Солё… Червебог
Буря бушует с вихрем и громом
В сломанном мире, где нет у нас дома.
Давай, сердечные, вверх кружки с уголками губ,
С капитаном-нежитью, кто дик, но очень не глуп.
Танцуй и смейся, палубу не жалей,
Ибо в сердце теней…
Руки в стороны, а шапки — набекрень,
Ибо в сердце теней…
Ибо в сердце теней
Будет отыскан наш светлый день.
Мы дразним Судьбу,
Мы дразним вражду,
Мы дразним волшбу,
И мольбу,
И беду,
Но только не ерунду!
— Записка в тайнике для документов, спрятанном в ноге капитана Смешинки.
— О, повязка на глазу? Уже подготовился к плаванию? – отметила Смешинка, рассматривая Мрачноглаза, который поднялся на палубу. — Чтобы один глаз всегда был привычен к темноте, и можно было легко переходить между яркой палубой и тёмным трюмом.
Мрачник приподнял повязку, показывая капитану свою глазницу. Она вздрогнула, в испуге поджимая руки к груди и скорчив лицо, произнесла:
— Жуть какая.
— Да на тебе самой живого места нет, — не понял реакцию Мрачник.
— Но жутью твоя глазница не перестаёт быть, — заметила мертвячка.
Заметив вскарабкивающегося на палубу Крыса, капитан тут же переменилась в лице:
— Ого! Вступай в мою команду! Нам нужны крысы, а то они постоянно у меня сбегают с корабля, — Смешинка застыла, смотря вдаль. Её глаза разошлись во мнениях, в какую сторону смотреть (плохо закреплены?). Потом так же быстро вернулась в реальность. – Правда, у нас уже есть корабельный питомец, но нигде не установлено их обязательное количество в одну штуку.
— Крыс не пит… – начал защищать друга Мрачник.
— Кормежка до отвала, балование, чесание пуза, — капитан перечисляла и загибала высушенные пальцы.
Видя, как отрицательно замотал мордой Крыс, смотря на него, Мрачноглаз смущенно пробормотал: — Ну, питомец так питомец.
Смешинка также быстро перебросила внимание на поднявшихся Принцессу с Перваком, но её интерес тут же угас:
— А, обычные люди.
— А вот у меня есть говорящий меч, — слегка обиженно произнесла Принцесса, указывая большим пальцем на Писклю.
Наступила тишина. Тишина продолжилась. Всё ещё тишина. Тишина.
— Ах ты, мерзавец! – разозлилась на меч Принцесса, прервав затянувшееся молчание.
— Ну ладно, может быть, и необычная, — произнесла Смешинка из вежливости. – Раз уж вы забрались на мой корабль, я полагаю, вы хотите на нём поплавать куда-нибудь?
— Ходить, камяупитан, — поправил её взобравшийся котопарень.
— Разрешаю, — то ли в шутку, то ли Смешинка всерьёз была такой несерьёзной. – Своё имя я вам наверняка назвала, а как зовут вас? – капитан вопросительно встала напротив Мрачноглаза.
— Мрачноглаз, — смиряясь с существованием Смешинки, ответил Мрачноглаз. Он пытался подобрать ей описание, но не знал слова “эксцентричность”.
— Вижу, — мертвячка шагнула к Крысу.
— Это – Крыс, — ответил за него Мрачник.
— Разумеется, — выразила одобрение таким именем капитан, делая шаг к Перваку.
— Первак, — представился тот.
— Врёшь, — уличила его Смешинка, ведь он взошел на корабль не первым.
— Принцесса, — произнесла Принцесса загодя. — А этот точно говорящий меч мы зовём Пискля.
— Ваше Высочество, — мертвячка склонила голову. – Целовать руку не буду. Сами понимаете, вы с земли, неизвестно, что там за заразы.
— Я в вашей комяунде уже три цикла-а-а-у! – возмущённо воскликнул котопарень, когда Смешинка встала напротив него.
— Я помню, Бэзил. Но, возможно, ты решил сменить имя на берегу. Там такие дела творятся… Итак, никто из вас не музыкант? – закончив со знакомствами, капитан с надеждой оглядела гостей.
Мрачник, которому остальные, похоже, делегировали “привилегию” общаться с мертвячкой, отрицательно покачал головой:
— А музыканты так необходимы на корабле?
