Одержав победу над республиканцем Джеральдом Фордом в 1976-ом году и заняв кресло президента США, демократ Джеймс Картер сумел быстро сформировать эффективную президентскую команду. Правда, эта команда была во многом неоднородна, в первую очередь, это касалось взглядов на отношения с СССР.
Часть сподвижников нового президента считала необходимым продолжать линию «разрядки международной напряженности», начало которой было положено еще при республиканской администрации Никсона с момента его встречи с Брежневым в 1972-ом году. После этого потепление отношений все больше набирало обороты. Был заключен договор об ограничении стратегических вооружений, все больше смягчалась взаимная риторика и, наконец, процесс «разрядки» достиг своей высшей точки в 1975-му году, когда состоялось знаменитое совещание в Хельсинки. Американские войска покинули Вьетнам, что привело к завершению многолетней кровавой драмы. Президентом США в это время был преемник оскандалившегося Никсона республиканец Форд.
Ту часть команды Картера, которая была настроена на продолжение этой политики, возглавлял государственный секретарь Сайрус Вэнс. В сенате точку зрения «партии мира» отстаивал сенатор Эдвард Кеннеди.
Но были и другие.
Эти считали, что «разрядка», с восторгом принятая уставшим от «холодной войны» советским обществом, на самом деле – лишь способ усыпить бдительность в чем-то наивных русских, а на деле противостояние двух сверхдержав обостряется и будет обостряться дальше, поэтому скрытую борьбу против СССР следует только усиливать. Эту позицию озвучивал перед президентом его советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский, фактический лидер «партии войны».
В его ненависти к России было много личного. Бжезинский ни на минуту не забывал, что он поляк, и считал, что «холодная война» началась не с приходом Трумэна и не с фултонской речи Черчилля, а с вступлением Советской Армии в Польшу, где она вместе с польской «Гвардией Людовой» разоружила оголтело-националистическую «Армию Крайову», подчинявшуюся эмигрантскому правительству Миколайчика в Лондоне и воевавшую одновременно против Германии и СССР. Этого американский поляк Бжезинский России простить не мог.
Да и по предыдущей части польской истории у советника президента США были большие претензии к русским. Эту очень личную позицию он и привнес в американскую политику по отношению к СССР.
Бжезинский считал, что необходимо наращивать гонку вооружений, в которой СССР, будучи менее сильным в экономическом отношении противником, будет вынужден для сохранения стратегического паритета идти на снижение уровня жизни своих граждан, что будет вызывать их недовольство. Результатом должно стать то, что Советский Союз неизбежно себя изнурит и будет вынужден капитулировать. Обязательно надо добиваться максимального геостратегического преимущества над русскими, выстраивая базы вдоль его южных границ.
Почему именно южных? Тут все понятно. С запада сухопутные границы СССР отделены от НАТО прослойкой его союзников по Организации Варшавского Договора. А вот вдоль южных границ Союза вполне можно замкнуть линию, состоящую из враждебных ему государств по образцу «Санитарного кордона», существовавшего к западу от СССР в 20-е и 30-е годы.
Начало этому было положено еще при Никсоне, когда за внешнюю политику отвечал госсекретарь Генри Киссинджер. «Разрядка» вроде бы и набирала обороты, только вот в 1972-ом году Никсон встретился не только с Брежневым, но и с Мао Цзэдуном. После этого Китай, формально оставаясь идеологическим противником США и спорщиком с ними из-за статуса Тайваня, по сути же начал выступать против СССР по всем фронтам, одновременно быстро улучшая отношения с США. Например, после сентября 1973-го года, когда большинство соцстран разорвали дипломатические отношения с Чили, Мао Цзэдун признал режим Пиночета и с ним сотрудничал. В окружении Мао Цзэдуна действовала мощная проамериканская группировка, оказывающая на Мао нужное влияние. После смерти вождя китайской революции эти же люди вошли в состав ближайших советников Дэна Сяопина, при котором политика сближения с США и противостояния Советскому Союзу начала проводиться еще активнее. чем при Мао.
