Тайны великой академии. II том. Молчание подданных Глава 9. Виновный

Группа Иладара практически в полном составе находилась в главном зале дома Алана Фабри. Капелла сновала туда-сюда, осматривая раненых и проверяя, не нужна ли помощь кому-то ещё.

Вдруг входная дверь распахнулась, в комнату зашла Нора и Ирида, которая несла на руках Оливию. Широкоплечая девушка осторожно поставила подругу на пол и решительным шагом направилась через весь зал к своему лидеру. Капелла хотела было прошмыгнуть мимо неё, дабы осмотреть Дитя полей, но Ирида встала на пути, схватила её за руку и сказала:

— Капелла, поменяйся, пожалуйста, местами со своим братом.

Девушка хотела было возразить, однако Ирида выглядела так, будто делать этого не стоило. Капелла вздохнула и на секунду закрыла глаза. Когда цвет радужки сменился на серый, Ирида незамедлительно ударила Иладара кулаком, заранее покрытым небольшим слоем камня. Раздался грохот, маленькие камушки разлетелись по всему залу. Иладар свалился на пол, но не издал ни звука и просто продолжил смотреть на Ириду. Девушка тяжело дышала, её широкая грудь высоко вздымалась, кулаки были сжаты до предела.

К Иладару тут же подскочила Дросида, Тея и Умбра, за спину к Ириде же встали Нора и Оливия.

— [Что происходит?] — растерянно спросила Капелла, но Иладар ничего не ответил.

— Так, ребят, давайте-ка все немного успокоимся, — аккуратным тоном сказал Люций.

— Не лезь, — прорычала Ирида, стрельнув в него взглядом, тот остался стоять на месте, однако по нему было видно, что он в любой момент готов присоединиться к драке, если та начнётся. Непонятно только, на чьей стороне. Затем Ирида наклонилась, взяла Иладара за грудки и подняла над землёй. Он не моргая смотрел на неё, из ссадины на его лице стекала капелька крови. — А ты слушай сюда, Иладар Миллиган. Если ты ещё раз посмеешь надавить на свою сестру и заставишь её действовать по твоему плану, мы втроём покинем группу. И после этого да помогут тебе боги, если ты перейдёшь нам дорогу.

— Что это значит? — спросила Виолетта. — План придумала Капелла.

— Брехня, — отозвалась Ирида. — Капелла никогда бы не сделала из своих друзей приманку. Это было дело рук Иладара. И он вынудил свою сестру согласиться. Принудил к плану, в результате которого Оливию чуть не изнасиловали! — взорвалась Ирида и швырнула Иладара в другую часть комнаты.

— [Что?!] — в ужасе вскричала Капелла. — [Меняемся, сейчас же! Иладар, пусти меня к телу! Эй, ты меня слышишь?!]

— Она права, — сказал Иладар, с трудом вставая на ноги. — На самом деле так всё и было.

— Скотина, тебе совести не хватит даже на то, чтобы попытаться извиниться?! Хотя бы сделать вид, что тебе не всё равно!

— Мне не всё равно. Хоть вы и ничтожества, но всё ещё важные боевые единицы.

— Единицы… — проскрипела Ирида, направляясь в его сторону.

— [Иладар, если ты сейчас же не отпустишь тело, клянусь, ты об этом сильно пожалеешь!] — Капелла продолжала свои тщетные попытки достучаться до сознания брата, но тот упорно её игнорировал.

— Быть может, ты теперь будешь отвечать за защиту группы от Искупления? — спросил Иладар у Ириды.

— Да лучше уж так, чем следовать твоим планам и так сильно рисковать своими друзьями!

— Искупление нацелилось не только на нас, — начал Иладар. — За последнюю неделю оно атаковало намного больше групп, чем вы можете себе представить. Причём как гиен, так и львов. И я могу заявить, что мы — одна из немногих групп, которая смогла отбить их атаку без потерь. Большинство других было наглухо разбито, либо попросту сдалось. Я всё это не придумал, мои слова могут подтвердить Тея и Дросида. Именно они заметили, что за некоторыми членами нашей группы следят с целью последующего нападения. А ещё они же и выяснили, что всегда, когда жертвы узнавали о готовящейся атаки Искупления, Эдгар отправлял на них не отбросов, с которыми мы столкнулись, а основные силы. Предупреди мы Люция, Рольда или Оливию о нападении, нам пришлось бы иметь дело с куда более серьёзными ребятами. Поэтому я и доверил защиту жертв их друзьям. А уж то, что они не смогли справиться со своей задачей — не моя вина. Как видишь, из всех троих пострадал только человек, за которого отвечала именно ты.

Ирида молча слушала, мрачнея с каждым словом. Она не сразу нашла, что сказать.

