Из глубин к звезде

— За что это мне? Сколько можно терпеть? Что я им сделал?! – спрашивал себя Дени, молодой флотский офицер, вернувшись домой. Бросив верхнюю одежду в передней, он вновь и вновь вспоминал злые смешки и ехидные толки, которые услышал сегодня, и в который раз, за то, что он не походил… на себя!

Неужели он виновен в том, что в свои 25 лет он напоминал восемнадцатилетнюю девушку? Любая позавидовала бы его изысканной красоте. Не таков в глазах людей отважный труженик моря, не таким хотят его видеть. Он не исцарапал лицо потому только, что оно черта в черту походило на портрет его обожаемой матери. Но его угнетало не это одно. Когда она безвременно скончалась, он, рожденный вне брака, усыновлен был ее отцом, одним из известной семьи потомственных моряков, который подарил ему родовое свое имя. Тот воспитал Дени как сына, но каждый встречный и поперечный знал всю подноготную. Он с детства исполнен духом этого рода, море было его родной стихией, но никому до этого нет дела. В глазах других он незаконный его член, изгой, то есть недочеловек… Всем видна лишь наружность, все знают только то, что на слуху, — а он не может дать отпор и доказать обратное. Кто бы ему поверил? Чтобы не подвергаться нападкам, он умалчивал о принадлежности к своему клану – и каково было ему терпеть это? Всю жизнь преследовали его косые взгляды и шепот из-за углов, мерещились в ночных кошмарах и сводили с ума, но привыкнуть к ним он не мог до сих пор.

Дени бросился на пол и вцепился зубами в рукав, чтобы не застонать.

Наутро к нему зашли несколько его товарищей по службе. Они сразу догадались обо всем и с сочувствием переглянулись. Несколько лет трудясь с ним рядом, они давно оценили Дени по заслугам и искренне желали ему добра, но только разводили руками, дивясь, что он придает значение подобным мелочам:

— Доброе утро! Почему ты повесил нос?

— Брось огорчаться из-за тех, кто недостоин развязать тебе шнурки! Это просто глупцы!

— Мы-то знаем тебя! Ты лучше их всех!

— Мне уже невмоготу, — с трудом проговорил молодой офицер.

— Послушай, Дени! Командир корабля, на котором мы продолжим служить, позвал нас к себе поговорить о делах и заодно приятно провести время. Ты тоже должен идти с нами!

Молодые люди были радушно встречены хозяином, который похвалил их знания и выучку и усадил с собой за стол. Началась оживленная беседа, в которой серьезные и деловые вопросы сменялись шутками и весельем. Дени воспрянул духом и почти позабыл про свои невзгоды; капитан знал историю паренька, интересовался им больше, чем кем-либо, и с удовольствием убеждался, что он достоин семьи, признавшей его своим.

Вдруг произошло непредвиденное. В гостиную вошла совсем юная девушка и произнесла:

— Отец, ты обещал познакомить меня с твоими гостями!

— Да, дочка, ты права. Это прекрасные молодые люди, я с радостью представлю их тебе. А если пожелаешь, — хозяин дома лукаво подмигнул, — можешь выбрать одного из них своим кавалером, и вы славно побеседуете вдвоем. Выбор за тобой!

Девушка внимательно окинула взглядом всех присутствующих и указала на Дени.

— Ты любимчик фортуны! Я много рассказывал ей о храбрых моряках, и моя девочка так хотела их увидеть и с ними поговорить, поэтому не разочаруй ее. Удачи, мальчик!

Делать было нечего. Дени досадливо встал с места и с неохотой пошел за ней. Опять его обвели вокруг пальца!

Элен не расслышала фамилий никого из гостей. Она еще не разглядела молодого офицера, но что-то было в нем странное и загадочное, пугающее и притягивающее. Остальные были, несомненно, чудесными парнями, она с удовольствием познакомилась бы с каждым, но все были просты и понятны, как открытая книга. Этот же скрывал в себе тайну, которую почему-то хотелось разрешить.

— Я счастлива познакомиться с вами! Позвольте отвести вас в мою любимую оранжерею?

— Я взаимно рад нашему знакомству.

Вблизи юноша понравился ей еще больше, он отличался от других изяществом черт. Однако безукоризненная выправка, сила, с которою он сжал ее руку, и строгий взгляд не оставляли сомнения, что это мужественный воин, прошедший многие испытания.

Они вошли в сад, где росли и цвели редкие растения, ухоженные заботливой рукой:

— Все это я вырастила сама! Не правда ли, тут хорошо?