Такой поворот событий привел к самым неблагоприятным последствиям для СССР. Граница потенциальной военной напряженности увеличилась за счет Китая на тысячи километров. Советский Союз теперь был вынужден в гонке вооружений разрываться на два фронта и держать крупные военные группировки не только в Европе, но и в Центральной Азии, Сибири и на Дальнем Востоке. Все это било по экономике, а значит, и по уровню жизни советских людей.
Еще при Форде, в 1975-ом году, когда стало ясно, что проамериканский режим Лон Нола в Камбодже обречен, а армия Пол Пота скоро вступит в столицу, США сделали нестандартный ход. Своих союзников-лонноловцев они эвакуировали из страны и… не стали мешать победе Пол Пота, поддерживаемого Пекином . Этому предшествовали секретные переговоры американской и китайской сторон. Между собой участники назвали итог этих встреч «камбоджийским компромиссом». Республику Кампучию предполагалось использовать как таран против просоветского Вьетнама. В Вашингтоне рассуждали так: рано или поздно Вьетнам ответит на непрерывные пограничные провокации всей мощью своих вооруженных сил. Тогда в конфликт, по замыслу США, разрастется путем вовлечения Китая на стороне Пол Пота и СССР на стороне Вьетнама. А это уже война между двумя ядерными державами, то есть – самая сладкая мечта американцев. Итог ясен – разгром Китая и ослабление Советского Союза, которому после этого можно будет диктовать любые условия.
Так и родился этот секретный «камбоджийский компромисс» между США и КНР. Американцы позволили разгромить Лон Нола, при этом некоторые из офицеров последнего по заданию американских кураторов заранее перебежали в армию Пол Пота и Йенг Сари. Среди них был и Тилли Нкоан, гражданин США, американец камбоджийского происхождения и кадровый агент одной из американских спецслужб.
Да и с самими двумя вождями «красных кхмеров» все было не так просто. Оба в молодости учились в престижном университете во Франции – всем известной Сорбонне, где они познакомились и организовали тайный кружок из студентов-камбоджийцев с ультралевыми взглядами. Организация называлась «Ангке», была строго засекречена, а ее члены именовали друг друга не иначе, как «брат №1», «брат №2», и так далее. Этим еще и отдавалась дань традициям масонов: в прошлые столетия Сорбонна была просто гнездом последних.
Члены «Ангке» исповедовали радикальный кхмерский национализм в сочетании с перевернутым в своем духе марксизмом, разжигая в себе ненависть к соседним с Камбоджей народами, буржуазной западной цивилизации и «предателям-ревизионистам из СССР». Были у них и свои приветствия, довольно своеобразные, их вряд ли можно было бы дословно перевести, как «Слава Кампучии!» — «Героям слава!», но смысл примерно соответствовал этому.
Очень скоро «Ангке» стала объектом внимания французских, а затем и американских спецслужб. За организацией установили постоянное наблюдение. Конечно, ее легко могли бы прихлопнуть, но – зачем? Ведь гораздо выгоднее в будущем использовать людей с марксистской фразеологией в борьбе против Москвы и ее союзников.
И с начала 70-х эта предусмотрительность начала давать плоды.
Когда в Белый дом пришел Картер, а вместе с ним Бжезинский в качестве советника по национальной безопасности, сотрудничество США с «красными кхмерами» начало набирать скорость – по настоянию последнего. Такая неразборчивость вызвала возмущение госсекретаря Сайруса Вэнса, лидера «сторонников разрядки» внутри демпартии. Именно из-за этого между Бжезинским и Вэнсом возникла открытая вражда, которая в дальнейшем уже никогда не прекращалась.
Бжезинский одержал верх. Поэтому чуть позже, когда в декабре 1978 года Пол Пот будет свергнут, США поддержат его уже открыто и официально, снабжая оружием через таиландскую границу отряды «красных кхмеров», отступившие в джунгли западной части страны. Также Штаты, используя все свои возможности в ООН, добьются того, чтобы именно полпотовская делегация сохранила свои полномочия по представлению страны в главной международной организации.
По большому счету, Бжезинский заработал бы себе настоящую историю для нового Нюрнбергского процесса, если бы таковой состоялся. Но советник президента был уверен в своей безнаказанности.
Но основным стратегическим направлением в борьбе с Москвой Бжезинский все же считал не Юго-Восточную Азию. Объектом его главного внимания стало другое место на карте мира.
Иран.