— Он ещё спрашивает, — капитан опять зависла, но тут же вернулась на корабль. — Да, для шанти. То, что надо для души. Соль разъедает тебе лицо, ветер трепещет твои лоскуты кожи, впереди две синевы приплюснуты друг другом. Только хриплых голосов матросов не хватает, — сказала Смешинка мечтательно. – Но моя команда петь не умеет. Я их по принципу чудаковатости набираю.
Капитан уверенно зашагала по палубе, а Мрачноглаз, решив, что разговор ещё не закончен, последовал за ней. Его команда, решив не отставать, тоже двинулась за ними.
Смешинка не обманула – её команда действительно была чудной и малочисленной, что свидетельствовало о высоких стандартах найма. Мрачник видел такие разнообразные формы тел только у Траурников. Однако их одежда была обычной: разноцветные шерстяные рубашки, штаны, сужающиеся у щиколоток, и башмаки, похожие на обувь капитана. Некоторые носили плащи — на корабль долетали лишь редкие снежинки, но всё равно было холодно.
— Бэзила вы уже видели. Теневико-человеческая химера. Вон там совсем непонятное существо — Гримстих, — Смешинка указала на спешащего по палубе бывшего гнома, который носил белый висячий колпак с красными полосами.
— Я гномка, дракон вас раздери, капитан, — бросила Гримстих на ходу.
— Думает, что гномка, хотя не имеет ни бороды, ни кирки, — Смешинка зачем-то прикрыла от неё рот ладонью, хотя это никак не предотвратило ничего. Затем она сочувственно посмотрела на Принцессу: — Пребывает в мире своих бредовых иллюзий.
— И, конечно, Избранный, ты против того, чтобы я убивала хоть кого-нибудь на этом корабле, особенно капитанов, — пробормотала Принцесса с сожалением.
— Вот Гриффин Пропадающий, — с гордостью произнесла капитан, обнимая бледного человека, обнажённого по пояс и в одних штанах. Она похлопала его по животу. – Мой старший помощник. И младший тоже. И средний. И между ними он тоже помощник. И вообще, он мой помощник во всём.
Этот человек был действительно необычным. Мрачноглазу сначала показалось, что некоторые части его тела невидимы, но Смешинка провела ладонью через дыру между его плечом и локтем, и стало ясно, что части Гриффина парят в воздухе, сохраняя при этом своё человеческое расположение.
— Капитан, нам пора уходить, — устало произнёс Гриффин, несмотря на отсутствие правой части челюсти, в которой виднелось небо и зубы. Даже его волосы были бледными, только глаза слегка розоватыми.
— Знаешь, ты был забавнее, когда у тебя пропала голова, — ответила Смешинка, отпуская его. Но тут же она схватила ползающую по палубе альму. – А вот Плосконос! Безумней альмы я не видела.
Мрачноглаз был вынужден согласиться с ней. Плосконос был продольной мелкой шерстяной альмой с плоским клювом и перепончатыми лапами. Перелом совсем не щадит никого.
— Но не все в твоей команде чудики, — Мрачник кивнул на проходящего мимо обычного мужчину, хотя и с глазами разного цвета.
— Джон – это человеко-человеческая химера. Покажи, Джонни, — обратилась капитан к своему человеку.
Химера нехотя задрал свою рубашку, открывая тело, разделённое ровно посередине. Одна из половин была чуть краснее и мускулистее другой.
Компания поднялась на возвышенную платформу на полу корабля и подошла к какому-то колесу на палке. Смешинка схватила его, застыла, о чём-то сосредоточенно думая, а затем обратилась к Мрачнику:
— Так, куда плывём?
— Вы готовы поменять курс ради нас? Мы же даже не обсудили плату, — удивился Мрачноглаз, хотя уже должен был понять, с кем имеет дело.
— Да не было никакого курса. Мы плывём не куда, а откуда. Отовсюду. Вы нам цель, а мы вам — достижение нашей общей цели. Хотя, конечно, команда будет мною недовольна, если вы не заплатите за еду и путешествие. Возможно, даже погрозят мне пальцем.
— Постойте, почему вы спешили, если у вас нет цели?
