Именем моей семьи

Глава 1
В здание суда Бориса привезли из СИЗО за час до начала процесса. Сидя в металлической клетке на пошарпанной от времени и сидельцев скамейке, он смотрел в окно, находящееся сбоку от него. Был конец июля. Борис даже не знал какое было сегодня число, радовало лишь то, что жара наконец-то сменилась прохладными деньками и духота в тюремной камере немного спала.
После того как милиционеры открыли дверь, толпа людей, ожидающая в коридоре начала процесса, буквально хлынула в зал. Пришедшие быстро рассаживались, а Борис взглядом искал среди них маму. Оказалось, что она села невдалеке и смотрела на него заплаканными глазами.
Сердитые конвоиры равнодушно наблюдали за типичной для них ситуацией и лишь изредка отвлекались на секретаршу, готовившуюся строчить протокол заседания. Борис, устав от всех этих судебных волокит уже не прислушивался к словам судьи, адвоката и прокурора. Как бывший «опер» он понимал, что в совершённом им поступке все смягчающие его вину обстоятельства судом будут не признаны. Прозрев и осознав, что структура, в которой он честно отслужил больше десятка лет своей жизни, как оказалась является единым преступным сообществом, Борис, не рассчитывая ни на какую справедливость ещё в ходе следствия заявил, что психически здоров, а убийства совершал исключительно из-за мести. И если судья расспрашивал его о тех или иных эпизодах, Борис излагал всё в подробностях безо всякой утайки. А в перерывах судебного процесса, когда народ на время выходил из зала, он облокачивался на стенку и, закрыв глаза, восстанавливал в памяти забытые моменты своей нехитрой жизни.

Будучи оперативником отдела по раскрытию тяжких преступлений, Борис относился к своей работе настолько серьёзно, что коллеги в шутку прозвали его «Коломбо» в честь сыщика из какого-то иностранного сериала. Борис конечно же за это на них не обижался. Большинство оперов были холостяки, для которых раскрытие очередного разбоя, грабежа или убийства являлось поводом как говорят упасть на стакан. А Борис после рабочего дня всегда шёл домой к жене Ирине и детишкам: Славке и Дашке. Его отец — Иван Сергеевич, всю свою жизнь проработал на заводе электриком и вот уже пять лет как на пенсии. Мама — Валентина Петровна, находясь на заслуженном отдыхе, подрабатывала уборщицей в поликлинике, где когда-то была фельдшером. «Золотые у меня родители, — зачастую думал Борис, — замечательная семья, хороший дом, любимая работа. Что ещё нужно для счастья. Живи и радуйся». «Иришка твоя — жена от Бога», — говорил постоянно отец в разговорах с ним.
Да и как было Борису с ним не согласиться. Ещё мальчишкой, он рос на одной улице с этой белокурой девчушкой. Ругались, дрались, обижались, но, как ни странно, всегда делились друг с другом последней конфеткой. Так вместе и шагнули со своего двора во взрослую жизнь. Отец и мать Ирины живут в этом же городе на соседней улице. После замужества дочери они продали комнату в хрущёвке и купили, однокомнатную квартиру. Борису и Ирине по наследству достался старый домик. Когда-то в нем жила бабушка Бориса. Домик был небольшой, но им было не тесно. В свободные от работы минуты Борис думал о своих детях. Вот сын Славка, например, очень похож на него, такой же целеустремленный и настойчивый. Дочь Дашка — отражение Ирины: спокойная и уравновешенная. Засиживается с книгами и может попросту не замечать происходящих вокруг неё событий. Владимир был очень счастлив и горд за свою семью.
Глава-2
Однажды в один из рабочих дней в кабинет Бориса вошёл участковый. Они вместе обслуживали одну административную зону. С надвинутой на затылок фуражкой худощавый старлей Серёга, сел на край полированного стола:
— Здорово, Борь! Труп у нас опять на свалке. Пока дают машину надо ехать, а то придётся пешком переться.
Борис откинулся на спинку кресла:
— Слушай, Серёга, это уже третий труп за месяц. Причём все не опознанные. Их пальцев вообще в базе нет.
— Говорил я тебе, давай поменяемся с кем-нибудь зонами, — недовольно буркнул Серёга. — Из-за этой свалки ни премии, ни выходных. Одни выговоры.
— Ну ладно, делать нечего, поехали, – сказал Борис. – Посмотрим кто на этот раз.
Погода выдалась мерзкой, накрапывал непрерывный, мелкий дождь. Съехав с асфальтированной дороги на грунтовую старый «Уазик» разгоняя колёсами лужи, подъехал к городской свалке, над которой огромной чёрной тучей кружило воронье. На месте происшествия уже находилась машина начальника криминальной милиции. Сам заместитель начальника ГОВД стоял у обнаруженного трупа о чём-то разговаривая с экспертом. Доложив о прибытии, Борис с Сергеем стали осматривать труп мужчины. На вид покойному было от тридцати пяти до сорока. Лежал на спине, раскинув руки в разные стороны, глаза и рот были открыты. Одет: старая рубашка серого цвета, брюки чёрного цвета. Из обуви: ботинки армейского образца. Рядом с трупом валялась хозяйственная сумка из кожзаменителя, в которой находились пустые бутылки.
— Я его осмотрел, — сказал Борису, стоявший неподалёку эксперт. — Никаких видимых телесных повреждений у него нет. По всей видимости это бомж. Завтра вскроем, посмотрим.
Начальник криминальной милиции согласился с мнением эксперта утвердительно покивав головой, затем сказал Борису:
— Труповозку я уже вызвал.
Начальник криминальной милиции и эксперт уехали.
Пока Серёга опрашивал водителя мусоровозки, который и обнаружил тело, Борис ещё некоторое время приглядывался к трупу. Больше всего его удивил тот факт, что мужчина был аккуратно побрит, ногти на руках подстрижены, да и причёска почти модельная. «Культурный бомж», — подумал Борис. Однако, как ему показалось, одежда, та, что была на трупе не соответствовала размерам телосложения умершего и выглядела на нём очень уж мешковато. Что касательно его обуви, она явно не по ноге. Борис, подобрав с земли кусок стекла почистил им подошву на одном ботинке и, к своему удивлению, чётко разглядел цифру — сорок пять. Учитывая аккуратную стрижку и подстриженные ногти, история с ботинками выглядела довольно странно.
Подъехал катафалк. Труп загрузили и увезли. Вернувшись в отдел, Борис попросил Сергея забрать у эксперта фотографию бомжа, затем зайти в морг и откатать его пальцы, чтобы попытаться установить личность бедолаги. Рабочий день подходил к концу. Ближе к вечеру из кабинетов оперов слышался звон стаканов. Традиция «на посошок» соблюдалась чётко и неукоснительно. Опера у кого рабочий день закончился, уходили по домам, оставались лишь те, кто дежурил и те, у кого за месяц накопилась куча документов, по которым надо было срочно принять решение. Из туалета донеслись душераздирающие крики. Борис знал, что на днях опера из соседней зоны задержали группу совершившую в течение года серию краж в дачных массивах. Но в содеянных преступлениях задержанные сознаваться не спешили, и опера принимали все меры чтобы развязать им языки. Для этих целей использовалось всё начиная от беседы заканчивая что называется шоковой терапией. Борис не был сторонником пыток и старался обходиться своими способами.
— Ну что, Андрюха? Не сознаются эти черти? – закрывая свой кабинет поинтересовался Борис у запыхавшегося опера курившего у входа в сортир, где как раз в данную минуту и проводились мероприятия по нестандартному дознанию. Тот стоял с засученными рукавами на форменной рубашке и зажатой подмышкой резиновой дубинкой.
— Пока нет…Не колются, суки.
Борис приоткрыл дверь и заглянул в туалет. На кафельном полу вповалку на жёстких связках в позе ласточки лежали четверо пацанов с надетыми на головы противогазами.
— Не переусердствуете? — прикрыв обратно дверь спросил он у Андрея.
— Да нет…У нас часами лежали. И ни чё…
Пройдя мимо дежурки, Борис передал ориентировку по обнаруженному на свалке неопознанному трупу дежурному по отделу и пошёл на троллейбусную остановку. Подходя к дому, он увидел катающихся на велосипеде Дашку и Славку. Ирина сидела на скамейке. Уже все вместе направились домой.
После ужина дети легли спать, а Борис с Ириной сидели на кухне и пили чай.
— Борь, а может тебе всё-таки сменить эту работу? – сказала ему Ирина. — Ведь живут же некоторые люди спокойно. И мы тоже так будем жить. Как ты считаешь?

