Пробуждение далось нелегко. Почти всю ночь ей снились тревожные сны. Спустившись вниз и зайдя на кухню, Акина увидела там Хаку, занятого приготовлением травяного чая.
— Доброе утро,— поздоровалась она.
— Доброе, как всегда ранняя пташка, — сказал, улыбаясь, Юки.
— Это вынужденная необходимость. Кстати, кто сегодня идёт со мной на стрельбище? Ты? — поинтересовалась девушка.
— Думаю, теперь в этом нет необходимости,— ответил Хаку.
Итачи стоял на спортплощадке, наблюдая за подрядчиками, устанавливающими мишени для стрельбы из лука: движущиеся и статичные.
— Что всё это значит? — услышал он гневный голос за спиной. Обернувшись, увидел Акину. Её глаза пылали праведным гневом.
— Теперь тебе незачем покидать территорию клана. Ты можешь тренироваться прямо здесь. Жаль, что я не сделал этого раньше. Стольких неудобств можно было бы избежать, — говорил Учиха.
— Значит ли это… — произнесла она поникшим голосом.
— Это значит, что тренироваться с Неджи ты больше не будешь. Как ты заметила, между нашими командами сложные отношения, и ваше общение даже в такой форме будет лишним, — решительно заявил Итачи.
— Ты не можешь… — пыталась возразить девушка.
— Я не просто могу, я требую. Это упростит твою защиту. В конце-то концов, когда ты перестанешь оспаривать мои решения? Научись подчиняться хотя бы на то короткое время, что являешься частью моей команды, — холодно отозвался Итачи, которому уже порядком надоел этот бессмысленный спор.
Девушка резко повернулась и пошла прочь, пряча выступившие на глазах слезы.
— Что ты делаешь, брат? — услышал он голос Саске за спиной.
— Забочусь о своей команде. Или ты считаешь, что я совершаю ошибку? — поинтересовался Итачи.
Саске внимательно посмотрел на него.
— Я считаю, что за всем этим кроется что-то другое, о чем ты упорно не говоришь,— сделал вывод Учиха-младший.
— Мне нечего от тебя скрывать,— заявил старший брат.
— Может, ты скрываешь это даже от себя. Ведь если посмотреть со стороны, то можно подумать, что ты сделал это не столько из-за облегчения заботы об Акине, сколько из желания разлучить её с Неджи, — сказал Саске.
— На что ты намекаешь? — недовольно отозвался Итачи.
— Пока ни на что. Это всего лишь предположение. Но рано или поздно скрывать ты это не сможешь, — сказал Саске, лукаво улыбаясь.
Вернувшись в свою комнату в слезах, она легла на кровать.
«Где же моя хваленая сила, равная богам? Неужели это был всего лишь сон?» — думала она, вздрагивая от рыданий.
Она закрыла глаза и, зажав в ладони изумрудный кулон, мысленно произнесла:
«Богиня, открой мне дорогу цветов».
Девушка лежала на кровати, и казалось, что она просто погрузилась в глубокий сон. Кулон на её груди светился ярко-зелёным светом.
Открыв глаза, она снова увидела лес, наполненный щебетанием птиц и запахом цветов и трав.
«Значит, это был не сон», — догадалась Акина.
Она стояла на тропе и медленно пошла по ней, пока не услышала журчание ручейка. Когда она вышла к нему, покрытому крупными светящимися цветами, пошла по ручью против течения. Вода скрывала её ступни, но это не вызвало дискомфорта, скорее, было приятным. Лотосы при каждом её шаге качали крупными головками, как бы приветствуя её. Вскоре девушка вышла к тому самому озеру, но его берег оказался пуст. Внезапно кто-то обхватил её сзади и сильно толкнул вперед. Не удержавшись на гладких камешках, которыми было покрыто дно ручья, она рухнула вниз под тяжестью того, кто её толкнул, слыша звонкий девичий смех за спиной. Погружаясь в воды озера, даже в его толще она слышала всё тот же смех.
Обернувшись, она увидела перед собой молоденькую девушку примерно одного с ней возраста. Черные длинные волосы и золотистые глаза. Её полупрозрачное одеяние нисколько не скрывало её наготу. В панике Акина начала вырываться из её рук, боясь захлебнуться. Но спустя пару секунд поняла, что вовсе не задыхается.
— Как я рада, что ты снова навестила меня, дитя моё,— улыбнувшись, произнесла девушка. Её голос звучал приглушенно и немного расплывчато из-за того, что они обе были под водой.
— Шинджу-сама??? — удивилась Акина, не узнав богиню в таком облике.
Она поднялась на поверхность, увлекая её за собой, и вскоре они обе сидели на берегу. Акина выжимала мокрые волосы, но одежда на ней была абсолютно сухой.
— Тебя что-то тревожит? — поинтересовалась богиня, болтая ногами в воде.
— Я хотела спросить. Ты говорила, что я обладаю какой-то силой. Я хотела спросить, почему тогда у меня нет никаких способностей. Даже элементарные боевые приемы не даются. Не говоря уже о развитой чакре, как у шиноби, — отвечала Акина.
