Сначала на каменный пол вывалилась я, а затем изящно вышел мой спутник. Магистр Левий уже ждал нас. Профессор Сиф, на удивление, тоже оказался в Зале стихий, и лицо его выглядело очень обеспокоенным.
– Скорее, времени мало! – воскликнул он, забирая мешок с одуванчиками.
– Что случилось? Стало хуже?! – сердце будто в пятки упало, прокатившись по всем внутренним органам.
– Стало. Он умирает. Доктора поддерживают Гилеона как могут, но сильный жар всё усугубляет.
– Мы ведь не успеем отнести одуванчики на рынок… – меня замутило, а ноги теряли устойчивость. Неужели всё зря!
– Я изготовлю его сам. Мадам Глициния поможет, – с этими словами профессор выбежал из зала, а я почувствовала, что сознание превращается в кашу. Эйнор заметил моё состояние и подхватил под локоть. Видимо смесь шока и побочного действия обратного перемещения сыграла свою роль.
Следующие три часа я провела в обнимку с умывальником, пытаясь выплюнуть желудок. Тошнило так, словно я перекаталась на американских горках. В лазарет я, по настоятельной просьбе магистра Левия и Эйнора, не сунулась. Да и не то, чтобы моё состояние это позволяло. Хель меня успокоила, дав понять, что в наших силах сейчас только ждать и надеется на лучший исход.
Радости Альбедо не было предела едва я переступила порог и сейчас он, потоптавшись лапками на футболке, мирно свернулся калачиком у меня на груди. Домашние животные – одна из лучших частей нашей жизни. Они не только поражают свой бесконечной преданностью, но и способностью делать лучше своих хозяев. И я официально заявляю, что почёсывание загривка любимой зверушки – это лучшая терапия от стресса!
Мурлыканье Альби действовало на беспорядочный поток мыслей как валерьянка. Страх точил силы и вскоре накатила лёгкая сонливость. Вдруг от груди по всему организму начало расходится приятное тепло. Я посмотрела на своего зверёныша и заметила, что его спина светится нежно-розовым, напоминая садовый фонарик.
— Так ты ещё и так умеешь?! – удивлённо спросила я, проводя пальцем по нежному меху. – Ты бы в горах как нельзя кстати пригодился. Ах да, ты же не любишь холод…
Меня словно накрыло тяжёлым одеялом. Веки сами собой слипались, заставляя очертания окружающих предметов сливаться в причудливые пляшущие узоры. Сон оказался силнее всякого страха. А может это просто часть магии квиллеров? Надо будет поинтересоваться в библиотеке, когда всё утрясётся…
***
Шаги гулко разносились по пустому тёмному коридору. Его стены сплошь покрывали колючие побеги растений, высохшие и чёрные, словно уголь. Где-то капала вода, и шелестел по полу сухими листьями сквозняк. Мне было жутко не уютно в этом странном месте, но всё же нечто заставляло двигаться вперёд. Внезапно землю пронзила мелкая дрожь и по каменному полу разошлись ареолы трещин, из которых, подобно змеям, полезли извивающиеся корни. Всё вокруг заволокло пеплом и сажей и из этого пыльно-серого облака сложился могучий ствол гигантского дерева. Его корни пронизывали огненные прожилки, ритмично мерцая, будто внутри ствола билось огромное сердце. Я подошла ближе, прикоснулась к дереву. Поверхность оказалось шероховатой и грубой, слегка осыпалась, если провести ладонью.
Земля снова затряслась, и низкий ужасающий гул разнёсся повсюду. Пепельное дерево пошатнулось, заскрипело и вся его крона начала растворяться, как призрачное ведение. Когда разрушения достигли места, где я стояла, ствол раскололся надвое. Внутри ярким пламенем сияло нечто бесформенное, схожее с янтарной смолой. От этого нечто исходил жар, и мне захотелось коснуться его. Едва мои пальцы достигли горячей поверхности, пламя погасло, обвитое щупальцами тёмного тумана, который поглотил «сердце» древа и начал поглощать всё вокруг. Я побежала обратно, но надвигающаяся тень оказалась быстрее. Ноги увязли в ней как в глине, и вскоре всё тело покрылось липкой тьмой. Ничто не может мне помочь! Никто не сможет спасти…
Резкая боль в боку заставила подпрыгнуть на кровати. Несколько минут я просто сидела, тяжело дыша и силясь понять, где я нахожусь и всё ли со мной в порядке. Из окна лился мягкий лунный свет, освещая узкую полоску на полу. В углу блеснула рукоять кинжала, от чего боль в боку снова кольнула. Ох и недоброе предчувствие складывалось от этого оружия. Не даром призраки так рьяно его охраняли. Но всё это шанс вытащить Каму и, возможно, единственный.
