Королева Эмилия I

Первая часть

Между двумя холодными северными странами располагалось маленькое государство-Королевство Морейлехейст. Получив суверенитет более 300 лет назад, эта маленькая страна сохранила особенности местной традиционной жизни, хоть и находилась по соседству со странами, где многие ценности прошлого были забыты.

Королевство располагалось в горах Монтани-Энижи, а на Западе страны текла самая крупная река в регионе-Фрэйде. Большая часть её территории была покрыта дубово-еловыми лесами, а другая часть-зелёно-белыми лугами и каменно-черепичными деревнями.

Страны, расположенные с двух сторон Королевства, давно стали республиками, а в Морейлехейсте сохранилась монархия. Государством правила 63-летняя королева Бенедикта Амалия Александрина ван Морейлехейст, назначая каждые 6 лет канцлера Правительства страны. Народ почитал государственный строй и старые традиции своей родины. До одного случая.

В холодный мартовский день, 6 марта, во дворец Морейлехейст, прямо в спальню королевы зашёл Филипп Мартин Маркс, Верховный Секретарь дворца.

-Ваше Величество, у меня очень нехорошие новости, -стараясь казаться спокойным, начал он.

-Что с Вами, граф? -лениво спросила правительница, помешивая утренний кофе.

Произошло очень нехорошее, Ваше Величество… Вас это невероятно расстроит, -запинаясь продолжал граф.

Да что произошло?!!- раздражённо крикнула Бенедикта.

-Народ бунтует, Ваше Величество, — сказал Секретарь. На этот раз его лицо было действительно спокойным, однако теперь он опустил глаза и не смотрел на королеву, -люди собрались на площади Сент-Рум. Они требуют Вашего отречения.

Королева оторвалась от своего кофе и удивлённо посмотрела на придворного. Граф до сих пор на неё не смотрел, но тем небольшим полем зрения из-под большой шляпы он мог понять по позе королевы, как сильно она удивлена.

Молчание прервал начальник королевской стражи, который вошёл также неожиданно.

-Ваше Величество! – сказал он громким, зычным голосом, — народ собрался на главной площади и требует Вас!

-Да вы что, разыгрываете меня?!!- возмутилась королева. — С чего бы вообще?.. Что произошло в конце концов?!

-Нет, к сожалению, это не розыгрыш, — уже довольно смело заявил Верховный Секретарь. – Народ хочет видеть Ваше Величество.

Для Бенедикты это был очень неожиданный удар в спину. Выйдя из спальни, она распорядилась, чтобы ей подали карету. Как только ей подали карету, королева, согласно древним обычаям, села в неё. Карета покатилась по каменной городской дороге. Королевская фрейлина, сопровождавшая Бенедикту, заметила подавленность и мрачную задумчивость королевы.

Через полчаса карета подъехала к дверям ратуши на площади Сент-Рум. Выйдя из кареты, королева тут же обратилась к столпившейся у дверей ратуши толпе:

— Мои подданные, что происходит? Вы чем-то недовольны?

Эти слова как пламя, подожгли толпу криками возмущения и гнева. Из-за ругани, перебивающей друг друга, королева ничего не могла понять. Однако оскорбления и ругательства утихли, когда на лестницу ратуши взошла женщина с бумагами в руках.

Бенедикта взглянула на женщину. Смуглая кожа, чёрные волосы, зелёные глаза и топ, который странно и очень пренебрежительно, даже вульгарно смотрелся на взрослой женщине в этой ситуации.

— Бенедикта Амалия Александрина ван Морейлехейст, — язвительно официально начала свою речь эта дама, — мы, выражая волю нашего народа, настрадавшегося под вашим правлением, требуем немедленно покинуть трон и отдать народу все ваши средства и иные активы!

-Но по какой причине…,-испуганно и смущённо спросила королева, но через несколько секунд вспомнила, с кем говорит, сказала- Да кто Вы вообще такая? Кто наделил Вас правом представлять народ?!