Южные границы СССР с запада на восток начинались с проамериканской Турции, члена НАТО. Следующим соседом Союза был Иран, возглавляемый шахом Мохаммедом Реза Пехлеви. После переворота и свержения Моссадыка в 1953-м году Иран неизменно проводил политику в интересах США и был членом военного блока СЕНТО, куда входили также Великобритания, Пакистан и еще несколько стран – союзников Америки.
Два самых северных военных аэродрома иранских ВВС располагались в Тебризе и Мешхеде, совсем недалеко от границы с СССР. А если разместить там американскую стратегическую авиацию, состоящую преимущественно из бомбардировщиков В-52 с ядерным оружием на борту? Особо интересен в этом отношении Тебриз, от которого какие-то минуты подлета до столиц советских республик Закавказья, да и остальной юг России тоже недалеко. Ведь договор об ограничении количества ракет не распространяется на стратегическую авиацию, да и важен сам прецедент. Если где-то рядом с советской границей появится база В-52, то в будущем, если ситуация потребует, то могут появиться и ракеты. Особенно если будет заранее создана инфраструктура для их размещения там.
Вот тут русские и подергаются. Может, так удастся сделать их во всем сговорчивее? И заставить заключить будущий планируемый и обсуждаемый Договор ОСВ-2 уже чисто на американских условиях?
Мысленно Бжезинский обозначил такие действия фразой – «слегка прижечь медведю пятки».
Против такого плана ожидаемо выступил Сайрус Вэнс . Отношения с СССР сейчас развиваются в мирном русле, зачем же провоцировать конфликтную ситуацию, которая может закончиться новым вариантом «Карибского кризиса»? Ведь Москва примет какие-то ответные меры. К тому же, близость новых баз к советским границам имеет и свой недостаток: их проще уничтожить ударом с территории СССР. Иными словами, достичь особых военных преимуществ вряд ли получится, а вот вероятность ядерного апокалипсиса возрастает многократно.
Но у Бжезинского был уже наготове свой аргумент. Советскому Союзу ответить на «иранский ход» будет нечем. Повторно на Кубу со своими базами русские не сунутся, Брежнев не Хрущев, на столь уж явную конфронтацию он не решится. Москва может разместить в Восточной Европе ракеты средней дальности «Пионер», но для США они не опасны, так как могут достичь только Западной Европы. Конечно, Советы поднимут крик по поводу агрессивных действий США, но на этом все и закончится. Достаточно же один раз протестировать русских на прочность, добиться, чтобы они дали слабину, а там уж можно будет думать и насчет следующего этапа давления на Союз.
Взвесив доводы Бжезинского (поддержанного главами ЦРУ и Пентагона) и его оппонента Вэнса, президент Картер решил принять позицию первого. Нарисованные советником президента перспективы выглядели ну очень соблазнительными.
После этого американская дипломатия начала энергично склонять иранского шаха Мохаммеда Реза Пехлеви, давнего и испытанного союзника американцев, к подписанию соглашения о Тебризе и Мешхеде.
Собственно, особо убеждать шаха было не нужно: Мохаммед Реза полностью зависел от США. Несмотря на то, что доходы иранского бюджета из-за растущих цен на нефть и газ ежегодно шли вверх, народ этого на себе не ощущал. Привыкший жить на широкую ногу шах регулярно запускал руку в государственную казну и с удовольствием ее опустошал, а его примеру следовало и все шахское окружение вплоть до губернаторов провинций. Нищета большинства граждан Ирана уже давно не удивляла заезжих иностранцев. Сами иранцы пока что возмущаться не решались: слишком велик был риск для каждого «пропасть без вести», а именно – в подземельях службы «САВАК», оборудованными даже пыточными комнатами и помещениями для казней.
На все эти проделки шаха Пехлеви заокеанские союзники смотрели хоть и косо, но все же снисходительно, причиной же тому была полностью проамериканская политика правителя.
Бжезинского беспокоили только одно: что предпримут русские, зная, что соглашение о базах в Тебризе и Мешхеде скоро будет подписано и вступит в силу?