В дверь негромко постучали. Хель пробурчала нечто неразборчивое и, повозившись на постели, вновь затихла. Альбедо же насторожился и прильнул к моему плечу, когда я подошла к двери.
– Кто? – еле слышно отозвалась я, стараясь не разбудить соседку.
– Это я, открывай, – произнёс некто голосом Эйнора. – Новости есть.
Я вышла в коридор, столкнувшись лицом к лицу с парнем. Вид у него был несколько измученный, что не удивительно после столь бурно проведённых суток.
– Хотел сказать, что профессору удалось изготовить элексир. К утру ситуация станет яснее, но думаю, что самое страшное уже позади. Завтра можешь навестить своего куратора.
– Спасибо, что сказал. И… не только за это. Я благодарна тебе за всё! Кажется, никто со мной так не возится как ты.
Эйнор опустил глаза и не ответил. Я заметила, как он сжал и разжал кулаки, а затем произнёс:
– Что ж, тогда доброй ночи.
Он уже было развернулся и направился в холл, но внезапно остановился, в нерешительности глядя на меня через плечо. Потом он сделал вещь, которой я совсем не ожидала: подошёл и взял моё запястье, развернув ладонь к себе. Перевязь я так и не сменила, поэтому на ткани виднелось пятно крови.
– Как ты себя чувствуешь? – несколько с иной интонацией, чем обычно произнёс Эйнор.
– Да нормально. Тошнило немного, но в целом состояние стабильное, – с лёгким недоумением произнесла я. Было и в движении, и в голосе моего товарища нечто так на него непохожее. Может именно так выглядит его забота?
– Я рад, – тон сменился на более отстранённый. Он отпустил мою руку и теперь уже твёрдым шагом направился к выходу из жилого крыла.
С души в пропасть тревоги и слабости рухнул камень, гулко ударившись о гранитные стены. Я прекрасно понимала, что это ещё не конец и всё может измениться, но теперь узда судьбы была частично в наших руках. Завтра с утра первым делом отправлюсь навестить Гилеона. Потом нужно решить вопрос с Камой. Следует подготовиться, обеспечить пути отступления, если Цверг решит изменить условия сделки. Воры не бывают благородными, как бы они себя не подавали обществу. И что взбредёт в его голову предугадать невозможно. Так или иначе, сейчас на дворе глубокая ночь.
Я не стала снова ложиться в пастель, хотя Альбедо и смотрел на меня с укором. Сон не шёл, и я решила немного поработать в своём тайном убежище. В узком кабинетике пахло пылью, местами в углах растянули свои тенёта чёрные домовые паучки. На столе стопкой лежали книги и толстая тетрадь, которая служила для меня собственной книгой заклинаний. В изучении рунической магии пришлось продираться через настоящие тернии. Библиотека выдавала лишь базовую информацию, а прочее приходилось додумывать и дописывать с поддержкой Матиаса и некоторых других членов ордена. Стержень этого вида магического искусства, как и у многих других, проистекал из основных сил природы: воды, воздуха, огня и земли. Четыре руны сплетаясь создавали новые, те снова объединялись и давали иные эффекты. Пришлось много экспериментировать, ведь знаний катастрофически не хватало. Временами я вспоминала об альманахе в кабинете профессора Сифа. Попытка добыть его уже состоялась, но не увенчалась успехом. Профессор категорически отказался отдавать в моё пользование столь ценный артефакт, аргументировав это опасностью таящихся внутри знаний. Да и открыть его ещё никто не сумел.