-Я , предстаивтель от , и мы требуем, чтобы Вы отреклись от престола. Вы не исполняли свои обязанности надлежащим образом, народ страдал, и теперь он хочет нормальной жизни, которая есть у наших соседей-республиканцев. Либо же…

Тут женщина протянула королеве листочки:

-Либо же Вы обязуетесь принять это!

Бенедикта взяла в руки листы и, перелистнув один, начала читать.

-Если ты их не примешь, тебе лучше сразу уехать из страны, -прошептала королеве на ухо женщина.

Просмотрев несколько страниц, Бенедикта швырнула их в лицо смуглой женщине, сказав:

-Пока я у власти, подобные законы точно приняты не будут! И если для этого нужно…

После этих слов Бенедикта подошла к карете и, оторвав со своего костюма нагрудный значок с короной, бросила её толпе. Толпа разразилась яростными криками и ругательствами.

«Но с какой стати я должна уезжать, я остаюсь гражданской Морейлехейста?», — эта гневная мысль уже была готова вырваться изо рта опальной королевы, но смуглая женщина, будто прочитав её, подошла к окну кареты и шепнула ей с улыбкой:

-Уезжай, дура, иначе тебе не жить.

Королева побелела от злости и обиды.

-Да что же я вам сделала?! – закричала Бенедикта, оттолкнув рукой свою собеседницу, но вскоре ей пришлось вернуться назад в карету, так как в её сторону полетели камни и разный мусор.

Бенедикта закрыла дверь и окно. Внутри кареты уже сидели Верховный Секретарь и начальник стражи.

-Ваше Величество, бунтом охвачено всё королевство. Только в нескольких провинциях на севере всё тихо, — доложил Секретарь.

-Хорошо. Тогда поехали в Оарен, — сказала Королева.

Под ехидный взгляд смуглой женщины и громкие крики толпы карета удалилась с площади. В тот момент Бенедикту сковало чувство шока, полностью застывшее в её руках. Она смотрела в окно кареты, из которого ей были видны разозлённые люди и мрачные, грязные улицы. В карету иногда летели камни, а на въезде в город толпа молодых людей разбивала упавший железный герб страны, а на место герба вешали что-то новое, новый герб-белую звезду с красной розой.

«Что произошло со всеми, — вытирая слёзы, думала королева, — я ведь назначила в правительство самых лучших людей…»

Вторая часть

В Оарене всё действительно было спокойно. После начавшегося на юге страны бунта эта часть отсоединилась и, сохранив за собой всего 60 км2, избежала столкновения.

Прошёл месяц с момента этого разделения. В новообразовавшемся северном государстве всё действовало по старым обычаям и законам. Жизнь медленно проходила день за днём, как солнце вечером ежедневно заходит вечером за горизонт.

Одним таким вечером королева сидела в замке Люаюте, северной резиденции своей частично сохранившейся страны. В зале замка помимо королевы сидели министры правительства, также изгнанного, как и королева.

-Я не просто так собрала Вас, господа министры, — мрачно начала Бенедикта. –Мне очень страшно, и вы понимаете, почему.

Кто-то из сидящих опустил глаза, кто-то облокотил голову на руку, кто-то вздохнул, но гнетущая тишина не покидала зал.

-Я хочу понять, господа, что нам делать сейчас? Нам нужно думать о том, чтобы не допустить этого ужасного переворота здесь, нам нужна уберечь себя и наших людей…

-И как же мы будем это делать? -сзади раздался звонкий женский голос.

Королева и министры резко, но с той же пронзающей тишиной, повернулись в сторону дверей. Там стояла дочь королевы Бенедикты, наследная принцесса Эмилия Эва Мэри.

Доченька, — королева пошла на встречу принцессе, — как я рада, что с тобой всё хорошо! Ты видела, что сейчас творится у нас? Где ты так долго была? Я ужасно волновалась!

