В этой его фразе была и едкость, и фальшивость, и наигранность, и сарказм. Потому что я, Булат и Буу прекрасно понимали, что он говорит ей это, из-за того, что сейчас Вероника не может самостоятельно думать и говорить.

— Нет, ты это делаешь не для неё, — буркнул раздражённо и неожиданно для Сильвана и Вероники, Буу.

Тут они повернули свои голову и обратили свои взгляды на Буу.

— Что ты сейчас сказал? – произнёс Сильван, словно в следующую секунду готовый был разозлится.

— Что ты это делаешь не для неё! —  сказал он громче и агрессивнее, чем в прошлый раз, поставив руки на стол.

— О чём ты говоришь, лепесточек? – спросила озабоченно зомби- Вероника, — Он меня любит, заботится и никогда не обидит. Да, дорогой?

Тут он будто пытался фальшиво прижать её к себе и также приторно он сказал:

 «Да, дорогая. Не слушай нашего сына. Он просто переутомился от школы».

В этот момент, это точно стало последней каплей для Буу: его глаза горели и плакали, сжимал под своими руками скатерть, а из спины уже вылезала целая охапка лоз.

Он схватил этими лозами своего отца и прижал к полу спиной. Тут его ярко-зелёные глаза, которыми он контролировал Веронику, исчезли, и у матери они теперь тоже отсутствовали.

Так как Вероника в момент прижимания Сильвана лозами Буу, была зомбирована, она не осознавала весь ужас, который творился у матери перед носом.