« Школа шиноби. Книга вторая. » Глава 1. Все в моих руках.

Альтернативная реальность.

Япония. Наши дни.

Последняя война шиноби осталась далеко в прошлом. Мир изменился. В небо устремились многоэтажные дома, и грандиозные творения рук человеческих поражают своим размахом. Только вот люди, в некотором смысле, напротив, обмельчали. Не осталось великих шиноби, способных своей силой уничтожать континенты. Но остались их потомки. Наследники некогда великих кланов теперь ведут мирный образ жизни, и если и думают о борьбе, то только ради получения прибыли. Пять великих наций разделились, образовав независимые государства, и их дети больше не поступают в военные академии и не изучают ниндзюцу. Они постигают более приземленные науки, которые помогут им строить этот новый мир в уже проложенном предками направлении. Вокруг царит мир и покой. Само слово «клан» утратило свое значение, и все же не исчезло. Самые сильные семьи сохранили свое наследие и, хоть и в мирных целях, все же передали древние знания своим детям. Кто-то уделяет этому больше внимания, кто-то меньше, а кто-то вообще считает это все старыми легендами и даже и не подразумевает, что способен на невероятные вещи. Современные дети учатся в одноплановых школах и университетах, но не все эти заведения так уж и одинаковы. Некоторые школы все же отличаются от остальных, и хоть и не обучают учащихся техникам ниндзя, все же и не отрицают саму возможность их существования. Одной из таких школ была Коноха. В нее-то и поступил старшеклассник Наруто, переведясь из Америки на первый год старшей школы. Его семья была одной из немногих, где чтили клановые устои и не скупились на обучение боевому искусству. Будучи ещё учеником американской школы, Наруто не раз испытывал свою силу, находя для себя сильных соперников, но к шестнадцати годам понял, что его уровень значительно выше, чем у остальных. Им овладела тоска. Родители видели, что их сын не может быть счастлив в полной мере, не имея возможности развиваться не только как социально-разумный человек, но и как потомок шиноби, и решили отправить его доучиваться в Японию. Наруто не стал отказываться. Он знал, что Япония — одна из немногих стран, где большое значение имеют навыки владения боевым мастерством. Там было больше всего школ, которые ещё сохранили традицию завоевания главенства путем поединков. Человек, имеющий определенные боевые навыки, мог называть себя бойцом и имел право потягаться в мастерстве с любым желающим, чтобы доказать свое превосходство над прочими. Самый сильный занимал место лидера и становился Главой Школы. Все бойцы покоренной школы поступали под его руководство. Называться Главой было почетно, и именно этого и желал Наруто. Признания. Так что он быстро собрал вещи и вылетел первым же самолетом. К счастью, у его родителей, переехавших в США лишь двадцать лет назад, в Японии был небольшой дом. В нем-то парень и поселился. Других родственников у него в стране не было. Ну или он просто не знал об их существовании, так что молодой человек был полностью предоставлен самому себе. Имея два гражданства, Наруто не встретил никаких препятствий при переводе, так что приступил к обучению в первый же учебный день. Первое впечатление Страна Восходящего Солнца оставила у Наруто весьма противоречивое. Он ехал сюда, чтобы стать Главой, а в итоге оказался лишь посредственным бойцом. Одним из многих. Для поступления он выбрал Коноху, единственную школу в Киото, которая за все время своего существования никогда не имела главы. Он намеревался стать первым, но все оказалось очень не просто. С первого же дня молодой человек понял, что никто в этой школе даже и не собирается бороться с ним за место лидера. Он мог без боя попытаться назвать себя первым Главой, только вот была одна небольшая сложность – никто и никогда не признал бы его своим лидером. А какой смысл быть главным, если никто тебя не слушается? Ну а потом все вообще перевернулось с ног на голову. Наруто оказался втянут во многие невероятные истории, после чего совершенно неожиданно обзавелся хорошими друзьями и даже ухитрился полюбить сразу двух девушек. Все это произошло с ним почти год назад. И вот он снова вернулся в Штаты. Только теперь это место с трудом можно было считать своим домом. Его сердце навсегда осталось в Японии. С его друзьями. Сейчас же перед ним стоит лишь одна задача: научиться владеть неожиданно пробудившейся внутри его тела древней силой, которая едва не погубила его близкого друга. Как только он овладеет ею в полной мере, он сразу же вернется в школу. В Японию. И, скорей всего, останется там жить. Он был уверен, что родители поймут его выбор и не станут чинить препятствий. Так что нужно было во что бы то ни стало взять себя в руки и скорей возвращаться. Там у него много дел и много людей, которые ему небезразличны.

Великий каньон.

Наруто видел прекрасный сон и с мечтательной улыбкой потёрся щекой о подушку.
— Сакура-чан… — его губы сложились в трубочку и пару раз почмокали воздух. Зеленоглазая девушка кокетливо улыбалась ему и призывно покачивала голым плечиком. Сердце затрепетало, и руки потянулись ей навстречу. — Сакура-чан, давай, поцелуй меня…
Губы растянулись в глупой, блаженной улыбке. Девушка шагнула в его сторону и призывно раскинула руки, приглашая к объятиям. Наруто радостно дёрнулся в её сторону. Он так сильно скучал по ней: по её невероятным розовым волосам, по нежным губам… Девушка прижалась к его груди, и сердце ускорилось ещё сильней. Какое счастье.
— Сакура… — вновь повторил он и потянулся к ней губами. Пушистые реснички дрогнули, и за ними показались милые… Красные глаза?! Наруто дёрнулся во сне и отступил на шаг.
— Иди ко мне, мой мальчик, — позвала девушка и соблазнительно качнула бёдрами. Наруто вдруг бросило в жар, потому что за её спиной вильнул светящийся жёлтый хвост. Потом ещё один и ещё. — Почему ты не подходишь ко мне? — девушка обиженно надула губы и сама двинулась в его сторону. Наруто вздрогнул и снова отступил. За спиной у Сакуры было уже девять развивающихся хвостов. — ИДИ КО МНЕ!!
Потребовала Сакура голосом Курамы, и Наруто с криком упал на землю.

С колотящимся сердцем парень вскочил со своего спальника и, не сразу сообразив, где находится, дёрнулся назад, из-за чего запутался в одеяле и рухнул с настила из веток, на котором лежал походный спальник, прямо на землю. В сознании раздался хриплый, злорадный смех Курамы.
— Какого чёрта ты творишь?! — возмутился Наруто, придя в себя. — Такой сон испортил!
«Глупый человечек, — фыркнул Лис, эхом отозвавшись в сознании парня. — Нашёл о чём мечтать. Тебе о тренировках думать надо, а ты всё о юбках думаешь».
— Сакура не юбка! И вообще, это не твоё дело, о чём я думаю. Не лезь в мою голову!
Наруто зло поднялся с земли и закинул скомканное одеяло обратно на постель. Утро было безнадёжно испорчено.

Время спустя.

«Почему больше не тренируешься?»
Ближе к вечеру, после нескольких часов тренировок, Наруто снова услышал голос Лиса. Недовольный тон заставил его вздрогнуть именно тогда, когда парень уже собрался было откусить кусок от жареной рыбы, которую только-только снял с огня его учитель, когда они вместе устроились у костра.
— Я устал, — буркнул Наруто и, прикрыв глаза, все же вцепился зубами в хрустящий бок рыбины. Сидящий рядом Джирая удивленно вскинул бровь.
— Ты чего там бубнишь? — прищурился он, поглядывая на ученика. — Я не спрашивал тебя об усталости.
— А я и не тебе, эро-сенпай, — тут же буркнул парень. – Это все Курама. Недоволен, что мы прекратили тренировки.
— Курама? – растерялся мужчина и даже перестал жевать. – Он говорит с тобой?
— Постоянно. Достал уже!
«Что за борзость!! Я между прочим все слышу!!»
— Вот и слушай, глупый Лис. Нечего в мои сны залезать.
«Тоже мне, велика радость! Очень мне нужны твои подростковые сны. Лучше бы тренировался. А то нас снова этот красноглазый выскочка вздует! Позорище какое! Надо мной все биджу смеяться будут.»
— Даже и не надейся, что я когда-нибудь ещё подниму руку на Саске. Заглохни!
Он впился в новый кусок зубами и сердито оторвал его, начав усердно жевать. Сидящий рядом Джирая лишь растеряно смотрел на него, но вопросов более не задавал. Пошел уже второй месяц, как они живут и тренируются в этом каньоне. Наруто достиг хороших результатов, но Джирая считал, что его успехи касаются лишь физической подготовки, но теперь он видит, что между Девятихвостым и его учеником просматривается определенная связь. Наруто научился не только чувствовать своего биджу, но даже разговаривает с ним. А это уже о многом говорит. Раньше единственное, что делал зверь, это разрывал сознание паренька, лишая способности думать. Наруто столько раз терял себя во время их совместных тренировок, что Джирая начал беспокоиться о его психическом здоровье. Ведь Курама это не просто внутренний голос, это невероятная мощь, причем враждебно настроенная. Теперь это изменилось. Нужно быть аккуратней со словами. Раз Курама может говорить с сознанием Наруто, значит и слышать тоже может.
«Нужно научить паренька делать блокировку сознания. – подумал Джирая взволновано. – Если позволить хвостатому проникать в сознание когда вздумается, рано или поздно Наруто может перестать видеть разницу между своими мыслями и мыслями биджу. А этого допустить нельзя».
— Думаю, завтра мы начнем новые для тебя тренировки, — сказал Джирая, посмотрев на Наруто, и паренек растеряно моргнул.
— Новые тренировки? Будем учить новые приемы?
Наставник немного помолчал, собираясь с мыслями, но все же сказал как есть:
— Будем учиться ставить блокировки сознания.

