Земли клана Яманако.
Земли клана были безлюдны. Прошло чуть больше семнадцати лет, как отсюда съехала последняя семья, переселившись ближе к городу.
Госпожа Они, единственная владелица всех этих земель, после смерти любимого мужа пожелала остаться здесь одна. Ее сын вырос и переехал в Киото вместе с супругой и дочкой, а она осталась на своих землях, где провела лучшие свои годы. Госпожа Они не была отшельницей, как считали многие в округе, но она не собиралась их переубеждать. Их мысли были у нее как на ладони, и она не нуждалась в словах. Когда имеешь такие способности, как у нее, перестаешь верить словам, ведь что бы ты ни сказал, лишь твои мысли глаголят истину, а она уже слишком стара, чтобы мириться с обманом.
Теперь в ее землях покой, а сознание не тревожат домыслы и страхи прочих. В ее жизни осталась лишь одна печаль — тоска по внучке. Но небесам было угодно порадовать ее на старости лет.
Ино выросла в прекрасную девушку, и госпожа, как ее единственная бабушка, хотела передать ей свои знания и умения. Ино была талантлива, но, как и многие дети настоящего, не верила в техники шиноби и долгие годы отказывалась обучаться, не понимая, что это та часть ее наследия, которая может быть навеки потеряна, если она не возьмет на себя ее сохранность и в дальнейшем не передаст своим детям. К счастью, это время пришло.
Почти совсем лишившиеся своего цвета глаза смотрели в глубь сада, где тренировалась ее драгоценная внучка.
Ино сидела на земле среди огромных дубов и медитировала. Только вот вместо нужного эффекта она почувствовала лишь, как холодеют пальцы ног, а спина и плечи деревенеют. Слишком долго она сидит в этом положении. Уже потеряла счет времени. Минуты превратились в часы. Но это было бы не так обидно, достигни она желаемого. Но ничего не происходило. Как бы она ни старалась. Может, бабуля все же ошиблась? Может, барьер от проникания в сознание — это ее единственный дар? Иначе как объяснить, что уже третий день она пытается, как говорит бабуля, открыть сознание, и в итоге — ничего.
«Я сдаюсь. Мне это просто не осилить. Судя по всему, я полная бездарность».
Она открыла глаза и потом снова их зажмурила, на мгновение лишившись способности видеть. Как долго она сидела с закрытыми глазами? Тело ломило от долгого сидения без движения, а во рту пересохло. Хотелось пить.
Ино медленно поднялась, возвращая себе способность двигать руками и ногами. Отряхнулась, смахнув траву, и откинула с лица длинную челку.
— Бабуль, у меня снова… — она хотела сказать, что в очередной раз потерпела неудачу, но вдруг застыла на полуслове, растерянно моргнув. Вокруг все было черным. Только на привычную темноту ночи не походило. В отличие от окружения, она прекрасно видела саму себя. Видела свои ноги, руки. Словно это не она находится во тьме, а просто смотрит во тьму со стороны. Видит ее перед собой, как экран в кинотеатре.
Дыхание перехватило. Сердце ускорилось так, что в ушах зазвенело.
«Что происходит? Где я? Бабуля! Бабуля, где ты?!»
Ино зажмурилась, а потом снова открыла глаза. И ничего не изменилось. Она была все так же окружена тьмой. Возникла мысль, что нужно убежать, но куда? Вокруг только темнота. Она боялась даже шаг сделать. Казалось, что мгновение, и она сорвется в бездонную пропасть.
Бабуля…
Слезы были готовы сорваться с ресниц, но девушка их сдержала. Слезы не помогут. Нужно найти бабулю, поняла она, и снова села на землю, положив кончики пальцев к вискам.
Бабуля.
Некоторое время она не слышала абсолютно ничего, но когда уже почти отчаялась, ее слуха коснулась легкая, едва различимая речь. Она напрягла слух.
— Ино.
Родной голос сразу успокоил ее, но она по-прежнему ничего не видела.
«Бабуля?!» — позвала она мыслями, потому что отчего-то понимала, что голос здесь ей не поможет. И бабушка услышала ее:
— Ты должна найти меня, дорогая.
