Колыбельная

Я помню, как моя мама пела мне колыбельную. Её волосы забрались в мою люльку и приятно щекотали. Она держала край моей кроватки и раскачивала её в такт своей песне. Мамино лицо было так близко… Она улыбалась. В уголках глаз собрались пучком озорные морщинки, хотелось их схватить, собрать в кулачок и не выпускать, но они не давались.

Помню, как мама взяла меня на руки. Стало сразу так спокойно. Она огородила меня от всех страхов, прижав к своей груди. Я слушала, как бьётся её сердце, вторя колыбельной, чьи слова брали своё начало где-то там, в бездне любви ко мне. Мама медленно ходила по комнате, и скрипучие половицы подпевали ей в своей манере. Сейчас кажется, что у этой песни не было слов, словно она состояла из её дыхания, дуновения ветра, который пробирался сквозь щель под дверью. Состояла из тишины, которая разделяет звёзды на небе, из света луны и солнца.

Я словно летела, окружённая маминым теплом и её запахом. Они обволакивали меня словно мягкий шёлковый кокон, сплетённый из тончайших нитей материнской заботы. Я вновь сливалась с ней, становилась её частью. Хотелось навечно остаться в этом моменте

А мама всё пела. Я чувствовала вибрацию её голоса, которая растекалась по всему моему существу. Я впитывала в себя каждый звук, каждую ноту. В этой колыбельной заключались одновременно вселенское счастье и бездонное горе, она состояла из боли матерей, потерявших своих детей, и из радости вновь их обрётших, она вобрала в себя частицу души каждой матери.

Эта песня рассказывала, раскрывала мне все секреты вселенной, заключавшиеся в её любви . Мне стоило только закрыть глаза, и оказывалась среди бесчисленного количества миров. Они манили меня своей красотой, мерцая, подмигивая мне миллиардом звёзд, зазывая в свои глубины.
Всё пространство между планетами, системами заполнено той самой колыбельной. Она и есть тёмная материя: загадочная и не поддающаяся объяснению. Где-то там и моя мама, стоит только идти на её голос.

— Мама, спой ещё…