Он не знал, стоит ли говорить в открытую, но иначе как ещё он сможет донести это до своего ученика? Результат был вполне ожидаемым.
«НЕТ!» — гневно завопила сущность, и Наруто вскрикнул от острой боли, вдруг так резко охватившей его голову. Пальцы вцепились в виски, пытаясь притупить ее. Ужин упал в песок.
Джирая подскочил к Наруто и, прежде чем парень отключился, успел сложил печать и зафиксировал несколько точек на его теле, заблокировав поток чакры девятихвостого. Боль сразу отступила.
— Что это было? – выдохнул Наруто, все ещё держась за виски. – Так больно.
— Девятихвостый. – ответил учитель, и голубые глаза Узумаки удивленно моргнули.
— Курама? Но почему? Что я ему сделал?
Мужчина посмотрел на своего растерянного ученика полным понимания взглядом, а потом ободряюще похлопал по плечу.
— Я не думал, что ты так быстро наладишь с ним телепатическую связь. Это хорошо и в то же время плохо, — сказал учитель, и Наруто понял, что тот обеспокоен.
— Почему это плохо? После того случая с твоим ранением, сегодняшний раз был первым, когда он сделал мне больно. Я думал, мы подружились. Зачем он так поступил?
— Девятихвостый боится вновь оказаться взаперти. Потому так и отреагировал на мои слова о новых занятиях. Блокировка сознания почти то же самое, что и печать. Только закрывает не Кураму от тебя, а тебя от него. Если ты научишься ставить эту блокировку, ты сможешь по своему желанию отгораживать свое сознание от него. Так он не сможет видеть твоими глазами и слышать твоими ушами. Ты не должен позволять ему слишком сильно сливаться с собой. Это опасно.
— Опасно?
Джирая кивнул.
— Сейчас сознание контролируешь ты, но уверен, что сможешь одерживать верх постоянно? Девятихвостый силен. Сейчас он больше зверь, чем разумное существо. Но он быстро учится. Своего тела ему никогда не получить, но он вполне может забрать твое.
Такого Наруто точно не ожидал. Сказать по правде, до этого разговора он никогда не задумывался о том, что может потерять себя. Сперва ему вообще казалось, что его жизнь кончена. Что это существо, что живет в нем, однажды сожжет его душу, превратив навек в чудовище, но когда у них с кьюби начали налаживаться отношения, он решил, что все, больше ему бояться нечего. А теперь выходит, что опасность так и осталась реальной. Только теперь он не станет чудовищем. Он просто может перестать существовать.
— Так значит, Курама видит все то же, что и я? И все мои мысли знает? А наш разговор?
— Я насильно заблокировал его, — ответил мужчина, а потом так серьезно посмотрел на своего ученика, что Наруто стало не по себе. – Я скоро сниму эту печать. Чем дольше она наложена на тебя, тем больше вероятность, что злость Девятихвостого вернется. Тебе придется справляться с этим самому. Ты готов?
— Снова бороться? Как я должен этому научиться? – Наруто едва ли представлял, каким образом сможет учиться тому, чему Курама определенно воспротивится. Одно дело отражать атаки физически, и совсем другое, борьба сознания. Справиться ли он?
«Я должен это осилить. Сейчас, когда жизнь стала такой интересной, я не имею права потерять себя. Я обещал Саске помочь решить проблему с Акацки. Я не отступлюсь от своих слов!».
— Хочу начать прямо сейчас!
Голубые глаза полыхнули решительностью, и Джирая понял, что для этого мальчика нет сложностей, с которыми он бы не справился. Его дух силен, как ни у кого другого. Для него, как для учителя, честь иметь такого ученика.
— Тренировки начнем завтра. Сейчас тебе нужно решить проблему с Курамой. Не позволяй ему брать над собой верх. Покажи, кто хозяин. Очерти для Лиса территорию, на которой он сможет существовать без запретов, а также покажи место, вход в которое для него закрыт. Это будет непросто, но справиться с этим сможешь только ты сам. Я не смогу помочь.
Наруто кивнул, хотя так до конца и не понял, каким образом может чертить эти самые границы. Но разве у него есть выбор?

Два часа спустя.

Джирая сидел напротив неподвижного паренька и внимательно наблюдал за малейшими изменениями, что временами проскальзывали на его лице. Наруто сидел на земле, сложив ноги в позе лотоса, и вел незримую борьбу со своим внутренним демоном. На лбу выступал пот, а пальцы иногда сжимались в кулаки. Спина была прямой и напряженной.
«Не позволю снова запечатать себя!»
Красные глаза буквально горели злобой. Здесь, внутри сознания, все вокруг было сплошной чернотой, и лишь яркий свет от Девятихвостого жег глаза. Наруто стоял напротив демона, а Лис злобно ощетинился, щеря огромные клыки и лупя своими девятью хвостами воздух.
«Я позволил тебе пользоваться своей силой. С моей помощью ты станешь великим! Станешь главой школы. Сильнейшим бойцом. Девчонка станет твоей, как ты и хотел, и никто не посягнет на нее. Вторая тоже будет твоей. Даже Шаринган нам не помеха. Объединив наши силы, мы одолеем и его. Ведь тот пацан бесит тебя. Я же чувствую! Дай мне волю, он больше не победит. Обещаю!»…
Лис все продолжал говорить и говорить. И каждое следующее слово становилось все более жестоким. Он обещал силу, обещал могущество. То угрожал, то заискивал. Все, что он говорил, в той или иной мере думал и сам Наруто, и от этого ему было не по себе. Несколько раз он даже начал чувствовать трепет от слов Лиса. Вся его злость, которая хоть единожды, но посещала его мысли, теперь обрела собственную волю. Шаринган клана Учиха, Бьякуган клана Хьюга… Ему самому никогда не заполучить эту силу, но у него есть мощь самого сильного биджу. С ним он может победить любого! Даже Гаара, джинчурики Однохвостого, не соперник ему. Всего один хвост Шукаку против девяти хвостов Курамы…
«Ты ведь понимаешь, что мораль только ослабляет тебя. Ведь ты всегда хотел быть самым сильным. Разве забыл уже, с какими мыслями ты приехал в Японию? Забыл, кем собирался стать?»
Глава школы. Первый глава Конохи. Школы, которая за всю свою историю не покорилась ни одному бойцу, покорится ему! Потом он великодушно поможет Саске избавиться от Акацки и от всех, кто ещё объявится. Ведь с его мощью сила врага не имеет значения. А потом Саске признает его. Нет. Не признает. ПОКОРИТСЯ! Склонится перед его могуществом. И горделивый гений Хьюга. Хината, химе клана, станет его женщиной. Сакура, потерявшая голову от Саске, одумается и придет к нему. Будет принадлежать ему!!
— НЕТ! Я не хочу этого. Прекрати!!
Нега, окутавшая Наруто с ног до головы, уже почти проникла в сердце, но теперь начала отступать.
Наруто вспомнил Хинату, которая поддержала его. Которая была с ним после того, как он потерял себя из-за своего пробудившегося демона. Она всегда смотрит на него таким теплым взглядом. Разве она примет его другим? А Сакура? Она так испугалась, когда он порезал палец.
«Больше никогда не смогу видеть кровь на твоих руках» — сказала она, и он испытал такую боль, что была хуже любой физической боли. Разве она примет его демоническую сущность?
— Я не хочу добиваться власти силой, — сказал он Лису, и его голубые глаза опасно блеснули. – Я добьюсь признания своими поступками. Ради своих друзей я ПОДЧИНЮ тебя!! Знай свое место, ЛИС!!!
Окружающую тьму буквально взорвало силой его воли. Кураму отбросило далеко назад, туда, где сверкали огромные ворота сознания Наруто.
«НЕТ!!!»

Тело паренька опасно накренилось. Джирая едва успел подскочить к нему, чтобы поймать и не позволить упасть на землю. Морщинки на лбу разгладились, и тело расслабленно обмякло.
«Ты победил, парень» — понял мужчина, и его суровое смуглое лицо тронула улыбка. Он бережно переложил Наруто на его постель и укрыл одеялом. Тому нужен был отдых. Он неплохо постарался и вполне заслужил его.
Сам Джирая уснул почти под утро. Он долго сидел рядом и всё ждал, что тот проснется и набросится на него. Ведь самым беспомощным паренек становился именно во сне. Но подобного не произошло. Дыхание Наруто было ровным и спокойным. Только когда он понял, что бояться больше нечего, он смог уснуть. Проспал он почти до самого обеда, а вот Наруто пробудился лишь спустя сутки.

Все тело затекло, и Наруто недовольно поерзал на своем спальнике. Солнце уже во всю светило ему в палатку, так что спать и дальше было уже практически невозможно. Потянувшись и широко зевнув, Наруто поднялся и потер глаза.
— Солнце уже так высоко, — понял он пораженно и обернулся на спальник учителя. Тот был пуст. – Почему эро-семпай меня не будит? Набухался что ли?
Выкарабкавшись из-под одеяла и из палатки, паренек вышел на улицу. Судя по расположению солнца, было уже около полудня, а учителя и след простыл. Никаких истерик и воплей, что он спит…
— Что это случилось со стариком? Куда он подевался?
Позевывая и почесываясь, Наруто дошлёпал до реки и быстро умылся. Прохладная вода мигом привела его в чувство, и он почувствовал себя таким бодрым, что захотелось горы свернуть.
— Может потренируемся? – спросил он свое сознание и прислушался, ожидая ответа. Но его так и не было.
«Сердится» — понял он и улыбнулся.
— Так и будешь молчать? Я, между прочим, с тобой говорю, Курама.
«Я тебя не слушаю» — буркнул тот в ответ, и по телу прошла дрожь. Наруто коснулся печати и почувствовал, что она немного нагрелась.
— Обиделся из-за вчерашнего? Ну ты сам виноват. Зачем столько гадостей мне наговорил?
«Это всё чистая правда, — рыкнул биджу сердито, хотя и без особой злости. – Глупый мальчишка. Совсем не знаешь своих желаний. Я предлагал тебе возможности».
— Я сделал тебе ответное предложение, — улыбнулся Наруто и снова коснулся печати, погладив её большим пальцем, словно хотел коснуться самого Лиса. – Я предлагаю тебе подружиться с ребятами, вместо того чтобы заставлять их нас ненавидеть. Разве так не лучше?
«А тебе не все ли равно? Ненавидеть все равно будут только меня».
— Но ведь мы с тобой теперь одно целое, — ответил Наруто на полном серьезе и, подняв к небу лицо, прикрыл веки, наслаждаясь приятным теплом. – Я не собираюсь запирать тебя. Я хочу, чтобы ты был свободен, но не позволю ранить дорогих мне людей. Тебе придется смириться с этим.
Лис брезгливо фыркнул и скрыл свое сознание, спрятавшись за золотыми воротами. Замка на них не было, но выходить за их пределы сейчас ему не хотелось.
— Вот зараза, — надулся парень и покосился на свою печать, что украшала его плоский тренированный живот. – Сам, значит, закрылся от меня, а когда так делаю я, обижается. Ну, мы с тобой ещё поговорим на эту тему.
Пообещал он и все же направился на уже ставшую родной площадку для тренировок. Джираи не было и там. Учитель объявился только под вечер. С большой сумкой продуктов из магазина.
— А это ещё что такое?! – опешил Наруто, когда увидел все это добро. – Где ты здесь магазин-то откопал?
Обладатель шикарной белой гривы растянулся в довольной улыбке.
— Ешь давай. Завтра у нас будут дела в городе.
Наруто уже запихал в рот половину бургера, так что, когда услышал слова учителя, едва не подавился.
В город? С чего это вдруг? Они уже столько времени живут вдали от цивилизации, что это слово звучало непривычно и словно бы не существовало вовсе. Когда они сюда прибыли, Джирая сказал, что выйдут они только тогда, когда Наруто полностью покорит себе хвостатого. Но разве это уже произошло?
— Пришло время для других тренировок, — ответил учитель, когда Наруто озвучил свои мысли вслух, и парень растерялся ещё больше.
— Разве для окружающих не опасно мое присутствие?
— Времени осталось не так уж и много. Тебе все равно придется вернуться в школу, так что будет лучше, если мы начнем тренировать адаптацию Курамы среди людей уже сейчас. Так у нас будет время, чтобы устранить возникающие сложности. Кроме того, у тебя есть все шансы сдержать его. Я понял это, когда наблюдал за тобой. Пока шла ваша внутренняя борьба, я внимательно изучал тебя и видел, что твоя собственная чакра вела себя крайне необычно. Она текла ровно, словно ничего не произошло, а это может означать лишь то, что, когда ты боролся за власть над своим сознанием, твое тело было полностью под твоим же контролем. Тренировки принесли свои результаты. Ты стал куда крепче, чем был месяц назад. Теперь пришло время укрепить тебя… с иной стороны.
На последней фразе лицо учителя вдруг растянулось в такой довольной улыбке, что Наруто передернулся. Ему эта улыбка совсем не понравилась. Он чувствовал, что его ждет очень большой сюрприз, о котором он наверняка пожалеет. Отчего-то сразу захотелось остаться здесь, в каньоне, и никуда не ехать с этим старым извращенцем.

