Школа шиноби. Книга вторая. Глава 33. Тайны.

Гостиница.

Карин лежала на кровати и пустым взглядом смотрела на белый потолок комнаты. В голове было столько мыслей, что в один момент она просто перестала за них цепляться, и тогда наступила тишина. Легкий ветерок пробежался по обнаженной коже ног, заставив девушку поежиться. Карин отвела взгляд от потолка и наконец-то посмотрела на себя. Короткая рубашка едва прикрывала ее наготу, и потому совсем не грела. В расстегнутых пуговицах воротника частично виднелась грудь. Она лежит на кровати. Такая одинокая и беспомощная. Так почему не пытается прикрыться? Почему не ломится в дверь, чтобы сбежать? Наверно, месяц назад она бы так и поступила, но сейчас… сейчас воспринимает произошедшее совсем иначе, чем должна. Чем было бы правильно. А почему? Что изменилось? Слишком часто она сталкивалась с похотливым взглядом, но, к счастью, никто из тех, что желал ее получить, не достигли цели. Она натерпелась страха за свою жизнь, но, как ни удивительно, всегда находился кто-то, кто помогал ей избежать унизительной участи. Наверно, все дело было в том, что ей никогда не угрожал некто по-настоящему страшный. Бескомпромиссный. Твердо знающий, чего хочет, и кого никто не мог бы остановить. Из тех, кого она знала, был только один такой человек. От взгляда холодных серых глаз было по-настоящему страшно, но с недавних пор Карин перестала их бояться. И совсем не потому, что опасность пропала. Осталась. Но появилась и уверенность, что он никогда не поступит с ней так, как хотели бы те другие. Карин никогда не боялась боли так сильно, как бесчестия, и потому она сказала тогда те слова: «Только не ты».
Только не ТЫ.
Потому что только рядом с Хозуки она перестала бояться насилия. И именно по этой причине в тот момент, когда его сиреневые глаза посмотрели на нее, она по-настоящему испугалась, что даже на него она не может положиться.
И вот настал этот день. День, когда она поняла, что ошиблась. Ошиблась. В себе…
Девушка медленно села. Красные волосы неопрятно упали на лицо. Растрепанные. Влажные. Она подтянула ноги к себе и, едва касаясь кожи, обвела пальцами уже проступившие следы пальцев мечника, что совсем недавно крепко удерживал ее за щиколотку. Понимал ли Хозуки в тот момент, что делает ей больно? Гордится ли собой за то, что оставил следы на ее коже, которые теперь долго не пройдут? Хотя самое важное для нее знать, жалеет ли он, что… ушел?

Карин смотрела на свои ноги, помятую простынь и закрытую дверь комнаты, а по щеке скатилась слеза обиды. Первая за очень долгий период. И кто бы мог подумать, что однажды она будет плакать из-за Хозуки и того, что он ушел. Оставил ее одну, хотя все могло закончиться иначе.

Примерно сорок минут назад.