— Знаешь, как говорил мой отец, когда был жив? Нет безвыходных ситуаций. Есть только ситуации, выход из которых тебя не устраивает. Конечно, сейчас, с подготовленной речью, ты звучишь так, будто всех нас спас, будто другого выхода не было, — Ирида подошла вплотную к Иладару. — Но я более, чем уверена, что Капелла предложила другой план. План, в котором никакой отдельный член группы не рисковал больше остальных. Однако ты заставил её сделать так, как сам посчитал правильным. Я повторяю ещё раз — если узнаю, что кто-то из группы действовал по твоему плану, а не твоей сестры, то ты лишишься трёх, как ты выразился, боевых единиц. И это только одно из последствий, которое будет тебя ждать, — после этого Ирида оглядела всех присутствующих. — А если кто-то ещё хоть раз посмеет использовать Оливию в качестве приманки, клянусь, я лично убью его, — сказала девушка с таким холодом в голосе, что никто не посмел после этого что-то добавить или возразить.

Некоторое время в комнате висела абсолютная тишина. Все ждали, что Иладар что-нибудь ответит, но тот продолжал хранить молчание. В это время внутри него Капелла отчаянно боролась, чтобы выхватить контроль над телом, однако её брат вцепился в оболочку мёртвой хваткой и не отпускал. Тогда Ирида молча развернулась и зашагала к выходу из комнаты, Нора и Оливия последовали за ней. Иладар провёл рукой по ссадине и задумчиво посмотрел на собственную кровь. Когда Ирида последней вышла из дома и громыхнула входной дверью, все, находящиеся в комнате, немного вздрогнули. Немая сцена продолжалась.

* * *

Мисс Мия стояла на крыльце одного из корпусов Академии и разговаривала с другим преподавателем. Дарим, находясь чуть поодаль, скучающе осматривал проходящих мимо студентов. В основном, это были первокурсники. На их лицах не было ничего, кроме радости о скором приближении пятницы или горечи из-за слишком большого домашнего задания. Он им завидовал, ведь он уже успел позабыть, какого это — беззаботно учиться и жить спокойной жизнью.

Тем временем мисс Мия закончила свой разговор с коллегой и подошла к Дариму:

— Так, всё, я договорилась о командном сражении. Завтра после первой пары. Соберёшь ребят?

— Да, конечно, — кивнул Дарим. После смерти Мавра обязанности старосты группы легли на него по итогам нового голосования. — Только воины, верно?

— Ага. Их тридцать человек, думаю для вас это будет небольшой встряской. А то вы прям никакие после… — мисс Мия на миг замолчала, стараясь лучше подобрать слова. — Случившегося.

Дарим не нашёлся, что ответить. Он понимал, что его куратор делает это исключительно в целях как-то помочь или подбодрить, поэтому злиться на неё было нельзя. А кроме этого на ум больше ничего не приходило.

— Ладно, ты иди, а у меня ещё дела в этом корпусе, — сказала мисс Мия, поняв, что дальше диалог построить не получается.

Дарим кивнул своему куратору и отправился к остальной группе, чтобы уведомить о приближающемся командном сражении. Собрав всех вместе в одном из кабинетов, он заметил отсутствие Ванессы.

— Она приболела, — ответила Мелисса на его немой вопрос, а затем слегка покосилась на Людвига, который сидел в дальнем углу кабинета и безучастно покручивал в руках свой молот.

— Да уж… — вздохнул Дарим. — Семь против тридцати. Звучит так, будто у нас могут быть проблемы.

— Так или иначе, — откинувшись на спинку стула, начал Шон, — это обычная тренировка, которая ни на что не влияет. За неё даже оценку не поставят. Проиграем и проиграем, не велика потеря.

— Ну уж нет, — фыркнула Роксана. — Я не прощу себе, если мне нанесут поражение дилетанты.

— Думаю, у нас и вправду есть шансы, — кивнул Семунд. — Но был бы с нами Роберт и Ривер, было бы в разы проще…

Обсудив план и построение на завтрашний тренировочный бой, группа разбрелась по своим делам. Дарим отправился в густонаселённый район столицы, чтобы найти там одинокую гиену по наводке Вильяма и перерезать ей глотку в одном из переулков, чтобы немного заглушить крики в голове.

На следующий день после первой пары группа студентов собралась на одной из арен Академии. Взору Дарима предстали его противники. “А у мисс Мии глаз намётан…” — раздосадовано подумал он. Вся группа состояла из парней, причём все, как на подбор, были высокими и плечистыми. Южане, северяне, жители центральной части континента. Вдобавок, несмотря на разношёрстный состав, противники вели себя очень свободно и дружелюбно по отношению друг к другу. Всего у них было двадцать пять воинов и пять лучников.

Пока мисс Мия обсуждала с куратором соседней группы детали сражения, один из противников громко обратился к своему товарищу, смотря при этом на Людвига:

— Слушай, а разве у этого здоровяка не было близнеца?

Его собеседник вначале нахмурился, однако быстро сообразил, в чём дело и ответил так же громко:

— А ведь и вправду. Наверное, его отчислили. Получается, что из них двоих мечник был большим ничтожеством, чем его брат.

