Тоннель, по которому ползли ученики знахарки, незаметно для них самих сменился на чуть более широкий кирпичный проходец. Внутри он напоминал печную трубу и был столь же чистым.
Чем дальше ребята продвигались, тем ярче становилось в проходе и тем лучше они могли видеть свой дальнейший путь.
— Где это мы? – оглядываясь по сторонам проговорил Майит.
— В проветрительной системе, — спокойно объяснила Бебе, что помаленьку привыкала к постоянным удивлениям однокурсника, — Она проходит через весь дворец и делает так, чтобы жара в помещениях не застаивалась.
—Вау… Откуда ты столько знаешь о внутренностях дворца?
— Ты чего забыл? – усмехнулась девушка, — Я практически живу в лабиринте. А лабиринт – неотъемлемая часть дворца.
— Это, верно… Если бы не его потайные ходы – мы бы не выбрались сюда… — здраво рассуждал парень, — Правда и туда бы мы не попали, если бы ты…
— Тише!
Как и в лабиринте, Бебе вовремя успела прикрыть его варежку. Ведь в небольшое отверстие в стенке прохода молодые знахари увидели свою роковую красотку, а вместе с нею еще двух загадочных личностей. Те с осторожностью, но живой что-то обсуждали, и никак помыслить не могли, что об их встрече узнают две заблудившиеся случайности.
— Почему Сая с ними? И почему… Она так… Изменилась?
— О чем ты? То же лицо и даже платье… Она вообще в курсе, что форму менять надо! …
— Не бухти… Просто… Что-то в ней самой будто бы поменялось…
— Это потому что она с тобой не заигрывает?
— Хватит издеваться! Говорю изменилась, значит изменилась! – (ругается в голос).
— Не ори, полудурок!.. – зашипела Бебе, надеясь успеть заглушить его вопли.
В это время внизу фигуры принялись крутить головами, подозревая в стене какой-то шум.
— Наверное мыши, — проговорил один из лжецов, после чего «мыши» смогли и дальше подслушивать их разговор.
Хоть и обрывками, но речь заговорщиков долетела до ушей молодых отравителей. Они четко разобрали слова «тетрадь у меня», «фартук», «легенда», «вы не знаете, что теперь у людей императрица?», «но я видела ее, причем воочию», «крылья». Это были лишь обрывки фраз, какие-то краткие песчинки от потока времени их совещания, однако даже этого было достаточно в качестве улик.
Когда заговорщики ушли, ученики знахарки провели свое быстрое совещание.
— Ну что будем делать? – спросил Майит.
— Думаю, следует найти капитана дворцовой стражи и все ему рассказать.
— А он станет нас слушать?
—А почему бы нет? Мы видели злоумышленников, мы примерно знаем что они желали провернуть и слышали часть разговора. Если «крыльями» был тот цветок, что мы искали для твоей подружки…
—… Ой, теперь до пенсии будешь мне припоминать?
—… Если это был тот цветок, то теперь они сами его как-то раздобыли. А, насколько я поняла по их интонациям, добра они императрице точно не желают. Нужно предупредить кого только мы сможем!
— Императрица, — задумчиво улыбнулся Майит, — Интересно, она красивее нашей наставницы? …
— Ты не исправим, — покачала головой коллега ловеласа.
Секундами позже они выбили решетку в стенке тоннеля и их глазам предстал путь вниз, на волю.
Уже совсем скоро они неслись по одному из дворцовых коридоров, надеясь лишь на то, что память Бебе лучше, чем у Майита и что они успеют добраться до стражников вовремя.
Капитан дворцовой стражи Хаджа Дин сидел на своем привычном месте и, как и каждое утро, смотрел как его беспокойная госпожа, пытаясь делать несколько дел одновременно, куда-то вновь опаздывает.
«Какая же она милая, когда торопится… Словно у нее грелка на углях убежать может», — умилялся бывший солдат, подпирая одну щеку рукоятью своего меча.
Данный ритуал давно стал обыденным, поскольку неуклюжая императрица опаздывала по поводу и без оного, всегда просыпалась позднее, чем требовалось, а все потому что ее заботливый телохранитель переводил часы на несколько минут назад.
Так она высыпала положенное ей время, а он мог подготовить туалетные принадлежности , варианты ее сегодняшних нарядов, теплую воду для умывания и легкий завтрак , а вместе с тем и все необходимое для ее опозданий. Плюс ему нравилось наблюдать как госпожа во сне причмокивает и теребит подушку.
«Ну не могу я прекращать сон такого милого создания», — оправдывался он перед самим собой, когда обнаружившая (в очередной раз) подставу госпожа ругалась на Хаджу и его неумение справится с простыми вещами.
Мужчина эту ругань воспринимал, как другие люди воспринимают мурлыканье котят или свист чайника — с улыбкой и ощущением чего-то домашнего.