— Тебя это беспокоит? — снова спросила Шинджу.
— Немного,— призналась Акина.
— Разве так уж плохо быть обычным человеком? — продолжала разговор богиня.
— Только не в скрытой деревне и не в семье шиноби, — тяжело вздохнув, ответила девушка.
— Всему свое время. Видимо, ты ещё не готова к подобной силе. Она проснется рано или поздно, — ответила Шинджу.
«Вот этого я и боялась», — печально вздохнула Акина. Она подозревала, что прямого ответа от Шинджу ждать не стоит. Так всё и вышло.
— Может, чаю выпьем? — предложила Богиня, и один из больших листов ближайшего к ним лотоса поднялся выше, и на нем появились две кружки в виде цветов, наполненные горячим ароматным напитком. Они ещё немного поболтали, и на прощанье Богиня одарила её поцелуем. И девушка, как и в первый раз, очнулась в своей комнате.
Неджи сидел на крыльце после утренней разминки, не забывая оттачивать свои боевые приемы и техники. К нему тихо подошла Хината и опустилась рядом.
— Тебя что-то волнует, нии-сан(1)? — спросила она у брата. Он взглянул на неё, и его губы тронула легкая улыбка.
— Ты всё и всегда замечаешь, — отозвался Неджи.
Она внимательно посмотрела на него.
— Это из-за Учиха Итачи, — догадалась она.
—По большей мере. Этот отступник вмешивается в мои личные дела и делает вид, что имеет на это право, — ответил парень.
— Это как-то связано с той девушкой,— говорила Хината.
Парень не ответил. Сестра, очевидно, была в чем-то права. С Акиной было легко и спокойно. Она не смотрела на него, как на восьмое чудо света, а относилась к нему, как к простому парню. И, видимо, это в ней и привлекало гения клана Хьюга. И то, что она сейчас во власти того, кто был ему ненавистен, возмущало до глубины души. Что же касается Итачи, то Неджи полагал, что тому, кто раз предал свой клан и деревню, доверять нельзя и он может сделать это снова. Но больше всего он боялся того, что Акина может пострадать от его действий.
Хината обняла брата за плечи, пытаясь развеять его тревоги. И её нежное прикосновение действительно успокаивало.
— Неджи, я очень боюсь, что с тобой что-то случится. Поверь, ни одна девушка в мире не стоит этого. Ты и представить себе не можешь, сколько бессонных ночей я провела, сколько слёз пролила. Я же всё это время считала себя виновной в твоей смерти. Ты всегда защищал меня, и я не переживу, если потеряю тебя снова, — тихо говорила она.
Хьюга взглянул на девушку, коснулся её руки и улыбнулся.
— Клянусь, что этого больше не повторится, — ответил он. Хотя, сказав это, он покривил душой, ведь совершенно не помнил, что произошло тогда, и не знал, чего опасаться. Скрип калитки прервал тяжелые мысли. Явился Токума.
— Все уже собрались в спортзале, — сказал он.
— Хорошо, — сказал Неджи, вставая.
— Удачного дня тебе, брат, — сказала ему вслед Хината.
Несколько дней прошли в упорных тренировках. Акина делала успехи, но общалась со всеми натянуто, по мере необходимости. Свободное время проводила либо в гостиной, либо на террасе второго этажа в компании своей команды, упрямо не принимая участия в разговорах и обсуждениях.
Вскоре была назначена одна из общих репетиций. Она должна была проходить в главном зале, так как вместить столько народа репетиционный зал не мог. Участников команд кланов попросили одеться в повседневную командную одежду, чтобы организаторы не путались. Группа клана Учиха явилась, когда зал уже был полон участниками концерта.
— Пойду узнаю, за кем мы выступаем, — сказала Акина, направляясь сквозь толпу к своим подругам.
— Ух ты, а тебе очень идет! — восхитилась Риоко, оглядывая Акину. Одежда четко повторяла все контуры её тела и сидела превосходно.
— После кого мы выступаем? — спросила Акина.
— Вы выступаете после Наруто и Хинаты,— ответила Асеми.
— Они поют дуэтом? — удивилась Акина.
— Да,— ответила Камацу.
Акина просмотрела весь список. Они выступали ближе к концу, а клан Хьюга — ближе к началу концерта. Она взяла карточку со своим номером и направилась к своей команде. Пробираясь сквозь толпу ближе к кулисам, она почувствовала чьи-то руки на своей талии. Откуда ни возьмись, рядом с ней появился Кацу Хьюга.
— Привет, мышка из клана Учиха. У меня к тебе пара вопросов,— сказал он и потащил её за кулисы.
В следующее мгновение она была прижата к стене сильными руками. Высокий брюнет с короткой стрижкой и рассечённой левой бровью, характерными глазами клана Хьюга со светло-бежевым отливом.
— Итак, вопрос номер раз: из-за чего Итачи напал на нашего лидера? — спросил он.
— Я не знаю, — ответила Акина.
— Ответ неверный. Я не поверю, что никто не пытался выяснить причину, — возразил Кацу.