— Постой, я кажется вспомнил, — юноша криво ухмыльнулся. — Точно, его ведь хоронили на днях. Получается, правду говорят, что судьба всех расставит по своим местам. Лучшим — лучшая жизнь, убожествам — свежая могила!

Юноши начали весело заливаться смехом. Их поддержала и вся остальная группа, хотя было очевидно, что большая часть даже не поняла, в чём дело. Однако, даже так, желаемого они добились. Хоть Людвиг и не показал виду, по его холодному взгляду было ясно, что слова противников задели его.

— Так, ладно, всем по местам, скоро начнём, — скомандовала мисс Мия, закончив обсуждение.

Все тридцать семь человек вышли на арену и заняли свои места — каждая команда в своём углу. Когда пакт о перерождении был активирован, быстро наступила команда о начале сражения, но группа Дарима не сдвинулась с места. Поскольку противник сильно превосходил их числом, атака лоб в лоб легко могла оказаться провальным планом. Поэтому Дарим, Семунд, Шон и Лазарь, взяв на время этого боя по большому овальному щиту, выстроились в линию, загораживая собой Роксану, Людвига и Мелиссу.

Противники были вовсе не против принять на себя роль атакующих и спокойным шагом, чтобы не выдыхаться на ровном месте, приблизились на расстояние примерно десяти метров, после чего наступил черёд вражеских лучников. Все пять человек встали по широкому полукругу и начали методично обстреливать людей Дарима, вынудив их тем самым прижаться к стене. Мелисса периодически высовывалась из-за широких спин своих одногруппников и отвечала точными выстрелами, два из которых угодили вражеским лучникам в головы.

По всей видимости, такой расклад не устроил командира противников, поэтому он скомандовал о наступлении. Практически вся группа вражеских воинов бросилась в атаку на малочисленное построение отряда Дарима. Однако прежде, чем произошло столкновение, Людвиг вынырнул из-за передней линии и бросился бежать в сторону, обходя противника по широкой дуге. Ему навстречу выделили трёх человек. Дарим пытался криками остановить здоровяка, но тот не стал слушать, а потом уже стало не до этого.

Когда Людвиг вышел на трёх студентов, которых выделили, чтобы остановить его, он заметил, что они выглядели расслабленно. На каждом из них были сравнительно неплохие доспехи, они имели по щиту в одной руке.

— Ну давай, жирная свинья, покажи, чего ты стоишь! — крикнул один из них и начал хохотать, явно ожидая, что Людвиг не решится атаковать их в лоб. Однако всё произошло с точностью да наоборот. Людвиг быстро сократил дистанцию между ними, а затем, не приблизившись достаточно близко, чтобы достать до них молотом, поспешно замахнулся. Противники решили, что имеют дело с финтом, поэтому даже не дёрнулись, но в момент размаха Людвиг максимально вытянул свою правую руку и схватился за самый край рукояти, увеличив тем самым дальность поражения. Тяжёлый металлический наконечник на большой скорости влетел в правого из противников. Сталь вонзилась в него, подобно голодной собаке в тушу мяса. Молот сломал бедолаге руку, затем легко впился в тело и, даже не замедлившись, смёл его в сторону, перемалывая кости и органы. Тяжёлый наконечник с тушей на конце на этом не остановился и врезался в противника посередине, сметая того в сторону. На нём удар уже потерял львиную часть своей мощи, поэтому стоящий слева юноша успел слегка поднять свой щит и с трудом отразить удар, моментально убивший двух его товарищей.

Однако Людвиг не замедлился ни на секунду, в этот же миг шагнув вперёд. Молот плавно перешёл из одной атаки в другую и, описав вокруг своего владельца широкую дугу, обрушился на противника сверху уже с мощью полноценного двойного хвата. Юноша закрылся щитом, но наконечник легко пробил его вместе с головой в дорогом шлеме.

Разобравшись с тремя противниками, Людвиг громко взревел на всю арену и бросился на длинную линию противников, которые обступили Дарима и остальных. Покрытый каплями и полосками крови, здоровяк походил на коршуна, который увидел вдалеке отличный свежий труп. На него выделили несколько человек, но Людвига было уже не остановить. Он легко убил каждого, кто встал на его пути, а затем врезался в тылы противников. В стане врагов началась самая настоящая паника. Дарим скомандовал, и его группа перешла в контрнаступление. Роксана, которая только этого и ждала, вскочила и ловким движением алебарды срубила голову вражескому командиру, который собирался выкрикнуть какой-то приказ, после чего, громко хохоча, присоединилась к Людвигу в соревновании “кто больше убьёт”. В итоге сражение закончилось крайне быстро — оставшиеся в живых лучники попросту сдались.

После боя группа Дарима собралась в одной из комнат, ведущей к выходу на арену. Когда сражение только закончилось, все были довольны, но это настроение быстро сошло на нет. Виной тому был Дарим, взгляд которого не выражал ничего, кроме разочарования и раздражения. Все понимали, какой разговор ждёт Людвига. И этот диалог начался, как только группа избавилась от лишних ушей.

