Демон пустыни : Глава 44

[У дверей в убежище, что на скорую руку сообразили Алтея и новоиспеченный муженек императрицы]

Восточное крыло дворца было самым укрепленным и сюда практически никто не заглядывал, потому как оно было дальше всех от главного входа.

«Сюда попросту никто не дойдет», — решили сообразительные человеки, (на всякий случай) приколачивая дополнительный слой толстенных досок к внутренней стороне дверей бо́льшего из залов.

—Проходите и не торопитесь. Всех спасти успеем, на всех места хватит, — проговаривал Сахрид, указывая гостям со свадьбы верный путь к отступлению. Его озабоченная телохранительница сейчас непробудным сном спала под одним из столов, на кои свалилась кирпичная кладка, порушенная воплем Гиллы. С горя от потери любимого она выхлебала в одну моську целую бочку красного вина, отчего ее участие в отражении нападения, а также в мелких сражениях и поединках стало о приоре невозможным. – Ох ма, — вздохнул муженек, когда за двери убежища забежал последний из гостей и небольшая старенькая служанка, — Госпожа Алтея, а вы уверены, что это все?

— Да, уверена, — кивнула лекарша, с гордостью смотрящая глубоко в толпу напуганных людей, — Моя ученица помогала мне составлять списки, а теперь она лечит раненых и хворящихся… Как малышка растет, — картинно всхлипнула она, оглядываясь обратно к коридору, — Кто-то еще идет?

— Демон? – напрягся Танзи.

— Не думаю… Это ж наши идут, — успокоено вздохнула она, едва завидев весело машущую императрицу и ее шкафоподобного воина, — Бальзи, а как вы тут и… Почему моего любимого второго ученика волочут по земле?… Он помер? – (тень радости в глазах).

— Не, — протянул Хаджа, вытягивая половой коврик в его полный рост, — Отрубился, когда свою кровь увидел. Он главную по нападению завалил. Я ее сейчас под кирпичами и камнями малость похоронил. Как мои журавлики оклемаются – сразу ее в тюрьму упекем.

— Добро, — улыбнулась мирная правительница, которая все больше прелестей битвы и кровопролития прочуяла за один только этот вечер.

— Где оставленные мною орлы? – нахмурился Хаджа, — Опять где-то прохлаждаются… Всех линчую, как вернутся!

— Не злись, они небось… в кустики отлучились… Сам же мальчик… Должен понимать какой это трудоемкий процесс…

— Для мальчиков на посту есть горшки с комнатными цветами! – рычал неумолимый начальник стражи, вызывая таким заявлением бурю женского негодования. Только их крики и оры начали приобретать силу, как из-за угла выбежали стражи, оставившие свои посты без пригляда.

Они бежали красные и запыхавшиеся, тяжело дышали и прямо на бегу кричали предупреждения :

— Начальник!.. Диииин!… Там на улице.. Такой… Пипец!… Всех… Того, этого… Порезали!.. Куча мертвецов и все такие мертвые!..

— Да по-нормальному объясните! – бесился Дин, отчего тени от ламп в коридоре стали дрожать и потрескивать.

— Идет очень сильный демон. Она вся покрыта смертельными для людей ранами, но ей хоть бы хны! – говорил один.

— Да, да… И у нее в руках… Ножницы! Только они одни, но она сумела зарубить и зарезать всех наших, кто стоял на постах к северу-северо-западу отсюда! – дополнял второй.

— Что прикажете делать? – выпалили они оба в один голос.

Их начальник, как человек воинского образца, думал недолго. Он вручил им всех женщин и заморского мужа, и приказал загнать оных в убежище, да покрепче закрыть там двери.

— …И еще одно, — через плечо бросил капитан дворцовой стражи, — Позовите красавцев, что остались там охранять спасенных.

— Зачем? – глупо переглянувшись вопросили стражи.

— В ГУБЫ ИХ ХОЧУ РАСЦЕЛОВАТЬ! МАМУ ВАШУ ЗА НОГУ! ПРИВЕДИТЕ И ВСЕ!! ЖИВО!..

— Так точно! – донеслись испуганные восклики стражников и причитания тех, кого несправедливо затолкали подальше от поля битвы.

— Дин! – ломилась через дверь лекарша, — Выпусти меня, гад, клизму ведь незаметно вставить могу! Вот веселье тебе тогда будет побороться с демоницами всякими!…

— Хаджа! – плакалась императрица, — Не делай глупостей! Позволь тебе помочь. Ты ведь видел – я умею бороться на мечах!

