Глава 7.

Последующая неделя совместной жизни Брэда и Бриллианы была наполнена лишь приятными для обоих моментами. Герои много общались: темы их разговоров варьировались от шуток и подколок друг над другом, до обсуждения чего-то в разы более серьёзного, например, войны с индейскими племенами или взаимоотношений мужчин и женщин.

Девушка спокойно отнеслась к тому, что её сожитель зависим от никотина. Более того, даже купила Брансону банку с табаком после того, как предыдущая ёмкость, на самом деле сворованная из лошадиной упряжки Дарена, подошла к концу.

Отдохнув пару-тройку дней, Брэд основательно задумался над поиском своего дела, поскольку должность «горничной», в обязанности которой входили уборка территории дома и кормёжка пса Макса, казалась герою неприемлемой. Впрочем, сама Бриллиана нисколько не торопила друга, каждый раз говоря, что тот может отдыхать и жить вместе с ней столько, сколько посчитает нужным. Однако Брансону очень хотелось тоже вложиться в общение и дружбу с девушкой чем-то посерьёзнее, нежели постельные способности.

Важной деталью стало то, что Брэд вовсе не желал возвращаться обратно в свой 1949-й год: на данный момент его более чем устраивало то, что было в 1795-м: уют, спокойствие и романтическое приключение. К тому же, уровень жизни в деревне, пусть и сильно уступающий современному Манхэттенскому, всё-таки включал в себя гораздо больше миролюбия и радости: утреннее пение птиц, вечернее стрекотание сверчков, запах дыма от затопленной печи или костра – всё это нравилось герою куда сильнее, нежели каменные небоскрёбы.

Брансон изучил особенности швейного дела, подробно расспрашивая Бриллиану о любых тонкостях её профессии. Герой понял, что его навыков, с огромной долей вероятности, не хватит для подобного ремесла, однако, предложил следующее: они вместе откроют точку продаж в Бостоне, где будет выставляться одежда, изготовленная исключительно Бриллианой. Все вопросы, касающиеся продвижения, Брэд обязался взять на себя. Используя опыт работы в сфере рекламы, герой быстро и находчиво предложил девушке некоторые схемы, о существовании которых в текущем 18-м веке попросту никто не знал. Бриллиана была просто необычайно интеллектом друга и без колебаний согласилась попробовать. Единственной сложностью стал лишь выбор названия: «Брэд&Бриллиана», «Ричардсон&Брансон», «Одежда на каждый день!» – партнёры долго не могли остановиться на чём-то одном, но всё-таки положили зуб на звучное «ББ», пользуясь тем, что их имена начинаются с одной буквы. На вывеске придумали под каждой из больших букв «Б» написать мелким шрифтом «рэд» и «риллиана», тем самым дополняя имя каждого.

Приятным удивлением для Брэда стало отсутствие тревоги и напряжённости: мужчине было очень хорошо рядом с Бриллианой и прежних мыслей, то и дело посещающих его голову в недавнем прошлом, не наблюдалось. Более того, ушли даже ночные кошмары: за неделю Брансон не увидел ни одного подобного сна. Тем не менее, текущей ночью, буквально за считанные минуты до пробуждения, ситуация изменилась кардинально:

– «… Стоит тёмная непроглядная ночь… Вокруг отсутствуют какие-либо звуки… Неожиданно, еле слышно начинает играть похоронный марш. Мрачная и скорбная мелодия постепенно усиливается. Вдруг, вдали появляются силуэты людей: они медленно приближаются, неся в руках горящие факелы. Буквально через мгновенье толпа окружает Брэда: на лице каждого из пришедших надеты либо в длинные капюшоны, либо – маски-вороны, которые носили доктора во время эпидемии чумы. Люди держат факелы и не произносят ни слова. Огонь звонко трещит, освещая пространство вокруг: теперь становится понятно, что герой сидит посреди пустынного поля.

Внезапно, откуда-то из темноты прилетает чёрный ворон: он начинает медленно кружить над головой Брансона, протяжно каркая. Вместе с тем, усиливаются звуки похоронного марша…

– Заигрался ты малость! – густым голосом произносит один из людей. – Чарли, выклюй ему глаз!

Ворон быстро подлетает к Брэду. Тот отмахивается, но птица является невероятно сильной: ворон садится Брансону на голову, впиваясь когтями в кожу черепа… В этот момент, кто-то из толпы кричит:

– Поджигай!..».

Брэд вздрогнул и проснулся. Открыв глаза, мужчина увидел лишь знакомую спальню и спящую Бриллиану рядом. Герой пододвинулся ближе и как следуют обнял девушку.

– «Вероятно, совесть ещё ни один год будет мучить меня…». – подумал он. – «Что ж, виноват в этом исключительно я сам… Чёрт, а ведь фарш, прошедший через мясорубку, невозможно провернуть назад! Того же и не сделаешь с совершёнными поступками…».

Вовсю шёл девятый час утра и лучи солнца наполняли спальню. Наконец, перевернувшись с боку на бок, проснулась и Бриллиана.

– Брэдди… – улыбаясь, протянула она. – Всю неделю встаю на 3-4 часа позже… И всё из-за прекрасного секса до поздней ночи! Ах, как же мне это нравится! И, знаешь, я ведь с лихвой успеваю сделать все дела! Чёрт возьми, после знакомства с тобой во мне будто стало больше энергии!

Улыбнувшись в ответ, Брансон в очередной раз обнял девушку и поблагодарил за её слова. После, добавил, что ему тоже очень приятны последние дни. Пара валялась в обнимку несколько минут, то и дело игриво щекоча друг друга.

