред пропал, — сердце женщины билось как молоток о рельс. Едва отойдя от шока она продолжила. — Мне позвонил отец. Спросил со мной ли Фред, — крохотные хрусталики слёз покатились по такому молодому, но в то же время встревоженному лицу. — Он не вернулся.

— Эй, вы куда ребят? Решили бросить меня одного на растерзание этих громил, — высунулся из-за дверей бара Кетч, но увидев заплаканное лицо Бет спросил. — Что у вас тут творится?

Бет решила поискать сына работе. Если его там не окажется, дойти до дома в надежде, что встретит сына по пути. Пока полицейские собирали все силы, парни решили действовать сами и обойти места, где мог быть мальчик.

Глава 12

Индикт

Идя вдоль улицы, холодный ветер пробирался сквозь горчичную парку мальчика, заставляя его стучать зубами. Фреду нужно было домой. Мама предупредила, что вернётся поздно, ей нужно было кое-что обсудить с дядей Бобби. Мальчик был не глуп, он давно догадывался что они что-то ищут. И это что-то, связано с младшим братом Кетча. Когда-то об этом говорил весь город, а спустя время остались лишь слухи и пара вырезок из газет. Фреду это напоминало истории из книг которые читал дедушка. Про гениальных детективов, что ищут ключ к разгадке спрятанный за замком тайны. Вот и он решил помочь маме и дяде Бобби, тайно. Времени до заката ещё много. Фред успеет немного поискать в лесу. В том месте где нашли тело.

Галдеж сорок эхом разносился по лесу. Погода ещё тёплая для снега, но трава под ногами уже похрустывала коркой. Место убийство стало мемориалом для маленького Майкла. Потускневший венок перевязанный чёрной лентой. Его давно растащили птицы для своих гнёзд, а что осталось оплёл своей паутиной паук. В вырезках говорилось, что труп нашли на берегу реки Амбер. Судмедэксперт подтвердил это. Но Фред не верил его словам. Эксперт мог ошибиться. Бурный поток мог вынести тело на берег, а убийство могло произойти выше по течению.

Поднимаясь по крутому склону, ноги проваливались под насыпью земли. Хватаясь за ветки корней, мальчик карабкался преодолевая препятствие, поднимаясь всё выше по склону. Краешком глаза уловив необычный нарост на дереве, Фред остановился. Это не было похоже на мох или лишайник, что ватой окутывает ствол, вязкая жижа походила больше на сок или смолу. Тягучая и противная на запах. Белая кора, как граница, очерчивала ствол. Эта смола, как яд, отравляло дерево. Фред сообщит об этом местным рейнджерам, но позже. Сейчас нужно найти улики.

Пройдя ещё немного. Уже знакомая картина встретилась на другом дереве. Третьем. Четвёртом. Чем глубже мальчик уходил в лес, тем больше больных деревьев становилось вокруг. Как след из крошек. Напоминая прокажённых, деревья обступали вокруг своего мёртвого собрата. Это был дуб. На нём не было листьев, не сидели птицы и трава под корнями давно усохла, оставив только голую землю.

Фред заметил небольшую нору под корнями. Подойдя ближе к дереву, нога с хрустом сухой древесины, провалилась под землю. Больно не было, только страшно. Фред не сразу понял, что произошло.

— Это точно не нора.

Вылезая из ямы, руки нащупали, что земля в некоторых местах проваливается и имеет твёрдое дно. Видимо кто-то присыпал вход, чтобы подростки не стали там прятаться. Или хотели что-то скрыть. Пошарив руками по земле, кончики пальцев наткнулись на холодный металл. Крюк! Не без труда открыв люк, Фреда встречала голодная пасть землянки. Только маленький столб света виднелся в самой глубине. Аккуратно спускаясь вниз, Фред заметил красное мерцание. Развешанные на корнях дерева камни напоминали зернышки граната. Большие и красивые, они переливались словно радуясь приливу света и новому гостю. Под ними была россыпь мелкой гальки, как на берегу реки и столь же красивых. А в самой глубине стоял пьедестал выложенный из обычных булыжников. Над ними, словно вися в воздухе, был чёрный треугольник. Сдёрнув верёвку, что крепким узлом был привязан к одному из корней, Фред внимательно осматривал диковинку. Амулет очаровывал, он словно просил надеть его.

— Забери меня, — шепотом просил камень.

Оступившись, мальчик уронил камень расколов его на двое. Подняв с пола свою драгоценность на Фреда тёмными дырами смотрел череп. На нём была надета кепка Ангелы Лос-Анджелеса, чуть поодаль лежал туристический рюкзак. Череп злобно ухмылялся доверчивому мальчишке, что сам пришёл в ловушку из которой не выбраться. Скрытые мраком и корнями, на Фреда смотрели и другие. Такие же голые и мёртвые. Держа в руках вторую половинку камня, мальчик сильнее сжал его не желая отпускать. Тени сгустились над головой юного Ланса заволакивая во мрак.

— Так. Джаспер и Питер, вы прочёсываете лес и свалку. Джордж и Ник от главной улицы и до частных секторов, — прочерчивая пальцем территорию на карте скомандовал мужчина в широкополой в шляпе шерифа. — Мы с помощником Грофтом обыщем всё вдоль реки.

Освещая ночную мглу фонариками, четверо людей стоящие у полицейской машины разделившись на две группы двинулись в путь.

Пробираясь сквозь заросли кустарника, новый шериф Барри Джефферсон корил себя, что вместо отдыха в постели с какой-нибудь девушкой, он в компании недотёпы Грофта ищет в лесу мальца Ланса. Хотя, вместо любой другой простушки, он предпочёл бы вновь провести ночь с той огненноволосой девушкой. В тот вечер они изрядно выпили в «Пьяном гусе» и во мраке комнаты предались друг другу. Её бархатная кожа, упругая грудь и шикарные бёдра. Последнее, что от неё осталось на утро, лишь воспоминание и тонкий аромат на подушке.

Сладостные воспоминания прервали мысли шерифа. Ситуация напоминала пропажу Майкла Кетча. Всё происходило как под копирку: ночь, поиски, пропавший мальчик. Только один вопрос мучил нового шерифа. Увидит ли он ту же картину снова? Тогда его предшественник Магнус, смог поймать убийцу. Им оказался отшельник, что жил на самой окраине города — Чарли Хью. Когда его арестовывали он походил на безумца. Выпученные глаза смотрящие в пустоту, всклокоченные волосы и царапины, оставленные им же на теле. Весть о его поимке гремела вся округа, а когда всё поутихло забыли. Грофт после того случая ещё долго не мог смотреть на мясной рулет.

Выйдя на берег реки, освещая его лучами фонарей, двое искали следы пребывания мальчика. Но кроме гальки, усыпанный янтарем, утоптанной травы и прожжённой земли ничего не было. Место походило на походную стоянку, в кустах валялись жестяные банки, в траве окурки сигарет. Чуть поодаль, почти касаясь земли, висел как носок над камином использованный мешочек латекса. Ничего необычного. Собираясь продолжить поиски, из дальних кустов послышался шорох. Сняв пистолет с предохранителя и выключив фонарь, Барри подал немой сигнал Дерилу и тот сделал то же самое. Маньяк не самое страшное, что может приключится в лесу. Быть задранным диким зверем куда страшнее, но и от него есть средство. Один выстрел в воздух. Этого достаточно, чтобы напугать животное, но писать в отчёт куда делся патрон — настоящая морока.

Выкарабкиваясь из пут ветвей, бранно матерясь и ломая ветви, на прицеле мушки Джефферсона показалась сгорбленная худая фигура. Отряхиваясь от жухлой листвы, что ещё не опала с кустарника, Торнс замер видя перед собой мужчину готовый выстрелить. Знакомое выражение лица. Острый взгляд исподлобья, пересекающая белая линия шрама на левой брови и массивная челюсть, сжатая в напряжении.

— «Помню короткий путь, помню короткий путь», чтоб я ещё раз доверился тебе, — голос Бобби прервался наткнувшись на спину друга держащего руки вверх. — Ты чего?

— Руки вверх, — скомандовал Джефферсон.

Послушавшись Бобби повторил за другом. Включив фонарик и посветив на пришедших, Барри декламировал.

— Та-ак, кто тут у нас? — светя в лицо Кетча спрашивал новый шериф. — Бобби Кетч, собственной персоной. А это у нас кто?

Луч переместился на лицо Келвина больно тому ударяя в глаза, отчего ему пришлось зажмурился. Причёска, ещё более походившая на воронье гнездо, украшала пара листьев и застрявший сучок.

— Келвин Торнс, — отворачиваясь от света проговорил Кел.

Опустив фонарик Джеффорсон только разочарованно выдохнул.

— П-парни, вам не попадался мальчик примерно такого роста, — опустив руку на уровень чуть ниже печени начал Дерил. Годы добавили морщин под глазами мужчины, волосы изрядно поредели, но он все так же был высок в росте. — Светлые волосы, в жёлтой парке? Сложно не заметить.

— Нет, — ответил Кетч. — Мы сами его ищем.

— Грофт, заканчивай! — крикнул за спину шериф Джефферсон. — Нам ещё пацана искать. Помощь слесаря и шизика нам ни к чему.

— Как ты его назвал?! — закипал от злости Кетч.

— Шизик, чокнутый, какая разница, — перечислял Барри. — Псих он и есть псих.

Идя твёрдой походкой и развернув за плечо Джефферсона, Кетч уже намеревался ему врезать. Торнс увидел сжатые кулаки друга, встал между ними.

— Не волнуйся Джефферсон, — начал Торнс. — Я всё равно здесь не задержусь. Как найдём Фреда, я уеду.

Это новость ошарашила Кетча. Келвин уже не тот мальчик что был готов свернуть горы, лишь бы не умереть со скуки. Но этот Келвин, он вырос. Другие идеалы, другие заботы, другая жизнь.

— Мы поможем сузить круг поиска, — смотря на недовольное лицо Джефферсона и прикрывая друга спиной предложил Келвин. — Чем больше людей, тем легче.

Подобно ястребу, что следит за своей жертвой перед атакой, Джефферсон смотрел на Торнса. Рассматривая сузившийся от страха зрачки Келвина и прокручивая в голове его слова, шериф понимал что помощь им не помешает, но сказал лишь это:

— Ладно. Но как только найдём мальца, я с вас глаз не спущу. Дерил, идём! Осмотрим противоположный берег.

Полицейские оставили ночных пришельцев одних, идя на поиски ближайшего мелководья чтобы перейти реку. Затянутое облаками небо освещал свет исходящий от города. Келвин не догадывался где искать Фреда. Брошенные впопыхах слова Джефферсону были импровизацией, не более. От стресса, мужчина стал грызть кожу на большом пальце руки.

— Надо бросить эту привычку, не хочу как Юджин ходить с пластырем, — укорил себя Торнс и гадал, что делать дальше.

— Это правда? — вырвал из мыслей Кетч.

— Что именно? То, что я шизик или…

— Про отъезд, — перебил его Бобби. — Ты буквально вчера приехал. Толком о себе не говоришь. Скажи честно, если бы не смерть отца, ты бы приехал?

В этот момент язык Келвина будто приклеили к нёбу не давая сказать. Но собрав остатки совести ответил:

— Да, приехал.

Стоящий рядом Кетч немного умерил свой пыл. Уподобившись другу начал думать. Он вспоминал все места куда мог пойти Фред. Но кроме дома, школы и архива, мальчик почти нигде не бывал. Кроме.

— Есть мысль, идём, — махнув рукой сказал Бобби.

Проходя извилистыми тропками, обходя не один куст и переступая ручьи, двое следопытов шли к цели. Но куда идти знал только Кетч, помнящий наизусть каждый овражек этого леса. Келвин же смутно припоминал тропинку, по которой он когда-то гулял. Выйдя к глухой опушке, мужчинам загораживал обзор скала. Не более двух этажей в высоту, покрытый мхом и грязью. Некоторые растения взяли вверх обвивая булыжник, местами напоминая форму колес. Искрой промелькнула мысль в голове Торнса. Попробовав постучать по поверхности препятствия, он услышал холодный отзвук железа. Это автобус. Тот самый старый автобус, когда-то бывший штаб для компании детей. Уже не такой желтоватый, покрытый жухлой листвой, грязью и мхом.

— Это… — начал Келвин, не веря в то, что он видит перед собой.

— Наш штаб, — подтвердил догадку друга Бобби.

— Разве его не должны были пустить в утиль?

— Хотели, — кряхтя и забираясь в салон дряхлого автобуса начал пояснять Кетч. — Но не успели. Я специально отогнал его подальше, чтобы не нашли. Покрасил для маскировки. Но мать природа сделала это лучше. Уже который год стоит здесь.

Салон выглядел лучше, чем корпус автобуса. Днище немного проседало, выбитые стёкла давно заменила фанера, некоторые ряды сидений были сняты. Но не смотря на скудность бывшего школьного транспорта, в нём было по-своему уютно. Кресла мешки раскинутые по углам заднего ряда. Над потолком висела электрическая лампа. Включив её, помещение обрело краски.

На одном из сидений лежала коробка с чтивом. Комиксов про супер-героев и мутантов, молодёжные журналы и книжки с научной фантастикой про путешествия в неизведанные миры. Заглядывая под сиденья и откидывая мешки, Кетч становился всё мрачнее.

Торнс напрягал глаза вглядываясь в места куда не мог дотронуться свет лампы. Пройдя по рядам автобуса в одном из них лежало что-то мешковатое. Напоминая гигантскую гусеницу, что скрючилась в безопасном месте. Келвин бы прошёл дальше, если бы не еле заметное вздымание материи. Аккуратно, чтобы не потревожит сон спящего, Келвин протянул руку чтобы приоткрыть полы спальника. С диким визгом из капюшона высунулась голова. Сморщенная в гневе морда животного скалила свои клыки. Упав на пол от неожиданного открытия, Торнс смотрел на обитателя спальника. Недовольный от внезапного пробуждения, полосатый гость покинул своё убежище.

— Что-то нашёл? — послышался голос Бобби с другого конца автобуса. Увидев бегущего к выходу разъяренное животное, он выкрикнул. — Форсунки мне в печень! Что это?!

— Енот, — сглатывая комок испуга сказал Кел.

Не найдя мальчика. Мужчины решили искать дальше. Смекнув, что в темноте они скорее сами потеряются, чем найдут Фреда, Торнс забрал лампу с собой. Не отойдя и пары шагов от штаба, в тени деревьев показался силуэт. Очерченный светом лампы, размером он был не больше ребёнка. Протягивая лампу вперёд и делая шаг за шагом, Торнс пытался разглядеть того, кого скрывают тени деревьев.

— Фред? — приближаясь спросил Кел.

По-детски хихикнув, силуэт устремился в глубь леса. Побежав за ребёнком, Келвин старался не потерять его из виду. Напрягая до предела мышцы ног, выжимая все силы из тела. Казалось, что достаточно протянуть руку, чтобы схватить беглеца. Но как только свет касался его спины, он сворачивал за дерево, прячась. Фигура ребёнка была знакома, но давно забыта. Заворачивая за то же дерево, Торнс видел как силуэт находился куда дальше чем мог быть. Подобно призраку он перемещался от дерева к дереву. Следуя за ним, как Алиса за белым кроликом, Келвин оказался уже на знакомом берегу реки. Не такой мрачный, как в его снах, более спокойный и тихий. Но и как во сне мужчины, стоя на бережке усыпанный галькой был мальчик. Следующий за другом Бобби наконец смог отдышаться от длительной пробежки.

— Куда так рванул? Я тебе кричу, ты как вату в уши заложил.

— Я бежал за мальчишкой, — оправдывался Кел и указывая на берег.

— Каким мальчишкой, Кел? Тут никого нет.

Снова посмотрев на место где стоял беглец, Торнс уже никого не видел. От отчаянья, что подсознание решило вновь сыграть злую шутку, Келвин схватился за голову. Для него было единственное решение — собрать скорее вещи и вернуться в Орегон. Добровольно лечь на растерзания врачей и их препаратов.

Хруст ветки прервал терзание мужчины. Некто, подобно мотыльку, шёл на свет. Его жёлтая парка отражалась в свете слабенького фонаря отдавая холодные отсветы. Различив в полумраке лицо, Бобби подорвался с места направляясь к ребёнку.

— Фред, — обняв мальчика воскликнул Кетч. — Как ты нас всех напугал. Куда ты пропал?

— Заблудился, — виновато ответил Фред и посмотрел на Торнса. — Не волнуйся дядя Бобби, я больше не убегу.

Мужчины и мальчик направились в город. И никто не заметил освещённой лампой рогатой тени идущая от Фреда.

Глава 13

Дебют королевской пешки

— Джефферсон в край охренел, — выругалась Бет, за рулём старого отцовского «бьюика», когда полицейский участок скрылся за поворотом. Ночная радиостанция не то убаюкивала пассажиров, не то, напротив, мешала им заснуть.

— Дядя Кел, — прервал молчание Фред смело обращаясь к соседу по заднему сиденью. — Хочешь покажу фокус?

— Ну, — зная какая мальчика ждёт взбучка дома, Келвин удивился его спокойствию. — Давай.

— Для начала мне нужно то, что лежит в твоём кармане, — показывая на закрытый карман куртки пояснял мальчишка.

Достав из кармана связку ключей с брелком, Келвин протянул их мальчику. Оторвав безделушку от кольца ключей, юный фокусник спрятал камень в руках и закрыл глаза. Напрягшись, венки сосудов прочертили путь по вискам Фреда. Торнс испугался и хотел остановить его, но тот облегчённо выдохнул и открыв глаза, раскрыл свои ладони. И золотистый камень стал багрово-красным, скрывая в тени обитавшего там жука.

— Та-дам! — торжественно сказал Фред возвращая брелок владельцу.

Глаза Торнса посинели. Это не был обычный фокус с исчезновением монетки или чего-то похожего.

Бет заметила изменение в сыне, смотря на него через зеркало. Раньше он скромно сидел вжавшись в кресло, порой говоря только пару слов за время поездки. Сейчас он походил на узника скинувший с себя оковы. Расслабленный, свободный и не по-детски спокойный. От чего на душе женщины ёрзал червячок сомнения и страха.

— Сильно не радуйтесь молодой человек. Нас с вами ждёт серьёзный разговор, — строго обратилась к сыну Бет.

— Есть мэм, — только и ответил Фред продолжая смотреть в окно.

Услышав столь дерзкий ответ, червячок ещё сильнее закопошился внутри женщины. Заворачивая за угол по направлению к дому Лансов, Бет остановила машину.

— Простите парни, развезти вас по домам я не смогу, — удручённо сказала Бет.

— Ничего и на том спасибо, — успокоил Бобби открывая дверь машины.

Келвин поступил так же. Открыв дверь он вылез из машины и последний раз взглянув на мальчика. Тот только скромно улыбался и махал рукой прощаясь. Когда машина отъехала на некоторое расстояние Келвин посмотрел на камень, что держал в руке на протяжении всей поездки. Просвечивая через свет уличного фонаря, в багровом камне виднелся силуэт жука. На миг Торнсу показалось, что давно застрявшее в янтаре насекомое, пошевелило своей хитиновой лапкой.

В жаккардовом кресле напротив телефона сидел Бен Ланс. Не молодой, но ещё не дряхлый старик. С проседью волос и небольшим количеством морщин. В длительном ожидании звонка он задремал. И только глухой отзвук входной двери вырвал мужчину из дрёмы.

Оглядывая дом, будто видит его впервые, Фред подошёл к каминной полке где стояли фотографии. Слегка пожелтевшие детские фото Бет и Карла, чёрно-белая свадебная фотография Бена и Карен Ланс, и новая школьная фотография самого Фреда. Бет не понимала, что делает сын. Неоднократно проходя мимо фотографий, он стал их внимательно рассматривать, как когда-то в детстве.

— Вы вернулись, — облегчённо выдохнул Бен.

— Дедушка, — радостно подорвался Фред обнимая его. — А бабушка почему не вышла, она ещё спит?

Глаза мистера Ланса, как и глаза Бет округлились. Карен Ланс уже несколько лет лежала в пансионате. Однажды вернувшись с работы, чуть раньше обычного, Бен Ланс тихонько прокрался в их общую с женой спальню. Он приготовил подарок, дабы порадовать давно безутешную жену. Но не увидев её на привычном месте, решил, что она скорее всего на заднем дворе или кухне. Собравшись спуститься по лестнице, но звук льющейся воды из ванной комнаты остановил мужчину.

— Милая, — постучался в дверь Бен. — Ты там?

Но ответа не было, только звук наполняющейся ванны.

— Карен? — уже немного нервничая спросил мужчина.

Тишина. Мистер Ланс собирался уходить, но переставив ногу он услышал чваканье ботинка. Исходящее из-под двери тёмное пятно разливалось по светлому ковролину. Запаниковав, Бен стал более настойчиво стучать в дверь, пока вода прибывала. Ударяясь о дверь, в попытках выломать её, петли дали слабину отрываясь от древесины. Вода водопадом разлилась по полу создавая свой оазис. В эмалированной чаше окружённая алой водой, как водяная лилия, лежала женщина. Не выдержав разлуки с любимым сыном, Карен Ланс могла воссоединиться с ним только перейдя на ту сторону.

Валиум больше не помогал расстроенной женщине, а семья не могла приглядывать за ней день и ночь. С грузом на сердце, им пришлось обратиться в место под названием «Обитель святой Елизаветы» в получасе езды от Питча.

— Фред, — облизывая пересохшие губы начал дедушка. — Бабушка ведь болеет. И сейчас она под присмотром врачей.

— Оу, — немного разочарованно произнёс Фред. Лампочка в голове мальчика зажгла мысль. — А можно к ней поехать? Я соскучился.

Переглянувшись, взрослые не говоря ни слова, лишь кивнули друг другу. Отправив мальчика в свою комнату, без последовавшего наказания, двое родителей начали свой диалог.

— Может это шок? — начала Бет. — Заблудился в лесу, перепугался.

— Возможно, — согласился Бен. — Кратковременная потеря памяти. Это объясняет почему он такой.

— Но, — не унималась беспокойная мать. — Когда мы отправили маму в пансионат, ему не было и двух лет.

«Обитель святой Елизаветы» — был местом, где персонал подходил со всей ответственностью за уходом больных и страждующих. Это место выглядело напоминало европейский домик, что украшает лицевую часть открытки. На территории трёхэтажного здания располагалась небольшая лесопосадка, являющаяся небольшим парком для прогулок пациентов. Те кто были в состоянии идти, но до конца не вылечены, проводили дни в общем зале. Чтобы пациенты не умерли со скуки, персонал иногда устраивал вечера бинго или бриджа.

Палаты не были переполнены, но и не пустовали. Для тех кто был не в состоянии контактировать с другими людьми, но при этом был под пристальным надсмотром, выделялись отдельные палаты. В такой палате проживала восьмой год Карен Ланс. Холодные, голубого цвета стены палаты заменили — дом. Дерево, что росло рядом с окном и порой касался ветвями стекла — собеседника. А кровать, что стояла напротив окна — образом жизни. Так пролетали дни, сменяя один пейзаж за окном другим.

Чаще всего к миссис Ланс приезжала её муж. И изредка дочь с внуком. Женщина мысленно уходила далеко за пределы стен, обитая только ей ведомом мире. Пока мистер Ланс, поглаживая сухую ладонь, пытался разговорить свою жену, Бет меняла давно завядший букет на новый. Сидя в сторонке, Фред наблюдал за всем этим. Это походило на одну из сказок, что читала перед сном мама. Только героиня сказки была молодой, за ней не ухаживали родственники и медсестры, а еще она спала. Но как и героиня, Карен Ланс томилась в своей собственной башне.

— Привет, — подойдя к кровати поздоровался Фред. Своей улыбкой и копной волос он напоминал солнышко. — Как поживаешь?

— Карл? — в полубреду спросила миссис Ланс смотря на мальчика. — Это ты?

— Я по тебе очень соскучился, — обнимая свою бабушку сказал Фред.

Карен вздрогнула от крепких объятий мальчика. Потом она почувствовала какое-то странное тепло. Пелена, что застилала её бедный разум, спала, как фата с головы невесты.

— Мама, — присев рядом начала Бет. — Это Фредди, твой внук.

— Я знаю, что это Фред, — затараторила женщина. — Я ещё не впала в деменцию, чтобы забыть своё солнышко.

Если вам когда-либо доводилось видеть краба, то вам осталось подключить только своё воображение. Подобно глазам краба вылезающие из панцыря, глаза персонала проделывали то же самое. Резкое выздоровление миссис Ланс, был ни чем иным как медицинское чудо.

С наступлением вечера суматоха поутихла, а с ней и пациенты. Лансы давно уехали пообещав вернуться завтра. Вернувшись домой они готовились к празднику, а вместе с ними мысленно готовилась Карен Ланс.

Лежа в своей палате, она смотрела на клён с опавшей листвой. Его тень отражалась на стене, а ветви тенями плясали под натиском ветра. Но кроме немого собеседника, что стоял за окном много лет, был ещё один гость. Стоя в углу, как паук, он выжидал своего появления перед жертвой. Женщина прищурила свои глаза, от чего линии морщин на её лице стали чётче.

— Кто здесь?

— Мама, — сделав шаг навстречу сказал некто. — Это я, Карл.

Юноша не изменился, словно не прошло шестнадцати лет с того момента, как он покинул дом навсегда.

— Сыночек мой, — воскликнула миссис Ланс раскрыв руки в объятия. Слёзы радости катились по сморщенным щекам женщины.

Обняв своего сына, который пропал на чужбине, вновь вернулся к ней. Пройдя руками по спине юноши, миссис Ланс почувствовала, что спина сына стала меньше размером. Да и сам он усыхал на глазах, обретая детские очертания.

— Бабуля, — продолжал обнимать её Фред. — Ты ведь хочешь быть снова счастливой? Снова увидеть дядю Карла?

Мальчик искренне улыбался, а в его глазах зажглась искорка. Карен растерялась, она точно видела своего сына, чувствовала тепло его тела кончиками пальцев.

— Ну ты же хочешь этого, я вижу, — весело продолжал Фред. — Без твоего согласия у меня ничего не получится. — Карен согласно кивнула, а глаза Фреда сверкнули не естественным блеском.

Свинцовые облака нависли над «Обителью святой Елизаветы» не предвещая ничего хорошего. Но не для молоденькой медсестры Джанис, недавно начавшая работать в этом месте.

— О, ты умеешь танцевать. Ты можешь танцевать джайв, — шагая по паркету, она подпевала заевшей в голове песне. — О, видите эту девочку что на сцене. Запомните королеву танца.

Остановившись напротив палаты бывшего «растения», так называли сотрудники между собой миссис Ланс, Джанис постучалась. Думая, что пациентка ещё спит, девушка стараясь не скрипеть дверью зашла в палату.

Громкий визг раздался по коридорам пансионата, разбудив не только пациентов, но и медперсонал, что дремали после ночного дежурства. На кровати лежала женщина, вернее то, что от неё осталось. Растерзанное тело напоминало пиршество дикого зверя. Ребра напоминали крылья мотылька только собирающего взлететь. Раскиданная и развешенная мишура из требухи, украшала палату. И счастливая улыбка Карен Ланс ещё сильнее напугало медсестру Джанис.

Утренний звонок телефона не предвещал ничего хорошего. Полиция сообщила печальные известия семье Ланс.

Когда тело прибыло в морг города Питч, Мэлани Хэнрис поняла, что эту ночь она не сможет спать спокойно. Местные анатомы немного облегчили ей задачу сведя обратно ребра и собрав содержимое живота. Но такая работа не устраивала заведующую, поэтому для неё все началось сначала. Многие посчитают, что подготовить тело к похоронам плёвое дело, что для этого нужно: помыть, переодеть и положить в гроб. Но для Мэл — это было целый ритуал. Разрезая грубые швы и зашивая заново, бывший «мешок с мясом» обретал человеческие черты. Присев передохнуть, заведующая решила разбавить ночную скуку и немного поболтать.

— Ещё немного и мы закончим миссис Ланс, — ответом для заведующей стала гробовая тишина. — Миссис Ланс? — снова молчание. — Земля вызывает Карен Ланс, приём! — гремя подносом кричала Мэл, но вместо ответа женщины она услышала удары о дверцы холодильников.

Их обитатели бились и вопили от резкого пробуждения.

— А ну тихо! — скомандовала заведующая. — Не до вас сейчас. — Краем глаза она заметила алый блик.

Среди разорванных кусков плоти застряло стёклышко. Достав его пинцетом и внимательно рассматривев, краешек губ заведующей поднялся вверх. Это был осколок камушка. Под светом лампы он светился красным цветом.

Когда стрелки часов устремились ввысь, а солнце стояло на пике небосвода, Бет Ланс приехала в похоронное бюро «Отус». С женщиной в бюро зашёл Фред. Хотя мать старалась уговорить сына остаться в машине, он наотрез отказался.

— Здравствуй Бет, — Мэл уже ждала её в кабинете. — Прими мои соболезнования.

— Да, да. — сдерживая слёзы пробормотала Бет. — Я пришла обсудить…

— Знаю, уже всё готово. — перебила её Мэл протягивая бумаги. — Подпиши здесь.

Фред оглядывался рассматривая помещение. Его взгляд упал сделанную из ореха деревянную доску с фигурками, что стоял на полке громоздкого шкафа.

— Интересуешься шахматами? — улыбаясь спросила Мэлани. Фред только молча посмотрел ей в ответ. — Хочешь сыграть?

— Мы спешим, — закончив с бумагами отрезала Бет. — Сейчас аврал в архиве, ещё отец на смене. Как будто все сговорились.

Бет выглядела уставшей. Приготовления к церемонии, работа, все это потоком свалилось на хрупкие плечи женщины.

— Плюс сейчас нужно найти того, кто сможет присмотреть за Фредом. Пока я работаю, — пала в отчаянье Бет.

— Фред может пока остаться здесь, — предложила Мэл посмотрев на мальчика добрым взглядом, если его можно было разглядеть под тёмными стёклами очков.

— Не стоит, — начала отказываться Бет. Оставлять ребёнка в подобном месте — не лучшее решение. — Тем более Фред может отвлекать от работы.

Заведующая усмехнулась словам Бет Ланс.

— Не стоит так волноваться. За годы моей работы здесь, у меня ещё никто не сбежал, — подшутила девушка.

Нервно улыбнувшись Бет посмотрела на сына, тот тихо хихикал.

— У работников морга и юмор мёртвый, — подумала женщина. Выбора не было, а время уже поджимало. — Хорошо, — сдавшись согласилась Бет. — Я пришлю кого-нибудь за Фредом.

Бет поцеловала сына на прощание и сев машину уехала.

Достав и выставив шахматную доску на стол, оппоненты расселись друг напротив друга. Фигуры выпиленные из местного янтаря отличались по цвету, согласно правилам игры. Взяв две пешки в руки и убрав за спину, Мэл предложила сделать выбор.

— Эта, — указал на правую руку Фред.

В ладони заведующей лежала — тёмная пешка. А в другой, что не выбрал мальчик — светлая. Вернув фигуры на доску и сделав ход пешкой она начала партию. Фред ответил тем же, робко пойдя такой же пешкой.

— Ты расстроен? — спросила Мэл сделав следующий ход.

— Я? — задумался Фред идя конём. — Не знаю.

Сняв свои очки, Мэл посмотрела на мальчика столь же тёмными глазами. Взгляд был холодным, а лицо серьёзное. Посмотрев на поле игральной доски, она снова пошла пешкой. На что чёрный слон пошёл в атаку.

— Знаешь, сюда приходят много людей и каждый испытывает хоть что-то, — приложив большой и указательный палец к подбородку рассуждала Мэл. Сделав ход конём она продолжила. — Грусть, радость, злость и как бы противоречиво не звучало — облегчение.

Фред только пожал плечами. Вид мальчика был расслабленный, атаковав чёрным конём он снял пешку с доски. Мэл немного насторожилась столь хладнокровному поведению ребёнка в столь юном возрасте. Дети более эмоциональны, чем большинство взрослых. Пока заведующая продумывала следующий ход, мальчик осторожно сказал.

— Ты как я, — внимательно рассматривал её Фред. Его тон походил на человека спасшегося после кораблекрушения и попав на остров, встретил там такого же выжившего.

— Не совсем, — пристально посмотрев в глаза мальчика ответила Мэл и сняла пешку оппонента своим конём.

По-детски поджав губы, Фред злостно посмотрел на доску. Изучив поле, его черты лица смягчились и выражали ликование. Взяв в руки слона и убрав очередную пешку со своего пути, мальчик поставил шах королю.

— Шах, — торжественно сказал Фред радуясь своему триумфу.

В ответ Мэл только усмехнулась этой детской наивности. Продвинув короля на клетку, заведующая смогла увести монарха от угрозы слоном.

— Не спрашивал у мамы, как умерла бабушка?

— Нет, а зачем? — продвигая пешку спросил Фред. — Наверное от инфаркта или инсульта. Так было у родных одноклассников. Да и я толком её не знал.

Слова Фреда настораживали заведующую. Мальчик не плакал и не был растерян, как дети его возраста и младше.

— Я слышала ты любишь читать, — передвинув коня сменила тему Мэл. — Что последнее ты прочёл?

— Хм, — задумался Фред. — Про капитана Немо прочёл. Том Сойер. А комиксы считаются? — заведующая кивнула. — Вот недавно ещё пролистал новый выпуск про Человека-паука. И ещё кое-что. Правда, я больше просмотрел, чем прочёл. Мне один старый индеец подарил книжку. Язык чудаковатый, но картинки интересные. По ним я сам придумал историю.

Чёрный ферзь сделал свой ход защищая короля.

— О чём она?

— Про старое божество. Каким бы он не казался большим и страшным, он защищал поселение, — улыбнулся Фред. — Народ его не прогонял и был рад. Увы божество не могло далеко отойти от поселения. И тогда он решил подарить каждому жителю оберег. Где бы не был этот человек, он всегда был в безопасности.

Покопавшись в ящике стола, заведующая достала стеклянный пузырёк закупоренный деревянной пробкой. И положив склянку на лакированную поверхность стола, она сделала следующий ход королём.

— Дишер? (Такой?) — стараясь не показывать движение губ, спросила на давно забытом языке Мэл.

— Ур, (Да,) — ответил Фред.

Загадочно улыбнувшись, глаза Фреда вновь сверкнули. Взяв коня в руку, мальчик уверенно поставил его на клетку.

— Шах! — смотря исподлобья торжествующе сказал Фред.

Резко открывшаяся дверь в кабинет бюро прервала игру. Наскоро вернув очки на привычное им место, Мэл встала со своего кресла.

— И снова здравствуйте, — раскинув руки поздоровалась заведующая.

— Добрый день, — немного колеблясь ответил Торнс. — Фред пойдём, дядя Бобби в машине ждёт.

Мальчик подскочил со своего стула. Он был рад. Победа осталась за ним.

— Я победил, у короля нет шансов уйти. Дядя Кел, а ты принёс мою книгу?

— Ах, да. Вот держи, — вытащив из-за пазухи книжку Келвин протянул её Фреду.

— Не-е, — взяв её и отложив на стол протянул Фред. — Она мне больше не нужна.

Келвин немного удивился решению мальчика. Ведь до этого Фред с таким нежеланием отдал книгу, а сейчас с легкостью расстаётся с ней. Как и многие дети, нашедшие в лесу чудаковатую ветку, представляли её в виде сабли или винтовки, а на утро выкидывали видя в ветке обычную корягу. Келвин открыл дверь чтобы уйти, но как только Фред сделал шаг за порог, его позвали.

— Фредди, — легко улыбалась Мэл, как ребёнку, что забыл свой ланч.

Увидев, как король уходит с линии атаки, взгляд Фреда потемнел от злости.

— Партия только началась, — пропела заведующая.

Как только двери главного входа закрылись, а шаги начали удаляться, заведующая похоронного бюро взглянула на павших пешек. Две белые и одна чёрная. Неплохой расклад для начала. Но битва только началась. Какой финал ожидает зависит только от игрока. Взяв в руку фигуру коня, последнюю фигуру до которой коснулся Фред. Загадочно улыбаясь, Мэл рассматривала её. Поставив коня на место, перед заведующей открылась картина. Как багровый конь угрожающе смотрел на короля.

Глава 14

Ночь 23 июля 1983.

С момента начала партии прошло три дня. Школьный двор был переполнен детьми. Одни, собравшись в группку, играли в фишки. Разбивая в пух и прах собранную колону и забирая трофеи соперника. Другие, собравшись девичьей компанией, обсуждали события сериала, который недавно показывали по телику. Но Фреда привлекла небольшая компания мальчишек, сидящая в сторонке от остальных, увлеченно читая комиксы.

— Четырёх хватит, — подумал Фред еле заметно облизнувшись.

В последнее время мальчик испытывал сильный голод. Сколько бы он не съедал, желудок продолжал урчать прося добавки. Фред попробовал съесть сырую курицу из холодильника. Как питон, что заглатывает жертву, мальчик пытался проглотить холодную тушку. Но вместо сытости пришёл только ещё более сильный голод.

— Привет, — подойдя ближе к компании поздоровался Фред.

Мальчишки неловко переглянулись. В классе Фред ни с кем не дружил и не разговаривал, получив статус — аутсайдер.

— П-привет, — поздоровался в ответ один из мальчиков Джим. Короткостриженный, в мятой футболке под курткой и с пластырем на носу.

— Можно к вам? — спросил Фред заглядывая в глаза каждому ожидая ответа.

— Конечно, — робко ответил второй мальчик держащий в руках комикс про людей-мутантов, Итен.

Присоединившись к детям, Фред продумывал следующий шаг.

— Не хотите поиграть? — спросил заискивающе Фред.

— Во что? — поинтересовался другой мальчик, Лаки. Он был в клетчатой рубашке, с аккуратно причёсанными волосами, отчего они казались немного сальными.

— А вот во что, — достав из кармана камушки задорно сказал Фред.

Все четверо с интересом рассматривали ладонь одноклассника. Переливаясь как карамельки, разной формы и размеров, они гипнотизировали своими бликами. Протянув новым знакомым красные камушки Фред выжидал, когда кто-то из них захочет взять.

— Йоу, сопляки, — окликнул знакомый голос из-за спины Фреда.

Четверо мальчишек сразу обернулись словно протрезвев. В их сторону шл Кайл Бронс. И как свита охранявшая своего короля, его сопровождали Пол и Малькольм. Кайл размеренно подходил к детям.

— Выворачивайте карманы, — скомандовал Кайл нависая над мальчишками. — Еженедельный налог.

— Но мы же платили позавчера, — возмутился Итен, но последовавший за этим подзатыльник вмиг утихомирил мальчишку.

— Инф…инфац… — пытался выговорить сложное слово Кайл. — В общем, повышение цен.

Мальчики пошарили в карманах в поисках оставшихся денег. По несколько центов у каждого, только у Лаки была пара купюр. Забрав деньги и небрежно засунув в карман, с дырявыми в коленях джинс, Бронс недовольно высказался.

— Хах, маловато. Но ничего, завтра принесёте остальное.

— Но у нас больше нет, Тим вообще разбил свою копилку, — высказался Лаки, пока мальчик в красной курточке по имени Тим, тихонько всхлипывал.

Кайла не волновали проблемы этих детей, его больше интересовал новый картридж, который он купит для своей консоли.

Заметив, что один из мальчишек всё так же стоит к нему спиной, Кайл возмутился.

— Эй ты, — обратился он к Фреду развернув к себе лицом. — Ты тоже скидываешься.

— В вашей контрибуции я не участвую, — сказал на одном дыхании Фред.

Собравшись уже уйти, Фреда остановил Пол толкнув грудью. Окружив, как коршуны, хулиганы нависли над Фредом.

— А ну, показывай, что ты там прячешь, — скомандовал Кайл.

— Трое тоже неплохо, — промелькнуло в голове Фреда.

Не став сопротивляться Ланс показал, что держал в руках. Как сороки увидевшие побрякушку, троица вмиг разобрала алые камушки.

— И где ты их взял? Стащил небось у своей бабки, — ехидничал Малькольм рассматривая на свету один из камней.

— Забирайте, — выдохнул Фред. — Всё равно ещё таких наберу.

Отходя от Бронса и его парней, Ланс уже не надеялся, что план сработает, но.

— Стой, — подбежал к нему Пол. — Есть предложение.

Сумерки постепенно сгущались над лесом. Туман разливался сквозь стволы деревьев, как молоко между зубов. Трое мальчишек шли за четвёртым, с каждой минутой теряя терпение.

— И долго ещё? — не выдержал Кайл.

— Ещё немного, — ответил за спину Фред перелезая через бурелом.

— Это было десять минут назад. Если ты нас дуришь Ланс, в школу можешь не возвращаться!

Ответа не последовало. Когда мальчишки посмотрели за поваленное дерево, то на той стороне уже никого не было. Малькольм посчитал, что Фред убежал вперёд оставив их и побежал за ним. Сгущающийся туман окружил детей беря в капкан. Оставшись вдвоём, Кайл и Пол стали ждать.

Спустя минуту мальчики услышали страшный крик Малькольма. Окруживший их туман исказил звук появляясь то слева, то справа, а то и вовсе сверху. Всё прекратилось, так же резко, как и началось.

— Йоу, чё это было? — оглядываясь вокруг спросил Кайл.

— Н-не знаю братан, — заикаясь ответил Пол.

Что-то крупное упало с дерева возле мальчишек, будто верёвка оборвалась под тяжестью мешка. Развернув это они отшатнулись. Белая мгла застелила глаза счастливого Малькольма. Его конечности были перекручены, а из живота зияла дыра. Как мешок, без содержимого.

Закричав от ужаса, Пол побежал сломя голову сквозь густой туман. В надежде убежать от того нечто, что так быстро расправилось с его другом. Завернув за куст, мальчик не заметил как провалился в яму.

Кайл остался один. Он старался вспомнить дорогу, но Фред шёл очень ветвисто, а туман становился только гуще с наступающими сумерками. Второй крик, немного приглушённый, словно тот кто кричал находился под землёй. В отчаянье и ужасе Кайл спрятался за близстоящим деревом.

— Это всё сон. Это просто кошмар, ночной кошмар. Вот я сейчас проснусь и всё закончится, — бормотал испуганный мальчик щипая себя за руку. Но выглянувшая из-за дерева рука прервала его действия.

— Ты что делаешь? — хитро улыбался Фред. — Я думал вы за мной пошли. Смотри сколько я набрал. — он протянув ладонь и показывая камни перепуганному Кайлу.

Бронс резко встал и начал оглядываться.