Суйгецу сжал кулак на затылке девушки, заставив ее сморщиться от неприятного чувства сдавленности в волосах, но продолжающую стойко выдерживать его взгляд. Даже руки не подняла, чтобы оттолкнуть его. Лишь запрокинула голову, ослабляя давление его хватки и заодно показывая, что готова с гордостью встретить любое его действие. От Карин пахло жасмином и ей самой. Суйгецу чувствовал аромат ее тела, как и его тепло. Карин была рядом. Слишком близко. Так близко, что в голове появилась безумная мысль. И мечник ей поддался. Не отрывая взгляда от лица Карин, он схватил ее за воротник и подался ближе, почти касаясь ее губ своими. Зрачки ее черных глаз расширились, хотя это и было едва заметно. Пульс участился. Вот только от страха ли? Ведь Хозуки почти не ощущал его, зато чувствовал нечто иное. И это было самым удивительным.
— Все еще считаешь, что я не вижу в тебе женщины? — Сказал он почти шепотом, но это не скрыло легкой хрипотцы в его голосе. Карин сглотнула.
— Жалкое подобие женщины. Ты ведь так меня называл?
Мечник хмыкнул.
— Верно. Называл. Есть возражения?
Пальцы в волосах сжались сильнее, и на этот раз девушка вскрикнула. Короткий, но такой чувственный крик запустил по телу мечника легкие мурашки. Взгляд опустился к приоткрытым губам. Желание поцеловать ее грубо и жестко стало почти осязаемым. Только вот должен ли он это делать? Карин не одна из девочек Рози. Все, что между ними происходит, оставляет на нем след, и он не сможет просто забыть то, что было. Сам не знает почему, но именно к Карин, к этой женщине, у него особое восприятие. Она злит его сильней, чем кто бы то ни было, осуждение в ее глазах или страх воспринимаются им совсем иначе, и даже если он очень хочет о ней забыть, у него не выходит. Что это такое? Почему он не может воспринимать ее как любого другого человека в своей жизни? Он уже давно не пытается найти семью, не ищет друзей. Его мозг запоминает лишь тех, кто способен помешать ему, либо оказать помощь, сыграв свою роль. Ему никогда не забыть Саске, потому что Саске один из немногих людей, что может его одолеть. Он серьезный враг, потому лучше быть с ним на одной стороне. Он помнит Забузу, потому что тот уничтожил его жизнь. Потому что ненавидит его так сильно, что не может отпустить даже после смерти. Он помнит Кисаме, предателя, что растоптал то немногое доброе, что было в его душе. Его он тоже ненавидит, пусть и не так, как Мамоичи. Он помнит всех своих врагов, но Карин к ним не относится и никогда не сможет. Так почему ее он тоже помнит? Почему раз за разом возвращается к ней? Этот вопрос нужно как следует обдумать, но пока ответ не найден, он не может рисковать. Не может позволить этой бестии поселиться в его мыслях, а если он сейчас сделает с ней то, чего так жаждет его тело, все изменится. Все непременно изменится. Лучше станет или хуже, он не знает и потому не готов к этой перемене. Сейчас совершенно неподходящее время для того, чтобы меняться.
Пальцы мечника разжались, освобождая волосы девушки, а потом и ворот рубашки. Не прекращая смотреть на нее, он поднялся на ноги, а потом медленно прошелся взглядом по ее телу. Распахнутая на груди рубашка. И все же не достаточно сильно, чтобы он мог увидеть самое интересное. Подтянутое к груди голое колено, вторая нога вытянута и кажется невероятно длинной и соблазнительно стройной. Пальчики, окрашенные в разные цвета. Оставить Карин одну в таком виде — это совсем не то, чего он хочет сейчас, в эту самую минуту, однако именно то, что ему НЕОБХОДИМО сделать. Не швырнуть на постель и наслаждаться ее сопротивлением и почти наверняка ворохом оскорблений, не разорвать на ней это жалкое подобие одежды, что мешает видеть ее тело, не взять грубо, заставляя извиваться, кричать под ним и кусать розовые губы, такие манящие и непременно нежные на вкус. Не заставлять стонать, а потом кричать, принимая его в себя. Нет. Ничего из этого он никогда не допустит. Это минутное помешательство, с которым он знает, как справиться. А когда они снова увидятся, она снова будет лишь полезным сенсором и раздражающим подобием женщины. Не друг, не враг и совершенно никто в его пустой, лишенной чувств жизни.
И он ушел. Ушел, хотя очень хотел остаться. А Карин осталась. Сердце так билось в груди, что казалось, сейчас просто взорвется от испуга и волнения. Лишь потом, когда разум действительно осознал, чего только что НЕ произошло, Карин поняла шокирующую истину. В глубине души, за всеми стенами, возведенными из страха и боли, она хотела… чтобы Суйгецу остался.

Квартира Кимберли. Начало второго часа дня.

