Одно из поместий главы клана Собаку-Но-Дано.
После завтрака.
Тентен чувствовала себя инвалидом. Не то чтобы она совсем ничего не могла, но теперь, чтобы начать делать хоть что-то, ей приходилось тратить первые пару секунд на правильный выбор руки. Левую она старалась использовать как можно реже. До соревнований время есть, и все же будет лучше, если рука заживет побыстрей.
Основную часть посуды со стола уже забрали. Осталась сущая мелочь: корзинка с выпечкой, пара кружек да салфетки. Девушка собрала тарелки стопкой. Остальное приберет, когда вернется. Ведь ей все равно больше делать нечего. Все остальные готовились к походу на пляж, но для нее там работы не было. Она кинула взгляд на группу, что собралась вокруг сумок в середине двора и шумно обсуждала, что стоит с собой брать, а что не понадобится.
Когда к ней подошла Мика, девушка даже вздрогнула от неожиданности, но быстро взяла себя в руки. Брюнетка подошла к ней ближе и привалилась бедром к столу, деловито скрестив под грудью руки.
— Не перетрудишься? — Кивнула она с кривой ухмылочкой на несколько пустых тарелок в ее руке. Тентен кинула в нее нахмуренный взгляд. Сказать по правде, приход девушки разозлил ее. И Мика прекрасно это поняла. Улыбка перестала быть ядовитой.
— Ладно. Не надо так смотреть на меня. Я пришла мириться.
Взгляд Тентен стал настороженным.
— Разве мы ссорились?
Мика дернула плечиком.
— Я тоже так думаю, но Канкуро считает иначе. Так что приношу извинения за свои слова за завтраком.
Тентен посмотрела на нее с раздражением и не скрываемым недоверием. Или эта стерва в самом деле думает, будто она поверит, что Канкуро причастен к ее извинениям? Но по лицу девушки не скользило фальши. Лишь недовольство. Ей явно не хотелось извиняться.
Видя все еще хмурое лицо девчонки, Мика тоже свела тонкие, красиво выведенные брови.
— Чего смотришь? Думаешь, если бы не он, я бы к тебе пришла? — Она фыркнула, отворачиваясь. — Да ни за что!
— Вот и прекрасно, — в тон ей ответила Тентен и, отложив посуду, тоже скрестила руки. Правда, ее эффект был не таким внушительным. Фигура явно подкачала. — Не смею задерживать.
Тентен надеялась, что после подобного девушка уйдет, но та вдруг усмехнулась.
— А ты не так наивна, как мне показалось вначале. Сперва я посчитала, что ты специально так вызывающе ведешь себя. Чтобы привлечь Канкуро. Он любит темпераментных. Потом решила, что мне показалось, но теперь вижу, что первое впечатление было верным. Накрашенные блеском губы растянулись в недоброй ухмылке. — Хитрая.
— Бред несешь! — Тентен, против своего желания, почувствовала на щеках жар смущения. Ей совершенно не нравилось, что кто-то думает, будто она пытается привлечь Кана. Тем более если этот «кто-то» — Мика. Захотелось ее ударить. По настоящему. Прямо по ярко накрашенному лицу. Но это было не в ее привычках, так что она сдержалась. А вот Мика напротив злобно оскалилась.
— Не такой уж и бред, пацаненок. Или сейчас будешь отрицать, что он тебе нравится? Потому что ты его явно привлекаешь. Я его давно знаю. Да оно и понятно, — Мика оттолкнулась бедром от стола и подошла к Тентен почти вплотную, чтобы их разговор больше никто не услышал. — Ты ведь подруга Теми. А у Канкуро какой фетиш? Кадрить ее подруг. — Губы снова неприятно изогнулись, показывая отвращение ко всем тем несчастным. — Эти дурочки в ответ всегда влюбляются в него. Ты не станешь исключением.
Тентен стиснула челюсти. Ее ответ больше походил на голос змеи, чем человека, но другого тона она не смогла изобразить. Мика ее невероятно разозлила.
— Не неси чушь! Ни в кого я не влюбилась. Это все твое извращенное мышление.
— В самом деле? — Мика наигранно округлила глаза. Ее тонкая рука легла на пышную грудь, словно за ней билось удивленно сердце. — Не влюблена? Хотя понимаю. Тебе не нужно мне ничего говорить. Больше я не стану к тебе цепляться. У нас впереди еще целый день, так что вы все успеете. Канкуро обычно долго не ждет.
— Ты о чем?
Тентен насторожилась. Теперь было ясно — Мика настоящая змея.
И не ошиблась. Девушка снова недобро улыбнулась.
— Ну как же. Ведь он просто хочет переспать с тобой. Как и со многими до тебя. Уступи ему, и он сразу успокоится. Да и ты получишь удовольствие. Канкуро умеет порадовать. Ты уже сделала самое главное — обратила на себя его внимание. Остальное можешь предоставить ему.
Тентен едва не задохнулась от подобного. Да как Мика посмела сказать ей подобное?! За кого она ее принимает?
Стало так унизительно. Тентен казалось, что ее изваляли в грязи. Наверно, за такое стоило ударить брюнетку, но она снова сдержалась. Не стоит показывать, насколько она оскорблена. Ведь весь разговор только для этого и был. Но она будет выше этого. Не доставит удовольствия этой надутой дуре своим гневом.
Одарив девушку ненавидящим и презрительным взглядом, Тентен молча собрала тарелки, что стояли рядом стопочкой, и, не сказав ни слова, молча ушла.
Внутри все кипело. Щеки горели. Несомненно, Мика видела ее румянец, но можно было понадеяться, что та примет его за жар гнева. Не хотелось обличать свой стыд. Широкими и спешными шагами она пересекла двор, уловив на себе несколько взглядов от друзей Канкуро. Стало еще противней. Не оттого, что ей были неприятны эти парни. Просто она никогда не стремилась к подобному вниманию, и сейчас это ее напрягало.
