«Глядите! Хо! Он пляшет, как безумный. Тарантул укусил его…»
Мистер Эдгар Аллан По, «Золотой Жук»
И вот я, скажем, стою спокойно на балконе и курю.
Держу сигарету как обычно — в поле моего зрения пылающий углями кончик. И дым валит, конечно же.
(Дрянь — не советую никому).
И думаю о костре в походе.
О костерке, с яркой трескающейся золою, пушистым дымком.
Порою он застилает тебе глаза до слез, перенасыщая ноздри гарью. Но это часть процесса — и это приятно.
Бывает, случайно швыранешь гнилушку не посмотрев, а оттуда начинают хаотично бежать муравьи — или суетится в судорогах паучок.
Так вот я смотрю сквозь свою сигарету — а на заднем плане, из-за перекрестка, выезжает уборочная машина.
Спереди у нее шланги-щетки-челюсти — словно у жука-оленя. Глаза-фары на выкате, светятся сумасшествием.
Ночь, движения абсолютно нет никакого, а она прёт словно на пожар. Обезумев.
А по перпендикулярной улице бегут несколько человек: к кому-то, отчего-то или просто так.
Подобно паре муравьев на горящей палке.
И при этом абсолютно отсутствуют звуки, ну просто тишина, ей-Богу.
А я беру и провожу тлеющей сигаретой прямо по городскому пейзажу, представляя что он займется от этого огонька и сгорит.
Но он не горит.
И сверху, подобно светлячкам-зрителям, на своих законных местах восседают звезды.
А между ними, мигая красным светом красного цвета, пролетает какая-то беглая саранча.
И вдруг всё как-то сливается в одно, и эдак хаотично.
Одноглазые светофоры — личинки, дороги вот эти во влаге поливалок-машин, червятся.Тени качелей шевелятся словно членики.
В глотке как будто скрежечут колючие лапки, разрывая понемножку плоть изнутри.
Ситуация прямо скажем — щекотливая.
Я — прямо скажем — паникую.
Что-то в башке щелкает, или трескается вообще как высушенный кокон.
Резко уклоняюсь от всего вот этого вот, нагинаюсь в повороте, пытаюсь убежать.
Руки значит прям как у богомола, скрючены. Тянусь к двери сквозь всю эту паутину образов.
Чудом достаю, дергаю клешню замка и вползаю в комнату.
Переворачиваюсь на спину, глаза закрыты и слышно лишь: «Пиииииииииииииииииииииииииии!!!!»
Да прям так до кишок, выноса мозга в общем.
Открываю глаза — вижу лишь этот увеличивающийся хоботок (да как его так лаского называют?!), а сзади крылья.
Вонзился прям в лоб.
И внутри меня вдруг что-то как «Чпок».
Ну и всё в общем — мне «Здец!»
Помер, короче.
А комар этот напился и давай назад, на балкон.
Присел там на стекле значит у тлеющего бычка — и давай смотреть.
Паука в небе приметил — цепочку молний.
Вереница муравьев на подоконнике — что толпа людей ему.
Самолеты в облаках, звезды, тени, дорожное движение..
Бац! — и прихлопнул я этого тИпа.
Ожил я, в общем, просто удар меня взял до этого.
Осталось от комара лишь красное пятнышко на окне.
Смотря сквозь него, я не заметил принципиальных изменений снаружи.
Шар солнца уже начал подниматься и осветил всё вокруг.
Жук проехал назад, люди подобно сонным улиткам начинали плавно выбираться из своих домиков-жилищ, неспешно спеша на свои работы.
Промчала машина-поливалка, увлажняя тропинки-дорожки для муравьев.
Кузнечики завели свои трели, заводя машины. Шум пропеллеров предопределил полет стрекозы.
Я молча докурил сигарету и впечатал окурок в гладь пепельницы.
Закрывая дверь, краем уха — услышал хлопок..
Жук-олень лежал на спине, судорожно крутя своими лапками.
Он оказался на месте переплетения улиц.
В мгновение ока, сюда слетелись наблюдатели.
А по асфальту медленно, словно манящий нектар, разлилась лужица красного варенья..
В нескольких муравейниках наверху — открыли окошки.
Но этого я уже не видел.
Я ушел в комнату, лег на кровать и лишь обернулся напоследок.
И узрел тонкую, едва различимую струйку дыма от затушенной сигареты.
И вспомнил костер. Ночь и походы. И гнилушку, охваченную огнем.
Не знаю почему, я всегда выхватывал её и выбрасывал на траву.
И смотрел, как сквозь струи дыма убегают насекомые, которым был дан второй шанс.
Подкидывал сухой хворост в пламя и смотрел вверх, следя за искрами.
А искры разлетались и разлетались ввысь, стремясь как-будто прямиком к звездам.
А звезды в свою очередь — всегда были на месте.
Какие-то — давно уже мертвы и свет их тысячелетиями летит сюда. Какие-то — нет..
Да кому вообще какое дело?
Подобные мысли согрели меня изнутри.
Я даже потер свои передние лапки друг о друга, словно..
человек.
Вид люстры в комнате, отраженный в бесконечных шестиугольниках на все 360 градусов, однако, успокоил меня.
Я закрыл глаза и
уснул.
————
«Ха-ха, опять надул я ваз.
Ведь это не реальность,
это просто —
когнитивный
диссонанЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗ!»
————
PS. Посвящается Францу Кафке и Дэвиду Кроненбергу.
Еще почитать:
Жизненный пост
Сказка про ноябрьский вечер
Последняя партия.
Мерзость
«
»
