Амага Глава 2

Глава 2

4 декабря 2015 года

— Амага! Спустись сюда! — донёсся откуда-то снизу хриплый женский голос.

Девушка откинула тяжёлое ватное одеяло и села в кровати, не открывая глаз. Вьющиеся светлые волосы водопадом опустились на ее худые плечи. Она зевнула, потянулась и, понемногу просыпаясь, аккуратно приоткрыла один глаз. Настенные часы показывали ровно семь. Старый соседский петух громко прокукарекал и захрипел.

— Амага! — ее снова позвали.

Рассеянный утренний свет заполнил крохотную комнату на чердаке. Внезапный порыв ветра просвистел между досками ветхих стен дома, обдав комнату холодным воздухом. Девушка поёжилась и накрылась одеялом с головой. В ушах стоял голос бабушки и, почувствовав угрызения совести, Амага предприняла повторную попытку встать с кровати.

— Иду! — крикнула она в ответ, медленно помассировав виски пальцами. Затем резко встала, натянула темно-коричневую вязаную кофту из грубой шерсти поверх пижамы, такие же носки и, съёжившись от холода, зашаркала вниз по скрипучим деревянным ступеням.

Спустившись на первый этаж дома, она направилась в сторону кухни, служившей столовой и гостиной. Бабушка (Роза) сидела на стуле, одиноко стоявшем у стены под громоздким стационарным телефоном и прижимала трубку к уху.

— Вот, она подошла. Можете сами спросить. — на этих словах она протянула Амаге телефонную трубку, при этом, так и осталась сидеть на стуле, не двинувшись с места.

Девушка неуверенно взяла трубку у пожилой женщины и, прикрыв микрофон одной рукой, прочистила горло.

— Алло? — хрипло протянула она.

— Амага Маркусовна? Здравствуйте, меня зовут Алан. — зазвучал уверенный мужской голос. — Тут такое дело… — уже менее уверенно продолжил он. Амага нахмурилась.

— Дело в том, что нам нужен переводчик. Девушка, с которой мы работали, уехала, не предупредив и теперь мы срочно ищем ей замену. Вы можете нам помочь?

Бабушка обратилась в слух, вытянув шею в сторону телефона, который Амага плотно прижимала к уху.

— Здравствуйте. Что нужно перевести и какой дедлайн? — деловито спросила она.

— Дедлайн? — недоуменно переспросил мужчина. — Нет, простите, вы, кажется, меня не поняли. — на секунду замешкавшись, он продолжил. — Нам нужен переводчик на встрече с китайской делегацией.

Повисла неловкая пауза, затем он добавил:

— Встреча через четыре часа в районе заброшенной фабрики.

Девушка растерянно посмотрела на бабушку, глядевшую на неё с любопытством. На плите, отчаянно булькая, кипел чайник. В воздухе витал аромат свежеиспеченных блинов, сливочного масла и чабреца. У Амаги громко заурчало в животе и ей пришлось напрячь пресс, чтобы заглушить этот звук. В надежде, что собеседник ничего не услышал, она заговорила:

— Я вас правильно поняла — нужно переводить с китайского?

Мужчина поспешно перебил ее:

— Нет-нет, встреча будет проходить на английском. Так вы сможете помочь?.. — и, чуть помедлив, добавил. — Вы бы очень нас выручили.

Амага лихорадочно прикидывала, успеет ли она собраться, проштудировать нужную лексику, а главное, сможет ли она переводить синхронно.

— Алан, вы, наверно, знаете, что я не переводчик-синхронист?

Но Алан молчал, девушка продолжила:

— А какая тема встречи?

— Я не могу разглашать тему. — отрезал он.

— Чтобы понять, смогу ли я Вам помочь, мне нужно знать тему. Я готова подписать соглашение о неразглашении. — уверенно сказала Амага.

Повисла долгая пауза.

— Не нужно никаких соглашений. — неохотно протянул Алан, – Мы будем обсуждать выкуп шахт…но прошу не рассказывать об этом никому.

