Был тихий вечер, волны Пламенного озера с тихим плеском разливались по засыпанному серой галькой берегу, в траве копошилась птица — разбиралась с только пойманной рыбой, мимо пролетела другая пташка и устремилась вдаль, в сторону леса и гор. Оттуда выплывали кучевые облака, отчасти закрывая свет закатного солнца.
Скоро всё стихнет и погрузится в ночную тьму, зажгутся рыбы-огоньки и осветят озеро, создав невероятное зрелище для возможных гостей этого мира. Ночью не будет ничего заметно, кроме запахов самых разных трав, свечения тех рыб или города, который расположен на большом расстоянии от этого места, так что никто не мог нарушить покой молодого Фокта, обосновавшегося у берега и с интересом изучавшего какую-то, очень увлёкшую его книгу.
Рыжая шерсть лиса, местами подпорченная работой, пылала на солнце подобно огню, а внимательные глаза были устремлены на изображения, начертанные на бумаге опытным художником. Судя по непонимающе опущенному уху, содержание очень удивило его, ибо эту книгу он видел впервые.
«И через душу идет осознание и прозрение.. Так-так.. Чувствовать внутреннее наполнение.. Как у них всё сложно и непонятно..» — он сидел с озадаченным выражением мордочки, тем временем тьма начала подступать и пора было бежать домой.
Лисёнок поднялся на ноги и и взял книгу. Но пошёл он не к городу, а к ближайшему лесу. Ступая по мягкой траве лапами, обутыми в плетеное подобие садовых тапочек, он приблизился к дереву с дуплом. Фокт поставил книгу на землю и принялся рвать траву, которую закинул в дупло, на неё положил книгу и прикрыл.
Добежав до ремесленного пригорода лисёнок свернул в одну из пыльных улиц и направился в квартал плотников. Он подошёл к каменному двухэтажному дому с цветными окнами и цветами на подоконниках, из трубы шёл слабый дым от догоравшего в печи огня.
Молодой фокт вошёл в дом и вдохнул запах свежего ужина. Он заглянул в столовую: там, на деревянном табурете за столом сидел, уставший от сегодняшних уроков, что преподавал юным растителям , отец. Мать занималась пищей в углу кухни, прилегающей к столовой.
— Нифи́р? — приятной внешности платиновая лиса, повернулась к нему, — нагулялся?
— Да, мам, — сказал он.
— Тогда скорее мой лапки и за стол.
Нифир взял кувшин с водой и вышел на улицу, чтобы сполоснуть лапки. Только он начал лить воду, как услышал чьи-то настойчивые выкрики и лязганье стальных шпаг.
— Именем Совета, сдавайся, ты не воин, ты просто мельник!.. — послышалось издали.
Дальше другой, судя по голосу, фокт издал громкий крик — его пронзили шпагой.
— Я сам выбираю свою жизнь! Никакой Совет не смеет нам указывать… — последнее было сказано с затихающим голосом.
— Пойдя против Закона, ты выбрал свою смерть. Итак ребята, взяли… и…
Нифир вошёл обратно в дом с опущенными ушами и неспокойным сердцем, выходит он не один такой, кто желает решать самостоятельно, кем быть? С такими мыслями он подошел к столу и в задумчивости сел напротив своей порции.
С другого края стола сидел его отец — типичный рыжий лис, чьей почти копией являлся сын, за исключением глаз, ни у кого из фоктов не бывает одинаковых.
Когда мать села за стол, рыжий лис убрал со стола руку, подпиравшую его голову и сказал:
— Слышала ли, Фа́ри, у наших соседей-растителей сын посеял книгу. Учитель того балбеса уже оповестил высшего растителя и скоро в наш район нагрянут стражи для осмотра домов. — У Нифира упало сердце.
— А что же, — отвечала Фа́рия, — так нигде и не нашли её?
— Представь себе: их сынок утверждает, что та пропала просто так — была на подоконнике и нет.
— А что если украли её?
— Украсть книгу? Да нет, не может быть, надо быть, либо недюжим смельчаком, либо безумцем.
Тем временем Нифир сидел и гонял вилкой по тарелке фасолину.
— Ниф, — спросила Фари, — ты как, хорошо себя чувствуешь? Как твой палец? — она протянула к его руке лапу, и только теперь было видно что палец его казался крупнее других.
— Ничего, мама, то бревно было не слишком тяжелым, — нервно усмехнувшись проговорил сын.
Он отдернул руку и спрятал ее под стол.
— И всё же, я сегодня снова обработаю его ярфином, пусть он и забирает много сил у больного, но ветер-траву не скоро принесут с гор.
Нифир немного кивнул, почти только ушами.
Фокты-растители иногда чрезмерно пекутся о своем здоровье, чаще всего это на пользу, ведь вокруг много разных опасностей, от ранений до отравлений и заболеваний, а лекарствами являются лишь травы.
