Короткие истории из жизни чумного доктора.

ГЛАВА 1.

Старуха разминала в ступе пахучие травы, в то время как молодая девушка топила печь, попутно готовя что-то в глиняном горшке.

— Говорят новый доктор приехал в деревню, — обмолвилась девица.

— Есть такое, но тебе с ним якшаться не стоит. Не нравится он мне, — скрипучим голосом продолжала старуха.

— Отчего же? Ты же его еще даже не видела. Или боишься, что он окажется дряхлым старичком, который сможет растопить твое сердце? – ухмылялась девица, вороша прогорающие в печи дрова.

— Нет, милая, уж лучше бы к нам приехал дряхлый старик. Видать я его не видела, но почувствовала. И скажу одно, не ведись на его сладкие речи. Погубит он тебя, — продолжала старуха, ссыпая порошок из трав в тканный кулек. Позади послышался скрип дверных петель. Девушка обернулась и увидела перед собой мужчину. Он словно тень застыл в двери, и лишь его яркие зеленые глаза, каких она никогда не видела, въедались в спину старухе.

— Добро будет, господин доктор, — сказала старуха, оборачиваясь к нему. Один глаз ее, серый, словно пасмурное небо, встретился с ядовитым взглядом, — Думала, что вы уже и не пожалуете ко мне.

— Здравствуйте. Прошу прощения, что я зашел без стука, не хотел показаться невежливым, — спокойно проговорил мужчина, закрывая за собой дверь, — Староста сообщил мне, что я могу узнать у вас о продовольствии и нужном мне сырье.

Старуха кивнула, — Мария, сходи во двор, заруби барашка. Будем сегодня потчевать, — махнула она девушке.

— Барашка? Старая сдурела? Нам эти барашки еще нужны, мы с тобой потом что есть будем? – возмутилась девушка.

— Извольте, меня не нужно ублажать едой, вы и так дали мне дом и возможность совершенствоваться.

— Не часто к нам ходят такие гости, — ухмыльнулась старуха, — Мария, иди за барашком. И не переживай, нам воздастся.

— Как скажешь, Матрона, — девушка окинула старуху гневным взглядом, после чего взяла в углу топор и ушла на улицу. Та же взяла несколько кульков со старого стола, и протянула их мужчине. От мешковины пахло полынью, шалфеем, мятой и другими травами. Аромат до боли приятный начинал все сильнее развеваться по дому, успокаивая разум.

— Я местная травница, как вы уже заметили, зовут меня Матроной. Мне отрадно познакомиться с вами, господин Кроу, но не с вашими призраками, поэтому прошу, не мучайте Марию. Она еще слишком молода.

— Но я не назы…

— Вам и не нужно, — она взяла руки доктора и вложила в них кульки с травами, — одно око на этот мир, второе на тот, — сказала она, постукав себя рядом с глазом, прикрытым бельмом, — поэтому и не надо. Возвращайтесь к себе, как будет готов барашек, мы вас позовем, — скривила в улыбке свои губы старуха.

— Благодарю, — откланялся доктор.

На улице стояла июльская жара. Кровь на руках Марии быстро высыхала, оставляя неприятное стягивающее ощущение. Тело ягненка висело вниз шеей и еще трепыхалось в посмертных судорогах, пока белоснежная шерсть пропитывалась алым цветом. Девушка вонзила топор в пенек, рядом с которым лежала отрубленная голова. Она достала нож из-за пояса и принялась освежевывать висящее тело. День стоял по истине жаркий, оттого запах свежего мяса и крови все сильнее бил девушке в нос. Она продолжала свое дело: сепарировала кожу, вынимала органы, сливала жидкости; но мысли ее были сейчас совершенно о другом. Что такому молодому мужчине делать в такой захудалой деревне, тут ведь от силы домов 10 наберется. Еще и так далеко от городов и поместий. Размышляя о новом соседе, девушка не заметила, как разобралась со своим делом. Она взяла корзину, сложила туда еще парную тушку и занесла в дом. Матрона дала ей указания по готовке, и Мария приступила.

