Ингредиент 

Аннотация: Эммануэль менеджер в закрытом заведении для избранных людей, в котором основным блюдом являются не только поданные на стол различные деликатесы, но и их ДУШИ.

Жанр: юмор, триллер, мистика, психология-философия

Автор: Руслан Мехтиев

Ингредиент

Что делать? 

   ВОТ ОН  – тот самый момент.  

   Вся  моя жизнь закрыта вакуумом, который освещает лишь единственная  скудная   красная лампочка, горящая светом моих ещё более скудных  надежд – начать всё заново. 

   Мое слабое сердце ищет легких путей – что же мне делать?

   Я уже не человек.  Не человек, а двуногое  бессилие.   

   Я извивающийся от боли комок нервов!  И  что же мне делать?! 

   Я  должен  что-то сделать с этим!  Но что я могу из того что должен? Что я могу?!

   Вопрос»что делать?» уже настолько утомил меня, что кажется мне даже смешным. 

   Я всегда отвечал на него очень просто и коротко – НИЧЕГО. 

   НИЧЕГО – это самое подходящее  выражение, чтобы  разъяснить мое положение.  

   Только сейчас, да, черт возьми, только сейчас я смог собрать свою жизнь из осколков, и только сейчас,  я  начинаю по-настоящему понимать это загадочное слово:  НИЧЕГО.  

   Страх, одолевавший меня, лишь иллюзия в моём сердце; тайна, ведущая меня в подполье…

                                            Je n’sais plus comment te dire….    

                                             (Не знаю как рассказать о себе…)

 Я точно не помню, как очутился здесь, но я помню, что еще в самом детстве я невероятно разочаровался в мире.  Еще тогда, в детстве, вселенная представлялась мне  не более сложной, чем игрушечный дом из  «Lego». Я не сомневался, что пресловутое  «общество»,  членом которого мне со временем предстояло стать, окажется  не  намного увлекательнее и ярче мира моего воображения. Так, незаметно для меня самого, наметился  один из определяющих факторов моей жизни.  Я боролся со всеми этими факторами  всеми своими силами, я бунтовал, но от того все мои разнообразные фантазии с самого начала моего взросления обретали привкус отчаяния. 

    Предупреждаю! У меня врожденная страсть противоречить;  вся  моя жизнь была, есть и будет, только цепью  противоречий сердца и рассудка. 

                             ….Parole-Parole-Parole…  

                             (Слова-Слова-Слова…)

Именно тогда, в детстве, меня и осенило – надо стать паяцем. Это была последняя попытка построить мост между собой и людьми  и своей дурной семейкой. Но испытывая перед ней всеобъемлющий страх, я все- таки на окончательный разрыв  не решился. Вот так и получилось, что шутовское  кривлянье  стало единственной связующей ниточкой между мною и миром.  Гримаса улыбки не сходила с моего лица, в то время как душу терзало отчаяние.  Шутовство стоило огромных усилий, я всегда находился на пределе моих сил и в любой момент мог сорваться. 

    Да, уж, с детских лет я совершенно не представлял, как живут мои родные, что их заботит, о чем они думают; и в то же время не мог примириться с их унылым существованием.  Я так боялся стать похожим на них. 

                                Ecoute – moi…

                               (Послушай)

Удивляет лишь то, что вся моя семья была ещё причудливей меня самого. То отец кричал на меня, чтобы я не ставил локти на стол за обедом, а сам ставил. То мать отчитывала меня за то, что я громко хлопал дверью, а сама хлопала еще громче.  И так далее,  я не буду  всё перечислять. Воспоминания о детстве мне очень дороги  и я не хочу омрачать их грустью. Если не учитывать то что свои школьные годы я не могу назвать, даже нормальными, из-за вечной травли, тогда я жаловался родителям, и слышал от них одно; — «Ты еще созреешь! Впереди тебя ждет еще много счастливых моментов, судьба в любой момент может все круто перевернуть» 

  У моих родителей,  как и у всех людей,  был свой  «план жизни»,  действий, убеждений, принципов и так далее,  но, как и у всех людей, этот «план»  не  работал.  

 В подростковом возрасте я перенёс скандальный развод моих родителей.

 Поскольку моя мать страдала алкоголизмом, то по решению суда моей опекой занялся отец.Вскоре мои родители развелись и разъехались. Во всем они обвиняли друг друга: отец постоянно говорил, что это из-за моей матери он погубил свою блестящую карьеру штангиста, поскольку ему пришлось найти настоящую работу. А когда  я встречал мать, она, в очередной раз погоняемая алкогольными демонами в крови, стучала по столу и говорила, что это отец  довел ее до такого ничтожного состояния. Они еще долго судились и таскали меня по очереди по судам и куда-то еще.

                              ….Parole-Parole-Parole….

                             (Слова-Слова-Слова…)

 

 Восемь лет я прожил с отцом, на протяжении которых он хорошенько взбадривал меня  своими подзатыльниками, якобы за то, что я в чем-то провинился. Я часто разговаривал с отцом, куда больше чем с матерью, он казался мне единственным человеком, с которым я мог бы поговорить.  Я спрашивал его о личном, о детском. И как-то раз я спросил его;  — «Папа, почему, я чувствую себя одиноким и некому не нужным?».  На что он ответил; «Сынок, ты чувствуешь себя одиноким и некому ненужным, потому что так оно и есть. Но когда ты повзрослеешь, ты  научился смеяться над всем этим».  Почему-то я это хорошо запомнил. Как-то врезалось в память.

  Как и любой нормальный отец – мой, пытался реализовать свой несбывшийся потенциал на своем сыне. Несмотря на то, что  я с отцом и с матерью всегда были и останемся чужими людьми, между нами всегда была некая неописуемая пропасть,  разделяющая нас. Отец часто спрашивал меня: — «Кем я хочу стать, чем хочу заниматься?» 

Он говорил: — «В этом мире каждый должен чем-то заниматься».Я же не понимал этого,  кто, черт возьми,  придумал это правило;  каждый должен чем-то заниматься?! Один и тот же вопрос: — «Кем ты хочешь стать? Определись»  И как  мне надо было ответить  ему и сказать, что меня тошнит от этого вопроса?! Странно то, что мой отец спрашивал меня, точнее доставал меня этими тошнотворными вопросами, только тогда, когда мы ходили с ним на рыбалку.  Он насильно приучал меня к своему новому хобби.  Обычно на рыбалке с отцом мне вовсе не хотелось откровенничать с ним по душам, а лишь только  хотелось броситься в озеро и утопиться от скуки.  Сколько я себя помню, я всегда скучал; в детстве   я страдал от скуки, будучи совершенно не в состоянии ее объяснить, в принципе, как и сейчас. 

                               …Parole-Parole-Parole!

                               (Слова-Слова-Слова!)

 Многие годы меня поучали и поучали, хотя меня никогда ничей совет не интересовал, я просто хотел, чтобы кто-то присутствовал, пока я  разговаривал сам с собой, и решал действительно серьезные вопросы.  (Хуже всего  изображать спокойствие, когда в душе тихонько сходишь с ума)

 Я ужасный сын и человек, хотя как человек по большей части странный.  Наверное. 

 Вот и после восемнадцати лет, отец  вышвырнул меня  из дома, заявив, что я бездельник и, чтобы я брался за ум.  

 Вот так весь Мир, подсовывал мне свои желания! И я, как идиот,  поверил. 

 Я спасал себя сам – самоанализ, самодисциплина, самообразование, самосовершенствование. Все это, кстати,  не помогло, вообще ни капли, не помогло. 

                         Ecoute — moi!  

                         (Послушай!)

Все мое прошлое вспоминается обрывками.  

И вот впервые за долгое время что-то проясняется  и я возвращаюсь назад.

Что-то начинается,  чтобы прийти к концу. 

                             …Parole-Parole-Parole!

                            (Слова-Слова-Слова!)

 Главная и особенная  черта состоит в том, что все это вовсе  неслучайность;  будто все это с самого начала шло так, как  и следовало быть.

 Я слышу  слова песни»Parole-Parole-Parole»

 Я узнал эту песню! Да, это же «Dalida & Alan Delon «

 Темно.  Горячо.(Но почему-то холодно) 

 Как я попал сюда? Нет! Нет не может быть это безумие! 

                               …Parole-Parole-Parole!

                               (Слова-Слова-Слова!)

  Где-то в глубине моей души вспыхивает минутное колебание, которое безжалостно заглушает мучительный спазм, сотрясающий мой организм.

 Нет  последовательности  – словно так и было. 

 Все хаотично меняется, принимает форму, и рушится – так всегда и было. 

 Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд! Этот взгляд.  Чей же он? 

                       Spirit сooking 

                 «Дух Кулинарного Ужина»

                                                                                                   

     Душно.

     Как же здесь душно, черт побери. 

     Ну и кто, в очередной раз, забыл включить вытяжку?!

     Вечно мне приходится следить здесь за всем этим абсурдным беспорядком.

     Но что тут  поделать? Все приходится брать в свои руки. 

     У меня есть долг,  рыцарская честь. У меня всегда все под контролем. 

     Какого черта,  из кухни всё ещё доносится эта музыка?! 

     Много шума из ничего. Что-то, кажется…

 — Быстрей-быстрей! Шевелитесь же вы, девчонки! Ну, какого черта так медленно?! 

      Кипеш доносился снизу, из кухни, я решил спуститьcя  туда и навести порядок.  

      Спустившись вниз по лестнице, я свернул направо через дверь, далее через длинный темный коридор, открыв дверь, я прошёл сквозь  клубы пара, и вмиг  оказался на кухне.      

      Ну, и духота тут! Как я и подозревал, источником звука был  наш  Шеф-Повар Монсар.    

      Он всегда не в настроении. Всегда ворчит на всех. В данном случае объектом ворчания был, как обычно, его помощник Юрий. Обычно здесь еще орудует второй повар Альфред, но сейчас его нигде не видно. (Или его зовут Александр?) 

      Месье Монсар вечно всех оскорбляет. Хотя на самом деле я сомневаюсь, что он, таким образом, всех  оскорбляет, просто он  так специфически общается.  Наверное. 

      Эх, все повара упрямы, эгоистичны и думают только о себе. 

      Я полагаю, что  Шеф-Повар должен быть немного  авантюристом. Ведь когда тебе  дают людей в подчинение, ты не знаешь, что с ними делать. Из десятков человек на кухне лучшим может быть только один. Это сродни войне. Кухня  сумасшедшее место, где всегда что-то кипит. Считайте, что повара кипят вместе с едой. 

      Вот только здесь есть лишь один нюанс.  Очень важный, значимый нюанс. 

      Главный здесь я! Пусть замолкнут! Я сейчас со всем здесь разберусь! 

 — Ну, нарезай ты как человек! Быстрее! Душу! Вкладывайте душу в работу!

     Так-так-так, по-видимому, они начинают готовить. Но зачем так шуметь, черт возьми? 

 — Месье Монсар, позвольте спросить, почему вы так кричите? Вас слышно, аж на втором этаже, попрошу вас говорить потише,  когда придут гости. – Как только я высказался, мои слова были встречены негодующими возгласами:  

— Потише?! Да как я могу быть  потише в этой париловке для чертей?!  Да, у нас тут заказ на два фирменных блюда, если я  буду потише  никаких гостей не будет!

— Но все же, месье Монсар, я попрошу вас соблюдать правила заведения. Ах, да и еще, пожалуйста,  приглушите музыку. – (Я надеюсь, он не начнет в очередной раз бить посуду на эмоциях) 

 — Не доставай меня принцесса! Иди лучше делом займись! – Далее последовало какое-то невнятное бурчание, и я решил оставить шеф-повара наедине со своими кастрюлями.

     Вопрос  разрешен. 

     Почему он постоянно называет меня принцессой?

     Я посмотрел на часы: шестнадцать, тридцать. Чёрт возьми! А официанток всё ещё нет!   

     Ну, ничего-ничего,  у меня всегда всё под контролем. Если что, то я сам лично  обслужу посетителей в качестве официанта. 

     В то время, когда я возвращался  по длинному и темному коридору, позади  меня раздавились крики  Монсара:

 — Где мой  «руй», черт возьми?! О, боже, ну вы и медлительные! Поживеe!  Живее, девчонки! И вы называете себя поварами?! Вы девчонки! 

     Да уж, Монсар знает, как задать рабочий тон. Он груб и нетактичен, но я уверен, что он находит в этом некое удовольствие, моральное. (Интересно, что такое руй?)

     Ах, ну, конечно, чуть не забыл представить вам Альфреда. Это третий помощник повара. Наверное. Почему-то всегда забываю о нем. Незаметный он, какой- то.

     Я вышел из кухни, и сразу же встретил Кандида. Это начальник охраны. 

     Но его робота, за это  время еще, ни разу  не была осуществлена, так как у нас всегда все спокойно.  Мы же приличное  заведение,в конце концов. 

 — Привет, Кандид, как жизнь? Вау, у тебя новый жакет? – Спросил Я, и пожал его руку. 

     Кандид  Йенсен, семидюймовый увалень,  его лицо покрыто шрамами, а голова лысая как бильярдный шар. В прошлом он был сержантом в Албанской  Армии(или Румынской?) Он прошел много горячих точек, потом  тренировал солдат спецназа, пока жизнь не занесла его сюда. Кандид  частенько выпивает. Он носит с собой маленькую металлическую флягу и вечно прячет её во внутреннем боковом кармане своего пиджака.

  

                                          …Parole-Parole-Parole…

    Кто там идёт?  

    Это же посетители!  (Я их знаю, я почти изучил их физиономии) 

    Как обычно, официанток всё ещё нет на месте. 

    Но ничего я сейчас разберусь, я все решу: я сам приму у них заказ, хоть  это  не  входит в мои обязанности. 

— Добро пожаловать, господа, очень рады вас видеть, позвольте ваше пальто.

    По правилам нашего заведения, имена гостей не произносятся вслух. 

    Я провёл их к одному из столиков. 

    В заведении была тишина.  Стоящий посередине рояль, пустовал. Обычно у нас играет живая музыка: разнообразные классические композиции. Но сейчас еще было слишком рано для этого.  

   Странно, что эти двое всегда приходят, тогда когда никого нет.  

   Посетители  присели за столик, сказав, что уже  заранее сделали заказ. 

   Я  заверил их, что он вот-вот будет готов, и предложил отведать бокал изысканного вина, для аппетита и чего-то еще. 

   Внезапно на меня нахлынуло чувство «дежавю».  Ощущение абсолютной нереальности происходящего периодически сопровождает меня всю жизнь. (Но сейчас я занят) 

 Мигом вернувшись на кухню, я спустился в погреб, и достал бутылочку Шато-Мутон-Ротшильд 1982 года. Проходя мимо, Монсар недоброжелательно посмотрел на меня своим единственным глазом, и сообщил, что блюдо скоро будет готово.

    Забыл упомянуть, хотя я не уверен, что это вообще важно. У Монсара отсутствует левый глаз, на его месте красуется повязка, прямо как у пирата.

    Как гласит легенда, месье Монсар потерял свой глаз,когда ходил  куком на одном военном судне. Сплетники в нашем заведении говорят, что корабль, как раз возвращался после удачной операции. Солдаты умудрились  где-то украсть фламинго, и решили попросить Монсара приготовить из него что-то  вкусное. Но, каким-то образом птице удалось сбежать, он пустился за ней в погоню. Когда ему, наконец-то удалось ее поймать, Монсар попытался задушить ненавистную птицу, но та клюнула его в левый глаз, и он растекся по его щеке. Однако, он общипал, распотрошил, и зажарил эту дрянную птицу.  Говорит на вкус, она была  так себе. (Хотя я подозреваю, что это ни черта не было военное судно, а самое обычное грузовое судно,  просто все в этом заведении балаболы.) 

                                                    Ecoute – moi…

   Я вернулся  к клиентам с бутылочкой  Шато-Мутон-Ротшильд. 

   Пока я наливал этот изысканный напиток, они вели дружескую беседу. Наверное. 

— Мы стали крупнейшими производителями альтернативных источников энергии, энергии ветра, энергия солнца,  это все чушь для отведения глаз,  даже самому не верится, что все так купились на всю эту авантюру с экологией…

— Конечно-конечно, как не крути, все держится на нефти и не может обойтись без нефти.

—  Большой адронный коллайдер уже в действии. Проект «Н.О.Й» вскоре начнется. 

— «Эффект Манделы», тут сыграет свою значительную роль. Мы должны быть готовы. 

— Я всегда готов. Вот только эти проклятые  защитники экологии, словно кость в горле. 

— Ты не горячись,  если вдруг что, воспользуемся подставным лицом, якобы это  очередная утечка или что-то вроде того. Все будут видеть только то что предрешено. 

— Нужно увеличить поставки, время поджимает. 

— Люди утратили веру в старый миф, они испытывает острую нужду в поиске нового. Они жаждут свободы, но до конца своих дней останутся в своих мыслях…

— Свобода? Зачем скоту свобода? Пусть народы пасутся, им ни к чему клич свободы.  

— Отличное вино.  Да, ты прав. Зачем скотам плоды свободы?  Все предпочитают тьму низких истин.

— Ближе к делу! Наше дельце с нефтью мы чуть позже обсудим.  Пока что мы будем тянуть время, до тех пор, пока наши акции не вырастут. А пока что у нас  в стране иммиграционные проблемы…

— Иммиграционные проблемы? Нет ничего легче, чем заставить людей ненавидеть друг друга. Тебе ли не знать, что в Мире нет проблем. Все проблемы искусственны. Страны, что пустили  этих нищих  на свои территории, просто выполняют указание с выше. 

— Перестань играть со мной в эти словесные игры!  Прекращай мне заливать всю эту чушь, думаешь я поц, я знаю что ты затеял, будь  аккуратнее, друг мой, играть на две стороны, так как ты играешь,  дело далеко неблагородное.  Подумай о себе, что с тобой будет  за предательство, ОНИ  не простят тебя, ОНИ  не прощают ошибок…

                                             …Parole-Parole-Parole…

  Я подлил им еще вина, и они на миг притихли.

  Полагаю что  и так понятно, что они политики. Но я сам не мог вам об этом сказать. 

  Я обязан сохранять конфиденциальность наших клиентов.

  Вернувшись на кухню, за заказом, я в скуке наблюдаю,  как Монсар, делает последние штрихи, добавляет главный ингредиент. 

  Основной деликатес, нашего заведения.  Наша визитная  карточка!  

  Я встал у него за спиной и начал рассматривать его.  (Рассматривать  деликатес, а не Монсара, разумеется) После чего я наконец-то взял две тарелки с нашим главным блюдом.  Выглядит и вправду красиво. Ну,  прям очень-очень  эстетично. 

Подав главное блюдо клиентам, я отошел в сторону, и перед тем как удалится, я стал ждать, пока они попробуют его.

  — Ты знаешь, я все еще чувствую себя странно. – Сказал полуседой мужчина.

  — Тебя смущает поедание запретного плода? – Второй уже вовсю уплетал блюдо.

  — Я все еще не уверен, в том, что оно дает такой сильный эффект.

  — Не знаю как тебе, но мне очень помогает, я всегда заказываю «Запретный Плод»уже черт знает сколько, и чувствую себя просто восхитительно.  Куча энергии, мозг работает намного лучше, а еще и оно дьявольски вкусно! 

 — Да, ты прав, да и  найти что-то вкуснее, тяжело. Но что ты скажешь о готовке души? 

 — Ты не перестаешь меня удивлять, не думал что тебе известно о приготовление души. Это запретный прием. Это опасно.  Побойся Бога, друг мой. 

 — Бога? Ха! Не смеши меня. Бог захотел свободы, и отсюда произошла трагедия мира. Бог мертв! Бог не воскреснет. И мы убили его. Самое могущественное и святое существо, истекает кровью под нашими ножами и вилками. 

 — Послушай, тебе не кажется странным, что этот чудаковатый официант  вслух разговаривает сам с собой? Он что думает, что мы его не слышим? Это так странно. 

                                Ecoute – moi…

    Наконец я удалился на балкон для персонала и закурил.

    Мне больше не хочется  думать о том, что происходит  в этом заведении. 

    Время шло, и клиентов становилось всё больше. Вот она, моя робота.  (скучно как-то) 

   Наконец- то весь персонал был на месте.  Ну, наконец-то,  они начали работать! 

   Я молча стоял и присматривал за официантами, контролировал процессы на кухне. 

   Постоянные посетители  меня хорошо знают, мы с ними  как друзья.Наверное. 

   Я бы рассказал вам, подробности, о том, как я попал на эту должность. Но вы должны меня понять, что если я вам это расскажу, то меня ждут крупные неприятности. Так что не обижайтесь, за скрытие  этих нюансов. Очень важных нюансов. 

   По секрету: когда банкиры собираются за ужином, они говорят об искусстве; когда за ужином собираются художники, они говорят о деньгах.

                         

                                              …Parole-Parole-Parole…

      Настал рассвет. 

      Заведение  понемногу пустеет. 

      Все разошлись. Так тихо стало. 

      Наши повара и персонал  так же начинают покидать заведение. 

      Официантки давно уже ушли. Вот же ленивые мрази. 

      И вот остался лишь Я и Кандид, который уже собирается уходить, как и я сам.  

      Но прежде он как обычно подходит ко мне… 

 — Наконец-то закончился, этот чёртов день! 

 — Ты имел в виду, закончилась ночь? 

 — Не важно! Завтра рано вставать, нужно снова явиться в суд. Может, выпьем, Эммануэль?

      Мне не хотелось  вам этого говорить, но  меня так зовут.

 — Нет, я устал,  хочу поскорее вернуться домой. 

 — Не будь занудой.  Пошли на кухню.  Завтра у меня суд, я хочу расслабиться… 

      Да уж, Кандид, разводился со своей женой, он мне все этим уши прожужжал.      

      Как упоминал Кандид; Судебный процесс всё ещё длится, а длится он уже целых три с половиной года. Его бывшая супруга, по решению суда, забрала почти всё его имущество, и даже дочку. Раньше они часто говорили о жизни,  о жизни вообще: «Мне хорошо,  мне плохо, скучаю по такой-то, хочу того-то, ищу новые цели». Обычно они лгали, не специально,  просто так получалось, и постепенно это стало надоедать им обоим. Тогда они перешли к другой теме – разводу. Я не помню всех подробностей. Ну, ладно, помню!

Этот увалень мне все подробности своей проклятой жизни рассказал за короткий срок.   

 Погодите-ка! Как это я оказался на кухне?! Почему я до сих пор слушаю его?  

— Представляешь?! Эта сука ещё забрала все мои медали. Ну, на кой чёрт ей эти железки?! Она просто хочет забрать всё, что дорого мне. Она подобным образом издевается надо мной! Она даже ребенка против меня настроила. Если я сдаю позиции на суде, то ради ребенка, чтобы этот ад для него побыстрее закончился, они же мелкие, они все запоминают. Я знаю, я уверен, что эта сука  следит за мной. Она может быт где-то рядом. Может она сейчас в здании?  Да-да, она способна и на такое! Способна! Ты не представляешь, на что она способна, чтобы испортить мне жизнь! А потом будет жаловаться этим чёртовым присяжным, какой я сумасшедший и опасный.

      На самом деле я почти не слушаю его. (Ну, почти). Если честно прискорбное положение Кандида меня даже как-то забавляет. Наверное. (Я не собираюсь жалеть его, или давать  советы,  можно, конечно, дать совет, но нельзя поделиться разумом и тем более им воспользоваться).

  — Годы ушли. А я превращаюсь, словно в старикашку. Я больше не чувствую себя живым.  – Говорил Кандид и пролил скудную слезу. Но этим все не закончилось, этот увалень начал рыдать, как малое дитя. 

  — Ты же мужик! Прекращай ныть. – Тут я пытался его подбодрить.  

  — Я был одиноким снайпером!  Я отслужил родине. И что с этого получил? Большую часть своей жизни я проживаю по привычке, я трачу так много сил, но это ничего мне не приносит. Ну, а теперь, судьба занесла меня сюда, втянув в новую игру. 

  — Чего?! Снайпером? Ты же говорил, что был пехотинцем или…

  — Я был одиноким снайпером! – Повторял Кандид и плакал.  

     Вот же лжец! Каждый раз он мне заливает свои нелепые военные истории, чтобы заполнить чувство собственной важности, которое далеко в прошлом.

  — Да, хватит ныть! Я сейчас с тобой разговариваю совершенно откровенно. И я совершенно не понимаю, что происходит у тебя в голове.

       Черт побери, этот семидюймовый переросток своим нытьем  вывел меня из себя.  

       Да ну его к черту, у меня своих проблем по горло, я его морально не потяну.

       Кандид жадно пьёт из своей фляги. Да так, что мне тоже захотелось. 

 — Она может быть здесь. Что это?! Ты слышал шум? – Кандидa несколько раз скрючило весьма странным образом, лицо у него перекосилось, веки сморщились.

 — Не-е это просто сквозняк. –  Ответил Я. 

 — Это может быть она!  Чёрт возьми, если она узнает, где я работаю, или что я вообще работаю; она точно меня упечет за решетку, за скрытие алиментов. Я не позволю ей этого! 

     В этот же миг,  Кандид  сорвался со своего места и вытащил пистолет. 

     Разве он не должен был сдать его после окончания рабочего дня? 

     Он передернул затвор. Это уже опасно, черт возьми! Это вообще боевой пистолет?! 

     Конечно же, я испугался, но мой страх  приглушался его страхом. 

— Ты слышал? Опять. Она здесь. Ложись! Она не должна меня  увидеть! 

     В его тело словно вселился какой-то злобный демон, отравивший его разум.  

     Кандид всё кричал, но неожиданно он резко упал  на пол, направив пистолет на дверь, и  потянул меня за собой.  

     Я стукнулся подбородком об пол… – в моих  глазах всё поплыло. 

     Да уж, не самая приятная беседа.  Но неадекватные выкрики Кандида, мне не впервые встречаются. А вот пистолет это уже что-то новенькое.  Я пытался сохранять мужество и делал вид, что не замечаю его странностей на пьяную голову.

     Я решил взять все под контроль.  (Сейчас я с ним разберусь!) 

     Встав, потирая свой подбородок, я сказал:

 — Успокойся! Встань с пола и сядь на место. Ты же мужик! Возьми себя в руки, и спрячь пушку! Давай живо, встал я сказал! Сядь и успокойся! 

 — Она точно здесь, я тебе говорю!

 — Ты просто переработал, вот тебе и мерещиться всякое. Ну, же вставай Йенсен! – Эти крики вырвались у меня непроизвольно, настолько искренне, что Кандид  взглянул на меня, словно мои слова угрожали ему.  

      Кандид  и правда, послушал меня. Он начал медленно подниматься, его огромная нелепая туша задела кухонные приборы, весящие на стене. По всей кухне раздался противный звенящий звук.   

      Дрожащими руками он спрятал пистолет в кобуру, и снова начал пить из фляги. 

      После, такого я чувствую, что и мне надо выпить. 

 — Ты прав! Прости меня, прости ради бога. Что-то меня паяет. Мне нужно держать себя в руках. Но, мне  почему-то кажется, что она везде. Понимаешь? Везде! – Его глаза судорожно осматривали кухню.

 — Не волнуйся приятель, ты просто перенервничал. Можно мне выпить?  

     Я обычно не пью, тем более на работе, но после эмоциональной нервотрёпки, что устроил мне Кандид, как тут не выпить, черт возьми.

 — Конечно, держи дружище, составь мне копанию. Ты прав Эммануэль, прав, я просто устал от всего этого.

     Он дал мне почти пустую флягу, но на дне всё же что-то было. 

     Я сделал глоток. 

     О-о-х, чёрт возьми!  Я чувствую, что по моим кишкам проносится целое наводнение обжигающей смеси.  Черт возьми, я сейчас вырву! 

 — О-х! Что это, черт возьми?! Водка или что?

 — Что, какая водка?! Ты что издеваешься надо мной! Чтобы я пил, эту русскую дрянь! Это чистый спирт и немного обычной воды. 

 — Неудивительно, что тебе что-то мерещится. Ты сам-то не сходишь с ума пить такое?!

 — С ума? Нет, я не схожу с ума, я сошел с ума еще за много лет до того как начал бухать. Хотя, по правде говоря, когда я сошел с ума, это было лучшее событие в моей жизни. 

      Не понимаю о чем  это он. Мне плохо!  Нужно выпить воды! Такое чувство словно внутри меня кто-то совершил теракт.

     Чего? Он всё ещё что-то там говорит?   Не хочу слушать его  сплошной негатив. 

     Если я привыкну к чужому нытью или еще хуже думать негативно самому, то вскоре я могу начать улавливать  мысли низкого порядка. Наверное. 

     Даже не знаю что хуже: слушать его или ощущать его вонючий запах пота и спирта.

 — Эммануэль, ты ради Бога извини, что я вёл себя как псих. Просто я иногда не выдерживаю. Нервы сдают.  Сам понимаешь, что со мной могут сделать эти люди, если моя жена расскажет суду, что я здесь работаю. Что мне ей остаётся сказать? Что я работаю в музее? Да, кто поверит в эту чушь? Мало того, что эта сука отсудит у меня все мои кровные и поседение песо,  и я останусь с голой жопой на улице. Но и это не самое страшное. Ты ведь знаешь. Эти люди меня бы не простили. Они не прощают. Не прощают, Эммануэль. Эти люди не прощают ошибок. Кому как не тебе знать это. Ладно, теперь мне пора. Прости, я пойду. Мне завтра рано вставать, у меня суд. Извини ради Бога. 

      Кандид пожал мне руку и ушёл.

      А-ай! – Ну неужели этот увалень не может нормально пожать мнеруку?! 

      И снова… 

      Я остался один. Вскоре, я  так же решил поспешно удалиться. 

      Закрывать заведение было ни к чему.  Охранники уже были на постах.  Наверное. 

      Моя обжигающая боль в желудке утихла. 

      Я сел в машину и  поехал домой. (Жизнь множество дней. Этот кончится)

      Но странное дело, по возвращению, на меня напала тоска, невыносимая и, главное, по мере приближения к моему дому, все более и более нарастающая.

      Не в тоске тут странность, а в том, что я никак не могу определить, в чем это  тоска состоит. (Тоска захватывает людей куда сильнее яда)

       Я приехал домой и  припарковал машину в самом темном углу; вышел из машины,  прибавил шагу, почти побежал, после  нарочно свернул  налево и в яростном негодовании очутился перед ярко освещенным  подъездом… – моим подъездом.  

      Убогий дом стоит в  конце одной из многих улочек. Впрочем, остальные дома немногим лучше.  Улица несбывшихся надежд, квартал, спущенный в дренаж жизни.

      Вот я и дома. Eдва скинув с себя одежду, я рухнул в кровать.  

      День прошел.  Я сгубил его своим робким образом жизни.  

      Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд! Этот взгляд.  Чей же он? 

                                             *                      *                     *

      Сегодня проснулся не стой ноги,  ужасно нетерпелив. 

      Чтобы я ни делал, все мне не нравилось или, казалось, не заслуживало внимания. 

      С другой стороны, я не представлял себе, что могло бы мне понравиться или, по крайней мере, хоть ненадолго меня занять Сколько времени?  – черт возьми, мне уже пора! Не теряя времени, я в спешке перекусил замороженными равиоли, завалявшимися в холодильнике. Закончив есть, я тотчас же оделся и в спешке подошел к двери. 

      Я не имею права опаздывать на работу!

      Но неожиданно я начал  чувствовать тошноту. (Вот же нeвезение черт возьми!)

      Еда уже оказывала свое действие, меня сильно тошнило, к горлу подступала рвота. 

      Я думал; что тошнота пройдет, я даже вышел из квартиры, и спускался по ступенькам, но мне становилось все хуже. (Почему я?) 

      В темном углу своей парадной я искал облегчения, старался преодолеть тошноту, от которой пустел мой желудок, сжимал кулаки, делал над собой усилие, топал ногами и в бешенстве глотал то, что готово было извергнуться изо рта.

      Наконец я вбежал в какую-то подворотню, скорчившись, ослепнув от слез, застилающих глаза, и меня вырвало.   

      Мой желудок превратился в холодный тяжелый комок боли.

      После всей этой  рвоты, я сразу же пошел к своему автомобилю.

      Но на парковке:  на моём пути оказался странный и подозрительный человек в тёмно-коричневом пальто и какой-то рваной шляпе. (Бездомный или городской сумасшедший?) 

      Я бы не обратил на него внимания, если бы не одно но, его ноги были босы.  

      Именно нагота его ног привлекла мое внимание.

      Все мои догадки построились не на его внешнем виде, а  на его взгляде в мою строну.    

      ОН словно глядел на меня впритык, хоть и стоял  через дорогу от меня. 

      Когда я шёл в сторону своей машины, этот чудак перешел дорогу и пошёл следом за мной. Это показалось мне чертовски странным и подозрительным.  

      Закинув свой зад в салон автомобиля, я запер двери  и  откинулся на спинку сиденья, весь во власти диких фантазий, съежился под кресло, чтобы никому не было видно, как я шевелю губами, и начал самым нелепым образом разговаривать сам с собой. 

      Безумие бушевало в моем мозгу, и я дал ему волю, вполне сознавая, что стал жертвой порывов, противостоять которым не в силах.

     (У меня чешется задница и я начинаю немного ерзать по креслу, такое чувство что в моей жопе есть что-то, что я должен вытащить) 

      Мало-помалу мое возбуждение проходит, чахнет, и я  успокаиваюсь.     

      Я чувствую, как ноет у меня палец, и сую его за ворот рубахи, чтобы немного согреть.

      И тут; меня буквально осенило: За мной следят. Без сомнения.  Меня пасут!

      Но кто? В моей голове только два варианта. 

      Первый; люди, которые прикрывают наше заведение.  

      Второй;  государственный отдел по борьбе с преступностью. 

      Наверное, копы вышли на след, наше заведение кто-то сдал. И этот кто-то вполне может оказаться нашим бывшим клиентом  – или  же сотрудником?  В подполье наверняка завелась крыса.  Или же я настолько много знаю, что мои,  так сказать,  работодатели решили присматривать за мной и если что вовремя избавиться от меня?     

      Нежно нажав педаль газа, я наблюдал как ОН  остановился в конце улицы и пялился на меня сквозь мое стекло. Наши взгляды соприкоснулись. 

     ОН словно что-то замышляет, что-то коварное,  иначе на кой черт он сейчас пялится на меня? Его наверняка кто-то подослал.  

      Я отъехал, и мой взор больше не наблюдал этого чудака.

      Весь путь, весь проклятый путь мысли о НЕМ  не покидали меня. 

      На всякий случай я сделал парочку кругов по не нужным улицам, так на всякий случай, ведь за мной могут следить и на машине. 

      Нужно не терять бдительности и перестраховываться.

      Я добрался до места назначения без происшествий. 

      В подполье было пусто.  

      Вдруг я услышал шум на кухне, и сразу направился туда. 

      На кухне был лишь один человек. Не помню, как его там звать. Я просто поздоровался:

 — Привет. Чего ты так рано?

 — Я всегда рано прихожу. Чтобы пораньше начать свою любимую работу. Я работою над своим индивидуальным рецептом. Очень специфическим рецептом.  И когда я закончу его, это будет шедевр кулинарии. Но мне не хватает одного ингредиента. И я пока не знаю где мне его достать. Я работаю в авангардном жанре, готовя пищу нового поколения. Я занимаюсь приготовлением, выявлением, смешиванием рецептов для приготовления  души. Я считаю, что быть интеллектуальным и способным может любой.  А вот вкладывать душу, эмоции и личные переживания в свое дело это умеет далеко не каждый. Как учил меня наш шеф-повар Монсар; кулинария это язык, к с помощью которого можно передать страх, ненависть, счастье, красоту, волшебство, юмор, провокацию, культуру, в общем, все из чего складывается наша жизнь.  Душа творится и готовится на земле, в течение всей жизни. – Вот же деятель, ха-ха, какие чудаковатые у него выражения у  этого парня. Но почему я чувствую, что он в глубине души крайне озадачен и встревожен? 

 — Хочу воспользоваться случаем и попросить вас о повышении заработной платы.  

 — Зарплаты? Нее. Я тут не решаю ничего, парень. Ну ладно, мне пора работать,  удачи с твоим искусством.  (Значит Монсар и ему мозги промывает своей херней?) 

      Как там зовут этого парня? Вспомнил! Его зовут Фредерик.  Наверное.

      В любом случае, незаметный он парень.  (Ха, зарплату подними ему! «ХУЙ ТЕБЕ!»  хочешь заниматься искусством, будь готов к безденежью – и я кстати солгал, я раздаю зарплату в конвертах всем работникам, но я не могу влиять на ее количество, я тут не во власти, а просить за кого-то просто так я не стану, пошел он на хер) 

      Как только я покинул  кухню,я увидел очередного помощника нашего повара. 

      Это был Юрий. Он весьма интеллигентно поздоровался со мной:

—  Добрый день. Отличный день для работы, не правда ли?

—  Ну, поживем и увидим, что сегодня за день. 

—  Вы как всегда первый пришли. Я восхищаюсь вашим отношением, к работе. Наверноe, вам тяжело следить здесь за всем? Ладно, пойду переоденусь, сегодня будет много клиентов, я  чувствую это.    

      У  Юрия  была черная с рыжеватым отливом сильно надушенная борода. При каждом движении его головы меня обдувало волной духов.   

      Погодите, я вроде перепутал, это был не Юрий, а  Альфред. Или  нет? Может это всё же Юрий? Чёрт бы их побрал, я до сих пор не могу их всех запомнить, виной всему их одинаковая униформа, что сводит меня с ума, как же я ненавижу униформы, черт возьми. 

      Монсар по край не мере выделяется; я считаю это качество очень-очень  важным.

      Покидая кухню, я вообще забыл зачем я туда зашел. 

      Но неожиданно, я увидел самое милое существо на планете. Наверное.

      Это оказалось  панда.Она сидела в узкой клетке и жевала бамбук. 

      Жалко-жалко, что её сегодня приготовят.  Она такая милая!  Словами не передать. 

      Хотя, по правде говоря, от неё воняет.  Полагаю, что это нормально.  

      И каким же образом  Монсару удается так легко отнимать жизни животных?  

      А вот и сам месье Монсар. Сейчас я собственно не буду гадать, а сам его и спрошу. 

 — Месье Монсар! Разрешите поинтересоваться, как, черт возьми, у вас духу хватит отнять жизнь этой наимилейшей панды? Ну как?!  Вы что не человек?    

 — Послушай, принцесса, я только что пришел на работу и мне хлопот и без тебя хватает. Послушай и запомни раз и навсегда! Во все времена, основным и самым значимым ингредиентом всегда является душа. Настоящий шеф-повар несет ответственность за смерть каждого существа, настоящий Шеф Повар забирает жизнь и приносит ее в жертву во благо другой жизни. Мы едим жизнь, чтобы жить. Все в нашей жизни дается нам в качестве дара, еще не означает, что все это будет игрушкой. Либо пользуйся жизнью, либо жизнь в конце концов использует или даже жестоко накажет тебя за то, что ты ею не пользуешься. Однако если ты проявишь терпение, тогда все, что тебе преподносится, станет в конце концов съедобным. Правда,  не рассчитывай, что все это будет вкусным десертом! А теперь вали отсюда, мне нужно работать, в отличие от тебя, у меня  есть дела.

                                                …Parole-Parole-Parole…

Я покинул кухню.  И поскольку  я не способен смотреть на то, как наш  мясник, эстет; Монсар будет готовить эту милейшею панду, пойду лучше прогуляюсь по окрестностям заведения и отвлекусь от этого негатива. 

      Я вышел на улицу  подышать свежим воздухом. 

      Воздух здесь  влажный, я бродил в тишине. Бродя по местной окрестности, я не позволял себе далеко заходить. Ведь скоро ждет работа. 

      Я вслушиваюсь в звуки существования. 

      Птицы кричат, щебечут. Большие деревья шевелятся. Все движется. 

      Первым моим чувством было тупое изумление, что я очутился под открытым небом, но я знаю, что все  скоро смениться горькой тоской.Я даю голове своей полную свободу и позволяю своим мыслям течь беспрепятственно и непринужденно. 

 Пейзажи меня не очень вдохновляют, спокойствие полей меня  не трогает, сельская тишина меня  не раздражает и не умиротворяет. Лишь иногда меня  завораживает насекомое, камень, упавший лист,  или вот это прекрасное дерево. Иногда я могу  часами рассматривать, описывать, разбирать на части дерево: корни, ствол,  листья, каждый лист, каждая прожилка, еще одна ветка, и бесконечная игра различных,  форм.  Восприятие обостряется, становится более терпеливым и более гибким, дерево распадается и воссоздается в тысячи оттенков зеленого цвета, в тысячи одинаковых и все же различных листочков. Мне  кажется, я мог бы провести всю жизнь перед каким-нибудь деревом, так его и не исчерпав и не постигнув его, потому что мне  нечего постигать и остается лишь смотреть: ведь все, что я могу сказать об этом дереве, это то, что оно – дерево; все, что это дерево. И этого достаточно. 

      В этот миг, чудовищное и чудесное сливались в какой-то точке; эту-то границу мне хочется закрепить, но я  чувствую, что мне это совершенно не удаётся.

      Совершенно растоптанный, оскверненный, возбужденный и униженный в собственных глазах,я  вернулся в подполье.

                     Ecoute – moi…

      Глубокой ночью начался кипиш; клиентов было просто уйма. 

      Все так как предположил тот хорошо надушенный  помощник Монсара.

      На кухне кипела работа и мёртвая плоть обретала изысканный вкус. 

      В зале играл живой оркестр. Какая приятная музыка! Где-то я уже слышал её!

      Э-х-х. Знаете иногда устаёшь следить за всем, ведь контролировать всё, почти не возможно. (Как же я устал, черт возьми, мои спинные мышцы словно изнеможенны, мой позвоночник вял как резинка)  

      Я встал возле двери, облокотился о нее и смотрел, слушал, чувствовал.   

      Я будто присутствовал на спектакле, наблюдая со стороны, на расстоянии, не принимая участия в происходящем действе, не будучи ни актером, ни статистом.     

      Окружен  людьми и вместе с тем не среди них.  Вот же скукотища. Суета. 

      Иногда чувство скуки и суеты усиливает мою тревогу.  Все посетители  не были мне подобны, я отпустил себя, сдался, и как не странно, в этот миг я  перестал понимать значения слов, которые произносили люди в подполье.  Как будто они разговаривали на незнакомом мне языке. (Как же шумно)  Все это было не реальностью, а лишь призрачным видением, иллюзией.  Мне приходится быть в своих мыслях, потому что по сути дела,  быть больше негде! Моя душа лишь звук в чужих ушах.

      Я опьяняюсь бредом мечтания.  

      Тем временем. Я всё в суете  смотрю на посетителей, закручивая свой ус на тонкий палец своей руки,  и  размышляю: «Я здесь за всем приглядываю, люди доверяют мне».  

      Как вдруг я почувствовал толчок в спину.  И, по всей видимости, этот толчок был настолько силён, что он оттолкнул меня от проёма двери, и я чуть не упал. 

      Когда я обернулся, я увидел наглую физиономию месье Монсара. 

 — Не стой в дверном проходе, принцесса, ты мешаешь мне пройти!  

      Что за черт?!  Я встряхнулся, переполненный злобой на Монсара, и сухо ответил:

 — Что вы себе вообще позволяете?! Не обязательно толкаться было. – Крикнул я  в ответ. 

 — Не надо стоять в проходе, черт побери! 

 — Не надо было толкаться! Это не красиво.

 — Ты стоишь в проходе и бубнишь что-то сам себе под нос! Ты мешал мне пройти!  Иди, разговаривай сам с собой в любом другом месте! Только не в дверном проходе!

 — Вы могли просто окликнуть меня, но не толкаться же. 

     Неожиданно Монсар подошёл ко мне впритык, и посмотрел на меня  своим единственным глазом.  Его глаз словно был заполнен злостью. Он всё пристально смотрел на меня.  На миг мне показалось, что он видит этим глазом всего меня насквозь. Все мои страхи, все, что я скрываю; все, о чем я думаю; все, что я никогда некому не показываю. 

     Монсар, тихо произнес, настолько тихо, что это нельзя даже назвать  речью. 

     Это была словно вибрация, звучащая у меня в голове: 

 — Я вижу тебя насквозь. Не связывайся со мной, молокосос. Ты единственный работник заведения, который только бездельничает здесь, и  разговаривает сам с собой. Не стой у меня на пути. Тем более не стой в дверном проходе, принцесса. 

      Монсар выговорился мне, и тут же  ушел, а я всё так и стоял в ступоре. 

      Ой-ой, я что обосраться от страха должен был? Вот же черт неуравновешенный! 

      К чему мне этот негатив? Я просто сделал вид, что ничего не произошло, и вернулся осматривать заведение и его посетителей. 

      Неожиданно мои глаза заметили в зале незнакомое лицо, и чтобы вырвать себя из этого странного состояния, я  решил обслужить клиента одетого в белоснежную длиннющую рубашку и таком же белом тонком платке на голове, что свисал ему до плеч. 

 — Здравствуйте сэр, чего изволите?

 — Ас-салям алейкум. Я жду, когда мне подадут панду. Я приехал из самой Саудовской Аравии сюда, чтобы попробовать панду в вашем заведении,  известном на весь мир.  

 –– Конечно-конечно. Но вам придётся немного подождать. Панда долго готовится. Сегодня это наше главное блюдо. Вскоре её вывезут на всеобщее обозрение, а потом вы сможете приступить к пиру.

 — Я подожду столько, сколько нужно, хоть до самого судного дня. 

 — Что? Мне не послышалось или вы сказали судного дня?

 — Вам не послышалось. Вскоре будет судный день.  Отцы бросят жен своих, а жены будут есть детей своих. Люди забыли Аллаха. После чего, Аллах заставил людей забыть самих себя. Все забыли самих себя. Все мы уже мертвы, и ожидаем судного дня. 

 — Мертвы? Что вы имеете в виду? – Ну и на кой черт  я переспрашиваю этот услышанный мною бред?

 — Все в Мире предрешено великим Аллахом, даже мое появление здесь в вашем заведении и моя беседа с вами.  Все не постоянно, в конечном счете, все формы растворятся и изменятся. 

 — Ну, понятно. Что ж,  мне пора, сэр. Остальные клиенты ждут. Ваш заказ вскоре подадут.  — (о чем он?) 

      

      Чудесно-чудесно, сегодня вечер Панды. 

      Я видел это существо на кухне. Оно и в правду милое, даже жалко его. 

      Но наш  шеф-повар Монсар не знает жалости, он профессионал.

 — Пошевеливайтесь! Слабокам не место на моей кухне! Живей-живей!

      Я уже удалялся, как услышал, что меня кто-то зовет, при этом крича мне: Официант!

      Я не официант! Но если этот мудак не прекратит щёлкать своими пальцами и кричать, то я могу и не сдержаться. 

      Конечно же, я подошёл к нему.

 — Чего изволите?

 — Официант! Официант?!  Ну чего ты так долго, черт?!

      Я не официант, черт побери! Мной овладело страшное раздражение. (Он что имеет что-то против меня?)

 — Чего изволите, сэр? 

 — Я хочу заказать запретный плод.

 — Я полностью к вашим услугам. Но вы уверенны? Сегодня наше блюдо дня — это Панда.  

 — Мне всё равно, я хочу запретный плод, и поживее давай, официантишка проклятый. Чего ты улыбаешься?  Тебе смешно?Тебе смешён мой рост?  Думаешь, я карлик?! Гном?! Или это, потому что я черный? Ты расист?! Расист?!   

 — Нет-нет, что вы, сэр. Я вовсе так не думаю.   

      Он и, в правду был карликом. Очень смешной и поэтому я не сдержал ухмылку.

      Но почему он оскорбляет меня? (Если что, я позову охрану, и его вышвырнут на хуй  отсюда, выкинут как кусок мусора, нет, как кусок огрызка!)  

 — Что, у вас все официанты тут такие странные? Эй, ты, что опять улыбаешься? Думаешь легко быть таким мелким?! Пошел ты вон!

 — Нет, сэр, это не вы вызвали мою улыбку, сейчас я принесу ваш заказ. 

 — Только без соли и специй!  Для сохранения продуктов из специй выделяли эфирные масла. Специи  могут спровоцировать расстройства желудка, изменение артериального давления и даже рак.  Кулинария подарок Бога. Соль и специи же подарок Дьявола. 