– Кстати… Мяу, давай серьёзно! – ласково произнесла Бриллиана, держа руку Брэда и не давая в очередной раз пощекотать себя. – Как ты видишь точку продаж? Это будет бревенчатый настил? Полноценный магазин?

– Всё-равно рано или поздно защекочу мою лапочку! – произнёс Брэд и поцеловал девушку в щёку. – Ладно, закончим играться. Думаю, лучшее решение в нашем положении – простой шатёр. Суди сама, Брилли: денег на постройку магазина, имею ввиду, со стенами и потолком, у нас нет. По времени это тоже займёт явно не день-два. Однако если поставим шатёр – выиграем драгоценно время и нехило сэкономим в деньгах! Мне кажется, это лучшее решения на данный момент. Более того, я готов прямо сегодня сгонять в Бостон и осмотреть местность.

Бриллиана крепко обняла Брэда.

– Какой же ты замечательный! – сказала она. – Такой предприимчивый… идейный! Да, мне нравится твоя мысль! Ежели дела пойдут в гору, то дорастём и до полноценного магазина. А дела точно пойдут, ведь ты столь превосходно описал процедуру пиара нашей компании!

– Мы – будущее малого и среднего бизнеса США! – прокричал Брансон и засмеялся в конце фразы.

– Да! – смеясь, ответила Бриллиана. – Изменим этот мир! Боже, как мне с тобой хорошо, Брэдди!..

Двое вновь крепко обнялись и продолжили валяться. Неожиданно, во дворе залаял Макс. Одновременно с этим, послышался стук дверного молотка.

– Кто бы это мог быть? – задумчиво произнесла Бриллиана и, медленно поднявшись с кровати, стала искать ночную рубашку. – О, вот и она! Я спущусь и проверю!

Девушка вышла из комнаты, а Брэд с аппетитом смотрел ей вслед, восхищаясь элегантной походкой. Прошло порядка пяти минут. Постепенно, стали слышаться голоса у входной двери в дом: это означало лишь то, что гость уже находился вовсе не у калитки.

– Послушайте, шериф! – взволнованно говорила Бриллиана. – Я прекрасно понимаю вас, но… имею ввиду… Это звучит попросту безумно! Да, у меня действительно гость, но он – торговец прямиком из Бостона и уж точно не может подозреваться в преступлениях!

– Мисс Ричардсон, я услышал вас! – произнёс жёсткий мужской голос. – Тем не менее, согласно постановлению, я обязан пройти в дом. Уверен, что всё будет в полном порядке! Всё же, ориентировка пришла именно по этому адресу. Мне нужно всего лишь проверить. Если проблем не будет – более не побеспокою!

– Ну… ладно, хорошо… – замялась Бриллиана. – Вот только я, как видите, в одной ночной рубашке, а Брэд… вероятно, он всё ещё в кровати и может быть вовсе не одет…

Однако Брэд уже давно не был в кровати: услышав слово «шериф», Брансон понял, что его дела плохи. Мужчина мигом поднялся на ноги, оделся и бросился к лестнице. Оказавшись на первом этаже, он увидел Бриллиану и полицейского, стоящих в дверном проёме. Девушка как раз произнесла свою последнюю фразу и сделала два шага назад, пропуская стража порядка внутрь жилища.

– Хэй, доброе утро! – резко бросил Брэд. – Услышал своё имя и быстро спустился из спальни. Могу быть чем-то полезен?

Шериф, лишь на шаг вошедший внутрь дома, замер на месте от неожиданности. Это был плотный мужчина лет сорока, с чертами лица, напоминающими собаку породы бульдог и тонкими чёрными усами над верхней губой. Он был одет в тёмно-синий мундир, чёрные брюки и обувь, похожую на современные берцы.

– Мистер…

– Брансон! Брэд Брансон!

– Окей, понял вас. – полицейский сделал ещё несколько шагов вперёд, подходя к герою на расстояние одного ярда. – Дело в том, что в поселении Фанкивиллидж имело место смертоубийство. По нашей информации, лицо, причастное к данному преступлению, может находиться именно в Ленноксфан. Более того, местные жители, с которыми мы пообщались, рассказали, что конкретно в этом доме живёт некий неизвестный им ранее гражданин. Не воспринимайте, пожалуйста, мои слова как обвинение, мистер Брансон. Это не так. Однако я, как представитель власти, обязан провести проверку. Я задам буквально пару вопросов, хорошо?

Брэд чувствовал себя вполне уверенно, даже несмотря на испуг, овладевший им, когда он впервые осознал, что в дом пришёл коп. Герой прекрасно понимал, что изменённая внешность в виде постриженных волос и сбритой бороды является важной деталью для следствия данного времени. Это заметно успокоило мужчину.

– Да, конечно! – ответил Брансон. – Как вас зовут?

Полицейский уставился на Брэда с недоумением.

– «В наше время каждый коп обязан представиться при любом обращении к гражданину!». – подумал герой и тут же догадался. – «Вероятно, в 18-м веке подобных инструкций ещё нет…».

– Эм… Я начну! – так и не назвав имени, сказал шериф. – Итак, как давно вы находитесь в деревне Ленноксфан?

– Примерно неделю. – ответил Брансон. – Опережая последующие вопросы, добавлю: прибыл я из Бостона, в котором владел магазином по продаже одежды. Про преступления в Франквиллидж… то есть, в Фанкивиллидж, слышал, но очень отдалённо. Что-то ещё?