Несколько недель назад.
Дом семьи Инузука.

Киба лежал на своей просторной кровати и, раскинув руки, смотрел в потолок. Настроения не было совсем. После вчерашнего спарринга с сестрицей ломило все тело. Разбитая губа щипала. Но настроение было скверным вовсе не от побоев. Он совершенно точно знал, в чем была причина его великой и всепоглощающей апатии: прошла неделя, как его любимая Ино уехала. Всего неделя, а он уже готов бежать к ней, закрыв глаза на те сотни километров, что разделяли их. В целом, Киба был готов к тому, что разлука с девушкой будет переноситься тяжело, но даже и не думал, что настолько сильно. Как он вообще ухитрился так влюбиться? Ещё буквально весной он и думать не хотел, чтобы встречаться с ней, а теперь, спустя четыре месяца, уже не представляет жизни без своей золотоволосой феи. Её улыбка снится ему каждую ночь, и он совершенно не представлял, чем отвлечь себя от этой тоски. Сперва он находил утешение в боях с сестрой. Хана была чертовски сильна, и пока шел бой, мысли крутились только о поединке, ну а после него думалось о том, как доползти до кровати и представлять, как на утро будет плохо. Но скоро и это перестало помогать. Кажется, страх уже совсем отступил, и больше грозный вид сестры не путал мысли, а травм после каждого боя было все меньше и меньше. А теперь не будет и их. Вчера вечером Хана уехала в командировку, и когда вернется — не понятно. Так что накрылись его тренировки, как говорится, медным тазом. Только и остался что прощальный подарок.
Киба тронул пальцами рассечение на губе и поморщился. Вот бы сейчас рядом Ино была. Она бы поухаживала за ним, а потом поцеловала бы. Как же ему не хватает её поцелуев.
Снова охватила тоска. Даже нахождение рядом верного Акамару не сглаживало этой боли, и Киба понимал, что так дальше продолжаться не может. Нужно взять себя в руки. В конце концов, он же не девчонка, чтобы так убиваться?! Собрав остатки воли в кулак, парень резко поднялся и решительно пошел к шкафу. Сейчас он оденется, возьмет Акамару и пойдет с ним в парк. После можно позвонить кому-нибудь из друзей и куда-нибудь сходить. Раньше он часто это делал, так что было бы неплохо вспомнить свою жизнь до того, как в нее ворвалась Ино. Киба натянул на тело футболку и, оправляя одной рукой её края, второй включил телефон и тут же замер. На экране светилось пришедшее час назад СМС от Ооками:
«В двенадцать буду на вокзале».
Кратко написала она, и Киба растерянно глянул на часы.
— Твою же мать!! Осталось всего пять минут!!
Наспех схватив кеды и натягивая их прямо на бегу, парень устремился вниз. До вокзала было минут двадцать на такси. Оставалось только надеяться, что девушка застрянет где-нибудь на выходном контроле, и он успеет прибежать на место до того, как она окажется совсем одна в незнакомом городе. Киба торопился как мог. Он остановил первую попавшуюся машину и без споров согласился на сумму, которую ему озвучили. Хотя и понимал, что чек явно завышен. Ну а разве у него был выбор? У него совсем нет времени на препирательства и уж тем более на поиски другой машины. Ничего, не смертельно. А вот если он потеряет свою гостью, это уже точно сулит ему огромными неприятностями. Мать предупредила его о приезде девушки ещё два дня назад, а у него все из головы вылетело.
«Как я мог забыть? Чертова Оока!! Не могла вчера напомнить?!»
Он выбежал на улицу, едва автомобиль остановился, и ломанулся на платформу. Оставалось надеяться, что Оока не станет его искать, а останется на месте. Разминуться в таком людном месте проще простого.
«Нужно узнать, где она».
Парень выхватил из кармана мобильный и начал набирать её номер. Но девушка не отвечала. Второй его звонок прошел мимо, так же как и три последующих.
«Мать мне голову оторвет!!».