 — Без соли и специй? Это странная просьба, сэр.  Но будет сделано, сэр. 

 — Да-да без соли и специй!  Быстрей давай, я адски голоден! Погодь-ка! Твои усы?  Ха-ха! Ты что думаешь,  что ты француз? 

 — Я немедля передам нашему повару, чтобы он не клал соль и специи.  Всё будет исполнено в лучше виде и вкусе, сэр. 

     Чёрт, этот неполноценный  карликовый пакостник,  меня совсем не уважает. 

     Может я, и правда, чем-то оскорбил его?  Может мне стоит называть карликов лилипутами? Впрочем, не важно, я же не как не называл его. Я просто принял заказ, а он начал оскорблять меня. Проклятый  карлик! Нет-нет! Проклятый  лилипут. 

      Разумеется, я не держу зла на посетителей, клиентов. Все их угрозы, обиды и оскорбления я принимаю как одно из свойственных жизни неудобств и просто как свою работу и очередной неудачный денек. Я не обижаюсь даже на тех, кто сознательно стремился меня оскорбить и унизить.  Неизбежность нужно принимать равнодушно. 

                                                …Parole-Parole-Parole…

      Позже я принес заказ этому маленькому паршивцу, а он все продолжал меня оскорблять, называя меня офицантишкой. Но что особенно неприятно поражало в физиономии этого карлика  – это отвратительная улыбка, не имеющая ничего общего с веселостью и благодушием, она выставляла напоказ его редкие белые зубы и придавала ему сходство с запыхавшейся собакой. Точнее шинком.

      В данный момент  официанты демонстративно вывозят главное блюдо, чтобы каждый мог увидеть его; тушеная Панда по-чилийски, чертовски острая.

      Раздаются аплодисменты.  Официанты раздают блюдо посетителям.

      Слышится звон столовых приборов.  Радостные голоса заполняют зал.

      Мужчины разговаривают  во время еды.  Женщины едят  разговаривая.

      Музыка и вино все льются.  Все счастливы!  Моя работа выполнена.

      Через пару минут, все уже кушали Панду. 

      Все новости трубят о том, что кто-то похитил Панду из китайского заповедника.

      А здесь,на другом конце света, наши  гости наслаждаются этим замечательным блюдом. Это всего лишь совпадение уверяю вас. Повода волноваться нет.

      Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд! Этот взгляд. Чей же он? 

                                              *                    *                     *

        В одни из проклятых дней в моей пустой квартире, точнее в квартире, забитой  ненужным барахлом – «ЭТО» вернулось ко мне вновь. 

      «ЭТО» вернулось! Вернулось за тем, чтобы быть услышанным.

        Почему из моих глаз льются слёзы? Сколько уже повторяется эта ночь? 

        Ночь?И какой это чертовщиной я маялся весь день, черт возьми?

        Мне нужно отвлечься. Абстрагироваться.  Мне нужно спастись.

        Как же я ненавижу и боюсь  «ЭТОГО» проклятого состояния, когда отсутствие сил заставляет тебя лежать и пялиться в одну точку, а тревога требует что-то делать,  а ты тупо лежишь и, беспокоясь задыхаешься. 

       Я решил почитать книгу – вот моё спасение.

       У книг те же враги что и у людей – огонь, сырость, и их собственное содержание. 

       Но я уже столько всего прочёл, что сам и не знаю, что мне почитать. 

       И вот снова я остался с болью один на один, наедине.  

       Взяв свой Нет-Бук, я рыскал по сайтам в поисках интересных книг. Но в интернете я их не покупаю. Просто узнаю название, а потом направляюсь в любой книжный магазин. Знаю не экономно. Я весьма старомоден. (Я еще тот сноб)

       Продолжая рыскать по сайтам, я ничего не нашёл. Проклятые онлайн  книголюбы не посоветовали ни одну книгу, потому что  рекомендуют только ту чепуху, только ту  беллетристику, за продвижение которой   им заплатили.  Собственно, почему же  беллетристика так популярна? Ведь это заведомо довольно скучно – читать ее.

       Беллетристика, во всяком случае, довольно предсказуема.Читая беллетристику, читатель понимает, что эти тексты заведомо плохого качества, но то ли это умиротворяющая ласка банальности, то ли некоторая радость от того, что читатель совсем не глупее автора…

       Ну, не понимаю, что люди надеются найти в  книгах? Счастье? Смысл?! Смысл это всегда плохо. Эта проклятая тарабарщина лишь может кого угодно только свeсти с ума!                 

       Вся эта  писанина противоречит сама себе. Романы о людях, которых никогда не существовало.  (Cтранное у меня сейчас чувство) 

       Черт побери! Теперь у меня нет ни малейшего настроения и желания читать!  

       Я полагаю, что нет нужды выходить из дома. По край не мере сегодня.  

       Лучше оставаться на диване и прислушиваться. Даже не прислушиваться, а ждать. 

       Вмиг я резко закрыл Нет-Бук.  И я  сделал это, черт возьми, не просто так. 

       Каждый из компьютеров имеет свой чип, а значит в каждый из них при желании можно проникнуть.  Я не понимаю: почему нетбуки, ноутбуки и прочие не производят со встроенной заслонкой, которая бы закрывала вебкамеру?! Существует  много вредоносных программ, которые могут получить доступ к компьютеру и наблюдать за пользователем. Ну что?! – Что, черт возьми, мешает производителям встраивать ползунок на вебкамеру? По-моему, это совершенно логично.  Наверноe. 

       Серый хмурый день медленно перетёк в сумерки, а потом в темноту.    

       Начался дождь и серые, мутные капли омывали моё окно.  

       Каждый год, в сезон дождей, я вспоминаю о ней. Каждый год одна и та же картина.    

       Каждый год одни и те же воспоминания.  Не появись она однажды, не было бы и всей этой истории. (Ну, ладно-ладно была бы эта же  история, но только без нее!)        

       На меня наваливаются воспоминания – слишком болезненные воспоминания. 

       Мир снова погружается во мрак, а я – в его лютый холод.

       Чем же себя еще себя занять, кроме погружения в самого себя?  

       Мысли о жизни моей всегда оставляют во мне лишь слабый привкус грусти, (грустно глубоко внутри). Капелька боли, которая быстро исчезла, как исчезают, скатываясь вниз по оконному стеклу, капельки дождя, оставляя след чем-то напоминающий вопросительный знак – как символ моей жизни. 

       Отложив Нет-Бук в сторону, я взял первую попавшуюся книгу, со знакомым запахом. 

       Свет я чуть приглушил и оставил гореть лишь одну лампу.  В книге  было написано что-то про реинкарнацию. Она когда-то принадлежала моей бывшей девушке Веронике.

       Я вообще сохранил все её книги.  (Непонятно только зачем). 

       Но сейчас у меня почему-то нет желания о ней вспоминать.  (Нет настроения). 

       Моя квартира  буквально забита книгами. Вся обстановка  просто-напросто смахивает на колумбарий, где истекает мертвое время. Да уж, ну и бардак здесь, сплошной срач, Понятия не имею что это за вещи, фантики, какие-то штуки, пустые пластмассовые  бутылки, какой-то кабель или  провод, понятия не имею  от чего он. До тех пор пока я не споткнулся, было все нормально. Мой бардак это хаос, в который вложено много труда. 

       Так странно, как-то незаметно я остался совершенно один в этой жизни. 

       Те, с кем я соприкасался, воспринимали меня как мимолётный эпизод. 

       Я неприметный камень, на распутье множества чужих дорог. 

       Взглянув на свой телефон, который в основном служил мне часами… – на экране; пятнадцать минут шестого утра. 

       Спать абсолютно не хочется. Сидеть в кресле и ломать голову надо всем, что случилось в последнее время, тоже надоело. 

       Я  чувствую, что мне не хочется видеть людей, но и не хочется оставаться в одиночестве; не хочется сидеть дома, но и не хочется выходить; не хочется бодрствовать и не хочется спать. Мне больше вообще ничего не хочется! Не хочется работать, не хочется кушать, не хочется двигаться  – только бы лежать в постели целыми днями. 

      Прямо сейчас, прямо в эту минуту;  ЭТО – вернулось, пронизывая все мое существо и унижая меня, снова.  Снова-снова, мне так плохо, но почему, ведь я давно переехал, начал новою жизнь, начал все заново, и зажил как человек, но мне снова так плохо, словно я снова умираю.  Я понимаю, что исчезаю. 

      Тут я услышал ужасающий звук – хрип в собственном  горле. 

      Не могу больше терпеть. Что это за чёрная дыра в моей груди?! 

      Я чувствую большой упадок сил. Начинается, как всегда, с лёгкой тошноты внизу живота и необъяснимой паники. Как только я понимаю, что «ЭТО»  завладело мной, неприятное состояние без усилий становится непереносимым. Фантомная боль постепенно распространяется с зубов на челюсти и глазницы, а затем начинает жутко, безжалостно, изнурительно пульсировать во всех костях. На очереди хорошо знакомый пот покрывающий спину. Слёзы льются рекой как у ребенка, у которого отняли конфету. 

      Я засунул кончик своей подушки себе в рот и начал тихо стонать.  

      Стоны мои становятся какие-то скверные, пакостно злые,  они  продолжаются целыми  ночами.  Этот стон, выходил из самих глубин моего сердца. 

      Нервное возбуждение совершенно завладело мною, и как ни старался я избавиться от него,но ничего не помогало. 

      И вот; я силился себя успокоить, весь в поту от этих усилий.  

      Я пристально вглядывался во мрак.  

      Мне приходят в голову самые нелепые мысли, и все вокруг пугает меня. 

      Я задыхаюсь  и умолкаю, я  переполнен невыразимыми чувствами. 

      Я встал, распахнул окно, подставил лицо ветру. (Глубокий вдох!) 

      В соседнем доме танцевали; ветер доносил обрывки мелодий.

      Через несколько минут я прихожу в волнение – «ЭТО»  не дает мне покоя, оно то и дело возвращается и, наконец, совершенно завладевает моими мыслями и телом. 

      Вдруг мне чудится, будто я слышу чей-то голос, будто кто-то вмешивается в мои рассуждения, говоря сердито: «ПРЕКРАТИ НАКРУЧЕВАТЬ СЕБЯ САМОГО» 

       Мысли мои становились все исступленней. Наконец я соскочил с койки и стал искать водопроводный кран. Пить мне не хотелось, но голова была в жару, и меня тянуло к воде. 

      Напившись, я снова лег и решил уснуть во что бы то ни стало. 

      Закрыв глаза, я принудил себя успокоиться. 

      Я открыл глаза. Что было толку жмурить их, раз я не могу уснуть! 

      Все тот же мрак окружает меня, все та же бездонная черная вечность, сквозь которую не могла пробиться моя мысль. С чем бы его сравнить?  Я сделал отчаянное усилие, чтобы произнести самое черное слово для обозначения этого мрака, такое  ужасающе черное слово, чтобы мой рот почернел, произнося его: «ЭТО!»

      ЭТО: Лингвистический тупик?  ЭТО: экзистенциальный ужас?  

      ЭТО: что-то между панической атакой и апатией?  ЭТО: пиздец. 

      Должен сознаться, что точное объяснение я до сих пор не нашел.  И это не из-за моей глупости, боже мой, нет-нет,  ну  как такой хороший человек как я может быть дураком. 

      Как же удивительно;  насколько же человеку может быть плохо без всяких на то физических причин. 

Я вслушиваюсь в звуки, внимательно разглядываю комнату и всматриваюсь в окно. 

      Тяжело дышать, в моих легких словно застрял ком, я не могу сделать полный вдох и выдох.  Усталый и напуганный я вновь встал с койки и  открыл все окна в этой проклятой квартире.

      Такое чувство, словно стены суживаются и воруют кислород. 

      Я замурован в безмолвии. 

      Не могу! Больше не могу! Не могу дышать!

     «ЭТО» подставляет мое существование  под сомнение.

      Я больше не могу оставаться в этих стенах и  в хаосе бесполезных вещей! 

      Я резко подорвался, по непонятной причине я начал бегать по комнате кругами, зацепив стены и один стул. 

      Внезапно я увидел перед собой чёрную дыру своего одиночества. 

      Сердце перестает биться, легкие отказываются дышать. 

      После чего я  выбежал на улицу.  Шел проливной дождь. 

      Я бежал по улице под проливным дождём в своих тапочках. Бежал, сам не зная, куда и зачем. Просто бежал, (Если я был бы удовлетворен я бы, наверное, остановился). 

      Мокрая ткань потяжелела и начала прибавлять весу. 

      Я промок до нитки.   Но я всё ровно бегу-бегу и бегу. От кого?  Куда? Для чего? 

      Мне кажется, что меня уже нет. Я лишь плод чьего-то воображения. Искорка чужого сознания. Кто-то выдумал меня, выдумал мир, в котором я живу. Существую ли я на самом деле, или я лишь призрак – всем безразлично. Даже мне самому. Наверноe? 

      Тем временем как  я бежал, дождь внезапно закончился.

      Я уже пробежал черт знает сколько  километров, как вдруг я увидел; горящий диск, что восходил из недр земли – СОЛНЦЕ. 

      Луч солнца, внезапно выглянув из-за тучи, опять спрятался под дождевое облако, и всё опять потускнело в глазах моих; или, может быть, передо мною мелькнула так неприметно и грустно вся перспектива моего будущего, и я увидел себя таким, каким я есть сейчас?    

      Куда я бегу, черт возьми, и зачем, от кого? 

      Неожиданно у меня закололо в левом боку. Я заметно замедлил бег.  

      После чего я  остановился, и посмотрел на этот огромный генератор, чьи лучи начали согревать меня.  (Хотя скорей всего  согревали меня вовсе не лучи, а мое бьющееся сердце, что гоняло мою кровь по всему телу) 

      Неожиданно я услышал первые песни только что проснувшихся птиц. 

      В правом боку всё ещё продолжались колики. 

      Но почему от этой боли я только  начинаю смеяться? Как же больно! Ха-ха!

      Слезы градом текут по щекам, смех мой больше напоминает рыдание. 

      Захлебываясь, я трясусь как паралитик, кусая губы, размазывая слезы по лицу. 

      Я хохочу. Я рыдаю. Я без сил падаю на землю и утыкаюсь лицом в траву и грязь. 

      Травинки забиваются в ноздри и рот. Я отплевываюсь, обгрызаю их, не переставая плакать,  «СМЕЯТЬСЯ» «РЕВЕТЬ» «ВИЗЖАТЬ» «СТОНАТЬ». 

      Я кричу, визжу, реву, смеюсь о том, что ни во что не верю и что все бессмысленно, но я не могу сомневаться в собственном крике, визге, боли;  я  должен верить хотя бы в собственный протест.

      Я катаюсь по мягкой и влажной  траве, по остаткам грязи, я словно тону в ней. 

      Меня вот-вот разорвет на части от переполняющих эмоций.  

      Мука, похожая на восхищение. 

      Мелькает мысль, что сердце на самом деле может не выдержать такой нагрузки. 

      Это и пугает, и веселит одновременно.  

      Я сажусь на задницу, поднимаю голову вверх и начинаю выть как брошенный пес, срывая непослушными от переполняющей их энергии руками пучки травы и разбрасывая их в стороны. Вой переходит в утробный рев. Я махаю конечностями как плетьми.  

      Я подобен грудному ребенку, который не знает, что делать со своими  конечностями. 

      Слишком много «Я»?  Этого всегда слишком много, от этого и все проблемы. 

      После валяния на сырой земле я встал и отряхнулся, но это было бесполезным. 

      Все мое тело было покрыто размокшей грязью, кажется, она даже попала ко мне в трусы. Не знаю, что на меня нашло, но та пустота внутри меня  на некоторое время исчезла. 

      Вернувшись  домой, конечно, же я сначала  принял душ. 

      Потом я,  не медля, выпил полстакана, отличного ирландского виски. 

      Не то чтобы я злоупотребляю, просто это так; для сна. 

      Я считаю, что алкоголь в малых дозах безвреден. Но этих ничтожных  алкогольных граммов мне было недостаточно. 

      Я беру бутылку с русской водкой и выливаю ее содержимое себе на лицо. Прозрачная жидкость приятно холодит кожу.  

      Нет мыслей. Тишина. Спокойствие и  что-то еще.

      Я делаю несколько больших долгих глотков и чувствую, как прохладный ручеек бежит по пищеводу и обрушивается в желудок маленьким водопадом, который самостоятельно нагревается и превращается в горячий источник. Это ощущение окончательно приводит меня в чувство.

      Я выпил стаканчик и налил второй. А потом еще. Так уже лучше, черт возьми! 

      Я начинаю чувствовать что-то вроде веселья. У меня часто бывают такие движения души, такие порывы  навстречу радости, даже счастью, но недостаточно сильные, к сожалению, они быстро затухают. Я жду и ничего не ожидаю. 

      Пьянство для меня – это истерическая реакция  на  собственную несостоятельность и немощь.  Своего рода,бегство от сновидений повседневности. 

      Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд. Этот взгляд. Чей же он? 

                                    *                     *                    * 

       ЭТО  кончилось утром. Точнее в обед. День был нехороший.   

       Я валяюсь в кровати, спина моя стала частью простыни. Не хочу вставать. 

       В комнатке  темно, на дворе пасмурно. 

       Голова у меня болит и кружится; лихорадка кралась по телу моему, по существованию моему, по костям моим, по боли моей, по унижению моему и где-то еще.  

       Как мне кажется,  прошлой  ночью, мне снился чертовский  странный сон. 

       Точнее это не совсем был сон. Словно всю ночь я спал не один, а с Вероникой.  

       Но она давно покинула меня. Так странно. Прошлую  ночь, я буквально чувствовал тепло её тела, она обнимала меня, и как обычно не произносила ни слова.  

       Означает ли что- либо, этот сон?  Нет-нет, я не верю в тайный смысл снов. Сны, это просто подсознательная капсула, которая таит в себе элементы памяти, то есть, всякой чепухи и смеси в виде каши, которой нам и снится.

       Но это ощущение?! Что это?  Галлюцинация, иллюзия, мираж? 

       Все это было слишком реально. 

       Впрочем, эти соображения глупые и, во всяком случае, преждевременные.

       Странные ощущения прошедших дней  кажутся мне просто смешными, я не в состоянии их понять. Инстинктивно я  избегаю опасных мыслей. Наверно. 

       Ну, вообще,  сегодня я проснулся один. Что и не удивительно и даже логично. 

       Тишина. Очень тихо. Неестественно тихо. 

       Мое сердце наполнилось страхом. Тело почти немое.В глазах все плывет. 

       Но через пару секунд, все становится еще ужасней.   Это моя комната? Но где здесь я?      

       Даже не слышно звука стрелок часов. (А у меня вообще есть часы?) Вроде бы у меня нет часов. Есть часы только на мобильном телефоне. Не помню, чтобы в ближайшее время  мне кто-либо звонил 

       Я думаю, что у меня болит левая почка. Или правая?  

       Впрочем, я ни черта не смыслю и не знаю наверняка, что у меня именно  болит. 

       Может выпить что-то для профилактики, какое-то лекарство?

       Ха, ну, конечно, нет! Это я просто пошутил, я никогда не принимаю лекарства. 

       Лекарства не лечат болезни. Это обман медицинской монополии. 

       Еще недавно героином лечили кашель, опиум выписывали как болеутоляющее средство, а ртуть считалась лучшим средством от венерических заболеваний. 

       Всего сто лет спустя мы почему-то уверены, что теперь на прилавках аптек и в больницах – исключительно целебные препараты.  

      «Глотай и не думай!» – вот лозунг коммерческой медицины. Почти все современные аптеки стали настоящими супермаркетами, и больше половины товаров в них вообще не являются лекарствами.  Вот же негодяи! Они, что думают, что все люди дебилы?! 

       Да все давным-давно знают, что лучшее лекарство от всех болезней это сода! 

       Сейчас соду можно применить практически везде. Это одно из немногих универсальных доступных экономичных и проверенных средств современности. 

       Помыть посуду? Да, пожалуйста. Почистить ковер, раковину, ванну? Не проблема.       

       Сода  устраняет плохие запахи. И излечит от многих заболеваний.  Именно благодаря влиянию на кислотно-щелочной баланс организма.

       Я не лечусь и никогда не лечился, хотя медицину и докторов уважаю. Но уважаю  лишь за их «артистичность». Искусство медицины заключается в том, чтобы развлекать пациента, пока природа занимается лечением болезни. Или усугублением. Скорее всего, я просто просквозил поясницу, и это не удивительно – после недавней экстремальной пробежки.  Я отказываюсь, что-либо предпринимать, буду ждать, пока само пройдет.

       Лёжа на кровати, я словно чуял специфический запах Вероники.  

       Но, это, же невозможно, ведь я уже давно переехал, она никогда не была в этой квартире.  Наверноe, это всё моя фантазия. Но это чувство в груди, оно заставляет поверить в иллюзию. 

       Поднявшись с кровати, я направился в ванную.  

       Принял душ, я привёл себя в порядок. Еще один день? 

       После чего я сразу натощак выпил стаканчик соды. Замечательно! 

       Соду натощак  применять необходимо потому, что в желудке с утра нейтральная среда: не преобладает ни кислота, ни щелочь. В первую очередь выравнивается кислотно-щелочной баланс организма, происходит биохимическое равновесие; восстанавливается обмен веществ в организме, так же ткани снова пополняются кислородом, и не возникает кислородного дефицита в организме.  

       Открыв свой шкаф, который забит моими любимыми костюмами. 

       Костюмы, рубашки, галстуки,  жилетки, туфли, всё  от:»Van Laack»»Piacenza» и  что-то еще – и это даже не начало моей коллекции – всё без исключения в строгом классическом стиле. Стиль, это очень важно, я должен иметь лицо, у меня же имеется авторитет, люди смотрят на меня. И кого они видят? — модного, стильного, ответственного, классного парня, на которого можно положиться.  Поскольку у меня на работе нет спецодежды, я предпочитаю появляться перед посетителями как человек, который представляет наше заведение в правильном ключе.

       Я люблю одежду – это мой фетиш.

       Как говорится; встречают по одёжке, а провожают по ее качеству. 

       Стиль- это простой способ говорить сложные вещи.

       Одежда, обувь, аксессуары… – самый распространенный объект фетишизма. 

       Ничего удивительного, ведь они непосредственно соприкасаются с человеческим телом и, по ассоциации, могут легко «замещать» его.

       Шмотки  и прочие побрякушки – все в  этом мире мне не принадлежит, просто я и вещи иногда находим друг друга. 

       Вдруг, я  решил прогуляться.  Так сказать, проветрится  в своём новеньком, недавно выглаженном пиджаке от  «Ralph«

       До работы ещё много времени (Эх, а я так мало поспал!) 

       Я вышел на улицу. Если честно, мне просто хочется немного пройтись, хочется заглушить ту тревогу, которая снова овладела мной.

       Наконец-то, еле-еле, (Морально), дойдя до парковки,  я сел  в свой»Renault Capture», 

       После чего  надавил на педаль газа. Послышались звуки  тихого  и приятного мотора.      

       Мы с моей малышкой тронулись с места. 

       Но как только я нежно нажал педаль газа, я увидел  ЕГО.  

       ОН снова пялился на меня?

       Я не в первый раз встречаю его.  ОН частенько здесь ошивается.  

       Этот чудак в безвкусном,  светло-коричневом пальто и какой-то проклятой панамке, словно нарочно пялится на меня (ОН меня перепутал с кем-то?) 

       Что ему нужно, неужели он кого-то видит во мне, он обознался или может он просто смотрит не на меня, а на мой  «Renault Capture»?  (ОН просто хочет быть таким как я?!)

       Да, черт возьми, он завидует мне, он хочет быть таким как я.  

       Я классный  – это единственное рациональное объяснение  ВСЕГО.

       Я все ехал по городу,  и чувство преследования меня не покидало. 

       Это уже не впервые  я встречаю этого загадочного человека  в светло-коричневом пальто, он постоянно попадается в моём районе, и нарочно раздражительно пялится на меня.     

       Неужели мои подозрения верны?  За мной следят, спецслужбы?! 

       Как вдруг неоткуда на дорогу выскочил велосипедист. 

       Мои мысли прервались, и я резко ударил по тормозам. Я чуть не сбил человека!  

Мы едва не столкнулись, этот урод, еще и начал возмущаться:

  — О, Боже! Вы меня чуть не сбили, мистер! Прошу вас впредь быть осторожнее!

       Приоткрыв окно, я тяжело вздохнул и выдохнул чувство адреналина. 

       Я хотел извиниться, попросить прощения, но из моих уст, словно не по моей воле, вылетели следующие слова: 

  — Ты сам вылетел на дорогу! Поц, смотри куда едешь! 

  — Сам иди черт паршивый! – Этот негодяй сел на велосипед и быстро умчался прочь.

       Такое чувство, что все водители, все пешеходы, наблюдали  сору.

       Проклятые велосипедисты! Ездят тут и даже по сторонам не смотрят. А когда проявляешь водительское мастерство и спасаешь их от смерти, то они ещё и возмущаются!  Хотя я, наверное, перегибаю? 

      Может мне не стоило так кричать на парня?  Нет! Он сам виноват! К чертям его!  

      От всего этого у меня начали болеть виски.   

      Припарковавшись в одном из районов, я вышел из машины и  направился в  первый попавшийся переулок. Не то чтобы я планировал сюда ехать, просто я ехал, куда глаза глядят, и теперь я здесь. Подумываю прикупить себе книг.Художественная литература мне осточертела. Хочется, чего-нибудь новенького. Библию я  не читал, и не буду читать. Современный человек считает Евангелие, в лучшем случае, благочестивой сказкой о желаемых событиях.  (Потому что так оно и есть!) Местами очень мило, иногда сомнительно, а порой возмутительно и, главное, очень многое противоречит логике. (Кто такой Бог, если не будет человека?) 

     Теперь я знаю, что прикуплю, только нужно  найти книжный магазин. 

     А где это я?  Куда я забрёл?!  Вырванный, не знаю как, из обычного хода вещей, я оказался ввергнутым в непостижимый хаос, в котором ничего не различаю; и чем больше думаю о теперешнем своем положении, тем меньше могу понять, где я нахожусь.

     Так-так-так …. тут вроде станция метро неподалёку?  

 Недалеко от станции располагался Китайский квартал, который плавно переходит в Арабский.  В одну сторону от станции метро начинается бульвар с китайскими девочками по вызову.  В другой стороне базар, где торгуют краденными вещами. Наверное.   

     Проклятые иммигранты загадили все улицы, но чтобы не вызывать в душе негатива, этот уличный бардак я буду воспринимать как городской контраст.  

     Ах, какой дивный денек! Так классно, все движется.

     Я буквально проникся этим радостным днем, сегодня я люблю людей и мир. 

     И зачем я пошел в сторону базара?

     Пойду  я в Китайский квартал, погляжу что там,  я не спешу,пройдусь по барахолкам, может, присмотрю себе, что-нибудь там.

     Я долго еще бродил по улочкам, иногда даже намеренно наматывал круги, чтобы выгулять свое одиночество, ни о чем не думая, потом безо всякой надобности постоял на каком-то углу и свернул на боковую улицу, хотя у меня не было там никакого дела. (Мне кажется или все прохожие смотрят  на меня?)  

     С наигранной бодростью, я все шагаю по сырому асфальту. 

     Тем временем, я повернул за угол, прошел по тихой улочке мимо домиков 

с садиками я снова испытал ощущение, что совершил большое путешествие. 

     Как вдруг я увидел магазинчик. И где это я? Странно. Я частенько прогуливаюсь по городу и впервые замечаю все эти улочки! Может городские власти  расширяют район? 

     Я не помню, однозначно, эта улочка мне незнакома, черт возьми, ее раньше здесь не было. Наверное. 

     Вот и он: книжный магазин!  (А разве я его искал?) А что я вообще хотел купить из книг? Неважно, зайду и посмотрю, что там есть. Как только я подошёл к двери, я увидел надпись, большими чёрными буквами:  «Только красивые люди могут читать. Просьба некрасивым людям не заходить в магазин». 

      Что за чушь?  Наверное, это просто шутка.

      Я зашёл в магазин. 

      Дверной колокольчик у меня над головой прозвенел громко и отчаянно. 

      Первым же делом я увидел продавца. Или продавщицу?

      Одно из двух: Или же это мужчина в японском кимоно с веером в руках, либо просто уродливая женщина. Эта неопределенность молвила:

 — Ты не видел табличку на двери? 

 — Что? Но я, как бы,  думал, это не всерьез, что это просто невинная шутка, как и я сам.

 — Пошёл вот отсюда! 

 — Так, спокойно! Только не надо хамить!  Все нормально. 

 — Я сейчас выйду из-за прилавка и вышвырну тебя, урода, отсюда! Читай надпись на двери!

 — Тихо. Спокойно. Успокойтесь.  Не стоит так хамить посетителям.  Я очень хороший и классный человек. 

      Чёрт возьми, даже по голосу я не могу разобраться в этом андрогинном продавце. 

      Этот трансвестит или уродливая женщина меня раздражает. Я  взмахнул правой рукой, и  указал на первую попавшуюся полку. Книг там было не так уж и много.  

 — Я хочу купить все эти книги! 

 — Покупка книг хорошая идея, ах, если бы можно было бы также купить  время на их чтение.  Ну, ладно. Покупай и проваливай, уродец. Живей. Торопись! 

      Значит оно согласно? Я так и знал, деньги- вот что важно! 

      Но если и дальше так обращаться с клиентами, то можно и разориться. 

      Ища  интересную мне книгу, я всё рассматривал загадочного продавца. 

      Мужчина это или женщина? Я не знаю.

      Загадочный, бесполый продавец, был одет в классическую японскую юкату.  

      На юкате были нарисованы силуэты солнца и лепестки  розовой сакуры.    

      Оно всё махало перед собой веером с японскими, а может и китайскими иероглифами. 

 — Прекращай бубнить себе под нос! Покупай, поторапливайся, ты оскорбляешь меня своим уродством!  –  Он или она всё повторяло это. Надоел. Или надоела. О-о вот! Куплю эту книжку! (Не знаю только зачем?)  Я увидел очень странную книгу, точнее ее цену и не сдержал своего удивления.       

 — «Тот кто ищет солнце» Цена, один миллион долларов?! Что за бред, да что это за цена такая и кто написал эту книгу?! 

 — Это я! Хотя по правде говоря, я  никогда не хотела быть писательницей, я всегда  мечтала стать Манга́кой. Так странно. Во время написания этой книги, я разрешила многие жизненные проблемы. Смешно? Писательство оказалось, мощным способом излечения от всех бед и проблем,  и после написания,  жизнь становится такой как надо. – Ответила неопределенность, размахивая своим веером. 

 — Вы автор? Но почему такая неадекватная цена, там, что расписан рецепт от рака?

 — Неважно. Покупай и поторапливайся! 

      Подойдя к кассе  я рассчитался своей карточкой и начал понемногу жалеть, что купил книги, которые по большей части мне нахер не нужны. Как и все остальное, что у меня есть  нет.      

      Стоя у прилавка в тупом удивлении, пораженный, уничтоженный, я делаю шаг к двери и снова останавливаюсь. 

      Я пристально гляжу в стену; там, на кожаном шнурке, висит колокольчик, а под ним  связка веревок.  

      Я все еще оставался в неведении; мужчина это или уродливая женщина?

 — Ты чего пялишься? Ты что предполагаешь мою половую идентификацию? 

 — Ей богу ничего я не предполагал. И вообще, мне все равно. – Сказал я, после чего сразу же рассчитавшись с этим непонятным и грубым продавцом, я выложил за  гору макулатуры целые двадцать одну тысячу йен.  

       Я покинул этот поганый магазин со странным специфическим запашком.

       И вот я тащусь с пакетами полными проклятых  книг по узкой улочке. 

       С каждым метром  пакет с проклятыми  книгами становился тяжелее. 

       Я даже без понятия, что я там купил. Но это не важно, я всё ровно всё прочту. 

       Я долго вспоминал, где я припарковался. Это вечная проблема любого мегаполиса.

       И так, грядёт весьма серьёзный вопрос;  Где, черт возьми,  я припарковал машину? 

       Тем временем, пока   я искал свою машину, на улице проходила какая-то демонстрация.  Молодой человек очень громко агитировал через картонный мегафон:

  — Внимание! Внимание! Не проходите мимо, и услышьте о зверстве над животными! Ежегодное массовое убийство дельфинов в Дании у берегов Фарерских островов! Трудно поверить, что в цивилизованной Дании может такое происходить.  Ежегодно на Фарерских островах в Дании собирается огромное количество людей, каждый из которых жаждет только одного  быстрее убить калдеронских дельфинов! По инициативе международных организаций, активистов и просто небезразличных людей, мы все объединились, чтобы остановить  убийства…

       Игнорируя его, я просто  прошел мимо. Но вдруг, этот парень протянул мне какой-то флайер, после чего он  с видом человека, который хочет что-то продать.  

  — Здравствуйте, я представляю общество защиты Китообразных и Дeльфиновoдных.   Я сообщаю обществу, что двадцать девять меpтвых кашалотов найдено на берегу Германии, но самая страшная находка оказалась в их желудках. Их желудки были полны пластиковых отходов. И это говорит о том, что люди должны прекратить делать из океана свалку для мусора. – все говорил парень. Он всучил мне брошюру. Как странно. Чувство глубочайшего омерзения мелькнуло на миг в тонких чертах этого молодого человека. Кстати, он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен.  –  Зачем он идет за мной и рассказывает все это? 

      Я взял флайер и ответил:  —  Спасибо, приду домой, прочитаю.  

      На самом деле, я взял флайер просто из вежливости. 

  — Благодарю вас, за то что выслушали. Мира вам и благодати, великолепия, преуспевания и великолепия, любви и гармонии вам и вашим близким.

      Я пошел своей дорогой. Cолнце только что село,  дневная теплота оставалась еще не надолго в воздухе.

                                              *                  *                  *

      Сегодня утром я рано подхватился с постели, вскочил с волнением,  словно прямо сейчас, прямо в это мгновенье, что-то  начнет совершаться.   

      Что-то очень-очень  значимое! 

      Я верил, что  вот-вот, сейчас, прямо сейчас наступает и непременно наступит какой-то радикальный перелом в моей жизни.  

      Вот-вот  он  наступит.  

      Увы,  ничего не произошло.   

      Вообще ничего.  Сегодня явно не мой день, не та нога, не та постель. 

      Сегодня я явно не в себе, ну или чересчур «в себе».  

      Ладно,подожду, я подожду, пока время пройдёт, точнее исчезнет. 

      Все как обычно; утро было обычным, настолько обычным, что это даже разочаровывало. Меня калечит само мое существование. Я не живу, а едва протягиваю.

      Из-за скуки и той обычности  я включил телевизор.

      Я редко смотрю телевизор, обычно он даже не подключен к розетке. 

      Но на сей раз, я решил включить его.  

      Кажется, я не включал его с тех пор, как переехал в эту квартиру.  Тупо щелкая каналы бесполезных реклам, я вдруг наткнулся на новости, сообщающие о том, что «Многие жители против принятия беженцев; мы не хотим видеть этих нищих иммигрантов  на наших улицах, которые уже из-за них  становятся трущобами!»

      Тут я и переключил. Но вдруг,  по этому проклятому ящику показывали повтор трансляции; как на улицах проходили массовые демонстрации. Это было сегодня?

      Около сотни людей вышли на митинг против эксплуатации Дельфинов. 

     Все участники были одеты в майки и кофты, на которых были  изображены  разнообразные издевательства над дельфинами. В руках у них были плакаты, на которых были разнообразные надписи: «Дельфины лучше, чем люди», «Дельфины не просто рыбы»«Долой эксплуатацию»  «А тебе нравится, когда тебе кидают мячик?»  

     Должен сказать, что выглядит все это  довольно забавно. Забавней, чем иммигранты. 

     По ящику транслировали как, протестующие  шли по улице и скандировали свои лозунги, но неожиданно  кто-то начал драку. Начался полный хаос, все начали бить всех.    

     Все, кто попадался под руку гневным демонстрантам, получали свою порцию их мнения по поводу несправедливости по отношению к дельфинам.

     По всей видимости, все жители  полностью игнорируют происходящий хаос, который творится снаружи.

     Неожиданно я  вспомнил про флайер, который мне вручил парень из так называемого общества защиты Дельфинов и кого-то  еще.Найдя  скомканную брошюру в кармане своих брюк, что лежали в шкафу, я разгладил ее.  И чего это я вдруг вспомнил про эту брошюру? На данной  брошюре было нарисована стая дельфинов, плывущих по морю на фоне восходящего солнца. Сев за стол, я открыл ее и начал читать:  «Дельфины -это не рыбы!»  «Высокая степень самосознания и социального сознания позволяет Дельфинам проявлять эмоциональное сочувствие»   «Не надо думать! Дельфины, просто классные»

     В нижней части брошюры я увидел адрес сайта их сообщества.

     Я решил посмотреть, что у них есть на этом сайте. 

     Присев за стол, я  взял  Нет-Бук, и сразу же открыл интернет страницу. Я начал просматривать  их сайт и, около часа я обогащался информацией о дельфинах и китах.      

    Через Нет-Бук, за мной могут следить, но я не подам виду, вот же глупцы, они не на того напали!  Достижение технической цивилизации — это костыли человечества. 

     В конце концов, я зашел на форум, решив пообщаться с защитниками дельфинов.    

     Господи, боже мой, здесь в интернете больше страсти, чем в реальной жизни.  

     Я открыл последний топик – там  вовсю шло обсуждение последних событий:

—  «Джерри в больнице, говорят,  что он пробудет там около месяца»

—  «Ничего, мы еще поквитаемся с этими ублюдками. Вместе мы сила!»

—  «Кто-то знает, кто напал на наших парней во время протеста?»

—  «Нет, пока нам не удалось обнаружить их. Но мы ищем этих провокаторов»

—  «Вряд ли нам удастся их найти, на видео не видно, кто это начал. Я уверен, что это правительство устроило эту подставу, они хотят выставить нас агрессивными психопатами»

—  «Им плевать на всех! Они хотят и дальше расчленять нашу родную  планету! Климат ухудшается! Вскоре ни людям, ни дельфинам не будет здесь жизни»

—  «Как они могли повестиcь на эту провокацию? Теперь нам будет действительно тяжело оправдаться в глазах общества»

— «Нашим обществом руководят сумасшедшие люди. Преследующие сумасшедшие цели. Я думаю что понимал ЭТО когда мне было 16 лет, всю свою жизнь я выражал это по разному, всю свою жизнь я пытался это сказать, но сегодня я могу это сформулировать; Нужно стать Сверхчеловеком, но само понятие «сверхчеловек» запрещено, это запрещенное понятие,   запрещенное слово и Фридриха Ницше запретили, запретили понимать Достоевского, запретили Джека Лондона.  Почему сверхчеловек это запрещено? Потому что сверхчеловека невозможно контролировать! Сверхчеловек против системы  капитализма! Сверхчеловек это свобода, ОНИ боятся свободных людей, они боятся сверхчеловека, потому что сверхчеловек их всех перехуярит, сверхчеловек отберет у них ВЛАСТЬ! Поэтом  всем этим мразям не нужен сверхчеловек. Что такое сверхчеловек? – Правительство и вся элита  ЭТО мрази! Так говорил Заратустра. Вам нужен лидер! И я лидер!! Объединившись у нас будет сила, и сила эту мы покажем в дельфинарии! Вы все дети! Дети которым нужно проснутся! Проснутся и   поднять флаг!! И флаг наш будет  черный. Черная энергия, черная сила, черный флаг, белая буква «А» .  ЭТО символ нашей силы. ЭТО символ нашей смелости. ЭТО символ нашего объединения!! А то что сзади, это огромная темнота анархии. ЭТО бесконечность»-

—  «Господи Боже, твоими ангелами, твоей силой великой, да изгони ты демонов с этого Мира, помоги нам, недостойным рабам твоим,  избавь нас от всех сил темных, распутных, избавь нас от всякого колдовства,чародейства и от людей лукавых, что прислуживают злу. Господи, светом твоего сияния, изгони дьявольское отродъе! Аминь.» 

—  «Капитализм падет! Слава Анархии!! Я Бог смеха! Смейтесь вместе со мной! Смесь мы едины в смехе. Смеясь Мы боги!!»

— « Вы уже слышали про нападение иммигрантов на наших жителей? Надо бы их вышвырнуть с нашего прекрасного города, пока он не превратился в очередную Европейскую трущобу.  Игра в толерантность для всех нас очень плохо закончится»

—  «Я бы вершил самосуд. Расстрелять всех эмигрантов на границе.  Выгнать всех кто в городе, пускай идут и качают права человека в своей стране, ведь мы и наши предки добивались в нашей стране всего этого веками. Если мы будем молчать и нечего е предпринимать, то вскоре эти выродки заменят коренное население» 

— «Нашей стране нужна Дхарма.  Дхарма, это  настоящее спасение для всей Европы.  Мы должны поделить людей на кастовые системы.» 

— «А как правильней? Иммигрант или эмигрант? Или все зависит от точки зрения?

— «Эй народ! Кто сегодня будет идти в клуб на экологическую вечеринку?  

 — «И о чем вы только думаете?! У нас иная цель! Кроме нас Дельфинам некто не поможет! Вот на чем нам нужно сконцентрироваться! И вообще, ребята, как черт возьми этим тупым иммигрантом удалось сбежать с охраняемого лагеря? Не провокация  ли это?» 

 — «Да какая разница?! Все равно все эти проблемы не в нашей страннее происходят!»

     Как странно и интересно, черт возьми. Я решил присоединиться к онлайн  переписке:

—  «Здравствуйте, я в первый раз на вашем форуме. Я проникся вашей любовь к Дельфинам и, хотел бы узнать, чем я могу помочь им.

—  «Привет»

—  «Привет, добро пожаловать в общество защиты Дельфиновoдных и Китообразных.

—  «Еще один воин в борьбе за справедливость?»

—  «Я приветствую вас, во первых  вы можете подписать петицию об освобождении дельфинов из дельфинариев. Во вторых  вы можете пожертвовать сумму в фонд по борьбе с китобойной промышленностью. А еще вы можете стать полноправным членом общества освобождения дельфинов, но это требует большей отдачи делу».

—  «Хорошо я подпишу петицию, а что именно требуется для того что бы войти в ваше общество?»

—  «Для этого нужно лично встретиться с членами общества и доказать свою преданность делу освобождения дельфинов. Но это для тех, кто действительно готов посветить себя этой цели. Если же вы хотите просто помочь то вы как я уже и говорил, можете поддержать нас финансово или своим голосом.» 

—  «Ага. Так и сделаю, до свиданья.»

—  «Погодите! Еще мы собираем пожертвования; если вас не затруднит, пожертвуйте нашему сообществу ту сумму, которую вы можете себе позволить. На данном сайте указана ссылка на пожертвования. Наше сообщество собирает сумму, на очистку морей и океанов, которые  загрязнены нефтеными отходами».

      Я проигнорировал данную просьбу, да и я просто ознакомится с сайтом  не более.  

      Я не собираюсь  жертвовать.Ну, конечно, их цель благородна, но не за мои тяжко заработанные  фунты стерлингов.  Да и вообще, все  это все напоминает мне какую-то секту.  Но дельфины все-таки милые и хорошие создания и во многом лучше людей. 

      Что ж, достаточно дельфинов и иммигрантов  на сегодня, пора собираться на работу. Работать нужно, если не из трудолюбия, то хотя бы от отчаяния, поскольку, по правде говоря, работа не так скучна, как развлечения. (Надо реже сидеть в интернете, а то я постоянно залипаю на сайтах и читаю или еще хуже переписываюсь о какой-то чепухе, на которую всем плевать, и даже мне самому). 

      Как же у меня болит спина, черт возьми, засидел, наверное. И колени, локти  тоже болят. Не могу спокойно сидеть за столом. Тремор уродливых рук переходит в судорогу и разносится эхом по всему вялому телу, останавливаясь в ногах. Они начинают нервно стучать, одаривая меня неприятными ощущениями.  Я не доверяю своему телу.  У меня есть своего рода зацикленность на костях. Ясно ощущаю как они, скрытые под волокнами мышц и слоями кожи, опираются на стол в локтях. Как хрящи трутся в суставах, сгибая конечности.  И каждый раз при неловком ударе или падении мне кажется, что моя тонкая, почти папирусная кожа не выдержит и какая-нибудь лучевая кость решит подышать свежим воздухом. (К чему это я?!) С меня достаточно! Я отправляюсь на работу, черт возьми!  В общем, все, как обычно, через два часа я уже был там. (Или через три)

                                            *                     *                     *

      Сегодня в подполье я увидел новое лицо – весьма интересный  мужчина индуской внешности, его голова была покрыта желто-оранжевым тюрбаном, шея увешанная множеством бус, а сам он был одет в светло- фиолетовый костюм. 

      Я решил лично принести ему его заказ, взяв тарелку с нашим фирменным блюдом,  я отправился к столику.   

                                                           Encore des…

      Подойдя к  столику эксцентричного господина  вместе с его заказом, и было захотел завести разговор, но он опередил меня. 

 — Намастэ! Великолепные дары Богов уже готовы, замечательно. Пожалуйста, ставьте их прямо ко мне на стол.  – Он добродушно улыбался и смотрел мне прямо в глаза. 

      Я пытался определить его возраст, но никак не мог. Ему могло быть двадцать лет, а могло и все шестьдесят, никак тут не разберешь.  

 — Что же пора приступить к поеданию этого чудесного блюда. Я надеюсь, ваш   шеф-повар вложил в него всю любовь, которую он несет в своем сердце. 

    Это было сказано с таким неподдельным изумлением, что я растерялся; к тому жеблуждающий и отсутствующий взгляд у клиента сочетался  с глубокой, тревожной задумчивостью, которая сквозила в каждой черте его лица, убеждая меня в том, что он  вовсе не выжил из ума.  (Он подозрителен.  Может  быть он шпион, агент под прикрытием, которого заслали в наше заведениe спецслужбы?  Надо  узнать его лучше).

 — Приятного аппетита, сэр. Но позвольте поинтересоваться, сэр, вы сказали дары Богов?

 — Ах, да, конечно, я с радостью уделю вам пару минут своего времени. Видите ли, молодой человек, все есть дар Бога. Бог дарует жизнь, Бог дарует смерть, Бог молчит, Бог говорит. А мы смиренно принимаем все, что бы он нам не послал. Бог страдает, когда человек не принимает его тьмы. К слову говоря, не могли бы вы принести мне кипяток, бросив туда две, три ложки обыкновенной соды.     

      Особенность  этого господина состояла  еще  в  том,  что  он изредка издавал странные  звуки,  похожие на откашливание или на начатый и оборванный смех.

 — А как же свобода выбора, сэр? – Спросил Я не в силах сдержать любопытство.

 — Ха, я конечно слышал, что многие считают, что есть некая свобода выбора. Но я скажу вам, что любой выбор предрешен, нам дано только выбирать с какой стороны все это воспринимать. Свобода выбора кажется реальной до тех пор, пока не будет в полной мере осознана от выбора.  Разве это и не называется свободой…

 — Это интересная точка зрения. Сэр, если я не ошибаюсь, до этого вы сказали, что это дары Богов. Почему тогда теперь вы говорите что Бог один?

 — А разве есть какая-то разница?

 — А разве нет, сэр?

 — По-моему нет.

 — А, по-моему, разница все-таки есть, сэр. 

 — Нет, ее нет, молодой человек. 

 — Вот как?

 — Абсолютно. 

— А как же свобода выбора?Меня именно это и интересует…

— Свобода выбора? Нет никакой свободы свобода. Свобода выбора это иллюзия. Парочку политических партий. Крупные медиа-компании, тоже пару штук, пять, шесть максимум. Крупные банки, брокерские канторы, газеты. Всем этим владеют одни и те же люди, они и владеют радиостанциями, телестудиями. Но в меню сотни вкусов, и прочих неважных вещей. Свобода выбора начинается и заканчивается между безалкогольной газировкой и алкогольной, вот и вся свобода выбора, все остальное уже решено за вас. Свобода это иллюзия. Если внушить одну и ту же иллюзию нескольким людям да  так, чтобы они разделяли её полностью, — для них она станет реальностью уже не субъективной, а объективной. Общей для всех. Это будет реальность, где они окажутся вместе. Они вступят в общение и начнут обсуждать свою коллективную галлюцинацию, укрепляя её каждой связанной с ней мыслью и сказанным про неё словом. Чем сильнее они будут убеждены в её подлинности, тем прочнее и непоколебимее сделается их новый мир.