-Я всё видела, — ответила Эмилия, — а вот ты, мама, очень многого, как раз, не заметила.

В зале вновь повисло неловкое и молчание.

— И вы, господа министры, также многого не заметили, судя по всему, когда сюда ехали. Или же вы просто этого не знаете.

В гнетущей тишине послышалось ёрзание со стороны правительственного стола.

Принцесса подошла к столу и внимательно взглянула на беглое правительство. От её пронзающего взгляда министры вздрогнули. Эмилия села во главу стола на место королевы.

-Почему ты отреклась от трона, мама? Ты вообще читала то, что тебе дали там в руки? – уверенно, почти язвительно спросила Эмилия.

-Конечно, не полностью правда, — начала Бенедикта, но её перебил дочь:

-А я прочитала всё! Весь этот законопроект. Поэтому ещё раз спрашиваю-почему ты отреклась от престола? Почему ты позволила этим людям так легко прийти к власти?

-Мои моральные и религиозные принципы не позволяют мне быть королевой людей, которые пытаются узаконить убийства матерями детей до года, это видите ли, не личность! И убийства ребёнком посредством отказа матери его кормить грудь, это, видите ли, нарушение принципа телесной автономии женщины! Я не хочу править такими мерзкими людьми.

На секунду в зале вновь повисла тишина.

-Это же безумие! — продолжила королева, — но я не понимаю, когда это случилось. Ведь на всех мероприятиях, где я была, среди детей, молодёжи, да тем более взрослых людей, я не видела ничего подобного…

-Разумеется, ты ничего подобного там не видела! — громко заговорила Эмилия. — Но ты пыталась спросить у министров, у нашего дорогого правительства. Быть может, они что-то знают? В конце концов, это и их обязанность-следить за безопасностью государства. Правда, господин министр внутреннего порядка?

После этих слов Эмилия посмотрела на одного из членов правительства, седого мужчину с красноватым лицом. От её взгляда министр отвёл глаза в другую сторону.

-Мы как раз собирались обсудить эту ситуацию. Ты тоже можешь послушать, — сказала Бенедикта, но принцесса опять перебила её:

-Нет, слушать буду не я. Слушать будешь ты, мама! Давайте начнём!

Эмилия села рядом с другим министром, лысым мужчиной лет под 50.

-Господин министр экономики, давайте начнём с Вас,-сказала принцесса.

-А почему с меня?-не понял мужчина.-Вы же говорили про безопасность, за это у нас отвечает господин Клёк, — он махнул рукой в сторону министра внутреннего порядка.

-Но я начну с Вас. Потому что проблема начинается именно с Вас. Итак, скажите мне, какая за прошлый год в нашей стране была зафиксирована инфляция?

-Ну, согласно статистической службе, около 4%.

-То есть, цены должны были вырасти на 4%, правильно? — спросила Эмилия.

-Совершенно верно, — ответил министр.

-А Вы уверены, что они выросли на 4%? Только честно ответьте.

После недолгого молчания министр сказал:

-Все расчёты статистической службы открыты и прозрачны, Ваше Высочество. Поэтому я полностью в этом уверен. Если люди с этим не согласны, они всегда могут сравнить…

-Так вот люди и сравнили, господин министр. Понимаете, люди сравнили, и удивились. Знаете, сколько стоил хлеб в прошлом году. Где-то 24 марки. А сейчас он стоит около 32 марок.

-Так это совсем…

-Совсем немного, господин министр? Но сколько это в процентах? Разве 4%?

-Наверное, чуть больше…

-Да, чуть больше! Это около 30%! И это не только с хлебом такая ситуация. За последний год цены на разные товары действительно выросли на эти 30%. На столько же процентов обеднело наше население.

Министр молчал.

-Вот и скажите, разве не с Вас надо начинать, если население бунтует, в первую очередь, из-за усталости от бедности и Вашего вранья?!

После этих слов в зале на некоторое время вновь повисла тишина.