— Итачи ничего об этом не говорил. Он даже Саске об этом не сказал, — ответила девушка. Она не боялась, что он может причинить ей вред, находясь в оживленном зале, но от его враждебности было тревожно.
— Ты лжёшь! — не унимался Хьюга.
— Отстань от меня! Или… — строго произнесла Акина.
— Или что? — насмешливо поинтересовался Кацу.
— Или я пожалуюсь брату, и он переломает тебе ноги, — докончила фразу девушка.
— А я присоединюсь,— услышал он рассерженный голос за спиной. Кацу обернулся. Перед ним стоял парень в голубых джинсах и белой с голубым рисунком футболке. Расцветке команды Хьюга. Того же роста, что и Кацу. Чуть длинноватые волосы с синим отливом и светло-лазурные глаза без зрачков. Акина поняла, что перед ней ещё один представитель клана Хьюга.
— Не лезь не в своё дело, Масару,— со злыми нотками в голосе отозвался Кацу.
— Оставь её в покое. Тебя лидер разыскивает. Если он узнает, что ты близко подошёл к этой девушке, он тебя в порошок сотрёт и будет совершенно прав, — спокойно произнес Масару.
— По крайней мере, я хоть что-то пытаюсь выяснить, а не сижу, как вы, сложа руки, — сказал Кацу, отпуская девушку.
— Разве Неджи приказывал тебе что-либо выяснять?— строго продолжал синеволосый.
— Да пошёл ты! — зло огрызнулся Кацу и направился прочь.
— Я прошу прощения за действия моего соклановца. Он безобиден, но иногда бывает слишком несдержан, — извинился перед девушкой Хьюга с лёгким поклоном и удалился.
— Ну где ты пропала? — услышала она окрик Хаку, который спешил к ней.
— Да так… — пробормотала Акина и поплелась за ним к остальным.
«И что они все ко мне прицепились?» — думала девушка.
Вскоре все участники были распределены по очередности, и началась репетиция. Первой выступала команда клана Акимичи с композицией в стиле рэп. Заиграла музыка, но Чоучи не проронил ни звука. Вскоре музыка смолкла, и зал наполнился возмущенным роптанием. Акина стала опять пробираться сквозь толпу к пульту управления, за которым сидела Риоко. Асеми беспокойно смотрела на несостоявшегося певца.
— Что случилось? У него что, боязнь сцены? — спросила Тибо.
— Ничего не понимаю. На репетициях было всё нормально, — недоуменно произнесла Асеми. Риоко только пожала плечами.
— У него боязнь не сцены, а толпы, — услышали они неподалеку мужской голос. Девушки обернулись. Рядом стоял Шикамару.
— Он с детства терпел насмешки из-за своей комплекции. Поэтому толпа у него и ассоциируется с насмешками. Наверное, и сейчас думает, что над ним будут смеяться, — продолжал объяснять парень.
— И что теперь делать? Не снимать же его с концерта, — сказала Риоко.
Ситуация оказалась безвыходная. Акина лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации.
«Толпа, значит…» — вертелось в голове у девушки. Она подошла к Асеми.
— Иди на сцену и попроси всех разойтись по сторонам зала. Надо рассеять толпу,— предложила Тибо.
Асеми так и сделала. Чоучи виновато смотрел на девушку, когда она появилась на сцене рядом с ним. Блондинка ободряюще улыбнулась ему и через микрофон озвучила просьбу, которую предложила Акина. Все разошлись по залу.
— Просто представь, что ты на репетиции в малом зале, и на людей не смотри, — посоветовала парню Асеми.
Заиграла музыка, и на этот раз всё получилось. После его выступления зал наполнился сдержанными аплодисментами. Акина, стоя рядом с подругами, чуть не подскочила от неожиданности, когда почувствовала, как кто-то взял её за руку. Это оказался Неджи.
— Мне надо с тобой поговорить, — серьезно сказал он.
— Сейчас не самое подходящее время,— ответила девушка, опасливо озираясь.
— Давай после репетиции,— предложил Хьюга.
— Я постараюсь,— пообещала девушка.
Репетиция шла своим чередом. Не у всех всё получилось с первого раза. Выступать на публике оказалось не так просто, как кажется. К тому же подруги Акины были неприятно удивлены тем, что та не принимала участие в выступлении команды клана Учиха, хотя некоторых из присутствующих в зале это даже обрадовало.
Через несколько часов репетиция закончилась, и все стали расходиться. Акина изъявила желание помочь девушкам в зале. Надо было обесточить всё оборудование и закрыть зал. Ей стоило больших усилий уговорить лидера своей команды не ждать её. Группа библиотекарей шла по улице, шумно обсуждая прошедшую репетицию. Вдруг Акина почувствовала, как её мягко выхватили из толпы и увлекли в ближайший переулок. Это, как и ожидалось, был Неджи.