— Людвиг, что было непонятного в моём приказе? — холодно спросил Дарим. Здоровяк ему не ответил и даже не посмотрел на него. — Почему ты счёл нужным проявить такое безрассудство? Да, этот бой ни на что не влиял и был тренировочным, но у меня теперь есть все причины полагать, что ты ослушаешься меня и в реальном бою.

— Мы выиграли, — отозвался Людвиг. — Чего ещё от меня надо?

— Мне надо, чтобы мы все действовали, как единое целое! Только помогая друг другу мы и смогли так долго продержаться в Академии. Однако ты об этом попросту забыл, поведясь на парочку дерьмовых актёров. Чёрт побери, даже Роксана действовала по плану, не в обиду ей, — сказал Дарим, но Людвиг продолжал проявлять свою незаинтересованность в диалоге. — Мне в группе не нужны люди, которых можно так легко спровоцировать. Дело не в том, что ты таким образом рискуешь вскоре погибнуть, а в том, что ты можешь подвергнуть опасности остальных. Я понимаю, что тебе сейчас крайне тяжело, но это не даёт тебе право становиться эгоистом.

Стоило Дариму договорить, как Людвиг быстро подскочил к нему, схватил его одной рукой, поднял над полом и прижал к стене, в то время как вторая рука после широкого размаха с грохотом врезалась в каменную поверхность совсем рядом с головой лидера здоровяка.

— Заткнись, — тяжело дыша, сказал Людвиг. — Ты понимаешь? Да что ты вообще можешь понимать?! Когда ты в последний раз терял близкого тебе человека?! Ни тебе, никому из вас не понять, что я сейчас чувствую! Я… — Людвиг резко прервался, поскольку Дарим быстро ударил его в челюсть, используя силу избранного. Здоровяк отпустил его и немного попятился назад. Некоторое время он стоял в нерешительности, но затем бросился на своего лидера с кулаками.

Семунд сделал было шаг вперёд, чтобы разнять их, но Роксана его остановила. Людвиг атаковал абсолютно не сдерживаясь, вкладывая в свои удары всю злобу и обиду. Однако он не мог достать Дарима. Конечно, ему в этом помогала сила избранного, но ключевым фактором была ослепившая здоровяка ярость, отчего его движения стали топорными и невероятно предсказуемыми. Пропуская удар за ударом, Людвиг продолжал медленно пятиться, размахивая кулаками по воздуху и озлобленно пыхтя. В один момент Дариму удалось сделать несколько мощных ударов по широкому корпусу, после чего свалить здоровяка на колено очередным ударом в челюсть.

— Ты правда думаешь, что одному тебе сейчас тяжело?! — вскричал Дарим. — Что для одного тебя Мавр что-то значил в этой жизни?! Он был мне близким другом! Каждому из нашей компании он был невероятно дорог! Я знаю, что тебе сейчас приходится хуже остальных, но разве это означает, что другим от этого наплевать на его смерть?! Взгляни на себя! Ты исхудал, твои оценки становятся хуже некуда, с каждым боем ты выглядишь всё более и более жалко! Разве ради этого умер Мавр?! Разве таким он хотел бы тебя сейчас видеть, а?!

— Заткнись… — тяжело ответил Людвиг.

— Нет, я не заткнусь! — перебил его Дарим, подошёл к здоровяку и схватил его за грудки, с большим трудом приподняв. — Да, я никогда не терял близких, будучи взрослым, но я знаю одно — на смерти одного человека жизнь не заканчивается! Как бы тебе не было больно, у тебя всё равно остаются причины жить дальше! Если тебе наплевать на нас, то ответь мне хотя бы вот на что — в чём виновата Ванесса?! — после упоминания этого имени Людвиг нахмурился и едва заметно поджал губы. — Она любит тебя! И для неё случившееся тоже невероятно сильный удар! А ты попросту отвернулся от неё, закопавшись в свои страдания и отгородившись от всего остального мира! Ей сейчас настолько морально тяжело, что она заболела! Если тебе интересно, люди могут умереть от тоски, а не только от меча или болезни!

Людвиг не отвечал. Он опустил глаза и разжал кулаки.

— Посмотри на меня! — заорал Дарим. Людвиг нехотя поднял на него взгляд. — А теперь я спрошу ещё раз — таким бы хотел Мавр видеть тебя после своей смерти?! — Людвиг сжал было кулак, но затем его руки задрожали, равно как и губы, глаза наполнились слезами, он начал судорожно вздрагивать. — Я знаю, о чём ты думаешь. Тебе хочется найти виноватого. И прежде всего на ум приходит Ванесса, из-за которой это всё и началось. Но подумай своей головой — в чём её вина? В том, что она жила обычной жизнью? Или, может, виноват кто-то из нас двоих? Ведь мы оба знали, что он идёт в подземелье в одиночку, но никто его не остановил. Вот, что я тебе скажу — сейчас уже поздно искать виноватых. Мавра это не вернёт. А месть виновному не сделает тебя счастливым.