— А-а понятно…

— Понятно? Что серьезно? А вы очень необычный человек, мистер. – Он улыбнулся мне, отрезал кусочек блюда и положил себе в рот. Этот господин чересчур загадочен, надеюсь что он не гомосексуалист. 

 — Ну, понятно.  Но, сэр, вы сидите здесь и едите наше блюдо, разве это не ваш выбор?

 — Конечно, это абсолютно полностью мой выбор. Я долго странствовал, прежде чем попасть сюда. Я  смотрел, узнавал, вкушал, я был волен искать себя, где только захочу.  Я прошел весь Мир и так и нашел себя, потому что я и был тем, кого искал.

 — Вы искали себя, но не нашли, потому что и были тем кого искали?

 — Именно так. Глаз своего зрачка не видит. Но и это просто метафора. Ведь как я могу говорить об этом, если оно мне не ведомо как объект знаний,  ибо я сам есть оно.

 — Ну, понятно.  — (на самом деле нечего не понятно) — Так все-таки, почему вы здесь?

 — Почему я сижу здесь и поедаю этот замечательный Запретный Плод? Я вспоминаю, ностальгирую,  как я  еще на родине впервые  попробовал человеческую плоть… 

 — Что?! Человеческую плоть?  Вы ели людей, сэр?

 — Не бойтесь, только уже мертвых. Я сидел на кладбище у погребенного костра и ожидал, когда череп лопнет от жара. Вдруг он разрывается с чудесным звуком «ХЛОП!»  и затем быстро, чтобы не обжечь пальцы,  я вынимал все части мозга, липкую массу, частично поджарившуюся к этому времени, и съел ее. От этого начинало сильно тошнить, но в тот момент нужно было забыть о своей тошноте и обо всем прочем. Это садхана, а не обед в дорогом ресторане. Да и само мясо на вкус не очень, а все, потому что те мертвецы даже при жизни не обладали Душой. 

 — Но, теперь вы как раз в ресторане, сэр.

 — О да, условия другие, но суть та же.  Это же все ненастоящие. Это не наш мир. 

 — Ну, понятно. Нормально. Но все же, сэр, почему вы ели человечину?

 — Это все часть моего пребывания в этой данности. Все происходит от Шивы. ЗЛО. ДОБРО.  Поэтому чтобы лучше узнать его, мы должны принять в себя все его стороны.  Покрываясь пеплом мертвецов и принимая участие в этом священном ритуале,  мы приближаемся к Шиве. Ну это все всего лишь мифология. 

 — Мифология? Мы разве ее обсуждали? – Я потерял ход своих и его мыслей. 

 — Для поддержания своего функционирования обществу необходим действующий миф, который бы указывал отдельным его членам путь к религиозной жизни. Западное общество утратило свой миф, мистер. Поскольку человек утратил веру в старый миф, он испытывает острую нужду в поиске нового…

  — Сэр, прошу  меня простить, ну мне прям так интересно,  вы  человек религиозный? 

  — Ах, нет. Я  вовсе не религиозный человек.  Религия и все так называемые святые писания, просто скреплены мыслями людей прошлого. Мысли даны человеку, чтобы служить ему, а вместо этого человек стал одержим ими. Догмат, на всех языкам Мира, звучит одинаково тяжело. Религия, это путь духовной деградации. Все религии  это всего лишь суррогаты духовности, этот обман только замедляет процесс восстановления духовной амнезии человека. Ведь истинная религия всегда была и будет; доброе любящее сердце. А у религиозных людей не может быть ни здравого  ума, ни  сердца, ни самой души. Религиозность, о которой идёт речь, само собой, не имеет ничего общего с принадлежностью к тому или иному вероисповеданию. 

  — Что ж  приято. Ну, ладно, приятно  было пообщаться, сэр, мне пора, другие посетители ждут, мне надо работать… 

                                         …Parole-Parole-Parole…

      Покинув этого  загадочного индуса, я замер и осознал, что весьма голоден.

      Мой желудок бурчит. А моя память вдруг осознала; что я позабыл уточнить, а точнее рассказать, что такое Запретный Плод.  Основное блюдо нашего заведения!  

      Как же я голоден, черт возьми!  

      Пора бы и мне перекусить, чтобы увеличить работоспособность. 

      Позабыв и оставив все мои мысли о нашем элитном блюде, я  заказал у Альфреда жареный стейк с гарниром.  

      Я заказал у Альфреда, потому что Монсар отказывается мне готовить, по той причине, что  всему персоналу полагается обед бесплатно. Это и бесит Монсара  больше всего. 

      Выбор гарнира к стейку  личное дело каждого, я предпочитаю зеленый салат –  еда вкусная, рот и желудок довольны, но душа моя  не насыщается. 

      Я обернулся и посмотрел на людей в подполье. 

      Альфред лично принес мне мой заказ, и я мигом  уткнулся носом в тарелку. 

      Как обычно, по привычке, аппетита никакого не было. 

      Я ем не потому, что мне этого хочется, а потому что мною управляет инстинкт самосохранения.

      Я самостоятельно вызвал голод. Теперь же я голоден, я стал голодным в одно мгновенье.  С аппетитом я поглощал  мясо, сыр, и немного зелени и что-то еще. 

      Х-х-м. Стейк немного жёсткий. Это неприемлемо.  Точнее не правильно. 

      Я  конечно понимаю, что приготовить безупречный стейк может быть трудной задачей даже для умелого повара: куски мяса могут приготовиться слишком быстро, став сухими и жесткими  и не прожарившись внутри. Но в нашем заведении это недопустимо! 

      Спустя пару минут, после того как пища улеглась в желудке,  я заказал совершенно ненужный мне кофе.  Именно поэтому я его и заказал, а еще шотландское пирожное со взбитыми сливками.

      Безусловно, в этом стейке есть оплошность. Стейк немного жёсткий. Это неприемлемо. 

      Я позвал Альфреда, и сообщил ему о неприемлемой жесткости стейка. 

      Набив брюхо, мне не хочется вставать, но мне, же, нужно работать. 

      Я с сожалением встал, очень тихо и сдержанно рыгнул. 

      Но как только я встал, ко мне подбежал месье Монсар.

 — Ты что молокосос, стейком не доволен?! 

 — Тихо. Спокойно.  Просто я сообщил Альфреду, что стейк был  немножко  жестким.  Просто в следующий раз, выньте стейк из холодильника хотя бы за двадцать  минут до начала жарки, чтобы он успел нагреться до комнатной температуры. Смажьте стейк с обеих сторон растительным маслом, лично я всегда использую оливковое, но вместо него можно взять любое растительное масло без запаха…  

 — Ха! Ты, принцесса, будешь давать мне советы как стейки жарить?! Да я жарил стейки еще, когда ты мочился под себя! Пф, ты  думаешь, что ты лучше?! 

 — Вы успокоитесь. Я умею готовить. Я готовлю стейки уже много лет, месье, из самого разного мяса и, смею надеяться, что делаю это неплохо.  Я просто советую, как лучше.

 — Что? Ты умеешь готовить?  Ну наконец-то свершилось! В этом проклятом заведении появился человек, который умеет готовить! Не беси меня, молокосос! Он мне советы дает! Мне  шеф повару  с пятнадцатилетним стажем! Тебе голову сковородкой пробить?! 

                                                       …Parole-Parole-Parole…

      Под утро я уходил из заведения весьма грустный– не знаю почему. 

      Как-то не хотелось уходить. Странное чувство, в груди что-то жмёт и немного давит в горле, наверное сегодня будет дождь?  Плевать. Я  направляюсь  домой.      

                                                     …Parole-Parole-Parole…

      Я вернулся в свою полупустую квартиру.

      В пять утра я уже был дома, спать почему-то не хотелось. 

      Может у меня сместился часовой полюс  из-за работы? 

      Тем временем, пока я готовился отходить к сну,  я направился в ванную почистить зубы, но  неожиданно  я начал смеется  и ненароком заплевал зеркало зубной пастой.   

      Ха-ха!Что со мной?  Смотрясь в зеркало, я ничего не вижу,  пусто. 

      Я  перед зеркалом с изумлением вижу себя, как кого-то «его».  

      Вот «Я» –  черные, прочерченные по прямой брови; и между ними – как шрам – вертикальная морщина – не знаю, была ли она раньше? Пустые карие глаза, обведенные тенью бессонной ночи  в течение нескольких пустых, бесчувственных минут. 

     Сейчас пройдет холодок этой таинственной анестезии, и отражение мое снова оживет, займет свое обычное место и снова станет таким знакомым. Наверное. 

      Чем пристальнее я рассматривал свое лицо, тем больше не узнавал себя! Чужие, немигающие глаза, блеск волосков на скуле, тень вдоль носа — это Я? Да уж! Не самое приятное лицо, черт возьми. 

      Уже не первый год задумываюсь о том, чтобы сделать ринопластику носа. 

      Ну ладно хватит черт возьми пялится на себя (Иди и сделай что-нибудь!)  

      Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд! Этот взгляд. Чей же он? 

      Я смотрю на потолок, но вижу там лишь растянутую белизну отшлифованной  шпатлевки. Такое чувство, что вся моя квартира напичкана скрытыми камерами.  

                                               *                     *                  *

                                              

     Сегодня на работе клиентов было хоть отбавляй, черт возьми! 

     Какой напряженный сегодня день. Это так неприятно.  

     Я зашел на кухню и глубоко вздохнул. (Изредка я так сильно зеваю, что по щекам катятся слезы, и вот я зевнул, все эти усилия среди этих стен, моё сознание трезвое, неподвижное опустошенное, оно само себя воспроизводит)  

     На кухне повара готовили  наш главный деликатес, а я что-то весьма приустал,  хоть и особо ничего не делал. 

                                                ….Parole-Parole-Parole… 

      Как же я устал, черт возьми. У меня начинают болеть колени и поясница от того что я долго стою.  Хоть я не особо и тружусь на работе, я всё же устал морально. 

      В последнее время я заметил, что начал часто смеяться без всякой на то причины.

      А  всему вина то,  что мне постоянно чудиться, что прямо сейчас, прямо в данную секунду сюда ворвутся  спецслужбы и накроют наше подполье.  Они накроют нас, так как весь город уже давным-давно прознал, чем мы тут занимаемся! 

      Мое атомное воображение рисовало множество, сцен и заканчиваются все они одним и тем же:  НАС  ВСЕХ ПОСАДЯТ!  

      Конечно, же, отбитые жизнью люди не сдадутся. Я имею в виду Кандида и Монсара.   

      Кандид, так просто  не сдастся, он наверняка будет отстреливаться до последнего, но его всё равно расстреляют. Монсар же, наверняка, будет жонглировать и метать ножи, которыми от так мастерски владеет, но и его расстреляют…

      Я представляю, что спец-отряд уже готовится к штурму. Они войдут через окна, они выбьют дверь, они  спустятся на вертолете на крышу  и  нас полностью окружат! Выхода  нет.  НАС  ВСЕХ  ПОСАДЯT , а потом всех нас покажут  по новостям в вечерних криминальных хрониках.  Это будет сенсацией для журналистов. 

      Может даже снимут документальный фильм. 

      Вообщем, если вдруг что, я сразу здаюсь. Но это вовсе не означает, что я подлый трус!

      Вовсе нет, я никого не собираюсь сдавать! Я буду  достойно держаться, я  готов терпеть пытки, допросы, но я все равно никого не сдам.  Наверное. 

      Я никого никогда  не сдам! Они ещё не знают, из какого теста я сделан! 

      Я достойно приму свою участь. Может быть, в тюрьме я напишу автобиографический роман, как я работал менеджером в этом заведении для избранных.  Естественно описание будет не профессиональным, а на подобии сценария в прозе. 

      Х-ха! Ну, что за чепуха?! Вот же идиотские мысли, черт возьми! 

      Да зачем мне писать роман в тюрьме? Из-за скуки?  Нет-нет, все писатели психи, я не желаю быть одним из них, мне хватает своей собственной жизни, с которой я и так едва справляюсь.  Не собираюсь я маеться этой чепухой!  Да как мне это вообще в голову пришло?! Писать роман,  это не по мне. Куда лучше, сидя в тюрьме, не с кем не заводить дружбы, и  держать в себе кучу  несовместных мыслей, идей  и никогда никому  о них не рассказывать. У литературы есть лишь одно оправдание,  она спасает того, кто ею занимается от отвращения к жизни. (Сейчас людей пишущих, больше чем читающих) 

       Снова! Воображение не дает мне покоя;  может прямо сейчас, прямо в данную секунду в нашем заведении сидит шпион, который маскируется под клиента?  

      Мои мысли остались мыслями.  Я все работал, как вдруг понял, что я устал. 

      Под конец рабочего дня  ничего не произошло. Это было очевидно. Наверное. 

                                              ….Parole-Parole-Parole…

      Покинув подполье  последним, я повернул ключ и направился к машине.                        

      Когда я приехал в свою квартиру, уже светало. 

      Я вспомнил о пакете с книгами, что я купил у андрогинного продавца.

      Странно, но я так и  не прикасался к нему, с тех пор как принес его в дом. 

      Раскрыв пакет с книгами, я увидел, что все они относятся к азиатской философии. 

      Из скуки я начал их читать. Спать не хотелось, и чтение стало моим снотворным. 

      И вот снова я пользуюсь своим проверенным методом, чтобы выдворить мир на место.

      Я налил себе в стакан немного виски  и решил погрузится в чтение. 

      Но, не успев  решить, что именно почитать, я спохватился за собственное нутро.

      Что это, черт возьми такое?!

      Я посмотрел на потолок, но ничего не увидел. (А я запер замок?) 

      Странное у меня чувство. Словно  кто-то наблюдает за мной. 

      А  вдруг  вся  моя квартира  напичкана скрытыми камерами?  

      Эта  мысль приходит ко мне не в первый раз.

      Я не понимаю, как же это так я умудрился стать таким одиноким на рассвете своей жизни, а не на ее закате?  

      Когда-то я  начинал с самых низов, и перед тем как стать менеджером заведения для избранных, я работал обычным официантом. 

      Вот  тогда всё и началось. Все это безумие, что стало для меня обыденностью и работой.     

      Все началось, когда я открыл дверь. 

      Именно тогда, когда я был избран во услужение, пространство и время начало уходить у меня из под ног, словно  я перестал ориентироваться, где я вообще нахожусь.

     Чем я занят? Хожу взад-вперед, туда-сюда, туда-сюда,  как маятник. 

     Яне могу больше ни лежать, ни сидеть, ни стоять неподвижно.  

     Вдруг, на мой сотовый телефон пришло сообщение от  Вероники:«Открой Дверь» 

     Я чувствую, как нейромедиатры в моей голове сметены, сердце мое болит, глаза пульсируют; меня кидает в прошлое…

                                               

                                        ОТКРОЙ ДВЕРЬ 

  Холодно.  

 Как же здесь холодно, черт возьми.  

 Видимо они еще не включили отопление. 

 А я снова торчу здесь, сижу и протираю свои штаны, свой зад. 

 Я хожу сюда, только потому, что это бесплатно – бесплатная психологическая помощь. Здесь всегда на маленьком столике есть свежие круасаны, кофе и, чай. 

 Я сижу с асоциальными чудиками, и такими же неудачниками, как и  я. 

 Сидя в кабинете, я окруженный головами и телами. Моя поза сознательно копирует форму стула.  Надеюсь, я выгляжу сдержанно, возможно даже дружелюбно.

  Я пытаюсь скрестить ноги как можно аккуратнее, одна на другую, руки держу на коленях. Я сцепил пальцы в замок, они похожи на серию букв Х.  (Справа на подбородке у меня жировик, он чешется, и я раздумываю — стоит ли сейчас к нему прикасаться?)

 Я хожу в эту проклятую группу  раз в неделю, по воскресеньям. 

 Все присутствующие молчат. Я сижу на стуле и смотрю в пол.

 На самом деле каждый просто ждёт своей очереди, чтобы высказаться. 

 За возможность излить кому-то душу приходится платить выслушиванием чужих откровений.

 Каждый присутствующий здесь моральный эксгибиционист, который ждёт  не дождётся возможности скинуть свою одежду и предстать перед другими в своей отталкивающей душевной наготе.

Девушка по имени Вероника всё тыкает своим пальцем в чёртов экран мобильного телефона. В одном её левом ухе торчит наушник, который, по всей видимости, передают радость её несбывшихся надежд, тем временем как ее правое ухо слышит ярлыки раздражения.  (Когда я смотрел на ее потрескавшиеся руки, мне становилось больно; если бы она хоть немного за ними ухаживала, то ее руки были бы очень красивыми).

  Там, где мы находимся, принято отключать телефоны, чтобы не мешать своим друзьям.  По край не мере, так принято говорить, так принято считать, в это  принято верить, когда приходишь сюда.

 В комнату зашел мозг оправ. Он  всех поприветствовал, и сразу приступил к нормализации наших мозгов.

— Итак, я вижу все на месте, замечательно. Почему бы нам не начать с тебя, Георг, ты не хочешь рассказать группе как прошел твой день?  – У мозгоправа  была странная манера говорить, стоя боком к собеседнику, он дергал головой, словно это движение помогало ему извлекать наружу собственный голос.

 — О, да, спасибо  мистер, Пиниган, я расскажу вам. В целом мой день прошел неплохо, я сегодня даже съел весьма вкусного жареного цыпленка.  Вообщем, группа меня хорошо знает. Моя жизнь напоминает мне театр одного актера. Актера, который в своём роде и не актёр даже. Актера, который забыл свои нелепо заученные слова, который осознаёт, что весь спектакль держится лишь на его дрожащих плечах и подкашивающихся коленях. Возможно, это самый важный момент в его жизни. Из зала наблюдает лишь один человек и вместе с ним тысячи людей, которые также отвратительны и плохи в своих ничтожных ролях. Но им нравится наблюдать из темноты зала за тем, как кто-то справляется хуже, чем они. Зрители мерзко похихикивают, когда дрожащим голосом актеришка озвучивает свои мысли, все больше включая импровизацию в свой постыдный монолог, корчась и выворачивая свои внутренности наизнанку, сломав практически все рёбра.  И я это чувствую. Я чувствую, что конец спектакля настанет лишь тогда, когда все декорации встанут на свои места, а я буду лучшим в своём роде актером одной театральной постановки…   

     В это же мгновение  он присел на стул, но своим кривым тазом он промахнулся и упал на пол.  Как же этот феерический долбоеб  меня бесит. Его язык   работает быстрее мозга. 

 — Браво! Великолепно! Это великолепно! 

     Раздался гул аплодисментов, хлопаний в ладоши. 

      Мной вдруг овладело страшное раздражение.

 — Ладно, Георг, мне кажется с тебя достаточно. Хорош! Ну хватит, перестаньте аплодировать. Имейте совесть.  – Сказал мозгоправ, помогая ему встать. Во взгляде мозгоправа было выражено пристальное внимание и искреннее недоумение. 

      На миг в кабинете воцарилось неловкое молчание.  

      Я уже давненько научился игнорировать  подобные ситуации.  У меня есть свой метод, как избавляться от печали или скуки, это удается, но не всегда. Метод состоит в том, чтобы как можно внимательнее разглядывать вещи и людей вокруг, то есть, проще говоря,  сконцентрироваться на них.  

     И на кой черт я торчу здесь? 

      В глубине моего усталого сердца есть лишь один ответ;  я хожу в эту группу только для того, чтоб  увидеть Веронику.  Наверное.

 — Мистер, Эммануэль, вы что-то желаете  сказать? – Спросил мозгоправ. 

     Черт возьми, почему я? – бормотал я, прекрасно зная почему  нужно выкарабкаться из этой дыры неловкости. 

 — Нет-нет это я так, мысли вслух, продолжайте не отвлекайтесь. 

     Неужели, я так разговорился сам с собой, что некоторые мысли прозвучали вслух.

     Такое со мной иногда бывает. Но хоть они и прозвучали вслух, они были настолько тихи, что слышан были лишь один бубнёж – это основная моя проблема, да и по сути это не проблема, а мой личный недостаток.   Наверное. 

   Приятно поговорить с умным человеком.  Особенно, если этот умный человек  – ты сам. Но на самом деле давайте будем честны: больше, чем с самими собой, мы не разговариваем  ни с кем.Наверное.     

 — Проблемы у людей возникают в основном от фантазии. К примеру, если бы у вас не было фантазии, у вас не было проблем, потому что вы бы принимали жизнь такой, какая она есть. Естественно, душе человеческой тесно в оковах общественности.  Георг, поймите, у вас болезнь, которая, к сожалению, теперь в моде. Ее можно назвать также индивидуализмом или воображаемым одиночеством. Тому, в ком уже сидит эта болезнь, достаточно нескольких разочарований впасть  в беспричинное отчаяние. Друзья, в жизни нужно все попробовать на вкус! Гурманим. Мы с вами, Гурманы жизни. А теперь то что касается вас всех. Я утверждаю, что замкнутая на себе личность не способна дать окружающим ничего,  а только боль, апатию и пароною. Сегодняшняя тема нашего сеанса посвящается итальянскому психиатру «Роберто Ассаджиоли» и его методу терапии «психосинез». Гурманим, друзья…

     Мозгоправ, всё разглагольствует и разглагольствует,  всё увереннее и увереннее. 

     Он что думает, что он самый умный и нормальный?  Это же два несовместимых понятия! 

     Внезапно мозгоправ потерял нить мыслей, он замолчал  и досадливо потёр лоб. 

     В данный момент  я просто тупо смотрю в квадратное серое  пятнышко, что по всей видимости осталась от когда-то висячей здесь картины  – и зачем они её сняли?

     Никто из присутствующих в группе не знал, что с ним будет дальше. Как и я сам. 

     Все мы сидим полукругом в уютных креслах и не знаем, зачем и как  проживать завтрашний день. Но самое главное; мы не знаем для чего. На самом деле никто ничего не знает, как получить все эти  «человеческие штучки» – счастье, радость,  удовлетворение, уверенность в завтрашнем дне и просто любовь. 

    Завтра в этом проклятом кабинете,  соберутся люди с зависимостями.  Наверное. 

    Послезавтра — мужчины и женщины с различными фобиями. Наверное. 

    Ещё через два дня люди с синдромом суицида.  Потом люди с низкой самооценкой.  

    А сегодня МЫ,  люди с синдромом  ЭТОГО.  Да-да… ТОГО САМОГО. 

    Ах, ну и группа людей, которые утверждают, что их дом посещают инопланетяне и без их ведома ставят на них эксперименты тем самым контролируя их разум  через анальный зонт.  Их группа, кстати говоря,  собирается в соседнем кабинете,  почти в тоже время, что и наша (Кто там знает, может эти маразматики и правы, может всех нас просто контролируют через анальные электрические сигналы и прочие вибрации?)

   На самом деле большинство пациентов данных групп настолько банальные сукины дети, что любой мозгоправ в силах помочь им. Эти лохи основной доход всех бездарных психотерапевтов  (Но в основном весь доход, как обычно, с одиноких пожилых женщин)          

                                          *                      *                    *

      

       Я проживаю  один в однокомнатной съёмной квартире.  

       Я упорный лентяй!  Я существую по принципу невмешательства. 

       Поначалу, мой отец, каждый месяц присылал мне  деньги. 

       Но вскоре перестал это делать. Естественно я работал, точнее подрабатывал.

       Я не задумываюсь о своём будущем. 

       Какой смысл заботится о будущем, если это будущее отвратительно и прискорбно,противно, отвратительно, не интересно, уныло, местами безумно, иногда неадекватно.           

       Не то чтобы, я не хотел работать. Просто зачем? Это так неприятно, черт возьми.  

       Я работал официантом в разных заведениях  (Не самый приятный опыт). 

       Примерно каждые шесть месяцев я увольнялся  (Иногда каждые два, а то и один месяц).  Пару недель ничего не делал, а потом снова находил себе эту же роботу, только в другом заведении и так по кругу. 

       Знаете, когда тебе всего двадцать два, ты не имеешь ни малейшего понятия о том, как низко можно пасть, но в двадцать девять ты уже ощущаешь это на себе.  

        Работая, стараясь, каждый день, мы не приобретаем ничего, а биологические часы тикают  – все мы стараемся, но не в ту сторону.  

       Я же всего  лишь подрабатываю, чтобы мне хватало на прожиточный минимум.  

       Я работаю без выходных, беру все смены, не из-за того, что я трудолюбив, боже, нет, а из-за того, чтобы  не думать о своей жизни, чтобы заглушить, затупить мысли о существовании и о чем-то еще.  

       Я в жизни еще по сути ничего не сделал. Но уже так за́ебался! 

       Человек продаёт не только товары, он продаёт самого себя и ощущает себя товаром.    

       Рабочий продает свою физическую энергию; предприниматель, врач, наёмный служащий продают свою «личность». Но прежде они должны иметь эту «личность», если хотят продать свои товары или услуги; эта личность должна быть привлекательной, а  кроме того, её обладатель должен соответствовать целому ряду других требований: например, он должен быть энергичен, инициативен и так далее.  

      И  как со всяким другим товаром,  рынок решает, сколько стоят те или иные человеческие качества, и даже определяет само их существование.    

      Если качества, которые может предложить человек, не пользуются спросом, то у него нет вообще никаких качеств; точно так же товар, который нельзя продать, ничего не стоит, хотя и обладает потребительной стоимостью  (труд сделал из обезьяны человека, а из человека лошадь). Я предаюсь ему с увлечением, доходящим до сумасбродства и вызывающим смех у меня самого, когда я думаю об ЭТОМ…

      Неожиданно  ко мне на сотовый приходит сообщение: «ОТКРОЙ  ДВЕРЬ». 

      Сообщение было от Вероники.  Я оторвал свой зад от дивана, похоже, я тут довольно долго сидел и пялился в стену.Иногда я впадаю в ступор, впрочем, неважно. 

      Я по-волочился  к двери с мыслями: «Какого чёрта она приперлась?»

      Она очень редко приходит ко мне, тем более в будничный вечер.  

      Вероника прекрасно знает, что я не люблю, когда кто- либо звонит мне. (Поэтому она и отсылает мне это проклятые сообщения)

      Я открыл дверь.  

      Вероника,молча,  стояла с восьмигранной картонкой  в руках  (Чую запах пиццы)  

      Конечно, я впустил её, и она сразу без слов прошла в гостиную.  

      Я так голоден, вот она прям угадала! 

      Еда всегда вкуснее, когда ты для нее ничего не делал.         

      Красота Вероники была не как у всех девушек. Я имею в виду её внешность, что идеально подходила моему вкусу. Она красива настолько, что при одном взгляде на неё хочется умереть от тоски. Или, может это только мне так кажется? Её лицо не только безжизненно, оно неприметно, оно совершенно не оставляет следа в памяти. Это то, что мне и нужно – отсутствие воспоминаний.Наверное. 

      Вероника ещё та тварь!  Но я вижу ее насквозь,  знаю все ее придуманные странности.       

      Она игнорирует того, кого обожает,  она обожает  того, кто ее игнорирует.  

      Это что-то вроде неосознанного мазохизма, замкнутая цепочка, ты вроде  хочешь быть счастливым и получать удовольствие, но при этом испытываешь удовольствие только от негативных эмоций: боли, разочарования, чувства отверженности. 

      Вероника частенько ноет мне то, что она хочет вскрыть себе вены, но я не воспринимаю ее в серьез, это ее очередная игра в жертву- очень удобная позиция. 

      Ее тонкое лицо с прозрачной кожей мелькает в глазах моих,  и где-то еще…

      Тем временем мы  молча съели пиццу  (Точнее я сам почти все съел, почти)    

      Вероника не говорила, не произнесла ни единого слова. Просто, молча, ела.

      Я посмотрел на нее, и увидел лишь чавкающую пустоту.

      Она посмотрела на меня. (Она похожа на хомяка, что нарочно прячет, пишу за щеки)      

      Несколько секунд мы смотрели друг на друга прикидываясь близорукими. 

      Я решил начать любой диалог, но как только я открыл свой рот . Вероника сорвалась со стула и поцеловала меня. Кусочек огурца попал мне в рот. Наверное, она хотела заткнуть меня этим  (Или это не огурец, а-а…– да что это?!) 

      Но вдруг, мы словно обезумевшие, словно больные на нестерпимый зуд, начали срыватьдруг с друга одежду. На тот миг в нас обоих вселился бес похоти и блуда. 

      Дальше был секс.  (Эммануэля тоже надо любить) 

      Полагаю, я еще никогда не испытывал таких прекрасных чувств.  Таких прекрасных и взаимных светлых чувств.  В этот момент мне вдруг показалось, что я создан именно для того, чтобы чувствовать всё это. Чувствовать все эти чувства своим телом. Это был единственный способ утолить нестерпимую боль и голод своего тела и души.

      Вот только Вероника  так неудачно симулирует оргазм, как я симулирую гуманизм.

      После окончания наигранной любви я потянулся за сигаретой.

      Вероника и Я  не были влюблены друг в друга, мы просто предавались любви с отстраненной и критической изощренностью и вслед за тем впадали в страшное молчание, и пена от пива отвердевала в стаканах и становилась теплой, пока мы игнорировали  друг  друга, делая вид что ничего только что не произошло. 

     В конце концов, Вероника вставала и начинала слоняться по комнате. Не раз я видел, как она с восхищением разглядывала в зеркале свое тело, приподнимая груди ладонями.

 — Знаешь, я сейчас увлекаюсь хиромантией.  Это мое новое хобби. – Произнесла она. 

 — Это что-то типо вязания? – Спросил Я. (Ну, конечно, я знаю, что такое эта хиромантия, просто хочется ее раздражать или намеренно сделать заинтересованный вид) 

 — Нет, идиот! Ну ты странный.  

 — Это я странный?! Это ты странная! 

 — Ладно-ладно, я тебя прощаю, дай-ка мне свою руку. – Сказала она и вмиг схватилa меня за кисть и начала внимательно и хмуро рассматривать мою левую ладонь. 

 — Так-так, это линия жизни. Нет. Не то. Это вроде бы линия судьбы? Или жизни?

 — И с каких пор ты увлекаешься этой темой? – Спросил Я, просто из вежливости.

 — Ну, давненько. Я же тебе это уже говорила.  – Она мне это уже говорила?! 

 — Когда-то давно моя мать отвела меня к гадалке. Моя мама и мой отчим  что-то вбили себе в головы, что я странная, замкнутая, неразговорчивая и что-то ещё. В общем, в подростковом возрасте мои родители меня отвели к гадалке.  Она страшно посматривала  на меня и схватила за руки и начала разглядывать мои ладони. Короче,  гадалка несла какую-то чепуху и ничего конкретного не сказала. Сказала только, что у меня линия безбрачия и что-то еще.

 — Ага, понятно. Так ну хватит! Прекращай. Отпусти руку.

 — Погоди! Я уже все прочла.

 — Прочла? В каком смысле, черт возьми?

 — У тебя такая простая и примитивная рука. Ее легко распознать по квадратной ладони и коротким, толстым, бесформенным пальцам.  Кожа твоя груба и шершава на ощупь. Знаешь, Эммануэль, люди с примитивными руками могут быть очень упрямыми и мало чем интересуются. Им трудно выразить свои мысли и чувства словами, поэтому время от времени, впадая в отчаяние, они становятся агрессивными.  Ты неосознанно привлекаешь к себе все то, что ты всю жизнь старался отрицать и чего всегда избегал. Жизнь обрекает тебя на повторение всего, что у тебя, не хватило мужества довести до конца. Словом, все, что не завершено в твоей прежней жизни, будет представать перед тобой постоянно.А теперь дай мне правую руку.  

   Я протянул ей свою правую руку. 

   Не как не могу понять,  Вероника прикалывается с меня сейчас  или нет? 

   Вероника же все продолжала ебать мне мозги, используя мои грязные ладошки. 

 — Иногда у самого конца линии сердца можно заметить тонкую параллельную линию. Это говорит о том, что человек сумеет построить продолжительный, крепкий любовный союз, который сохранится до самой старости. Но я вижу у тебя короткую линию жизни. А вот это линия любви. Она очень загадочна. Даже чересчур. Слушай, а ты не бисексуал?

 — Так хватит чепухой заниматься! Погоди, а разве гадают не на правой руке?

 — Гадают по обеим рукам, на левой, то, что тебе дано от рождения, а на правой, то, как ты этим распоряжаешься  и  меняешь свою жизнь в ту ли иную строну.  К слову говоря, не стоит показывать хироманту правую руку, если хочешь остаться при своей судьбе.

 — Ну, всё хватит, отпусти. Это всё полный бред! Это просто  складки на коже! Не стоит придавать им значения.  – Ну, серьезно, это просто складки на руке и не более того.

    Тем временем Вероника начала одеваться.   

   Но я не хочу, чтоб она уходила.  

    Хочу, чтоб она осталась. Наверноe  нас с ней нельзя назвать парочкой. 

   Скорее просто любовники или, как говорится: у нас секс по дружбе.  

   Вероника была моим единственным близким человеком, хотя сама наверноe никогда об этом и не думала. Не хочу, чтоб она уходила. Что может дать один человек другому, и что может быть больше этого? Мне нужно больше душевного тепла, чем я заслуживаю! 

  — Как на cчет кружечки кофе?

  — Нет, спасибо. Да и я не люблю кофе. И вообще у меня дела, я спешу. – Ах-а, это была откровенная ложь! Ну, какие у нее могут быть дела, куда она может вообще спешить?! Этой пакостнице лишь бы поогрызаться. Нет, уж, просто ответить; да, спасибо, я не откажусь от твоего прекрасного, мастерски приготовленного кофе. 

     Я оторвал свой зад и направился на кухню. Сейчас она сама попросит кружечку кофе, как только учует этот божественный аромат кофейных зерен. Вот-вот она попросит меня сделать ей кофе. Я чувствую это. 

 — Ну, ладно. Мне пора.  (Она, что хочет поскорее избавиться от меня?)

 — Куда ты собралась так поздно? Там же дождь моросит. Останься на ночь, а завтра уйдешь. 

 — Нет, я пойду.  – В её голосе я расслышал, некую странность. Словно она чего-то боится. (Она запирает свою боль в своем маленьком теле). Я знаю, что Вероника живёт с матерью, знаю, что они не ладят друг с другом, знаю что…   

— Что? Ты что-то говоришь? 

— Не-е, это я так. Не обращай внимания. 

— Ну, ладно, мне и в правду пора. 

— Ты как-то странно говоришь. Что-то случилось? – Я хромая добрался до дивана и прилег. 

— Нет, ничего. – Она принужденно покачала головой.

— Мне кажется, что все же что-то случилось. 

— Да, ничего не случилось! Чего ты пристал?!

— Ну, я подумал, что может у тебя какие-то проблемы.

— Нет, у меня проблем!  Как же ты достал! 

— Я просто хотел помочь. 

— Что за бред? И  чем ты можешь мне помочь?! Зачем тебе помогать мне?

— Я хочу помочь всем. Ты не какое-то счастливое исключение. Понимаю, тебе трудно поверить, что человек хочет бескорыстно помогать всем, кто встречается у него на пути. Но это так. Просто пока еще ты не осознаешь, что все мы на самом деле братья и сестры. Дети, брошенные своими родителями на произвол судьбы… 

— Ха-ха, это совсем не остроумно! Прекращай маяться ерундой, тебе же уже тридцать лет, черт возьми. И вообще, если хочешь помочь, то просто заткнись.  – Сказала она и улыбнулась.  Ироническая улыбка, игравшая в изгибе ее полных губ, выражала все, ради чего мужчина должен любить ее, и чего он должен в ней бояться. В этой улыбке была гордость, а в очертаниях ее тонкого носа – спокойная уверенность. Наверноe. 

     Что?! Мне тридцать лет? Черт возьми, а  я думал, что мне только двадцать девять! 

      Память моя заработала, я осознал, что Вероника права, мне и правда тридцать лет. 

      Хочется cдохнуть. – cдохнуть по той причине, что я вспомнил, что у меня через пару месяцев день рождения, и мне исполнится тридцать один.  (Kак время может так лететь?!)

  — Ты хочешь уйти подальше от меня? Что ж, это решение не хуже любого другого. Но, куда ты направишься? Где будет «подальше от меня»? Может, лучше сядешь в уголке, выпьешь кофе  и помолчишь со мной?  Разве так не будет лучше? 

  — Ну-у, что за чушь ты несешь, ты хоть слышишь себя?! Первые пару раз это было смешно, а теперь это скорее раздражает, так что прекращай.  К тому же знаешь, как глупо слушать это от такого человека как ты? Ты же безответственный лентяй, оболтус,  моя восьмилетняя племянница куда более ответственная, чем ты. Ты говоришь одно, а делаешь ничего, ты самый противоречивый парень в Мире! Кому, как ни тебе знать, что  жизнь  скучная и бессмысленная штука.  Наша с тобой юность была скучной, мы не знали счастья и так не научились делать счастливыми других.  Мы понимаем, что все мы умрём, так и не найдя ответа на самые главные вопросы. Мы развиваем все эти заумные  идеи, которые просто по-разному объясняют нашу  жизнь, но не дают нам никаких ценных знаний.  По сути, мы проживаем короткую жизнь, полную разочарований, а потом умираем.  Мы заполняем её всяким дерьмом; карьерой и браком, чтобы создать для себя иллюзию, будто в этом есть какой-то смысл. Все мы закрыты в собственном вакууме и не хотим из него вылизать.  – Говорила она. 

       Всё её поведение представляло ряд несообразностей.  Я не особо вслушивался в ее слова, так как я просто игнорировал ее  болеe важными мыслями.  

       А где мои сигареты?! Черт возьми,  они точно лежали здесь, кто, сука, перекладывает их, наверняка это все ее вина.  А-а вот они, маленькие ядовитые твари.  (Как так получается, что вещи, лежавшие на самом видном месте, вдруг внезапно исчезают и появляются в другом месте?!)  

       Я улыбнулся и достал одной рукой сигарету из полупустой пачки, лежащей на столике у кровати.  Вероника  всё что-то там говорила о безответственности и вязании, но я не слушал, так как искал сигареты.  

  — Ты чего там бубнишь себе под нос? – Спросила она.  

  — Да я это так, не обращай внимания. 

       Веселые и всезнающие глаза Вероники заплясали с особым удовольствием. 

  — Эти твои намеки, сплошная хуйня! Пожалуй, отправлюсь я в «психподдержку» и сдамся на воздержание  и буду лечиться и жить. Это лучше, чем иметь дело с таким загадочным шизиком, как ты, которого я до сих пор никак не могу понять.

       Вероника начала в спешке одеваться. 

       Но я хочу задержать её, хотя бы еще на чуть-чуть.

       Я схватил ее и развернул к себе. 

       Вероника не шевельнулась и даже не моргнула.  Она уставилась мне в глаза и  медленно положила свои руки мне на плечи. 

       Какие же у нее холодные ладони,  наверное, из-за курения  у нее нарушено кровообращение (Парадокс в том; что ее холодные руки почему-то меня всегда согревали).  Эти два глаза некоторое время смотрели вглубь меня, разрушая остатки моей зоны комфорта (Глаза ее, оказались слишком тёмными, чтоб их понять). 

   — Ах, Эммануэль, ты всё ещё не избавился от этой страной привычки говорить с самим с собой.Не оставайся тридцатилетним подростком, Эммануэль. 

        Как только она договорила, она внезапно  присела на кровать и слегка прижалась к моей щеке,  нежно поцеловав меня. Это было так горячо, что у меня перехватило дыхание, и появились мысли о чувствах, на которые мне ещё предстоит ответить самому себе.    

        Лучше быть тридцатилетним подростком,  чем тридцатилетним стариком!

        Вероника уже оделась и прежде, чем раздражительно и громко хлопнуть дверью, она сказала мне напоследок:   

   — Ну, пoка! Увидимся в воскресение! А ты не сиди тут и задыхайся, а иди и живи! 

        Я вдруг почувствовал в ее словаx убийственную апатию.  

        Вот я основа остался один, и только шепчет тишина и мой внутренний голос.  

        В последнее время меня беспокоят эти ее мимолетные «увидимся», приносящие в жизнь все больше одиночества.   

        И что это значит, черт возьми — «иди и живи?» Не понимаю ее выражения и подколы.  

        Я планирую проваляться в кровати (на диване) весь проклятый день и не черта  не делать, лишь спать. Спать, потому что страшно. Страшно,  но почему? 

        Вот и окутало небо ночная пелена, и появились вечерние звезды… 

        Холодно! Hадо  пойти лечь в кровать, тогда я смогу согреться. Наверно. 

    

      «Утро начало нового дня. Начало ещё одного ужасного дня»

      «Не хочу чтобы так  было»

      «Голубое небо. Тёплый воздух»

      «Что-то тёплое. Что-то незнакомое. Оно вселяет ужас»

      «Не хочу чтобы так  было»

        Утром  я проснулся с привкусом одиночества во рту и холодными ногами. 

        Хочу спать дальше! Не вижу смысла вставать с постели.  ЗАЧЕМ? 

        Хочу спать, a лень вставать.Хочу проспать всю жизнь – звучит неплохо.  

        Небытие  справедливое.Небытие  самый светлый проблеск в человеческой жизни.    

        Что происходит, когда человек просыпается ночью и испуганно думает, что пора на работу ,а потом смотрит на часы и видит, что до утра ещё далеко? Он испытывает счастье. Можно спать ещё три часа!  Почему он с таким облегчением валится на подушки? Да просто потому, что у него есть возможность исчезнуть ещё на несколько часов.

        Перестать быть последовательностью этих истекающих болью моего «Я». 

        Но даже сон без сновидений не является свободой – это просто завод пружины перед новым рабочим днём на фабрике страдания. 

        Может я просто  бракованный? – Да, что со мной не так, черт возьми?! 

        Больше всего меня поражает, что я не хочу делать решительно ничего, страстно при этом,  желая сделать хоть что-нибудь.

        Подняв зад, первым делом я закурил сигарету и решил сварить себе кофе. 

        Тем временем пока кофе варилось, я курил сигарету и наблюдал, как она тлеет вместе с моей жизнью.

        Сегодня пятница? Точно пятница? Или же нет?  Я похож на человека, который проспал полжизни, а теперь пытается узнать, кем он был, пока спал. 

        Ну-у, вообщем, весь день я занимался херней, абсолютно бессмысленной чепухой. 

        Настолько бессмысленной, что я даже точно не помню, чем именно я и занимался.

        Я  без удивления обнаруживаю, что что-то не так.Я все еще не  научился  жить?       

        Солнце жарит по листовому железу моего подоконника.

        Жара в моей  каморке невыносима.  Потолок этой коморки низкий и тяжелый, проходя по комнате,  я невольно пригибаю голову, словно тяжесть нависает сверху и давит на плечи. 

        В данный момент  я  сижу  втиснувшись между диваном, а у меня на коленях  раскрытая книга.  Я уже давно ее не читаю.  Мой взгляд прикован к белой батарее, на которой мокнут,  точнее сушатся шесть носков. 

        Дым забытой сигареты поднимается прямо или почти прямо, стелется зыбкой пеленой под потолком, размеченными, крохотными трещинами. 

        Все кажется ненастоящим, меня окружает картонная коробка, которую можно передвинуть. Наверноe. 

        Я пересел на  диван, он слишком короткий, чтобы ночью вытянуться во всю длину, слишком узкий, чтобы свободно повернуться; я смотрю теперь уже почти завороженным взглядом на белую батарею,  которая хранит все те же шесть, и никак не меньше, пар замоченных носков. 

       Кофе перекипел и залил мою  плиту. Эх, в следующий раз я заварю чай. 

       Так и прошло еще несколько неопределенных дней.  Наверноe. 

       Я лентяй, бездельник, поневоле. Так же поневоле я сгораю от жажды действовать, но ничего не делаю, потому что лишен возможности действовать, потому что заключен в тюрьму, потому что у меня нет того без чего нельзя трудится плодотворно, потому что меня довело до всего этого раковое стечение обстоятельств.  Наверноe?
       Эх-х. Я устал вздыхать. Я лишь могу точно подсчитать свое жалкое имущество, четко подытожить свою первую четверть века. Мне  двадцать девять, у меня  двадцать семь зубов.  Чем дольше я живу, тем больше понимаю, что я ни черта  не интегрирован в общество. И что я тут всегда был чужой. Из плохой интеграции в социум вытекает следующее  – полная невозможность чего-либо добиться. Потому что помогают только связи. Твои таланты и умения ни при чём.  (Oсобенно, когда у тебя и не было ни каких умений и талантов). Поэтому абсолютно неважно, как я буду стараться и оттачивать те или иные скиллы.  Все равно результат один и тот же – проигрыш. 

       Я чувствую себя избранным героем, но  только в другую сторону. 

       О, нет! Ну, да, конечно. Мне уже тридцать лет. Черт возьми. Это так неприятно. 

       Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд. Этот взгляд.  Чей же он? 

        

                                           *              *                 *  

      Сегодня уже воскресенье, и я снова в этом поганом центре.  (Я не помню чем я занимался всю прошлую неделю, но помню что мне было скучно, одиноко, я был голоден, плакал, а еще я бухал) 

      Кабинет понемногу заполняется людьми, которые плохо справляются с проблемами.  

      Интересно, а сок сегодня будет? Мне бы не помешало немного витаминов.   

      Наконец,в комнату заходит Вероника. 

      Я перестаю набивать брюхо беcплатными  круассанами и сажусь на своё место  рядом с ней.  Все в кабинете о чём-то шепчутся, но мне заранее все равно.  

      Вероника  молча сидела и  уставилась в свой телефон. И вновь она затыкает одно своё ухо наушником и включает  свой  любимый «K-pop».    

      В кабинете все о чём-то шепчутся.  Я же, просто молча, сижу себе.  Мне нормально.

      Я поздоровался с Вероникой.   

      Она промолчала в ответ.  Как же это в её стиле!  Вот же шутница.  

      Вероника манипулятор,  ее молчание каким-то образом влияет на атмосферу в кабинете, пыль и катышки с одежды завихляются у кондиционера и танцуют в косом луче света.  Я наблюдал, как Вероника долго копается в своей сумке, из которой она достаёт целую горсть упаковок. Она пристально читала, прищурив глаза.  Мелипрамин. Анафранил. Пиразидол. Все это  антидепрессанты. Такими препаратами кормят при классической депрессии. Но я  вижу ее насквозь:  Вероника  даже не принимает все эти таблетки, а носит их так на всякий случай, чтобы все видели как ей плохо. Сейчас она воспринимает то, что ей пришлось оказаться в окружении тупых, серых людей, как некое печальное недоразумение, которое надо перетерпеть. 

       Вдруг: Вероника прервала мой глубокий анализ, начав рассказывать мне об одном нашем знакомом. Точнее о её знакомом, который ходил в нашу группу. Я сделал вид, что якобы видел его, но на самом деле не помню. Я и так почти всех здесь знаю, но с именами у меня всегда было туговато.  

 — Помнишь в нашу группу ходил Антуан? – тихим голосом промолвила Вероника.

 — Антуан? Да-да, помню. (На самом деле я не помню)

 — Он  повесился вчера,  – Вероника сказала это таким бездушным и бесцветным  голосом, таким голосом словно говорил робот, который был  запрограммирован лишь  изъяснятся, но не сочувствовать.  

 — Это ужасно. Интересно, с чего это он вдруг? – Спросил я.  Но на самом деле я солгал, мне вовсе не интересно, мне вообще плевать, наверняка еще больше, чем ей. 

 — Понятия не имею. Говорят, что в последнее время он странно себя вел. Он писал стихи. 

 — Стихи? –Я так и знал. Он скрытый гомосексуалист! Теперь все стало на свои места.  

 — Ага. Он писал стихи, да так, что рассудок помутился.  Странно, что он это сделал, ведь он был женат, имел двух детей. Да и у Антуана был диагноз  Дисфория. Наверноe. 

      Мне так хочется закурить, меня буквально одолевает табачная жажда.

      Так вот; скажу вам честно, я не особо и удивился.  Мне плевать на Антуана! 

      Когда заключенный пишет стихи на стене своей камеры, то это нормально, здесь нет ничего такого, и когда этот же заключенный вешается в своей камере,  здесь тоже нет ничего такого. (Cуицид, это  лучшее на что способен человек). 

  — Эммануэль, может быть вы и начнёте? – Спросил коварный  мозгоправ. 