И Ино стала искать. Словно в темной воде, ныряла раз за разом. Пока не нащупала тонкую серебристую нить.
— Иди по ней.
Снова услышала она родной голос. И с готовностью подчинилась. Тонкая нить оказалась такой прочной, что стоило Ино схватиться за нее, как та потянула ее вперед. В лицо ударил сильный ветер, и Ино зажмурилась, крепко держась за единственный лучик света в этой непроглядной тьме.
Что это за чернота, что окружает ее? Как долго она будет в ней находиться?
«А что, если причина во мне?» — подумала девушка и впервые за все время, что провела в этом темном мире, обратилась к своему собственному сознанию.
Опуская границы своей защиты, Ино очень старалась не потерять нить, что продолжала тащить ее в непонятном направлении, и вдруг темнота отступила.
Черный мир, что она видела, это оказалось ее собственное сознание. Когда она это поняла и сняла свою защиту, мир предстал перед ней во всех красках, и серебряная нить исчезла, а вокруг распахнулось бескрайнее небо.
«Я лечу!»
Потоки воздуха подхватывали ее, солнце светило прямо в глаза, но она видела все четко и ясно. Лучи не ослепляли, не причиняли боли глазам.
«Как долго я еще буду это терпеть?!», «Почему он не идет?», «Какая она красивая!»
В сознание вдруг ворвался целый хоровод чужих мыслей, и от некоторых из них сердце затрепетало, от каких-то захотелось плакать, а другие заставляли хохотать.
«Я могу услышать каждого!» — поняла девушка, испытав восторг и страх одновременно, а потом небеса исчезли, вернув ее к месту медитации, а рядом стояла бабушка.
— Бабушка! Я летала! — воскликнула Ино, и женщина улыбнулась.
— Знаю, дорогая. Тебе понравилось?
— Еще как! Я читала их мысли. Я видела их, а они меня нет.
— Ты научилась проникать в чужое сознание, — кивнула она, а потом стала серьезной и обратилась к внучке, нахмурив светлые брови. — Теперь слушай и запоминай. Никогда не пытайся услышать больше, чем можешь. Не используй свою силу против друзей. Поверь. Не все тайны стоит знать. Человеческий мозг крайне сложен, и не все, что ты услышишь, будет правдой. Некоторые вещи окажутся просто яркими мечтами, желаниями. И не все мысли человек будет готов реализовать. Это важно. Если не будешь осторожной, можешь потерять своих друзей. Некоторые вещи нужно позволить человеку произнести самому.
— Поэтому отец никогда не делал подобного со мной и мамой? Ведь он тоже так умеет?
Госпожа Они кивнула.
— Иноичи овладел этой техникой уже давно, и лишь еще больше укрепился в правоте моих слов. Используй свою силу с умом, дорогая.
Ино с готовностью кивнула и снова погрузилась в медитацию. Чтобы исполнить волю бабушки и не нарушить ее наставлений, она должна как можно лучше научиться управлять своим даром, а на это нужно время, которого она и так уже слишком много растратила в пустую. Теперь она знает, для чего она здесь. И не упустит возможности стать настоящей наследницей клана Яманако.
Двумя днями ранее.
Горячие источники семьи Собаку-но-Дано.
Киба широко зевнул и потянулся. Сегодняшний день вымотал его больше, чем он думал, так что сон казался на данный момент самой желанной наградой. Скинув футболку, он уселся на свою пастель, но до подушки головы не успел донести. В дверь аккуратно постучали.
Киба бросил взгляд на постель Шикамару, которая была пустой.
«Надеюсь, это не Оока» — подумал он, снова поднимаясь на ноги. Без соседа в комнате был только он, так что присутствие девушки будет весьма двусмысленно. Не хотелось бы, чтобы кто-то что-то не так подумал.
Ступая по полированному деревянному полу босыми ногами, он отворил дверь. На пороге действительно оказалась Оока.
— Что ты здесь делаешь? — буркнул он немного резче, чем собирался. Девушка опустила взгляд в пол.
— Хочу поговорить. Можно?