Полицейский будто остолбенел. Было видно, что он явно обескуражен прыткостью собеседника. Спустя несколько секунд, шериф произнёс:

– Ну… думаю, этого достаточно. Сейчас я сравню вас с портретом предполагаемого преступника, это тоже является обязательной процедурой. Минуту терпения, пожалуйста! После этого, я обещаю удалиться.

Брэд заметно напрягся, чувствуя, как сердце забилось чаще.

– «Да, я изменил внешний вид, но глаза… Взгляд… Дьявол, как бы он не заподозрил!». – нервно думал Брансон.

Шериф медленно расстегнул пуговицы на своём старом потрёпанном портфеле и достал оттуда рисунок. Подняв его на уровень головы героя и чуть прищурившись, страж порядка начал процедуру сравнения, то и дело переводя взгляд с изображения на мужчину и наоборот. Внезапно, лицо полицейского вытянулось от удивления.

– Позвольте, посмотрю чуть поближе… – произнёс шериф, делая шаг навстречу. Однако закончить фразу бедняга так и не смог.

Брэд мгновенно сократил расстояние и со всей силы ударил полицейского кулаком в челюсть. Тот пошатнулся, но не упал. В следующую секунду, Брансон обрушил второй удар, который пришёлся аккурат между глаз. Шериф с грохотом развалился на полу, а рисунок, по которому он проводил сравнение, лишь беспомощно взмыл в воздух и через несколько секунд приземлился рядом с бессознательным телом.

– Брэдди! Чёрт Возьми! – завопила Бриллиана, схватившись за голову. – Что ты делаешь?! Зачем?..

Брансон перешагнул через тело полицейского и схватил девушку за хрупкие плечи. Тряхнув один раз, он произнёс:

– Бриллиана, сейчас без шуток! Просто послушай меня внимательно! Да, это может показаться лютым бредом, но… я – не из 18-го века! Мой год рождения – 1913-й и прибыл я прямиком из 1949-го! Понимаю, как тупо это звучит… Если хочешь знать, на Манхеттене, что в Нью-Йорке, сейчас пара десятков небоскрёбов, самый известный из них – Эмпайр-Стейт-Билдинг. Наш президент – Гарри Трумэн, а не Джордж Вашингтон. В 20-х годах США пережили великую депрессию, а летом 45-го – применили смертоносное ядерное оружие, превратив в пыль парочку японских городов! Однако экономика нашей страны – самая развитая из всех: уровень жизни растёт и это, безусловно, радует!

Дыхание Брэда сбилось. Сделав пару глубоких вдохов, он продолжил:

– Я грешен, Брилли! Совершил одно дерьмовое дельце… Впрочем, сейчас это не имеет абсолютно никакого значения! Спасибо тебе за всё! Правда, мне было безумно приятно разделить с тобой эти несколько дней! Надеюсь, мы ещё увидимся… В любом случае, будь счастлива!

После завершения речи, Брансон страстно поцеловал Бриллиану, которая была явно напугана и плохо понимала происходящее. Затем, герой быстрым шагом направился к незакрытой входной двери и вскоре оказался на улице.

II.

Брэд пробежал всего пару сотен ярдов, однако, этого хватило для того, чтобы дыхание мужчины сбилось. Перейдя на шаг, герой проследовал ещё около мили, углубляясь в лес.

– «Чёрт, раскрыли!» – думал Брансон. – «Как только им это удалось? Полное дерьмо! Всё же было так прекрасно, а теперь… опять скрываться в лесной чаще!».

Вспомнив, что забыл дома у Бриллианы банку с табаком, Брэд выругался. Тем не менее, герой добрался до небольшой лесной поляны, диаметр которой не превышал 20 ярдов. Вокруг поляны росли ели, сосны и множество мелких кустов.

– «Хорошее место для укрытия!». – продолжал мыслить мужчина. – «Эх, моя Бриллиана!.. Как же хочется вновь увидеть и обнять тебя!.. Ничего, прорвёмся!».

Немного потоптавшись по поляне, Брансон зашёл в кусты и расположился там. С одной стороны, герой понимал, что его будут разыскивать, с другой – знал, что в лесной глуши, вероятно, будет огромное множество диких зверей. Данная локация была достаточна отдалена от Ленноксфан, однако, не находилась непосредственно в царстве волков с медведями. Не имея чёткого плана дальнейших действий, Брэд поддался лирическим размышлениям:

– «Почему я сразу не попал в эту Ленноксфан? Почему судьба меня не свела с Бриллианой в первый день моей телепортации в чёртов 18-й век?! Дьявол… Я же мог просто познакомиться с моей Брилли и, подружившись с ней, смело смотреть в будущее: наш совместный магазин одежды, сожительство и даже отношения… Моё преступление в Центральном парке Манхеттена постепенно ушло б из памяти, и я смог бы жить счастливую жизнь. Вместо этого, я натворил дел в Фанкивиллидж и теперь вынужден быть в роли разыскиваемого. Да, мне уже 36, но как же я заблуждался касаемо многих взглядов… Можно смело сказать: ошибался, как Гитлер! Нет абсолютно никаких сомнений в том, что, повстречав Бриллиану раньше, я избавился бы от собственных негативных убеждений в адрес женщин. Более того, мне вряд ли б вообще понадобились другие девушки: я был бы счастлив именно с моей Брилли!.. Какой отстой!».

