Ат уже и не надеялся встретить новое утро, а потому сильно удивился приоткрыв глаза и увидев этот свет, а не тот белый, что фигурировал в его детской сказочке.
Пошевелив руками-ногами и приподнявшись в постели, мужчина мигом припомнил почему вообще здесь оказался.
— Так меня ранили… — прошептал он, — И я выжил…
Находясь в койке лекарского дома, Ат прекрасно слышал, как снаружи ругаются два знакомых голоса. Тот, что был повыше (совсем еще девчачий) пытался доказать какой-то барышне, что на чужих парней так просто глаз не кладут. Другой же голос, хорошо знакомый и долгожданный, пытался обладательницу первого вразумить.
—Не ссорьтесь, — прошептал мужчина, предвкушая, как все будут рады видеть его живым и как он будет радоваться, встретив наконец вернувшихся друзей. – Любопытно получилось, — протянул он, со смеженными веками припоминая события последнего дня.
Какой же из вариантов сна в конечном результате исполнился?
Веселясь такой неожиданной удаче, человек мысленно пробежался по своему плану и понял, что подобного разворота событий ему и не снилось.
«По пробуждении я живо кинулся к жене вождя и не надеясь на то, что она согласится помогать мне. Надо же, в Ветров верит, а в послания Мира через сны – нет. Странная женщина, где только вождь такую нашел? Ладно, проехали…
Я собрал напуганных жителей селения и дал им простые указания : половина должна была выгрузить пахучее съестное из погреба, чтобы там образовалось много места; вторая половина должна была подготовить больше добровольцев и показать им, как следует подготовится к наступлению ночи. Хорошо, что люди здесь ко мне привычные – им не пришлось переспрашивать, все с первого раза поняли и выполнили на ура.
Дальше шла трудная часть : убедить сестрицу, пока ее вооруженная дюжина ловила разбежавшихся овечек. Однако, женщина она норовистая. Просто так за мною увязалась, да нужного момента подгадала.
Я сразу понял, что они пойдут через все селение до дома вождя. Пунктик у всех головорезов какой на лидеров? Оставив там в засаде старика Понтифа, сам я поджидал их атаманшу на той окраине, с которой донесся запах грядущей грозы, да и сами тучи гремели перво-наперво именно там. Вот и слова Ку́ды подтвердились – за демонами всегда идет гроза, поэтому-то от них и пахнет сыростью… Пахнет… Сыростью… Вот, что мне не давало покоя. Следует переговорить с девочкой кое о чем…
Эмм… Ладно… Самым важным и сложным было сидеть в засаде и уповать на то, что ребята справятся с запугиванием. Как я и ожидал, чертята испугались до потери пульса, а демоница бросила и чин, и лошадь, понеслась прямо в мою ловушку… Чего я точно не ожидал, так это ножа в спину. Правда и поворачиваться к ней не следовало. Если бы не настырная сестрица, со своей убийственной сковородой – не жил бы я, не любовался б взошедшим солнцем и этими… Занавесками? Что за цвет такой? Не видел его раньше… ВИДЕЛ? …«
—Какого черта?! – прогремел его голос, не хуже всякого грома.
Вскочивший лежачий пациент краем глаза заметил сиреневые занавеси, что висели в соседней комнате, содержимое которой отражало большое, в полный человеческий рост зеркало.
Любой помянет рогатого, если увидит самого себя в первый раз в жизни. Вот и Ат не сдержал эмоций.
Человек проживший часть своей новой жизни с пеленой на глазах очень боялся расстаться с той частью себя. Он хотел видеть, безусловно, он мечтал об этом миге и всё-таки… Где-то очень глубоко… Его пожирал сильнейший страх…
«Ну что же я… В самом деле… Нужно идти вперёд! », — решил он, в прямом смысле делая первый шаг. К зеркалу. Дабы сильно не разочароваться, Ат подходил к нему зажмурившись. Рукой нащупав раму зеркала, человек открыл глаза пошире.
Сказать, что он не узнал себя – значит сказать уже хоть что-то.