Третья часть

-Но при чём здесь бунт? Если бы люди хотели только перемен, то их требования были бы другими, — сказала королева. – А они вышли в поддержку этих законов, я же тебе сказала, они были очень агрессивны.

-Ну разумеется, они вышли в защиту этих законов. Потому что эти законы принесли другие люди. Понимаешь? Те, кто обещают изменения в лучшую сторону. Выход из бедности. А твоё правительство, мама, хоть и обещало изменения, даже лучшие, но что мы видим? Господин Хэбзухт, — принцесса обратилась вновь к министру финансов, — где выполнение Ваших обещаний после назначения? Где стабильность в ценах? Где рост доходов? Только не надо оправдываться, лучше скажите, как есть. Так как Ваши оправдания не убедительны, просто потому, что Ваш новый дом выдаёт рост доходов, но у Вас, а не у населения, как Вы обещали.

-И всё равно, при чем здесь?..,-продолжила королева, но Эмилия опять её перебила:

-Всё при том! При том, что всем им наплевать на проблемы, которые вынудили народ выйти на эту площадь! Неужели ты думаешь, что, если бы всё, о чём я сейчас сказала, не существовало, нам бы сейчас пришлось здесь сидеть? А теперь ты о чём хотела с ними говорить? О повышении готовности к таким мятежам? Кстати да, господин министр внутренних дел, если уж говорить о готовности, то где была вся полиция месяц назад? Почему никто не сопротивлялся?

-Были попытки сопротивления, -сказал господин Бевэйлих, — были. Но они оказались без результатными.

-А почему? Где была ваша полиция, почему никто ничего не знал о подготовке к этому выступлению, или если знали, то ничего не делали? Вы же в прошлом году выделили больше средств на увеличение интенсивности подготовки полиции? Что же помешало?

Господин Бевэйлих молчал.

-Наверное, помешал тоже Ваш особняк. На деньги, которые вы украли, будьте честны.

Министр молчал.

-Господин министр культуры, встаньте,-попросила Эмилия.

-Зачем? – удивился министр культуры. – Господин Хэбзухт  и Господин Бевэйлих  ведь сидели.

-А как же Ваше уважение к помазанникам Божьим, к династии, о которой Вы так часто говорите народу? Впрочем, Вы много что говорите народу, как и Ваши подчинённые. Эти безобразные идиоты, которые постоянно говорят о нашей «высокой духовности, нравственности», постоянно сравнивают нас с нашими соседями.

Или Вы, господин архиепископ де Онверандерликхейд? Ваши священники, не все, но очень многие говорят Вы сами знаете что. Например, что народу не нужны пенсии, не нужны пособия, никто ничего не должен, и требовать что-либо – это грех эгоизма?

Эмилия замолчала на секунду. В зале при этом повисла мёртвая тишина, и все сидели, не двигаясь.

-Я говорю это к тому, господа, что вот это поведение и ваши слова, а также ваши действия и реальное положение дел, постоянное декларирование приверженности к традиционным, семейным ценностям, создают ощущение, что выход из этого порочного круга один-обрубить всё не только с вами, вашей политикой, но и с нашими традиционными ценностями. Вы и есть угроза традиционным ценностям. Вы! Не эти злые феминистки и лгбтшники, которых показывают у нас по телевизору, а вы. Вы срослись с традиционными ценностями, поэтому вы им вредите.

После этого принцесса обратилась к королеве:

-Мама, раз уж ты отреклась от престола, то мне непонятно, что ты здесь делаешь? Теперь я королева, согласно Акту от 1793 года. И первое, что я делаю как правитель своей страны, это отправлю в отставку наше правительство. Итак, господа министры, согласно стать 115 нашей Конституции, я отстраняю вас от правительственных должностей. Вы свободны!

-Ну и что теперь ты будешь делать в роли новой королевы?, — почти равнодушно спросила Бенедикта. Её глаза не выражали больше ничего, только усталость.