Стерев пыль со стола, я открыла несколько книг на заложенных страницах и разложила полукругом над тетрадью. Завесив окошко, дабы свет не привлекал незваных гостей, я углубилась в изучение витиеватых узоров и символов на древнейшем из языков волшебного мира. Согласно истории магии все книги заклинаний первых веков были написаны на нём. Но, как и любой древний язык, этот превратился в собственное угасающее подобие, со временем утеряв часть смыслов и слов. Вот бы только выяснить, что за символы выгравированы на альманахе. К любому шифру нужен ключ, но, если не знать возможных вариантов ответа, он бесполезен.
Я не ощущала хода времени, но заметила, как полоска лунного света из-под шторы исчезла, растворившись в мягком желтовато-алом свете приближающегося рассвета. Во дворе общежития послышались голоса и стук дверей. Это менялись караульные, а значит минул четвёртый час. Стоило вернуться в общежитие и немного поспать перед началом дня, если получится. Потушив свет в лампе, я сняла плотную ткань с окна и тенью метнулась к дверям, проскользнув за одним из охранников.
Хель, как всегда, тихо сопела под одеялом. Мой взгляд упал на кинжал, который я решила завернуть понадёжнее в ткань и спрятать до поры до времени в дальнем углу под кроватью. Кто же всё-таки заказчик столь необычного оружия? И что случилось с той деревней на самом деле? Впрочем, это не должно меня касаться. Мы просто выполнили часть сделки.
Солнце всё поднималось, проходясь лучами по крыше и кронам виднеющегося в дали леса. Я подвинулась спиной к стене и приобняла Альбедо, чувствуя, как начинаю засыпать. На границе сна и бодрствования мне показалось, что из коридора послышался лёгкий шелест, будто звук удаляющихся шагов. В щели под дверью мелькнула чужая тень. Странно, и кому пришло в голову бродить по коридору в столь ранний час?
***
У двери в лазарет меня поджидал Эйнор. Его лицо немного осунулось, вид был уставшим. Может он не спал, но в чём причина? Он ушёл от ответа, когда я спросила об отношениях с Гилеоном. Возможно, я ошиблась, но он выглядел обеспокоенным, когда узнал о состоянии моего куратора.
– Готова?
Я молча кивнула.
– Тогда идём, – он неожиданно протянул мне руку, но почти тут же её одёрнул, словно опомнился.
Облачившись в защитные капсулы, мы вошли в лазарет. Здесь пахло горькими травами и солью. Лекарь делал обход, осматривал пострадавших. Многие из рыцарей пришли в сознание и находились в добром расположении духа, что не могло не радовать. Эйнор поговорил с лекарем и тот провёл нас к занавешенной секции. На кровати, под белым покрывалом, всё также неподвижно, как и в последний раз, лежал Гилеон. Губы побледнели и казались сухими, волосы слиплись от пота, но дыхание было ровным и спокойным.
– Он всё ещё без сознания, но улучшения на лицо. Жар спал и, думаю, через день-другой он прийдёт в себя, – лекарь поставил колбу с элексиром на прикроватной тумбе и вгляделся в показания замысловатых медицинских приборов. Кивнул собственным умозаключениям и вновь обратился к нам:
– Я могу оставить вас здесь ненадолго. Мне нужно закончить обход. После я вернусь и провожу вас к выходу.
– Хорошо, спасибо. – пролепетала я, старясь не нарушать тишину помещения.
В целом Гилеон выглядел неплохо, но лишь одно волновало меня сейчас более всего. Я приблизилась к кровати и протянула руку к краю белой простыни, закрывающей плечо куратора. Под ней не было ничего кроме бледной, но чистой кожи. Никакое проклятие больше не расползалось по его телу. Тревога наконец-то отступила. Я скользнула взглядом по предплечью, к его безвольным пальцам и рука сама потянулась коснуться их. Подушечки ощущались прохладными и влажными. На мгновение пальцы Гилеона дрогнули, слегка сжавшись. Веки дёрнулись и послышался тихий стон, но он не очнулся.
– С тобой всё будет хорошо, – с улыбкой произнесла я и направилась к выходу. Но меня остановил Эйнор, удержав за плечо.
– Эс, – проговорил он вполголоса, – подожди в холле, хорошо? Я скоро прийду.