Ответ напрашивался только «Нет», но девушка прошла в комнату, не дожидаясь разрешения, и Кибе осталось только прикрыть за ней дверь. Не хватало еще, чтобы их увидели.
— С ума сошла?! — тут же накинулся он на подругу, уперев кулаки в бока, — Шикамару может вернуться в любой момент.
— Он не скоро вернется. — ответила Оока, оборачиваясь. — Я видела его в коридоре. К тому же, мы просто поговорим. Что в этом такого?
— Да ничего! — нахмурился Киба и бросил взгляд на пол, в поисках брошенной футболки. — По-твоему, сколько девушек позволяют себе ночью вламываться в комнату к парням? Дай одеться!
Киба спешно натянул на тело футболку и махнул в сторону окна.
— Давай там поговорим. По крайней мере, это не вызовет посторонних мыслей ни у кого.
Оока кивнула и позволила парню вылезти в окно первым.
Подъем на крышу занял у обоих не больше полуминуты. Крыша была все еще теплой после жаркого дня.
Киба сел туда же, где сидел утром, а Оока устроилась рядом.
— Давай, — вздохнул парень, предоставляя подруге право начать разговор. — Что такого важного хочешь обсудить?
Оока на мгновение замешкалась, но потом решила, что от скромности толку не будет.
— Ты любишь Ино? — спросила она прямо и обернулась, смотря на друга, которого все еще считала своим женихом. Киба глубоко и словно бы устало вздохнул.
— Почему спрашиваешь? Неужели сама ответ не знаешь?
— Не знаю. И все еще думаю, что ты просто запутался, приняв настоящие чувства за временное увлечение. Она не из наших. Сам знаешь, такие союзы недолговечны.
— Ерунда. Союз, клан — все это нас не касается. Мы с Ино еще слишком молоды, чтобы думать так далеко. Мы как будто жениться собираемся.
— А разве нет? — Оока развернулась к нему и заглянула прямо в глаза. — Ты ей так предан. Считаешь ее только своей. Но посмотри сейчас на нас. Ты далеко от дома и отдыхаешь со мной. Не с ней. А она даже не звонит тебе.
— У нее есть на это причины, — тут же ответил Киба.
— Какие?! Да может она уже встретила другого.
— Нет. Ино на такое не способна. Перестань. — Киба вскочил с места, задетый словами подруги, но Оока поднялась следом и схватила его за руки.
— Я не узнаю тебя. Она словно ведьма околдовала тебя. Ведь нам было весело сегодня. Я видела, как ты оберегал меня от ребят. Ревнуешь, когда они смотрят на меня?
— Ты мне как сестра, а они смотрят на тебя как на красивую девушку. Как я могу не обращать на это внимания? Мала ты еще для таких, как они.
— А для тебя я тоже мала? — Рассердилась девушка и прижалась руками к крепкой груди. — Помнишь, как хорошо нам было вместе?
Киба нахмурился, все больше жалея, что согласился на этот бесполезный разговор.
— Если честно, то уже не помню, — ответил он и скинул с груди ее ладошки. — Много времени прошло. Мои чувства к тебе теперь уже совсем другие.
— А мои остались прежними! — Крикнула Оока, и в глазах словно бы слезы блеснули. — Неужели для тебя это ничего не значит?! Я люблю тебя и хочу каждую минуту быть рядом. А твоя Ино где? Она так легко оставила тебя. По-твоему, так поступает любящий человек?! Ты словно ослеп, Киба. К тому же, если так спокойно проводишь время в компании других, а не с любимой девушкой, то, может, она не так уж и дорога тебе?
В груди начал закипать гнев, что происходит крайне редко, и Киба сделал шаг назад, отстраняясь от Ооки.
— Уходи, — сказал он сухо. — Если не хочешь, чтобы мы поругались прямо сейчас, уходи. Если закончим все прямо сейчас, обещаю, завтра все останется как было. Я забуду об этом разговоре и буду надеяться, что он никогда больше не повторится. Спокойной ночи.