Платформа была уже почти пуста, но девушки нигде не было видно. Он пробежал её полностью и все так же бегом взлетел в зал ожидания. Вокруг было столько народу, что различить на их фоне невысокую Ооку было практически невозможно. Тяжело дыша, он постарался успокоиться и принюхаться. Это могло казаться странным, но Киба умел различать запахи и был уверен, что если достаточно успокоиться, сможет учуять её. Пусть они редко виделись, все же её запах он хорошо помнил. Закрыв глаза и постаравшись привести дыхание в норму, Киба глубоко вздохнул, сразу отсеяв запахи еды и напитков.
— Я тебя первой нашла, — вдруг услышал он совсем рядом и едва открыл глаза, как их снова закрыли нежные маленькие ладошки. – Ты опоздал, Бродяжка. Будешь наказан.
Киба облегченно выдохнул, когда понял, что это Оока, и, взяв её ручки в свои, отнял от лица. Девушка обошла его и улыбнулась. В улыбке виднелись чуть длинноватые клыки, как и у него самого.
— Совсем не торопился. Почему не встретил, как договорились? — вдруг надулась она и ткнулась лбом ему в грудь. Парень хмыкнул, вспоминая, как несся сюда. Ростом она едва доставала ему до плеча. Он погладил её по голове, как делал раньше, в детстве, словно и не было тех лет разлуки, что они были врозь. Оока всегда была его другом. Они росли вместе, и долгое время её даже пророчили ему в невесты. Некоторые считали так и до сих пор, как и сама девушка. Так что когда она увидела Ино у него в доме, она была не слишком довольна. Киба до сих пор с ужасом вспоминал тот день. Ведь он едва не потерял Ино. И все из-за того, что Оока не сдержалась и рассказала его девушке об их единственной ночи, проведенной вместе. Помнится, после этого ему с огромным трудом удалось убедить строптивую Яманака, что все давно в прошлом и что сейчас она единственная, кто ему нужна. К счастью, Ино ему поверила. Да и разве могло быть иначе? То, что было у него с Оокой, это совершенно другое. Не то, что с Ино. Разве можно сравнивать? Позже он пытался донести эту истину и до подруги, но, видимо, не особо помогло. Стоило ему погладить девушку по голове, как Оока кинулась ему на шею, и Киба и опомниться не успел, как она его поцеловала. Киба сразу же отдернул её от себя и отстранил на расстояние вытянутых рук.
— Прекрати! – сердито рыкнул он на девушку. – Сколько можно говорить, нельзя целовать людей ни с того ни с сего!
— А женихов это не касается! — тут же ответила она и снова улыбнулась, накрыв его руки своими пальчиками. — Ведь я специально к тебе приехала. Ты не рад?
— Я рад. Но это не значит, что ты должна меня целовать. У меня уже есть девушка, забыла?
Тут уж Оока тоже рассердилась.
— Я думала, что ты уже бросил её! – возмутилась она и ловко вырвалась из его хватки. – Зачем тебе эта девица, когда у тебя есть я?!
И она так манерно вздернула подбородок и выпятила внушительную грудь, что Киба даже отступил на шаг. Не то чтобы его привлекали её женские прелести, но смена настроения явно напрягала. Да и что тут скажешь? Оока действительно выросла. Хоть она и была мала ростом и вела себя порой как ребенок, ребенком она больше не была. Справиться с ней теперь будет не так просто, как раньше.
«И как же мне убедить её, что с Ино у нас всё серьезно? Она на редкость упертая.»
Киба тяжело вздохнул и как-то страдальчески поник плечами. Чувствовал он, что в ближайшие дни у него едва ли найдется время, чтобы поскучать по своей девушке. С Оокой придется держать ухо востро. А то ведь неизвестно, что она ещё удумает. Самое главное — решить проблему с её внезапными поцелуями. Для него они, конечно, ничего не значат, кроме дружеской симпатии, но ведь окружающие могут подумать что-то другое, а ему этого совсем не нужно.
— Оока, послушай, — он посмотрел на нее так серьезно, что девушка сразу все поняла и сердито отвела взгляд в сторону.
— Не надо. Вижу, что по самые уши втрескался в эту недотрогу. Пусть так. Но помни! – она резко обернулась к нему. – Она не из нашего клана. И даже если старейшины ничего против нее и не скажут, ты сам скоро поймешь, что она не такая, как мы. Ты не сможешь быть с ней счастлив.
— А это потом время покажет, — нахмурился Киба. – Ни старейшины, ни клан – никто не будет решать за меня, с кем я должен связать судьбу. Я не позволю.
— Тебе скоро восемнадцать, — вдруг сказала девушка и резко развернулась на каблучках в направлении выхода. – Посмотрим, как она примет тебя настоящего.
Оока уже почти дошла до выхода, а Киба так и стоял застыв, словно истукан. От слов девушки все похолодело в груди. Разумеется, он не забыл об инициации, но отчего-то сейчас, когда он услышал об этом из уст Ооки, на него словно волной нахлынуло беспокойство. А если она права? А если Ино действительно не примет его? Они встречались немало, но все же этого было недостаточно, чтобы он смог раскрыться перед ней полностью.
«Ругал ее за то, что утаила от меня правду об отъезде, а сам поступаю ненамного лучше», — понял он, но быстро одернул себя. Все же, это было не одно и тоже. Ведь Ино тоже не все говорила о своей семье. И эти её постоянные переводы тем, стоит только коснуться разговором её отца… Она определенно что-то скрывает. Только вот едва ли её тайна окажется страшней. Киба встряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Напрасно он об этом думает. Его тело не затронуто силой. В нем нет и капли чакры, он точно знает, так что нечего и бояться. Его кровная наследственность не разрушит его любовь. Он этого не допустит! Без Ино он не может представить своей жизни. Теперь он точно знает, что его судьба сложилась именно так, как и должно было. Ведь вначале он чувствовал себя ущербным, когда понял, что не имеет в теле силы клана, а теперь вот рад этому. Он и так знал, что не подарок, а если бы ещё и был настоящим Инузукой, то тяжело бы пришлось строптивой блондинке. А сейчас какой смысл думать о том, что никогда не произойдет?
— Ерунда. Инициация — просто старинный обряд. – отмахнулся Киба, уже пришедший в себя. – Его все еще проводят, лишь чтобы уважить стариков. Уверен, когда последний старейшина отойдет от дел, ничего подобного больше и не будет.
Оока снова обернулась к нему:
— Действительно так думаешь? А ты когда-нибудь был на чужой инициации? Видел тех, кто прошел её?
— Был, конечно! Правда, давно. Да я и не помню там почти ничего. И конечно, я видел тех, кто прошел ее. Ее проходят все из нашего клана. И с ума еще никто не сошел. Кроме моей сестры.
Усмехнулся он, постаравшись перевести разговор в шутку, но Оока не разделяла его веселья. Ее карие глазки подозрительно сощурились.
— А ты видел Хану в момент самого обряда посвящения? Хочешь сказать, что она совершенно не изменилась после этого?
Киба лишь фыркнул в ответ. Он не понимал, почему Оока так настаивает, чтобы он вспомнил про эту традицию. Неужели правда верит в единство их клана со зверем? Глупости! Полный бред.
— Не собираюсь и дальше об этом говорить. Идем!
Он взялся за её сумку и легко закинул себе за спину.
— Сегодня идем сразу домой. Мать просила показать тебе что-нибудь интересное, но это завтра. Сегодня нет настроения.
Оока послушно пошла следом. Киба шел немного впереди и демонстративно молчал. Он сердился на нее. Она это сразу поняла. Он всегда был словно открытая книга. Все его эмоции всегда ярко видны, будь то радость, грусть или же злость. В их клане все были такими. Особенно мужчины. Женщины умели хоть как-то скрывать эмоции, а вот сильная половина была лишена этого напрочь.
Сейчас её возлюбленный отгородился от нее. Скорей всего, до самого вечера будет игнорировать, но потом все равно простит. Он не умел долго злиться. К тому же все её слова были чистой правдой, а на правду Киба никогда не обижался. И хоть он сейчас свел все к банальной традиции, он знает, что была права. Инициация не просто обряд. Она реальна, и очень скоро затронет и его самого. Оставалось только надеяться, что она не изменит его слишком сильно. Ведь Оока любила парня таким, каким он был сейчас, и не хотела бы столкнуться с волком в его обличии, хотя такая вероятность и существовала. Девушка снова посмотрела на широкую спину Киба и взволновано прикусила губу. Нет. Киба не подчинится воле древних. Он вернется к ней другим, и все же останется тем, кого она все эти годы любила, а вот чужачка Ино не смериться с переменой. Она была уверена, что блондинка не сможет принять буйный нрав истинного Инузуки. Так что ей придется оставить его. И тогда уже ничто не помешает им стать настоящей парой. Осталось подождать совсем немного.

Домой они пришли лишь через час. Киба был так погружен в размышления, что даже и не додумался взять такси или хотя бы сесть в автобус. А Оока и не настаивала. Она понимала, что сейчас все его мысли поглощены воспоминаниями. Сейчас он скорей всего пытается убедить самого себя, что все, что он помнит об обряде, это лишь клубы дурманящего дыма и горячие пляски полураздетых девушек одной с ним крови. И что его родство с диким миром ограничивается лишь несколькими приятными дополнениями к его возможностям. У Киба, как и у всех из его клана, прекрасное ночное зрение, тонкий нюх и превышающая возможности обычного человека гибкость и ловкость. Все эти качества присущи ему с самого рождения, но вот инициация сделает их ещё отчетливей. Все заиграет яркими красками. Его сила возрастет в сотни раз! Оока даже улыбнулась, представив, насколько великолепен он станет. Правда, и трудности несомненно будут, но они справятся. Она будет рядом, и тогда он без сомнения поймет, кто его истинная избранница.
Оока не была в доме Кибы очень много лет, но стоило увидеть огромный железный забор, как она сразу же узнала его. За это время здесь мало что изменилось, а как только они ступили на территорию, к ним сразу же выскочил огромный белый пес.
— АКАМАРУ!! – воскликнула девушка и кинулась ему навстречу. Белый пес тут же упал на спину и подставил ей живот, довольно запрокинув морду и высунув длинный розовый язык. Киба захохотал и тоже потрепал друга по морде.
— Вот предатель, — буркнул он с улыбкой, — её сразу узнал. Даже обнюхать не потрудился. Вот теперь с ней будешь гулять ходить, а меня не смей будить.
Пес в ответ только гавкнул и поелозил на спине, привлекая внимание девушки и ещё нахальней подставляя под её руки пузо. Девушка сидела прямо на земле, а её длинные темные волосы лежали вокруг нее. Лучики играли в них, придавая темному шоколаду игривый золотой оттенок.
«А волосы Ино сейчас бы сияли белым, — подумал парень, воскресая в памяти шелк белокурых локонов. – Как она там? Надеюсь, лучше, чем я.»
Мысли об Ино принесли облегчение лишь на мгновение, потом сердце снова свело тоской. Ему очень не хватало её, и чем чаще он вспоминал девушку, тем отчетливей начинал чувствовать тоску по ней. Это лето грозило ему превратиться в сущий ад.

Вещи своей гостьи парень отнес в её комнату, которая была в самой дальней части дома. Он специально выбрал именно её, чтобы Оока была как можно дальше. Её поцелуй на вокзале сразу дал понять, что её приезд сюда будет не только ради обучения, как она сказала его матери. Девушка определенно рассчитывает на что-то большее. А зная её раскрепощенность, селить её рядом было бы слишком рискованно. Он предан Ино всем своим существом, и все же не стоит искушать судьбу. Оока должна понять, что теперь они просто друзья, и что все её попытки сблизиться обречены на провал. Только вот он очень сомневался, что та так быстро сдастся. Да и сама девушка не отрицала этого.
— Ты напрасно сопротивляешься, — сказала она с улыбкой, когда, проходя мимо Кибы в свою комнату, вдруг остановилась рядом и загадочно улыбнулась. – Я помню, что ты просил больше не целовать тебя. Я не буду. Но и сдаваться не намерена. Ты же не станешь избегать меня, как маленький?
Киба открыто улыбнулся, оголив длинный клык.
— С чего мне избегать тебя? Ты моя гостья, и я намерен не дать тебе скучать. Так что завтра начнем нашу экскурсию.
— А почему не сегодня?
— Сегодня у меня есть дела, а вот завтра я полностью в твоем распоряжении.
— Правда?! – Оока буквально засветилась от восторга. Сложив перед собой ручки, она запрыгала на месте, словно пятилетка. – И ты познакомишь меня со своими друзьями?
— Тебе хочется? – удивился Киба, но Оока кивнула. – Ну ладно. Только девушек у нас не особо много. Тебе будет скучно. Но есть Хината. Ты её помнишь?
— Из клана Хьюга? – Киба кивнул. – Конечно помню. Она все ещё такая же стесняшка?
— Я бы сказал, что все стало ещё хуже, — засмеялся парень. – Она всегда стеснялась и боялась привлекать к себе внимание. А теперь стала красоткой, так что внимания только прибавилось.
Киба смеялся, а Оока нахмурилась.
— Красоткой? В самом деле?
— Сама увидишь. Только я прошу тебя, не смущай её своими выкрутасами.
Девушка пообещала, что вести себя будет как кроткая овечка. Но её насторожили слова Кибы. Он так легко говорил о Хинате, что она даже приревновала. Неужели та тихая девочка с грустными глазами и короткими черно-синими волосами, больше похожая на худенького паренька, действительно стала привлекательной девушкой? Ещё одна конкурентка за сердце Кибы?