Девушка опустила взгляд на свою кружку и уже долгое время сидела так без движения. Кофе остыл, но Кими не обращала на это внимания. Еще утром, едва проснувшись, Наруто ушел на встречу с учителем и до сих пор не вернулся. А вернется ли? Вещей у него нет, и забирать нечего. Что помешает ему сразу покинуть город? Если только желание попрощаться с ней. Вот только есть ли такое желание? Вчера они прекрасно провели время, но после Наруто был смущен и часто отводил от нее взгляд. Он, конечно, не говорил ей этого, но у нее сложилось впечатление, что в некотором смысле он жалел о том, что между ними произошло. Чувствовал за собой измену? Он мало рассказывал о своей жизни, но о двух девушках, что остались в Японии, все же рассказал. Он испытывал к ним чувства, а после того, что было между ними, возможно, чувствовал себя виноватым. И это неудивительно. Кимберли еще никогда не встречала таких парней, как Наруто. Честный, преданный и бесконечно смелый. Она не забывала об этом, и от этого ей еще больше хотелось соблазнить его. Для нее это было привычным делом. Тем более что конкретно в этот раз это была еще и ее работа. Она получила деньги за то, чтобы соблазнить Наруто. Только вот после того, как все получилось, эти деньги она стала ненавидеть. Работа превратилась в настоящее чувство. И что теперь делать? Как быть? Ей совсем не хочется, чтобы Наруто уезжал, но это неизбежно. И совсем не важно, что она к нему чувствует и что чувствует сам Наруто. Вместе им все равно не быть.
Она тяжело вздохнула и отпила холодный кофе. Вкус был противный, и она, поморщившись, отодвинула от себя кружку.
— Уберусь-ка я лучше дома. Хотя бы время убью.
Позже за этим процессом ее и застал вернувшийся Наруто. Подставив под ноги стул, девушка залезла на самый верх и протирала на шкафах пыль. Когда Наруто вошел в комнату, его взгляд почти сразу упал на ее голые коленки. Парень быстро сглотнул, но когда попытался отвести взгляд, понял, что не хочет этого. Кимберли еще не увидела его и продолжала свое занятие. Имея совсем невысокий рост, даже стул не всегда выручал ее, и Кими временами вставала на мысочки, чтобы дотянуться до самого края шкафа. Ее короткое платьишко при этом поднималось еще выше. Наруто подошел к ней ближе и, положив ладони на бедра, Кимберли вздрогнула и пошатнулась на стуле. Она бы скорей всего упала, если бы Наруто не подхватил ее на руки.
— Наводишь чистоту? — спросил он больше для поддержания разговора, чем для информации. Кими в ответ улыбнулась. Ее руки плавно легли к нему на плечи.
— Пытаюсь убить время, пока жду тебя. Ты вернулся?
— Вернулся.
— Получил ответы, которые искал?
— Даже больше, чем рассчитывал. — Он опустил ее на пол и широко улыбнулся. — Не против, если мы чего-нибудь поедим? Есть хочу.
Стол Кимберли накрыла быстро, и уже совсем скоро они сидели на кухне. Кими пила кофе, Наруто ел рис, щедро приправленный мясом и подливкой.
— Вкусно? — улыбнулась девушка, наблюдая, как парень поглощает еду, не поднимая головы. Наруто кивнул.
— Очень. Спасибо. После общения с учителем проснулся просто зверский аппетит.
— Что он тебе сказал?
Кими надеялась, что Наруто поделится с ней своими впечатлениями от встречи, возможно, расскажет что-то личное. Ей хотелось знать о нем как можно больше. Но, с другой стороны, что, если Джирая рассказал ему нечто личное о ей самой? К примеру, о ее роли во всем этом. Сможет ли Наруто принять это? Хотя, с другой стороны, будь все так, разве он бы вел себя с ней так свободно? Наверняка нет. Так что либо он ничего не знает, либо ему все равно. Для нее сгодится любой из вариантов, так что она не будет себя лишний раз накручивать. Наруто в прекрасном настроении, значит, и ей не нужно грустить. Кими потянулась через стол и коснулась смуглой руки. Наруто сразу перестал жевать и впервые за все время, что ел, поднял на нее взгляд. За эту неделю Кими стала ему как родная. Ему хотелось делиться с ней новостями, особенно если они касались ее. Он перехватил ее руку и немного сжал тонкие пальчики.
— Учитель рассказал мне кое-что, — сказал он, а потом добавил. — В том числе и о тебе. О твоей роли во всем этом. Это было неожиданно.
Кими растерянно посмотрела на него, а потом виновато опустила взгляд. Ее голос слегка подрагивал.
— Все рассказал?
— Да. — Ответил парень. — Теперь я знаю, что тебе было известно об уходе учителя. Что это он попросил тебя присмотреть за мной.
Кимберли кивнула.
— Всё так. Но я действительно не знала, где он. Господин Джирайя просто попросил позволить тебе у меня остановиться на время, но куда ушел сам, не сказал. Я тебя не обманывала.
— Знаю. — Тут же ответил Наруто, все еще сжимая ее ладошку. Его шероховатый палец бережно обвел костяшки. — Знаю. Потому и не злюсь. Я благодарен за твою помощь. Спасибо.

«За приют спасибо и за тактильные уроки«, — усмехнулся Лис, заставив Наруто напрячься. Кончики ушей смущенно покраснели. Он поспешил опустить лицо к тарелке, не желая, чтобы девушка видела его смущение. Да Кими и не увидела бы. Ведь она также опустила взгляд. Боясь встретиться с ним глазами. Наруто узнал только часть правды, но это не меняет сути. Она его обманула. Как после такого смотреть ему в глаза? Наруто стал ей дорог, но это случилось уже после того, как она взялась за работу. И даже если бы Джирая не дал ей денег, она бы все равно сделала все так, как сделала. И сделала бы еще раз. Лишь бы Наруто позволил.
К счастью, больше этой темы не касались, от чего девушка вздохнула с облегчением. А потом Наруто рассказал о своей встрече с Би. Не о той, когда они сцепились, а о той, что была сегодня. Разумеется, опустив подробности беседы о биджу.
— Би оказался классным парнем. Правда, его попытки речитативеть весьма поганенькие. — Усмехнулся Наруто. — Хорошо, что Даруи его приструняет время от времени.
— Даруи это…
— Парень, что вечно конфеты трескает. Да, он самый. Тоже довольно прикольный. Мы мило поболтали с ними.
— Так вы теперь друзья?
Светлая бровь Кими удивленно приподнялась. Было странно дружить после того, как Наруто едва не искалечили. Но Наруто считал иначе. На удивленный взгляд подруги он лишь шире улыбнулся.
— Типа того. Даже телефонами обменялись. Вернусь в Японию, позвоню им.
— А мне? Мне будешь звонить? — Вырвалось у Кими прежде, чем она поняла, что говорить этого не стоило. За столом повисла тишина. Кими виновато покручивала в руках кружку, а Наруто напротив поднял к ней глаза и задумался. А правда, кем стала для него эта девушка? Он ведь определенно не сможет ее просто забыть, а как тогда к ней относиться? Как к другу? А сможет ли? Нельзя сказать, что он влюбился в нее, но и равнодушным к ней точно не остался. Так кем стала для него Кимберли Грей?
Наруто отложил в сторону вилку и потянулся через стол ко второй руке девушки.
— Конечно буду. Ты мне стала больше чем друг, — сказал он, смущаясь. — И я буду надеятся, что мы с тобой еще увидимся.
Кими вскинула к нему лицо и впервые смущенно порозовела. По голосу Наруто она сразу поняла, что он говорит это искренне. И ей совершенно не важно, какую он для нее отвел роль в своей жизни. Главное, что она в ней есть. Кими с улыбкой протянула к нему ладонь и переплела с ним пальцы, едва их руки соприкоснулись. А потом перегнулась через стол и нежно поцеловала его в губы.
— Спасибо, Наруто.
И пусть девушка не знала, какой эффект на парня произвело это легкое касание, зато Лис прекрасно уловил скачек пульса своего джинчурики. Может, Наруто и не знал, что чувствует к девушке, зато Кьюби прекрасно чувствовал, насколько она дорога ему. Как и то, что предстоящая разлука оставит на его сердце шрам.