— Нам надо валить! Да брось ты это!

Хлёстко ударив по руке. Рассыпавшись по земле, камни угольками горели разгоняя тьму леса. Взгляд Ланса помрачнел, но улыбка не спадала с его уст. Подойдя ближе и достав из кармана перевязанный шнурком алый камень, в разы больше тех, что лежали на земле, он протянул его Кайлу.

— Возьми, он убережёт тебя от чудовища.

— Ты спятил?! — уже не скрывая своего страха кричал Бронс. — Нам надо бежать отсюда!

Рослый мальчик желал скорее сбежать из этого леса, но из земли вылезла рука схватив за ногу. Повалившись на землю усыпанной ковром из сухих иголок, Кайл посмотрел наверх. Над ним стоял, смотря белёсыми глазами Малькольм. А тот кто удерживал за ногу, решил вылезти из своего укрытия. Это был Пол. Перемазанный, в ссадинах, нижняя челюсть, что удерживала язык во рту, пропала. Джинсы Кайла окрасились позорным пятном, пахнувшее аммиаком.

— Помоги мне!

— Быстрее, возьми это, — протянул камень Фред.

Вечер для шерифа Джефферсона был тяжёлый. Звонки от разъярённых родителей требующие найти своих детей. И снова поиски близ окрестностей.

В чаще леса, недалёко от старой дамбы, были найдены двое. Первого нашли случайно, один из офицеров споткнулся о высунувшееся на половину тело. Второго пришлось поискать. Куртка флагом развивалась на ветру зацепившись о дерево, а под ним лежало ещё одно тело. Рюкзаков не было. Дети могли их оставить дома или где-то ещё. Но в кармане куртки, одного из мальчишек, нашли карандаш, да и только. Но третьего нигде не было. Опросив школьников, которые видели как четверо мальчишек, что прошли через «арку влюблённых», направились в лес. Одна девочка упомянула, что среди четверых был Фред Ланс.

Ниточка дела вела шерифа в дом Лансов. Из-за входной двери вышла мать Фреда. Пару раз Барри лично останавливал байк Бет, что нёсся по шоссе округа. Женщина по-своему нравилась Джефферсону, этот стальной нрав и огонь в глазах. Ланс напоминала ему её.

— Барри, — удивилась Бет не ожидая прихода шерифа. — Что-то случилось?

— Да, — твёрдо ответил шериф. — Твой сын дома?

— А где ещё ему быть? Пришёл познакомить меня со своим другом, — открывая дверь шире констатировала Ланс.

В гостиной сидя у камина играли дети. Выкидывая кости и передвигая фишку, они играли в «Подземелья и драконы». Крупный мальчик помахал рукой. Видимо Кайл Бронс. На пухловатом лице лучилась улыбка, а на шее висел на грубой нитке красный камушек.

За последнюю неделю Питч перетерпел изменения. Был объявлен комендантский час. Но не смотря на ограничения, убийства возобновились. Теперь пропадал не один человек в раз в несколько лет, а группы людей. Семь жертв за последние пару дней, от подростков до взрослых. Только дети перестали пропадать.

Странность была в том, что они стали собираться в свои группки. И все, как один, выглядели через чур счастливыми, не по-детски счастливыми. Такие резкие перемены настораживали Кетча. И в добавок, в скором времени, он попрощается со своим другом навсегда.

Ступив на порог столь знакомого дома, мужчина постучался. Тишина.

— Уехал, — что-то гулко упало в груди.

По ту сторону двери раздались шаги. За распахнутой дверью показалась столь знакомая копна волос. Заспанный, помятый, местами небритый. Не смотря на столь скверный вид, Бобби был рад, что старый друг ещё в городе.

Дом выглядел куда обжитым, чем в прошлый раз. Были расставлены книги и фотографии в рамке. Мебель высвободилась из целлофана наполняя дом уютом. Даже полки на кухне были заполнены едой.

— Ты остаешься?

— С тобой всё нормально Бобби? — Келвин насыпал растворимый кофе в чашку, не чета тому, что пьет Юджин. — Я никуда не собирался. Зачем уезжать, если тут так хорошо? Это мой дом, мой город, мне здесь очень спокойно.

— Но ты же говорил…

— Мало, что я говорил Джефферсону! Это не его дело, — выпалил Келвин стукнув кружкой о стол. Но немного успокоившись и посмотрев на друга, добавил. — Слушай Бобби, вид у тебя в последнее время так себе. Заканчивал бы налегать на спиртное.

В столь солнечный день Торнс принял решение остаться в Питче, навсегда. Ему казалось, что покинув город он вновь станет несчастен. Находясь в его пределах мужчине становилось лучше. А талисман в кармане придавал уверенности. Келвин давно перестал слышать своего «соседа». В голове стало свободнее, нет лишних мыслей и диалогов. Снова взяв в руки карандаш, мужчина долго не мог остановиться. Иллюстрации вылетали, как из принтера едва успев остыть. Сюжет более спокоен и красочен. Отправив несколько работ Юджину, ответ не стал долго ждать.

— Вот. Во-от! Это я понимаю, — говорил по ту сторону провода Юджин. — Наш старый конь снова в седле.

Решив, что лесной воздух пошёл сотруднику во благо, Юджин предложил ему на какое-то время продлить отпуск. Взамен на ещё несколько работ.

— Со мной все в порядке, — отрезал Кетч. — А ты ведёшь себя странно.

— Как ты сейчас, — заливая сухую смесь кипятком констатировал Торнс. — Что такого, что я решил остаться? Я наконец взрослый человек и могу сам для себя принимать решение. И не нуждаюсь в няньке!

— Вот только не надо на меня козлить, Торнс, — не выдержал Бобби. — То что ты провёл свои лучшие годы в дурке это печально. Не спорю. Но ты даже не удосужился спросить как я здесь жил. Как Бет здесь жила. Даже…

— «Даже» что? — не сбавлял обороты Кел.

— Неважно, — присев на стул выдохнул Бобби. — Если бы знал, какая хрень тут твориться.

Поведение друга ещё больше настораживало механика. На кухонном столе лежало письмо. На конверте был адрес Орегон, город Сейлем, издательский дом «Протеон». В письме говорилось о дальнейшей работе Келвина в Питче. Все свои наброски и наработки он будет присылать раз в неделю по почте. Мужчина просил директора о рассмотрении данной идеи. Бобби был рад такой новости, но лишь на миг.

— Эй, — начал Кел потрепав друга за плечо. — Ты помнишь, что сказал нам шериф Кларк в тот день с бюстом?

— Да. Если одни говорят, что это круто, но при этом ты знаешь, что это не так, то может так оно и есть.

— А ещё?

— И если есть какие-то вопросы, — задумался Бобби. — То ты всегда можешь обратиться за помощью. — Быстро встав со стула, Кетч направился к входной двери поблагодарив Кела.

Работа в архиве шла полным ходом. Не смотря на страшные события настигшие Питч, Бет Ланс искала ответы на вопросы, которым не один год. Как-то раз ища информацию о Карле, она наткнулась на газетную вырезку. «Взрыв Нельсона» так назывался некролог. «Сто одиннадцать рабочих находящиеся в шахтах не смогли выбраться. Из-за внезапного взрыва, источник которого так и не был установлен, вход в шахты был заблокирован. Спустя несколько дней раскопок, группа шахтёров так и не была найдена». Бет не обратила бы внимание на это, если бы не следующая вырезка.

«Хрустальный бык Фаларида» жирным шрифтом гласила надпись. «Группа спелеологов пропали в пещерах. Спустя тридцать дней, когда экспедиция в последний раз вышла на связь, была вызвана бригада спасателей. В поисках затерявшихся исследователей был найден обожжённый труп. Следы остальных членов экспедиции были утеряны в глубине пещеры. По данным это был заведующий экспедицией — Джозеф Ритмор. Первым, что нашли на теле умершего, это фамильный медальон украшенный гранатом в центре, с инициалами на обороте «Н.Р.». Хоть жена умершего утверждала, что камень, который был на подвеске, был янтарём, следствию это не помогло». Такие совпадения довольно странные, но обыденные. Но следующий случай пошатнул уверенность Ланс.

«Дети ущелья» гласила ещё одна вырезка. «Скауты, от восьми до десяти лет, ушли в поход по скалистой местности и не вернулись. Спустя неделю группа детей, под предводительством инструктора, не пришла к назначенному пункту остановки. Пройдя маршрут, местные рейнджеры наткнулись на кемпинг детей, располагающейся у реки недалеко от пещеры. Обыскивав местность, спасатели наткнулись на маленькие отпечатки ног, перемазанные глиной. Следы вели в пещеру. Тщательно обыскав её рейнджеры не смогли найти ни детей, ни их инструктора. Только плетёный гранатовый браслет одного из скаутов у входа в пещеру». Дочитав до конца Бет поняла одно, во всех случаях есть закономерность.

Все жертвы пропадали, как Майкл в тот день, но в отличии от остальных его нашли. И была маленькая зацепка, о которой мало кто знал и говорил. Найденные на месте преступления гранат. Такой же нашли у берега реки Амбер. Рассказав о своей находке Бобби, они начали своё расследование. Ища дальше, Бет сопоставила все имеющиеся случаи по критерию: пропавшие люди и пещеры. И таких было множество, с разницей между от шести до пятнадцати лет. Идя по годам происшествий, прикалывая их булавками к карте, вырезки из газет приобрели цепочку. Шли они от Техаса до Айдахо прокладывая маршрут на север.

— Будь это убийца, то ему должно быть без малого сто пятьдесят лет, — заключила Ланс смотря на бумажного змея.

Ритмичный стук в дверь раздавался эхом в помещении. Занавесив карту ветошью, Бет наспех поправляя волосы и одежду, вернулась за своё рабочее место. Посетитель был не терпелив, но продолжал стоять по ту сторону двери.

— Входите, — крикнула неизвестному Бет.

Распахнув дверь, в кабинет архивариуса вбежал Кетч. Взмыленный, уставший, но с огнём в глазах.

— Бет, как хорошо, что ты здесь.

— Это всего лишь ты, Бобби, — облегчённо выдохнула женщина и подойдя к закрытой ветошью карте раскрыла её. — Посмотри, что я нашла,

Красная связующая нить вела к бывшему шерифу Питча, Магнус Кларк. Видя перед собой змееподобную вереницу из старых вырезок, лопоухий парень опешил. Пробегая глазами статьи и некрологи из нескольких городов каждого штата, на ум приходило одно. Их город следующий.

Дни для офицера в отставке могли посчитаться скучными и однообразными, но не для мистера Кларка. Он не сожалел о дне когда подписал рапорт и ушёл на пенсию. Собрав пожитки он направился в Брайан, штат Техас. Небольшой городок, не шумный, но и не безлюдный. Найдя компанию из таких же пенсионеров, мистер Кларк проводил свободное время играя в бридж. Не считая дни когда мог настигнуть очередной циклон. Иногда арендовал лодку для недельного похода на рыбалку. Иногда выезжая на охоту и беря в руки ружье Магнус вспоминал молодые годы, когда ещё жил в Питче. Запах пороха и сосновых игл. Обычно всё приводило к охоте на алюминиевые банки. Проведя день в компании карт, друзей и пива, мистер Кларк вернулся домой под вечер.

Войдя в свою скромную обитель, старик не сразу заметил мигающую лампочку на автоответчике. Усевшись в старое кресло, за много лет принявший форму под хозяина, Магнус откинул голову и расслабился. Собираясь уже провалиться в дремоту, ему помешал звонок на телефон.

— Наверное опять Арчи, — недовольно пробурчал старик нехотя вставая со своего кресла.

Когда телефон озвучил последнюю трель, он переключился на автоответчик. Магнус посчитал, что это к лучшему, он не хотел слушать очередные бредни Арчи по поводу рыболовного бизнеса. Но голос по ту сторону был молодым.

— Ещё раз здравствуйте мистер Кларк, — голос был уставший, звонивший не один раз пытался дозвониться. – Это Роберт Кетч из Питча.

Услышав это Магнуса прошиб холод. Стоя перед телефоном, как перед эшафотом, и собрав всю храбрость в кулак, мистер Кларк поднял трубку.

— Рад слышать тебя Бобби.

— Да, я тоже рад, что до вас дозвонился шериф, — сбивчиво тараторил Кетч.

— Я уже не шериф сынок, — поправил Магнус. — Ты ведь звонишь не для того, чтобы поговорить со стариком?

Молчанием с редким шипением телефонного кабеля. Парень решался на что-то и этот разговор давался ему с трудом.

— Вы помните, что случилось с моим братом? — прервав паузу проговорил Бобби. — Это повторилось.

— О боже, — стерев с лица пот пробормотал Кларк.

— Мистер Кларк, помогите нам. Прошу, вы однажды уже поймали убийцу. И вы единственный кто может рассказать мне про это.

— Не единственный.

— Что вы имеете в виду?

— Я… Не уверен, что тогда был виноват Хью. И до сих пор не уверен, что тогда произошло.

— Мистер Кларк, пожалуйста. Вы ведь сами говорили «если есть вопросы, то я могу обратиться к вам за помощью».

Старик поджал губы. Он много лет старался забыть ту ночь.

— Ладно, — сдался Кларк. — Я расскажу всё, что знаю.

Свист чайника раздался по полицейскому участку обдавая паром настенную плитку кухоньки в комнате отдыха. Проснувшись от назойливого писка, Дерила Грофта выкинуло из короткого сна. Вспомнив про чайник, он подорвался со своего стула и задев его, стажёр потерял равновесие. Удержавшись на ногах, молодой офицер продолжил спешно продвигаться в сторону кухоньки. Свист прекратился, а возле плиты стоял шериф Кларк. Мужчина держал в руке затихший чайник продолжающий выдыхать пар через носик.

— Дерил, может тебе устроиться охранником в библиотеку? Там и тише, и стулья для сна куда удобнее. — Он говорил это не всерьёз, но для профилактики пара моральных встрёпок не помешает.

— П-простите, шериф Кларк. — Поправив одежду извинился Дерил.

Струйка кипятка опустилась на дно кружки растворяя коричневый порошок. Аромат с паром поднимался ввысь, распространяя запах по комнате. Отпив большой глоток крепкого чёрного кофе, шериф вытер свои густые усы и направился за свой рабочий стол.

На входе стояла высокая фигура индейца с чёрными, как кофе Кларка, волосами. Лицо обрамляла россыпь морщин, словно каньоны в прериях. В его волосы было вплетено перо птицы, отливающее синевой на свету. На одном из украшений на его шее, был вырезан витиеватый знак не принадлежащий ни одному знаку племён, что ранее жили на территории Питча. Тёмные глаза краснокожего посетителя были наполнены решимостью своего прихода. А голос твёрд, как скала.

— О-о, давно не виделись Вождь. Какими судьбами? — разбавил неловкое молчание Магнус.

Кличку «Вождь» индеец получил не с проста. Он был последним и единственным индейцем из своего племени. Мало кто знал его настоящего имени, некоторые подумывают, что его и вовсе нет. Поэтому горожане нарекли его просто — Вождь.

— Вода.

— Что вода? — не понял шериф загадок индейца.

— Отдает железом. Плохой знак.

Звонок стационарного телефона оборвал краткий диалог между двумя. Магнус облегчённо выдохнул, он не любил общаться с индейцем. Его немногословность и серьёзность напрягала шерифа с момента вступления на службу. Порой краснокожий помогал, когда ещё был жив предыдущий шериф, Шеймус, так хорошо окрестности не знали даже их местные рейнджеры и геодезист. Пещеры, рытвины, даже заброшенные шахты не прошли мимо взора индейца.

Сняв трубку с коммутатора, Кларк вслушался в голос по сторону линии.

— Ш-шериф Кларк, — женский голос в трубке дрожал, прерываясь на всхлипы.

— Да, слушаю. Чем обязан? — нехорошее предчувствие когтями драло нутро шерифа.

— Мой мальчик, – протяжный всхлип женщины. — Мой сын не вернулся домой, они ушли с братом и его компанией гулять, а вечером… Мой старший сын не знает, куда пропал его брат.

— Мисс…

— Миссис Кетч. — поправила женщина на проводе.

— Миссис Кетч, мы сейчас же выдвинемся на поиски. Как зовут мальчика? — скрыть волнение не получилось.

— Майкл… Майкл Кетч.

Лучи фонарей пробивались через стволы деревьев освещая тёмные места зарослей. Лай собак и крик людей зовущие пропавшего мальчика эхом простирались по округе. Местная фауна взбудоражена внезапным вторжением людей. Как в подтверждением этого, среди ветвей деревьев заухал филин, который упустил свою добычу в лице грызуна. У любого полицейского с годами развивается так называемое «чутьё». Не ясно как оно проявляется, но для Кларка ясно одно — всё это не спроста. Внезапный приход Вождя, затем звонок миссис Кетч, и это странное предупреждение о воде.

Единственное чему был рад не молодой шериф это отзывчивости людей. Он немного удивился, что и младший Джефферсон принял участие в поисках. И снова чутьё Кларка подсказывало:

— Надо приглядеться к парню. Может всё, что о нём говорят и правда слухи?

Немного покопавшись в памяти, Магнус припомнил, что когда-то дед Барри был одним из офицеров участка, пока не ушёл на фронт. Правда его сын не последовал стопам отца уйдя с головой в политику.

Индеец шёл в стороне оглядывая окрестность.

— Вождь! — окликнул Магнус индейца, тот непринужденно одарил его своим взглядом. — Что ты имел ввиду говоря «отдаёт железом»? Может просто трубу прорвало?

— Нет, — с той же твёрдостью в голосе ответил индеец. — Если бы прорвало трубу, я бы не пришёл.

— Так дело не пойдёт, — думал про себя Кларк.

Вождь мало говорил, как разговаривать с шаром «восьмёркой». Задаешь вопрос, он говорит ответ. Только объяснять бледнолицым значение своих слов видимо не любил.

Как-то раз наставник Кларка, шериф Шеймус, рассказывал как стоит говорить с индейцем.

— Не задавай ему вопросы, всё равно ответы ничего тебе не скажут. Попроси его показать.

За столько лет службы в участке, Магнусу не доводилось лично работать с коренным жителем этих земель. Однако, совет наставника навел его на мысль.

— Вождь! — снова окликнул индейца Кларк. — Где вода отдавала железом?

Индеец только кивнул и направился в сторону реки.

— Шериф. Ч-что вы задумали? — недоумевал Дерил.

— Сейчас узнаем, — ответил ему шериф Кларк.

Добравшись до места, где была «железная» вода, собаки хором начали выть и обнюхивать землю взяв след. Потоптавшись на месте, шериф отдал приказ осмотреть берег направляясь выше по течению. Свет фонарика упал на прибрежную гальку, что была усыпана вдоль русла реки. Алым отблеском на шерифа смотрел янтарь. Подняв затвердевший кусок смолы, Магнус перебирал его в пальцах ощупывая и рассматривая.

— Что это? — задавался он вопросом. — Похож на наш янтарь, но…

Резкий удар по руке отвлёк мужчину от раздумий. Это был Вождь.

— Брось, — приказным тоном сказал индеец.

— Ты в своём уме?! — взбудоражено спросил Кларк.

— Это плохой камень, не стоит его трогать, — загадочно ответил индеец и ушёл вместе с поисковой группой вверх по течению.

Громогласный вой раздался среди деревьев. На небольшой отмели лежало тело. Голова было спрятано под толщей воды и тины, виднелись только копна растрепанных грязных волос и крохотная спина, в фланелевой рубашке. Достав мальчонку из воды его положили на траву рядом с берегом.

Лицо Майкла привело всех в ужас. Дерил увидев его, побежал к ближайшему дереву опорожняя свой желудок. Даже Джефферсон, который со смехом смотрел фильмы ужасов в кинотеатре, впервые испытал такой страх. Кларка не на шутку встревожило выражение лица мальчика. Округлившиеся, с белоснежными хрусталиками глаза. Рот перекосило, словно застыв в гримасе ужаса и крика. Конечности рук были искривлены, будто стараясь отбиться или…

— Что-то удержать? — подумал про себя Магнус.

Хмурые глаза индейца осматривали труп на берегу. Его смущала эта неестественность. Словно не убиенный перед ним мальчик, а пустая оболочка коряги, что принесло течением.

Оповестив семью Кетч о нахождении пропавшего сына, по ту сторону трубки шериф Кларк слышал рыдание и вой сгорбящей матери. Только пробившиеся из-за гор утренняя заря приветствовала своим присутствием просыпающиеся жителей Питча. Немного сонный Магнус заполнял за своим столом рапорт о ночном происшествии.

Труп мальчика забрал местный патологоанатом, он же заведующий похоронным бюро «Отус» — мистер Хэнрис. Мужчина в годах, с залысиной на голове и со сгорбленной спиной. Прибыв в Питч несколько лет назад, он держал в руках один потрёпанный чемодан, а в другой ручку маленькой девочки, его внучки. Будучи врачом на пенсии, он любезно подрабатывал в морге, параллельно готовя человека в последний путь.

Красный огонёк автоответчика мигал, сообщая владельцу о новом сообщении записанный на плёнку. Это была единственная и короткая фраза: «Приезжай в морг. Срочно!».

Глава 15

Дневник

— Это всё. И Бобби, — обратился Магнус.

— Да, мистер Кларк.

— Бобби, я не смогу вам с этим помочь. Прости, — Магнус сожалел, но ещё больше от того, что ему пришлось всё это рассказать. — Лучше тебе или кому-либо ещё не лезть в это дело. А если все же решился. Тогда…

— Тогда?

— Найди Вождя, — твёрдо сказал Магнус. — Не уверен, что это поможет. Но может он что-то знает. Вождь был с нами в ту ночь. Только если этот старый лис не ушёл к праотцам. — старик нервно засмеялся своему каламбуру не отнимая трубку от уха. — На всякий случай, спросите Альфреда Хэнриса, он тоже к этому причастен.

— Х-хорошо, — дрожащим голосом ответил Кетч.

Что бы не происходило в родном городе, мистера Кларка это больше не касалось. Порой ему снился младший из Кетчей. Мальчик стоял у подножия кровати. Напоминая фарфоровую статуэтку, те что коллекционируют старушки, выставляя напоказ своим подружкам завистницам. Так же как статуэтки стоящие на полке, молча стоял и Майкл, прожигая взглядом постаревшего Магнуса.

— Спасибо, — коротко прозвучало в трубке и связь оборвалась.

Переведя дух и вернув телефон на место, старик Кларк вздохнул с облегчением. Нарост, что годами терзал его, откололся как накипь со дна чайника. Снова телефонная трель. Взяв трубку от туда послышался знакомый и надоедливый до изнеможения голос Арчи.

— О, как хорошо, что ты поднял трубку. Магнус у меня возникла гениальная идея, — на распев говорил Арчи.

— Чёрт возьми, Арчи, — только и проговорил Магнус, выслушивая очередной бред начинающего бизнесмена.

Благодаря рассказу бывшего шерифа Магнуса, красная нить расследования вела к следующему человеку. К прошлому заведующему похоронному бюро «Отус», Альфреду Хэнрис.

— Мэл, открывай! Нужно срочно поговорить, — настойчиво стучал в дверь бюро Кетч.

На двери висела, как знамя, табличка «Выходной», а за самой дверью только громкое звучание колонок магнитофона. Это настораживало. Бюро работала круглосуточно, не зная выходных и праздников. Да, были дни когда Мэл была занята делами, которые не требовали отлагательств, или на худой конец она могла просто проспать.

— Слушай Бобби, — обратился Кел. Лопоухий парень попросил его пойти с ним, так как вновь перейти порог этого места, Кетчу не хватало духа. — Может у неё и правда выходной? Ты ведь сам говорил, что она не работает круглые сутки напролёт.

— Да, ты прав. Но не сегодня.

Стучать бесполезно. Кетч уже намеревался вырвать замки, что держали дверь, но они были не заперты. Пройдя в глубь здания, в поисках заведующей, на ум пришла мысль искать её по звукам песни. В первый раз Келвин видел кабинет только мельком, сейчас он мог его хорошенько рассмотреть.

Кабинету заведующей мог позавидовать любой старьёвщик. Только механических маятников было около дюжины расставленные по всем местам кабинета. Стены окрашенные в тёмно-зелёный цвет успокаивали, но и не давали расслабиться. На этих стенах висели в рамке нарисованные чернилами насекомые: махаон, богомол, паук и напоминающего жука-носорога насекомое, но без рога. За дубовым столом заведующей, по обе стороны стояли шкафы с книгами, банками с формальдегидом и различными безделушками. Письменный стол заваленный папками с бумагами, магнитофоном и шахматной доской с неоконченной партией.

Одна из стен была увешана открытками и фотографиями. На каждой из них был изображён город, достопримечательность, карикатура или животное. Человек, что собирал такую коллекцию, явно был чудиком. Будучи детьми, команда Сильвера тоже собирали вкладыши от жевательной резинки или карточки. Как бы по-взрослому не выглядело увлечение, под другим углом оно остаётся таким же детским.

В кожаном кресле, рядом с дубовым столом, сидела заведующая раскладывая карты на кофейный столик. Из курительной трубки шёл сизый дым. Подобно паровозу, она раскуривала эту дудку ещё сильнее заполняя кабинет дымом. Он как волны сделанные из вуали, плавал по комнате и подобно волнам, колыхался от любого движения. Напротив сидел на жёрдочке попугай — белый какаду. При виде незнакомцев перья на его хохолке угрожающе встали дыбом. Раскрыв клюв и замахав крыльями, птица неистово кричала разгоняя дым вокруг.

— Палундр-р-ра!!! Вассэр! (Вода! По немц.) Вассэр! (Вода! По немц.) Сухопутные крысы на палубе!

— Отставить, — услышав знакомую команду попугай затих. — Что надо тебе Кетч? Только быстро, у нас игра в самом разгаре. — выдохнув дым уголком рта Мэл смотрела на расклад карт. — Клянусь, эта птица меня без гроша оставит.

Увидев странное, даже в рамках Странной Мэл, поведение, Кетч чуть не забыл зачем пришёл. Белый какаду смотрел на парня косясь одним глазом. Взяв лапой металлическую мисочку, больше напоминающая самодельную пепельницу, птица стала её наклонять отбивая о стол.

— Перерыв, — выдохнув очередной клуб дыма сказала Мэл.

Направляясь на импровизированную кухню, она достала банку консервов. Вскрывая банку единственным столовым ножом который был, из жестяной банки послышался сладковатый запах кукурузы. Попугай оживился ещё сильнее отбивая ритм музыке и крича той в такт.

Келвин же рассматривал банку с камнями. Разных цветов, форм и размеров. Одни походили на иглы, вторые на своеобразные геометрические фигуры, как в рассказах Лавкрафта. Но он приметил только один из них. Достав пальцами бугристый белый камушек и поднеся к лицу, Торнс с интересом рассматривал его. Камушек напоминал ему малину, только белую и очень твёрдую.

— Я бы на твоём месте это не трогала, — предупредила Мэл вновь раскуривая трубку.

— Это ещё почему? — с усмешкой спросил Кел.

— И нго!

— Чего? — косясь на птицу продолжал улыбаться мужчина.

— Он назвал тебя «идиотом» на тайском и я с ним согласна, — любопытный гость от удивления поднял бровь. — Его бывший хозяин был коком на судне, вот и нахватался всякого.

Девушка подошла к стеллажу, где стоял Торнс.

— А по-поводу этой баночки. Тебе лучше не знать откуда я это всё достала, — аккуратно забрав банку сказала Мэлани.

Мужчина брезгливо бросил камень в банку. Вернув свою коллекцию на положенное место, Мэл продолжила.

— Не люблю повторять, — тяжело выдохнув, заведующая выключила магнитофон. — Зачем пришли? Для погребения вам ещё рановато, особенно тебе, — указывая пальцем на Кела.

Попугай уже ел свой обед. За годы в плавании, его предыдущий хозяин приучил своего питомца есть то, что было на кухне.

— Ты ведь знаешь, что мой брат умер, — начал издалека лопоухий парень сев на диван напротив кресла заведующей. В ответ ему был кивок. — Альфред Хэнрис, тогда был одним из тех кто что-то знал.

— Если тебе нужны детали, то обратись к шерифу, — начала раздражаться Мэл.

Любопытство Торнса не унималось. Заметив странную желтоватую медузу плавающую в банке, он решил постучать по ней.

— Хватит стучать! — закричал попугай и добавил на финском. — Воихан коира! (Сын собаки!)

— Он прав. Стив когда нервничает, начинает отдавать горечью, — пояснила заведующая.

Как ребенок пойманный возле разбитого окна, Торнс чувствовал стыд стоя возле банки.

— Ходил я в участок! — не сдержавшись выкрикнул Бобби. — На просьбу дать копии дела, только послали и сказали «не вмешиваться». Чёртов пустозвон Джефферсон. Как только пришёл на пост шерифа, ничего толком не сделал.

— Это печально, — в манере ритуального агента сказала Мэл и чуть серьёзней добавила. — А я тут причём?

— Твой старик, вернее дед. Он вскрывал тело Майкла. Если есть какие-нибудь записи…

— Мне с этого какая выгода? — выдохнув дым заведующая нависла над парнем.

— Проси что хочешь. Пожалуйста, я бы не пришёл сюда, если бы был другой выбор.

Кетч был в отчаянье. Казалось, что только его беспокоило происходящее в городе. Заведующая задумалась. Почесав затылок, Мэл села обратно в кресло.

— Видишь полку с книгами? — обратилась заведующая.

— Ты это мне? — не сразу понял Кел.

— Тебе, тебе. Так видишь?

— Да.

— Среди них лежит записная книжка в тёмной обложке, возьми.

Торнс посмотрел на полку. Среди старых и новых корешков книг он увидел записные книжки, взяв одну и раскрыв в случайном месте стал читать.

«14 апреля 1989. Сегодня льёт как из ведра, но несмотря на непогоду я…». На полях страницы были нарисованы сердечки и звёздочки. Взглянув на обложку, темноволосый мужчина увидел россыпь наклеек. А в самом низу обложки выбитую надпись «Э. Боуи».

— Не та, — воскликнула Мэл не поворачивая головы. — Левее.

Вернув личный дневник некой Э. Боуи на место, Келвин нашёл нужный блокнот. Он был в кожаном переплёте с небольшой застёжкой посередине.

Пока Келвин искал нужную книжецу, Бобби тоже решил посмотреть на диковинку в банке. «Медуза» по имени Стив, не подавал признаков жизни. Он мирно держался на поверхности воды выпуская пузырьки. Постучав по банке, желтоватый блин только колыхнулся.

— Ещё раз ты постучишь по банке. Клянусь своей бородой, что разобью её тебе о башку! — снова закричал попугай.

— Ого, прям как Эсхил, — сказала Мэл подходя к Кетчу. — Правда, он умер от падения черепахи на голову. Но смерть от лап попугая — это что-то новенькое.

Взяв стакан, что стоял на краю стола, заведующая налила содержимое банки Стива. Собравшись уже выпить мутную жидкость, но удивленные глаза зрителей мешали ей это сделать.

— Чего вылупились как птенцы на Пасху? Можете идти, — улыбаясь сказала Мэлани. Когда парни уже почти перешли порог кабинета, она сказала им вслед. — Если будут ещё вопросы, приходите. До скорых встреч, — она перебирала пальцами воздух прощаясь.

Торнс на миг остановился и кивнул. Когда дверь бюро закрылась, заведующая спокойно выпила содержимое стакана. Вкус отдавал горечью. Скорчив лицо, как от касторки, Мэл выплюнула всё в ведро.

— Вот же соуингва (оленья задница), — откашлявшись выругалась Мэл.

Сев на своё место, игроки продолжили свою карточную партию. Птица то тянулась клювом к карте, слегка надкусывая и оставляя в ней дыру, то поедала зёрнышко кукурузы, соря на стол.

— Надоели. Везде суют свой нос, — отбив карту противника констатировала заведующая. — Это может стать проблемой. Как думаешь Боцман, что с ними сделать?

— На дно! На дно! На дно! — вопила птица качаясь на своей жёрдочке.

— Интересная мысль. Хотя, — положив трубку в сторону, заведующая задумалась. — Их любопытство может сыграть мне на руку. Я выиграла.

Бросив последнюю карту на стол, девушка откинулась на спинку кресла немного расслабившись. Попугай, что был уверен своей победе, стыдливо спрятав голову под крыло.

На город опустились сумерки. Вернувшись домой Кетч листал дневник Хэнриса и найдя нужную запись, стал читать. Почерк корявый и размашистый, по сравнению с другими страницами. Видимо, когда хозяин дневника вёл запись, он был чем-то обеспокоен и торопился скорее всё записать.

« 23 июля 1983 года.

Я никогда прежде не видел такого. Люди попавшие в ДТП или обгоревшие в пожаре — всего лишь цветочки. Жуть для одних, но обыденность для меня. Но всё по порядку….

Двери морга любезно впустили посетителя. На пороге ждал мистер Хэнрис. Он нервно вышагивал из стороны в сторону перебирая сучковатые пальцы у рта. Массивная дверь хлопнула. Опомнившись, старый патологоанатом пожал Магнусу руку. Кларк заметил дрожь в пальцах и нервное облизывание губ гробовщика. Не теряя ни минуты, двое направились в холодильную камеру морга.

На кафельном столе, под светом кварцевой лампы, лежало тело. Укрытый с ног до головы белоснежной простынёй, оно выглядело как манекен.

— Шериф Кларк, нет, — начал было мистер Хэнрис. — Магнус.

— Успокойся Альфред. В твоём возрасте нельзя так волноваться. — попытался успокоить шериф. — Я понимаю, что ты многое повидал и…

— Вот именно, что повидал, — глаза Альфреда были наполнены ужасом, а руки уже снимали простынь с трупа. — Но такое вижу впервые.

Под плафоном лампы лежал мальчик. Он не выглядел как обезображенный труп. Будто он умер пару часов назад. Губы не были синими, только слегка бледноватые. А конечности не были перекручены, они мирно лежали на поверхности стола. Пока Магнус рассматривал тело мальчика, мистер Хэнрис поднёс ему металлический лоток. Но не на это хотел обратить внимания шерифа патологоанатом, а на его содержимое.

— Смотри, — поднеся лоток поближе сказал Альфред. — Это было в его теле.

Из железной посудины, в мутноватой жидкости, на Кларка смотрели алые камни. Они поблескивали и переливались. Шериф уже видел этот блеск на берегу реки и это настораживало.

— Хэнрис, — начал было Кларк облизывая пересохшие губы. — Я не знаю, что это за чертовщина, но это явно какая-то аномалия. Нам нужно…

— Деда, — раздался заспанный голосок из-за двери. — Когда мы пойдём домой? Я спать хочу.

Мужчины вздрогнули увидев зевающую девочку. Она была в розовых штанишках и бантиком на голове. Потирая кулачком глазки, девочка сладко зевнула.

— Да милая, сейчас. Сейчас, — говорил старик подходя к своей внучке.

Альфред уже хотел увести её из морга, но девчушка ловко обошла старика. Встав напротив тела, маленькая Мэлани раскрыла глаза. Не такие сонные, как пару секунд назад.

— Милостивый Боже. Он её ровесник. Может она его знала? Боже, не дай ей запомнить это, — молился про себя старик Хэнрис.

Она долго проходила взглядом ища что-то.

— Индеец, — тихо сказала Мэлани.

— Что? – не понял шериф.

— Кэм. Он пустой. Саки Хэссун. Круг. Ашкий. Страшно, — свет замигал, дверцы холодильных камер дребезжали угрожая сорваться с петель, а девочка раскачивалась и бормотала словно в бреду.

Боясь, что девочка вот-вот упадёт в обморок, Кларк подошёл к ней. Как только мужчина приложил руку к шатающемуся ребёнку, всё прекратилось. Встав ровно, как по команде «Ровняйсь», малютка серьёзно посмотрела на Магнуса.

— Индеец знает, что делать, — сказала девочка и направилась обратно в кабинет заведующего. — Я спать.

Мистер Кларк смотрел девочке вслед, пока та не скрылась за дверью.

— Не бери в голову, — успокаивал шерифа Альфред. — У неё такое частенько бывает после того случая. — он показал пальцем на затылок.

— Знаешь, — в голове шерифа промелькнула мысль. — А может твоя внучка и права. У меня есть идея. Но! Об этом никто не должен знать.

Гробовщик кивнул. Ему самому это всё не нравилась. Увы, ответы на его вопросы не даст ни один медицинский учебник или годы практики. Накрыв тело мальчика простынёю, старик ушёл вслед за шерифом. И только глаза Майкла провожали под покрывалом последний лучик искусственного света.

…это была аномалия. Но не может человеческий организм вырабатывать такое. Тем более ребёнок! После похорон мы втроём: я, Магнус и Вождь. Решили тайком перезахоронить тело. Вождь сказал, что нужно провести обряд и с этим ему должна помочь моя внучка. Когда я настоял на присутствии он пригрозил мне, а Магнуса и вовсе чуть не пристрелил. При чём тут моя Мэлани?! Она ещё совсем ребёнок! Я не знаю, что произошло во время обряда. Но надеюсь это более не коснется её. Для столь юного возраста это большая ноша, даже для меня…»

Отложив дневник, Кетч обтёр лицо руками переваривая то, что только что прочёл.

— Бред какой-то.

Встав из-за стола, мужчина направился по коридору к приоткрытой двери. В пустой комнате, когда-то детской, был единственный обитатель. Плюшевый жираф. Несмотря на выбившуюся нитку в уголке рта, игрушка по-прежнему показывала улыбку. Раньше он принадлежал Майклу. Но после его смерти, жираф переехал на чердак, где много лет ждал, когда его вытащат из коробки с другими игрушками. Жена Бобби, Сьюзан, давно просила мужа разобрать хлам.

— Нельзя, чтобы ребёнок дышал пылью, — причитала она. — Мало ли какая гадость там завелась.

Бобби ничего не оставалось, кроме как выполнить каприз женщины. Когда он вытаскивал коробки с чердака, мимо шёл одетый только в подгузник его маленький сын. В тот момент когда шустрый карапуз увидел потрёпанное плюшевое животное, его счастью не было предела.

Сколько ни уговаривали и ни просили отдать родителям старую вещь, ребёнок только мотал головой и ещё крепче прижимал своего нового друга. Постирать, зашить дырки из которых вылезал сантипон и, вуа-ля — новый друг для игр. Едва Сьюзан взяла маленькие ножнички для маникюра, дабы аккуратно убрать нитку, как маленький бесёнок ловко выхватил жирафа и помчался прочь из комнаты.

Теперь он снова один. Сидит на кровати и смотрит своими глазами-бусинками на Бобби. Взяв плюшевую игрушку, мужчина забрался в импровизированный шалаш. Там было разбросаны декоративные подушки, пол застелен плотным покрывалом и лежало ещё пара пластиковых деталей от конструктора. В шалаше было тесно. Не удивительно, ведь он предназначен для ребёнка. Но в нём было уютно. Бобби так и уснул, свернувшись среди подушек, прижимая к себе плюшевого жирафа.

Глава 16

Лута

Будучи последним из своего племени, коренной житель немало подчеркнул из уроков от старейшины Вичаша. Пока старейшина был жив, он учил смотреть и видеть всё вокруг. От малой полёвки до огромного медведя. Проходя обряд посвящения, индейцу приходилось без малого семь дней и ночей находиться в тёмной пещере подкидывая трав дурмана в костёр. Во время медитации Лута приходилось не раз столкнуться со смертью. Будь то дикий зверь забредший в пещеру, обезвоживание, голод или бессонница.

Когда срок испытания подходил к концу, молодому ученику пришло видение. Мимолётное, но отчётливое. Когда он будет также стар как Вичаша, настигнет людей великая беда. Явиться тень, что совращает сердца даря утешение. С блажью на лицах они пойдут прямо в огромную пасть чудища. Словно икринки форели сверкали в темноте пещеры камни, что одарило их чудище. Как зайдёт последний человек, пасть захлопнется. И только уходящие в глубь душераздирающие крики будут доноситься от туда. Вичаша не знал, что означало это видение, оставалось только ждать.

Кинолентой мелькали сосновые деревья за окном пикапа. Проезжая по извилистой, не тронутой цивилизацией дороге, порой подпрыгивая на кочках разнашивая подвеску машины. В достаточно свободном салоне ютились трое пассажиров. Келвину пришлось сесть посередине, став своего рода преградой для двух полюсов.

Странная Мэл была единственным проводником в поисках Вождя. Бобби же, единственным у кого смогла бы проехать машина по такой местности. А Келвин чувствовал себя балластом, не понятно для чего нужный.

— Дальше куда? — нервно спросил Бобби сжимая челюсть.

Атмосфера в салоне была напряженной. От чего Келвин только ёжился, как от мороза.

— Направо, — приоткрыв глаз сонливо ответила Мэл. — Не могли позже поехать, куда такая спешка?

— Проще было нам на карте показать. И спала бы дальше в своём гробу, — пробурчал Бобби не отводя глаза от дороги, а после добавил говоря под нос. — Дракула, блин.

— Ну, я в прямом смысле исполнила одно твоё желание, — усмехнулась проводница.

— Увидеть тебя в гробу. Я желал это не так буквально.

Торнс сдерживал смех. Когда они искали заведующую по всему зданию. Их привлекли звуки доносившегося от одного из гробов, что стояли в зале. Открыв его, парни увидели заведующую, бледнее чем обычно. На миг им показалось, что перед ними труп. До тех пор пока «труп» резко не вскочил, в порыве пробуждения. Тогда Келвин пополнил свой запас ругательств от Бобби Кетча. Такие как: идрит-ангидрит, горгона лупоглазая, трахнутая на голову сука, и всё в таком духе. Бобби с лёгкостью мог обговорить сапожника его же жаргоном.

— Да-а, любопытно посмотреть на это зрелище, — сонно сказала сама себе Мэл.

— Какое? — немного недоумевал Кел.

— Узнаешь, — усмехнулась девушка и продолжила мирно дремать.

У самой опушки стоял небольшой домик. Местами ветхий, обшарпанный, но не дряхлый. И только извергаемый дым из трубы оповещал о том, что в нём кто-то живёт.

От стуков в дверь, древесная труха сыпалась как конфетти, а маленькие стеклянные окошки дребезжали, как от сильного ветра. Казалось, что дом может рассыпаться от лёгкого дуновения ветерка. Но не смотря на это, он стойко стоял как идол вкопанный в землю.

Из раскрытой двери выглянули два бездонных глаза и смотрели прямо в лицо Кетча. Из чёрных дул ружья пахло машинным маслом и порохом. Но не это беспокоило парня смотря прямо в пустые глазницы костлявой. А жилистый, загрубелый палец, что лежал на спусковом крючке. Из полумрака хижины вышел смуглый старик. Торнс узнал продавца сувенирной лавки. Тот выглядел суровее, чем при их первой встречи.