Скинув всю посуду в раковину, она заспешила в комнату. Не понятно как, но она должна переодеться. Это все не по ней. Она никогда не думала, что может привлечь Канкуро, и даже после всех гнусностей, что ей наговорили, она отказывалась верить, что старший Казекаге хотя бы посмотрит на нее с теми мыслями, о которых говорила Мика. Все это самый настоящий бред, и она больше не желает, чтобы подобное повторилось.
Этим же временем во дворе.
Канкуро стоял в стороне от общей компании и помешивал в кружке сладкий чай, в очередной раз удивляясь, почему его брат пьет чай с четырьмя ложками сахара, в то время как кофе пьет крепкий и без сахара вовсе. Он даже пару раз пробовал сам попить подобное, но ни один из двух вариантов его не порадовал. После этого он перестал пытаться понять брата. Ведь в конце концов, может это вовсе и не Гаары вкусы были. Ведь внутри него кьюби. Кто знает, может сахар — это блажь хвостатого, а вовсе не брата. Канкуро вообще было сложно представить, какого это — делить свое тело и мысли с такой адской сущностью, как хвостатый. Хорошо, что его брат и вовсе не свихнулся. Хотя и стал нелюдимым. Конечно, это лучше, чем прошлая кровожадность и вечная злоба, но все же. Гааре было всего шестнадцать, а он совершенно ничем не интересовался и не стремился обзаводиться друзьями. Эта поездка стала первой, к которой он проявил хоть какой-то интерес.
Канкуро взял кружку и направился к брату. Проходя мимо компании, которая шумно спорила, что взять с собой на пляж, он вдруг обратил внимание на смеющуюся девушку, и его неожиданно посетила прекрасная мысль.
— Эй, внучка старосты! — Крикнул он, стараясь перекричать общий гамм. Оока вскинула голову, сразу сообразив, что зовут именно ее. На милом личике сверкнули два длинных клыка.
— Что хотел? — Она подошла к нему, подпрыгивая с ноги на ногу, словно малое дитя, и, сцепив за спиной руки, встала прямо перед ним. Канкуро растянулся в улыбке. Сегодня Оока была в топике, короткой клетчатой юбке и легких сандалиях. Как раз то, что надо, чтобы все присутствующие здесь парни захлебнулись слюной. Ее длинные волосы, как и раньше, были стянуты в два непокорных хвостика.
— Для тебя дело есть. Держи. — Он впихнул ей в руки горячую кружку. Девушка растеряно моргнула.
— Это что?
— Чай, — ответил парень, растянувшись в улыбке еще шире. — Нужно отнести Гааре.
— Что?! Почему я? — Опешила девушка.
— А кто вчера напоил его?
Конечно, это было громко сказано. Ведь он знал, что на самом деле Гаара лишь претворился спящим. Но ведь девушка этого не знала. На ее милом личике тут же проступило чувство вины. Канкуро порадовался нужной реакции и в душе довольно ухмыльнулся. Теперь девушка точно ему не откажет. По Ооке было видно, что она очень совестливая. Чего нельзя сказать о самом Канкуре. Он сейчас отправлял к брату девушку, совершенно не переживая, как тот воспримет гостью. А ведь он мог и разозлиться. Вспоминая ярость в светлых глазах Песчаного Гаары, его передернуло от ужаса, но он отчего-то верил, что с ней такого не произойдет. Непонятным образом, но эта милая девушка была единственной, к которой Гаара проявил интерес, и Канкуро очень хотел понять почему. Конечно, он видел, что Оока крайне привлекательна, но на брата подобное не действовало. Его не интересовали девушки, хотя в его возрасте он уже должен испытывать желания и страсти. Канкуро вот начал интересоваться противоположным полом много раньше, чем в шестнадцать. Но разве он может сравнивать себя и Гаару? Так что, тут дело в чем-то другом. Не в женском очаровании уж точно.
Оока виновато потупила взгляд, но тут вдруг рядом возник Киба и подозрительно прищурился, переводя взгляд с девушки на слишком уж довольного Кана.
— Кто тут кого напоил, я не расслышал?
Оока тут же встрепенулась, и желания посетить замкнутого и молчаливого Гаару резко прибавилось. Ведь это лучше, чем объясняться перед Кибой. Тот не оценит ее ночной вылазки в бар.
— Я быстро! — Тут же шикнула она и, прежде чем Киба успел хоть что-то сказать, припустила в сторону дома.
Киба сразу расценил это как побег, но вместо того, чтобы гнаться за девушкой, недовольно перекинул взгляд на Кана. Тот развел руками.
— И не надо так на меня смотреть. Когда пришел в бар, твоя подружка уже была там. Я просто выпил с ней пару стаканов, и мы разошлись.
Киба от услышанного едва не задохнулся. Выходит, вчера, после их неприятного разговора на крыше, эта пигаска отправилась в бар, вместо того чтобы лечь спать?! И это после того, как он ясно дал понять, что ей спиртное запрещено? Мало того, что она его ослушалась, так еще и компанию себе выбрала не самую надежную.
Тонкие зрачки стали едва заметны.
— И когда ты собирался мне об этом сказать? — фыркнул Киба.
— Никогда, — пожал плечами Кан и дружески похлопал парня по плечу. — Она большая девочка и сама может решать, что и с кем ей делать.
Фраза получилась весьма двусмысленной и не вызвала в сознании дальнего родственника спокойствия. Ведь он должен оберегать ее. Он в ответе за Ооку, а та втихую от него выпивает с парнем много старше ее. Да о чем она только думает?! Конечно же, ни о чем. Она была расстроена вчера. Если бы он не говорил с ней так грубо, она бы провела вечер в его компании, а не с Каном. Чего теперь волком на всех смотреть? И все же он бросил на друга еще один придирчивый взгляд, чтобы понять, ничего ли тот не скрывает от него, но Канкуро был абсолютно спокоен. Так что Киба тоже малость остыл. И все же с Оокой он сегодня обязательно поговорит.
Недовольно поджав губы, Киба кивнул Кану, но когда собрался уйти, тяжелая рука снова легла к нему на плечо.