-Я верну страну к нормальной жизни. Ты же можешь теперь отдыхать.

Четвёртая часть

Принцесса Эмилия обратилась к местному населению северных провинций с просьбой оказать сопротивление захватившей власть группе людей на юге страны. Она скорее ожидала, что люди откажутся, но к удивлению, народ согласился, многие записались в добровольческие отряды.

В ночь со второго на 3 мая началась военная операция по возвращению южных провинций во владения Короны. В 2 часа ночи королевские формирования вошли в столицу. Но никто не сопротивлялся, улицы были пусты в самых первых городах провинций.

-Ваше Высочество, — сказал капитан разведывательного отряда, — дома пусты. Людей как-будто не было здесь уже 10 лет. Всё заброшено.

-Очень странно. Ладно, продвигайтесь дальше, на юг, — сказала Эмилия. После этого она решила не оставаться на улице, а зайти в ближайший дом. Это оказалась городская ратуша.

Эмилия зашла в ратушу, и тут же услышала шорох недалеко от неё. Она инстинктивно вздрогнула и попятилась к дверям. Но из-за стола вышла женщина средних лет, одетая в не очень опрятную одежду.

-Кто Вы? – крикнула Эмилия.

Женщина тихо прошептала:

-Ваше Высочество, неужели это Вы?

Несколько секунд она смотрела на принцессу, а потом вновь присела на колени и тихо заплакала.

-Что с Вами произошло, и кто Вы? – спрашивала Эмилия, но женщина продолжала плакать.

Эмилия попросила сопровождавших придворных принести женщине воды, и когда та успокоилась, Эмилия вновь повторила свой вопрос:

-Скажите, Вам нужна ещё какая-нибудь помощь? Расскажите, что произошло, куда исчезли все люди?

Женщина вздохнула и начала:

-После того, как Ваша мать отреклась от трона и правительство покинуло нашу провинцию, у нас начался настоящий кошмар. У нас было объявлено в новой конституции социальное государство, государство всех счастливых, так было записано. Но проблемы, к слову, не решились совсем.

Женщина вновь отпила немного воды и продолжила:

-Наш новый президент, эта та самая женщина, которая вручила Вашей матери новую конституцию и законы, начала проводить реформы. Но по сути она ничего не изменила в социальной жизни. Она не отменила дворянство, наоборот, назначила себе титул Леди-Протектор.

Но реформы она всё же начала. Например, через два дня после её инагурации был принят новый закон об абортах. Но он не имел ничего общего с прерыванием беременности. По этому закону женщина может просто прекратить кормить ребёнка грудью, и если ребёнок умрёт, то ей ничего за это не будет.

-Ужасно, — вырвалось у Эмилии, — извините, продолжайте. Но я читала об этом в их программе.

Женщина вновь отпила глоток воды и продолжила:

-Да, так и есть. И это приняли сразу. Также в этом законе был пунктик, по которому можно теперь…нейтрализовать ребёнка, если родители не могут позволить себе его содержать.

После этих слов женщина посмотрела Эмилии прямо в глаза и сказала дрожащим голосом:

-Детей до 3-х лет. Закон исходит из ценности ребёнка как уже состоявшейся личности. Так написано в преамбуле.

Ну и самое мерзкое-это запрет женщинам делиться эмоциями…тем женщинам, которые сделали аборт и жалеют об этом. Наказание-до 3-х лет тюремного заключения. Моя сестра сделала аборт и поделилась об этом где-то в интернете. В итоге её приговорили к двум годам тюрьмы, потому что, так установил суд, — из-за её сообщения отказались делать аборт 7 или 8 женщин. Теперь у нас это называется нарушением ментальной автономии беременного человека.

-Человека? – переспросила Эмилия.

-Ну да, человека. Это потому, что теперь женщины могут менять пол на мужской… и ещё 130 с лишним вариантов. Не чаще, чем раз в год.

Ясно, — вздохнула Эмилия, — а что-то нормальное она сделала.