Девушки даже не заметили отсутствия Акины, будучи под впечатлением от репетиции, пока им не преградил путь Итачи и не спросил, где она. Те не нашли, что сказать. Итачи раздраженно посмотрел на них и, пройдя сквозь толпу, направился к зданию главного концертного зала, ругая себя за то, что ослабил бдительность.
— Я понимаю, что сейчас не время и не место, но не могу не спросить. Ты подумала над моим предложением? — сказал Неджи, выжидающе глядя на девушку.
Акина тяжело вздохнула, не зная, что сказать.
— Неджи, у меня и времени не было об этом думать. У меня сейчас куча проблем. С Итачи не всё ладно. Не думаю, что сейчас стоит начинать хоть какие-то отношения. Тем более с главой команды-соперника, — говорила Акина.
— Я не говорил, что мы сразу должны встречаться. Просто скажи «да» или «нет», — настаивал Хьюга.
— Прошу тебя, дай мне ещё немного времени, — тихо попросила она.
— Это всё Итачи. Он давит на тебя… — догадался Хьюга.
— Он о ней заботится…— услышал он строгий голос. Девушка вздрогнула всем телом. Неджи медленно обернулся. Перед ним стоял Итачи.
— Даже лично решил выяснить, куда запропастился самый ценный игрок нашей команды,— ледяным тоном произнес он.
— Она что, в заключении и должна сидеть взаперти? — возмутился Неджи.
— Что и когда делать игрокам моей команды, я решу как-нибудь сам,— сказал Итачи. Девушка тем временем напряженно следила за происходящим.
— В твоей команде или нет. Ты не имеешь права ею распоряжаться,— настаивал Хьюга.
— Не твоё дело. Я предупреждал, чтобы ты держался от неё подальше, — в голосе Итачи скользила угроза.
— А то что…— с вызовом отозвался Неджи.
— Прекратите!!! — повысила голос Акина, чтобы остановить, наконец, этот бессмысленный спор, и, пройдя мимо обоих, направилась прочь. Вскоре её быстро догнал Итачи.
— Как ты мог, мы же просто разговаривали. Мне что, уже и с людьми общаться нельзя? — возмущалась Акина.
— С ним нельзя,— уточнил Итачи.
Девушка резко остановилась и ошарашенно посмотрела на него. Он ответил холодным, спокойным взглядом. Ей ничего не оставалось, как продолжить путь. Правда, нет худа без добра. Вмешательство Учихи избавило её от необходимости давать ответ Хьюге.
— Из квартала ни ногой, — сказал он ей, когда они были уже дома. Девушка возмущенно взглянула на него и поднялась к себе в комнату.
«Да как он смеет… Да кто он такой, чтобы мне указывать? Я ему не прислуга!» — возмущалась девушка, переодеваясь, резко бросая одежду на кровать.
После ужина, за которым между ним и Акиной царило явное напряжение, Итачи вернулся в свою комнату. Ощущение того, что он где-то опять был не прав, не покидало его.
«Как этому стервецу удается довести меня до белого каления», — с досадой подумал он, раздеваясь перед тем, как принять душ.
Струи холодной воды, стекая по крепкому телу, не остужали разгоряченных чувств. Мысли о том, что его желания кардинально расходятся с желаниями девушки, всё чаще лезли в голову. И то, что по-другому он поступать не в силах.
Акина раздраженно расхаживала по комнате, мысленно возмущаясь поведением Учихи-старшего. В конце концов решив всё выяснить окончательно, она покинула свою комнату. Ведь кто ещё, кроме неё, защитит её интересы.
Вскоре Итачи закрыл воду в душе и вышел, обернув бедра широким полотенцем. Вытирая длинные мокрые волосы, он медленно снял с бедер ставшее влажным полотно и бросил на спинку стоящего неподалеку стула. Уже протянул было руку к лежащей на постели чистой одежде. Но в это время дверь его комнаты бесцеремонно распахнулась, и в дверях появилась рассерженная Акина. Парень инстинктивно замер.
— Итачи, ты не имеешь пра…— её фраза оборвалась на полуслове.
Он стоял посреди комнаты абсолютно обнаженный. Единственное, что на нем было надето, — это ожерелье из трех небольших овальных стальных колец. Мокрые волосы спускались по крепкой груди и спине. Ей были видны рельефы его бицепса, плавно переходящего в симметричное предплечье, хорошо прорисованные косые боковые мышцы, часть торса, крепкие стройные бедра длинных ног.
Акина залилась краской смущения до самых ушей и, обозвав его извращенцем, захлопнула за собой дверь.
Итачи ещё некоторое время стоял, постепенно приходя в себя, затем сел на кровать, прокручивая в памяти события нескольких последних минут. Ситуация оказалась несколько комичной.
«Ворвалась ко мне в комнату без стука, и после этого я ещё и извращенец», — думал он, тихо посмеиваясь, совершенно не чувствуя при этом неловкости.
Полыхая гневом, она расхаживала по своей комнате. Краска смущения всё не сходила с её лица каждый раз, как она вспоминала о его обнаженном теле. Мускулистый и немного худощавый. Лёгкий румянец на лице после купания.