Так прошло порядка двух часов. Брансон ощутил голод и вспомнил, что сегодня не завтракал. Привстав на одно колено, мужчина принялся изучать ягоды на кустах, в которых он сидел. Это была явно не клюква, брусника или черника. Всё же, герой сорвал парочку и без лишних раздумий поместил себе в рот. Ощутив кислый вкус, Брэд поморщился. Несмотря на это, решил продолжить импровизационный завтрак и принялся дальше отдирать ягоды от веток и есть их. После пары десятков во рту ощущался некий сладковатый привкус.

– «Окей, завтрак, конечно, так себе, но лучше, чем ничего!». – сообразил герой. – «Однако долго на таком пайке я точно не протяну… Нужно будет что-то придумать… Хорошо, пусть будет так: до утра посижу здесь, а после – выдвинусь в путь. Если повезёт, снова смогу пробраться в какую-то упряжку или что-нибудь подобное. Вот только в этот раз нужно будет уматывать немногим подальше…».

Последующие пару-тройку часов Брэд просидел в густых кустах, то и дело оглядываясь по сторонам. Вокруг было тихо, если не считать пение лесных птиц. Наконец, мужчина решил размять затёкшие ноги и, медленно поднявшись, вышел на поляну. Ходя по её периметру, Брансон всё ещё прислушивался, но подозрительных звуков по-прежнему не наблюдалось.

– «Вот бы в наше время преступнику, подозреваемому в убийстве, достаточно было просто скрыться в лесу на глубине одной мили… Эх, чёртовы допотопные копы!». – ухмылялся герой.

Наконец, солнце неспешно покинуло полушарие, скрывшись за горизонтом. С лесной поляны открывался отличный вид на закат: оранжевый диск плавно уползал, а вместе с этим, лес окутывали сумерки. Брэд понимал, что буквально через час-два станет непроглядно темно. Мысль ночевать в лесу в гордом одиночестве, ещё и без палатки и элементарных удобств вгоняло героя в уныние, но другого выхода, казалось, не было. Мужчина продолжал расхаживать по территории поляны, время от времени садясь прямо на траву. Сверчки уже вовсю запели, наполняя лес густым стрекотанием.

Вдруг, неподалёку раздался шорох. Брансон быстро повернул голову в направлении шума, но сумерки сгущались и увидеть что-либо дальше, чем на расстоянии 10-15 ярдов, мужчина не мог. Тем не менее, Брэд оперативно поднялся с травы и, напряжённо щурясь, сделал пару шагов в направлении источника звука. Ещё через несколько секунд раздался хриплый мужской голос:

– Не шевелись! Вот ты и попался!..

Герой вздрогнул и замер на месте. Ему не сильно хотелось слушаться приказов неизвестного соседа, но страх, перетёкший в оцепенение, попросту не позволил Брансону пошевелиться. Однако мозг героя соображал, а голос показался каким-то знакомым.

– У меня ружьё! – продолжал гласить человек из темноты. – И лучше бы тебе не проверять мои стрелковые способности!

– Кто… Кто ты, чёрт возьми? – дрожащим голосом спросил Брэд, всё ещё будучи не в силах сделать даже шаг.

– Всё тебе расскажи! – ответил неизвестный. – Просто будь послушным и умей отвечать за свои поступки! Ты тот, кто представлялся Джимми в Фанкивиллидж, верно? Ох, помню, как разочек завалил тебя на землю! Ежели б знал, что ты – хладнокровный убийца… задушил бы прямо на месте!

Брансон лихорадочно соображал, но у него это плохо получалось.

– Впрочем, давай повторим! – не унимался человек в кустах. – Знаешь, я давно не дрался! Окей, я оставлю своё ружьё здесь. Взамен на это, ты принимаешь рукопашную схватку, договорились?

После этих слов послышался некий треск: собеседник, судя по всему, действительно положил своё оружие на землю. В следующие секунды из темноты показалась коренастая мужская фигура. Это был Остин Крейг – крупный фермер из деревни Фанкивиллидж. Он подошёл примерно на расстояние пяти футов и встал на свет луны – так, чтобы было лучше видно.

– Помнишь меня? – обратился Остин. – Я видел тебя не так часто: разок повалил на землю, когда ты пытался сбежать из церкви Августина сразу после прибытия, после – в избе лесника Генри, который стал невинно осуждённым за твои действия, затем – на общем собрании в той же церкви. И всё это время ты играл роль блаженного… Безумие! Как бы там ни было, пришло время платить по счетам!

Брэд постепенно приходил в себя. Герой понимал, что его оппонент весьма силён физически, но всё же ему было явно больше пятидесяти лет. Если Крейг предложил рукопашную, а на кону стоит свобода или даже целая жизнь, – вызов принят.

– Окей, старик! – уже более уверенно произнёс Брансон. – Ловко меня раскрыли! Это Оливия Харрис прожужжала всем уши, так? Что ж, местные полицейские меня так и не отыскали, а ты – прискакал тут как тут! В любом случае, я готов надрать тебе зад, пухлый фермер!

– Полицейские в Новой Англии – словно извилины в твоём мозгу: их мало! – усмехнулся Остин. – Но… знаешь, что? Мне наплевать на стражей порядка! Я здесь, чтобы доставить тебя в Фанкивиллидж и придать нашему суду, понял? Любой ценой! Я предложил тебе рукопашный бой лишь потому, что ты – безоружен. Впрочем, я уверен в собственных силах. К бою готов, ублюдок?!