Близ города Мито.

Киба проснулся едва рассвело и, перекатившись на спину, закинул за голову руки, уставившись в открытое окно комнаты. В доме госпожи Яманако он был уже третий день, и пришло время подумать об ИХ отъезде. Ведь сюда он приехал исключительно за Ино и без нее никуда не уедет. Осталось только ее уговорить. Стоит обдумать несколько вариантов развития событий. Ведь Ино может отказаться уезжать. Может, старушка не захочет ее отпускать? Хотя за это время Киба и понял, что старушка куда крепче, чем многие. И уж ей-то точно не нужна помощь внучки. Потом остается наказ отца Ино. Ведь это он ее сюда отправил. Поймет ли Ино против воли отца? Вот если бы ему удалось получить его разрешение, все было бы куда проще. Но встреча прошла так себе. Тут уж вопрос был не только в позволении забрать Ино. Оно теперь вообще не понятно чего он добился. Не получится ли так, что когда они вернутся в Киото, отец вообще запретит дочери с ним встречаться. Как тогда поступит Ино?
Киба вскочил с футона и даже передернул плечами, отгоняя пробежавшие по телу мурашки. О том, что Ино его бросит, даже просто думать не хотелось. В живую он вообще такого никогда не допустит. Даже если придется выступить против всех в этом мире. А раз так, то сейчас он должен начать с бабушки и забрать у нее свою Ино.
Сбросив с себя одеяло, он быстро встал и, не потрудившись даже накинуть на плечи кофту, так и пошел в комнату своей девушки в одних только штанах для сна. Ино еще спала, так что он зашел в комнату как можно тише, а потом остановился на пороге, чтобы посмотреть на свою любимую. Ино лежала на боку лицом от окна, так что ее черты были скрыты тенью. Киба подошел ближе, а потом опустился рядом с ней на корточки. Бережно отвел челку, открывая милое лицо. Находясь рядом с ней сейчас, на сердце разливалось приятное тепло. Он любил эту девушку и никогда не сможет от нее отказаться. Нет никого красивей, чем она. Ино прекрасна даже когда злится, и порой он даже намеренно вызывает в ней это чувство, потому что вместе со злостью она открывает себя настоящую. Показывает истинные чувства, и чаще всего это происходит, когда она ревнует. Вот глупышка. Неужели не видит, как он к ней привязан? Милая Ино. Да на свете нет никого, кто бы был в силах увести его. Даже он сам не сможет выкинуть ее из своего сердца, если однажды такое потребуется. Никогда.
Бесшумно ступая босыми ногами, Киба обошел футон девушки и, устроившись позади на свободном клочке, улегся рядом, а потом бережно притянул сонную девушку к своей груди, пристроив белокурую голову на своем плече. Ино немного поворочалась, принимая удобное положение, и снова задремала. Киба поцеловал ее в висок, сам прикрыл глаза. Сперва он хотел разбудить ее, но теперь был рад лежать рядом и прижимать ее к себе. Ведь когда они вернутся домой, такой возможности у него больше не будет. Они будут встречаться, он сможет ее целовать, но вот так полежать обнявшись они не смогут. Дорога к ней в дом для него, наверно, закрыта, а к нему с ночевкой она не придет никогда. По крайней мере, не в ближайшее время. Так что он насладится их близостью сейчас.
Киба задремал рядом с девушкой, но когда почувствовал ее шевеление, нехотя открыл глаза. Ино уже не спала. Прикрыв ладошкой рот, она смотрела на него своими большими голубыми глазами, и по ним Киба понял, что она улыбается.
— Доброе утро. — сказал он сонно, погладив ее по голове. — Давно проснулась?
Ино проигнорировала его вопрос и вернула голову ему на плечо.
— Что ты здесь делаешь? Тебе нельзя быть в моей комнате. А если зайдет бабушка?
Киба фыркнул.
— Не зайдет. Я слышал, как она вышла во двор. А если бы поднималась сюда, я бы быстро ускользнул.
Девушка закатила глаза, показывая, что думает о его хвастовстве.
— Думаешь, я поверила, что ты настолько чутко все слышишь, что способен распознать передвижение бабули?
— Уверен, что не веришь. Но это не меняет значения. Я слышу, если прислушаюсь. И если захочу что-то услышать.
Ладошка девушки легла к нему на обнаженную грудь, и пальчики нежно заскользили по смуглой коже, обрисовывая четкие рисунки мышц.
— Хорошо. Допускаю, что у тебя острый слух, чуткий нос. Ты хорошо видишь в темноте, а еще ловкий. Такое описание подошло бы оборотню. Ты случайно не вервольф?
Киба улыбнулся, демонстрируя длинные клыки.
— Нет. Я не человек-волк, но всё, что ты описала, у меня есть. Может, я нечто другое? Скажем, вампир?
Он резко притянул Ино ближе и прикусил за шею. Девушка в ответ на это засмеялась и попыталась вырваться из крепких объятий, но у нее это не вышло. Киба держал крепко. И все же Ино дождалась, когда его хватка станет чуть слабее, и, немного приподнявшись над ним, посмотрела прямо в глаза.
— А ведь я серьезно. Ты же не станешь отрицать, что имеешь некоторые особенности, которых нет у остальных?
Ее пальчик очертил нижнюю губу, открыв краешек длинного клыка. Парень насмешливо лизнул ее пальчик.
— И что? Сама знаешь, мой клан существует не одну сотню лет. Когда-то в нашей крови бурлила чакра, так что тут ничего особенного. Наверняка где-то еще дикий ген гуляет.