— Эта девочка особенная, — сказал он вдруг на полном серьезе. Без своей обычно задорной и хитрой улыбки. — Не волнуйся. Ее никто не обидит здесь. Возможно, ей даже удастся то, чего уже давно и никто не может добиться.
Киба нахмурился.
— Это ты о чем?
— О Гааре, — ответил он, чем вызвал на спине товарища неприятные мурашки. — Не знаю почему, но уверен, ты тоже это заметил, Гаара заинтересовался ею.
Киба вдруг на полном серьезе оскалился и впился в парня недобрым взглядом.
— Без обид. Но твой братец не самая хорошая для нее компания. Мне бы не хотелось, чтобы он был с ней рядом. Уж прости.
Подобная мысль казалась Инузуке абсурдной, и он уж никак не ожидал подобного от Канкуро. Неужели тот забыл, что его брат чудовище? Что буквально четыре года назад ломал людям руки, даже не морщась? А теперь он так просто заявляет, что тому понравилась Оока? Надеется, что он это поймет?
Канкуро сразу понял беспокойство парня и испытал некое подобие вины. Но лишь немного и быстро спрятал это позорное чувство.
— Гаара изменился, — ответил он спокойно. Понимая, что гневу не место в данном разговоре. В конце концов, Киба просто переживает за девушку, и это нормально. — Или от Учихи ты тоже будешь ее прятать?
Киба плотно сжал губы, показывая недовольство тем фактом, что Канкуро был прав. Ведь четыре года назад в их школе был не один демон. Саске ничем тогда не отличался от Гаары. Как же быстро он забыл об этом. Теперь они с Саске друзья. Сказать по правде, он даже и не подумал об этом. А наверно стоило. Возможно, Канкуро и прав. Саске же изменился. Почему Гаара не может сделать так же? Кроме того, Гаара спас Ооками, когда та свалилась в воду. Уже за одно это он должен быть благодарен парню, а он тут трагедию ломает. И все же беспокойство не оставляло его.
— Надеюсь, ты прав, дружище.
Ответил он и, похлопав по руке Кана, снова вернулся к остальным.
Канкуро посмотрел ему в спину и про себя подумал, что тоже надеется на это же.
Комната Темари.
Девушка стояла у окна и, не заостряя ни на чем конкретном внимания, просто смотрела. В ее голове и в душе был полный беспорядок. Вчерашний разговор с Шикамару до сих пор не шел из головы. Правда, иногда она сбивалась с мысли, вспоминая их ночь, проведенную вместе. От этого лицо заливал стыдливый румянец. И дело было не в том, что она сделала что-то не то. Напротив. Ей было стыдно за то, что все произошедшее она считала правильным.
Все эти дни, что тянулись после их первой ночи, когда она соблазнила Шикамару в его собственном доме, она боролась сама с собой. Убеждала себя и его, что та ночь ничего для нее не значила, хотя сердцем понимала — она влюбилась. Потом она долго пыталась изгнать парня из своих мыслей, однако почти каждую ночь вспоминала, как он целовал ее губы. Это было волнительно. Такое не забудешь по одному только желанию. И вот они вместе. Она знала, что если сейчас обернется, увидит, как Шикамару неспешно одевается. Как прячет свое нагое тело под футболку и брюки. Как стягивает длинные волосы на излюбленный манер и, скорей всего, смотрит на нее. Оттого она и не спешила поворачиваться. От пронзительных спокойных глаз всегда бежали мурашки по телу. Казалось, будто он в саму душу смотрит. Как будто знает все ее мысли. Интересно, такое чувствуют все, на кого он смотрит с интересом, или только она? Да и смотрел ли он еще на кого-то так, как смотрел вчера на нее?
От осознания того, что она у него не первая, Темари поняла, что ей неприятна эта мысль. Ведь для нее Шикамару был единственным, а вот она для него всего лишь следующая.
В животе что-то сжалось в тугой комок. Зеленые глаза раздраженно сузились. Захотелось подойти к нему и поцеловать так, чтобы он напрочь забыл обо всех своих прошлых девушках. Чтобы знал, что с той ночи принадлежит только ей.
Она обернулась и тут же наткнулась на его спину. Парень шел в направлении двери.
— Что ты делаешь? — спросила она удивленно.
Шикамару пожал плечами, но потом хитро улыбнулся.
— Вчера я мало спал и едва ли сделаю это до самого вечера. Так хотя бы поем. Ты идешь?
Темари на мгновение онемела. Завтрак? Вот так просто?
— Как ты можешь думать о еде в такое время?
Зеленые глаза заискрились злостью. У нее сердце было не на месте от всего произошедшего, а он думает о еде? Так спокоен. Она смотрела на его спокойное лицо и вдруг почувствовала, как на щеках появился жар. Неужели только для нее эта ситуация кажется такой волнующей? Для Шикамару их близость так мало значит?
Стало обидно.
— Издеваешься? Хочешь сказать, что сегодня ночью не произошло ничего такого, что заслуживает твоего внимания? Серьезно?!
Шикамару обернулся к девушке. Его лицо не выражало сильных эмоций. Рука привычным жестом зарылась под тугой хвост.
— Сегодня ночью произошло то, что и должно было произойти. Теперь ты понимаешь, насколько ошибалась все это время, отрицая между нами связь? Теперь все так, как и должно быть. Разве это повод оставаться голодным?
Взгляд девушки уперся в пол. Шикамару так спокойно говорил о их близости, в то время как она сгорала от смущения.
— Насколько помню, — фыркнула она, собравшись, пытаясь вернуть себе хоть немного самообладания, — ты не завтракаешь.
— Сейчас десять, — темная бровь вскинулась вверх. Темные глаза улыбались, — в это время я уже завтракаю. Идем. — Он кивнул в сторону двери, но потом снова перевел взгляд на девушку, — если, конечно, не хочешь снова заняться сексом.
Темари открыла в изумлении рот. Глаза сделались круглыми и словно бы стали больше. Шикамару на это ухмыльнулся.
— Кажется, я теперь знаю, как заставить тебя молчать.