— Прошу прощения, что потревожили вас Вождь, мы… — начал с дрожью в голосе Бобби делая шаг назад.

— Уходите, — перебил его индеец.

— Послушайте, мы пришли… — снова начал парень робко отходя назад.

— Проваливайте! — теряя терпение продолжал Вождь.

Смотря на друга, Келвин побледнел. Старик мог в любой момент выстрелить и никто бы не узнал, где они находятся. Зачем он, Келвин, поехал сюда? Какое это отношение имеет к нему? Да и друг подозрительно себя ведёт. Недоговаривает и что-то скрывает.

— Лута, — высунувшись из окна машины выкрикнула Мэлани. — Всё хорошо. Одэкота (Друг).

Индеец опустил ружье, но продолжал недоверчиво смотреть на незнакомцев. Вернувшись в хижину он бормотал что-то на своём языке. Немного отойдя от шока, перед неминуемой смертью, гнев застилал глаза Кетча.

— Ты знала, что у него ружье, — Бобби не спрашивал, он утверждал, вперив взгляд на Мэл.

— Ага, — улыбаясь кивала Мэлани. — Видел бы ты свою рожу Кетч. Смех да и только.

Свет от керосинки разгонял полумрак хижины. Бревенчатые стены прикрывали утерявшие свой цвет ковер с замысловатым орнаментом. Под потолком висел ловец снов с махаоном в центре паутины. В некоторых местах были пара украшений, напоминающие китайские колокольчики, только музыкальные трубочки заменяли куски янтаря. Над окном висел и взирал, своим мрачным взглядом глазниц, череп буйвола. Рога были украшены связкой янтарных бусин. У стены стояла кровать, но это больше походило на пару сложенных тонких матрасов накрытые шкурой животного. Бочкообразная буржуйка, на которой грелся чайник с копотью по дну. И сидевший напротив печки индеец, слегка раскачивался в своём кресле.

Как только Торнс перешагнул порог, ему стало плохо. Словно изжога проходилась по всем внутренностям. Плывущая перед глазами картинка нарушала восприятие реальности. Комната то увеличивалась до размеров амбара, то уменьшалась до кладового шкафа. В один момент Келвину показалось, что голова буйвола повернулась к нему смотря горящими глазами.

Упав на пол, мышцы сковало судорогой. Тело извивалось, как у лабораторной крысы под током. Сознание медленно гасло заволакивая глаза во тьму. Вены вздувались прочерчивая на теле лини напоминая каналы в Венеции.

Увидев друга на полу, извивающегося словно змея, Бобби пробрал мороз. Стоя, как истукан с наполненными глазами ужасом, Кетч растерялся. Звуки утихли, а время текло густой смолой.

— Хер ли стоишь?! Помоги! — закричала Мэл засучив рукава.

Пока Келвин боролся с припадком. Девушка старалась повернуть непослушное тело на бок. Густая слюна заполняла его рот. Прозрачная слизь, с малой толикой пены, стекала на пол. Смотрящий на всё это индеец, сказал лишь одно:

— Накпэна Хэссун (Злой камень).

— Чего? — спросил недоумевающий Бобби, пока изо рта Кела текла пена.

— Обыщи его карманы, живо! — скомандовала Мэл.

Удерживать вьющееся тело и одновременно придерживать голову было сложно. Язык Торнса вжимался в зубы до боли. Спазм сковал челюсть раскрывая его в неестественных пропорциях. Увидев эту картину со стороны, Торнс бы удивился возможности человеческого тела. В то время, как Кетч обыскивал карманы, не зная что именно он ищет. Нащупав ключи с брелком, парень достал их. Вернувшийся на своё место брелок, висел на кольце связки напоминая трофей. Бобби не сразу узнал подаренный им много лет назад амулет с жуком, но догадался, что он нашёл что искал.

— Инкуно Пэйта (Бросай в огонь), — сказал индеец открывая дверцу печки.

Волна жара освобождённая от железной бочки, лизнула своим потоком кромку камня. На миг, Бобби показалось, что камень не хочет быть преданным огню. Вибрация отдавалась в ладонь, но решившись, парень бросил злосчастный камень прямо в пасть печи. В одно мгновение Келвин пришёл в себя. Его лицо обрело здоровый вид, пелена спала с глаз, а тело перестало ломить.

Под жаром пламени камень давал трещины и жук, что столетиями томился в янтарном гробу, пошевелил своей хитиновой лапкой. Разорвав свои оковы, пища и переламываясь из чрева печи вырвалось нечто. Раздуваясь в размерах, жук походил на плод любви скарабея и скорпиона. Клацая челюстями и перебирая своими лапками-спицами, он пытался дотянуться своим жалом до ног присутствующих. Существо стремилось сбежать из дома. Миновав порог, его остановила с последующим оглушительным звуком дробь. Пискнув последний раз, подобие арахнида распластало свои конечности окрашивая деревянный порог зелёной слизью.

— Что, чёрт возьми, это была за тварь?! — спросил Бобби зажимая уши.

Всё происходящее напоминало парню мистический бред. Пока Келвин приходил в себя, его пыталась уложить на кровать Мэл. Отчасти она была расстроена потерять нового клиента. Среди присутствующих только Вождь держал свой холодный нрав вешая ружье на место.

— Лута, — обратилась девушка достав из сумки книжку. Она отдала её индейцу. — Не объяснишь?

Он поглаживал морщинистыми пальцами переплёт. Со стороны могло показаться, если надавить посильнее, то корешок и всё содержимое рассыпятся как лепестки роз. Лута водил кончиками пальцев по эмблеме вбитой на обложку. Старый индеец не помнил дословно, что было написано на языке его предков, но помнил суть легенды написанная кем-то.

— Кто-нибудь объяснит, что за чертовщина здесь происходит?! — не выдержав крикнул Бобби.

— Это история моего народа, — начал Лута переворачивая страницы.

— Мы приехали не сказки слушать Вождь, — приблизившись к старику начал Бобби. — Что происходит с людьми в Питче? Почему Кела колбасило, пока мы не выкинули тот камень? И что за хрень вылезла из него? Помесь Чужого с жуком из Клендату?

Кетч сыпал вопросами, пока ладонь не легла на его плечо. За спиной стояла Мэл и жестом попросила замолчать. Воцарилась тишина и только потрескивание поленьев нарушал её.

— Это началось много много лун тому назад, — начал Лута проходя глазами по рисункам в книге. — Тогда люди из-за моря только осваивались, а легенда уже жила в моём племени и рассказывалась из уст в уста.

«Жили в племени двое братьев. Старший Вихо и младший Охэнзи. Они были самыми сильными охотниками своего племени. Их стрелы прорезали ветер, а могучий дух не ведал страха. Однажды жена Охэнзи наткнулась на шип. Её нога опухла и ни одно лекарство не было в силах помочь.

— Злой дух не даёт вылечить твою жену, — сказал однажды шаман. — Отнеси её в самую далёкую пещеру и убей.

Отнеся свою жену в пещеру, Охэнзи занёс свой нож над ней. И вся храбрость, что не знала страха ни перед зверем, ни перед врагом, не смогла устоять перед страхом утраты. Тогда охотник услышал голос из глубины пещеры:

— Я знаю как спасти твою жену. Оставь её со мной. Как только наступит ночь, она вновь будет ходить и танцевать под лунным светом.

Долго Охэнзи скрывал свою жену. А старший брат всё не мог понять, куда уходит младший, едва луна поднималась на небосвод. Проследив и узнав, что Охэнзи ослушался наказа шамана, Вихо решил сам найти его жену и убить.

Придя к пещере, где скрывалась женщина, Вихо уже готовился пустить стрелу, но остановился. Она танцевала в лунном свете, полы одежды скрывали округлившейся живот, а на шее горел огнём красный камень. Но не это смутило охотника, а то что было за женщиной. Длинная тень шла от неё уходя в самую глубь пещеры. Это уже не была жена Охэнзи. Злой дух, что притворялся голосом пещеры, давно завладел ею. Тетива пустила стрелу в полёт. Преодолевая расстояние её сбила другая.

— Убегай! — крикнул Охэнзи своей жене и та послушалась.

Двое братьев вступили в бой. Их ножи резали плоть друг друга как воздух. Скрестив оружие, нож Охэнзи раскололся. Сделав последний удар, Вихо убил Охэнзи. Поняв, что натворил, великое горе постигло охотника. Голос из пещеры вновь заговорил:

— Я могу спасти его. Только позволь мне остаться здесь.

— Нет, — ответил ему Вихо. — Ты злой дух. И нет тебе места среди людей.

Скрыв следы своего преступления, Вихо спрятал тело брата в самой глубине пещеры. Завалив вход камнями, старший брат нашёл тот самый осколок ножа. Надев его как оберег, он отправился на поиски жены Охэнзи. Злой дух побежден, но не убит. Его часть продолжает бродить по земле в поисках нового пристанища».

Закончил свой рассказ индеец, а для Бобби все становилось на свои места. Это объясняло странное поведение детей, особенно Фреда.

— Если это и правда злой дух пещеры, — задумался Бобби. — Или как его? Не важно! Вопрос другой. Как от него избавиться? Провести обряд или что-то в этом роде? — в надежде спросил Кетч.

— Можно, — будто прозрев ответил Лута. — Мэлани подойди.

Пока старик шептал что-то на ухо заведующей, Келвин начал догадываться о чём идёт речь, но решил промолчать. После того, как его талисман сгорел в жерле печи, в голове снова стало непривычно тесно.

— И-и-И я вЕрНулСя дЕтКа! — ликовал Голос. — ЧтО я пРопУстИл? Ох, нУжНо зАвяЗывАть с ВыпИвкОй. А гДе пАцаН?

— Ты не вовремя, — мысленно ответил Кел.

— А мНе фИоЛетоВо. КстАти, ХоТел коЕ-чТо скАзаТь пОка мЫ Не сеЛи в МашИну, — ёрничал Сосед, но став серьезнее продолжил. — Не нРавИтсЯ мНе эТот пАцаН. каК гОворЯт «вОлк в оВечЬей шкУрЕ».

— Парни, — позвала Мэл. — Встречаемся на кладбище в двенадцать на участке 9.

Бобби хотел ещё кое-что спросить, да и Келвин тоже.

— И прошу вас не опаздывать. Все объясню на месте, — покидая хижину сказала Мэлани, а после добавила. — Подвозить не обязательно. От твоего вождения Кетч меня укачивает.

Ночь накрыла своим звёздным одеялом округу. Магазины и окна домов уже закрыли свои веки засыпая. Только несколько людей не спали в этот поздний час.

Оставив пикап в гараже, парни отправились на территорию кладбища. Могильные капни стояли в ряд. В кромешной темноте было сложно прочитать на них надписи. Даже уличные фонари стоящие вдоль дороги не могли развеять мрак.

Стоя облокотившись о монумент, напоминающий своего брата близнеца в округе Колумбия, они ждали.

— Слушай, — начал разговор Бобби развеивая скуку. — А ты помнишь байку про чёрного могильщика?

— Про того, которого убил сапожник? — спросил Кел стараясь вспомнить детскую страшилку.

— Да не, это про Ванкуверского мясника, — отмахивался Бобби подпаливая сигарету. — Жила как-то женщина с золотой рукой.

— ПрЯм ТаКи зОлоТой?

— Раз, — строго подумал Кел.

— ВсЁ-вСё, мОлЧу.

— Многие хотели её заполучить. От близких родственников до прохожих с соседней улицы. В один из дней женщина умерла. Последним желанием было закопать её сразу, как только испустит дух. Не прошёл искушение и могильщик увидев золотую ручку. И вот осенней, тёмной ночью пришёл он на могилку почившей. Долго копал могильщик, пока его лопата не стукнулась о крышку гроба. Почувствовав спиной взгляд, он резко обернулся. В паре шагов перед ним стояла женщина без руки. Он спросил её: «Где же твоя вторая ручка?». Она ответила, — выждав паузу Бобби громко заорал и схватил Кела за руку. — «А ВОТ ОНА»!

— Придурок, — сказал Кел шутя ударив в плечо друга.

Распалённые смехом и ожидая заведующую на тёмном кладбище, Келвин почувствовал краем уха, что за ними кто-то следит. Резко обернувшись, среди деревьев на него смотрела зловещая фигура облачённая в чёрное. Она стояла среди деревьев и старых могил, окутанный сизой шалью тумана. Подобно мрачному жнецу, он держал свою лопату намереваясь выкопать несчастному могилу. Или закопать его ещё живым. И только черви копошащиеся в земле будут свидетелями злодеяния. Келвин отступил назад. Делая шаг за шагом, пока не столкнулся спиной с Бобби.

— Эй, ты чего? — поперхнувшись дымом спросил Бобби. — Только не говори, что в штаны надул.

— Бобби, — нервно сглотнул Кел. — Я походу видел чёрного могильщика.

— Ты серьёзно?! Это обычная байка для рассказов у костра, — отшучивался Бобби.

Повернувшись и посмотрев туда, где стояла фигура в чёрном, Торнс уже никого не видел. Будто призрак растворившейся в клубах тумана. Кетч посмотрел туда же. Ничего не увидев, он списал поведение Келвина на игру воображения. Проводить ночь на кладбище — не лучшее место, после случая в хижине.

— Ну и где эта чокнутая, — терпение Бобби было на пределе. Посмотрев на наручные часы, он продолжил. — Уже давно за полночь.

— Я здесь, — раздался женский голос за спинами парней.

Обернувшись, перед ними возвышалась облачённая в чёрный длинный плащ фигура. Перекинутая через плечо лопата, напоминала биту готовившейся отбить хоум-ран. Скинув с головы капюшон, наэлектризованные волосы напоминали белый одуванчик.

— Ты ждёшь когда нас Кондратий хватит, — отдышавшись выдавил Кел.

— Два ноль, — ликующе ответила Мэлани спрыгивая с маленького памятника. — Ну-с, пошли.

Промерзлая земля с трудом поддавалась натиску лопат. В темноте было сложно определить чью могилу они копают, но для Кетча место казалось знакомым. Статуя ангелочка через два ряда от них. Напротив надгробие, рядом с которой мраморная ваза с огромным горлом.

— Напомни, — начал Бобби перебирая кусочки пазла в голове. — Зачем мы этим занимаемся?

— Ты ведь сам говорил, что я могу попросить у тебя всё что угодно, — сидя на корточках у самой кромки могилы, Мэлани закуривала тонкую сигарету.

— Хорошо. То есть Мы должны копать, пока ты прохлаждаешься? — спросил Кел вонзая полотно лопаты в землю.

— Я не имею права раскапывать могилу, не являясь кровным родственником.

Дурное предчувствие подстерегало Кетча. Нащупав в темноте выбитые на могильном камне шрифт и пройдя пальцами, парень смог прочитать надпись «Майкл Говард Кетч». Стоя в яме, Бобби пробрала дрожь. Они раскапывали могилу младшего брата, пока полоумная заведующая спокойно наблюдала выдыхая терпкий дым.

— Ты совсем из ума выжила?!

— А ты как хотел? — изумилась Мэл. — Вы же не храните обрезки ногтей или зубы умерших.

Мать Бобби, когда Майкл достаточно подрос, оставила прядку волос с первой стрижки. И сохранила его в маленькой коробочке, где хранились фото, документы мальчика и даже первый молочный зуб.

— Или храните? — удивилась заведующая. — И вы меня ещё называете «странной».

— Из-за тебя, — не отводил Бобби свой колючий взгляд, вырвав изо рта заведующей сигарету. — Меня сначала чуть не пристрелили. Потом ты чуть не довела до сердечного приступа. Дважды! И вишенка на торте, я раскапываю могилу Майкла. Скажи для чего?!

Выдохнув едкий дым в лицо говорящего Мэл встала осматриваясь. Тихий, едва заметный звук настораживал её слух.

— Если что, вы меня не видели, — только и сказала Мэл скрываясь во тьме кладбища.

— Знаешь, — сказал Кел. — С этого момента я начинаю понимать твои чувства по поводу Мэл.

Выкарабкиваясь из разрытой ямы помогая друг другу, парни не заметили приближающихся к ним шагов. Ударивший свет фонаря, как прожектор, осветил двух мародёров.

— Так, так. Кто это у нас? Роберт Кетч и псих Келвин Торнс.

Шериф Джефферсон достав из кармана наручники, направился к ночным копателям.

Глава 17

Секрет

Серые стены камеры пробирали холодом. Железная двухэтажная кровать скрипела едва прикоснувшись к ней. В прошлом белая раковина, а теперь светло-серая, украшали струйки ржавчины идущие от крана, что постоянно тёк. Как только падала очередная капля, на её месте набухала следующая, и так по кругу.

Двое измазанных в земле заключённых, думали, что с ними будет дальше. Получить срок за надругательство над захоронением — не предвещало ничего хорошего. Кетч ещё сможет выкрутиться, так как умерший был его братом. Но в случае с Торнсом всё куда сложнее. Психдиспансер для преступников Вайтспайрс. Где решетки не только на окнах, но и в палате. А каждый выход из комнаты сопровождается конвоем, с надетыми на преступника браслетами на руках и ногах. Но это только слухи. А может и нет?

— Эй, расхитители гробниц, — стуча по решётки дубиной обратился Барри. — Советую вам привыкнуть. На ближайшие лет десять это будет ваш образ жизни.

Хохотнув своей шутке, Джефферсон ушёл громко захлопнув железную дверь.

Кабинет шерифа почти не изменился. Те же стены, шкафы, стол. Даже картина сойки сидящей на ветке, висела на том же месте. За исключением маленькой детали интерьера. Это была трубка. Джефферсон нашел её в пыли среди конфиската пару лет назад. Зелёная, переливающаяся синим отливом трубка, с небольшой копотью внутри цилиндрической чаши. Она висела победным трофеем на стене.

Не только это украшение стало новшеством для кабинета. Например компьютер Поувер, что стоял на столе. Или факс Панасоник. Барри какое-то время не знал для чего он может понадобиться, поэтому пылился в углу кабинета. Так же на столе Джефферсона лежала в миске несколько апельсинов. Небольшая благодарность от миссис Фаркл из овощной лавки, за спасение её кота Пушистика. Спасением это было трудно назвать, кот застрял на дереве пока спасался от таксы мистера Майорса.

Усевшись за своё кожаное кресло, цвета болотной тины, и закинув ноги на стол, Барри расслабился отпив кофе. Осторожный стук в дверь и последующий за этим, выглядывающий Грофт. Настроение Джефферсона развеялось как поминовению ветра.

— Шериф Дж-джефферсон, — начал помощник шерифа. — Тут такое дело. После звонка поступивший от миссис В-вирст…

— Ну что ещё? — недовольно прервал его Барри.

— Так вот я п-позвонил владелице земли, на которой всё это произошло. Для дачи п-показаний…

— Ну и? Рожай быстрее, — уже потеряв терпение рявкнул Барри, из-за чего его затылок заныл. — Погоди, только не говори что…

— Она уже здесь, — зажмурившись от страха закончил Дерил.

Как гром средь ясного неба, в кабинет шерифа ворвалась заведующая ритуального бюро «Отус». Одетая в брючный деловой костюм чёрного цвета и отполированные чёрные туфли. Это напоминало Барри сороку с человеческими лицом. Он посмотрел на обувь заведующей, а потом на свою. Сапоги шерифа давно просили чистки, ещё с прошлого месяца. Но не это была причина недовольства Джефферсона. Само упоминание Странной Мэл, напрягали его нервные клетки мозга.

— Барри! — радостно воскликнула Мэлани. — Сколько лет тебя не видела. Как твоё «ничего»? Не собирался ещё обзавестись клочком земли? Примерно на четыре с половиной куба. А то с вашей работой не знаешь, что ждёт тебя завтра.

— Не дождёшься, — пытался улыбнуться Барри, но зубы превратили улыбку в оскал. — Беспокоиться не о чем. Злоумышленники пойманы.

Мужчина подвинул лист протокола в сторону заведующей. Барри надеялся, что она его подпишет и уйдет, но ошибся. Заведующая внимательно рассматривала документ и лишь усмехнулась.

— А-а. Ты про тех, что решили в ночи могилки пораскапывать? — удивлённо задала вопрос Мэлани. — Зря только бензин жгли. Пусть копают хоть в судный день. Мне-то какое дело.

Говорят, что питомцы похожи на своих хозяев. Видом, характером. Будь у Барри Джефферсона домашнее животное — это был бы лемур лори. Миниатюрное животное, с огромными удивлёнными глазами. С такими же глазами был и Барри Джефферсон.

— Чего? — продолжал смотреть глазами-блюдцами шериф.

— Ну-у, — протянула заведующая раскачиваясь на ножках стула. — Если бы вы не гоняли кофе круглые сутки, и хоть иногда включали факс. То мне бы не звонил, во втором часу ночи, твой остолоп помощник! — петардой взорвалась девушка, а после остыв, она продолжила. — Прости Дерил.

— Д-да ничего страшного, — отмахнулся Грофт.

За много лет подколов и шуток в его сторону, прозвище «остолоп» звучал куда мягче. Иногда коллеги называли Дерила «болванчик Грофт». Что бы ему не говорили, он со всем соглашался. Но не в этот раз.

— Оставишь нас наедине? — обратилась она к Грофту.

— Увы, но нет, — отрицательно кивал Дерил. — Я должен все заф-фиксировать.

Взгляд Мэл упал на блюдо с аппетитными апельсинами. Своим цветом и запахом, фрукты могли привлечь даже заядлого мясоеда.

— Я угощусь, — не дожидаясь разрешения, заведующая взяла один апельсин.

В роли салфетки послужил протокол Джефферсона. Она прокалывала ногтями толстую кожуру, стараясь высвободить томящиеся дольки цитруса. Прокусывая, подобно летучей мыши, ночная посетительница высасывала сок, оставляя тонкую кожицу дольки. А после бросала на импровизированную салфетку.

— Слушай, — Мэл обратилась к Барри. — А помнишь того бездомного? Который попал под фуру. Его ещё размазало на несколько ярдом вдоль дороги. А после мои парни соскребали останки лопатами. Нога в кювете, пальцы застряли в решётке радиатора. О, голова вообще шик! Напомнила мне разбитую тыкву.

Барри не понял к чему ведёт Мэл, но заметив болезненный вид помощника, не стал её прерывать. Смотря на пористую кожуру, что с треском и чваканьем оторвалась от плода, апельсин напоминал лицо того бездомного. Не такое оранжевое, но так же вывернутое наизнанку. От воспоминаний, лицо Грофта приобрело военный орнамент, переходящий от бледных до зелёных оттенков.

— О! — вспомнила Хэнрис взявшись за следующий кусок. — Или тот забулдыга, который едва вышел из бара, а потом полез на столб электросети? Свет во всем районе вырубило. А запах горелого мяса, — она шумно втянула воздух. — Ещё долго стоял на всю округу.

Урча, желудок толкал наполненный им содержимое наверх. Грофт в спешке покинул кабинет шерифа. Ближайшим местом для рвоты стала стальная раковина, стоящая в служебной кухне. В этот момент, Дерилу вновь пришлось встретиться с бутербродом, который был съеден на ужин.

С причмокиванием облизав пальцы от лакомства и заперев дверь, Мэл приблизилась к столу шерифа.

— Теперь можно и поговорить. Произошла ма-аленькая ошибка. С учётом вашей неосведомлённости, я готова закрыть глаза на данный инцидент.

— Что за цирк ты устроила? — серьёзным тоном спросил Барри.

— Цирк? В цирке хотя бы весело, — начала пререкаться Мэл. — А то, что твориться у вас в участке — это бардак. Даже я себе такого не позволяю.

— По округе бродит маньяк! — стукнув по столу воскликнул Барри. — Уверен, что эти двое как-то с этим связаны! И более не собираюсь слушать бредни внучки, такого же чокнутого старика!

— Следи за языком, Джефферсон! — повысив тон воскликнула Мэлани. — Если бы не я, ты бы давно гнил в тюрьме.

Джефферсона пробрал страх. Если бы не толстые стены, он мог поклясться, что их разговор могли услышать. Единственным свидетелем их разговора была нарисованная сойка. Барри показалось, всего лишь на миг, что птица осуждающе смотрит на него.

Эту тайну он собирался забрать в место, где по сей день лежат его мёртвые приятели.

— Я хочу только одну вещь за наш ма-аленький секрет, — прошептала на ухо Мэл каменной статуей по имени Барри.

Разговор слышали. Так же отчетливо, как на другом конце канализационной трубы, забитой волосами, дерьмом и парой-тройкой использованных тампонов.

Не раз слыша повышенные тона двух людей, Торнс знал одно — за стеной кто-то спорил. Женский голос преобладал над мужским. По крайне мере, последнее слово было за ней. Единственное, что не смогли скрыть стены, это стоны блюющего человека, вперемешку с омерзительным плеском воды.

За время ожидания арестанты немного устали. Бессонная ночь, плюс работа лопатами, высосали все силы. Лопоухий парень лежал на нижнем ярусе кровати. Подававший большие надежды иллюстратор, сидел облокотившись спиной о стену над его ногами, походя на половину арки.

— Ты не спишь? — учтиво спросил Кел.

— Нет, — не открывая глаз бормотал Бобби.

— Я всё задаюсь вопросом, — начал Торнс смотря на железную решётку. — Что у тебя за неприязнь к Мэл? Если не считать того, что мы из-за неё в тюрьме, — ответа от друга не последовало и тогда мужчина решил продолжить. — Да, она чудаковатая. Пугает так, что готов Богу душу отдать. Но ведь не это стало причиной?

Нехотя распахнув веки, перед глазами висел лоскутный матрас не видевший стирки со времён, как появился здесь. Кетч не помнил какой это был день и с чего начинался. То ли было солнечно, то ли шёл дождь, но помнил только один отрезок перевернувший его жизнь.

— Ты правда хочешь узнать? — в надежде услышать «нет», Бобби посмотрел на друга. Но тот кивнул. — Это случилось примерно лет десять назад. Ко мне тогда приехали дружки Джефферсона, — и тяжело вздохнув он продолжи. — Попросили проверить кое-что. Я бы с удовольствием послал их. Но увы. Мои финансы пели по ночам романсы. А деньги они предлагали неплохие. В общем…

Кетч только начал свою карьеру в роли автомеханика, ступая по стопам отца. Он тогда проверял выхлоп под днищем легковушки. Если бы не задаток, в виде четырёхста баксов, то парень не взялся за этот заказ. Генри и Ларри готовы были заплатить оставшуюся сумму, которая превышала задаток почти в три раза. Они с лёгкостью отдадут эти деньги. Но Кетч должен привезти машину в назначенное место, находящийся далеко за округом Питч.

Сконцентрировавшись быстрее закончить работу, Бобби не заметил как в его мастерскую пришёл посетитель.

— Не езжай, — послышался тонкий голосок.

Больше от неожиданности, чем от страха, парень ударился лбом о трубу, что соединяла глушитель и резонатор. С небольшой шишкой над правым глазом, молодой механик с трудом выкатился из под машины. Перед очерченной границей улицы и гаража стояла девочка. Копна волос скрывала половину лица. Заламывая руки и топчась на месте, она будто боялась пересечь черту.

— Девочка, тебе чего надо? — потирая ушиб спрашивал Бобби. Признав в незваной гостье чудаковатую девчушку, что была темой для сплетен средней школы, парень продолжил. — Ты вроде внучка Хэнриса, я прав? — в ответ было молчание, маленькие пальчики нервно комкали подол куртки. — Потерялась? Позвонить твоему деду?

— Не езжай, — только и бормотала она отводя взгляд. — Нельзя. Они обманут. Авария. Останься дома.

— С тобой всё нормально? Давай я всё-таки позвоню твоему деду, — уже направляясь к телефону, Бобби услышал следующее.

— Если не хочешь умереть, как твой брат, не езжай.

— Да что с тобой не так? — разозлился Бобби. — Вали домой! И чтоб я тебя больше здесь не видел.

Поняв, что диалог зашёл в тупик, девочка покопошилась в кармане куртки. Достав леденец, она протянула его Бобби.

— Извини. Хочешь, конфету? Клубничная.

— Оставь себе.

Его утомил этот разговор, а вместе с этим ноющая головная боль. Взявшись за край гаражной двери и почти закрыв, парня остановил странный жесть девочки. Подзывая, словно собираясь сказать секрет. Бобби не нравилось это. Животный инстинкт говорил «Не делай этого!», но любопытство твердило «Давай! Подойди поближе. Это всего лишь девчонка, что она сделает». Придерживая край ворот, Кетч приблизился к девочке. На него смотрели два медовых глаза.

— Лучше бы ты выбрал конфету. Надоел.

Щёлкнувшие по лбу пальцы откинули Бобби, как воздушный шарик. Острая боль, сопровождаемая писком в ушах, пронзала голову. Корчась среди поваленного шкафа и разбросанных инструментов, молодой парень не слышал шаги странной девочки возле капота машины. Ей пришлось встать на носки, чтобы залезть поглубже.

— Договоримся сразу, — подставив деревянную коробку, внучка Хэнриса стала копаться в машине. Крутя и вырывая «ненужные» детали, словно детский конструктор. — Ты меня не видел. Да и тебе всё равно никто не поверит. Маленькая девочка вырубила здорового парня — абсурд. Ты так не считаешь?

Попавший в водоворот мир кружился не давая сфокусировать взгляд. От чего желудок не выдержал и исторг всё своё содержимое в ближайшую ёмкость, коим стало ведро с грязной тряпкой. Ища чем защититься от незваной, в то же время опасной гостьи, взгляд Кетча поймал газовый ключ. Уловив намерение парня, девочка выпрямилась и не поворачивая головы сказала.

— Ты же не хочешь закончить, как Торнс? — Бобби замешкался, а странная девочка продолжила копаться внутри машины. Она пыхтела, словно пыталась вытащить сложную деталь. — Вот и всё.

Захлопнув капот, Мэл попыталась отряхнуть руки от мазута. Не найдя раковины или чистой тряпки, она вытерла грязные руки об одежду.

Дверь ведущая в дом, светилась спасительной табличкой. Цепляясь руками, перебирая ногами по полу, Кетч напоминал молодого бойца, что проходил полосу препятствий. Порог почти близко. Всего несколько дюймов и пальцы ухватятся за деревяшку косяка.

Маленькие пальцы-клещи ухватились за лодыжку затягивая обратно. Внучка Хэнриса не церемонилась. Развернув парня лицом к потолку, девочка нагло уселась на его ноги. Лежа на спине, возле головы стояли девичьи ножки, Кетч мог разглядеть цветастые носки, что торчали из обуви.

— Не говори никому, что здесь видел. А иначе, — указав пальцем на автомобиль, девочка хищно улыбнулась. — Разделишь судьбу владельцев этой машины.

Щелчок пальцев возле лица, размыл образ странной девочки. Перед тем как сознание погрузилось во тьму, последнее, что запомнил Кетч яркие медовые глаза.

Крепкий сон прервали звуки кардиомонитора. Голова жутко гудела, врачи намотали вокруг неё бинт. Это помогало так же, как продажа фейерверков на заправочной станции — бессмысленно.

Два дня Бобби провёл без сознания. Весть о двух погибших в аварии разнеслись по городу. Ларри и Генри нашли в кювете. На полу автомобиля лежали фантиками от конфет. А один из парней, видимо Генри, держал во рту леденец.

Первая причина, почему винил себя Бобби — это наивность. Лучше бы он закрыл ворота мастерской перед этой девчонкой и ничего этого не случилось. Не было и дня когда Кетч с содроганием ждал прихода полицейских за неумышленное убийство. Но хуже всего, он не мог объяснить ни врачам, ни близким что произошло. Отец привёз Бобби в больницу. И он же сообщил, что копы не нашли следов ограбления или пребывания кого-то ещё.

— О, смотри-ка! — воскликнул мистер Кетч сидя возле постели сына. — Тебе кто-то оставил гостинец. Я возьму?

Увидев, как отец разворачивает уже знакомый леденец, глаза Бобби распахнулись.

— Сто… — но вместо крика, из горла вышел сип.

— М-м, — только облизнулся мистер Кетч. — Клубничная.

Ещё одной причиной вины, стала пребывание на больничной койке. Бобби не мог проверить или сообщить о неисправности механизма, к которому он не был причастен. Но то, что в этом причастна внучка Хэнриса, было однозначно. Как и многие жители Питча, Бобби стал обходить её как огня.

— Как-то так, — тяжело выдохнул Кетч. — Знаю, это звучит как бред. Видимо я тогда хорошенько головой ударился.

— АгА, поСлеДниЕ оСтаТки МоЗга отШиБ.

— Генри и Ларри были ещё теми уродами. Но даже они такого не заслуживали.

Это откровение произвело сильное впечатление на Келвина. Если не брать во внимание бред в момент удара головой, то «странное» поведение заведующей было ещё с детства. Будучи внучкой гробовщика, это не удивительно. Проведя долгое время среди формалина, трупов и скорбящих, Торнс удивлялся жизнерадостному взгляду Мэл. На такое способен настоящий псих. И на её фоне, Келвин чувствовал себя более-менее нормальным, не считая…

— ВидАть паРенЁк кРепКо гОлОвоЙ пРилОжиЛсЯ, раЗ рАссКазыВаеТ таКую чУшЬ.

— Да захлопнись уже, — мысленно выругался Торнс.

Железная дверь открылась. Напоминая желе после удара ложкой, с бледным лицом и небольшим мокрым пятном на рубашке, Грофт выглядел болезненно. Ключ будто специально промахивался мимо скважины, не желая выпускать арестантов. Но обхватив его двумя руками и наведя, Дерил с трудом, но справился с этой задачей.

Услышав звуки шагов под дверью кабинета, шериф Джефферсон боролся со злостью на всё происходящее.

За день до гибели бывших друзей, Ларри и Генри собирались провести авантюру.

— Да ладно тебе Бар, — успокаивал своего друга Генри. — Никто на нас не подумает, если с нами будет коп.

Джефферсон только недавно вступил в ряды полицейских. Это ему далось не легко, благо связи отца смогли прикрыть глаза на все его проделки. Перед отъездом в академию, Барри хорошо запомнил разговор с отцом. Особенное его суровое лицо.

— Это был последний раз когда я прикрываю твой зад, — строгий взгляд холодных глаз мистера Джефферсона пробирал Барри до мурашек. — Из-за тебя и твоих дружков моя репутация под угрозой. Думаешь, так легко сохранять должность мэра двенадцать лет подряд?

Юноша мотал головой. Он знал, что отец пойдёт на всё лишь бы сохранить своё тёплое место. Слухи о Барри и его проделках с его друзьями проносились по округе и тут же затихали.

— Я не слышу, — поправляя галстук скомандовал мистер Джефферсон.

— Нет, сэр.

— Вот и славно, — подойдя к сыну мужчина по отцовски похлопал его по плечам. — С этого момента, общение с ними прекратится.

Барри желал скорее уйти из кабинета отца, но плечи парня были словно в тисках не давая пошевелиться.

— Надеюсь, это был в последний раз? — сжав пальцы сказал мистер Джефферсон.

Сильные пальцы мужчины сжимали руки сына. Юноша чувствовал как с болью синеет кожа. Также он знал, что будет если он ослушается отца.

— Да, сэр, — едва не застонав ответил Барри.

Генри не унимался пытаясь уговорить друга на авантюру. Всего лишь доехать до границы. Барри ничего не нужно будет делать, только быть их страховым тросом на случай резкой остановки.

— Хватит ломаться, раньше такие дела тебя не останавливали, — не выдержал Ларри. — О-о, или ты испугался, что папочка тебя накажет, если узнает что ты его ослушался. А знаешь? — сухощавый паренёк призадумался. — Интересно, что он с тобой сделает, когда узнает всю правду.

— Ладно, — сдался Барри. — Надеюсь машина будет на ходу.

— Узнаю дружище Джефферсона, — радостно воскликнул Ларри.

Пока парни готовились к своему «путешествию», заранее найдя машину и отправив её в мастерскую, Барри сидел на одной из лавочек в сквере напротив мэрии. Здание напоминало отца. Как и отец, оно нависало над парнем грозя раздавить.

— Ну ты и сайк, — появилась, словно из-под земли, темноволосая девчонка надувая розовый шарик резинки. Она стояла за скамейкой держа в руках ведёрко для сладостей. — Какой из тебя офицер, если не можешь своих «дружков» заткнуть. Такими темпами у нас будет второй Грофт.

— Ты ещё кто? Вали отсюда!

Будто не расслышав, девчонка присела рядом с Барри и пристально на него посмотрела. Как сканер в аэропорту, ищущий металл у человека, взгляд через зеркальные линзы авиаторов искал причину. Парень узнал странную девчонку, внучка старика Хэнриса — Странная Мэл. Слух о странностях девочки доходил до Джефферсона, но он пропускал это мимо ушей. Закончив разглядывать, она лишь улыбнулась и сказала.

— Я знаю как тебе помочь. Не бесплатно, сам понимаешь.

Молодой офицер усмехнулся смотря на деловитый вид девочки, что надувала очередной розовый пузырь. Она немного напоминала самого Джефферсона в юные годы.

— И чего хочешь, конфет? Денег? А может сразу на полицейской машине в участок? — последняя фраза звучала как угроза, нежели предложение.

— Воу-воу, успокойся рейнджер. Не нужны мне ни конфеты, ни деньги. Даже натурой не возьму, не в моём ты вкусе, — успокаивала Мэл разгорячившегося Барри. — Но и выбор у тебя не велик. Правильно сказать, у тебя его вообще нет.

— Да что ты знаешь обо мне? — встав со своего места злился Барри, не на Мэл, а на самого себя.

— Что бы ты не выбрал, это закончится решёткой на окне и часовой прогулкой во дворе, — констатировала девочка, на что настроение парня окончательно пришло в упадок. — Не смотря на всё это, у тебя есть шанс выкрутиться. Малый, но есть. Ну так, что. Согласен?

Протянув мизинец в знак договора, девочка ждала. Джефферсон не понимал, чем может помочь девчонка, которая только выросла из кукол. Приняв условие игры от странной девочки, он скрепил договор.

— Это будет наш секрет, — с хитрой улыбкой сказала Мэл.

На следующий день, до ушей Барри дошёл слух о том, что Генри и Ларри мертвы. «Авария» проносилось по округе. Но покопавшись в документах суд.мед.экспертизы выяснилось, что двое были в наркотическом угаре перед тем как разбиться. Про их план с провозом нелегального товара на территорию страны никто не знал, кроме Барри. Что тогда сделала Мэл, только богу известно.

Дабы отвлечься от воспоминаний, Барри направился к отключенному факсу. Как только кнопка включение с щелчком пустила ток, из проёма постепенно вылезала бумага. Надпись выведенная жирным шрифтом кричала «Разрешение на эксгумацию». Пробежавшись глазами, Барри увидел дату и время отправки «25 ноября 1998 года 4:32 вечера».

— Чёртова ведьма, — сжав челюсть буркнул Джефферсон.

Сидящая внутри картины сойка, разочарованно смотрела на шерифа. Он вырвал из-под её лап красивую безделушку, что так хорошо дополняла стену.

Если кто точно знал, что происходит в городе, то он сейчас обитает в психиатрической лечебнице Вайтспайрс.

Утренняя заря брала власть над ночью, освещая кучевые облака. Не такие белые, как намокшие простыни, что развесили сушиться не отжав. И как любая другая мокрая простынь, с неё капала вода.

Капельки скатывались по лобовому стеклу Флитвуда, пока печка пускала тёплый воздух по салону. В гробовой тишине сидели трое. Угрюмые, уставшие пассажиры смотрящие колким взглядом на водителя. И только водитель, улыбаясь вёл свою машину смотря на дорогу.

— Это по твоему шутка? — не выдержал Кел. — Сначала посылать нас раскапывать могилу, а потом, как ни в чём не бывало, везти бог знает куда. Не хочешь объясниться? Или хотя бы извиниться?

— А зачем? — ответила Хэнрис. — Боже, какой химией нынче обкалывают фрукты. До сих пор скулы сводит.

Массируя челюсть, Мэл показывала пожелтевший язык своему отражению.

— Может сейчас объяснишь для чего всё это? — поинтересовался Бобби.

— А вот для чего.

Девушка достала из внутреннего кармана пиджака угловатую палку. По крайней мере Келвин так думал, пока не пригляделся.

— Погоди. Мы перемазались в кладбищенской земле и рисковали своей свободой, ради какой-то старой трубки?! — возмущался Кетч.

— Да, — легко согласилась заведующая. — И это не просто «какая-то трубка», но это позже. А сейчас давайте смотреть правде в глаза. В округе творится что-то странное, даже по моим меркам это через чур. Вы искали индейца, дабы пролить свет на дело загадочной смерти Майкла Кетча. А для этого вам нужна эта трубка, что пригодиться в камлании, которой как раз уже подготовил Лута. Наверное. И теперь вопрос. Вы и правда считаете меня настолько идиоткой, что не сложу два и два?

В немой тишине, сопровождаемый звуком мотора, Бобби не знал что сказать. Они с Бет вели собственное расследование, только они вдвоём. Но карты раскрыты, продолжать играть наивного дурачка нет никакого смысла.

— Вы не умете разговаривать друг с другом. Так же, как взрослые не разговаривают с детьми считая их ещё маленькими для некоторых тем. Но достаточно взрослыми, чтоб отчитать или упрекнуть. Дети не говорят со своими родителями боясь их лишний раз расстроить. Или исходя из первого, назовут «молокососами не познавшие жизнь» едва услышав их точку зрения. Порой, взрослые не могут говорить друг с другом, храня в себе секреты. Живя в таком мире, общаясь с такими людьми, вы меня называете «странной»? — выезжая за границы города машина качнулась, говоря, что дорога закончилась, а впереди только лесная насыпь. — Если вы и правда хотите, чтобы вся эта чертовщина закончилась. Пора начать, хотя бы доверять друг другу. Есть кому что добавить? — спросила Мэл выводя машину на опушку.

— Есть, — сказал Бобби. — Кел, дружище. Я должен был всё рассказать. Но мы с Бет посчитали, что тебя это должно не касаться. А зря. Теперь мы едем в хижину к старому индейцу проводить какой-то обряд, — он нервно усмехнулся. — Если бы мне кто-то сказал два месяца назад, что я буду спасать город от неведомого зла. Я бы посоветовал ему протрезветь.

Наигранный смех не придавал уверенности, но скинул камень с плеч, что годами давил на парня.