— Видите ли, я — умертвие. Не курганное, — Смешинка улыбнулась какой-то своей внутренней шутке. – Мой Повелитель Смерти возрождал армию скелетов, а потом умер, подавившись куриной косточкой. Я так при жизни не смеялась, отсюда, кстати, и имя. Одна птичка мне нашептала, и эти сведенья подтвердились моими шпионами, что призраки прошлого начинают лизать мне пятки. А также нанимать местных пиратов для преследования меня, что немного намного хуже. Меня хочет заполучить Ночной Дозор, они некроманты или что-то в этом роде, и они ни перед чем не остановятся ради меня. И может быть, Дреки, он драугр, — закончила неуместной рекламой своих преследователей умертвие.
— О, теперь я понимаю, почему все говорили держаться от тебя подальше, — вступила в разговор Принцесса, обрадованная своей догадкой, хотя тут плакать надо было.
— Так это и по виду “Солёной Императрицы” можно было понять, а потом вы ещё и со мной говорили, — привела убедительные доводы капитан. — Но вот что: каждая проблема — это новая возможность, живчики! Подумайте, сколько добычи вы соберёте, убивая охотников за мной. Так тому и быть — я готова стать вашей приманкой. Так куда плывём?
— В земли южан. У них ещё есть караван в наши земли, можно как-то встретиться с ним? – ответил Мрачник, сделав тяжёлый выбор продолжить путешествие со Смешинкой.
— Караван? По суше до земель огня только один путь — по перешейку, — Смешинка потерла свой подбородок, раздумывая. – Если он там, то мы его увидим. Но придётся обойти Архипелаг Зла – какой-то дурак установил огромные цепи вокруг него. Да, пираты теперь туда не заходят, но и другие тоже, а ещё у пиратов теперь больше времени на пиратство. На этом всё вопросы ко мне?
— Да.
— Уф, я уже боялась, что ты начнёшь задавать совсем уж выводящие меня на чистую воду вопросы, — капитан смахнул невидимый пот со лба. – Бэзил проводит вас в ваши комнаты. Но прежде скажите: вы видели когда-нибудь гигантских морских альм?
— Нет, — опасливо ответил Мрачноглаз.
— Никто не видел, а я так хотела посмотреть на них. Начинаю подозревать, что их не существует, — грустно вздохнула умертвие. Потом закричала: — СУХОПУТНЫЕ КРЫ… – но, бросив взгляд на Крыса, быстро исправилась: — …КАНАЛЬИ! НАДУТЬ ПАРУСА! ПЛЫВЁМ ВНИЗ ПО ПОБЕРЕЖЬЮ!
Старший помощник подошёл сбоку и тоже закричал:
— ВЫ СЛЫШАЛИ КАПИТАНА! ПОДНЯТЬ БРАМСЕЛИ И БОМ-БРАМСЕЛИ! КУРС ЗЮИД-ОСТ!
Смешинка достала откуда-то фляжку, хлебнула из неё и прямо упала на спину:
– Да, вот их.
Она так и осталась смотреть на небо, а дырявчатый человек взял колесо в руки, и остальная команда засуетилась, крича друг на друга непонятными словами.
Один Бэзил спокойно подошёл к группе Мрачноглаза:
— Мяудёмте в ваши камлюты.
Без постоянно забирающей всё внимание на себя Смешинки парень смог рассмотреть пространство, по которому собрался путешествовать. С этого ракурса водные просторы выглядели намного впечатляющей. Рядом с портом ходило множество кораблей, а вдалеке виделись изогнутые шпили, устремлённые из воды вверх, и едва различимые острова (?). Совсем далеко группа чёрных туч атаковала водную гладь.
Мрачник увидел ещё одного члена команды – высушенный синеватый человек с грубыми пучками рыжих волос на голове и подбородке. Он словно состоял из сухих жил. Тоже мертвец? Дреки? На своём плече он нёс огромную металлическую конструкцию, которая была в два раза больше его самого. Это была палка на цепи, а с другого конца — дуга с заострёнными концами. Оружие?
— Смяутрите под ноги. Не намяуступите на Плосконоса и Кайзу, – предупредил котопарень. А потом, ещё подумав, загадочно добавил: — А имяугда и Трансформяу.
Компания спустилась в недра корабля и пошла по тёмному коридору.
