Гритс

Это было уже давно, я ухал из Нью Йорка в Теннесси. Своего дома пока не было, вещи оставил в доме дочки. Водительское удостоверение и номера на машине были из Нью-Йорка, жил как турист около месяца. Там это можно делать. С регистрацией не очень строго. Ездил по штату, присматривался к людям и искал место, где можно купить дом. Домов продавалось много, но не все комьюнити мне нравились. Жить за забором я не привык. Есть плюсы жизни за забором, но есть и минусы. Самый главный в том, что тебя постоянно контролируют, точнее, въезд и выезд по электронному ключу, да и камер слежения много. Чем более закрыто поселение, тем строже проверка кредитного рейтинга и документов, ID по местным меркам. Мне это не нравится по одной причине, если тебе в одном месте отказали, то появляется запись в информационном файле. Отказано. Это огромный минус. В другом месте тоже откажут именно по причине отказа в первый раз. Хуже нет ничего, чем доказывать, что ты не верблюд.

А раз у меня не было дома, то многих забот тоже не было. Время я проводил на рыбалке, в горах, посещал стрельбище, разъезжал по округе с фотоаппаратом и ходил по художественным галереям. Бывал на ярмарке, где полно исторического старья, которого нигде уже не увидишь. Трогал его руками и в памяти всплывали детали книг Драйзера и Лондона. Главной ярмарке уже сто лет.

Я чувствовал себя туристом, которому здорово повезло в путешествии. И когда мне попадались на глаза сюжеты знакомые по кинофильмам, то я искренне радовался, что в кино не было большого обмана. Я люблю старое американское кино. По возвращении в дом дочки я делал заметки, которые сейчас, время от времени перечитываю и делюсь мыслями с вами.

У меня ещё не было настоящей широкополой шляпы мужчины Американского Юга. Этим мужчиной мне ещё надо было стать. Задача это довольно сложная. Одно дело смотреть старые кинофильмы, смеяться и кушать попкорн, а другое носить широкополую шляпу.

Иногда я посещал заинтересовавшее меня место не один раз, делал фотографии и зарисовки, знакомился с местными людьми и пытался проникнуться их менталитетом. Народ немного грубоватый, но не злобный. Часто надо мной посмеивались, но они мне

нравились и я на их выходки не обижался. У меня дома много интересных вещей, которые они подарили в знак взаимной приязни. Например, картина написанная на песке, это традиционный жанр наших индейцев. Когда я пишу этот рассказ, то переношусь обратно в, то время и, порой, сам не могу понять, в каком времени я сейчас нахожусь.

Я захотел конец июня провести на море в районе города Саванна, что в штате Джорджия, арендовать там комнату с кухней на одном из островов и половить рыбу. Это время конца зимнего туристического бума и цены снижаются, до очередного наступления холодов в северных штатах. В летние месяцы там ветрено и душно, небо серое и часто идут сильные дожди. В самом городе это не так заметно, как на острове. Но город мне не нужен, я сам живу в пригороде столицы штата. От Нэшвилла дорога занимает часов восемь, если соблюдать все правила, а если пораньше выехать, то можно вечером уже в Bull river покидать удочку.

Накануне вечером я долго смотрел по телевизору канал HGTV. Там показывали, как ремонтировать дома, У дочки дом новой постройки, даже пока нет забора. А мне такой большой не нужен, да и не по карману. Ввязываться в кредит на старости лет я не хотел.

Мне хотелось жить в предгорье Аппалачей, недалеко от озера и чтобы был ручей.

Думаете я слишком много хочу? Как раз нет, таких старых поселений много по округе. Там нет магазинов и торговых молов, нет городского транспорта и даже нет такси. Есть одна дорога, которая связывает их с “большой землёй”. Для меня это идеальный вариант, где соседи такие же любители тишины, леса и прогулок по берегу озера. Поэтому утром проснулся поздно. Торопиться уже не было смысла.