  — Что? В смысле?  Кто?  Я что ли? Ну-у, знаете, я вообще-то  тут занят немного.

  — Да что вы, давайте-давайте, не стесняйтесь, начинайте… – Говорил мозгоправ.    

  — Нет-нет, док. У меня голова болит, давайте я последним буду. – Ответил Я. 

  — Вы уверены, Эммануэль?  Вы самый странный мой пациент. По жизни, вы  шизоид, бездельник, латентный гомосексуалист,  карп и кто-то еще. У вас особый случай, я сам точно не могу его определить, у вас что-то вроде  «НИГРЕДО»?

       Мои бессловесные сигналы презрительно игнорируются, и вот я не выдерживаю.          

       Меня задело, что он говорит обо мне так, словно на мне можно уже поставить крест.  

  — Я не странный!  Я самый обычный человек. У меня сегодня просто голова болит.        

  — Послушай. Твои усы?!  Ты не хочешь сбрить их? – Прошептала Вероника. 

  — Нет, не хочу.  А что? – (Ну-у, и на кой черт я переспросил, пожалею же потом) 

  — Они меня раздражают, они похожи на обвисшие макаронины. Или на рыбьи усы, как у карпа. – Вот же сука! Да уж. Я знаю, что мне не стоит злиться на все то, что она говорит.  Знаю, но все равно злюсь. 

                                               *                     *                    *

    Вечером мы с Вероникой вернулись в мою съемную квартиру. 

— Ты знаешь, мне начинает надоедать эта психoподдержка. Как же это невероятно уныло. Так бесит , – Сказала она, поспешно снимая свои ботинки.

— Мне она никогда не нравилась. Я хожу туда просто потому, что мне это посоветовали. Ну и еще ради сладостей.

— Пойди и  сбрей усы, тебе они не идут. Хватит делать вид, что ты француз, это нелепо. 

— Не…а. Предложи что-то по лучше.  

    Как же обидно!  Ей лишь бы корейских смазливых парней на блюде подавай. 

— Ну, ты и надменный. Ну, что ж,у меня и в правду есть идея лучше. Она нагло завалилась на мой диван, и откуда- то  у нее в руке появился пакетик с травой. 

— Эй, откуда у тебя это? Ты же знаешь, как я отношусь к этому…

 — Хватит быть таким занудным, жизнь и так уныла, так ты еще и пытаешься лишить меня того немного удовольствия, что у меня есть!

— С каких это пор ты стала так часто курить траву?

— С тех самых.

— Это просто вредно для здоровья, да и ты должна, наконец, серьезно задуматься о…

— Не-не-е надо! Просто заткнись. 

— То есть как это заткнись?

— Не говори, и все. Оставь меня в блаженном неведении.  

— А кто с тобой еще будет говорить о тебе? Чёрт возьми, хоть сделай вид, что тебе не всё равно! Ладно, неважно, но это в последний раз. Я пойду и расстроено сварю кофе.     

— Знаешь, что меня бесит больше всего? 

— Не знаю. И знать не хочу. И этого достаточно.   Интересно, какая усталость наступает раньше та, что  от болтовни или та, что от выслушивания? 

— Я не рассказывала тебе, как я в прошлом месяце присутствовала на родах моей  младшей кузины? Ох, это было ужасно! И зачем я вообще согласилась? Но она меня так упрашивала.  А её муж снимал всё на видеокамеру. На кой чёрт такое вообще снимать?! Хорошо, что я хоть обкурилась  перед тем как зашла в больницу.  По правде говоря, мне всё время казалась, что они всё знают, все врачи вроде бы сразу поняли, что я обкуренная, наверноe.  Боже, господи,  она так кричала, так громко вопила от нестерпимых мук. Врач потом сделал кесарево сечение. Всё было в крови!  И ещё какой-то жидкости. Врач в крови! Моя кузина! Даже какого-то чёрта я была в крови! Всё было в крови! Меня чуть не стошнило, мне стало плохо.  И тут! Вопль, крик младенца, он был весь в крови, словно этого ребёнка хотят принести в жертву Сатане. 

 — Ты слегка перегибаешь, ты просто слишком впечатлительная.

 — Ты просто этого не видел! А я видела! Я была там!  И что ты думаешь, было дальше? Ничего! Через пару дней её выписали из больницы, а в день ее выписки в  больнице собрались все наши родственники с цветами и подарками. Когда моя кузина вышла из больницы с ребёнком на руках, все хлопали и поздравляли. Словно все это было нормально! Все они неосознанные  поцы, которые только и следуют какому-то сценарию! Словно в  тупом фильме!— продолжила она — Почему все вокруг только и делали фальшивый вид, что якобы ничего вообще не произошло?! Как будто это нормально! И после всего меня добила моя мать, она заявила мне, что  ждёт  не дождётся, когда я ржу. И как она мечтает стать бабушкой и нянчить внуков! Тогда у меня, аж, колени подкосились.  Скажи, ты бы продал свою почку, за семьдесят пять тысяч долларов? В Сингапуре платное донорство разрешено. Я нашла клинику, не как не могу решиться.

— Тихо! Спокойно. Тихо. Я не хочу слушать эту невменяемую чепуху. Вероника, не выебывайся,  я и так не в настроении. Пойду и сварю кофе. Это все что я могу. 

     Я уверен, что она просто  пошутила.Это все,  она не всерьёз. Это её очередная игра, некий бунт против гнилого общества. С годами это пройдёт, и она начнёт играть во что-нибудь другое,  например, в заботливую и любящую мать. 

— Ну ладно, зря я тебе рассказала. Забудь об этом. Давай сменим тему. Я тут читала, неплохую книгу, потом дам тебе почитать. В общем, чтобы постичь единство, сначала нужно постичь двойственность. Понял? Эй, ты куда?!

— Я не хочу  больше слушать твою невменяемую ересь!  

— Эммануэль, а ты кто по гороскопу?

— Нет! Только не очередной твой заскок! Прекращай! Я иду делать кофе.

— Моя мать только спит и видит, чтобы я родила, она говорит: «Это твой долг как женщины.  Что ж ты такая бестолковая?! Дети — это же Счастье». Надоела она мне! Если бы инопланетянин присмотрелся к тому, что мы скармливаем детям в виде фильмов, журналов и газанет, комиксов, а подчас и книг, он бы вообразил, будто наши ценности  убийство, насилие, суеверие, легковерность и потребительство. Поэтому я и ненавижу детей. «Ты уже в возрасте, ты должна устроиться». Я уворачиваюсь, как могу, иногда кричу на нее, и мы соримся, она думает только о себе, а моё мнение вообще в расчёт не берет.  Эй Эммануэль! Мне без молока.  

— Что?! Что ты там бубнишь?! Я нифига не слышу. Сколько сахара тебе положить?! 

— Две ложки.  И без молока! Слышишь?! Не лей молоко! 

— Не лить молоко?! Почему? 

— Ну ты же знаешь что у меня аллергия на лактозу! 

— Хорошо-хорошо. 

     На самом деле у мня и нет молока, я просто из вежливости спросил – и какого черта я впервые слышу, что у нее аллергия на лактозу?!

— Знаешь, я тут на днях начала читать Шопенгауэра.  Знаешь такого?

— Шопенгауэр? Пианист?! – Крикнул  Я  из кухни.

— Нет, блин! Какой, чёрт возьми, пианист? Немецкий философ.

  — Лучше ответь: «Сколько тебе сахара положить?» 

     Это странно, чего это её сегодня так прорвало и она не затыкается? Обычно она просто затыкает свои уши наушниками и слушает свою корейскую попсу, смотря в окно меланхоличным взглядом . В общем обычно всё нормально. 

— Две ложки!  – В голосе ее звучала тихая и полная безразличия горечь.

       Я случайно кинул ей три ложки сахара (Ну, ладно, так задумано специально) 

       Гостевые напитки готовы.

       Вероника что-то там всё продолжает трепаться. 

       Да что она пристала?! Что это она себе позволяет?  Я здесь главный, это мой дом! 

       Как-то раз эта сука доиграется и выведет меня из себя, и я не посмотрю на то, что она девушка и побью ее, разобью ей переносицу. Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что насилие, это отличный выход, особенно в ситуациях, где нет здравого смысла. Вот сейчас вернусь и поставлю ее на место. Да, так и сделаю! Наверноe?

       Я вернулся и поставил две кружки с кофе на столик.  

       Вся комната  была окутана дурманным дымом. Она сидела на диване головой вниз, ногами вверх и вовсю курила свой дряной косяк.

  — Как же бесит. Каждый человек на ниточке висит, бездна ежеминутно может  под нами разверзнуться. В итоге все равно мы все исчезнем! Может это так и надо? Может это и правильно?  Что мы все просто исчезнем?  С вечной борьбой в себе, борьбой с матерями, отцами, обществом и самими собой, и все нашим миром в нутрии нас? И этот мир исчезнет вместе с нами. Как же бесит! И ты меня бесишь!  Не беси меня! 

— Что за негатив?! Хватит ныть! Ты сегодня чересчур  активная.Послушай свою корейскую попсу и успокойся! Не суетись ты по чепухе, ты поживешь и умрешь, и я поживу и умру,а пока что я выпью кофе. 

— А никто и не ныл! Моя грусть квинтэссенция романтизма. А ты просто замкнутый.

— Ты меня заебала! Наркотики не помогут тебе жить! Это ненормально! И вообще прекращай прикрываться мной. Тебе лишь бы наговорить хуйни и возомнить, что ты какай-то особенная, а другие люди вокруг, просто поцы, непонимающие самих себя.  Тебе нравится ныть, тебе нравится быть жертвой.  Показать всем людям —  в чём они ошибаются и убедить их в том, что разумно,-это не в твоей власти. Тебе дана власть убеждать только саму  себя. Убедилась ли ты  в том, в чём хочешь убеждать других? Так не лучше ли тебе оставить в покое других людей и учить только саму себя? Сама ты знаешь себя больше всех и убедить себя можешь лучше, чем других.  –  Высказался Я. 

      Полагаю, что Вероника раздражалась бы куда меньше, если бы не развивала в себе так усердно силу воображения, не припоминала бы без конца прошедшие неприятности, а жила бы безобидным настоящим, слушая свою корейскую попсу. 

— Знаешь то, что ты умничаешь, это полнейшая хрень, просто маска. Ты же имитатор! Ты только дешевые понты кидаешь! Ты делаешь вид, что ты якобы нормальный, но на самом та деле ты депрессивный нытик, мямля! Ты только делаешь вид, что тебе весело или интересно, но на самом деле все это лож! Ты  делаешь вид, что ты якобы образованный, начитанный, честный, умный, скромный и прямой человек.  Но зачастую, ты используешь свои качества, чтобы манипулировать  людьми, унижать их, а когда надо льстишь им.  Твои принципы заставляют тебя ненавидеть весь Мир! Ты ненавидишь тех, кто верит,  потому что для тебя вера, это признак глупости, ты ненавидишь тех, кто не верит как раз за отсутствие идеалов.  Ты ненавидишь болтливых, а молчунов подозреваешь в заговоре. Ты ненавидишь стариков за их конформизм, а молодых за свободу мысли.  Ты ненавидишь марихуану, но сам только пьешь алкоголь и куришь табак!  И это твое козырное слово «Наверноe» — полнейшая хрень, я уверенна ты, это специально произносишь! Конечно, это иногда  в тему, но зачастую все мимо и никуда не лезет! Идиот! Ненавижу тебя! Ты социопат! Как же ты меня бесишь! 

  — Выговорилась?  Полегчало? 

  — А знаешь что? Да, полегчало. Да, черт возьми, полегчало!  – Крикнула Вероника и сделала мелкий глоток кофе. 

  — Что это?! 

  — Ты о чём? 

  — Кофе.

  — Кофе? А что с ним?

  — Я же  миллион раз тебя просила не делать такой сладкий кофе!

  — Ну, давай еще из-за сахара с тобой поругаемся! Если я тебя обидел или оскорбил тем,  что положилтебе сахар в кофе, пожалуйста, прости меня. Но, я ни в чем не виноват… 

 — Что?! Нет, бля! Ты виноват! Ты как баба!

 — Это я,  как баба?!

  — Да-да, ты как баба! Я так и знала, что ты пидар!  

  — Пидар, это твой отец!

     Спор перерос в обычное выяснение отношений (или это даже был не спор, а сора или что-то вроде того). Наши странности только раздражают друг друга.  Я инстинктивно не шёл на конфликт, я готовответить: «Хорошо, ты права». ( Но это означало бы, что я посылаю Веронику нафиг, а я ужасно люблю заниматься с ней сексом). Особенно раком, когда она тихо постанывает и симулирует оргазм, положив свою красивую головку на жёлтые шёлковые наволочки на моем диване.У меня нет другого правила поведения, кроме как непринужденно следовать во всем своим прихотям.  Знаю-знаю, что мне не стоит слишком откровенничать о собственной личной  жизни, но воспоминание о том, какая она в постели, настолько ярко, что его не способны затмить ни её грубость, унылость и склочный характер. 

 — Тихо! Спокойно! Признаю я виноват. Извини. Но я ни в чем не виноват. Ты сама меня спровоцировала. – Сказал Я. 

       Я пытаюсь все исправить,  я  бормочу нежные извинения, но она сурова и неумолима. Она красивая и сладкая только в постели.  Из-за этого порочного круга она утратит красоту раньше времени.  Вероника называет меня самым последним долбоёбом на свете и ещё кучей обидных словечек, от всего увиденного, и, к сожалению, услышанного  меня неожиданно  приспичило.

— Знаешь что?! Я пойду, отолью, а ты пока подумай над своим поведением. – Сказал Я. 

    В санузле, из-за вспышки эмоций, я перенервничал и промазал, из-за чего немного описал  ободок. Сейчас вымою руки и поставлю её на место. Я разберусь с ней! Она себя так ведёт, так нагло огрызается со мной, словно я её мальчик для битья.  Вернувшись, я уселся рядом с ней на диван.

       Вероника сидела на крою кушетки, сложив руки на коленях, а ее наивные дымчато-серые глаза были широко раскрыты и словно застыли в изумлении; ведь она в очередной раз не в своих корейских мечтах, а в моей скверной. Мрачной халупе. Наверноe. 

     Вероника взяла кружку с кофе отпила глоток, облизнула губы и сказала:

— Вот скажи мне хоть раз: «Ты  красивая. То есть, если бы ты меня не знал, ты бы подумал, что я симпатичная девушка?»

— Много сахара не бывает. Жизнь и так горька!  

— Отвечай на вопрос! Это же означает, что и ты думаешь что я и в правду уродина! 

— И кто так еще думает? Вероника  ты вовсе не уродина! Нельзя так о себе говорить. Ты не уродина. Ты эксклюзив. 

— Эксклюзив? Черт возьми, это тоже самое, что и подтвердить, что я уродина! 

     После этих слов  Вероника  положила голову мне на плечо и, молча,  уставилась на меня.  Это в ее стиле.    

    Так в тишине мы просидели некоторое время. Только слышно как часы отбивают время. Но у меня нет часов. Наверное, это ее наглое сердце нагло стучит в ее маленькой груди.  Вдобавок она не решила все испортить:

  — Я подмешала кое-что в кофе. 

  — Я так и знал, что ты хочешь меня убить.

  — Это DMT.

  — Ты серьезно? DMT, диметилтриптамин?! Проклятый психоделик?!  Черт возьми, я же  тебе тысячу раз  говорил, что я завязал! Ненавижу всю это наркоманскую хуйню!  

    Может это все из-за ее новенького выдуманного ею же самой диагноза «Ангедония»?

— Да  кого волнует, что ты там сам себе бубнил. Ты просто замкнутый! Тебе надо открыть для себя больше возможностей. 

— Твою мать! А может мне так нравится! Я не хочу жить так как тебе того хочется!  

— Я тоже. 

— Прекрати огрызаться, и лучше скажи, что нужно сделать, чтобы это наркота не подействовала!

— Ничего не поможет, скоро тебя накроет!

— Спасибо Вероника, замечательно, черт возьми!  (Вот же мразь!) 

— Ты просто не хочешь развиваться! Ты не хочешь расширить сознание! Все чего ты хочешь, это сидеть в этой вонючей дыре, задыхаться  и ныть какое жизнь дерьмо!

— Знаешь,  вот сейчас, ты говоришь, прямо, как наркоманская шалава…  

      Тут она  резко ударила меня ладонью по щеке. (За что? Я  просто, сказал  правду) 

      Естественно я ударил ее в ответ (Легонько, тоже ладошкой, чтоб знала кто я). 

      Но это ее не остановило, а только разозлило еще больше (Я оплошал, это было очевидным).Она вновь ударила меня по лицу,  а потом еще раз и сильней, звук хлопка прошел быстро и мимолетно, осталось только горечь и жар на моей щеке, точнее на обеих щеках (Вот же мразь!) Я ударил ее в ответ вновь. Рефлекторно.  

— У тебя проблемы! С головой! И с самой собой! – Крикнул Я и схватил ее за плечи, начал трясти и повалил  на пол.  

      Она плюнула мне в лицо,  я плюнул в ответ  (Чего добивается эта пизда?!)  

      Мы смотрели друг на друга некоторое время, пока она не укусила меня за губу и притянула меня к себе. Мои руки непроизвольно потянулись к ее груди, там они наткнулись на застежки ее блузки. 

      Все начало разлагаться на атомы. Видимо  DMT уже вступили в дело. Бессмертноe вещество, одни лишь тленные формы. Пол исчез из-под ног. Теперь мы находились в совершенно другом пространстве. Из-за ее спины выползли щупальца, они жестко обвили меня, не давая мне сбежать. Я посмотрел на ее лицо. Это уже была не Вероника, это была некая богиня Амазонок. Ее синие губы распахнулись, и оттуда вылез невероятно длинный язык, он проник ко мне в рот и сцепился с моим языком.  По моему телу прошла судорожная рябь. Щупальца все сильнее обвивали мое тело и притаскивали меня все ближе к ней. Я жестко обхватили ее за талию, и мои пальцы жадно впились в ее тонкую кожу, оставляя на ней алую вибрирующую рябь пульсирующего света. Я вошел в нее, и в ее прозрачном теле зажглись тысячи огней, они ослепили меня и я закрыл глаза, схватив ее еще сильнее.   

      Открыв глаза, я обнаружил, что у меня за спиной появились крылья.  

      Я взмахнул ими, и мы вознеслись в космос, там мы взорвались, создавая тысячу новых звезд.Я  это бросок природы, бросок в неизвестность, может быть в никуда…

    «Холодно – начало чего-то знакомого; то есть унизительного» 

      Проснулся я утром в холодном поту.   

      Мне снился чертовски странный сон.     

      Во сне я бежал по  темным улицам незнакомого города. За мной гнался гигантский ребенок. Он был очень велик, и на нём были подгузники. Он сносил большие здания, а я убегал в истерике.  Cловно  он  искал именно меня.  

      Что за идиотский сон?!  Удивляет  то,  что я его вообще запомнил.  

      Земля под ногами подрагивала от шагов этого гигантского ребёнка. Когда я оглянулся в очередной раз и понял, что из-за угла вот-вот покажется его отвратительная морда, под ноги подвернулся булыжник. Со всего маху я рухнул на мостовую. И проснулся.  

      Проснувшись, я  услышал, как за Вероникой захлопывается входная дверь.  

      Это ее манера  «уходить не попрощавшись» меня бесит! Не доброе утро милый, не кофе в постель, так нехуя, все ей похуй, вот же  бесчувственная тварь! 

 

      Из окна льётся серый свет. 

      Скомканная простыня в ногах, влажная подушка.  

      Доброе утро Мир…  

      Во рту отвратительный привкус, будто я жевал дерьмо. 

      В ушах всё ещё звучит басистый гул космоса.

      Чтобы отвлечься от болей в теле, я начинаю создавать мысленные помехи.    

      Что может быть лучше, чем выпить с утра? Подняв свой зад,  я направляюсь на  кухню и открыл холодильник с намерением разобраться со всем сегодняшним дерьмом. 

      Я кладу в стакан истекающие потом параллелепипеды льда. 

      Налив светло-коричневую жидкость  в чашку, легонько взбалтываю, лёд звонко побрякивает.  

      Первый же глоток заставляет немного примирится с действительностью.  Наверноe.

      Черт возьми, эта её поганая привычка уходить, не попрощавшись, начинает раздражать меня все больше и больше, но я подозреваю что, ей просто нравится меня раздражать. Она получает от этого моральное удовольствие, возможно даже физическое. 

      У меня в квартире остались книги Вероники.  

      Точнее моя квартира буквально завалена её книжками.  

      А это что за компакт-диски?   «BTS»  «SEVENTEEN»?  И что-то еще?   

      Х-х-м. В один из дней все эти компакт-диски  я буду использовать как компромат.  

      Как странно, черт возьми, я уверен, что двигал диван к окну. Так какого черта он вновь у стены? (может я просто забыл, что переставил его или же я вообще не переставлял его?) 

      Итак где, черт возьми, мои сигареты? Наверноe Вероника их стырила.  Вечно она ширится по моим карманам и вещам, чертова проказница.  

      А это что за ещё какая-то книга?  «Карл Густав Юнг / Человек и его символы»

      Ну, что за безобразие, поразбрасывала она здесь все! Ну, что за девушка?!

      Диски и книгу, я кинул под диван, чтобы не мешали мне. 

      Итак, что же мне самому почитать? Что-то нормальное.

      Я вообще читать люблю, читаю всё подряд.Если сидишь в четырёх стенах, пытаясь сохранить остатки рассудка, чтение становится единственным занятием, способным удержать тебя на плаву. Но, в то же время, чтение-  это моё дезертирство, моя повседневная трусость перед жизнью, оправдание моей неспособности к работе, всегдашняя отговорка, ширма, за которой я скрываю свои поражения, свою несостоятельность. (и тут, вот тут, как обычно, на меня напала рефлективная печаль) 

      Книги ещё одна реальность, в которой я существую(Или единственная?)

      Но сколько мне ещё нужно прочитать книг, чтобы очередной раз убедится, что всё в мире страдало и страдает  по сей день. И что действительно счастливых людей крайне мало (На самом деле мне, просто, нужны деньги, как и всем остальным).

Всё одно и тоже: так скучно, скучно, скучно. Не происходит ничего, ничего, ничего. Если бы произошло хоть что-нибудь, не имеющее этого пресного привкуса обыденности! Когда я себя спрашиваю, зачем я сейчас живу, я не нахожу ответа. (никогда и не находил)

      Черт возьми! Я только что вспомнил очень неприятную вещь (Точнее факт).

      У меня закончились деньги и вмести сними желание жить. 

      Что ж,пора бы подзаработать, я опять на мели  Как же это неприятно.  

      И зачем мне вообще работать, деньги все равно закончатся, да и их не на что и не хватит, разве что только раздать их за аренду и купить покушать, а ну, да, и еще надо отложить на новые штаны. 

      Вообщем, мой очередной  план действия вновь входит в силу.    

     Мой план, как обычно, состоит из одного пункта и одного подпункта. 

     План действия:  подзаработать денег и уволится.  

     Под пункт:  остаться без плана действия, но с деньгами. 

                                 

                                             *                   *                  *

       Спустя пару дней, а если еще точнее,  и беспощадней к своей гордости то, спустя  неделю; я устроился официантом в один паршивый ресторанчик, но и там меня попросили сбрить усы.  Понятия не имею, чем они мешают им?! Я заверил, что позже сбрею их. Конечно же, я солгал,  я не собираюсь делать этого!  Всё равно, я надолго не задержусь на этой работе. Нужно только успеть получить первую зарплату, в лучшем случае вторую, а потом  уволится. Проблема кроется только в одном. В заполнении очередной проклятой анкеты! Я всегда начинаю паниковать при заполнении анкеты. Меня окутывает паника.Глядя в анкету, я начинаю теряться, и даже забывать кто я, какого года рождения, как меня зовут и так далее. На все вопросы в анкете мне хочется написать  «НЕТ»  или просто поставить крестик.

       Может я об этом не упоминал, но я  давно постиг искусство языка жестов столовых приборов.  К этому делу я подошел с большим энтузиазмом.  

      Да к чертям все это! И работу эту тоже к чертям! И меня к чертям! 

      Все равно я вскоре уволюсь. Не собираюсь здесь торчать и ходить сюда по будням. 

      Каждый вечер я прихожу после роботы и сажусь на диван, что верно служил мне кроватью.  И так постоянно. С утра до вечера я пытаюсь вызвать в себе желание работать.

      Я сажусь на диван, откинулся на его мягкие подушки, и начинаю смотреть в белую стену, я  словно вижу вибрации, которые исходят от громкой музыки, играющей в соседней квартире. 

      Если они не сделают тише, то мне придется  позвонить в полицию. 

      Мое внимание привлекли другие вибрации,  исходившие  из  под  моей задницы. 

      Это был мой телефон.

      Двигаться было лень, поэтом я просто запустил руку под себя  и с большим усилием выдрал телефон из темных недр дивана.

      Я посмотрел на экран… – это была Вероника.  

      Я не взял трубку, просто не хочу.   

      Всё ровно я увижу её. А сегодня ее не существует. 

      Наверное, она снова будет рассказывать мне  про открытие новых горизонтов, развитие, детерминацию и что-то еще… 

      Чёрт возьми, она всё ещё звонит! Я не возьму трубку, мне лень (не хочется).  

      Просто не хочется, я все равно увижу ее в воскресенье. Зачем лишний раз выслушивать весь ее негатив?  Чёрт возьми, она всё ещё звонит?!  

      О, перестала, наконец!  

      Если она будeт доставать меня: «Почему ты не брал трубку?» – я отвечу, что просто не заметил или был очень занят, в общем, выдумаю, что-нибудь  и по реалистичнее. Да пошла она к черту! Почему я постоянно должен отчитываться перед ней?! 

                                           

                                              *                     *                     *

        В следующее воскресенье я снова явился в группу. 

        Где мне сообщили, что Вероника  м_е_р_т_в_а. 

        Это было слишком резко и неожиданно.  (Я не могу в это поверить!)  

        Я не сразу поверил в ее кончину, так как был очень удивлён, можно даже сказать, что я был в шоке. Она все -таки решилась и вскрыла себе вены.  По всей видимости, корейские бойз-бенды её не отвлекли от суровой действительности, в которой нет места мечтам. Я  уверен в том, что она хотела встречаться с клевым корейским парнем, но жизненные неприятности и тягости доконали её,  а точнее убили. 

       Только в мечтах все мы свободны, а в отельное время нам нужна зарплата.  

       Корабли мечты терпят крушение об острые камни жизни. Но на моих воображаемых солнечных островах безумия и цинизма, этот кораблик благополучно входит в порт – по этой причине я все еще жив. 

       Естественно, известие о суициде Вероники расстроило меня, но в данный  момент вся трагичность произошедшего еще не полностью наполнила мое сознание.  

       Тем временем как я сидел в холле и обдумывал о случившееся,  ко мне подошел  полицейский. Так как Вероника перед смертью звонила на мой телефон, вот и полицейский  решил опросить меня. 

       Возможно, Вероника хотела предупредить меня о том, что собирается сделать, возможно, это был тот самый случай «крика о помощи».  Возможно, я мог спасти ее, отговорить от суицида, успокоить в конце конов, а возможно и нет.  

       Я рассказал, что спал с ней  (Чего уж тут таить?) Да и у меня было алиби, я же работал.  (Я в шоке – но некому об этом не скажу)

       В общем, меня еще допрашивали и задавали какие-то тупые вопросы, потом попросили, чтобы я явился в участок для еще какого-то там тупого допроса, но по собственному желанию. Я сказал, что  явлюсь, но это мало вероятно. 

       Тем временем; я все торчал в холе. Мне стало как-то не по себе, и я зашел в группу. 

       Мозгоправ  все разглагольствовал, я сел на стул. На меня никто не обратил внимания.  В этот миг я просто хотел быть с кем-то.

 — Это и в правду было! – Крикнул кто-то из группы.  

 — Ну, все успокойтесь, Мисс Бэгер, все хорошо. Мы с вами друзья, мы все здесь друзья.Не стоит нервничать. Успокойтесь и глубоко дышите. – Говорил мозгоправ уравновешенным, но все же таким же раздражающим и наглым голосом как говорят все мозгоправы. 

 — Я  вовсе не спятила! Повторяю для поцов! Вчера вечером я засиделась за компьютером и где-то около часа ночи или чуть больше я выглянула в окно и увидела, как в небе что-то двигалось напротив к соседнего дома, двигалась оранжевая точка размером с теннисный мячик. Ну, может и больше. Это я издалека все же наблюдала.  Тогда я подумала: «Возможно, это кто-то китайский фонарик запустил?»  Но на всякий случая я решила сфотографировать его. Но пока я нашла фотоаппарат, пока настроила его на ночную съемку, неизвестный объект тут же скрылся над нашим домом. Так я и осталась стоять с приготовленным фотоаппаратом в  часночи, обидно было, и я сожалела, что ничего не успела заснять. И тут! Словно уловив мои мысли неизвестный объект с той же точки, где скрылся, появился вновь!  Пролетев, остановился, словно позируя мне. Но, вдруг в моем фотоаппарате кончалась батарея. Это еще одна странность. Я точно помню, что батарея была заряженная. И вот я смотрю, в районе  пятого этажа  поплыл оранжевый светящийся шар. Я подумала, что это? Фонарь полетел что ли, или у меня крыша поехала? Смотрю фонарь на месте, а оранжевый свет продолжает двигаться, ну очень похожий на свет этого фонаря.  Я решила, что это вчерашний плазмоид. Я была ну прям очень поражена. Проплыв вдоль фасадов  двухдомов он поднялся в небо и скрылся.  Сразу же после этого я легла спать.  Был уже второй час ночи. Едва я легла, сразу начался контакт. Я слышу стук в дверь. Ну, я поднялась с постели,  посмотрела в дверной глазок.  А там никого. Ну, я и решила не открывать, мало чего. По пути в спальню зашла на кухню горло промочить. Выпила стакан воды. Но как только я посмотрела в окно, я вновь увидела этот летающий шарик. Он то и дело кружил у меня под окном. Окно открытым было, и  мистер Нэко, это  мой кот породы Корниш Рекс,  сильно мяукал и выпрыгнул в окно. Не знаю зачем, наверное, чтобы поймать этот шарик, не знаю. Выпрыгнув в окно, слава богу, ему удалось долететь до дерева и спустится во дворе. Я ночью выбежала из квартиры, но не нашла его. Но сегодня днем я встретила его. Но он убежал от меня. Мистер Нэко словно не узнает меня и не помнит как свою хозяйку. Я даже объявления во дворе расклеила о пропаже кота.  Я сейчас покажу вам его фото, может кто-то видел его темные ушки, лапки и длинный черный хвост; гибкое удлиненное тело, большая круглая голова, на мордочке щетинистые усы, бородка и ярко-зеленые глаза. Цвет глаз меняется, когда он злится или угрожает, зрачки становятся то красные, то зеленые. Уши у кота всегда настороже; они улавливают малейший шорох. – Говорила какая-то женщина.

 — Да, что за хуйню ты несешь, сука обезбашенная?! Да всем плевать на твоего кота поганого! Она мертва! Ее больше нет! О боже, это е я виноват! Я не взял трубку! 

Она звонила мне, а я не взял трубку! Ей была нужна помощь, она хотела поговорить!

 А я не взял трубку! Я монстр! Это я во всем виноват! А она мертва! Я не выдерживаю. 

 — Я не понимаю, о ком вы? Кто мертв?

 — Ты не сумасшедший и ты не сходишь с ума, я тоже их вижу, ты такой же нормальный, как и я. Фантазий, как таковых, не существует. Любая выдумка  уже реальность.

 — Ноги моей больше не будет в вашем поганом психологическом центре! Идите все на хуй со своими проблемами и трусливыми побегами от реальности!

                                                *                     *                  *    

       Прошла одна неделя  (Или меньше?)  Вообщем, что-то там прошло, кроме меня. 

       Я ничего не делал и прибывал в очень непривычном мне душевном состоянии.  

       Ну, в смысле я бухал всю неделю. (Я некто без нее это я виноват!)  

       На похороны Вероники я не пришёл.  (Что  я скажу ее матери?!) 

       Как же странно, вот совсем недавно я видел её, общался с ней, молчал с ней , а теперь она мертва, ее больше нет.  «K-pop» привлекал Веронику тем, что избавлял ее от боли, принося в качестве замены удовольствие.Наверноe. 

       Сердце Вероники  грелось надеждой и верой, ведь,  когда она слушала «K-pop», мысли о холоде, голоде, жажде и страданиях вовсе не  тревожили ее. Она видела впереди только тихие корейские радости и конец тягостному одиночеству, избавление от бессердечных людей, омрачавших своим присутствием и без того тяжелую для нее пору, надеялась на то, что к ней  снова вернется  душевный покой, и жизнь ее снова будет полна безмятежного счастья. В душе Вероники теснились какие-то желания, неясные ей самой.  Ничто их не пробуждало, потому что не было толчка. Казалось, стоит ей протянуть руку, и она ухватится за корейский рай. Но она и не пыталась, усыпленная их ласковым рокотом. Пожалуй, она и не хотела пытаться.  От суицида умирает больше людей чем от массовых убийств, автомобильных аварий, или нападении животных; так что странно что из новостей мы так часто слышим, об убийцах и так мало о людях которые покончили с собой самостоятельно. (Наш страх влюбится и если что-то пойдет не так убить себя, должен быть сильнее страха нападения акулы или автокатастрофы!) Ежегодно, в среднем более миллиона человек в  год, решают свести концов с собственной жизнью! Самоубийство занимает пятнадцатое место среди причин смертности составляя полтора процента всех смертей в мире. Надо бы выпить. Открою новую бутылку водки, виски, и чего-то там еще, открою и, наконец, может быть, найду забвение или не найду ничего, но это почти тоже самое. (Из своих физиологических и психологических проблем; я умудрился сделать образ жизни) 

                                             *                      *                     *

      Прошло полмесяца  после смерти Вероники  (Или один месяц?)    

      Большую часть дней  я провел в алкогольном ступоре.  

      Всё что у меня осталось от неё, так это её книжки, никто так и не пришел забрать их.

      Я перестал посещать группу психологической поддержки.       

      Я уволился с работы. 

      Ушел в себя и заперся там.

      Мне и правда не хватает Вероники. Я бы не прочь послушать её нытьё про неудачную жизнь. Сам я не имею способности и сил жаловаться. 

      Я даже не знаю, стала ли моя жизнь более пустой без нее, была ли она полной с ней?     

      Вечером я остался один, что и не удивительно.

      Лёжа на диване, я задавался бесконечными вопросами к самому себе. 

      Пустые дни, духота в моей комнате,  и шесть носков (Я все же вновь  забыл их снять) 

      Будильник, который не звенел, не звенит,  не будет звенеть в установленное время, для того, чтобы меня  разбудить (Потому что он давно сломан).  

     Я кладу раскрытую книгу рядом c собой и все еще продолжаю лежать на диване. 

     Все вокруг;  тяжесть, шум, оцепенение  и вот снова «ЭТО» – совершенно бесплодное чувство. Нечто вроде набившей оскомину очевидности, которая  в конце концов, переходит в скуку. 

      Плохо. Как же мне плохо! Дышать становится  тяжелее!

      Я открыл окно, и начал глубоко дышать, но всё равно ничего не помогало. 

      Я лёг на диван,  скрутившись, начал плакать, рыдать как малое дитя. Не подумайте, что я плачу из-за Вероники.Нет-нет, ха, ну, конечно, не из-за нее.  Умершего следует оплакивать,  а  рождающегося для тяжелой борьбы с невзгодами жизни,  и с  «ЭТО».

      Самое страшное – то, что я  никак не могу смириться с тем, что моя жизнь  не может быть такой жуткой и очень болезненной, нелепой и  абсолютно бессмысленной.  

      Продолжая цепляться за мысль, что это все происходит не на самом деле, я падаю в пустоту.Навсегда.  Наверноe.   

      Я заворачиваюсь в одеяло. Но едва голова коснулась подушки,  я  провалился в темноту.  Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд. Этот взгляд. Чей же он? 

                                            *                      *                     *

      На следующее утро. Ничего.   Весь день я просидел дома. 

      В основном я лишь читал. Читал всё подряд (И бухал много, очень) 

      Полная тишина.  Другая тишина.  Делать  абсолютно нечего. 

      Каждый новый день выжимает из меня все больше. Эта боль требует, жаждет, чтобы я почувствовал её. Такое чувство, словно тишина и темнота загипнотизировали меня.

      Сидя на своем  диване, я закуриваю сигарету. 

      Мои лёгкие наполняются вредным никотином, смолами, токсинами,  и я рад этому удушью. Оно хотя бы реально.             

      Жизнь насилует меня, как спидозную проститутку, которой больше нечего терять, при этом позы становятся со столькими изгибами что, подобное вы не найдёте ни в одной «камасутре».  Не поймите превратно, я имел в виду именно слово «насилует». 

      Утром я отправился устраиваться на работу. (Рано или поздно жизнь унизит каждого)

      Все мои проклятые дни проходили абсолютно так же как и прошлые дни, некоторые дни были холодные, некоторые серые, а некоторые  были невыносимо скучными.  (Ну-у еще я работал, точнее подрабатывал – но это всего лишь нюанс) 

      И вот я, как обычно, один в своей съёмной квартире.  Над залитой водой землёй дул ветер, который поглощала тьма, а я сижу себе, думаю, не думаю и курю.  

      Звёзды были потушены раздувшимися чернилами туч. Плотный туман заполонил пространство.  

      Я вспомнил!У меня  сегодня день рождения?! 

      Это ужасно, черт возьми, я никогда не праздную этот проклятый день, уже, наверное, с подросткового возраста. День,  как день  и  все дни.   

      Мысли и память моя вновь разочаровали меня, я отправился в душ.

      Принял холодный душ, сделал горячий чай, но как только я вновь закурил, я осознал, что  «ЭТО» всё ещё осталось в моей груди.  «ЭТО» не то, чем можно размышлять. Нужно, чтобы «ЭТО»  нахлынуло, навалилось всей тяжестью.

      Капли дождя барабанили по стеклу (А мне все хуже). 

      Я подошёл к окну. В руке я держал кружку чая, что немного согревала мои ладони.

      Посмотрел  в окно на искажённое отражения самого себя – это ужасно. 

      Части моего лица стекали вместе с каплями дождя, падая на подоконник, разбивая мою сущность на кусочки. Я просто ужасен, даже для того, кто привык видеть в зеркале ужас каждое утро, это отвратительно. (Мне все хуже, хуже и хуже). 

       Что ж пора. К чертям  все! Пора с этим разобраться раз и навсегда!  

       В жизни каждого человека наступает момент, когда нужно стать храбрее и мужественнее, в конце концов,  пора  и мне умереть. 

       Человеческая жизнь  всего на всего промежуток времени   и не больше.

       Качества, которыми мы восхищаемся в человеке,  это  доброта, щедрость, открытость, прямодушие, понимание, чувствительность. Все это обеспечивают неуспех в нашей системе .Есть  черты,  которые мы считаем гнусными,  это лукавство, алчность, жажда наживы, подлость, низость, эгоизм, корысть.Всё это, напротив, гарантирует успех.   Людей восхищает первый джентльменский набор, но, по всей видимости, пользоваться они предпочитают  плодами только второго.  Правила везде одни?! (С распростертыми объятьями меня никто не ждет, а лишь только смерть примет меня таким, каков я есть) 

      Я не собираюсь торчать в этих стенах до семидесяти лет и слышать единственные звуки в квартире.

      Допив свой чай, я взял ремень и табурет.  

      То,  что у меня имеется табурет в квартире, стало для меня открытием.

      Встав на табурет, я завязал ремень возле одной торчащей трубы. 

      Я накинул ремень на шею, он начал давить мне на кадык.  

      Пора покончить с неопределенностью жизни. 

      Стоя на цыпочках, я начал раскачивать стул (Конечно, лучше бы застрелится, это легче, наверноe, но у меня нет средств на приличный револьвер, как и на все остальное) 

      Не хочу я больше жить. Но что самое раздражительное – никогда и не хотелось. 

      Я весь дрожу от волнения и страданий, я не двигаюсь с места, всхлипывая и горько рыдая, разбитый и обессиленный безумной вспышкой страха и отчаяния; я просто сижу. 

      Я живу пустой жизнью, работа, четыре стены, работа опять четыре стены –  А где Я?

      Это работа, которую мы выполняем  и которая нас полностью подчиняет, поскольку она  нас изнашивает. Эта наша заработная плата, которая классифицирует нас под определенный стандарт жизни.  (Я тряпка, всегда был тряпкой, драной половой тряпкой!) 

      Жестокость, алчность,  разврат, потеря, разочарование, корупция,  несправедливость, бессмысленное нытье и что-то еще. Все это  найдет меня  везде, куда бы я не пошел. 

      Я признаю, что я проиграл  и  ничего не стою. Я ничтожество, тряпка и кто-то еще.  

      Все, что я могу,  так это и дальше подрабатывать, или просто работать, но чтобы я не делал, мне никогда не выйти на другой уровень. И таких проигравших как я  миллиарды бедолаг  (Им даже хуже, чем мне) Но я не хочу жить так. Это слишком низко. 

      Я не буду гнить в этой съемной квартире до конца своей жизни!  Весь ужас в том, что я все это понимаю. Я освобожусь из этого осознанного кошмара! 

      Я покончу со вcей этой ограниченностью,  болезнью и со всем  этим унижением! 

      (И тут как обычно мне пришла в голову мысль: может стоило стать донором? – может хоть смерть моя принесет кому-то счастье, и хоть у кого-то будет шанс на жизнь? – а хотя нет, ведь через органы мое ничтожество может передастся, как зараза).

      Итак, быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ли смиряться под ударами судьбы  или надо оказать сопротивленье?  И в смертной схватке с целым морем бед покончить с ними?  

     В_И_Б_Р_А_Ц_И_И…  Эти вибрации исходят откуда-то снизу.   

     Голова склонилась вниз, и я увидел источник  вибраций – это был мой телефон.

     Мой затуманенный взор пронзил свет, сквозь который проступил  текст:   

   «Открой Дверь»   «Вероника»

     Что за чертовщина?!  Она же мертва!  (Или это я мёртв? –  или меня никогда и не было?)

     Наверное,  это предсмертные галлюцинации…

     Может это соседям звонят?  Ведь здесь же стенки тоньше, чем мои руки. 

     Ну, вот, снова звонок. 

     Нет, это звонят: МНЕ.   

     Почему мне не могут дать спокойно умереть?!  Кто же это может быть? 

     Неожиданно звонок  возобновился с новой поистине возмутительной силой.

     Раздражающий, навязчивый, непрошеный гость. Какой проходимец не может оставить меня в покое даже в мои последние мгновения?!  

    Черт бы его побрал.  

     Я развязал ремень, откинул стул в строну и пошел открывать эту проклятую дверь. 

     На моей шее, по всей видимости, остались красные пятна от давки ремня, моя шея очень чешется и побаливает. 

     Открыв дверь — Передо мной оказалось  незнакомое лицо и даже не в полном смысле слова лицо.  На пороге стоял  высокий, бледный, как тень  мужчина, он представился , но я не буду называть его имя  (И на то есть причины , на все есть свои причины) 

     Представившись, он зашёл в мою квартиру, хоть я и не приглашал его. 

     Можно сказать, что этот человек чувствовал себя как дома, хоть и без моего разрешения.

     Этот господин  предложил мне работу в одном заведении. Он сказал, что моя кандидатура идеально подходит на эту должность (Это было так странно)

     Я сам лично не задавал вопросов, а лишь слушал его. Внезапно у меня возникло чувство, что я боюсь этого человека. 

     К моему удивлению, таинственный господин знал абсолютно всё про меня. Знал, кто мои родители, знал всех моих родственников, которых я в жизни даже и не видел. 

     Так же он знал, что я долго не задерживаюсь ни на какой работе. 

     Таинственный незнакомец сообщил мне, что моя кандидатура  идеальна. 

     Он так и сказал, черт возьми:  — «Ваша кандидатура идеальна, мистер Эммануэль».  

     Что-то подсказывало мне, что, если я не соглашусь, то мне придётся очень худо. 

     Анонимный наниматель  мне всё объяснил и рассказал, что входит в мои обязанности.     

     Но сначала предупредил, чтобы я никому не говорил, где работаю, и что наше встреча первая и последняя. Все это было так странно и не рационально. Но меня это не волновало. Меня волновала моя заработная плата. И как только мне сообщили сумму, я все забыл. Оплата очень большая. Очень! За эти деньги я могу снять квартиру в приличном районе и начать откладывать деньги на автомобиль!  Ничтожная жадность взяла верх над ничтожной отрешенностью.  Мысль о выгоде сразу вышибла мысль о суициде из моей бренной головы.  Она ворвалась точно это загадочный господин, избила и выставила наружу старые переживания  и стала чувствовать себя как дома. Мне просто хотелось совершить самоубийство, чтобы хоть что-то изменить. 

     Признаю. Я ошибался в суждениях.

     После пройденного этапа моих порывистых эмоций, я в очередной раз переосмыслил сою жизнь и, подойдя к окну, я увидел, что  только что  маленькая злая луна светила чертовски ярко. (Мир не имеет по отношению ко мне никаких намерений – и я не собираюсь умереть).

     Я словно переродился и вступаю в новую жизнь… 

     

                                                     ГДЕ Я? 

       Тепло.

       Сегодня весьма умеренная погода. 

       Яркий свет пробивается сквозь мои закрытые веки, вынуждая меня проснуться.  

       Я открыл глаза и понял, что это было вовсе не солнце, а моя новая настольная лампа.

       Эту лампу я купил в магазине модной мебели. Да, теперь я могу позволить себе весьма дорогие вещи. Так же я купил себе просто а́хуительный ортопедический матрас!   Упругий и жесткий его материал, не подверженный гниению и появлению плесени, этот матрас  хорошо пропускает воздух и не отсыревает, с ним мой сон значительно улучшился. Теперь я сплю как человек, просыпаясь без болей физических. 

       Я так же обзавелся и машиной- «Renault Capture». Этот автомобиль  подчеркивает мое стремление быть человеком баланса.  

       Я уверен, вы думайте, «Renault Capture» это не круто. Конечно, есть более дорогие автомобили, более престижные марки, модные, качественные, крутые  но как по мне, все они чересчур  бездушные.  

      Когда вы садитесь  в «Renault» вы знаете наверняка, что о вас уже позаботились.   

      Так вот; живу я теперь в новой квартире, в весьма приличном районе. 

      Квартира в дизайнерском стиле, ничего лишнего, у меня каждая вещь проходит тест на надобность. Квартира должна быть уютной, без излишеств, комфортной как «Renault.» 

      С самого утра меня стала мучить некая удивительная тоска, ну, как обычно. 

      Уже почти год прошел с тех пор, как я принял предложение того загадочного господина(Или полтора года?) 

      Само собой разумеется, я не буду точно пытаться рассказать все, что случилось вчера и позавчера, или месяц, год назад; с тех пор прошло слишком  много времени. 

      Могу сказать только то, что ничего не случалось того, что обычно называют событием. 

      Ну, что тут еще сказать? Похоже, что жизнь налаживается. Наверное. 

      Квартира, машина, новый  девайс, одежда;  это все неважно, но из-за того, что это все неважно, это и делает все это  таким  важным. 

      Я посмотрел на время. —  Час дня. Херня, можно еще поспать… 

      Я снова провалился  в сладкую пустоту, но тут , же, из сна меня вырвало мерзкое гудение, это был мой будильник. Вялым движением, ползя, словно червь, по рыхлой земле, моя рука вслепую приближалась к источнику звука. 

      Пора вставать, черт возьми (Ну же подымай свою жопу лентяй!) 

      Едва поднявшись, я сразу же зашел в ванную комнату и попытался стать Цезарем, одновременно отливая и рассматривая себя в зеркало.  Зеркало, в котором отражаются черты, составляющие мое лицо. Слив воду, я начaл облапывать свое худощавое тело. 

У  меня модельная фигура. Наверное. Краями кончиков пальцев я дотянулся до торчащих лопаток.  Мне кажется, что одна  лопатка немного выше другой? Лопатки,  это все что осталось от моих крыльев. Может мне стоит больше кушать? 

      Я поближе подошёл к зеркалу.  

      В отражении я. И я иногда  похож на корову? 