Брэд ничего не ответил. Вместо этого, он попытался провернуть трюк, который совсем недавно помог ему вырубить полицейского в доме Бриллианы: стремительно сократил дистанцию и, замахнувшись, пустил кулак в сторону лица оппонента. Однако Крейг ловко увернулся и, молниеносно подняв руку, ударил Брансона в область печени. В глазах героя мгновенно потемнело, а дыхание будто остановилось. Тем не менее, буквально на инстинктах Брэд замахнулся ещё раз, но противник вновь уклонился с лёгкостью и на этот раз пробил уже не в корпус, а точно в челюсть. Подобного удара хватило для того, чтобы свет для Брансона выключился уже окончательно: Брэд дёрнулся и, потеряв сознание, с шумом упал на землю.

III.

Скрип колёс лошадиной повозки был первым, что услышал Брэд, придя в себя. Повалявшись несколько секунд с ощущением сильной головной боли, герой всё же открыл глаза. Перед его взором предстало звёздное ночное небо, а в следующие секунды в голове пронеслись воспоминания прошедших суток: встреча с полицейским, побег, драка с Остином Крейгом в лесу и… темнота. Брансон попытался пошевелиться, но сразу понял, что связан: руки и ноги были перетянуты верёвкой, порвать которую простому человеку было явно не под силу. Брэд повернул голову на бок и увидел своего обидчика, сидящего на расстоянии вытянутой руки и сладко дремлющего в таком положении.

– Эй, ублюдок! – прошипел Брансон. – Куда, чёрт возьми, меня везут?!

Остин вздрогнул и быстро проснулся. В следующую секунду, фермер перевёл взгляд на связанного преступника и произнёс:

– Ах, очнулся! Я-то думал – отправил тебя на тот свет! Крепкий ты, оказывается…

– Крепкий мой член в штанах! – огрызнулся Брэд. – Хватит болтать, гнусный землевладелец! Мы едем в Фанкивилидж, так?

Крейг, казалось, ни капли не боялся собеседника. Медленно достав банку с водой, фермер открыл её и сделал несколько глотков.

– Ты очень плохо воспитан… – протянул Остин, возвращая банку обратно на пол прицепа. – Да, мы возвращаемся в Фанкивиллидж, где тебе предстоит пройти через наказание.

– Откуда ты вообще узнал, где я нахожусь? – не унимался герой. – Имею ввиду, я же изумительно разыграл свои карты: покинул деревню, оставшись незамеченным, перебрался в другую… Что за методики ведения следственного дела вы там используете?!

Крейг по-прежнему оставался невозмутимо спокойным, явно контрастируя с собеседником. Он поковырялся у себя за пазухой и достал оттуда маленькую коробочку. Положив табак в рот, ответил:

– Могу лишь предположить, что ты слишком быстро доверяешь людям. Некий кучер, имени которого я называть не буду, хотя… ты, вероятно, догадаешься… Поэтому, ладно, кучер Дарен, в повозке которого ты ехал, изначально восхитившийся твоей храбростью и поверивший в сказки про воина Карла, спешащего на берег реки Огайо, – он заметил, как ты выпрыгиваешь из прицепа возле деревни Ленноксфан. Дарен был разочарован твоим поведением. В первые минуты допроса он не хотел ничего говорить ни нам, ни полицейским, но когда ему рассказали, что воин Карл – обманщик и кровавый убийца, Дарен тут же выдал твоё местоположение! Более того, бедняга так расстроился, что готов был даже понести наказание за сокрытие убийцы, но полицейские, разумеется, не стали с ним ничего делать.

Далее, я сразу пообщался с Тедом Харрисом: это глава нашей деревни, помнишь? Именно к нему в дом ты вломился, совершив неудачную попытку обесчестить Оливию… Так вот, мы потолковали с Тедом и пришли к выводу, что оба не хотим, чтобы убийца был отдан в руки правосудия: процесс затянется ни на один месяц, а ты, как мы уже знали, склонен к побегам. Единственное верное решение, которое мы приняли – поймать тебя до того, как это сделает официальная полиция. Поэтому, я сразу же выехал в Ленноксфан и стал общаться с местными жителями, которые мне рассказали, что в доме Бриллианы Ричардсон уже несколько дней проживает неизвестный им мужчина. Также, они поведали, что полиция уже спрашивала у них подобное. Я понял, что опоздал. Подойдя к дому вчерашним утром, я увидел тебя, выбегающего наружу. Первая мысль, которая пришла мне в голову – ты убил эту Бриллиану подобно нашей Каролине. Мигом ворвавшись в дом, я обнаружил лишь побитого полицейского и ошеломлённую девушку. Она рассказала, что ты, на удивление, – прекрасный мужчина, якобы, владевший магазином одежды в Бостоне. Более того, ты – милый и галантный кавалер, к которому у неё постепенно созревали чувства. Я быстро объяснил, кто был её сожителем всё это время, но девушка отказывалась мне верить. После, мы вернули в сознание стража порядка и отправили его в бостонскую больницу: у бедолаги, по всей видимости, сломана орбитальная кость.

Все эти хлопоты отняли какое-то время, и я потерял твой след. Однако двинулся в ближайший лес и принялся разыскивать убийцу. Как ты уже понял, нашёл я тебя только ближе к вечеру. Ну а дальше – сам знаешь… Так вот, сейчас ты в повозке, и мы едем прямиком в Фанкивиллидж. Кстати, не жди абсолютно ничего хорошего: думаю, твой зад поджарят уже этой ночью!