— Очень интересный капитан у вас, — дипломатично заметил Мрачноглаз.
— И вы сами очень интересные. Я не имею в виду очевидное то, что вы представляете собой выставку для глумливых богатеев, а то, что вы терпите такого капитана, — недипломатично отметила Принцесса.
— Писк! – поддержал или осудил одного из говоривших Крыс.
Первак ничего не сказал.
— Надейтесь, что не мурзнаете, почему Смяушинка наш камяупитан, — если Бэзил и хотел сказать что-то угрожающее, его милый акцент сделал это невозможным.
При раздаче камлют Мрачноглаз отвлекся на кошачьи уши Бэзила (они действительно были единственными ушами и могли двигаться) и остался последним.
— Повезлоу. У тебя камлюта с зеркалом, — сказал Бэзил, пропуская Мрачника в его камлюту.
— Зеркало? Что это? – парень резко обернулся.
— Оу, такое знамауние мауира? — химера указал когтистым ногтем на круглую рамку вокруг чего-то серебристого на стене. — Показывает тебяу. Ну, мяу порау.
Бэзил ушёл по своим кошачье-человечьим делам, а Мрачноглаз уставился на зеркало и парня в нём. Первая Амбиция обозначил демонов не добрыми или злыми, а зеркалом. Вот что он имел в виду! Демоны – отражения людей. Точно, их же в научной книжке из Упавшей Академии называли де-что-то-там эмоциональными персонификациями. Заноза породила Сумасшествие из своей сумасшедшей боли.
Мрачноглаз смотрел на зеркального Мрачноглаза, тот отвечал ему тем же. До этого он видел себя в лужах, но теперь смог рассмотреть свои лобные морщины, повязку на глазу, серый, даже чуть белый зрачок оставшегося глаза, а также всеобщее напряженное лицо. Посмотреть на себя не плохо.
Принцесса называет Регента Повелительницей, хотя для меня он предстал мужчиной. Что это значит? Возможно, она не ошибается или настаивает на своей фанатичной интерпретации. Демоны…
В камлюту ввалился незнакомый человек — маленький лысый старичок в закрытом плаще и держащий в руках куколку с длинным носом и эполетами.
— Ох, простите, я думал, каюта свободна. Я искал тишины, чтобы вылечить отдавленную ногу Кайзы, — произнёс он.
Тот, кого Мрачник принял за куколку, замахал руками и заговорил довольно низким для своего размера голосом:
— Да я бы вас всех разорвал, сожрал ваши души и выплюнул их в колодец безвременья. Но сегодня вы мне нужны — на обед — крабокамбала.
Старичок же начал увеличиваться в размерах, обретая эльфийские черты, и вскоре превратился в высокого молодого эльфа, держащего Кайзу. Его одежда тоже изменилась, превратившись в белый халат.
— Ты Трансформяу? А это Кайза? – догадался Мрачник.
— Трансформо, — поправил новый эльф, и его лицо начало покрываться золотой чешуёй. Он всё же решил сесть на стул и, посадив Кайзу на колени, заняться его ножкой. — Хотя, являюсь ли я Трансформо, это не такой простой вопрос. Если заменить каждую часть корабля, будет ли этот корабль старым или новым?
— Это вопрос слов и их значений, — немного подумав, ответил Мрачноглаз. — Было бы в нашем языке слово, ну, например, бессмысленный набор звуков – тисий, означающее вот то, что ты описал, то твой вопрос звучал бы: “Есть тисийский корабль. Он старый, новый или тисийский?”
Трансформо пристально задержал на парне взгляд теперь уже альмовских глаз на альмовской морде (теперь лечитель ноги отдалённо напоминал выросшего Крыса):
— Не прими за оскорбление, но у тебя разум мага.
— Не приму. Но тебе лучше закончить с комплиментами. Насовсем. Другие могут подумать, что, называя их прямым оскорблением, ты хочешь их… ну прямо оскорбить.
Трансформо сосредоточился на ноге маленького человечка, ненадолго прервавшись, чтобы превратиться в комод. Когда они ушли, Мрачник прилёг на кровать и начал вырезать древопись на палках. Он полежал, разглядывая обстановку: кровать, стул, стол и свечу на подставке. Вскоре рассматривать стало нечего, и он решил выйти на воздух.
