Коммуналка

-Это что, носо…Федя.

-Ммм…-мучительно промычал молодой человек, что пару часов был пьяным, довольным и весёлым, а сейчас трезвый, недовольный и грустный.

-Федь, объясни пожалуйста. Что в моей грёбаной сковородке делают твои грёбаные носки.

-В смысле? – даже восстанавливаясь от отравления огненной водой, Федя понимал: если Иосиф Виссарионович (на самом деле Пётр Владиславович) начинает часто употреблять слово «грёбаный», то…

-Дела плохи.

-Да, дела плохи.

-А может это не мои носки. -попытался парировать Фёдор.

-Ты один спишь на кухне. -пронзил шпагой сердце Пётр Владиславович.

-Враньё. -из последних сил.

Да, враньё, со стороны Фёдора. Если вы не пьян, не слепы, и не обкурены, то можно заметить, что матрас на кухне всего один. А на нём сейчас сидит Федя.

-Мне хана.

-Да, тебе хана.

Пётр Владиславович ( в такие моменты его только так и кличут) бросил сковородку и стал искать скалку.

А вот Феде некуда деться. Единственное, что он может сделать, прикрыться одеялом, забиться в углу и ждать смерти.

-С добрым утром, Маша. -процедил Пётр Виссарионович (ну или так), который становился всё более раздражённым, ведь он не мог найти эту грёбаную скалку.

А образовавшаяся в пороге девушка всё никак не могла оклематься. Она пила столько, сколько её отец и в молодости не смог бы выпить. Поэтому рыжая девушка стояла, покачиваясь то влево, то вправо (как те зомби из фильма «Я легенда» …Или это были вампиры?). Маша даже футболку забыла одеть. Стояла в одном лифчике и зелёных шортах. А в руке у неё…

-Слушай, Маш, а ты не видела скалку? Подожди, так вот же она. -последнее Пётр Владиславович произнёс так, будто он сам Маркиз де Сад. И отнял орудие убийства у Машеньки.

-А откуда у тебя скалка? -произнёс бледнейший Федя. Кажется он уже сейчас готов отправиться в могилу.

-бпвалылдкао. -сказала Маша.

-Резонно. -ответил…

-Федя-я-я-я… Беги.

-Петь…

-Чшшш, уже поздно, дорогой… Уже поздно… Ибо препятствуют ему самолюбивые и тирания злых людей.

-Ну Петь…

Пётр Владиславович начал увеличивать расстояние между ним и Фёдором. Он хочет поиграть.

-Блажен тот пастырь, кто во имя…

-Я не люблю, когда ты так говоришь! -завопил Федя. — Это значит ты меня убьёшь!

-…Милосердия и доброты ведёт слабых. И т.д и т.п. И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными над теми, кто замыслит отравить и повредить братьям моим, и узнаешь ты, что имя моё — Господь, когда мщение моё падёт на тебя!

-Это чё, носки в сковородке. -подметила воскресшая Маша.

-АААА, Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ!

-ИДИ СЮДА, МАЛЕНЬКОЕ ИСЧАДИЕ АДА!

Федя (он истощён и хочет есть) рысью побежал к выходу, как можно дальше от Петра (он зол и готов убивать), но не смог пересечь первое препятствие в виде груди Маши (ей больно и Феде конец). Но его это не остановило. Фёдор бежал, вытерпев тяжёлый подзатыльник (ну хоть не скалка), бежал, в надежде и вере, что он сможет добраться до спасительной двери, и не получит скакалкой по голове за носки в сковородке. Он добе, а, нет, споткнулся об первого лежащего на полу соседа… Что ж, это

КОНЕЦ ?