Понятно, что они попытаются любыми путями добиться смены власти в Иране. Но возможности СССР в этой стране были сильно ограничены. Просоветские силы в Иране – партия ТУДЕ (коммунисты) и боевое крыло левых, так называемые «федаи» — не очень многочисленны, не пользуются в стране достаточным влиянием, поэтому не способны самостоятельно осуществить антиамериканский переворот.
Следовательно, Советский Союз однозначно попытается найти союзников для «ливийского» варианта, а для этого в Иране должен быть свой потенциальный «Каддафи». Собственно, его и искать не надо. Генерал Аббас Баджари, первый заместитель верховного главнокомандующего вооруженными силами Ирана (то есть — шаха), человек независимых суждений и с властными амбициями, необыкновенно популярный в армии, которая вполне способна пойти за ним при любой занятой им политической позиции.
— Разумеется, русские попытаются к нему сунуться, — заявил Бжезинский. – И наша задача сводится к тому, чтобы вовремя отследить такие попытки и их пресечь.
По рекомендации Бжезинского специалисты ЦРУ составили список потенциальных посредников, на которых попытается выйти советская разведка, чтобы через них договориться с Баджари о секретной встрече. За каждым из них было установлено наблюдение, включающее даже домашнюю прослушку.
Но прежде, чем эта система сработала, спираль событий уже начала раскручиваться. Коллеги из британской «МИ-6» сообщили ЦРУ, что в Иране находится вновь прибывший советский резидент, специалист по этой стране, уже начавший нащупывать пути к Баджари. От своего информатора сотрудникам МИ-6 было прекрасно известно обо всех деталях операции КГБ СССР и даже имя самого агента. Разумеется, ни своего информатора, ни русского агента британцы не назвали. Зато представители МИ-6 заверили ЦРУ, что держат ситуацию под контролем.
Особо радужного настроения у Бжезинского это сообщение не вызывало. Можно пресечь попытку одного советского агента, но будут появляться новые и новые. Проблема в амбициозной личности Баджари, и здесь надо что-то делать. Вариант смещения его с должности указом шаха, а также физическая ликвидация – в равной степени не годятся. Генерал слишком популярен в армии, можно получить неприятные последствия.
Скомпрометировать Баджари не получалось, надавить – не было оснований. Но Бжезинский не был бы сам собой, если бы не сумел найти решение не просто оригинальное, а из ряда вон выходящее.
Одним из секретных объектов на территории США была так называемая «база №48», не подчинявшаяся ни ЦРУ, ни ФБР, ни Пентагону. На этой базе проводились засекреченные эксперименты, которые назвать «научными» можно было с очень большой натяжкой. Директор этого учреждения Юджин Элспи подчинялся только главе государства, при этом он был человеком Бжезинского.
Поэтому советник президента прекрасно знал обо всем, происходящем там, а это происходящее по некоторым параметрам превосходило самые невероятные сюжеты фантастических романов.
Речь идет об «искусственной реинкарнации». Это в физической оболочке, человеческом теле, замена личности ныне живущего индивидуума личностью человека давно умершего. Причем – с сохранением памяти и первого (в нужном для экспериментатора объеме).
Допустим, живет себе какой-нибудь американский фермер, случайно попадает в руки экспериментаторов, и через некоторое количество времени из лаборатории выходит ОН (если брать лицо и тело) и одновременно НЕ ОН – личность-то заменена. Причем, для замены может быть «извлечена на свет» только личность человека, жившего и умершего не позднее, чем две тысячи лет назад. Почему природа здесь поставила такие жесткие рамки – экспериментаторы «базы №48» объяснить затруднялись.
К слову, о специалистах базы. До принятия в штат сотрудников все они, начиная с Юджина Элспи, были жрецами вуду, самого таинственного верования в мире. И раскрывать посторонним суть своих методов экс-жрецы не собирались. Сделали заказ – получите, только ничего не спрашивайте, объяснять все равно не будем.
Чем же такие манипуляции могли быть полезны для американских спецслужб?
Да очень просто. Нежелательному человеку производится замена личности, и теперь в его теле присутствует совсем иная личность – кого-то из тех, кто жил две тысячи лет назад или раньше. Но окружение-то данного человека о том не знает! Для них всех он остается тем же, кем был раньше.