– Меня не обязательно сопровождать. Ты можешь остаться здесь сколько потребуется.
Парень кивнул, и я вышла из палаты.
В коридоре раздавались торопливые шаги студентов. Хариатти сидела на своём любимом месте у колонны, погружённая в чтение. С виду она казалась совершено спокойной и даже отстранённой. Но вот напряжённые плечи и постоянное заправленные волос за ухо выдавало в ней беспокойство. Ещё утром я отправила с Альбедо ей записку, где изложила положение дел и попросила о встрече.
– Привет!
– Здравствуй, Эссен.
– Как себя чувствуешь?
– Бывало и лучше, — её ушки мило дёрнулись под беретом. Она оглянулась по сторонам. – Может нам стоит найти более укромное место для разговора?
– Как насчёт твоей комнаты?
– Было бы идеально, но моя соседка простудилась и почти не встаёт с постели.
– В таком случаи как ты смотришь на то, чтобы прогуляться до озера за общежитием?
Хариатти согласилась и мы направились на задний двор, где почти никого не было. Озеро, пожалуй, одно из самых тихих мест во всей Цитадели. Парк и лес скрывали его от посторонних глаз, что стало идеальным обстоятельством для практики в рунической магии.
В кроне дуба гулял восточный ветер, меняя очертания тени от листвы у могучего ствола. По темной воде ходили волны, шумно разбиваясь о песчаный берег. Я села на торчащий из земли корень и пригласила Хариатти опуститься рядом.
– Что именно ты хотела обсудить?
– Кинжал у нас и остальное вроде бы просто: принесли, отдали, вызволили Каму. Но я беспокоюсь, что Цверг может повести себя нечестно.
– И ты хочешь подстраховать себя, верно?
– Не только себя. Скажи, можешь ли ты связаться с Камой с помощью телепатии?
Хари как-то сжалась, её щёки подёрнулись румянцем.
– Эй, ты чего? – я тронула её за плечо.
– Вообще-то, — пролепетала она, – я уже пыталась с ним связаться.
– Правда? И насколько успешно?
Она стала ещё более смущённой. Маленькие ушки мелко задрожали.
– Я просто беспокоилась за него… Нет, то есть не за него, а… Мне поручили за ним следить!
– Поручили? – я приходила во всё большее недоумение с каждой секундой. – И кто же?
– Это неважно! Возвращаясь к твоему вопросу: да, у меня вышло поговорить с ним. Правда пришлось порыться в его вещах, и теперь мне от этого… неловко, – она обняла себя за плечи и опустила взгляд, будто школьница на допросе у директора.
– Не стоит так переживать! – попыталась я подбодрить подругу. – Никакие вещи не стоят свободы. Спасибо ещё потом скажет!
– Угу…
– Ладно, расслабься. Сможешь связаться с ним ещё раз и кое-что передать?
Хариатти решительно кивнула, и я изложила ей суть послания и что нужно узнать у самого Камы.
Уже вечером мы с Хель, собрав всё необходимое, отправились на рынок. Торговая площадь, как и всегда встретила нас гулом нахваливающих свои товары продавцов и пытающихся сбить цену покупателей. Ватаги галдящих мальчишек носились от прилавка к прилавку, вытягивая из ящиков неосмотрительных продавцов яблоки. Жизнь рынка текла своим чередом, не задумываясь о том, что скрывается там, внизу, за этим красочным суетливым фасадом. Нужный дом удалось найти не сразу. Похожие друг на друга здания не давали возможности обозначить чёткий ориентир, но Хель вспомнила, на против какого прилавка тогда свернул Кама. Пока она следила за обстановкой на улице, я выудила из кармана монету и наугад приложила к стене. Кирпичная кладка разошлась, и из прохода повеяло холодом подземелья.
Охрана заприметила нас довольно скоро. Пара здоровяков обступили нас и ненавязчиво стали оттеснять к дальней стороне зала.
– Какая встреча! – Цверг расплылся в обворожительной улыбке, едва мы переступили порог его кабинета. – Весьма рад снова увидеть знакомые лица, леди! Надеюсь, вы не с пустыми руками?
– Всё согласно договору, – я раскрыла сумку и слегка вытянула рукоять кинжала так, чтобы его нельзя было выхватить. – Как на счёт вашей части сделки?