Настроения ехать за тридевять земель уже не было. Спустился на первый этаж. Нашёл записку, которую оставила дочь:”Кофе в кофеварке на авто подогреве, бурито на плите под крышкой. Я звонила твоей подруге Леди Си. Она у сына в Ричмонде, так что не теряй времени и в Атланту не заезжай. Счастливой рыбалки.” Хорошо, когда дети в курсе твоих дел. Раз первоначальный замысел не удался то значит благословения небес на это дело пока нет.

Через три часа в пути я уже проголодался и после пересечения границы штата Джорджия я свернул дороги I 24 на дорогу US 41. Эта дорога не такая быстрая, там есть светофоры, которых нет на скоростной дороге. Свернул я в поисках ресторанчика с местной кухней. На дороге штатного значения вы вряд ли найдёте что-то интересное и познавательное. Они такие же близнецы, как и федеральные дороги. От океана до океана меняются только названия населенных пунктов, а всё остальное сделано под копирку. В этом есть и свои плюсы, но не за ними я поехал.

Долго искать не пришлось и я припарковался на площадке перед кафе “Dickson soul kitchen”. Слово соул (soul) обозначает простую еду из потрохов, всяких суставов, бобы, листья турнепса, кукурузный хлеб и хорошую приправу. Это сытные блюда, которые терапевты считают смертельными. Эти блюда может и смертельные для сидящих часами за монитором компьютера, а для тех, кто пашет в поле, у того закупорки сосудов от них не бывает. Они всегда в меню, заказ, придется ждать, но сделают отменно.

После духоты на улице, в зале казалось прохладно от крутящихся под потолком огромных вентиляторов. Свободных мест было много и я устроился у окна. Шустрая официантка принесла меню и высокий стакан воды со льдом.

— Меня зовут Зойе, сэр. Вы хотите перекусить или плотно покушать?

— Покушать, Зойе, хорошо бы телячьи ребрышки с дымком персикового дерева.

— Тогда придётся подождать, сэр.

— Я не тороплюсь, Зойе, принесите ещё салат с сухариками и стакан пива Миллер, пожалуйста.

Рёбрышки традиционное блюдо, но его не готовят впрок, как ножки и хрящики, которые варят. Рёбрышки делают на гриле. Их не разогревают, а кушают не остывшими. Весь смак не в тонких кусочках мяса на косточке, а в соусе, которым мясо пропитано. Ничего хитрого, по подобной схеме шашлыки готовят. Обрезки фруктовых деревьев есть везде в продаже большими мешками. Это только на русское ухо звучит не совсем обычно, а там это не экзотика. Хоть груша, хоть вишня, все деревья в садах рано или поздно вырубают, не пропадать же добру. Я знавал в городе Пушкин одного умельца, который у себя в доме сделал узорный паркет, как раз из обрезков фруктовых деревьев своего старого сада. Вот там от этого у меня был меня культурный шок, музейная работа.

Девочка записала заказ в блокнот и вслух его повторила, для проверки. Я кивнул ей и стал осматриваться. Обычный ресторан в маленьком городке, где основная масса посетителей знают друг друга с детства и посещают его ежедневно, как работу. Стены увешаны старыми фотографиями, времён дедушек и бабушек нынешних жителей. Разумеется конская упряжь и пара кольтов, из которых последний раз стреляли во время войны Севера и Юга. Весь декор собирался годами и без всякой системы. Самым свежим экспонатом была фотография бейсбольной команды местной школы, которая извещала, что команда «Хищников» снова стала чемпионом в графстве после пятнадцатилетнего перерыва, победив команду «Мустангов».

В зале сидели трое мужчин, одетых «по южному», а именно в джинсы, сапоги, клетчатые рубашки и шляпы. Шляпы пребывали на головах, а не на вешалке. Они внимательно смотрели телевизор, где обсуждался прогноз погоды на ближайшие пять дней. Перед ними стояли стаканы с пивом и тарелка с солеными орешками. На меня они не обращали внимания, так как я был чужак, одет «по летнему», то есть в шорты, сандалии, кепку бейсболку и майку с дурацкой надписью «I love grits (Я люблю овсянку.)» Майка это остаток бруклинской моды на здоровый образ жизни в нездоровом городе. Я с третьего класса принадлежал к группе Les Miserables, ещё до ознакомления с трудами Гюго, поэтому на такие вещи не обращаю внимания. Точнее обращаю, но не завожусь. Мне их “здастьте — hi” так же надо, как кобыле пятая нога. Поэтому первым я раскрываю рот только при приближении бармена или официанта. Этикет, ха, ха. Париж и Лондон отдыхают.