Брэд вновь закрыл глаза. Ярость, накрывшая его сразу после пробуждения, потихоньку отступала. В голове тужились разные мысли:

– «Бриллиана считает меня милым и галантным кавалером и… у неё ко мне созревают чувства! Чёрт, как приятно это слышать! Да, Брилли могла быть в шоковом состоянии и ляпнуть нечто подобное лишь на эмоциях, хотя… мы же так славно общались несколько долгих дней! В любом случае, безумно круто осознавать, что мои чувства к ней взаимны! Далее, Дарен… Кусок г***а! Помнится, я сказал сам себе, что от него не стоит ожидать подставы. В ином случае – пусть меня убьют также, как лесника Генри или вовсе сожгут на костре… Получается, накаркал! С ума сойти! Мне нравились взгляды этого парня, а он предал меня буквально сразу! Чёртов подонок! Бриллиана права на все сто процентов: людей необходимо оценивать по поступкам, а не по полу! Дьявол, насколько же сильно я изменил мышление… Впрочем, слишком поздно!».

– Послушай, Остин, – обратился Брэд. Его голос впервые с начала беседы звучал миролюбиво. – У меня будет право на последнее слово?

Крейг сплюнул табак и выкинул использованную траву за борт прицепа.

– Мне нравится, что ты уже сам себе вынес приговор! – усмехнулся он. – Хотя, ты прав: сам же видел, что сделали со старым Генри… Да, тебя, вероятнее всего, приговорят к высшей мере, а суд, если и будет, превратится лишь в формальность.

– Остин, ну, пожалуйста… – промычал Брансон. – Как же много ты болтаешь, бог тебя дери! Я просто хочу узнать, могу ли я попросить к последнему слову ещё кое-что?

Крейг чуть изменился в лице, услышав подколку про «бог дери». Всё же, мужчина не стал отвечать грубостью на грубость, видимо, прекрасно понимая участь Брэда.

– Да, у тебя будет последнее слово. Более того, я готов простить твою дерзость во время всей нашей беседы и выполнить любую разумную просьбу. Чего бы ты хотел?

– Письмо! – прокричал Брэд. – Готов даже отказаться от последнего слова на эшафоте, но… отправьте лишь одно письмо по нужному адресу!

Остин почесал затылок, удивлённо глядя на Брансона.

– Ну… Это можно, конечно… – протянул фермер. – Но почта сейчас не работает: час ночи, как ни как. Поэтому, вряд ли смогу помочь…

– К чёрту рабочие часы! – перебил Брэд. – Доставите после моей казни! Главное, чтобы оно дошло до адресата, понимаешь?!

Повозка наехала на кочку и мужчин достаточно сильно тряхануло. Крейг быстро перевёл взгляд на кучера и прокричал:

– Проспер! Нельзя ли поаккуратнее?

Кучер мгновенно извинился, ссылаясь на плохую видимость из-за ночи. Остин вновь посмотрел на собеседника:

– Грешник ты… – молвил он. – И людей убиваешь, и чертыхаешься… Но я готов закрыть глаза на это!

Сразу после, фермер достал из-за пазухи помятый лист бумаги, перо и чернильницу.

– Вот, держи! – сказал Крейг, ставя письменные принадлежности перед носом Брансона. – Мне велено было рапортовать Теду Харрису, если поиск убийцы затянется. Сейчас уже ни бумага, ни перо мне ни к чему. Через четверть часа остановимся на чуток. Только без глупостей, понял? Буду тебя на прицеле держать, пока пишешь письмо! Вздумаешь бежать – пущу пулю между глаз, ясно?

Брэд кивнул и улыбнулся где-то глубоко внутри себя. Героя радовала возможность сказать тёплые слова Бриллиане перед собственной смертью. Пусть даже заочно. Через считанные минуты повозка действительно остановилась. Кучер Проспер вежливо попросил табака и Остин не стал отказывать парню. После, Крейг действительно отвязал преступника и, быстро взяв в руки ружьё, поднял ствол.

– Не тороплю тебя! – произнёс он, не сводя дула с головы Брансона. – Пиши столько, сколько хочешь по времени, но помни: у тебя всего один лист! Если что, я не подглядываю!

Брэд почти не слушал фермера. Вместо этого, он размял затёкшие пальцы и взял в руки перо с чернильницей. Какое-то время герой пялился на пустой лист, но вскоре всё же макнул остриём в тёмную жижу и принялся за дело:

– «Дорогая Бриллиана! Надеюсь, данное письмо застанет тебя в добром здравии! Вероятно, меня уже не будет в живых, когда ты будешь читать эти строки. Мне на самом деле чертовски тяжело писать всё это… Да, я натворил дел, за которые расплачусь собственной шкурой. Мудрецы, гласившие «Век живи – век учись!» правы на сто процентов: мне уже 36, а я будто совсем недавно понял, как устроена эта жизнь… Да, у меня был набор женоненавистнических установок: я на полном серьёзе считал, что все девушки – лишь жалкие меркантильные создания, целью жизни которых является поработить мужчин. Пусть будут прокляты гражданские активисты движения мужчин, чья деятельность повлияла на меня столь внушительно!

В первую очередь, любой человек, независимо от пола, – личность. Всегда можно будет найти бесчисленное множество людей, со взглядами которых мы не согласны. Мы вправе считать их плохими, но… нельзя осуждать кого-либо, только из-за принадлежности к мужскому или женскому полу! Человек оценивается исключительно по действиям и поступкам, которые совершает!

Кстати, да… Я на самом деле из 1949-го года. Понимаю, насколько безумным кажется подобное… Впрочем, неважно. Лист бумаги подходит к концу, а второго мне здесь никто не даст. Брилли, спасибо тебе за несколько дней беззаветного счастья! За твою искренность, доброту и заботу! Если бы бог или иные высшие силы существовали, я б попросил лишь одного: возможности провести с тобой остаток жизни!