Ночи в это время года были на удивление холодными. Хоть земля еще теплилась от дневного солнца, но воздух уже окутывал лунной прохладой. В деревне разносились радостные звуки: кричали дети, играла деревенская скрипка, кострище тихо потрескивало, эхом уходя в небо в след за улетающим пеплом. Доктор сидел на пеньке, держа в руках кружку медовухи. Он смотрел на золотистую жидкость, погружаясь в свои мысли. А мысли его были мрачные и тягучие, словно болота. Он видел перед глазами страх и боль тех, кого ему довелось лечить в городе. Крики и стоны не переставали звучать в его голове. Казалось, что сам дьявол распорядился о том, чтобы музыка ужаса и болезни не утихала в его сознании, как напоминание о том, кем он был, является и будет. От столь скверных видений его отвлекла мягкая девичья рука, упавшая на плечо.

— О чем печалитесь, доктор, — присев рядом говорила Мария.

— Не обращайте внимания, вспоминаю о временах, проведенных в академии, — мужчина сделал глоток, жидкость огнем разливалась внутри, оставляя после себя приятное жжение, — Матрона посоветовала мне держаться от вас подальше. Неужто вы обольстительница? – усмехнулся он, продолжая смотреть в свою кружку. Девушка не мгновение притихла. Мужчина обернулся на нее и замер, словно нашкодивший мальчишка. Щеки Марии горели румянцем, а все ее тело говорило о смущении. В этот момент он подумал, что она прекрасна в свете костра. Ее каштановые локоны непослушно выбивались и падали на глаза, нежные губы она поджала, а глаза бегали по его лицу в смятении.

— Дурак вы, доктор, — девушка встала и пошла прочь в темноту ночи.

— Постойте, Мария… — успел он только встать, как толпа деревенских мужиков окружила его, зазывая пить и танцевать. Мужчина бросил еще пару взглядов в то место, где была девушка, а после поддался ритму толпы и ушел пировать.

Домой он завалился в стельку пьяным. Деревянный дом уже успел остыть, отчего встречал доктора сквозящим холодом. Но разгоряченному от алкоголя телу было все равно. По крайней мере сегодня. Кроу упал на холодную кровать. Мысли его путались еще сильнее. Голоса теперь слышались не так четко, отчего на душе у доктора было славно. Он повернулся на спину. Там на потолке висела тень, что была темнее самой беззвездной ночи. Та самая тень, что накрывает его в минуты радости, в минуты отчаяния, уныния и в минуты всей его жизни. Он громко засмеялся. «Чертов демон», — промелькнуло у него в голове.

— Их ты не получишь, — как можно четче, пьяным, заплетающимся языком, сказал он, а после уснул. Во сне он видел образы. Какие-то нагоняли на него страх, другие одаривали счастьем и дружеским теплом. Разум его блуждал по событиям минувшего дня, пытаясь собрать картинку во едино. Он прошелся по городу, по дороге, затем по ветхим домикам деревушки. А потом по ней. Ее белые волосы…Нет же. Каштановые. Ее голубые глаза…Ах нет, у нее были карие. Он вспоминал ее локоны, обрамляющие лицо. Ее смущенный взгляд, бегающий по его лицу. Ее красивые губы, поджатые от смятения. Но кто та белокурая дева, что пытается пробиться сквозь пелену. Нимфа, пробуждающая в нем старые чувства. «Кого ты пытаешься вспомнить бедный доктор?», — раздалось грохотом в его голове. Кроу подскочил, чуть не упав с кровати. Что за странные сны ему снятся. Кто все эти люди? Почему он не может вспомнить. Мужчина потер свое лицо ладонями. В дом уже вовсю било полуденное солнце, освещая деревянные полы и стены.

ГЛАВА 2.

— Дохтур! Беда-а! – послышался приближающийся к двери детский голос. В дверь стали настойчиво тарабанить, — С батенькой беда! Беда-а, дохтур! – чуть ли не плачущим голосом кричала девочка. Вчерашний алкоголь еще не до конца отпустил мужчину, ударяясь болью в виски. Кроу, держась рукой за голову, подошел и отворил дверь, которую настойчиво выбивал ребенок. Перед ним стояла девочка лет тринадцати.

— Что случилось? – тихо проговорил мужчина. Голова пульсировала, казалась совсем тяжелой. Солнце ужасно било в глаза, возбуждая новый приступ боли.

— Батюшка пальцы себе рубанул! – задыхаясь произнесла девочка. На лице ее было волнение и страх. Мужчина непонимающее посмотрел на нее, от похмелья он соображал медленнее, — Ну понимаете, хыщ, и пальцев нету! – показывала девочка себе на раскрытую ладонь. Глаза доктора расширились от осознания, он схватил с крючка аптекарскую сумку и побежал в перед.