И вот сейчас, пока вверх летело содержимое ее гардероба… Все эти многочисленные рубашки, топики, платья, туники, платки, шали и панталоны… Все эти носочки, перчатки, носовые платки и постельное бельё – «шкаф» радовался как кот, коему удалось свиснуть с кухни немного сливок.
Хаджа не смущаясь улыбался смеси серьезности и рассеянности госпожи Бальза́ми. Он прекрасно знал, что она не видит в нем мужчину. Хаджа для нее был скорее как старший, ужасно заботливый и легко раздражаемый брат. Потому как именно таким он и был.
Однако парню ее любить это ничуть не мешало. И всякий раз, как сослуживцы или одногруппники по служивой учебке пытались свести шкафоподобного парня хоть с кем-нибудь, он заявлял им, что при следующей их попытке – его меч в ножках не задержится. Друзья смеялись, но шутку за правду принимали.
«Ну вот какая девушка сравнится с этим сокровищем? », — размышлял влюблённый в свою работу мужчина, — «И хороша, и стройна, и умом блеснуть может и мерзавца на место поставить тоже… Вот, к примеру, вспомнить наше с госпожой знакомство…»
*
То была, наступающая только в крупных городах, весна. Весна 510 года. На дворе алеял маками апрель, провожая своими глазами-озерами отбывающих в родные края запоздалых гостей столицы. Меж тем молодой, только вернувшийся с заставы в прибрежных землях, солдат, а ныне простой гражданский – Хаджа Дин – остановился в Воине, городе, что славился плохой гвардейской службой, частыми грабежами и публичными домами всех мастей и разновидностей. Именно здесь, когда-то давно, еще до службы в водных войсках, Хаджа был в числе бравых «красных» мундиров.
Совершенно не волнуясь за свое будущее новоиспеченный обычный подданный империи ждал, когда проведут перерасчет его воинских дел, чтобы тому назначили все необходимые льготы и доплаты к будущей зарплате.
Перерасчет мог вестись несколько месяцев и иметь неутешительный конечный результат, и даже так господин Дин старался думать на светлую сторону.
Он ходил на рыбалку, надирался в местных тавернах, смотрел на красивых девушек, коим целомудренность была чуждой, наблюдал красивые виды и салюты, кои запускали в Воине при любой погоде, празднике, времени дня и ночи.
Будучи патриотом и верным (бывшим) служивым своей Родины – Хаджа наслаждался выдавшимся отпуском по полной. И правильно делал, ведь на смену салютам шли грозовые тучи неутешительных новостей.
Где-то в воинской канцелярии потеряли все бумаги, какие только могли свидетельствовать о его принадлежности к солдатской должности…
В гневе Хаджа разнес кабинет главного по канцелярии. Вот только это ему не помогло. Добравшись до ближайшей питейной Дин пил как никогда прежде!
А на утро, проснувшись на коленях милой, до жути красивой девушки, которая смотрела куда-то в даль своими чистыми голубыми глазами, он решил ничего боле не загадывать и взялся серьёзно продумывать собственное будущее.
Они сидели на набережной одной из рек Воина – Лаве.
«Лава» — на герском означает «любовь», и только спустя некоторое время Хаджа понял, что не зря поехал именно в Воин, и что не зря тогда напился до чертиков, позволяя судьбе чертить линию его жизни другим людям.
По реке мерно плыли парусники и мелкие рыбацкие лодочки, а они все продолжали сидеть так : он – головой на ее коленях, смотря только на нее, и она – улыбаясь и, задумчиво поглаживая его по волосам, глядя на великолепие простого герского духа.
Неизвестно сколько точно сей прекрасный миг продолжался, но лично сейчас Дин мечтал снова очутится на той набережной, на коленях любимой девушки. Только… Наверное это невозможно …
— Ой… Прости, я что-то задумалась, — запричитала тогда Бальза́ми, замечая, что ее спасенышь давно проснулся. Она мило сконфузилась, как конфузилась при любом неудобном случае. А Хаджа смотрел на будущую императрицу и думал :
«До чего прекрасная особа… Интересно есть ли у нее кто-то? »
— Ничего страшного, — произнёс парень, приседая ступенькой ниже. Теперь голые пальцы ног бывшего служивого могли касаться глади реки. Для него это было обычное дело, но она… Она смотрела на его купающиеся ноги с некоторой завистью.
—Хочешь также? – предложил он незнакомке. Но та лишь головой замотала :
— Что ты… Что ты… Мне же нельзя…
— Болеешь чем? – удивился Хаджа, — Так это быстро… Речка Лава, говорят, чудеса творить горазда… Может и тебе поможет.
— Такую хворь она точно не исцелит, — повесила нос молодая красавица.