Казалось бы, житель древнего мира, неожиданно для себя получивший вторую жизнь в конце двадцатого века, да еще в чужой оболочке, не сможет выдержать такое испытание для психики и неизбежно сойдет с ума. Но ничего такого не происходило. Все подопытные образцы совершенно спокойно осваивались в не привычном для себя мире будущего. Причина была проста: кроме нового тела неофит получал в наследство еще и память прежнего владельца этого тела. В дополнение к своей собственной.
Когда Юджин Элспи впервые ознакомил Бжезинского с результатами экспериментов, советник по нацбезопасности усомнился в достоверности рассказа и задал вполне естественный вопрос:
— Как же может у одной личности уживаться сразу две памяти, от двух разных людей? В лучшем случае, это будет раздвоение личности, то есть шизофрения.
— Уживаются прекрасно, — спокойно ответил Элспи. – Представьте себе, что вы телезритель и смотрели какой-нибудь фильм несколько десятков раз. Результат таков, что вы знаете наизусть не только сюжет, но и то, что произойдет в каждую следующую секунду фильма, вплоть до того, кто в каком тембре чихнет. Но при этом вы же не будете ощущать себя главным героем этого фильма. Вы ощущаете себя самим собой, просто вы лишь прекрасно знаете все, что знает этот главный герой. Так и здесь. Житель древнего мира и новой оболочке остается самим собой, но приданная ему дополнительная память замещенного человека позволит ему прекрасно адаптироваться здесь, у нас.
Объяснение было вполне доходчивым.
Впрочем, Юджин рассказал Бжезинскому и о тех ограничениях, с которыми приходилось сталкиваться. Например, самое первое замещение не давало жителю древности полной памяти замещаемого, а лишь какие-то ее фрагменты, в первую очередь – знание современного языка, на котором говорил прежний носитель тела. Да и то не полностью.
Другое ограничение при первом замещении тоже представляло собой реальную проблему. «Удержать» новый статус надолго было невозможно. Через несколько часов, максимум – половину суток, человек древности исчезал из тела, в которое возвращался его законный владелец. Разумеется, ничего не помнящий об этих событиях.
Лишь второй запуск «искусственной реинкарнации» позволял насовсем зафиксировать в этом теле его нового обитателя и придать ему полную память прежнего. Хотя у экспериментаторов всегда оставалась возможность для и н а к т и в а ц и и, то есть восстановления статус-кво.
Первые результаты оказались ошеломляющими. Личности взятых из американской тюрьмы пожизненно осужденных преступников были успешно заменены актерами театра в древних Афинах пятого века до нашей эры, эпохи знаменитой Тридцатилетней войны со Спартой.
При первом замещении актеры успели лишь отойти от шока, на это и ушло все время. Через несколько часов в свои тела вернулись преступники. А вот после второго замещения актеры уже чувствовали себя в двадцатом веке совершенно в своей тарелке. Проанализировав ситуацию, древние афиняне первым делом потребовали прекращения тюремного заключения. Ну и что с того, что они обладают телами и памятью осужденных преступников? Сами-то они законов США не нарушали! Хотя бы потому, что их прежняя жизнь протекала две с половиной тысячи лет назад.
Требование было вполне обоснованным, но, увы, невыполнимым. Ведь американскую судебную бюрократию в суть секретных экспериментов посвящать было нельзя.
Поэтому, поскольку афинские актеры особой ценности в качестве новых граждан США не представляли (в Голливуде своих талантов хватало), было принято решение об их и н а к т и в а ц и и. Преступники снова стали теми, кем они были изначально, и со спокойной душой отправились продолжать отбывание пожизненного, даже не догадываясь, что с ними только что происходило.
Кстати, существовало еще и третье ограничение. Для одной и той же личности из древнего мира замещений могло быть только два. Третье было уже невозможным.
Любому думающему человеку было ясно, что подобные «эксперименты» жрецов вуду – чистой воды сатанизм. Ни одна мировая религия, а тем более, христианская, никак иначе не оценила бы попытки колдунов совершить недопустимое вторжение в мир усопших душ. В понимании христианина потревожить покой душ умерших – еще более тяжкий грех, чем убийство людей живых.
Но для жрецов вуду, обосновавшихся под крылом Бжезинского не «базе №48» нравственные законы были не писаны.