К себе Оока вернулась полная раздумий. Вещей у нее было немного, но разобрать их все же стоило. Её поселили в гостевую комнату. Раньше она жила в другой, но та была почти рядом с комнатой Кибы, так что сейчас она прекрасно понимала, отчего её туда не поселили. Стало грустно. Она, конечно, старалась держать марку: улыбалась, дурачилась, но в глубине души ей было горько. Ведь для нее Киба так и остался любимым человеком, а вот его чувства сильно изменились. Ей даже не нужны были его слова, чтобы все понять. Киба действительно любил ту девушку, а ей оставалось только смириться с этим. Или все же стоит показать свои самые лучшие качества? Ведь они с Кибой из одного клана. Вероятность, что их любовь станет самой настоящей, гораздо выше, чем шансы с чужачкой. Девушка искренне верила в свои рассуждения, так что решила, что сдаваться ещё рано. Да и сама судьба словно бы благоволит их союзу. Ведь Ино сейчас далеко, а она здесь, рядом. И ей есть чем его удивить.
Киба, как и говорил, ушел по своим делам и вернулся только к ужину. К тому времени Цума и Оока закончили с готовкой и накрыли на стол.
— Ого! – Киба даже присел от удивления. – Что за повод? Хана выходит замуж?
Цума наморщила нос, как всегда делала, когда слышала намеки о замужестве старшей дочери. Она все ещё не забыла её последнего избранника, так что относилась к этому болезненно, но Киба на это внимания не обращал. Разве это беда — узнать, что твой парень отброс, до того, как вступишь с ним в союз? На его взгляд, это, напротив, счастье. Теперь у нее будет возможность найти кого-то более достойного. Но с матерью он этой темы не касался. У женщин свой взгляд на подобные вещи, так что ему не стоит туда соваться. Скинув кроссовки и кожаную жилетку, он прошлепал босыми ногами в ванну, потом вернулся в гостиную и уселся за стол. Оока тут же предложила ему тарелку и положила на нее самые большие кусочки мяса. Цума села во главе стола.
— Оока сидела одна целый день, — рыкнула она, едва сын открыл рот, чтобы откусить ароматный кусок, и парень поперхнулся. Оока хихикнула.
— Не страшно. Он предупредил меня, так что я нашла, чем себя развлечь.
Но женщина проигнорировала её миролюбивый тон. Её карие с вертикальными зрачками глаза смотрели сердито.
— Надеюсь, завтра ничего срочного не будет? Или мне стоит объяснить тебе, как нужно вести себя с гостями?
Киба уверил, что учить ничему не стоит. Он всё понял и будет белым и пушистым. Как Акамару.
Больше к этой теме не возвращались. Женщина быстро забыла о своем недовольстве и просто наслаждалась ужином. За столом звучал смех, и всё было уютно и по-домашнему.
— Я звонила сегодня в Коноху, — сказала девушка словно бы между делом, и Киба снова поперхнулся.
— В Коноху? Зачем?
— Узнавала, когда можно подойти на собеседование. Хочу, если получится, начать обучение вместе с тобой. Не хочется пропускать.
— Так сейчас каникулы! Неужели в школе кто-то остался?
— Я разговаривала с госпожой Шизуной. Довольно милая женщина. Она сказала, что я могу прийти в понедельник. Она директор?
Киба замотал головой:
— Нет. Шизуна завуч. Директор — госпожа Цунада. Она суровая, хоть по виду и не скажешь.
— Тебе от нее попадало? — хихикнула девушка, и Киба нервно дернулся, зыркнув на мать. Но та никак не отреагировала.
— Бывало. Но вообще она не особо интересуется делами школы. За нее всё решает Какаши-сенсей да Шизуна-сама. На собеседовании тебе тоже с ними придется общаться. Так что готовься.
— Ты о чем?
Киба засунул в рот солидный кусок и некоторое время молча жевал. Сказать по правде, ему не очень хотелось, чтобы Оока училась с ними. Он не был против нее, но Ино будет недовольна, а это может привести к серьезным неприятностям. Может, стоит припугнуть её суровыми учителями? Может, она сама откажется от своей затеи?
— Какаши суровый дядька. Всегда всё замечает. — наконец-то ответил он, стараясь не смотреть девушке в глаза. — Если он присутствует на экзаменах, то даже не стоит и пытаться списать. Всё равно заметит и выгонит. Вступительные экзамены точно он принимать будет. Уверена, что всё выучишь?
— Я не какая-то там блондинка, — фыркнула Оока, стрельнув глазками. — Хоть моя школа и не крутая, всё же я не дурочка из деревни.
— Да я на это и не намекал, — тут же пошел на попятную парень. Ещё не хватало сцепиться с ней. А то там, глядишь, и мать подключится. Тогда совсем беда будет. — Просто не понимаю, зачем менять школу. Доучилась бы там, а потом уже сюда приехала бы. В универ поступать.
— С аттестатом из провинции? Ну да, так меня тут и ждут. Нет уж. Поступлю здесь и получу нормальный диплом. Да и с тобой учиться веселей будет.
«Да уж. Ино нам такое устроит, что скучать точно не придется».
Больше к этой теме не возвращались. Намерения девушки были понятны, и отступать она явно не собиралась. Остается только положиться на судьбу.

На следующий день Оока проснулась около семи утра и, приведя себя в порядок, первым делом постучала в комнату Кибы, но там было тихо. Девушка приложилась ухом к двери, но расслышать ничего не смогла. Неужели он уже поднялся? Она перешла в гостиную и выглянула на балкон, рассчитывая увидеть его под окнами. Но вместо него наткнулась взглядом на белого пса. Акамару валялся на газоне и скучающе смотрел вперед. Очевидно, хозяин был именно там. Девушка присмотрелась. Её глаза видели остро и довольно далеко. Но всё равно раньше глаз Кибу уловил её нос. Легкий ветерок донес родной аромат, и по коже побежали мурашки. Оока широко улыбнулась и принялась махать руками. Киба наверняка тоже почуял её. Когда молодой человек вышел во двор, Оока улыбнулась ещё шире.
— Привет! Начал утро с пробежки? — спросила она и устроилась на перилах балкона, перекинув и свесив стройные ножки за борта. — Не мог меня дождаться?
Киба поднял на нее глаза. Несмотря на ранний час, девушка выглядела свежей и отдохнувшей. Два хвостика задорно развевались на ветерке, временами попадая на лицо и налепая на влажные розовые губки. На тонком заборчике она сидела уверенно и совсем не боялась упасть.
— Не думал, что ты так рано встаешь. Не вопрос. Завтра зайду за тобой. Я всегда бегаю с половины седьмого до семи.
— А что теперь?
— Сейчас я в душ.
— А потом?
— Гулять. Как ты и хотела.
— Ура!
И Киба едва успел удивиться, как девушка ловко соскользнула с перил. Наверно, только сейчас он частично смог понять реакцию Ино на его собственные прыжки с балкона. Первым его порывом было поймать её, но он не успел. Девушка грациозно приземлилась рядом с ним и игриво чмокнула его в щеку.
— Что за взгляд? Всего второй этаж, — хихикнула она, а парень нервно выдохнул.
«Да уж. Сам знаю, что второй».

Старшая школа «Коноха».

Просторные коридоры были пусты. Яркое летнее солнце без помех проникало внутрь здания сквозь большие окна, нагревая парты и стоящие поверх них перевёрнутые стулья. Лето было в самом разгаре, и ученики наслаждались отдыхом, в то же время и учителя радовались тишине и покою. Но это затишье не продлится долго. Скоро коридоры вновь наполняться учениками и звонкие голоса заполнят пока ещё пустые классы. И всё снова повториться. Снова уроки, экзамены… С новым учебным годом придут новые старшеклассники взамен ушедших. Кто-то из них поразит своим умом, кто-то творческими талантами, а кто-то займет место главного хулигана. Правда, Цунада очень надеялась, что этого не произойдет. Как директор школы, она любила всех своих учеников, и всё же от некоторых она была рада избавиться. Прошлый год принес ей много головной боли. Некоторые события не оставляли её в покое и сейчас, в разгар каникул. Только что она вышла с совета школы, где в очередной раз отписывалась от внеплановых трат и стиснув зубы слушала, как причитали по поводу ужасного происшествия с двумя учениками первого года. Разумеется, совет не забыл об Узумаки и Учихе, которые прославились на всю школу. Конечно, не каждый день ученик попадает в больницу с ничтожными шансами на выздоровление, а потом, спустя неделю, выписывается, словно ничего и не было. Бандит, что напал на ребят, до сих пор в розыске! Они с Какаши даже состряпали портрет нападавшего, которого якобы увидел кто-то из учеников. Врать приходилось буквально на ходу, но, к счастью, на их стороне был представитель закона в лице старшего брата главного потерпевшего, так что благодаря Итачи многих вопросов удалось избежать. По правде говоря, он взял на себя почти всё, что касалось этого дела, и Цунада была за это крайне признательна. Если бы не он, отписываться пришлось бы ещё сложней. Но они справятся.
— Надеюсь, в следующем году мне удастся сохранить бюджет, и в больницу никто не попадет, — вздохнула директор и перевела взгляд на идущего рядом учителя истории в поисках поддержки, но Какаши не проронил и слова, лишь кивнул ей и перевернул очередную страницу любимого романа. Он не был директором, и ему не приходилось отчитываться перед школьным советом. Единственный человек, от которого ему влетало, сейчас шел с ним рядом, и в данный момент она была практически довольна. Её главные источники проблем временно изолированы: Саске активно идет на поправку, так что на её веку ей не придется столкнуться со смертью ученика; Узумаки вернулся домой и активно постигает науку подчинения биджу, о чем перед ней отчитался лично Джирая; Канкуро Казекаге, из-за которого ей чаще всего и попадало, наконец-то окончил школу. Теперь она с чистой совестью напишет ему самую лучшую рекомендацию, чтобы он смог поступить в любой университет, который только выберет. Что угодно, лишь бы ей больше никогда не пришлось лицезреть этого неугомонного мальчишку. Остается только посочувствовать тем несчастным, которые примут его к себе. Так что жизнь была практически прекрасна. Из всех дел, отложенных на летний период, ей осталось только организовать ежегодный поход старшеклассников и закончить ремонт.
— Ты предупредил старост классов, что собрание на тему похода перенесли из-за ремонта?
— Конечно. Всё по графику, — ответил учитель, переворачивая новую страницу, — Классы 3-3 и 3-2 тоже изъявили желание прийти. Как выпускники они имеют на это право. Так что я согласовал их участие.
— Что?! — Цунада так резко остановилась, что Какаши не успел затормозить и наткнулся прямо на нее. Зеленые глаза директрисы метали искры. — Ты спятил, Какаши? — прошипела она, едва ли не скрипя зубами. Светлая бровь нервно подрагивала. — Смерти моей хочешь? Я уже поставила свечку в храме. Помолилась за аттестат старшего Казекаге. Хочешь, чтобы он снова разрушил мою школу?! Когда меня уволят, следующим директором я попрошу назначить тебя, Какаши. Серые глаза учителя истории растерянно заморгали, и он наконец-то оторвался от чтения.
— О чем это вы говорите, госпожа директор? Почему это вас должны уволить?
— Да потому что если этот невыносимый мальчишка сломает ещё хоть что-то, — прошипела она, — я вычту сумму ремонта из твоей зарплаты!!! После чего меня выгонят за превышение должностных обязанностей.
Какаши едва не выронил книгу из рук и во все глаза уставился на женщину, что продолжала сверлить его суровым взглядом. Сказать по правде, он никогда не хотел брать на себя обязательства директора. Его вполне устраивала его нынешняя должность, так что такого рода поворот его совсем не радовал. Чтение сразу перестало быть захватывающим.
— Мне кажется, что вы преувеличиваете, госпожа Цунада, — заворковал он, всеми силами стараясь умаслить разгневанную женщину. – Я вам обещаю, Канкуро будет вести себя как прилежный ученик. Он ничего не натворит.
— Да неужели?! И как ты мне это гарантируешь?
— Я готов поставить на кон свою работу, — тут же отозвался Какаши, — если он сделает хоть что-то, что причинит вам неприятности, обещаю, в тот же день уволюсь. Я предупрежу учителя, который будет их сопровождать, что…
— Ты сам будешь их сопровождать! – заявила женщина и сердито ткнула Какаши пальцем в грудь, от чего мужчина даже отступил на шаг. – Раз уж ты так ручаешься за этого поганца, сам и будешь его пасти!
— Цунада… — Какаши прошиб холодный пот, но директор была в таком гневе, что даже если бы сейчас у него случился сердечный приступ, она бы не пощадила его.
— Ты поведешь старшеклассников в поход, а если что-то случится за это время, займешь мое место в кресле директора. Ни о каком увольнении даже речи быть не может. Я не позволю тебе так легко соскочить. Так что мой тебе совет: готовься к походу тщательней!
Резко крутанувшись на каблуках, Цунада оставила растерянного мужчину одного. Она сказала свое слово. Теперь Канкуро не её проблема. Какаши с печалью посмотрел на недочитанную книгу. Теперь забот у него явно прибавиться. Может, стоит попросить помощи у кого-то из старост? Или у ученического совета?
Какаши посмотрел на улицу, в окно, в которое был виден спортивный зал и несколько окон из зала, где проходили тренировки клубов кен-до и додзе Хьюга. Может, стоит попросить помощи у кого-то из них? Они ответственные и обязательные, на них можно положиться. Учитель тяжело вздохнул и поплелся в сторону учительской. Нужно было сверить расписания и ещё раз обзвонить старост.