Оока смогла лишь попрощаться с ним долгим, полным обиды взглядом. Киба был не готов услышать ее, не готов думать, и все, чтобы она сейчас ни сказала ему, все лишь отдалит их друг от друга. А этим она рисковать не может. Ей придется подождать, когда судьба сама расставит все по своим местам. Ей придется на время оставить Кибу одного.
Оока ушла, так больше и слова не проронив, но к себе возвращаться не хотелось. Завтра они уедут из этого прекрасного места, а она запомнит лишь этот разговор. Такого допустить никак нельзя. Ей нужно восстановить свое душевное равновесие. Нужно заглушить ту боль и тоску, что поселилась в сердце. Жаль только, придется бороться с этим в одиночестве.
Минуя пустой темный коридор и спустившись на первый этаж, Оока прошла в боковую комнату, где находился бар, в который Киба ее так и не отпустил. Теперь ей никто не запретит сделать себе потрясающий коктейль.
Зрение, позволяющее видеть в темноте, привело ее в нужное место без приключений, но едва ступив на порог, девушка резко остановилась.
В баре она оказалась не одна.
Сидя на высоком стуле и покручивая в руках бокал, перед ней предстал Гаара. Нос уловил аромат грейпфрута. Не алкоголя.
— Не знала, что здесь кто-то есть, — улыбнулась она, отчего-то решив, что и Гаара в темноте видит так же хорошо, как и она. — Не против, если я присоединюсь? Ты первый пришел, и, возможно, хочешь побыть один, но мне очень хочется чего-нибудь выпить.
Она подошла к стойке и обошла ее, остановившись возле бутылок. Ей приглянулся ром, и она налила себе стакан. Бросила в него мяты, несколько кубиков льда и плеснула немного мартини.
Гаара наблюдал, как девушка облокотилась на гладкую поверхность, вставая напротив него, и покружила в руке бокал.
— Не очень люблю алкоголь, — сказала она, — но сегодня он мне необходим.
Она быстро, одним залпом, выпила свой напиток и поморщилась.
Гаара молча наблюдал за девушкой. Оока выглядела расстроенной, и парень почувствовал себя лишним. Ему нечего было сказать ей, да и не годился он на роль лекаря душ. Они столкнулись случайно, так что она не будет против, если он сейчас же уйдет. Он поднялся с места, но Оока вдруг схватила его за руку.
— Прошу, останься со мной, — тихо попросила девушка и подняла на него свои необычные светло-карие глаза с вытянутыми зрачками. — Не хочу быть одна.
От прикосновения Гаара замер. Чужое тепло пугало его, но все же он не решился отдернуть руку.
С губ сорвалось само собой:
— Я могу чем-то помочь?
— Угу, — грустно улыбнулась Оока. — Просто поговори со мной. Или хотя бы останься за компанию.
Гаара медленно вернулся на свой стул, но вместо того чтобы обернуться к девушке, отвел взгляд в сторону. Встречаться с ней взглядами оказалось очень страшно.
А девушке этого было и не нужно. Она выпила еще один стакан.
Ей хотелось плакать от досады, но присутствие Гаары останавливало ее. И она была этому рада. Слезы никогда не помогали, а вот приятная беседа вполне способна развеять грусть.
— Почему ты сторонишься остальных? — спросила она, желая отвлечься, и с искренним интересом попыталась заглянуть парню в глаза. Гаара спрятался за стаканом, сделав вид, что пьет.
— Для них так безопасней, — ответил он тихо, и Оока нахмурилась.
— Так говоришь, как будто ты монстр. Ну и что, что умеешь управлять песком. Они же не обязаны этого знать.
— Они знают, — снова тихий ответ и очередная попытка скрыть взгляд. — Все знают.
— Все знают? — Удивилась Оока, а потом довольно улыбнулась. — Ну так тем более! Ведь твои умения просто великолепны! Если бы я знала, что все в курсе, давно бы попросила тебя показать что-нибудь еще. Чего ты боишься?
— Не я боюсь, — ответил Гаара и наконец-то посмотрел на девушку. — Они боятся. Моя сила причиняет боль людям.
Он сказал ей правду, стараясь показать, что ее восторг — это ошибка, но Оока снова поразила его.