Высокий, загоревший, малость простоватый и растерянный парень глядел на него яркими светло-зелеными глазами. Он был плечистый, но не настолько огромный, как вождь селения. Найдя сейчас в этом сравнении нечто забавное Ат улыбнулся и парень в отражении повторил за ним. Приятная, легкая улыбка озарила лицо, некогда покрытое мелкими болезненными порезами и одним длинным, глубоким шрамом, прямо по линии глаз.
— А ведь я чуть не погиб в песках, — проговорил Ат и парень в зеркале отразило его в этот миг, — И с демоном бился. Тот меня когтями ударил, — продолжил Ат и зеркало продолжило в след за ним.
Отросшие светлые волосы теперь казались Ату нелепыми.
— Парень, тебе стоит подстричься, — обратился он к своему отражению и задорно рассмеялся. Разглядывая себя в полный рост, Ат совсем не заметил, но ожидал того, что за ним наблюдают.
— Весело тебе, погонщик, — обращаясь к кому-то, кто был еще за дверью произнёс мужчина и, (по привычке) зажмурившись, он с нетерпением ожидал узнать как же юный караванщик выглядит на самом деле. – Я слышу как ты надо мной смеешься, выходи. Не бойся, ругаться не буду…
Дверь тихонько открылась. Вошедшая в нее фигура все не торопилась подавать голоса. Ат начал волноваться – не поспешил ли он с обвинениями?
Уже готовясь открыть глаза мужчина услышал голос погонщика верблюдов. Тот звучал непривычно, будто ужасно волнуясь :
—Не открывай! … Можешь сперва… Накинуть халат…
— Зачем? Ты ж видел меня без него…
— Накинь, в данной ситуации это может выглядеть… Немного неправильно…
— Ладно, — произнёс Ат, не понимая чем он мог раздосадовать своего друга. – Теперь можно?
— Ага… Теперь иди на мой голос… Только… Постарайся сильно не напрягаться. Тебя всё-таки ножом ударили. Бинты еще не сняли, рана не успела затянуться…
«Волнуется обо мне, как и всегда. Хороший всё-таки друг мне достался»
Туго подвязав на поясе халат с вышивкой из пальмовых листьев, мужчина все не мог дождаться решающего момента в его жизни : вот он – его дорогой друг. Друг, что подарил ему новую жизнь. Стоит от него меньше, чем в десяти шагах… Может его природа воинскими мышцами не наградила и он стесняется? Так погонщик еще юноша совсем. Успеет массы набрать! Ерунда. Сейчас они с ним сходят на рыбалку и все пойдет по проторённой дорожке! …
Судорожно шевеля мускулами лица, чтобы случайно не открыть глаз раньше времени он делал шаг за шагом, пока не уперся в выставленные вперед руки юного караванщика. Руки были теплыми и очень мягкими.
«Удивительно, сколько он в поле работал, а ручки как у младенца», — улыбнувшись подумал Ат.
— Так достаточно, — продолжая волноваться произнес погонщик, — Можешь… Открыть их…
С нетерпением ожидая встречи с долгожданным другом… другом, которого мужчина не видел долгих два месяца, бывший слепец с огромным удовольствием открыл глаза. Открыл их так широко, как только мог. Он теперь столько всего сможет увидеть… Столько всего, но главное… Самое главное сейчас стоит перед ним… Прямо перед ним и это… Девочка?
Чудесное рыжеволосое создание было ему по плечи; ее яркие глаза цвета спелого мандарина смотрели с небольшой укоризной. Раньше, когда Ат носил повязку, он не смотрел на нее с такой высоты. Теперь же, хоть и случайно, в его взгляде прослеживалось подобие высокомерия.
Растерявшийся мужчина принялся мотать головой в разные стороны, будто бы его друг спрятался где-то за ширмой, а вместо себя поставил эту девчушку.
— Погонщик? – испуганно кричал он, — Дружище, где ты.
— Я здесь, — сердито надулось прелестное создание, — Ат, не поступай со мной так нечестно.
— Но где ты… Я тебя не вижу…
— Гад, какой! Я прямо перед тобой стою! Сейчас разверну свой караван и поеду обратно в Энисс! …
— Погонщик, но… Но как же… Как же так. Ты ведь… Ты ведь…
— Что? Не был девушкой? – съехидничала рыжеволосая.