Тем временем на тренировочной площадке клубов.

— Сегодня наш день заниматься в этом зале! — Девушка недовольно нахмурилась, но Нейджи молча раскрыл перед ней расписание работы секций. Рейка пробежалась по графику глазами и, дойдя до сегодняшнего дня, удивленно вскинула брови. — Видимо, произошло недоразумение. — Она спешно раскрыла свою спортивную сумку и вытащила другое расписание.
— Наш день. Видишь? — Её пальчик ткнул в зачёркнутый в календаре день.
Тентен стояла рядом и поочередно переводила взгляд с одного расписания на другое. Расписание Рейки составляла она сама, а кто составлял расписание для Нейджи? Почерк не его.
— Кто сейчас составляет график в твоем додзе? — Спросила она у Нейджи, но прежде чем он ответил, забрала из его рук бумагу. — Почерк Мамору. Я не ошиблась?
Светло-сиреневые глаза обратились прямо на нее. Нейджи не стал отвечать. Девушка и сама все правильно поняла.
— Он ошибочно закрасил не тот день. Смотри, — она указала пальцем на расчерченную табличку. — Вы всегда занимались здесь по четным дням, а сегодня 13. Как ты мог не заметить? Ты всегда был таким внимательным. — Усмехнулась она, искренне дивясь его не наблюдательности, но на лице Нейджи не дрогнул ни мускул: — Раньше у меня была ты. — Только и ответил он и прошел мимо опешившей Тентен. «Как током ударило! Что это было?» Она резко обернулась ему вслед, но ответить ничего не успела. — До соревнований осталось совсем немного, — заметила Рейка и словно невзначай встала перед парнем, преградив дорогу. — Зал большой. Мы можем заниматься вместе. — Наши секции не соперники друг другу, — заметил он, соглашаясь, и девушка кивнула. — И мы бы не отказались от нескольких советов со стороны. Что скажешь? Нейджи не привык делить с кем-то зал, но в словах девушки был смысл. Да и её команда поможет его ребятам держать себя в тонусе. Хотя бы ради того, чтобы покрасоваться перед ними, многие покажут себя исключительно с лучшей стороны. Так что в целом вариант был неплох, и он, не думая, согласился. Все уже собрались, глупо было терять день. До соревнований и так осталось мало времени. Нужно пользоваться моментом. Нейджи жестом велел всем своим ученикам идти переодеваться, а вот девушки клуба кендо были уже готовы, так что они начали тренировку первыми. Тентен собрала свои косички в пучки и закрепила на руках щитки. — Амино, Тентен — на поле! Скомандовала капитан, и девушки приготовились. Встав напротив друг друга, они поклонились в знак уважения и встали в стойку. Тентен атаковала первой. Амино парировала. По залу пронеслись глухие удары синаев, и Нейджи, сидевший на трибуне среди своих учеников, сразу вспомнил свой собственный бой с Тентен. Они бились лишь один раз. И для их дружбы это плохо закончилось. Теперь они просто одноклассники. Тентен так старательно избегает его, что отдалилась даже от Хинаты, хотя раньше они проводили довольно много времени вместе. Неужели их дружба с сестрой была только чтобы быть ближе к нему? Или, напротив, из-за него она сейчас жертвует своей дружбой, лишь бы лишний раз не встречаться с ним? Какой бы ответ ни был верным, они оба говорят лишь о том, что Тентен все это время видела в нем не просто одноклассника. Но использовать Хинату ради своей выгоды она бы не стала. Тентен слишком честна для подобной низости, а значит, сейчас она жертвует своей дружбой с Хинатой из-за его черствости и неспособности полюбить. Он поневоле стал яблоком раздора. Оттолкнул от себя замечательного друга, да ещё и помешал дружбе сестры. Но разве он хотел этого? Разве когда-то вообще задумывался о подобном? Конечно нет. Все эти чувства и нежности… Как же он далек от них.

Тентен провела несколько серий прекрасно рассчитанных ударов, и когда оппонентка была обезоружена, довольно улыбнулась. В её карих глазах зажглись веселые искорки, и Нейджи замер.

«Никогда раньше не замечал, как она красиво улыбается», — подумал он, видя её открытую улыбку. Прямая осанка, гордо откинутые назад плечи. Тентен изменилась, теперь он видел это. А может, это ОН только что заметил перемену? Как часто он обращал на нее внимание раньше? Его глаза уже более тщательно всмотрелись в девушку, а к ней на ковер уже выходила следующая участница. Капитан решила устроить бои на выживание. Проигравший уходит, победитель бьется, пока не проиграет.
Тентен так и не проиграла.
— Ты молодец, Тенк! — крикнула капитан с трибуны и ловко скрутила свои длинные волосы в тугой хвост. — Значит, осталась только я. Потренируемся?
Тентен улыбнулась. На её лице серебрился пот, а волосы налипли на лицо. Руки уже начали побаливать от длительного контакта с оружием, но она была рада возможности сразиться с капитаном. После её прихода в клуб кен-до они с Рейкой провели лишь пару показательных боев, но ни разу не бились по-настоящему. Так что она была счастлива. Ведь у нее появилась возможность наконец-то сравнить их умения.
— Жду тебя на ковре, капитан! — хохотнула она, но Рейка, не дойдя до нее, остановилась. Светлоглазый Хьюга преградил ей дорогу, вытянув руку и не позволив выйти за пределы трибуны.
— Позвольте мне сразиться с ней. — вдруг сказал он, и все замерли, после чего по залу прошли тихие шепотки.
Рейка перевела взгляд на молодого человека. Нейджи был выше её, а его волосы в идеальном порядке покоились позади широких плеч.
— Ты умеешь биться на синаях, капитан? — спросила она с легким прищуром.
— Нейджи-сама умеет всё, — ответил за него какой-то парень, и все разом кивнули на это. Тентен сглотнула. Нейджи стоял к ней лицом, и за всё это время смотрел лишь на нее. Казалось, что он вовсе и не просил, а просто констатировал факт.
«Пусть Рейка ему запретит!»
Взмолилась девушка. Ей совсем не хотелось повторения их последнего поединка. Тогда она плохо проявила себя, хотя оба знали, что Нейджи победил не совсем честно.
— Что ж, — уступила капитан, — буду рада увидеть тебя в действии, Хьюга.
Нейджи кивнул и молча шагнул в сторону Тенк. Девушка рефлекторно сделала шаг назад. Ладони неожиданно стали влажными.
— Бьемся до потери меча. — сказала она и смутилась того, что голос прозвучал хрипло. Нейджи молча взял деревянный меч и встал в стойку.
— Ты не надел защиту. — заметила Рейка.
— Мне не нужно. Я смогу защитить себя сам.
— Но защитная амуниция обязательна, — резко возразила капитан и нахмурилась. — Она не только защищает, но и дает дополнительную нагрузку. Отказываясь от доспеха, ты облегчаешь свой бой.
Нейджи, услышав это, обернулся к девушке. Он отказался от брони вовсе не по этой причине, но теперь понял, что повел себя неверно. Рейка была права. Не ему менять правила, но как только он собрался облачиться в броню, Тентен сама скинула с себя нагрудный щиток.
— Нейджи не из нашего клуба, — сказала она громко и смело встретила удивленный взгляд парня. — Думаю, мы можем биться, немного нарушив правила. — Её нагрудник упал у самых ног, и одна из девочек быстро убрала его, чтобы не мешался.
Рейка промолчала. Она плохо знала Нейджи Хьюга, но зато прекрасно изучила свою новую подругу. Тентен хотела этого боя вовсе не ради клуба или соревнований. Этот бой будет совсем иной ступенью, и её ученицам будет на что посмотреть.
Два клинка смотрели друг на друга. Нейджи и Тентен приготовились к поединку.