Кепку я снял и положил на свободный соседний стул, подставив лысину под потоки воздуха от лопастей вентилятора. Подошла Зойе и принесла мне свежую бумажную салфетку протереть лысину от пота. Не так часто у неё проезжие посетители, которые дают нормальные чаевые, а не хлопают по попе в знак признательности, как местные.

Пока я отдавал должное салату и пиву, на стоянку завернул маленький грузовик, примерно моего возраста. Но двигатель работал тихо и из выхлопной трубы дым не валил. Старый конь, но в добром здравии. Мне нравятся дедушки, которые берегут машины своей молодости. Места на стоянке было много, но водитель грузовика подал его задом и запарковал напротив окна, где был мой столик. Я не стал протестовать или пересаживаться, южные «шутки» по отношению к приезжим я воспринимаю с юмором. Свои у окон не располагаются, а смотрят телевизор или сидят за стойкой бара. За окном ничего интересного не увидишь, разве как с машины проезжего гостя двухметровый бугай свинчивает антенну и ухмыляется при этом. Местная шутка и гостю это пояснит полицейский, вызванный по мобильному телефону. А после общего хохота «пострадавшего» угостят стаканом пива.

К моему удивлению из машины вышла приятного вида женщина одетая в стиле 50-х годов прошлого века.

— Неужели на кинопробу залетел?- сказал я сам себе вслух.

Красотка первый класс, мужская шляпа, короткие шорты, рубашка узлом завязана на плоском животе и высокие сапоги на скошенном каблуке. Кроме длинных загорелых ног всё было в пыли. Ну, думаю, сейчас из грузовика появится настоящий мужчина и я увижу последнюю серию «Бонни и Клайд».

Увы, она вошла в зал одна.

— Одинокая волчица,- придумал я название рассказа для этого случая, — поскольку из-за пояса виднелась рукоятка револьвера.

Тепло раскатилось по моему телу и салат перестал хрустеть на зубах. Мысленно я уже набросал короткий сценарий современного вестерна.

— Хорошо, что не надо ехать в Атланту,- буркнул я,- а то бы жевал готовую еду из пакета, купленного в супермаркете и никакой экзотики. Это просто подарок небес, а не кафе.

Современные деловые американки в Нью Йорке больше время проводят в кабинете косметолога, чем на кухне. Правда кухня будет напоминать командный отсек космического корабля, но пользуются только микроволновкой, тостером и электро кофеваркой. Остальное это современный стиль, который ныне управляется с телефона и интеллектуальной приставкой Алекса стоит без движения.

Любители прогноза погоды разом повернули головы в её сторону, но ни единого звука не издали.

— В воздухе запахло грозой,- произнёс я. Нет, нет это не то. Тут подходит фраза Уго Чавеса, которую он сказал, увидя входящего в зал заседаний ООН Буша — в воздухе запахло серой.

Раз такие мужчины замолкли, то это серьёзно, им даже сержант полиции, зашедший выпить колы, рот не закрыл

— Эта женщина, наверное, из параллельного мира? А может она не из этого города? — подумал я.

Только над своими они себе позволяют отпускать солёные шуточки. Если бы у меня не был полон рот салата, то я издал бы тоскливый стон, так как люблю старые американские фильмы. Это было настоящее кино вживую. Женщина взяла бутылку пива «Корона» и обратилась к тем трем, что сидели у телевизора:

— Чей это мусор стоит на моём месте у столба?

Мужчины знали, что мусор это моя новая Хонда с расходом топлива 40 миль на галлон, их бегемоты и пятнашку не едут, а её динозавр из десятки не вылезал ещё при рождении. Подошла Зойе и сказала тихо

— Не обращайте внимания, сэр, Гритс только на словах грубая.

— Спасибо Зойе, какое у нее странное имя.