— Дурак! — Тут же взвизгнула девушка и, подскочив к нему, довольно сильно ударила его в грудь. Нара поморщился, растирая место удара.
— За что?
Зеленые глаза сердито блеснули.
— Спасибо, что напомнил, за что я тебя так не выношу. И не важно, сколько раз мы переспим. Твой характер всегда будет меня бесить.
— Я думал, теперь все будет иначе, — он растер место, куда приземлилась ее ладошка. Била девушка явно со злостью.
— Да с чего вдруг? — Возмутилась она.
На этот раз на лице парня появилось самое настоящее удивление.
— Для пары это будет как-то странно, не находишь?
Темари возмущенно втянула воздух.
— Не помню, чтобы давала согласие стать твоей парой.
Шикамару даже не сразу нашелся, что ответить. Темари явно злилась. Наверно, ему не стоило упоминать их утренний секс. Для Теми, как девушки, это, очевидно, было слишком личным. Стоит это запомнить. И все же, она снова говорила глупость.
Он сделал в ее сторону несколько шагов, приятно отметив, что она ни на сантиметр не отступила.
— Твое согласие было озвучено вчера, — напомнил он без стеснения. — Когда ты позволила мне остаться. Ты прекрасно знала, чем все закончится, и раз позволила, значит, была готова и к последствиям. Теперь глупо отпираться.
Темари стиснула зубы от переполняющего ее возмущения. Шикамару все решил за нее. Опять. И пусть он был прав, когда сказал, что ей не забыть той ночи, все же, решение с ним встречаться она должна принять сама. Почему он думает за нее? Неужели так будет всегда?
Захотелось ужалить его большое самомнение.
— Вчера я проявила слабость. Это вовсе не значит, что сейчас мы выйдем из комнаты держась за руки. Спать вместе и быть парой — это не одно и то же.
Темари недовольно скрестила на груди руки и нахмурилась. И только теперь Шикамару понял, что она вполне серьезно. Темари была не готова открыть их отношения окружающим, и это стало для него неожиданностью.
— Ты серьезно?
— Конечно! — Тут же отчеканила девушка. — Как ты себе это представляешь? Я не могу за один вечер перевернуть всю свою жизнь. В конце концов, там мои братья. Как я скажу им об этом?
Шикамару изогнул в непонимании бровь.
— Можно подумать, ты дочь мафиози и твои братья убьют меня, если узнают, что мы встречаемся.
Темари вскинула бровь.
— Может, так и будет. Не уверена, как они отреагируют. Потому и не хочу афишировать это прямо сейчас. Может, хотя бы вернемся домой и ты дашь мне время с ними поговорить?
— «Время» — это сколько? — нахмурился Шико. Теми пожала плечами.
— Не знаю. Как будет подходящий момент.
Шикамару посмотрел на нее долгим пронзительным взглядом, но надо отдать Темари должное. Она не отвела глаз. Была уверена в своих словах и не собиралась отступать. Шикамару пришлось сдаться. Он не боялся ее братьев, хотя и допускал вариант, в котором его жизнь значительно осложняется благодаря Канкуро и Гааре.
— Делай, как считаешь нужным.
Сдался он и, сонно зевнув, вышел из ее комнаты, оставив Теми одну.
Темари недовольно сжала губы и резко обернулась к окну. Шикамару не показывал виду, но она была уверена, что тот злился. Точней, нет. Злость — это сильная эмоция. Такого Нара себе не позволяет. Он просто недоволен. Его желание вечно все упрощать совершенно не подходило под их ситуацию. Разве Шикамару не понимает, что она не может вот так вот сразу сказать всем, что человек, на которого она еще вчера орала, сегодня уже ее парень. Как она при этом будет выглядеть?
— Чертов Шикамару, — прошипела она с досадой. — Себе жизнь облегчил, а как же я?!
В соседней комнате.
Тентен словно ураган влетела в комнату и, схватив сумку с вещами, начала вытряхивать одежду прямо на пол. Фурор, который она произвела во время завтрака, ей был совсем не в радость. Она не привыкла к такому вниманию, да и «красоткой», которой ее прозвал Юри, она себя совсем не считала. Еще эта Мика. Змея. От ее слов вообще хотелось исчезнуть. Нет. Всё. С этим нужно заканчивать.
Копаясь в вещах, Тентен откидывать те, которые были ей в обтяжку и которое она никак не могла надеть, владея лишь одной рукой. Ей нужно было совсем другое. К счастью, после недолгих поисков она все же сумела найти шорты до колена, из эластичной ткани и без пуговиц, и свободную тунику.
— Почему я не нашла этого утром? Не пришлось бы позориться за завтраком.
Она спешно сунула в сумку часть разбросанных вещей, отложив в сторону нужные, и стала снимать платье, стараясь лишний раз не перенапрягать больную руку. Было неудобно, но она справилась. Правда, на последнем этапе платье зацепилось за топик нижнего белья.
— Да как так! — Девушка дернула, но платье потянуло за собой топик, рискуя раздеть ее больше запланированного. Видимо, сцепились они крепко. Тентен неумело оступилась. Чертыхнулась. Платье нужно было вернуть обратно и понять, что могло зацепиться. Она снова начала дергать платье, но уже в другую сторону, пытаясь вернуть его обратно. Получалось плохо. Болевшую руку она постоянно задевала, а волосы закрывали обзор, неприятно путаясь и попадая в рот. Она уже начинала злиться, как вдруг услышала за спиной легкий скрип двери.
— Оока, — догадалась девушка, едва уловив тихую поступь соседки, и облегченно вздохнула. — Помоги. Что-то зацепилось. Не получается снять.
Голова Тентен была под подолом платья, так что видеть она могла лишь пол. Но этого хватило, чтобы суметь выбрать правильное направление и подойти к двери, обернувшись к соседке спиной.
— Посмотри. Что там застряло?
Тентен притихла в ожидании и стараясь не мешать подруге. Под платье протиснулась рука и пальцы заскользили по спине в поисках того, что могло сцепить две вещи вместе. Тентен про себя заметила, что грациозной и изящной Ооке не хватает изящности в руках. Та грубо дернула ее. Тентен оступилась и ойкнула.