Не знамо что делает, Дин потянул ее за руку и в следующий миг она оказалась с ним на равных. Ее щёки вспыхнули от такой неожиданности. Хаджа же (не желая, чтобы красавица увидела его ответную вспышку) принялся расшнуровывать ее остроносые туфли.
Когда со шнурками было покончено – пальчики узрели белый свет, а еще через секунду – уже две пары довольных ног бултыхались в мутной водичке реки Воина. Для солдата на гражданке – такое занятие было в порядке вещей, для незнакомой девушки же сегодняшний день был настоящим праздником.
Ведь она делала то, что нельзя было сделать во дворце.
Тогда несчастный влюблённый еще не знал кем была его прекрасная спасительница.
И пропала она также внезапно, как и появилась, а на следующий день за Хаджой Дином, при полном параде с хлопушками и флагами дворца империи, прибыли гвардейцы в жёлтеньких мундирах.
Не понимающий, что «золотые» забыли на территории «красных», парень открыл рот от удивления и тут из покрытой бархатом и каменьями кибитки выпорхнула черноволосая незнакомка и мигом позже, оступившись на лесенке этой самой кибитки, рухнула на земь.
Никто.
Никто из придворных не побежал помочь ей подняться. Все они стояли живыми стату́ями, в ожидании, когда госпожа справится самостоятельно. Наблюдавший и подбежавший к ней Хаджа готов был рвать и метать.
— Что вы тут застыли?! – орал он, не переживая, что в любой момент гвардейская пика может проткнуть его горло, — Не видите ноги у девушки кривые – ходить нормально не может… Так помогли бы ей ВОЛКИ ВЫ ЧЕРТОВЫ!!!
Пыхтящие от возмущения придворные даже мускулом не дёрнули (а хотели и вовсе не мускулом). Злость господина Дина продолжала клокотать. Казалось, что в любой миг он может кинутся прямо на одного из «золотых». Однако она малость поубавилась, когда он услышал ее смех. Молодая императрица, сидевшая на пыльном тротуаре, в голос смеялась с его правильных слов.
— Ну спасибо, — улыбалась она, — Ноги кривые? Так ты сказал? А на реке тебя их кривость не смущала…
— Извини…
— Ничего страшного… Слушай, солдат из Воина – пойдешь ко мне в штат?
— Что? – ошарашено выпучился «шкаф».
— Будешь начальствовать и рявкать на этих олухов и вместе с тем – защищать меня. Пойдешь? Проблем с окладом не встретишь, а за доплаты и льготы можешь не…
— Не пойду, — (сразу пожалел и хотел оторвать собственный язык).
— Почему? – округлив голубые глаза, удивилась девушка.
— Потому что я не знаю кто ты такая, — спокойно ответил служивый, — Я однажды видел Императора и он даже мне руку жал, но вот тебя… Извини, я пока что не знаю кто ты такая.
Пораженная до глубины души его величием воинской мысли, девушка поднялась во весь рост и, с бравостью солдата, ударив себя в грудь возвестила :
— Я – Бальза́ми Ка́дика, будущая императрица самой большой империи Геры. Девушка, поклявшаяся думать и служить своим подданным, верой и помыслами защищая их покой. Теперь пойдёшь ли ты ко мне на службу?
— Нет, — пожал плечами «шкаф».
— Но почему? – надулась императрица.
— Потому что это пока что пустые слова, которые и я мог заучить. Посмотрим как пройдет восхождение на трон, — ухмыляясь проговорил Хаджа, — Там и поговорим.
Воинская улыбка Бальза́ми не спала и перед чашей, в которой всех ее предков благословляли на престол. Был собран полный зал. Она произнесла красивую, вдохновляющую речь. Хаджа ликвидировал парочку мерзавцев, что хотели кинуть в нее бутылки с зажигательной смесью. Да, оказалось, что очень многие не любят семью императора. Однако, в остальном, восхождение прошло успешно. И уже на следующий день над всеми этими ВОЛКАМИ ПОЗОРНЫМИ главенствовал малый, оставшийся без воинского опыта, зато заручившийся поддержкой главы империи.
Он ходил перед их носами и взад, и вперед, и ветряных усилий ему стоило просто улыбаться, скаля все тридцать два зуба, а не смеяться над придурками в голос…
*
«Нда… То были хорошие времена», — думал бывший солдат, — «По крайней мере тогда не назревал вопрос с будущим ее замужеством! »
— Чтоб паром его везущий затонул… Хорошо хоть называется «Итаник»… — пробурчал ревнивый телохранитель.
— Что ты сказал, Хаджа? – (среагировала на звук его голоса).
—Нет, госпожа, ничего… Вам показалось, — улыбнулся Дин, надеясь, на то, что слух по утрам у нее дремлет.
— Тогда ладно, — пожала плечами опаздывающая особа.
«Чуть не влип… » — выдохнул он.