«Сволочь, вот как ему удается все время ставить меня в неловкое положение!» — мысленно негодовала она. — «Да будь на моем месте кто из девчонок, слюной бы захлебнулись».
С такими противоречивыми мыслями девушка и заснула.
Рано утром Акина нехотя поплелась на новое стрельбище. Появившись на тренировочной площадке, она села на невысокую скамейку под деревом. Тренироваться не было никакого настроения. Неожиданно рядом с ней на землю с дерева опустился Хару.
— Чего грустишь? — поинтересовался он у сестры.
— Да так… — неопределенно ответила девушка, не глядя на парня.
— Ох уж эта твоя молчаливая война с Итачи. Да и тот тоже хорош, как будто не знает, как защитить тебя от тех, кто должен, по идее, защищать, — говорил Хару.
— Ты, как всегда, на его стороне, — нахмурилась девушка.
— Аки, я всегда на твоей стороне, — ответил парень, приобняв её за плечи.
Он взял у неё лук со стрелами и направился к мишеням. Акине ничего не оставалось, как последовать за братом. Он натянул тетиву и выстрелил. Как и ожидалось, попал в десятку. Девушка не без зависти посмотрела на шатена. Хару взглянул на неё, и она заметила, что что-то изменилось в его изумрудных глазах. Около зрачка виднелась золотая окантовка.
— Что у тебя с глазами? — спросила девушка
— Заметила, да? — улыбнулся парень.
Акина выжидающе смотрела на него.
— Это одна из способностей нашего рода,— объяснил Хару.
— И в чем она заключается? — продолжала она расспросы.
— В том, чтобы предметы, находящиеся очень далеко, видеть очень близко. Я иногда пользуюсь этой техникой. Мы же из древнего клана охотников,— продолжал Хару.
— Способность бы мне пригодилась. Но, полагаю, если даже она у меня и была, использовать её во время соревнований было бы нечестно, — произнесла Акина.
— Никто и не говорит, чтобы ты использовала её на соревнованиях. Просто попробуй её пробудить, может, и она тебе в чем-нибудь пригодится, — говорил Хару.
— И как это делается? — спросила девушка.
Парень, взяв её за плечи, поставил напротив мишени.
— Теперь расслабься и сосредоточься на мишени. Просто пристально посмотри на её центр, как будто всего остального, кроме неё, не существует, — пояснил Хару.
Акина пристально посмотрела на центр мишени, как объяснял брат, но ничего не произошло, как бы она ни старалась и ни напрягала зрение.
— Ничего с первого раза и у меня не получилось, — попытался подбодрить её Тибо-старший.
— Не думаю, что у меня вообще когда-нибудь получится, — печально вздохнула Акина.
— Всё будет зависеть от твоего желания и усердия, — возразил Хару и ушел.
Акина продолжила тренироваться, пробуя пробудить технику, о которой говорил брат, но ничего так и не вышло. Вернувшись домой, её ждал сюрприз. По решению командира команды они ехали в ближайший город отдыхать.
— Разрешение от Хокаге я уже получил и номер в гостинице забронировал, — сказал Итачи.
— А как же тренировки? — удивилась Акина.
— Подождут, — ответил Учиха.
Они быстро собрали всё необходимое, и через пару часов их уже встречали оживленные улицы города. Всю дорогу, глядя на девушку, на губах Итачи то и дело скользила насмешливая полуулыбка, заставляющая её демонстративно отворачиваться и смотреть в другую сторону. В гостинице Итачи снял большой шестиместный номер, причем кровать Акины попросил отделить ширмой. Оставив вещи в номере, они спустились на первый этаж гостиницы, где располагалось кафе. Стол был накрыт так, как будто Итачи пытался накормить полдеревни. Поражало разнообразие блюд, но самое почетное место в центре стола занимало блюдо с десертом — трехцветным данго[2].
Акина удивлённо посматривала на Хаку, сидящего рядом, который уплетал всё, что стояло в радиусе полметра. Как будто его неделю не кормили.
— А ты случайно не лопнешь? — поинтересовалась девушка, удивленно глядя на соседа.
— А ты что, талию бережешь? — усмехнулся Хаку, дожевывая рисовый шарик, заметив, что она не прикоснулась к еде.
— А что надо? — поинтересовалась Акина.
— Неа, наоборот. Ты костлявая, — сказал парень, оценивающе окинув её озорным взглядом.
Девушка покраснела от возмущения, так как вовсе не считала себя худенькой. Тонкая талия и достаточно округлые бедра, стройные для своего невысокого роста ножки давали понять, что девушка не нуждалась в какой-либо коррекции фигуры, так как её она вполне устраивала.
— Ах ты, сосулька обгрызенная! Возьми свои слова обратно. Холодильник недоделанный! — сердито потребовала Акина.
— Не дождешься,— усмехнулся довольный Хаку, вертя перед её носом палочкой с трехцветным данго.
Хару, который сидел по другую сторону от товарища, тихо засмеялся.
— Сосулька обгрызенная, значит. Я запомню,— отозвался он.
