На тренерской работе.

Иван стоял у кромки поля и командовал тренировкой. Помимо всего прочего, то есть непечатной брани, которой он крыл нерадивых богатырей тупо гонявших колобка, просто идиотски исполнявшего роль мяча и яростных плевков в зеленую траву, он диктовал тактическую картину Черномору.
—Номер 3 поставить на левый край, а семерку в центр! 15 в запас, на хрен, ему только глину ногами месить! Защиту отодвинуть ближе к воротам, что они у нас как коровы в центре пасутся? Этот что в воротах, кто это?
—Тина болотная, вратарь наш! Растягивается на всю ширину ворот!—доложил шеф-капитан.
—Вижу, не слепой!—отзывался Иван.—К завтрему заштопать нижний угол и обверлочить по краям! Он же расползется от сильного удара.
—Ну, до сих пор…—пытался возразить Черномор.
—Не надо спорить с тренером, не надо! Мне отсюдава ж лучше видно, верно?!
—Да Иван Иваныч!—чиркал в блокноте тот, следующую запись.
—Все сюда!—рявкнул Иван в рупор, останавливая тренировку.—Бегом, черти!
Когда игроки собрались, он ткнул в измученного колобка пальцем:
—Вот ты! Ты чего сюда пришел, а? Думаешь прокататься весь матч по полю и не хрена не сделать?
—Да, я…—начал в смущении колобок.
—Молчать!—бешено заорал на него Иван.—Спорить со мной? Ежели тебя пасуют, так ты должен точно лететь, а ты? Как бегемот брюхатый, еле тащишься, да ещё и мимо ноги партнёра! Уволю сволочь! Сдам в хлеборезку! Потроха вырву и жрать заставлю!!!!!
—Иван Иваныч!—молил испуганный колобок.—Я исправлюсь, я постараюсь….
—Ну, смотри у меня, последнее предупреждение тебе,—снисходительно усмехнулся Иван.— Завтра, чтоб был чист и покрашен под футбольный мяч, и чтоб родная бабка тя не узнала! Все ясно?
Колобок хотел кивнуть, но только тихо всхлипнул.
—Все на поле!—заорал в свою трубу Иван.
Вот в такой атмосфере и проходила подготовка к финальному матчу. Игроки бегали, Тина твердо, как стена, пытался защитить ворота, мяч-колобок летал по всему полю, Черномор писал диспозицию, а Иван орал благим матом на всех и желал им всем забеременеть, чтоб хоть какая польза от них была.
Ровно в десять, когда уж и солнце село за лесом, тренировка окончилась и в неярком свете болотных гнилушек, игроки стали расходиться по домам.
—Иван Иваныч,—Черномор был явно доволен первым впечатлением от тренировки.—Я вам номер в гостинице выбил! Проводить вас?
—Укажите направление, Черномор Черноморыч, сам доберусь. Ох, и устал я!
—Девицу не желаете?
—Шутить изволите?—Иван подозрительно посмотрел на шеф-капитана.—Ясю я желаю! Можете найти?
—Сложно, но чем черт не шутит, может и отыщем.
—Буду очень вам признателен!—благодарно поклонился Иван совершенно без надежды и исчез в указанном направлении.