Если до того момента Людвиг пытался сдерживаться, то после сказанного он откровенно взревел. Дарим медленно отпустил его, здоровяк упёрся большими руками о пол. Осмотревшись, Дарим увидел, что все вокруг него были на грани, чтобы не заплакать, пускай и в разной степени. Даже Роксана, которая никогда не проявляла к кому-то из группы определённой привязанности, теперь стояла, поджав губы, и смотрела себе под ноги.

Дариму было невероятно больно и тоскливо, эти чувства тисками сжимали его грудь и никак не отпускали. Он долго убегал от этих мыслей, всё время пытался всячески себя отвлечь, но в тот момент осознание всё же пришлом к нему окончательно. Мавра больше нет. И уже ничто не могло вернуть его обратно. Дарим ощутил, как по его щеке пробежала горячая слеза. Вскоре к нему присоединились и все остальные из числа присутствующих. Какими бы взрослыми они не казались, каждый из них всё ещё был всего лишь подростком. Подростком, в жизни которого большой и добрый человек по имени Мавр имел огромное значение. Трудно сказать, сколько они плакали, стоя в подземельях арены.

Когда все немного успокоились, Дарим тяжело вздохнул и сказал:

— Как было сказано ранее, нет смысла искать виноватых. Но всё же теперь я утвердил для себя новую цель, чтобы предотвратить подобные трагедии среди студентов в будущем. В конце первого курса вы слышали от меня обещание истребить всех гиен. Однако теперь я понимаю, что всему виной не они, а сама идея. Идея гиен и львов. Чтобы сделать из Академии обычное учебное заведение, нужно избавиться и от одних, и от других. Только тогда прекратится бессмысленная резня, в которой погибли Мавр, Ник и одни боги знают, сколько ещё невинных людей.

— И как же ты намереваешься это сделать? — подал голос Лазарь.

— Я найду способ рассказать другим людям о гиенах. Любой ценой сделаю так, чтобы родители погибших узнали о том, кто на самом деле погубил их детей. Обратив всех недовольных против короля, мы сможем добиться того, чтобы он перестал создавать гиен.

— Дарим, ты ведь понимаешь, что планируешь восстание? — осторожно спросил Шон. — Это тебе не шутки.

— А мы и не намерены шутить, — громко сказал Людвиг и поднялся с колен. — Я с тобой, Дарим.

По итогу идею поддержали все присутствующие. Вскоре о задуманном узнали Роберт, Ривер и остальные члены группы. Людвиг навестил больную Ванессу, вновь начал с ней разговаривать, и уже через несколько дней девушка вернулась на учёбу.

После этого Дарим впервые за долгое время поговорил с Тормодом. Северянин заявил, что ему очень жаль погибших собратьев, но в этом не было ничьей вины. Он сам прекрасно понимал, что дело предстоит опасное. Когда же Дарим рассказал ему о восстании, Тормод вначале опешил и долгое время не давал никакого конкретного ответа. Однако, чем дольше северянин слушал рассуждения своего товарища, тем меньше оставалось в нём сомнений. Под конец встречи Тормод пообещал, что поддержит Дарима. Вдобавок, он заявил, что аккуратно расскажет о плане другим группам Природного начала и попытается объединить их.

На следующий день Дарим хотел тут же отправиться к дяде Бену, но быстро передумал. Как-никак, не имея возможности толком что-то сказать и объяснить, он мало чего смог бы добиться от торговца, поэтому оставил эту идею на потом. Вместо этого Дарим при помощи Ванессы посетил несколько групп Кровавой зари, пользуясь авторитетом избранного. Всего их было три и все они состояли из обычных людей, которые знали о гиенах и львах, но по какой-то причине не участвовали в борьбе. И если с первыми двумя объединениями быстро удалось договориться о “возможном сотрудничестве” в будущем, когда у Дарима будет побольше людей и влияния, то вот последний союз северян сходу изъявил своё желание перерезать непрошенным гостям глотки. Вполне возможно, что так бы оно и произошло, но Дарим вызвал их лидера на рукопашный бой, в котором легко победил.

Затем пришлось воспользоваться знанием того, что Кровавая заря среди всех кланов севера хуже остальных относится к короне и её власти. Только после всего этого Дариму удалось сравнительно спокойно поговорить с северянами, которые только и сделали, что дали туманный ответ, наподобие первых двух групп. С другой стороны, даже такой исход можно было считать успехом. Как-никак, Дарим думал, что ему в целом не удастся поговорить с северянами, не говоря уже даже о каком-никаком договоре.

Следом в дело вступил Шон, при помощи которого Дариму довелось побывать на переговорах с двумя группами южан. Одни были людьми, другие львами, но, на удивление, что те, что другие, приняли его весьма радушно. Вероятно, виной тому был Шон. Однако, в отличие от Кровавой зари, члены которой довольно просто относились к будущему и обещаниям касательно него, то вот для южан настоящее было намного ценнее. Они отказались от какой-либо формы сотрудничества и воздержались от обещаний, поскольку на момент переговоров Дарим не обладал достаточной властью и численностью людей, чтобы обсуждать присоединение к нему. Тем не менее, как они выразились, отныне он мог прийти к ним в любой момент, когда сочтёт, что “время пришло”.