— От дубины стоеросовой слышу,— сделав недовольную гримасу, произнес Хаку, поглядев на друга. Как только он ослабил бдительность, Акина стащила с палочки белый рисовый шарик.
— Ворюга,— сказал Хаку, недовольно посмотрев на девушку.
— В большой семье, как говорится… — сказала та, победно посматривая на парня.
Тем временем Хару спёр зеленый рисовый шарик, и у Хаку в руках осталась только палочка.
— Двое на одного, значит, — хмуро произнес Юки.
Тибо улыбнулись и протянули ему по палочке с данго. Тот, довольный, сгреб обе и поспешил их съесть.
Саске и Итачи, сидя напротив, наблюдали за их веселой потасовкой. Саске изредка бросал сосредоточенный взгляд на старшего брата. Его лёгкая теплая улыбка разительно преображала его красивое лицо, наблюдая за этой троицей. Тибо были просто удивительной семьёй, относясь к постороннему человеку как к родному, находили что-то родственное в его душе. Внезапно Саске понял, что всё это время именно этого не хватало его брату: большой семьи, клана, который считал бы своим и которому доверял, как самому себе. Да, они были друг у друга, и Саске знал, что, если понадобится, Итачи пожертвует ради него своей жизнью, что сделает, не раздумывая, и он в свою очередь. Но этого было слишком мало. Неужели Итачи согласился на участие в соревновании не только потому, что захотел заявить о своем клане как о равноправном с другими, более многочисленными, но и ради того, чтобы хотя бы на это короткое время почувствовать, каково это — быть главой большой семьи, своего клана. И что-то неуловимое было в его взгляде, когда он смотрел на девушку, чего Саске пока понять не мог.
После непродолжительного отдыха все решили сходить в баню. Местные купальни с лекарственными травами творили чудеса. Акина ушла раньше, ведь, в отличие от мужской половины, женская была общая на всех, а не разделялась на отдельные купальни, как для мужчин. Небольшие из них были рассчитаны на несколько человек, и Итачи также заблаговременно зарезервировал одну из них. Но когда они уже подходили к дверям своей купальни, увидели в коридоре Акину, которая возвращалась назад.
— Что случилось? — спросил Итачи.
— Женская купальня оказалась не резиновой. Попросили прийти позже, так что я, пожалуй, вернусь в номер, — объяснила девушка.
— Давай с нами, — в шутку предложил Хару.
— Обалдел я, вообще-то, девушка! — оскорбилась Акина.
— Её кто-нибудь стесняется? — подхватил игривый тон Хару Итачи, при этом сохраняя абсолютную серьезность.
— Да ну, она же «свой парень», — присоединился к всеобщему веселью Хаку.
— Мне всё равно, — спокойно отозвался Саске.
— А у меня вообще иммунитет, — продолжал Хару.
— Придурки! — разозлилась Акина.
— Зайдёшь в нашу через пятнадцать минут, — сказал Итачи, и все скрылись за дверью.
«Он что, серьезно?» — не поверила Акина.
— Как думаешь, придёт? — спросил Хаку у раздевающегося рядом Саске.
— Не знаю… Всё-таки она девушка, — сомневался тот.
— Явится, вот увидите, чисто из любопытства и упрямства. Наверняка решила, что на слабо её берем. А на это она всегда велась, — уверенно сказал Хару, оборачивая бедра банным полотном.
Опускаясь после мытья под душем в горячую, наполненную ароматами трав воду, Итачи взял тонкое полотенце и свернул его в узкую полоску.
Спустя обозначенное время девушка потянулась к дверной ручке предбанника. Зайдя в него, обнаружила, что он пуст. Её терзали смутные сомнения. Всё-таки девушка в одной купальне с парнями — это неприлично. Но побывать в отдельной купальне, где царили тишина и покой, а не в большом зале с несколькими бассейнами, гудящем, словно растревоженный улей, из-за большого скопления там женщин, всё-таки хотелось. Переодевшись, она открыла дверь купальни и, изумленная, застыла на пороге. Парни сидели в небольшом бассейне с завязанными глазами.
— Аки, закрой за собой дверь, а то ты нас всех застудишь, — строго сказал Хару, узнав знакомую поступь сестры. Девушка поспешила это сделать. Она пошла в душ, который находился здесь же. Кабинки были отделены перегородками, и это немного смущало. По колыханию воды Итачи понял, что Акина погрузилась в воду справа от него, и невольно улыбнулся.
«Всё-таки Хару достаточно хорошо знает свою сестру», — подумал он.
Её настороженный взгляд то и дело натыкался на мускулистые литые тела парней. И девушка поняла, что их считали красавцами не только за красивые лица, но и за красоту всего остального.
Когда отведенное им время почти закончилось, парни покинули купальню первыми. Акина вышла уже в пустой предбанник. Девушка села на низкую скамейку, почувствовав мгновенно накатившуюся слабость. В глазах все внезапно потемнело.
— Что-то она долго,— заметил Саске. Вдруг они замерли, услышав звук падающего тела.
Хару рванул в раздевалку. Акина лежала на полу. Он приподнял её и начал тормошить, приводя в сознание.