Борис нежно взял её руку и поцеловал в ладошку:

— Ириш, ну что ты опять за старое? Я уже отвечал тебе на этот вопрос. Отвечу ещё раз. Я мент. Понимаешь? И я не представляю себя без этой работы.
Она тяжело вздохнула, молча встала со стула и пошла в спальню.
Всю ночь Борису снились кошмары. Сначала этот труп на свалке, затем какие-то злые и страшные чудовища загоняли его в тупик, где пытались непременно съесть. Он резко открыл глаза, встал с кровати и подошёл к окну. На улице светало. Сделав несколько глотков воды, вернулся в спальню, но заснуть уже больше не смог. Так и провалялся до того времени, когда Ирина, накинув халат пошла на кухню и принялась готовить ему завтрак. Борис вышел к ней.
— Сегодня мама забирает к себе детей, — сказала она. — Как насчёт романтического вечера? Я приготовлю курочку в духовке. Ну, а на десерт вино и любовь…
Борис улыбнулся:
— Конечно. Я согласен.
Ирина положила перед ним на стол его любимую яичницу с колбасой:
— И ещё Борь… Рядом с нашей нотариальной конторой открылась школа искусства. Представляешь, там есть танцевальный кружок. Давай походим туда и научимся танцевать танго? Как тебе моя идея?
Борис пожал плечами, но, чтобы не испортить настроение жены утвердительно кивнул:
— Хорошо. Мы обязательно туда сходим и научимся танцевать танго. Я тебе обещаю.

Глава 3
Не дождавшись троллейбуса, Борис направился в ГОВД пешком. Вдруг с боку от него на проезжей части взвизгнув тормозами остановилась «Альфа-Ромео». Борис узнал сидевшего за рулём мужчину. Это был местный цыганский барон — Роман. Когда-то Борис вытащил его младшего и любимого сына из неприятной истории: того задержали с наркотиками опера из наркоконтроля. Во время изъятия порошка цыганёнок побожился родителями, что обнаруженный у него героин он в глаза не видел и никогда его не употреблял. Сам не зная почему Борис тогда поверил мальчишке. В доверительно — дружеской беседе с операми наркоконтроля он узнал, что героин они этому пацану попросту подкинули. Им позарез был нужен результат, и заприметив в ночном клубе цыганёнка те решили, что лучшей кандидатуры им не найти. Неимоверными усилиями Борису удалось спасти мальчишку от тюрьмы.
— Садись, дорогой, подвезу, — уважительно пригласил его в машину барон.
Борис сел. Машина плавно тронулась и мягко понеслась в центр города.