— Оками, ты мне так платье порвешь! Аккуратней.
Возмутилась девушка, но в ответ раздался недовольный хмык.
— Места мало. И так руку еле просунул. Терпи.
Тело вдруг парализовало шоком. Голос принадлежал явно не девушке.
— Вот. Готово.
Платье грубо дернули с головы вниз, и Тентен наконец-то смогла увидеть своего спасителя. К ее ужасу им оказался Канкуро. На лице парня красовалась играя улыбка. Он собрался сказать ей что-то ехидное, как делал всегда, но вдруг замер на полуслове. В карих с искорками глазах показались первые признаки слез.
Тентен шмыгнула носом.
— Ты чего? — Опешил парень. Девушка снова шмыгнула. Это было выше ее сил. Сегодняшний день и так шел кувырком, но это стало последней каплей. Словно специально, именно после нелепого заявления Мики Канкуро снова застает ее в полураздетом виде. Судьба словно издевается над ней, заставляя раз за разом позориться перед одним и тем же человеком.
— Почему снова ты… — Голос Тентен дрогнул. Она явно держалась, чтобы не зареветь в голос. Канкуро даже отступил от нее. Женские слезы вводили его в ступор. Он к ним не привык. Темари никогда не плакала, а его девушки только злились.
Тентен смотрела на него дрожащими от обиды глазами, а в их уголках уже стояли слезы, вот-вот готовые обрушиться настоящим водопадом. — Почему ВСЕГДА ты… Раз за разом я позорюсь перед тобой. Сколько можно?!
Первые слезинки покатились по щекам. Девушка уткнулась в скомканное в руках платье и обессилено упала на колени, зарыдав в голос. Канкуро даже вскрикнул в настоящем ужасе. Что ему делать? Почему кареглазая плачет, ведь он ничего ей не сделал? Просто помог. Как она и просила.
«Черт!»
Первым его порывом было убежать как можно дальше, но должен ли он так делать? Ведь она из-за него плачет. Хотя он и не понимает почему.
«Темари мне голову оторвет, если узнает!»
Пересиливая свой ужас и желание сбежать, парень все же подошел к плачущей девушке и присел рядом с ней на пятки. Тентен что-то бурчала, спрятав лицо в ткани платья, и периодически хлюпала носом.
Лишь оказавшись ближе, он смог разобрать несколько слов.
-…не кукла, чтобы меня таскать под мышкой, — новый всхлип, — и не малая. Нечего мне… волосы трепать… как ребенку несмышленому. Я девушка. Девушка… Почему все время так… И рука… болит…
Дальше слов уже было не разобрать, зато рыдания стали громче.
Канкуро плохо разбирался в эмоциях. Особенно женских. Потому ему и нравилась Тентен. Она не была такой, как все девушки. Она казалась особенной. А теперь она рыдает перед ним, как самая обычная девочка.
Всегда веселая, бойкая, а теперь льет слезы из-за него. Даже стыдно стало. Он хотел коснуться ее плеч, чтобы успокоить, но в последний момент передумал. Если она так отреагировала на его присутствие лишь когда он просто помог разобраться с платьем, наверно, касаться ее сейчас вовсе не пойдет на пользу. Но что-то он должен сделать?
— Эй, кареглазая, — позвал он ее тихонько и подергал край платья, в который она рыдала. — Ну ты чего? Все же хорошо. Больше не буду тебя дразнить. Ты ведь поэтому плачешь?
— Да причем здесь это!! — Вдруг крикнула она и, резко перестав плакать, обратила к нему сердитое личико. Канкуро едва удержался, чтобы не грохнуться задом на пол. — Меня бесит, что я такая беспомощная! Все твоя подружка, чтоб ее!!
Тентен замахнулась на него. Реакция бойца тут же заставила его рефлекторно увернуться. Лишь потом он заметил, что это была левая, ушибленная рука. Не рассчитав силу, девушка задела пальцами его плечо и зашипела. Теперь она снова плакала, но уже от боли.
— Не смогу участвовать в соревнованиях… — разобрал он сквозь слезы и наконец-то понял, почему она стала такой. Конечно. Ведь дело совсем не в том, что она поранилась, а в том, что она поранилась перед соревнованиями. Тентен состояла в клубе боевых искусств, и для нее это определенно было важно. Понятно, почему она так расстроена. Он просто не вовремя оказался рядом.
Осознав это, у него словно гора с плеч упала. От мыслей, что он виноват в ее слезах, было неприятно. Теперь можно было вздохнуть с облегчением. Канкуро выпрямился и посмотрел на сидящую на полу девушку с высоты своего роста. Тентен внизу казалась такой несчастной, что ему захотелось ей помочь. Предположив, что она может стесняться его, он взял из шкафа банный халат и, накинув его на тонкие плечики, поднял девушку с пола, напоследок как следует встряхнув.
— Возьми себя в руки, — сказал он сердито, и Тентен вдруг перестала плакать. — Вот. Так гораздо лучше. А теперь слушай. Рука пройдет. Я знаю отличного врача. Он меня сто раз лечил, когда я побитый к нему приходил. Он посмотрит тебя. А даже если быстро не вылечит, забей. Это не последние в твоей жизни соревнования. Разве это стоит слез? Поедешь в следующий раз. — Тут он улыбнулся и очень по-доброму ткнул ее в кончик носа. — Выше нос, Тентен. Ты же не обычная девушка. Будь выше всего этого. Нечего реветь.
Тентен растерянно смотрела, как парень собрал с пола все валяющиеся вещи и сунул их в сумку.
— Одевайся. Мы только вечером уезжаем. Еще искупаться успеем сходить. Ты ведь пойдешь на пляж?