Не прощаюсь, ведь где-нибудь в другом измерении мы с тобой обязательно встретимся! Целую, обнимаю и… люблю тебя, Брилли! Твой Брэд».

К концу письма на глазах героя выступили слёзы. Примерно минуту, Брансон безмолвно смотрел на собственный текст. После, повернулся к Остину Крейгу и сказал:

– Убирай свою пушку и связывай меня снова! У меня больше нет просьб перед казнью. Только передай это письмо по адресу дома, в котором приводил в чувства полицейского тем утром… Во имя всех святых, в которых ты веришь, прошу, – доставь грёбаное письмо!

Остин медленно опустил ружьё и подозвал к себе Проспера. Велев кучеру держать преступника на мушке до полной обездвиженности, Крейг принялся за дело. Через считанные минуты Брэд вновь был связан по рукам и ногам. Затем, фермер заботливо взял испачканный чернилами лист бумаги и, не читая написанного, аккуратно сложил его вчетверо. Надёжно спрятав письмо за пазухой, Остин произнёс:

– Не первый раз выступаю в роли стража порядка! Поверь, правило последних желаний приговорённого соблюдал всегда! – повернувшись в сторону кучера, фермер добавил. – Проспер, трогай!

Колёса вновь заскрипели, и повозка поехала. Несколько долгих минут стояла тишина, иногда прерываемая ржанием коней. Всё же, Остин прервал паузу:

– Не мне судить, но… вынужден вручить тебе кое-что. – фермер достал маленький клочок бумаги, на котором было что-то написано. – Та девушка, в доме которой я был… В общем, Бриллиана… Она поспешно написала кое-что для тебя и просила меня или полицейских, передать тебе это, когда произойдёт арест. Я не собираюсь вновь развязывать тебя, но могу зачитать вслух прямо сейчас, если желаешь. Ну или, отдам, когда прибудем в Фанкивиллидж. В любом случае, я позабочусь о том, чтобы тебе дали время на прочтение, хорошо?

Брэд ответил, что не разрешает фермеру читать личную записку вслух и выбрал второй вариант. Оставшееся время пути героя мучил лишь один вопрос: что именно в том самом письме от Бриллианы?

IV.

Темница представляла собой обыкновенную яму в земле, укрытую деревянной решёткой сверху. Самым комичным было то, что зиндан располагался аккурат на заднем дворе церкви, которой заведовал отец Августин. Брэда кинули туда сразу, как только повозка с кучером Проспером и фермером Остином Крейгом прибыла в Фанкивиллидж. Обвиняемому сообщили, что ближайшие два-три часа ему велено находиться в темнице, а после – начнётся судебный процесс. Ночь всё ещё плотно окутывала деревню, а Брансон лишь гадал, сколько именно сейчас времени. В любом случае, герой понимал – его будущее весьма печально и вряд ли он переживёт грядущий день.

При первых признаках рассвета у основания зиндана раздались шаги.

– Эй, дорогой друг! – донёсся хриплый голос Остина. – Как и обещал, передаю тебе письмо, лови!

Крейг небрежно бросил бумагу сквозь дыры в деревянной решётке.

– У тебя ещё минимум полчаса. Затем – начинается заседание!

Фермер удалился, так и не дождавшись слов благодарности от Брэда, который был всецело занят чтением письма. Первые лучи солнечного света едва ли начинали пробиваться в темницу, но герою хватило даже их.

– «Милый Брэд! Пишу в спешке и на эмоциях, поэтому, не могу даже подобрать слов! Всё случилось так молниеносно, а ведь минутами ранее мы с тобой мило обнимались в постели и планировали наше будущее! Как бы там ни было, я желаю тебе счастья, дорогой! Поверь, мне абсолютно неважно, являешься ли ты на самом деле преступником или же всё это – сфабрикованные ложные обвинения. Для меня это не имеет значения лишь потому, что я знаю тебя другим: добрым, отзывчивым и ответственным мужчиной! Мне было так приятно проводить время с тобой, Брэдди! Кажется, я люблю тебя… Извини, никому никогда не говорила ничего подобного… Очень надеюсь, что сможем ещё увидеться и крепко обняться! Береги себя и будь счастлив!».

Брансон уже и не пытался сдерживать собственных эмоций. Отложив бумажку в сторону, мужчина закрыл лицо руками и разрыдался. Через слёзы выходила вся боль несбыточных желаний и совершённых ошибок. Казалось, сейчас герой полностью осознал всё и раскаялся за содеянное. Однако было слишком поздно…

– Кто там хнычет, а?! – злобно произнёс Тед Харрис, а после, деревянная решётка темницы стала медленно отворяться. – Вылезай сейчас же! Тебя отведут куда надо!

Буквально через минуту возле зиндана появились трое широкоплечих парней. Одним из них был Юджин, с сестрой которого Брэд зверски расправился, а других Брансон видел впервые. Конвоиры моментально вытащили героя из ямы и, скрутив в шесть рук, повели в церковь.

Несмотря на ранний час, в здании храма уже собралась толпа людей: казалось, пришли абсолютно все жители Фанкивиллидж. Стояла гробовая тишина, но в воздухе чувствовалось то ли напряжение, то ли ненависть, с которой каждый прихожанин смотрел на истинного убийцу. Брэда поставили рядом с широкой деревянной скамьёй, возле которой находились отец Августин Серроне и Тед Харрис.

– Уважаемый отец Августин, – обратился глава Фанкивиллидж к настоятелю. – Вы всё ещё утверждаете, что этот человек – блаженный Джимми?

Было видно, что священнослужитель нервничает.