— Совсем забыл, что она жару плохо переносит,— сказал Хару, когда зашли все остальные.
— Ты в порядке? — спросил у неё Хаку, присев рядом.
Девушка согласно закивала.
— Может быть, помочь тебе переодеться? — предложил брат.
— Не надо, — сказала Акина, сразу оживившись, и выпроводила всех. После бани девушка захотела вернуться в гостиницу, что нарушало всеобщие планы, ибо парни намеревались выпить чай в саду.
— Идите, я присмотрю за ней, — тихо, так, чтобы она не слышала, сказал Итачи.
Акина, как только зашла в номер, легла спать. Итачи переоделся и сел в плетеное кресло, захватив привезенную с собой книгу. Открыв на закладке, продолжил читать:
Любовь — не сказка, не игра
И не бывает понарошку.
Порой хрупка, порой мала
И места заняла немножко.
Но всё равно не терпит лжи
И эгоизма и цинизма.
Любовь — и истина и жизнь.
Прекрасна и бескомпромиссна.(3)
Эгоизм. Это слово неожиданно зацепило Учиху. Не это ли двигало им на самом деле? От подобных мыслей неприятное ощущение появилось в его душе. Гоня подобные мысли прочь, он перевернул страницу.
He бойся в чём-то оплошать,
Hy кто из нас не ошибался?
Куда страшнее — понимать,
Что мог, нo даже не пытался.(4)
По всей видимости, это и побуждало к действию, пусть иногда и поспешному, порой ошибочному. С надеждой, что когда-нибудь всё переменится.
Спустя некоторое время его, расслабленного после купания, всё же сморил сон. Девушка проснулась через пару часов и выбралась из-за ширмы. В комнате никого не было, кроме спящего в кресле Итачи. Она тихо подошла к нему. Белая рубашка, не застегнутая, была распахнута, обнажая литые мышцы груди, которая вздымалась под равномерным спокойным дыханием. Слегка подрагивали во сне длинные ресницы миндалевидных глаз. Чувственные персикового цвета губы были слегка приоткрыты. Им нельзя было не залюбоваться. Но, вспомнив все их ссоры, эйфория быстро испарилась. Акина заинтересованно посмотрела на книгу и потянулась за ней, но её запястье тут же оказалось в тисках захвата сильных пальцев. Итачи с интересом взглянул на неё. Девушка невольно отпрянула.
— Прости, что потревожила, — тихо извинилась она.
— Ты не представляешь, как долго и сильно ты меня тревожишь, — сказал он, и его глаза призывно блеснули.
— Я не хотела доставлять столько неудобств, — продолжала Акина, всё ещё стоя около него. Он по-прежнему не выпускал её руки.
— Ты хорошо себя чувствуешь? Почему не сказала, что жару не переносишь? — уже строже спросил Итачи.
— Это не имеет значения. Много людей жару не переносят,— ответила Акина, упрямо взглянув на него.
— Позволь мне решать, что имеет значение, — в том же тоне продолжал он.
— А не слишком ли много ты за меня решаешь? Ты и так распоряжаешься мной, как вещью: где ходить и что делать, — перешла в наступление она.
— Акина, послушай, ты, как обычно, судишь о моих решениях превратно. Разве хоть одно из них причинило тебе вред? — парировал он.
— А разве это обязательно? Есть то, что нравится, и то, что не нравится. Или это привилегия только шиноби? А наш удел — только подчиняться, — в её глазах мелькнула злоба.
Итачи резко потянул её за руку к себе, и девушка оказалась сидящей у него на коленях.
— Как бы я этого хотел. Чтобы ты подчинялась… только мне, — прошептал он.
— Ни за что, я скорее… — договорить она не успела.
Он впился в её губы злым, требовательным поцелуем. Его губы жадно скользили по её губам, язык коснулся ложбинки между её губ, требуя немедленно впустить его. И после её немого отказа усилил давление, заставляя её распахнуть зацелованные припухшие губы и проникнуть внутрь, уже лаская её язык своим, вызывая горячую волну во всем своем теле и чувствуя нежность её тела. Девушка попыталась оттолкнуть его, вцепившись в полы распахнутой рубашки, но вместо этого её руки скользнули по его плечам, обнажая их. Она как будто падала в пропасть сладкого забытья и всеми силами старалась не потерять самообладание. Его руки обнимали, страстно впиваясь в её одежду. Затем одна из них ласкающим движением поднялась вверх, зарывшись в водопад её волос, и остановилась на затылке, пресекая любые попытки к сопротивлению. Девушка перестала сопротивляться, и внезапно он почувствовал влагу её слёз на своем лице. Это заставило остановиться и нехотя отстраниться от неё.
— Прости, я не знаю лучшего способа заставить девушку замолчать, — сказал он, пытаясь унять бешеное сердцебиение.
— Пусти, — прошептала она, отворачиваясь.
— Акина, посмотри на меня, — требовательным тоном сказал он, встряхнув её за плечи. Девушка медленно подняла на него взгляд. Страстным, пленительным огнем горели его черные глаза.