В подобном темпе прошло несколько месяцев. Как и раньше, Дарим посещал все необходимые пары, в свободное время тренировался, истреблял гиен вместе с группой или в одиночку по наводкам Вильяма, а также постоянно ходил на различные переговоры и встречи, ища среди студентов поддержки против короны. Оказалось, что идея гиен и львов особо не доставляла удовольствия абсолютному большинству учащихся. Мало кого устраивала перспектива жить в постоянном страхе и вынужденных союзах с другими людьми в целях защиты друг друга. Само собой, у гиен на этот счёт были свои взгляды и их всё устраивало, но, как бы не была велика их численность, большинство студентов всё равно оставалось обычными людьми.

Возвращаясь тёмным вечером поздней весны к себе домой, Дарим обдумывал планы на ближайшие выходные. Он настолько углубился в свои мысли, что и не заметил, как прошёл мимо человека в плаще с капюшоном. Мужчина, который стоял, прислонившись спиной к стене, по всей видимости, ждал его, потому что сразу после этого вышел на середину улицы и негромко позвал:

— Постой-ка, Дарим Эшфорд.

Дарим остановился и оглянулся на незнакомца. Тот был не сильно выше него, ширина его плеч оставляла желать лучшего. Да и в целом он не внушал какого-то страха. На первый взгляд.

— Вы меня знаете? — спросил Дарим. — Вам что-то нужно?

— Да, мне нужен ты, — холодно сказал незнакомец и медленно потянулся руками к капюшону. — Видишь ли, я буквально на днях узнал, что одному студенту наскучила обычная мирная жизнь, отчего он решил добавить в неё немного приключений, — когда мужчина снял с головы капюшон, Дарим вдруг ощутил, что его сердце пропустило удар, а по спине в ужасе забегали мурашки. На овале лица виднелись впалые щеки и болезненного оттенка чёрные мешки под карими глазами. Тёмно-рыжие волосы обволакивали жуткое лицо, словно змеи, защищая своё гнездо. Дарим вспомнил этого человека. Он встретился с ним перед поступлением, в кабинете пожилого мага, который проверял его потенциал. Тогда он испытал невероятно сильное чувство страха и чуть не потерял сознание. И теперь этот человек стоял в нескольких метрах от него и взглядом мертвеца изучал свою жертву. — Я спрошу прямо, Дарим. Чем, по-твоему, ты занимаешься в Академии?

— Я… — Дарим хотел ответить, но слова застряли в горле, в ужасе прячась от пронзительного взгляда и неведомой угрозы. Тогда незнакомец начал медленно приближаться к нему.

— Видишь ли, такие люди как ты, слишком опасны для королевства. Вы сами не знаете, чего хотите и при каждом удобном случае начинаете затевать восстание, даже толком не разобравшись в вещах. А ведь в результате этого, между прочим, гибнут люди.

— А из-за гиен по-вашему не гибнут люди? — Дарим с трудом, но всё же нашёл в себе силы, чтобы ответить, после чего его руки и колени начали неостановимо дрожать.

— Гибнут, — кивнул незнакомец. — Но ты не думал, что это не твоего ума дело?

— Там умерло несколько моих друзей! — закричал Дарим, сделал шаг навстречу мужчине и потянулся рукой к рукоятке меча.

— Я сказал бы, что мне жаль, но правда в том, что каждый сам выбирает своё место в этом мире. И мы должны их выбор уважать.

— Что ты несёшь?! — вскричал Дарим, резким движением выхватил меч и рубанул по незнакомцу. Когда лезвие уже практические достигло поверхности чёрного плаща, мужчина вдруг испарился. Не успел Дарим понять, что происходит, как ощутил сзади мощный удар кулаком по рёбрам. Он вскрикнул и обессиленно упал на землю. Дарим попытался отползти в сторону, но услышал приближающиеся шаги и быстро ударил мечом с разворота. Лезвие в очередной раз приблизилось к незнакомцу на смертельно близкое расстояние, однако тот вновь исчез в последний момент. И тогда Дарим опять ощутил тот ужас и животный страх, что и перед поступлением. Он этого не видел, но буквально чувствовал, как сзади к его горлу приближается тонкий и острый как бритва кинжал. Время будто замерло, но Дарим так и не смог пошевелиться. Раздался глухой звук, после чего стало слышно, как кто-то упал.

Дарим пришёл в себя лишь через несколько секунд, после чего поспешно вскочил и осмотрелся. Чуть поодаль от него стоял рыжеволосый незнакомец, а перед ним, закрывая собой студента, стояла чья-то широкая фигура.

— Какого чёрта ты делаешь? — угрожающе спросил рыжеволосый, потирая рукой щеку, на которую, судя по всему, пришёлся удар.