Команда корабля была занята своими мистическими корабельными делами. Принцесса стояла у борта, а рядом висел на борту Крыс, оба смотрели на воду. Первака не было видно, вероятно, он занимался разведкой корабля.
Только подойдя ближе, Мрачник понял, что они не любуются видами, устремляя взоры и думы за горизонт, а приносят мёртвым богам океана подношения в виде вчерашнего ужина. При виде Мрачноглаза Принцесса слабо улыбнулась и вытерла рот:
— Мои очки отношений упали от такого зрелища, да?
— Какие очки отношений? – Мрачноглаз облокотился на борт рядом, предвкушая своё углубление в непонимании женщин.
— Представь, что у меня есть число. Если я делаю что-то, что тебе нравится, то оно увеличивается, а если что-то неприятное, то уменьшается, — объяснила девушка. — Очки ведь упали, да? Ну конечно, упали – все люди, которых тошнит — мерзкие, — от расстройства Принцессу опять вытошнило.
— Уверяю тебя, что твои очки отношений не изменились. Меня самого подташнивает от всего происходящего. Да, они довольно высоки, мы как минимум друзья.
— А как максимум? — заинтересовалась Принцесса.
— А как максимум – мы – части одной химеры, как Джон. Теоретический максимум, конечно. Сильнее я не придумал.
Принцессу и Крыса вырвало. Мрачник надеялся, что это не из-за его шутки.
В это время на берегу показались руины: белые плоские каменные платформы, занимающие площадь больше Столицы, и гладкие столбы-здания, частично рассыпанные внизу. Даже руины выглядят величественно, как же чтобы это ни было выглядело до Перелома? Мрачник вдруг почувствовал странную тоску. Ностальгию по миру, который не застал? У него впервые возникло понимание, что живёт он в сломанном мире.
За ужином Первак и Принцесса мрачно цедили напитки из кружек.
— Знаете, атмосферу вы создаёте… – начал Мрачноглаз, но решил не продолжать.
Едой были жареные альмы (парень добрался до сути скелета на шляпе капитана), плод (кислый) и синие ровные прямоугольнички сжатых растений (солёные).
На следующий день дел не прибавилось. Мрачноглаз развлекал себя дрепописью и разговорами с друзьями и командой. Один раз он случайно задел ногой Кайзу, и тот, выхватив из-за пояса столовый нож, указал на агрессивную ногу круглым концом и, произнеся «Казнить», гордо удалился.
До ужина Мрачноглаз наблюдал за тренировкой Принцессы с Писклёй на палубе, в отдалении от всех остальных. Никто из команды не подозревал об опасности этого меча, но пока девушка была очень плоха на эту опасность. В лучшем случае Пискля был неповоротливой тяжёлой плетью.
— Почему Валькали вообще решила отдать тебя нам? – с досадой воскликнула Принцесса.
— Она омолодилась и начала терять контроль надо мной, — внезапно серьёзным голосом ответил меч, и даже острота в его голосе притупилась. – А вы думали, она о вас заботиться, детишки? Она думает только о себе, поэтому так сильна.
После ужина Джон и Гримстих пригласили Мрачноглаза сыграть в игру с (игральными) костями.
— Смотри, Мрачник: императоры носят числа пять или шесть… — начал Джон.
— Иногда пятёрку называют императрицей, — перебила его Гримстих.
— Ох, тогда объясняй ты, Грим. Я, как оказалось, совсем в этом плох, — обиженно ответил химера.
— Единица – раб, остальные числа – подданные, — начала объяснять бывшая гномка, игнорируя обиду Джона. – Два раба бьют императора или императрицу, они, в свою очередь, бьют двух подданных, подданный бьёт раба и меньшего подданного, одинаковые самоуничтожаются. Побеждает тот, у кого больше оставшаяся сумма.
— Ну, можно было всё это в историю завернуть, — Джон продолжал дуться.
Мрачноглаз потряс стакан и высыпал из него кубики. На всех верхних сторонах выпали точки-единицы. А, ну да, моя мусорная сила. Все молча уставились на результат парня.
— Я позорно проиграл, да? — нарушил тишину Мрачноглаз.
— Нет, это Восстание Рабов — абсолютная победа. Бьёт даже Старший Совет императоров, — задумчиво проговорила Гримстих.