– О, переходим сразу к делу? Ваш драгоценный товарищ в целости и сохранности, приятно проводит отпуск в нашей темнице, – он хохотнул и встал со стула, заложив руки за спину. – Могу послать за ним прямо сейчас. Но прежде мне бы хотелось убедиться в сохранности оружия.
Я немного замялась, но всё же вытащила кинжал, медленно передав его в руку Цверга.
– Прекрасное оружие! – Цверг достал кинжал из ножен и покрутил, рассматривая тонкое лезвие. – Изящное и прочное. Лишь однажды человеку удалось приручить небесный металл. И каждый мечтал быть первым в этом деле. Но лишь у одного человека хватило тщеславия, чтобы призвать к себе в помощь потусторонние силы.
– Вы говорите о кузнице из горной деревни, видимо?
– Верно. Это интересная, но печальная история. О том как желание стать великим одного человека погубило десятки. Легенда гласит, что кузнец из Гринны был чуть ли не самым искусным во всех измерениях. Но вот только славы среди людей ему не хватало, и он решил снискать её среди высших сил, укротив небесное железо – тело падающей звезды. Только вот метеоритное железо довольно хрупкое и плохо поддаётся ковке. Когда кузнец отчаялся создать клинок, он решил прибегнуть к обману, заключив сделку с горным духом. Существо вложило свою силу в клинок, но взамен попросило о жертве. Человеческой жертве. Кузнец должен был привести своего сына на вершину, привязать к жертвенному камню и сжечь. Естественно, духу у умельца на это не хватило, и он стал оттягивать плату как мог. Дух в конце концов разгневался и сказал кузнецу: «Ты мог принести лишь одну жертву за свою гордыню, но за твою подлость многие будут страдать вечность». В ту же ночь вся деревня сгорела дотла вместе с жителями в пламени, которое появилось неоткуда. А призраки всех умерших навеки остались привязанными к небесному клинку.
– Всё это конечно интересно, – прервала его монолог Хель, – но мы тут самую малость подзадержались. Может уже перейдём к обмену?
– Хель! – прошипела я и ткнула подругу в бок. – Прекрати!
– Действительно, юная леди, – Цверг опустил ножны на стол и мельком глянул на охрану. – Пожалуй, мой монолог оказался слишком утомительным. Что поделать, я любитель подобного рода историй. Что на счёт обмена? Кинжал, разумеется, прекрасен. За него я выручу приличную сумму. Благодарю за труды и…
– Сэр! – в дверях возник низкий худощавый мужичок и подбежал к Цвергу, прошептав ему что-то на ухо.
– Это не ждёт? – вошедший покачал головой. – Похоже нам придётся ненадолго прерваться. Прошу меня простить, – он галантно поклонился и прошёл в соседнее помещение, вход в которое был завешан мешковиной. За нами пристально наблюдал наш бравый эскорт.
Перед тем как войти сюда, Хель бросила в располагающийся, по данным Камы, прямо над тюремными камерами колодец, маленький камушек. С виду не отличить от обычной гальки, но внутри – настоящий «фейерверк»! Решётки темницы магией было не пробить, но про физическое воздействие никто ведь не говорил. Согласно нашему плану «Б», серия взрывов, путём активации магических печатей, должна отвлечь охрану, а в это время направленный удар взрывного коктейля из камушка освободит Каму из заточения. Дальше, дело за малым. Капсула с трансгрессионным веществом позволит телепортироваться в торговый зал, а там, за дымом и обломками, мы скроемся в толпе и сбежим.
– Чуть позже. У меня есть одно незавершённое дело, – послышалось из-за занавески, и Цверг вышел к нам.
– Его приведут? – чувствуя подвох в речи вора, я сжала активатор магической печати в кармане плаща.
Цверг загадочно улыбнулся и развёл руками.
– К сожалению, существует некое обстоятельство, которое затруднит нашу сделку. Видите ли, долг вашего друга не малый, да и проценты набежали. Так что боюсь даже стоимость столь редкого артефакта не покроет всей суммы.
Я незаметно коснулась руки Хель, дав сигнал подготовиться.
– Что это значит? Мы ведь договаривались!