Глава 18

Бабочка в паутине снов

Войдя в хижину, их встречал яркий свет отражавшийся от скопища янтаря. Он был везде. Сплетённые бечёвкой куски в виде музыки ветра. Ловцы снов украшенные бисером в паутине. В одном из самых больших кусков, Келвин увидел затвердевшую в ней змею, частично оголённую до скелета. Хижина напоминала сувенирный магазин.

Посреди комнаты, на расстеленных лоскутных покрывалах, сидел в маске буйвола Лута. Запах, идущий от глиняных мисок с сушёными травами, заполнял собой комнату. Сладкий, терпкий и немного горьковатый.

Когда троица расселась по местам, индеец протянул находящемуся слева от него отвар. Первый взял кружку Кетч. Принюхавшись он поморщил лицо. Пахло мускусом и чем-то ещё, больше напоминающее железо. Отпив немного у парня перехватило дыхание, это ему напомнило тот раз, когда он впервые попробовал самогон. Тогда его семья поехала на ранчо, к другу отца, на пару недель. И дядя Джеймс незаметно дал попробовать крепкий алкоголь. Горло Бобби горело огнём, как лицо и тело. Списав это на простуду, мать мальчика уложила того спать. На утро всё прошло, остался только неприятный привкус во рту.

Перенимая кружку, Келвин замялся. Пить эту дрянь отбивал запах и то, что проглядывалось со дна. Под мутной жидкостью виднелись слегка всплывающие листья и что-то, что по очертанию напоминало хвост ящерицы.

— Мы не отравимся от этого? — спросил Кел недоверчиво разглядывая содержимое.

— Либо пронесёт, либо пронесёт, — ответила Мэлани.

Отпив немного, Келвин, как и Бобби, закашлялся, выхаркивая со стенок глотки кусочек листьев. Запах, что стоял в хижине, отбивал вкус, оставляя на кончике языка горечь. Мэл тоже отпила завершив круг.

— Фу! Ты когда-нибудь её будешь делать не такой вонючей, — откашливаясь обратилась она к индейцу, но тот ей ничего не ответил.

Раскуривший трубку индеец, пустил её по тому же кругу. Табак пах, как жжённая листва осенью. Сделав пару вдохов, Кетч передал трубку дальше, а сам лёг на спину.

Комната кружилась или это он кружился вместе с комнатой. Чувствуя всеми нервными клетками, как тело поднимается ввысь. Это напоминало взлёт ракеты, прорезающая острым носом слои атмосферы. Подвешенные золотистые камушки, напоминали звёзды, слишком далёкие, чтобы разглядеть, но достаточно близкие, чтобы к ним прикоснуться.

После пары вздохов терпкого дыма, под монотонное пение индейца, Келвина клонило в сон. На периферии зрения казалось, что огромный кусок смолы таял, как масло на солнцепёке высвобождая змею. Извиваясь в танце, голый череп змеи прочерчивал путь высвобождая уцелевшие части тела, опоясывая остатки булыжника. Угодившая в паутину бабочка, размахивала своими крыльями, рассеивая свои чешуйки подобно пыльце. Рисунок, что напоминал совиный глаз, переливался пёстрыми линиями. Келвину показалось, что глаза смотрели на него, а потом они моргнули. Посреди комнаты сидел белоснежный, словно призрак, буйвол. Он мычал мелодию, время от времени выдыхая тонкий клуб пара.

Отгоняя от себя иллюзии, взгляд Торнса упал на сидящую рядом Мэл. Её прикрытые веки, более не скрывали тёмные очки. Лицо, будто фарфор, трескался рассыпаясь на осколки. Из полых дыр струйками выходил дым. С хрустом пробиваясь через фарфоровую скорлупу, из щеки девушки вылезла стрекоза. Немного посидев и расправив крылья, насекомое устремилось под потолок.

В полу-мрачной комнате, из разомкнутых век девушки сочился то тусклый, то лучезарный свет. Заметив на себе пристальный взгляд двух переливчатых глаз, Мэл, как шулер пойманный с поличным, лишь хитро улыбнулась и выдохнула на шпиона дым. Эфемерное облако обволакивало тело Келвина, затягивая его сознание во тьму.

Когда парни отключились, упав в объятия Морфея, заведующая встала со своего места.

— Ну наконец-то. Теперь мы можем поговорить, Вихо.

Индеец снял с себя голову буйвола и виновато посмотрел на заведующую.

Лодка мирно стояла посреди зеркальной глади озера. Бьющие о стенки судна волны, мягко качали деревянную колыбель. Как ребёнок, что убаюкан колыбелью, Келвин дремал окружённый водой.

Судно резко накренилось. Кто-то решил составить мужчине компанию. Очнувшись от сладкой дремоты, Торнс оглядывался, пытаясь разглядеть, где он находится.

Скопившиеся на небе свинцовые облака, закрывали собой диск солнца. Бескрайнее озеро без намёка на берег, оно расстилалось далеко за горизонт, окруженное лишь туманной дымкой. И некто невидимый сидел напротив Келвина.

— Я дУмаЛ, чтО тАк и ПроСижу нЕ доЖдаВшиСь, пОка тЫ пРосНёшьсЯ, — сказал знакомый «Голос».

— Опять ты, — удрученно сказал Кел. — Даже здесь покоя не даёшь. Тебя нет. Ты только в моей голове.

— Я бЫ тАк нЕ сКазАл. ПоСмОтрИ.

Оглядывая лодку и место, где мог сидеть Сосед, Келвин ничего не увидел, пока не посмотрел в воду. В потревоженной глади воды отражались два силуэта. Один, смотрящий на своё отражение и второй, поменьше размером. В тёмной воде было сложно разглядеть лицо, только детские очертания. Торнс видел его раньше, но не мог вспомнить где.

— РаЗ Ты зАкоНчИл. ТоГда нАчнЁм.

— Что начнём?

Словно из неоткуда поднялся сильный ветер. Волны раскачивались, как при сильном шторме. Лодку кренило из стороны в сторону, намереваясь перевернуться. Держась из всех сил, Келвин старался не выпасть за борт, боясь той неизвестности, что ждёт его на дне. Звук бьющейся воды о кромку дерева перебивал детский смех, потешающейся, как от смешной шутки. Напряжённые до красна пальцы мужчины соскальзывали. Не удержавшись, Келвин упал в воду. Всё стихло. Лодка мирно стояла на глади воды среди штиля. Видя всё это через пелену мутной воды, скованное, как чугунными цепями, тело Торнса тянуло на самое дно.

Видя всё как чужими глазами, сознание Бобби ещё не отошло от дремоты. Погружённый в сон, парень пытался узнал, где он находится. Ведомым кем-то другим, он ходил по тёмному лесу усыпанными соснами и елями. Хруст сухих веток, в тишине леса, напрягал слух. Не было слышно щебета ночных птиц или других обитателей чащи. Будто они боялись потревожить кого-то. Серп луны старался осветить сумрачное небо, что время от времени выглядывал через занавес облаков. С каждым шагом Бобби, земля становилась всё твёрже, а хруст еловых иголок заменял глухой звук ботинок о каменную твердь.

Как воины выстроенные в шеренгу на границе леса, деревья держали свои игольчатые копья защищаясь. Посреди пустынной, каменной земли зияло око. Выходящий из глубины воздух, напоминал стоны. Видимо то, что обитало в пещере, терзало её изнутри.

Подойдя ближе, по спине парня прошёлся неприятный холодок. Уши напряглись улавливая малейшие вибрации в воздухе. Оглянувшись назад, из-за стволов деревьев, как фантомы, выглядывали люди. Они все отличались друг от друга, полом, возрастом, расой. Смотря на их одежду Бобби подумал, что его учебник истории выпустил из плена страниц людей.

Один мужчина был одет как перегрим. Старушка в чепчике, напоминала черепаху из детских книжек. Женщина, одетая по моде пятидесятых, походила на домохозяйку из старых реклам, что крутили по телевизору или рисовали на постерах в продуктовых магазинов. Но взгляд приковала смуглая девочка. Её одежда была сделана из лоскутов кожи и скреплённая маленьким металлическим диском. Единственное, что всех объединяло, это наполненные ужасом глаза. Они смотрели на Бобби, как на человека идущего прямо в пасть тигра. Но никто из них не решался проронить и звука, надеясь, что парень не совершит роковую ошибку.

Спускаясь в глубь, стенки пещеры были облеплены чёрным, как смоль известью. Чем дальше шёл Кетч, тем больше сгущалась тьма вокруг него. Как кожная болезнь, чёрная субстанция распространяла свои миазмы на стенах сопровождаемая золотистыми нитями гноя. Прикоснувшись, рука почувствовала только холод на кладкой поверхности камня. Но проведя пальцами чуть ниже к золотистым нитям, до них дошло приятное тепло. Как артерии человека, что гоняют кровь по кругу проходя через сердце, так и эти прожилки на стенах пульсировали гоняя светлые блики и освещая пещеру.

В самой глубине, где не достаёт свет, спал огромный зверь. Он походил на гризли, только размерами превосходящий грузовик. Длинная грубая шерсть, словно шипы, лоснилась вдоль туловища. Бобби казалось, если бы он рискнул провести по ней ладонью, то его линию жизни пересекла бы новая черта. Если это сон, то он настолько реален, что Кетч мог чувствовать вонь. Именно вонь, что когтями впивается в кожу, оставаясь даже после хорошего душа. Словно сдохли кабан, медведь и кит, перед этим нажравшиеся тухлой рыбой, замаринованная в скунсовых железах. Как он, Бобби, не заметил этот запах ещё на входе в пещеру?

Прикрывая нос и рот, Кетч решил вернуться обратно. Подальше от нечто, что крепко спит и не заметила его присутствия. Сделав шаг назад, под ступней тихо хрустнуло. Чудище слегка всхрапнуло, выдыхая клубок пара из свой пасти. Посмотрев вниз, парень пытался разглядеть на что он наступил. Блики проходящие по гладкой поверхности стены, вырисовывали очертания лучевой кости. Маленькой и хрупкой, принадлежащий ребёнку.

От неожиданного открытия Бобби рванул со всех ног к выходу. Круг света в конце тёмной пещеры придавал сил, увеличиваясь с каждым шагом. Звуки бегущих ног, эхом расходились по гроту разбудив обитателя. Громкий рык зверя побудило бежать ещё быстрее. Чудище ползло хватаясь за стенки и царапая их. Его громоздкое тело перемалывало кости своих жертв, превращая их в крошку.

Остаются считанные футы. Всего несколько шагов. И вот, под бьющим светом месяца, виднеются верхушки деревьев.

— Дядя Бобби. Не бросай меня, — раздался позади знакомый голосок.

Во тьме пещеры протягивая руки, виднелась фигурка Фреда. Увидев мальчика, Кетч уже собрался вернуться, пока преследующее чудище не забрало и его. Но в полумраке, глаза мальчика сверкнули зловещим блеском. На миг Бобби остановился. Только сейчас он заметил, что звуки стихли. Ни стук лап, ни рыка или вздоха.

— Дядя Бобби, — начал умолять Фред, а после из горла вышел рык. — НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ ОДНОГО!

Глаза Фреда светились в темноте, а кожа бледнела. Выступающие вены, как чёрные реки простирались по телу мальчика. А улыбка хищно растянулась, выставляя на обозрение острые зубы. Маленький упырь сам сделал шаг по направлению к Бобби. Бьющий в висках парня адреналин, заставил ноги двигаться вперёд. Выбежав на открытую местность, что-то схватило за ногу Кетча затягивая обратно в пасть пещеры. Пытаясь схватиться за трещины в земле, но пальцы на зло соскальзывали, раздирая кожу и оставляя кровавый след. Поднявшийся ветер качал деревья, сгибая те пополам. Сверкнувшая молния сопровождалась звуком грома. Она с искрами ударилась в дерево, отсекая одну ветвь. Подгоняемый ветром отросток, упал возле Бобби. Схватив ветвь, как копье, парень проткнул мерзкую конечность чудища, заставив того визжать от боли и скрыться во тьме пещеры. Гроза стихла. А вместе с ней стих и монстр. Встав на ноги, Кетч скрылся в глубь леса, подальше от страшного места.

Родные стены дома. Обои не выцвели, половицы не скрипели при каждом шаге. Стоя на втором этаже, Келвину всё казалось огромным. Столик с вазой, что раньше был по пояс, теперь был выше головы. Нависающий сверху потолок, словно дом строили для великана. А балясины перил, не меньше решётки клетки. Увидев свет внизу, Келвин спустился вниз.

Преодолев половину, он остановился услышав разговор родителей.

— Ты думал, я ничего не замечу? — шипела змеёй Мириам. — Уже месяц прошёл после родов и младенец копия ты!

— Мириам, — старался успокоить её Райан, но в его голосе слышались нотки неуверенности и вины. — Ты накручиваешь себя. У меня с ней ничего не было.

— Я не слепая! Твоя последняя «командировка», как-то идеально совпадает с поездкой этой шлюхи Кетч в Монтану. А через месяц она сообщает, что беременна.

Келвин не помнил этого. Возможно, тогда он не воспринимал это будучи совсем маленьким, не испорченный ещё взрослым мышлением. Или память решила стереть этот эпизод из жизни, не давая детской психике сломаться раньше времени.

— Дорогая, — спокойным тоном сказал отец. Раньше он умел успокоить мать, в каком состоянии та не была. — Всё это совпадение. Мне никто не нужен, кроме тебя и Келвина.

Мужчина ласкового гладил свою жену по спине и нежно поцеловал в губы. Женщина обмякла под сильными руками. Скандал произошёл на фоне новостей соседей, а всё остальное разум Мириам выстроил так, как ему было нужно. Младший сын Кетчей и правда был кареглазый, но не более. С этими мыслями миссис Торнс успокоилась, в то время как мистер Торнс начал нервничать. У него и правда был роман на стороне. Это было давно и всего пару раз. Он не был уверен, что рождённый ребёнок его. Даяна Кетч могла забеременеть до или после, проведённым ночи с Райаном в мотеле города Ричланда. И это сомнение, вместе с мыслями отца, перешло в голову Кела.

Оказавшись снова на плоту, человек пытался понять, что только что увидел. Воспоминание или галлюцинацию? Небо над головой уже не выглядело таким пасмурным. Лёгкий ветер разгонял свинцовые облака открывая бирюзовое небо. Туман рассеялся. Теперь горизонт выглядит куда бескрайнее, но не так пугающе.

Напротив Торнса сидел мальчик. Примерно лет семи. С густыми светлыми волосами, большими серыми глазами и в футболке, которая была ему настолько велика, что выполняла роль ночнушки.

— Кто ты? — спрашивал его Кел, мальчик не выглядел как Фред, но был похож. Как дальний родственник или кузен.

— СкоРо уЗнашь, — ответил Голос.

— Так Майкл мой брат? — вопрос вырвался сам собой.

— АгА, — в такт ответу кивнул мальчик.

— Для чего ты мне всё это показал?

Сосед задумался. Словно перед ни предстала дилемма. Поразмыслив, он только загадочно произнёс:

— ВсеМу сВоЁ вРемЯ, — и так знакомо добавил. — А теперь проснись!

Как по щелчку пальцев умелого гипнотизёра, что решил завершить своё представление перед публикой, Келвин Торнс очнулся от транса.

Первое, что он почувствовал, это был слабый запах дыма вперемешку с озоном предвещая дождь. Из открытой настежь двери, шёл холодный ноябрьский ветер. Колющая боль в пазухах, тошнота и сильная усталость. Это было хуже похмелья в несколько раз.

— Наконец-то очнулся, — сказал, напоминающий скрип не смазанных петель, старческий голос. — Твой друг ещё не вернулся.

Лежащий на половицах Кетч, лишь слегка подрагивал от холода. Испарина на лбу парня собиралась в огромные капли и стекала по вискам на сложенный, в несколько раз плед. Собравшись уже разбудить друга, Келвина остановила жилистая рука. Лута отрицательно кивал головой, говоря что не стоит этого делать. Усевшись на своё излюбленное кресло, которое теперь стоит у двери, индеец смотрел на лес, что готовился к зиме.

— А где Мэл? — выглянув на улицу спросил Кел.

Видя припаркованный ночью Флитвуд заведующей, Торнс надеялся, что она где-то неподалёку. Не будет же нормальный человек идти пешком через лес в такую погоду. Или будет? Сложно вешать ярлык «нормальный» на человека, что вешает ярлыки другим. Странная Мэл сама по себе загадка. Порой Торнс гадал, что твориться у неё в голове.

— Она ушла, — ответил Лута и указывая на машину добавил. — И заберите это отсюда. Вам тут не парковка.

Немного простонав, Кетч начинал просыпался от самого страшного кошмара в его жизни. Всё его тело затекло и неприятно отдавалось током в конечностях. С трудом сев, Бобби принялся разминать руки и ноги. Его лицо начало обретать здоровый вид, а после вновь становилось бледным.

Вскочив с места, парень оттолкнул друга от двери и забежав за угол хижины, его вырвало. Колышущиеся ветви деревьев приглушали звуки рвоты. А когда всё закончилось, к этим звукам добавился хлёсткий плевок напоследок.

— Эй! — грозно воскликнул старый индеец. — За тобой прибирать не буду. А ну быстро отошёл от моего дома!

Подойдя к согнутой пополам фигуре, Торнс видел сбивчивое дыхание, что мелким паром смешивался с холодным воздухом. За углом дома стояла бочка с дождевой водой. На дне уже образовывалась жизнь, но это не мешало Кетчу окунуть голову целиком смыв с себя остатки кошмара. Похлопав по спине, Келвин осторожно спросил:

— Что ты видел?

— Логово, — начал Бобби закашлявшись. — Логово этой твари.

Побыв на улице пару минут, он уже успел замерзнуть. С волос струйками стекала вода смывая пыль прошлой ночи.

Глава 19

Под дождём

Выезжая на шоссе 82, Триумф замедлил свой бег постепенно приглушая урчание. Нажав на кнопку запуска, байк застрекотал. Нажимая снова и снова, Бет не услышала родной рёв своего железного товарища.

— Ну что с тобой? — заботливо спросила Ланс снимая шлем. — Я же тебя на той неделе проверяла.

Бак заправлен, масло менялось как завод часов, но не это послужило причиной остановки. А что именно, Бет пока не поняла. Ни время, ни место не подходило для выяснения проблемы, единственный звук что услышала женщина это раскат грома вдалеке.

— Просто прекрасно, — закатила глаза Бет.

До психиатрической клиники Вайтспайрс около шестидесяти миль по шоссе и ещё восемнадцать по окружной. Вернуться домой всё равно, что сдаться. Нитка дела вела к следующему подозреваемому или, возможно, свидетелю.

Чарли Хью — единственный подозреваемый в деле об убийстве Майкла Кетча. В день когда его поймали, Чарли находился в лесу. Он жил в кабине в Форда 56 года выпуска. Пикап, когда-то имевший небесно-голубой цвет, напоминал дедушку всех других машин. Среди вещей нашли: стёганное одеяло, несколько пар нижнего белья, просроченные водительские права, плоская отвёртка длиной три дюйма, консервный нож, пакетик орешков и куча неоплаченных штрафов за неправильную парковку. Несмотря на скудный скарб, Чарли не был нуждающимся. На тот момент, на счёту Чарли, было отложено около двухсот долларов. При задержании, мужчина вёл себя необычно. Глаза Хью напоминали два стеклянных шарика для игр в «Марблс». Бормотал себе под нос, озираясь по-сторонам. В один момент, Чарли стал неистового есть землю и всё то, что было в ней. Трава, грязь, ветки, дождевые черви. Во время допроса, подозреваемый молчал. А в кузове его машины нашли рубашку, со следами ила на ней.

Проведя двадцать минут выискивая проблему, Бет услышала гудение мотора. Но не своего байка. Подойдя ближе к дороге, она начала махать руками, надеясь остановить водителя.

— Хоть бы остановился. Хоть бы остановился! — молилась Бет про себя.

Машина сбавила скорость и остановившись, окно со стороны пассажира опустилось. Увидев водителя, Бет пожалела об этом.

— Нет, — пронеслось в её голове.

— Подвезти? — спросил Джеффрсон выглядывая из салона автомобиля.

Ланс хотела отказаться, но звуки надвигающейся грозы переубедили её. Спрятав свой Триумф в зарослях, женщина села в машину. Мелкие капли бились о лобовое стекло, постепенно становясь больше, застилая обзор. Из магнитолы доносились тихие звуки радиостанции. Выступала группа Аэросмит с песней «Я не хочу ничего упустить». Голос Стивена Тайлера навевал грусть, а дождь за окном только способствовал этому. Бет не заметила как задумалась, из мысленной дрёмы её вывела мужская рука, что трепала по плечу.

— Я вообще-то с тобой говорю, — немного раздраженно выпалил Джефферсон.

— А? — только и вымолвила Бет выходя из раздумий.

— Как твой сын, Фред кажется? — Барри помнил мальчика, с того самого вечера, как он потерялся в лесу. Но делал вид, что не помнит даже его имени.

— Хорошо, — сухо ответила Бет смотря через лобовое стекло на тёмно-серое небо, — Несмотря на всё, что происходит в городе, у него наконец появилась компания. — стрельнула яркая полоска света ударив куда-то в землю. Но куда именно неизвестно, из-за частокола деревьев. — Тот пацан, — байкерша пыталась вспомнить его имя. — Кайл, вроде. Были моменты когда я замечала, как он пристаёт к Фреду. Но видимо они помирились.

Да, мальчик по фамилии Бронс задирал её сына, как Джефферсон в своё время. А сейчас всё изменилось. Видимо, из-за потери прошлых друзей, Кайл потерпел изменения. Не такой грубый и наглый. Когда он видел мисс Ланс, то обязательно здоровался. После Фред подружился с ещё парой мальчишек, они напоминали команду Сильвера. Проводили вместе свободное время. Играли, собирались компанией. И в это утро Фред ушёл гулять с этими детьми.

— Пока их много, им ничего не грозит, — думала про себя женщина.

Голос из магнитолы стал чуть громче. «Не хочу закрывать глаза. Я не хочу засыпать. Ведь даже во сне я буду скучать по тебе детка». На последнем слове Бет крутанула ручку магнитолы, певец затих так и не исполнив до конца песню.

— Ого, — удивился Джефферсон не отрывая взгляд от дороги. — А ты жестокая мамочка я погляжу Ланс. Даже не знаю, что со мной было бы, будь я твоим сыном.

— Будь я твоей мамочкой, всыпала такого ремня за твои выходки, что не смог месяц сидеть, — женщина поднесла кулак к самому носу Барри. Не слишком далёко чтобы обернуться, но и не так близко чтобы это выглядела как угроза. Скорее шутливо, как делают дети говоря «сейчас получишь».

Мужчина слегка захихикал убирая кулачок от своего лица.

— Нынешнее поколение отличается от нас Барри, — Бет впервые обратилась к нему по имени. Нет, она и раньше это делала, но в этот раз в голосе не было раздражения или злости. — Вчера они ссорятся и дерутся до кровавых соплей. А завтра друзья не разлей вода. Хоть привязывай тросом к машине, всё равно не расстанутся.

Барри немного задумался. Генри и Ларри были его друзьями с младших классов. Игры и проказы приносили веселье, за что Джефферсон не раз получал нагоняй от отца. Но становясь старше, Барри становилось не по себе от новых забав друзей. Угнать тачку. Курить в кабинете директора, туша сигареты об его портрет.

— Та-ак, — решил сменить тему Джефферсон. — Ты и не сказала куда собиралась поехать на том драндулете? — Барри поймал на себе колкий взгляд, на что решил поправиться. — Кхм, в смысле, я имел в виду тот кусок антиквариата, что ты гордо называешь «байк». Правда, ему уже место в музее. Купи себе… — и тут мужчина осёкся. Не подумав о том, что молодой матери одиночке сложно растить ребёнка, да ещё на зарплату госслужащего, прежде, чем он собирался закончить фразу. — Прости.

— Да пошёл ты, — обидевшись плюнула Бет отвернувшись в окну. И немного подождать неохотно ответила. — На шоссе 82.

— Так нам по пути. А дальше?

— Какая разница, — отмахнулась женщина.

Заметив нежелание прямо отвечать на вопросы, Барри решил спросить в лоб.

— Ты ведь направляешься в Вайтспайрс, верно?

На лице Ланс читалось удивление. «Попал» ликовал про себя Барри. Годы работы не прошли даром.

— И что ты собираешься делать когда приедешь туда? Прикинешься журналистом?

— А почему бы и нет?

— Ха, небось и удостоверение при себе имеется, — парировал в ответ Барри. — Только ты не смахиваешь на журналиста.

— Да? А как они по-твоему выглядят? — развернувшись и уперев взгляд прямо в глаза Джефферсона спросила Бет.

— Ну-у, — Барри задумался входя в поворот на шоссе.

В такую погоду собаку на улицу не выгонишь, но другие водители были иного мнения. Полосы дороги кишели машинами, изредка делая «передышку» в пару футов между ними. Войдя в поток Барри продолжил.

— Белая блузка с воротничком. Юбка в клетку, знаешь, старая такая, как… Как…

— Как у Кнопки, — слегка улыбнувшись сказала за него Бет.

Кнопкой — звали учительницу биологии, миссис Венц, ученики не спроста дали ей эту кличку. Ее рост едва достигал пяти футов, при том, что она ходила на высоких каблуках. Даже пятиклассники превосходили её в росте.

— Точно, — щёлкнул пальцами Барри. — Постоянно записывают себе в блокнот. А у тебя с собой даже карандаша нет. Ну и аккуратные волосы.

— А что с моими волосами не так? — уже куда пристальней посмотрела на него Бет.

Посмотрев на слегка растрёпанную причёску, Джефферсон не знал что сказать. Локоны водопадом струились по плечам касаясь кончиками груди. Темневшие от корней и светлые на концах, волосы казались пепельными при свете пасмурного неба. На миг ему предстал образ той незнакомки, чьи волосы блестели при лунном свете.

— Ничего, — смущённо начал Барри. — Просто…

— Просто, что?

Сделав глубокий вдох, Барри продолжил.

— Все журналисты похожи на канцелярских крыс, только хуже. Бегают, суетятся и не затыкаются.

— Зная твоего отца, не удивительно, что ты столько знаешь о них, — рассмеялась женщина от такого сравнения.

— А то.

Ворота псих.лечебницы украшала железная надпись «Вайтспайрс», а по бокам стояли, выкрашенные в белый цвет, два столба со сферами на верху. Вертикальные решётки, что оканчивались острыми пиками на концах. Джефферсона удивила столь халатные меры безопасности. Ведь достаточно залезть на любое дерево, что растёт у забора и вот — ты свободен. Психи ведь не дураки или?..

Ворота открылись впуская посетителей. Прежде, чем выйти из машины, Барри начал рыться в бардачке.

— Что ты делаешь?

— Тебя не впустят даже если прикинешься корреспондентом СиэтлТаймс, — отвечал Джефферсон продолжая искать. Нащупав кончиками пальцев то, что искал, он протянул это Бет. — Надень.

В руках лежал полицейский значок. Местами металл потемнел, где-то виднелись мелкие царапины. Было видно, что вещь долго передавалась из рук в руки. Ланс поняла затею Джефферсона.

Зайти в клинику не составило труда. Трудности возникли при просьбе посетить одного из больных. Не смотря на предоставленный значок, санитар наотрез отказывался говоря, что пациент Хью резко реагирует на появление полицейских. Сам глав.врач предостерёг всех сотрудников о возможных последствиях. Барри отвёл санитара в сторону от лишних ушей. С минуты они о чём-то разговаривали, а после санитар что-то положил в карман своей униформы и его грозное лицо смягчилось. Уйдя в подсобку, мужчина принёс пару комплектов униформы. Пахла она не порошком, как думала Бет. Запах походил на варёную тряпку, несколько раз отпаренная утюгом. На некоторых местах, где проходил шов, виднелись дыры. Порой даже у санитаров бывают не лёгкие деньки.

Заходя в палату, их уже ждал связанный в смирительную рубашку Чарли. Худой мужчина с острыми чертами лица и бритой головой. На висках были круглые следы, как от ожога. Он сидел на прикованной к полу железной кровати. Цвет на постельном белье переходило из практически выцветшего серого в прожаренный жёлтый. Подушки не было. Вместо одеяла только пододеяльник и шерстяное покрывало, что служило дополнительным пледом, а порой и подушкой.

Барри подошёл ещё раз к санитару, что привёл их в палату, и шепнув на ухо положил ещё одну, сложенную несколько раз, купюру ему в карман. Присев на такую же прикованную к полу, как и кровать, тумбочку, Барри взял инициативу.

— Знаешь кто мы?

Усталый, но не помутневший взгляд Хью осматривал своих посетителей. Хмыкнув кривыми и пожелтевшими, как у заядлого курильщика, зубами он ответил.

— Либо репортёры, либо извращенцы. Но я склоняюсь ко второму, — Чарли похотливо рассматривал Бет. — Эй, блондиночка. Хочешь ярких ощущений, а? Иди-ка сюда, не стесняйся. Садись к дядюшке Чарли на колени.

— У тебя что, зубы лишние? — схватив за рубашку прорычал Барри.

— Заткнись, — тихо процедил сквозь зубы Хью. — И сделай вид, что так и должно быть, пока Билли не уйдёт, — и чуть громче добавил. — О, ты тоже хочешь со мной поиграть? Ура, ура! У меня наконец новые друзья!

Железная створка закрылась, а за ней последовали удаляющиеся шаги. После второго железного стука о металл, Джефферсон понял, что теперь они точно одни.

— Наконец-то этот боров свалил, — расслабленно выдохнул Чарли вернувшись на кровать. — Видать пошёл жрать свои чёртовы бобы. Чтоб твой зад разорвало, ублюдок!

Пара молча наблюдала за сменой настроения пациента. Как актёр, что наконец снял свою маску, так и Чарли снял с себя лик безумца.

— Ребят, есть сигареты? Всё бы отдал за курево, — но в ответ ему отрицательно кивнули. — Вот невезуха. Ладно, сопру парочку у медсестры. А вы, зачем пришли?

— Мы, — неуверенно начала Бет. — Пришли написать про вас…

— Эту херню, — грубо перебил её Хью. — Заливай кому хочешь, но не мне. Этот, — он мотнул головой на Барри. — Явно коп. Только посмотри. Прям атлет, а взгляд пронзительный, колкий. А поза такая, что уже жди допроса.

Сменив позу, Джефферсон продолжил слушать.

— Что насчёт тебя красавица, — Чарли ещё раз осмотрел её. Проходясь глазами, как по книге, он старался понять кто перед ним. — Дай угадаю, секретарша или клерк. Явно кто-то на побегушках и постоянно сидишь за столом, в каком-нибудь пыльном офисе. Угадал?

— Почти. Я работаю в архиве.

— А-а, видать память у тебя, как у слона. Со здешним распорядком забываешь какой сейчас год, не говоря уже про день. Какой нынче курс бензина?

— Мы приехали из Питча, — грубо прервал беседу Барри. — Надеюсь, ты ещё помнишь это место, сволочь.

Воспоминания нагрянули грозовым облаком в ясный день, от чего Чарли сник. В далёком для него июле 1983 года, Хью работал разнорабочим на ферме мистера Шоу в округе Гарфилд. В прошлом году, на ферме мистера Малларда в округе Витман.

После жаркого трудового дня, Чарли почувствовал странное головокружение, словно он залпом выпил бутылку джина. Перед глазами потемнело и он очнулся в тёмном месте. Выбравшись из землянки, среди хвойного леса, Чарли не сразу понял что произошло. «Похищение» подумал тогда Хью. Видимо, мистер Шоу не захотел платить за работу и решил увезти его куда подальше, а старый Форд Чарли продал на металлолом.

— Я помню. Меня обвинили в убийстве какого-то мальца. Чёрт возьми, забыл его имя. Как его звали?

— Майкл Кетч, — напомнила Бет.

— Точно. Только я не убивал его. Меня вообще не должно было быть там. Я работал на ферме Шоу и…

— Да, — вновь перебил его Барри. — Копы опросили мистера Шоу и он сказал, что ты сел в свою машину и уехал. Старик даже удивился, что ты не взял оплату, а просто уехал ни сказав и слова. После ареста, ты устроил истерику на допросе и почти разбил голову о стол.

— А как бы ты вёл себя, оказавшись на моём месте? — Чарли смотрел исподлобья. Тяжело, как смотрит человек находясь в отчаянии и у нет ничего, кроме его слова. — Я всю жизнь был неудачником. Благо фортуна на моей стороне. Подумай сам. Лучше быть здесь, чем в тюрьме Синг-Синг «кататься на молнии». Боже. Иногда по вечерам, за хорошее поведение, мне дают пудинг. Не жизнь, а курорт. Или вот, — Хью кивнул головой в сторону тумбочки. — Приносят гостинцы. Правда не знаю от кого.

Джефферсон слез со своего «стула» именуемая тумбочка. И открыв дверцу он отшатнулся, словно там лежала дохлая крыса. Там было ведёрко в форме тыквы для Хэллоуина, обклеенная наклейками, со сколом на боку и наполненная конфетами.

— Сладости это хорошо, но без стоматолога это зубы на ветер. А у меня их не так много осталось, — Чарли улыбнулся показывая свои прогнившие зубы, Бет смогла разглядеть тёмные пятна кариеса. Или это шоколада?

— Что ты хочешь за помощь нам? — спросила Ланс.

— Практически ничего, только, — Чарли выдержал паузу и ликующе улыбнулся. — Цветные мелки.

— Чего? — брови Джефферсона вздёрнулись, а на лбу выступили морщины. — Мелки?

— Да, мелки. Стены мне здесь не нравятся. Серые, скучные. Да и, хочу посмотреть на лицо Билли, когда он будет чистить унитаз от моего цветного дерьма.

— Хорошо, — согласилась с предложением Бет. — Постараюсь лично привезти, как только смогу. А сейчас…

— Можешь не продолжать крошка, я знаю.

Чарли рассказал всё, что знал. Благодаря шоковой терапии, мозги Хью немного поплыли, но сны стали чётче. В них Чарли чувствовал и слышал, как тот кто «завладел» им, именно это словно подчеркнул Хью, хотел его подставить. Но некто не учёл одно — Чарли остался жив.

— Мой вам совет, бросьте это. Я серьезно. Мне повезло оказаться здесь. Кто это или что, но оно явно поможет вам вырыть могилу. А сейчас.

Чарли встал с койки и направился в Джефферсону. Встав напротив он с силой ударил его головой в нос. Сбив ноги мужчины, Хью начал его пинать в живот и яростно кричать:

— Мы пешки! Мы, сраные, пешки! И игра не закончится, пока жив игрок!

На звуки прибежали санитары. Оттащив Чарли и уложив на кровать, один из санитаров вывел из палаты Барри и Бет.

— Конченный псих, — констатировал Барри вытирая кровоточащий нос. — Нахера было так бить. И он правда собирается есть мел?!

Машина выехала за территорию Вайтспирс и направлялась обратно на шоссе.

— Ох, Барри, Барри, — запричитала Бет. — Если бы ты хорошо учился, вместо того чтобы страдать хернёй, то знал, что в меле полно кальция. Да он практически и есть кальций, что полезен для костей. И не редко его едят. Особенно беременные.

— Мерзость какая, — брезгливо сказал Барри сплюнув кровавую слюну в платок. А после добавил с усмешкой. — Сама, поди, наворачивала за обе щёки?

На эту фразу пришёлся ответ в виде удара в плечо, а после задорный смех женщины.

— И ещё кое-что, — начал Барри. — Ты видела, что у него в тумбочке?

— Да, обычное ведёрко для сладостей. При чём тут это?

Женщина не понимала к чему ведёт Барри.

— Ничего, забудь.

Это ведёрко он запомнил на всю жизнь. То самое ведёрко, которая держала Странная Мэл при первой их встрече. И то самое ведёрко, что было в машине Генри и Ларри. Если Чарли и правда не убивал, а настоящий убийца до сих пор на свободе, то Мэл как-то с этим связана. Но Джефферсон ещё не понимал как.

Дождь барабанил по металлической крыше автобуса. Дети, что не ожидали такого быстрого прихода грозы, прятались внутри. Сев в кучку и укрывшись припрятанным пледом, они грелись, читая комиксы и играя в геймбой. В их компанию неожиданно пришла, как и этот дождь, девочка.

Одетая, не по сезону, в сиреневую курточку, она прижималась к остальным как можно сильнее. Её звали Вики. Виктория Джонс — жила с матерью и отчимом в квартире, что располагалась в западной части города. Мама девочки часто пропадала на работе, стараясь зарабатывать как может. Отчим же попал под сокращение и уже в течении года, как думала Вики, он не вставал со своего дивана. Изрядно напившись, мужчина не раз замахивался на свою падчерицу. Девочка научилась скрывать синяки от матери и от других людей. Но не от Фреда.

— Вики, — обратился он к ней. — Засучи рукав.

— Зачем? Тут и так холодно, — увиливала Вики натягивая короткий рукав по самые пальцы.

Схватив девочку за руку, Фред начал рассматривать руку. Тёмные полоски шли по всему предплечью. Вики было больно, и немного страшно. Достав из кармана браслет, мальчик осторожно надел его на запястье. Разглядывая украшение, Вики изумилась, как любая другая девочка, что получает подарок. Бисер из камней переливался красным и оранжевым светом. Стало тепло. Рука, что болела, едва повернув её, теперь не испытывала ничего, кроме лёгкого холодка улицы. Синяки исчезали. Посмотрев на Фреда, Вики видела на его лице только тёплую улыбку. Как у мамы, когда она обрабатывала ранки. Но всё развеяло последовавший вопрос мальчика:

— Скажи, а твой отчим сейчас дома?

Телевизор. Что ещё может придать радости в столь скудную погоду? Его голубой свет приятно греет обитателя комнаты. А бутылка из тёмного стекла, только поддерживало чувство Джаспера Патела. Обрюзгший живот скрывала майка, пропитанная запахом пота и имела пару мелких дырочек.

— Надо сказать Маргарет, чтобы зашила, — подумал про себя Джаспер прислонившись к горлышку.

Руки мужчины давно не держали ничего тяжелее связки банок. Грубые мозоли зажили и отпали, оставив только слой нежной кожи. Мистер Пател не считал себя безработным, он был в долгосрочном отпуске. Это его квартира, его крепость. Даже Маргарет ничего ему не скажет, ибо благодаря ему у неё есть крыша над головой. У неё и у её дочери. Мелкая дрянь. Джаспер не раз ловил на себе её брезгливый взгляд. Как она смеет так на него смотреть? Её горе-папаша и цента не дал на воспитание девчонки.

Стекла окон тряслись при последовавшем раскате грома. Пелена воды стекала с крыши, превращая здание в городской водопад. Входная дверь хлопнула. Пришедшая с улицы девочка, в миг стянула с себя грязные галоши. Сиреневая курточка промокла насквозь, став на отенок темнее. Такой же тёмный капюшон старался укрыть её голову от настигшей грозы. Но под тонкой курткой, одежда была такой же мокрой, как и галоши.

— Вики, — обратился к девочке Джаспер. — Где ты шлялась? Если я увижу хоть пятнышко, будешь оттирать это всё языком.

Провода электросети танцевали подхваченные ветром. От их пылкого танца свет мигал, аплодируя.

— Чёртова гроза, — ворчал мужчина занося бутылку ко рту. Капля алкоголя едва попала на язык, проскальзывая в самую утробу. — Чего встала? Принеси мне ещё, — Джаспер потряхивал уже пустой бутылкой.

Дверца холодильника со звоном открылась, извещая его хозяина, что скоро будет добавка. Телевизор выдавал помехи, искажая картинку и шипя. Ударив пару раз по корпусу ящика, экран дал рябь, а после восстановился. Сев на диван, Джаспер терял терпение.

— Где тебя черти носят?! — рявкнул мужчина и повернув голову, осёкся. Вики стояла рядом протягивая пиво. — С-спасибо, не подкрадывайся так больше.

Рука тянулась к заветному напитку. Едва пальцы коснулись холодного стекла, они проскользнули оставив на бутылке мокрую борозду. Звон стекла, шипение пены и новый раскат грома. Гостиную заполнил едкий запах хмеля, что впитывался просачиваясь между дощечками пола.

— Ах ты мелкая дрянь! — мужчина заревел хватая девочку за запястье. — Специально это сделала, да?! Отвечай.

Телевизор вновь зашипел подражая хозяину, что купил его. Больно сжимая руку, Джаспер тянул свою падчерицу к себе, чтобы заглянуть в бесстыжие глаза девчонки. Она мотала головой, зарывалась в куртку, но не давала посмотреть на себя. Стянув капюшон мужчина прорычал:

— Не испытывай моё терпение, Вики!

Это была не Вики, у неё никогда не было светлых волос. Это чужой ребёнок одетый в её куртку. Незнакомый мальчик посмотрел на мистера Патела и с ухмылкой на губах и сказал:

— Не угадал.

Как по щелчку, свет во всей квартире погас, оставив озадаченного Джаспера одного. Дневного света недостаточно, чтобы осветить всю комнату, дождевые облака об этом позаботились. Мальчишки и след простыл, только сиреневая курточка осталась в грубой руке, свисая мокрой тряпкой. Скрип. Ещё один. Словно кто-то крался, стараясь быть незамеченным. Схватив одну из пустых бутылок, возле ножки дивана, Джаспер решил проверить кто этот смельчак. Он сам не знал почему ещё не бросил куртку, наверное она действовала успокаивающе, как талисман. Мужчина выпрыгнул в коридор с воинственным криком, при этом держа в руке свой «меч» из стекла. Но коридор был пуст. Осторожно заглядывая в каждую комнату, Джаспер никого не увидел. Привиделось.

Холодный свет телевизора вновь озарил квартиру. По экрану шла беззвучная метель. Переключая каналы, обрюзгший мужчина ничего не добился, вьюга за экраном по-прежнему оставалась на месте, то и дело меняя направление ветра. Выключив бесполезный ящик, комнату частично заволок мрак.

Вновь звук. На этот раз комнату озарял единственный источник света — лампочка холодильника. Чавканье и лязг посуды. Кто-то жадно ел не стесняясь хозяина дома. Дверца скрывала наглого гостя, но не его ноги. Плоские стопы, кривые пальцы с такими же кривыми ногтями, и кровоточащие трещины на пятках.

Быстро заглянув за дверцу, Джаспер никого не увидел. Это точно не могло показаться. Об этом говорили почти пустые полки холодильника и грязные отпечатки стоп.