— Это ведь те самые… – с неловкостью спросил Джон.
— Да, это шулерские кости. Но против него, — не сдержалась бывшая гномка. – Клянусь гномьим… Айя, я ведь и не гном даже, не могу старые клятвы использовать.
— А почему вы не возьмёте новое название? – Мрачноглаз решил сменить тему.
— И какое же? – Гристих откинулась на скамье.
— Да любой набор звуков. Ну, например, “миним”.
— Ха, да какая разница? Мне нравится этот палиндром, — новая миним развеселилась. – Буду писать всем родичам в письмах, так их и буду называть и себя.
Но веселье было прервано вошедшим старпомом:
— Все на палубу, нас преследуют.
Небеса уже потемнели, но темнота не мешала умертвию смотреть вдаль, приложив трубу к глазу.
— Это они. Ночной Дозор. Преследователи великих мертвецов. Это я, если кто спросит, — капитан оглянулась на команду. – Я постараюсь оторваться от них за ночь, но вам лучше спать прямо тут и быть готовыми к бою. Возьмите ненужную парусину для мягкости.
Проснулся Мрачник утром на палубе от какого-то треска, за которым последовал всплеск воды.
— Всё, приплыли, — сказала Смешинка.
Оглядевшись, парень заметил, что они находятся посредине воды. Команда, стоя у борта, напряжённо всматривалась вдаль.
— Куда мы приплыли? – спросил тоже проснувшийся Первак.
— Мы приплыли к точке, где я сломала штурвал, — ответила Смешинка.
— Можно его починить? – Мрачноглаз зашёл на платформу с капитаном и теперь одинокой палкой.
— Он отлетел в воду. Парус порвался ночью. Просто злой рок какой-то, — Смешинка посмотрела в трубу. — Может, не следует мне в бурях грозить богам? Но это по наитию выходит. Мне уже не терпится узнать, как я решу эту проблему.
Мрачноглаз похолодел. Это не могла быть его неудача, так ведь? Он ведь восстал рабами. Неужели я использовал всю свою удачу на эту дурацкую игру, и осталась только неудача? Мрачник заметил преследующий их корабль. Он был полностью чёрный (за исключением белого черепа на парусах), его борта украшали торчащие в стороны шипы и какие-то выпуклые фигуры. Но самым пугающим был нос корабля – больше всего он напоминал раскрытый ржавый клюв птичьей альмы.
— Наш план действий? – Первак подошёл с Принцессой и Крысом (который уже успел утолститься в животе).
— Узнать проблему, подумать над ней и решить её. Я уже на пункте два. Этот отличный проверенный алгоритм никогда меня не подводил. Всегда удивляю саму себя в каждой передряге, — Смешинка продолжала наблюдать за вражеским кораблём в подзорную трубу, хотя его было видно и безтрубным глазом. – Не переживайте, если они попробуют взять нас на абордаж… Оу. Нет, они разворачиваются к расколу.
— Это плохо? – спросила Принцесса.
— А ты как думаешь, если они расколют наш корабль пополам? — невозмутимо ответила капитан. – Но есть и хорошая новость: моя коллекция разыскиваемых плакатов меня скоро пополниться.
— ВСЕМ ПРИГОТОВИТЬСЯ К СТОЛКНОВЕНИЮ! – закричал Гриффин, раздавая верёвки с крюками на концах. – ДЕРЖИТЕСЬ ГРУППАМИ, ПОСТАРАЙТЕСЬ УДЕРЖАТЬ ДРУГ ДРУГА! А ПОТОМ ВЗОБРАТЬСЯ НА ИХ КОРАБЛЬ!
К группе Мрачноглаза присоединился сам старпом и Смешинка. Все обняли друг друга и борта корабля. Мрачник отметил крепость захвата рук Пропадающего, хотя они и не соединены с телом.
Вражеский корабль шёл на всех парусах к борту Солёной Императрицы. Клюв впереди начал закрываться.
— “Червебог”, — прошептал Гриффин. – Корабль самих некромантов.
“Почему я не крикнул Перваку в спину: “ИМЯ КАПИТАНА!?”?” уныло думал Мрачноглаз, держа в руках Крыса.
— Ты ведь можешь всех их убить. Ну что тебе стоит? – Принцесса уговаривала Писклю.