— И тебя это не пугает? Осознание, что вокруг тебя есть люди с необычными способностями. Может, есть такие, о которых мы даже и не знаем.
— И что? — Голос Кибы был абсолютно невозмутим. Казалось, что его действительно все это не волновало. Так может, он так же спокойно примет и ее особенность? Ведь однажды ей придется признаться в этом, если она хочет сохранить их отношения. Ее мама тоже обычная, и она сумела принять отца. А в их случае все может быть и еще проще. Бабушка упомянула, что род Инузука имеет свои особенности, так что в этом они с ним похожи. Еще бы знать, есть ли в роду Инузука какой-нибудь важный секрет. Что-то, что, возможно, даже сам Киба не знает.
Ино задумчиво коснулась лица любимого, огладив скулу большим пальцем.
— Ты же мне расскажешь, если с тобой начнут происходить какие-нибудь изменения?
Голос девушки вдруг стал задумчиво-печальным, и Киба даже немного растерялся. С чего такая перемена?
— Какие изменения? — Он взял руку Ино и внимательно посмотрел на нее. — О чем ты говоришь?
— Не о чем. Это я так, ведь все бывает. Ты хотел полной честности между нами, и я согласна. Но честности не только в поступках, но и в эмоциональном восприятии. Вдруг у тебя появятся новые увлечения или… желания.
После последнего слова Киба не смог сдержать хитрой улыбки.
— Хорошо. О моих желаниях ты будешь узнавать самая первая. Это я тебе обещаю.
Он притянул ее к себе и крепко поцеловал.
— И вот одно из них. Сегодня я планирую вернуться домой.
— Уже?!
Разомлевшая от его поцелуя девушка не сразу поняла смысл его слов. А когда поняла, испуганно замерла. Киба же не изменился в лице.
— Да. Уже пора. Мать и так голову мне открутит за то что сбежал. Еще и Ооку бросил. Чем дольше буду пропадать, тем сильней она будет вопить.
— Постой. Оока? — Ино даже подумала, что ослышалась. — Та самая, что приперлась к нам во время поездки на источники? Твоя бывшая?! — Мигом вырвавшись из его объятий девушка с угрозой нависла над парнем, уперев кулаки в бока.- Оока сейчас у тебя дома и ты соизволил сказать мне об этом только сейчас?
— Да что тут такого? — Пожал плечами Киба. — Кроме того, она уже давно приехала. Я не думал, что это важно.
— Не думал?! По-твоему, что я должна сейчас чувствовать, узнав, что в доме моего парня уже несколько дней живет его бывшая? Может, сделать вид, что мне все равно?
По ее тону сразу стало понятно, что для нее все это проблема куда большая, чем для него. Разговор скатился уже совсем не туда, и Киба нахмурился.
— Оока не моя бывшая. И важно не то, что она живет у меня, а то, что, несмотря на это, я все равно приехал к тебе. Приехал за тобой. И мне безразлично то, что мать будет орать на меня как ненормальная, и то, что твоему отцу я определенно не понравился и теперь вообще не уверен, что он позволит мне появиться на вашем пороге. Я даже…
— Погоди… Мой отец? — Ино вскинула на парня указательный палец, веля ему молчать. — При чем здесь мой отец?
— Ну, я подумал, что раз у нас с тобой все так серьезно, а ты упорно не хочешь меня знакомить со своим отцом, то я должен это сделать сам. Кроме того, разве я мог приехать за тобой, не получив разрешение у твоего отца? Так-то да, мне пришлось с ним поговорить.
— И что? Он дал свое согласие?
Киба замялся с ответом. Тут ему было гордиться нечем.
— Не совсем. — сказал он притихшим голосом. — Сказать по правде, я вообще забыл часть нашего с ним разговора. Но в любом случае, я сказал ему о своих намерениях забрать тебя, а уже согласен он с этим или нет, меня не волнует.
— Это меня волнует! — Воскликнула вконец взбешенная девушка. — Как ты мог не спросить сперва меня об этом! Кто тебя просил?!
— Я бы спросил, — вдруг ощетинился в ответ парень и сердито сверкнул глазами. — Если бы ты звонила мне, как обещала! Если бы у меня была возможность обсудить с тобой это! Или, может, тебе напомнить, кто первым нарушил обещание?
Совершенно не собираясь такого делать, Киба все же разозлился, и его голос приобрел несвойственную ему жесткость. Он поднялся с футона и, скрестив на груди руки, упер сердитый взгляд в девушку. Ино же виновато потупилась. Стараясь не смотреть парню в лицо, она тоже поднялась и, извиняясь, коснулась его руки.
— Прости. — Ее голосок был виноватым и очень-очень тихим. Сердце Кибы мгновенно растаяло. Тут же забыв о своем гневе, он притянул девушку к себе и, поцеловав в лоб, крепко обнял.
— Ничего. Забудь. Мы об этом уже говорили, и больше это не имеет значения. Я приехал, чтобы забрать тебя, и сегодня намерен поговорить об этом с твоей бабушкой. Уверен, она не откажет мне в этом.
— А если откажет? — В голубых глазах подруги плескался испуг. Киба же улыбнулся.
— Значит, я сделаю все, чтобы она передумала. Без тебя я все равно никуда не уеду.
Услышав такие слова от парня, что всегда держит свое слово, Ино довольно улыбнулась. Решительность Кибы ее вдохновляла и заставляла им гордиться. Она крепко обняла его и, уткнувшись в шею, прошептала:
— Я люблю тебя. Какое бы будущее нас ни ждало.
— Наше будущее будет самым хорошим, — ответил он тихо. — Потому что ради тебя я готов на всё.