Бебе сделала уверенный поворот за угол, но ей пришлось мигом остановится, ведь не поспевающий за нею однокурсник двигался уже из последних сил, а его дыхание больше походило на хрип тяжело больного человека.
— Ну чего ты там копаешься?! – зло цедила она через зубы, — Мы так не успеем! …
— Я… Больше… Не… Могу… — придерживая левый бок кряхтел парень.
—Давай живее… Тут осталось метров сто-сто пятьдесят…
—Ой! … Оставь меня умирать… — (сказал и рухнул лицом вниз).
— Если не пошевелишься, то я сама тебя убью! Реанимирую, придушу и за ноги подвешу! – ругалась исполнительная старшая.
— Да дай же ты мне просто помереть, — плакал Майит, которого она теперь попросту волокла по полу.
Путь с такими осложнениями занял почти вдвое больше времени, чем Бебе рассчитывала. Однако даже так знахари умудрились поспеть к посту стражников именно в тот момент, когда они закрывались на обед.
— Стойте! – из дали кричала девушка, бросая своего подопечного под самые ноги двух «золотых».
— О, какие милые детки, — улыбнулся тот, что был самым толстым. Его шея была в двое толще его собственной ноги, а маленькие колкие глазки лишь придавали стражнику больше сходства с поросёнком, — Как вы тут оказались?
«Вот ведь не повезло», — решила Бебе, осматривая постовых и разом жалея, что они не опоздали.
— Что ты, кум, какие ж это детки, — наклоняясь к лицу низенькой девушки издевался, сюсюкая, другой гвардеец, совсем обратной внешности. Мужчина был выше толстяка, а сама его физия была свидетелем его мерзкой любви к издевкам, — Это же наши маленькие любители покомандовать. Что так зло смотришь на меня, Бебель, разве я не прав?…
— Бебе, кто эта образина? – поднялся Майит, начиная чувствовать свои ноги.
— Это мой брат, — испепеляя гвардейца взглядом проговорила Бебе, не без сожаления в голосе, — Мама-папа низкорослики, а он возьми и в пограничный столб вымахай.
— Обиделась, да? – надул губу задира, — Как это низко с твоей стороны… Ладно, мы еще не простили вам обоим того раза, как вы нас перед начальством опозорили. Проваливайте, — принимая рабочую позу, помахал он, выставляя перед собой пику, — Это так… Мало ли ты БЕШЕННАЯ… А?
— Хватит глумится, гад, — злился Майит, заступаясь за подругу, — Мы вас не позорили, мы просто поставили вас перед фактом, что весь «низ» дворцовой стражи ходит с глистами!
— Брось, Майит, правда… Чтобы этот кретин хоть чего-то понял, у него должно быть сверху занято. А там только его персона и сидит… Нарцисс фигов…
— Обидные слова говоришь, сестричка.
— Ну хоть кто-то с тобой разговаривает. Друзей уже нашел? Шаровары у тебя правильного желтого цвета. Ты ж их наверное с детства не менял.
— Извини, но я не просил глупости с доставкой на дом, а сами ослики и их малыши гуляют снаружи!
— Иди павильон подопри. Он сейчас рухнет!
— ДОВОЛЬНО! – рявкнул Майит, коего эта дешёвая клоунада окончательно взбесила, — Займитесь этим ПОЗЖЕ. У нас дело к вашему начальнику.
— Дина сейчас нет, — не отрывая взгляд от своего отросшего ногтя, протянул «добряк».
— Да, скажите нам, что хотели, а мы… Подумаем. Говорить ему или еще немного поржать над вами.
Ребята понимали, что эти гвардейцы скорее всего прогонят их взашей, глумясь при этом, как стадо идиотов, однако нужно было, чтобы о сговоре узнали. Решительно переглянувшись они выпалили :
— На императрицу готовится покушение! Ее хотят убить!!…
Как они и думали, «золотые» не восприняли предупреждения всерьёз, а точнее просто осмеяли юных отравителей.
Смеялись подлецы долго. Придерживая животы и смахивая проступающие слезы. Их смех то утихал, то набирая новую силу звучал громче и громче. Наконец, когда «столб» привел свои дыхательные пути в порядок, он проговорил указывая своему напарнику на парочку шутников.
— Ты… Ты представляешь… Понимаешь о чем эти улитки говорят?
— Да, братец… Они… Такие забавные.
— Да уж… — хихикнул «столб» и, переходя на скучный тон голоса, безразлично процедил, — Да кому в здравом уме хватит гонора сунутся сюда, когда мы с братаном в дозоре?
— Ну… Я даже не знаю..- наигранно задумчиво проговорила Бебе, — Можеет… УБИЙЦАМ?!! Брат, когда ж ты перестанешь уже тупить! Мы говорим правду, а вы двое — тратите бесценное время! Пустите нас живо!
Обиженный таким вопросом «золотой» молча раздувал ноздри и глупо шевелил губами, словно пережевывал каждое слово сестры, внимательно пробуя на зуб возможность ответить ей.