Царапающий звук раздался возле телевизора. Экран зажёгся освещая силуэт перед ним. Одетый в белую сорочку, незваный гость сидел сгорбившись и смотрел передачу. На экране показывали ведущего в поварском колпаке. Он с улыбкой профессионала шинковал овощи и заполнял ими уже подготовленную тушку индейки. Сидящий зритель не отрываясь смотрел на экран. Он пару раз постучал пальцем по выпуклому стеклу, будто не зная, что всё происходит только на экране. Через пару мгновений, телеведущий достал из духовки своё блюдо.

— Только посмотрите, какая красивая у нас вышла индейка.

Румяная корочка аппетитно выпускала жир, на что внимательный зритель не удержался и провёл длинным языком по стеклу телевизора, прочерчивая мокрую дорожку. Когда ведущий попрощался со своими зрителями и с улыбкой помахал в камеру, кулинарная передача переключилась на выпуск новостей.

Это разозлило того кто сидел перед телевизором. Он ударил длинной ладонью по боку пластиковой коробки. Экран слегка показал рябь, продолжая показывать выпуск новостей. Существо разозлилось и замахнувшись, он со всей силы ударил по корпусу кулаком. Картинка пропала, оставив тёмное отражение стекла и человека в нём. Джаспера заметили. Существо утробно заурчала, как кот перед мышью. Мужчина бросил своё «оружие» в антропоморфное нечто. То лишь слегка ударилось и разбилось о пол.

Ища место, где существо его не достанет, Джаспер вбежал в комнате Вики. Заперев дверь и завалив вход кроватью, мужчина зажался в углу теребя ткань куртки. То, что было за дверью, стучалось и царапало пол просовывая пальцы. Поняв, что через дверь ему не войти, существо остановилось. Скрипы половиц стихали отходя от двери. Пател расслабился. Уже собираясь разобрать баррикады его хмельную голову уколола мысль. Входная дверь, она не хлопнула и не открывалась. Это сидело в глубине квартиры и выжидало, когда Джаспер сам выйдет к нему. Но Джаспер не идиот. Нет. Он останется здесь, в безопасности.

Скрип дверцы шкафа остановил поток ликования. Из самой темноты вышла старуха, в той же белой сорочке, что и то существо у телевизора. Это была мать Маргарет. Худая, с синими венами на теле и с почти полысевшей головой. Её звали Констанс, или бабушка Конни, так звала её Вики. Запавшие глаза с укором смотрели на Джаспера. Он помнил, когда Маргарет просила не оставлять мать в хосписе и дать ей попрощаться со всеми дома. На что, глава семьи ответил отказом. Он уверил, что старушке там будет куда лучше, чем дома. Медсёстры всегда на чеку, а поездки каждый день для проведения процедур, не очень хорошая затея. На деле, Джаспер не хотел ухаживать за старой женщиной. Мыть её тело, менять каждый раз полный подгузник и слышать её стоны посреди ночи. Теперь мёртвая тёща стояла перед ним, как палач перед преступником.

— Простите меня Констанс, — умолял мужчина вжимаясь в стену. — Надо было послушать Маргарет и не оставлять вас там.

Старуха приблизилась. Её глухое сопение касалось кончиков ушей. От резкого взмаха руки, Джаспер зажмурился. Он боялся, что эта рука точно заберёт его на тот свет. Но ничего не произошло, а Констанс по-прежнему стояла на месте словно застыв.

— Не смей трогать мою внучку ублюдок, — погрозила она пальцем. — Иначе я вернусь, сердце вырву и СОЖРУ! — последние слова женщина прорычала. Джасперу показалось, что он видел маленькие иголки зубов.

Мужчина кивал и плакал, вытирая сопли о мокрую курточку. Когда он вновь открыл глаза, то в комнате уже никого не было. Свет вернулся. Подумав, что это была галлюцинация из-за просроченной выпивки, Джаспер с облегчением выдохнул. Но лишь на миг. Следы стоп никуда не исчезли.

Не смотря на ужасную погоду, в кафе «У Джо» была полная посадка. Все кто был на улице решили переждать непогоду внутри, греясь и попивая горячий кофе, с не менее вкусным обедом. Когда дождь немного утих, дети решили перебраться из штаба сюда. Скинувшись деньгами, кто сколько смог, но им едва хватало на пару бургеров. Тогда Кайл решил не бросать своих друзей в беде. Деньги, что он когда-то отбирал у них, теперь пополняли общий банк. Он был готов даже отказаться от своей порции. Фред был рад поступку бывшего хулигана. Пока тот не видит, светловолосый мальчик тихо попросил официантку, по имени Кэтрин, положить ему двойную порцию.

— Так скажешь, зачем тебе понадобилась моя куртка? — спрашивала Вики сидя в парке Фреда.

— Потому, что тебе было холодно, — ответил Фред сидя только в свитере. Вики покраснела.

Глава 20

Миттельшпиль

Отдышавшись, Кетч встал во весь рост и направился обратно в дом. Из печки шло приятное тепло придавая уют. Увенчанный на ней чайник закипал, выдыхая из носика струйку горячего пара. Сев на старую постель, Бобби поведал, что видел в своём видении, но не про всё. Те люди, из разных эпох, ему напомнили вырезки из газет с кричащей надписью «Вы видели меня?».

— Самое главное, эту тварь можно ранить. Я не знаю откуда оно прибыло, но однозначно то, что оно не бессмертно. Я его смог ранить, значить и убить можно.

Келвин задумался. Гадкий червячок мысли наталкивал на то, что он тесно связан и Майклом Кетчем.

— Нужно избавиться от этого монстра. Он завладел Фредом. И видимо через Фреда, он то ли заражает, то ли гипнотизирует…. Неважно! Важно то, что его нужно прикончить. Иначе мы станем такими же, как… — Бобби замялся подбирая слова.

— Как кто?

— Как закуска.

— Ты помнишь где это место? — спросил Кел.

Не уверенно кивнув в ответ, Бобби собрался уже покинуть хижину. Как вдруг, со своего насиженного места встал индеец. Сняв со стены ружьё, он протянул его парню.

— Держи. Оно вам больше пригодиться. Огонь и железо, всегда помогало против злых духов.

— А как же святая вода или крест? — нервно улыбнулся Кел.

— Эти сказки, действуют только в кино, — серьёзно ответил Лута.

Цевьё и приклад ружья выглядели потасканными. Древесина потемнела, её украшали мелкие царапины и потертости, обнажая светлые части. Но это никак не повлияло на надёжность ружья. Об этом говорил запах масла вперемешку с металлом.

Когда парни уехали, Лута сел обратно в кресло. Прошлая ночь вымотала старого индейца. Это и разговор с Мэлани.

— Та история. Мы же оба знаем, что всё было не так, — отложив трубку девушка поднялась. — Ну, что же ты молчишь?

Парни лежали на полу находясь между двух миров. Заведующая бюро взяла подушку и плед, что лежали на кровати, и как акула ходила вокруг обездвиженных тел.

— Значит мальчишка, — подложив подушку под голову спящего Торнса сказала Мэл. — Ты ведь понимаешь, что будет если он не справится.

— Он справится, — уверенно сказал Лута.

— Да-а? — протянула девушка подходя к лежащему на боку Кетчу. — Как в прошлый раз? — Подложив голову второго парня на текстильное оригами, она продолжила повысив тон. — Одного ты уже упустил, Вихо. И к чему это привело? — Надеюсь, это был последний раз, — сказала Мэл уходя из хижины.

Индеец молчал чувствуя за собой вину. То что происходит вокруг, его ошибка. А если за это взялась она, то быть большой беде.

Солнце выглядывало сквозь проходящие тучи, беря над вечером власть. Как звери и птицы переждавшие бурю, так и люди выглядывали из своих укрытий. Закатные лучи не грели, но оранжевый свет передавал радовал отражаясь в лужах.

Закончив с «клиентом» и выйдя из холодильника морга, в кабинете заведующей ждал Фред. Мальчик изменился с их последней встречи. Волосы потемнели, кожа стала бледней, а глаза горели азартом. Не поприветствовав друг друга, двое оппонентов только уселись за стол, где их ждало шахматное поле. Взяв фигурку слона в руки, Фред вновь поставил шах королю.

— Не поздновато для игр? — сняв очки спросила Мэл, уведя короля из под атаки.

— Почему? В самый раз, — ответил Фред пойдя пешкой, загоняя монарха в угол.

После первых двух мальчиков, заведующую пробирала злость. Но после них, численность только росла. Контора не успевала зарыть одну могилу, как приходилось рыть вторую.

— Не хочешь поубавить аппетит? — спросила Мэл.

Спрятав короля от нападения, Мэл смотрела на мальчика с раздражением. Как на комара не дающий спать своим писком в ночи. В ответ Фред лишь высокомерно усмехнулся передвигая пешку.

— Что ты будешь делать, когда никого не останется? — походя на спокойную интонацию матери отчитывающая своё дитя, спрашивала заведующая. Пойдя пешкой, она ждала ответа.

— У меня останутся они, — ответил Фред совершив скрытый шах конём.

Не понимая к чему ведёт мальчик, заведующая бюро задумалась. Слепящий свет солнца, что клонился к горизонту, пробивался сквозь окно освещая лучами кабинет. Стоящие за спиной девушки тени, удлинялись с каждым мгновением уходящего солнца. В это время детские силуэты, стоящие по ту сторону окна, внимательно смотрели из-за спины Фреда. Все как один улыбались, будто копируя друг друга. Но не на этом было заострён взгляд Мэл, а на украшениях, что были надеты на детях. Мальчики носили амулеты, связанные грубой бечевкой, или самодельные значки-пуговицы. У девочки же был браслет. Рассмотрев паству мальчишки, Странная Мэл заманивала чёрную пешку своей.

— Даже если город опустеет, — взяв пешку белых начал рассуждать Фред. — Он по крайней мере не единственный.

Мальчик был настроен решительно. Его глаза не человеческим блеском смотрели на оппонента. Белый король уходил из-под атаки. Но пойдя пешкой, Фред сделал скрытый шах слоном. Ответ не заставил себя долго ждать, быстрое перемещение короля в укрытие помогло ещё немного потянуть время.

— Я когда-то говорил, что ты как я, — снова ставя шах пешкой начал самодовольно Фред. — Беру свои слова обратно.

— Да неужели, — лукаво улыбалась Мэл убирая чёрную пешку с поля.

Но хорошее настроение заведующей слегка поубавилось, когда её ладья пала.

— Мы разные, — надменно посмотрел на неё Фред.

Дети, как пчёлы увидевшие сахар, начали липнуть сплющив лица о стекло. Стараясь не смотреть на жуткую картину за спиной мальчика, девушка сделала свой ход.

— Возвращайтесь домой, — блеснув золотым светом глаз скомандовала Мэл.

Очнувшись, дети напоминающие сонных мух, расходились по разные стороны улицы. Растерявшись, мальчик не знал, что делать. Пока Фред наблюдал, как его новые друзья расходятся по домам, его конь пал под натиском белого слона. Усевшись на место и внимательно смотря на поле битвы, мальчик лишь ухмыльнулся уголком рта съев пешку.

— Мы оба знаем, что это ненадолго, — начал загадочно говорить Фред.

Проигнорировав слова мальчика, заведующая пошла конём.

— И кому-то из нас придётся уйти, — закончил Фред сделав рокировку.

Игра его утомила. Потянувшись мальчик вышел из кабинета. Фигуры, за которых играл Ланс, как один налились багряным цветом. Словно струйка крови попавшая в графин с чистой водой. Такой расклад тревожил Мэл. Такими темпами от жителей ничего не останется. Кроме стада овец, слепо идущая за пастухом на бойню. Мальчик пока не осознавал, куда приведёт его дорожка из алых кирпичей.

Партия не окончена, пока один из королей не падёт или всё придёт к ничьей. Но тот, кто находился в теле мальчика не намерен отступать, как и заведующая. Кетч с недавно прибывшим другом, решат ход игры.

— Нужно лишь слегка подтолкнуть.

Пойдя ладьей, загадочно улыбалась Странная Мэл.

С кожаной куртки струйками стекала вода. Уставшая от поездки с Джефферсоном, Бет направилась на кухню, выпить стакан сока. Сока не было. Открыв холодильник, она увидела пару банок Доктора Пеппера, бутылку молока и притаившуюся в углу, среди кастрюль и тарелок, бутылку пива. Взяв её, женщина ловко отбила крышку о край стола. Бет не особо одобряла, что кто-то пьёт когда её сын дома, но сейчас она одна.

Раздавшийся грохот в одной из комнат, прервал женщину от её планов. Звук был глухой и тяжёлый. Бет громко крикнула:

— Фредди? Ты уже дома?

Никто не ответил. Это не мог быть отец, так как он ещё на смене. Но и воры не могли залезть к ним дом. Если было что брать, то максимум они срубят с их барахла пару десятков баксов, не более.

— Может это енот или опоссум застрял в стене? — поднимаясь наверх гадала Бет.

Грохот повторился. С каждым шагом звук становился отчётливее. Шум шёл из комнаты Фреда. Из приоткрытой двери Бет увидела разгромленную комнату.

— Да чтоб её, — злобно говорил Фред скидывая с полок книги. — Если не умеет играть по правилам, пусть не начинает!

— Видимо он чем-то расстроился? — задумалась Бет.

Её глаза округлились, когда мальчик с лёгкостью перевернул кровать, словно тот был подносом с обедом. Но что больше поразило женщину — отражение в зеркале. Россыпь тёмных вен на лице сына и наполненные кровью белки глаз. Ведомый материнским инстинктом, Бет хотела ворваться в комнату, схватить Фреда и на всех порах увезти в ближайшую больницу. Но её остановил голос. Басовитый, с хрипотцой, раздавшийся из горла ребёнка.

— НЕ ВОЛНУЙСЯ. У ТЕБЯ ТЕПЕРЬ ЕСТЬ ДРУЗЬЯ.

— Ты прав, — отвечал Фред смотря на своё отражение. — Одна, она намного слабее. Что она сможет нам сделать?

Бет было страшно. То, что было в комнате, не было её сыном. Тихий скрип половиц скрежетом раздался в ушах. Звуки затихли. Бет боялась издать хоть звук, надеясь, что всё это лишь сон. Но открывающаяся дверь развеяла надежды, как пух одуванчика на ветру. Перед ней стоял Фред. Её Фред, с россыпью веснушек на лице, с золотистым отблеском рыжих волос и глаза, светлые без тени злобы.

— Мамочка, ты уже пришла, — воскликнул Фред с детской наивностью.

Заглянув внутрь комнаты, Бет смогла разглядеть всё получше. В комнате был бедлам. Одежда вываливалась из шкафа, игрушки сломаны, а на стенах были борозды царапин. Словно дикая пума ворвалась в комнату, громя всё на своём пути. Стараясь не подавать виду, Бет робко спросила скрывая дрожь в голосе.

— Что тут произошло?

— Опоссум пробрался сюда, я так испугался, — обнимая мать соврал Фред.

— Я-я скажу дедушке, а пока поспишь у меня, — поглаживая по золотистой макушке сказала Бет.

Игра была фальшивой. Вопрос «кто перед кем играет?», затмевал «кто больше поверит?». Если Бет сомневалась, то Фред был убеждён, что ему верят. Ему не нужно придумывать себе оправдания. Взрослые сами придумывают это за него. И новые друзья готовые на что угодно, лишь бы дружить с ним. Вспоминая о них. В последнее время Фред чувствовал голод. Хоть взрослые намного больше, но дети куда наивнее. Но не стоит забывать про комендантский час, который устроил этот чёртов шериф. Стоит выждать.

Глава 21

Грот

Приехав в библиотеку парни взяли несколько книг про легенды коренных народов и несколько старых карт округа. В читальном зале находились несколько подростков и одна женщина. Она скрывалась за стопкой книг, как за бумажным замком, хранящим покой королевы.

Сидя в читальном зале, мозг Кетча стал закипать.

— Жиклёры мне в рот, — в голос выругался Бобби. Библиотекарь, женщина преклонных лет в вязаной шали, на него громко шикнула. Пристыженный своим поведением, мужчина продолжил уже шепотом. — Я столько не читал со времён экзаменов.

— Я бы не удивился, что со времён младших классов, — подтрунивал друга Кел.

— Ха-ха. Сам хоть что-то нашёл? — снова шипение в их сторону, но уже от книжной королевы.

— Нет. Единственное, что подходит это — Гивоква.

— Разве это не великан, что обитает у самой тундры? — друг кивнул. — Не подходит.

Перевернув страницу Келвин продолжил.

— Тогда Налуса Фалая.

— Торнс, ты когда книги брал, на тебя никакой толмуд не падал? Какой… — снова шиканье и снова переходя на шёпот, Бобби продолжил — Какой ещё Палуса Малая?

— Ладно, а что ты нашёл гений? Как нам искать того кого мы не знаем? Все легенды — это игра в «сломанный телефон», а не инструкция по уничтожению монстров. Их герои, когда сталкиваются с монстром, стараются либо обхитрить, либо сжечь. На худой случай, берут серебряные пули, как в кино. У тебя такие есть? У меня точно нет.

— Обычные патроны тоже сойдут, — тихо огрызнулся Кетч и под нос добавил. — Хотя подорвать было куда проще.

Проведя несколько часов в библиотеке, парни смогли найти только головную боль. Уходя, на них с укором смотрели глаза-бусинки библиотекарши, провожая нарушителей тишины.

Припарковав машину напротив бюро «Отус», Кетч решил оставить ключи в бардачке. Он мог передать ключи напрямую, но как на зло, двери бюро были закрыты. Парень громко выругался, что можно было услышать до конца улицы, но кроме Келвина его никто не услышал.

Находясь в гостиной, Торнс взялся за старые карты. На них нигде не были указаны пещеры или сеть шахт, где могли добывать ископаемые. Только рост построек и разветвление дорог.

— Да эта девчонка просто издевается! — буркнул со злостью Бобби. — Ставлю на кон свою руку, если это не так. Такое чувство, что всё это не спроста и она явно как-то с этим связана. Подумай сам. Она изначально знала, что индеец будет с ружьём. И он мог пристрелить нас и глазом не моргнув.

— Ещё подставила перед копами. И при этом, как-то выкрутила нас из этой ситуации. Да и…

— Что? — раздражённо спросил Бобби.

— До того как отключился. Возможно мне привиделось. Кто знает, что за дрянь мы выпили. Но мне показалась, что она… — губы Кела пересохли. Он сам до последнего не верил тому, что увидел.

Проходя мимо Келвина, Бобби уселся в кресло, что стояло напротив дивана.

— Кел, с этой чокнутой мы позже разберёмся. И поверь, я столько от неё натерпелся, что готов ей все кости переломать это минимум. Но сейчас надо подумать, как нам убить то, даже не знаю как это назвать. Монстр? Демон? Злой дух?

— Не важно, — прервал размышления друга Кел.

— Ладно. У нас есть ружьё. Ты стрелять из него умеешь? — спросил Бобби в надежде услышать «да», но увидел лишь мотание головой. — Значит придётся мне.

С характерным щелчком, что может издать только оружие, Кетч рассматривал его изнутри. Два цилиндра заполняли полости дула, смотря позолоченными глазами.

Распахнув дверь, сквозняком влетая в дом, стояла на пороге промокшая до нитки Бет Ланс. Она смотрела на мужчин перепуганными глазами. Волосы потемнели под потоками дождя, выбившееся из причёски прядки, липли к лицу. Дыхание женщины сбитое, её сердце трепыхалось, как птица в руках. Слёзы текли на без того мокрое лицо. Наполненные ватой ноги не удерживали хрупкое тело Ланс, роняя его на пол.

Келвина пробрала дрожь. Может от холодного ветра, что ворвался едва прогретый дом, или от увиденного перед ним сцены женщины исходящая навзрыд. Усадив Бет на диван, Бобби отложил ружье и направился на кухню.

— Что случилось Бет? — спрашивал Кел поглаживая её по спине, как когда-то в детстве. — На тебе лица нет.

— Это н… — сбивчиво, глотая слова пыталась сказать Бет.

— Что? — спросил Кел.

— Это не мой сын, — чуть громче повторила Бет. — Это не Фред!

Рука Бобби дрогнула, едва не уронив стакан стоящий под струей воды. Эти слова были сигналом. Пора действовать. Вернувшись в гостиную, он дал стакан с водой подруге. Присев на одно колено, Кетч провёл рукой по коротким волосам на затылке, решаясь рассказать то, что узнал.

— Мы знаем, — тихо начал Бобби.

— Что? — спросила Бет не понимая, что только что услышала. — Что значит «вы знаете»?

— «Знаем» не совсем верно, — продолжил за парня Кел. — Скорее догадались. То, что сейчас сидит в Фреде, это оно убивает людей. Знаю, звучит как бред, я и сам едва верю в это. Но других объяснений нет.

Ланс долго молчала, мысли метались из стороны в сторону, как ветер, навевая на идею и снова унося вдаль. Торнсу самому тошно от всех этих дум.

— ТаК и бУдеМ мОлЧатЬ иЛи чТо-тО наЧнЁм ДелАть? — нарушил тишину в голове Сосед.

— Бет, — прервал тишину комнаты Бобби. — Мы обязательно спасём Фреда. Мы убьём эту тварь. Но нам нужна твоя помощь.

Словно проснувшись, Бет кивнула. Она готова уже на что угодно, лишь бы спасти своего ребёнка.

— Нам нужно найти одно место, — продолжил Кетч потирая бородку на лице. — Это что-то вроде пещеры или трещины в земле.

— Пещера? — женщина это сказала так, будто мысль, что металась в голове ударилась о стенку черепа подав идею. — Когда мы, ну, перебирали бумаги…

— Бет, — прервал неумелую ложь Бобби. — Кел в курсе. Можешь не притворяться.

Торнс кивнул в подтверждении слов Бобби. Ланс с облегчением выдохнула и продолжила.

— В общем, когда я перебирала старые вырезки, на ум пришла мысль «где у нас похожие места». И вы не поверите где.

— Где? — удивился Бобби, но в то же время заинтересовался.

Женщина перебирала волокиту из карт. Найдя нужную, она ткнула пальчиком в место. Оно обозначалось как «свалка».

Стройка шла полным ходом. Бывший пустырь, на котором была груда хлама и мусора, обустраивалась под новый комплекс домов и магазинов. Жёлтые экскаваторы, носили в своих ковшах песок и щебень. Строительные краны, напоминали древних динозавров. Люди в оранжевых робах и касках, походили на муравьев отстраивающие муравейник. А посреди стройки, как бельмо на глазу, зияла трещина. Как не старались закопать эту яму, она была словно бездонной. Рабочие решили оставить её напоследок, бросая туда строительный мусор. Почва была устойчивой, кроме этого участка. По окончанию работ, на месте трещины планировали сделать декоративный пруд с утками или запустить рыбу, или вовсе забетонировать.

За забором мало что можно было увидеть, но ещё больше удручали сплетни рабочих. Каждые пару дней кто-то из них пропадал. Многие, бросив лопаты, уезжали из Питча. Но те, кто был скептиком, не обращали на это внимание. Они продолжали работать, но время от времени их пугал звук ветра исходящий из трещины. Будто зверь рычит охраняя берлогу.

Сидя в бытовке, двое рабочих уплетали суп, что любезно был предоставлен нанимателем — мистером Харисаном. Мужчина средних лет, вечно в сером костюме. Хоть он был грозный на вид, но ему проявляли уважение. Особенно его белой рубашке. Пуговицы держали ткань из последних сил, не девая ей лопнуть. А оплывшая шея, как тесто вылезающее из таза, торчала из накрахмаленного воротника.

— Не суп, а похлёбка какая-то, — ворчал Верб Чесвик по прозвищу «Луковица».

Имя «Луковица» пришла рабочими сама собой. Как только Верб собирался подойти, за ним шёл шлейф запаха напоминавшая варёный лук. Да и его лысая голова, с парой волосинок, напоминал головку овоща.

— Согласен, — поддерживал Шон Ленсон.

— А сейчас «У Джо» наверное отменное рагу со свининой, — замечтался Верб.

— Прекращай Луковица! У меня самого от этого варева желудок крутит, а тут ты ещё, — с этими словами нутро Шона издало звук.

Живот бурлил и колол, отчего мужчина сложился пополам. Издавая звук газа, Ленсон выбежал из бытовки в поисках голубой кабинки.

— Хех, слабак, — с усмешкой сказал Луковица продолжая есть суп.

Как по сговору, большинство рабочих слегли с инфекцией. Симптомы были одинаковые: повышенная температура, тошнота и понос. Стройку пришлось приостановить. Оставалось от силы пара рабочих и в их число входил Верб «Луковица». У этого мужичка, лет пятидесяти, был стальной желудок. Кто-то в шутку сказал, что желудок Луковицы сможет переварить гвозди, если тот их съест. Мистеру Харисану пришлось долго извинятся перед владельцами застройки. В этот момент, сидя в машине и говоря по телефону, пятна пота проступали в подмышках, спине и особенно на воротнике.

Ситуация с массовым отравлением было на руку. В тот же день, когда на город спустились сумерки, двое друзей отправились в предполагаемое логово монстра. Бет решила остаться в пикапе Кетча на случай, если парней поймают.

Трещина была огорожена жёлтыми лентами по периметру. Это было больше для безопасности рабочих, чем реальное ограждение. Торнс аккуратно перелезал через жёлтую ленту. Кетч же груженный ружьем, решил идти напрямик разорвав преграду.

— Какой план? — спросил Кел вглядываясь в могильную черноту ямы.

— План прост. Убиваем монстра и стараемся ни на что не напороться, — ответил Бобби спускаясь вниз.

Деревянные балки, мешки из-под цемента, треснувшие кирпичи. Мусор, что был раскидан по территории, бывшей свалки, уместился в эту яму. Если бы не фонари, то Келвин и Бобби наткнулись на покрытый ржавчиной арматуры. Пробираясь глубже, мусора становилось всё меньше. Перемахнув через переломанную балку, он и вовсе исчез. Она была своего рода плотиной, что удерживала потоки мусора.

Стены были гладкие, на удивление чистые. Проведя по ним, на руке не оставалось и следа грязи или той же пыли от цемента. Тёмные, угловатые. Одна стена дополняла форму другую, походя на кусочки мозаики. С каждым шагом, тоннель становился всё длиннее, а свет прожекторов, что едва просачивался через целлофановую плёнку, тусклее. Казалось, что туннелю нет конца, пока Кетч не встал посреди дороги.

— Ты чего? — столкнувшись озадаченно спросил Кел.

— Смотри, — указал Бобби светя во тьму.

У самой границы обрыва, свет фонаря падал на свисающие поросли сталактитов и сталагнатов. Пещера походила на пасть зверя, усеянная острыми клыками. Как яд, капающий с клыков змеи, капала вода с каменного нароста. Высвечивая фонариком край отступа, Бобби заметил спуск напоминающий каменную лестницу. Лестницей это было сложно назвать, скорее горка с небольшими выемками. Достаточно одного неосторожного шага, чтобы скатиться по ней кубарем. Цепляясь руками, нащупывая ногой каждый выступ, Торнс думал, будь он умелым альпинистом, то эта горка показалась ему детской площадкой. Но его тощее тело, не привыкшее к таким нагрузкам, горело и ныло.

— Только бы не упасть, — думал про себя Кел.

— Ха, еСлИ бЫ Не тВоИ «наТреНирОваНныЕ» ЛадОни, — усмехался Голос.

— Не сейчас, — прошипел Кел удерживаясь за отступ.

— Чего? — спросил Бобби почти спустившись.

— Ничего, — ответил Кел посмотрев вниз.

Оставалось пару ярдов. Келвин мог спрыгнуть, но он был не уверен, что удачно приземлиться. Сосед подначивал прыгнуть, но в то же время пугал. Он говорил, как бы Торнс выглядел упав и свернув шею. Или сломав себе ногу так, что из неё будет торчать кость. Или неудачно приземлиться прямо на зад. Пока Голос перебирал варианты, Торнс уже спустился мягко встав на ноги.

— СаЙк, — обидевшись сказал Голос.

Пещера напоминала бывшую шахту. Где-то были брошены сломанные кирки, островки рельс, а рядом с ними прогнившие вагонетки с кусками янтаря. Посветив на стены, Торнс видел золотистые глыбы окаменелой смолы.

— Вот тебе и местное чудо, — разочаровался мужчина.

Сколько себя помнил Торнс, Питч славился добычей древесины и янтаря, никак не шахтами. Вдалеке слышался звук воды. Поток грунтовых вод просачивался через каменные желоба, ища путь наружу. У кромки воды была брошена кирка. Не смотря на время и покрывшую наростами ржавчины кайло, деревянная ручка была твёрдой и надёжной. В отличии от Бобби, Келвин не брал с собой ничего, кроме фонарика. Выдвигаясь в путь, он не подумал, что ружья будет недостаточно. Вечно полагаться на помощь друга, Торнс не намерен. Взяв в руки орудие труда горняков, он двинулся дальше.

Кетч остановился. Он оглядывался пытаясь понять, что не так. Посветив на ближайшую каменную стену он пригляделся. Дежавю. Именно это слово вертелось на кончике языка. Стены были чёрными с золотистыми прожилками вен. Чем дальше они шли в темноту, тем больше вен становилось. Своего рода указатель. Дуновение ветра нёс с собой прохладу, но вместе с этим запах. Омерзительный, сладковатый, вперемешку с запахом мокрой шерсти.

— Ш-ш, тихо! — прошептал Бобби выставив руку. — Слышишь?

Торнс прислушался. Среди звуков сквозняка и текущей воды позади них, было сложно что-то расслышать. Закрыв глаза и напрягая слух, вдалеке, примерно в ярдах двадцати, слышался утробный рык.

Огромная туша лежала на земляном полу. На спине были наросты. Розоватые бугры, что могут лопнуть, стоит к ним только прикоснуться. Облачённый в грубую бурую шерсть, с прилипшими кусками грязи и пожухлой листвы. И запах. Эта вонь мокрой псины, пробивалась в самые пазухи.

Кетч не стал медлить. Выставив ружьё перед собой, он взвёл затвор. Эхо пещеры превратило тихий щелчок в громогласный звон. Нечто лежащее перед ними проснулось. Громкий рык раздался из его глотки. Свет фонарей осветил морду чудища. Оно напоминало медведя. Скорее всего это и был когда-то медведь, но больше в несколько раз. Его голова была усеяна наростами. От рога над глазом, до маленьких пупырышек на шее. Раскрыв пасть, из неё повеяло тошнотворно сладковатым запахом гнили. Клыки росли в разные стороны. Верхней губы не было, как и носа, на их месте зияла дыра. Шерсть на брюхе облезла, показывая на всеобщее обозрение кровоточащие куски плоти и костей. И глаза. Их не было. Вместо них из окровавленных глазниц торчали куски камня красного цвета. Будто кто-то специально их вставил туда, окончательно изувечив бедное животное.

Выстрел. Зверя пошатнуло. На его боку подпалило шерсть, оставив небольшой клочок голой кожи. Ещё один выстрел. Подобие медведя разозлилось. Встав на задние лапы, он зарычал раскрывая без того огромную пасть. Размахнувшись лапой, монстр выбил ружьё из рук Кетча, пока тот в спешке перезаряжал его.

Зверь застонал. Из его брюха торчала железная ветка. Тёмная кровь сочилась на Торнса, обдавая запахом гнили. Из открытой дыры виднелись мышцы, кости и пульсирующие органы. Взревев, «медведь» откинул от себя мужчину ударом могучей лапы. Ударившись о ближайший сталагмит, внутри тела Торнса что-то хрустнуло. Ударом молнии прошибла руку. Боль постепенно накрывала, заставив конечность онеметь. Ходячая груда плоти, что уже не должна жить, надвигалась на Келвина. Пасть оскалилась. Струйки крови, что продолжали сочиться из тела, чертили борозду на полу. Приготовившись наброситься на свою жертву, монстр раскрыл свою пасть. Перебирая ногами стараясь отползти, но наткнувшись спиной на стену, Келвин закрыл глаза съёжившись. Выстрел. Что-то с шлепком упало перед ногами. Открыв глаза, Торнс увидел как медведь отшатнулся и крутясь, прикрывал лапой морду. Челюсть, что держалась на остатках плоти, мирно лежала на земле.

— А-а, не понравилось тухлятина ходячая! — прокричал Бобби, снова нажимая на курок ружья.

Щелчок. Грохота не было, как и палящей вспышки. Ещё щелчок. Сердце Кетча ухнуло в пятки неся в голове мысль:

— Осечка.

Почуяв, что человек напуган, зверь направился к нему. Топая лапами он начал разгоняться, как бык на тореадора. Ударив по стволу ружья, в надежде выравнять патрон, Кетч не заметил замах когтистой лапы. Перед глазами Торнса всё происходило, как в замедленной съёмке. Вот падает ружье, скользя по каменному полу пещеры. Вот на куртке Бобби появляется тёмное пятно. Вот падает и сам Бобби, корчась от боли и хватаясь за место, где было пятно. Позабыв про нижнюю челюсть, монстр навалился на парня, пытаясь перегрызть тому глотку.

Подняв ружьё с земли и перезарядив, Келвин прицелился в голову зверя. В борьбе, головы Бобби и чудища находились слишком близко. Дробь могла размозжить черепа обоих, превратив их в месиво из мяса и костей.

— Стреляй! — кричал Бобби.

Келвин замешкался. Луч фонаря освещал тени чудовищной борьбы. Заметив доски, что закрывали обрушенный проход, Торнс пригляделся. Струйки воды просачивались под ними, образуя ручеёк. Нет, эти доски не закрывали, а удерживали пытающуюся вырваться наружу воду. Не мешкая, мужчина выстрелил. Поток воды хлынул, как из гидранта, сбив зверя.

Отползая и прикрывая рану, Бобби попытался встать. Торнс подбежал к нему помогая подняться. Держась за плечо друга, Бобби забрал ружьё. Трясущимися руками, перепачканные в крови, он перезарядил оружие и сделал последний выстрел. Монстр в попытках встать, лишь распластался на земле, не подавая больше признаков жизни.

— Ты как? — посмотрев на рану спросил Кел.

— Бывало и лучше, — шипя и держась за бок ответил Бобби.

— Нужно срочно выбираться отсюда, пока…

Не успех договорить, трухлявые доски переломились, выпуская весь накопившийся поток воды наружу. Пещеру трясло. Сталактиты кольями падали с потолка, разбиваясь на куски. Вода просачивалась со всех сторон, стараясь затопить пещеру и всех тех, кто в ней находится.

Вот, спасительный выход уже близко. Вода подступала топя щиколотки. Поднявшись на отступ, Келвин тянул руку, чтобы подтащить раненого друга наверх. Он прикладывал все усилия. Оставалось всего немного.

— Давай, ещё чуть-чуть, — стиснув зубы говорил Кел.

Перевалившись на половину, Бобби облегчённо выдохнул. Осталось только выбраться через груду мусора, но это пустяки. В больнице Кетча быстро подлатают, а после он рванёт в «Пьяного гуся» и выпьет не одну пинту пива. Он это заслужил. Он… Цепкая лапа монстра, что несколько минут назад казался мёртвым, схватил парня утаскивая под воду. Последнее, что увидел Кетч, перепуганное лицо друга, размывающейся под толщей воды.

— Да я точно тебе говорю. Вылез из ямы, а вид как у покойника, — говорил Дэни.

Мужчина на вид тридцати лет. Многие кто впервые видели Дэни, замечали родимое пятно на щеке, напоминающее Бразилию. Он пытался скрыть его отращивая бороду и усы, но от этого пятно еще больше бросалось в глаза.

— Будет тебе. Насмотрелся своих ужастиков и везде зомби мерещатся, — перебил его Луковица.

— Глаза во, — держа руки у лица показывал Дэни. — Бледный, вся одежда в грязи и всё время бормочет что-то. Я в начале чуть в штаны не наложил, когда он схватил меня за ногу.

— Ну или со вчерашнего ужина, — не унимался Луковица.

— Скорее бродяга к вам залез, — подытожил шериф. — Или наркоман какой забрёл. В общем. Где этот ваш «зомби»? Отвезу его в участок, а там разберёмся.

Утренняя заря просачивалась через горизонт, окрашивая небо в бархатные оттенки оранжевого и голубого. Войдя в бытовку, первым что увидел Джефферсон, грязные следы на полу. Свежие, едва засохшие. На стуле сидел человек, укутанный в одну из курток рабочих. Из-под синего пуховика торчали руки, держащие полную кружку. Содержимое давно остыло, не дождавшись когда его выпьют. А пыльная голова была опущена.

— Так парень, — надвигаясь на незнакомца начал Барри. — Я не знаю, что ты тут забыл, но здесь ты не останешься. Так, что вставай!

Человек не двинулся с места. Он продолжал сидеть и только жидкость в кружке слегка покачивалась.

— Эй! Ты глухой или дебил?! — орал Джефферсон прямо над ухом. — Я говорю…

Дёрнув незнакомца с насиженного места, его голова качнулась стряхивая с себя пыль. Взглянув на лицо нарушителя, Барри увидел глубоко задумчивые глаза. Сосредоточение всей утраты, помешательства и отчуждения.

— Ты?! — не веря своим глазам воскликнул Джефферсон, узнав в нарушителе Келвина Торнса.

Плывя во тьме среди звёзд. Воспоминания прокручивали старые фильмы. Там космический корабль преодолевал световые года и оказывался в конечной точке, на другом конце галактики. За иллюминатором, неподвижные звёзды размывались в горизонтальные линии, не успевая удержаться в поле зрения. Но это не было фильмом. Он не был в космическом скафандре. Рядом не было звездолёта, на котором он мог улететь. Не было и чудовищного холода, что покрывал тело льдом.

Уплывая всё дальше, достаточно быстро, чтобы Земля превратилось в мелкую точку. Но достаточно медленно, чтобы разглядеть всё за пределами системы. Звёздные скопления, что закручивались в водоворот. Пройти через цветные сгустки газов, как через дымовую завесу. Видя звёзды настолько огромны, что Солнце на их фоне было песчинкой.

Несясь быстрее метеора, космические тела мелькали не давая на себя взглянуть. Приближаясь к невидимой черте, последнее, что бросилось в глаза это голубая звезда. Мерцая на прощание, она скрылась в темноте.

Скопление линий и связей светились гоняя ток, затухая и снова разгораясь. Летя между ними, они казались всё меньше. Или это он становился всё больше? Некая сила тянула наружу. Или же что-то изнутри выталкивало его? Структура менялась, как пластины микроскопа. От скоплений сети до кристальных игл, переплетаясь в фантасмагорию картинок. Хотелось, чтобы всё это закончилось. Чтобы это был сон. Закрыв глаза, он ждал. Цветастые блики мелькали под веками, вызывая неприятное чувство под ложечкой. Это закончилось так же быстро, как и началось. Наконец, кто-то накинул ткань на этот психоделический проектор.

Была чернота, бескрайняя, не имеющая объема. Развернувшись, он увидел исполнила. Даже не так. Это был титан. Настолько огромный, что на его фоне жалкий микроб был не меньше Солнца. Смотря на него, душу пробирал ужас и благоговенье. Кожа титана сияла матовым металлом, не имея на себе ни единого волоска. Он был подобен человеку. Имел руки, ноги, голову. Посмотрев за плечо исполина, было видно, как он удерживал подле рук несколько камней. Зелёный, красный, синий, коричневый с жёлтыми прожилками. Но один был потухший и изрешечён дырами. Разглядывая голову титана, со стороны было видно две пары глаз. Они светились ярким золотым сиянием. В голове пронеслась мысль:

— Если он посмотрит на меня, я умру. Ещё хуже — сойду с ума.

— ТЕБЕ НЕ СТОИТ ЗДЕСЬ БЫТЬ, — говорил Титан не поворачивая головы.

Он говорил не размыкая рта. Ему он был не нужен, как уши или нос. Слова титана проникали прямо в голову.

— Что ты такое?

— МОЕ ИМЯ …….. , — последние слова были чужды для слуха Бобби, словно он сейчас находиться во сне и не может расслышать. — Я ВИЖУ ПОЧТИ ВСЁ.

Язык, на котором говорил титан был древним. Казалось, что это был самый первый язык до сотворение миров. Пытаясь вспомнить его имя, в голове Бобби блуждал шум.

— Что значит «почти всё»?

— МОИХ ГЛАЗ НЕДОСТАТОЧНО. ВИДИШЬ ЭТИ ДОМЕИНЫ? — чуть шире раскрыв ладони, объяснял Титан. — Я МОГУ СМОТРЕТЬ НА ОДНОГО ИЗ НИХ, ТОЛЬКО ОДНИМ ГЛАЗОМ.

— Но их же больше.

— ВЕРНО, — согласился Титан. — НА ЭТОТ СЛУЧАЙ У МЕНЯ ЕСТЬ ПОМОЩНИКИ. С ОДНИМ ИЗ НИХ ТЫ УЖЕ ВСТРЕЧАЛСЯ.

— С кем?!

— ОНИ СМЕНИЛИ МНОГО ИМЁН. ВАШ ВИД ДЛЯ НИХ ИНТЕРЕСЕН. ИХ ГЛАЗАМИ Я ВИДЕЛ, КАК ШЛИ ЭПОХИ. КАК ОДНА ЦИВИЛИЗАЦИЯ СМЕНЯЕТ ДРУГУЮ СТОЯ НА ПРАХЕ. МНЕ ЧУЖДЫ САМИ ПОНЯТИЯ «ВРЕМЯ» И «СМЕРТЬ». НО. ВЫ ИМ ЧЕМ-ТО, КАК У ВАС ГОВОРЯТ, «ПРИЦЕПИЛИ»? НЕ ТАК. «ЗАХОМУТАЛИ»? — Титан задумался вспоминая слово. — ВСПОМНИЛ. «ПРИГЛЯНУЛИСЬ». ОТ ТОГО ОНИ И ПИТАЮТ К ВАМ ИНТЕРЕС.

Смотря на этого Титана, казалось, что он появился раньше всего. В этой, не имеющая объёма, черноте он появился. Или уже был здесь. «Домеины», что висели в воздухе, образуя свои скопления, светились, разгоняя тьму вокруг себя. Подметив, что нечто напоминающие пылинки, вылетают из одного такого камня, перетекая в другой или вовсе зависая между ними.

— НО ОДНОГО Я НЕ ЧУВСТВУЮ УЖЕ ДАВНО.

— Это он убивает людей? Зачем он это делает?!