— Ой, перестань! — Она махнула рукой, словно он сказал какую-то глупость, и откинула с плеча длинный локон. — Никто из них не выглядит испуганным. Все веселятся. Кроме тебя.
— Это все Канкуро, — кивнул Гаара, не отдавая отчета, что все еще продолжает смотреть на ее волосы. — Он умеет создать нужную атмосферу.
— Твой брат — сущий ребенок! Но милый, — улыбнулась она, но довольно быстро улыбка погасла, и взгляд устремился на дно стакана, где тихо таяли кубики льда. — А у меня нет братьев. И сестер тоже нет. И, как выяснилось, любимого тоже теперь нет.
— И поэтому ты сейчас пьешь? — понял он, поймав себя на мысли, что ему это не безразлично. Девушка печально усмехнулась.
— Наверно, да. Надеюсь, — она кивнула на полупустой стакан, — это поможет забыться. А ты почему здесь? Один?
— Я всегда один. Так лучше всего.
— Кому лучше? Одному никому не лучше. И тебе тоже. Давай, — она подняла стакан и качнула в его сторону, — выпей со мной.
— Я не пью спиртное. — Растерялся Гаара.
— А я никому не скажу. Давай. — Она налила ему прямо в сок рома. — Пей. От одного стакана ничего не будет.
Гаара замешкался. Спиртное могло разбудить в нем темную сторону.
— Алкоголь плохо на меня действует. Я могу стать… жестоким.
«И это, мягко говоря», — подумал Гаара. Только вот Оока оказалась крайне невосприимчивой к опасности.
— Подобное уже было? — с сомнением спросила она. И Гаара не смог такого припомнить, потому лишь плечами пожал.
— Ну, вот и ответ. Давай. Всего один стакан.
Время спустя.
Когда Канкуро спустился вниз, он не сразу увидел двух человек, сидящих в баре в полной темноте. Лишь подойдя ближе, понял, что это Ооками и, к великому удивлению, Гаара. Второй лежал головой на руках, сложенных поверх стойки.
— Что тут происходит?! — Удивление так и рисовалось на его растерянном лице. Девушка растянулась в улыбке.
— Ничего. Мы разговаривали, а потом он упал. Наверно, уснул.
Канкуро подошел к брату и склонился к его голове. Гаара действительно спал.
— Что он пил?
— Ром с соком, — тут же ответила Инузука, указав пальцем на пустой стакан. Канкуро даже рот раскрыл.
— Ненормальная! Гааре нельзя пить!
— Он так же сказал. — Не стала отрицать девушка, чем удивила старшего Казекаге еще сильней.
— И все равно выпил? — Девушка кивнула. — Ты его уговорила?
По голосу Ооками поняла, что старший брат скорее удивлен, чем рассержен.
— Не уговаривала. Он сказал, что ему лучше одному, а я сказала, что так никому не лучше, и попросила со мной выпить. Откуда я знала, что он отрубится после первого же стакана!
Канкуро не верил своим ушам. Гаара уступил этой девчонке, и не только не ушел от нее, а даже согласился с ней выпить. На него было совершенно не похоже. Чем же эта девчонка так зацепила его?
— Да кто же ты такая? — спросил он, искренне желая понять ее. Ооками же лишь пожала плечиками.
— Я просто девушка, которая сейчас нуждается в компании. Выпьешь со мной?
Канкуро усмехнулся.
— Киба мне потом весь мозг съест. Нет уж.
— Да брось! — Надулась Оока. — Киба мне не брат и не деда. Мы с ним на равных правах тут. Или боишься отрубиться рядом с братом?
Канкуро расхохотался. Девчонка за словами в карман не лезла. Бойкая. Смелая.
— За меня можешь не бояться, — уступил он. — Только ром я не пью.
Он обошел стойку и встал рядом с девушкой, ища нужную бутылку.
— Дай-ка угадаю, — Оока втянула тонкими ноздрями воздух, после чего быстренько прошлась взглядом по полкам. — Я так понимаю, нужная тебе бутылка там, — она указала пальцем на верхнюю полку, и Канкуро, потянувшись, взял ее.