— Именно?
— Какой же ты гад. А я так спешила к тебе… Даже чужую повозку сбила нечаянно… Понтиф прислал ястреба, мол какая-то двенадцатилетка тебя домогается! …Кричал, что она тебя убить грозилась! …
— Ку́да? – хмыкнул прозревший, — Она безобидна. Разве что самую малость пугающая…
— Вот значит как девочку то зовут… Понятно, понятно… Извини, но я тебе такая не нужна. Зрение ты вернул – живи счастливо, — скрывая проступающие слезы погонщик…ца выбежала прочь из лекарского дома.
— Постой! Я же не успел тебе ничего сказать! …Вот я олух…
— Нда… Полнейший, — крякнул знакомый грудной баритон, — Умеешь же ты девочек обижать… Клизму тебе что ль поставить, а?
— Понтиф, — расплылся в улыбке его верный подопечный, — Спасибо, старый друг, спасибо большое, что не покидал меня эти дни. Дай обниму. Знаешь, а ты выглядишь лучше, чем я представлял.
— Мне считать это за комплимент? – ухмыльнулся старик лекарь.
— Думаю, что можешь… Скажи… Ты-то мне точно врать не станешь… Это и правда был погонщик? Не розыгрыш, привезённый им из Энисса?
— Дурак ты, Ат. Конечно это погонщик…Ты ж слышал ее голос…Ты ж слышал его столькие месяцы! …
— Но я… Я ж не знал…
— А относится к ней так? … Раз выше – хоть вел бы себя прилично. А она так волновалась… Письмо мое вышло слишком бурным. Я ж через смех его писал… Ну она и подумала о самом плохом… Мчалась сюда, что есть мочи, а уже здесь ей жена вождя говорит, что тебя ранили… Опять, — не без поучения в голосе, рассказал старик, — Девочка очень переживала, но мигом успокоилась, когда я рассказал ей о твоем скором восстановлении. Она – ни на секунду не переставала верить, что ты станешь зрячим. Даже я допускал сомнения, но не она… А вот теперь представь, дубина ты стоеросовая, как ей было обидно, от мысли, что ты разочаруешься или найдёшь другую как только увидишь ее… Представь! Придурок… Ёлки-палки… Угораздило же старого дурака себе молодого подопечного завести…
— Понтиф, не ругайся, пожалуйста. Я потом тебе отплачу за все разы, что тебе приходилось краснеть за меня, но сперва… Подскажи куда он… Она убежала?
— Да на веранде моей сидит. Я ей арбуз спелый порезал. Из Воина девочка его привезла. Сказала : «сорбет не доедет, а арбуз – да»…Уже убежал… А повязку сменить? Эх, молодёжь…
Понимая, что вновь поступает невежливо, Ат не стал дослушивать старого лекаря до конца. Он уже во всю прыть несся с тонной извинений на веранду.
«Как же так… Встретил… Встретил дорогого друга и так его обидел… Дурак я и ни чему не учусь…лишь бы найти ее там»
Став зрячим, Ат прояснил для себя некоторые важные моменты, о которых даже не подозревал : оказывается, что небо не оранжевое, как ему хотелось бы, солнце еще ярче, чем он помнил, а возле веранды Понтифа вот уже несколько лет росло, тоненьким стволом устремляясь ввысь, молодое деревце, слетевший листок которого опечаленная девица крутила в руке. Разглядев ее в лучах полуденного солнца, мужчина сконфузился окончательно.
Очень уж красивой она была.
Рыжие локоны поигрывали золотистыми бликами небесного светила; аккуратную, скрывающую широкий лобик, челку трепал легкий ветерок, в такт ей покачивались простенькие сережки из черного стекляруса. В уголках больших кукольных глаз стояли бусины слез. А небольшой, словно нарисованный кистью истинного мастера рот, пребывал в положении перевёрнутой улыбки.
Даже такой – расстроенной, девушка, бывшая его лучшим другом, казалась Ату, сошедшей с холста сказочной феей. По отношению к ней он разом чувствовал слишком многое, как вдруг в его душе зародилось странное новое чувство, болезненное и волнующее одновременно. Отчего-то не схожее ни с одним чувством, что доселе им испытывалось.