      Корова, это самый лучший из вариантов. Наверное. Есть еще жук и медуза. 

      Мои выпученные хоть и сонливые глаза не выражают никакого интереса к тому, на что они смотрят. Я вижу  себя в зеркале, и это не вызывает у меня никакого чувства, даже того, что могло бы родиться просто по привычке. Это говяжье отражение,  которое я по опыту уже научился идентифицировать как самый верный образ моего лица,  оно, кажется, не испытывает ко мне  ни единой симпатии, ни признательности. Это отражение просто смотрит на меня  из вежливости, только потому, что я смотрю на него.

      Вот такие дела. А теперь мне пора… 

      Я сажусь в свою новую машину:  «Renault Capture»-   классический дизайн, уютный и мягкий салон, нежная коробка передач, педали податливы и мотор тих.

      У меня все классно (Или мне хочется в это верить?)  В этом же и был основной план?!

      Что еще у меня изменилось?  НИЧЕГО.  Хотя, по правде говоря, я много чего изменил в себе;  привычки, отношение,  и так далее, но постепенно.  Я до сих пор работаю над самим собой,  но постепенно. Я называю это  эффект ленивых изменений. Я,  как актер живу играючи, меняюсь, создаю, а иногда плачу. 

       Мне уже тридцать (Ну, может чуть-чуть больше).

       Я не женат, детей нет, семьи нет, отношений нет. 

       Дом работа, дом работа.  

       И так каждый день – в этом суть моей жизни, это  тайная беседа с самим собой. 

       Надеюсь,  я не проехал поворот?

       Порой. Очень редко.  

       Иногда я  вспоминаю о Веронике, я понимаю, что мне иногда ее не хватает. 

       Вероника была классной.  Или нет? Ну, конечно, нет!  Она меня всегда раздражала! 

И даже сейчас одна мысль о ней бесит меня и выводит из себя! 

       На кой черт я вообще вспомнил об этой наркоманской суке?!   

       Зачем я вспомнил об этой суке, которая винила всех в собственных ошибках?! 

       Простое человеческое горе так наполнило мою жизнь, что для других чувств места больше нет.  Наверноe.

       Вероника  постоянно затирала мне свою херню, что прочитала в своих дебильных книжках и пугала меня своими желточными высказываниями. Иногда, кажется, что ее страдания стали заразными; они как яд поражают других. Наверноe. 

      Но время идет, жизнь продолжается, ее образ становится и все  мелочи прошлого, живые, маленькие воспоминания в моей душе, незаметно для меня потухают.  

    

      Мои мысли и прочая чепуха прервалась.  

      Мой сотовый завибрировал, и начал непроизвольно массировать мои гениталии. 

      Но это продолжалось недолго.  Что это? 

      Мне пришло сообщение на телефон.

      Навареноe, вновь из элитных бутиков, в это время года, у них там скидки. 

      Чего?! Это сообщение-сообщение от Вероники. «Открой Дверь» 

      По всему моему телу пошли холодные мурашки. – Что за чертовщина?!

      Это не рационально!  (Мир населен иррациональностями – но это уже чересчур!)  

      Наверняка это просто чья-то ошибка.  Так, так. Тихо. Спокойно. Спокойно! Тихо!  

      Я бы подумал, что это шутка, а не ошибка, но у меня нет друзей, которым бы хотелось подшутить надо мной (Или все  же шутка?) 

      В моей голове проходила одна мысль, которая крутилась и крутилась вновь и вновь.    

      Из-за чистого любопытства я решил позвонить по этому номеру. Из трубки раздался мёртвый электронный голос.  – Данный абонент временно не доступен.

      Итак,  какого собственно чёрта происходит?!

      Мне даже стало как то не по себе.  Мне как-то не по себе.

      Нет-нет! Это просто ошибка оператора сети. 

      Точно.  Так оно и есть! Ну, да, конечно! Это же очевидно! Проклятые пакостники! 

      Ха, я уже успел накрутить себе чёрт знает какого мистицизма. Вот же я поц. 

      Но ничего, эти  каличи у меня ещё получат. Нельзя так пугать людей. 

      Я с ними  разберусь! Я напишу жалобу! Я подам на них в суд!  

      Да, точно!  Я отсужу у этих пакостников  деньги за моральный  ущерб!

      Они у меня ещё попляшут, они пожалеют,  я найму дьявольски  хорошего и дорогого адвоката. Мы с ним отсудим у компании миллионы.Наверное. 

      Надо перевести свои мысли на что-то более позитивное. Ведь сейчас я планирую приобрести более обширную квартиру в кредит.Но это лишь планы. В планах нет лишь женитьбы; я веду принципиально холостяцкий образ жизни.

      Вдруг я увидел ЕГО. 

      Проклятый незнакомец, я этого чудикa уже не впервой встречаю.  ОН снова пялится на меня? Или мне это кажется?  ОН затеял что-то коварное? 

      Что ему нужно? Неужели он кого-то ведет во мне, он с кем-то перепутал меня, может он просто смотрит не на меня, а на мой  «Renault Capture»?  (ОН  просто хочет быть таким, как я? Или же я слишком требователен к случайному прохожему?)

      Дорога отличная, никаких происшествий, никаких назойливых водителей и пешеходов. Плавно и гладко, словно утюг, которым я глажу свои фирменные рубашки, я преодолеваю черту города.  Так странно,обычно здесь были в дали холмы, а не пустое поля, и трасcа, я буквально уверен, что в дали были холмы, наверноe. 

      Еще пару километров вперед, потом направо, затем опять направо, чуть- чуть прямо, теперь налево и вот я почти у цели. 

      Я сюда довольно долго добирался! И так каждый день без выходных. 

      Это место весьма похоже на одно порождение стиля рококо.  

      Специальное место, выстроенное в старом стиле, для того, чтобы элитные персоны, посещающие его, чувствовали себя особенными. 

      Здесь очень тихо и спокойно, но это пока не зайдешь во внутрь. 

      Аккуратными  движениями руля я завожу свой автомобиль в подземный паркинг, предназначенный для персонала. 

      Снаружи, прямо рядом с роскошным парком, расположена парковка, на которой обычно стоят баснословно дорогие автомобили. О таких машинах обычно мечтают подростки, видя их на обложках автомобильных журналов. Или подростки  уже не читают журналы? А, да черт с ними, с этими паразитами. Сейчас эта парковка пустует, на моих часах только шесть вечера, а посетители начнут приходить только к часам семи, восьми.  

      Следуя изящной мощеной дорожкой, я направился к дверям этого потрясающего, отравительного, замечательного, мерзкого, восхитительного, тошнотворного места.

      Я подошел к большой чертовски высокой и массивной двери. 

      Прямо над дверью была мелкая,  но изящная гравировка «Cogito ergo sum». 

      Понятия не имею, что это означает? Я всегда был очень плохим лингвистом.

      с_т_у_к.

      Еще один;с_т_у_к.  

      И еще  стук-стук…

      Я стучу все сильнее. Что эти лентяи себе там думают?! Как же возмутительно!  

      Но вдруг мне стали слышны  суетливые звуки за дверью.  Я вспомнил, что у меня есть ключи от заведения, но было слишком поздно, из-за двери раздался голос;  — ПАРОЛЬ.

  — О, боже, это я Эммануэль, открывай, черт тебя побери! Что это за приколы?!      

       Голос не желал идти на компромиссы;  он все повторял;  — ПАРОЛЬ! 

       У меня не было выбора, я напряг свои извилины:  — Лолита Экспресс. – Ответил Я. 

  — Неверно!  –  Да как это так, что неверно?! 

  — Conjunctio? – Неуверенно произнес Я.  

  — Чего?! Это что латынь? В общем, не важно, черт возьми! Все равно  неверно!

       Какого черта эти каличи каждые пару дней меняют этот проклятый пароль?!  

       Сука, я выбью эту проклятую дверь и разберусь с ними!  Х-х-м…а, что, если? 

  — Садом и Гоморра! – Произнес Я, надеясь вновь испытать удачу. 

  — Неверно!   

  — HEK293 – Понятия не имею, с чего это я сказал, и где вообще услышал это.

  — Ну, ты и выдумал. Мужик, ты, что снова пароль забыл?    

  — Да что ж такое?! Детский сад, да и только! А, ну, живо открывайте, мать вашу! 

      Дверь открылась.  – Ох-х, ну-у сейчас я их  отчитаю как последних  мудаков! 

 —  Здравствуйте, мистер Борзоуман.  

 — Привет Руслан, и тебе привет Йенсен. Вау, Йенсен, у тебя сегодня новый жакет…

 — Эммануэль, ну почему ты все время забываешь этот чертов пароль? Ты же сам в прошлый раз предложил, чтобы пароль был «ПАРАДИГМА»

— Я предложил? Я не помню этого! В  прошлом месяце паролем точно был; Лолита Экспресс.  Но на этой неделе  я вообще все забыл. Так что, больше никаких паролей! 

—  Хорошо-хорошо, это в последний раз, никаких больше паролей, как скажешь.

    Я скрестил руки за спиной, и сделал как можно более деловитую рожу и нахально произнес: 

— И так перестаем мается ерундой! Через час здесь будут клиенты, так что хватит баловаться. И еще! Это был последний раз, никаких больше паролей! Руслан, не пойми превратно, не то, чтобы я придирался. Но будь опрятнееe, ты не в зоопарке работаешь. Что это за внешний вид? Бери пример с Кандида. 

  Так странно,  во взгляде Руслана, странная неподвижность, он глядит на мeня почти в упор, а между тем он совсем не видит меня;  в любом случае в его неопределенном, игнорирующем  взгляде есть что-то неуловимо сексуальное.       

—  Хорошо-хорошо, это в последний раз, никаких больше паролей. Как скажешь. 

                                         … Parole-Parole-Parole…

      В подполье пусто. 

      Что за безобразие, даже официантов нет, эти чертовы отщепенцы опять опаздывают.

      Что же, пройдусь, осмотрю заведение, (подполье) ведь я менеджер.

      Ах, вот в подполье, я всегда чувствую облегчение. Подполье, словно воплощение могущества и силы.  Странно я не ожидал, что стану прислужником всех этих подпольных сил. Мой кошмар привёл меня в это место. 

      Я мигом направился  к большой мраморной лестнице, поднимаясь по ней, моя скользящая рука почувствовала прохладу, источаемую перилами. 

      Много шума из ничего.  

      Черт побери!  Что-то, кажется.  

      Я вслушиваюсь в вопли чужого существования. И это все что есть. 

 — Быстрей-быстрей! Шевелитесь же вы, девчонки! 

      Звук доносился снизу, из кухни, я решил спуститься и навести.

      Я спустился вниз по лестнице, потом пошел направо через дверь, далее через длинный страшный коридор, и вот я оказался на кухне.   

      Ну, и духота тут! Как я и подозревал, источником звука был  наш шеф-повар Монсар. 

      Он всегда не в настроении. Всегда ворчит на всех. В данном случае объектом ворчания был, как обычно, его помощник Альфред (или это Юрий?) 

      На меня вдруг внезапно нахлынуло чувство дежавю, (Или это не дежавю? – я же почти каждый день работаю, так что это не удивительно)

 — Быстрей-быстрей! Работаем! Шевелитесь же вы, черти! 

— Месье Монсар, позвольте спросить, почему вы так кричите? – Я решил перейти сразу к делу.  — Вас слышно, аж, на втором этаже, попрошу вас говорить тише, когда придут гости. Мои слова были встречены негодующими возгласами:

 — Тише? Да как я могу быть потише в этой париловке для чертей?! – Ответил он, не глядя на меня.  – Да у нас тут заказ на два фирменных блюда, если я  буду  тише, ни каких гостей не будет!

 — Но, все же, господин Монсар, я попрошу вас соблюдать правила заведения. Ах, да и еще, приглушите музыку…

 — Ладно-ладно, только не доставай меня, сосунок.   Далее последовало какое-то невнятное бурчание, и я решил оставить его наедине со своими кастрюлями.    

     Я посмотрел на часы. Было шестнадцать, тридцать. Чёрт возьми! А официанток всё ещё нет! Ну, ничего, у меня всегда всё под контролем. Если что, то я сам обслужу клиентов, в качестве официанта. Да и я уверен, что я уже видел наших будущих гостей. 

     Тем временем, пока я шел по длинному и страшному коридору, сзади раздавились крики месье Монсара;  — Где мой «руй», черт побери?! Опять кто-то из вас девчонок не кладет вещи на свои места! Всегда следите за рабочими местами! Все должно быть на своих местах и всегда готово к работе! Уяснили, девчонки?! Слабакам и девчонкам нет места на моей кухне! – Крикнул Монсар и по неведомой мне причине швырнул пустую тарелку в пол.  (Раздался битый звук стекла – может, это на удачу?) 

                                               … Parole-Parole-Parole…

       Душно.

       Надо бы включить вытяжку, а то весь пар из кухни будет портить настроение.  

       И вообще, почему из кухни всё ещё доносится эта музыка?!

  — Эй, дружище, сам как? Ты как-то нездорово выглядишь.  – Сказал Кандид.

  — Да все нормально, просто у меня много стресса.  Кто-то пришел! О, чёрт возьми, а официанток всё ещё нет на месте! Ну, мне пора работать! 

       Ладно, чёрт возьми,  я сам обслужу клиентов, хоть это и не входит в мои обязанности,  но я же Менеджер. 

       А вот и посетители. 

       Да-да, я узнал их. Я так и знал, что это они. Они всегда приходят в это время. 

       Работники все еще не на месте. Что ж ничего, я лично приму у них заказ. 

  — Добро пожаловать ,господа, очень рады вас видеть, позвольте ваше пальто. 

       Я провёл их к одному из столиков.  В заведении была тишина.

       Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд. Этот взгляд. Чей же он? 

                                                 ЗАЧЕМ  Я?

       Мне снилось, что ко мне телефон пришло это чертово сообщение: Открой Дверь.   

       Но у меня не было времени думать об это чепухе.  

       По тому что, я проспал, черт возьми! Проспал  и не выспался. 

       Сейчас я разберусь!  (По-честному; я проспал  не пару часов жизни, а страданий) 

       Я сразу же принял душ и отправился на  работу не позавтракав. 

       Где ключи? Черт бы их побрал?! У  меня  нет времени на подробности!

       Мой желудок пуст, сознание сбито столку, но я всегда аккуратен за рулем.

       Я уже выезжал из-за городской черты, как вдруг я увидел странного мужчину на обочине. Он был одет в смокинг, и его рука была протянута в жесте автостопщика. 

       Я решил подвезти его.

       Вы, наверноe, подумаете зачем брать незнакомых людей с улицы и подвозить их?  

       Ах, вам не понять! Порой нужно сделать хоть раз что-то хорошее, даже в ущерб себе. 

       Счастья наверняка не принесёт, но зато даст покой. В дороге нужен попутчик, а в жизни сочувствие! Я всегда считал, что людям надо помогать, ведь мы все одно целое, один организм на этой одинокой планете, если с людьми будет все хорошо, то и с планетой,  животными, природой, экологией, тоже будет все хорошо.

       Я остановился возле него и спросил:

  — Вас подвезти?

  — О, да, было бы неплохо, благодарю.

       Он сел в машину и мы тронулись. Мне стало любопытно, и я решил узнать, почему этот господин стоял один, одетый в смокинг посреди трассы.

  — Не слишком ли много на вас одежды  в эту пору года?

  — Я весь день провел в казино.

  — Ах, да у нас здесь полно хороших казино. Позвольте поинтересоваться, а вы из здешних мест? 

  — О, нет, я из Франции, приехал сюда навестить старого приятеля.

  — Я так и понял по вашему акценту, я бы и сам однажды не прочь поехать во Францию.

  — Планируете путешествовать? 

  — Ну-у, я это просто к слову сказал. А знаете что, да, почему бы и не попутешествовать, черт возьми, мне даже как-то осточертел этот проклятый городишка. Да и я всегда хотел навестить Францию. – Тут я вновь солгал, так как по большей части мне плевать на этот Мир, я не горю желанием путешествовать и осматривать черт знает что, черт знает зачем. 

  — О, да, Франция, это чудное место, особенно поселочная ее часть. Но и этот город красив, здесь красивая природа.  Поглядите на  холмы вдали, как они прекрасны. 

  — Я даже не прочь переехать в Париж  жить, но это только мысли вслух.

  — К слову говоря, я не советую вам пережать во Францию, иммигранты все  загадили. Да и само правительство вынуждает людей бороться за свои права и огромные просто нечем не оправданные  налоги. А ведь знаете, я  ведь вырос в Одессе.   

 — Вы казали; Одесса?  Вот же совпадение! Мой отец родом из Одессы.  

 — Вот как? Ну, тогда ему чертовски не повезло. Наверняка он конченый ПОЦ.

 — Да-да, он так сам всегда и говорил. – (АПЧИ! – проклятая простуда) 

 — Будьте здоровы. Эти мысли, все эти ваши образы в вашей голове они ваши? 

 — Да, спасибо. А чем вы, месье, занимаетесь по жизни? 

 — Сейчас я путешествую. Завожу новые знакомства. Но в основном живу я в Азии. Когда путешествуешь долгие годы, теряешь национальность, ты становишься гражданином Мира. Но путешествовать, это все же не по мне. Разве это путешествие? Есть только один вид путешествия, которое возможно,  в наш внутренний Мир. Путешествуя по всему свету, мы не очень-то многому учимся. Путешествие по всему миру  это только символическое путешествие. И куда бы мы ни попали, мы продолжаем искать свою душу. 

  — Душу? 

  — Да,  душу. Душа не познает сама себя  такой, какая она есть сама по себе, ее ошибочное мнение, будто она человек и делает нас людьми в этом мире.»bon voyage»

  — Позвольте поинтересоваться, как вас зовут?

  — Ох, извините за бестактность,  Жан-Жак Руссо, можно просто Жан-Жак.

  — Жан-Жак Руссо?  Тот самый? Французский философ, писатель, мыслитель эпохи просвещения? 

  — Да, именно в него честь, меня так и назвали родители. А вы в честь кого  названы? 

  — Зовите меня просто, Эммануэль.

  — Эммануэль? Тот самый, Эммануэль? 

  — Да именно тот самый. Единственный и неповторимый! 

  — Очень приятно.

  — Взаимно.

  — Приятно очень. Х-ха. — Опять он похлопал меня по ноге (Или погладил?)

  — Взаимно. Ха-ха. — Смех это кротчайшее  расстояние между двумя людьми. Ха-ха!

  — Ха-ха!Классно. Наверное.  Я понятия не имею о чем он. 

  — Ха-ха! А вы случайно не бегун? 

  — Ха! Что? Бегун? В каком смысле? – (Что за странный вопрос?) 

  — Странный вопрос?  Понимаете просто у вас сильные ноги. У вас весьма развитая четырёхглаваямышца бедра.  – Сказал он и  опять похлопал меня по ноге (По мышце?) 

 — Э-э-м, спасибо, наверное.

 — Нет, ну все-таки у вас очень спортивные ноги.

 — Ну-у, спасибо-спасибо. Я физкультурой иногда занимаюсь, иногда приседаю и занимаюсь агрессивной ходьбой, так сказать.

 — Очень сильные ноги, вот прям, вижу я в них силищу и всё тут. Ты любишь суши? – Он опять положил руку на мою ногу, но в этот раз он на этом не остановился, он запустил ее дальше, ухватив меня за член.  

      Что за черт?! Какого черта этот гомосек себе позволяет?! Сейчас я с ним разберусь!

 — Что за черт?! Какого черта ты, гомик, себе позволяешь?! Сейчас я с тобой разберусь!

      Ударив по тормозам, я  выскочил из машины, отрыл дверь и вытащил этого нахального педераста из салона. Ну-у ,сейчас я его проучу! 

 — Сейчас я тебя проучу! А, ну, вылась, живо! 

 — Гомосексуализм это гуманизм! 

 — Не заговаривай мне зубы, падла! 

 — Всё равно все это ненастоящие. Это не наш мир.  

 — Нечего свои  гейские, куксы распускать! Смотреть можно! Трогать нельзя! 

 — Но таким создал меня Господь! 

 — А-а, ну, давай драться! Сейчас я тебя проучу!

 — Разве мы не можем просто сесть, успокоится и поговорить?

 — Нет! Я преподам тебе урок хороших манер!

 — А мне казалось, что у меня хорошие манеры. А вы собственно драться умеете, мистер? 

 — Давай-давай,начинай, ПИДАР! – Он ехидно улыбнулся и произнес. 

 — ПИДАР?  Ну-у-у , ладно, мистер. – После этих слов он начал срывать с себя смокинг. Когда он полностью сорвал с себя смокинг, оказалось что под ним у него было кимоно.

     Что вообще происходит?! (это чёрный пояс или тёмно синий?)  Он начал размахивать ногами у меня перед лицом, при этом истошно крича. Тяжёлый ветер его ударов вперемешку со звуком гортанных выкриков пугал меня.   

      Он все наступал, а я все отступал.  Ну, его к черту, он полный псих! 

      Я начал убегать. Но он начал гнаться за мной.

 — Пошел ты, отстань от меня ,сумасшедший!

 — Все равно все мы в один из дней  умрем! Bon Voyage! 

      Похоже, он перестал гнаться за мной, чертов псих. 

      Я запрыгнул в машину, судорожно провернул ключ зажигания, и уехал из этого места на полной скорости.  Черт побери, почему мне постоянно попадаются какие-то психи?!        

      Ну, хотя бы остальную часть пути я преодолел без происшествий.

                                             … Parole-Parole-Parole…

 

      Я прибыл в подполье, вовремя. (Ну-у, ладно я немного опоздал,  но совсем немного) 

      Да, что здесь происходит, черт возьми?! Ну,  и шумиха. 

      На часах двадцать тридцать семь, и уже все места в заведении забиты. 

      В заведении:oфициантки буквально прыгали от стола к столу.    

      Я с тоской, суетой, и чем-то еще  подумал: «Предстоит трудная ночь, черт возьми».

      Тем временем, на кухне готовка идёт полным ходом. 

      Клиенты довольны, играет живая музыка. 

      Всё идёт хорошо, и так до двадцати двух часов. 

      Что случилось в двадцать два часа?  – Да ничего особенного.

      Просто в двадцать два часа, один  проходимец посетил наше заведение. 

      А известным людям сюда вход всегда открыт. 

      Здоровенный мужик с длиннющими волосами, свисавшими ему до плеч, и большой бородой. Он был одет в джинсовые штаны и джинсовую жилетку, на плечах жилетки были несколько острых шипов. Все его тело было покрыто татуировками.

      Как только эта дефективная, публичная личность появилась в нашем заведении, многие посетители сразу узнали это ходячие великолепие.

 — Это же рок музыкант, Виктор Сибенчико! Солист и гитарист  сибирской рок группы:  Распятый Будда.  – Выкрикнул кто-то из клиентов. Ого, неужто, он и в наших краях  так популярен, черт возьми?  

      Я немедля приказал официанту провести  его к столику, что был в конце зала, чтоб он не мешал остальным, Ведь драки в нашем заведении ни к чему.

 — Что будете заказывать? – Произнес официант неудачник. Ах, я же тоже когда-то так и начинал, прям ностальгические воспоминания нахлынули. Жаль его.  Хоть и тот чертов молодой официант с энтузиазмом выполняет свою работу, но у этого парня  нет самого главного – опыта.  Надеюсь, он не метит на мое место?  Даже если и так, то он всего 

на всего любитель, который живет надеждами; профессионал же работает.  

 — Ты знаешь, что мне надо! Давай готовь номер  и двух женщин. Нет! Погоди, давай одну женщину, я сейчас на мели. И принеси  мне крокодила! И живее. 

 — Как скажите. Может попробуете наш главный Деликатес?

 — Просто принеси мне  крокодила, черт тебя побери! 

 — Хорошо-хорошо, как скажите. 

 — Твой «ритм» он не нравится мне, он раздражает меня.  Я хочу, чтобы заказ принес мне вон тот парень, который разговаривает сам с собой. – После чего он указал своим мясистым пальцем на меня. 

 — Это ваш менеджер, верно?

      Так-так, пора бы мне разобраться с этим негодяем. 

      Я подошел к нему и произнес:  —  Да, сэр, чего пожелаете? 

 — Я же уже все сказал, мать твою, я, что должен повторять дважды?!

 — Крокодил, верно? Я понял, сделаем сэр. Но, я все, же посоветовал вам отведать визитную карточку нашего заведения; запретный плод. 

 — Запретный плод? Звучит круто. Я как-то слышал, что в вашем заведении есть блюдо, которое божественно на вкус. Но так и не понял, что это. Черт возьми, ты меня заинтриговал! К чертям крокодила! По рукам, тащи мне этот запретный плод. И будь любезен,позаботься о том,  чтобы в номере была девка.       

 — Как изволите, всё будет исполнено. Я сейчас же скажу, чтоб всё принесли вам в номер.Какой именно номер вы желаете?

 — Да, в любой, мне похуй!

 — Хорошо-хорошо, тогда поднимайтесь на второй этаж и заходите в третий номер.

 — Ага. Только не забудь! Заказ должен принести именно ты!

 — Именно я? В этом нет необходимости, сэр, я все сообщу нашим официантам…

 — Именно ты должен принести мой заказ! И никто другой. Мне нравится твой «ритм». 

 — Увы, это не входит в мои полномочия. Заказ доставляет официант. И что вы имели в виду, что вам нравится мой ритм? 

  — Все в Мире и природе имеет свой ритм! А ты, парень, очень необычный человек. 

  — Хорошо-хорошо, сэр, будет сделано. Я принесу вам ваш заказ. – Да уж, я  уже пожалел, что его переспросил. Как же мне хочется вышвырнуть его отсюда. Наговорил мне  какой-то невиданной сибирской чертовщины, корчит он тут  из себя черт знает кого, я даже не буду его переспрашивать. 

      Такое ощущение, словно в этом заведении всем клиентам так и прет выговориться, наговорить чепуху именно мне – в этом моя очередная ирония. Я не вышвырнул его только по одной причине – мораль должна главенствовать над ситуацией. Наверно. 

                                            Ecoute-moi…    

  

      И вот спустя пару минут я тащусь  с подносом к сибирскому негодяю.

      Подходя к номеру, я был уверен только в одном; этот дурной музыкант точно не агент под прикрытием. Он слишком туп для этого. 

      Я постучал в третий номер, после чего этот негодяй открыл мне дверь.  

      Он стоял абсолютно голый, в  одной из рук у него был фалоиметатор.

      Чтобы не видеть его пугающие достоинства я прищурил глаза и зашёл  внутрь.           

      Поставив поднос на стол, я увидел, что в кровати лежала обнажённая женщина и курила.  По запаху это совсем не табак. Эти негодяи уже успели все здесь загадить. 

      Ну, и безобразие! Наркоманы паршивые.  Саморазрушительную природу человека невозможно остановить. В этом Мире слишком мало любви и слишком много денег, чтобы разорвать этот порочный круг человеческого бытия и надежды на что-то лучшеe.

                                                                                                       

                                       … Parole-Parole-Parole…

       Я уже собирался развернуться спиной и направится к двери, как вдруг увидел, что этот русский негодяй,  достал из комода белые круглые таблетки и положил их на стол. 

Он ударил по ним кулаком и таблетки превратились в порошок.Свернув купюру в тысячу рублей, негодяй сразу использовал порох по назначенью. Проститутка уже поднимается с кровати, жадно надеясь, что и она получит дозу.

  —Эй, парнишка, пойди сюда, занюхай этого  вместе с нами.  В руках у него все еще был фалоиметатор, которым он нагло тряс перед моим лицом.

  — Да, давай Эммануэль, не стесняйся. – Сказала проститутка и захихикала.

  — Нет, сэр, нам запрещено.  Я все еще пытался быть вежлив (Вот же негодяй, ах-ха, таким негодяям  никогда не понять, что их низшие принципы просто не применимы на высших путях)

  — Не будь слабаком, давай расслабься. Это все так отвратительно. Ну, что тут скажешь, мне приходится укорачиваться. Я же менеджер. 

  — Нет, сэр, мы…

       Неожиданно  в номер ворвался еще один патлатый верзила. За ним вошли две проститутки (Наши работницы). 

  — Ты, что разориться хочешь? Почему две?! – Возмутился Негодяй, откидывая фалоимитатор в сторону.  

  — Да, похуй! Витя, мне же надо снять напряжение после концерта. Как следует оттопырься, понимаешь?! Так что заткнись и давай приступим к делу. А это еще, кто? – Его расширенные зрачки активно осматривали меня. 

 — А-а, это Эммануэль.

 — Эммануэль? Что это за дебильное имя такое?! Он что лесбиянка-феминистка? 

 — Не перечь мне сука, ты здесь только благодаря мне!  У этого парня самый необычный «ритм» который мне доводилось слышать!  

 — Какой, черт возьми, ритм?! Что за чушь?! Я до сих пор не понимаю тебя, Витя.

 — Ну, конечно,  же ты не понимаешь! Поэтому я и лидер группы! Короче, Эммануэль  сейчас  присоединиться к нам. Верно, Эммануэль? Кстати, ты принес мне это невероятное блюдо, этот деликатес, эту визитную карточку, о которой ты говорил, о ней все только и талдычат, а я попробовать уже хочу и узнать что это. Что такое этот; Запретный Плод?

 — Да-да, пожалуйста, я все принес, сэр. Я вон туда поднос положил, сэр. Теперь разрешите удалиться, сэр.

 — Ты чертила никуда пока что не уйдешь! Я хочу попробовать его на вкус и сообщить тебе, что я об этом думаю. – Сказал этот проходимец, подходя к подносу. 

      Как только он раскрыл его, он взял вилку и начал тыкать ею в блюдо, задавая мне глупые вопросы;

 — Я, конечно, понимаю, что деликатес на то и деликатес, что порция небольшая. 

Но это микро порция, этим невозможно наесться. Что это? Оно что-то мне напоминает. Что-то очень знакомое. Где-то я это уже видел. Ну-у, ладно попробую. – Сказал негодяй и насадил  весь кусок запретного плода и положил в рот. После чего настало восхищение. 

 — Это самое вкусное, что я когда-либо ел! Какой необычный вкус! Какой необычный запах! Как все это необычно! Мне определенно нравиться! 

 Вдруг в комнату вновь вошел второй оборванец.

 — Витя, ты чего так разорался?

 — Я только что попробовал самое вкусное и необычное блюдо за всю свою жизнь!

 — И что это?

 — Это, «Запретный Плод»

 — «Запретный Плод»? И что это? 

 — Что это? И, правда, что это? Эммануэль, что это за божественное блюдо? Из чего оно?!

 — Это запретный плод.  Визитная карточка нашего заведения. Вы же именно его и заказывали, сэр. 

 — Ты чего прикидываешься поцом? Я прекрасно знаю, как это называется и что я заказывал! Я спросил из чего это блюдо?!

 — А вы не знаете? Это человеческий эмбрион. 

 — Что? В каком смысле, ты о чем? Погоди, ты серьезно? Это человеческий эмбрион, настоящий, человеческий, из женщины который? 

 — Да, сэр. Это настоящий человеческий эмбрион. 

 — Твою мать! Мать твою! Меня сейчас стошнит! Мне плохо! Мне нужно еще наркота!Ты психопат! Все в этом заведении психопаты! Вы больные! Меня тошнит! Где моя наркота?! – Все кричал этот неуравновешенный проходимец. 

 — Витя, да расслабься ты, подумаешь  эмбрион человека съел. Жив, здоров,  скажи спасибо. Подумаешь. Между человеческим  эмбрионом и куриным разница  невелика.Эй, официант, поскольку мой друг понятия не имел, что это человеческий эмбрион ему стало плохо, это ваша вина, мы отказываемся платить за это, так как вы не предупредили из  чего состоит данное блюдо. Вы допустили ошибку и теперь посмотрите на его состояние. Это ваша вина, вы должны были сообщить основной ингредиент.

 — Тихо! Спокойно! Тихо. Так, во-первых, я не официант. Я менеджер. Во, вторых, вы заплатите за блюдо и все предоставленные вам услуги, я не обязан сообщать без надобности ингредиенты, о которых меня даже никто и не спрашивал. 

 — Не связывайся с ним! Он демон! Они все здесь реальные демоны! Я тебе отвечаю, они демоны! Мы заплатим! Заплатим! Нам не нужны проблемы…

 — Витя, ты не обязан платить за это! Пошли они на хуй! Не надо платить им!

 — Заткнись! Мне и так  плохо, не хочу чтобы стало хуже нам обоим! Мы заплатим! Заплатим! А теперь вали отсюда! А где моя наркота?! Мне срочно нужна доза!  Мне плохо! Меня тошнит, меня, сейчас вывернет  наизнанку! – Все кричал этот голый музыкант, тем временем как проститутка все лежала на кровати и хихикала, совершенно не понимая, что происходит. 

 — Ты черт паршивый! Все ваши клиенты  черти и  канибаллы!  Ты какого хрена не сказал мне сразу, что запретный плод; это человеческий эмбрион?! Чтоб глаза мои тебя больше не видели! Пошел вон отсюда черт поганый! 

                                    … Parole-Parole-Parole…

      Тотчас же я покинул  комнату (Это слишком негативно) 

      Не понимаю, чего он так взбесился?  

      Я же говорил, что наш  главное блюдо это  Человеческий Эмбрион! Говорил же? 

      Из эмбриона наш  шеф-повар приготовит всё, что вы пожелаете.  

      Это старая тематика, тут не о чем по сути дела удивляться и спрашивать. 

      Этот деликатес пришёл к нам из далёкой Азии. Ах, если бы вы знали, сколько людей жаждут отведать эмбрион, то вы бы не на шутку удивились!  

      Может быть, некоторые клиенты полагают, что эмбрион продлевает жизнь, то есть даёт долголетие. Другие скореe всего считают, что  эмбрион  может улучшить их физические и умственные способности. Может  да, а может, и нет – я не знаю. Да,  кто там знает, что на уме у этих богатых людей? 

      Сам я лично никогда не прoбывал эмбрион, как-то не тянет меня, да и я профессионал, я не совмещаю личное и работу.  

      Ну раз я уже начал,  в заключении добавлю, что  подобные человеческие деликатесы существовали всегда.  Ничего нового.  В разное время в этом обвинялись христиане,  цыгане, аборигены, сатанисты и другие этнические и религиозные группы. Но в нашем современном Мире, не  стоит впадать в крайности.  Теперь за весьма большую сумму денег вы можете отведать этот деликатес. При этом приятно провести время, слушая живую музыку и в элитной обстановке.  

      Ну, ладно, черт со всеми.  Мне уже пора работать. 

      Я спустился в главный зал. 

      Тем временем в  заведении всё было спокойно.             

                                                                 

                                        Ecoute-moi… 

      После пяти часов утра  в нашем заведении никого не осталось. Пусто. 

      Кроме того русского негодяя  наверху.Но, ничего, Кандид присмотрит за ним.

      Кандид здесь со всеми разберется. Я ему доверяю. А я же отправлюсь домой (И вновь я скинул ответственность на другого). 

      Выйдя на улицу, туман был такой густой, что я счел  разумным  держаться ближе к стенам подполья. 

                             … Parole-Parole-Parole…

      Когда я приехал в свою квартиру, уже светало.  

      Я раскрыл пакет с книгами и увидел, что все книги  относятся к буддийской тематике. 

      Спать не хотелось, и чтение стало моим снотворным. 

      Я налил себе в стакан немного виски, для того что бы улучшить прекрасный привкус одиночества, и погрузился в чтение. 

      Что это?! Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд. Этот взгляд. Чей же он?

      Странно никогда не замечал, что моя квартира именно такая. 

      Сколько раз я замечал влияние жилища на характер и настроение. Бывают комнаты, в которых всегда чувствуешь себя дураком; в других, напротив, всегда бываешь в ударе. Одни нагоняют тоску, хотя бы они были светлые; другие почему-то веселят, несмотря на спокойные тона обивки. У нашего глаза, как и у сердца, есть свои пристрастия и глубокие антипатии.  (Может просто сменить обстановку, переехать в другую квартиру?)

Сейчас мне только хочется расположиться в самом себе, но не получается, да и  никогда не получалась, внутри и во вне, один и тот же  беспорядок.          

Пора бы поспать… 

Но, неожиданно мои мысли-домыслы  и вся чепуха прервались, так как моё нечем не оправданное подозрение разбилось телефонным гудком.

      Я не сразу взял трубку, но потом ответил на навязчивый звонок.

      До моего уха добрался нервный и испуганный, совершенно невнятный голос:

 — Алло Эммануэль! Алло!

 — Алло?! Кто это? 

 — Алло Эммануэль! Это Я! Алло?!

 — Алло?! Кто я? 

 — Кто я?! А кто я? А ты кто?! Я туда попал? Алло. 

 — Что, ты сказал? Ты или Я? Алло! 

 — Я тебе задницу надеру при встрече за такие шутки! Алло! 

 — Алло! Я ничего не слышу! Какая задница?! 

 — Эммануэль мы в заднице! Алло! 

 — Я не понимаю, о какой заднице идет речь! Ты что сука невменяемый?! Алло! 

 — Эммануэль у нас беда! Мы в заднице! Ты слышишь?! Алло!

 — Алло! Я ничего не слышу! Беда? 

 — Алло! Ты слышишь меня?! Алло?!

 — Алло, плохо слышно! Алло. Какая беда?

 — Беда! Он мертв! Алло! 

 — Кто мертв?! Алло!

 — Что?! Эммануэль, я не слышу тебя! Это я, Йенсен! Алло! 

 — Перезвони! Плохо слышно! Алло! 

 — Перезвонить?! Алло?!

 — Да-да, перезвони! Я плохо слышу тебя!

 — Алло! Хорошо, сейчас перезвоню!

 — Погоди! Сейчас я слышу тебя! Говори!

 — Слышно да?! Алло?!

 — Алло! Да-да слышно-слышно!

 — Ты меня хорошо слышишь?! Алло.

 — Ты меня заебал! Я нормально тебя слышу! Алло.

 — Я тоже тебя слышу. Алло. Слышно? Алло! 

 — Ну чего ты аллокаешь как поц?! Ответь, что там, черт возьми,  произошло?! Алло.

 — Этот Русский негодяй  подох. Алло. 

 — Сибирский.  Алло. 

 — Что? Алло?

 — Я говорю, что он из Сибири. Алло.

 — Да, какая черт возьми разница?! Он мёртв! Мёртв! Он обдалбался своей проклятой наркотой и подох! Этот негодяй не двигается, весь рот в пене, тут все в его рвоте. Прием!

 — Так успокойся, Кандид.  Спокойно. Он всего лишь умер. Погоди! Ты сказал прием? Ты сказал приём?! Ты тупой поц! Это тебе не рация! Х-х-м. Он мертв, значит? Плохи дела. Очень плохи. Наверно. Х-м, а ты сейчас смотришь на него? 

— Что за тупой вопрос?! Прием, тфу ты, блять, опять оговорился,прости ради бога. Давай срочно приезжай сюда быстрее. Я жду! Алло.

      Я был весьма ошеломлён (испуган – у меня душа ушла в пятки) данным известием.  

      Да, и еще эта проклятая, некачественная связь в телефоне, словно нас кто-то прослушивал, надо бы сменить провайдера.

      Когда мне страшно я иду на поводу у своего страха, либо пытаюсь превратить его в злость. Опять же иллюзия свободного выбора. По телефону быть храбрецом очень просто, главное не думать, что на том конце и правда всё очень-очень  плохо, настолько, что может повлиять на тебя.  Если воспринимать происходящие, как бестелесный голос в трубке, то можно проявить чудеса храбрости. 

 — Да, что за чепуху ты мне там сам себе бубнишь?! Алло?! 

 — Я сейчас же выезжаю! Я приеду и со всем там разберусь! Прием. – Я скинул вызов.    

      Может я перегнул, впрочем, не важно. Скажу честно, я не сильно был удивлён чей-то там смерти. А смерти  этого негодяя, я даже был рад. 

      Я оделся и мигом отправился на парковку. 

      По правую руку от меня автомобильные фары гнали перед собой влажные пятна света. Где кончается тротуар определить нельзя. Я не знаю куда иду, мое внимание поглощено одним — передвигаться с осторожностью, ощупывая землю носком ботинка. 

      Наконец, через пару минут, я заметил вдали голубоватый пар света. 

      Дюжина электрических лампочек рассеяла мглу.

      Наконец, сев в машину, я надавил на педаль газа. 

      Едя по пустой трассе, я все гадал, что там случилось. Умерли двое людей,которых я обслуживал. Я вспомнил, что в буддизме, смерть выглядит не как страдание и насилие, а как игра ярких и красочных потоков энергии, представляющие элементы общего узора вибраций, порождаемой так называемой   Пустотой. Некоторые так же переводят это как  Полнота. То есть некая вместимость, в которую входит всё и из которой всё выходит.

      Не то что бы я в это верил – это не мои слова, очередная цитата из прочитанной книги. 

      Я всё еду по трассе, вокруг меня тишина, и пейзаж всё тот же. 

      Я всё еду по трассе в своём  «Renault Capture», дорога гладка, а мотор тих. 

      Тихо. Так тихо, что мой внутренний голос будто бы звучит снаружи, а не изнутри.

      Иногда чтобы сделать большой шаг вперёд, нужно сделать не хилый шаг назад. 

      Это не метафора, речь не идёт о погонe за призраками. Я купил  «Renault Capture,»потому что он мне нравится.  Тут безопасно. Люди, имеющие  «Renault»,  умеют жить, они живут и не гоняются за хвостами, обычно многие покупают другие марки автомобилей, но приобретают их они для других, а не для себя…

       Только в «Renault»,  я могу задать  себе важные вопросы; «Кто я?»  «Зачем я здесь?»   

       Взглянув в зеркало заднего вида, я задался иным вопросом. «ЭТО  Эммануэль?»  

       Не думаю, что отражение в зеркале характеризует меня. «Почему я здесь?» 

     «Почему я за рулём «Renault»?»  Потому что только за рулем  «Renault»  я свободен и чист. «Интересно,  в нашем заведении  подают эмбрионы  сиамских близнецов? Если  подают, то  считается ли это  как один эмбрион или как два?

(Я обладаю чувствами но я не чувства, мои чувства многообразны и изменчивы,  противоречивы, они могут переходит от любви до ненависти, от гнева к спокойствию – но Я никогда не меняюсь…наверно) 

  

                                               Ecoute-moi… 

     И вот я на месте.  

     Так быстро, а я и не заметил! (Как же быстро, черт возьми) 

     О чём это я думал? Чёрт, я забыл (Такое чувство, что я что-то пропустил) 

     Что я говорил или думал?  Может я думал вслух? (Впрочем, это не важно, в следующий раз мне лучше сконцентрироваться на самой дороге, а то я так и в аварию могу попасть) 

     Выйдя из машины я, в спешке направился внутрь здания. 

     Пройдя через пустой зал, я поднялся по ступенькам, мой туфельный каблук словно отбивал похоронный ритм.   

     Подойдя к двери номера три, я услышал чьё-то тяжелое дыхание. Я разволновался. 

     Хриплое дыхание за дверью. Это не моя реальность. Это какая-то ошибка! 

     Я не должен быть здесь. Неважно!  Успокойся, Эммануэль, и просто играй свою роль!  

     Неважно, будь что будет. Бояться все время невозможно, для хорошего страха нужны силы ,a у меня их не было (Это все не страшно – страшно это быть мной) 

     Я пошел к двери с таким видом, словно мог вершить людские судьбы. 

     Я зашёл в третий номер и увидел, сидящего на стуле Кандида, он нервно курил сигарету, делая глубокие затяжки. Вид у него был замученный, и говорил он еле-еле, чуть дыша, как умирающий. Кандид, посмотрел на меня, и в глазах этой машины для убийств я увидел самый обыкновенный человеческий страх. (Вот только его страх передался и мне) 

      В комнате было душно, так что было даже нестерпимо стоять и все до того было пропитано алкогольным запахом, что, кажется, от одного этого воздуха можно было в пять минут сделаться пьяным.

 — Чёрт возьми, почему так долго? 

 — Как это произошло? – Сказал Я, нервно осматривая комнату. (Черт возьми, на нем просто а́хуительный жакет. Я понимаю, что сейчас не та ситуация, чтобы это обсуждать, но просо интересно, где он их покупает, и сколько их у него, ведь на нем каждый день разные жакеты, абсолютно каждый день без исключения я вижу его в новом жакете и одних и тех же туфлях, штанах, галстуке. (Но все его жакеты просто отпад!) 

 — Я не знаю. Когда я зашёл, он уже был мёртв. – Сказал Йенсен. 

 — Давай по порядку, с подробностями. 

 — Ну, я сидел внизу, следил за тем, чтобы никто не проник в здание.  Этот русский негодяй со своими неадекватными дружками здесь целый концерт устроили! Я ловил их по всему заведению. С одним даже подрался. Он убегал, а я его словил  и раз ему в печень дал. Эти Русские  больные люди. Но драться, конечно, они умеют. Но, по сравнению с ними я малое невинное опьяневшее дитя. В общем, тут был шум и гам, крики и стоны,  а потом выбежала эта телка, она кричала как сумасшедшая, из ее криков я понял, что у Русского барина передозировка. Ну, я и поднялся наверх, а там этот  Русский негодяй,  уже откинул копыта, ну, вот я и позвонил тебе…

 — Сибирский.

 — Что?

 — Где второй верзила?

 — В смысле, второй? 

 — Там было двое клиентов! Где второй?!

 — Ах, да, прости ради бога, он уехал еще часа четыре назад.

 — Ну, ты и бычья голова!  Ты же должен был следить здесь за всем!  Плохо, очень плохо, погоди, а  где девушка?

 — Она в соседней комнате, я решил оставить ее там.

 — Все понятно, ничего сейчас разберемся.  Йенсен,скажи мне, ты опять пил на работе? 

 –– Да, но ты…. – Его голос был прерван страхом, а страх был вызван не трупом, он боялся другого.

 — Мне придется позвонить  «ДИРЕКТОРУ»  – Кандид  резко встал со стула. 

 — Не бойся, я прикрою тебя. Я со всем разберусь. Но это будет в последний раз. Иди, пригляди за девушкой, и не попадайся на глаза.

      Я достал телефон из кармана, мои руки дрожали, я судорожно набрал номер. (И так всю жизнь, чья-то слабость  и глупость отражается на мне). Мне ответил бесцветный, но грубый голос:

 — Я полагаю, произошла непредвиденная ситуация?

 — Да, сэр, у нас ситуация номер два. (Или три?)  Я едва сдерживал дрожь в своем голосе.

 — Оставайтесь на месте, мы прибудем через одиннадцать минут… – Связь оборвалась. 

      

                                   … Parole-Parole-Parole…

       ОНИ  прибыли точно через одиннадцать минут  – пять коренастых  парней в черных костюмах во главе с самим «ДИРЕКТОРОМ»  появились в здании, кажется, это были сами ангелы смерти.»ДИРЕКТОР» невысокий, узкий в поясе, шел, сложив руки за спиной.      

       Широкое, но худощавое лицо его с довольно заметным внимательным носом,шаги этого задумчивого, но серьезного человека были неторопливы.  «ДИРЕКТОР»  поманил меня своей рукой, которая была прикрыта белой перчаткой.

  — Так-так, плохо-плохо, Эммануэль,  «ДИРЕКТОР»  не доволен тобой. – Сказал он. 

       Две пары прозрачных бледно-карьих глаз уставились на меня критически, чуть ли не с обвинением, как свойственно людям, что знают, чего хотят и им нельзя отказывать.

       Я избегал  взгляда»ДИРЕКТОРА».

       Как обычно, я чувствовал себя под угрозой, но на этот раз угроза была особенной. 

      «ДИРЕКТОР» дал мне легкую пощечину.   

       Я смиренно принял удар, при этом сохраняя идеальную  осанку, и держа высоко поднятый подбородок. Мои мышцы были максимально напряженны, чтобы не выдать дрожь в моих коленях.  

  — Но ничего, мы разберемся с этим, где остальные? – Спросил «ДИРЕКТОР»

       Я сразу повел их к комнате номер три. 

       По пути  «ДИРЕКТОР»  провел своим пальцем в перчатке по одному из деревянных карнизов, и посмотрел на него:  — Это пыль? Плохо, очень плохо.  Его тонкие черты лица искривились в форме отвращения.

       Мертвый Сибирский Барин,  лежал во все той же позе.  Его «ритм» остановился навсегда. Нечего было допинг принимать! Ритм должен быть естественным. Наверноe. 