Сам же Бжезинский будучи, как большинство поляков, католиком и человеком весьма консервативным в подобных вопросах, все же решил (скрепя сердце) пойти на компромисс с самим собой и программу оккультных экспериментов одобрил. Любые достижения не только в науке, но и в эзотерической сфере, могли в какой-то момент оказаться полезными в борьбе против мирового зла, которым Бжезинский считал Россию.
И вот сегодня оказалось, что его тогдашнее решение было правильным. Оставалось выбрать только удобный момент для похищения генерала Баджари с его последующей обработкой специалистами «базы №48». Ну и, разумеется, подобрать в древнем мире личность, наиболее подходящую для «замещения».
По понятным причинам выбирать эту личность решили в древнем Иране, который тогда назывался Персией, потом Парфянским царством, потом снова Персией.
Проблема была в том, что древняя история этой страны, была изучена недостаточно – в отличие от Греции и Рима. Слишком мало Фукидид, Плутарх и другие историки упоминали об азиатской державе.
А ведь задача стояла непростая. Надо было найти не абы кого, а деятеля, который бы соответствовал американским идеологическим предпочтениям и без колебаний принял бы предложенную ему роль проводника интересов США в Иране. То есть, требовалась близость убеждений.
И такой исторический персонаж был найден, причем усилиями самого Юджина Элспи, который на несколько дней буквально зарылся в исторических документах, дошедших до нашего времени.
Это был парфянский вельможа Варсег, сановник царя Харрута Второго, правившего Парфией во времена первой войны с Римом. Направленный в 53-м году до нашей эры послом в Рим, чтобы попытаться договориться о мире, Варсег перешел на сторону римлян и в качестве их союзника участвовал в походе против своих соотечественников. Погиб он вместе с Крассом в роковой для римского войска битве при Карре.
Выбор этой кандидатуры Элспи обосновал тем, что такой поступок свидетельствовал о приверженности Варсега западному цивилизационному пути. Ведь он предпочел служить римскому правовому государству, а не варварской восточной монархии.
А к Римскому государству республиканской эпохи в США относились с пиететом. «Сенат», «Капитолий» — все это было пришло в Штаты с древних берегов Тибра. Политический класс Штатов всегда считал именно Древний Рим основателем западной цивилизации.
Бжезинский кандидатуру одобрил. Вскоре была осуществлена первая стадия эксперимента.
Генерал Баджари как раз прибыл в Вашингтон во главе иранской военной миссии. В отеле, где он остановился, охрана генерала была нейтрализована усыпляющим газом – как и он сам. После этого в номер проникли специалисты «сорок восьмой базы», которые в течение двух часов оказывали какое-то никому не известное воздействие на потерявшего сознание первого заместителя верховного главнокомандующего вооруженными силами Ирана.
Потом Юджину Элспи, дожидавшемуся в своем автомобили у входа в отель, сообщили по рации, что все готово. Юджин вышел из машины, зашел в гостиницу и поднялся в номер Баджари.
Первое, что бросилось ему в глаза – какая-то неестественная бледность генерала, полулежащего в кресле. Казалось, что из него выкачали литр крови. Баджари с недоуменным видом оглядывался, то и дело останавливая свой взгляд на специалистах «Базы №48», а когда вошел Элспи, уставился на него.
Юджин взял стул, непринужденно уселся напротив генерала и спросил его:
— Выпить хотите?
Баджари некоторое время молчал, пристально разглядывая своего собеседника, а потом вдруг ответил – на отличном английском!
— Да… Я хочу пить.
Это означало, что небольшая часть памяти настоящего Баджари , а именно – знание английского языка – теперь присутствовала и у пришельца из первого века до нашей эры, теперь поселившегося в теле человека из века двадцатого.
— Виски, чай, кофе? – спросил Юджин.
Генерал недоуменно посмотрел на него. Видимо, тот скромный объем памяти, доставшийся ему от настоящего Баджари, этих слов не включал.
Один из американцев не растерялся и протянул генералу открытую бутылку кока-колы. Баджари осторожно взял ее и стал вертеть в руках, внимательно разглядывая. Потом все же решился, поднес бутылку к губам и в одно мгновение ее осушил.
Судя по довольному выражению лица, напиток ему понравился.
— Меня зовут Юджин, — сказал Элспи. – А вы кто?
