Тонкий слой снега поверх метрового льда хрустел под моими тяжелыми после долгой дороги шагами. Ветер, быстро ползущий низко по поверхности, укрывал единственные по всей белоснежной глади мои следы.
Естественно, никакой тропы не было. Такие места не предназначены для жизни любой формы. Самый живучий и не прихотливый грызун отказался бы даже эволюционировать в подобном климате.
От этого казалось, что простирающиеся простыня, которая окружала меня на многие километры, была девственна. Не тронутая никем. Абсолютное царство воды, что от скуки меняла свои итерации.
Но что-то здесь было, следовало моему пути. Когда ветер достигал поверхности льда, я замечал движение в мрачных глубинах, что таились в темнице. От чувства пристального взгляда в эти моменты отделаться было невозможно.
Вполне возможно, что мой разум в множестве одиноких путешествий истощился и желал видеть ещё что-нибудь живое, помимо осознания себя.
Вдали белая полоса снега, переходящая в горизонт, сменилась едва видной океанской пеной. Сердце затрепетало от предвкушения смены пейзажа. Оно начало подгонять ноющие ноги, на чьих ступнях уже порядком хватало мозолей.
Чем ближе я находился к свободным водам, тем тоньше становилась снежная гладь. Вспомнив о недавнем подозрении в моем неодиночестве, я устремил взгляд вниз.
Да, действительно. Мне удалось разглядеть и понять, что мой преследователь материален и не заперт в коробке моего черепа.
Я ускорил шаг, но он не отставал. Глупо было рассчитывать на такое скорое избавления от попутчика. Что им бы не было, оно находилось в своей среде и прекрасно в ней двигалось. Я же, как и все люди, непременно пользовался шансом обрести дополнительные трудности в манёвренности.
Ходьба постепенно становилась спортивной, а после перешла в настоящий забег. Силы улетали моментально. Тело было изможденно дорогой, а скользкий лёд, окроплённый снегом лишь добавлял проблем.
Холодный воздух вблизи воды почти кристаллизировался и больно обжигал глотку на пару с лёгкими. Кровь в висках пульсировала, будто стараясь выбраться наружу. Я почти чувствовал, как моё бледное лицо становилось красным.
Лёд оборвался, открывая взору ещё более бесконечные бурлящие воды. Серая пена билась о своих сородичей и растворялась сотней пузырьков.
Невероятно трудно дышать. Всё внутри будто горит, разрывает тонкие органы. Мышцы на ногах дрожат, трубя о своих приближающихся от перенапряжения судорогах.
На край льда, что резко обрывались передо мной, с тяжестью, но невообразимой аккуратностью легла рука. Большая и неестественно серая. Не спеша опуская каждый свой палец на тающий от прикосновений и влаги снег.
Вторая ладонь появилась примерно в трёх метрах от первой, также непринужденно оперевшись об лёд.
Вскоре показалась макушка головы, с которой вниз уходили длинные, напоминающие водоросли волосы. Волны, медленно сходящие с ума, затихли.
Адреналин в моей крови рассосался и перестал согревать измождённую плоть. Я дрожал, и неизвестно от чего больше: от мороза или от страха увидеть лицо представшего передо мной существа. Но в глубине души теплилась маленькая искра предвкушения, что незаметно согревает каждого авантюриста.
Показались глаза моего преследователя.
Мамочки…
Еще почитать:
Грехолов — Анамнез страсти
Шаги по следам Кафки
Жизнь и смерть
Название серии — медальон
«
»