— Я не могу, — почти жалобно сказал меч. – Мне нужен носитель с большим эго. Он или она должны верить в меня, что я могу сокрушать горы и прокладывать новые реки. А вы верите лишь в то, что я Пискля.
— Друзья! Запомните этот день, ибо… – Смешинка начала пафосную речь, но тут “Червебог” протаранил её корабль. Чудовищный толчок (который мог бы быть намного сильнее, не будь их таран лезвием, так он просто вошёл в бок “Солёной Императрицы”) подбросил Мрачника в воздух, но соединение с другими людьми помогло ему удержаться на корабле. Группе Бэзила, Трансформо (неудачно ставшего мальчиком) и Кайзы повезло меньше – они отлетели в воду. Палуба взорвалась досками и пылью от взлетевшей вверх верхней части железного клюва. Теперь кораблей стало два – “Солёный” и “Императрица”, и оба поспешили просесть в воде.
Команда новых кораблей начала кидать верёвочные крюки на борта агрессора и подниматься по ним. Гриффин тоже кинул, и по его верёвке взобралась Смешинка, он, потом Мрачноглаз пропустил Крыса и Принцессу, но Первак решил пропустить вперёд Мрачника.
Парень заметил, что вся команда спаслась, но не спешит подниматься на борт “Червебога”, предпочитая занять позиции на шипах и фигурах скелетов, вырезанных на его поверхности. Поднявшись наверх, Мрачноглаз увидел сгрудившуюся толпу вооруженных скелетов и мертвецов с мясом, явно не готовых проявить солидарность с тоже мёртвой Смешинкой. Среди них находились не сгнившие люди в тёмных узких балахонах и масках черепов. Нет, это были не скелетные маски, а настоящие скелеты (по крайней мере, верхняя их часть), надетые как плащи с капюшонами. За плечами у некромантов торчали скелетные руки с оружием, и они были не просто украшением, а атаковали капитана двух кораблей, как и их владельцы.
Мрачноглаз поднялся как раз в тот момент, когда трое из Ночного Дозора пронзили Смешинку десятью мечами, и она выронила свой меч за борт. Гриффин остановил его рукой от необдуманного вмешательства и поставил рядом с Крысом и Принцессой, а затем присоединил к ним Первака.
— Лучше не мешать капитану, — произнес старпом. — В пылу битвы она считает всех окружающих врагами.
— Но её сейчас изрубят, — сказал Мрачник.
Гриффин покачал головой:
— Смотрите.
Капитан Смешинка рукой, словно протирая тело от грязи, выбила мечи из себя и отняла новый меч у плечевой скелетной руки (не совсем отняла — рука осталась держать меч, только теперь в руках Смешинки). Капитан нанесла удар, расколов чужой череп, и тут же получила несколько новых.
— Это удачное место для обороны. Достаточно узкое, чтобы драться только с тремя, но она не умеет драться, — резюмировал Первак.
— А зачем уметь драться, если ты точно переживёшь любой бой? – флегматично заметил старпом.
Смешинка пнула некроманта за борт, и на его место тут же встал новый. Эта атака стоила умертвию ещё несколько пропущенных ударов и один заблокированный прямо её рукой. Послышался звон металла.
— Это великолепно! – восхитилась Принцесса.
Прошло немного времени, прежде чем пройти ещё немного времени, а затем прошло много времени.
— Когда это закончится? – страдающим голосом спросила Принцесса.
В какой-то момент, когда некромантов стало совсем мало, они наконец-то сообразили, что проиграли, и бросились к лодкам, а некоторые просто попрыгали за борт.
Довольно вытирая нос, Смешинка подошла к компании. Она была вся в крови, но не своей (из её сухой плоти ничего не вытекало). В её ранах виднелся металл, но плоть уже начала затягиваться. Команда расколотой “Солёной Императрицы” начала забираться на борт.
— У тебя внутри металлические кости? – спросила Принцесса, обрадованная окончанием затянувшегося боя.
— Да, — гордо ответила капитан, рассматривая свою руку, которой она блокировала удары. Теперь она напоминала металлическую палку с изрезанной кистью на конце.
— Тогда ты не можешь плавать, — заметил Мрачноглаз.