      «ДИРЕКТОР» это неживой человек. Однако неодушевленным его тоже не назовешь. 

       От него исходит «какая-то сила». Давление, страх и что-то еще. 

  — Отвратительно! Ребята, займитесь этим. Он всего лишь славянин, у нас не будет проблем. – Сказал «ДИРЕКТОР»  хлопнув руками, и резко повернулся ко мне. 

  — Итак, рассказывай мне все в деталях Эммануэль, и не смей ничего утаивать, пупсик.  Йенсен, снова был нетрезвый? – Промолвил  «ДИРЕКТОР»  

  — Нет, Йенсен, был трезв, он четко выполнял свою работу. Сами же понимаете, тяжело сдерживать клиентов, когда они наглеют и сами кидаются с кулаками, громя все вокруг.  Но он сделал все,  что было в его силах и даже больше. Они сами виноваты, они же наркоманы неадекватные. Камеры все сняли. 

  — То,  что камеры работают я в курсе. А вот ты чего так рано покинул свое рабочие место? 

  — Ну, я подумал что, ну что это, ну пора бы и домой, и ну, то самое, заведение уже пусто, никого нет, ну, я  пойду, раз никого нет, остался только Йенсен… – Мне было трудно говорить, язык не слушался. Я был поглощен собственными россказнями, перед глазами у меня проносились изумительные образы, кровь бросилась мне в голову, и я вдохновенно лгал-лгал-лгал,  но, в основном,  говорил правду.

  — Эммануэль, мой милый мальчик, когда ты разговариваешь, со мной, я чувствую и слышу, что твой мир сжимается, что больше в нем ничего не контролируется. Мне очень больно из-за этого. Теперь не ты уже воздействуешь на обстоятельства как должно быть истинному менеджеру, а обстоятельства воздействуют на тебя.  Мир этого грязного, третьесортного  славянина распался. Форма его распалась. Мир его исчез. Ты же понимаешь ЭТО?  – Говорил  «ДИРЕКТОР». Во время разговора «ДИРЕКТОР» смотрел на меня, поворачивался ко мне, но при этом ощущалось некое несоответствие, трудно сформулировать в чем именно.   Казалось, что он обращен ко мне ушами, а не глазами,  взгляд его вместо того, чтобы сосредотачиваться на мне,  разглядывать и обычным образом ухватывать видимое,неожиданно фиксировался на моих усах или носу.  

  — Эммануэль, мой милый мальчик, надеюсь, мы друг друга поняли, ты свободен… 

       Я поторопился вернуться домой, в спешке покинул подполье, вышел на стоянку, и куда-то еще, после чего завел машину и умчался из этого места как можно быстрее.

                                                 …Parole-Parole-Parole… 

      Вернувшись, я закрыл за собой дверь, трижды проверив замки. 

      Ощущение того, что за мной следят было сильно как никогда.  

      Хочется лишь одного – рухнуть в кровать, ничего не видеть и не слышать.

      А, главное, ни о чем не думать. При воспоминании о сегодняшнем прошествии меня бросает в дрожь.  Все-таки впечатлений мне хватило.  

     Вся тщетность моих дней ужасает меня, и я хочу кричать в беспомощной ярости в безнадежном неизбежном продолжении секунд, дней, годов.  

     Так надоело все! С каждой смертью умирает, словно меленькая частичка меня самого. 

     Перед сном я выпил несколько десятков грамм Ирландского виски. Люблю, выпить что-нибудь покрепче перед сном. И покурить. Не поймите превратно, я независим от алкоголя или сигарет. Я считаю, что алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве. 

                                              *                    *                   *

      Прошло ещё пару дней.  Ничего не происходило.  

      Разве что, на своей улице я частенько замечал чудака в  темно-коричневом пальто и держал ухо востро. Время как обычно, уходило из под рук. Я всё работал и читал. И снова работал. Тихий гул времени все проносился мимо, а я всё умирал, жил умирая.  

      Думаю, что я теряю время, когда не действует быстро, однако также я и не знаю, что делать с выигранным временем, кроме как убить его.  

     За короткий срок я прочитал все книги, что купил в магазине у андрогинного продавца, в его загадочном магазине. В основном это были книги по  азиатской философии. 

     Ещё было много книг, про реинкорнацию, несколько книг Далай Ламы, и что-то еще.

     Вот только в  последнее время, я  заметил у себя  то, что я ненавижу читать.

     И исчез сентябрь. А потом был октябрь, ноябрь и декабрь. 

     Наступила зима.  Потом весна.Дожди всё поливали сердце моё своим гулом. 

     И поворачивался жизненный круг, и ежедневно я умирал, умирал и умирал.  

     Я умирал изнутри, во мне словно разрасталась какая-то черная плесень. 

     Для чего? Для чего, не понять мне не как.   

     А потом опять настала, осень.  (Ах,  ну-у, да,  я забыл – Лето?).  

    «ЭТО: подсказывает мне, что я ВСЕ»

    «Разум: подсказывает, что я НИЧТО»  

    «Между ними протекает моя жизнь»

                                              ЖИЗНЬ

                           

      Жарко. 

      Даже аномально жарко для конца сентября (Если, конечно, сейчас сентябрь).  

      Прошел год, а хотя нет, погодите, год еще не прошел, прошло месяцев так примерно – одиннадцать?  Я уже давно потерял счет во времени – может это и к лучшему.  

      Все это время,  я шифровался, не продавал виду, что я знаю, что они следят за мной. 

      Я же;жил как жил, существовал, как мог.

      Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было.

      Весь год возвращаюсь в пустую квартиру, иногда плачу по этому поводу. 

      Можно ли назвать существование – жизнью? Существование;  ну и что это собственно значит? – существовать в лучших условиях?  

      Прошлое стало частью моего будущего.Настоящее совершенно неуправляемо. 

И вот это моя новая жизнь? Вот эта монотонная смена дней и часов?

      Те перемены, которые как будто наступают с ходом времени, по сути никакие не перемены: меняется только мой взгляд на вещи.  И какого счастья жду я на этом свете?    

      Жизнь всё время отвлекает мое внимание: и я даже не успеваю заметить, от чего именно. Мне все представляется, что меня мучает несварение желудка, что я тревожно сплю и скоро проснусь. Даже физическая боль, вместо того чтоб увеличивать мои муки, только отвлекает  меня от них. (То, что называется причиной жизни, оказывается одновременно и превосходной при­чиной смерти).

       

      Да уж! Вот в  последнее время вообще не понимаю, в жопе я или на седьмом небе.

      Не состоят ли мои неразрешимые проблемы единственно в том, что я про них думаю, и не создаю ли я их заново в тот момент, когда про них вспоминаю? 

      Вегетативный кризис, вновь настиг меня. Я ощутил это, едва проснувшись сегодня.  Правда, когда мысль моя заработала более четко, я засомневался – в том, что я вообще осведомлён какой сегодня день недели.  В конце концов, не исключается, что неладное происходит не со мной, а с остальным Миром, хотя я не понимаю, что же именно… 

      Сколько времени, чёрт возьми?  

      Пора вставать. 

      Как же я хочу спать.  (Сон не спасает тебя, если у тебя устала душа)

      Что? Что?! – черт возьми, я проспал!  

      Но ничего, я ещё успею вовремя. Я сейчас разберусь!

      Облачившись  в свой каждодневный модный наряд, причем напялил я сначала туфли, а потом  сунул ноги в рукава вместо брюк и совершил еще кое-какие промахи подобного же рода, как это часто случается с теми, кто бывает вынужден одеваться второпях и не может сразу очухаться после  пробуждения.  

      Взяв себя в руки, я всё же оделся как человек, и надел свой счастливый кожаный ремень, FILSON – это надежный ремень, вот не понимаю, как многие не надевают ремень, я всегда  чувствую себя неспокойно,  когда пояс не затянут.

      В спешке покидая  квартиру,я заметил, что на обочине припаркована полицейская машина, в которой сидели двое полицейский (недобрый знак). 

      Я направился на стоянку,  и сев в машину, я  решил сбить всех со следа, я поездил по уличкам, намотал пару кругов,  чтобы, на всякий случай, сбить хвост. (Я не долго их путал, чтобы не тратить топливo, экономия прежде всего.) 

      Сделав круги, я  был уверен, что сбил всех со своего следа, – и даже себя самого. 

      Всю дорогу  я только думал об одном: «Где мне купить подтяжки для носков?» 

                                           … Parole-Parole-Parole…

      До подполья я доехал без происшествий. 

      Странно, эта трасса как-то отличается от прошлой, и вообще, у меня такое ощущение будто каждый путь, что ведет в подполье, буквально другой – ха, ну, что за чушь, смех да и только, а куда делся  поворот?

                                          … Parole-Parole-Parole…

      В подполье было к удивлению много  посетителей.

      Черт возьми! Как же так?! Сегодня словно все сбесились, какого черта подполье битком забито посетителями в такое ранее время? 

      Неожиданно, кто-то из посетителей кричит мне: «Официант». — Ах, но я не официант.

      Я мигом позвал настоящего официанта и приказал обслужить клиента. 

      И вот, снова кто-то из гостей принял меня за официанта (Официантов нет по близости, черт возьми). Я  не могу отказать, это слишком грубо (Это не профессионально, клиент не должен ждать). 

 — Чего пожелаете, мадам? 

 — Извольте мне бутылочку Cheval Blanc 47 года.

 — Cheval Blanc 1947 года? У вас отличный вкус, мадам. Сейчас же принесу. 

      Я немедля отправился на кухню, и открыл погреб. 

      Пройдя мимо огромной печи в человеческий рост, я спустился за бутылкой вина, и уже через две минуты открывал её клиенту.  

      Пока я наливал напиток, я заинтересованно спросил:

 — Ваше лицо мне знакомо, мы раньше не встречались, мадам? 

 — Ну, я тебя сразу издалека узнала. Уродец. Не самая приятная встреча, не правда ли? 

 — Ты?! Ты тот продавец из давно забытого книжного магазина! Ты какого черта здесь делаешь?! Это заведение не для всех смертных! Кто ты такой на самом деле, черт тебя дери? Какого хера ты разоделся здесь как клоун?! Да сразу видно, что ты мужик! Мужик в женском платье и с клоунским гримом на лице! 

— Так, во-первых, не хами мне, уродец, во- вторых, у меня много своих книжных магазинов по всему миру, и живу я где мне захочется, сейчас я здесь, завтра в другом месте, так вольная как птица. 

 — Ну, что ж, тут ничего не поделаешь!  Клиент всегда прав, мадам! Смею предположить мадам, вы посетили наше заведение  ради того, чтобы отведать наше основной деликатес? 

 — Ты уродец, имеешь в виду запретный плод? Да, именно по этой причине я сейчас здесь.  Вот только интересно, почему такое загадочное название — запретный плод? 

Не проще было все назвать своим именем?  И так странно, что мы едим души, что одеться толком в одежды кожаные не успели… 

 — «Запретный Плод»  не буду вам нудить, и сразу заявлю, что многие наши клиенты так называют наше главное блюдо, собственно говоря, оно так и записано в самом  меню. Если честно, я  до сих про не имею ни малейшего представления, почему оно так записано. Я не уполномочен  влиять на меню, это не входит в мои обязанности.  Меню  было предрешено, задолго  моего появления в этом заведении.  Все детки готовятся нашими поварами с любовью. С такой любовью, которой их родители бы всё равно не смогли бы им дать. Благодаря нашему заведению, и умению профессиональных поваров их смерть не будет напрасной. Они получат свою любовь и заботу. Они подарят незабываемый вкус нашим клиентам, тем самым даря любовь другим людям.  Круговорот любви, той любви, которой никто больше не в состоянии им дать и от них получить.  Возможно, всем этим деткам даже повезло, ведь они хоть и мертвы, но нашли своё место в мире. Если бы все эти детки, только знали, чем они обязаны нашему заведению. Блажен тот, кто и не родился вовсе.  

 — А в меню есть свобода? Ведь основой любого меню это пробуждение, не так ли? 

 — Я не знаю. Впервые сталкиваюсь с подобным вопросом. Однако! Если вы гурман немного иного типа, то вы можете заказать  деликатесы из других редких животных, таких как пятнистый олень,  дзерен, лемур, зеленая черепаха, и кто-то еще, в общем,любое существо, которое вы можете себе представить. Но, ни в коем, случае не подумайте, что наше заведение ограничивается  лишь гастрономическими услугами.  Так же у нас имеются спальные комнаты с роскошным интерьером и прекрасным видом из окон.  Если вам понадобятся эскорт услуги, в вашем распоряжении есть любые мальчики и девочки, готовые выполнить самые сокровенные и извращенные ваши мечты. Большая часть из них это бывшие модели, которым просто не  повезло в модельном бизнесе. 

— Оригинально. Вот интересно, как эмбрион  готовится? Или это тайна шеф-повара?

— Никаких тайн от клиентов, мадам. Знаю я немного, поэтому я сейчас позову помощника шеф- повара. Он вам и все расскажет. А вон он и идет. Альфред! Подойди, пожалуйста! —  Как только этот калич подошел к нам, я вежливо  попросил его рассказать все, что он знает о приготовлении нашего главного деликатеса. 

— Альфред, милый, будь любезен вкратце рассказать,  как вы с поварами на кухне готовите наш деликатес, наш основной ингредиент — запретный плод. 

— Да, конечно, как скажите.  Меня, кстати, Юрием звать. Так вот, готовка для меня- это всегда большая честь! Человеческий эмбрион сам по себе состоит из бесчисленных ингредиентов и их индивидуальные сочетания делают их абсолютно неповторимыми.Не существует одинакового эмбриона на вкус, это и делает их такими  ценными.  Эмбрион — это всего лишь дорогое мясо.  Сам же Эмбрион  поместится в ладонь. Подают его немного горячим, некоторые идут с рисом или пловом. Гарнир меняется бесчисленно по пожеланию клиента. Но это так- закуска, главное- это сам Эмбрион. У нас есть не только эмбрион.  Ещё есть, ребёнок.  Не пугайтесь, я сейчас всё вам объясню. Когда у женщины случается выкидыш, его привозят нам. Ну, или, когда женщина делает аборт на поздней стадии. Такие эмбрионы достигают длины от двадцати пяти  до тридцати сантиметров.  И их подают лишь в бульоне. 

— Бульон? Ты имел в виду, суп? 

— Бульон. 

— Мой милый мальчик, это называется супом.

— Это бульон, мадам. 

— Милый, позабавь меня и скажи это слово еще разок.

— Б_У_Л_Ь_Е_Н 

— Х-ха! Он снова это сказал! Это называется супом, мальчик. 

— Ну, ладно, пусть будет суп, клиент всегда прав. Юрий, продолжай, не отвлекайся. 

— Как скажите. Эмбрионы, что достигают длины от двадцати пяти  до тридцати сантиметров, подают лишь в бульоне.Кипятят всех эмбрионов до момента размякания костей, хотя, вряд ли это можно назвать костями.  Если вы не желаете денег, то наши повара приготовят ваше собственное индивидуальное блюдо, которое вы сами и придумайте. Многие клиенты женского пола также заказывают плаценту. Считают, что это полезно для гормонов и чего-то там еще. Как говорится, все за ваши деньги. И именно за деньги  матери-неудачницы, продают нам своих еще не обретших жизнь детей. Я точно не осведомлён о поставке Эмбрионов. Все что я знаю это то, что мне рассказал месье Монсар. Забыл уточнить срок давности.  Любой Эмбрион может пробыть при минусовой температуре лишь две, максимум три недели. Позже он уже никуда не годится. Поэтому все заказы обычно договорные.  И когда к нам приходит посетитель за Эмбрионом, он обычно уже заплатил большую денежную сумму матери, врачу и нашему заведению. Всё договорено. Но на случай внезапных заказов, у нас в запасе всегда есть два, три Эмбриона различного типа, на всякий случай. Если все же посетителей не будет, и срок годности иссякнет, то придётся выбросить их.  Но я припоминаю, что в один из дней нам на кухню прибыл все ещё живой Эмбрион, он не двигался, но дышал. У меня тогда было очень странное, неописуемое чувство.  Чтобы умертвить эмбрион, для того, чтоб начать готовить его, нужно  погрузить существо или, как вам угодно, эмбрион, в ёмкость со спиртом. Спирт быстро убивает эмбрион, а так же все вредоносные микробы. Десяти секунд вполне достаточно. После того как эмбрион умерщвлен, нужно сделать небольшой надрез для того, чтобы спустить кровь.  Потом эмбрион очищают и высушивают, и сразу же кладут в морозильник при  едва холодной температуре, чтобы он ни перемёрз.  И именно там он будет ждать своей участи. Кожа и кости становятся немного почерневшими — это побочный эффект варки.  В основном все заказывают маленький эмбрион, и чем меньше его размер, тем приятней и аппетитней выглядит.  По крайней мере, так считают клиенты, а мнение клиентов для нас закон.  Но у всех свои вкусы и предпочтения. Наше заведение старается индивидуально подойти к каждому клиенту.  – Все говорил Альфред с напыщенным энтузиазмом, и мне пришлось его остановить. 

       Что ж,  подобная беседа по поводу нашего основного блюда, запретного плода, у меня происходит не в первой. Многие интересуются этим. 

       Так, почему все молчат, и чего он тут стоит…

  — Юрий, чего ты стоишь, ты свободен, иди куда шел. 

  — Это было весьма познавательно.  Но такое чувство, что я не первая посетительница, кто интересуется подобным вопросом.  Он это все так рассказал, словно по заученному тексту или сценарию. 

  — Вы совершенно правы, вы не первый наш клиент, кто интересуется нашим меню.Работники нашего заведения готовятся прежде, чем отвечать на вопросы дорогих нам клиентов и отвечают по сценарию. Кроме меня. Я же менеджер. У меня свой индивидуальный сценарий.  

  — Все мы живем по сценарию собственной жизни, уродец.  Все мы авторы собственного сценария.  Сценарий,  этo та психологическая сила, энергия, которая тянет человека к его судьбе, не имеет значения, сопротивляется он этому или считает своим свободным выбором.  Эта и есть энергия, она  есть само творчество. 

  — Мадам, к глубокому сожалению мне пора, другие клиенты уже ждут. 

  — Ага, только  не забудь принести мне запретный плод, уродец. А то я вот наслушалась и вдруг проголодалась. Или это мне вино в голову ударило? 

  — Запретный плод все же решили заказать? Я  погляжу, вы  прям ,человек вдохновения, мадам. Я передам ваш заказ, и вам его в скором времени принесут. 

  — Вдохновения? Ха, нет-нет. Лапочка, все, что ты  знаешь или слышал о «вдохновении» это полнейшая ерунда! Вдохновение это редкий случай. Очень редкий. Все почему-то думают, что оно приходит. Но вдохновение, тяжким трудом добывается. Это как аппетит, приходящий во время еды.

 — Понятно. Мне пора, остальные клиенты ждут,  приятно было пообщаться с вами…

 — Ты только что солгал. Ты же просто роль играешь, роль официанта. 

 — Менеджер! Я менеджер этого заведения. 

 — Ну, на самом деле разница не так уж и велика. Ладно, уж, уродец,  я бы хотела кое о чём тебя  попросить, если ,конечно, можно.

 — Я полностью в вашем распоряжении, мадам.

 — Меня кстати зовут Миларепа Монро. Можно просто Монро. И к слову говоря, нельзя ли попросить музыкантов, чтобы они не играли? Вообще ничего. Эта неоклассика меня ну  прям, раздражает.  

 — А меня Эммануэлем звать. По поводу музыки, к  сожалению, это невозможно, мадам. 

 — Ах, как жаль. Но ничего не поделаешь.  А может они начнут играть классику? 

 — Увы, это невозможно. У нашего оркестра своя музыкальная программа. Но, я всё, же постараюсь войти в ваше положение и попрошу сыграть что-то из классики.

 — Может Бетховена?  

 — Бетховена?

 — Ты не любишь Бетховена?! Ох, ты и не знаешь, как ты много теряешь. Вот такие увертюры дают слушателю просто сумасшедшую энергию. Это такая сила. Но после увертюры, честно говоря, исполнение становится, как правило, нудным. Наверняка ты больше любишь Моцарта! Я тоже его обожаю. Знаешь, Моцарт был Австрийцем, но для работы на клавишах его рука слишком лёгкая, поэтому я предпочитаю тяжёлую артиллерию.  Если ты понимаешь, о чем я?  

 — Моцарт? Ну, понятно нормально. 

 — Ты такой понятливый, аж, повеситься хочется.  

 — Я  не уполномочен  помыкать музыкантами, им и так тяжело. Ведь я уже говорил, что вся музыка придерживается строгой заранее спланированной  программе. 

 — Послушай, а ты очень необычный человек. Ну, ладно, черт с тобой,  гуляй, мальчик. 

      

                              Ecoute-moi… 

            

     Наконец-то,  этот чертов рабочий день подошёл к концу (Я так устал).

     Я, как обычно, последний покинул подполье.  

     Но, вдруг мне на встречу вышел Кандид. (По всей видимости, он тоже собирался уходить).

 — Наконец-то, закончился  этот чёртов день! 

 — Ты имел в виду, закончилась ночь? 

 — Не важно! Завтра рано вставать, нужно снова явиться в суд. Может, выпьем, Эммануэль?(В этот миг у меня вновь заиграло чувство дежавю)     

—  Не-е. Я не пью. Я сейчас веду здоровый образ жизни.  О-у, у тебя сегодня новый жакет?

                                … Parole-Parole-Parole…

      И вот; Я  сижу на кухне со своим приятелем Кандидом, одним из приятелей, которых все по привычке называют друзьями, хотя, конечно, никакие мы не друзья, а просто люди, работающие в одном заведении и не больше того. Наверноe. 

      Стоп-стоп! Черт возьми, как это так получилось?! (На кой черт я согласился?) 

 — Эммануэль, дружище, спасибо тебе, что ты всегда выручаешь меня. 

      Я сделал пару глотков и выпил все до дна. 

      Я полностью опустошил магическую флягу Кандида, и  по всей видимости, на сей раз, в флягe был адекватный алкоголь, а не спирт. 

 — Черт возьми, твоя флягa пуста. Извини, что-то я не расчесал. 

 — Да, не волнуйся. У меня еще одна есть! Я всегда про запас беру, ну, мало чего на роботе произойти может. 

      Кандид достал из своего внутреннего кармана вторую флягу и отпил из нее, протянув ее мне, сказав хриплым голосом.   —  Вот держи, дружище…

 — Я вообще не пью. Но сегодня можно расслабиться. Позволю себе это только сегодня. 

      Я образец неопределенности. Когда я говорю, что не пью, это заведомо неправда, но когда я говорю, что пью, это тоже может быть чистым враньем. 

      Как всегда, в такие моменты у Кандида открывается желание сказать мне что-то очень важное. Кандид наклоняется вплотную к моему уху – так, что я начинаю ощущать из его рта запах алкоголя, пасты с томатами и сигаретного дыма, смешанного с вонью кариеса.

     Я пытаюсь чуть отстраниться, но этот пьяный дурак опять придвигается и шепотом, который можно расслышать на улице, предлагает мне вновь выпить. 

— Это все для удовольствия. Я пью только с тобой. Не одному же пить.

— Дело говоришь.  Хотя, это бухло вообще ни какое. Это обычное для повседневного употребления  дешевый виски, это тебе не дорогущие экземпляры, что есть у нас в погребе,  которые нам совершенно нельзя. Это из дешевого и пыльного, а не из дорогого и чистого. 

 — К сожалению, ты прав. 

 — Твою мать! 

 — Что такое? 

 — Фляга пуста! Но я хочу еще.

 — И я хочу! 

      Мы оба словно были под властью высших алкогольных сил. И эти силы управляли нами. Они приказывали нам. Мы знали, что нам делать! Не знаю как Кандид, но я впервые в жизни  знаю, что мне делать.  Я должен сделать то, что должен. То, что я могу! 

      Мы встали как два робота, как два солдата. Мы направлялись в погреб с целью,  с четкой целью (Хотя все вокруг было не конкретно и совсем не четко). 

      Я с Кандидом спустился в погреб. 

      Мы открыли две бутылки виски, и пили жадно с горла. 

      У каждого была своя бутылка, своя власть, своя боль, свое  счастье, своя иллюзия.  

      Все равно никто и не заметит, этот чертов погреб буквально забит бухлом! 

 — Ну-у, сейчас мы набухаемся как черти! 

 — Мы будем бухать до потери пульса! 

      Конечно мое поведение безответственное. Но если пробил час пития, не только бессмысленно, но и непозволительно и даже позорно пытаться этот час отсрочить.

       В моих глазах поплыло, если быть более четким, что в данном случае невозможно, в моих глазах, моем взгляде полностью пропала четкость.  

 — Мы жестко набухались!  

 — Мы набухались как последние черти! 

 — Я всегда хотел тебе сказать, что я восхищаюсь твоими жакетами! Сколько их у тебя? Десять, двадцать, сто, двести? Сколько, как ты их подбираешь?!  

 — Ты за рулем? 

 — Кто? У меня все хорошо. Я люблю одежду. 

 — Нам надо в магазин заехать. Здесь есть один неподалеку, работает двадцать четыре часа. Это вроде бы заправка. Сколько ты выпил?

 — Не знаю. Почти всю бутылку. Или меньше.

 — Я тоже, примерно столько же. Ладно, поехали, купим самый дешевый виски и зальем его в эти бутылки. Но мы выпьем все до дна! Мы заслужили! Мы классные.

 — Давай до дна! 

 — Дело говоришь. Ну, ладно, пошли уже! Давай-давай. Быстрей-быстрей. 

                                      Ecoute-moi… 

                  

     Спустя пару минут; Я со своим  лысым каличем, собутыльником, ели-ели поднялись по ступенькам.           

     Разобравшись и решив вопросы, мы, наконец, добрались до моего автомобиля «Renault Capture»  Сев в машину, я едва тронулся, но как только я нажал нежную педаль своего «Renault»,  я словно протрезвел как стеклышко. 

     Мы недолго ехали, заправка с магазином  и, в правду, располагалась  неподалеку.

     Поскольку мой бак полон. Наша миссия не займет много времени. 

     Хотя я всегда не любил автозаправки. Они грязные и вонючие. Пора человечеству отказаться от бензина, он уже давно не нужен. Пора переходить на электрические автомобили, к чертям бензин. Вот и я думаю перейти на электрический «Ralph» (Будущее за электромобилями).  Мы губим нашу Землю и наше здоровье, как и внешнее, так и внутреннее.  Человечество не стоит на месте, оно постоянно развивается. Но это развитие не всегда идёт на благо природе. Каждый год наша атмосфера загрязняется разнообразными отходами производства и химическими веществами. Воздух за последнее столетие стал гораздо грязнее, увеличилось количество болезней, связанных с этим, да и просто дышать стало тяжелее. 

 — Эммануэль! Ну чего мы стоим?  Пора! Прекращай бубнить себе под нос чепуху и пошли уже. 

      Покинув автомобиль, мы направились  к магазину.  

      На улице было прохладно,  Кандид нервно-раздраженным жестом поднял воротник своей  затрепанной куртки. 

      Зайдя в магазин Кандид  задел головой колокольчик, что висел над дверью.

      Вдруг я решил спонтанно купить себе мороженое. Почему бы и нет? Я заслужил! 

      В последнее время я стал уж чересчур не предсказуем. Наверное.

      И так что купить, черт возьми?  Так-так, а это что?

 — Эй  Кандид, как над чет мороженного?! 

 — О-о, да.

 — Что ты скажешь на cчет этого? Три в одном: «Три вида шоколада!»  «Молочный Пломбир!»  «Хрустящая Вафля!» 

 —  О-о, да-а, берем. 

 —  Вот так все у тебя просто? Их маркетинг сработал? Мы же можем выбрать. 

 — Послушай меня, дружище! Не раздражай мeня, просто бери «три в одном». 

 — Но у нас есть выбор! Тут куча мороженного!

 — Послушай Эммануэль. Послушай меня!  Мне этот мир абсолютно  понятен, Я как будто бы уже  давно глубокий старец, бессмертный, ну или там уже почти бессмертный,  который на этой планете от её самого зарождения, ещё когда только Солнце  только-только сформировалось как звезда, и вот это газопылевое облако,  вот, после взрыва, Солнца, когда оно вспыхнуло, как звезда, начало  формировать вот эти коацерваты, планеты, понимаешь, я на этой Земле уже  как будто почти пять миллиардов лет блять живу и знаю её вдоль и поперёк  этот весь мир, а ты меня спрашиваешь об это блять ебанном мороженном. Я сука фрактальная бесконечность блять!! Я множество этих состояний чувствую. Где-то я был больше  подобен растению, где-то я больше был подобен птице, там, червю, где-то  был просто сгусток камня, где-то еще большем куском говна чем сейчас, это всё есть душа, понимаешь? Все ЭТО имеет грани  подобия совершенно многообразные, бесконечное множество.  Так что не заебывай меня! Просто бери «три в одном» и идем бухать. 

      Подойдя к кассе, я купил пачку сигарет и рассчитался за мороженое. 

      Но неожиданно кассирша, по непонятным мне причинам, начала беседовать со мной. 

  — Вы уже слышали о террористическом акте? Он случился пару часов назад. Говорят, что полиция ведёт с ними перестрелку. 

  — Нет, не слышал. А-а что там? 

  — Нечего себе обнаглели в такое время и теракты устраивать. Я бы поймал их, побил, раздел, поставил к стене и насиловал за все это.  – Пробурчал Йенсен.

  — По новостям передавали, что какие-то террористы  захватили Дельфинарий, и взяли всех, кто был внутри в заложники. Говорят они требуют того, чтобы всех дельфинов в стране выпустили из дельфинариев или они начнут убивать заложников. 

  — Ах, как страшно жить. В принципе всегда было страшно. Ну, ладно, нам пора. Пошли. 

      Мы сели обратно в автомобиль. И сразу же раскрыли мороженое.

  — Мороженое  просто а́хуительное.  Ну, что скажешь? Так классно. Я вообще редко мороженое ем, ну сегодня особенный день, не правда ли? Помню, как мой отец всегда ругал меня, когда я еще мелким сарвонцом, чтоб я  не портил зубы и не налегал на сладкое.  Но мороженое я люблю. Да, однозначно, мне нравится мороженое. А тебе нравится мороженое Йенсен? Эй! Ну, ты чего ты молчишь? Давай поговорим. Расскажи мне еще раз ту камедную историю, когда ты был на базе  на острове  Сахалин.  — Йенсен все молчал, отвернувшись от меня, и глядел в окно, грустно, отрешенно, смотря вдаль. 

  — Эммануэль, будь любезен помолчи и просто рули. 

  — В смысле помолчи? Что означает  твое  помолчи?! 

  — То и означает! Просто замолчи, веди эту проклятую машину. 

  — Ах, так?! Помолчать?! Хорошо я помолчу! Я заткнусь! Как бухать так ты сразу меня другом кличешь, а  как просто пообщаться так сразу помолчи! 

  — Ну, чего ты как телка ноешь?! Просто помолчи и веди машину. 

  — Помолчать? Помолчать?! Я хочу поговорить! Я хочу поговорить хочу! Я хочу поговорить, а он сука молчит! Чего ты молчишь! Я хочу поговорить! Я хочу услышать живой голос! А ты, сука, молчишь! Чего ты молчишь?! Я хочу поговорить! 

  — Хочешь услышать голос,  просто включи радио и веди эту проклятую машину, молча. 

  — Радио? Молча? Хорошо будь по твоему, не хочешь говорить со мной,  я включу это проклятое радио! Сейчас включу! Вот прямо сейчас! Нет, я не включу радио! Я буду ехать и молчать! И ничего не буду говорить! В тишине! Как мертвец! Все же я думал взять мороженое с ликером или со вкусом виски, но из-за тебя я купил это мороженое, и, вообще, зачем я купил мороженное, я же всегда ненавидел мороженое,  надо было купить плитку молочного шоколада, больше не буду слушать тебя. 

 

        Вдруг  я резко ударил по тормозам. 

        Поскольку трасcа была пуста, и  это было не опасно. 

        Я развернулся и поехал обратно в эту чертовую бензоколонку. 

   — Мужик, ты какого черта творишь?! 

   — Ого! Ты все же заговорил? Мы забыли купить этот проклятый виски! 

   — А-а, ну, да, точно! Я и забыл про него, черт побери.  

        И вновь мы вернулись на заправку. 

       Снова войдя в магазин Кандид снова задел огромной башкой дверной  колокольчик. 

       Я же купил две бутылки  виски самого дешевого и рассчитывался на кассе.  

   — А  вы кофе делайте?  – Спросил Йенсен на кассе. 

   — Да, делаю. Вам какое? 

   — Погодите! А какая у вас кофе машина?

   — Ну, я не разбираюсь. Ну, вроде бы хорошая кофе машина, стандартная. 

   — Нет. Я передумал. Не надо кофе. Идем, Эммануэль,  здесь паршивый кофе.  Вот как-то я по службе был в Турции, тогда у нас были учения, я служил в воздушно-десантных войсках. После нескольких прыжков с парашютом оставался только я и небо. Но не надолго. Да, ностальгия прямо. В Турции настоящий кофе, да такой свежий и натуральный, что он даже чем-то отдавал спиртом…

  — Воздушно-десантные войска? Ты же говорил, что был снайпером! Или нет? Ладно, пошли уже, у нас дела, черт возьми. 

                                       … Parole-Parole-Parole…

      Спустя пару минут, мы, наконец, вернулись в подполье.

      Хотя, по правде говоря, всю дорогу Йенсен  разглагольствовал о Турецком кофе и какой он классный, я делал вид, словно мне а́хуительно интересно.

      Мы снова спустились в погреб. 

      Но у нас еще оставались бутылки с элитной выпивкой, не дело мешать их. Надо бы опустошить элитные бутылки, чтобы перелить в них дешевое говно. 

 — Ну, что, бухаем, дружище. Набухаемся, черт побери!  

 — Закончим дело до конца с чистой душой! 

 — О-о да-а! Виски конечно, хор-ро-ошый.

      Мы вновь жестко набухались. 

      Как же эта элитная штука вставляет! (Интересно, сколько здесь процентов спирта?) 

 — Как-то в прошлом  я был на задании. Мы захватили сомалийских пиратов, всех до единого повязали. Там был один парнишка. Он не хотел в тюрьму. А я не хотел оставаться ночью один на посту. Тогда  я зашел в камеру и скрутил его в бараний рог. Бедный парень. Понимаешь, Эммануэль, каждый рожден в этом Мире для какого-то великого дела. Даже я. Вот только понятия не имею, для какого именно. Я появился на этот свет не для того, чтобы кого-то  копировать. 

 — Ты, что с парнем сделал? 

 — Послушай меня! — Выкрикнул Йенсен, он стал весьма  агрессивным  — Запомни Эммануэль. Никогда не связывайся с женщинами!  Они выжмут из тебя все соки. Уничтожат твоё достоинство. Говорят: «Когда женщина влюбляется, она цветет». Так оно и есть. Вот только мало кто знает, что цветет она за чужой счет.  Женщина цветет, а мужчина вянет. Вот в чем истина, дружище! Выражение  «быть вместе в горе и радости» распространяется в умах женщин, судя по всему «только в радости». Женщины не выдерживают с человеком находится в горести. 

 — Что за чушь ты несешь, я устал выслушивать твои  домысли женоненавистника! Я уже сам превращаюсь  из-за тебя в женоненавистника!  Ты лучше ответь на мой вопрос: «Что ты сделал с тем парнем?»  

 — Ладно, я проголодался. Давай подымимся на кухню и поищем что-то вкусненькое. 

 — Что ты сделал с тем парнем, черт возьми?!   

 — Что это за шум?! Ты слышал этот звук? Кто-то идет.  –Испуганно промолвил Йенсен.

 — Давай без этой чертовщины! Только не снова! Нет тут твоей  жены! – Господи, боже мой, опять эти его припадки обиженного судьбой. Ну, я конечно, понимаю, что все мы люди и у каждого есть свои странности, но он мне уже осточертел.

 — Но, мы же в погребе! Это просто не может быть.

 — Это сквозняк, черт побери! Ты, кстати, сдал пистолет? 

      Вдруг я услышал шаги. Кто-то и в правду начал спускаться в погреб. 

      Мной овладел необъяснимый страх, и мой желудок начал в буквальном смысле щекотать, меня что-то щекотало изнутри.  Наверноe. 

 — Вы два черта! Вы какого хрена здесь делайте?!  

 — Мы здесь бухаем. А ты что? 

      Что  здесь делает Монсар? Ну-у, сейчас он нас отчитает. 

 — Вы что, вообще, а́хуели?! 

 — Успокойся, Монсар! Ты чего горячишься?  Просто выпей с нами и расслабься.  – Едва промолвил Йенсен.

 — Ах, вы без ответственные черти, да вы жестко набухались? 

 — Да, мы набухались, месье. – Гордо заявил Йенсен.

 — Вы хоть представляете себе сколько стоят эти бутылки?! – Выкрикнул Монсар. 

 — Да успокойся, не горячись, никто ведь не узнает. Да этих бутылок  же здесь сотни.  Мы все продумали, у нас есть план действий, все четко… 

 — Дайте-ка  я угадаю ваш план! Вы два черта, жестко набухались, и вам пришло в голову гениальная идея; съездить на ближайшую автозаправку, так как там и магазин есть, что работает двадцать четыре часа. Там вы купили самое дешевое бухло и перелили его в дорогие пустые бутылки и предполагаете, что вы всех провели, и никто даже и не заметит.

 — Э-э-эм, да… 

 — Ты бухой и лысый черт! 

 — Я не лысый! Я брею голову. Брею ее так давно, что уже не помню — лысый я или нет. 

 — Как ты посмел бухать, ты же отвечаешь за порядок и охрану!  А сейчас стоишь здесь бухой, как собака!

      Они смотрели друг на друга, и началась битва взглядов. 

      Я молчал и не вмешивался. Потому что я боюсь Монсара. Да и он всегда недолюбливал меня. Я все оставлю Кандиду, он умеет везти диалог.  Наверноe. 

 — Ты чертила, не расплатишься за эти бутылки за всю свою ничтожную жизнь!  А ты, пацан! Что ты?! 

 — А что Я?– Едва сказал Я.

 — Что ты?! 

 — А что Я? 

 — Ты должен был следить за порядком. Это же твоя работа.  Это все твоя вина! 

 — Тихо. Спокойно. Прости меня, пожалуйста. Извини. Но, я ни в чем не виноват.

 — Чего?! Что значит  «ни в чем не виноват»?!  Ты виноват! 

 — Я понял-понял. Извини. Прости меня, пожалуйста. Но, я ни в чем не виноват.

 — Ты что остроумный? Ты очень остроумный?! Ты остроумный?! Ну, ладно, этот  увалень, у него же айкю как у дауна! Но, ты, же, менеджер! Как ты посмел бухать?! 

 — Да, я знаю, что я менеджер, наверноe  – Нехотя буркнул Я.

 — Знаешь?!

 — Знаю.

 — Что ты знаешь?

 — То, что мне надо знать. – Уныло ответил Я, поскольку в данном случае как раз знал.

      Я  подошел к Монсару без страха и сожаления. Я  подошел к нему буквально впритык и снова повторился.  

 — Я знаю а-а-абсолютно все.  – Сказал Я, похлопывая Монсара по плечу.

 — Рабочий день закончился! Давайте расслабимся! – Прокричал Йенсен, снимая свою куртку, он что-то бормотал и небрежно шел в мою сторону.

 — Эммануэль, подержи мою куртку, я сейчас со всем разберусь. – Йенсен кинул куртку мне в лицо, да так, что она зависла на моей пьяной голове.  Вдруг в моем носу ударил кожаный запах куртки, терпкий запах одеколона, и меня обуяла такая ужасная жажда, что я готов был слизать с этой кожаной куртки  весь ее одеколон.  Снимая  куртку Йенсена со своего лица, я наблюдал ссору. 

 — Короче не раздражай меня, Монсар! Мы будeм бухать, и ты нас не остановишь. Понял?! Ты ничего нам не сделаешь, ты ничего не можешь нам сделать. – Заявил Йенсен, и тут же получил родительскую пощечину от Монсара. А потом и такой же подзатыльник.

      И вот я уже наблюдаю. как Йенсен начинает сдаваться и теряться во взгляде.

      Кандид  словно вот-вот запечет. Но Монсар все продолжал нас отчитывать; 

 — Я все доложу начальству! Вы не имели права открывать эти бутылки, черт возьми!  – Воскликнул Монсар. 

 — Знаете, месье Монсар по-моему, это звучит чересчур амбициозно. – Ответил Я.

 — Вы здесь бухаете до чертиков. 

 — Да, мы бухаем! Мы бухие до чертиков. Да, черт возьми! Охотнее всего я бы набухался насмерть, прожив долгую и счастливую жизнь, чем не бухать вовсе. – Заявил Я.

 — О-о-да-а-а. – Прошептал  Йенсен.

 — Вы оба рассуждаете как дети, как малые неразумные дети. У меня уже голова раскалывается от вашего алкогольного бреда! 

 — Ах, месье Монсар, я знаю, я прекрасно знаю, что нельзя, тем более в моем случае, жить долго и счастливо, продолжая пить. Но как можно жить долго и счастливо, если не бухать?

 — Да-а-а. –Вновь прошептал Йенсен.

      Мне вообще-то нравится вот так общаться  с Монсаром, хотя, по правде говоря, я впервые с ним так долго общаюсь лицом к лицу. 

 — Прекращай бубнить себе под нос и разговаривать сам с собой! – Воскликнул Монсар. 

      Монсар все продолжал произносить разумные, гладкие и  убедительные речи, достойные настоящего шеф-повара. Я усердно выдавал вульгарные парадоксы, словно желая наглядно доказать, что часть клеток моего мозга отмерла и их место занимает бездействующая соединительная ткань. 

 — Как можно жить долго и счастливо, если не бухать?! – Воскликнул Я. 

      Я произносил эту идиотскую фразу, глумливо улыбаясь, и у меня немедленно возникало желание плюнуть прямо в свою растленную спиртным душу. 

 — Я полагаю, вы два черта не в первой бухаете в заведении, втихаря, воруя бухло? 

 — Не знаю, — ответил я и продолжил  — Не знаю, вернее, у меня есть тысяча ответов. Ни один не назову правдивым, но в каждом есть доля правды. И все равно нельзя сказать, что в сумме получается одна большая правда, чистая правда.  Бухаю, потому что мне нравится бухать. Бухаю, потому что мне страшно. Бухаю, потому что генетически к этому предрасположен. Все мои предки бухали! Бухали  прадеды и деды, бухал отец, и бухала  мать! У меня нет ни сестер, ни братьев, но я уверен, будь они у меня, все до одного  и братья и сестры тоже бы бухали! Я бухаю, потому что у меня слабый характер! Бухаю, потому что я латентный гомосексуалист! Бухаю, потому что нервный  и хочу успокоить нервы!  Бухаю, потому что грустный  и хочу повеселить душу!  Бухаю потому что больше всего в жизни я люблю аниме и мангу!  Бухаю потому что я предал себя согласившись работать в этом проклятом месте! Бухаю потому что я  боюсь показаться всем странным!  Бухаю потому что мне страшно жить, и я не знаю как мне вообще жить и что делать в жизни! Бухаю потому, что у меня панические атаки на трезвую голову! Бухаю потому, что не ценю что имею! Бухаю когда выпиваю первую бутылку и бухаю, когда выпиваю последнюю бутылку. А потом снова и снова открываю новую бутылку и  бухаю с горла как последний сукин-сын! 

 — Погоди!А вообще бывают такие минуты, когда ты не бухаешь? – С явным раздражением спросил  Монсар.   

 — Пожалуй, я не бухаю, когда настолько пьян, что нет больше сил пить. Хотя, честно говоря, силы, чтобы продолжать бухать, всегда найдутся. А еще я не бухаю, когда сплю беспробудным сном пропойцы, хотя, как знать, возможно, тогда я тоже бухаю. Пожалуй, я бухаю и во сне и наяву. 

 — Послушай, может быть, тебе просто нужно лечиться? Так ладно, вы оба мне осточертели. Давайте сваливайте отсюда, а я сделаю вид, что ничего не произошло.  Я не собираюсь зря тратить свое время на вас двоих чертей. Давайте уже расходиться, наконец.

 — Как можно жить долго и счастливо, если не бухать?! – Воскликнул Я и упал на пол. 

     Я кричал, дергал конечностями, я лизал ботинки Монсара. Я выл, не слыша собственного воя.

 — Ну, разреши нам остаться! Ну, пожалуйста! Ну, разреши нам остаться!! Никто не узнает! Ну, пожалуйста! Ну, что тебе этого стоит!  Ты не понимаешь! Мне надо! 

      Я уже не чувствую себя… — как бы это сказать?  Удерживаемым… то, что  как мне казалось и кажется,  до сих пор укрепляло меня – осознание моего существования, понимание моей чуть ли не значимости, чувство причастности, ощущение погруженности в Мир;  все это начинает меня  покидать,  все это исчезает.

 — Эй?! Ты чего?! Кандид, что с ним?! 

 — Эммануэль! Успокойся! Ты слышишь меня?!  

                                … Parole-Parole-Parole…

       Звуки, окрики, проходят эхом, я словно отдаляюсь в глубину холодную, тихую и очень одинокую глубину. 

       Мокро… – почему так мокро и пахнет сыростью? 

       Холодно… – слишком холодно,  черт возьми. 

       Голова идет кругом, но как только я открыл веки,лишь один вопрос волновал меня, хотя по сути дела не так уж он меня и волновал;  Где я?      

                                … Parole-Parole-Parole…

  — Эммануэль. Ты слышишь меня? Откликнись ради бога! 

  — Спокойно-спокойно. Тихо. Спокойно. Где я? 

  — Я с Монсаром елe-елe скрутили тебя и потащили на кухню и облили ведром с водой.

  — Да, ты, пацан, вообще спятил. Не умеешь пить, не пей! Как ты себя чувствуешь? 

  — Нормально, вроде бы. Видимо я и в правду перебрал. Что ж  я глубоко сожалею, что доставил вам неприятности. Я пойду домой. Наверноe. 

       Неужели Монсар беспокоится за меня?

       Я встал с холодного пола. Отряхнулся. Но это не помогло. 

       Черт побери, я не помню,  как очутился здесь, в памяти  черная дыра. 

       Пока я уходил, я слышал, как Монсар шептался с Кандидом.  

  — Чертов мальчишка. Кандид, твою мать, ты должен был следить за ним.

  — Я сам чуть в штаны не наложил, когда он упал на пол и завизжал. Но ничего, он нормальный парень, с ним все будет в порядке. Молодой еще. 

 — Нам обоим начальство головы снесет за этого мальчишку. Ты же знаешь, эти люди не прощают ошибок, они не прощают. Я надеюсь, ты выключил камеры наблюдения, пока вы бухали, мне не нужны проблемы. 

 — Конечно.Руслан еще давно их выключил, когда вступил на пост. 

 — Погоди. Кто такой  Руслан, черт возьми?

                                                          Ecoute-moi…

      Покинув подполье и очутившись  на улице, я почувствовав озноб. Я поднимаю воротник пиджака, закуриваю и тупо пялюсь в утро, пытаясь понять,  где моя машина? Мне кажется или  эта ночь изменила нас троих? Она сблизила нас троих…

                                                 … Parole-Parole-Parole…

     Решив проблему, я доехал до  своего дома, но неожиданно  меня приспичило пройтись.  Просто побродить, походить. Подышать воздухом (Ничего особенного). 

     Нужно размяться, в конце концов! Особенно после такой  пьянки. 

     Я покинул машину на стоянке и пошёл по узкой улочке. 

     Уже светало  (Что-то меня тошнит.) 

     Я всё бродил по смутному, материальному миру. Прохожие попадались мне редко.    

     Унылая, мрачная улица была почти в полном моем распоряжении.

     Я всего лишь тело гонимое ветром. (Мои штаны и жилетка все еще мокрые, мне холодно).                                                                                                                                     

     Проходя по одной из залитых красным светом восходящего солнца улице, я вдруг заметил, что на душе у меня легко и спокойно, и чем дальше я иду, тем делается спокойней и легче. По таким улицам я частенько  бродил часами,  чтоб не возвращаться в пустую квартиру. В то место, где я не чувствую себя дома. Но куда бы я ни пошёл, мне нигде нет места.  