Когда же ответ был готов, за спинами отравителей, вышагивая в окружении пары сослуживцев показался начальник стражи.
Хмуро оглядев собравшихся он начал разнимательные процедуры.
— Сержант Гамбара́… Какого черта опять препираетесь с младшим отравителем Гамбара́?!
— Ну я это… — залепетал онемевший «столб».
— А они вообще на нас напали! – нашелся что ответить выпучившийся «добряк», своим массивным телом прислоняясь к напарнику и желая добиться от начальника небольшой помощи, — Говорят всякую чушь, да время наше… На обед… Тратят… Да! …
Коршуном нависший над ним начальник, прогибал гвардейца так сильно, что он в любую секунду рисковал испарится из виду. Становясь все более хмурым, сам воздух вокруг них приобретал серость, а свет, пропускаемый высокими окнами, — поглощали тени. Набирая побольше воздуха в легкие, начальник стражи рявкнул так, что рамы и дверные петли заходим ходуном :
— А какого черта они тогда еще не в кандалах?! Ё-моё! Какие-то смутные сущности бродят по замку, а мои орлы – горлопанить, как петухи щипанные и горазды! Почему я до сих пор из вас чехлы для мечей не сделал? Были бы очень удобные – кожаные такие!
— Господин… Господин Дин… — затряслись гвардейцы стоящие на посту. Секундой позже за спиной Дина раздался звук брякающего металла – стражникам, что пришли с ним тоже было не по себе.
— Уважаемый, — произнес Майит, пальцем постукивая по накаченной спине бывшего служивого.
Взгляд, который тот встретил в ответ своему жесту, в книге лучше не описывать.
Дин уже собирался накинутся и на безрассудного паренька. Тот видел как глаза главного стражника налились кровью, а грудь полнилась воздухом для новой волны разрушительного ора, однако резко открывшаяся дверь – сделала ему небольшое спасение.
— Хаджа! – ругалась девушка с черными волосами, — Хватит глупостями заниматься! Тебя на весь дворец слышно!
Закончив с гневной речью Бальза́ми обиженно надула щёки в своей обычной манере. Накал страстей тут же спал, вместе с тем посветлевший зал возвестил о том, что телохранитель был приструнен своей госпожой.
— Есть, моя императрица, — вытянулся он по струнке, а Майит и Бебе не без улыбки подумали :
«Вылитый щеночек… Только хвоста виляющего не видно… Чтоа? Она – императрица! »
[За несколько минут до того, как Хаджа начал орать]
Императрица и имперская знахарка вновь сидели у низенького круглого стола, поскольку она позвала свою подругу для серьёзного разговора.
— Что-то явно интересное творится на этом плоском шарике, — ухмыльнулась лекарша, наливая им обеим травяной чай, — Уже второй раз за неделю ты зовешь меня по «важному» поводу. Скажи, жених уже едет, да? Хаха.
—Алтея – это серьёзно, — выпрямившись сидела Бальза́ми, вперив в подругу пару внимательных глаз.
Та не была дурой, а потому поняв всю свою ошибочность произнесла :
— Кто-то умер?
— Полагаю… Скорее воскрес.
— Что? – удивилась Зинт и ее глаза забегали по сторонам. – О ком ты? Я его знаю?
— Некто… Ат Кофф, он служит у Пульсара в качестве посредника по торговым связям…
— И что же?
— Имеется мнение, что к его появлению причастен… Андат.
— Что?! Ты соображаешь, что говоришь! Бальзи… Извини, но твой любимый детства уже полтора года, как без вести пропал! Если бы он что-то… Да нет… О ком я всё-таки говорю… Этот парень не был способен мыслить в тайну. Он бы заявил о своих новых планах в открытую. Прям, на всю Пустыню прогремел бы! – всплеснула руками раздосадованная лекарша.
— Алтея, — спокойно произнесла Бальза́ми, — Я понимаю, лично тебе Андат принес много беспокойства и некоторое разочарование… Если можно так выразиться.
— Если можно… Да этот псих мне прохода не давал. Он был четко уверен, что я скрываю ответ, как можно разобраться с демонами!
— Да, вот только ты… Вместе с членством ордена целителей… Приняли и обет по их защите, так ведь?
— Именно. Не для этого я творила свои скрывающие ароматические средства, чтобы этих милах желали просто… Вытравить… Словно они неугодный свету сорняк!
— Не распаляйся, — попросила девушка, успокаивающе похлопав подругу по ее руке, — Не для этого я тебя позвала.
— Даа? – (обратилась в слух).
— Слишком многое в Ате напоминает мне его. Я вынуждена подозревать что-то неладное. Прошу, присмотрись к нему по возможности.