Всё доев, лисёнок поставил тарелку на кухонный стол и побежал по лестнице к себе, наверх. Зайдя в комнату он прикрыл дверь и сел напротив неопытно сколоченного стола и взял какую-то деревянную вещицу. То была небольшая птичка манилка, вырезанная им.
При своих малых размерах эти птички очень громко поют и заманивают неосторожных путников прямо в лапы свирепых хищников, сами же пользуются покровительством опасных зверей и разделяют с ними пищу.
Ниф посмотреть на неё, да и отложил в сторону — мысли его были слишком расстроены для мелкой работы. Он откинулся на стуле и посмотрел в цветастое окно, через которое проходили мутные лучи солнца.
— “Итак, пропажу уже обнаружили и всё пошло неудачно — главный раститель вкурсе. Пока соберут отряд патрульных, пройдет ещё один день” — он сидел и прикидывал в голове примерный план, как тут вошла его мама:
— Ниф, я пришла с ярфином, ложись в постель и давай палец. — лисёнок слез со стула и, хоть и было ещё рано, разделся и лёг в постель, учитель потребовал прийти утром пораньше — всё складывалось удачно. Фари бережно взяла его палец и намазала бальзамом из ярфина, затем положила на палец лапу, её глаза на миг загорелись.
— Спокойной ночи, сынок. — сказала она затем, поднимаясь с постели.
— Пока, мама. — когда она вышла, он скорее лёг на бок, пока силы еще не начали покидать надо устроиться поудобнее. Он положил намазанную лапу поверх одеяла, другую под подушку, туман заволок его зрение и он уснул.
Наутро Нифир очнулся почти не чувствуя усталости, пусть ярфин и забирает много сил, но то, что лисёнок лёг достаточно рано, а фоктам нужны лишь шесть часов сна, помогло ему без последствий выдержать действие травы, припухлость на пальце спала. Поднявшись с кровати он потянулся, надел свою одежду, надел на лапы плетеные тапочки и был готов к новому дню: сегодня надо было успеть вернуть книгу до прихода стражей.
Он спустился вниз как раз успев к завтраку, поев лисенок ушел в мастерскую, где его уже ждал старший плотник.
-Сегодня работаем как обычно, Ниф, — сказал преклонных лет темношерстный добрый лис, — надо доделать уже тому бедолаге стол, сказал он улыбнувшись, вспомнив, с какими эмоциями рассказывал ему посетитель о своем грандиозном падении на несчастный предмет мебели.
-Хорошо Ряфа́р, — тоже улыбнувшись ответил лисёнок, в компании этого добродушного старика невозможно было оставаться невеселым.
Нифир взял инструмент и вместе с мастером принялся составлять вместе половинки сломанного стола.
— “И так всю жизнь, возиться с этими дровами, а потом, состарившись, подготовить нового ученика и скончаться собирая очередной табурет? Нет, так невозможно.” — думал он про себя.
У фоктов существует четкое социальное разделение, свое место каждый получает через год после рождения, его приносят в одну из приемных Совета, а Совет, как считается, читая душу лисёнка, определяют к какой касте его определяет судьба. При этом, он не имеет права быть посвященным в некоторые тайны сторонних каст, потому что, как принято думать, это навлечет немилость судьбы, поэтому Совет держит при себе часть стражей, что совершают рейды, выявляя нарушителей, да и сами жители с радостью рассказывают о своих соседях, а стражники и не думают разбираться, вот, что такой режим сделал с благородными фоктами.
И конечно, при такой структуре общества существуют недовольные, те самые нарушители, которые не готовы подчиниться такому порядку и считают это бредом, многие попадаются, и не известно, что их ждет. Кто поднимает лапу на стража — рискует быть им убитым, остальных уводят в неизвестном направлении.
Однажды от Арумфара — одного из государств фоктов, уже отделилась часть территорий — Большой лес, в нем ныне живут “свободные”, у которых нет Совета, нет каст, как таковых, они убивают всех пришедших чужаков без разбирательств, и это то малое, что о них известно. Бывали попытки решить вопрос мирно, договорившись с ними, да только ходили слухи, что всё это прикрытие для разведки и последующего насильного подчинения, если не истребления — миссия провалилась, посланников никто больше не видел. Пока что Свободных оставили в покое, но границы тщательно стерегут.
И вот прошли полдень и зенит солнца, но вечер ещё не начался, как Нифир выскочил из мастерской и побежал к дому. Там, не застав никого — отец ушёл к ученикам, а мать — помогать в лечебном доме, он забежал к себе в комнату и схватил стопку шитых листов бумаги и что-то вроде карандаша.
Лисенок выбежал из дома в сторону Малого леса, где разыскал нужное дерево и вынул книгу, раскрыл ее на начальных страницах и принялся быстро переписывать из неё слова и необходимые факты.
Еще почитать:
Гордость мира боевых искусств — Глава 8. Готовность к битве или мышеловка
«Троица» 2 история 3 глава
Обратная сторона луны — Обратная сторона луны 1 глава
«Троица» 3 история 2 глава
«
»