На этикетке было написано «Виски».
— Угадала. Только она закрыта. Где-то здесь была открытая, — он прищурился, пытаясь поймать слабый свет луны и разглядеть начатую еще вчера бутылку, но Ооками снова нашла ее раньше.
— Вот она, только в ней совсем мало. — Девушка протянула ее парню, и тот удивленно посмотрел на нее.
— Как узнала, что в ней мало? Тут же темно.
Оока коснулась кончика своего носа.
— Та, что открыта, пахнет слабовато, а это может означать только то, что в ней мало спирта осталось. А закрытая почти совсем не пахнет. Будь она лишь немного начатой, запах был бы куда насыщенней.
— Офигеть! С таким обонянием и темнота не страшна. Кто же ты такая?
Он склонился к ней, подойдя почти вплотную, но девушка даже и полшага назад не сделала.
— Я внучка старейшины клана Инузука. И, кстати, темнота для меня тоже не проблема. Я прекрасно вижу, что три верхние пуговицы на твоей рубашке не застегнуты. А это неприлично, учитывая, что ты наедине с девушкой. Да еще и так непозволительно близко. Думаю, тебе стоит отойти немного назад.
Канкуро расхохотался во весь голос.
Девчонка оставляла неизгладимое впечатление. Понятно, почему Гаара не смог ей отказать. Может, песчаный демон и был дьяволом во плоти, сам же Гаара скромный и ранимый подросток, который просто не умеет общаться с девушками. Противостоять напору такой, как Инузука, он попросту не смог.
— Я выпью с тобой, Оока Инузука, а потом ты поможешь мне отвести брата в его комнату.
— А сам разве не справишься? — Удивилась девушка, и Кан улыбнулся.
— Справлюсь. Но это твоя вина. Будешь отказываться?
Оока задумалась и была вынуждена признать вину.
— Не стану. Я тебе помогу.
Она налила себе еще рома, пока Кан наполнял стакан виски.
Много они не пили. Лишь пару стаканов. Пить и дальше смысла уже не было, если только они не собирались напиться. А ни один, ни другая этого не хотели. Оока, не привыкшая к спиртному, довольно быстро захмелела, и, как ни странно, разговор с Кибой уже не казался ей концом жизни. Ведь он обещал, что между ними ничего не изменится, если только она вновь не поднимет этой темы. И она этого не сделает. Кибу не переубедить. Если она станет настаивать, то потеряет любимого, а эта блондинка получит его без боя. На такое она не готова. Там, на крыше, она сказала Кибе правду. Им было весело вместе, так что у нее еще есть шанс вернуть себе его сердце. Просто нужно проявить немного терпения. Миссия была выполнена, и теперь она была готова выполнить свою часть сделки.
Но когда Оока встала с другой стороны от Гаары, собираясь обхватить его поперек спины и вместе с Каном отвести в комнату, тот резко поднялся сам и молча, старательно избегая прямого взгляда с девушкой и братом, пошел в свою комнату.
Для того, кто совсем недавно спал, сидя в баре, Гаара очень быстро двигался, так что догнать его Канкуро сумел уже на самом пороге.
— Так ты не спал. — Понял брат пораженно.
Гаара его проигнорировал и открыл дверь, желая как можно скорее остаться один, но когда вошел внутрь, следом прошел и старший брат.
— Ты не спал, — снова повторил Кан и усмехнулся. — Притворился. Зачем?
Гаара замер в полном ступоре. Он чувствовал себя растеряно и не знал, что должен ответить брату. Он действительно притворился спящим. Рассчитывал, что девушка уйдет. Оставит его одного. Но тут пришел Канкуро, и он стал невольным свидетелем их разговора. Потом уже уходить было бы неудобно, так что пришлось притворяться до последнего.
Сказать по правде, он и сам не понимал, почему так поступил. Просто, когда Оока схватила его за руку, когда налила ему в стакан — он словно потерялся. Не смог найти в себе сил, чтобы вырвать руку, чтобы запретить ей самовольничать.