— Я… Варсег. Чего ты от меня хочешь, Юджин? Кто эти люди, что с тобой? И что это? – Баджари повел рукой вокруг себя, явно имея в виду интерьер роскошного гостиничного номера.
— Варсег, ты умер, — четко произнес Юджин. – Ты был убит в битве при Карре вместе с Крассом. Сейчас твоя душа находится в другом мире и теле другого человека. Вот посмотри.
Двое спецов помогли генералу встать и подойти к огромному зеркалу. Аббас Баджари с изумлением уставился на человека, который в нем сейчас отражался.
Элспи терпеливо дал ему убедиться в правоте своих слов, а затем продолжил:
— Это мы, те, кого ты видишь сейчас перед собой, проявили свое могущество. Но еще могущественнее нас те, кому мы служим. Если ты будешь готов сам служить нам и им, мы воскресим тебя окончательно и дадим тебе еще одну жизнь вот в этом теле, в котором ты сейчас находишься.
— Вы – боги? – с трепетом в голосе спросил Баджари.
Юджин мгновенно ответил:
— Нет, мы не боги. Мы выше. Мы – американцы.
— Браво! – воскликнул Бжезинский, который сейчас сидел в своем кабинете перед экраном и наблюдал за событиями в режиме прямой трансляции.
Заместитель иранского главнокомандующего вслух повторил это слово с таким видом, словно хотел его хорошенько запомнить, а потом спросил:
— А парфяне? Римляне?
— Мы продолжатели дела римлян. И ты, если хочешь прожить еще одну жизнь, должен согласиться привести нынешних парфян в состояние полной покорности нам. Это ведь то же самое, что ты пытался сделать две тысячи лет назад.
— Две тысячи лет?! – вскрикнул генерал.
— Да, — сказал Элспи. – Со дня твоей гибели в битве при Карре прошло около двадцати столетий. Мир за это время сильно изменился. Так ты согласен служить нам, Варсег?
— Я буду служить вам, — без колебаний ответил Баджари.
— Отлично. Тогда ты сейчас выпьешь напиток, который мы тебе дадим, и заснешь. Проснешься ты, уже окончательно находясь в нашем мире и этом теле, которое мы тебе даем. Только всегда помни о своем обещании.
Генералу поднесли стакан с водой, в которой было растворено сильное снотворное средство. Инъекцию делать было нельзя: жителем позапрошлого тысячелетия укол иглой мог быть воспринят не очень положительно.
Выпив воду, Баджари довольно скоро уснул в своем кресле, после чего специалисты провели с ним сеанс временной инактивации. Генерал снова стал тем, кем был всегда.
Когда Баджари проснулся, он, разумеется, был в номере уже один. В первые минуты после пробуждения генерал ощущал легкое недомогание, которое, впрочем, довольно быстро прошло. На какой-то момент у него вдруг появилось ощущение, что в то время, пока он спал, с ним произошло что-то очень важное, но эта мысль мгновенно улетучилась.
Заместитель верховного главнокомандующего предался размышлениям. Недавно через посредника русские передали ему предложение встретиться с их резидентом, который специально прибудет из Москвы для этой цели. Было понятно, о чем пойдет речь. Москва хочет во что бы то ни стало сорвать строительство американских военных баз в Тебризе и Мешхеде, а для этого попытаться сменить режим в Иране его, Баджари, руками. Разумеется, коммунисты предложат ему стать иранским Каддафи и пообещают в этом свою полную поддержку.
Пойти на это? Или же нет?
Соблазн, конечно, велик, но и риски огромны. Если попытка переворота провалится, сбежать он не успеет. Спецслужба «САВАК» работает оперативно, да и ЦРУ в Иране не зря свой хлеб кушает, еще и британская «МИ-6» в этой компании далеко не последний участник. Шах сумеет проявить мстительность, а уж как будут расправляться в «САВАК», генерал знал. Врагу такого не пожелаешь.
Словом, надо еще думать и взвешивать.
Юджин Элспи сразу же был принят Бжезинским, который сразу же высказал восхищение качеством работы спецов «Базы №48». От былых сомнений не осталось и следа.