«Даже эта чертова инициация не изменит моих чувств к Ино. Кто бы что ни говорил».

Дом Учиха. Прошлым вечером.

Итачи ждал Кисару, сидя в гостиной на диване, лениво перебирая перья на груди ворона. Он слышал, как вернулась Сакура. Встретил Саске, но Хошигаки так и не увидел. Хотя точно ощущал поблизости присутствие ее мощной чакры. Кисара была рядом, но, очевидно, не в доме. Иначе бы он уже давно ее встретил. А если ее нет, значит, он найдет ее сам. Теперь, когда все закончилось и Кисара сыграла свою роль, он должен с ней поговорить. Последнее время они не очень-то близки, и все же он никогда не забывал обещания, данного ее брату. Кисаме просил его позаботиться о своей младшей сестренке, и Итачи поклялся ему, что не оставит ее. Ему даже удалось несколько лет держать свое обещание, пока она не рассталась с его братом. Расставание вышло болезненным как для Саске, так и для нее. А потом она уехала к себе домой, и до недавних дней они больше не виделись. Временами Итачи находил ее. Справлялся о ее успеваемости в институте, наблюдал, как она искала себе работу. Встречи между ними не состоялось лишь потому, что жизнь Кисары была достаточно счастливой, и он не хотел нарушать ее покой своим присутствием, ведь уже тогда знал, что Кисара испытывает к нему нечто большее, чем любовь к названному брату. Он не мог ответить ей взаимностью и потому не спешил снова появляться в ее жизни. Надеялся, что однажды это пройдет. А теперь, судя по тому, что Кисара вернулась сразу, едва он попросил, а потом с готовностью включилась в его план, хотя и не знала о нем, окончательно успокоился. Может, даже он и ошибся тогда, и это вовсе не было проявлением чувства? Теперь уже не важно. Все позади, и теперь Кисара стала совсем другой, хотя некоторые привычки так и сохранились за ней. Вспомнив, как она азартно торговалась с ним, Итачи улыбнулся, а потом поднялся под недовольный кар своего питомца и пошел в единственное место, где почти наверняка ее найдет. У озера. Рядом со своей стихией, которая безоговорочно подчиняется ей. В этом Кисара не изменилась. Ей всегда нравилось чувствовать за собой контроль. Видимо, поэтому ей так хорошо дается управление чакрой.

Итачи вышел на улицу. Темнота вокруг расступилась под его горящим взглядом, и он свободно пошел по темной тропинке, ведущей к озеру Расенган. При активированном шарингане темнота не была явной. Словно сейчас были вечерние сумерки, а вовсе не глубокая ночь. Пока рядом никого, он может пользоваться этим преимуществом, но в присутствии посторонних старался не появляться на улице ночью. Шаринган был слишком заметен в темноте. Не каждый спокойно реагирует на светящиеся алым цветом глаза. Хорошо, что Кисара не относилась к таким людям. На встречу с ней он шел спокойно. Семья Хошикаги давно знает о способностях его семьи, как и он с Саске знает о способностях Хошигаки. Они достаточно давно дружат, чтобы не сомневаться в способности хранить тайны.