— Как дела? — поинтересовался Роман. – Как дома? Семья?
— Спасибо. Всё хорошо, — ответил Борис, разглядывая салон автомобиля.
— Я хочу ещё раз поблагодарить тебя за то, что ты сохранил честь моей семьи, — сказал Роман бросив взгляд на Бориса. – Скажу тебе честно, что кроме нескольких торговых точек на рынке, где я, моя жена и мои дети продаём шмотки, другого бизнеса у меня нет. И уж тем более криминального. Я душой и сердцем несу ответственность за всю цыганскую диаспору в этом городке.
Знаю, что ты денег не возьмёшь. Ты честный мент. Уважаю таких. Если будут какие-то проблемы ты знаешь где я живу.
— Благодарю, — сдержанно ответил Борис и попросил остановиться за сотню метров до здания ГОВД.
В дежурке его ждали. На свалке экипаж патрульно-постовой службы задержал бомжа. При досмотре у него обнаружили гранату РГД-5. Несмотря на то, что граната была без взрывателя её всё равно полагалось изъять. Бомж оказался разговорчивым.
— Командир, мне из-за этой железяки срок тянуть в натуре не хочется, – скороговоркой выпалил он. — Хотя, конечно, зима не за горами, можно перекантоваться и на нарах. Только мне через неделю шестой десяток стукнет, а я перед смертью дочь хочу ещё свою увидеть. Может, начальник, мы наш базар в нужное русло направим? Я смотрю, ты вроде как мент с человеческими понятиями: не кричишь как некоторые ваши, пальцы не гнёшь.
Есть у меня для тебя начальник одна ценная информация. Я подгоню тебе её, а эту лимонку ты выбрось к чертям собачьим. А? Начальник?
Борис посмотрел на бомжа и, покрутив пальцами авторучку отложил её в сторону:
— Ну, давай, я слушаю.
Бомж, кашлянув, стал рассказывать.
— Вот уже почитай, как три года я живу на свалке. Всякое бывало. К примеру, вот на прошлой неделе поздно ночью я с города притопал. Бухнул значит чекушку и только-только хотел дрыхнуть завалиться, как прямо перед моей берлогой легковушка тормознула. Вышли двое, а третьего они с заднего сиденья вытащили. У него ещё руки связаны были за спиной вот здесь, — он показал на свои запястья. — Так вот мужик тот, который то по рукам был связанный, с плачем встал перед этими двумя на колени и начал просить их не убивать его, клялся, что никому ничего не расскажет. Но те и не слушали его. По-видимому, торопились очень, да и запалиться боялись. Один из них достал из машины пузырь и схватив беднягу за шею стал вливать ему в рот какую-то жидкость. После трёх или четырёх глотков бедолага-то тот и затих. На том самом месте, где они стояли, я свою сумку с пустыми бутылками случайно оставил.
— Ну а дальше-то, что было? — спросил Борис.
— Да ничего. Бросили они его и уехали.
— Людей этих или номер машины помнишь? — поинтересовался Борис. — Ну, опознаешь кого-нибудь?
Бомж опустил взгляд и стал нервно приглаживать на голове растрёпанные волосы.
— Что молчишь? — громко спросил его Борис. – Язык что ли проглотил?
Тот нервно замотал головой после чего выдавил из себя:
— В общем… машина та, ментовская была. Ваша короче, милицейская, — уже чуть осмелев пролепетал он.
Борис от удивления на долю секунды замер.
— Ну ты и выдумщик? – тихо произнёс он, не отводя взгляда от бомжа.
— Вот ей богу! — бомж, глядя на Бориса стал быстро креститься. — Я эту машину встречал на свалке ни один раз. Раза три точно!
— Ну, а мужика этого, которого как ты говоришь чем-то напоили, ты потом видел? — спросил Борис.
— Конечно, видел. Чуть только светать стало я тут же вылез из своей норы и к нему, а он уже…холодный. Но я клянусь памятью своей мамы, что по карманам у него не шарил. Да и незачем мне это.
— А если, я тебе фотки покажу, сможешь опознать?
— Коли дал бы сигаретку я бы может и попробовал, гражданин начальник.
Борис достал из тумбочки дежурные папиросы «Беломорканал» и протянул бомжу:
— Кури.
Тот жадно и смачно задымил, вглядываясь в фотографии, которые Борис не спеша раскладывал на столе. На них были запечатлены все неопознанные трупы, которые в течение года обнаружили на злополучной свалке. Среди них была фотография и последнего трупа. Пока Борис молча размышлял о рассказе бомжа, тот, внезапно ткнул грязным указательным пальцем именно в этот снимок:
— Вот! Это он! Точно он!
— Уверен? — спросил его Борис.
— Железно!
— Значит, говоришь, что машина была ментовской? — переспросил Борис, потянувшись рукой за снимком, на который указал бомж.
— Ментовской, начальник. Ей богу не вру.
— А что за машина?
— Да «жигуль», светлый такой с синей полосой. Ну и надпись: «милиция». Я же говорю, что она и раньше приезжала. Глянул бы, сразу узнал.
— А не врёшь?
— Обижаешь, начальник. Я ж почитай двадцать пять годков завгаром отпахал. Вот этими руками, — он вытянул впереди себя грязные и потрескавшиеся ладони рук, — десятка три их перебрал.
— Так скажи мне тогда, по каким таким приметам ты бы узнал её? Она что, моргнёт тебе фарами?
Бомж сперва обидчиво усмехнулся, но затем ответил серьёзно и по факту:

— Передний левый амортизатор разбит у неё. Видать машина на скорости левым колесом то в глубокую яму и влетела.
Борис встал со стула, подошёл к окну и устремил взгляд на служебную стоянку, расположенную во дворе ГОВД прямо под его окном.
— А ну-ка пошли со мной, — кивнул он бомжу и направился к выходу.
Взяв у дежурного ключ от замка на воротах стоянки, Борис открыл дверь, запустил туда бомжа и войдя за ним следом закрыл дверь изнутри. Борис знал, что водители в это время находятся на планёрке, поэтому у него было немного времени для быстрого визуального осмотра служебного транспорта. С бомжом он пошёл вдоль ряда машин.
— Смотри внимательно, – сказал ему Борис. – Сейчас здесь весь транспорт отдела.
Тот понятливо кивнул и забегал между машинами. Сам же Борис шёл позади него. Остановившись у последнего «Жигулёнка», бомж растерянно повернулся к Борису:
— Нет, начальник, здесь этой тачки.
Борис махнул ему рукой в сторону выхода:
— В принципе я так и думал, что ты мозги мне пудришь.
Бомж удручённо к воротам всё ещё оглядываясь по сторонам.
Они уже дошли до ворот, как вдруг бомж громко закричал:
— Так вон же она, родимая!
Из открытого наполовину дверного проёма ремонтного гаража виднелся с открытым капотом передок старой «копейки». Борис с бомжом вошли в гараж. Переднее колесо машины было снято, а ходовой узел разобран. Под порогом стоял домкрат. Рядом на бетонном полу лежал разобранный амортизатор, гаечные ключи. По всей вероятности, тот кто занимался ремонтом этой машины, мог появиться в гараже с минуты на минуту. Бомж был настолько рад находке, что не скрывал своей радости.
— Я же говорил тебе, командир, что найду. Вот она голубушка!
Борис подозвал бомжа к себе и, взяв его за локоть повёл к воротам, на ходу разъясняя тому все дальнейшие действия.
— Слушай меня внимательно, — сказал Борис. – Всё, что ты мне рассказал, забудь до моего указания.
Вернувшись в кабинет, Борис изъял у бомжа гранату, оформив протокол о добровольной выдачи боеприпаса.
— Сейчас один человек отвезёт тебя в одно местечко, – дописывая протокол сказал ему Борис. — Я скоро туда приеду, и мы подробно обо всём поговорим. Ты меня понял?
Бомж испуганно закивал головой:
— Как не понять, конечно, понял.
Позвонив отцу, Борис попросил его подъехать к ГОВД с противоположной от главного входа стороны здания. И уже отправив бомжа с отцом на дачу, он направился в прокуратуру чтобы узнать, кто именно занимался с последним неопознанным трупом, обнаруженным на свалке. В кабинете помощника прокурора Борис увидел молодого парня в форменной одежде. Тот сидел за столом, на котором лежало находилось несколько стопок «отказняков».
— Здравствуйте, — поздоровался с ним Борис. — Я оперуполномоченный УБОП.
Он коротко изложил суть своего визита.
— Да, я помню, — сказал прокурорский. — Я уже списал этот материал. Дело в том, что нашлась родственница, которая опознала в этом трупе своего двоюродного брата.
— Не могли бы вы сказать мне его данные?
— Секунду. – Прокурорский стал листать свой ежедневник. – Ага, вот. Значился он как некий Захаров Иван Иванович, пятидесятого года рождения. Документы им давно утеряны. Со слов родственницы он законченный бродяга. Такие вот дела.
— А не подскажете, что вскрытие показало? — спросил Борис.
— Вскрытие?.. А вскрытие показало, что умерший отравился суррогатами алкоголя.
Борис записал данные родственницы опознавшей труп и, поблагодарив прокурорского вышел из кабинета. По дороге обратно в ГОВД, он вспомнил о разобранной «копейке», стоявшей в одном из гаражей отдела. На самом деле он знал какому подразделению принадлежала данная машина. За рулём на ней Борис неоднократно видел знакомого опера из отдела по незаконному обороту наркотиков. Соответственно есть смысл встретиться с ним и уточнить, был ли он с кем-либо на территории свалки в то самое время, о котором упомянул бомж. Если говорить начистоту, то результат опознания машины не просто удивил Бориса, он его шокировал. После работы Борис заехал на дачу к отцу. Он попросил его приглядеть за бомжом несколько дней, сославшись на оперативную необходимость. Лишних вопросов отец задавать не стал. Борис уехал. Дома его ждала Ирина. Обещанный им романтический вечер при свечах удался на славу. Борис с Ириной, ели курицу, выпили немного вина, вспоминали детство. Довольные проведённым вместе временем они уснули за полночь в объятьях друг друга.
На утро Борис пошёл в ГОВД намеренно напрямик через новый микрорайон. Там, если верить данным, которые он взял в прокуратуре, живёт женщина, являющаяся родственницей опознанного ею трупа. Борису не терпелось расставить все точки в этой истории и наконец-то избавиться от мысли что административная зона, которую он обслуживает, является как говорит его начальник – очагом областной преступности. Грех, конечно, так рассуждать, но сейчас он в какой-то мере радовался тому, что из всех неустановленных обнаруженных трупов – этот слава богу официально опознан. Но что теперь ему делать с бомжом, который клянётся и божится, что покойному на его глазах насильно влили в рот жидкость и, выпив её, тот тут же отдал концы. А это уже убийство, где палёная водка то же самое оружие. Он же ведь не сам добровольно её выпил, а ему влили. И если верить единственному свидетелю
получается, что убийцами являются менты.