– В любой сделке главное равноценность. Ему скостят срок, и это всё, что я могу предложить.
– Ах ты индюк надутый! – тут в дело вступила Хель со всей присущей ей эксцентричностью. – Решил нас прокатить?!
– Я бы попросил вас держать язык за зубами, юная леди! – тут уже вор наглости не стерпел. – Вам стоит быть благодарными за то, что я сохранил вам жизни в первый раз! Сунетесь сюда ещё раз, и я уже не буду также благосклонен. Уведите! – он сделал знак рукой своим приспешникам, и те уже было подхватили нас за руки, но в дверях завешанного помещения возник человек, напоминавший по внешности азиата, и быстро затараторил:
– Дорогой хозяин, времени нет совсем! Решай: платишь за товар или Ситар забирает товар. Товар хороший, качественный. Ситар своих клиентов не обманывает! Луноцветы самые настоящие.
– Господин Ситар! – процидил сквозь зубы Цверг и развернулся к поставщику. – Извольте обождать. Не думаю, что пара минут усложнят вашу жизнь. Гоните их прочь! Чтобы и возвращаться не надумали!
Охранники чуть ли ни волоком потащили нас к выходу, не обращая внимания на сопротивление и ругань Хель. Я уже приготовилась активировать печати как вдруг подруга прокричала:
– Он вас обманул!!!
Все присутствующие вмиг обернулись и затихли. Хель продолжала вопить, выворачивая зажатое в богатырской ладони предплечье.
– Этот торговец вас надуривает, как детей малых! Это вовсе не луноцветы!
Глаза торговца забегали, и он также уверенно, как и раньше заголосил:
– Никакого обмана, дорогой хозяин! Всё честно! Лучший товар по лучшей цене. Где ещё такой найдёте?! Девчонку слушать, значит не уважать Ситара!
– Умолкни, старик, – Цверг сделал жест рукой, и Хель подвели к нему. – Почему ты обвиняешь моего лучшего поставщика в подлоге? Смотри не ошибись в выражениях, не то окажешься рядом со своим товарищем за решёткой.
Подруга перевела дух и дёрнула рукой, чтобы охранник её выпустил, что тот благополучно и сделал. Приняв более внушительный вид с интонацией профессора Хель произнесла:
– Любому человеку, хотя бы более или менее разбирающемуся в ботанике совершенно очевидно, что эти луковицы, — она указала на ящик, виднеющийся в открывшемся проёме, – не имеют никакого отношения к луноцветам. Это посторанум – похожее, но куда менее редкое растение, которым у меня на родине отгоняют надоедливых насекомых от посевов.
– Допустим этот так, но можешь ли ты доказать сие заявление?
– Легко! Просто разрежьте луковицу. Сок луноцвета при взаимодействии с кислородом окрашивается в бледно-синий. А вот сок постранума даёт пурпурную окраску и смрад от цветов, будто крыса в помоях сдохла, если надломить.
Цверг взял одну из луковиц и отделил половину ножом. Пара секунд и белая мякоть окрасилась пурпуром. Ужас, который отображался на лице нерадивого поставщика невозможно было описать. Он начал оправдываться, обвинять Хель в подлоге и лжи, но молить о прощении оказалось бесполезно. Несколько вооружённых людей незамедлительно увели господина Ситара, как он не бился и не кричал.
– Что ж, похоже вы только что спасли мой кошелёк, юная леди. Этот плут требовал целое состояние за ящик своей дряни. В своих партнёрах я более всего ценю преданность и честность. И не терплю ошибок и мошенничества.
Хель презрительно хмыкнула:
– Проверять людей нужно тщательнее. И раз уж так вышло, что я предотвратила кражу из вашего кармана в особо крупных размерах, можем ли мы считать это покрытием долга?
Цверг рассмеялся, но не злобно, а даже добродушно.
– Ваша смелость достойна уважени!. Пожалуй, я могу считать долг Камы уплаченным. Приведите мальчишку!
***
Только после того, как в глаза ударил свет закатного солнца, а проход на Чёрный рынок полностью закрылся, Кама выдохнул и заговорил:
– Ну вы, ребят, даёте! А ты, моя рыжая принцесса, просто восхитительна!!! – он сжал Хель в объятиях, за что тут же получил подзатыльник.