—… С более-менее честным противником! … Тут же будет долбанутая с ножницами! – рявкнул воин, выжидающий наступления врага. – Не бабское это дело! Поняли! Клуши глуздаватые, там сидеть, сказал!!..

— Чего?! – раздались обиженные вопли и вдвое усиленное пробивание укрепленной двери.

— Вай-вай, — цыкал страж с угольно-черными волосами и приличным шрамом на левой щеке. Его такая обстановка выбешивала и заставляла надеяться, что демоны прорвутся и станет хоть немного весело, — Я уж подумал, что нам придется охранять этих тупых куриц до самого рассвета.

— Помолчал бы… Ты хоть и его друг детства, а всё-таки нельзя так говорить. Не при капитане Дине, — осекал его другой страж, с металлической бляхой-орлом на плече.

— Да знаю я, что там его любимая баба сидит… Что мне с того? Помрет – не велика потеря. Новую найдет…

— Ооой дураааак, — стукнув себя по лбу произнёс второй страж. Он знал что последует за такое вопрошание.

— И что? Он ударит меня что ль? – крутил головой страж со шрамом, — Этот человечишка слишком сосредоточился на битве, чтобы замечать, что я вообще стою тут.

—Жаль… А хотелось бы… Смотри, он реагирует на что-то…

И точно, словно песчаная лисица, принюхивающаяся ко встречному ветру, капитан отряда дворцовых рыцарей Хаджа Дин брал след.

После первой встречи с Атом, он многому научился и сильно натренировал свой нюх и слух, чтобы вот в такой момент мочь отследить любого во дворце по простому дыханию.

«Совсем рядом… Двое демонов и… Человек»

— Парни, сто ярдов вперед, за поворотом. Два демона, один человек. Спасти и обезвредить для дальнейшего задержания. Выполнять, — скомандовал он, чуя скорое пришествие больной на голову охотницы.

— Убить… Уничтожить… Убить их всех… Порезать в лоскуты… — повторяла, как механическая кукла, лишенная достоинства и разбитая в двух серьёзных битвах капитан Золла.

Когда небольшая группа из двух стражей прибыла на место, там их помощь и не была особо нужна. Точнее, она все еще была нужна, но промелькнувшие мимо них локоны рыжих волос возвестили о том, что человек в безопасности.

— Похоже я никогда Ату долг не верну! – удручённо ревел страж со шрамом, припоминая разговор, состоявшийся накануне нападения.

Тогда Хаджа только набирал своих «орлов», а те (в свою очередь) должны быть перезнакомиться и быть готовыми к тому, что придется прикрывать тылы новых напарников.

Ата узнали многие, поскольку молвы о талантливом торговом переговорщике кружили не только в части придворных дам и восторженных бумагомарателей. В штабе дворцовой стражи о нем тоже были наслышаны и многие приняли его, как дорогого друга.

Когда же дело зашло за двух, приглашенных лично начальником Дином солдат… Тут и сам всеобщий любимчик удивился.

— Ат! – обнимал его рослый детина, запах и звук коего казались парню знакомыми, — Как хорошо, что ты выздоровел! Сможем биться на равных! Крушить головы и защищать дворец – это же совсем геройская честь!..

— Я рад… Аллат, — пыхтел Кофф, который попросту задыхался в его крепких объятиях, — Как Фахм поживает?

— Нормально… Очень даже неплохо. На время службы во дворце оставил его маме. Ну и понравилась же ей чернобокая скотинка. Наглядеться на него не может. Полагаю, вернусь домой, а мой верблюд уж ее к друзьям да на большой рынок и возит!

— Что уж тут поделаешь, — с жалостью улыбнулся Ат, наконец выбравшись из мертвой хватки честного солдата. Теперь речь зашла за знакомство со стражником, коего Хаджа представил, как дорогого друга детства.

С ним дело обстояло немного иначе. Он был бледным, высоким и худым, с черными волосами и двумя глазами-колодцами, вот только… Допустил бы Дин в свой отряд демона?

Да и внешне тот казался Ату знакомым… А его запах и особенно гулкое отсутствие биения сердца… Заставляли Коффа задуматься о многом…

Внимательно приглядевшись к демону, тот воскликнул, сильно пожимая стражу руку :

— Датте, дружище! Сколько лет, сколько зим! Забыл должно быть меня? А мою жажду крови? А селение, которое почти как два года назад поджечь хотел, ммм?

