Камелия Нгуен Тхи Ми. Часть третья. Начало детектива.

Я нагнулся, взял полотенце с травы вместе с конвертом и пошёл к машине. Сел, завёл мотор, но ничего рассматривать не стал. Не время, торопливость нужна только при ловле блох. Ехать до КПП полмили, дорога с тремя поворотами. На  втором я притормозил и засунул конверт под камень возле кроличьей норы, чтобы позже за ним вернуться. Патрульный полицейский не дремлет в таких случаях. 

      Когда я подкатил к КПП, патрульного не было, наверное уехал пить кофе на автозаправку, что в миле от пляжа, решил я. Дежурный пенсионер скучал и я ему широко улыбнулся.

-Хелло Джон, кажется кто-то был на пляже и взял с собой спасательный жилет,- сказал я ему.

-Не может этого быть, никого кроме тебя не было.

-Да ты глянь на запись камеры, кто въезжал, может быть на лодочный пирс?

-Сейчас прокручу.

 Через минуту он сказал

-Глазастый ты, был тут на Тойоте молодой человек вроде тебя, сказал, что ему только развернуться надо, так как по ошибке пролетел кемпинг.

-Покажи, может я его знаю? Я ведь в кемпинге часто бываю.

Джон повернул экран монитора и я увидел старую Тойоту серого цвета с номером штата Иллинойс.

-Никогда такого автомобиля не встречал, пока Джон, приеду после завтрака с внучкой, ты уж тучи разгони, чтобы позагорать можно было.

-Разгоню, как без этого, ха, ха.

  Значит парень на Тойоте не там развернулся и  резко взял с места, скорее всего  патрульный за ним увязался. Эти ребята никого не прощают.  Через милю на перекрёстке дорог Андерсон и Спринг Смит я увидел мигающую полицейскую машину и остановленную Тойоту, свернул в проулок и поставил машину на автоматическую мойку.

Попадаться на глаза им я не хотел, разумеется с внучкой я не поеду, так как в выходные она с родителями, а со мной по будням, но Джон запомнит, что я был на пляже с ребёнком, а значит никуда не отлучался от берега где после десяти полно народу. Бояться мне нечего, так как отпечатков пальцев на конверте я не оставил, брал полотенцем. Полотенце уже старое можно и выкинуть после обтирания машины. Вот такой детектив начался.

     На пляж я вернулся за десять минут до новой смены дежурных  и перекинулся парой фраз с напарником Джона.  Через пятнадцать минут при новой смене я уже покидал зону отдыха с конвертом под сидением и поехал на утреннюю службу в церковь Святого Игнатия, что в паре миль от моего дома. 

      Приехал к началу службы на испанском языке. Минут через сорок служба закончилась, все стали прощаться друг с другом. Кто собрался домой, а кто присел за стол с отцом Титусом поговорить за жизнь. Народ очень приятный и отзывчивый.

Мне нравится наша часовня. Я могу там сидеть долго-долго, иногда целый день. Что-то в ней есть, а может церковь построена на хорошем месте.

Горит церковная свеча, дрожат на стенах тени.

Волнение в душе и к покаянию кличет зов.

Моим грехом истёртые церковные ступени

Молчат и снова терпеливо ждут моих шагов.

На них ступил и дверь сейчас рукою трону,

Услышу скрип пришедший к нам из глубины веков.

Я помолюсь тебе Иисус и поцелую терновую корону,

Я знаю, что простишь сейчас, но не забудешь мне грехов.

Я вспомнил Иордан, звук шелеста листвы и тени.

Закрыл глаза, услышал русский колокольный звон,

Смирил свой дух и опустился на колени

И слышу я шаги, стучат сандалии, Иисус? Да это он.

         Я прошёл в  часовню и убедившись, что хвоста нет, открыл конверт. Там лежал паспорт и билет на самолёт до Тихуаны. Вылет в понедельник из Мемфиса и я все дела успею утрясти. В часовне я преклонил колено со словами святого Игнатия — “Y aquí se le ofrecían los deseos de imitar los santos, no mirando más circunstancias que prometerse así con la gracia de Dios de hacerlo como ellos lo habían hecho.”, потом опустил пять долларов в копилку пожертвований и зажёг свечу. Но уходить из часовни не хотелось, что-то продолжало тяготить. Я снова опустился на колени и стал по русски произносить молитву: ”Благослови врагов моих их в этом и будущем веке! Вмени им в добродетели то, что они сделают для меня! Назначь им из вечных твоих сокровищ и обильные награды. — Что же я приносил Тебе? Какие благоугодная жертвы? — Я приносил одни грехи, одни нарушения Твоих заповеданий. Прости меня, Господи, прости виновнаго пред Тобою и пред человеками! Даруй мне увериться и искренно сознаться, что я грешник! Даруй мне отвергнуть лукавыя оправдания! Даруй мне покаяние! Даруй любовь к ближним одинаковую ко всем, и утешающим и оскорбляющим меня! Даруй мне терпение во всех скорбях моих! Мое единственное достояние — стыдение лица и молчание уст. Предстоя страшному суду Твоему в убогой молитве моей, не обретаю в себе ни единаго достоинства, и предстою, лишь объятый отвсюду бесчисленным множеством грехов моих, как бы густым облаком и мглою, с единым утешением в душе моей: с упованием на неограниченную милость и благость Твою. Аминь.” 

На душе стало спокойно, значит надо собираться в дорогу.