«Не могу заблокировать! Она видит каждое мое движение. Она всегда была такой быстрой?»
Синай задрожал в руке, когда Нейджи отбил очередную атаку, и ему пришлось отступить назад, разорвав дистанцию. Тентен шагнула за ним, но потом вновь отступила.
«Подстраховывает себя за счет дистанции. Она устала».
Светло-сиреневые глаза внимательней присмотрелись к девушке, стоявшей напротив.
Челочка темно-каштановых волос спадала на одну сторону. Пучки растрепались, а косы высвободились и лежали по обеим сторонам на плечах. Тентен билась как тигрица. И это при условии, что она провела перед этим шесть боев! Её выдержка поражала.
Нейджи опустил взгляд ниже, на её ноги. Судя по развороту, она планировала наступление с боку. Он обхватил ручку меча второй рукой, и его взгляд стал серьезней. Тентен прекрасно владела мечом, а вот ему не хватало навыка, но зато он умел замечать. И как только девушка начала наступление, он уже был готов. Их мечи снова скрестились. Три сильных удара сверху и снизу, которые он успешно блокировал. Тентен отпрыгнула в сторону, а когда Нейджи повернул корпус следом за ней, нанесла колющий удар в бок. Нейджи успел защититься, но вот синай не удержал. Ловкое движение, и деревянное лезвие воткнулось ему в плечо.
— Потеря оружия! — огласила Рейка, явно довольная итогом поединка, и даже похлопала. – Тентен победила.
Нейджи перевел взгляд на синай, а потом посмотрел на Тентен.
— Ты была великолепна. – искренне сказал он ей, и Тентен пораженно застыла. Он никогда раньше не хвалил её.
— Отличное выступление! Вы были великолепны. Если когда-нибудь устанешь обучать, Нейджи, милости прошу в наш клуб. – С чувством выпалила Рейка, и одна из девушек захихикала.
— Капитан, у нас женский клуб. Нейджи-кун не сможет вступить к нам.
— И то верно. – Опомнилась девушка, но улыбки не скрыла. — Совсем забыла. Ничего. Ради такого бойца я готова переписать наш устав. – выдала она на полном серьезе. Нейджи на это растеряно обернулся, а Тентен улыбнулась.
Её капитан была поражена навыками человека, который никогда не обучался искусству кен-до. Её желание заполучить его в команду вполне естественно. Но это лишь потому, что она не видела, как он бьется без оружия. Вот это действительно великолепно! После такого она бы уже не стала даже и думать, что он может оставить свое искусство ради тренировок с деревяшками.
К ним подбежали девушки из клуба и несколько учеников Нейджи, и все как один рассыпались в комплиментах, а Тентен отчего-то почувствовала себя лишней. Подняв оружие Нейджи, она уложила оба синая на подставку и, не произнеся ни слова, направилась в сторону раздевалки. Сегодня ей уже не поднять рук. От напряжения немели пальцы. Она нехотя потрепала челку, возвращая ей воздушности, и, развязав тесемки доги, позволила воздуху освежить разгоряченное тело. Сейчас ей очень не помешал бы душ, а потом долгий сон.
Нейджи перекинулся несколькими словами с девушками из клуба кен-до, а потом обернулся, успев увидеть, как Тентен заворачивает за угол. Она скинула с плеч воротник тренировочной куртки и размяла мышцы шеи, поведя плечиками. Перед Нейджи невольно ожил образ этой же самой девушки, стоявшей к нему спиной, и красные вишенки на левой стороне трусиков.

Дом семьи Учиха.

Сакура сидела на берегу небольшого прудика и, стиснув зубы, пыталась удержать в руках шар с водой при помощи чакры. После того дня, как Итачи показал ей, как можно повышать способности контроля, Сакура приходила сюда ежедневно и тренировалась до полного истощения. За последнюю неделю у нее были значительные сдвиги в этом направлении, так что сегодня она собиралась показать свои результаты учителю. Окутанные зеленым свечением руки довольно умело держали форму шара, и Сакура дошла до того, что могла удержать почти целую ладонь воды. Был только один недостаток: она быстро теряла контроль, стоило ей хоть немного отвлечься, как вода тут же выскальзывала, а шар лопался. Так получилось и в этот раз. Она только лишь подумала о чем-то постороннем, как зеленое свечение тут же погасло, и вода с плеском рухнула в пруд. Сакура вздрогнула от неожиданности и разочарованно плюхнулась на землю.
— Что же со мной не так? Почему я не могу держать шар целым? Может, использую недостаточно чакры?
Она снова зачерпнула воды и усилила приток силы. Руки засияли и заискрились. Вода словно сама собой начала собираться в шар. Контуры сферы стали гораздо четче, но стоило ей завершить свою технику, как шар буквально взорвался в её руках, и девушка с визгом повалилась на спину. Такого она точно не ожидала. Чакра ещё никогда не вела себя подобным образом. Но с другой стороны, она никогда раньше и не увеличивала её концентрацию до такого объема. Возможно, в этом и была причина.
— Что же я делаю не так?! Почему у меня не выходит?
Стало невыносимо обидно. Ведь она так старается! Ни дня не проводит без тренировок, почему же все так происходит?
Что она упускает?
Поднявшись на ноги, она отряхнулась и ополоснула руки. Время было уже довольно позднее. Не ночь, конечно, но она чувствовала сильную усталость. Да и тело все ещё ныло после последнего тренировочного боя. Очень хотелось лечь куда-нибудь и немного подремать. Так что смысла в дальнейших тренировках она больше не видела. Её запасы чакры были почти пусты. Теперь она могла это чувствовать, так что никакого дельного результата у нее все равно сейчас не выйдет. Лучше будет действительно пойти в комнату и лечь пораньше спать. Чувствуя легкое головокружение, Сакура не спеша направилась к дому. Поместье Учих было довольно большое, так что ей ещё минут десять идти. Будет время подумать по дороге. А подумать действительно было о чем. Она жила в этом доме уже шесть недель. За это время она мало что видела, кроме бесконечных тренировок, результаты которых были довольно скромны. Итачи приободрял её, но от этого становилось только хуже. Она видела, как он старается помочь ей, но у нее все равно не выходило порадовать его, и за это она чувствовала себя виноватой. Наверно, нужно было бы все это бросить и вернуться домой. Родители будут рады, а Итачи больше не придется заниматься такой бесталанной девушкой, как она. Этот вариант казался самым верным, и все же… Почему она все ещё этого не сделала? Ведь все казалось таким очевидным. А ответ весьма прост: она не могла признать свое поражение. Когда она решила учиться, ею руководило лишь одно желание – стать полезной и перестать быть обузой. Она представляла себя способной куноичи, готовой защитить себя, а если придется, то воспользоваться печатью Наруто и огородить дорогих людей от возможных трагедий. Это было её мечтой. Но потом цель изменилась. Она не расхотела быть полезной, но теперь она поняла, что больше всего хочет стать сильной не для того, чтобы стать самостоятельной и не надеяться на помощь со стороны, она хотела доказать упрямому Саске, что он ошибается на её счет. Что она не никчемная, а вполне способная девушка. Как же ей хочется увидеть восхищение в его черных глазах! Только вот время идет, а восхищения так и нет. В его бездонных глазах она видела злость, недовольство, видела страсть, ревность — все эти чувства пугали её практически в равной мере, но самым страшным для нее было разочарование. Последний раз он так смотрел на нее, когда она снова проиграла ему. От этого воспоминания её плечики поникли, и, стараясь больше не думать о Саске, она побрела к себе в комнату. Сейчас она ополоснется и ляжет под одеяло. Истощение чакры девушка чувствовала буквально каждой клеточкой своего тела. И это ей ещё повезло, что последние дни Итачи слишком занят, чтобы обучать её. Сейчас она предоставлена сама себе и может сама выбирать тот темп нагрузок, какой считает для себя подъемным. Иначе она просто упала бы без сил, окончательно опозорившись перед своим учителем. Сакура брела мимо тренировочной площадки почти не глядя по сторонам, так что даже и не увидела, как Саске оказался рядом. Молодой человек шел позади нее в трех шагах и ступал совершенно бесшумно, ничем не выдавая своего присутствия. Все это время, пока девушка тренировалась у воды, он стоял неподалеку и наблюдал. Он все ждал, когда же она сдастся. Когда сломится под своей непомерной ношей? Тренировки давались ей тяжело. Итачи гонял её почти как когда-то его самого, лишь немного ослабив напор. Сакуре было не по силам подобное, но она молчала. Молчала и послушно выполняла все его команды. Большей упрямицы он ещё никогда не видел, и от этого хотелось буквально скрутить её, силой оттащить в кровать и, замотав одеялом, заставить спать. Не выпускать из пастели, пока не заживут все её синяки, которые она так старательно прятала. Признаться, он бы и не догадался, что все настолько серьезно, если бы сам однажды не увидел их.

Неделю назад.