— Глупая, какая же ты всё-таки глупая. Дальше своего носа ничего не видишь и не хочешь видеть, упрямица моя. Жаль, но чтобы я ни делал, как бы ни старался расположить к себе, я все равно у тебя в немилости, — говорил он, проводя пальцами по влаге на её лице.
— Дурак озабоченный, — сказала она и, освобождаясь от его гнетущих объятий, встав с его колен, ушла к себе за ширму.
Он тем временем попытался расслабиться и привести свое тело в норму, успокоить бешеное сердцебиение и частое дыхание. Но отключить мысли было не так-то просто. Она опять осталась глуха к его немым мольбам, и он начал уже к этому привыкать.
«Ну почему она видит во мне только плохое? Как будто я ей враг, будто ждет от меня подвоха. И откуда взялась эта несдержанность? Как же трудно было сейчас остановиться… Что же я делаю, что творю», — ругал он себя за необузданность, вспоминая сладость её губ и нежность её тела.
Акина просидела за ширмой до вечера. Все попытки парней выяснить, что случилось, закончились впустую. Девушка упорно отмалчивалась и держалась от Итачи на расстоянии.
Следующий день прошел в прогулках по городу. Было весело, и Акина почти забыла о вчерашнем инциденте. Но стоило посмотреть на него, как память возвращала её в его объятия. Её напряженность начал замечать Хару. И то, что это связано с Итачи, тоже.
На следующий день после полудня, отдохнувшие и довольные, они вернулись в деревню.
— Надо как-нибудь повторить. Может, после соревнований, — сказал Хаку, сидя в гостиной господского дома Учиха, которому явно понравился отдых в городе.
— После соревнований — пинка под зад от Цунаде и на миссию, — обломал его Хару.
Хаку тяжело вздохнул, понимая, что так и будет.
— Юдай, наверное, на миссиях за нас всех отдувается. Скорее всего, стал частью какой-нибудь команды, — вспомнил Хаку о своем напарнике.
— Я думаю, что он бы с радостью отправился на любое задание, чем то, что ему приходится делать сейчас. Ведь он теперь на побегушках у своей сестры и её подруг, — усмехнулся Хару.
Ребята сочувственно вздохнули. Акина посидела немного в гостиной с остальными, затем поднялась к себе в комнату. Постепенно парни тоже разошлись по комнатам. В гостиной остался только Итачи. Он пошел на кухню сварить себе кофе. Вернувшись в гостиную, Учиха обнаружил, что там уже не один. На диване сидел Хару.
— Кофе,— предложил Учиха.
— Можно,— согласился Тибо.
Он вернулся на кухню и спустя некоторое время вошел в зал уже со второй чашкой кофе, и поставил её перед Хару.
— Тебя что-то волнует? Предстоящее соревнование? — предположил Итачи, заметив тревогу на лице Тибо.
— Не то чтобы. Хотя такие мероприятия для меня в новинку. Думаю, и для Хаку тоже. Но я не об этом волнуюсь,— ответил Хару.
— О сестре, я полагаю, — догадался Итачи.
Юноша утвердительно кивнул. Итачи наблюдал за ним. Они были такими разными. Хару был похож на мать, а в Акине было что-то от отца. Его чистый изумрудный взгляд не мог оставить равнодушным, особенно представительниц слабого пола.
— Я никак не пойму, что между вами происходит. То вы ссоритесь, то она шарахается от тебя, то вся в слезах. Может, объяснишь? — озвучил Хару свои опасения.
Итачи молчал. Да и что он мог ответить? Что стоило им остаться наедине с Акиной, и всё шло наперекосяк? Наверное, сложно было совершить больше ошибок при общении с девушкой, чем совершил он, но ничего не мог с этим поделать.
— Я хочу, чтобы ты знал. Обидишь её — убью! — решительно произнес Хару, вставая, по-своему восприняв его молчание.
— Ясухару, я бы никогда… — пытался оправдаться Итачи.
— Я предупредил. И спасибо за кофе, — перебил его Тибо. Затем поднялся наверх, в свою комнату.
«Час от часу не легче», — подумал Итачи, откинувшись на диванные подушки. Ссориться с Хару совершенно не хотелось, и не только из-за того, что он брат Акины. В бою, если всё-таки дойдет до драки, он был серьезным противником. Ощущение того, что идиллия, к которой он так стремился, начинает рушиться, накрывало с головой. И как исправить положение, Итачи понятия не имел.
_______________
Примечание
(1) Нии-сан — уважительное обращение к старшему брату
(2) Трёхцветные данго (боттян данго) — японские клёцки или колобки из клейких сортов риса, части которого окрашиваются красной фасолью, яйцом и зелёным чаем.
(3)Автор неизвестен.
(4)Виталий Иосиф Ворон — Не бойся в чем-то оплошать.
Еще почитать:
Отвергнутые
Трещина
ЧУДО-вищная История. — Глава 06. Моральный выбор.
От мира к миру — Глава 3. Поездка, которая могла оказаться последней.
«
»