— ВЫ ДЛЯ НЕГО НЕ БОЛЬШЕ, ЧЕМ БЛИК В ПАМЯТИ ОСТАВЛЕННЫЕ КРАСНЫМИ СЛЕДАМИ. ЕГО МЫСЛИ ХАОТИЧНЫ И НЕ ТАК ПРИМИТИВНЫ, КАК ВАШИ. ДАЖЕ Я НЕ ВСЕГДА МОГУ ПОНЯТЬ ЕГО.

Титан слегка прикрыл глаза задумавшись, но не закрывал их полностью.

— ТЕБЕ ПОРА, — сказал Титан. — ВОЗВРАЩАЙСЯ НАЗАД.

— Постой! — запротестовал Бобби. Он чувствовал, что отдаляется от ответов на вопросы, которые может дать этот Титан. — Как найти твоего помощника?

— ПОСМОТРИ В ЕГО ГЛАЗА.

С этими словами, сознание Бобби вернулось во тьму.

Двое рыбаков, что решили попасть на утренний клёв, измывали от пота гребя на берег. Двое в лодке, не считая тела лежащее на дне.

— «Давай порыбачим» говорил ты. «Расслабишься» твердил ты. А вместо того, чтобы на удочку поймать леща, мы утопленника поймали в сетях, — ворчал Терри на своего приятеля.

— Ой, да заткнись! — буркнул в ответ Уолтер.

— А если копы пристанут с расспросами? — не унимался Терри, его тон переходил в истерику. — Я не вернусь в тюрьму!

— Да успокойся ты! — рявкнул Уолтер. — Оставим его у морга. Если начнутся расспросы, скажем, что были на рыбалке. Никого и ничего мы не видели.

Так они и поступили. До того как утренняя заря проступала через горизонт сменяя простыни, мужчины оставили обёрнутый в брезент тело и скрылись. Их никто не видел. Для верности они поехали в бар «Пьяный гусь». Если их кто-то спросит, то Даг подтвердит, что они коротали время там.

Тень, освещённая светом из открытой двери ритуального бюро, накрывала тело. Его владелица склонилась над новоприбывшим.

— Долго же ты.

Лёгкая улыбка коснулась лица заведующей.

Глава 22

Не верь

Это стала последней каплей терпения Джефферсона. Тот карандаш, что нашли в куртке одного из пропавших мальчишек, было мелочью. Не раз точёный, со следами зубов на конце. Таких карандашей на свете пруд пруди.

На столе Барри были такие же карандаши. Только он точил их не через механическую точилку прокручивая ручку, а по-старинке, как учил дед.

Когда Барри был ещё мальцом, только научившейся писать, у него часто ломался грифель карандаша. Выводя букву за буквой, словно он великий каллиграф, полотно белого листа становилось тренировочным полем, а худо-бедно написанные буквы и цифры… Если сравнивать работу малыша Барри с делом плотника, то его работа походила на покосившейся забор. Доски распиленные без рулетки, где-то торчали гвозди, а где-то и вовсе присутствовала дыра. Во время очередной натуги мальчика, грифель карандаша треснул и сломался, оставил на память кривую линию.

Алан Джефферсон был пехотинцем при высотке в Нормандию. За военную службу, он многое подчеркнул для себя. Например. Знаете как вычислить крысу, что копалась в твоей сумке? Легко. Просто завязывайте шнуры на ней «гражданским» узлом. Вору нужно действовать быстро и следовательно, запоминать как именно был завязан узел, он не успеет. За исключением «бабьего» узла, или как стали его называть на гражданке «бантиком». Или не имея под рукой точилку, а только штык-нож, сломанные карандаши обретали функциональный вид. Не идеальный, но практичный, чтобы написать пару строк в письме. Благодаря таким урокам, изнеженные мамкиной юбкой сопляки, становились мужчинами. Эту черту находчивости, Алан хотел передать своему внуку, за что Барри был несказанно ему благодарен.

Что уж говорить про раскапывании могилы младшего Кетча, на Джефферсона снизошла мысль: «А что если проверить другие могилы и ямы?». То ли фортуна повернулась правильной стороной, то ли это злая шутка дьявола. Но в тот день заведующей похоронного бюро не было на месте, на что Барри был несказанно рад. Другие же сотрудники походили на болванчиков. Молчаливые, одеты в одинаковые чёрные костюмы с белой рубашкой, как приспешники злодея из фантастического фильма. Предъявив орден на обыск территории, на удивление, никто не задавал лишних вопросов. Они сказали лишь:

— Да, конечно.

Будто им самим не было интересно. Хотя, те кто невольно общался со Странной Мэл, ещё долго отходили от её бесед. Не говоря уже о сотрудниках, которым приходиться видеть и общаться с ней, пока не закончится рабочий день.

Гипотеза подтвердилась. Раскапывая слегка промёрзшую, но ещё рыхлую землю, через пару футов был найден туристический рюкзак с вещами. Ещё через пару дюймов голень. Неизвестно, сколько ещё чужих останков найдут в других могилах, но одно Барри знал точно. Бобби Кетч и Келвин Торнс были в этом замешаны. Если упечь за решётку этих двоих не составит труда. Что насчёт Мэлани Хэнрис, тут возникнут кое-какие проблемы. Но с этим Барри разберётся позже.

Она не издавала ни звука, как мышь, что прячется в высокой траве от взора хищника. Припаркованный пикап Бобби находился на другой стороне улицы. Заметить его сразу не получится, но вид из него, как на ладони. Пригнувшись, Бет видела как Келвина сажают в полицейскую тачку. Руки его были сложены, а спина согнута. Словно каторжник, что идёт на плаху. Ланс знала, где будет его следующая остановка и заведя стартер, она направила пикап в участок.

Битый час ей пришлось просидеть в душной машине, пока Джефферсон соизволит покинуть участок. Когда его машина завернула за угол, Бет выскочила из пикапа направляясь в участок.

— Грофт, — громко позвала женщина. — Что случилось? За что арестовали Кела? Где Бобби? — сыпала она вопросами ошарашенного помощника.

— П-простите, но вы кем являетесь подозреваемому? — начал Дерил в привычной манере копа.

— Друг, — твёрдо ответила она.

— Тогда н-ничем не могу помочь, — удручённого ответил Дерил продолжая заполнять бумаги. — Могу п-посоветовать обратиться к адвокату. Твой друг попал по крупному, все улики против него. И только ч-чудо может его спасти от решётки. Хотя, — он на миг задумался. — Ему ещё повезло. Б-боюсь представить, что Барри сделает с Мэл.

Дерил нервно теребил листы бумаг. Руки тряслись. Ручка то и дело ходила ходуном оставляя линии помарок на листе. Грофт стал слишком разговорчив, несмотря на своё заикание и небольшую застенчивость, Бет решила немного разговорить его. Сев на стул напротив, кокетливо закинув ногу на ногу и как истинная леди расправила плечи.

— И что же он ей сделает? Она же прикинется сумасшедшей. Даже окружной судья не сможет вынести приговор, — задумчиво говорила Бет словно сама себе, периодически стреляя глазками на Дерила. — Но зная Мэл, ей даже прикидываться не нужно. Что взять с чокнутой? Ты как думаешь, Дерил?

— По сравнению с ней, у Т-торнса больше шансов уйти безнаказанным, — словно очнувшись, Дерил перестал пялиться на грудь посетительницы. Проглотив слюну, что заполняла рот, как дамба в весеннюю оттепель, он продолжил. — Если б-бы на моей земле нашли останки ж-жертв, — Дерил стал заикаться чуть чаще. — Я-я бы с-стал б-беспокоиться.

— Вот как, — удивилась Бет.

— Да-а, это ужасная находка, — опомнившись, Грофт занервничал. — Т-т-только н-никому не г-говори, что я т-только что сказал.

Ничего не ответив, Ланс покинула участок. Оставшись наедине, долговязый офицер вытащил из-под рубашки шнурок с амулетом. Вернее, с оставшейся половинкой. Второй осколок кто-то унёс, тот, кто был в его убежище. Грофт не переживал из-за этого, истлевшие тела он удачно перепрятал на кладбище Хэнрисов. Землянка же, теперь засыпана и только мёртвое дерево служило памятником гордости офицера.

— Дело за малым, — сжав осколок, тело Дерила налилось силой, а вены на висках потемнели.

Взяв трубку таксофона, палец замер на цифре. «Чудо». Какое может быть в нашем мире чудо? Чудеса есть в сказках и фильмах для семейного просмотра, их частенько крутят в кинотеатре на Хендерсон Стрит. Что касается Келвина, как любил говорить Карл «Дело труба. Тут или смириться. Или жать педаль газа на полную». Палец нажимал на пластиковые кнопки, набирая номер – 509-6887. В трубке раздались гудки. Минутное ожидание растягивалось густой смолой, пока не прервалось тишиной и механический тембр голоса не ответил.

— Здравствуйте. Вы позвонили в похоронное бюро «Отус». Пожалуйста, оставьте своё сообщение после звукового сигнала.

Еще не услышав знакомого сигнала автоответчика, Бет убрала трубку от уха и устало выдохнула:

— Сука.

— Ого, впервые ко мне так обращаются, — задорно ответили на другой стороне. — Ты явно не в духе Ланс.

Услышав, что говорит живой человек, а не механический голос, Бет снова приложила трубку к уху.

— Алло, Мэл, — начала торопливо Бет. — У Кела неприятности. Он сейчас в участ…

— Какая досада, — перебила её заведующая. — Но я не юрист. Поэтому ничем помочь не мог…

Голос прерывал шум на той стороне провода. Последние слова утонули в шипении не дойдя до женщины.

— Что это за шум? Чем ты, чёрт возьми, занимаешься?! — теряла терпение Ланс.

— Тем чем и должна, — с металлом в голосе ответила Мэл, Бет немного передернуло от такой манеры речи заведующей. И чуть успокоившись, она продолжила. — Мою утопленника. Только поступил. Симпатичный, но на любителя, — по ту сторону раздался жестяной звук, будто что-то положили на металлический поднос. — Не люблю повторяться. Но ничем помочь твоему другу не могу, и меня это не касается. — последнее слово Мэл произнесла по слогам.

— Ещё как касается, — подумала Бет.

Не став ждать, пока заведующая прервёт звонок. Или ещё хуже, начнёт говорить свой очередной бред, Ланс достала припасенный козырь.

— Очень жаль, — сказала в манере заведующей Бет. — Потому что до меня дошёл слушок, что Джефферсон и тебя хочет посадить за решётку. Ты права, Келу может помочь только адвокат. Скостить срок или, в лучшем случае, обойтись условным.

— Причём тут я? — удивилась Хэнрис.

— Ну, не у меня же, на территории нашли останки жертв, — последнее, что сказала Бет, перед тем как бросить трубку.

Динамик телефона издавал монотонные гудки. Одолевало жуткое желание разбить этот кусок современной техники о кафельную стену. Потом пришлось бы собирать куски пластика по всему холодильнику, что ещё больше расстраивало Странную Мэл. А после, находить по кусочку в неожиданных местах. Вместо этого, заведующая лишь сжала телефон, словно он был сгнившим бананом. Корпус трескался и крошился на пол. Трубка стонала, как может стонать пластик, когда его медленно сдавливают. Экран светился ядовито-зелёным светом. Даже изображение часов мигало прося о пощаде. Внутренности состоящие из микросхем, проводов и динамика, постепенно вылезали наружу. Когда телефон издал последний писк, а экран больше не загорался, пластиковая тушка упала на пол, напоминая плохо выпотрошенную рыбу.

— Ну и как мне работать? — устало выдохнула Мэл, стоя около рабочего стола. — Не глисты, так булимия. Идти или не идти? Ты как думаешь? — спросила заведующая тело, что лежало на столе. Торчащая из-под белоснежной простыни рука, чуть выделялась от цвета самой ткани. — С одной стороны «я не хочу», — рассуждала она шагая из стороны в сторону. — С другой, это дополнительный геморрой, который не даст мне спокойно работать.

Мизинец утопленника дёрнулся, едва стукнувшись о холодную поверхность стола.

— Предлагаешь помочь бедолаге? — ответом для заведующей, стала слегка дёрнувшаяся простынь. — Ладно. Посмотрим, что можно сделать.

Повесив халат на крючок, заведующая бюро «Отус» покинула морг, оставив своего посетителя в одиночестве.

Запах жаренных яиц и бекона шёл из кухни кафетерия. Для поднятия настроения Барри много и не надо. Крепкий чёрный кофе с парой ложек сахара и хорошо прожаренный стейк.

Как только тарелка коснулась стола, Барри уже смотрел на зажаренный кусок мяса. Блюдо простое, но только на первый взгляд. Для Джефферсона это апофеоз кулинарного искусства. Он сделал разрез. Подобно озерцу, мясные соки сочились на дно тарелки. Поднёс кусок ещё дымящегося мяса ко рту… Он был прав, как всегда. Нежный, сочный, небольшой аромат специй, что стараются перекрыть привкус скотины, но Джефферсону это наоборот нравилось. Он ощущал себя ковбоем в прериях, что изо дня в день пасёт своё стадо вдали от койотов.

— Доброе утро, — раздался голос из-за плеча.

Это прервало грёзы шерифа. Кусок застрял в горле не успев упасть. Барри поперхнулся. Кто в такую рань приходит в кафе? Да ещё так тихо. Джефферсон сидит в нём с момента, как посадил Торнса в изолятор. А в купе с последними событиями, Торнс стал подозреваемым. Трижды Барри видел его в странном месте, при странных обстоятельствах. В первый раз, это была случайно. Второй, закономерность. А в третий…

С трудом допросив его, Джефферсон выяснил, что Кетч погиб, но как-то странно. Барри не поверил, что Кетча задрал мёртвый медведь в какой-то старой шахте, которой не было в Питче отродясь. И пропажа людей начала происходить аккурат с прибытием Торнса. Направив пару полицейских в его дом на обыск, Барри решил немного передохнуть в кафе. Но голос за его спиной, заставил мурашки на теле снова пошевелиться.

— Надеюсь, ты не против компании. Как там говорилось, — задумалась Мэл садясь напротив Джефферсона. — «За общим столом еда вкуснее».

— Как ты?.. — едва прокашлявшись начал Барри, но его перебили.

— Эй, Кэтрин! — позвала Мэл официантку. — Какие у вас есть пироги на сегодня?

— Черничный, клубничный, вишнёвый и новинка — с патокой, — ответила Кэтрин. Её красная помада вновь собралась комочками в уголках рта, а по середине она была смазана, очерчивая небольшой кружок.

— О-о, никогда не пробовала с патокой. Аж, дух захватывает, — заговорщически проговорила Мэлани обращаясь к Барри, словно они старые друзья. — Один с черникой, и один кусок стейка пожалуйста!

Барри не понял действия Странной Мэл. Ведь, если перед человеком стоит выбор между яблоком и морковкой, он выберет то, что он хочет, а не наоборот.

— Какой прожарки? — безэмоционально спросила Кэтрин.

— Сырой, — спокойно ответила Мэл смотря на растерянный вид соседа.

— Что ты задумала? — не скрывая раздражения спросил Барри. — Решила снова своего подельника высвободить. Так я тебя расстрою. Все улики указывают на него, я не удивлюсь если он ещё и своего дружка прихлопнул, как свидетеля.

Барри блефовал. У него не было пока доказательств или улик, но если в доме Торнса что-то найдут, он сразу же отправит того за решётку. И надолго.

— Я ничего не задумала. А вот чем ты думал запирая Торнса в камере?

Джефферсон растерялся. Не от вопроса, а больше от тона с которым ему задали этот вопрос. Он напоминал тон матери, когда Барри без проса взял машину отца и уехал на всю ночь.

В это время Кэтрин поставила заказ на стол. Если пирог не вызывал должного внимания, то вид сырого мяса насторожил официантку. Смерив недоуменным взглядом с ноткой брезгливости, она вернулась обратно за стойку.

— Ты любишь загадки Барри? Я да, — с этими словами Мэл съела кусочек пирога.

— Не очень, — сказал Барри, хотя понимал, что вопрос риторический.

— Тогда устроим «следственный эксперимент», — заведующая посмотрела на стейк Барри и указав вилкой сказала. — Порви.

Взяв в руки приборы, мужчина начал резать свой завтрак.

— Нет, нет! Руками, — поправила его действия Мэл.

Оглядевшись по сторонам, высматривая не следит ли кто за ними, Барри взял стейк в руки. Он пожалел, что заказал слишком сочный кусок. Соки струйками стекали оставляя пятна на рукавах. Стейк был скользкий, едва пальцы пытались удержать его не выронив. С небольшим нажимом, Барри порвал его на две части и бросив на тарелку взглянул на собеседницу.

— А теперь этот, — придвинув тарелку с сырым мясом сказала Мэл.

По выражению лица Барри можно было прочитать немой вопрос: «Это девчонка говорит серьёзно? Это какая-то шутка?!». Завтракать расхотелось. Но и Мэл так просто не уйдёт. Проще сделать то, что она просит, чем спрашивать.

Взяв в руки второй кусок, Джефферсону стало противно. Мясо холодное, только из холодильника. В мелких дырочках свернулась кровь. Надавив на них, они как прыщи подростка, начали изливаться. Барри тянул, давил, но вырезка лишь растягивалась показывая прожилки. Немного подумав, он ещё раз растянул кусок и надавив пальцами в центр, смог образовать небольшую дырочку. Этого достаточно, чтобы ухватиться. Не без труда, Джефферсону удалось разорвать пополам холодный кусок мёртвой коровы. От натуги на его висках выступила испарина. С торжествующим видом, молодой шериф кинул половинки обратно на тарелку. Руки были в жиру и крови. В его голове пронеслась мысль, что на какое-то время он откажется от говядины. Ибо запах коровы будет стоять в носу ещё пару дней.

— Ну и? — выжидающе спросила заведующая.

— Что «и»? — немного раздраженно спросил Барри. — Я сделал, что ты просила. Чего ты ещё хочешь?

— Всевидящий, не дай Фреду унаследовать тупость своего отца, — выдохнув и словно молясь, просила заведующая кого-то смотря в потолок. Барри не понял к чему ведёт Странная Мэл, но что-то внутри него колыхнулось. — Не смотри на меня так. Из нас двоих ты шериф.

Под тёмными очками было сложно понять куда смотрит Мэл, но на оставшейся половине лица читалось разочарование.

— Мой тебе совет. Коль есть зубы, начинай жевать, а не жди когда это сделают за тебя, — только и сказала Мэл выходя из-за стола.

Провожая взглядом неожиданного участника трапезы, Барри задумался. Смотря на итог своих странных действий, в голове мужчины вились вопросы: «Что хотела сказать Мэл?» и «Как это связано с Торнсом?». И тут промелькнула мысль. Мимолётная. «Как доходяга Торнс смог управиться со своими жертвами?». Среди них были люди в разы больше, чем он. Да и раны на телах были, словно людей разодрало дикое животное. Укусов или ран не было. Как и синяков. Будто это происходило в мгновенье ока. Если бы конечности резали или отрубали, были бы ровные края ран. Но все увечья рваные. Вот, что хотела сказать заведующая! Она тот человек, кто готовит тела к погребению и заметила, что человек на такое не способен. Тем более такой тощий и хилый, как Торнс. Но ещё остаётся вопрос: «Куда пропал Кетч?». Не успев шагнуть за порог кафе, завтрак был испорчен, как Барри откликнули.

— Сэр! — крикнула Кэтрин убирая остатки со стола. — Вы кое-что забыли.

Забыл? Он оплатил свой счёт и заказ заведующей в придачу. Позже Барри ей это припомнит.

Вернувшись к столику, уже без тарелок и протёртый, на нём лежал лист бумаги голубого цвета. Первое, что бросилось в глаза это «Округ Питч». Под ними три квадрата, рядом с которыми были обозначения. В графе «мёртв» стоял крестик. Барри прошиб холод, увидев в графе с именем надпись «Роберт Сэмюэль Кетч».

Покидая участок, Торнс направлялся в похоронное бюро. Он чётко знал, если и искать ответы, то у странной заведующей. Она как-то связана со всем этим. Особенно после того, как Джефферсон самолично открыл решётку камеры. Вид у него был мрачный, задумчивый. Перед тем как уйти, Барри посоветовал заглянуть в бюро. На вопрос «Зачем?», шериф только опустил взгляд.

Сидя на диване, Торнса нагнетало молчание, что стояло в кабинете. Рядом с ним сидела Ланс. Она была уставшей. Тёмные круги под глазами заходили за оправу очков. А волосы были сильно растрёпаны.

Безумный оркестр состоящий из: тиканья больших часов, подёргивание кистей рук Бет и щёлканье кубика Рубика, что собирала Странная Мэл. Она поворачивала и крутила разноцветные квадратики, собирая цвета воедино. У Келвина было ощущение, что она поворачивала в такт пальцам Бет. Этот ритм напрягал мужчину ещё сильнее, чем молчание. Это ему напомнило последний визит к Войде.

— Может ты уже скажешь, что тут происходит?! — не выдержала Бет. — Зачем мы здесь?

— Мы ждём, — сказала Мэл проворачивая одну из сторон кубика.

— И чего же? — подал голос Кел. Ему надоело вечно быть в стороне, когда его друзья подвергаются опасности. Одного он не смог сберечь. — Когда ещё кто-то умрёт?! Я не успел спасти Бобби. Но ещё можно спасти Фреда и Питч.

— А Фреду нужна помощь? — удивлённо приподняв брови спросила заведующая и весело добавила. — А ставки-то растут.

— О чём вы? При чём тут Бобби? — недоумевала Бет, но плохое предчувствие не давало покоя.

Осознав, что сказал лишнего, Келвин начал искать поддержку в лице заведующей. Но девушка в чёрном продолжала собирать кубик, не обращая на него внимание.

— Бобби погиб спасая меня, — поникшим голосом сообщил Кел. — Это моя вина. Но Бет, я обещаю. Что бы не сидело в Фреде, мы вытравим из него эту тварь и прикончим.

— Ты закончил? — перебила его Мэл. — Речь замечательная, претензий нет. Ещё немного и пустила бы слезу, — сделав небольшую паузу она продолжила. — Ребят, я всё понимаю: смерть друга, возможная гибель горожан и мальчишки. Но вам не кажется, что это через чур? Вы сами всё усложняете.

— Так говоришь, будто у тебя есть план.

— А то, целых два. Первый: мы убиваем пацана, — видя на лицах людей шок и растерянность, заведующая поджала губы и продолжила. — Ладно. Тогда второй вариант, он немного посложнее…

Снова темнота. Холод пробивает до костей. Спина уже затекла. Стоп. Я чувствую своё тело. Да, мне холодно и неудобно! Я ещё жив! Под пальцами чувствуется холодная поверхность, на ощупь это металл, довольно гладкий.

— Нужно открыть глаза, — пронеслась мысль в голове. — На счёт «три». Давай. Раз. Два…

В помещении темно, но достаточно освещенное. Перед глазами стояла пелена. Это какая-то ткань. Нужно её сдернуть.

— Так. А теперь попробуй пошевелиться.

Кровь немного прилила в задеревеневшие руки. Попытка дёрнуться, не увенчались успехом. По мышцам проходил ток. Не больно, но неприятно щекотно.

— Ещё раз. Ты сможешь, — мысленно поддерживал себя.

Собрав волю в кулак. Напрягая мышцы, рука поддалась и стянула белую простынь с глаз. Маленькая, но победа.

Над головой висел большой диск с кучей лампочек напоминая цветок. Слева стояла тележка, но что в ней было сложно рассмотреть. Справа стоят шкафы со стеклянными дверцами. Стены и пол выложены белой, как потолок, плиткой.

Немного приподнимаясь, живот пронзила режущая боль. Правый бок был перевязан.

Обзор стал шире. В тележке лежали ножницы, пинцеты и другие инструменты. В судне плавала когда-то белоснежная марля. Она напоминала сахарную вату, что он частенько ел в детстве на ярмарке. Но та была приятно розового оттенка, эта же, куда краснее и имела тёмные крапины.

Из-за двери слышались голоса. То тихие, то переходящие на крик. Кто-то спорил. Неважно кто, он не один!

Тело прошибла дрожь. Осмотрев себя, он понял, что полностью голый. Ни одежды, ни больничной рубашки, даже нижнего белья и того нет. Стянув простынь с металлической лежанки, он повязал его на манер античного грека. Смерив взглядом валяющиеся инструменты, выбирая между ножницами и скальпелем, интуиция подсказала взять скальпель. Дрожь в ногах удерживал холод идущий от плитки.

Белая дверь казалась чем-то неведомым, чуждым, не родным. Распахнув её, ударил яркий свет, от чего глаза резало и щипало. Голоса умолкли, будто кто-то поставил их на паузу.

Торнса прошиб холод, чувствуя шевеление волос на загривке. Ланс стала бледнее, чем прежде. Келвин подумал, что голова снова устраивает очередную шутку. Но взглянув на перепуганную Бет было ясно, что они видят одно и то же.

— Что это с вами? — смотря на перепуганных людей спросила Мэл. — Как будто призрака увидели.

Друзья смотрели на то, что было за спиной заведующей. Вернее на того. Не отрывая глаз, еле дыша, только тиканье часов нарушало тишину комнаты.

— Ничего не говорите! Я хочу сама угадать, — с игривым задором воскликнула Мэлани. — Это Элвис Пресли? А хотя, как он может здесь быть, он же умер, — размышляла сама с собой заведующая. — Неужели это Курт Кобейн. Нет? Ребят, ну дайте подсказку. Что как воды в рот набрали? — ответа не последовало. — Ладно, сдаюсь!

С этими словами Мэл развернулась. Увидев в проходе между моргом и кабинетом Кетча, она разочарованно опустила глаза. Он выглядел, как мраморная статуя. Бледный, из одежды только повязанная простыня. В открытых частях скудного гардероба, виднелись бинты с маленькими пятнами крови на них.

— А, это всего лишь ты, — разворачиваясь сказала Мэл. — Чудеса цивилизации. Душ делает из обезьяны человека, — посмеялась со своей шутки девушка.

— Бобби? — сипло спросил Кел. — Ты жив?! Но я же видел, как тебя…

— Как такое возможно? — перебила его Бет.

— Я… не знаю, — пересохшими губами ответил Бобби.

Он сам до конца не понимал, как такое возможно. Последнее его воспоминание перед пробуждением, была толща воды и удаляющийся силуэт Келвина. Не сдержав эмоций, мужчина и женщина обняли своего друга, что несколько минут назад считался мёртвым.

— Не понимаю, в чём смысл этой головоломки, — хмыкнула Мэлани рассматривая получившейся рисунок. — Сколько её не собираю одна ерунда получается. С восточными шкатулками куда проще. В них есть механизм, что с щелчком открывает замок. А он в свою очередь прячет в себе предмет, но здесь, — девушка разглядывала и трясла игрушку. — При каждом повороте он щёлкает, а когда соберёшь, он не открывается.

— И к чему это ты? — спросил Кел.

— Да так, — равнодушно ответила Мэл и с лёгкой улыбкой продолжила. — Китайскую головоломку собрать легче, чем уговорить Сьюзен свалить отсюда.

В этот момент, в сознание Бобби щёлкнуло, как отпираемый замок. Закрытие плотной тканью воспоминания начали проступать. Чутьё ему подсказывало посмотреть на стол. На вопрос «Зачем?», оно только сильнее требовало это сделать.

На лакированной поверхности проступало отражение. Лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы рассмотреть едва заметную вспышку света под очками заведующей.

Всё прошло слишком быстро. Келвин успел заметить лишь металлический блеск в свете потолочных ламп. Разноцветный кубик, что упал на пол. После лужицу крови, что растекалась по поверхности лакированного стола, в которой лежали тёмные очки заведующей.

— Ты убил её, — отступая назад воскликнула Бет.

— Я-я объясню, — пытался оправдаться Кет.

— Не подходи! — скомандовал Кел закрывая собой Бет.

— Дайте мне… — начал Бобби, но его сшиб с ног Торнс.

Скальпель отлетел закатившись под шкаф. Пытаясь заломит руки, Келвин кричал, чтобы Бет скорее уходила и привела помощь. Бобби не ожидавший такой прыткости от щуплого парня, не успел увернуться, из-за чего лежал ничком прижатый к полу.

Ноги несли Ланс по городу отбивая асфальт. Она бежала туда где есть помощь. Не замечая мимо идущих прохожих, её остановила крепкая хватка.

— Стой, стой. Куда так бежишь? Пожар? — спрашивал Барри.

Он шёл из кафе. В руке он нёс пакет с пирогом. Завтрак был испорчен, но пирог принадлежал не ему. Если Мэл не будет на месте, то Барри просто заберёт его себе.

Сложно было сказать, что так напугало женщину, но чутьё, что присуще каждому полицейскому, подсказывало — дело нечистое.

— Там, там… — голос Бет дрожал едва сдерживаясь. — Странная Мэл.

— Что? Где? Ты можешь внятно объяснить, что происходит? — слегка встряхнув её спросил Барри.

— Её убили.

Держа наготове пистолет, Джефферсон старался не издать ни звука, заходя в похоронное бюро. Оставив перепуганную Ланс на улице, с треклятым пакетом, из-за которого он и шёл сюда. Заглядывая в каждое помещение, где была открыта дверь, шериф не заметил ничего подозрительного. Уже решив, что это какое-то недоразумение из кабинета заведующей донеслись звуки. Крадучись, как кошка перед броском переступая на полусогнутых ногах, Барри прислушивался к звукам за закрытой дверью. Момент для неожиданности самый подходящий. Выбив ногой дверь и выставив пистолет Барри заглянул в кабинет.

Он ожидал увидеть, что угодно. Кровавую картину кабинета. Разорванный холодный труп, что лежит на не менее холодном полу. Убийцу, что ещё находился подле тела. Но не то, что увидел на самом деле. От шока, палец сам нажал на спусковой крючок. Пуля прошила фарфоровую чашку в руке заведующей.

— Ну ты и сайк, Джефферсон, — сказала живая Мэл, держа в пальцах ручку от чашки. — Этот сервиз пережил бомбёжку в Дрездене, — сдерживая гнев начала заведующая. — Но ты решил, что это мелочь. Пустяк. А дальше что, м? Кабинет мне подожжёшь?! — последнюю фразу она выкрикнула не сдержавшись.

Кабинет был разгромлен и только чайный сервиз был цел, частично. Напротив Мэл сидели живой Бобби Кетч укутанный в простыню и с безмятежной ухмылкой на лице. И Келвин Торнс со слегка удивлённым взглядом. Будто это не он, ещё утром сидел в камере и не был в помешательстве, а просто проходил мимо зайдя в гости. Ещё кое-что смущало Барри. Только что?

Пакет упал на пол. За спиной Джефферсона стояла Ланс прибежавшая на шум.

— Это мне? — указала на пакет Мэлани. — Можно было поаккуратнее.

Когда девушка проходила мимо Барри, он заметил то, что его так смущало. Тёмное пятно на вороте чёрной одежды и небольшая, едва заметная полоска на шее.

— Какая утрата. Развалилось, — с лёгкой грустью произнесла Мэлани заглядывая в пакет. — Надеюсь, он остался таким же вкусным.

— Стоять! — скомандовал Барри наставив оружие в спину заведующей. — Сейчас вы объясните, что здесь происходит. Или… Или…

— Или что? — спросила Странная Мэл.

— Или я всех тут пересажаю и плевать, что это незаконно. Или ещё лучше, перестреляю вас всех, к чёртовой матери! — терпение Джефферсона лопнуло. — В округе и так ходит маньяк. И судя по тому, что я вижу, ты с этим связана.

Она шла так, ходит человек на пешей прогулке в парке. Легко и безмятежно, зная, если Джефферсон и решиться выпустить всю обойму, то пули пролетят мимо или вовсе пистолет даст осечку.

— Тебе нужны ответы. И не только тебе, — бросив пакет на стол, она села в своё кресло откинув голову назад. — Спрашивайте.

— Почему Кетч жив? Он же официально мёртв. Это гласит в извещении, — не убирая пистолет спрашивал Барри.

— С каких пор ты веришь бумагам больше, чем своим глазам? А, Джефферсон? — спрашивала в ответ Странная Мэл.

Достав документ, шериф вновь прошёлся по нему глазами. Он сделал это не один раз сидя в кафе, но именно сейчас Барри хотел повторить это снова. В графе с именем была другая надпись «Рональд Стэнли Флитч». Зажмурившись и потирая глаза, Барри не верил тому, что видит. Имя, дата, город, все было изменено, как во волшебству. Мистика какая-то.

— Что это? — пристыженный такой глупой ошибкой спросил Барри.

Уставшим взглядом она смотрела на растерянного офицера. Как взрослый, что устает отвечать на вопросы ребёнка о мире. Так и Странная Мэл, отвечала на вопросы Барри.

— Ну, во всём этом точно не виноват Торнс. По крайней мере, это происходит довольно давно, ещё до твоего прапра, много раз пра, деда. Но я не исключаю того факта, что здесь не замешан человек и это не Фред. Твой сын Ланс, — заведующая обратилась к Бет. — Он поступает куда умнее, чем другие до него. Немного жаль упускать такие кадры.

— Откуда такие выводы? — спросил Барри опустив оружие, но не теряя бдительности.

— То, что ест людей, — это слово, она будто подчеркнула незримой линией. — Не стало бы прятать «объедки».

Эти слова прозвучали так, словно сейчас они обсуждали воскресный ужин, хозяева которого не стали убирать со стола за гостями.

— Не удобно его называть в третьем лице, будто у него нет имени. Пусть будет Охэнзи, как когда-то его так нарекли, — присутствующие молчали не желая перебивать. В этой немой тишине зашуршал пакет, — Так вот. Охэнзи, как уже догадался Бобби, был таким же как и другие мои… — заведующая замолчала подбирая слово. — «Коллеги». Но что-то его не устроило и он пропал. Мы долго ждали, когда он объявится. Вот, следы привели сюда. И судя по ходу игры, останавливаться на достигнутом он не намерен.

— Что за игра? — подала голос Бет.

— Партия, — ответила Мэл. — Игра не закончиться до тех пор, пока королю не поставят мат. После игры «Сенет», эта стала моей любимой. Так же как в игре «Кости», тебе помогает удача. Здесь же, нужно думать и просчитывать ходы наперед. О, помню как мы с моим другом Бадру играли в «Псы и Шакалы». Очень заним…

Торнс громко прочистил горло, намекая, что заведующая отвлеклась от своего рассказа.

— Ах, да. Точно. Прошу прощения, — опомнившись от воспоминаний извинилась Мэл. — Так, вот. Те красные камушки, что находили на телах людей не спроста.

—То есть? — поинтересовался Кел.

Но заведующая перевела тему повернувшись к Джефферсону:

— Барри, ты помнишь мальчишек, что нашли в лесу?

— Конечно, — ответил Барри вспоминая.

— А случаем не знаешь про семьи этих детей? — спрашивала Мэл.

— Семьи как семьи. Если и были какие нарушения, то максимум штраф за вождение. Если только, — Барри задумался. — Мне не даёт покоя Кайл Бронс.

— А что с ним не так? — интересовалась заведующая кладя кучек пирога в рот.

— У него не простая ситуация, — начал Барри. — Отец на заработках в соседнем штате. Матери нет, но за ним следит бабушка. Семья не бедствует, но едва сводит концы с концами.

Джефферсон помнил это наизусть, когда собирал справки на детей, что пропали и их окружение. Резко встав с кресла, будто сев на кнопку, разум Торнса пронзила мысль.

— Я кажется начинаю понимать, — воскликнул Кел. — Правда это только догадка. Что если эти камни видят в людях то, что им не хватает? Возвращаясь в Питч, я был выгоревший. Работа не давалась. Отец умер. Терапия не удалась. Да и окружающие видят во мне психа, как только узнают, что я лежал в дурке. Но держа в руке тот камень, мне стало так хорошо. Так спокойно.

Чувство, которое испытывала заведующая, испытывает каждый учитель смотрящий на успех ученика.

— Верно, — кивнула Мэл. — Жалко, что Карл не понял это раньше.

Стоящая молча Бет, выхватила из рук Барри пистолет. Металлический щелчок говорил о готовности, достаточно только нажать на крючок. В ней не было больше страха, её мучили вопросы.

— Кто ты такая? — громко спросила Бет. — При чём тут Карл?!

— Я — Странная Мэл, — ответила заведующая подняв руки.

— Я повторю ещё раз. Кто. Ты. Такая?!

— Бет, — стараясь успокоить женщину начал Бобби. — Не спрашивай, она всё равно не ответит. Мы пробовали — это бесполезно.

Кетч говорил правду, вернее Бет знала, когда мужчина врёт. Эту маленькую черту можно заметить, зная человека много лет. Если Кетч начинал врать, у него краснели уши.

— Ранее ты говорила про второй вариант. Отвечай тварь, как это сделать? — слова Бет столь же тверды, как и рука.

Находясь на грани, женщина была готова идти до конца. Не отчаяться как мать, что изо дня в день лежала на постели, оплакивая Карла.

— Тише, тише, — успокаивала заведующая. — Мы почти подошли к этому. Да-а, норов у вас Лансы хоть железо куй, хоть копье бросай. Тебе нужно будет кое-что сделать, а Барри тебе поможет.

Они переглянулись. Участвовать в плане, о котором не имеешь и понятия — настоящее безумие. Но в этом вся Странная Мэл. Думает одно, говорит другое, а делает третье. Но придёт к конечному итогу.

— Об остальном позаботиться наш «епископ».

Звон часов сопровождался хлопком входной двери. Некто вошёл в похоронное бюро. Его начищенные чёрные туфли цокали по кафелю. Полы его тёмной мантии едва не касались пола, одежда была ему явно велика. А на шее была колоратка.

— Честер! Да по тебе хоть часы сверяй, — воскликнула Мэл смотря на время. — Чёрт, опаздывают.

Глава 23

Эндшпиль и паук

Джонатан Честер, слыша это имя в памяти Торнса всплывал образ пухлого мальчишки. Часто любившего перекусить тем, что носил с собой. Это воспоминание никак не вязалось с пастырем, что стоял в дверях кабинета.

Джо, скорее уже отец Джонатан, сильно похудел. Нет, это не типичная история про паренька неудачника, который преодолел трудности похудения, а после проучил своих обидчиков и в конце танцует с красоткой школы на балу. В отличии от таких ребят у Честера были друзья в лице Кетча, Ланс и многих других людей. Он скинул вес. В подростковом возрасте он вытянулся, а аппетит уменьшился.

Когда Джо шагнул за порог школы, он стал искать своё призвание. Будь то повар в дорожной забегаловке. То разнорабочий на стройке. Однажды его ноги привели на бензоколонку.

В одну из смен, когда Честер вышел за парой сэндвичей, бензоколонка взлетела на воздух. Причина взрыва могла послужить халатность одного из водителей, что не до конца затушил сигарету. Но Джо не стал выяснять, что это было. Смольный дым заволок небо нависая над заправкой. Покрышки летели горящими кольцами. Заправочные пистолеты извергали огонь, напоминая головы драконов. Обшивка плавилась, обнажая стальной скелет машины. А языки пламени вырывались из дыма стремясь ввысь. Смотря на это, в груди молодого парня что-то затрепыхалось и бухнуло, как бочка с порохом.

И так, в августе 1993 года, Джо Честер вступил в ряды подрывников. Опустим моменты обучения, подготовки и надлежащей практики. Они были важны и необходимы, но не имели большого внимания в истории Джо. Ему нравилась эта работа. Ему нравилось это будоражащее чувство перед залпом. Ему нравился звук взрыва и идущий вместе с ним дрожь в земле. Это было щекочущее чувство, как от насекомых, что перебирают свои лапки шагая по коже. Так и дрожь проходилась от ступней до корней зубов. Но с каждым взрывом, кратер в груди Честера становился всё больше.

Подрывая одно из старых зданий, он вспоминал детство. Как он, Келвин, Бобби, Бет и Майкл, взрывали петарды, заставляя различную посуду лететь выше любой башни выстроенная из машин. Как давали отпор Джефферсону и его дружкам. Как проводили детство все вместе. Но Майкл умер, Келвин уехал, а с возрастом Бет и Бобби отдалились.

Бывало, что в компании друзей, а по совместительству коллег, он топил свою тоску сидя в баре. В янтарных водах, плывя средь айсбергов, тоска извиваясь угрём, выплывала из стакана и снова попадала обратно.

Шатаясь без цели по вечерним улицам города, Джо наткнулся на церквушку. Запах ладана и воска. Приятный свет идущий из витражей окон. И тишина. В зале был священник, он ходил между канделябрами гася свечи после службы. Мужчина в чёрном одеянии заметил Джо. И видя его подавленный вид, жестом пригласил в кабинку для исповеди.

— Святой отец, — начал Джо, он нервничал, это было его первая исповедь. — Простите, но мне не в чем раскаиваться.

— Ничего сын мой, — ответил священнослужитель по ту сторону стенки. — Господь направил тебя сюда, значит тебе есть в чём исповедаться. Расскажи, что тревожит твою душу?

— Знаете отец, — собирался с мыслями Честер. — Я растерян. У меня есть хорошая работа, друзья, но чего-то не хватает. И это чувство гложет меня уже много лет, — пастырь молчал и внимательно слушал Джо. — В детстве у меня была компания. Хорошие ребята, но после смерти самого младшего из нас, Майкла, наш круг сам собой распался. Господи, — слёзы потекли по щекам мужчины. — Что за чудовище, это сделало?

— Что случилось с тем мальчиком?

— Его убили, так сказали полицейские. Но хуже всего пришлось Бобби.

— Тоже твой друг?

— Да, мы были в одной компании. Бобби, его старший брат, — всхлипнул и чуть успокоившись он продолжил. — Смерть брата плохо повлияло на него. Он до последнего хотел найти убийцу.

— Месть это не выход, — сказал святой отец. — Очень жаль, что так случилось с твоим другом Майклом. Но если его старший брат придаст убийцу самосуду, он станет не лучше него. Порой стоит отпустить прошлое. Иначе ты не сможешь двигаться в будущее.

После того разговора прошло пару недель. Джо ещё не раз заходил в туда пообщаться со святым отцом. Стены церкви стали успокаивать Честера. Порой Джо был невольным свидетелем, как люди, что посещали кабинку для исповеди, уходили из неё преисполненными благодатью. Спустя ещё пару месяцев, Честер уволился с работы и ушёл в учение.

Спустя ещё год, Джо Честер стоял под венцом со своей невестой Мэри Пейон. Она была франко-канадкой, что часто посещала их церковь.

Не смотря на жизненный путь служению церкви, руки всё ещё помнили приятную дрожь исходящая от рукоятки. Джо казалось, что он больше никогда не ощутит это чувство, если бы не тот звонок.