— Ты… Ты сдурел! – паниковал демон, понимая, что прочти слепой человек как-то сумел запомнить его, — Не было меня никогда в землях к западу от столицы!..

— А если тебя там не было, то откуда ты знаешь, что ни на западе? – хитро прищурился докапистый человек, он гаденько улыбался, припоминая одну вещицу, о коей ему Ку́да рассказала, — Слууууушай… Датте… Ты ведь тогда чуть мою любимую не пришиб ненароком, — протянул парень, крепко сжимая кисть демона. Так крепко, что та начала похрустывать, — Я тебе этого так просто не прощу…

— Стой.. Стой!.. Сломаешь же!… Не помню я твоей рыжей бабы, и не было меня в тех землях!.. Это все какая-то ошибка! – (паникует не на шутку).

— Раз так, то ты обязан мне за свою сохраненную жизнь, а поскольку вы – демоны – народ честный и правдивый, спасешь жизнь Шинны… Эмм… «Рыжей бабы», как ты нелестно выразился, и считай, что я тебя простил.

Напоследок гаденько улыбнувшись, Ат сделал так, что этот пакт демону и в страшных снах обязательно припомнится…

И вот сейчас… Оказывается… Был идеальный шанс вернуть долг. Но кто ж знал, что рыжая баба такая самостоятельная?!

А она тем временем на всех парах, и прихватив неизвестно где найденную сковороду, неслась на выручку любимому, сверкающие желанием помочь ближним пятки которого она видела совсем недавно. Еще до нападения на нее тех двух олухов.

«Лишь бы поспеть. Мы с ним так ни разу вместе никого и не били… Так не пойдет… Какая же мы пара, если у нас даже совместных боев нет?! Надо исправить! »

К этому моменту «швабра» маленько вернулась в себя, а проклятый ею на глухость человек – ели держался на ногах. Он устал, полученные им в предыдущих поединках раны саднили и медленно заживая понемногу давали крови сачится наружу. И даже так, он еще был при полном оружии. Он стоял, высоко подняв голову и был способен армию демонов завалить!

Только жребий решил по-другому.

Полный свежих сил Ат, готовясь к дальнему замаху бежал прямо на ничего не подозревающую демоницу.

«Снизу нападет», — ошибочно решила она, становясь в стойку для защиты ног и туловища. На это-то человечишка и рассчитывал. С ярыми криками : «второй раз на это кто-то ведется», коффовец со всего размаху ударил ее своим калёным лобешником прямо в голову. Оставшийся ее глаз мигом заплыл кровоподтёком, сама она начала причитать, что, мол, как так можно с женщиной, что ей больно и горько. Пятясь назад она начала гадко хихикать и тогда Ат понял почему. Воткнутые по самую рукоять ножницы… Последние ее заговорённые на победу в битве, ножницы… Торчали прями-ком из нижней части грудины человека.

— Нееееееееет! – завопила молодая погонщица. Она не желала верить в то, что только что увидела. Она желала бить и под руку ей попалась именно та, недобитая, демоница, — Получи, скотина! – взревела человеческая девушка, ударяя заплывшую синяками и ссадинами капитана вражеского отряда. Что-то звонко хрустнуло, и решайте сами : была ли это ручка, оторавшаяся от рассыпавшейся чугунной сковороды, или оказавшаяся слишком хрупкой шея поверженного врага.

В любом случае, эта лестница была последней и теперь все дело состояло в том, чтобы как можно быстрее предоставить раненых воли лекарей и их великой покровительницы – Ветра юго-севера – Антии.

Чары, наложенные проклятыми ножницами, начинали мало-помалу отступать. Теперь оставленные на произвол Ветров и Мира демоны лежали себе спокойно на поле битвы и могли отдохнуть, попутно залечивая самые серьёзные из полученных травм.

Парень, оставшийся без руки, девушка, чью ногу отсекло боевым томагавком и их капитан и непосредственный начальник, коей не доставало небольших кусочков кожи, чтобы подлечится окончательно и пойти на поиски постоялого двора подешевле.

— Я вот что-то не пойму… Понимаешь, — заплетающимся от потери крови языком лепетала Альзили, которая уже могла трезво соображать, только слова вылетали все не те.

— Чего? – обернулся на звук ее голоса За́ла, который придерживал руку, чтобы та быстрее приросла, — Почему она залечилась раньше, хотя мы моложе? Я тоже не особо пойму… А знаешь чего я еще не пойму?