— Здесь прекрасно! Но я отвык от аромата цветов и не могу оценить его по достоинству. Всю жизнь я ощущал только запах морской воды, и он мне дороже всех благовоний.

Он замолчал. Элен не знала, что еще сказать, но говорить ей не хотелось. Она смущалась его обращением, любезным, но чуть пренебрежительным, и в то же время чувствовала себя с ним как со сверстником. Не сдержав любопытства, она невольно спросила:

— Скажите, пожалуйста, сколько вам лет?

— Двадцать пять. Видите, я уже совсем старик. Простите за бестактность, а сколько же исполнилось вам?

— Восемнадцать лет…

— Еще раз прошу прощения. Я должен загладить свою вину, поэтому скажу вам небольшой комплимент. Итак, слушайте! Ваши волосы спадают волнами, на лице нежный румянец, под длинными ресницами видны чудесные глаза, стан тонок и гибок, как у котенка. Доставил ли я вам удовольствие?

Девушка с изумлением распахнула глаза – ведь это же, слово в слово, говорила она себе, глядя на него самого! Как он их угадал, эти слова?

— Да, я прав. И правы вы. Я говорил не для красного словца – вы выглядите именно так, и это так красит юную девушку! Но… так не подходит офицеру двадцати пяти лет от роду!..

Почувствовав в словах страдание, Элен захотела утешить гостя:

— Нет, ничто не может скрыть от меня вашу сущность!

— Увы, это не так. Вы слишком юны, чтобы разглядеть чью-то суть. Возможно, позже вы научитесь этому, но пока смотрите на все поверхностно, мимоходом. Вы многое хотите узнать, но понимаете по-настоящему мало. Дойти до глубин самой вам сейчас не получится, нужна твердая рука проводника. Я говорю не в упрек, от вас никто не требует этого.

Скажи ей это другой, она парировала бы в том же духе, и разговор бы мирно продолжился. Но тут ее охватили ярость и гнев. Как он смеет так говорить с ней! Это сам он такой, а не она! Девушка набросилась на него фурией, чтобы вцепиться в волосы, надавать пощечин, дотронулась до его лица, чтобы нанести удар – и вдруг у нее начисто вылетело из головы, что же она хотела. Ударить – или обнять?.. Ничего не понимая, она стояла рядом, держалась за его щеку и была не в силах отойти. Что за наваждение?..

С трудом подняв глаза, она увидела, что молодой человек стоит на месте и сочувственно улыбается. Бережно отняв ее руку, он произнес потеплевшим голосом:

— Плохой из меня собеседник, да? Я и не пытался это скрыть. Но чего другого вы ожидали от Миллерана?

— Как вы сказали? От кого?

— Да, очаровательная Элен, я из тех, кого считают невоспитанными, даже грубыми. Вам решать, так ли это, но не будьте слишком строги!

Возвращаясь, Элен еще была в прострации. Как он мог такое сказать ей? Как она могла так глупо наброситься на него? Ее наполняли обида и стыд, но… так хотелось повторить это вновь! Девушку пронзило чувство, что когда-то, в прошлой жизни, она стояла рядом с ним и касалась его щеки. И так не хотелось ее отнимать…

Немного придя в себя, она вспомнила, как он назвался. Да, отец довольно часто упоминал эту семью. Только таким и может быть юноша из нее: дерзким, непредсказуемым – и чувствительным, ранимым. Еще ни с кем ей не приходилось испытывать подобного. Загадка сложна, тем больше хотелось ее разгадать. Но увидятся ли они еще раз?

Спустя немного времени корабль отплыл. Элен настояла, чтобы ее взяли с собою, дома скучать она не собиралась. Перед входом на трап отец остановил одного из офицеров:

— Поручаю мою сумасбродку вашим заботам, Миллеран! Вы знаете, мне будет некогда за нею усмотреть, да и здоровье мое пошатнулось, поэтому объясните и растолкуйте ей все, что нужно. Я надеюсь на вас, как на себя, и знаю, что вы меня не подведете!

— Не беспокойтесь, капитан. Я сделаю все, чтобы уберечь вашу дочь, я обещаю вам это.

Предложив ей руку, тот поднялся на корабль. Она тут же его узнала, и сердце взволнованно забилось: значит, возможно раскрыть секрет!

Дени долго водил Элен по кораблю, подробно рассказывая, как не заблудиться и не упасть за борт. Проводив ее в каюту, он, усмехнувшись, произнес:

— Мои друзья ждут вас вечером в гости. Думаю, они не дадут вам соскучиться и будут гораздо более галантны!