Тентен смотрела на него огромными от волнения и потрясения глазами. Канкуро Казекаге — старшеклассник и гроза школы, вечный бунтарь, смотрел на нее таким взглядом, что на лице проступил румянец. На какой-то момент она даже забыла, что стоит перед ним в нижнем белье. Лишь скомканное в руках платье да халат на плечах скрывает ее от пристального взгляда темных глаз Кана. А ведь совсем недавно она сгорала от смущения, когда он с интересом, словно впервые видел, смотрел на нее за завтраком. Сейчас ей вообще следует закричать и выгнать его из комнаты, но ей почему-то не хочется, чтобы он уходил. Совершенно дикая мысль зародилась у нее в голове. Она ведь может бросить на пол и халат, и платье… Интересно, после этого он так же сделает вид, что ничего не заметил? Или все же подарит ей свой заинтересованный взгляд?
Вдруг осознав всю постыдность своих мыслей, она смущенно притянула край халата здоровой рукой и, отведя взгляд в сторону, кивнула.
Канкуро с облегчением выдохнул. После он просто ушел. Тентен шмыгнула носом, но это скорей остаточный рефлекс. Слезы уже не текли по щекам, да и плакать больше не хотелось. Осталось только легкое ощущение какой-то пустоты. Вспомнилось грубоватое касание руки парня к ее спине, и по коже побежали мурашки. Выходит, Мика права? Ей в самом деле нравится Канкуро? А что насчет него? Мика так уверено говорила, что Канкуро ею заинтересован. Но это совсем не походило на правду. Ведь будь все так, разве бы он ушел?
Тентен встряхнула головой. Нет. Этого не может быть. Мика просто по какой-то причине невзлюбила ее и теперь придумывает поводы, чтобы стыдить. Ее словам нельзя верить. Ей вообще стоит забыть это все. Сегодня вечером они уедут, и эти глупые, позорные столкновения со старшим Казекаге прекратятся. Все вернется на свои круги. Осталось совсем немного подождать.
— Еще полдня, — успокоила себя Тенк, прежде чем начала переодеваться в выбранные вещи.
В это же время.
Покинув комнату Темари, Нара спустился вниз и почти сразу увидел в окно толпу своих новых друзей. Все куда-то собирались. Шикамару кинул взгляд на стену, рассчитывая увидеть время. Может, сейчас не десять, а больше, и все уже собираются домой? Тут в дверях появился Киба.
— О! Привет! — ухмыльнулся он. — Ты где был? Завтрак пропустил.
Шикамару разочарованно поморщился.
— Серьезно? Может, все же что-то осталось? Есть хочу, ужас.
— Ну, думаю, шанс есть, — в веселой улыбке друга показался длинный клык, — сходи на кухню. Наверняка еще не все убрали.
Шикамару кивнул и побрел в нужном направлении.
— Идешь на пляж? — Крикнул ему вслед Киба. Шико остановился и обернулся.
— Наверно, да. Все равно больше делать нечего.
— Тогда хорошо. Встретимся на улице. Ребята уже почти все собрали. Подождем тебя.
— Не нужно, — Шикамару не горел желанием идти в общей компании. Сейчас ему хотелось побыть одному. Он еще готов терпеть Кибу. Пусть шумный, но все же друг. А остальные… — Идите, — бросил он через плечо и махнул рукой. — Я вас догоню. Не люблю есть в спешке и не люблю, когда меня ждут.
— Ну как знаешь.
Тут же согласился парень и сразу же вышел обратно на улицу. Шикамару ушел в сторону кухни.
Хозяйка собирала продукты, чтобы все упаковать и прибрать по полкам и в холодильник, но, увидев одного из гостей, приветственно поклонилась.
— Вы сегодня не завтракали. Долго спите.
Услышав «Вы», Шико поморщился. Он не считал себя настолько важным, чтобы женщина ее возраста так к нему обращалась.
— Просто Шикамару, — попросил он. — Не нужно формальностей.
Женщина улыбнулась.
— Хорошо. Шикамару, позавтракаешь?
Парень кивнул и устроился за столом.
— Накрыть здесь? — уточнила женщина.
Шико кивнул, поставив на стол локоть и подперев голову кулаком.
— Да. Давайте здесь. Нечего из-за меня тарелки таскать.
Смотрительница дома поставила перед ним тарелку с выпечкой, вареные яйца и сладкий рис.
— Чай или кофе?
— Чай. Спасибо.
На столе появилась кружка и маленький заварничек. Шикамару одобрительно кивнул. Запах был приятный.
Не желая мешать приему пищи, женщина удалилась. Разобраться на кухне можно и потом. Пока можно уделить внимание уборке где-нибудь в другом месте.
Оставшись один, Шикамару глубоко втянул аромат чая и, налив себе полкружки, с удовольствием сделал глоток. Чай был приготовлен достойно. Он отметил его мягкий вкус и приятную к употреблению температуру. Булочки были чуть теплыми, но его устроило и это. Желудок неприятно скрутило. Вчера он мало ел, зато много пил, а ночью так вообще пришлось потрудиться. Сказать по правде, он сам себе удивлялся. Всю ночь он заставлял Темари тяжело дышать. Каждое прикосновение к ее обнаженному телу словно придавало новых сил. Зато утром он чувствовал себя полностью опустошенным. Правда, лишь до того момента, как ее зеленые глаза попали в его поле зрения. Оставалось только надеяться, что она не сильно зла на него за утро. Ему не стоило трогать ее, едва та проснулась. Да он и не собирался. Просто не сдержался. Собственное тело предало его.
Вспомнив желание, которое скрутило его, когда он увидел сидящую рядом Темари с розовыми щеками и прижатым к обнаженной груди одеялом, Шикамару испытал что-то схожее с раздражением. Не в его это привычках — вести себя как последний маньяк.
Недовольный собой и своим поведением, парень сердито откусил от своего пирога большую часть и начал жевать. Возможно, он и хотел бы побыть один, но не срослось.
В открывшейся двери появилась Темари.
Увидев молодого человека, она смущенно потупила взгляд, отведя его в сторону. Сказать по правде, она не думала, что они так скоро встретятся. И как ей стоит теперь себя с ним вести? Она замешкалась в дверях, не решаясь зайти, и Шикамару поморщился, словно ему влепили пощечину.