— Валяй… Удив меня… Хе-хе.

— А я по-прежнему не пойму, почему даже на грани смерти, ты в первую очередь думала об этом кретине!

— Эй… Не обзывайся на моего Атульку… Он прелесть, не то что ты… Злобный, жуткий еще и обзываешься постоянно…

— Ох, серьезно? Серьёзно, блин! – в голос злился За́ла.

Он все свои силы потратил на «молот» и теперь демону не хватало сил, даже чтобы держать себя в руках. Теперь-то он ей все выскажет!

— Еще с первой встречи… С самой первой нашей встречи я думал, что ты бедовая, что бы ты дурочка, которая даже правильно удавку на шее жертвы завязать не может! Ты дура, и раз от раза доказываешь мне этот факт все более и более интересным фактом… Но это… Это просто вишенка на горе вишенок! Ты побила… Нет… Просто растоптала все мои ожидания! Молодец, поздравляю!

— Спасибо, — искренне улыбнулась Альзили, чья кровь восстановилась, но бок продолжал болеть, — Я очень рада, что ты наконец разглядел мой потенциал. Я гений, а ты лузер, кой так и будет до конца дней своих подсчитывать и угадывать мои промахи и недочеты.

— С чего бы мне это было нужно?! – буянил рассвирепевший демон. Ему сейчас было все равно, что вырвется из него в следующий момент. Он устал отмалчиваться и устал спускать этой дурочке все с рук, просто за милое личико и красивые глаза.

— Так ведь ты маньяк… Разве нет? – (так все это время и думала, а об истинных мотивах не подозревала).

—Очнись дура! Мне дела никогда не было до работы! Я пошел туда, только потому что ты пошла. А ты, в свою очередь пошла, чтобы свалить из земель демонов и жить среди своих ненаглядных тупых человеков!

— Почему ты на меня постоянно орешь?!

— Потому что ты дура!.. Ты клиническая, слепая дура! Сейчас во всю восстание, многие из наших ранены или уже погибли. Я вот руку потерял, восстановится никак не могу, а ты волнуешься, что этот дурак может схлопотать за убийцу принцессы! Ты демон, которого угораздило влюбиться в человека! Ты идиотка коих этот свет еще не видывал! Тебе самой-то не противно от того, какой ты выросла!…

Прокричав последнее высказывание, За́ла сумел подняться на ноги. Он тяжело пыхтел, сил на крик ушло еще больше и восстановление руки малость затянулось, однако двигать ею он мог.

Девушка демон смотрела на него незнакомыми глазами. Девяносто два года они знакомы, и еще ни разу Альзили не видела, чтоб За́ла так сильно злился. Его колотила мелкая дрожь, лицо приобрело неприятное ей выражение. Даже узкие глаза-щелочки казались агенту особенно жестокими.

— Что?! Ты осуждаешь меня за любовь? Ты мерзавец! – кричала она, тоже сумев подняться на ноги. Ей надоело все это. Пусть и в шутку, но «дурой» ее не называл только ленивый. Постоянно повторяющееся оскорбление понемногу стало для нее второй личностью, кою и желали видеть остальные. Но не она, — Как ты смеешь меня осуждать? Я хотя бы жила! Я делала что-то…я надеялась и делала что-то, чтобы попасть в то светлое будущее, о котором нам пели взрослые. Поступите в учебку, станете лучшими агентами, будете получать сложные заказы и вас обязательно представят к награде, которая так в вас нуждается… Чушь это и все! Глупость, не всамделишная глупость! Только старые бабки, читавшие нам пошлые книги для взрослых, заместо сказок на ночь, и могли верить в подобный бред!..

— Это не было бредом!.. По крайней мере… Не для меня… — начиная спускать пар, одумывался парень-демон. Теперь его начинала глодать совесть. А он этого ой как не любил. Сейчас она начнет плакать, он ее пожалеет и конфликт останется нерешенным… А такой красивый шанс подвернулся… Еще и звезды падают так сказочно здорово… — Знаешь, — завел он, подавая подруге платок, чтоб та могла закрыть свою рану, — Когда они читали нам эти книги, я… Конечно видел в этих рассказах что-то противное и ненастоящее… Но… Самым ценным для меня было то, что ты находила их романтичными. Ведь по одному из изложенных там сценариев ты и влюбилась в Ата. Верно? Добрый парень не с того ни с сего пожалел девушку, что в жизни жалости не знала… Вот только ты сильно ошибалась, потому как тебя постоянно жалел я! Я и только я! Потому что более ты никому не нужна такой дурой!