Некто позвонил с просьбой о проведении подрывных работ. Женский голос на той стороне был уверенным и по-своему гипнотизирующим. На вопрос «Почему не обратиться сразу в компанию, которая могла бы этим заняться?», она лишь неуверенно ответила, что номер телефона дал некий знакомый, который знает Джо. Честер мог отказаться, дав номер своих бывших коллег, на крайний случай просто бросить трубку. Но что-то не давало ему это сделать. Джо чувствовал, если он откажется, то снова почувствует холодную пустоту кратера в его душе.

И вот, отец Джонатан, стоял напротив похоронного бюро «Отус». Он чувствовал что-то тёплое и щекочущие, как человек держащий в руке лотерейный билет с призом в размере миллионом долларов, но ещё не стёр серебряный слой.

План прост и выполним по мере задумки. С помощью Джо и его знаний в пиротехнике, Бобби и Келвин должны заложить взрывчатку в одну из пещер, тем самым отрезав выход монстру, кроме одного. Тем временем Бет и Барри, должны усыпить Фреда, пока он не призвал своих «друзей» или ещё хуже, сам не пришёл к пещере. Пока трое мужчин подготавливали первую часть плана, между ними завязался разговор.

— Столько времени прошло. Вы так изменились, — радовался Джо. — Особенно ты Бобби. Я помнил тебя ещё щуплым подростком.

— Да ты тоже изменился Джо. Ещё пол центнера скинул? — отшучивался Бобби, хлопнув старого друга по животу.

— Вы все изменились, — добавил Кел.

— Кроме тебя. Гнездо ты воронье, — потрепав по голове сказал Джо.

Джо рассказал, что с ним случилось за прошедшие годы. Не упустил и про трудность в учении в семинарии. И про то, как они с Мари ждут ребёнка, что так скоро появится на свет.

Келвин немного завидовал Джо. Нет, он не собирался как и он, пойти по пути священника. Но столь обычные вещи, он рассказывал с такой теплотой, какой испытываешь греясь у камина в зимнюю стужу.

— Ну-с, мне нужно ехать, — разочарованно сказал Джо. — Жаль, что так мало провели время. Но моя семья ждёт меня. Кел, ты запомнил, что нужно делать?

— Да. Подсоединить провода и нажать.

— Главное не перепутай, — напомнил Джо. — Одно неверное действие и всё взлетит на воздух.

Должно получиться. Они, как маленькие шестерёнки в часах, что должны двигать стрелку, пока не пробьёт нужный час. Оставшись вдвоём, Бобби вспоминал сегодняшнее утро. Вернее то, что последовало после.

Когда началась драка, Келвин больно заломил руку Бобби, едва не сломав её. Мужчина удивился такой силе. Раньше такое с ним мог сделать только Джефферсон. Отпихнув друга в шкаф, Бобби встал на ноги. Всё вещи, что стояли на полках шкафа, полетели вниз. Книги, банки, метрономы, и даже механическая пишущая машинка Ундервуд. Торнс успел отползти и металлический короб со звяканьем упал, оставив вмятину в полу. Поднявшись, Келвин устремился к Бобби, толкнув того в другой шкаф. Мужчина ударил в торс, отчего белая туника окрасилась красными пятнами. Кетч тоже не отставал. Сделав выпад, он ударил точно в нос. Отшатнувшись, Келвин споткнулся о ножку стола и упал. Бобби сложился пополам хватаясь за живот.

Пока они лежали на дощатом полу, выдохшиеся и корчась от боли, не заметили как за ними наблюдают. Это была Странная Мэл.

— Закончили громить мой кабинет? — уставшим голосом спросила она и потирая шею удалилась.

В соседней комнате послышался щелчок электрического чайника. Когда заведующая вернулась, Бобби и Келвин уже поднялись с пола. Она села в своё кресло, на противоположный диван сели Кетч и Торнс.

— Ты же умерла, — начал Бобби. — Я тебе ведь горло перерезал.

— Ты тоже умер, — язвила Мэл. — Я тебе бок зашила. Вон какая дыра, шрам останется.

Это слово «шрам», оно звучало ядовито. Будто говоря, как о позорном клейме.

— Кто ты? — спросил Кел, из его носа струйкой потекла кровь. Он приложил ладонь, чтобы как-то остановить её, но это не помогло.

— Я — Странная Мэл, — ответила Мэл. — На. Держи, — она протянула носовой платок.

— А если поточнее? — надавил Бобби, ему не нравился такой размытый ответ.

— Мелани Хэнрис, — отвечала заведующая, как разученный стишок. — Внучка предыдущего заведующего бюро Альфреда Хэнриса. Родилась…

— Стоп, — остановил её Бобби. — Мы не это хотим знать.

— А что тогда? — удивилась Мэлани, но прежде чем Бобби снова собирался спросить, она его перебила. — Давай скажу за тебя. Ты хочешь знать почему я осталась жива, хотя ты трахею перерезал, козлина. Крови у меня много, а любимый ковёр всего один.

Крови и правда было много. Часть, что залила пол стола, струйкой стекала на пол. Винтажный багровый ковёр, с орнаментом в виде растений, стал на тон темнее в одном месте. Щелчок кнопки известил о том, что чайник вскипел. Как по команде, девушка направилась к источнику звука.

— Что за хрень здесь творится? — недоумевал Бобби.

— Это ты ответь, что за хрень ты учудил? — шепотом спросил его Кел. — Какого рожна, ты это сделал?!

— Я не знаю, — ответил Бобби. — На меня такая… Злость нахлынула, а потом… Всё как в тумане.

— ЕщЁ сКажИ, чТо быЛ нЕ в СеБе.

Бобби поморщился, как от писка комара над ухом. Келвин не придал этому значения.

— А он и был не в себе, — сказала Мэл неся в руках поднос.

На металлическом подносе стояли три фарфоровые чашки и небольшой заварочный чайник. Вытерев лужу крови со стола, Мэл расставила чашки. Словно не она лежала пару минут назад на этом месте истекая кровью и решила просто попить чай.

— Чего? — не понял Кел, порой забывая, что Голос слышит только он.

— Так я и не тебе, — ответила Мэл. — Не притворяйся. Я знаю какого это делить разум на двоих. Мы с Мэлани, уже сколько? — перебирая пальцы и считая про себя, Странная Мэл задумалась. — Ого, впервые не могу сказать сколько мы с ней уживаемся. Обычно это занимало два, в лучшем случае пять лет. Так сложно найти кого-то, кому не больше восьмидесяти, это большая удача.

— Я не понимаю, о чём т… — начал Кел, но его перебили.

— Не бойся. Их слышат или психи, или такие же как я. Но ты исключение, что любопытно, — прищурив светлые глаза объясняла заведующая. Подув на горячий чай, она продолжила. — У тебя ведь были моменты, когда кто-то посторонний его слышал?

— Нет.

— А если подумать? — не унималась Мэл, надевая очки.

Если подумать, то Торнс помнил случаи когда кто-то отвечал Голосу, в то время как Келвин не проронил и слово. Списывая на «показалось» или «усталость», люди продолжали говорить не обращая на это внимание. Хотя была толика сомнения.

— Ты отошла от темы, — снова начал попытку Кел. — Кто ты?

— Я же говорю — Странная Мэл. Официально — Мелани Хэнрис, внучка Альфреда и заведующая похоронного бюро «Отус».

— Ты ведь понимаешь о чём мы. Но всё равно продолжаешь повторять, как заезженная пластинка, — раздраженно сказал Бобби. — Хорошо, тогда ответь на другой вопрос. Как я выжил?

— Чудом, — отмахнулась Мэл. — Теперь моя очередь задать вопрос. Какого чёрта вы попёрлись в те шахты, м? Я не для того запустила туда охранника, чтобы два куска сайка там рыскали.

— Как?! — думал про себя Кел. — Как Мэл прознала про то, что они с Бобби были в тех пещерах?

Это можно было объяснить тем, что кто-то заметил их. Или кто-то из рабочих рассказал как Торнс вылазил из грота. Но что больше приводило в ужас Торнса, что то чудище было рук Странной Мэл. Если вспомнить какие глаза были у того монстра… Келвин насторожился.

— Я хотела сделать всё тихо, без лишней суматохи, — распалялась заведующая. — Но нет! Вы решили поиграть в героев. И каков итог? Теперь вся округа стоит на ушах, а под моими окнами топчутся эти кукушата Мидвича. Из-за вас мне придется всё переигрывать, иначе от этого места ничего не останется!

Трава зашуршала под окнами. Заведующая бюро только громко выдохнула. Она устала за много лет. Торнсу пришёл образ. Заведующая сидящая в своём кресле напротив зеркала. В нём, в кресле-качалке, сидел старик. Дряхлый и уставший.

Под окном снова зашуршало, но уже громче. Куст черёмухи подозрительно зашевелился. Смотря на это, заведующая снова потерла шею. На месте рубца уже виднелась розоватая полоска. Сунув руку в кустарник, оттуда послышался девичий визг. Мэл напоминала рыбака, чья удочка поймала крупную рыбу. Или удочка была плоха, или рыбак был не опытен, но «рыбка» сорвалась ломая ветки кустарника. Единственное, что осталось в руках девушки, это браслет с красными бусинами. Морщась и шипя, она отбросила их на пол, как колючку ругаясь в пустоту.

— Твою мать! Как же больно.

— Больно, да? — с издёвкой сказал Бобби. — У той зверюги были такие же глаза. Ты хорошенько над ним поиздевалась, превратив в живой труп и оставив в пещере.

— Притормози, — остановила его Мэл. — В глазах медведя были такие же камни? — она указала исцарапанной рукой на браслет.

— Да, — воскликнул Кел. — Он напоминал ходячую болезнь. Удивительно, как он вообще был жив.

Мэлани тихо захихикала. Потом чуть громче засмеялась. Истерический смех заполнял кабинет. Шатаясь и хватаясь за живот девушка бормотала.

— Это конец… Это конец, я проиграла! — схватит магнитофон она бросила его в стену яростно крича. — Что я делаю не так?! Я старалась… Я так старалась, чтобы всем угодить! — банка, с жёлтой медузой по имени Стив, разбилась о пол. Запах содовой наполнил комнату. И издав прощальный вздох, из складки «медузы» вышел маленький пузырёк. — Ненавижу вас…

Мэл заплакала. Хватаясь за всё до чего дотянутся руки, она рыдала пытаясь удержаться на ногах. Закрывая глаза и рот ладонями, заведующая взвыла, как может завыть зверь, в отчаянье. И упав на пол, она затихла.

Ни живая, ни мёртвая. С бледными губами и синеющими венами на висках. Келвину это напомнило упавший манекен в магазине. Когда мать тащила маленького сына в очередной отдел, чтобы примерить колючую и неудобную, по мнению Келвина, одежду. Но как любила твердить мать при этом цыкая кончиком языка: «Будь твоя воля, всю зиму ходил бы в кедах. А лечить потом мне». Видя этот беспомощный кусок пластика и шурупов, в сердце маленького Келвина что-то закололо. Он знал, что сил ему не хватит, чтобы поставить манекен на место. Но хватило бы, чтобы посадить его или положить на постамент, не дав испытать страшную участь — быть затоптанным.

— Бобби, помоги её поднять.

Заведующая не сопротивлялась когда её положили на диван. Торнсу на миг показалось, что она прекратила дышать, при этом ещё больше напоминая бездушный кусок пластика, что так старался походить на человека.

— Так и будешь лежать?

— А что я могу сделать? — шевеля губами пробормотала заведующая. — Могу гробы продать, два по цене одного. Хорошее предложение. Закажите три, сделаю скидку.

— Не время для сарказма, — строго сказал Бобби.

— Сложно играть, когда вместо ладьи конь. Знаете, что? — Мэл немного оживилась вскочив с дивана. — К чёрту! К чёрту, правила! Будем играть по-своему.

— Что за бред ты несёшь? — Кела бросало в дрожь. Такое поведение он наблюдал у некоторых пациентов клиники, когда те отходили от препаратов.

— Нет времени. Ни у тебя, ни у меня, ни у кого! Так, что придётся импровизировать.

Пешка делает свой ход вставая на деревянную клетку поля. Белые лидируют, оставляя противника практически ни с чем. При других обстоятельствах Бет могла разбить защиту противника в пух и прах, как делала это с возомнившими себя «магистрами игры» школьниками. Но скрывать волнение и одновременно думать, у неё не получалось. Это сработало на руку Фреда. И вот слон ставит шах и мат королю.

— Я снова победил! — радостно воскликнул Фред. — Мам, тебе стоит быть повнимательнее.

— Нет Фредди, — отрицала Бет мило улыбаясь сыну. — Просто ты стал сильнее играть. Может в будущем ты обыграешь самого гроссмейстера Фишера.

Имя шахматиста пришлось к слову. В школьные годы Бет хотела стать такой же, как Роберт Фишер, может даже лучше.

— Не-ет, — протянул мальчик кривясь. — Ну это уже прошлый век. Я считаю, что лучший гроссмейстер это Карпов. Тем более, он в начале этого года победил Виши Ананда.

Для Бет, имя второго была в новинку. В то время, как имя русского шахматиста гремела на весь земной шар. «Рыба схватила рыбака за хвост». Смешно и обидно. Так думала девочка Бет, пока не просмотрела подшивки из газет.

Выросшая на сказках про принцесс, что томятся в башке под охраной дракона, девочка перешла на шахматы. Читая старые газетные колонки с чемпионатов, Бет Ланс представляя в голове средневековый бой. Солдаты короля идут напролом, преодолевая расстояние и задерживаясь только перед впередистоящих противником. Осадные башни прикрывали штурмующих. Всадники совершали манёвры обходя противника. При этом, оставаясь лёгкой мишенью для пехоты. Солдат мог сменить королеву, когда та теряла голову. Бет в шутку называла такую фигуру — Жанна д‘Арк. И слоны. Это название Ланс услышала краем уха или где-то прочла, она уже не могла вспомнить, но в Индии фигуру «епископа» называют «слоном». От того сражения в голове девочки обретали ещё более яркие краски. Облачённый в доспехи зверь, трубит своим хоботом воинственный клич, грозясь разбить своими бивнями ряды противника.

Из размышлений вырвал громкий стук в дверь. Женщина насторожилась не зная, что будет дальше, в то время как мальчик наоборот, был рад. Фред ждал одну из своих подруг. Они планировали после обеда пойти в штаб, где их ждали остальные.

— Ждали меня? — за порогом с улыбкой на лице стояла Странная Мэл. — Конечно ждали и решили размяться перед моим приходом.

Бет была рада её приходу. Но решила не показывать этого, когда посмотрела на сына. Возмущение? Злость? Может удивление? Ничего из перечисленного. На лице мальчика рисовалась ухмылка, а в глазах читался холодный расчёт.

— Мисс Хэнрис, — продолжая не отходить от роли, начала Бет. — Что вы тут делаете?

— Как что? Я же предупредила, что зайду поиграть с Фредом.

— Вы мне ничего не говорили.

— Да? — подняв брови удивилась Мэл. — А-а, точно. Видимо настолько сильно держала в голове эту мысль, что забыла её. Знаешь, что я делаю когда провалы в памяти?

— И что?

— Закапываю, — заведующая заливалась смехом напоминающий скорее карканье вороны, чем смех. — Какая тяжелая публика. Тяжелее вас только гранит.

Чёрно-белые войска встали на свои позиции. Смотря на поле действий оценивающим взглядом, заведующую бюро, что-то смутило. Будто не хватало маленькой детали.

— Точно! — вспомнив воскликнула она. — Эта фигура должна стоять зде…

Протягивая руку к ладье Мэлани остановилась. Маленькая ладошка нависала над игральной доской. Пожимая её, заведующая испытывала колющую боль, что походила на укус осы. Когда Хэнрис было шесть, безобидное с виду, насекомое укусило её в шею. А после примочки, она проспала до следующего утра. И эту боль она не сравнит ни с чем.

Башня сделала свой ход. Битва началась. Мальчик не долго думая направил своего слона в бой. На что заведующая бюро решила немного подыграть. Приманить мальца и последить за его реакцией.

— Ты ведь не меня ждал? Я права, — спросила она положив на стол браслет из красных бусин.

Пока мальчик рассматривал лежащее на столике украшение, Мэл сделала ход королевой.

— Нет, — не расстроившись ответил Фред. — Так даже лучше. Вот если ты меня обыграешь, тогда я расстроюсь.

Чёрная башня передвинулась на соседнюю клетку. Бет смотрела на фигуры. Не те, что стояли на доске, а те что лежали за её пределами. Четыре солдата и башня. Белые несут большие потери в отличии от чёрных.

Сердце билось отбивая через раз удар. Части тела будто немели. «Фантомные боли» прочла в одной из книг Мэл. Когда конечности уже нет, но человек ещё чувствует, что она болит. «Фантомное онемение», именно это она чувствовала, хоть все конечности двигались. В голове был шум без звука. Белая вата заполняла черепную коробку, как опилки Винни Пуха.

— Но это всего лишь игра, — держа улыбку сказала заведующая перемещая слона. — И фигуры её часть.

— Ларри и Генри тоже часть игры? — спросил Фред. — Давай представим эту фигуру, — он указывал пальцем. — (белая ладья) Ларри, а эту (белый конь) Генри. И посмотрим, что с ними будет.

Бет напряглась. Какое отношения имеют бывшие дружки Джефферсона? Или Фред просто так начал эту тему? Чёрная башня двигалась напролом сбивая другую и оставляя от неё только руины.

— Вот и нет больше Ларри.

Бет могла слышать звук обломков, что с грохотом падают о землю. Бум, бум, бум. Это не стук камней. Человек нетерпеливо стучится во входную дверь. Соперники посмотрели на Бет. Чувствуя себя лишней в этой схватке, женщина открыла дверь.

— Поступили новости, — тараторил Барри едва увидев её. — Это насчёт см…

Заметив любопытный глаза Фреда, Джефферсон смутился. Гортанно прочистив горло он продолжил.

— Мисс Ланс, прошу вас пройти со мной в участок. Поступили новые сведения о деле вашей матери.

Смотря в сторону Фреда, женщина заметила сигнал, что подавала Странная Мэл говоря тем самым уходить. Бет не стала задавать лишних вопросов. Она только поцеловала на прощание Фреда и надев куртку ушла захлопнув дверь.

— Как думаешь, через сколько они поймут что это ты? — двигая коня спросила Мэл.

— Ни через сколько, — уверенно сказал Фред, его ладья передвинулась на клетку. — Потому, что это был не я.

— Ты большой фанат шахмат, — резко сменила тему Мэл. — Краем уха услышала, что тебе нравится Карпов. Мне сложно любить людей, но мне понравилась фраза сказанная одним режиссёром.

— И какая? — спросил Фред смотря на вражеского коня.

— “Не верю!” — сказала на русском Мэл.

Видя, как конь угрожает королеве, Фред решил оставить её уводя из-под боя. Он мог бы взять вражескую фигуру, но игра бы закончилась за десять ходов. Этого он допустить никак не мог. Как только закончится игра, наступит скука. Он заберёт фигуру, но чуть позже.

Белая королева делает свой ход. На что чёрная королева убирает с поля белого коня.

— Теперь Генри пошёл за ним вслед, — ликовал Фред. — Он дольше мучался.

Лик заведующей был мрачен. Не смотря на боль застрявшей к кистях, в голове сияла улыбка. Приманка сработала! Чёрная пешка не ожидала нападения от королевы, тем самым присоединившись к своим павшим товарищам.

— Шах, — сказала Мэл.

Оценивая ситуацию, Фред понял, что его загнали в ловушку и стал уводить короля. А вдалеке, глубоко в лесу, доносился грохот взрыва. Всполошившись, мальчик не заметил, как белая королева подкралась к королю.

— Шах и мат.

— Ты, — кипел от злости Фред, — Ты врёшь! Белые никак не могли победить! Они. Они…

Король мог бы сбежать, но на пути отхода поджидал конь. Тот самый, что должен был пасть от рук чёрной королевы. Жадность и гордыня сыграли против оставив ни с чем.

Доска улетела в стену разбившись на щепки. Глаза мальчика потемнели растворяя светлый цвет радужки. Волосы поседели. Как тёмные корни дерева, проступали вены по светлой коже. Фред вытянул руку и махнул в сторону Мэл. Не успев увернуться, тело заведующей прочертило дугу улетая в сторону. Её рука выгнула в суставе, походя на сломанную ветку.

— Думаешь, что победила?! Думаешь я не знаю, что вЫ ЗАТЕЯЛИ?! — говорил Фред, вместе с его внешностью менялся и голос. — Я СДЕЛАЮ ЭТОТ МИР ЛУЧШЕ! И НИКТО БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ НЕСЧАСТЕН!

Мальчик швырял мебель и всё, что бросалось ему на глаза. Стекла фоторамки разбились, крошась на пол и царапая оставшуюся уцелевшую руку девушки. Отползая от мальчика, перебирая рукой и отталкиваясь ногами в безопасное место. Пока спина не наткнулась о дверцу кухонного гарнитура.

— Чёрт! — подумала Мэл.

Она подозревала, что пацан может быть силён, но не настолько.

Они спрятались на заднем дворе и тихо ждали возле двери. Барри перезарядил пистолет, а Бет держала наготове шприц.

— Мне страшно, — призналась Бет. — Что если не сработает? Что если дозировка убьёт Фреда? Что ес…

Джефферсону самому было страшно, не зная как успокоить женщину находящуюся на грани, сделал это. Он взял её лицо в ладони и поцеловал. Бет замерла и успокоилась. Её глаза сияли, как утренняя роса на сочной листве. Волосы под лучами закатного солнца, вновь налились золотом, напоминая спелую пшеницу.

— Всё будет хорошо, — уверял её Барри. — Я обещаю.

В доме раздался грохот.

На шум в гостиной примчался Джефферсон. По открытой задней двери мальчик догадался, что шериф прятался во дворе. Достав пистолет, мужчина наставил его на мальчика.

— Фред успокойся. Я знаю ты ещ….

Барри не успел договорить. Кресло, что стояло подле камина сбило его. Подходя к заведующей, Фред приметил лежащую на полу кочергу. Взяв её, стальной прут сменял свой тёмный металлический цвет на рыжевато-красный, а после в бело-жёлтый.

— ДЭШРА ЧРЕТ КСАШЕТ! (Всё кончено, Ксашет!) — сказал Фред замахнувшись кочергой.

Замахнувшись, чтобы проткнуть своего врага, Фред почувствовал укус в шею. Тело пронзила слабость. В глазах всё поплыло. Посмотрев за плечо, он увидел стоящую рядом мать. В её руке лежал шприц, содержимое которого уже находилось в теле.

— МА…ма? — последнее, что успел сказать Фред прежде, чем погрузиться в сон.

Гостиная выглядела, как после торнадо. Многое разбилось или сломалось, но большая часть уцелела. Например, маленький диван на котором сидел Фред во время игры, странно что он первый не полетел в сторону Мэл. Как иронично не выглядело это со стороны. Но где раньше сидел Фред, теперь он лежал, видя второй сон. Обыскивая карманы мальчика, заведующая нащупала осколок. Взяв его, Мэл ушла в другую часть комнаты, чтобы хорошенько рассмотреть камень. Осколок рассыпался в ладони превратившись в пыль, а девушка разочарованно выдохнула.

— Как долго он будет в отключке? — спросил Барри оценивая ущерб комнаты.

— Пара часов есть в запасе, — ответила Мэл, с противным хрустом вправляя себе руку назад и накладывая шину из того, что было в комнате. — Не стоит его тратить зря.

Джефферсон не стал смотреть на неё. Ему это напоминало моменты, когда отец во время праздничного обеда любил ломать конечности птице, прежде чем её съесть. Как бы Барри не старался не обращать на это внимание, но этот противный хруст вызывал мурашки по коже.

— Барри, — обратилась к нему Бет. — Беги к парням. Им нужна твоя помощь.

— Да. Сейчас, — опомнившись ответил Барри.

Смотря напоследок на Фреда пытаясь приметить знакомые черты. Нос, уши, или хотя бы профиль. Задать вопрос, что гложет его.

— Может уже скажешь? — спросила заведующая, смотря на это со стороны. — Мальчик растёт, это вопрос времени.

— Что? — спросил Барри, но уже догадывался.

— Ну так, что Бет, — сказала Мэл. — Скажешь?

Бет собиралась духом. Десять лет она хранила этот секрет в тайне. Первые несколько месяцев отец пытался разговорить дочь, но не вышло. Это был первый и единственный раз, когда она решила утаить эту правду. Соседские клуши перешёптывались за спиной. Ухажёры Бет разлетелись, как моль в шкафу.

— Это мой сын? — спросил за неё Барри, женщина кивнула. — Вот держи, — он протянул свой пистолет Бет. — Надеюсь, что он не пригодится.

Забрав оружие, Ланс замерла. Схвативший в объятия мужчина, тихо прошептал ей на ухо. Смотря на прекрасную картину воссоединение семьи, на лице заведующей промелькнула улыбка. Но не надолго.

Холодок прошёлся по спине, как полчища муравьев. Кто-то смотрел в спину стараясь не выходить из тени. Это напрягало Странную Мэл, отчего голову вновь пронзили иглы.

Но как только Джефферсон скрылся на служебной машине за поворотом, неприятное чувство пропало. Хищник, что выжидал в засаде, ушёл.

— Дай мне пистолет, — протянула руку Мэл.

Бет колебалась. Её смущал резкий тон заведующий. Отдав оружие, женщина сразу услышала металлический щелчок магазина. Гильзы падали на пол, только изредка издавая звонкий звук при столкновении друг с другом.

— Зачем ты выкидываешь патроны? Они разве не нужны?

— Нужны, — ответила заведующая доставая из кармана стопку серебристых, почти белых, цилиндриков. — Только они бесполезны.

Направив пистолет на мирно лежащего мальчика, Мэл взвела курок.

— Ты же говорила, что можем спасти Фреда! — закричала Бет. — Что есть другой способ.

— И ты мне поверила? — усмехнувшись спросила Странная Мэл, продолжая целиться.

Палец вот-вот нажмёт на курок. Карман тянуло вниз. Нащупав в нём деревянную ручку, женщина бросила нож раскрыв лезвие.

Очки упали на пол. На ковре появился новый орнамент в виде капелек крови. Крича и хватаясь за лицо, заведующая выронила пистолет и села на пол, корчась от боли. Карл бы воскликнул: «В яблочко!». Струйка крови полилась на паркет, образуя лужицу. И как лодочка посреди озерца, поблёскивая хромом, лежал нож. Бет схватила валяющейся на полу пистолет и наставила на Странную Мэл.

— Вот же дура, — шипела она. — Его уже не спасти. ПоЭтому нЕ МешАЙ МНЕ!

Прикрывая глаз, а вернее то, что от него осталось, заведующая шатающейся походкой шла на Бет. Видя как она поднимается, Ланс показалось, что Мэл стала выше. Сделав один шаг, она вырастала на два дюйма. Сделав второй, на четыре. Конечности, как и пальцы вытягивались превращаясь в сучья. Волосы клоками падали на пол обнажая череп, а на их месте пробивались наросты. Уцелевший глаз, наполнялся мглой, оставив в центре яркий уголёк зрачка.

Бет выстрелила. Гостиную заполнил громкий звук, запах пороха и гнили. Нечто, что когда-то было Мэлани Хэнрис, отшатнулось и упало в углу.

Схватив сына, женщина побежала наверх. А нечто продолжало лежать, хрипя и рыча.

— Двенадцать циклов… — хихикала «Мэл». — Двенадцать, мать его! Сменялись эпохи. Деревянные дома обрастали бетоном и сталью. Люди сменялись поколениями. Каждый раз я выслеживала. И каждый раЗ мНе кТо-тО меШАЛ!

Спрятав Фреда в шкафу, в дальней комнате, и прикрыв одеждой, Бет искала то, что прикроет дверцу. Испуганными глазами на Бет смотрела женщина, рассматривая ту из-за стекла. Зеркало. Приставив его к косяку дверцы шкафа, Ланс отошла. Косяк идеально подходил на роль рамы, словно он был сделан именно для этого.

— Думаешь так легко, сКрыВать все эти преступления от федералов? Чтобы они рысКалИ по округе ища убийцу. А в итоге нашли бы себе ПроБлЕм.

Забежав в ванную комнату, Бет громко хлопнула дверью привлекая внимание того, что находилось внизу. Услышав шум, Странная Мэл поползла на звук. Как кузнечик переросток, что только научился ходить. Изредка касаясь ступеней и держась только за перила, что предательски скрипели и грозили обломиться, «Мэл» поднималась на второй этаж.

— ТЫ нЕ лучше СВоЕго браТА нАркоМанА, Бет ЛАНС, — рычала «Мэл». — Когда у него был шанс покончить со всем этим, ОН СБЕЖАЛ, КАК ТРУС! ЧёрТоВ САЙК!!! ЕГо ТелО до сИх ПоР заХороНено пОД кАкиМ-нИбуДь баРхАнОм.

Узловатые пальцы тенью прошлись под дверью. Монстр остановился. И как Бет показалось, принюхивался. Задержав дыхание, женщина ждала. Постояв немного, монстр направился дальше игнорируя дверь. Бет прислушалась. Звук шлепков о пол направлялся к комнате, где был спрятан Фред.

— НадеЕшьСя Барри и остальные сМогУт спАстИ это месТо? И чТо всё сТанЕт как ПреЖде? — мерзко захихикала «Мэл». — Не-еТ. ЕдинСтвенНое, чтО они СмОгуТ сдЕлАть. ЭТО СТАТЬ ПРИМАНКОЙ!

Дверь в комнату открылась. Переламываясь и смотря в самые укромные места, «заведующая» искала мальчика. Монстр рычал от злости. А когда последнее место оказалось пустым, она завопила. Этот вопль напоминал крик летучей мыши в ночи. Зеркало, не выдержав, треснуло в уголке. Заметив это, «Мэл» долго всматривалась в необычный элемент интерьера. Стекло на плотно прилегало к раме. Зацепив его когтем, оно откинулось упав. Треск разбитого стекла привёл Бет в ужас.

— Она его нашла, — обухом ударила мысль.

Выбежав из укрытия, первое, что увидела Бет это летящий в воздухе комод. Из раны на голове текла кровь, накрывая веки. Коридор качался, как палуба корабля во время шторма, заставляя желудок сжаться. Чудище ухмыльнулось вернувшись обратно в комнату.

Фред всё ещё спал среди вещей. Та жидкость, что вколола Ланс, могла утихомирить трёх взрослых. Но в случае с мальчиком, всё иначе. Не став ждать, из раскрытой пасти «Мэл» показался длинный, напоминающий шланг, язык.

Придя в себя, Бет шаталась от стены к стене, стараясь удержаться на ногах. В голове промелькнули слова Барри: «Защити нашего сына». Это придало сил идти дальше. Дойдя до комнаты, она прицелилась в «Странную Мэл», что ещё утром обещала ей спасение Фреда. Заметив незваного гостя, монстр выдохнул из пасти, сиреневого цвета, газ.

— Я жЕ гоВориЛа, — хрипело чудовище. — От мЕня Ещё нИктО не СбеГал.

Как цветок-хищник, что заманивает свою жертву выпуская в воздух дурманящий нектар, так и Бет видела призрачные образы. Среди них была давно забытая фигура.

— Бет, остановись, — говорил образ Карла. — Не делай этого!

Старший брат выглядел живым, только тело слегка просвечивалось. Смотря сквозь его грудь, как через кривую линзу, существо продолжало тянуть свой язык-щупальце к Фреду завернутый в кокон из вещей.

— Бетани, послушай меня, — привлёк внимание Карл. — Можно всё исправить. Я могу вернуться… Только дай ей закончить.

— Нет Карл, — ответила Бет целясь в грудь брата. — Ты уже мёртв.

Выстрел. Цветы, что росли на обоях, больше не были такими светлыми как раньше. Перестали пахнуть солнечной пылью лета. От них тянулся только гнилостный запах компостной ямы. Последнее, что сказала «Мэл», был неразборчивый хрип. Взглянув в последний раз на Бет, глаз монстра закатился.

В подвале давно не прибирались. Доставая лишь коробки с украшениями, что находились возле лестницы.

Паук, что сплёл не одну паутину в потаённых местах, сидел и наблюдал во все восемь чёрных, как смоль, глазках. «Наверное садовое украшение?» подумал паук. Большое и уродливое, поэтому от него решили избавиться. Или раскладные качели, что решили не собирать, а просто бросить их к остальным вещам. Чем замысловатей вещь, тем интересней плести на ней паутину. Люди странные существа. Покупают, недолго пользуются и убирают сюда. Или на чердак, где обитает другой родич паука. С прилётом белых мошек, что нельзя съесть, родич спускался вниз, в подвал. Там гораздо теплее ждать до наступления зелёной травы.

Когда человек захлопнул дверь, паук выполз из своего укрытия. От вещи странно пахло. Идущий по всей лестнице влажный след, пах так же. Паук смотрел в расширенный зрачок видя в нём себя и далёкую бездну, что не мог объяснить. Чем дольше он смотрел, тем тревожнее ему становилось. Пока что-то в глубине бездны не взглянула в глазки-бусинки.

Глава 24

Гештальт

Первый взрыв был отвлекающим маневром. Они могли это сделать сразу, но боялись совершить ошибку.

— Бобби, пока мы не начали, — Кел мялся. Его мучал давний вопрос. Сделав глубокий вздох, он решился. — Ты ведь автомеханик, золотые руки и парень хоть куда. И за столько лет не обзавелся подружкой, не считая Бет. Почему?

Вопрос и правда смущал, Торнс подумал, что зря задал его. Но Кетч только улыбнулся. Ему нечего скрывать, а большинству людей, не считая Ланс, просто не хватало духу спросить.

— Была у меня девушка и не одна. Сколько прошло через мою постель уже и не вспомню. А из скольких я вылез, тем более, — придавался приятным воспоминаниям мужчина. — У меня была жена. Была семья и ребёнок. Но…

Кетчу было сложно сказать это. Причина, по которой Сьюзан ушла, проста — ей было скучно. Ни карьеры, ни перспектив, а развлечения не те, что в мегаполисах. В тот вечер, когда Бобби вернулся из мастерской, в доме стояла тишина. Не было копошения на кухне, детского смеха или каких-либо других звуков. Пустая тишина. Полки шкафов пусты. Фотографии в рамках отсутствовали, кроме тех, где Бобби ещё маленький. Была лишь записка на столе придавленное обручальным кольцом. В ней было всего два слова: «Я ухожу».

— Как обычно бывает у людей, — отмахнулся мужчина. — Не сошлись характерами.

Вдалеке послышался звук шин, что тащились по промёрзлой земле. Парни вышли из укрытия.

— Готов?

— Давай убьём эту гадину.

Раскрытая пасть пещеры ждала на опушке леса, в ожидании гостей. Тёмные глубины нутра пугали. Солнечные лучи не освещали эту темноту, словно противясь. Будь пещера живым существом, пахло из неё так же, как из пасти бродячей собаки.

Двое уже ждали на поляне. Последние листья застилали землю прелым ковром. Остались лишь зелёные иголки хвои, в ожидании белых шапок. Ещё неделя и пойдёт снег. Температура упала до сорока одного градуса (по Фаренгейту). На следующий день, она упадет ещё на тридцать.

— Ты какой-то через чур довольный Джефферсон, — с подозрением смотрел на офицера Бобби. — Нашёл пса, что пометил петунии мистера Карпентера?

— Я бы тебя задержал на пару суток, но ты и там будешь шутить без остановок, как попугай. Не хочу портить себе настроение. Предлагаю следующее. Когда всё закончится, пойти куда-нибудь и отметить.

— Что же? — не унимался Бобби. — Очередное звание. Какое оно по счёту? Я уже сбился.

— Я стал отцом, — прервал его Барри.

— Скорее мертвецом, — раздался выстрел.

Бардовое пятно предательски растекалось по куртке. Тот кто выпустил пулю, устремился в глубь леса. Кетч побежал за ним. Лежащий на земле Джефферсон истекал кровью.

Пуля вышла насквозь, это уже неплохо. Келвин никогда не останавливал кровь. Да, небольшие ранки на ногах или кровь из носа, но никогда огнестрельное.

— Так Келвин Торнс, успокойся, — думал он про себя. — Нужно остановить кровь. А как это сделать? Верно. Прижать тканью места кровотечения.

Сняв куртку и прижимая, Келвин чувствовал небольшую гордость за себя. Школьные годы и неоднократно разбитый нос, дали свои плоды. Но кровь продолжая просачиваться, превращая сухую ткань куртки в губку.

— Не дави так… Помирать так, от рук психа я не собираюсь, — прохрипел Барри. — Легче.

Торнс перестал давить, а кровь течь.

— Заметил… кто стрелял?

— Не знаю. Бобби побежал за ним. Старайся не напрягаться.

Оттащив Барри к машине, Торнс взяв рацию вызвал помощь. Офицеры приехали через десять минут. Джефферсону оказали первую помощь и готовились уже уезжать, пока один из подручных не задал вопрос:

— Куда он убежал? И что вы здесь вообще делали, шериф?

— Офицер Грин, здесь проходила операция по поимке маньяка. Но он вооружён. Выстрелил и скрылся в лесу, — солгал Барри. — Сейчас я отдаю приказ. Прочешите округу, он должен быть неподалёку.

Когда офицеры рассредоточились, Барри незаметно подозвал Келвина. Достав из кармана металлическую зажигалку, Джефферсон сказал:

— Закончи с этим.

Взяв зажигалку, Торнс незаметно от остальных, прокрался ко входу в пещеру. Закатное солнце почти скрылось за горизонт окрашивая небо в пурпурные тона. Подражая примеру солнца, Торнс скрылся во тьме.

Рябью проносились стволы деревьев. Несмотря на режущую боль боку, Бобби мчал со всех ног, стараясь догнать стрелявшего. Силуэт то приближался, то отдалялся стоило ему скрыться за поворотом. Кетч знал, что беглец сам бежит в свою ловушку.

Обрыв. Бежать больше некуда. Только вниз, где острые камни и бурный поток Амбер. Высокий силуэт беглеца только издал смешок:

— Вот ты и догнал меня.

Знакомый голос донося до слуха Кетча. Но более уверенный. Грофт развернулся к своему преследователю. Прямая осанка делала Дерила ещё выше и шире в плечах. Он значительно отличался от ходячей креветки, что походил все эти годы.

— Что так смотришь на меня? Удивлён, что такая размазня как я, смог застрелить засранца Джефферсона?

— Зачем?

— Он меня достал! — со злостью ответил Дерил. — Ходит весь из себя важный, как павлин в курятнике. Хотя остальные не лучше. В участке на меня смотрят, как на мусор. Девушки только брезгливо морщатся, словно собака под нос нагадила. Я отомщу. Всем и за всё! А на десерт оставлю Магнуса.

Делая шаг на встречу к Бобби, Дерил менялся. Он походил больше на гуманоида, чем на человека. Кожа выглядела землянистой и грубой. С хрустом, конечности вытягивались становясь и без того длинными. Челюсть вытянулась. А кривые зубы вылезали изо рта.

— Если бы не этот выскочка Джефферсон, то новым шерифом стал я. Я, а не он! Старый хрен ещё пожалеет, что не выбрал меня. Ох, какое же будет наслаждение слышать, как его старые кости будут хрустеть у меня под ногами.

Прыжком хищника, Грофт набросился на Кетча. Вовремя среагировав, парень отскочил в сторону ища чем можно отбиться. Им стала ветка ясеня, что лежала среди мха. Вновь прыжок. На этот раз, Кетчу удалось ударить монстра сбив того в полёте. Что-то хрустнуло. И это была челюсть бывшего помощника. Костяная вывеска раскачивалась из стороны в сторону, созывая посетить бар «Зубастая пасть». Разозлившись, Дерил ударил парня, откинув того на несколько футов. Лёжа среди мха и сухих иголок ели, Бобби попытался встать.

— Зачем вы помогаете ей, а? — вернув челюсть на место, спросил Дерил. — Вы даже не знаете кто она. Тем более что она такое.

Монстр давил сверху, ещё сильнее прижимая парня к земле. И только ветка служила границей между ними. Услышав это слово «она», перед глазами Кетча стоял образ чудачки Хэнрис.

— Вы, как скот на убой. Ей плевать на город и тем более на людей! Вы живы, пока от вас есть польза.

Грофт поведал, что в смерти Ларри и Генри виновата никто иная, как Странная Мэл. Что она не та, за кого она себя выдаёт. Что из-за неё, Фред стал таким.

И когда пацан начал собирать сторонников, Дерил стал устранять их одного за другим. Но не всех. Дети появились позже, до этого приходили и взрослые. В виде спелеологов и проезжих туристов. Они рыскали в поисках пещеры. Грофт чувствовал, что это уже не люди. Что с ними делала Странная Мэл, никто не знает. Тогда полицейский города Питч и начал свою охоту.

Никто не заподозрит офицера полиции. Все эти годы он, Дерил Грофт, готовился к противостоянию с заведующей похоронного бюро «Отус».

Не вслушиваясь в слова Грофта, Кетч упёрся ногами в серую грудь монстра, оттолкнул его от себя.

— Ну раз тебе этого мало. Тогда ответь, — привстав с земли продолжил Дерил. — Стоит ли доверять твоему другу?

— О чём ты? — выставив ветвь перед собой, спросил Бобби.

Пещера не казалось такой глубокой, на первый взгляд. Круг света отдалялся с каждым шагом напоминая небольшой проём, окно, мяч, четвертак. Посветив на стены, Келвин приметил необычные рисунки на них. Один слой отличался от другого. Формой, цветом. Чем глубже он спускался, тем сильнее его окутывала тьма. Стены не пропускали свет, словно впитывая его в себя. Чёрные, как жжёная резина. И имели такой же отвратительный запах. Не горелым пластиком, а сладковатой, слегка кислой вонью. Впереди был тупик. Ни поворота, ни прохода.

— Эй! ЗнАю, тЫ не оЧеНь лЮбиШь кОгда я дАю сОвеТы, — воскликнул Голос. — Но приГляДись. ЗдЕсь еСтЬ пРохОд!

И правда. Между большими булыжниками была щель. С рюкзаком на плечах, Торнсу было не пролезть. Привязав лямку к ноге, он полез вглубь. Стены давили, стараясь всеми силами удержать вторженца. С каждым пройденным дюймом, голос в голове становился всё тише, превращаясь в шёпот, а потом и вовсе стих.

Проход становился больше и больше, пока не стал размером с комнату. В ней ничего не было. Только камни и холодные стены. Осмотревшись, свет зажигалки упал на рисунок. Силуэт рогатого существа.