      На этой минуте время словно остановилось;  свет горит, лишь в нескольких витринах, но ещё не так светло, чтобы  веселилось сердце. Свет не как не сольётся с тьмой, а я не могу побороть ЭТО.

      Куда бы я ни шёл, я видел грязные табачные ларьки, длинные, серые заборы, с которых лохмотьями срывались афиши. Мой  взгляд наткнулся на одну из них:

    «психологическая помощь, звоните в любое время. Лучшие специалисты,  за ваш счет»  

      Это слово… психологическая. 

      Оно навеяло на меня множество воспоминаний о прошлом.   

      Я оторвал маленький клочок бумаги с номером. 

      Побродив еще немного, я вернулся домой.   

      В моей квартире, зачастую закрыты шторы.  (Не то, чтобы я боялся, просто так на всякий случай, безопасность, прежде всего).  Иногда мне кажется что кто-то наблюдает за мной. И даже, когда я один в квартире, я чувствую, что кто-то смотрит на меня. Смотрит сверху. И сейчас опять это чувство.(Чувство, что в моей квартире кто-то уже был, этот кто-то  оставил энергетический след своего присутствия). 

      Шесть утра. (Или половина шестого?) 

      Я решил позвонить  по номеру, что был написан на оторванном мною объявлении.     

      Странно как-то. Неловко.  Наверное. 

      Прежде чем сделать звонок,  я должен  репетировать  свою реплику,  потому что я могу забыть зачем вообще звоню, потому что я понятия не имею зачем звоню. И  мне страшно, я растерянный. Наверное. Гудки. Какие странные гудки.

 — Алло?

 — Здравствуйте, вы набрали номер горячей линии скорой психиатрической помощи.    Если Вас беспокоит импульсивность и одержимость, пожалуйста, многократно нажимайте  «1».Если Вы страдаете раздвоением личности, нажмите, пожалуйста:  «2» и «3».   Если у Вас расстройство на сексуальной почве, наберите комбинацию:»69″. Если у Вас нервное расстройство, стучите пальцем по телефону до тех пор, пока не услышите голос оператора.  Если Вы в депрессии и просто хотите с кем-нибудь поговорить, то наберите три следующие цифры:  «6»6″6″  Если Вас беспокоят голоса в голове, пусть они подскажут, какую набрать комбинацию цифр.Если у Вас амнезия, перезвоните позже.

      Я прождал десять  минут,и всё это время только  то и делал, что слушал паршивую скучную мелодию в трубке. Чёрт возьми! Никто не отвечает. Ладно, тогда наберу: «6»6″6

 — Ола. Психологическая помощь. Я ,Маргарет, слушаю вас. 

 — Алло. Здравствуйте. Ну, я не сказал бы, что у меня есть проблемы. Я позвонил, только потому, что мне скучно, и я слишком часто чувствую, то что мне не хватает того, кого я никогда не встречал…

 — Ну вы такой странный. 

 — Что? Алло? Вас плохо слышно. 

 — Ола. Я говорю, что одиночество  это нормально. Всем бывает одиноко. Но не стоит игнорировать  собственную Душу. Злоупотреблять алкоголем плохо.Позвольте узнать как вас зовут?

      Мы разговаривали с ней около часа. (Или полчаса?) 

      Странное чувство – разговаривать с кем-то и делиться своими мыслями. 

      Скажу честно, мне и, в правду, полегчало. 

      Эта девушка предложила мне купить домашнего питомца – Кота или Собаку. Конечно, же, я отказался, но как только я сделал это, она предложила купить мне, домашнее растение. Но, всё, же наша беседа мне понравилась. 

      Я словно унизительно влюблен в ее таинственный голос.

      Интересно, а какова из себя Маргарет в жизни? Как она выглядит? Как звучит её голос вне телефона? Ужасно хочется  просто поговорить с кем-то по душам. Говорить всю ночь напролет. Смотреть вместе на ночное небо, обсуждать что-то яростно, спорить и молчать.  Но тут я прервал свои размышления, ибо они заводили меня слишком далеко, заводили в ту область, которой мне не хотелось касаться.  

      Оставив эти пустые домыслы, я решил лечь и забыться сном.

      Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд. Этот взгляд. Чей же он? 

                                            *                  *                   *

     Открыв глаза, я лежал на своей кровати. Мне вроде снился очень-очень странный сон. 

     Не помню о чем именно. Что-то очень странное, не факт что это был кошмар. 

     Из-за своей сонной памяти у меня чувство во всем теле необычной легкости. 

     Почему из моих глаз льются слезы? Подушка влажная. (Или это просто слюни?) 

     Проклятое  утро.  Точнее день, кстати, а какой сегодня день, черт возьми? 

     Как же у меня болит голова. Это происходит метаболизм таксонов.  Наверноe. 

     Чем бы сегодня себя занять? 

     От меня как-то дурно пахнет потом…  или нет? 

     Может это воняет в моей квартире?  (Трудно представить более сильный знак повседневности, нежели привычный запах своего).

     Как говорила Маргарет, та самая девушка из психологической поддержки, удивительно, что она осталось в моей памяти. Она говорил: «Гармония в доме начинается с мелочей». 

      К чему это я? А к тому, что я  купил себе домашнее растение! 

      Я купил два кактуса. Хорошего  много не бывает! (Только не понятно, зачем и когда?) 

      Я купил Кактусы – Цереус и Цефалоцереус.  

      Цереус – это вечно зелённое растение с маленькими иголками. Я купил самый большой Цереус, что был в магазине. Цефалоцереус – точно такой же, как и Цереус, только  с маленькими белыми волосинками. Я точно не помню, как они называются. 

      Самое главное правило для полива кактусов — лучше недолить, чем перелить. 

      Сидя на жопе, я пялился на кактусы. Зачем я их купил?  Когда я это успел сделать? Может я заказал их? 

      Сидя в одинокой квартире, я включил телевизор. 

      Репортер вещал:  — «В данный момент полиция окружила здание дельфинария и пытается вести переговоры сбоевиками. Люди, захватившие дельфинарий заявляют, что они из общества освобождения дельфинов. Но у нас имеется информация, что данные захватчики имеют прямое отношений к буддийскимтеррористам, информация еще уточняется».

      Звучит чертовски знакомо.

   — «Полиция  уже вторые сутки пытается узнать, сколько всего внутри находиться заложников и установить контакт с захватчиками.  В любой момент спецотряд готов начать штурм. Полиция уже пыталась войти с черного входа, но сразу, же была обстреляна боевиками».

       Да эти парни не шутят, мать их. В нашем городе становится все опаснее и опаснее. 

       Только подумать, а я уже подумал присоединиться к этому обществу освобождения дельфинов. Я  мог тоже оказаться там. Вряд ли они выберутся оттуда живыми .( Зачастую я не совершаю глупых ошибок, лишь благодаря моей лени). 

       В любом случае, надо бы выпить.  В последнее время я стал через чур нервным. 

       Даже не знаю, что мне и делать, чтобы успокоится.  Надо быть вечно пьяным,  вот единственное решенье.   

       Черт возьми! Мне же сегодня еще тащить свой зад  на работу! 

       Но у меня еще есть время. (Это единственное чего у меня уйма). 

       В общем, из-за скуки я снова решил позвонить по номеру  в службу психологической поддержки. Маргарет?! Она хорошая, она хороший человек, я чувствую это.

      Я взял трубку и позвонил – гудок – вдох – выдох – слова.

 — Психологическая помощь. Меня зовут Маргарет, слушаю вас. 

 — Здравствуйте. Это я. Ну-у, тот самый. Ну, я снова позвонил. Просто так. Снова. 

 — Мистер Эммануэль? Я узнала вас по голосу. Вы купили кота или собаку, как я вам советовала?

 — Что? Нет-нет, я же уже с вами разговаривал и объяснял, что у меня нет ни каких проблем.Да я и не очень животных люблю. Но я купил растение. Кактус! Он классный. 

 — Ничего страшного. Многие не любят животных в квартире. Растение это хорошо.Погодите, вы сказали кактус?

 — Да-да, именно кактус! У меня их целых два. Я решил заняться кактусоводством. Только тогда, когда я играю на гитаре, у меня появляется формальное оправдание собственного существования, ощущение того, что я делаю что-то, только, не понятно зачем и для чего, ну как обычно…

 — Кактус? Это странно, а хотя не важно. Запомните, главное- это позитивный настрой! 

 — Полностью с вами согласен, позитив- это очень важно! Послушайте,  я хотел вас спросить, это может немного странно прозвучать, но я всё, же спрошу. Может, мы   как-нибудь встретимся? Не подумайте, что я псих, просто неплохо было встретится и поговорить за кружечкой кофе, обсудить кактусы или животных, к примеру.

 — Простите, но мы не можем встречаться с клиентами-пациентами. Я бы посоветовала вам интернет, там полно сайтов знакомств, я уверена там вы найдете себе подходящую пару. Главное верьте в себя. Любите себя. Любите Мир. Все будет хорошо. 

 — Да, но я бы хотел встретиться именно с вами.

 — Нет, простите, я не могу.  Нам запрещено.

—  Да, ла-а-а-адно, я могу заехать  за тобой на своем «Renault», и мы просто выпьем кружечку отличного кофе и пообщаемся. 

— Нет, мистер. Нельзя. У меня будут проблемы  из — за этого. Я просто  оказываю помощь по телефону и не больше. 

— Н-у-у пожалуйста. 

— Н_Е_Л_Ь_З_Я

— Та давай, нечего тут такого нет же…

— Нельзя! 

— Почему?! Я расскажу тебе где я работаю, и какие кактусы люблю, много историй. 

— Каждый человек по своей сути рассказчик историй. Все мы живем в окружении историй, своих и чужих, и все что с нам происходит мы видим.

— Соглашайся. Ну, тебе же тоже интересно как я выгляжу? Я уверен в этом. Все вопросы можно решить. С работой я все решу. У тебя не будет проблем. Доверься мне… 

 — Нельзя. Запрещено лично видеться с клиентами-пациентами. 

 — Та дава-а-ай увидимся. Сядем, попьем кофе, успокоимся от обыденности. 

 — Нет, мистер! Нет. 

 — Разве правила не существуют для того, чтобы их нарушать? 

 — Я хочу напомнить вам, что звонки не бесплатные, поминутная оплата, не тратьте свое время и деньги зря.  

 — И как мне оплатить? Я же не говорил свой номер банковской карточки…

 — Это не важно. Мы вас найдем. Мы всех находим. Мы вышлем счет…

 — И каким же образом? Вы не знаете, где я даже нахожусь. Поэтому, милая, я и предлагаю встретиться, выпить кофе, и там же я оплачу столько франков сколько должен. 

 — Прекращай! С меня достаточно! Я просто работница, этой поганой службы!  Что ты там себе надумал?! Мне слишком мало платят за это дерьмо! Хочешь правды?  Так слушай меня! Мне абсолютно плевать на тебя! Всем плевать на тебя! И на твои кактусы всем плевать! Мне и  так хватает таких извращенцев как ты!  Звоните тут с утра до вечера, ноете, а я получаю гроши! У меня даже гражданства нет! Ты хоть представляешь  как тяжело  жить без в чужой стране?! У меня трое детей! Знаешь, сколько стоит прокормить троих детей, сколько стоит их одежда, образование?! 

      Я бросил трубку.  Не люблю, когда на меня кричат  (Я уже давно отчаялся кого-то найти).  И, правда, что на меня нашло? Вот же я идиот. (Никому не нужны проблемные люди, у каждого и своих  заморочек  хватает)

      Пока она на меня кричала, я, словно опустошался. Её откровение  было неожиданностью для меня. Чувствую, что внутри у меня даже нет внутренностей. 

      Словно я всего лишь оболочка с воздухом, которая с годами выветривается. 

      Посмотрев в окно, я заметил, что полицейской машины нет на улице. 

      Это меня немного порадовало. 

      Что им нужно? Это вопрос вмиг прервался, так как в окне я увидел его, этого чудака в коричневом пальто.  ОН стоял через дорогу и куда-то смотрел, я не могу разобрать куда именно. Может на меня?  Или я просто обсуждаю, осуждаю,  подозреваю обыкновенного прохожего, который не имеет ко мне вообще ни какого отношения? 

      Короче, ну его нахер! ОН мене уже осточертел!  

      Проклятый шпион. Он, что думает, что я идиот, который ничего не понимает?  Ха, я вижу все его гнусные планы насквозь. 

      Х-х-м. От улицы меня отделяют только две тонкие двери. (Я уже устал вздыхать). 

      Я резко начал рыскать  в своём комоде и достал странный перцовый баллончик.  

      Все мои окна закрыты толстыми шторами. 

      Дверь закрыта на два замка  (Или на один?)

      Я сидел дома и задавался разными вопросами.

      Не  обращайте внимание на то, что я голый.  

      Я частенько хожу по своей квартире голым. 

      Так одежда не мешает и не надо её постоянно снимать и одевать, да и тело дышит.

      В_И_Б_Р_А_Ц_И_И.  (Или это не вибрации вовсе?) 

      Всё, что существует в вибрации, имеет свою вибрацию. Начиная с Атомов и заканчивая моими кактусами.  Наверноe. 

      Кстати, мне нужно полить их. Да, я сделаю это прямо сейчас.  

      Взяв ведёрко с отстоянной водой, я начал медленно поливал кактусы. Очень медленно и аккуратно. Я очень аккуратен.  Мне нравятся кактусы, они чем-то напоминают мне Веронику, такие же колючие. И что?  Такие же колючие и хладнокровные, одинокие, раздражительные…и?  (Как это я умудрился вспомнить о ней вообще?)  

      Я смотрю на кактусы и воспринимаю их через тишину…     

     Я люблю кактусы, если вспомнить, то я познакомился с Вероникой в магазине кактусов.(Магазин кактусов?)  Нет-нет, я перепутал, я познакомился с Вероникой в кафе. А если точнее, в пиццерии: PizzaGate.  Вероника  загадочно сидела и попивала отвратительный кофе. (или ела пиццу?) Она была в легких туфлях с высоким каблуком. На ней было дорогое, но довольно, поношенное пальто, бесформенно окутавшее ее упругое стройное тело. Воротник пальто был поднят к полям ее шляпки, из-под, которой выбивалась прядь свисавших к плечам каштановых волос. Лицо ее казалось собранным из ломаных линий, с четко очерченным чувствительным ртом.  Она сидела, сунув руки в карманы, и не затушила до конца недокуренную сигарету, что осталось в пепельнице. В ее молчаливой и наглой позе было что-то неженственное,  будто она не чувствовала собственного тела и не осознавала что это женское тело. Я  тогда подсел к ней, ох, как же долго я набирался смелости сделать это, тогда я не подал виду, что чертовски нервничаю. У  Вероники был кактус. Вот почему я вспомнил об этом. Она метя тогда еще с кем-то перепутала и спросила меня:

— «Чего ты так долго, следующие три месяца будут очень тяжелыми, греческий орех и паста потерялись на Гаваях, наши люди не могут их найти, а хот-дог из Чикаго, не выходит на связь.  Только сыр удалось достать, с этим проблем не возникло. Мне нужна карта, для соуса. Ты принес?» —

 После чего я не нашутку удивился, и подумал что у этой девушке проблемы с психикой — я так и подумал честно; — «у этой девушки какие-то проблемы с психикой» –  невезение, неудачный момент выбрал для знакомства, ну как обычно, черт возьми. 

Тогда она спросила меня:  — «Ты разговариваешь сам с собой? Х-ах! Ты прикольный и такой загадочный.  Думаешь мне лучше играть в домино на сыре или на пасте?»-

   Тогда, как и сейчас, Я так и не понял о чем говорила и что имела в виду? — Ну-у, потом мы разговорились, выпили кофе (Или чай?) Вероника оказалась фанаткой творчества британского музыканта Дейва Гаана. Тогда она еще не только начинала слушать  «K-pop». Я тоже обожал  Дейва Гаана, у нас завязался долгий разговор о личном. 

       Тяжелый приступ.  

       Меня всего трясет. 

       В кого я превратился, ей бы не понравилось. 

       Ну, и к чему мне столько воспоминаний, всплывающих из памяти без видимой на то необходимости?  Я же понимаю, что  все эти далёкие  события уже не имеют ко мне никакого отношения. Теперь не имеют. 

       Я чувствую приближение «ЭТО».Только  не желаю в этом признаваться.

       Мои мысли сметены.  Единственная мысль,  что в данный момент  крутится у меня в голове —  мне нужно полить кактусы.  В общем, я их сейчас и поливаю.

       Я вспомнил!  Я не помню, где именно познакомился с Вероникой, но точно помню, что это не я подсел к ней и начал разговор, а она первая проявила инициативу. Наверное. 

      «ТИШИНА?! – В ней есть красноречие»

       Моя квартира  –  центр мира. Моя  комната  – самый прекрасный пустынный остров.  Пустыня, которую никто никогда не пересекал. Мне не нужно ничего другого, кроме этого спокойствия, кроме этой тишины, этого оцепенения. Пусть дни начинаются и заканчиваются, пусть время истекает, пусть мой рот закрывается, пусть мои затылочные, челюстные и подбородочные мышцы полностью расслабляются, пусть лишь шевеление грудной клетки и стук сердца все еще свидетельствуют о моем терпеливом выживании.

        Я чист, прозрачен, невидим (Это метафора все-таки, я не серьезно). 

        Я последовательность часов и дней, смена сезонов, течение времени переживаются мной  без радости и без грусти, без будущего и без прошлого. Вот так просто, очевидно, как вода, что капает из крана на кухне.  (Я пошел и полностью закрыл кран, а то эти капельки, эти бульканья очень раздражают).    

        В квартире лишь я один.  Я чувствую, что я в безопасности.  Дверь закрыта на все замки. Окна также закрыты. Шторы задернуты.

        Я понятия не имею сколько времени.  Замурованный в собственном мире, я могу вырваться из него лишь одним способом: уничтожив память. 

        Изолированность вырезает на мне свое изображение, творя меня по своему подобию.

        Я способен на разумное общение только с самим собой, но все это исчезает, если я нахожусь рядом с человеком во плоти, я теряю способность рассуждать, говорить и менее, чем через час впадаю в сонливость. Наверноe.

        Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд. Этот взгляд. Чей же он?! 

        За мной точно  кто-то следит.  Я начинаю подозревать в этом всех. 

        Возможно, это связанно с моей работой.  А еще возможно, что это Интерпол! 

        Они следят за мной, но я понятия не имею, кто они, и что от меня хотят.

        Что со мной?  Это же не нормально! Наверное. 

        Пойду на работу. А потом вернусь домой,  сразу  же напьюсь и лягу спать. 

                                            *                   *                    *

        Сегодня утром  день был нормальный,  а так нормальных дней я вообще не помню.

        Осмелюсь сообщить, что я  купил себе ещё один кактус – кактус опунция. 

        Этот вид кактуса имеет цветки самой разнообразной окраски. Это растение дневного цветения. Многие виды цветут регулярно. Другие редко, а некоторые вообще не цветут.  

        Я все работал, но ничего интересного не происходило, единственное — это то, что я начал, коллекционировать Кактусы.Мне нравится эти растения. Почти каждый день я покупаю новый Кактус. Да, и я вообще решил заняться садоводством. Постоянно читаю, как пересаживать кактусы, какая нужна подкормка и так далее. Это интересно.  Очень интересно. Не нужно стоять на месте, лучше интересоваться новым.

        У меня несколько десятков красивых кактусов, и  они просто радуют мой глаз. 

        Это так интересно, черт возьми, у меня прям настроение поднимается,  когда я гляжу на них. Наверное.

       До работы ещё есть время. 

       Чем бы себя занять? 

       Может полить кактусы?

       Почему здесь так темно? Ах, ну да, это же из-за штор. Но ничего, мне нравится темнота, и свет глаз не раздражает.  

      «Перестань накручивать себе всякую чепуху!» – Приказал я себе пытаясь разобраться в головоломке моего существования.  

      «Ты больной, помешанный на кактусах затворник!» «Ты хочешь так жить?!»  

       АЙ, БЛЯТЬ! Я наступил на кактус! (Надеюсь это не заразно?) 

       В ванной я вытащил три колючки. Крови было, словно кто-то прирезал быка, спирта у меня нет, так что просто забинтую и забуду об этом.  Повезло,  что эти колючки не глубоко вошли в мою плоть.  (Как антисептик, я,  конечно, же использовал соду) 

        После чего  с глубоким раздражением я взял ведро с отстоянной водой и начал поливать Кактусы.  Но как только я решил посчитать сколько их у меня,  от боли в пятке я словно  прозрел. 

       Один, два, три, четыре, пять, шесть… – Да сколько же их здесь, черт возьми?!

       Вся моя квартира, вся в чёртовых Кактусах! (Это ненормально!) 

       Гостиная, спальня, кухня и даже туалет, всё в горшках с Кактусами!

       На кой чёрт я накупил столько! (Как же у меня болит пятка!) 

       Чем я только думал?!  (Боль слово учит меня.) 

       С меня хватит.  С_Т_О_П  ( Ну, что за хуйней я занимаюсь?!) 

       Пора начать новую жизнь. ДА.  Пора разобраться со всем этим! ДА!  (Да?) 

       Я открыл шторы и впустил солнечный свет вместе с пылью.  

       Пора  немного прибраться в Квартире. (Cовсем немного.) 

       Я выкинул несколько десятков кактусов в мусорник. Но это совсем не освободило место в квартире.  

       Надо начать всё заново. Иначе я так сойду с ума.  

       Нельзя так жить. Мне уже тридцать три года! (но мне все равно хочется плакать). 

       Достаточно, черт побери! Я избавлюсь от этих проклятых  кактусов! (Чтобы больше не наступить на боль!) Да и что за хобби такое?   Я  не старик. Лучше запишусь на Фитнес! Там и люди есть. Общение с людьми – вот, что надо! (В здоровом теле – здоровый дух!)  

       К чертям садоводство!  Я хочу жить! Я не знаю, что я за человек и что мне нравится.  

       Катусоводство было последней моей попыткой к самоиндефикации – мне нравятся кактусы. (Проклятый кризис самоопределения!) Но по правде говоря мне плевать, абсолютно все равно. Все людям что-то нравится. Мне нечего. 

       Пора начать все заново,  пора обновится.  Снова. 

       Перемены  лучшая приправа для жизни. 

       Вместе с кактусами я выбрасываю не только землю и горшки. Я так же выбрасываю все накопившееся дерьмо у меня внутри — это своеобразная психологическая установка. 

       Я навел порядок.  Кипы газет, пачки книг, кактусы  и что-то еще – все в мусорку. 

       Каждая вещь вырвана из своей жизни, выброшена в одиночество и пустоту. И в этом смятении сердца  уже нет никакого смысла. Все эти книги, все эти кактусы и что-то еще, все это собирает пыль и боль. Одиночество — все это мне не нужно. Никогда было не нужно. 

      Я решил;  бросаю курить и пить. Хотя я и не особо  налегал на всё это. Но теперь я хочу всё поменять.  Лучше «сейчас»,  чем  «никогда».   Пора поменяться! 

      Лучше тягать железяки  в спортзале, чем постоянно торчать в одинокой квартире вместе c  этими чертовыми кактусами! 

       Большинство из того, что вам не обязательно делать сегодня, не стоит делать вообще.

      Может на фитнесе, я  и познакомлюсь с интересными людьми?  

      В фитнес-центре я заведу много друзей, ведь я интересный и ответственный человек.

      Тем временем, как  я убирался в квартире, прошло много времени.  Наверное. 

      Я избавился почти от всех растений. Я выкинул весь хлам, все старые книги. 

      Так же я решил сегодня не идти на работу. Просто лень.  

      Я устал  после этой генеральной уборки, что так спонтанно нагрянула в мою жизнь.  

      Да и что случится, если я один раз в жизни не пойду на работу? 

      Но прежде, съемка я мороженое. (А то я совсем позабыл про него).

      Я достал его из холодильника. Оно слегка подтаяло. Наверное, у меня холодильник плохо работает, надо бы вызвать мастера. Но ничего я его и так съем.

      О, Боже! Что это за божественный вкус?! Это великолепно!  Восхитительно!

      У меня случилась моральная поллюция! Наверноe. Как же вкусно, черт возьми!

      Это мороженное самое лучшее, что со мной случалось за последние пару месяцев! 

      Я в восторге! Мороженое, прост класс.  Восхитительно.  

      В моем рту так свежо и вкусно. Хочу, чтоб так всегда было (Не только во рту). 

      Ну, я сегодня прям в ударе! Чувство, что я в ударе, на своём месте и делаю что-то стоящее, бывает у меня только в одном случае — когда я растягиваюсь на диване, предаваясь бесконечным и бессмысленным вопросам к самому себе.  Счастлив ли я?  

      Да что я делаю со своей жизнью? Я хочу быть счислив?  Да, черт возьми.  Да! Я хочу быть счастливым! (Не хочу ни о чем жалеть, сожалеть, надеяться, упускать  и что-то еще).  

      Ну, что ж, пора собираться на работу.

      Стоп-стоп! Я же не хотел сегодня выходить на работу! Да, что со мной?  

      ДА  или  НЕТ? Третьего не дано. Наверное. 

      За всё время работы в этом закрытом заведении я ни разу не пропустил ни одного дня.    

      Я заслужил на один день отдыха! Сегодня же воскресенье! 

      Могу и я позволить себе отдохнуть. Всего один день. 

      Не хочу идти на работу, там сплошной ад. 

      Будут ли у меня проблемы из-за этого завтра на работе? Я не знаю. 

      Пускай все завтрашние проблемы останутся завтрашнему мне. 

      Мы слишком часто тратим себя на мелкие переживания и не задумываемся о главном.    

      До тех пор, пока  мы живы, у нас всегда есть возможность всё изменить.

      Я меняюсь слишком быстро: мое сегодня опровергает мое вчера. Наверно. 

      Мягко. Моя задница тонет в диване, и меня всё устраивает. 

      Тишина.  Да-а-а, меня абсолютно всё устраивает. Наверное. 

      Сегодня воскресенье. (И мой день рождения – это так неприятно)

      Я не хочу ничего делать и не о чем думать. Не хочу! 

      Сегодня я не менеджер, сегодня я просто я.  Сегодня я ничего не контролирую, ни за зачем не присматриваю, не за что не несу ответственности. Наверное. Сегодня я прощаю всех. Да, черт возьми! Я отпускаю  мысли и обиды. Я не собираюсь тащить все это в своей голове или еще хуже в сердце, с меня достаточно. 

      Привычка погружаться в себя привела к тому, что я утратил, наконец, ощущение своих страданий и даже чуть ли не само воспоминание о них.  Я хочу отпустить все, я прощаю это все всем (не знаю кому именно) и себе самому. Но что-то не уходит от меня, какая-то обида. Х-м, я знаю что делать. Да! Я позвоню  своему Отцу и прощу его.  Я  давно с ним не разговаривал. Потому что я всегда держал обиду на него. Я хочу отпустить этот груз обиды навсегда. 

      Взяв телефон, я набрал знакомые цифры, которые не  набирал уже очень давно. 

      Гудок. (Я так нервничаю, в низу живота я чувствую щекотание кишок). 

—  Алло. Я слушаю…

—  Алло. Папа, это я! Хай! Шалом.

—  Алло?! Плохо слышно! 

—  Алло! Пап, это я! Эммануэль! 

—  Кто? Не знаю таких! 

—  Как не знаешь?! Ты что охренел, пап?! Это Я! Твой сын! 

—  А-а-а, сынок?!  Хай! Шалом! Как твои  дела?!  Тут связь очень  плохая. 

—  Пап, я прощаю тебя. 

—  Что?! Сынок, что на тебя нашло? 

—  Я говорю, что я прощаю тебя, отец! Я переосмыслил свою жизнь, свое прошлое. И я хочу сказать тебе, что я  прощаю тебя за всю причиненную тобою мне боль, и ты меня прости, за то, что я был плохим сыном. 

—  Да что на тебя нашло сынок? Ты уже зрелый мужчина. Ну-у или кто ты там? Я надеюсь, ты не ударился во всю это религиозную чушь? Ведь это все развод  для поцов. Да и в детстве я тебя почти не бил.Послушай,  Эммануэль, я тут немного занят. Сейчас я путешествую по западной Африке,играю в Русскую рулетку. Вообщем, я тут занят немного,  рад был тебя слышать сынок, ты звони, если что. Но, если что, то старайся вообще не звонить. Ну, пoка.

      Вот же падла! Я простил его, а он так холодно забил на меня, как обычно. 

      И что теперь делать? Как-то скучно  теперь.

      Скука настигает меня в те мгновения, когда я ощущаю абсурдность окружающего меня Мира, то есть тогда, когда он становится, как я уже говорил, каким-то неполноценным, не способным убедить меня в реальности своего существования.     

      Х-х-м, нет-нет, я всё же пойду на работу! Я ответственный как не как. 

      Я должен, явится. Я же Менеджер! Мне надо следить за порядком! 

      У меня ответственная должность! Кто, если не я?  Я обязан разобраться с этим! 

      Я схватил ключи и, выйдя в свой подъезд, обнаружил, что я голый. 

      Мигом вернувшись, я оделся и пошёл на стоянку, весьма уставший.

      Нужно настроиться на позитив! 

      Что это, КОТ?! (Он имеет что-то против меня?)

      Мне только что перешёл дорогу  Чёрный КОТ. 

      Это считается плохим знаком   или нет?

      Нет-нет, это  все просто предрассудки! Стереотипы, глупые шаблонны.

      Издревле, Чёрным Котам придавали мистическое значение, в основном лишь негативное. Считается,  что чёрный Кот, перешедший вам дорогу, ведёт к беде.   

      Х-ха! Какая же чушь!  Коту плевать на психологически больных людей, которые верят и сами выдумывают всякую мистическую чушь про него.  Коту насрать на людей, общество и  их мнение. Он просто кот, он просто проживает очередную одну из своих девяти кошачьих жизней.  (Ecли память меня не подводит; коты спят 70% своей жизни). 

      Этому коту даже повезло. Кот животное, которые естественно существует в Мире, в отличиe от человека. Мы люди  и все наше общество; это общество хронически несчастных существ. Наверно. 

      Я всё смотрю на этого беззаботного кота и задумываюсь: «Чем я хуже этого кота?»     

      Кстати, я вспомнил, что в Китае разводят очень много котов, так как считается, что это самое выгодное и дешевое мясо для еды.

      Кот ушел своей дорогой в никуда, Я же направился к своей машине, куда я собственно и шел, я же держу свой путь к своей машине. 

      Вдруг,  неожиданно, буквально из ниоткуда вновь появился ОН. (Чудак в пальто)    

      ОН подошел ко мне, остановился и лишь, молча,  стоял от меня на один, максимум на два метра.  ОН застал меня врасплох!  ОН  лишь стоял и пялился на меня, неподвижно словно  статуя.  Все мне п_и_з_д_е_ц!  

      У меня такое чувство, что жизнь почти покинула меня, и песенка моя спета.   

      Я уже хотел кинуться и начать бежать, (Звать на помощь) но я всё стоял и незаметно лазил по собственным карманам в поиске моего перцового баллончика.  

      Я выжгу ему глазные яблоки! (Но этого не случится, потому что я не нашёл его, так как я вспомнил, что оставил перцовый баллончик дома). 

      ОН точно полицейский под прикрытием! Я уверен в этом. Они решили схватить  меня сразу перед тем, как я выйду из дома. Это же очевидно, черт возьми! 

      Так же само очевидно то, что весь персонал нашего заведения уже под арестом.

      Они всех схватили! Теперь и  мне п_и_з_д_е_ц!

      Нет-нет, я не выживу в тюрьме. Я не смогу! (Я не хочу делать миньет за сигарету!)

      Мой разум, все мои мысли пришли к единству:  Я   ВСЕХ   СДАМ. 

      Я всех сдам с потрохами!  Я назову все имена и фамилии и что-то еще!  

      Я сдамся с повинной! Ещё не поздно!  Я скажу, что я болен психически, я когда-то посещал психподдержку, недавно, звонил в психподдержку – все это поможет мне одурачить их. Это доказуемо, это поможет мне скостить срок.  Наверное. 

      Может быть, если повезёт, мне скостят срок. Хотя, если я всех сдам, меня могут прирезать в камере или в тюремном дворе. Они меня достанут и там! 

      Мне никто не поможет! Эти люди не прощают, они не прощают, эти люди не прощают ошибок.  (О, боже, боже мой, что же мне делать?!) 

      Неожиданно, ОН вздёрнул края пальто и встал в позу распятья. Хотя это больше напоминала летучую мышь. ОН был абсолютно обнажённый, голый.  (Что происходит?!)

—  Оголись. Скинь с себя все концепции. Убери все ярлыки.  Освободись от бессознательного.  Отпусти все приходящие и уходящие формы. – Промолвил  ОН. 

      Понятия не имею о чем он. Лучше бы прикрылся.

      Я в шоке.  Не понимаю, что вообще происходит.

      Надо бежать? Но мне слишком страшно. 

      У него что эрекция?  Я стою в ступоре.

      Ноги не слушаются меня. Мои ступни словно приклеились к асфальту.  

      И снова звук вздёргивания краёв пальто, этот незнакомец прикрылся и начал убегать от меня.  Я затих в безмолвии. 

      В ступоре, испуганно и ,молча, я не мог пошевелиться..   

      ОН всё убегал, бежал по улице.

      Стоя в оцепенении, я наблюдал,  как ОН всё отдаляется и отдаляется.

      И вот, наконец,  ОН  завернул за угол и скрылся, чёрт знает куда. 

      Этот таинственный человек без всякой передышки промчался во весь опор по лабиринту узких улочек и переулков и наконец, завернул в маленький квадратный двор. 

      Как только ОН скрылся, мои ноги вмиг пришли в себя, я развернулся и мелкими шагами, не спеша, направлялся  к машине по всё той же пустой улице. 

      Что это было, черт возьми?! И как это понимать, воспринимать? И  нужно ли?

      Сказать, что это было  СТРАННО – тоже самое, что сказать ничего.  (Это странно?)

      Это все слишком не реалистично, слишком глупо, чтобы быть правдой. Наверное. 

      Что за чертовщина? Да к чертям все это… 

      Я сел в свой   «Renault Capture»   и тронулся с места.  

      По пути я видел множество военных, что патрулировали улицы, даже неприятно как-то смотреть. Чересчур негативно. Наверное. 

      Я выехал на трассу. Дорога была ровной и пустой. 

      На мгновение можно полностью расслабится, забыть обо всем и отдаться чувствам.       

      Где-то на самом краюшке сознания сквозь мысли пробивается стук колес.   

                               … Parole-Parole-Parole…

  

      Когда я прибыл в подполье, там было очень много клиентов, весь персонал,  на удавление, работал не покладая рук. Да, что сегодня  за день такой, черт возьми?! 

      На некоторых посетителей, даже столиков не хватало. Официантки не успевали брать заказы, а наши повара готовить их. Посетителей было хоть отбавляй. Все справляются и без мeня. (Это меня задело). Я впервые попал в подобную ситуацию. Все посетители только и делали, что обсуждали террористический акт. Словно все специально прибыли в наше заведение только для того, чтобы обсудить именно это. Но  это все длилось не долго. 

      Хвала всем богам, под утро, заведение (подполье) опустело. 

      Я смотрю на эту пустоту  и тишину, и мне не верится, что всего пару часов назад здесь вообще были люди.   Все работники разошлись по домам.

      Что ж, и мне пора. Сегодня я  свое отработал. Наверноe. 

      Но совершенно неожиданно  я встретил Руслана, который стоял на стремянке и  что-то крутил. (Как же у меня болит голова – и тошнит немного)

 — Привет Руслан. Как дела? А что ты там делаешь? 

 — Здравствуйте, мистер Борзоуман. Я меняю лампочку, она давно перегорела. 

 — Вот как, а я и не знал, что ты здесь за это отвечаешь.  

 — Мистер Борзоуман, вы как-то нездорово выглядите. Вы похожи на человека, который слишком много выслушивает чепухи. Вы опустошены?  

 — Опустошен? Что-то я не понял, это все как-то бессмысленно. Пацан, ты тут электрик? 

 — Бессмысленно? Жизнь может и вовсе не иметь никакого реального смысла, мистер Борзоуман.Более глубокая цель жизни состоит, в том чтобы в конце концов  постичь что вы только делаете вид,  что жизнь вообще имеет какую не будь глубокую цель или смысл, который вы можете в конце концов постичь. Главное открытие заключается в том, что бы увидеть, что вы совершаешь утомительно однообразный путь в никуда…

 — Чего?! Ты что думаешь, что ты самый умный? Послушай, Руслан. Я тебя так редко вижу. Мы почти не общаемся. Я Менеджер, я должен всех знать. Это входит в мои обязанности. Но тебя я почти не знаю. Кто ты? 

  — Многие спрашивают меня; кто я? –  Ответил Руслан. Что за наглый ответ?! Вот же дерзкий парень. Странный он какой-то, нелюдимый. 

  — Многие спрашивают, говоришь? И что ты им отвечаешь?

  — Я отвечаю; многие спрашивают меня кто я. – Сказал Руслан, собрав стремянку, после чего от тут же  покинул меня.  (Аутист паршивый!)

                                            … Parole-Parole-Parole…

       Неожиданно я увидел, что из кухни  быстрым шагом  выходит Монсар.  

       По всей видимости,  он куда-то торопился?  

       О, черт побери, Монсар  идет в мою сторону агрессивной походкой, словно он хочет меня отпиздить. Монсар   подошёл ко мне и впритык сказал:

  — Послушай! Можешь, пожалуйста, передать заказ? А то я спешу.

  — Ну-у, вообще-то, я тут немного занят, месье Монсар. 

  — Ты же ничего не делаешь, черт побери!  Ну, ладно, парень.  Послушай. Во первых, перестань баловаться и обращаться ко мне  «месье», я даже не француз. И ты не француз!  Во- вторых, я приготовил заказ, но я ужасно тороплюсь. На кухне поднос, занеси его, пожалуйста, в комнату номер шесть.  Буду очень тебе признателен.  Теперь мне пора. 

       Так странно, в этот раз Монсар был весьма любезен со мной. (Я не верю, он наверняка что-то задумал) 

       Не уж-то мы и вправду, наконец, впервые  стали чуточку ближе? 

                                                   … Parole-Parole-Parole…

       Монсар покинул меня, и теперь я абсолютно один. Хотя нет, есть ещё Кандид. 

       Пускай  он и занесёт заказ, а я пойду домой.  А вот он и идёт.  Нужно успеть все скинуть на него!  Я окликнул его, а он в спешке надевал пальто.

  — Эй, Йенсен! О-у, у тебя и сегодня новый жакет?  Классный! Послушай, можешь мне помочь тут кое в чем? 

  — Прости ради бога, я спешу! У меня утром суд. И свидание.  Кандидподошёл ко мне, от него,  на сей раз не несло спиртом. Что меня весьма порадовало. (Свидание?!) 

  — Мне черти  уши отодрали, или ты сказал, что у тебя завтра после суда свидание?

  — Точняк! Я встретил просто великолепную женщину. Это любовь с первого взгляда. Она вернула мне уверенность. И любовь к жизни. 

  — О боже, я очень рад за тебя, дружище. И где ты ее встретил?  

  — Я спешу, но я рассажу тебе. Мы встретились в пабе. После очередного суда, перед работой, я зашел в паб,  а там она бухает абсент с горла. Ну, я подумал выпью с ней, покажу как надо бухать. В общем, вкратце, мы бухали и закончили в ничью.  Но никто из нас не успокоился! А еще она за все платила сама.  И тогда я понял. Вот она моя женщина!  Мы всю ночь бухали. И на следующий день бухали, даже сексом не занимались, времени не было, вот так и мы бухали жестко. После работы я сразу ехал к ней бухать, и мы снова  бухали, и тогда мы оба поняли, что встретили ту самую вторую половинку, о которой слагают мифы и легенды. У нас словно была, есть и будет какая-то ментальная связь, мы понимаем друг друга без слов, только с бутылкой в руках. Мистика какая-то! Так мы поняли, что будем вместе навсегда. Мы будем жестко бухать! Не просыхать! Мы будем бухать каждый божий день, пока живы.  А тот паб, кстати, ее, она владеет несколькими пабами в городе.  Прости ради бога, я спешу, мне пора.

   — Погоди! А-АЙ! Не сжимай так сильно руку! Научись контролировать свою силу буйвола, черт возьми!  У меня пульсирует правая руку, я полагаю, что у меня повреждено  сухожилие, снова из-за него. 

   — Прости-прости  ради бога,я спешу. Ну, пoка.

   — Погоди! Стой! Остановись! Прошу! 

   — Прости-прости  ради бога,я спешу.

   — Стоя-я-ят-ть! Сколько у тебя жакетов?!  

   — Триста шестьдесят пять! – Крикнул он мне в ответ издалека, у самого выхода. 

        Мое любопытство полностью удовлетворено.  (Как много – меньше я не ожидал). 

        Но, это проклятый заказ, мне так лень его относить. Я  так хотел его избежать. 

        Э-х! Что ж, у меня нет выбора.  Мне придется со всем здесь разобраться!

        Странно, почему я впервые слышу, что в шестой комнате кто-то поселился? 

        Я взял заказ и отправился к комнате номер шесть. Отнесу его и я свободен. 

        Да что может быть легче, х-ха, да что, черт возьми, может произойти? 

       

                                           … Parole-Parole-Parole…

       Я тащусь по коридору с проклятым подносом, что нагло всучил мне Монсар. 

       Его сегодняшняя вежливость, прям удивила меня. 

       В данный момент я  подхожу к шестой двери  и стучу в неё. 

       Чёрт возьми, почему я исполняю работу портье?!

  — Konbanwa. Прекращай бубнить себе под нос, уродец.  

  — Снова? Что ты здесь делаешь, черт побери? 

  — Отдыхаю. Да ты заходи уже, уродец. 

  — Кто  тут уродец?! Сам ты урод! Урод, с клоунским гримом на лице! А я менеджер! 

       Неожиданно я услышал, недовольный голос, доносящийся из комнаты:

  — Кто там  приперся?! 

  — Какой-то уродец принес закал и заявляет, что он  менеджер. Ха-а, да не дуйся ты я просто шучу, проходи, уродец.  Ты такой странный.  

       Я зашёл внутрь и подозрительно начал осматривать номер, но вдруг я увидел карлика– того самого карлика-лилипута. Он сразу скосил свои глаза и бросил на меня холодный взгляд. Может я в прошлый раз его оскорбил? Может извиниться? Нет! Полагаю, это не к чему. Но почему он так ненавистно смотрит на меня?

       Карлик всё ещё продолжает на меня глядеть так, словно он вот-вот накинется на меня.    

       Какой-то мужик стоял посреди комнаты и вертел конечностями, демонстрируя чудеса человеческой растяжки.   

 — Ты любишь суши?  Эгэ-гэй,а я знаю этого парня! У него сильные ноги! – Воскликнул весьма знакомый голос. 

       Я  его проигнорирую. Как и всех здесь! Нужно просто оставить заказ и уйти. 

       Вдох-выдох, вдох – выдох  и снова… — выдох?  

       Не оглядывайся назад, Эммануэль, смотри вниз  – повторял я сам себе, не заводись просто проигнорируй и уйди, главное  не оборачивайся. 

 — Эммануэль! Тот самый единственный и неповторимый! Как дела? 

 — Сэр, мы знакомы?

 — Та ладно тебе! Ты, что ещё дуешься, малыш? Ах!  

      Это не смешно, черт возьми! Вот и я не смеюсь и не отвечаю на его заигрывание.

      Не переставая смеяться, он все не перестает испытывать на мне огонь своих глаз…

 — Да, ладно! Не игнорируй меня.  Что было — то прошло! Я никогда не держу зла на людей. Расслабься, всё равно мы все умрём.

 — Ас-салям малейкум! 

 — Фаррух, милый, не вмешивайся в общение так резко. Не будь невеждой. 

 —  Ничего страшного. Общайтесь, я подожду. Подожду, хоть до самого судного дня.

 —  Сугубо ради интереса, месье.  – Произнес  Я. 

 — Да-да…

 — Вы тоже? Вы ещё одни ценитель запретной кулинарии? Понимаете о чём я?

 — Х-а, нет-нет, я не ем ничего, что имеет глаза. Глаза это душа. В последнее время я вообще не ем мясо.  Нет, но, я,  конечно,могу позволить себе мясо раз в полгода, просто я сейчас живу в Азии, а там немного другая философия… 

 — Извините за ещё одни неловкий вопрос, сэр, он может показаться вам глупым…

 — Все вопросы глупые…

 — Кимоно, оно сейчас и сейчас на вас?

 — Конечно! Оно всегда со мной. Нося кимоно под обычной одеждой, я чувствую себя увереннее. Истинная цель искусства Каратэ Киокушинкай,  это не победа или поражение, а становление характера личности. Каратэ Киокушинкай  призывает отказаться от прагматизма, лишь инстинктивное мышление способно постигнуть первоосновы бытия. Ну, что ж, прошу меня простить, но мне надо отлучиться. Может еще как-нибудь увидимся снова, парень. Bon Voyage.

      Андрогинный продавец книг  взмахнул веером и  покинул комнату с недовольным возгласом.  — Парни! Давайте быстрее! Не заставляйте даму ждать.

 — Монро-сан, мы уже идем, дорогая. Мой прекрасный цветок лотоса, мы бежим.

      Проклятый Араб вместе с Жан-Жаком Руссо покинули номер.  

      Неожиданно  из уборной вышел мужчина средних лет и подошел прямо ко мне. 

      Господи боже мой!  Я узнал его. Да, это же Джузеппе Тартини!  Известный итальянский режиссёр! Этот человек знает толк в кинематографе. Хотя снимает фильмы он только в блудливой Америке. (Я его фанат!) Вот он точнее не агент под прикрытием!  

      Я отказываюсь от мысли обнаруживать в нем какой-либо изъян. Я смотрел все его фильмы. Может автограф попросить?  Нет-нет, это совсем не профессионально.  

 — Выпей виски! Давай Эммануэль! Ну, же выпей с нами! Давай-давай, не стесняйся. Сегодня же Китайский Новый Год! 

 — Я не могу сеньор, я на работе. – (Сегодня же Китайский Новый Год?)

 — К чёрту работу! Давай это же виски «Dalmore 62 Single Malt Scotch».  Я сам никогда не любил виски, пока не попробовал   «Dalmore 62 Single Malt Scotch».  Давай держи.

 — Ну, раз вы настаиваете. Я буду последним негодяем, если не вылезу из кожи вон, чтобы вам угодить, сеньор. 

 — Настаиваю, давай-давай  до дна.

      Я выпил. Выпил до дна. Какой же отвратительный вкус.  

      Я не особо  разбираюсь в виски, но на вкус как самый обычный виски из магазина.  

      Джузеппе Тартини  также выпил все до дна и спросил:

 — Ну, что скажешь?

 — Спасибо.

 — Да, не спасибо! Что ты думаешь об этом прекрасном напитке?

 — Неплохой  виски, сеньор. 

 — Чего? Неплохой говоришь? Чертовски хороший виски! Чертовски хороший! Давай теперь попробуем начать наш диалог заново! Итак, что ты думаешь об этом прекрасном напитке?

 — Чертовски хороший виски сеньор! 

 — Да, ты прав, черт тебя дери,  всё остальное по сравнению с этим просто моча! 

      Неожиданно карлик начал кричать: 

 — Эй, Портье! Портье! – Это он мне?  (И у нас в заведении нет Портье  или есть?)

 — Не обращай внимания на этого маленького проказника. Он просто подкалывает тебя. 

Это из музыкального альбома «КВАДРОФЕНИЯ».  Лично, когда я говорю слово «портье», то я обычно вспоминаю фильм  «ПОРТЬЕ».  Ты видел этот фильм?

 — Э-э-м,нет, сеньор.

 — Тебе стоит посмотреть. Этот фильм  просто шедевр. Сейчас уже  такие не снимают. Как редко встретишь в современном кинематографе картины достойные не только просмотра, перепросмотра, но самое главное размышления над увиденным. Такое кино удивительное, оно затрагивает внутренние струнки любого мыслящего зрителя, обманчивая неторопливость повествования, за которой скрывается сумасшедшая динамика чувств, эмоций… 

      Человек, которого я до этого не замечал, сидящий в дальнем углу, решил подключиться к разговору.