Он надеялся, что после случившегося их отношения улучшатся. Но что-то как-то не клеилось.
— Заходи, — сказал он, кивнув на стул напротив. — Наши уже на пляж собираются. Пойдешь?
Темари быстро кивнула и молча прошла за стол. Совсем недавно она кричала на него, а теперь боялась взгляд поднять. Так не пойдет. Что ее так смущает? Нужно взять себя в руки. Ведь Шикамару ничего подобного не делает. Ведет себя так же, как и всегда. Не стоит выставлять себя истеричной школьницей.
Девушка села на стул и сразу взялась за булочку, а потом заскользила по столу взглядом в поисках кофе. Шикамару пришел на помощь. Перед ней появилась кружка, и парень налил ей коричневого дымящегося напитка.
— Хватит? — спросил он, не зная, стоит ли доливать до краев или оставить место для молока. Темари кивнула, останавливая его, но молока не просила. Молча пододвинула кружку себе и сразу сделала пару глотков.
— Сегодня вечером уезжаем, — сказал он между прочим, стараясь вывести ее на разговор. Сам он не был сторонником поболтать, но в данном случае тишина казалась ненормальной. Темари, очевидно, подумала так же, потому что подняла глаза от кружки и посмотрела на него.
— Думаю, пока не стоит афишировать наши отношения, — сказала она серьезно. Без тени смущения. Шикамару вскинул брови.
— Это как? Имеешь в виду, что мне не стоит кричать на всю улицу, что мы переспали? А так хотелось. Какая досада.
Темари округлила глаза, потому что не сразу поняла, что он просто шутит. Шикамару умел говорить глупости с абсолютно серьезным лицом.
— Для тебя это все шутка?
— Нет, конечно, — ответил Шико со вздохом и поставил кружку на стол. — Но и не повод ходить хмурой. Расслабься. Я же говорил, что не буду ничего делать. Все решишь сама. Как и хотела.
— Звучит как-то странно, — призналась девушка и усмехнулась. Шико поджал плечами.
— И выглядит так же. Ты слишком замороченная, Казекаге. Мы же не жениться собрались.
— Я понимаю. Но еще буквально вчера мы ругались, а теперь…
— А теперь вместе завтракаем? И что? В жизни случаются вещи и куда удивительней. Если не зацикливаться на этом, то по большому счету ничего и не изменилось. Или ты собираешь кардинально измениться?
Темари в ответ фыркнула.
— С чего вдруг мне это делать? Я — это я.
— Ну и отлично. Ешь. И так всех догонять придется.
Темари кивнула и молча стала есть. Булочки были свежими, кофе вкусным, а сидящий рядом Шикамару заставлял ее то и дело косится на него, надеясь уловить встречный взгляд. Теперь они официально вместе. Он добился чего хотел, но и она не в проигрыше. Вспомнилось сегодняшнее пробуждение: спящий рядом Шикамару, его умиротворенное лицо и тяжелая рука, что по-свойски обнимала ее. Девушке это понравилось. А самое важное, больше ей не придется гнать от себя мысли о поцелуях. Ведь теперь он ее парень, а значит она может целовать его сколько захочет.
Шикамару увидел на ее лице легкую улыбку и, когда их глаза встретились, поманил ее пальцем. Темари растеряно подалась вперед.
— Я не пожелал тебе доброго утра, — сказал он и, коснувшись ее подбородка, потянулся через стол. От легкого поцелуя щеки Темари покраснели. Случись это еще вчера, она бы обругала его за самовольство, но сейчас лишь шире улыбнулась. Наверно, Шикамару прав. Не нужно ничего усложнять. Ведь в конечном итоге все вышло просто великолепно.
Комната Гаары.
Выскользнув из комнаты Тентен словно вор, Канкуро хотел быстро вернуться к остальным, забыв, что собирался навестить брата. Он шел к нему, надеясь узнать подробности встречи с Ооками, но потом увидел в раскрытую дверь, как Тентен путается в своем платье, и вместо брата завернул к ней. Тентен не узнала его. Очевидно, даже не подумала, что в полуоткрытую дверь мог зайти кто угодно. Она даже назвала его Оокой, а он почему-то промолчал. Теперь попробуй разбери, почему смолчал. Канкуро привык к своим спонтанным действиям. Но обычно даже так он поступал с четким пониманием чего хочет, а вот в этот раз такого понимания явно не было. Не зайди он в ее комнату, ему бы не пришлось видеть слезы девушки, от воспоминания которых по телу пошли неприятные мурашки. Ему нравилось, как она на него злится, и в этот раз, вероятно, надеялся, что она смущенно начнет на него кричать. А она вместо этого заплакала.
Канкуро передернуло, словно от холода, и он поспешил отмахнуться от мыслей, что не приносили ничего приятного. Хорошо, что кареглазая успокоилась.
Пройдя через коридор, он постучался в дверь брата, а потом сразу зашел. Гаара все равно бы не ответил, так что ожидая его разрешения он бы до вечера стоял под дверью. Интересно, как к нему вошла внучка старосты? Вот братец, наверно, удивился.
— Гаара, ты не спишь?
Он зашел внутрь. Гаара стоял к нему спиной и смотрел в окно. Кружка, что он передал Ооке, стояла рядом на столе. Канкуро довольно улыбнулся.
— Как тебе чай?
На этот раз Гаара медленно обернулся. Его глаза были прищурены и он не выглядел добрым. Канкуро нервно дернул уголками губ. Разозлить опасного брата не входило в его планы. Видимо, он сильно заигрался.
— Ты злишься?
Спросил Кан, внутренне ожидая чего угодно, но Гаара лишь опалил его взглядом и снова отвернулся к окну. Канкуро с облегчением вздохнул. Сказать по правде, он уже был готов увидеть столп песка перед собой. Хорошо, что этого не случилось.
— Слушай, я не думал, что ты так отреагируешь. Мне казалось, что вы с ней поладили. Разве она тебя не интересует?