Да что с ним вообще происходит?! Почему эта девушка загоняет его в угол и он ничего не может сделать? Почему она не боится его, как все остальные? Это сводит его с ума, и он теряется, становясь безвольным и покорным.
Хорошо, что завтра они возвращаются домой, где он снова сможет стать самим собой.
Канкуро смотрел на Гаару и не верил собственным глазам. Брат был растерян. Он уже и не помнил, когда видел подобное. Гаара всегда был холоден и даже высокомерен, но сейчас, видя его смущение и отведенный в сторону взгляд, он бы никогда не подумал, что перед ним песчаный демон, наводивший ужас на всю школу и ее окрестности. И все из-за одной единственной девчонки с двумя длинными хвостиками, что наверняка даже и не знает, какой подвиг совершила, отыскав в песчаной броне настоящее, живое сердце.
А ведь Канкуро уже отчаялся вернуть брату человечность. Так может, еще не все потеряно?
«Ооками. Внучка старейшины клана Инузука. Видимо, не зря мы с тобой встретились…»
В это же время в комнате Темари.
Шикамару зашел в комнату Темари и остановился на самом пороге, прикрыв за собой дверь.
— Я действительно пришел, чтобы поговорить, — сказал он, отводя взгляд от силуэта девушки, что стояла немного впереди, повернувшись к нему спиной. Темари усмехнулась на его слова.
— А я разве что сказала? Ты сам предложил уйти из коридора. О чем хотел поговорить?
Она скрестила на груди руки, готовая слушать, но к нему так и не обернулась. Видимо, говорить придется с ее спиной. Что ж, может так даже и лучше. Ее губы отвлекают, заставляя думать только о поцелуе, что был всего минуту назад. Не видя их, ему будет легче сосредоточиться на словах.
— Знаю, — начал он с легким вздохом, коря самого себя за слабость. — Я обещал дать время до отъезда, но… Оказалось, что не могу так долго ждать. Может, уже решим все сейчас?
Сердце девушки учащенно забилось. А ведь она так надеялась, что у нее есть еще целая ночь.
— Так тяготит ожидание? — Спросила она, больше для того, чтобы оттянуть то время, когда будет вынуждена дать ответ. Шикамару же не казался таким взволнованным, и это злило больше всего. Как он может оставаться таким спокойным? Его руки наверняка покоились в карманах, ведь Темари знала, что это его излюбленная поза. Не знала только, что сейчас он это сделал, чтобы не позволять себе касаться ее. Ведь желание было так велико. Но ждать осталось недолго. Он получит ее ответ. А чтобы все было честно, предоставит и ей любой ответ, какой она захочет. В том числе и на этот вопрос.
— Не люблю неопределенность, — сказал он, — с недавних пор я стал крайне нетерпелив.
— И какого ответа ты ждешь?
Шикамару на мгновение задумался, окидывая взглядом ее тело с напряженными плечами и крутым контуром бедер, понимая, что пропал навеки.
— Если честно, то, чтобы ты ни решила, моя жизнь уже и без того в прежнее русло не вернется.
Темари внутри вздрогнула от такого признания и хотела обернуться, чтобы увидеть его лицо в это самое мгновение, но в последний момент остановила себя, позволив тому увидеть лишь свой профиль.
— Тогда какой смысл в спешке, если твоя жизнь от этого никак не изменится?
— Жизнь не изменится, — согласился он, — она теперь связана с тобой, чтобы ты ни сказала. Но изменится… ее качество.
Темари почувствовала, что он подошел совсем близко и теперь стоит за ее спиной. Тепло, идущее от него, обжигало.
— Я не изменила своего мнения о нас, — голос предательски дрогнул. — Мы не пара.
— Возможно, но наверняка ты этого не знаешь. Почему бы не попробовать?
— Попробовать?! — Вспыхнула она сердито. — По-твоему, отношения это игра?
— Все в жизни игра. Даже наш теперешний разговор. Почему ты не говоришь прямо, что думаешь? Ты ведь всегда так поступала. Почему сейчас все иначе?
Темари резко обернулась, оказавшись с Шико лицом к лицу.
— Хочу, чтобы ты открылся первым. Сам скажи, что чувствуешь. Что может быть проще?