Как он и думал, Кисара нашлась сразу, как только он ступил на песчаный берег. Девушка сидела почти у самой воды и, обхватив колени руками, смотрела на лунную дорожку. Свет ночного светила игриво переливался на ее белых, точно снег, волосах. Сплетенные в косу волосы лежали по спине, опускаясь до самого песка. Мужчина подошел ближе.
— Не помешаю? — спросил он. Девушка лишь слегка повернула в его сторону голову, а потом кивнула. Итачи опустился с ней рядом. Тепло его тела приятно согрело ее. Она придвинулась ближе, и их плечи соприкоснулись.
— Пришел меня пожалеть? — голос девушки был лишен злости или обиды. Он был до удивительного нейтральным. Итачи почувствовал себя виноватым. Хотя совсем чуть-чуть. И это быстро прошло. Итачи понимал, что сделал Кисаре больно, своим решением раскрыть чувства брата через осознание, что тот может потерять дорого человека. Его выбор не просто так пал на Кису. Кисара знала, как сделать другим больно. Как нащупать самую чувствительную точку и ударить по ней. Только вот ударила она не только по Саске и Сакуре, но и по себе. И как бы Итачи не хотел ее защитить, он всегда выберет брата. Между кем бы ни пришлось выбирать. Но это не значит, что чувства остальных ему безразличны. Тем более если дело касается Кисары. Так что прийти сейчас к ней он был просто обязан. Но не для того чтобы жалеть. О чем ей открыто и сказал.
— Я не стану тебя жалеть. Ты сама виновата в последствиях своих действий. Не ожидала, что все закончится так?

Кисара была вынуждена согласиться с правдивостью его слов.

— Не ожидала, -честно призналась она. -Оказалось, что Саске влюблен в эту Сакуру. И любит ее сильней… чем когда-то любил меня.

— Не любишь признавать поражение?

— Не люблю наступать на одни и те же грабли дважды. — Ответила она, не скрывая в голосе горечи, и обернулась на Итачи. Его лицо было близко, и глаза внимательно изучали любые ее изменения. Кисара знала, что Итачи честен с ней. И что знает, как его слова ранят. Но в этом весь Итачи. Он никогда не щадил ее чувств. Всегда был предельно честен. Даже когда она его поцеловала. В прошлом. Когда была еще совсем юной. Частичка ее понимала, что он не ответит ей взаимностью, и была даже готова к этому. Когда он отстранил бы ее и сурово отчитал, она даже придумала, что на это ответит. Сведет все к шутке. Скажет, что это просто шалость, чтобы сбить с него маску беспристрастности. Только вот Итачи ей ничего не сказал. Он даже губами не шевельнул в ответ на ее поцелуй, а когда она отстранилась, просто посмотрел на нее, а потом погладил по голове и ушел. Для него это не значило ровным счетом ничего, а вот ей пришлось за это сильно поплатиться. — Ты ведь знал, что все кончится именно так?

Итачи ответил не сразу, но когда заговорил, Кисара даже улыбнулась, потому что он сразу понял, что говорит она не о сегодняшнем дне.
— Это должна была знать и ты. Нужно всегда быть готовой к последствиям своих решений. Ты была не готова. Как и сегодня.

— Да уж… не готова. — она опустила голову на колени и посмотрела на легкую рябь воды, осмысливая слова Итачи. Конечно, он был. Пытаясь доказать Саске, что все женщины одинаковые, она даже и не подумала, что для него все иначе. Он не простил ей поцелуй с братом, но Сакуре, кажется, был готов простить все. Этого она не ожидала. Как и в тот раз не ожидала, что Саске увидит ее с Итачи в саду. За ее неудачной попыткой поцелуя. Сколько она потом пыталась с ним объясниться, даже невозможно сосчитать. Только все было бесполезно. Она потеряла его. И теперь уже точно знает, что навсегда. Долгое время она чувствовала себя потерянной из-за этого, но сегодня Саске открыл ей глаза на правду. Когда сказал, что ее сердце билось не ради него, она вдруг испугалась услышать правду. Потому что глубоко в душе и так знала, что любит. По-настоящему любит. И этот человек не Саске.

Девушка обернулась на сидящего рядом Итачи. Мужчина словно ждал этого и тоже смотрел на нее. Его спокойные черты лица, практически лишенные эмоций, будили в ней огромное множество чувств, среди которых был страх оказаться для него ненужной. Итачи всегда относился к ней с заботой, но его ли это было желание? Может, все дело в ее брате? Они были близкими друзьями, и Кисаме до самой последней минуты был готов защищать его. Он был предан ему. Так, может, все дело в этом?
— Ты чувствуешь свою вину перед братом? — спросила она, резко сменив тему как разговора, так и своих мыслей. Неожиданно эта мысль стала для нее самой важной, ведь от того, что он сейчас ответит, будет зависеть ее дальнейшее решение. Она должна знать причину, по которой он так добр к ней.
Итачи вдруг отвел взгляд и молча поднялся на ноги. Кисара тоже вскочила следом, испугавшись, что он уйдет. Но Итачи не собирался этого делать. Его взгляд устремился вдаль, и некоторое время он просто молчал, а потом наконец-то признался.