– Эй, руки прочь, поганец! Ты вообще в курсе, что мы из-за твоих сомнительных наклонностей чуть жизни не лишились и пол Чёрного рынка не сожгли?!
– Ну не злись, золотко, ты чего? Я прям сейчас готов жизнью поклясться, что ни в одну аферу больше не ввяжусь!
– Ага, вот и клянись! Лучше на крови, чтобы в случаи чего сразу к высшим силам! Учти, это первый и последний раз, когда мы вытаскиваем твою пятую точку из выгребной ямы, в которую ты по дурости залез!
– Всё понял, понял, – он примирительно поднял руки. – Клянусь всем что имею! И вверяю свою жизнь в ваше полное распоряжение, мадам.
– Позёр!
По возвращении нас уже с нетерпением ждала Хариатти. Она стояла в холе общежития, высматривая в толпе знакомые фигуры. Я помахала рукой, и она тут же повеселела, но мы и опомнится не успели, как Кама вихрем пронёсся через весь зал с криком:
– Сахарок! Ты даже не представляешь, как я страдал! – он сгрёб Хариатти в охапку, а потом, как маленький ребёнок, повис у ней на плече.
– Ты совсем обалдел? На нас же пялиться все будут! Убери руки! – Хари начла пихаться и отстраняться. – Совсем стыда нет!
– Я что-то упускаю? – в недоумении обратилась я к Хель, наблюдая столь непривычную и, в некоторой мере, противоречивую картину. – Она говорила, что ей кто-то поручил следить за Камой, пока он был в темнице. Но, так понимаю…
– Ха-ха, как же до тебя медленно доходит, дорогая! – Хель обхватила мои плечи. – Ты, смотрю, совсем дуб-дерево в этих делах. Эти двое уже месяц как тайные свидания устраивают, думают, что никто не знает.
– Похоже теперь они не очень тайные?
– Ну, видимо наш дурень решил больше не шифроваться. Белый свет в конце, наверное, увидел на копях этого Цверга и решил, что по-человечески надо жить, а не втихую.
Встреча друзей и возлюбленных – весьма приятное событие, полное неожиданных сюрпризов. Когда дорогие сердцу люди находятся в безопасности, рядом с тобой это одно из самых лучших чувств на свете! Радостное возбуждение ещё долго царило в нашей компании, пока единогласным решением не было установлено всем отправиться по пастелям. Хель с радостью рухнула на своё махровое покрывало, зарывшись лицом в подушку, от чего её кудри рассыпались по ткани рыжим облаком.
– Знаешь, Эс, ты даже не представляешь, насколько спокойная жизнь у меня была до встречи с вами, – она перевернулась на спину и задумчиво поглядела в потолок. – Но чем больше я нахожусь среди вас, тем больше понимаю, что только сейчас эта самая жизнь стала полноценной.
– То есть без риска для жизни её нельзя считать полноценной? Видимо, тогда моя жизнь – это сплошная скука. Тебе точно не понравилось бы.
Мы обе рассмеялись, а потом подруга пошла умываться и приводить себя в порядок, ибо события сегодняшнего дня изрядно нас потрепали. Подобрав под себя ноги, я вдохнула пряный ночной воздух, льющийся из распахнутого окна и, приобняв подушку, прикрыла глаза. Через несколько мгновений моего носа коснулось что-то мягкое и я вышла из приятного транса. Перед лицом в воздухе завис квиллер с листком белой бумаги в лапках. Я даже и не заметила, что его не было в спальне, когда мы вошли.
– Что ты мне принёс, дружок?
Развернув листок, я прочла всего несколько строк:
«Гилеон пришёл в себя. Состояние стабильное. Пару дней посетителей пускать не будут. Рад, что у вас всё вышло с освобождением Камы. Выспитесь как следует. Доброй ночи». Эйнор.
Еще почитать:
Номер триста восемьдесят семь. — Номер триста восемьдесят семь. Часть 2
Тайное равновесие — Глава 12
Битва за пепел. Сумасшедший ставит на кон все.
Миссия: Спаси любовь — Аннотация
«
»
1 комментарий