— И как же ты это представляешь? Случай наблюдать незнакомого парня просто свалится на мою голову? …
<…Почему я до сих пор из вас чехлы для мечей не сделал? Были очень удобные – кожаные такие! …>
— Поразительно, что его оры всегда слышно лишь частично, — усмехнулась Зинт, для которой злой Дин не был чем-то особенным. – Попробуешь что-нибудь сделать со своим ручным пёселем?
— Хаджа, блин… — дулась императрица, собираясь на разборки с телохранителем.
Знахарка смотрела на их отношения и мысленно сравнивала : вышло бы так у них с мужем.
«Не волнуйся, милый, никому не позволю обижать маленьких и слабых», — обратилась она к нему и в глазах ее плясали печальные искорки. Любящие сердца очень давно не виделись, и отравительница каждый день боялась, что однажды она просто забудет его лицо.
До ушей лекарши нечаянно долетели прошлые обрывки разговоров стражников и… Ее учеников?
Вскочив с места, она оттолкнула подругу и с видом потерянной куропатки прокричала :
— Где тут мои пупсики?!
— Алтея! – в один голос обрадовались ее ученики и бросая в сторону запуганных гвардейцев, принялись откровенно жаловаться, — Зинт! Они нас слушать отказываются! А мы с посланием к госпоже императрице!
… Казалось, будто беды придворных служивых на Дине закончились… Но не тут-то было. Теперь уже женщина давила на них смесью интеллекта и авторитета.
— Это кто тут моим пустынным зайкам мешается… А? – как гремучая змея готовящаяся к атаке, зашипела Зинт.
— Госпожа Алтея! – взмолились бедолаги, — А мы… А они… Они напали на нас!
— Утрите сопли, салаги, — с отвращением глядя на солдат сверху вниз процедила женщина и, рявкая страшнее собаки на привези, продолжила, — Я для мужа – Алтея!.. А для вас – карающая рука врачевательства!… Лекарством от глистов не отделаетесь, всем клизмы пропесочу!… Каждому и без разговоров!
Смотрящие на учителя ребята улыбались, словно она была их родной и очень заботливой мамой, а конкретно Майит осознал милый крошечный моментик :
«Ясно о чем они со стариком Понтифом днями шушукались в подвалах. Неудивительно, что два таких похожих человека подружились…»
Через некоторое время ученики знахарки сидели напротив императрицы и ее верного служивого. Они начали рассказ с самого прихода новой горничной и закончили на подслушанном разговоре подозрительных фигур. Оба они их внимательно выслушали, а гордая своими ребятками отравительница, стоя у стены, улыбалась, кивая головой каждому их мудрому выводу.
— Так выходит, что вы подозревали об этих вторженцах? – спросил Майит, когда дело зашло за дополнительные вопросы.
— Подозревали, — коротко ответил Хаджа, который все еще злился на своих нерадивых подчинённых и потому сидел скрестив руки на груди. Глядевшая на него с не меньшим раздражением императрица взяла роль объясняющего на себя.
— Имелись смутные подозрения. Посудите сами : чтобы в огромном доме, в котором живет нелюбимая многими особа, да и не произошло внедрения? Я удивлена большим – почему меня еще не попытались отравить, — произнесла девушка, отчего они с Алтеей обе рассмеялись.
— Ну Бальзи, — укорительно посмотрела знахарка, — Мы с Хаджой тут что – красивую мебель заменяем?
— Простите, — осеклась императрица, — Меж тем… Вы сказали, что у одной из них были красные длинные волосы?
— Ага, — кивнули ученики.
— Это же… — протянула Бальзи, обращая многозначительный взгляд на знахарку.
— Да, — согласилась она, — Эта девушка заходила к Бальзи сегодня.
— Чтоа?! – вскинулся бывший солдат, — Когда? Почему меня не позвали!
— Она представилась простой горничной. Почём мне было знать, что она тайный агент.
— Агент? – скривилась Бебе, Майит же чуть не верещал от восторга, — Это причина, по которой она заходила в наш подвал?
— Ага, — кивнула наставница, — Хотела подбить вас добыть для их шайки «крылья»… Надеюсь вы этого не сделали? – протянула хозяйка тысячной коллекции ядов и настоев, бросая на своих «пупсиков» злой взгляд.
— Неа, — старательно замотали они головами, а Бебе добавила,
— Майит и говорит : а давай сходим в лабиринт? Там будет весело! – (врет во благо).
— Чего?! – (понимает, что она его топит).
— А потом он засадил себе в ногу ядовитую занозу, лишь бы я ему систему вентиляции показала! Говорит : а что там в стенах? Интересно…
— Не было такого! – (паникует).
— Ладно, — гневно зажмурилась Алтея, — Дома поговорим…
Напуганные своим наставником однокурсники тряслись не хуже задавленных гвардейцев, однако рассмеявшаяся такой искренности своей подруги императрица попросила ребят продолжить рассуждения :
— Что думаете относительно двух других? Парня и женщины, верно?