— Никто не помнит её настоящего имени, а все зовут Гритс, дробленные на камне овсяные зёрна. У неё на ферме мельница.

— Значит её зовут Овсянкой?

— Можно и так, сэр.

— Тут у всех есть вторые имена?

— У всех, кто понимает шутки.

— А кто не понимает?

— Те сидят по домам и в ресторан не заглядывают, сэр.

— А у вас, Зойе, тоже должно быть второе имя, не так ли?

— Меня зовут «бумеранг».

— Ох, вы совсем не похожи на этот летательный аппарат.

— Ещё как похожа, сэр. Если парень меня хлопнет по заду, то я собью с него шляпу, когда буду проходить рядом в следующий раз.

— А если парень будет без шляпы?

— Ну, что вы, сэр, в наших краях мужчин без шляпы не бывает.

Она увидела мое удивленное лицо и сказала быстро:

— Так я это не про вас, сэр, вы приехали, покушали и уехали, какой прок-то с вас ?

— А в чём прок Зойе?

— Ну, например в кладовке потискаться, потом разговоров много будет.

— Так это же плохо, когда такие разговоры.

— Совсем наоборот, это мой выбор, кого из них мужем сделать.

— Значит из меня никудышный муж, да?

— Тут у нас в поле работать надо, а не на Хондах раскатывать.

— А если парень хлопнет Гритс по заднице?

— Ой, да вы о чём, такой ещё у нас не появлялся. Она здоровее любого мужчины, сама всё делает на ферме. Был у неё муж, Кривой Дик, так она его выгнала. И никого к себе близко не подпускает.

— Такая красивая и была замужем за кривым?

— Да, нет, кривой был у него между ног, а так он статный мужчина был, почти 7 футов.

— Кривой между ног, так он, что плохо работал?

— Наоборот, все женщины его к себе зазывали и Гритс это надоело.

— А где он сейчас?

— Уехал куда-то. Кому выгнанный муж нужен-то? Вот вы сэр, женаты?

— В разводе.

— Давно?

— Давно.

— Вот это оно и есть, выгнанный муж.

— Получается, что для кладовки выгнанный муж не подходит?

— Получается, что так.

Я проглотил оценку, которую мне дала Зойе и твёрдо решил купить шляпу по возвращению домой. Шляпы нашего завода ценятся не меньше Техасских. Столица-то рока и кантри — Нэшвилл!! Не улыбайтесь, хорошая шляпа стоит, что ваш АйПад. Если в шортах зайти в магазин и начать примерять такую шляпу, то вам укажут на табличку “Руками не трогать”. Покупку тоже надо заслужить. А заслуг у меня для покупки такой шляпы не было. Шляпы все разные и какая для чего, я не разбирался. А продавец будет спрашивать:

— Для чего она вам? — и предлагать такие шляпы, от которых у посетителей будут колики в животе. Вы будете мерить и бесплатный цирк соберет толпу человек в двадцать. Для людей в шортах шляпы продают в сувенирных магазинах.

Покачивая бёдрами к нам подошла Гритс и уставилась на мою майку со словами «I love grits». Посмотрела сверху вниз и громко рассмеялась. Потом присела за мой столик и закинула ногу за ногу, показав свои длинные загорелые ноги. Я попросил Зойе порцию ребрышек разложить на две тарелки, та мигом смекнула, что скандала не будет, быстро накрыла стол на двоих и поставила всякие местные приправы.

— Ты знаешь кто я?- спросила Гритс.

Я выдержал паузу. Не зря же я смотрел такие фильмы! Сделал глоток пива и не глядя на её коленки с некоторым сожалением в интонации сказал:

— Хочешь знать правду?

Женщина тоже выдержала паузу, повертела носком сапога, взяла чистую салфетку со стола и протерла его кончик. Кончик носка второго сапога, тоже пыльного, она протирать не стала и салфетку положила на мою вилку. Я ликовал, такого сюжета я никогда бы не придумал.

— Разумеется.