– Нет, мистер Харрис, я не утверждаю этого на все сто процентов. – дрожащим голосом ответил он. – Однако прошу вас позволить мне провести эту процедуру. Напомню, что в нашем поселении недавно был убит невиновный лесник… Следовательно, мы все заинтересованы в том, чтобы подобных ужасных вещей более не происходило.

Толпа недовольно загудела, но Тед развернулся и жестом приказал людям не шуметь.

– Что ж, пусть будет по-вашему. – сказал Харрис. – Начинайте!

Троица стражников подвела Брэда вплотную к скамье. Сразу после этого, конвоиры с силой нагнули Брансона: так, что он ударился лбом о деревянную поверхность. Затем, кто-то стянул с героя штаны, обнажая его зад. Послышался треск огня, а буквально через мгновенье ягодицу героя пронзила жгучая боль. Брэд не смог сдержаться и пронзительный крик наполнил всё пространство церковного зала.

На самом деле произошло следующее: отец Августин надел на руку толстую рукавицу, взял ей старую подкову и, раскалив ту на огне факела, приставил к попе обвиняемого. Согласно поверью, если после подобной процедуры на коже не будет ожогов – человек целиком и полностью является блаженным. К сожалению для Брансона, данный тест он ожидаемо провалил.

– Ожог!.. След!.. Глядите: жопа красная!.. – доносились крики зрителей.

– Блаженный, говорите?! – произнёс Тед, пытаясь перекричать толпу. – Да это ж простой самозванец! Наглый обманщик! Казнить его!

Толпа, услышавшая вердикт главы поселения, тут же согласилась с приговором, скандируя «Смерть убийце!». Сам отец Августин стоял неподвижно. Казалось, священник попросту не мог поверить в то, что человек, которого он приютил по прибытию в деревню – вовсе не блаженный, а настоящий хладнокровный убийца.

– Разговоры окончены! – орал Тед Харрис. – Тащите его во двор!

На Брэда надели штаны и силой поволокли к выходу. Вскоре, Брансон оказался рядом с эшафотом, сконструированным, судя по всему, на скорую руку: возле высокого клёна были раскиданы сухие ветви деревьев.

– Поджигай! Поджигай! – не унималась толпа. Часть людей уже успели выйти из церкви, другие – по одному протискивались сквозь узкий дверной проём или же вовсе вылезали через окно.

Брэда подвели к стволу дерева и крепко-накрепко обмотали верёвкой. Герой не сопротивлялся ни капли. Вскоре, возле места казни собрались все жители деревни, а во главе толпы стояли трое конвоиров, отец Августин и сам Тед Харрис.

– Попрошу тишины! – обратился глава Фанкивиллидж. – Итак, оглашается приговор! Данный гражданин, настоящего имени которого мы так и не узнаем, признаётся виновным в изнасиловании и убийстве Каролины! Более того, он виновен и в попытке совращение моей дочери Оливии! Мы – гордые и свободные люди и, я уверен в этом, никто из нас не позволит подобным мерзавцам соседствовать с нами! Приговор для убийцы – смертная казнь через сожжение! Наказание будет приведено в исполнение немедленно! Ура!

Толпа восторженно загудела. Ликовали абсолютно все, кроме отца Августина, который, слушая речь мистера Харриса, лишь развернулся к эшафоту спиной.

– Обвинённому предоставляется право сказать последнее слово! – вновь обратился Тед. – У тебя есть ровно одна минута!

Люди, пусть и торжествующие смерти себе подобного, всё же уважали устав казни. Следовательно, в толпе воцарилась тишина сразу после разрешения на последнее слово.

Брэд закрыл глаза. Герой чувствовал себя максимально опустошённым.

– Мне… – промямлил он. – Мне нечего сказать… Это был мой мир и вот, он подошёл к концу. Что ж, бывает! Попрошу лишь об одном: там, в темнице, лежит письмо, предназначенное мне. Я хочу умереть вместе с этим клочком бумаги. Принесите мне его!

Послышались недоумевающие возгласы, но Остин Крейг, который и передал записку убийце, тут же принялся расталкивать толпу. Фермер быстро сбегал до зиндана и, вернувшись с письмом в руках, подошёл к эшафоту. Обойдя ствол клёна, Остин сунул бумагу в руку Брэда. После – вернулся на место.

– Благодарю, мистер Крейг! – медленно произнёс Брансон. – Кстати, шикарный у тебя удар в челюсть! Ладно, все вы ждёте хлеба и зрелищ, не смею лишать вас этого… Начинайте готовить шашлык!

– Оливия! Где ты? – Тед звал свою дочь. – Мы же с тобой обсуждали… Отлично, действуй, дочь!

Из толпы действительно вышла Оливия Харрис, одетая в полностью чёрное платье. Юджин вручил девушке факел и рукой показал в сторону эшафота. Подойдя вплотную, Оливия впилась взглядом в глаза Брэда. Тот лишь улыбался. Безмолвная дуэль длилась около минуты, а после – Оливия бросила факел в кучу сухих веток, которые, к слову, были обработаны то ли селитрой, то ли простыми легковоспламеняющимися удобрениями.

Костёр вспыхнул моментально. Сотня людей, окружившая эшафот, что-то скандировала, но Брансон уже не слушал их. Герой лишь крепко сжимал в кулаке письмо от Бриллианы. Трескучее пламя подобралось к Брэду и тот почувствовал его жар. В следующие секунды, восприятие окружающей реальности стало покидать мужчину: он ощущал, будто летает где-то высоко в облаках… Наконец, тьма полностью окутала его сознание.