Рядом с Лидией сидит тень, та тень, о которой я перестал переживать после восхвалений забытому богу. Они…Они беседуют.

О том, что происходит? Может, ритуал и должен так завершится. Так обыденно для жертвы на пьедестале. Наши выходки в этом подвале за последние месяцы, все женщины на пьедестале, все ритуалы, все жертвы, все молитвы и мольбы. Может то, что происходит с нами сейчас, то же мы делали этому миру. Мы слабые, эту боль мы слишком важно воспринимаем. Мир силен, но это не значит, что он не замечает наших поступков, так же не значит, что он не может проделать с нами чего-то подобного.

Мир жесток. Прямо как мы.

Я пытаюсь сфокусироваться на области, которую вижу. У тени проявляются более ясные очертания. Девушка, это определенно девушка, с рожками, и она держит небольшую камеру. Она снимает происходящее — то одну сцену, то другую.

Иногда направляет линзу объектива на Лидию, которая держит удлиненный микрофон с большой поролоновой насадкой. Как она стоит, её активная мимика, кивки, — выдают в ней талант репортера, который она скрывала в моей квартире. И вот я восхищаюсь, правда рад за Лидию сейчас, пока лежу жопой к верху с судорожной тряской, и вижу всё между мокрой бровью и землей одним рваным глазом. Кто-то подходит сзади.

Чувствую тяжесть чей-то руки на спине, кто-то проводит мне ногтем по линии позвонка до ануса, вставляет два пальца с неподстриженными ногтями, всё кровоточит. В горле встает ком, в носоглотке становится горько и плотно. Кто-то трет свою залупу по моему анусу, грубо вставляет и рывками пропихивает. Если бы я мог, то, возможно, услышал бы тяжелое придыхание, какое сам издавал, когда бывал сзади.

Еще почитать:

Порядочная девушка

Школа шиноби. Книга вторая. — Глава 4. Непокорная, ты рушишь мой мир…

Ладынгырский черт 

Третья сторона луны