У меня затряслись руки и ноги. Снова моросит. В мозгу что-то громко треснуло, на виски начало давить до темноты в глазах. Я рухнул на колени. Пламя в факелах дёрнулось, до этого кроткое, оно с шумом поднялось вверх жёлтыми крупными языками, будто под сжатым воздухом. В подвале стало светлее, но оглушивший меня шум только прибавил сумбура.

В висках давило тяжелее, в глаза закололо, я закрыл их пальцами и почувствовал, что не закрыл веки. Я давил на глазные яблоки грязными пальцами и никак не мог их убрать. Поврежденный белок глаз словно прыснул горячим клеем, который сразу остыл и затвердел.

По щиколотку в крови, полуслепой и глухой от боли и шума яростных огней и криков, нахожусь среди кровавой бани, представление в которой не собирается заканчиваться. Я пытаюсь доползти на коленях до Лидии, движения вязкие, непослушные, а видеть её я могу только под углом, когда опускаю голову вниз и поворачиваю на бок влево до предела. Можно дёрнуть меня за этот предел и услышать хруст, а я и сделать ничего не смогу.

Я вижу, что она приподнялась, осматривается. Она просто смотрит, не замечая меня. Я пытаюсь дать знак движением торса, но ноющая боль с холодными мурашками проходят по телу, а в голове будто радиостанции переключают с громкими помехами. Тот неширокий вид, что я вижу, заплывает рябью. В ушах звенит. Я ударяюсь лбом об пол.

— Ну что тут скажешь….Дело грязное, — произносит в далеке отчетливый голос.

Еще почитать:

Дождь

Страх ведьмы — Вальпургиева Ночь

Кукла Извращенца — Глава 1 часть вторая

«Темперамент обязывает»