— Даю согласие на «полное замещение», как вы это называете, — сказал советник по национальной безопасности. – Повторите его захват по той же схеме в удобное для вас время. После этого главной вашей задачей будет полностью адаптировать его к современным реалиям, чтобы для окружающих он выглядел прежним Баджари.
— Сделать это будет несложно, — заметил Юджин. – Ведь у него будет еще и полная память Баджари-настоящего. Некоторый психологический дискомфорт будет присутствовать только в самом начале, а затем его психика полностью нормализуется.
Именно так все и произошло.
На следующий день, когда Баджари вернулся с саммита в свой отель, люди Элспи повторили свою схему временной нейтрализации охраны и усыпления самого генерала. Но нынешнее «замещение» было уже куда более основательным, чем за день тому назад. Теперь это был парфянин Варсег из древнего мира, союзник Рима, отныне полностью преданный Соединенным Штатам, но имеющий телесную оболочку и полный объем памяти настоящего Баджари.
А вот русские о том знать не могли, что теперь позволяло Бжезинскому успешно вводить противника в заблуждение. В результате, американцы получали огромное пространство для маневра, что позволяло им легко пресечь попытку советской разведки по смене власти в Иране. Значит, стратегическая авиация и ракеты США в Тебризе и Мешхеде б у д у т.
Таким образом, в «иранской» партии американской стороной был сделан ход не просто сильный, но и делающий положение противника почти безнадежным.
Настроение советника президента стремительно повышалось. Этому поспособствовали еще и хорошие новости из Китая, где преемники умершего Мао Цзедуна всячески показывали готовность к сотрудничеству с США во всем, что касалось противостояния с СССР. Это означало, что Советский Союз, тешащий себя верой в незыблемость «разрядки», уже фактически взят в клещи.
Такая бешеная активность Бжезинского имела еще одно обоснование, и оно было решающим. Жрецы вуду иногда могли заглядывать в грядущее. Не был исключением и Юджин Элспи. В свое время он приоткрыл перед Бжезинским завесу будущего и поразил его сообщениями, что к 1991-му году Советский Союз, скорее всего, капитулирует перед Западом и распадется, но через 31 год его преемница Российская Федерация, окрепнув, полностью перестанет считаться с ранее победившим, как казалось, Западом и начнет в 2022-ом году масштабное военное наступление против одного из вассалов США на спорных территориях, стремительно расширяя свое влияние в мире и восстанавливая в своем лице былую мощь СССР. Кодовых названий этого наступления два — «Z» и «V». Что это означает, Юджин сказать не мог.
Из полученной информации Бжезинский сделал надлежащий вывод. Допускать русского реванша в 2022-ом году нельзя. Значит, в историческом масштабе придется бить на опережение. Не дожидаясь 1991-го года, надо начинать оказывать мощнейшее давление на врага уже сейчас и этим ускорить поражение и распад СССР, добившись этого исхода на десять лет раньше. Тогда будет больше времени, чтобы успеть добить Россию уже окончательно.
Роман из двух книг “Гранд-пасьянс в кабинете Андропова” полностью опубликован здесь – https://www.next-portal.ru/users/grand-passianse/ ЧТЕНИЕ И СКАЧИВАНИЕ БЕСПЛАТНО.
Аннотация.
Политический роман с фантастикой и исторической прозой.
Пророчества последнего жителя затонувшей 12 тысяч лет назад Атлантиды и слепой провидицы Златы из Югославии свелись к одному: в 1979-ом году человечество ждет Третья мировая война и полное уничтожение. Это не останавливает группу американских “ястребов” во главе с Бжезинским, намеренных сорвать “разрядку” и вернуться к “холодной войне”: они готовят безумную выходку у берегов Крыма, не осознавая, что спровоцируют ядерный кризис.
Советская разведчица Валентина Заладьева (девушка из Древнего мира, погибшая в борьбе против Рима, но получившая “дубль-два” в теле жительницы XX века) решается на отчаянную попытку ценой собственной жизни сорвать гибельную для всего мира американскую провокацию, хотя понимает, что шансы на успех близки к нулю.
Еще почитать:
Ритуал Взросления — 4.Вперед, без оглядки
Кн.2. Глава 19. В Гафуте
Волчий путь — Глава 14, или Первый Яркий Сон.
Начало войны
«
»
07.04.2023