— Да, — кивнули ученики.
— Значит он был очень высоким и с зелеными волосами, а другая стояла к вам спиной, но вы заметили снежный блонд в ее шевелюре, — рассуждал Хаджа, — Больше похоже на маскировку, которой добиваются агенты разведки других городов.
— О чем ты? – удивилась императрица.
— Ты не знаешь об этом? – теперь удивлялась ее подруга. Брюнетка отрицательно покачала головой, поворачиваясь в сторону знающего о чем он говорит, Хаджи.
— Примерно… С год назад, в ночное время, на дворец было совершено покушение группой неизвестных.
— И ты мне не рассказал! – вспылила Бальзи и Дину даже досталось пару ударов подушкой.
Сложно сказать, что он был этим обижен.
— Я умолчал из служебного долга, — выкрутился он, — Их поймали еще на подступах. Они лишь одно окно разбить успели, а в целом… Нападавшие имели незнакомую нам амуницию, двигались уверенно и бесшумно. Тогда появилась идея, что во дворце завелся предатель. Вот только…
— Да? – в ожидании ответа все наклонились малость вперед.
—…Если вызвать всех дворцовых на допрос, то кто-нибудь обязательно вырвется из дырявой сети нашего надзора, — скрипя зубами досадовал Дин, — Я пробовал провести опрос среди своих, но они оказались слишком недалёкими, чтобы даже сути вопроса понять!
— Ну ничего… Ничего, — похлопала своего телохранителя по спине Бальзи, — Зимой позволяю тебе открыть тренировочный сезон.
— И я смогу гонять новобранцев по сугробам? – (готов расплакаться от радости).
— Угусь, — улыбнулась императрица, и не помышляя, что она сделала легальным муштру целого отряда молодых стражников.
— Что же, — оправившись от профессиональной драмы, сосредоточился Хаджа, — Покуда ваши слова не подкреплены прочными фактами…
— А? Хаджа, ты обалдел? Наговаривать на моих умничек!…
— Успокойся, Алтея… Никто не сомневается в них и никто не наговаривает… Просто все следует подвергнуть проверке. Если не согласна – предложи от себя что-нибудь, — зыркнул воин, желая (наконец) избавится от постоянных прерываний. Знахарка только скорчила недовольную мину и махнула рукой, чтобы тот продолжал, — Спасибо… Пока мы пытаемся вычислить предателя… Императрицу запрещается выпускать без сопровождения Алтеи или кого-то из нами определённых людей.
— Согласны, — произнес отдел врачевания.
— Я тоже не против этого, — ответил сам себе воин.
— Ау? А обо мне все резко забыли? – в расстроенных чувствах воскликнула брюнетка. Ей подобное единогласное решение совсем не нравилось, — Я и так годами сижу в этом прогнившем дворце! Надоело уже быть… Птичкой в клетке, — пролепетала она, вспоминая сказку Шинны.
Видевший ее переживания каждый день Хаджа горько вздохнул.
— Госпожа, я прекрасно понимаю Ваши отщепенческие мысли… Однако сейчас важнее всего Ваша безопасность…
— Я понимаю, — надулась Бальзи, но спорить с ними боле не стала.
— Раз уж дело за такое зашло, — подала голос Алтея, — Тогда следует собрать небольшую группу проверенных мужей, что смогут обеспечить эту самую защиту. Согласны? От себя выдвигаю Майита, — подняла руку отравительница, оглашая выборы состава.
— А? – воскликнул Кофф от радости такой близости к прекрасной особе. Бебе вновь громко ударила по своему лбу, — Неисправимый тип…
—От себя готов выдвинуть трех парней, — ответил на предложение Хаджа, — С одним из них я рос бок о бок. Другой смог вывести из равновесия нашего звездного красавчика.
«Точно Ат», — сошлись в мыслях императрица и Майит.
— А третий? Кто он? – напряглась Алтея.
— Ах это… — усмехнулся Хаджа, — Этого парня я готов признать равным мне. Он бравый. Геройства из его крови и под прессом не вытравишь…к тому же он не такой позорник, чтобы взятки брать, а это – уже что-то, — зло глядя на закрытую дверь, добавил воин.
— И как же мы про это забыли, — глумливо покачала головой знахарка, — Кофф, ты надеюсь подобным не промышляешь?
— Смейся, смейся, Алтея, — продолжал обижаться начальник дворцовой стражи, — Однако в наше время нет большей проблемы, чем взятничество!
— Да успокойся ты… Пошутила я… Уже и повеселиться нельзя…
— Так для тебя безопасность госпожи – шутка какая-то?! – закипал надерганный в плане решения мелких глупых проблем безопасности Хаджа. Он чуть ли на дыбы не вставал, так его сейчас бесила поверенная знахарка. Уж как императрица не пыталась его остановить : и за руки тянула, и по спине била, и даже подушкой приложила. Они с Алтеей все равно продолжали грызться, провоцируя друг друга на новую остроту.