— Оо, — вырвалось у Амаги. — Конечно. Но, к сожалению, я ничего не знаю о металлургии. Вам лучше обратиться к более сведущим людям, уверена, у нас в Республике найдутся как минимум человек десять, которые смогут выполнить работу намного лучше меня.

Синхронный перевод бизнес-встречи металлургов! Она в жизни не станет переводить на тему, в которой не чувствует себя уверенной.

Алан шумно выдохнул.

— Разумеется, мы щедро отблагодарим вас за вашу работу. — он недвусмысленно сделал акцент на словах «щедро отблагодарим».

— О какой сумме идёт речь? — быстро спросила Амага.

Поймав взгляд бабушки, она увидела в нем что-то новое – что-то, чего никогда не видела раньше. Так смотрят взрослые, когда понимают, что человечек, которого они воспитывали с детства, теперь стал взрослым. Женщина ласково улыбалась ей – так улыбаются, когда гордятся теми, кого очень любят.

— Скажем, двадцать тысяч рублей вас устроит?

Амага молча смотрела на бабушку — на ее домашний халат, усеянный маленькими дырочками, на давно стершиеся тапочки, на ее добрые голубые глаза, со временем выцветшие, но не теряющие озорного блеска. Двадцать тысяч за несколько часов работы! Они отчаянно нуждались в деньгах. Зима выдалась очень холодной, дровяная печь почти не справлялась. Им приходилось кутаться в тёплые платки и грубую шерсть. Дом пора было утеплять, поставить новые окна, замазать огромные щели в стенах и, наконец, починить крышу. Мужской голос прервал ее размышления.

— Двадцать тысяч в час? — спросил он с надеждой.

— Я согласна! — выпалила Амага.

— Хорошо. — удовлетворенно ответил Алан. — Встречаемся в одиннадцать возле памятника Погибшим односельчанам.

Вдоль трассы, обдуваемая суровыми горными ветрами, двигалась тонкая фигурка молодой девушки в легком пудровом пальто. Одной рукой она придерживала тёплый цветастый платок, покрывавший голову. Амага решительно шла в сторону памятника, цокая каблуками, словно идя наперекор горным склонам, окружавшим маленький шахтерский городок, в котором она жила. Глаза слезились, из-под платка выбилась золотистая прядь волос.

Девушка еще издалека заметила, как к памятнику подъехали три черных тонированных Майбаха. Ее сердце отчаянно забилось. Это ее клиенты? А вдруг у нее не получился? Ее охватила тревога. Эти серьезные люди будут вести переговоры о важных вещах. Возможно, сделка состоится и у ее односельчан снова появится работа. А что, если она все испортит?

Девушка гнала навязчивые мысли, пока подходила к автомобилям, из которых один за другим выходили люди в дорогих пальто, одетых поверх не менее дорогих костюмов. Амага с удивлением отметила, что в каждой машине ехало всего по одному человеку. «Почему бы всем троим не сесть в одну машину? Это могло бы сэкономить им уйму денег!» — пронеслось у неё в голове, пока она наблюдала за тем, что происходит у шахт.

Из авто, припаркованного первым в цепочке, вышел водитель и, спешно обежав машину, открыл заднюю пассажирскую дверь, помогая выбраться кругленькому низкому человеку с торчащей во все стороны шевелюрой цвета вороного крыла. Мужчина отряхнул пальто, плотно сидящее по его фигуре, и, оглядевшись, медленно пошёл в сторону второго Майбаха, убрав руки в карманы. Из второй машины, сопровождаемый водителем, вышел такой же коротенький, но менее полный человек со складкой на гладкой лысине, навевающей мысли о шарпеях. Он уже сделал два размашистых шага в сторону шахт, когда его нагнал кругленький мужчина из первой машины и они оживленно о чем-то заговорили, активно жестикулируя.

Как только она поравнялась с последним Майбахом, к ним на бешеной скорости подъехали два громоздких Лексуса. Тем временем, водитель Майбаха спешно открыл пассажирскую дверь и протянул руку, чтобы помочь последнему делегату выбраться. Амага увидела вытянутую открытой ладонью вперёд, руку с тонкими, длинными пальцами, дающую знак, что помощь не требуется. Девушка завороженно смотрела как из автомобиля выходит высокий темноволосый мужчина. Он прищурился и, остановив взгляд на своих спутниках, еле заметно кивнул им. Рукава его пальто, накинутого на костюм цвета мокрого асфальта, развевались на ветру. Мужчина поежился и поднял вверх высокий ворот пальто, защищая уши от ветра. Черные волосы были аккуратно зачесаны назад, взгляд блуждал по близлежащим зданиям. Наконец, он повернулся в сторону заброшенных шахт, его лицо озарилось — казалось, что он видит это место таким, каким оно могло бы стать после реконструкции и возобновления работ, в случае успешного исхода встречи.

Кто-то дотронулся до локтя Амаги. Она моргнула, словно пробудившись ото сна и, повернув голову, увидела рядом с собой усатого мужчину лет сорока пяти в черной куртке надетой поверх выцветшего черного костюма и утепленной зимней фуражке.

— Амага Маркусовна?

— Алан, — она запнулась. — простите, не знаю вашего отчества.

— Вячеславович. — ответил он и продолжил. — Пойдёмте, все уже в сборе.

И действительно, пока Амага наблюдала за китайскими гостями, из Лексусов показались еще трое мужчин. Они подошли к китайцам и ждали, пока Алан с Амагой присоединятся, чтобы начать встречу.

Девушка коротко выдохнула и, кивнув сама себе, будто решаясь на ответственный шаг, направилась в сторону группы мужчин. Амага думала, как повести себя — скромно опустить глаза, как завещали добрые осетинские традиции, или уверенно поздороваться со всеми и перейти к делу, следуя бизнес этике. Она выбрала второй вариант. Быстро представившись на двух языках — английском и русском, она попросила всех остальных последовать ее примеру.

Издалека можно было увидеть семь темных фигур, стоявших рядом с одной — одетой во все светлое. Припаркованные неподалеку дорогие автомобили создавали резкий контраст с ветхими постройками поселка.

Первым заговорил Алан. Это был среднего роста мужчина с военной выправкой. Серые глаза его пристально смотрели на потенциальных бизнес партнеров. Его спутники стояли чуть поодаль. Два одинаковых бородатых лица выглядывали справа и слева, в центре» стоял плотный мужчина, единственный из них, приехавший не в костюме. Шерстяная фуражка плотно сидела на лысине, оставляя следы в том месте, где охватывала его голову до того, как он одел ее повторно, выйдя из машины. Он скучающе обвел взглядом всех присутствующих, даже не повернувшись к Амаге. «Алан здесь не главный» – сразу поняла девушка.

– Разрешите представить вам моих спутников. Это Таймураз Габуев, доверенное лицо владельца шахт, который, к сожалению, не может присутствовать здесь лично. – Амага переводила все, что говорил Алан, который развернулся к своим коллегам, жестом указав на мужчину в шерстяной фуражке.

Она угадала, этот мужчина с очевидно бандитским лицом, Таймураз Габуев, был главным со стороны представителей местной фауны.

– Это его телохранители, – продолжал Алан, кивнув в сторону двух лбов, стоящих рядом с главным, – Меня зовут Алан, я буду следить за ходом встречи и проведу вас на фабрику.

Китайцы кивнули в знак приветствия. Амага перевела взгляд на чуждые для этих мест три фигуры в черных развевающихся пальто. В этот момент пространство заполнилось низким, приятным звуком голоса, произносящего слова с чистейшим британским выговором.

– Мое имя Ли Юн, я являюсь владельцем корпорации Дэян Интернешнл. – он серьезно посмотрел сначала на мужчин, стоявших напротив, затем на Амагу, которая внимательно смотрела на высокого молодого мужчину. “Как он вообще производит такие звуки?” пронеслось у нее в голове.

– Че он сказал? – небрежно бросил Габуев спустя минуту.

Девушка сообразила, что вместо того, чтобы таращиться на господина Ли, она должна была переводить все, что он говорит и быстро нашлась, точно передав смысл его слов. Амага слышала о компании Дэян Интернешнл и понимала, что никогда не соприкасалась с людьми уровня Ли Юна. Смущенная, она опустила взгляд, сфокусировавшись на разношенных ботинках Алана Вячеславовича. Ей захотелось приподнять плечи, спрятаться, но вместо этого, она расправила их еще сильнее и посмотрела прямо в крохотные круглые глаза Габуева. Нельзя показывать этим людям, что ей страшно.

– Это мой финансовый советник Ан Лицю – продолжал Ли, кивнув он в сторону толстячка с растрепанной во все стороны черной шевелюрой.

Он дал Амаге время на перевод и представил своего второго спутника, Чеонг Ту, который был его советником по юридическим вопросам.

Пока девушка переводила, к ней подошел Габуев и громко произнес:

– Ну че, все, это, познакомились. Че дальше?

Вопрос поставил Амагу в тупик. Она не понимала, нужно ли это переводить или нет. Бросив быстрый взгляд на начальника, Алан Вячеславович напомнил:

– Таймураз, вы хотели показать им шахты.

– Ага. Шахты.

Габуев сделал несколько шагов в сторону своего Лексуса. Его речь, обезображенная сильным южным акцентом, была обращена к самому себе.

«Это сначала нужно перевести на русский», — пробурчала Амага тихо, переминаясь с ноги на ногу. Этот человек вызывал внутри нее неприятное беспокойство.

Ли бросил на нее быстрый взгляд. Девушка снова смутилась. Он услышал? Через секунду осознав, что Ли ни слова не понимает по-русским и она здесь именно по этой причине, Амага успокоилась.

– Я думаю, что они хотели бы посмотреть шахты, — предположил Алан Вячеславович.

– Давай, скажи им это, что едем, – вновь обратился к ней Габуев на ломаном русском, резко развернувшись к группе людей.

Бегло переведя Ли короткую фразу более литературно, чем она была произнесена в оригинале, девушка задумалась о том, что он, должно быть, очень молод. На вид она бы дала ему не больше двадцати пяти, при этом прекрасно понимая, что ему уже за тридцать. Порой ей казалось, что эти люди научились обводить время вокруг пальца. И это обескураживало – особенно в те моменты, когда при знакомстве с человеком с азиатской внешностью, она общалась с ним как со сверстником, будучи уверенной в том, что ему или ей не больше лет, чем ей самой. Как же неловко она себя чувствовала, когда оказывалось, что человек на десять, а иногда и на двадцать лет старше нее. Впитанное с молоком матери уважение к старшим не оставляло шанса для фамильярности, даже когда человек был рожден всего на пару лет раньше нее.

Ли кивнул и его советники, как по команде, развернулись и пошли к машинам. Так же поступили и представители другой стороны. Амага в растерянности осталась стоять на месте. К кому ей следует присоединиться? Наверно, правильнее было бы поехать с работодателем… Ее мысли прервал уже знакомый низкий голос.

– Составите мне компанию? – вежливо предложил Ли Юн.

Она поняла, что он один остался стоять рядом с ней, пока все рассаживались по машинам.

– Да, благодарю. – отозвалась она, робко посмотрев на собеседника. Они медленно двинулись в сторону черного Майбаха, рядом с которым их ждал водитель.

Разместившись на заднем сидении рядом с Амагой, господин Ли адресовал короткую фразу своему водителю, сидящему за рулем, и они тронулись по серпантину.

В воздухе повисло молчание. Амага сняла платок, копна светлых вьющихся волос рассыпалась по ее плечам. Она сидела на заднем сидении Майбаха и нервно крутила в руках большую круглую пуговицу своего пальто, понимая, что не принадлежит миру богатства и большого бизнеса, чувствуя себя лишней в роскошном убранстве этого дорогого автомобиля. Оставшись с Ли наедине, девушка испытала гамму несочетаемых чувств: она сильно волновалась, руки были ледяными, ладони вспотели, она очень боялась сказать что-то не то, показаться глупой и непрофессиональной. А еще, ей нравилась то, как он держался со всеми, нравилась его вежливость. Ее восхищали такие люди, как Ли – целеустремленные, образованные, сильные. Амага надеялась, что когда-нибудь она тоже сможет почувствовать эту уверенность и несгибаемый стержень внутри.

Ли заговорил, прервав ее размышления.

– Где вы так выучили английский?

Она улыбнулась воспроминаниям, промелькнувшим перед ее внутренним взором.

– Когда я была совсем маленькая, мама любила читать мне на английском, затем школа, университет, бесчисленные книги и фильмы в оригинале, и, наконец, поездка в Лондон. Я училась там год по обмену.

– В каком году вы там учились?

– С сентября 2011 по июль 2012.

– Я закончил Лондонскую школу экономики в 2010. Кажется, мы с вами разминулись. – Ли смотрел в окно. В какой-то момент Амаге показалось, что беседа его не особо интересует, он сосредоточенно смотрел на полуразрушенное здание, расположенное неподалеку от входа в шахты. Амага украдкой рассматривала его профиль: глаза с характерным разрезом, небольшой, правильной формы нос, пухлые губы, четко очерченную линию челюсти.

Молодой человек повернулся к ней и Амага сразу отвела взгляд.

– Почему вы вернулись? – спросил он задумчиво.

Вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа. Они достигли точки назначения. Машина остановилась и водитель поспешил открыть ей дверь. Девушка вышла на пронизывающий до костей ветер. Отвечать на вопрос ей совсем не хотелось и, поблагодарив своего спутника, она сразу двинулась в сторону группы мужчин, уже поднимавшихся в гору по давно заросшим тропам. Ли пошел следом.

Алан Вячеславович собрал всех у входа в руины Мизурской горно-обогатительной фабрики и кратко рассказал о потенциале этого места, в красках описывая, как можно за три года восстановить производство и сделать так, чтобы фабрика вновь начала функционировать. Когда он завершил рассказ, участники встречи разделились на две группы. Китайская делегация продолжила осматривать постройки, тихо переговариваясь на своем родном языке. Габуев на неприлично громком осетинском рассказывал своим телохранителям о том, как вчера выпивал с верховным судьей. Только Алан Вячеславович стоял в стороне, устремив взгляд на свинцовые тучи, цепляющиеся за пики гор, в задумчивости поглаживая усы.

Амага опередила мужчин и уверенным шагом вплотную подошла к бывшим производственных корпусов Мизурской горно-обогатительной фабрики. Она хорошо знала эти места. Отец всю жизнь посвятил Садонскому свинцово-цинковому комбинату, в состав которого раньше входила Мизурская фабрика, и проработал там вплоть до 2001 года, когда все работы были приостановлены.

Часто, когда она была маленькой, отец брал ее с собой. Ей особенно запомнились погожие летние дни, когда они ходили до Садона пешком, наслаждаясь палящим солнцем, стрекотанием кузнечиков и красочным цветением флоры. Крошечный Садон, с его бельгийскими постройками, бог весть откуда взявшимися в далеком шахтерском поселке, был упразднен год назад. Здесь остались опустевшие здания, некоторые из которых давно уже развалились, но сколько воспоминаний хранило это место. Интересно, первые горняки, поселившиеся здесь для работы на руднике, могли представить, что два века спустя поселок опустеет и только ветер будет гулять по живописным улочкам Садона?

Резкие порывы ветра заставили Амагу поежиться, все же это пальто не было предназначено для походов в горы зимой. Девушка прикрыла глаза, чтобы они не слезились так предательски.

– Вы здесь выросли?

Амага обернулась. Прямо за ней стоял господин Ли, вглядывающийся в зияющие дыры оконных проемов бывшей Мизурской горно-обогатительной фабрики.

– Да, я прожила здесь шестнадцать лет до того, как уехала учиться. – ответила девушка, все еще наблюдавшая картинки из своих воспоминаний.

– Что вы знаете об этом месте? – Ли жестом указал на здание фабрики.

Амага задумалась.

– О, я знаю достаточно. Мой отец работал на предприятии. Если вы хотите узнать что-то конкретное, пожалуйста, не стесняйтесь, спрашивайте. – она ободряюще посмотрела на Ли Юна, который подошел ближе, сравнявшись с ней.

Теперь они вдвоем осматривали здания, в которых ничего не происходило уже много лет. Почти все окна были выбиты, металлические конструкции проржавели, в некоторых местах отсутствовали куски стен.

– Расскажите мне об истории этого места, пожалуйста.

Амага улыбнулась одними уголками губ, понимая, что Ли знает историю не только этого места, но, пожалуй, всей республики, иначе бы он сюда не приехал. Но по какой-то причине этот вопрос был ей приятен. Наверно, дело в том, что здесь все было ей родным, а вопрос об истории был пронизан уважением к этим местам.

– Что ж, наверно следует начать с самого начала, а именно, с середины девятнадцатого века. Тогда в Осетию приехали бельгийцы и основали здесь два шахтерских поселка: Мизур и Садон. Здесь же была впоследствии открыта Мизурская обогатительная фабрика, которая входила в состав Садонского горнорудного предприятия. Позже, неподалеку открыли еще одно месторождение, которое тоже вошло в Садонское предприятие, и в 50х годах прошлого века был основал шахтерский поселок Верхний Згид. Во всех этих местах добывали свинцовую и цинковую руду, которые потом перерабатывались на заводе «Электроцинк» во Владикавказе. – она перевела взгляд с руинов предприятия на владельца одной из крупнейших металлургических компаний в мире и, обращаясь уже к нему, с жаром продолжила. – Вы можете представить, что в середине девятнадцатого века Российская империя стала получать собственный свинец, который до этого закупала на Западе и это произошло именно в этих местах. А теперь Садона и Верхнего Згида больше нет, они стали призраками. Не знаю, сколько еще протянет Мизур.

Девушка покачала головой и с грустью окинула взглядом родной поселок.

– Когда предприятия закрыли? – нахмурившись спросил Ли.

– Их закрывали бесчисленное количество раз. Например, в 1918 после Октябрьской революции или после развала СССР. Но затем работа возобновлялась.

– А по какой причине их закрыли в последний раз? – заинтересованно спросил мужчина.

– Официальная причина – истощение сырьевой базы. Но, если позволите, я не верю в эту версию. Отец говорил, что для того, чтобы продолжать добычу, нужны большие вложения в оснащение и ремонт на предприятии. Им проще было ликвидировать все, чем инвестировать в производство.

Амага поправила волосы, которыми играл ветер и поспешно накинула на голову платок. Ей было так холодно, что приходилось контролировать тело, чтобы зубы не начали предательски стучать. Она не чувствовала ступней ног, пальцы рук окоченели и не поддавались, когда она пыталась их согнуть. Ли какое-то время всматривался в лицо девушки, затем снял с себя пальто и молча накинул ей на плечи.

Она растерянно посмотрела на него.

– Благодарю вас, но не стоит, – она потянулась, чтобы снять с себя пальто, но Ли остановил ее.

– Прошу, пусть пальто будет у вас. – будто ставя точку произнес он и перевел взгляд на группу мужчин, которые молча сновали туда и обратно вдоль стен бывшей обогатительной фабрики.

Амага смутилась, но спорить не стала. Она чувствовала себя неловко, осознавая, что этот мужчина, стоявший рядом с ней в одном костюме, рискует околеть. Но в его пальто ей было тепло, приятно пахло дорогим парфюмом – неловкость сменилась чувством благодарности.

– Нам следует присоединиться к остальным. – сказал он и медленно зашагал по направлению к группе. Амага последовала за ним.

К ним навстречу быстрым шагом шли Алан с Габуевым.

– Че, будем осуждать деньги? – как всегда грубо спросил второй, оглядев Амагу с головы до ног. Он заметил, что на ней было пальто Ли и сально улыбнулся.

Амага нахмурилась. Ей был неприятен Габуев и она прекрасно понимала, что обсуждать сделку вот так, нахрапом – очень непрофессионально. Тем не менее, перевела его вопрос на английский.

– Нет, мы должны сначала ознакомиться со всей юридической и технической документацией, прежде чем обсуждать цену. – отрезал Ли.

Девушка передала ответ Габуеву, на что он пожал плечами и медленно поплелся вниз по склону. Амага вздернула брови, возмущенная тем, что ее работодатель не понимает базовых постулатов бизнес этики и совершенно не обладает мастерством ведения переговоров.

Она обратилась к Алану: “Алан Вячеславович, как скоро вы сможете передать документацию, о которой говорит господин Ли?”

– Что ж, я сделаю копии и через пару дней привезу их нашим новым друзьям в отель. – прочистив горло, ответил Алан и, кивнув китайской делегации, последовал за своим начальником.

Китайцы, во главе с Ли Юном, начали спускаться к машинам. Приблизившись к Майбаху господина Ли, Амага сняла с плеч его пальто и, робко протянув ему, сказала “Спасибо, мне было очень тепло”. Он кивнул, едва улыбнувшись и забрал пальто.

Полетели крупные льдинки снега, больно обжигая кожу на лице и руках. Мысль о пирогах, которые бабушка начала готовить утром, согревала девушку изнутри. Сейчас она пойдет домой, расскажет бабушке, что теперь они могут починить крышу и наладить отопление. Впервые за два года им будет тепло. Впервые с той зимы, когда папы не стало. Ее размышления прервал глубокий, уже знакомый ей голос.

– Спасибо вам за помощь, – негромко произнес Ли.

Теперь уже она кивнула ему, сдержанно улыбаясь.

Все участники переговоров подошли к Ли. Амага подумала, что это хорошая возможность, чтобы ретироваться.

– Джентльмены, благодарю вас и желаю хорошего вечера, – обратилась она к своим землякам, которые не услышали ни капли иронии в ее обращении.

– Ээ, подожди, ты нам еще нужна. Нам это, нужно их развлечь…– кустистые брови Габуева соединились на переносице, невербально посылая Амаге сигнал о том, что он не очень-то доволен. Впрочем, его “развлечь” звучало скорее как вопрос, чем как требование.

– Развлечь? – эхом повторила девушка, лицо ее вытянулось. Замечательно, ей еще и развлекать их нужно?

Чувствуя, как разгорается пламя внутри, она продолжила:

– Не думаю, что я могу хоть как-то помочь вам с этим.

– Ты это ээ, ты будешь переводить. Я ниче не понимаю, что они там лопочут на своем корейском.

“Амага, молчи, не надо поправлять” – мелькнула у нее мысль. Порой она не понимала, как люди вроде Габуева, могут вести многомиллионный бизнес, при этом не обладая способностью строить простые предложения. Но ей ли было судить? Это не Габуев живет на пороге нищеты, а она, со своими четырьмя языками и хорошим образованием.

Темные свинцовые тучи затянули небо, цепляясь за заснеженные шапки гор. Амага не была уверена, что знает, как именно мужчины собираются развлекать китайцев, и, наверно, отчасти не хотела знать. Любимым развлечением мужчин в республике была сауна. От мысли об этом по телу пробежала дрожь, воображение сразу нарисовало образы женщин, которые там работают. И что-то в этих картинках показалось ей таким мутным, таким неправильным.

– Слышишь? – Габуев грубо помахал рукой прямо перед лицом девушки, прервав ее размышления, – Сделка это, через три дня. Надо их напоить, чтобы ээ они не торговались особо.

– А? Да, простите. Я внимательно слушаю. – Амага растерянно посмотрела на мужчину. Тот недоверчиво хмыкнул.

– Че, думаешь понравится ему в этой…

“Только не говорите “в сауне””

– … в сауне? – закончил фразу Габуев.

Он сказал это вслух. Выражение лица девушки мгновенно изменилось, на секунду она потеряла дар речи. “О нет!”, – красной строкой пробежало у нее в голове. Сауна – это точно не то место, куда стоит вести топ менеджмент Дэян Интернешнл. Более того, китайские гости могли понять то, что сказал Габуев, и счесть это наивысшей формой проявления неуважения. (Слово “сауна” созвучно со словом “sauna”, имеющим аналогичное значение в английском языке.)

– Я не думаю.. – начала она в надежде на то, что сказанное Габуевым ускользнуло от внимания Ли, но ее прервали.

– У вас тут есть какие-нибудь исторические места или ярмарки, которые мы могли бы посмотреть? – спросил Ли. – Боюсь, что я не самый большой поклонник сауны.

Он осекся, заметив, какими огромными глазами смотрит на него Амага.

– Че он сказал? – нетерпеливо спросил Габуев.

– Не стоить говорить ему, что я понял, что он сказал, – тихо сказал парень, посмотрев на нее в упор. – Это было бы не очень вежливо с моей стороны.

Девушка попыталась скрыть удивление. Он считает нетактичным указывать на то, что понял Габуева? Этот уровень вежливости был пока недостижим даже для нее.

– Господин Ли спрашивает, есть ли у нас ярмарки или исторически-значимые места, которые мы могли бы ему показать. – она посмотрела на Ли и, впервые за день, искренне улыбнулась.

Ли окинул взглядом три совершенно ничего не выражающих лица Габуева и его охраны.

– Что ты ему сказала? – обратился он к Амаге, не отводя взгляд от лица Габуева.

– Сказала, что вы развлекаетесь другими, более культурными способами.

Девушка попыталась разрядить обстановку. Ли ухмыльнулся, что не укрылось от пристальных взглядов Алана и низенького лысого китайского мужчины, чье имя Амага так и не смогла запомнить, в голове прозвав его Толей. Габуев нервно теребил в руках телефон, бросая сердитые взгляды то на Ли, то на Амагу. Он не любил, когда его предложения отклоняли.

– Кажется, ему не очень нравится, что мы тут с тобой разговариваем. Ладно, давай попробуем иначе. Расскажи ему историю о том, как после одной веселой ночи меня преследовала незнакомая женщина и в течение полугода требовала, чтобы я на ней женился, пока я не обратился в полицию. Постарайся привязать это к тому, что сказала ранее. – попытался снизить градус напряжения Ли Юн.

– Это правда? – Амага недоверчиво посмотрела на Ли.

– Чистейшая! – без промедления ответил он. Молодые люди одарили друг друга ироничными взглядами.

Брови Габуева угрожающе воссоединились на переносице, предвещая неприятности.

– Э! О чем вы там говорите? – подозрительно прорычал он.

– Простите, – поспешила сказать Амага, – господин Ли рассказал забавную историю о том, как однажды, после посещения какого-то злачного места, его полгода преследовала женщина, требуя, чтобы господин Ли женился на ней. Все закончилось тем, что суд запретил этой женщине приближаться к нему. С тех пор он проводит досуг в целомудренном созерцании прекрасного.

Габуев сплюнул на куски горной породы, лежавшие у обочины. Амага и Ли одновременно поморщились.

– Где я это, где я ему ярмарки возьму? – Габуев еще раз сплюнул.

Порыв ветра распахнул его пальто, обнажая круглый, обтянутый черным свитером живот.

– Я знаю, куда нам следует пойти, – с энтузиазмом отозвалась Амага, – в Доме культуры сейчас как раз проходит выставка народов Кавказа. Там можно попробовать традиционные блюда из разных республик, послушать национальную музыку и окунуться в культурное наследие наших соседей.

Она говорила нарочито витиевато, внимательно наблюдая за Габуевым. Казалось, что его лицо ничего не выражает, но все ее тело сигнализировало об опасности, будто сжавшись в тугую пружину. Было понятно, что Габуев, при всей своей невежественности, человек опасный и очень подозрительный. Нужно быть с ним осторожнее.

– Че? – спросил он озадаченно. Девушка набрала полную грудь воздуха.

– В Дом культуры. Нам нужно туда. – ответила она коротко, бросив быстрый взгляд на Ли. Тот с напускной серьезностью смотрел на нее, ожидая перевод ее слов на английский.

Габуев пожал плечами и пошел к машине, махнув рукой своей свите. Ли и его спутники шли следом. Амага двинулась за процессией, пытаясь унять внутреннюю дрожь.

Ли внезапно остановился прямо перед ней так, что она вздрогнула от неожиданности, кинул на Габуева встревоженный взгляд, наклонился и прошептал: “Будь осторожна, Амага!”