— Как раз чувства — это и есть самое сложное, — ответил он, наконец-то получив возможность видеть ее. — До сих пор не могу разобраться в них, хотя много думал. Поверь, очень много думал. Ты первая такая, кто заняла собой все мои мысли. Сам не понимаю, почему так. Точней, понимаю, что с твоим появлением вся моя жизнь перевернулась, но не понимаю почему. Раньше такого никогда не случалось, так что я не знаю, что чувствую.
— Так и будет звучать твое признание? — вдруг нахмурилась она, оскорбленная его словами. — Не знаю, что чувствую к тебе? И что, ты думаешь, я на это отвечу?
Но Шикамару не поддался на эмоции. Его взгляд опустился на ее губы.
— Такая неразбериха лишь с чувствами. С желаниями гораздо проще.
Темари, прекрасно видящая, куда устремлен его взгляд, взволнованно сглотнула.
— И что же ты желаешь?
— Сама знаешь, — просто ответил он, а потом вдруг улыбнулся одним уголком губ, от чего по телу девушки пошли мурашки. — Или хочешь, чтобы я произнес это вслух?
— Не хочу.
Тут же ответила девушка испуганно, и Шикамару склонился к ней ниже. Их тела соприкоснулись.
— Тогда скажи это сама.
— Нет.
Шикамару коснулся ее щеки, очертив линию скул.
— Снова скажешь, что не чувствуешь влечения ко мне?
— Не скажу. Но не хочу уступать этому чувству, — она сделала шаг назад. Ноги с трудом подчинились ей. — Ничего хорошего из этого не будет. Сам знаешь.
— Не знаю. И ты не можешь знать. Уже давно я перестал понимать себя. Все мысли занимаешь только ты. Ничего не могу с этим поделать. Сейчас я понимаю лишь это. И потому я здесь. Так что ты мне ответишь?
Темари плотно сжала губы. Сопротивляться его манящему голосу было практически невозможно. Как же ей хотелось позволить ему все, что он захочет. От него так приятно пахло. Его тело манило. Рука, что касалась ее лица, обжигала. Почему она противится? Ведь они уже были вместе. И ей понравилось. Зачем скрывать это, ведь она никогда не стыдилась своих желаний. У нее были мужчины, которым она позволяла касаться своего тела. И никогда она не робела перед ними, тогда почему сейчас так стучит сердце? Почему Шикамару, мальчишка, в сравнении с двумя последними ее мужчинами, так волнует ее? Под его пристальным взглядом она невольно отводит свой. Что это за чувство она испытывает, когда он рядом?
— Могу я остаться? — спросил он, и Темари вздрогнула.
— Остаться?
— С тобой. Сейчас.
— Со мной? Но тогда…
Мысли сразу понесли ее лишь к одному единственному итогу, и Шикамару это понимал. Его глаза не отрываясь смотрели на ее губы, когда он ответил:
— Да. Тогда та ночь повторится. Я уверен. Я вижу это в твоих глазах. Но обещаю, сейчас все будет иначе. В прошлый раз я был не готов к подобному, но сейчас… Сейчас уверен, что хочу этого. Позволь.
И Темари вдруг кивнула. Сама не поняла, когда успела согласиться, но воспротивиться неожиданной слабости своего тела уже не успела. Шикамару склонился к ее губам и поцеловал долгим голодным поцелуем. В поцелуе Темари чувствовала легкий вкус алкоголя. Наверно, по его вине Шикамару сейчас вел себя так смело. Он и раньше никогда не робел перед ней, но никогда и не показывал своего влечения так явно. Было время, что она вообще сомневалась, что привлекает его. Теперь же он совсем другой. Его руки крепко прижимают ее к себе, и желание противиться уже совсем не осталось. Она сдалась этому мужчине, а дальше будь что будет.
Еще почитать:
ГОРОД ЧУДЕС — ГЛАВА 1 «ПОИГРАЕМ?»
Welcome to Anima Project!
Город Трех Дождей — Город Трех Дождей. Глава 16
Скейтеры . Их жизнь — Трещина и бабочка на кепку села
«
»