— Быстрее, какой дом?! – девочка тыкнула пальцем, пытаясь угнаться за мужчиной.

Когда Кроу подбежал к нужному двору, он услышал чей-то плачь и утешающий голос.

— Ну пальцы и пальцы, у меня вот вторая рука есть, — он зашел в дом и увидел сидящих на лавочке мужчину и женщину. Женщина плакала и разглядывала окровавленную руку, забинтованную тканью. Мужчина выглядил бледным, на коже у него проступали капли пота. Тряпки быстро пропитывала кровь, она продолжала стекать по ладони и глухо каплями падала на деревянный пол. Кроу бросил сумку и стал искать в ней что-то. Он достал спирт, нить с иглой и чистую ткань. Действовал он аккуратно.

— Пальцы я вам не верну, но обработать руку все равно надо, — проговаривал он, продолжая готовить поле для работы, — Будет больно, поэтому выпейте это, — он протянул стакан спирта, — поможет немного заглушить чувства, — рука мужчины была закреплена ремнем на специальном устройстве, и началось. Истинное искусство врачевания. Ткани отделялись и закреплялись. Мужчина метался от боли, пытался убрать от себя доктора, но все было тщетно, Кроу был спокоен и действовал быстро и четко. Спирт – прекрасное и в тоже время ужасное средство в работе врача. Ка заглушал он боль, так же и усиливал кровотечение. Из ран начинало течь все сильнее, это мешало работе, но магия продолжала твориться под руками доктора, он словно ювелир, создающий лучшее свое творение. Через несколько десятков минут культи были аккуратно зашиты, обработаны и забинтованы, кровь была стерта. Доктор дал мужчине настой маковых коробочек, что бы тот легче переживал процесс заживления.

— Вам нужно будет приходить ко мне дважды в день, чтобы обрабатывать раны. Если все пойдет хорошо, то через неделю сможем убрать швы, а еще через две вы сможете вернуться к работе.

— Три недели? – усталым голосом сказал мужчина, — у меня столько нет. Мне надо работать, мою семью земля кормит.

— Если начнете работу раньше, то тогда некому будет больше обрабатывать вашу кормилицу, — убирая кровавые инструменты проговорил доктор, — Пойдет заражение и вы умрете от гангрены, — сказал он, закрывая сумку. Мужчина выглядел поникшим, он взмок от боли и кровотечения, тяжело дышал, женщина обнимала его, что-то шепча на ухо. Девочка испуганно глядела из-за угла печки, на глазах ее были слезы. Руки – это инструмент для выживания, и теперь этот инструмент поломан. Все это понимали. Кроу поклонился, оставил еще несколько указаний и вышел из дома. Солнце все продолжало жечь, поднимая в воздух запах полевых трав.

До дома мужчина шел не спеша. Он осматривал окрестности, старался запоминать дома, людей, красоту ясного неба. Взгляд его, обходящий все вокруг, остановился на одной фигуре. Мария. Прекрасная девушка, работающая в поле. Она вытирала пот со лба, брала растения в пучок и срезала их серпом. На поясе ее была закреплена плетеная корзинка, которая уже была наполнена на половину. Кроу медленно пошел в сторону девицы, совершенно не скрывая своего присутствия. Погруженная в свое дело Мария не обращала на него внимания. Она что-то мурлыкала себе под нос, высматривая нужные ростки. Девушка выпрямилась и прогнулась, разминая затекшую спину.

— Чудесно поете, — нежно произнес мужчина. Испуганная от неожиданности девушка замахнулась серпом, но вовремя остановилась. Она положила руку на грудь и стала часто и глубоко дышать.

— Вы и правда дурак! Как можно подходить и пугать человека с серпом в руке?! А если бы я вас ударила от страха? – возмущалась она. Кроу несколько попятился от испуганной девушки.

— Простите, я думал, что вы слышали, как я подошел. Не хотел вас пугать. Вы вчера так быстро убежали от меня. Я сказал что-то неприятное? – он вопрошающе смотрел ей в глаза. Мария бросила на него быстрый взгляд и отвернулась. Она вновь присела, делая вид, что рассматривает стебельки.

— Нет, вы не сказали ничего дурного. Не переживайте. Просто мне нужно было подышать ночным воздухом, — она теребила в пальцах колосок. Доктор присел рядом с ней.

— Красивые растения. Это дельфиниум? – мужчина пальцем прошелся по фиолетовым цветкам.