 — Вы совершенно правы, мой друг! При показе кинофильма на экране видится множество сюжетов, но они не реальны. Реален здесь только экран. Экрану в кинотеатре незачем управлять персонажами фильма, экран одинаково приемлет любую комедию, драму, фарс и трагедию, не отдавая ни каких предпочтений.  Зритель должен сам достроить всю картинку, стать ее сотворцом. Тишина изгнана с экранов, изгнана из коммуникации. Изображения, поставляемые средствами массовой информации. 

 — Заткнись! Из-за твоего поганого Индусского акцента, я вообще ничего не понял! У нас и так проблем полно.

 — Ты все это время несешь полнейшую чушь о какой-то земле-тюрьме…

      Я медленно положил поднос  на столик, как вдруг  сеньор Тартин, посмотрел на меня, и спросил:  — Ты торопишься?

 — Вообще-то, да, я тороплюсь. Ну, не очень так я и тороплюсь. Но поторапливаюсь. 

 — Отлично! Тогда позволь тебя представить! Вот этот маленький паршивец, который любит всех перебивать, это Тэд. Тэд поздоровайся с Эммануэлем! 

 — Как дела Портье? 

 –– С Жан-Жаком Руссо и Фаррухом Булсаром, я так я понял, вы уже встречались…

 –– Да, сеньор.

 –– Чего?! Жан-Жак Руссо?! Тот самый, Французский философ, писатель, мыслитель эпохи просвещения? 

 –– Нее, другой.

 –– А-а-а, ну, понятно.

 –– Простите за его манеры. И мои, ведь я  представил тебе всех, кроме самого себя. Я Джузеппе Тартини. Рад познакомится с тобой Эммануэль. 

 — Я тоже очень рад познакомила с вами, сеньор. 

 — Сколько вам еще повторять? Затушите  сигареты!  Пассивное курение намного вреднее! Я не хочу заполучить рак горла или еще хуже рак легких.

 — У тебя уже давно рак мозгов приятель. 

 — Рак? Х-а! Я не боюсь умереть! И исчезнуть!  Прежде, чем я родился, меня не было миллиарды и миллиарды лет, и я нисколько от этого не страдал. И не боялся… 

 — Ну-у, вот сновa этот проклятый негатив. Давайте не сорится. Сегодня же Китайский Новый Год. Давайте праздновать! 

 — Радоваться такой чепухе, как «Китайский Новый Год», по моему мнению, нелепо и недостойно человеческого разума. Китайский новый год такая же дрянь, как и Европейский, с тою только разницею, что старый год был плох, а новый всегда бывает хуже. По-моему, при встрече нового года нужно не радоваться, а страдать, плакать, покушаться на самоубийство. Не надо забывать, что чем новее год, тем ближе к смерти, тем обширнее плешь, извилистые морщины, и меньше денег.

 — Замолкните и просто затушите эти проклятые сигареты! Это же яд! 

 — А мне нравится курить сигареты! Мне нравится думать об огне, который человек держит в своих руках. Огонь это могучая и опасная сила,  которую укротил человек и держит у кончиков пальцев, размышляя о своей душе. 

 — Все мы просто бездушные, Гомосапенс. Приматы, макаки, шимпанзе. Животные!

 — Если душа существует, неверно было бы думать, что она дается нам уже сотворенной. Она творится на земле, в течение всей жизни. Сама жизнь  не что иное, как эти долгие и мучительные роды. Когда сотворение души, которым человек обязан себе и страданию, завершается, приходит смерть. А затем званый ужин.

 — Х-х-м шимпанзе? Эй, портье! У вас в заведении подают мозг шимпанзе? 

 — Конечно, сэр. Желаете заказать? 

 — Не-е-е. Я просто так спросил.  А эта макака живая или как? 

 — Да, сэр, она живая. Череп животного надрезают на глазах у «гурманов-эстетов».  Затем снимают «крышечку» и выдают ложки для выковыривания мозга. Чтобы шимпанзе не оказывали сопротивления и не умерли от болевого шока, их неделю отпаивают алкоголем. Судя по отзывам  успевших  попробовать обезьяний мозг, сей деликатес по вкусу напоминает рисовый пудинг. По край не мере, так записано в меню, сэр… 

 — А я как-то ел мозг шимпанзе.   

 — Да? И как тебе? 

 — Как-то все безвкусно. Немного  похож  на  рисовый пудинг. Так же все безвкусно. 

 — Безвкусный тут пока что твой  проклятый виски.  

 — Тогда перестань его пить! 

 — Он пытается вывести тебя из себя! Не отдавайся ему.  Хватит нести чушь, маленький, пьяный паршивец! – Откликнулся, голос, доносившийся из соседней комнаты.

 — А-х, да, Эммануэль, прости, я забыл представить тебе  Идандру Бхутанатха. 

Ты уже с ним встречался, верно? Он довольно таки большой бизнесмен из Индии.

 — Да-да, мы уже встречались.  Я извиняюсь за бестактность, но я не люблю представляться.  Понимаете. Вначале все это было лишь Атманом в виде пуруши.  Он оглянулся вокруг и не увидел никого, кроме себя.  Все это было тогда неразличимо.  Он стал различим по имени и образу.  «Я человек и Бог, по милости Господней» Я Идандра Бхутанатх. Рад вас снова видеть, мистер. Ну ладно, не так уж я и рад. 

  — Не заговаривай мне зубы! Затуши сигарету падла! Я не хочу умереть от рака!

      Эти господа продолжали сориться, спорить и перекрикивать друг друга. Обсуждая очень странные вещи. А я, молча, наблюдал за этим. 

     Как, вдруг тот разодетый клоун вернулся в номер совершенно один. 

  — Я потеряла свою косметичку! Никто ее не видел?! Она такая с блестками и драконами. 

  — Всем плевать на тебя и твою косметичку с драконами! Кросдрейссер проклятый! 

  — Я давно перестала бороться со своей женской половиной.  Я переодеваюсь, чтобы избавиться от депрессии и снизить, разрядить психологическую нагрузку. Я просто играю роль женщины, это игра такая. Фетиш. 

  — Закройте рты и послушайте меня наконец! Сколько уже мне вам это повторять. Мы все в тюрьме, мы заложники собственных мыслей и бренных тел!  Планета Земля это своего рода, катализатор человеческих душ. Кто зарождается в тюрьме, а кто-то сослан сюда на исправление.  Вся справедливость нашего мирка заключается вовсе не в том, как мы себе это представляем. А в том, как это заложено в систему исправления и выращивания души. 

  — Я вот как считаю. Мир  не сотворён для нас! Все мы жаждем быть обманутыми. Так лучше умереть от наслаждения, чем от болезни и  страдания. И рассуждений о всемирном заговоре! Я не испытываю ни жажды вечности, ни особого уважения ни к  святому ни к последнему проходимцу. 

  — Ты потребитель! Капиталист проклятый! 

  — Дайте мне миллионы, и я их растранжирю как последний сукин-сын! 

  — А другие? Другие необеспеченные и незаурядные люди. Что им делать? 

  — Другие? К чертям их! К чертим! По моему, лучше смеяться над их горестями, чем плакать над своими собственными.  «Богатые»  жестоки, но «Бедные» неправы, когда они жалуются на эту жестокость, ибо не богатые создают нищету бедных, а бедные создают богатство богатых.  

  — Вот же негодяй! Да ему на всех плевать! Как и мне. Но, джентльмены. Человека нельзя всегда судить по его поступкам. Он может соблюдать закон и всё-таки быть негодяем. Он может преступать закон и всё же быть справедливым. Он может быть глупым, никогда не делая ничего глупого. Он может быть образованным, но при этом оставаться мелочным идиотом. Он может быть менеджером, но выполнять работу официанта. Он может быть бездушным, но прекрасным и вскоре  обрести ее…

  — Господа, мне все равно, я просто менеджер. Мне, кстати, уже пора. Позвольте мне удалиться? – Сказал Я.  – Не хочу оставаться здесь надолго, черт возьми.

  — Ха-ха, вы молодой человек, который, по всей видимости, ничему не удивляется, считая все происходящие сном, и веря, что вот-вот проснется.  Сны  это  отражение реальности. Реальность  это отражение снов. Каждый человек, появляющийся в твоей жизни, все события, которые с тобой происходят, все это случается с тобой потому, что это ты притянул их сюда. И то, что ты сделаешь со всем этим дальше, ты выбираешь сам.  Выбери. Не бойся ошибиться. Ведь ошибок в жизни вообще не бывает, даже считать, что они бывают, на самом деле не будет ошибкой. Перестань ходить по пятам и осуждать собственные шаги. Есть только одна реальность и это ты сам, хотя и не знаешь об этом. Когда проснешься в этой реальности, то уже не будешь чем-то, и поэтому будешь всем. – Что-то я не понял? Это он мне? (Пора сваливать).  

  — Иди к черту!  Индус паршивый! Ты мне с первой нашей встречи не понравился.

  — Тэд не смей грубить моим новым друзьям! Закрой уже свой рот! Как такой маленький человек может столько много трындеть?! Знаешь, Тэд, когда я впервые встретил тебя, я понял, что у тебя как у актёра большое будущее, как для маленького человека. Тебя очень удобно брать в фильмы. Но теперь,я понял, что ты просто маленький сумасшедший!

   — Если бы только я не был в немалой степени актером, я не выдержал бы и часа своей жизни. Я знаю, что ты ненавидишь меня! Все ненавидят меня.

   — Я  вовсе ненавижу тебя.

   — Ты ненавидишь меня! Он первый начал! Он распространяет негатив! 

   — Джентльмены, давайте не ссориться. Это неуважительно, по отношении  друг к  другу и самим себе. 

   — Расслабься, ты. Мы все здесь абсолютно одинаково друг друга не уважаем. 

   — Не вмешивайтесь! Это диалог  только для двух мужчин! Все ненавидят меня, потому что я черный карлик гей! Никто не любит Тэда! Вы все расисты и гомофобы! Никто меня не воспринимает всерьез! Никто  не хочет слышать правду  о нашем  Мире! Я пытаюсь  открыть вам глаза на Мир. Вам же всем промыли мозги. 

   — Дружище, ты, чертовски ошибаешься! Все не любят тебя не из-за того, что ты карликовый чёрнокожий-гомосексуалист. Тебя все не любят, потому что ты мудак!

        Стоя в сторонке, я  всё, молча, наблюдал их cсору. 

        Мини Тэд ругался  вполголоса и огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь тяжелого предмета, которым можно было бы воздать по заслугам его приятелям. 

        Как вдруг этот мини Тэд  ударил мисс Монро по паху. 

        В этот же миг все начали ловить Тэда, а он всё бегал по комнате от них, ехидно смеясь.  Но когда они его поймали, они, наконец, успокоились. Даже сам Тэд. 

        Я же всё думал; как же мне по быстреe оставить их? И почему у меня такое чувство, что весь этот абсурд уже со мной происходил?

   — Состояния дежавю, которые ты постоянно испытываешь на протяжении жизни, подобны хоровому припеву песни твоей Души. Итак, следует Главный Вопрос: Ты сам исполняешь свою песню, ее исполняют для тебя, она звучит в тебе, или она и есть ты сам?

        Это он мне? – Я что все вслух сказал?

   — Эммануэль, не обращай на всё это внимание. Так  о чём я там говорил? Ладно, давай посмотрим, что ты нам принёс! – Сказал Джузеппе Тартини, после чего мы подошли к подносу, который я положил на столик.  Если честно, я понятия не имею что им принес, мне просто передал заказ месье Монсар.

       Открыв его, я не на шутку удивился. Но не подал виду.  Я профессионал. 

       Сеньор Джузеппе попросил меня, чтобы я всё озвучил, озвучил каждый предмет. 

  — Разделочная доска. Три гвоздя.  И-и-и-и а́хуительный  АНАНАС.  

  — О и, правда, АНАНАС! ОГО! Да он просто огромный! Ну-у-у, ладно давай дальше.

  — Ведро со льдом. Сэндвич  с лягушачьими лапками. 

  — Это мне! 

  — И резак.

  — Острый как сам дьявол! Я просил именно такой.

  — Стаканчик кипятка с  содой.

  — Это я заказывал. Сода это просто уникальный продукт! Ее использовали еще Египтяне, Шумеры, и даже Отсеки и Индейцы.  Не без причин древние называли соду  Пеплом Божественного Огня.

  — Так, ладно, Эммануэль, оставляй всё здесь, а тесак, ведро со льдом  и разделочную доску неси к столу.  

       Я хочу побыстрее свалить отсюда. Не знаю, что они задумали, но моё предчувствие предсказывало беду. Я услышал, как они говорили, что уже предупредили людей в больнице, чтоб их ждали. Но, все же, я до конца не понимал, что именно они задумали.

       Я попытался удалиться. Я незаметно свалю отсюда, они не заметят. Да, так и сделаю. 

  — Многоуважаемые господа, не сочтите за грубость, но прошу меня не задерживать. 

       Мне пора бы  сваливать, черт побери, они все какие-то странные. 

  — Чего? Что ты там себе бубнишь? Ты что, разговариваешь сам с собой? Ха-ха! 

Эй, мужики! Этот портье  разговаривает сам собой! Ха-ха! – Вот же проклятый карлик. 

  — Что ж, мне пора идти. Я заканчиваю работу. – Произнес Я. 

  — Стоять! Стой, Эммануэль. Не торопись парень. Пойдем, сядем за стол и выпьем. Не торопись, сядь на этот стул и расслабься. Садись. Садитесь  все! И я объясню, какая потеха будет сегодня ночью. Итак! Теперь слушай меня внимательно. Мы хотим, чтоб ты помог нам. Не пойми превратно. И так, Эммануэль, дело в том, что это ни в коем случае, не каким образом не связанно с гомосексуализмом.  Может ты подумал, что мы хотим заставить тебя заниматься непристойным сексом. Ну, типа со мной или с кем-то из этих чудаков.

  — Вы только несете ему чепуху и тем самым отпугиваете его! Нужно разъяснить все в двух словах. Чем глупей, тем ближе к делу. Эммануэль, вы видели, какой-нибудь фильм Альфреда Хичкока? – Продолжилсеньор  Тартини.

  — Ну-у, я точно не помню.  – Ответил Я. 

  — Вы видели фильм «Человек из Рио»?  Если не помните, не напрягайтесь. Так вот.  В фильме герои поспорили о том, что один из них не сможет зажечь свою зажигалку десять раз подряд. Если один из героев зажжет свою зажигалку десять раз подряд, то он получит новую машину. А если не сможет зажечь её, то ему отрубят мизинец.Проще говоря,  Идандра  и Джузеппе  поспорили почти о том же!  Идандра  сказал, что Джузеппе сможет зажечь  зажигалку Идандры  десять раз подряд. Если он сделает это, то выиграет чертовски а́пидоревшею, красную, спортивную машину Джузеппе. Но если  Джузеппе проиграет, то он должен выложить  Идандру два миллиарда рупий.  Ну-у,  Эммануэль, что скажешь? 

  — Да вы все пьяны!  Это не нормально  (Мне кажется или они все смотрят на меня?) 

  — Ты прав, конечно, мы все пьяны. Мы бухие до чертиков! И если бы мы так не напились, то  наверно, мы бы наложили в штаны.  Когда человек пьян, он не лжёт.  И тогда он говорит только правду. Знаешь, что такое правда?  Правда в том, что моя счастливая бензиновая»Zippo» выиграет мне машину  Джузеппе. Теперь догадайся, какая роль отводится тебе.

  — Бесстрастный Портье.

  — Человек, которому абсолютно плевать на нас.

  — Наш палач, Эммануэль.

  — Настала время зрелых мужчин и их решений.  Стань нашим Богом Смеха.

  — Я не понимаю? Это что все просто шутка, розыгрыш? – Возмущенно спросил Я. 

  — Ха, ну ничего себе, вы думаете, что это у меня такая манера шутить?

  — Господин Идандра, мне не нужна  никакая роль. Я морально не смогу отрубить  вам палец – Произнес Я. 

  — Эммануэль, послушай меня, своего друга  Джузеппе. Мы же с  Идандрой друзья. Дело в том, что я боюсь отрубить Идандре мизинец. А может, его и не надо будет отрубать, может он и выиграет.  Идандра уверен в своей победе.

  — Да, я уверен. Твоя тачка уже моя! Можешь с ней попрощаться, приятель… 

  — Вот видишь, он уверен в своей победе. Мы все боимся. И просим тебя быть нашим палачом. Мы же не психи, как в том фильме. Мы не собираемся разъезжать по стране и коллекционировать мизинцы. 

  — К слову говоря, в Японии  самураи отрубали себе мизинцы, когда провинились перед своим господином. Или в тех случаях, чтоб доказать своему господину свою преданность.

  — Что за чепуха? Да все знают, что ты себе пару месяцев назад купил новую тачку! 

  — Все заткнитесь! Сейчас я говорю! И так, Эммануэль, мой друг Эммануэль, мы здесь все друзья. Никто не хочет, чтоб  Идандра потерял свой палец.  Мы просто хотим отрубить его. А если удача не улыбнётся Идандре, то мы положим его мизинец в ведро со льдом и отвезём в больницу. Отвезём в больницу, где будем надеяться, что его пришьют. 

  — Я слышал, что можно член пришить,a значит и мизинец  точно можно пришить. 

  — Монро, помолчи. 

  — Ты одинокий портье, и ты никого из нас близко не знаешь. Ты никого не знаешь, и тыодинок. Ты видишь, как другие собираются, прижимаются, защищаются, обнимаются. Но ты  потухшим взглядом  стоишь, сидишь, наблюдаешь, ты  всего лишь прозрачный призрак. Ты навязываешь себе надежду на невозможные встречи.  Ты одинок, несмотря на тяжелеющий дым сигарет, несмотря на Монро, Тэда, Джузеппе, ты  одинок в ватном тепле баров, подпольев,  на пустынных улицах, где отдаются твои шаги, несмотря на твое сонное соучастие и сочувствие последних открытых бистро и прочих фаст-фудов.

  — Ф-у, ненавижу фаст-фуд. Люди часто едят там, где их застанет голод. Представите себе если бы все люди точно так же справляли нужду, таким же образом. 

  — Монро, помолчи, прошу. Эммануэль! Когда ты покинешь «подполье», ты снова перестанешь быть «портье», ты скинешь эту маску, которая столько лет помогала тебе жить. Каждый божий день, в глубине твоей души,ты все понимаешь, но продолжишь играть свою роль «портье».  На самом деле, все мы отчасти актеры. Мы играем разные роли, теряясь в лабиринтах какого-то подполья, наивно  полагая, что все  мы «портье». Но, это ложь. Иллюзия. Самообман.  В реальном Мире нет подполья,  и нет портье.

  — Я Менеджер! Менеджер, черт возьми! – Недовольно воскликнул Я.

  — Так вот, Эммануэль, весь круг замыкается на тебе! Идандра мой друг. Я морально не смогу отсечь ему мизинец. А ты сможешь? Ты нас совершенно не знаешь! Беспристрастный Эммануэль! Человек, которому на нас, абсолютно плевать. Мы хотим, чтоб ты был нашим палачом, Эммануэль. 

  — Нет-нет! Всё я ухожу! Я не собираюсь никому отрубать пальцы!  –  Я был совершенно ошеломлен неожиданным оборотом событий  и ту роль, что заготовили мне. 

      Чёрт возьми, да эти парни психи. Надо побыстрей сваливать отсюда. 

      С меня достаточно, всё я сваливаю! Осточертело уже все! (Пора им сообщить)  

 — Господа! Мне пора идти. Моя смена заканчивается. Я не имею права долго здесь задерживаться, таковы правила нашего заведения… – Сказал Я, развернулся к этим сумасшедшим спиной и сделал три солдатских шага в сторону двери.

      Но вдруг голос соблазна и греха остановил мою сущность.  

 — А как же деньги!  У меня в руках сто евро! Соглашаешься ты или нет, эти деньги твои. Просто вернись на своё место и присядь. 

 — Я не собираюсь отрубать мизинец господину Идандре! Это не нормально. Наверно.  

 — Да или нет, без разницы. Но эти сто евро по праву твои. Эта бумажка не имеет ни какого отношения к нашей просьбе. Просто возьми её и присядь. Ты можешь всех нас послать и выйти прямо в эту дверь. Но если ты проведёшь за столом ещё шестьдесят секунд, то станешь на сто евро богаче.  Я уважаю тебя, но попрошу быть тебя более снисходительным к нам и уделить нам ещё одну минуту. 

 — Так уточним! Я беру деньги, сижу на стуле одну минуту и потом могу уйти и, вы не будете предъявлять мне претензий.

 — Именно так.

 — С вами разговаривать тоже  самое, что и  блуждать по лабиринту, лишенному выхода.  Хорошо, я присяду ровно на минуту, но по истечении одной минуты я сразу уйду. 

      Э-э-м, да, уж, я уверен, что пожалею об этом.  Они точно что-то задумали. Но всё, же я вернулся и сел на стул. Они окружили меня, словно стая шакалов. Мисс Монро засекала время — ровно минуту.   

      Тем временем сеньор  Тартини всё продолжал объяснять мне. Он достал денежный пресс из кармана и начал раскладывать деньги на столе.

 — Смотри сюда. Я разложу здесь две стопки. Одна уже твоя —  вот эта сотня. Другая может стать твоей. Я накину   на вторую стопку девятьсот евро. Либо ты, либо какой-нибудь бродяга с улицы, которого мы подберём. Наша просьба настолько необычна, я бы сказал из рода выходящая, что, если ты согласишься, то на вторую стопку я докину ещё тысячу евро. И того две тысячи.  Могу поспорить, что это останется в твоей памяти навсегда! И тебе решать, что помнить в течение последующих сорока, может тридцати пяти лет. Ну, там плюс, минус. Это не важно.  Ты будешь помнить, что ты отказался от двух тысяч евро. Или можешь согласиться и заработать эти деньги за пару минут и пойти с лёгкой немного более богатой душой.

  — Человек всю неделю ждет пятницы и всю жизнь счастья. Не ждите, творите сами свою судьбу в любой день недели, в любую погоду.

  — Идандра, дружище, не перебивай. 

  — Всё минута прошла! 

  — Итак, Эммануэль, что скажешь, каков твой окончательный ответ?

  — Хорошо. Я согласен.

  — Отлично-отлично! Прекрасно! Замечательно! Ну-у, тогда начнём. 

       Черт возьми, ну, и зачем я согласился?

       Всё равно мои мысли поглощены этими красивыми бумажками, которые излучают власть и дурной вкус.  

       Конечно, в этот миг, эти мгновения моего согласия, я вполне осознавал, что совершаю безумство, но я не в силах преодолеть его. Волнение влекло меня вперед, заставляло делать нелепые движения, и я уже не владею собою. 

       Эти деньги теперь мои! Впервые они мне так легко достались. Наверно. 

       Спрятав наличку в карман, я резко схватил резак и занес его над головой. 

       Господин Идандра, поставил свой мизинец  на доску.  

       Джузеппе Тартини взял «Zippo» господина Идандры:

      «ЩЁЛК» – не зажглась. Не зажглась? Проклятие, она не зажглась?! 

       Я глубоко вздохнул, закрыл глаза и попытался успокоиться. Снова и снова я сталкивался с одной и той же неразрешимой проблемой: «Она не зажглась!!» 

       Итак, что же делать? Значит, рубить?  О боже, это пиздец!

       Моё сердце сейчас вылетит из груди.  Мне страшно, черт возьми, колени трясутся, руки трясутся. – Нет-нет! Я сделаю это! Но почему у меня такое чувство, словно  все это подстава или розыгрыш? Нет-нет, надо рубить, надо, Эммануэль! (если это все розыгрыш, я не виноват, хотя это маловероятно, слишком глупо, чтобы быть правдой).

       Время словно остановилось.  Я взял себя в руки и  вонзил секач в доску, так что лезвие вошло вплоть до самого стола.  

       Господин Идандра  потерял свой мизинец. Он вскочил и упал на пол, истерически вопя. 

  — Мой палец!! А-а-а-а!! Мать вашу, как же больно!! 

  — Ого, да ты как Самурай! Или Якудза!

  — Быстро ведро со льдом!  А где сам палец?!  Как только мисс Монро  договорила, ее спину буквально оседлал карлик Тэд, вцепившись за шиворот ее юкаты. 

  — После больницы отправляемся в «СИДДХАЛОКА»  на дискотеку!   

  — А может лучше в Одесcу?! 

  

       Я долго не выдержал , ну, их на́хер! Они превратили мое сознание и душу в решето!   

       Даже не знаю, к какому разряду все их отнести?! К разряду психов? Или поцов? 

       В принципе в этой неопределенности,  я тоже застрял. 

       Ладно, уж. Я не собираюсь здесь разбираться во всем.  

       Пора сваливай, наконец, черт возьми.

       У меня вдруг резко заболела голова, а если точней, у меня начались сжиматься виски, словно мой череп был зажат в тески, а мой мозг, словно кипел, нет не кипел, мой мозг буквально пек очень сильно где-то внутри, в самой глубине, и мне даже как-то стало не по себе. Но я не знаю  мне плохо морально или физически, все как-то смешалось.

       Голова моя раскалывается, язык едва ворочается, в душе отчаяние (Ну, как обычно) 

       Тут еще много гортанных криков  и событий  произошло, но все, же  я их морально не потяну,  я даже не буду говорить что именно, нет-нет, с меня достаточно. К чертям их!     

      (Отныне даже самые простые вещи кажутся непосильной задачей).

       Я  взял деньги и удалился прочь из комнаты. Остальное меня не волнует. 

       Тут я услышал, как упало ведро со льдом. Весь лёд раскатился по комнате. И лишь одни крики. Джузеппе Тартини звонил в больницу и возмущался:

  — Что значит он на операции?! Я же с ним договорился! Кaкой  идиот делает операцию в три часа ночи?! Сегодня же Китайский новый год! 

       Черт возьми! Я уже сыт по горлo всем этим абсурдом и безумием! 

       Я сваливаю. Это теперь не мои проблемы.  К чертям их! 

      Чрезмерная насыщенность – неправдоподобная.  Я во всем сомневаюсь

       Я  закрыл собой дверь и спустился  вниз.

       Вот и пора все закрывать и домой.        

                             …Parole-Parole-Parole….

       Спустя пару минут я наблюдал как вся безумная четверка в истерике выбегала из заведения с истерическими воплями. Как же глупо, черт возьми (Вот же негодяи!) 

   — Мой палец!! Мой ебанный палец!

   — Где лед?! 

   — Льда больше нет! Мы все рассыпали!

   — Не понимаю, как может не быть льда?!

   — Аа-а! Сука-а-а-а!! 

   — Хватит ныть, ты все равно левша! 

   — Я солгал! Я лжец! Я проклятый лжец! Я правша! Правша я!! 

   — Правшва? Ты правша?! О, боже мой! Что мы наделали?! Мы его искалечили!! 

   — Замолкните! Лучше вспоминайте, где проклятая тачка! 

   — Господи, боже мой! Не велика беда! Ну-у, подумаешь мизинец ему отрубили, не надо так ныть и визжать, как сучка, все еще поправимо. 

   — Что поправимо?! Вы, идиоты, даже с врачом не договорились! 

   — Ну, тогда тем более нет смысла ныть и визжать, когда уже ничего не поправимо. 

   — Всем заткнуться  и искать проклятые ключи от тачки! 

   — Черт возьми! Я забыл съесть свой сэндвич!

        Мои виски пульсируют, веки  сонливо закрываются  – Я  морально изнурен. 

        Безумная четверка покинула подполье.  

        Тишина, все хорошо, все так как должно было быть.

        От всего этого меня жутко приспичило и я пошёл отлить. 

        В санузле я пописал и помыл руки, после чего  я засунул голову под кран, и холодная вода бежала по моему черепу. Впечатлений мне хватило.  

        Прохладная вода скатывается по моему лицу. У меня так сильно болит голова, словно кто- то сверлит её изнутри. Как же сильно она болит. Чёрт возьми!  

        Я знаю, от чего она болит! Это из-за того, что я слишком много думаю. Думаю обо всём на свете. О том, какой вкусный аромат у алкоголя.  О том, как я ненавижу иммигрантов.  О том, что у меня сегодня тридцати трех летний день рождения. И о том, как ложится пыль на мою душу. И всё это умещается у меня в голове. 

        Когда же вся эта чертовщина закончится?  Это поразительная история.  (Я обладаю умом но я не ум, мой ум это целый инструмент исследования и самовыражения, мой ум содержит и его содержание постоянно меняется, обогащается идеями, опытом, иногда он даже меня не слушается  –  ум не моя суть)

        Покинув туалет, я зашёл в шестую комнату  снова,  в ту самую, с которой все уже давно сбежали. Вот же здесь бардак.  Надо будет все включить в  их счёт.

                                 Ecoute-moi… 

        От скуки я включит телевизор. Перед уходом мне было интересно, что же там произошло с этим нашумевшим терактом? 

        Щелкая каналы я ничего не нашел, кроме  подобных новостей – «Индийская экономика не может вырваться из кастовой системы, пропасть между кастами растет». 

        Продолжая щелкать каналы, я неожиданно увидел лежащую на полу полупустую бутылку виски.  Подняв ее, я сделал парочку глотков и снова начал щелкать каналы.  

        Ну, на вкус как самый обычный виски. 

        Хоть у меня же сегодня день рождения. Так что  виски  «Dalmore 62 Single Malt Scotch»  на тридцати трех летите  это не так уж и плохо. Наверно. 

        Я  всегда считал, что день  это всего лишь день, секунда продолжения прошлой секунды и начало новой; сегодняшний день полностью сегодняшний день,  совершенен и закончен сам по себе. Не существует ни понедельников, ни воскресений; просто дни, которые толкутся в беспорядке, вроде сегодняшнего. 

        Проклятый  ящик, ничего интересного! (вечно повторяющейся митинги) 

        К сожалению, каналы  ничего не показывали, как вдруг я наткнулся на дневные новости.  Я остановился в щелканье каналов и зациклился на одном, потому что увидел знакомое лицо полицейского.

         По телевизору я  наблюдал собственную улицу  (Чего, что за чертовщина?)

     — «Полиция задержала пикетчика, который выступал против загрязнения экологии. Пикетчик — эксгибиционист  задержан. Данный эксгибиционист уже не раз пикетировал  отделение поэкспорту нефти. Полиция долго выходила на его след для задержки. Так же было замечено, что задержанный  имел отношение к радикальной группе буддийских террористов. Напоминаем, что этнические чистки мусульман рохинья в Аракане и преследования против мусульман всей Бирмы стали общенациональным проектом, в котором участвовали все буддисты страны».

        По ящику я  наблюдал, как полицейские избивают голого мужика. Да, что там «избивают», они буквально толпой забивают его  как скотину .Теперь он будет мочится  кровью и пить рыбий жир из трубочки.  

       Что это за чертовщина?! 

       Я увидел  кое — что знакомое на экране.

       Это же  моя улица? 

       Да-да, вот там  моё окно.

       А я и не знал, что рядом со мной есть такой офис. 

       Я наблюдаю более ранние кадры. Я наблюдаю, как этот эксгибиционист стоит голый и выкрикивает что-то про свободу ногаты. Его гениталии ,конечно, же зацензурили.  Многим зрителям повезло  (В отличие от меня). 

    — «fuck the system!! Архетип пал с небес! И возродился Антихрист! Братья и сестры, до тех пор, пока вы относите себя к своей  нации, культуре, менталитету, все мы проживаем мертвую жизнь! Все это ненастоящие! Все мысли образы в нашей голове, все что мы видим снаружи и внутри, все лож! И за все это, мы расплачиваемся нашими собственными душами! Ложные мысли, ложные эмоции, ложные желания, ложный, цели, ложные действия – ложная жизнь» 

         Тут я  выронил бутылку из руки.

         После чего сразу  выключил телевизор. 

         На самом деле это не так уж и впечатлительно, вот если бы он совершил самосожжение! Вот это круто, а так он просто огребает от еретиков.

        Единственное, что кинуло меня в смятение и шок, это то,  что я полнейший идиот с бурным воображением – Я маразматик, шизофреник?

        Моя  душа в страшном смятении, я тяжело и шумно дышу. 

        Чувствую жертвой эксгибициониста.  Вот же я идиот! От чего я такой идиот? 

        Я  так нервничал, так переживал, что за мной следит полиция, что меня посадят в тюрьму. Да, я чуть от нервов с ума не сошёл!  Я превратился в параноика. 

                                           …Parole-Parole-Parole…

        Покинув комнату, я спускался по лестнице. 

        Никого нет. Пусто. 

        Пора закрываться. Но почему мне грустно? 

        Неожиданно голова моя сильно закружилась; я шел дальше и старался не обращать на это внимания, но голова кружилась все сильней, и ,наконец, мне пришлось присесть на лестницу. Все внутри меня переменилось, словно сдвинулось с места, или какая-то завеса, какая-то ткань лопнула у меня в мозгу. Раза так два я чуть не задохнулся и сидел пораженный. Так же само неожиданно и резко все прошло, словно и не было вовсе, как странно, черт возьми, наверно, я приболел или просто переработал. 

       «НИЧЕГО… не разберешь»

       «НИЧЕГО… не поделаешь»

       «ЭТО… все что есть»

         С меня достаточно, черт возьми! Завтра же пойду, запишусь на фитнес. Общение, спорт, здоровье, я все знаю и все умею, я разбираюсь во всем, я буквально уверен в том, что заведу множество интересных знакомств в спортклубе.  

        Пора все менять. Пора начать жить! Наверно впервые,  я знаю, что мне делать.

        Чтобы знать, как тебе жить (Именно тебе!) нужно немного пожить, не зная этого.

        Сейчас во мне словно что-то зародилось, наконец, что-то живое. 

        Признаю, все эти годы я ошибался в своих суждениях.

        Я осознал, что жизненный уровень, это качество жизни, и он определяется нашей включённостью в социальный Мир, да что там социальный, я бы даже сказал, он заключается нашей включенностью в само бытие, а не уровнем дохода. Можно есть простую пищу, ходить босиком по морскому берегу, слушать крики чаек, любоваться закатом и чувствовать себя счастливым, а можно изнывать от тоски в роскошном антураже, заливая эту тоску алкоголем и мечтая о суициде.  

       Жизнь прекрасна и многогранна. Нельзя опускать руки. Наверно. 

       Жизнь продолжается! Я больше не боюсь жить! Страх убивает цели. Страх разрушает надежды. Страх доводит до маразма. Я больше не боюсь ЭТОГО. 

       Теперь я беру ответственность за свою жизнь! (Я не ценил, что имел и имею)

       Я больше не ненавижу себя – у меня нет никаких авторских прав на это. (Я понял это).

       Чтобы знать, как тебе жить, нужно немного пожить, не зная этого.

       Теперь все будет хорошо, потому что плохо уже надоело. (Как же все  банально!).

       Пора начать все сначала, с чистого листа.  Необходимость заботится о самом себе, есть величайший дар. 

       Я  ГОТОВ. 

       ЭТО: прекрасно. 

       Ну, что ж, пора бы домой, черт возьми.

       Но что это?  – Что за звуки доносятся из кухни?  На кухнекто-то есть?  

       Пойду, посмотрю.  Я же менеджер как ни как,  я ответственный  (Я контролирую все здесь, от моего зоркого глаза ничего не скроется , я сейчас пойду и разберусь!)

       На кухне действительно кто-то был. Этот «кто-то» открыл холодильник, звякнул бутылками и захлопнул дверцу. Потом послышались шаги. Легкие, мелкие. Странно, никогда не считал себя слабонервным.  Дверь с тихим шуршанием поползла в сторону. 

       Зайдя на кухню, я услышал музыку  (Но никого не увидел). 

       Я сразу узнал её;  «Alan Delon & Daida – Paroles.»  

Эта композиция меня уже за́ебала! На кой черт кто-то ее постоянно включает?!

       Странно, в это время весь персонал  уже обычно покидает заведение. Я не увидел никого на кухне  (Я сейчас здесь со всем разберусь!) 

       Я почувствовал вибрацию в штанах – это звонил мой телефон. 

       Но не успел я  достать его из кармана, как своим затылком почуял, что кто-то стоит позади меня.

       Меня пронзило очень странное чувство. 

       Телефон в кармане перестал вибрировать. 

       Как только я развернулся,  по моей голове, прошёлся поезд.  

       Боль была очень резкой и тупой.  Я вмиг вырубился и потерял сознание. 

                                           С  ДНЕМ  РОЖДЕНИЯ

       

      Горячо. 

      А еще, не комфортно и даже тесно. 

      Что-то, словно сживает все мое тело, словно в утробе. 

      Очнулся я на чём-то твёрдом, слегка покачивающемся, вкусно пахнущем под жаренной кожей.   Не могу сказать, что я был в восторге. 

      Я почувствовал, как на лицо полилась какая-то жидкость. 

      Знакомый запах.  Я лихорадочно пытаюсь понять, где нахожусь, и что вокруг меня творится. Жидкость попала в глаза, и острая боль заставила меня вскрикнуть. 

      Жгло так, будто кто-то ковырял в глазницах раскаленным прутом. 

      Разбитые губы тоже горели как в огне. 

      В детективах герой, приходя в себя после того, как его оглушили, прикидывается, что по-прежнему находится без сознания, следя хитро приоткрытым глазом за злодеем. 

      И лишь, когда полностью оценит ситуацию и заметит лежащий неподалеку пистолет, начинает глухо стонать.

      В жизни проделать это не так-то просто. Организм  не дожидается, пока сознание вернется. Он начинает реагировать, едва оживает мозжечок. Поэтому,  я сначала застонал, а потом начал соображать. Вернее, попытался начать соображать. Новый удар отправил меня в черноту гораздо раньше, чем я что-то понял.

      Я слышу:Parole-Parole-Parole 

      Второй раз я пришел в себя уже не так быстро. И в гораздо худших условиях.

      Когда я очнулся снова, я увидел, того, кто и связал меня. Это был тот парень! 

      Чёрт возьми, вечно забываю его имя?! Как же его там звать?  Вспомнил! 

      Фредерик!(Или Альфред?  Нет-нет, это однозначно  Фредерик?)

      Этот больной ублюдок!  Он связал меня на тележке!  (На тележке?) 

      Этой самой тележкой обычно завозят товары на кухню.  Да он не ведает, что творит! 

      Теперь я связан в этой чёртовой тележке, голый, и, по всей видимости, обмазанный каким-то соусом и специями; пытаюсь издать какие-то звуки. 

      Неужели он действительно хочет сделать это?  

      Он всё продолжал обмазывать меня чем-то. 

      Я не могу кричать. Но пытаюсь. У меня выходят лишь тихие, глухие вопли. 

      Да, если бы я и смог кричать, кто бы меня услышал?  

      Никого нет!  Заведение пусто! 

      Моё сердце заполнено страхом! 

      Может это просто шутка?!  

      Этот больной психопат  всё жадно обмазывал меня разными соусами и посыпал зеленью. Я разглядел в его глазах безумие  вперемешку с любовью. Но это оказалось не самым страшным. Больной ублюдок взял нож. Он подошел ко мне, улыбнулся и вспорол мне живот, засунув в меня, неизвестный предмет. Боль была глухая, как будто доносилась издалека. К сожалению, я не потерял сознание. Он продолжал что-то делать со мной, но я уже начал отключатся. 

      Фредерик схватил тележку и приподнял ее. Я всё пытался кричать, но лямбда делала свое дело, и наружу выходили не крики о помощи, а лишь мои слюни. 

      Он открыл дверцу духовки. И включил её. Красные огни, растопили сталь. 

      Фредерик  засунул меня в духову вместе с тележкой. 

      Я слышу, как дверца духовки  закрывается. Выхода нет. 

      Немного обернувшись, я вижу, как Фредерик махает мне рукой, якобы на прощание.

      В его взгляде преобладала  печаль, куда больше чем наслаждение.

      Зачем он делает это со мной? 

      В глазах темнеет, но сознание я не покидаю. Жарко. Становится слишком жарко. 

      Воздуха не хватает. Тяжело дышать. «Спокойно-спокойно-спокойно!» – бурлит у меня в голове, но от спокойствия я бесконечно далек. Я кричу, мычу, извивался изо всех сил. 

      Пугает меня вовсе не Фредерик, а сам факт моего присутствия  в  духовке. 

      Я чувствую, как нагревается всё моё тело, которое вскоре превратиться в  

полусладкую корку.               

      Я едва смог просунуть левую руку в левый карман и фалангами пальцев  вытащил свой телефон. Нужно звонить в полицию! Я смогу! Мне нужна помощь! 

      Лучше пусть полиция накроет все это подполье! Я должен выжить! 

      Судорожно, скрючившимися от боли пальцами,  я всё же начал набирать цифры, которые в  жизни никогда не набирал. Я чувствую подушечками пальцев, кнопки. 

      Я почти сделал это! Нужно лишь успокоиться и только нажать на вызов…

      Мой рот заткнут кляпом.  Но ничего я буду мычать и, они поймут, что я в опасности.

 Вдруг мне кто-то позвонил.  

      Скорей всего; все с трудом набранные мной цифры полностью сбились. 

      На экране было написано:   «Входящий вызов: Вероника»

      Из-за нервов  и дрожи я небрежно выронил телефон из руки.

      Телефон перестал вибрировать.   

      В_И_Б_Р_А_Ц_И_И.   Эти вибрации исходят откуда-то снизу. Моя голова склонилась вниз, и я увидел источник  вибраций – это был мой телефон.  Мой затуманенный взор пронзил свет, сквозь который  проступил  текст:«Открой  Дверь»     

                                        Ecoute – moi…

      Я уже не человек.  Не человек, а двуногое бессилие. 

      Я, извивающийся от боли, комок нервов.Что же мне делать? 

      Наваливается тяжесть, будто на меня положили сверху каменную плиту. 

      Горячо и липко   и очень больно.  В глазах темнеет.

      Но, даже теряя сознание, я не могу поверить, что вот оно и случилось – я умираю. 

      Не через сорок, пятьдесят лет , а не  сейчас! Не в своей постели, окруженный родственниками, а на пропахшей мочой холодной и темной духовке. И изменить уже ничего нельзя.  Все окончательно и бесповоротно –  это  уже совсем близко.

      Фредерик неожиданно открыл дверцу духовки и, немного вытащив меня из неё.

      Я вдохнул воздуха. И тут я почувствовал, как в спину, чуть повыше почек входит длинное холодное отточенное лезвие. Спину пронзает боль, чудовищная боль. 

      А потом еще раз.   

      И еще…  – еще…

      Мои внутренности искромсаны.  

      Там что-то булькает, лопается, рвется, течет…

     (Я обладаю телом но я не тело, мое тело познает мир, но я не тело)

                 …Parole-Parole-Parole!

      Фредерик снова засунул меня в духовку.

      В этот миг,  мне на ум пришла мысль: «Эммануэль, ты умираешь».

      Я изо всех сил пытался вздохнуть, но воздуху мешала пройти жидкость в дыхательном горле. Я чувствовал себя раздувшимся и вялым, погруженным в какую-то вязкую среду. 

      Я чувствую, как жизнь вытекает из меня, вновь слышу эти звуки, теперь раздававшиеся громче, словно разрывались сотни тонких нитей. Ступни, пальцы ног потеряли чувствительность. Онемение стало подниматься по ногам. Я пытался вновь обрести чувствительность, но не мог. Мой желудок и грудь заполняло что-то холодное.   

       Я чувствую, как медленно-медленно, с глухим шумом бьется мое сердце, словно барабан.  Это абсолютно бесполезно.  

       Неужели я умру? Умру не через пять, десять лет, а сейчас? 

    

      Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!! Я НЕ ПОЖИЛ ЕЩЕ!! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!!  (Я  ЗНАЮ) 

                    …Parole-Parole-Parole!

 

        Не верю! Все это какое-то фальшиво. Не настоящее. Я хочу домой! 

        Может это просто сон, просто кошмар?  

        Может, я всё ещё вишу в своей одинокой квартире? 

                       …Parole-Parole-Parole!

        Страх, одолевавший меня, лишь иллюзия в сердце – тайна ведущая меня в подполье.

        Главная и особенная  черта состоит в том, что все это вовсе не  случайность, будто все это, с самого начала шло так, как  и следовало быть. Это подстава! Почему именно я?!

       Я все  еще слышу, звуки становятся громче,  я чувствую себя зажатым и стесненным.

                                         C’est etrange, je n’sais pas ce qui m’arrive ce soir,

                                          (Удивительно, что со мной сегодня)

                                         Je te regarde comme pour la premiere fois.

                                          (Я смотрю на тебя как будто впервые)

        Дух жизни мало-помалу угасает во мне; душа моя уже с трудом вырывается из своей ветхой оболочки. 

       Веся моя жизнь  закрыта вакуумом, который освещает лишь единственная  скудная красная  лампочка, горящая светом моих ещё более скудных  надежд начать всё заново.

                                                  …Parole-Parole-Parole!

      Мое пространство стало тесным и неудобным. 

      Мое слабое сердце искало легких путей. Что же делать?

      Я же должен что-то сделать с этим!

      Да, что я могу  из того, что должен?!

      Вопрос»что делать?» уже настолько утомил меня, что казался мне даже смешным. 

      Я отвечал на него очень просто и коротко — НИЧЕГО. 

      В начале было ничего? (ах, ну-у да, с самого начала я здесь был) 

                                      Si tu n’existais pas déjà je t’inventerais.  

                                  (Если бы тебя не было,  я выдумал бы тебя)

                                       Encore des. Parole-Parole-Parole!

                                            (Опять.  Слова, слова, слова)   

        ВОТ ОН  – тот самый момент. Я же с самого начала здесь находился? 

        Замелькали последние минуты, считанные, бесповоротные. 

        Я уже почти ничего не чувствую. 

        Весь мой мир — это лампочка на потолке духовки. 

        Свет в конце туннеля. Но спасения он не несет.

        Почему вся моя жизнь — это череда стоп кадров, разных сортов одного дерьма?

                                                   Que tu est belle!     

                                                  (какая ты красивая!)

                

        Я и мои  страдания,  вопросы, ответы, решения, позиции, привязанности, отвержения, предпочтения, компромиссы, выводы.

        Я – основной  Ингредиент –  все вселенского  блюда двойственности. 

                                           ….Parole-Parole-Parole!

       Боль оставила мое тело. 

       Я перестаю быть тем, кем мне вообще никогда не стоило становиться.

       Мир, к которому я принадлежал,  исчез, и я исчезаю вместе с ним. 

                                                    Que tu est belle!

                                               (Какая ты красивая!)

                                                                                                                 

        Я слился с печью, растворился в ней. Она полностью поглотила меня.

        Ничто не существует, кроме меня.

                                              ….Parole-Parole-Parole!

        Я стал неразделим от печи, я стал ее теплом.

        Я неизменное во всех изменениях,бесформенное во всех формах.                                                                                                                            

                                                       Encore des… 

                              

        Я готов согреть всю кухню  вместе со своим убийцей.

        Я всепроникающий, неограничен временем и не связан пространством.

                                            ….Parole-Parole-Parole! 

         Я  перестал быть.

       Я всеобщее совершенство…

                                           Paroles, paroles, paroles, paroles, paroles…

                                             (Слова, слова, слова, слова, слова)

                                          Encore des paroles que tu sèmes au vent…

                                              (Опять ты бросаешь слова на ветер)

                                                        ЭТО: КОНЕЦ?

 

 P. S.  

   Власти до сих пор подсчитывают потери во время инцидента в дельфинарии.

   После того, как так называемые  «террористы»,продержали заложников в дельфинарии на протяжении суток, спецотряд предпринял попытку штурма, в ходе которого погибло тринадцать заложников, а шесть было тяжело ранено.  В конце концов, после ожесточенной перестрелки, спецотряду удалось ликвидировать всех террористов.  Позже было обнаружено, что террористам удалось выпустить всех дельфинов в море.  

   Заведение (подполье) все еще продолжает свою деятельность и по сей день. Правда, произошла смена кадров. Нет-нет, с Йенсенем все порядке, он все еще работает и судится с бывшей супругой, дела его налаживаются и на личном фронте. В подполье, пришлось заменить лишь шеф-повара. Так как свой второй глаз месье Монсар  потерял во время того, как пытался общипать очередную редкую птицу. Месье Монсар полагал, что птица уже мертва, но вдруг она вскочила и выклевала  его единственный глаз.  Если я не ошибаюсь, это был: Белоклювый  Королевский Дятел. 

Еще почитать:

Ноченька

Не лучше

Встреча в баре через год

Писать легко