С этой мыслью Борис и подошёл к дому, указанному в адресе. Дверь открыла девушка. Он поздоровался и предъявил служебное удостоверение.
— Извините за беспокойство, — сказал Борис. — Я знаю, вы недавно пережили горе. Примите мои соболезнования. Если вас не затруднит, скажите, пожалуйста кем приходился для вас этот мужчина?
Девушка посмотрела на Бориса с недоумением:
— Молодой человек. Вы либо что-то перепутали, либо это неудачная шутка с вашей стороны. Кто вам нужен?
Борис назвал фамилию.
— Знаете…, — ответила та. — До нас с мужем здесь действительно проживала женщина, фамилию, к сожалению, я её не помню, но она отсюда съехала и, если мне память не изменяет съехала по решению суда. А нам эту квартиру, как нуждающимся в расширении, предоставила администрация города.
Борису пришлось извиниться за нелепую ситуацию и уйти. Он вернулся в ГОВД, но едва успев перейти порог кабинета тут же зазвонил телефон. Это был дежурный:
— Борь, ты сегодня дежуришь?
— Да.
— Тут одна дамочка без вести пропавшего заявляет. Направляю к тебе.
— Хорошо, но только через пять минут. Мне нужно срочно зайти в паспортный стол.
В паспортном как обычно в коридоре было много посетителей, и Борису пришлось буквально пробиваться в кабинет паспортистки Светланы.
— Опять что-то пришёл клянчить, — увидев его с улыбкой сказала она.
— Привет, Светуль. Выручай. – Борис протянул ей листок с данными женщины, которую он не застал по адресу. — Попробуй установить, где проживает эта тётя. Если у неё нет постоянной прописки, может есть временная? Сделаешь?
Светлана сжалилась:
— Ну что с тобой поделаешь. Придётся помочь.
Борис из паспортного поднялся к себе на этаж в свой кабинет. Заявительница
ждала его у двери.
— Проходите, — он пустил её первой указав на стул. – Присаживайтесь. Я вас слушаю.