Довольно долго он шел в ночной тиши под темным небом с лениво светившими звёздами. После своих криков на стадионе, оглушавших игроков и самого Ивана, в ушах, особенно в левом, шумело. То тут, то там через шелест листвы в теплом воздухе лета раздавались приглушенные взрывы смеха молодых парочек, треск цикад и уханье филинов.
—Гуляют,—бормотал Иван.—Гуляют, мать их, и не знают, что матч завтра ответственный и что хреново мне без Яськи и ваще… все погано!
Тропа вывела его к мосткам через неглубокую речку. Где-то в черной воде плескалась рыба и тусовались лягушки. Где-то в камышах крякала спросонья на гнезде утка, и звенели крыльями комары над головой, так и не решаясь подлетать ближе к Ваньке. И в лунной дорожке, что блестела невдалеке от моста, плавали и смеялись русалки в парящей воде.
 — Эх,—подумал Иван, —ну от чего я не художник?
Лесная мелочь, весело щебеча и трепыхаясь в воздухе, пропорхнула перед Ивановым лицом.
—Да что б вас…—от неожиданности вскрикнул Иван.
—И тебе счастья!—веселая стайка метнулась в сторону и затерялась во тьме.
—Нет мне теперь счастья,—провожая их взглядом, тихо сказал Ванька.
—Что ж так, добрый молодец?—из-под мостков выглянула ещё одна русалка.
Зеленоватые волосы, свисавшие на красивую обнаженную грудь, не украшали, но и не портили её. Огромные, сейчас темные глаза доверчиво смотрели на Ивана, а губы, пухлые, влажно блестевшие в лунном свете, были изогнуты в приветливой улыбке.
—Да вот так уж получилось,—останавливаясь на мостках, ответил Ванюша.—Такая вот история, understend?
—Да слышала я твою историю. Не ты первый, не ты последний!—беззаботно махнула рукой русалка.—Хочешь искупаться со мною? Враз все забудешь.
—Такое не забудешь.
—Да чем же Яська тебя приворожила? — изумилась Русалка и, оттолкнувшись от опоры моста, перевернулась в воде на спину.—Копченые головастики? Нет? Может настоем из тараканьих ножек? Знаешь этот, где ровно тысяча нужна? Тоже нет? Странно у вас как-то с ней.
—Да, наверное, ты права, действительно странно!— рассматривая нагое русалочье тело, произнес Иван.— И видались-то полдня да полночи, а вот присушила она меня….
—Может любовь у тебя к ней, а не просто интерес бубновый, а? Только забудь ты ее Ваня, забудь! Назад пути нет уж для неё. Доля ее такая, да и не только её, понимаешь?—Русалка тихо плеснула хвостом и рябь пошедшая от всплеска, разметала волосы, что стелились по ее груди.
—Так что ж она мне не рассказала-то все сразу!—крикнул Иван в ночи над речкой.
—Не голоси тут, — строго сказала русалка.— Народ испугаешь. Отчего я знаю, почему? Видно уж глянулся ты ей сильно.… Иначе б не решилась. Я вот
тоже…,—русалка вызывающе посмотрела на Ивана, —тому, кто глянется – все отдала б! А потом можно и в омут, корягой корявой!
—Меня в список прошу не вносить,—оценив намек, уже потише, ответил Ваня и двинулся через мостки,—Ни к чему это нам теперь.
—Нет, я смотрю, ты совсем дурак!—поплыла рядом Русалка.—Я тебе человеческим языком говорю — Яську забудь!
—Не дождетесь!— яростно поддав ногой мухомор на берегу, рявкнул в ночи Иван и зашагал прочь.
—Ну и везет же Яське!—завистливо прошептала Русалка и крикнула вслед удалявшемуся,—Будь проще, Иван!
Иван не обернувшийся, но отчетливо видный в лунном свете, вскинул правую руку и выставил вверх оттопыренный средний палец.

До гостиницы он добрался почти без происшествий. Лишь у самых стен, высокого и красивого терема гостиницы, два пьяных упыря, изгаляясь и мерзко плюясь слюнями, попросили у него прикурить. Иван был в ужасном расположении духа и поэтому без долгих песен отхлестал обоих по мордам красной книжечкой, что дал ему Черномор Черноморыч. Эффект был потрясающий. Иван изумленно смотрел на неказистую на вид книжицу, слабо светившуюся в руках, а уж про упырей и говорить нечего, оба с дымящимися от ожогов харями, резво рванули к речке.
—Добро пожаловать, Иван Иваныч!—встретил его в тереме седой управленец—домовой.—Ваш номер 36,второй этаж, слева по коридору. Ключа не даю, воровать у нас некому. Возьмите меню ужина и будьте как дома.
—Спасибо,—кивнул Иван.—Почта для меня не поступала?
—А что,—растерялся Домовой,— должна?
—Ну, чем черт не шутит, может и напишет кто!—подмигнул Иван.— “Пока живу—надеюсь!”
—Значит, ещё не написали вам, но вот гость к вам пришел! Это точно.— Сообщил управляющий и заинтересованно спросил,— Как считаете, выиграем мы завтра у гоблинов ушастых?
—Уроем на хрен!—уверенно сказал Иван.—А что за гость?
—Дама одна. Я ее в вашу комнату проводил. А скажите, Тина играть будет?—попробовал уточнить Домовой.
Но Старший тренер его не дослушал пораженный догадкой.
—Яська!—сжалось его сердце и, прыгая через три ступеньки, Иван стрелой взлетел на второй этаж.