Первым в сложившейся ситуации не выдержал Майит, чему Бебе очень сильно удивилась. Она по пальцам могла пересчитать, когда Кофф поправлял кого-то или говорил что-то умное :
—Хватит! Хватит уже бесится! Не позорьте это великолепное создание, что Вы смеете называть правителем… Посмотрите, как прелестно она надула свои румяные щечки! Как вы можете заставлять ее разнимать вас? Вы вроде ее близкие друзья, а ведете себя как олухи!
— Хоть и начал за здравие, а кончил… Ох уж этот неисправимый бабник, — улыбаясь корила его Бебе, — Хоть мой недоумок коллега и говорит, думая при этом отнюдь не мозгом, но он прав. Господин Дин, наставница Алтея… Хватит СОБАЧИТСЯ! Пожалуйста… Императрица, я слышала, у Вас скоро свадьба?
— Намечена на среду следующей недели, — грустно опустив взгляд прошептала девушка, — Вот только… Совсем не хочется…
— Бальзи, — с сочувствуем тепло улыбнулась знахарка, — Нельзя так упорно зацикливаться на прошлом. Он уже не вернется и тем более не пожелает давать вашей детской лю…
— Замолчи, замолчи! – смущенно краснея запричитала императрица, — Прошу всеми Ветрами Мира – замолчи!
— Ладно, — картинно подняла она руки, со смыслом «сдаюсь и боюсь».
— О чем Вы, наставница? – удивились ребята.
— Да, старая светящаяся мышь, о чем базар-вокзал? – усмехнулся Хаджа.
— Думаешь ты нашел способ как меня подстегнуть? – медленно подняла она на него заговорщически суженные глаза, при этом гаденько улыбаясь она нашлась чем ему ответить, — Твоя стража хорошо питается? Так я легко их нежные желудки могу травануть…
— О нет… — прошептала Бебе.
— Что нет? – (Майит не проследил за мыслью, потому что знает наставницу слишком плохо и мало).
— Она выдвинула свое страшнейшее оружие, используемое ею только в самых кровавых дискуссиях.
— И что же это?! – (весь как на иголках).
— Свое неумение готовить, — ахнула Бебе.
— Пропал господин Дин… С ее кормёжкой гвардейцы дворца полягут, как один…
— Мы оба вас вообще-то слышим, — обернулась женщина, — Неделю только на ядовитых грибах!
«Языки наши – враги наши», — заплакали детки, что уже успели привыкнуть к нормальной еде.
— Однако, смею признать — что мои ребятки просто супер звездочки. Нас стариков на место поставили…
— Говори о себе… Я еще очень даже.
—… Стариков на место поставили! – надавила Алтея, — Свадьба – в среду, до этого времени – доступ в покои ее высочества будет сильно ограничен, а еда и вода будет проверяться лично мною. Поэтому, котятки – подвалы снова на вас. Как все нормально разрешится – научу чему-нибудь веселенькому или сходим все вместе мясца поесть.
— Есть! – ответили ученики знахарки, уже предвкушая тающую говядинку на своих языках.
—… Смею предложить отсебятину, — поднял руку Хаджа, — Я в защите госпожи буду отсутствовать.
— Решил признаться, что предатель это ты?
—Да ну тебя, — обиделся Дин, — Тебя и твои шутки, чес слово… Буду осматривать окрестности. Имею я затяжную думу, что в крепостной стене дворца есть парочка не заштопанных лазов. Проверю их. Если понадобится – досками заколочу.
— Хаджа, — опасаясь самого худшего прошептала Бальзи. Телохранитель заметил ее тревожный взгляд и, взяв за руку, заглянул в озера голубых глаз.
— Не волнуйтесь. Вы спасли меня один раз, я же буду Вам должным по гроб жизни. А теперь… Кто проголодался?
— Чур готовлю я! – подымаясь на ноги веселилась Алтея. Хоть она и не умела готовить, зато очень любила сам процесс. – Я пропустила мимо ушей ваши обидные слова, поэтому не стану подмешивать что-нибудь на кухне, однако никто не запрещал мне стоять над душой у повара… Гыгыгы…
Хохоча как маньячка, имперская знахарка скрылась за дверями покоев ее высочества, а оставшиеся сидеть там в одиночестве люди обратили взоры к небу (к потолку) с просьбами к возвышенным, чтобы рука с пузырьком чего-нибудь ядовитого не оказалась над котелком и, чтобы в ином случае, рука знахарки не дрогнула.
Еще почитать:
Название серии — Женечка
Ангелы тоже умеют петь «DEMO»
Стадия: Малыш. Часть 2. — История одного человека
Роман: «смертельный поцелуй любви.»
«
»