— Я его впервые полюбила… Впервые вообще кого-то полюбила… И хватит обзываться, а то я и взаправду отупею!

— Не больше, чем уже… Постой… Первую?… В смысле… А как же я?

— А ты друг детства, — спокойно объяснила девушка, — Уже ль забыл остальные сценарии? Друг детства помогает подруге сойтись с ее любимым. Таким обычно ничего не обламывается. Друзья детства – второстепенные персонажи любовных повестей. А ты и есть такой вот второстепенный персонаж, без права на счастливый конец! Живи с этим и не мешай мне любить человека!..

— Ну это уже ни в какие рамки…Я терпел твой мерзкий характер, я спускал твои обидные шуточки и розыгрыши, я потакал твоим капризам… Слишком долго. Больше терпеть не намерен.

Не говоря больше ни слова, он крепко вцепился своими руками в ее плечи, и не успела демоница ничего сообразить, как лучший и самый близкий друг ее детства украл у робкой, обиженной всем миром дурочки ее самый первый поцелуй.

Она не осмелилась отдать его Ату, хотя шансы были, она не отдала его тогда еще любимому и почитаемому Королю демонов, когда его высочество спало в своем черном горном троне, и вот теперь такой ценный ресурс был самым наглым образом сорван с бутоном ее юности.

Поцелуй длился будто бы вечно. Его губы были теплыми и на них чувствовалась запекшаяся кровь, а ее покалывали, выдавая бешеный ритм, отсутствующего сердца. Она была смущена не менее его, но его сердце не билось с такой юношеской яростью. Оно будто было давно готово к этому моменту и попросту ждало, когда все произойдёт на самом деле.

Отпуская демоницу и давая ей вздохнуть, За́ла хорошенько потряс любимую девушку, и ощупывая румяные пухлые щечки произнёс, внимательно вглядываясь в глаза, что были как у кошки :

—Слушай, Альзили… Я не собираюсь больше быть второстепенным персонажем. Я люблю тебя и не допущу на свое место кого-то другого. Поняла?! Если да, то мы сейчас ищем эту очкастую дуру и едем на юг, на курорт!.. Где ты будешь в обворожительном купальнике, с милой шляпкой на голове, мы все втроем будем пить там коктейли и нежится на солнышке, упорно стараясь загореть, хоть это и не в нашей природе! Нам всем будет весело, и мы будем жить так, как нам захочется, а не так, как нам посмеет приказать какая-нибудь алчная до власти и жести сволочь. Понятно?

— Угусь, — кивнула борзая демоница, что еще не видела, чтобы За́ла распалялся подобным образом. Она начинала его уважать, а это означало, что эпоха влюбленности в человека катится далеко и надолго в глубины ее девичьей ненадежной памяти.

— Еще раз услышу слово «дура» в свой адрес и кто-то до юга поедет лежачим да в гробике! – донеслось с верхушки холма.

Это была их дорогая начальница. Капитан Крэй очень упорно и сильно хотела добраться до ребяток и спасти их, самолично оторвав «швабре» ее шевелюру. Но сил у ней кое-как хватило, чтобы добраться до сюда. Она лежала на траве и мечтательно пялилась на звезды, словно этот чудный миг мог придать его достаточно сил, чтобы взлететь.

Она ловила себя на мысли, что очень давно просто не смотрела на звезды. Будучи в разведке или на полевых заданиях – нет времени глазеть по сторонам. Быстро все выполнил, пришел, отчитался и берись за следующее и так, пока… Ах да… Демоны ведь практически никогда не умирают. Только от очень глубокой старости, если сами не захотят, или если им не будут нанесены тяжелые и серьёзные раны, которые демоны попросту не сумеют залечить… В этих случаях досрочная пенсия приходит за героями сама. Костлявая такая. С именем звучным.

Вот и Крэй до последнего полагала, что за ней придут те, кому это надо… Да вот ошиблась. За ней пришли те, кого она рассчитывала увидеть не скоро.

Ее дорогие подчиненные. Совсем еще молоденькие демоны, а сколько сумели сделать? Сколько миссий они втроем выполнили, сколько целей и мишеней положили? В скольких вылазках да операциях побывать успели.

— Как я вас люблю, ребята, — прикрывая рукой глаза ревела капитан, что по допускаемой ею глупости пропускала обнадеженные улыбки своих дорогих подчиненных.