— Живокость. Это растение ядовито, будьте осторожны с ним, — улыбнувшись ответила девушка, — Вы пришли поговорить со мной о цветах?  

— Вовсе нет, — замешкался мужчина, — Честности ради, я даже не понимаю, затем подошел. Просто вы так красивы, когда работаете. Среди всех этих трав и цветов, в лучах солнца, — лицо его смягчилось нежной улыбкой. Он аккуратно трогал цветы, колоски и стебельки трав, словно его тело пыталось отдать им всю нежность, что у него есть. Мария стала ощущать жар, поднимающийся откуда-то из живота. Она словно завороженная смотрела на мужчину. Его черные волосы, яркие зеленые глаза и белоснежная кожа создавали ощущение чего-то внеземного. Он был не из ее мира. Откуда-то оттуда, где дамы ходят в дорогих платьях, руки их нежны от незнания тяжелой работы. Мужчины там всегда опрятны и вежливы, а вокруг царит покой, никто не голодает и не горюет. Он должен быть там, а не тут, сидеть рядом с девкой, к платью которой прилип чертополох. Она грустно опустила взгляд.

— Зачем вы мне все это говорите? – она серьезно посмотрела в его удивленные глаза, — Вы так шутите? – он хотел что-то сказать, но девушка жестом остановила его, — Не надо, доктор. Вы приехали сюда просто из, как у вас это принято говорить, праздного интереса. Вам любопытно, как живут такие как я, как Матрона, как все эти люди. Вы же ничего, кроме городской аристократичной жизни и не видели. Сидите в своих академиях, листаете свои книжки. У вас на руках и крови-то никогда не было, — она встала и отряхнулась, — Мне не о чем с вами говорить, господин Кроу. Я иду домой. И вас попрошу сделать тое самое, — Мария быстро зашагала в сторону старухиного дома. Кроу просто смотрел ей в след. Он ощутил себя пустым, беспомощным, перед лицом этой женщины. Она была неправа. Не права абсолютно во всем. Но разве ей объяснишь?

Мария с силой закрыла деревянную дверь, бросила корзинку на стол и упала в старое кресло. Она терла виски и старалась успокоить сердце, что хотело выпрыгнуть у нее из груди. Ее пробирала злость, даже ярость и смущение. Зачем он приехал в эту глушь. Она и Матрона хорошо справлялись с лечением людей, не нужен им как-то так доктор из академии. Девушка погружалась все глубже в свои мысли и совсем не заметила, как старуха зашла в дом. Матрона оглядела сидящую в кресле девушку.

— В последнее время ты часто где-то не здесь, — проговорила она своим скрипучим голосом, выставляя на стол утварь. Девушка грустно смотрела на свою наставницу, теребя в руках ткань юбки.

— Я не понимаю его. Он такой дурак! – девушка встала и обняла Матрону – Я хочу, что бы он уехал, — грустно сказала она.

— Мария, Мария, — старуха обняла девушку в ответ. Она знала, что ей уготована нелегкая судьба, но не думала, что так скоро.

Солнце светило в спину, когда доктор дошел до своего дома. Легкая прогулка обернулась разочарованием. Дом вновь встречал холодом, и холод этот исходил из самого сердца мужчины. Кроу бросил сумку на лавку и прошел за стол. Он стал делать какие-то заметки. Мысли его, словно рой насекомых, копошились в голове. Скоро зима, а значит ему нужно будет много работать. Он этого не боялся, еще с детства он привык к тому, что руки нужно пачкать. У врача никогда не бывают чистыми руки, это все сказки. Он долго сидел перед своими записями. Где-то на подкорке ему шептали голоса, голоса, что он пытался заглушить людьми, прогулками и своими заботами. Голоса эти просили, умоляли, чтобы доктор очнулся и принял свою судьбу. Он невольно бросил взгляд на большую книгу, заброшенную в дальний угол комнаты. Что-то в этой книге было чарующее, что заставляло его любоваться ей. Он сидел так некоторое время, после чего прошел в дальний угол. «Да» — шепотом звучало в его голове. Он хотел было взять книгу, но одернул руку. Сердце его пронзала злость. Он закрыл лицо руками, а после упал на кровать. «Трус» — звучало в его голове. 

Еще почитать:

Бред — Поход в ларёк

То чего не может быть! — Мой хитрый Лис!

Случайный встречный — Случайный встречный. Часть 2

Сокровищница Времён — Глава вторая