— Это здесь.

Вытаскивая и раскладывая в разные места шашки, краем голубого глаза мужчина увидел, что петроглиф изменился.

— Показалось.

Рисунок сместился ещё на пару дюймов, приближаясь. Или не показалось? Тень нависала под потолком. Порыв ветра задул огонь, оставив Торнса во тьме. В порыве адреналина, Келвин чиркнул кремнем зажигалки, поднося пламя к фетилю.

— СТОЙ, — остановила его Тень. — НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО.

— Это ещё почему? — Кел угрожающе поднёс пламя ближе. — Из-за тебя в Питче пропадают люди. Из-за тебя Майкл умер!

— НЕ ИЗ-ЗА МЕНЯ.

—Что?

Дерил ходил вокруг Бобби. Как пума, что обходит раненого оленя, играя с жертвой.

— О-о! Так ты не знаешь, — хихикал Дерил ему в лицо. — Ответь. Почему твой брат умер?

— Он утонул, — уши Бобби покраснели.

— А вот и нет. Его убили! — выкрикнуло существо приближаясь. Как только острый конец палки упёрся ему в грудь, Дерил отступил. — Я был там в тот день. И всё видел.

Бобби растерялся. Он не доверял Грофту. Но что-то внутри ёкнуло, говоря прислушаться.

— Я проходил мимо. Как услышал детский крик. Твой маленький братик вырывался и кричал. А твой дружок продолжал его топить, пока тот не испустил дух.

Дерил не лгал, но и не говорил всю правду.

В тот жаркий день он ходил по округе, ища места для уединения. Причина была простой — свидание не задалось. Это была Клара Вассел, кассирша из супермаркета.

День был ясный, деревья прятали в тени от знойного солнца, укутывая прохладой. Птицы щебетали звонкой мелодией. Казалось, что более романтичного момента не будет. Потянувшись поцеловать девушку, Дерил услышал смешок. Клара чуть ли не хрюкала захлёбываясь смехом сказав, что это её худшее свидание. Как она, Клара Вассел, будет с таким как Грофт. Неуклюжий, тощий и уже в самом расцвете, лысеющий.

Вот так, расстроенный Дерил бродил по лесу отбивая ноги. Услышав крик ребёнка, он подумал, что нужна помощь и стремглав помчался на звук. У берега реки были двое. Выглядело это так, что мальчишки ищут янтарь среди гальки. Только захлебывающиеся звуки не давали покоя. Подойдя ближе, Грофт заметил, что пацан чуть старше сидел на другом, давя тому на спину всем весом.

— Ты что творишь?! — крикнул в их сторону Дерил.

Оттащив пацана, Грофт узнал в нём сына Торнса. Но с ним что-то было не так. Он не выглядел виноватым, скорее довольным. Второй мальчик лежал без движения. Бледный, мокрый и холодный. Это был Майкл Кетч, младший сын автомеханика. Держа в руках хрупкое тело, Грофт почувствовал на плече руку.

В глазах рябило. Картинка разделилась на двое. В одной был Торнс, во второй высокая тень. Страшная и величественная. Посмотрев на молодого парня, как мудрый учитель перед учеником, Тень сказала указывая на тело:

— ОН НЕ ТОТ КЕМ КАЖЕТСЯ. ПРИСМОТРИСЬ.

И Дерил увидел. Майкл перекручивался и изменялся, как яичный белок в кипятке. В страхе Грофт бросил тело, пока то продолжало изменяться.

— ВИДИШЬ? — достав изо рта Майкла красный камушек. — КАМНИ НАЛИВАЮТСЯ КРОВЬЮ РЯДОМ С НИМИ.

— Их? Т-то есть, он н-не один такой? — дрожащим голосом спросил Дерил смотря на изуродованное тело.

— ОНИ НЕ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ОБЫЧНЫХ ЛЮДЕЙ, — подтвердила Тень в лице Торнса. — НО КУДА ОПАСНЕЕ. ТОТ КТО ОБРАЩАЕТ ЛЮДЕЙ — ИЩЕТ МЕНЯ. ОН ИЛИ ОНА, ХОЧЕТ МОЕЙ СМЕРТИ.

— А ты?

— ТО, ЧТО И ДРУГИЕ – ЖИТЬ.

Дерил почувствовал, что незримое существо загнано в угол. Оно хотело просто выжить в нашем мире. Тот кто за ним вёл слежку, куда опаснее и страшнее. Как офицер хранящий покой и мир города, так и Грофт преисполненный чувством долга, встал на защиту Тени.

В подарок, мальчик протянул Дерилу диковинку. Чёрный камушек в форме треугольника. Надев его, Грофт почувствовал силу. В тот знойный августовский день, стал днём смерти «тюфяка Грофта» и рождением того, кем Дерил является на самом деле. Защитник и воин. Сколько бы не прошло времени, он найдет того, кто угрожает опасность Питчу и его жителям.

— Этого не может быть, — не верил сказанному Кел. — Я не помню этого… Я не убивал Майкла…

— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В ПРОШЛОМ, ОСТАЁТСЯ ЗА ЧЕРТОЙ ПРОШЛОГО. — успокаивала Тень. — ТЕБЕ НЕ СТОИТ БОЯТЬСЯ МЕНЯ. СТАНЬ СО МНОЙ ЕДИНЫМ ЦЕЛЫМ И ТЫ ПОЛОЖИШЬ КОНЕЦ ЭТОМУ НЕПРЕРЫВНОМУ ЦИКЛУ.

Тень тянула свою руку, пока Торнс не отшатнулся от неё.

— Погоди. Откуда ты знаешь, что произошло в тот день?

— Я БЫЛ ТАМ И ВСЁ ВИДЕЛ. Я НЕ ЛГУ ТЕБЕ. В ТЕБЕ СТОЛЬКО БОЛИ. НИКТО НЕ ПОНИМАЕТ ТЕБЯ, НЕ ПРИНИМАЕТ. ТЫ СЛОВНО…

— Чужой.

Чувства тоски окутывали толстым одеялом, давя на голову. Социопат. Псих. Убийца. В словах этой жуткой тени были толика истины. Пока в голову не врезалась мысль. Что-то мимолётное. Колющая, как иголка — мысль. Пока он находился в раздумьях, Тень вновь протянула к Келвину свою руку. И уже почти коснувшись головы, мужчина резко повернулся на Тень.

— Ты говоришь, что был там? — смотря в «глаза» Тени спросил Кел.

— ДА.

— А не ты был в тот момент когда умер Майкл?

Тень растерялась. Торнс заметил это по колеблющейся руке.

— Если это и правда, — направляя конец ветви на Дерила, продолжил Бобби. — То остальных убил не он. А ты. — собрав всю храбрость, парень ринулся на то, что когда-то было человеком.

Переступив грань, ещё тогда пятнадцать лет назад, Дерил перестал быть человеком. Худое существо увернулось. Рассекая когтями воздух, он успел задеть Бобби. Ухо горело разливаясь теплом по шее. Схватив парня за ноги, словно пушинку, Грофт нёс его к обрыву.

— Трагичная судьба у вас Кетчи, — ехидно говорил Дерил. — Младший утонул. Старший упал с обрыва. Прям злой рок реки Амбер, не иначе.

Слушая уцелевшим ухом тираду, Бобби незаметно схватил лежащий камень. Край обрыва был близок. Внизу не было ни выступа, ни корешка, за который можно зацепиться. Собравшись уже бросить надоедливую муху в лице Бобби, как яйцевидную голову пронзила боль. Крича и держась за рану, по пальцам-сучкам струилась тёмная кровь. Всего мгновение, этого хватило Бобби, чтобы сбить монстра с ног. Размахивая конечностями, как паук что лежит на спине, Грофт летел вниз прямиком в бурный поток реки Амбер, став с ней единым целым.

— Это ты был в моём теле?! Это из-за тебя происходили эти приступы и провалы в памяти! Но я положу конец всему этому.

— ТОЛЬКО ПОДУМАЙ КЕЛ, — останавливала его Тень. — КАКАЯ ЖИЗНЬ ТЕБЯ ЖДЁТ, ЕСЛИ ТЫ ОСТАВИШЬ ВСЁ КАК ЕСТЬ.

Застеленный платком миража разум, видел как наяву. В издательстве «Протеон» работа шла в гору. Иллюстрации вновь обретают яркие краски, радуя глаз читателя. Дом, в котором жил Торнс, снова сияет своей былой белизной. Стоящие на пороге родители, с улыбкой встречали своего сына. Отец жив и не выглядел больным. Мать, с маленькой россыпью морщин на висках, стояла подле него.

А друзья ждали его приезда, стоя за калиткой. Бобби, Бет, Джо и Майкл. Майкл? Его сводный братик, всё такой же маленький и не изменившейся ни на год. Только он, в отличии от остальных, смотрел на Келвина с грустью. А по перемазанным тиной щекам текли слёзы.

— Нет. Хватит! — закричал Кел поднеся огонь к фетилю зародив искру. — Это ложь. Счастливого финала никогда не будет! Не в моей жизни.

— НЕ НАДО! — завопила Тень. — Я ДАМ ТЕБЕ ВСЁ! БОГАТСТВО. ВЛИЯНИЕ. БЕССМЕРТИЕ. ТОЛЬКО НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО, ПРОШУ! — умоляла Тень. — МНЕ СТРАШНО! Я НЕ ХОЧУ ВОЗВРАЩАТЬСЯ ВО ТЬМУ…

— Прощай.

По стенам пещеры эхом разнёсся грохот. Осевшая порода завалила вход камнями, замуровав в ней зло. А вместе с ней, верным стражем, остался Торнс.

Глава 25

Аквариум и занавес

Белый свет и тишина. Яркая и безмолвная. Холодная и твёрдая, как пол. Пол? Пол! Пальцы нащупали древесные дощечки. И тишина не такая безмолвная. Хлопки одиночных аплодисментов, каскадом эха разносились по-огромному залу. Открыв глаза Торнс понял, что это не свет небытия, а луч прожекторов, что освещают сцену.

Среди сотни мест было занято только одно. В центре девятого ряда сидел парень. Его светлую макушку Келвин приметил сразу.

— Браво! — свистел он. — Это достойно оваций. Правда ребята?

Прикрывая глаза от яркого света, Келвин заметил знакомые, но в то же время давно забытые черты. Спустившись со сцены и проходя ряд за рядом, образ зрителя становился отчётливее.

— Ну привет, Келвин, — радостно приветствовал Карл Ланс. — Или может. ПриЯтнО нАкоНеЦ ВсТретИтьСя!

— Ты! — не верил своим ушам Кел. — Так это был ты, все эти годы у меня в голове?!

— У нас в голове, — поправил его Карл.

На сцене были декорации. Стены пещеры изображенные на огромных размеров ткани. Камни из папье-маше. Не хватало только актёров для спектакля.

Кто-то елозил на сиденье скрипя подлокотниками. Внизу никого не было. Ища того, кто нетерпеливо сидит на своём месте, Келвин посмотрел на балконы театра. Там, скрытые полумраком, были люди. Мужчины, женщины, старики и дети. Все они сидели и молча смотрели на Торнса. Кроме одного. Того, чьё место пустовало.

— Засиделся я здесь. Что аж зад стал квадратным, — встав с кресла и хрустнув позвоночником, пожаловался Карл. — Пройдёмся. Тут недалеко.

Проходя под балконами, Келвин ещё раз посмотрел наверх. Зрители, что были ближе к краю, чуть ли не переваливались через перила смотря на Торнса.

— Не обращай внимания. Порой из них и чих не выпросишь.

Их глаза горели не хуже прожекторов, стараясь не упускать Торнса из поля зрения. Бежевые двери выхода распахнулись, выпуская наружу.

В большом аквариуме, отражая свет серебристыми чешуйками, плавал косяк рыб. Они кружились в водовороте, рассыпались и собирались вновь. Проходя мимо других аквариумов, что шли от пола и до самого потолка, они были огромны. Торнс начал узнавать место.

— Почему мы в Монтерей Бей?

— Я не знаю, — ответил ему Карл. — Это твоё место, не моё.

— Я здесь был один раз. Отец привёз нас с мамой на летних каникулах. Тут где-то был аквариум с… А, вот же он, — зайдя под стеклянный туннель обрадовался Кел.

Идя в подводном коридоре, казалось, что находишься на глубине. Пёстрые рыбы плыли, ненадолго задерживаясь, рассматривая единственных посетителей и уплывали прочь. Усатая акула, её кожа была коричнево-серого цвета. Она проплывала касаясь пузом свод тоннеля. Келвин ещё тогда прочёл о ней на информационной табличке. Акула-нянька — одна из самых безопасных представителей своего вида.

— У нас не так много времени, а у тебя есть вопросы, — прервал от просмотра морских жителей юноша.

— Как ты оказался у меня в голове?

Карл замялся, он поджимал губы подбирая слова, чтобы объяснить. Мимо них проплывала черепаха. Смотря на её панцирь казалось, что он живой. Рисунок переливался, когда черепаха проплывала под лучами света.

— Когда-то я был на твоём месте. С моей стороны было глупостью, так уйти в расцвете, но, — тяжело выдохнув Карл продолжил. — Это был единственный выход. Наткнувшись на тот осколок, я подумал: «Эй, прикольная вещица». Зря я это сделал…

Не проходило и дня, когда Ланс не жалел о содеянном. Тень изводила парня. Наводила кошмары. Вторгалась в мысли. Пока Карл не наткнулся на раненого лося. Хромавший на одну ногу, уставший, почти на грани. Юноша решил пожалеть животное, отвезти в ближайшую клинику. Подойдя ближе к зверю, глаза накрыла пелена. Сколько Карл провёл в темноте, он не знал. Очнувшись его смутил запах. Гнилого сена вперемешку с железом. В тёмно-медовых глазах оленя отражалось пасмурное небо.

— И… Как ты боролся с этим? — прервал воспоминания Кел.

— Перепробовал много чего. Сначала пробовал контрастный душ, смену обстановки, гулял, оставался в одиночестве и… В общем, всё дошло до «конфеток» и таблеток. Ничего не помогло. Когда друзья позвали в поездку в соседний округ, я подумал: «А почему бы и нет?». Отъезжая всё дальше от Питча, эта штука, — Карл сделал рисунок в воздухе, боясь произносить это слово. — Перестала действовать. И в голову пришла идея уехать. Только…

— Только что?

— Я её потерял, — нервно хохоча Карл продолжил. — Представляешь? Я её потерял, за день до отъезда.

А позже её нашел Майкл. Где и как он нашёл этот проклятый камень, остаётся загадкой.

Длинноусая креветка вылезла из своего жилища в поисках работы. На встречу ей выплыл угорь. Морда его была угловатая, а зубы придавали ужас облику животного.

— Та тень или чудище, — решился на главный вопрос Торнс. — Кто он или что?

— Боишься, что он вернётся? — Кел кивнул. — Благодаря тебе, его больше нет. Кто он? — парень задумался ища слова. — Хорошо, что в нашем языке есть такое слово как «паразит». Даже немного забавно.

— Ничего забавного в этом нет.

— Есть. Посмотри на ту креветку, — Карл показал на аквариум. — Она выживает за счёт того, что чистит зубы мурене. Мурена выживает, что её чистит креветка. Это идеальный симбиоз, — Кел не понимал к чему клонит Карл, но продолжал слушать. — А паразит выживает за счёт другого, не давая ничего взамен. Потому что не умеет по-другому. Единственное, что объединяет всех троих — это желание жить. Забавно, правда?

Келвин не был уверен в словах Ланса. Единственное в чём он был уверен, что Зло проиграло. Оно находится на дне пещеры откуда не выберется. Как и Торнс.

— Стран… Мэл, как она во всём этом замешана? Довольно много совпадений, что она появлялась в нужном месте в нужное время. Будто заранее зная, что произойдёт. Я могу закрыть глаза списав это на совпадение. Но человек умерев не пьет спокойно чай, будто это обычный вторник.

Карл задумался. Кусая губы изнутри, в его голове происходил конфликт. Словно, парень хочет рассказать, но боится сболтнуть лишнего или вовсе не может. Черепаха вновь проплыла мимо двоих посетителей, пронзительно смотря глазом. Сверкнув последний раз панцирем, мудрый зверь скрылся в водах аквариума. Глухой смешок послышался возле плеча Торнса.

— Вот же чудачка, — прыснул Карл. — Как можно бояться таких медлительных существ. А ты как думаешь?

По лицу Карла было видно, что он специально сменил тему. Но решив подыграть ему, Келвин поддержал разговор.

— Какими мирными они не казались, у черепах довольно сильная челюсть. Но для меня это величественные существа. В их глазах читается мудрость лет и…

— Ой, ты как был занудой так и остался, — сказал в своей манере Голос-Карл. — Удивлён, что за годы с тобой, ещё не сдох со скуки.

— А ты как был говнюком, так тоже далёко не ушёл. Удивлён, как я себе череп отвёрткой не раскроил, сняв давление от твоего эго, — язвил в ответ Кел, на что его собеседник только шире улыбнулся гордясь им.

Выйдя из подводного тоннеля, гости океанариума продолжили свою экскурсию. Когда ты ребёнок, всё вокруг кажется большим. Папина машина, что танком могла проехать по-любым дорогам на встречу приключениям. Городской фонтан, что в знойный летний день становился озером. Шея жирафа могла дотянутся до самых крыш небоскрёбов в Нью-Йорке. Так и аквариум, стекла которого шли от пола до самого потолка, становясь окном в подводный мир. Но Торнс вырос и перестал видеть всё детскими глазами. Многие вещи стали обыденными и не такими интересными. Машина не более, чем транспорт. Фонтан на площади, чуть больше заводи. А взрослый жираф, чья шея всё такая же длинная, не мог достать до пика здания, максимум до второго этажа дома. Единственное, что не изменили годы, это аквариум.

— Когда я был маленьким. Думал, что переход из младших классов в средние это круто. Каждый год в ожидании лета, зная, что взрослая жизнь это нечто далёкое. Не зная, что произойдёт столько перемен.

— Знаешь чего на самом деле боятся люди? — задал вопрос Карл. — Не очередной ступени жизни в виде взросления. Со всеми её правилами и трудностями, в виде оплаты счетов или кредита. Нет. Переходя черту, они бояться, что не смогут вернутся назад.

— Карл, мне вот любопытно, — Кел смотрел на качающиеся водоросли под потоком воды. — А кто это был, там на балконе?

— Ты про тех? — показав большим пальцем за спину, спросил Карл. — Сам не знаю. Они ничего не говорят. Только и делают, что смотрят и молчат.

Последнее, что помнил Карл, это громкий гул и хруст песка на зубах. Вспышка. И он сидит в мягком кресле посреди концертного зала.

Много раз Ланс пытался выбраться из этого театра. За открытой дверью находился всё тот же зал с красными креслами. Выходя из одной двери, юноша искал следующую. Двери в гримёрную, окошко суфлёра, даже заглядывал за занавес. Но каждый раз возвращался обратно в зал. Поняв, что в ловушке, Карл сел на своё место.

Тихий скрип сидений со стороны балкона, скрипучей доской пронзил слух парня. Обернувшись, он увидел людей. Кричал, махал руками, делал всё, чтобы на него обратили внимание. И они обратили. Подставив палец к губам, все как один шикнули на нового зрителя. В тот момент у Карла похолодели ноги, а сердце замедлило ритм стараясь быть тише. Звонок прозвенел и бархатный занавес расступился.

— Я останусь здесь навсегда? — проходя мимо рядов спросил Кел.

— Можешь остаться, если хочешь, — поглядывая краем глаза на балконы ответил Карл. — Можешь вернуться на сцену. Спектакль ещё не окончен, а мне очень интересно, чем всё закончится.

Посреди белой сцены стояла больничная койка. Видимо больной, кому принадлежала эта койка, был не намерен её заправлять, намереваясь вот-вот вернуться и лечь обратно. Сев на чистую простынь, Торнс задал последний вопрос:

— Что будет дальше?

— Без понятия, — пожал плечами его «сосед». — Твой финал зависит только от тебя. А я буду здесь и смотреть за этим. Обещаю на овации не скупиться.

Улегшись на кровать Торнс закрыл глаза. Сквозь веки пробился яркий свет.

В больничной палате было светло. Кафельные полы отдавали лёгким запахом хлорки. Ритмичный писк аппарата ЭКГ, что уже надоел слуху. Келвин с удовольствием снял бы все эти датчики, дабы этот звук прекратился. Но его лёгкие не могли сами дышать, держась только за счёт ИВЛ. Тело было наполнено ватой. Кончики пальцев едва могли пошевелиться.

— Нужно позвать кого-то. Кого угодно!

Дав приказ пальцу согнуться, Келвин потерпел поражение. Тело как на зло не слушалось. Нужно только согнуть палец. Это не сложно.

— Давай! Согни палец. Вызови медсестру, — мысленно говорил своим конечностям Кел.

Сонные мышцы слегка сгибались, но не более.

— Давай, чёртова рука! ДАВАЙ!

Сделав усилие, пластиковая кнопка утонула под пальцем. Оставалось только ждать.

— Наверное не заметили. — думал про себя Кел.

Или кнопка не работала? Он так и будет лежать, прикованный к постели, пока кто-то его не заметит совершая обход. Время тянулось, словно смола по стволу дерева. Даже часов не было, чтобы отсчитать время. Торнс стал перебирать в голове, что случилось после. Удалось ли Бобби поймать убийцу? Что с Бет и Фредом? Что делал Джефферсон, пока он был в отключке? Как Келвин оказался в больнице? Он помнил, что взрыв закрыл проход. Его же не могли откопать, чтобы отвезти в больницу. Или могли?

Металлический поднос упал на кафель. Медсестра, что готовилась «покормить» Торнса через шприц, охнув выбежала в коридор. Цокающий звук каблучков отдалялся, пока не затих.

Глава 26

Открытка

Очнувшись в госпитале, Келвин Торнс несколько дней приходил в себя. Как сообщил доктор, его чудом вытащили из-под обломков. Взрыв, что произошёл в одном из скрытых гротов, был вызван накопленным газом, даже малая искра могла подорвать над ним весь город. Благо, всё прошло благополучно и никто не пострадал, кроме Торнса. Находясь несколько часов в реанимации, врачи боролись за его жизнь до конца, пока экран ЭКГ не показал чёткий ритм сердца. Через пару дней комы он очнулся. Тело затекло. Конечности слушались через раз. Порой взять стакан воды было трудным испытанием.

Пациенты слонялись по коридорам, кто мог уже самостоятельно ходить. В общем зале доносился голос диктора новостей. Кто-то из стариков играли в шашки, дабы скрасить скуку между процедурами. Другие же пациенты рассказывали последние новости, что услышали до прихода в больницу.

— Слышал, местного душегуба поймали, — говорил один мужчина с булькающей хрипотцой в голосе.

— Вот и правильно! Ему самое место в Синг-Синге, — отвечал намного громче другой пациент. Из-за перевязанной головы, ему приходилось наклоняться головой к собеседнику, чтобы его услышать.

— Не получится, — подал голос третий. — Увы, но нашли только труп ниже по течению. Говорят, что при аресте, его держали четверо. Но ему удалось вырваться и выстрелить в шерифа, из пистолета одного из офицеров. А когда бежал, сам в темноте не заметил как оказался у края обрыва.

— Так, а кто арестовал то? — кричал пациент с повязкой. Все пациенты, что были в зале обернулись. В том числе и старики, что отвлеклись от игры, желая услышать.

— Как кто? Шериф Джефферсон.

Выйдя из главного входа госпиталя в чистой одежде, старую медперсоналу пришлось выкинуть. Но кто-то позаботился о том, чтобы Торнс не расхаживал в больничном халате. Первая мысль мужчины была проверить своих друзей.

Деревья давно скинули свою шевелюру, оставив её у самых корней. Пару месяцев назад она укрывала от палящего солнца создавая тень, теперь служила шубой для зимовки корней. Лужи покрылись коркой. И кто-то, видимо дети, не упустили свой шанс их разбить.

Знакомый дом, подходя ближе мужчина заметил возню за окном. Семейная пара разжигала камин. Не нужен был слух, чтобы услышать как они смеются, Келвин видел это сам. А вместе с ними в игру вступил светловолосый мальчик, копия матери. Когда он подрастёт, наверное станет копией отца. Будет хорошо, если только внешне.

Бет не помнила дату знакомства или свадьбы. Она помнила как рассекала по дорогам за пределами Питча. Ее байк, как страшный зверь, ревел глася о скором прибытие. Тогда байкершу и остановил молодой офицер. Ещё зелёный в этом деле, но достаточно серьёзный для новобранца. Сняв шлем и расправляя волосы, Бет посмотрела на офицера. Молодой парень на миг потерял дар речи, а рука, что держала ручку мелко задрожала. Приглядевшись, Ланс узнала столь знакомые черты лица, что преследовали её в детстве.

— Джефферсон?

— Офицер Джефферсон, — непонятно зачем, он неловко поправил свою шляпу.

Хоть он и был говнюком, но со временем изменился. Ещё раз они встретились в баре. Потом ночь, после которой они умудрились пожениться. Для Бет было странно, что нигде не висели их совместных фотографий. Уж свою свадьбу женщина бы точно запомнила, а отец настоял бы на совместном фото. Чувство потерянности преследовало Бет. Зайдя в один из супермаркетов, она встретила женщину с брошью на груди. Массивное украшение в форме цветка, что норовил упасть и оторвать часть блузки, на которую был прикреплен. Но не это привлекло внимание Бет, ей показалось, что камни на ней светятся красным.

Ещё одно неприятно чувство, которая попала в копилку Бет, это параноидальный страх. Из-за него она несколько дней спала с пистолетом мужа, под подушкой. Спустившись в подвал за коробкой с украшениями, перед глазами женщины открылась картина. Тёмное пятно посреди подвала. Следы, что шли от лужицы, уходили в окно. Такие же тёмные борозды были вдоль лестницы и на стенах. Что это не было, оно ушло. Или сбежало? Последнее, что осталось от обитателя подвала, это царапины. Они стали шрамами, что теперь украшают пол подвала.

Заглянув домой Торнс был удивлён царившему в нём порядку. Мебель была накрыта полиэтиленом. Мусор не пах, предупреждая, что его пора выкинуть. Только пыль лежала тонким слоем. Тот кто был в доме Келвина, хорошенько позаботился о нём. Вместе с порядком, мужчина заметил и лежащие возле дивана вещи. Они были аккуратно сложены и ждали прибытия своего владельца. А над всеми вещами, венчала маленькая коробочка завязанная белым бантиком. Открыв её, на Торнса смотрела фарфоровая чашечка.

— Пора.

Перед своим отъездом, Келвин хотел попрощаться с Бобби. По-человечески.

В гараже стояла гробовая тишина. Постучав по металлическим воротам, из-под капота вылез мужчина. Вытирая руки о лежащую тряпку, такую же грязной как и руки, хозяин гаража подошёл к Торнсу.

— Здрасте, — поздоровался Бобби. — Вам что-то нужно? Или заблудились? Если вы по поводу ремонта, то все вопросы в будние дни.

— Бобби, ты чего? — Кел не понимал, шутит так его друг, или нет.

Взгляд Кетча говорил сам за себя. Мужчина будто впервые видел Торнса.

— Мы знакомы? — спросил недоверчиво Бобби. — О, вы наверное один из хирургов, что подлатали меня?

— Нет, — помотав головой ответил Кел. — А что с тоб… С вами, произошло?

— Авария, — сказал Бобби поднимая свою майку. На животе, возле пупка, был горизонтального вида шрамы. — Лось выбежал на дорогу. Ну, а дальше, не управился с управлением.

Из двери, что вела в дом, выбежал мальчик. На вид лет трёх, в забавном комбинезоне и, непомерно для малыша, большим свитером.

— Па, па, — лепетал малыш протягивая ручки наверх. Он сжимал и разжимал ладошки, прося чтобы его подняли.

— Майкл, ты зачем выбежал? Быстро в дом, тут холодно, — и присев заговорщицки добавил. — А то мама нас щас заругает.

— Па, — продолжал стоять на своём малыш, уже кладя ручки на шею отца.

Взяв ребёнка на руки, мужчина стал его качать и подбрасывать. Мальчику быстро надоело это развлечение и он повернулся к Келвину. Он был очень похож на того Майкла, из детства. Торнс помнил как Бобби хвастался всем, что у него теперь есть младший брат. И то, что он переймёт все его игрушки, и будет играть с ним в футбол. Помахав ручкой, малыш Майкл улыбнулся, прощаясь.

— Простите, — сказал Кел. — И прощайте.

— Прощайте, — растерянно сказал Бобби.

Голос жены был слышен даже из гаража. Женщина звала своих мужчин за стол. И добавила, если Кетч снова будет трогать сына грязными руками, то его одежду мужчина будет стирать вручную.

В похоронном бюро «Отус» было непривычно шумно. Процессия шла полным ходом. Рыдание женщин, чей удел плакать стал профессией, перекрывали тихие всхлипы родственников и их прощальные речи. Торнс искал свою знакомую. Чудаковатую, ударенную на голову Странную Мэл. Заглянув в зал, откуда доносились истошные рыдания, он не увидел тех самых тёмных линз очков среди толпы. Мужчина в чёрном костюме, намного старше Келвина, заметил незваного участника процессии. Выйдя из зала и закрыв за собой дверь, он спросил:

— Прошу прощения, лучше оставить их одних, — глубокие морщины на лице, потухшие глаза и голова не имеющая волос. — Вы по делу?

— Да, — нервно ответил Кел, он впервые видел этого человека в бюро. — Я ищу вашу заведующую. Если не ошибаюсь, — он вспоминал её имя. — Мэлани Хэнрис.

— Вы ошибаетесь молодой человек. В этом бюро не работает никто с таким именем, тем более женщина, — спокойно ответил лысый мужчина. — Заведующим похоронным бюро «Отус» являюсь я — Маркус Хэнрис.

Холодный ветер предвещал о скором наступление снега. Ещё пара дней и весь город накроет пушистым белым одеялом. Часть зверей уже приготовилась к зимовке. Нагуляв жир за лето и осень, они мирно дремали в своих домах, укрытые мягким мхом и еловыми ветками. Город, что не знал покоя пятнадцать лет, зажил привычной жизнью. Работа, семья, пара встреч с друзьями «У Джо» или в «Пьяном гусе». Дети пишут список подарков Санте. Школьники постарше, готовятся к будущим экзаменам или выбором одежды для школьного бала. Вся северная часть города была как на ладони, только руку протяни. Жаль, что в лавочке Лута, так и не оказалось той открытки.

— Так и знал, что ты здесь, — сказал Кел фигуре в чёрном.

— Не знала, что ты меня найдёшь, — обернувшись ответила ему Мэлани. — Хочу с тобой сыграть в одну игру, называется «Вопросы». Я начинаю.

Келвин был рад снова услышать чудаковатые слова, от своей знакомой из лавки. Присев на бревно поваленного дерева, он как и бывшая заведующая смотрели на город.

— В голове снова тихо?

— Да, но теперь немного грустно. Там так пусто, — впервые за долгие годы, Кел с теплотой отзывается о своём Соседе. — Почему Бобби меня не помнит?

— Увы Торнс, — усмехнулась Странная Мэл. — Но тебя почти никто не помнит здесь. Да, жил некий Келвин Торнс, но уехал. Те кто видел тебя мимолетно, забыли о тебе ещё вчера. А вот с твоими друзьями пришлось попотеть, — немного помолчав она продолжила. — Они заслужили счастье, но без тебя.

Карканье сороки разбавляла молчание двух собеседников. Мужчине было грустно. Но в то же время, он сам бы поступил так же. Друзья не нуждались в нём много лет. Так, почему должно быть иначе? Друзья, какими старыми они не были, входят в твою жизнь с криком, а уходят настолько тихо, что не замечаешь их отсутствия.

— Что будет дальше? — спросил Кел.

— С тобой, — задумалась Мэл. — Не знаю. Дальше твоя жизнь зависит от тебя. Остаться здесь. Или уехать обратно Сейлем. Или…

— Корить себя за убийство Майкла.

Мэл вопросительно сдвинула брови.

— Торнс, ты явно на голову ударенный. Что за бред ты несёшь?

— Но… — пытался ответить Кел, но его перебили.

— Майкл Кетч утонул. То, что ты видел, всего-навсего плод твоего воображение. Да, ты был там. Но просто не успел спасти мальчика, когда его унесло течением.

Голову пронзила игла боли. Торнсу показалась картинка, что долго хранилась на запыленной полке памяти.

Майкл сидел у берега реки собирая янтарь. Всё такой же грязный и с взъерошенными волосами. А в нескольких футах от берега, ярко горел, большой кусок янтаря. Скрытый под толщей воды, удивительно, как его не заметили раньше.

Сначала Майкл колебался, смотря на поток воды.

— Без взрослых, в воду ни ногой, — твердили родители, а старший брат добавлял. — Или без меня.

Солнечный камень играл и искрился заманивая мальчика. А чуть погодя, начал гаснуть. Майкл залез в воду. Прыгая по дну, как балерина на сцене, младший Кетч приближался к булыжнику. Он должен успеть, пока камень не погас окончательно. Это в разы круче того, что он нашёл ранее. Этот камень, будет служить светильником, в их с братом комнате. Приблизившись к булыжнику, маленький мальчик нырнул в воду. Щупая дно, он ничего не нашёл. Только мелкая галька, да водоросли. Течение становилось сильнее. Оно толкало Майкла всё дальше от берега. При каждом прыжке, голова мальчика погружалась под воду. Поняв, что начинает тонуть, Майкл стал неистово кричать. Вода заполняла рот. Вопль походил на кваканье лягушки в зарослях. А потом, он затих. Торнс видел всё это. Видел замерев.

— Такие дела, Торнс, — сказала Мэл закуривая сигарету. — Майкл не был тебе братом, если только по играм. Но ты переживал за него, не меньше родного. Теперь на одну головную боль меньше. Так, что будешь дел…

— А что будешь делать ты? — вновь перебил её Кел всматриваясь сквозь оправу тёмных очков.

Взгляд Мэл был растерянный, словно она прежде никогда об этом не задумывалась.

— Я? — нервная улыбка дрогнула на губах, девушка подняла взгляд на серое небо, выглядывая из-под облаков первые снежинки. — Уберусь отсюда прежде, чем сойдёт снег. Она не любит зиму, с этим я соглашусь. Живя здесь, я не увидела ничего в зиме. Бесцветное небо, бесцветная земля, даже запах не имеет цвета.

— А зря, — возразил ей мужчина встав с бревна. — Просто у тебя не было компании, чтобы играть в снегу, — вспомнив, что Странная Мэл не одна в своей голове, Кел смутился. «Сам себе хорошая компания». — Что насчёт Странной Мэл? Я имею ввиду ту, в чьём теле ты соседствуешь. Её тоже никто не помнит и тем более не знает.

Ветер дул нагоняя облака. Небо напоминало Ледовитый океан. Клубы облаков проваливались, напоминая айсберги под водой. Они грозили вот-вот упасть, а после всплывали обратно к поверхности.

— Странная Мэл появилась в школе Питч. Дети так её прозвали. Может отчасти это и моя вина, — ответила Мэл. — Была Мэлани Хэнрис. Но воспоминания о ней ушли вместе с Альфредом. Если хочешь, я могу сделать то же самое и с тобой. Ты даже не вспомнишь, что вообще приезжал сюда.

Девушка протягивала руку. Торнс хотел забыть тот ужас, что он пережил. Предложение манило. В прошлом, мужчина бы согласился не раздумывая. Но. Согласиться, значит забыть всё. Фреда, Бет, Джо, Бобби и Майкла. Те мгновения проведённые вместе. Те моменты, что объединяли их. То время, что больше не вернуть и оно останется только в памяти.

— Нет, — твёрдо ответил Кел. — Без своих воспоминаний это буду уже не я. Да, прошлое порой ранит. Но не всё на свете делится на чёрное и белое. Даже тебе есть, что вспомнить.

— Ты не перестаешь меня удивлять Торнс, — убрав руку восхитилась Мэл.

Первая снежинка, предвестник мороза, спускалась по воздуху кружась в своём собственном танце. Поймав её пальцев руки, Мэл стала разглядывать замысловатый рисунок ледяного кристаллика. На удивление Торнса, снежинка не таяла.

— Ты почти не снимаешь очки. Почему?

— Ха, — вырвался смешок из уст девушки. — Если бы я их не носила, люди бы сошли с ума. Ты и сам бы засомневался в своём здравомыслие, — мужчина не понял, что имеет ввиду Мэл. На что она продолжила. — Мысленный эксперимент. Ты общаешься с человек, видишь как он выглядит и говорит. А на следующий день, в этом человеке изменяется одна деталь. Ты подумаешь, что просто не заметил её раньше. Но спустя ещё время и той детали, словно и не было.

— Это «деталь», — начал догадываться Кел. — Это твои глаза? Ты их скрываешь от людей.

— По-началу да, — снимая свои очки ответила Мэл. — Но благодаря меткости твоей подружки, мне теперь их ещё несколько недель носить.

Глазница выглядела как пустой колодец, в котором не было воды. Правый глаз был нормален. Обычный, человеческий глаз цвета янтаря.

— Знаешь фразу «Живи, как в последний раз, словно завтра никогда не настанет»?

— Да, я что-то подобное слышал.

— Многие ошибочно её воспринимают. За годы работы я заметила то, что люди услышав эту фразу и правда живут, как в последний раз и завтра для них не наступает. Прожигают состояние, словно его куры не клюют. Ищут опасность и риск. Пробуют то, что их может убить. Итог. Добро пожаловать в «Отус»!

На лице Странной Мэл читалась не скрываемая грусть. Торнс понимал всю сложность её работы, какой весёлой не была заведующая, ей было тяжело.

— «Живи так, словно завтра Тебя не станет» сказала мне однажды Мэлани. И знаешь, она отчасти права. Я попробовала быть улыбчивой. Здоровалась с людьми, словно видела в первый и последний раз. Хоть мне не обязательно есть, но я впервые попробовала пирог. Это необычно. Иногда смотря на сигарету, — девушка крутила в зажатых пальцах тлеющую папиросу. — Какой бы горькой и гадкой она не была. С этой фразой, она становиться самой сладкой горечью в твоей жизни.

Келвин никогда об этом не задумывался. Вновь слыша столь мудрые слова от человека, которого все считают «странным». Вспомнив про свой прощальный подарок, мужчина достал свой альбом. Вырвав страницу, он протянул её Мэл.

— Я заметил, что в твоей коллекции не хватает этого. Это не открытка, но такого точно ни у кого нет.

Синей шариковой ручкой был изображен Питч. Только немного иначе. Река Амбер, что будет вечно течь не боясь пересохнуть. Могучие ели протыкающие небо. Шпиль мэрии, главная достапремичательность города. Кафе с вывеской «У Джо». И как напоминание о временах проведённые на работе, здание похоронного бюро «Отус». Оставив Мэл со своими мыслями, Келвин направился вниз. Ступив одной ногой на выступ, его окликнули.

— Эй, Торнс! — оглянувшись, мужчина увидел счастливую улыбку девушки и глаз, цвета зрелой листвы. — Спасибо, — ласково поблагодарила его Мэлани Хэнрис.

Сумки собраны, дом пуст, а вместе с ним и улицы. Город прощался со своим жителем. Табличка с надписью «Добро пожаловать в Питч» стала чертой, что стоит преодолеть. Перешагнув за границу города, Келвин пошёл по пустой дороге.

Пройдя пару миль, сзади послышался звук мотора. Знакомый синий Форд Кортина ехал вслед. Водитель сбавил скорость поравнявшись с Торнсом.

— Эй, парень, — обратился водитель. — Тебя подвезти?

— Не откажусь.

— Ты не из местных, — заметил водитель, Кел вспомнил его, если он не ошибается его звали Джон. — Навещал кого?

— Да, — ответил Кел. — Друзей.

Закинув вещи в кузов, Торнс достал из сумки подарок, что должен понравиться Юджину. Будет печально, если эта чашка вдруг разобьётся в дороге.

— Знакомое лицо. Мы раньше не встречались? — спросил Джон смотря то на дорогу, то на пассажира.

— Вы меня подвозили, — не тая обиду ответил Кел.

— А-а, вспомнил. Прости парень, сам понимаешь. Время было неспокойное. — Джон протянул руку. — Без обид?

— Какие обиды, — сказал Кел и пожав в ответ.

Торнс слышал визг тормозов, громкий клаксон фуры, а потом жёсткий удар металла о металл. Виски украсила россыпь из капелек пота. Глаза метались под закрытыми веками. Стало трудно втягивать воздух носом и хотелось открыть рот, чтобы напиться им. Это продолжалось, пока мистер Беркли не отдёрнул руку.

— Парень, с тобой всё в порядке?

— Да, — облегчённо ответил Кел и улыбнулся, словно видел водителя в первый и последний раз.

Ели мелькали по обе стороны дороги. Бетонная лента извивалась, как змея лёжа на земле. Машина ехала как новенькая, не чихая выхлопной трубой. Гудение мотора звучало мурлыканьем котёнка, что сидит на коленках и мирно спит.

Занавес закрылся, спрятав за своей тканью сцену. Увидевшие, столь хороший финал, зрители стали перешёптываться, походя на рой пчёл.

— Ого, не думал, что они так оживятся, — смотря из-за плеча сказал Карл.

— Им понравилось, — сказала Мэл перебирая в пальцах кусочек янтаря. — Теперь их распирает интерес, что будет дальше.

— А что будет дальше? — интересовался Карл.

— Кто знает, — камень в пальцах налился багряным цветом. — Может мы вновь встретимся.

Достав из кармана батончик «Три мушкетёра», Мэл подкинула угощение соседу.

— Ого, спасибо! — разрывая обёртку поблагодарил её Карл. — Сколько лет? Иди сюда, моя прелесть.

Встав с кресла, Мэл направилась к одному из выходов. Двери открылись впуская солнечные лучи, крик чаек и шум прибоя восточного побережья. Карл зажмурился. Зрители на балконе зашипели от столь резкого вмешательства в их обители. Фигура в чёрном скрылась в потоке света, став размытым силуэтом. И двери, с громким хлопком, закрылись.

— Ой-ой, какие мы важные. — ёрничал Карл. — Ну что народ, — обратился парень к зрителям балкона. — Что будем дальше смотреть?

 Занавес вновь открылся. На сцене, вместо декораций и актёров, висело больших размеров белое полотно. Лампы погасли. Теперь единственным источником света, стал проектор.

Еще почитать:

Гномик

Смерть SCP-049-J

Призрачная мечта

Закрытая школа 102: — Разоблачение Глава 8