Глава 4

— Меня зовут Маргарита, — представилась Борису женщина. — Я живу в городе Уральске, это Западный Казахстан. Живу с родителями, они у меня оба на пенсии. Около полугода назад я познакомилась с очень интеллигентным и порядочным мужчиной. Его зовут Павел Игнатов. Преподаёт в институте. Живёт один. Мне уже тридцать пять, а я ещё не была замужем. И вот теперь, можно сказать, встретила свою любовь и судьбу. Он не курит, не пьёт, от него плохого слова не услышишь. В общем, мой идеал. Когда мы с ним решили пожениться он пообещал устроить для нас сказочную свадьбу с каретой, запряжённую тремя белыми лошадьми и украшенную огромным количеством цветов. Я пыталась его отговорить от такого размаха, но безрезультатно. Наша семья не имеет столько денег, да и у него их немного, а занимать я не люблю. Но однажды, дней пятнадцать назад, он мне сказал, что по делам ненадолго уедет в Самару. Я почувствовала, что тут что-то не так и потребовала от него объяснений почему он меня покидает. Он сказал, что за хорошие деньги подрядился доставить в один город бандероль. Уверял, что за это ему хорошо заплатят и этих денег нам хватит не только на свадьбу, но и на путешествие. Я поинтересовалась о содержимом бандероли, но он так ничего мне больше и не сказал. Только пообещал вернуться через три дня. Прошло уже столько дней, а его до сих пор нет и нет. Я уже все слёзы выплакала. — Женщина заплакала и уже практически разрыдавшись продолжала рассказывать:
— Господи, ну почему так всё в моей жизни?! Встретила хорошего человека, а он вдруг исчез!
— Вы успокойтесь, — сочувственно произнёс Борис. — Мы постараемся вам помочь и обязательно найдём его, а вероятнее всего он объявится сам живой и невредимый. Так бывает и поверьте очень часто. — Воспользовавшись тем, что женщина ус покоилась, Борис стал расспрашивать её о приметах пропавшего. Это было необходимо для розыска человека.
— Скажите, — спросил он, — а у вас случайно нет с собой его фотографии?
— Есть…, — ответила женщина и стала копаться в сумочке. — Вот, — она протянула Борису цветное фото. — Ничего, что мы там вместе?
— Ничего страшного, — ответил Борис и стал внимательно разглядывать снимок. «Чёрт возьми…Только этого мне не хватало», — высказался он про себя, когда ясно понял, что мужчина на фотографии, которую передала ему заявительница и обнаруженный на свалке труп — это один и тот же человек.
Причём конкретно на него указывал и свидетель — бомж с гранатой.
— Что-то не так? — взволновано спросила женщина. — Если эта фотография не подходит, то другой у меня нет…
— Нет, нет, всё нормально, — произнёс Борис, стараясь всячески не подавать вида, что он сильно огорчён. Такое с ним случилось на практике впервые. Он уже хотел сообщить женщине трагическую весть, но в последний момент решил повременить, поскольку этому предшествовало одно обстоятельство. Борис вдруг вспомнил о родственнице покойного, которая появилась в прокуратуре после обнаружения трупа на свалке. И знает ли о ней заявительница?
— Скажите, а есть ли у него какие-нибудь родственники в этом городе есть? — спросил он у неё.
— Нет. Это точно. Кроме старых родителей и меня у него никого.
Борис задумался, глядя в окно. «Странно как-то всё, — подумал он. — Заявительница просит разыскать без вести пропавшего её любимого мужчину по имени Павел Игнатов. А несколькими днями ранее в прокуратуру приходит женщина, которая опознаёт личность обнаруженного на свалке трупа, утверждая, что это никто иной, как её близкий родственник. Но вот только никакой он не Павел Игнатов, как называет его заявительница, а Захаров Иван Иванович. Причём одна из них уверяет, что мужчина злоупотреблял алкоголем, а другая уверенно заявляет, что тот вообще не имел вредных привычек».
— А вы давно приехали из Уральска? — поинтересовался Борис, надеясь, что в их разговоре хоть что-то прояснится.
— Сегодня утром, а выехала позавчера, — ответила дрожащим голосом женщина.
Видя, что её волнение нарастает, Борис сменил тему разговора:
— Где вы остановились?
— Нигде… Снять номер в гостинице очень дорого, а денег у меня осталось только на обратную дорогу и разве что один раз перекусить где-нибудь.
— Значит так, — решительно настоял Борис. — Сейчас я отвезу Вас к себе домой. Не пугайтесь. Я человек семейный. Некоторое время побудете у нас в качестве гостьи, пока мы ищем вашего друга.
Та попыталась возразить и отказаться, но Борису удалось её уговорить.
Ирина встретила их у крыльца удивлённо разглядывая гостью. Борис улыбнулся и обнял жену:
— Пойдём в дом. Я тебе всё объясню.
Маргарита застенчиво поздоровалась с женой Бориса. Проводив женщину в гостиную и включив ей телевизор, Ирина пришла на кухню. Борис рассказал ей о случившемся, попросив на некоторое время приютить Маргариту. После чего поцеловав жену он вышел из дома. Нужно было срочно возвращаться в ГОВД. Первым делом он зашёл в паспортный стол к Светлане, надеясь, что та установила точное местожительство женщины, которая опознала личность трупа на свалке.
— Ну, что я тебе хочу сказать, – сказала Светлана, протягивая Борису
карточку. — Эта тётя не из простушек. Трижды выходила замуж и все три раза меняла фамилию. Сейчас она уже Дементьева Елена Викторовна. Адрес внизу. А с того адреса, который ты мне дал, она съехала по решению суда. Если это действительно она, тогда я рада, что смогла тебе помочь.
Морг, куда направился Борис, находился на окраине города, и ему пришлось от остановки троллейбуса оставшуюся часть пути пройти пешком. Заглядывая во все кабинеты, Борис искал судебного медика Кирилла Васильевича. Нашёл его в разделочном цехе, где тот проводил вскрытие трупа под песню Высоцкого, голос которого вырывался из динамика кассетного магнитофона, стоявшего на подоконнике. Увидев Бориса, старичок медик приветственно поднял руку с окровавленной перчаткой вверх:
— Привет, операм! Какими судьбами?
— Здоров, Васильевич! Помощь нужна.
Тот бросил на стол скальпель, вымыл руки и подойдя к магнитофону убавил звук. Выслушав, что от него хочет Борис, он пригласил его в свой кабинет, где, перелистывая журнал нашёл нужную запись.
— Тело получила некая Дементьева, — прочёл он. — Претензий не имела.
— Скажи, Васильевич, а кто его вскрывал?
— Я.
— А можно узнать причину смерти?
— Как сейчас помню: отравление суррогатами алкоголя.
— И больше ничего?
— Если быть точнее в крови покойного обнаружена высокая концентрация чистейшего метанола. Он очень токсичен и представляет собой сильное отравляющее вещество сердечно-сосудистого и нервного действия. Если употребить более тридцати миллиграммов, то вероятен смертельный исход. Что и произошло. Покойный был фактически обречён.
— Получается, что смерть наступила из-за отравления?
— Да, Боренька. Ты прав.
— Спасибо Кирилл Васильевич. Вы очень помогли.
Борис вышел на улицу и жадно вдохнул свежего воздуха.
«Получается, что тот, кто влил бомжу в рот эту жидкость, уже знал, что это яд, – думал Борис. – Поэтому мужика повезли именно на свалку. Там труп может проваляться долгое время, прежде чем его обнаружат. Да и кто подумает, что он выпил не по своей воле». От этих мыслей Борису стало немного не по себе. Не доехав до ГОВД несколько остановок, он вышел на той улице, где по информации Светланы должна проживать Дементьева, та самая родственница бомжа, обнаруженного мёртвым на свалке. Нужный дом Борис нашёл быстро, но на его звонки дверь квартиры никто не открыл. Когда он собрался уходить вдруг открылась дверь соседней квартиры откуда с белой дымчатой кошкой в руках вышла худощавая старушка. Она косо посмотрела на Бориса:
— Вот ходите, ходите, никакого покоя от вас нет.
— А что, бабуль, соседка то ваша бывает когда-нибудь дома? — спросил Борис.
— Да как же ей не бывать, конечно, бывает. Работает она, приезжает затемно.
— А где работает? Не подскажете?
— Похоронами она заведует. Каждый день за ней подъезжает белая машина. – Тут старушка без умолку стала рассказывать Борису обо всех прелестях жизни своей соседки. И то, что продукты ей мешками везут и что шампанское у неё рекой льётся, а любовников — пруд пруди. В общем, почти императрица.
Услышав, что Дементьева имеет прямое отношение к похоронному бизнесу Борис уже не стал дослушивать старушку и попрощавшись пошёл вниз по лестнице к выходу. Теперь у него уже не оставалось никаких сомнений, что Дементьева не является родственницей Павла Игнатова, она лишь хорошо отлаженное специфическое звено в преступной цепи. И если это так, получается, что Дементьева и те, кто привёз мужчину на свалку, между собой тесно связаны. Остаётся лишь уточнить кто конкретно закреплён за служебной «копейкой» и посмотреть записи в журнале выезда транспорта.
Сопоставляя все имеющиеся у него факты, Борис поймал себя на мысли что до разговора со старушкой он всё-таки допускал вероятность того, что бомж пытается ввести его в заблуждение и разыгрывает весь этот спектакль лишь ради того, чтобы выбраться на волю. Да и как-то слабо верилось, что опера из наркоконтроля могут быть замешаны в убийстве и похищении человека. Не забывал он ещё и о том, что со слов заявительницы её приятель собирался за хорошие деньги отвезти по назначению бандероль. «Получается, что разгадка его смерти в содержимом этой бандероли?» — подумал Борис, торопясь в ГОВД.