-Да нет, если честно. Для изменения ситуации стране нужны не агрессивные феминистки, а специалисты. Помните замечательного работника министерства экономики, доктора Берхарда ван Хюлпа? Так вот, его отправили на пенсию. Просто за то, что он отказался выйти и почтить парад угнетённых, назвав это мерзостью. Их уже было несколько раз по всей стране. Просто голые женщины выходят на улицу и кричат о важности своей автономии, какой-то независимости. И его уволили, а ещё назначили штраф в размере 500 тысяч крон.

Женщина помолчала, а затем дополнила:

-Моего мужа внесли в реестр потенциальных насильников. Просто потому, что его обвинила в домогательствах совершенно незнакомая нам женщина. Суд при этом только ведёт разбирательство, и мы выигрываем, так как никаких доказательств этому нет. Но при этом у нас теперь спокойно существуют такие организации: Женская инициатива. Там женщины объединяются для того, чтобы как раз специально обвинять мужчин в ложных домогательствах. А вторая запустила публичную акцию-Сделай аборт, докажи свою телесную автономию. Люди не могут больше жить в таком ужасе, и бегут из этих мест.

После этих слов женщина совсем замолчала и опустила глаза.

-Послушайте, это скоро закончится, — ответила Эмилия. – Все эти люди будут отвечать по закону.

-Да, я очень рада, что Вы вернулись. И другие будут рады. Мне очень стыдно, что я поддерживала этих…, — слова женщины оборвались дрогнувшим голосом.

-Не вините себя. Вы точно не виноваты. Виноватых у нас полно. И я не о президентше и других феминистках.

Эмилия проводила женщину к машине и приказала придворным доставить её в ближайшую больницу на подконтрольных территориях.

Через 2 дня южные провинции были полностью освобождены от мятежников. Народ перешёл на сторону будущего монарха, президент и её приближённые попали в тюрьму. Страна стала восстанавливаться от недолгого, но имеющего тяжёлые последствия бунта.

Пятая часть, Заключительная

10 апреля была назначено датой коронации новой королевы. В 10 утра в  Центральном соборе архиепископ  Мауринский возложил корону на голову принцессы Эмилии. Новая королева повернулась к гостям, сидящим в храме. На себе она поймала взгляд своей матери, умиротворённо смотрящей на свою дочь.

С тяжелой короной на голове Эмилия прошла на балкон собора. Под собором собрались горожане и многие приезжие из других городов людей, желавших лично присутствовать на коронации.

Королева поприветствовала всех, махнув рукой, и начала свою речь:

Мой дорогой народ!

Прошло больше месяца с момента начала ужасного переворота, охватившего головы многих людей, принёсшего в нашу страну немало горя и разрушения.

Виновные уже несут справедливое наказание за содеянное. Однако мы все извлекли из этого определённый урок. Я хочу, чтобы вы знали сейчас-вы возвращаетесь не из плохого в более-менее терпимое, вы будете жить не в старом государстве до 6 марта. Отныне всё, что было утверждено в нашем государстве много лет назад, вновь возвращается в законную силу, но с одним исключением-теперь государство не просто будет декларировать эти ценности, но будет делать всё, чтобы это ценности существовали в комфорте с современным обществом. Чтобы никто не имел права больше прикрываться нашими ценностями, извращать их до абсурда или в свою пользу.

Я присягаю сейчас перед вами, и клянусь в том, что отныне все проблемы будут открыто освещаться в нашем государстве, и решаться как можно скорее и быстрее.

Я принесла эту клятву перед вами и перед Богом, поэтому я не ставленник божий, я ваша слуга, давшая клятву оберегать Вас. И если я с этим не буду справляться, то вы можете требовать моего ухода.

Отныне монарх в нашей стране — это не суверен с безграничной властью, а ответственное перед Господом и народом лицо.

Люди, столпившиеся под балконом собора, одобрительно закричали: