После продолжительного ночного наблюдения за пострадавшим демоном, Понтиф наконец мог заняться своими повседневными обязанностями и навестить кого-то из постоялых болезных.
Ночь прошла достаточно спокойно и бдение ничего волнующего не принесло.
Теперь дом открылся для посещения из вне.
Первым навестить демона пришел Ат.
Дверь с веранды была открыта, что сильно упростило ему подъём в часть дома с лекарскими койками. Солнце во всю светило парню в спину, однако даже так Ат разглядел спасенного им демона.
На простенькой верблюжьей попоне лежал, на первый взгляд, самый обычный мужчина. Он был и не стар, и уже не молод; высокий и тощий, как высохшее дерево. С жидкими черными волосами, реденькой чёрной бороденкой и бледной, как рисовая бумага, кожей.
Тахтал, что провел последние четыре года в этой скалистой расщелине, ужасно походил на человека, которому пришлось выживать, голодая многими неделями…
Ат глядел на него и судорожно думал насколько же беспомощные создания демоны. Вроде бы… Они могущественней и сильнее людей, могут испаряться из виду, управлять погодой или даже людскими сердцами, однако любая оплошность, слабость, которая знакома не только людям и поглядите : представитель клана Черноволосой…его жизнь – висит на волоске.
«Если бы здесь стоял кто-то из людей, поклявшихся истребить демонов… Страшно представить, чтобы они могли устроить с этой маленькой, настрадавшейся семьей», — опечалено думал человек, написавший над спящим демоном, — «Как хорошо, что я не из таких…»
Он все продолжал стоять у койки Тахтала, словно желал получше разглядеть или что-то тому сказать. Вдруг мужчина на попоне сильно завозился, скидывая покрывало и оголяя иссохшую шею.
«А ведь кому-то… Было бы ужасно просто сделать это…» — рассуждал Ат, ловя какую-то глубинную и жуткую мысль, проснувшуюся в далеком подсознательном, а потом…
«Просто сделай это! Сделай! Убей его! Пусти черную кровь! », — кричал, до скрежета зубовного омерзительный, ледяной голос. После стольких недель затишья он вновь подал весточку о своем существовании. Выкинул яркий знак, которого вовсе и не просили.
«И не подумаю… Кто бы ты ни был – тебе меня не заставить», — в собственных мыслях сопротивлялся человек, — «Этот демон… Он живой, как и я… С чего бы мне просто так лишать жизни беззащитное раненое существо? »
«Потому что он отвратительная тварь! Одно из тех, коим нет места на Гере! » — истошно кричал чужой голос.
— Ты ошибаешься, — тихо прошептал Ат, зажмурившись словно от пронзившей его сильной боли.
«Нееет… Это ты ошибаешься… Ты пожалеешь о миге слабости… Я найду способ сделать тебя сильным… Я обязательно найду как заставить тебя это сделать… Ведь ты просто не можешь позволить себе остаться таким же слабым, каким некогда был я…»
Голос вновь замолчал. Словно и не проявлялся вот уже в который раз. В голове парня настала тишина и лишь беспокойные мысли бурным потоком хлынули со всех сторон мыслительного процесса.
Ат сердился. Его колотило от злобы. Он не мог понять отчего этот кошмарный голос говорит только в его голове; с первого раза человек допускал и думал самые разные мысли, что пришли бы любому, если бы в его голове начал звучать незнакомый голос : откуда тот мог взяться, чей он и каковы его цели? Однако ни одну из них ему так и не хотелось развивать до конечной стадии.
«Мне все равно, что говорит этот гад», — посерьезнев размышлял тот, — «Я не позволю кому-то, или чему-то порушить все то, что я уже смог обрести. Ни за что не позволю бесплотному пустомеле управлять моей новой жизнью!… Не допущу, чтобы мною командовали!… Ни сейчас, ни потом»
По всей видимости мыслительные муки отразились на лице человека, поскольку его уже довольно долго взглядом прожигала и пыталась окликнуть взволнованная дочка спасенного из расщелины.
— Ат, Ат… Что-то случилось? Почему ты так пристально смотришь на папу?
Ее красные, после вчерашнего переизбытка эмоций, глаза были полуоткрыты. Подъём оказался неожиданным и девочка еще не успела до конца очнуться.
— Ку́да? Уже проснулась… — осекся человек, понимая чем может показаться его тревога только что проснувшемуся ребёнку, да и еще и тому, что с таким трудом вернул любимого отца. – Просто он кряхтел и звал тебя во сне… А Понтиф куда-то отлучился. Я подумал, что не будет лишним за ним понаблюдать…
— Спасибо большое, — улыбнувшись пролепетала демоница, поднимаясь на ноги, — Думаю тебе следует сходить позавтракать. С отцом посижу я.
— Да ничего… Мне не сложно, — смущенно отмахнулся парень.
—Тебе-то может и не сложно, но если ты удумаешь голодать, то Шинна будет переживать и всю плешь мне проест. Иди, я обязательно позову тебя, когда он очнётся.
— Ну… Ладно… Раз ты меня прогоняешь…Я пожалуй и правда пойду. Увидимся…
Где-то на крыше трелью заливалась певчая птица. Она была искренне рада наступлению долгого лета и спешила сообщить о своей радости любому слышащему созданию. Ее песня была столь громкой, что даже до Мира долетела бы.
Вот только для погрязшего в мрачных мыслях Ата, чей натренированный слух многим отличался от простого человеческого, ее радостная трель походила на беспорядочные удары по пробитому барабану, наполненному камнями.
Парень шел по селению совершенно пустым шагом (краем мозга подумывая чем бы в птичку эту запустить). Его окликали знакомые и друзья, но он их всех не видел, как и не увидел бы вставшую прямо перед ним погонщицу, если бы она не была самой собой.
Шинна активно пыталась привлечь внимание к своей персоне и Ат так бы и простоял уткнувшись носом в воздух, но любимая додумалась на интересных шаг и наградила его легкой (звонкой) пощечиной.
Опешивший от вдруг возникшей колющей боли человек мигом принялся растирать раненую щеку и совершенно дикими глазами встречая дорогую подругу воскликнул :
— За что?!
— А чего ты ворон считаешь? Я стою прямо перед тобой и хоть слово бы сказал… Ты чего меня игнорируешь! – обиделась Шинна и виновато поглядывая на восстановительные меры мыслителя добавила, — Не три ее так. Я ж легонько тебя оплеухнула…
— Легонько? Да я щеки не чувствую… — плакался бывший слепец.
— А не надо было уходить в себя… О чем хоть думал? Ты шел… Но словно и не шел… Что-то случилось? Расскажи мне, если тебя что-то тревожит… Не молчи, пожалуйста.
Как неистово она за него волнуется. Даже накручивает себя, хоть и без весомой причины. Очень заботливая девушка. Из такой хорошая жена вышла бы… Вот только… С этим посторонним голосом – сможет ли Ат сделать ее по-настоящему счастливой? …
Человек посмотрел на свою любимую, мысленно прикидывая как она отреагирует, если он скажет о таинственном голосе, что вот уже несколько раз к ряду говорил Ату ничуть не приятные вещи. Как она будет смотреть на него после такой откровенности? Что будет думать после того, как узнает о намерении голоса заставить Ата убивать ни в чем не повинных демонов? А если, не дай Мир, это окажется правдой его прошлой жизни? Как тогда она будет смотреть на него…
Ему было страшно от идеи, что из-за гадкого чужеродного голоса он может потерять свою милую Шинну… Действительно страшно от существования такой возможности..
«Уверен, что на Гере нет ничего нормального во втором голосе в голове…», — содрогнулся он, — «Никак нельзя допустить, чтобы Шинна узнала о нем, но также нельзя и позволить ей волноваться… Что же делать… «
Натянув не искреннюю улыбку, думающий мужчина произнёс :
— Я все переживаю, когда Тахтал очнется. Хотелось бы быть уверенным, что он в порядке и что они с Ку́дой скоро смогут уехать куда пожелают…
— Правда… — оценивающе оглядела его погонщица, — А ты уверен в своих словах? …
— Конечно, — успокоился Ат, — Давай сходим ко мне, поедим что-нибудь вкусное…Тут намедни Ганча поделился со мной отменными крупами и к ним приложил небольшой ценный рецептик. Можем попробовать сготовить его…
— Я как бы не против… — протянула девушка, с тревогой глядя в спину удаляющегося дорогого парня, — Но ты не думай, будто от этого я перестала волноваться о тебе… Глупый, Ат… Почему ты не хочешь рассказать мне все как есть…
В это время на дороге, что шла пересекая три главных придворцовых города, образовалась настоящая очередь застывших без движения повозок и кибиток.
В около столичных землях ныне стояла неправдоподобная жара, а наслаивающаяся на нее влажность была способна любого превратить в жаждущего проливного дождя зверя.
Застрявшая в этом заторе большая и пафосная фиолетовая кибитка со скоростью сухопутной черепахи продвигалась вперед, приводя в исступление своих знатных пассажиров.
— Ну в чем же дело… Когда же движение ускорится? Я уже успел десять раз пожалеть о собственном решении съездить за пределы Столицы, — канючил мужчина с золотыми волосами. Условия поездки не устраивали его и помимо погоды : прекрасные золотые локоны пришлось заплести в тонкую косу, а чудесную небесно-голую форму сменить на простенький походный костюм и серую невзрачную накидку. Сама же кибитка, хоть и была из дворцового гаража, а тем не менее пахла простыми людьми и походила на короб, в коем только мыши и оставалось повеситься, — Отчего же так дуууушно…Паж, ты можешь с этим что-нибудь сделать?
Обращаясь к сидящему напротив него человеку златовласый чуть не сползал на пол кибитки от изнемогания.
Мужчина, которого он не думая окрестил «пажом» всеми силами души старался игнорировать змейкой ползущего к нему вельможу. Он дремал, или лишь притворялся, что спит, смежив веки с массивными густыми метёлками ресниц.
— Ну ответь… Паж, почему ты меня игнорируешь? – продолжал канючить вельможа-змейка.
—Пожалуйста, прекратите ёрничать, — коротко ответил мужчина напротив, голосом неугасающего командира.
Хоть он и ехал сидя, а было прекрасно видно, что мужчина не менее двух метров в росте, с широкими плечами и явной солдатской выправкой. Неизвестный был одет в тяжелые дорожные одежды непонятного цвета и имел темные волосы, которые тот тоже убрал в косу. Его не тревожила жара или необходимость стоять в пробке. Все чего мужчина желал, так это чтобы златовласый помолчал хотя бы миг.
Вот кто действительно нервировал бывшего солдата. Его брови попеременно дергались при всяком новом капризе вельможи; а все проявление сдержанных мужицких эмоций заключалось в едва уловимом нервном притопывании левой ногой.
— Ну что ты такой злой, — по-детски надулся вельможа. – Ты ни в какое сравнение не идешь с моим пажом… Тот лапочка да еще и послушный… Правда зажатый какой-то… Меня это бесит. Поделись советом : как сделать его таким же раскрепощённым, как ты?
— Молодой господин, — протянул мужчина, открывая глаза утомившегося человека, — Поймите, я не паж и не Ваш… А теперь помолчите немного… Пожалуйста.
— И почему только Она отправила меня с тобой… Ума не приложу, — отвернулся к окну господин со светлыми волосами.
— Потому что Вы имперский советник, — в край уставшим тоном объяснил бывший солдат, — Если с Вами что-то случится в этой поездке — дворцу без Вас придется плохо…
От последних слов молодой господин видимо повеселел, а ехавший с ним мужчина получил заслуженные минуты тишины.
Но такое благословенное молчание продлилось недолго. Пробка в конечном итоге рассосалась, кибитки и повозки продолжили свой путь. Все, кроме одной. Фиолетовой.
На самой границе последнего придворцового города ее вынудили остановиться. На посту были особенно злобные гвардейцы, что не скупились на меры запугивания.
К кибитке подошел служивый в красной форме и беспрекословном порядке постучал в их окошко.
— Не шевелись и они уйдут! – взвизгнул вельможа, в панике падая на пол кибитки.
— Сидите тихо – я разберусь, — успокоил его бывший солдат. Открыв дверцу ему пришлось приспустится на одну ступень, — Добрый день, служивые. Какие-то проблемы?
— Документики, — пропищал «красный» гвардеец.
— Что простите? – недопонял сопровождающий.
— Алкоголь выпиваем, интересные недетские книжки читаем, животных провозим? – уточняюще проговорил другой гвардеец.
— Ребят, — рассмеялся сопровождающий, — Да я как погляжу вы тут все красавцы неписанные… Нет, у нас все чисто. Дайте проехать.
Темноволосый уже хотел залезть обратно в кибитку, но гвардейцы (один другого круглее) гаденько переглянулись и растягивая над дорогой оградительную ленту прочирикали сладкими взятколюбивыми голосками :
— Нет, мы вас не пропустим, если… Вы нам карманчик не позолотите.
— Ах взятки и в Воине берут, — гневно проговорил бывший солдат, хватаясь за рукоять припрятанного в одеяниях меча, бросаясь на дураков в мундирах, — Как же я от вас всех устал… Вы хоть представляете сколько часов мне пришлось ехать в одной кибитке с этим глупым ребенком?… Конечно, откуда вам знать…
— Нда… Мы важные, — горделиво протянули гвардейцы, — Важные… И богатые…
— Вот как… Ну сейчас я на вас вдоволь отыграюсь!
Со страшными воинскими криками агент сопровождения ринулся к коррумпированным служивым. И он бы легко порубил их на мясо для кебаба, если бы другой, более компетентный гвардеец вовремя не остановил его.
— Господин… Господин, послушайте! – кричал он, вставая между лезвием и «колобками». Меч уже был с силой опущен и обязательно ранил бы его в грудь, но у служивого имелась мужская гордость – пышная густая борода.
— ЧТО?! – рявкнул лишённый эмоциональной разрядки солдат.
— Случилось недоразумение. Эти двое напутали со своим постом, но в одном они правы – этой повозке недозволенно покидать столичных земель.
— Что… — успокоившись моргал воин, — Но мы получили все необходимые разрешения… Я не понимаю…
— Уважаемый Господин, Вы абсолютно правы. Прошение прибыло только что! Господина советника немедленно вызывают в имперскую ложу! …
— Что?! – вскипел темноволосый, — Но мы только что из столицы! Как… Когда…
— Я понимаю… Господин… Там что-то срочное – в письме не уточнили, но это так…
— Я понял… – (повернулся к кибитке). – Эй, знатный вельможа-змейка! Иди сюда…
— А вы уверены, что с господином советником можно так говорить? – опасливо косясь на фиолетовую кибитку, промямлил честный гвардеец.
Сопровождающий за этот день явно поистратил запас используемых слов и, устало прищурившись, он, подняв указательный палец вверх, ему объяснил все… По-простому…
— Пока ОНА не видит – все в порядке… Ну где ты там, звездочет мщудин!
Нечто похожее на помесь кокона бабочки и одеяльной мумии испуганно выползло из кибитки. И, кое-как ориентируясь на звуки о своей лучезарной персоне, «кокон» прибыл к эпицентру обсуждения.
— Что случилось? – донеслось приглушенное из слоев пледа.
— Молодой господин, — вынужденно прибегая к дворцовому этикету объяснился сопровождающий, — Видите ли… Вы срочно понадобились во дворце… Придется возвращаться.
— Что?! Но как же так! Мы ведь добрались до самой границы дворцовых земель!
— Я понимаю, но…
— Нет! НЕЕЕЕЕЕЕТ! НЕ ХОЧУ! – канючил вельможа в голубом, — Мы забрались так далеко… Не приму поражения! … Ты, — произнес он тыкая пальцем в бородатого гвардейца, — Ты и вот этот бугай, — указал на бывшего солдата, — Вы поедете за столицу, найдете то селение и привезете мне инициатора захвата бандитов! Он или она… Вдруг это будет милая девица, которая непременно в меня влюбится… Короче, кем бы он не оказался. Инициатор может взять с собой двоих сопровождающий. Лично я бы так сделал, если бы ехал в столицу для награждения… Берете его или ее… И везете их в гвардейский штаб города Гамбара́! Всем все понятно!
— А почему туда? – болезненно жмурился воин.
— Потому что там безопасно ииии… — протянул он глядя на алчных колобков добавил, — И там с нас точно не решатся брать взятку…
— Извините… Прошу не казнить их! … — бросился к ногам дворцового вельможи бородатый гвардеец, — Они – дураки и вроде как достояние нашего патруля! Город знают хорошо, как ни один гвардеец не знает! А уж их запас анекдотов…
— Мда… — хмыкнул темноволосый, — Успели мы порадоваться их чувству юмора…
— Простите… Простите, уважаемый Господин!
—…Как бы то ни было : я возвращаюсь в кибитку и еду во дворец… Ты же сам со всем справишься? – подло ухмыльнулся «кокон».
—Безусловно, — вторя его настроенческой окраске, произнес воин.
Молодой господин, радуясь словно дитя, понесся обратно к фиолетовой кибитке, напевая какую-то глупую детскую песенку и чуть ли не припрыгивал!
Ну, а как же… Не придется боле находиться в бесцветной одежде, да и жара эта была для его белоснежной персоны слишком губительной… Во дворце всяко попрохладнее будет.
Глядевший же ему в след бывший солдат был в разы радостнее вельможи. Мужчина облегченно вздохнул и подняв с земли честного бородача попросил того найти повозку, да попроще.
— А лучше, чтобы мы с вами на лошадях туда-обратно скатались, — вещал он, — И внимания привлечем мало и быстрее оно так выйдет.
— Но как же… Уважаемый Господин…
— А разве я о чем-то позабыл? – удивился воин.
— Господин, Вы совсем позабыли о тех, кого нам нужно будет привести в Гамбару́… Если их и правда будет трое, то лучше брать повозку.
— Мщуда… Ты прав, добрый дядька. Тащи тогда повозку. Лучше всего, если мы в течение часа выедем. Тогда есть шанс затемно вернуться…
— Есть! Так точно! … — стукнув каблучками на гвардейских сапогах, брякнул бородач, принявшийся раздавать подчиненным мгновенные поручения, — Ребята! Все слышали Господина! Тащите лучшую повозку и мой дорожный плащ, да поживее! …
Как красные муравьишки гвардейцы при их забавных мундирах принялись бегать взад-вперёд, желая не обмануть ожидания капитана отряда да постараться заслужить основания для повышения.
Бывший солдат смотрел на эту картину и тепло улыбался, вспоминая то, с чего он начинал свой воинский путь.
«А ведь я и когда-то был при мундирчике с каблучками», — мечтательно протянул он, вспоминая времена былой молодости, — «Только то был Сулей или всё-таки Воин? Припомнить никак не могу. Была парочка моментов, что мои думы отвлекли. И печально де глядеть на погрязший в бесчестии город… Но это все равно славное местечко. Хоть и многое здесь-таки пора бы уже решать… Вопрос – как? Руки, что ль всем берущим и дающим пообрубать… Да сделать это на обозрение народу? »
Совсем скоро повозка и люди были готовы к тому, чтобы отправиться в путь.
— Давайте поторопимся… Меня госпожа ожидает, — тихо молвил воин, когда они с бородачом были далеко от главных ворот Воина.
— Домчимся как ветер! – обещал «красный» гвардеец, лихо щелкая поводьями.
Еще почитать:
Одинокий мост.
Глава 1 — Солнце, взгляни на меня…
Потеря связи
Последняя нота редких духов — Последняя нота редких духов. Эпилог
«
»