— Я никогда не забуду того дня, как и своего обещания, данного Кисаме. Я обещал заботиться о тебе. — Он обернулся к девушке и коснулся ее лица, нежно проведя большим пальцем по щеке, словно гладя ее, желая приласкать. — Но это не потому, что чувствую свою вину. Ты была дорога ему, а значит дорога и мне. И потому мне жаль, что заставил тебя через это пройти. Прости меня.

Он снова погладил ее, опаляя кожу своим прикосновением, и Кисара снова почувствовала себя маленькой девочкой. Только сейчас ей уже не десять лет, и это не брат гладит ее по голове, успокаивая, а мужчина, который ей небезразличен. И трепет она испытывает совсем иной природы. Пусть и понимает, что Итачи едва ли скрывает за этим жестом что-то кроме заботы, она все равно хочет быть к нему ближе. Даже если это не взаимно.

Итачи не отнял своей руки даже когда Кисара робко шагнула в его сторону. Разница в росте не позволяла ей сделать все быстро, но и не остановила. Приподнявшись на мысочки и опираясь рукой на мужское плечо, она подтянулась к его губам и нежно коснулась их своими. Чувство близости любимого мужчины, жар его тела, нежность руки на щеке, все это вскружило ей голову. И даже когда Итачи не ответил на поцелуй, она не отстранилась, как тогда. Напротив. Прижалась к нему всем своим телом и поцеловала снова, нежно прикусывая нижнюю губу. Провела по ней кончиком языка. Поцеловала еще раз. Ее глаза были закрыты, и она не видела реакции мужчины, но когда усталые ноги вынудили ее опуститься, она вдруг почувствовала, как широкая мужская ладонь легла к ней на поясницу, придерживая ее. Словно он не хотел, чтобы она отстранилась.

— Снова повторяешь все ту же ошибку, — сказал Итачи, опалив ее своими невероятными глазами. Кисара была смущена, но взгляд его выдержала. Ее рука все еще лежала на его плече, чувствуя пальцами крепость плеч. А также биение сердца. Абсолютно ровное.
— Мог бы хотя бы ответить. Ты же умеешь целоваться?
— Я не даю пустых надежд, — ответил он все так же спокойно. Словно не прижимает к себе молодую женщину в откровенном платье и не стоит с ней наедине на берегу пустого ночного берега. Внутри девушки проснулся гнев.
— Так уверен в себе? А вдруг они не пустые? — воскликнула Кисара в отчаянье. Не желая слышать, как он отказывает, даже не попробовав понять ее. — Ты отгораживался от всех непробиваемой стеной! Почему никого не подпускаешь ближе?!
— Так будет лучше.
— Кому?
— Всем. Всем, кто может ко мне привязаться. И ты в том числе. Тебе нельзя влюбляться в меня.
— А что, если уже поздно? — Она смущенно опустила взгляд. Рука на плече сжала ткань его кофты. — Если для себя я уже все решила и твое равнодушие лишь делает мне больней. Что тогда?
Итачи на время замолчал. Он чувствовал, как быстро бьется ее сердце, как приятно рука касается ее нежных изгибов и как длинная коса спускается по изящной спине. Кисаме имел весьма резкую и специфическую внешность, а вот его сестра была совсем другой. Итачи не был слепым. Он прекрасно видел ее красоту, только это было не важно. Для него уже все решено, и пуская кого-то в свою жизнь, он только обрекает его на страдания. Такого он себе не может позволить. Тем более с Кисарой. Она должна это знать.
Он легонько отстранил девушку от себя.
— Ты быстро забудешь меня.
— Нет! — Кисара вцепилась в его руку, останавливая. — Не забуду. И ты не сможешь меня заставить.
Тут она резко осеклась. Не сможет заставить? Кисара отступила от него, а потом быстро отвернулась, пряча взгляд. Итачи сразу понял, чего она испугалась, и впервые за вечер испытал яркое чувство досады. Он плотно сжал губы, злясь на себя, но потом успокоился. Он никогда не сделает этого с ней.
— Я не стану заставлять тебя забыть, — сказал он, твердо решив донести до нее эту истину. — Ты не должна бояться моего гензюцу. Я тебе обещаю.
Кисара почувствовала на плечах его руки. Итачи пытался успокоить ее, и она ему позволила. Крутанувшись босыми ногами на песке, она буквально упала к нему на грудь, пряча лицо в складках кофты. Она разрешила себе быть слабой при нем, а Итачи позволил себе принять ее. Пусть и всего на несколько минут. От своих слов он не откажется, но в одном Кисара права. Он делает ей больно. Даже если совсем этого не хочет. Но у него нет выбора. Оставляя близких людей, он должен быть абсолютно уверен, что никто из них не испытает боли больше, чем сможет пережить. Когда его родители погибли в автокатастрофе, Саске был раздавлен настолько сильно, что пробудил свой шаринган. Еще одно такое потрясение может разбудить силу и куда более страшную. Итачи не может этого допустить и сделает все, чтобы Саске больше никогда не испытал такой боли… Даже если все близкие ему люди… возненавидят его.