— Не торопи события, Сервиан, — раздался в ответ знакомый голос. Дариму понадобилось некоторое время, чтобы признать в говорившем Вильяма. — От этого юноши будет больше пользы, если он останется в живых.

— Что ты несёшь? — холодно спросил Сервиан и покрутил в руках кинжал. — Мальчишка задумал восстание, если не революцию, а ты его защищаешь? Ты в курсе, что я теперь могу с тобой сделать по закону?

— А ты уже успел всё позабыть, да? — ухмыльнулся Вильям. — Вспомни, какую клятву мы дали перед королём.

— Это что, какая-то проверка? — Сервиан недовольно нахмурился. — Мы поклялись, что во все времена будем стоять на страже страны и её жителей.

— Вот именно, Сервиан, страны, а не короля. Или ты правда до сих пор считаешь его политику правильной?

— Если ты надумывал записаться в предатели, то тебе стоило бы просто убить меня и продолжить заниматься своими делами. Я не понимаю, к чему ты ведёшь.

— В Академии полно талантливых ребятишек. Вдобавок, люди просто обожают молодых лидеров. Они зажигают страсть в сердцах, думаю ты и сам знаешь. Если студенты смогут заручиться поддержкой простого населения, то их легко согласится поддержать и регулярная армия. А уж с такой силой придётся считаться даже королю.

Пока Вильям продолжал спорить со своим товарищем, Дарим обдумывал всё происходящее. Узнав, что его таинственный осведомитель оказался кем-то из ближайших подчинённых короля, Дарим получил некоторые ответы, но вопросов всё равно оставалось очень много.

— А могу я поинтересоваться, кто вы всё-таки такие? — аккуратно спросил Дарим, на что Вильям быстро развернулся и треснул ему кулаком по макушке. Сам удар был не сказать, чтобы сильным, но голову пронзила нестерпимая и резкая боль. Дарим схватился за макушку и начал беспомощно кататься по земле в нестерпимой агонии.

— Тебя что, не учили, что нельзя перебивать разговаривающих взрослых? — спросил Вильям.

— И ты правда готов сделать ставку на… — Сервиан задумался в выборе выражения. — Это?

— Да, — кивнул Вильям. — Хотя согласен, на первый взгляд он не впечатляет.

— Не то, чтобы прям вообще не впечатляет. У парнишки просто прорва маны. Вдобавок, ещё до поступления я почуял в нём какой-то бунтарский дух и даже подумывал его прикончить, но вот умом он что-то вообще не блещет.

— Сволочь, больно ведь! — крикнул Дарим, продолжая свои тщетные попытки совладать с неутихающей болью.

— Ничего тебе не больно, — фыркнул Сервиан. — Это иллюзия.

После его слов Вильям демонстративно щёлкнул пальцами и боль как рукой сняло. Будто Дарима никто никогда и не бил по голове. Он встал на ноги и задумался над тем, что Сервиан от такой боли и бровью не повёл, что лишь лучше дополняло образ монстра в человеческом обличии.

— Ладно, — вздохнув, сказал Сервиан. — Раз уж ты говоришь, что он чего-то добьётся, значит, скорее всего, так и будет. Я не буду вам мешать, но и помощи вы не получите.

Вильям широко улыбнулся и сказал:

— Рад, что на фоне всех своих негативных сторон, ты продолжаешь оставаться хотя бы здравомыслящим человеком, — после этого мужчина развернулся к Дариму. — Что касается твоего вопроса, можешь считать нас тайными слугами короля, которые занимаются внутренними проблемами королевства. Если хочешь спросить что-то ещё, думаю нам лучше уйти подальше от лишних ушей. Не то, чтобы их было много в этом районе, но всё же.

После этого все трое взобрались на крышу ближайшего дома.

— Если вы слуги короля, тогда должны знать… — Дарим на миг задумался, стоит ли задавать свой вопрос. — Как работает сила гиен?

— Хм, — Вильям задумчиво почесал щетину. — Думаю, тут лучше показать. На колени! — крикнул мужчина, немного изменив интонацию. Внешне не было заметно, чтобы Вильям использовал какое-то заклинание, но Дарим всё равно послушно рухнул коленями на кровлю. — У каждого человека есть воля, которую он проявляет, когда стремиться повлиять на решение других людей. Она зависит от уверенности в себе, силе духа и ещё очень многих вещей, но сейчас не об этом. Так вот, посредством несложной манипуляции с маной, влияние воли можно усилить, чтобы она начала работать как заклинание, воздействующее на разум. Ты ощутил это на своём примере.

— Ага, — пробормотал Дарим, встал и отряхнул штаны. — Можно было просто сказать мне поднять руки вверх.

— Так нагляднее, — ухмыльнулся Вильям. — Само собой, чем сложнее приказ, тем больше нужно маны и силы воли. Однако, как ты мог догадаться, с гиенами всё не так просто. Сами они никак не используют заклинания воли.

— Тогда почему о них не получается никому рассказать? — спросил Дарим.