ГЛАВА-5
Отдежурив сутки, Борис перед тем, как выйти из ГУВД подошёл к дежурной части.
— Слав, посмотри по журналу, – попросил он оперативного дежурного, — какая служба у нас гоняет на бывшей копейке гаишников, которая сейчас на ремонте в гараже?
— Зачем смотреть, я тебе и так скажу, — ответил тот. — Опера из наркоконтроля.
— А водила кто?
— Костя.
— Костя? Случайно не Варламов?
— Ну да. Варламов. Он же с тобой в школе милиции был.
— Да, да я вспомнил. Ты не видел его?
— Он будет завтра.
Борис задумался:
— Слушай, Слав, а ты чиркни мне его адресок. Понимаешь, нужен он мне очень.
Взяв адрес Варламова, Борис направился на автобусную остановку, чтобы уехать на дачу. Сейчас больше всего его волновал бомж, которого он отправил с отцом за город. Если он скроется, то доказать что-либо будет невозможно.
— Бать, а где наш гость? — первым делом спросил Борис у отца, приехав на дачный участок к родителям.
— Спит вон в летней кухне. Утром выпросил у меня чекушку. Ну как вот не дать? Он то в огороде помогал мне, то курятник мы с ним подлатали. – Иван Сергеевич отложил в сторону лопату и сел на скамейку.
— Сынок, ты прости меня, что я лезу в твои дела. Пояснил бы ты мне: кто он? Бросить его тут одного не могу, а у меня же в городе мать одна.
— Пап, потерпи, пожалуйста ещё немного, — тяжело вздохнув ответил Борис. — Как-нибудь я всё тебе расскажу. Обещаю. Ты только присмотри за ним и никуда не отпускай его.
По пути домой Борис решил посетить по месту жительства Костю Варламова, того самого опера из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. И чем ближе он подходил к указанному в адресе дому, тем больше возникало душевных волнений. Не мог он до конца поверить в то, что опера с которыми он видится каждый день в коридорах ГОВД, с кем он здоровается и общается, на самом деле
творят такие безумные поступки. Дверь квартиры в пятиэтажке, где жил Костя, открыла седоволосая женщина преклонного возраста.
— Извините, а мне бы Костю увидеть? – спросил её Борис.
— А вы кто будете? — с любопытством переспросила она.
— Я его товарищ по работе. — Борис показал служебное удостоверение.
Внимательно взглянув на фотографию, затем на Бориса, женщина успокоилась:
-Теперь вижу. Пойдёмте я покажу. — Она вышла с Борисом из подъезда во двор.
— Видите гаражи? – указала она рукой в сторону небольшого гаражного массива.
— Вижу.
— Вот самый первый от края это его гараж. Сейчас он там. Занимается с машиной.
Борис поблагодарил и пошёл к гаражам. Подойдя к открытому настежь крайнему гаражу, он увидел стоявший внутри старый «Москвич». По бряканью гаечных ключей доносящегося из-под машины Борис понял, что Костя в смотровой яме.
— Здорово, Костян! Вылазь. Дело есть.
— Кто там?
— Борис. Из УБОП.
Внизу послышалась возня. Затем выкарабкался и сам хозяин гаража с перепачканным в мазуте лицом. Пока шёл в гараж Борис решил не юлить, а изложить всё как есть, включая и сам рассказ бомжа.
— Не помешал? – спросил его Борис.
— Да нет… Каким ветром занесло?
Борис присел на скамейку, стоявшую у входа.
— Я по делу, Костян, — сказал он. — Неделю назад на городской свалке у тебя и у твоего напарника разборка была с одним мужиком. Знаю, что в моей и в твоей работе имеются свои тонкости, но только появился один неприятный нюанс: человек этот после вашей с ним беседы сразу помер. А помер он от суррогата, которым вы его напоили. Что и подтверждает заключение судмедэкспертизы. Естественно, что прокурорские глядя на заключение патологоанатомов сочувственно взмахнули ручками, мол дело то обычное: алкаш и есть алкаш. Но это косяк, Костян. Твой, твоего напарника и всех, кто это крышует. Я уж не говорю о госпоже Деменьевой. Дело в том, что сейчас в городе находится заявительница, которая оставила у меня заяву о безвести пропавшем. Надеюсь, ты понял о ком я говорю. Я не знаю, что плохого сделал вам этот приезжий, но ты вляпался в гнилое дело. Передай всем, что скоро я их найду.
Константин, вытер руки тряпкой и облокотился на капот машины:
— Ты с ума что ли сошёл?! Ни на какой свалке я не был. И мне наплевать, кто и что на меня наговаривает. Понял?!
-Хорошо, — произнёс Борис. — Сделаем так. Ты сегодня хорошенько обо всём подумаешь, а завтра найдёшь меня и скажешь о принятом решении.
Не дожидаясь ответа, Борис развернулся и пошёл к остановке. Впервые в жизни он не знал, как поступить ему дальше: сообщить о преступлении в компетентные органы или выжидать реакции оперов из наркоконтроля. Хотя реакция последних была для него предсказуемой: они держали на него зуб за то, что он вырвал из их тисков сына цыганского барона. Но что теперь делать с бомжом, являвшимся главным свидетелем и как быть с заявительницей, он пока не знал. В таком невесомом состоянии он и приехал домой. Несмотря на поздний час, жена ждала Бориса на крыльце. Таким задумчивым и растерянным она его никогда не видела.
— Боря, у тебя всё хорошо? – спросила она.
Он присел рядом с ней:
— Да, вроде…
Ирина заботливо пригладила на его голове волосы.
— Тебе нужно хорошо отдохнуть. Бери-ка, наверное, отпуск и поедем жить на дачу.
Ничего не ответив, он вошёл в дом.
После ухода Бориса из его гаража Костя наспех накинул замок на ворота и, дойдя до ближайшего телефона-автомата набрал номер своего шефа — начальника УБ НОНА Васильева.
— Алло. Владимир Николаевич, это Варламов. Нужно срочно встретиться с вами. Кажется, у нас большие проблемы.

