Я вытираю проступившую на уголок рта кровь ладонью, на которой ещё остался запах со ступни; набираю в рот слюны и тихо откашливаюсь. По новой команде мы приподнимаем девушку. Она едва стоит на ногах, но отталкивает и не принимает помощи. Я всё равно держу её подмышку, а она лениво перебирает ноги к выходу. Тем временем собратья рангом по младше достают тряпки, чтобы собрать вытекшие выделения с пьедестала. Каменная морда над нами перестала улыбаться.

Уже в автобусе до дома Лидия пришла в себя. Мда… Могу вспоминать её имя только вне стен того подвала. Я сообщаю ей, что всё прошло великолепно. Она протирает мутные глаза, думает. И чем дольше думает, тем восторженнее становится её улыбка. Но из-за слабости она всё равно выходит скромной. Хотя тут уже отличие характера. Когда она улыбалась во все зубы? Она боязливо опускает свою щеку на мое плечо. Тёплая волна проходит от плеча до ноздрей. Я беру её руку, приподнимаю свой зад, чтобы усесться поближе и плотнее прижаться к ней. Тепло.

Слышу смешок за затылком. Едва поворачиваю голову и краем глаза смотрю на соседей по маршруту. Немного народу, но я быстро ловлю взгляд какого-то деда прямо за мной, он сразу опускает нос вниз. Может он, может ещё кто. Глаз напрягается и начинает замыливаться, хотя я могу увидеть очертания ещё кого-то. Да плевать.

В тепле и уюте едем до нужной остановки. По пути домой заходим в магазин. В подъезде замечаем неоплаченные счета в почтовом ящике. Дома я разогреваю ужин из остатков на дне кастрюль, пока она моется. Дверь в ванную такая жалкая, – тонкая, хрупкая и скрипит на последних градусах разворота, — что пропускает шум душа.

Еще почитать:

аборт

История о том, как я вляпалась во все это

Остров Любви

Проклятая — Глава 4