— И где ты был, когда я вставляла в себя стальные кости? – раздосадовано спросила капитан.
— И как ты регенерируешь? Ты же… ну, мёртва, — не унимался парень.
— Я в богомерзкие некромантские дела не лезу и вам не советую. Тёмная это вещь, злая, — сказала нежить. Потом разговор ей надоел, и она направилась вглубь своего нового корабля. – Так, где мой плакат?
“Солёный” медленно переворачивался брюхом к небу, а “Императрица” уже это сделала.
Проследив за взглядом Мрачноглаза, Трансформо, который в виде нагромождения мясных прямоугольников, подошёл к нему и присоединился к рассматриванию бывшего корабля:
— Не переживай – “Императрица” была старушкой по меркам кораблей. Верно служила нам две недели и ушла как настоящий боевой корабль.
***
Команда быстро освоилась на новом корабле, как будто у них был богатый опыт перехода на другие суда. Прошло ещё пару дней, в котором произошло лишь одно интересное событие – из воды вылетела стая рыбьих альм с прозрачными крылышками и острыми прямыми палочками-конечностями. Некоторые из них облепили корабль, и его паруса тут же были спущены, а команда принялась за ловлю незваных гостей. Их мясо оказалось нежным и даже немного сладким.
“Червебог” двигался вдоль пустой полоски земли, которая, хоть и не была совсем узкой, позволяла увидеть воду с другой стороны. На этом перешейке никто бы не смог укрыться, и караван из хряков, который легко обнаружили все на корабле, не стал исключением.
Корабль встал на якорь, а Мрачноглаз, Бэзил и Первак отправились на лодке приветствовать караван. Их встретили Дети Огня на полосатых пегах с приготовленными бумерангами в руках, но, увидев Мрачника, южане расслабились.
— О свет моей надежды! — сквозь своих людей протолкался Фатронь и обнял Мрачноглаза. – Я знал, что тот человекоподобный зверь ничто перед многомудрым гостем моего каравана.
— Дальноход приветствует дальнохода, — закряхтел Мрачник в неожиданно сильных объятьях толстого человека.
— Да пронесём мы частичку дома ещё дальше! — Фатронь отпустил парня руками, но не глазами. Заметив повязку на глазу, хозяин каравана нахмурился, но никак не прокомментировал её. – Что же мы стоим? Явсур, Фата, железные мои, готовьте стоянку и пир, наш общий друг вернулся!
— Спасибо, Фатронь, но меня ждут на корабле. Я направляюсь к вам на родину, чтобы попросить воздушные корабли. Есть ли у тебя совет для меня?
— Помнишь, я говорил, что мне всё равно: Небоокий Император или Доминика Захватчица? – Фатронь посерьёзнел и расправил плечи. Мрачноглазу даже показалось, что перед ним стоит другой человек, хоть и в близком родстве с Фатронем. – Мне всё равно на них, но если выбор будет между ними и Истинным Пламенем, то я выберу Пламя. Разожги угли, мой многоязыкий.
Наблюдая за тем, как остальные Дети Огня переглядываются, Мрачноглаз осознал, что Фатронь в этот момент говорит на Внутреннем Королевском.
— Я… постараюсь, о гостеприимнейший, – с неловкостью произнес он.
Фатронь тут же повеселел и вернулся в себя прежнего:
— Я не могу оставить свой караван, а твой ужасающе выглядящий корабль слишком мал для него. Но я не могу оставить тебя без проводника. Сэйфо, сын мой! Будь с нашим железным Мрачноглазом, покажи ему красоту и усмири для него ярость нашего дома.
Вперёд выступил Сэйфо, на этот раз он носил верхнюю одежду:
— А где твоя подруга, пустынник? — спросил он.
— Не со мной. Она оставила мне это, — Мрачноглаз достал чакру, подаренную Сейфо Занозе. Он надеялся, что если это оружие не должно быть у него, Сэйфо попросит его обратно, но тот лишь помрачнел.
Перед отъездом Фатронь, несмотря на смущённые протесты парня, отдал большую кучу еды, аж лодка просела.
Еще почитать:
Странный гость — Странный гость.(Часть 4)
Ночь в «Клоповнике»
Смердит банальностью
За письку охотника — о-хо-хо-хотник 2: Развращение домой
«
»
30.09.2024