Перед ее глазами снова предстала сцена, которую она так часто видела во сне. Вздохнув, она поблагодарила за заботы и отправилась к себе.

Девушка познакомилась и с другими, они наперебой старались угодить ей и развлечь. Надо сказать, им это прекрасно удавалось. Она, раскрыв рот, узнавала об опасных переделках и неведомых странах, училась новым играм, со смехом выслушивала шутливые перепалки, — словом, веселилась напропалую. Вокруг нее были замечательные парни, каждый был особенным, обстановка была непривычной, а значит, превосходной. Все это — по ней, именно о такой жизни она мечтала! Но часто, во время самой веселой беседы, она оглядывалась в тайной надежде увидеть – кого? Конечно, того самого! Но он не появлялся, и девушке становилось пусто и одиноко. Наконец, она решила сама «прийти к горе»…

Дени, как всегда, трудился не покладая рук, почти без отдыха, не чувствуя усталости, ведь здесь он был дома и других занятий не желал. Слова своего он не забыл и наблюдал за дочерью капитана, следя, чтобы она была в безопасности. Но однажды Дени поймал себя на мысли, что видеть ее стало его потребностью. Он оправдывал себя данным обещанием, но как могло ей что-то угрожать среди его сослуживцев? Однако он тайком смотрел на нее и тогда, улучив минуту. Молодой человек порой ощущал, что в его душе, принадлежащей морю, а значит, полной острых раковин, нежным светом сияет жемчужина, призывно маня вырвать из морских пучин, и ясно чувствовал, что сделать это нужно. Но что он будет делать с этим сокровищем, он, Миллеран? Он может только возложить ее на алтарь, принести в жертву, — но кому? И как же, какими путями ее достать?

Стоя на посту и наблюдая за погодой, он предчувствовал сильный шторм, который скоро должен был разразиться. Как и остальные, он не мог не видеть, что капитану с каждым днем становилось хуже. Сможет ли он справиться с бурей? Надо ему помочь! Нужно непременно что-то предпринять!..

Вдруг Дени почувствовал пристальный взгляд на себя. Резко обернувшись, он пришел в ужас: рядом стояла Элен, затаив дыхание и страшась быть обнаруженной. Она готова была убежать, сгорая от стыда, но Дени притянул ее за плечи:

— Почему вы здесь, одна? Вы чего-то хотели?

Девушка молча покачала головой, дрожа и опустив глаза.

Тут Дени осенило:

— Не ищете ли вы моего общества?

По выражению ее лица он понял, что прав:

— Вы пришли сюда напрасно. Близится шторм, и вам нужно быть в каюте. Помните, я поручился капитану за вас? Рискуя сами, вы подводите и меня. Отправляйтесь сейчас же, разговаривать мне некогда, дела не ждут.

«Подождут!», прочитал он во взгляде девушки. «Я так хотела увидеть вас, просто увидеть, позвольте мне хотя бы это!».

Дени был смущен и растерян. Его ищут, хотят видеть, не зачем-то, не для чего-то, но очень сильно! Это было впервые в его жизни. Следует немедленно повторить приказание, опасность уже близка, но он – странное дело! – не решался на это. Рядом с ним стояла та, которую хотелось добыть любой ценой, всеми способами. Наконец Дени осознал это, и когда вновь заговорил, голос его срывался:

— Уходите же! Мне нельзя рисковать вами! Я должен бороться за жизни всех!

И, медленно подняв ее за подбородок и смотря в глаза, тихо, но твердо произнес:

— Не бойтесь ничего! Разве я не Миллеран? Разве моя стихия — не море? Пока я здесь, все будет хорошо!

Подтолкнув ее к выходу, он отвернулся, пытаясь вернуть мысли на место.

Покорно идя к себе, Элен трепетала. В этот раз она ощутила ответное тепло от того, кто так волновал ее и притягивал.

Капитан хмуро и тревожно думал о предстоящем шторме. Он не слишком надеялся на свои силы, однако никак не мог оставить пост. Его помощники были опытны, но не смогли бы сейчас его заменить. Но здесь была его дочь и те, за кого он был головой в ответе. Неужели отдаться на волю волн? Даже ценою жизни нужно исполнить долг!

К нему тихо подошел Дени:

— Капитан, позвольте обратиться?

— Почему вы не у себя на посту, Миллеран?

— Прошу, разрешите мне встать за штурвал! Я уверен, что смогу управлять кораблем.