Вопрос был явно лишним, но спохватился он уже когда все сказал. Теперь будет совсем не удивительно, если братец захочет его придушить. Но вдруг Гаара обернулся и Канкуро увидел смятение на его лице.
— Она меня не боится, — сказал Гаара и его голос дрогнул. Или Кану это просто показалось? — Всегда, когда видит меня… Улыбается.
На последнем слове его взгляд совсем стал растерянным, и он сел на край своей постели, с надеждой глядя на старшего брата. Канкуро внутри возликовал. Уже сколько лет он не видел брата таким растерянным. А это означало, что он столкнулся с чем-то непривычным. С чем-то, что не был готов решить самостоятельно. Канкуро довольно улыбнулся и уже более спокойно развалился в кресле напротив.
— Так это же хорошо! Вы можете подружиться. Наверно, это потому, что ты не пытался ее убить своей силой.
Канкуро хохотнул, надеясь, что и брат найдет это замечание забавным, но вместо этого Гаара нахмурился.
— Она видела мои способности, — сухо ответил он. А потом добавил: — И я пытался замуровать ее в «Гробницу».
Канкуро едва не прикусил себе язык и посмотрел на брата недоверчиво, надеясь, что тот пошутил. Но Гаара был серьезен.
«Какого черта! Я тут стараюсь, а он хотел убить девчонку? Когда? Почему никто об этом не знает?!»
— Гаара…
Он никак не мог подобрать слов, но Гаара вдруг заговорил сам.
— Она видела, как я управляю песком, в тот день, когда упала в воду.
По телу прошел холодок страха.
— Я надеюсь, это не ты…
— Нет, — тут же бросил Гаара, хмурясь, но потом виновато опустил взгляд в пол. Его пальцы переплелись, сложив руки в замок. — Но я хотел уйти. Не знаю, почему передумал. — Он замолчал, и его лазурные глаза растеряно заходили по комнате. Канкуро тоже молчал. То, что не его брат был повинен в том, что девчонка чуть не утонула, было для него огромным облегчением. Но ведь Гаара признался не только в этом.
— Когда… ты использовал на ней «Гробницу»?
Этот вопрос был важен. Канкуро очень надеялся, что это произошло не сегодня. Не когда он буквально заманил ее сюда. И все же его взгляд аккуратно прошелся по углам комнаты, в страхе боясь найти там бездыханное тело девушки.
— На следующий день после ее падения, — тихо ответил Гаара, и Канкуро снова облегченно выдохнул. Взгляд перестал выискивать труп и снова вернулся к брату.
— Зачем?
Гаара едва заметно качнул головой.
— Она не боялась меня. Я хотел, чтобы перестала притворяться.
— И как? — Темная бровь вопросительно изогнулась. — Судя по тому, что она цела и продолжает улыбаться, что-то пошло не так.
Гаара кивнул. Он прекрасно помнил, как она перепрыгнула его, укрываясь от песка. Как потом улыбнулась ему. Ее грация не оставляла сомнений. Оока не была обычной девочкой.
— Ооками… — Гаара вдруг замолчал. Ее имя, произнесенное вслух, как-то странно кольнуло его. Непривычно. Интересно, он должен заострить внимание на данном факте? Или это просто с непривычки? Ведь он впервые произносит имя девушки. Да и вообще, он ВПЕРВЫЕ о ком-то так заинтересованно говорит. Необычно. Но неправильным не казалось. Его лазурные глаза поднялись к брату, приковав того к месту. — Она тоже не совсем человек. Сказала, что не чувствует во мне опасности. Не поверила, что я способен… убить.
— Так она права. Ты изменился. Сам знаешь.
Гаара не знал.
— Не настолько, чтобы меня перестали бояться.
Ведь он знал, что чудовище все еще в нем. И тот факт, что тот давно не пробуждался, вовсе не означает, что этого не произойдет. Он опасен, как и прежде. Может даже больше, ведь сейчас он обманчиво миролюбив. Но Канкуро не принял его волнения всерьез. Он уже давно увидел перемены в брате. Услышав его беспокойство, он лишь пренебрежительно отмахнулся от них.
— Перестань. Шукаку уже почти пять лет не показывается. Тебе уже пора перестать скрываться от всех. Начинай жить нормальной жизнью. Видишь, тебя даже девчонка не боится. Даже если она, как ты говоришь, не человек. Зато какая красотка.
Канкуро улыбнулся, а Гаара, словно не понимая его слов, уставился на Кана. Канкуро стало ясно, что брат даже и не обратил внимания на ее внешние данные. Печально, но Гаара словно все еще оставался ребенком. Хотя сам Кан и не понимал, как можно не заметить умопомрачительной фигуры девушки. К тому же, если она так открыта к общению, да еще и смелее, чем большинство парней. Ведь что ни говори, а Гаара умеет внушать страх одним взглядом, и то, что Оока, даже видя его способности, все еще не убежала отсюда в панике, уже говорит о том, что она в своем роде просто уникальна. Такую нельзя отпускать. Возможно, эта внучка старейшины единственная, кто способна растопить сердце его пугающего брата. Как бы Гаара не относился к ней сейчас, тот факт, что он вообще говорит о ней, уже показывает многое. Сказать по правде, Канкуро вообще не помнил, чтобы Гаара хоть когда-то о ком-то говорил. Эту девочку определенно нужно заполучить. Только вот ее опекун едва ли будет в восторге от подобного. Канкуро, конечно, понимал беспокойство Кибы, но Гаара был его братом. И прежде всего прочего он думал о его благе. Сейчас, смотря в растерянное лицо Гаары, он видел обычного подростка, переживающего настоящие человеческие чувства. Как старший брат, он просто обязан ему помочь. Хотя и не понимал, как это сделать.
«Мы разбудим в тебе тебя самого, Гаара. Ты больше не будешь просто джинчурики. Пришло время стать человеком».
Еще почитать:
Демон пустыни : — Глава 20
Школа шиноби. Книга первая. — Глава 54. Всем спасибо за вечер!
Тринадцать причин жить — Chapter One
Кукла Извращенца — Глава 2 часть вторая
«
»