Вдруг в разговор вступил Сервиан:

— Представь, что заклинание воли можно наложить на другого человека, подобно проклятию. Скажем… Я хочу, чтобы каждый, с кем ты здоровался за руку, называл тебе своё имя. То есть, сам ты волю использовать не будешь, ты станешь носителем моей воли. Примерно так и работает сила гиен. Король привязывает к ним свою волю и никакой человек не может осознанно рассказать об их злодеяниях.

— Само собой, так может не каждый маг, владеющий волей, — ухмыльнулся Вильям. — Это, можно сказать, привилегия и талант нашего любимого короля.

— Но зачем он это делает? — спросил Дарим. — Зачем нужны гиены в Академии?

— Я понимаю, как для тебя сейчас выглядит король, — начал Вильям. — Как безумный тиран, который наслаждается убийством невинных. Но на деле всё несколько сложнее. Академия попросту выгодна королевству. Подумай сам — каждый год около четырёх тысяч человек платит за обучение, после чего большая их часть попросту отсеивается, решая вопрос того, что им надо платить стипендию. Да, ты знаешь множество примеров, когда студентов убивали гиены, но львиная доля остаётся жить и попросту отчисляется, а затем возвращается туда, откуда пришла. Однако эта причина вторична. Изначально Академия задумывалась как место, которое сможет дать человеку опыт выживания в среде, полной предательств, убийств и интриг. Большинство королевских рыцарей имеет свои небольшие имения, а землевладельцы довольно часто становятся мишенью людей, которые на их земли претендуют, — Вильям внимательно посмотрел на Дарима. — Понимаешь, о чём я? Если король даёт кому-то имение или титул, значит он хочет, чтобы этот человек оставался служить короне как можно дольше, а не умер в своей постели от слуги, который пробрался ночью в его спальню с кинжалом.

— Серьёзно?.. — потерянно спросил Дарим. — Это правда та причина, из-за которой умирают невинные люди?

— Да, — кивнул Вильям. — Страна строится на том, как сделать что-то эффективно, а не правильно с точки зрения морали. Но ты не подумай, мне Академия тоже не нравится. Как по мне, клан Королевских рыцарей в целом не нужен королевству, ведь во время войны всю работу делает регулярная армия или ополчение, а эти землевладельцы почти всегда торчат в столице и, будь уверен, в случае чего, они будут последними, кто пойдёт против короны. И не мудрено, учитывая, сколько они от неё получают.

— Чертовщина какая-то… — пробормотал Дарим, подумав некоторое время. От переизбытка новых сведений у него начала откровенно побаливать голова. — Неужели человеческая жизнь так дёшево ценится в этом городе?

— О да, очень дёшево, — улыбнулся Вильям. — Не буду называть тебе точную цену, а то ты в петлю того и гляди полезешь.

— Хотя в смерти своего друга ты всё равно виноват сам, — холодно вставил Сервиан.

Дарим хотел было не думая вспылить или даже полезть в драку, наперекор здравому смыслу, но Вильям положил свою тяжёлую руку студенту на плечо и сказал:

— Не горячись. Пускай и грубовато, но он говорит правду.

— Тогда будь добр объясниться! — рявкнул Дарим.

— Подумай над тем, как всё по итогу произошло. Я про Ребекку. Она завела вас на территорию другой стаи гиен, вынудив сражаться с её конкурентами. После этого она ударила в спину в самый неподходящий для вас момент. Да и сама смерть Мавра покрыта мраком. Откуда в том подземелье вдруг взялась такая большая группа гиен? Ещё и похищение прошло прямо как по маслу. Быстро, без лишнего шума. О, здесь же можешь вспомнить случай, когда вы наткнулись на избранного во время битвы с Кровавой зарёй, — Вильям внимательно смотрел на Дарима. — Уж не знаю, как он объяснил своё появление, но больно уж много неприятных случайностей стало в последнее время происходить с вашей группой львов, ты не находишь?

— К чему ты клонишь? — медленно спросил Дарим, чувствуя, что всё внутри него медленно закипает.

— Не отвечай, — вставил Сервиан своё слово. — Если он и после такого не догадается, то ему не суждено даже стать выпускником Академии, не говоря уже о изменениях в королевстве.

Дарим кинул на него гневный взгляд, но промолчал и продолжил смотреть на Вильяма, который быстро ответил:

— Извини, но в этом случае он прав. Я и так сказал достаточно.

На некоторое время повисла гробовая тишина, которую изредка нарушали дуновения ветра.

— Вот как… — задумчиво ответил Дарим. — Спасибо за сведения, господа. Я сделаю всё необходимое.

— Не сомневаюсь, — удовлетворительно кивнул Вильям. — Только не перетруждайся, тебя ждёт работа. Много работы. А теперь нам пора, — мужчина повернулся к Сервиану и зашагал в его сторону. — Ну что, мой ворчливый друг, пойдём выпьем?

Дарим остался стоять на крыше и смотреть в след уходящим слугам короля. Побыв в вечернем молчании засыпающего города ещё некоторое время, он спустился на землю и продолжил свой путь к дому тёти Сары.