Я вспомнил первую сцену третьего акта всем известной пьесы Шекспира:

To be or not to be…

На этом обычно большинство людей останавливает свою память, а моя понесла меня дальше до фразы:

To die- to sleep-

No more; and by a sleep to say we end

The heartache, and the thousand natural shocks

(Умереть-заснуть-

Больше не надо; и во сне сказать, что мы заканчиваем

Душевная боль и тысячи природных потрясений)

Чем я рисковал в случае неудачного варианта правды? Шляпы то на мне не было, значит придется терпеть, тут не уклоняются, тут другие нравы.

Что мне обещала удача? Провести короткий отпуск в месте далеком от Bull river. Может быть и в местной тюрьме. Мужчины не будут на моей стороне из принципа.

Это я усвоил в детстве манеры местного толка после просмотра фильма “Лимонадный Джо”, каким и я являлся сейчас. Я много раз смотрел телевизионное шоу доктора Фила и умею воспроизводить интонации глубоко понимающего проблему и чистосердечно сочувствующего специалиста. Этим навыком я и воспользовался. Тандем Шекспир — МакГроу в этих краях ещё не применяли для защиты. Литература не шахматы, долго думать не надо.

— Ты одинокая женщина, которой пренебрег муж и даже не зачал дитя. Остальное компенсация психического дискомфорта. Но от причинения боли другому, твоя боль не уменьшается.

Женщина не ожидала такого разговора и замешкалась с ответным ходом. Ни один из привычных вариантов развлечения публики тут не подходил, а публика держала ушки на макушке, а руку на бедре, где пистолет. Потом она успокоилась и спросила:

— А кто ты?

— Ничем не счастливее тебя, но уже перестал делать больно другим.

Этот ответ ей понравился и напряжение у зрителей спало, они потянулись за стаканами с пивом и продолжили обсуждение прогноза погоды.

— Ты куда направляешься?

— Ловить рыбу.

— Далеко?

— На Bull river.

— Можешь половить на запруде возле моей мельницы, там есть большие сомы.

— Хорошее предложение, но сначала давай покушаем, я сомневаюсь, что у тебя останется много времен для кухни.

— Может ты займешься этим делом?

Она решила повторить атаку. Какой мужчина скажет, что он готов торчать на кухне, даже ради красивой женщины. Зрители широко улыбались, ситуация развивалась по их правилам. У меня в запасе остался только Штирлиц из анекдотов. День Советской Армии я тут замечаю, что в красных шароварах не хожу и не рву мехи гармошки. Максим Максимыч умел сбивать с толка не только Айсмана или Холтоффа и его опытом я воспользовался.

— У тебя какой калибр за поясом?

— 45-й,- ответила Гритс

— А у меня 22-й, значит будет так, как сказала ты, сильный всегда прав.

После этих слов зрители снова потеряли интерес к нашей паре и продолжили смотреть канал синоптиков.

Мы ещё посидели, Гритс бросила пару монет в музыкальный автомат и сделала танцевальное соло. Блюзы американского Юга имеют непередаваемую магию звучания, а немногие слова посвящены любви и Богу. Гритс благодарила Бога своим танцем. Когда музыка закончилась она, вернулась к столику и сказала:

— Оставь свой мусор на стоянке, на такой машине до фермы не доехать. Её никто не тронет.

Настоящие мужчины одетые «по южному» с отвисшими до пола челюстями смотрели обалденными глазами, как лысый плотный дядя одетый «по-летнему» был выбран Гритс, всем известно для чего. Я хорошо рассчитался с Зойе и она сказала:

— Если вам там надоест, то мы сможем поболтать в моей кладовке.

Гритс услышала её слова, развернулась и со смехом хлопнула ладонью по молодой аппетитной попке официантки.

Моя Хонда недолго была на стоянке. Через два дня мы уже отдыхали на острове Taybee, правда половить рыбу мне не удалось. Это удовольствие пришлось перенести на другой раз. Вы помните, что я собирался купить шляпу? Спасибо, я купил даже две, но обе в магазине сувениров. Чтобы стать настоящим южанином мало иметь хорошо подвешенный язык, руки на правильном месте лишними не будут. Увы, последнее не моё призвания. Я дитя Большой Морской и Невского проспекта.