ГЛАВА-6
Уже через час Варламов подъехал к загородному дому своего шефа, расположенному в десяти километрах от города в живописном уголке рядом с речкой и берёзовой рощей. Двухэтажный особняк, отгороженный высоким каменным забором с камерами видеонаблюдения, охранялся сторожем круглые сутки. Доложив хозяину дома что к нему прибыл его подчинённый сторож пропустил Варламова и тот поднявшись по крыльцу из дубовых выструганных досок неуверенным шагом вошёл в дом. В гостиной он никого не обнаружил, но из полуоткрытой двери, той, что была в конце винтовой лестницы ведущей на верхний этаж и являвшейся входом в бильярдную, доносились пьяные голоса. Чтобы как-то обозначить своё появление Константин громко кашлянул. В проёме двери с фужером в руках показался сам начальник ОБ НОН Васильев. Он был порядком выпивши.
— Здравия желаю, Владимир Николаевич! – глядя наверх поздоровался Константин.
Тот, в свою очередь покачиваясь и цепляясь рукой за перила спустился по лестнице в гостиную и подошёл к нему.
— Ну…Что там ещё за проблемы? — спросил его подполковник, плюхнувшись на стоявшее рядом кресло. – Давай, рассказывай.
Костя в подробностях рассказал шефу о состоявшемся разговоре между ним и опером из УБОПА, уделив внимание тем фактам, которые изложил пришедший к нему в гараж оперативник. Всё это начальник УБ НОНА выслушал с выраженным на лице недовольством, после чего он неожиданно стукнул ладонью по ручке кресла глядя на Варламова свирепым взглядом.
— Что, суки, лоханулись?! Я же вам идиотам ясно сказал, как надо это делать! Почему засветились?!
От крика своего шефа Варламов внутренне сжался, приготовившись к худшему. На крик шефа в гостиную из бильярдной спустился никто иной как сам начальник ГУВД Сергеев. Не ожидая его здесь увидеть, Варламов выпрямился и уж было хотел того поприветствовать, но Сергеев опередил его, махнув ему рукой, давая понять, что здесь и сейчас можно обойтись без солдафонства.
— Что за проблемы, Владимир Николаевич, — спросил он у Васильева, вальяжно усевшись на диван.
Васильев, усмехнувшись ввёл Сергеева в курс дела:
— Да какой-то опер с УБОПа рассказал этому болвану, — он указал рукой на Варламова, — что якобы они запалились на свалке, когда вливали мужику в рот самопал. Мало того, так он ещё сука всё про Дементьеву вынюхал. Мегрэ хренов!
Сергеев сделал глоток коньяка:
— И что же из себя представляет, этот, как его … ну, опер из УБОПа? — поинтересовался он.
— Да я его видел-то всего несколько раз, — приподняв захмелевшую голову, сказал Васильев. – Помните, он нам ещё с цыганёнком барона дело по наркоте развалил?
— Да, да…Что-то такое припоминаю.
— Товарищ полковник, я считаю, что нужно предупредить Гуляева, — высказался Васильев. — Всё-таки это его подчинённый. К тому же Гуляев с недавних пор на нашем общаке сидит.
— Ты прав, – согласился с ним Сергеев. — Вызови-ка его мне сюда. Прямо сейчас.
Васильев взял со стола служебный мобильник, бросив на Варламова лютый взгляд. После двух неудачных попыток дозвониться ему наконец удалось услышать голос начальника криминальной милиции Гуляева:
— Здорово. Ты где? В сауне?! Давай бросай всех своих шлюх и дуй ко мне на дачу. Вопрос не терпит отлагательства. Ждём!
Минут через сорок на территорию дома Васильева въехала черная Волга. Из неё вышел Гуляев и направился в дом. Выглядел он отдохнувшим и весёлым. Увидев Сергеева, сразу подошёл к нему:
— Здравия желаю, Алексей Иванович!
Сергеев молча кивнул головой. Они обменялись рукопожатием. Все сели за стол в гостиной. Васильев разлил по рюмкам коньяк. На Варламова никто не обращал внимания и тот сидел в сторонке вслушиваясь в каждое слово их разговора. Начальник ГОВД Сергеев обратился к Васильеву:
— Объясни, Владимир Николаевич моему первому заместителю, почему ты его с бабы снял, – ехидно проговорил Сергеев.
Васильев коротко изложил Гуляеву суть внезапно наболевшей проблемы. Начальник криминальной милиции слушал не перебивая. Постепенно его розовое лицо приобрело земляной цвет.
— Достукался? — спросил Сергеев у Гуляева после того, как Васильев закончил говорить.
Гуляев мотнул головой:
— Товарищ полковник, у меня пять оперов. Я пока не представляю о ком конкретно из них идёт речь.
Васильев повернулся к сидящему на стуле Варламову:
— Как его фамилия?
Варламов вскочил со стула:
— Не помню, Владимир Николаевич. Знаю только, что зовут Борис.
— Всё, всё…Я понял о ком речь, — сказал Гуляев. – Это Шевченко. Кстати, мой лучший опер, товарищ полковник.
— Ты лучше скажи мне, как нам сделать так, чтобы твой лучший опер дров не наломал? – с укором спросил Сергеев.
Гуляев начал оправдываться:
— Понимаете, товарищ полковник, это принципиальный сотрудник. В прошлом году чтобы он не ворошил мне статистику я его в Тверь отправлял в длительную командировку. Так он и там умудрился раскрыть все их приостановленные дела. Тверские опера попросили отозвать его обратно, мол, безопасности ему не гарантируем. У него, товарищ полковник нераскрытых убийств практически нет. — Васильев бросил на Гуляева упреждающий взгляд. Тот, кажется, понял, что, не учёл сложившуюся ситуацию и сказал немного лишнего:
— Я хотел сказать, что…что он честный мент.
— Может ему денег дать? — спросил его Васильев.
— Не возьмёт, — сухо произнёс Гуляев.
Начальник ГОВД Сергеев заворожённо молчал. Оба заместителя смотрели на него как на удава, который готовился к последнему броску.
— Ну что же…, — наконец с сожалением произнёс Сергеев. — Видно и вправду говорят, что хороший мент — это мёртвый мент! Владимир Николаевич, подбери-ка пару человек до завтрашнего вечера. Что им нужно сделать ты знаешь. Но учти, что работу следует выполнить чисто. Не мне тебя учить. А ты, – он перевёл взгляд на Гуляева, — позаботься, чтобы после всего, в сейфе у этого опера записку с угрозами нашли. Всё. Действуйте!