— Не отнимайте у меня время, молодой человек, и не суйтесь туда, где ничего не смыслите. Ваши глупости сейчас уместны меньше всего.

— Я не бросаю слов на ветер, вы знаете. В моих силах справиться со стихией.

Посмотрев на Дени, капитан был поражен. В нем не было и следа юношеской бравады и похвальбы. Это был человек, который, пожалуй, превосходил всех, кто был под его началом, уверенный в себе, бесстрашный и сильный духом. Но чтобы доверить штурвал тому, кто моложе и младше по званию — нет, это было немыслимо:

— Возвращайтесь к своим обязанностям и не морочьте мне голову.

— Я сделаю, что сказал. Поверьте мне. Я Миллеран.

Капитан еще раз поглядел на Дени и неожиданно для себя ответил ему:

— Хорошо. Вам я могу доверить управление кораблем. Вижу, вы и вправду способны сделать, что говорите. Я буду рядом; помогать будут и другие. Но помните: если кто-то пострадает из-за вашей оплошности – вина будет только на вас.

— Да. Я сдержу слово.

Дени стоял у штурвала, ведя корабль сквозь волны, глаза его горели, как факелы, рукой словно управляли силы свыше. Ни на секунду не сомневаясь в своей правоте, он выбирал самые безопасные пути. Море не хотело подчиняться, схватка была неравной, но он все же продолжал ее, неимоверным напряжением сил противостоя разыгравшейся стихии, и раз за разом одолевал все новые преграды. В душе пылало страстное, веселое и радостное чувство – он выдержал испытание! Он воистину вошел в свой род! Ничто и никто не заставит его скрывать это! Он совершил, что не мог ранее: не он был подвластен морским волнам, но они покорялись ему! Теперь он был с ними на равных, а значит, отвоевал драгоценный перл. Да, он принадлежал ему по праву! Дени словно видел внутренним взором, как держит жемчужину в руке. Но стоило прижать ее к груди, как она выпорхнула из ладони и взлетела, обернувшись яркою звездою. Она звала за собою, и взор его стремился выше и выше. Он совершил подвиг — чтобы стать достойным увидеть сияние этой звезды! Это себя принес он в жертву морским пучинам – чтобы они отпустили его к звездным вершинам!..

Опасность миновала, штурвал передали другому. Дени стоял, держась руками за борт, еще не придя в себя. Он изнемогал – но дух его окреп и разгорелся тем сильнее, чем больше он потратил сил. Капитан смотрел на него, не решаясь ничего произнести. Слова одобрения были излишни, да и вряд ли Миллеран услышал бы их. В нем проявился первопредок его рода, пожалуй, больше, чем в ком-либо. Однако Дени все же не стал просто членом этой семьи, он воспринял совсем иную, новую стихию.

Все это капитан понял одновременно, он еще не мог поверить увиденному. Но он снова взглянул на него… Молодой человек был почти без сознания, едва стоял на ногах, лицо стало восковым, и казалось, жизнь вот-вот его покинет.

— Миллеран… Дени!

Но силы уже оставили юношу. С тихим стоном упал он на подставленные ему руки.

Возле Дени на кровати сидела Элен. Он был в забытьи, но уже приходил в себя. Теперь не было ничего таинственного в его облике. Это был просто вконец измученный молодой человек – ни больше ни меньше. Но именно сейчас ее сердце принадлежало только ему, никто не сумел бы вырвать из него образ этого юноши. Загадки нет, она разрешилась сама. Когда-то они были вместе, и судьба вновь свела их, чтобы соединить в одно целое.

Дени открыл глаза:

— Я не могу поверить, что не сплю, я во сне видел вас!

— Вам лучше? Вы долго были без сознания…

— Мне хорошо, как никогда, я стал, наконец, собою! Я освободился от своего гнета. Слишком долго я жил в морских глубинах, не видя звездного неба. Светила были для меня ориентирами — и только! А сейчас мне тесно в морских волнах, мне хочется видеть высь!

— Вам тесно в морских глубинах? Это говорите вы, Миллеран!

— Это говорю я, человек. Не так важно, из какого мы рода. Мы рождены по воле небес и вернемся туда, а звезда освещает нашу дорогу. Прошу вас, будьте моей путеводной звездой!

— Звездой? Вашей? О чем это вы?

Его глаза заискрились весельем, он спросил, шутливо, но с неприкрытым волнением:

— Согласны вы стать Элен Миллеран?

— Дени!!!

И они упали друг другу в объятия, наконец, поверив в чудо. Сейчас их души и вправду слились, чтобы вовек не разлучаться.

Аминь.