«Что это?», — поразился мужчина, — «Почему оно появилось именно сейчас?…Я же так точно все испорчу…Не сумею правильных слов использовать!..»
Боясь ляпнуть что-то не то, Ат подошел к ней молча. Уселся рядом, так, чтобы они могли спокойно смотреть друг на друга и, похлопав по полу рядом с ней, с теплой улыбкой произнёс :
— Я – Ат, приятно познакомиться… Девушка, вы напоминаете мне одного моего доброго друга… Полагаю, он больше не вернётся. Зато у меня есть шанс с Вами познакомиться. Как Ваше имя?
Звонко рассмеявшись рыжеволосая поддержала его манеру :
— И мне очень приятно. Вы тоже мне кое-кого напомнили. Одного высокого дурня, что довел меня до слез, а потом выставил все, как шутку, желая помириться. Шинна – мое имя. Знай его и не смей забыть, позорный человечище.
«И смех милый и когда злится тоже милая»
— Шинна, ты такая красивая, — мысли парня сейчас были томно забиты чем-то посторонним, а потому он и не заметил, как вогнал Шинну в краску.
— Кто? Что… Я? …Да брось… Я первая кого ты увидел… Тебе просто сравнивать не с кем…
— Вовсе нет, я и представить не могу кого-то красивее тебя…
— Что на тебя нашло… — (помидорка).
— Не имею понятия, но думаю… Думаю это оно самое…
«Постойте… Погонщик… То есть Шинна всегда была девушкой? Всегда-всегда… Даже, когда мы помногу гуляли… Когда мы бежали от распсиховавшегося Понтифа с клизмой… Когда мы спали под одним одеялом… Мир мой, так я…»
Переводя ошарашенные собственным похабным отношением к ней глаза, Ат был готов от смущения под землю провалиться. Когда он думал, что они оба парни, хоть и с разницей в возрасте, многие вещи проходили в его голове с мыслью «все нормально». Сейчас же они плодили и плодили развратные мысли с живыми подробностями, конца и края которым было невидно и за горизонтом!
— Не смей… — читая его бегающие панически смущенные мысли произнесла Шинна, — Даже не смей, такой момент хороший сложился. Если скажешь это — я твои чувства никогда боле не приму! …
— Но ведь… Но ведь…было столько моментов… Столько… Когда мы были наедине…
— И что?
— Как что? Такое получается, если пара встречается. Разве нет… Мы же даже… В одной постели спали.
Тут уже она взорвалась пунцовым.
— Да брось… Страшного ничего в этом нет… Хаха…
—Какая ж ты милая… Шинна, — заглядывая в ее мандариновые глаза произнёс Ат, — А я кажется в тебя влюбился.
Секунду смысл его слов только доходил до лопоухих ушей Шинны, но когда он всё-таки дошёл, то уровень смущенного красного Погонщицы в разы пересилил пунцовость малышки Ку́ды.
— Ась? ЧЕГО?!!!
Вернувшиеся члены каравана разбрелись по своим домам и семьям, желая в спокойной обстановке разобрать гостинцы и привезенные из Энисса вещи.
Что же до Шинны и Ата…
Она в самых пунцовых чувствах отправилась в свой дом и попросила у Ата немного времени все обдумать. Ат находился в легкой эйфории и постоянно метался между двумя душевными состояниями :
Состояние первое : Мир меня подери… Понтиф сказал, что ей семнадцать, а мне (по их меркам) к третьему десятку дело клонится! Я развратник! Кошмар – убейте меня, чтобы она не мучилась.
Состояние второе : какая же она милая… Я так ее люблю, сил никаких нет… Шинна – мое сокровище… Как бы постараться выразить все чувство и разом? А?
Старику Понтифу, у которого влюбленный мужчина по-прежнему находился на присмотре в связи с колотой раной, оставалось лишь горько вздыхать да ухмыляясь качать головой.
«Эх молодость, молодость… С таким состоянием – когда мне его лечить? Осмотры кто делать будет, а? …»
Еще почитать:
Фрик
Цена мира
Трагедия
Монстр — Монстр. глава 6
«
»