Глава 7
Наступило ранее воскресное утро. Ирина с детьми, а также Маргарита, гостившая у них из Уральска, ещё спали. Борис вышел из дома и сел на скамейку в любимом им саду. Невольно раздумывая над внезапно сложившейся ситуацией сложившейся вокруг обнаруженного на свалке трупа мужчины, он окончательно решил, что завтра поставит точку во всей этой истории. Но для начала сегодня будет необходимо отвезти всю семью, в том числе и Маргариту на дачу. Там он расскажет заявительнице всю правду о гибели её любимого мужчины. Борис надеялся, что Ирина и его родители помогут ей пережить свалившееся на неё горе. После чего он один вернётся в город и сразу же пойдёт к начальнику ГОВД Сергееву чтобы доложить о совершённом преступлении, а также о лицах его совершивших подробным рапортом. Он был уверен, что начальник отдела тут же свяжется с прокурором и все участники преступной группировки, состоящей из оперов наркоконтроля, будут задержаны, а вскоре и предстанут перед судом.
Его идею поехать прямо сейчас на дачу поддержали все кроме Маргариты. Она отказалась, сославшись на то, что утром следующего дня хочет пройти все больницы города. «А вдруг он лежит в реанимации без сознания, а я даже об этом не знаю», — заплакав сказала она.
Борис едва сдерживал своё эмоциональное. Он хорошо понимал, что если не выдержит и всё расскажет сейчас, то Маргарита тут же пойдёт в милицию. Информация просочится во все службы, в том числе о ней узнают опера из наркоконтроля, которые и составляют преступную группу.
И те в свою очередь чтобы избежать ответственности могут предпринять беспрецедентные меры вплоть до похищения заявительницы. Именно поэтому он всячески старался отговорить её от поспешных намерений.
— Я обещаю, что завтра утром обязательно сделаю это сам, – успокаивая её сказал Борис. – Уверен, что всё прояснится…
Уговоры Бориса, Ирины и детей помогли. Маргарита согласилась ехать с ними, но легче от этого Борису не стало. Загрузив необходимые вещи и продукты в багажник «жигулёнка» они ближе к полудню выехали на трассу.
— Варлам, не прижимайся к ним слишком близко, держи дистанцию, — сказал с упрёком сидевшему за рулём девятки Варламову его коллега бритоголовый опер с кликухой Шрек. – Не дай боже он увидит твою физиономию, провалишь всё дело. Васильев башку тогда тебе оторвёт и бросит её грызть собакам.
— Говорил я вам, что надо было гасить всех в хате, – сказал им третий оперативник, полулёжа сидя рядом со Шреком на заднем сиденье и заряжая барабан револьвера. – Лови их тут теперь…
— Не очкуй, — глядя в зеркало заднего вида, ответил ему Варламов. — Сейчас на перекрёстке он сто пудов свернёт в сторону дачного массива. А там только один путь — через лес. Туда мало кто суётся, дорога там хоть и накатанная, но одни горки. Короче, хрен разгонишься. Все в основном сворачивают после заправки, от неё до самых дач какой-никакой асфальт.
Съехав с трассы на перекрёстке, Борис поехал по лесной просёлочной дороге, что вела в дачный посёлок напрямик. Свежий утренний ветерок врывался в салон. Дети как обычно играли в тетрис, а Ирина с Маргаритой говорили о грибах и ягодах. Проехав так около километра, Борис мельком заметил ехавшую за ними метрах в ста тонированную девятку. Первая мысль, которая пришла ему в голову, что следом за ними также едут дачники либо грибники. Здесь вдоль дороги всегда много разных грибов, их видно даже из машины. Но увидев, что водитель девятки всячески пытается не отставать от них, Борис понял, что его машину преследуют. До дачного массива было ещё километра три, а уйти от погони по такой дороге, да ещё и с пассажирами было практически невозможно. Ситуация накалялась с каждой секундой. Когда Ирина вдруг поняла, что он чем-то взволнован и увеличил у машины скорость
Борис громко закричал:
— Быстро все пригнитесь вниз!
При этом он сам попытался одной рукой наклонить головы детей вниз за спинки передних сидений. Ирина, насколько возможно было это сделать опустилась перед сиденьем ухватившись за него руками. Маргарита, испугавшись ни меньше тоже пригнулась. Борис до упора нажал ногой на педаль газа. Из-за неровностей на дороге в виде ям их машина подобно развлекательному аттракциону «американские горки» то на скорости проваливалась, то вновь выскакивала вверх, поднимаясь над землёй на несколько сантиметров. Управлять ею при таком хаосе становилось трудно и рискованно.
— Не высовывайтесь! – только и успел крикнуть Борис в очередной раз.
После раздавшихся выстрелов заднее стекло машины разлетелось вдребезги, осыпав всех мелкими и острыми кусочками. Крик детей заставил Бориса на доли секунды обернуться назад. Безжизненное тело Маргариты с окровавленным лицом повалилось на спрятавшуюся за спинкой водительского сиденья Дашку. От неописуемого страха она протянула к Ирине руку:
— Мама! Мама! Я боюсь! Помоги мне!

Обнять детей Ирина физически не могла, машину бросало из стороны в сторону. Она лишь протянула детям свою руку и те схватившись за неё уже не выпускали. После повторных выстрелов Борис почувствовал острый и в то же время горячий удар в шею. От дикой боли он обхватил руками голову. Потеряв управление, машина Бориса на большой скорости съехала с дороги и врезалась в дерево. От удара её отбросило и она с грохотом закувыркалась вниз по склону глубокого оврага. Чёрная пелена — это всё, что возникло перед глазами Бориса в тот момент. Ударившись об каменный валун, лежащий на дне оврага, искорёженная машина, сделав последний кувырок наконец замерла на расплющенной крыше вверх колёсами. Наступила тишина. Лишь негромкий стук падающих на потолочную обшивку капель бензина напоминал о случившейся трагедии. К Борису, оказавшемуся прижатым двигателем к спинке сиденья, на миг вернулось сознание. Несмотря на то, что сознание это было туманным его хватило чтобы слышать донёсшийся откуда-то сверху корявый голос: «Какого хрена стоишь?! Спускайся! Добей всех и подпали бензобак! Живо!». Чьи-то ноги проворно зашуршали по высокой траве вниз к его перевёрнутой машине. В эту секунду внезапно сорвался с крепления и повис на проводе массы аккумулятор. Коснувшись плюсовым контактом кузова, он вызвал короткое замыкание. Упавшие на облитую бензином переднюю панель искры образовали возгорание. Пламя, которое стало мгновенно увеличиваться, окутало Бориса едким дымом. Сквозь него он заметил силуэт спустившегося в овраг человека. Тот пытался заглянуть внутрь салона машины, но осознав, что ему вряд ли там удастся кого-либо разглядеть в дымовой завесе, он, пригнувшись несколько раз выстрелил наугад в те места, где по его предположению могли находиться пассажиры. Объятый огнём аккумулятор, очевидно не выдержав высокой температуры выпустил большое кислотное облако и стрелявший, прикрыв ладонью лицо кинулся вверх по склону. Стоявшая на верху оврага «девятка», хлопнув дверями с пробуксовкой сорвалась с места и помчалась в направлении трассы.

От воздействия огненного жара лицо Бориса нагрелось, он пытался защитить его ладонью, но это не помогло. Собрав последние силы и ухватившись одной рукой за переломанную стойку кузова, он стал хаотически сгибать её в разные стороны. К счастью, металл ослабел из-за появившейся с годами коррозии и часть стойки, попросту не выдержав его усилий сломалась. В результате чего образовался хоть какой-то проход, через который пусть и с трудом, но можно было попробовать выбраться из расплющенного и горевшего автомобиля. Однако возникла проблема: ступня его правой ноги была прижата двигателем между педалями сцепления и тормоза. Нога до колена онемела, и Борис не чувствовал даже боли. Сейчас ему оставалось только одно: ухватиться руками за что только возможно и попытаться вытащить ногу из металлического капкана. Но, как назло, воспламенённое разливающее масло вперемешку с бензином полилось из двигателя прямо на его одежду. Она тут же загорелась. Крича от боли, он изо всех сил дёрнул на себя зажатую ногу. Борису даже показалось что он отчётливо услышал, как хрустнули пальцы на его ноге. Освободив ступню, он протянул обе руки к растущему рядом кустарнику и ухватившись за крепкие и колючие ветви вытянул себя из искорёженного кузова машины. Затушив свою тлеющую одежду, Борис отполз от машины на несколько метров и потерял сознание.