После очередного провального спарринга Сакура пришла на кухню, чтобы приготовить что-нибудь на скорую руку и перекусить. Она проснулась в пять и почти сразу приступила к тренировкам. О завтраке она даже и подумать не успела, так что теперь была очень голодна. В доме Учих она уже освоилась, так что вполне свободно чувствовала себя в любом месте просторного дома. За исключением общего коридора, который вел к спальням. Это было единственное место в доме, в котором у нее не было возможности скрыться, если придется столкнуться с Саске. Очень по-детски. Она это понимала, но поделать с собой ничего не могла. Пока она не добьется успехов в тренировках, ей не удастся смело смотреть в его глаза. Правда, Саске не особо и настаивал на компании. Порой ей казалось, что не только она избегает встреч с ним, но и сам Саске не торопится с ней увидеться. Когда её посещала эта мысль, ей становилось страшно. Вот если бы она только могла с кем-то поговорить об этом! А ведь Ино предупреждала её. Говорила, что Саске, с которым они учатся, и Саске, с которым она собирается жить, — это совсем не одно и то же. А ещё она предупредила, что если не отступить, то их совместное жительство закончится либо ненавистью, либо постелью. Тогда она, помниться, ничуть не поверила подруге, но теперь начинала сомневаться. «Вот если бы я только могла стать сильней! – думала девушка, с досады закусывая губы. – Саске бы стал уважать меня. Перестал бы видеть во мне лишь вещь, которую можно затащить в кровать. И презирать за слабость не стал бы. Он увидел бы во мне личность и, возможно, сумел бы полюбить. Как же мне этого хочется!».
Девушка взялась за нож и разложила на доске овощи, собираясь их нашинковать, но в последний момент отвела руку в сторону и насторожилась. Она не слышала шагов, но сердце почему-то замерло.
— Решила побаловать нас домашней готовкой? – услышала она за спиной чуть хрипловатый голос Саске и в одно мгновение вся напряглась. Сердце словно бы биться перестало, дыхание перехватило. Вместо ответа она стала вспоминать, во что одета и не забыла ли причесаться после тренировки. Можно ли ей оборачиваться или лучше сбежать, пока он не подошел ближе. Потом будет поздно. От Саске не убежать. Она уже не раз в этом убедилась на своем горьком опыте. Сейчас объект её страсти больше не чувствует неудобств из-за ранения. Рана больше не беспокоит его. Ну или беспокоит не настолько сильно, чтобы кто-то об этом догадался. Интересно, насколько большим останется шрам? Она видела его лишь однажды, когда зашивала рану после драки с Наруто, а потом всё, Саске перестал допускать её к себе. Он больше не видел в ней помощницу, видел лишь досадное неудобство. Женщину, не готовую подчинятся. Зачем говорит с ней сейчас? Его голос… От него всегда словно холодок по телу бежит, оголяя каждый нерв. Неужели этот трепет никогда не пройдет?
— Решила прикинуться табуреткой? — фыркнул парень, когда понял, что девушка практически не дышит, не говоря уж о способности говорить. – Живешь в моем доме, но при этом так старательно прячешься, что я порой забываю, что ты здесь есть.
Он двинулся в её сторону. Она поняла это по шагам. Саске, как и Итачи, ходил бесшумно, когда хотел. Сейчас же, видимо, он хотел побыть обычным человеком. Возможно, чтобы уменьшить её испуг. Хотя с чего вдруг? Едва ли ему есть дело до её чувств.
Шаги парня были стремительны, хотя вроде бы и неспешны, так что, хоть она и слышала его поступь, рядом он оказался быстрей, чем она рассчитывала. Его твердое плечо коснулось её плеча, и она нервно отстранилась, когда Саске пихнул её немного в сторону и, бережно забрав из онемевших пальцев нож, начал нарезать овощи сам.
— Давай положим побольше помидоров, — предложил он, не оборачиваясь и не глядя на нее. Сакура растерянно обернулась. Длинная челка скрывала его лицо, но по интонации казалось, словно бы он улыбался.
«Старается быть дружелюбным? Или хочет усыпить бдительность?»
На ватных ногах она придвинулась к раковине и включила воду. На дне уже лежали помидоры, редис и зеленый лук. На столе в пароварке готовился рис.
— Что будет на обед? – снова заговорил он. Нож ритмично стучал по доске.
«Нужно что-то ответить. Веду себя как ненормальная!»
— Хочу приготовить устриц, — с трудом уняв сердцебиение, ответила Сакура и нервно облизала пересохшие губы. Говорить с Саске было страшно. Он был слишком непредсказуем. Мог улыбаться, а потом в одно мгновение сковать своей стальной хваткой. И при этом ты сама едва успевала что-либо понять. Чтобы быть хоть немного готовой, нужно было понимать его настроение. Сейчас он казался спокойным. За последние дни она ничем не разозлила его, так что вроде как ему не на что злиться. А раз нет причины злиться, то скорей всего он снова попытается смутить её. Нужно быть готовой и не поддаваться на его провокации. Ничего плохого он ей не сделает. Он обещал ей, и она верила. – Не была уверена, понравится ли вам, но я пару раз так уже готовила. Было… вполне съедобно.
Саске вдруг усмехнулся и снова оказался рядом. На этот раз бежать было некуда. Раковина располагалась в самом углу кухни, так что Сакура просто притихла. Парень ополоснул руки от зелени и, собрав со дна раковины помидоры, переместил их на доску.
— Не уверен, что устрицы едят с помидорами, — продолжил он спокойным ровным голосом и так же мастерски, как до этого зелень, разрезал крупные красные овощи. Ножи в доме всегда были острые, так что готовить ими было сплошное удовольствие. Сакура украдкой следила за его руками. Они были изящные, словно у девушки, но при этом обладали внушительной силой. Рукава рубашки были закатаны, и местами на руках проглядывали контуры мышц. Ногти на руках обоих братьев всегда были ухожены и аккуратно пострижены. Если бы она не жила с ними под одной крышей, то решила бы, что они оба не вылезают из салонов красоты, но братья подобным не увлекались. Неужели все это исключительно от природы?
— Сакура.
Вкрадчивый голос заставил девушку испуганно подпрыгнуть. Она так засмотрелась на его руки, что даже не услышала, что он к ней обратился. Спешно отвернувшись, она принялась намывать редис. Саске сбоку снова усмехнулся.
В отличие от девушки, он не боялся смотреть на нее, так что без помех замечал все её боязливые взгляды и неуверенные движения. Кончик языка то и дело скользил по губам, выдавая её волнение.
— Я так понимаю, отвечать ты не будешь?
— Что?
Тут уж Сакура поняла, что проигнорировала его обращение, поведя себя абсолютно неприемлемо, и потому спешно обернулась к нему. Впервые за все время, что они вроде как вместе готовили, их глаза встретились. Щечки девушки смущенно розовели, а растрёпанные волосы, выбившиеся из прически, лежали по обеим сторонам лица, спадая на грудь. Зеленые глаза то и дело норовили улизнуть, разорвав столь недолгий зрительный контакт, но каждый раз возвращались обратно.
Черные брови насмешливо вздернулись, смутив девушку ещё больше, и тут уж она окончательно юркнула взглядом на столешницу. Со стыда хотелось сквозь землю провалиться. Саске понимал, что это из-за него она так напряжена, и почувствовал укол вины. Они давно не говорили с Сакурой, а уж когда он последний раз прикасался к ней, так уже и вообще не вспомнить. Меньше всего сейчас ему хотелось, чтобы она сбежала. А значит, ему нужно сдерживать себя. Усмирить иронию и уменьшить колкости. Нужно дать ей возможность расслабиться, иначе все снова закончится её слезами. Для разнообразия было бы неплохо свести их встречи не только к пошлостям и вспышкам гнева, но и разнообразить общение дружескими шутками. Ведь не так давно они втроем сидели в гостиной и непринужденно разговаривали. Сакура чувствовала себя в безопасности рядом с ним и не боялась ему улыбаться. Неужели этого больше никогда не будет? Нет. Определенно, это не то, чего он хочет. Но вот чего он на самом деле хочет, это большой вопрос, на который он сам себе ответить не в силах. И как же быть? Как вести себя с ней? Позволить делать то, чего хочет? Дать свободу?
Черные глаза внимательней присмотрелись к стоящей рядом девушке, и стало ясно, что это уже совсем не та староста, с которой он учился в одном классе не один год. Сакура изменилась, и не только внешне. Раньше она смотрела на него всегда с обожанием. Она не замечала его недостатков. Скорей всего, она даже и не думала, что они у него есть. Наверно, по этой причине он никогда и не воспринимал её всерьез. Таких поклонниц у него было полно. Близорукие красавицы, замечающие лишь внешнюю оболочку, доступную к просмотру каждому. Они даже не ревновали его друг к другу, потому что, по сути, ни одна из них никогда и не любила его. И он отвечал им тем же. Как же получилось так, что Сакура стала другой? Она больше не питает лживых надежд и не строит хрустальных замков, где они будут жить вместе в полной любви и согласии. Теперь она знает практически все его стороны. Она видела его ярость, видела злобу и видела слабость. Она была рядом в самые нужные моменты, и несмотря на все, что узнала о нем, все еще остается с ним и искренне надеется, что он способен полюбить её. Наивность, но… именно это и притягивает его. Её наивность. Её любовь, которую уже нельзя назвать слепой.
— Как твои тренировки? – спросил он, намеренно меняя тему на более, в данный момент, нейтральную. Но девушка снова напряглась. – Я так понимаю, похвастаться нечем.
— Неправда. Я уже умею гораздо больше.
Вдруг резко бросила она, отринув свое смущение, и Саске удивленно обернулся к ней.
— Какой пыл. И с чего вдруг такая уверенность?
Сакура уже было собралась ответить, что сам Итачи ей так сказал, но в последний момент передумала. Каждый раз, как она заговаривала о его брате, настроение Саске резко менялось. Она ещё в первый раз поняла, что Саске коробит то, как она говорит о его брате. В каком словосочетании произносит его имя. Сказать по правде, она и сама не всегда понимала, как должна его называть. Сперва она звала его Итачи-сан, но Итачи сказал, что это не подходит, и попросил называть его просто по имени. Ей было сложно с этим смириться. Она не могла называть его просто по имени, хотя и честно пыталась это усвоить. Однажды в разговоре с Саске она позволила себе назвать своего учителя просто по имени, и эффект был неожиданным. Саске так разозлился на нее, что она зареклась в дальнейшем повторять подобную вольность. Потом она поняла, что словосочетание Итачи-сан Саске тоже не по душе. Так же как и Итачи-семпай. Ей даже показалось, что вообще любое упоминание его брата из её уст воспринимается враждебно, так что в дальнейшем она старалась избегать разговоров о нем и не называть его имени вовсе.
Сегодня стоит поступить так же. Так что девушка лишь стиснула зубы и отвернулась. Брови хмурились.
«Снова всё испортил. О чем с ней говорить, чтобы всё снова не переросло в скандал?»
Саске посмотрел на девушку. Проследил движения её рук, скользнул взглядом по изящной шее. Волосы Сакуры отрасли довольно сильно, и теперь она почти всегда носила их завязанными в высокий хвост, так что шейка была заманчиво открыта. Может, ничего не говорить, а просто поцеловать её? Сейчас она не слишком сердита, так что вырываться будет не сильно. А может, и совсем не будет. Ведь он будет делать всё бережно. Аккуратно.
Погруженная в себя девушка заметила перемещения парня слишком поздно и сделать уже ничего не успела. Саске оказался сзади. Его руки властно обхватили её запястья и придавили к краю раковины. Его грудь плотно прижалась к спине девушки. Горячее дыхание обжигало шею.
— С того дня как ты переехала, — шепнул он на ушко. – Мы почти всегда ссоримся. Не знаешь, почему так получается?
Сакура едва нашла в себе силы, чтобы разомкнуть губы. Сердце колотилось, словно она бежала, а мысли были в такой безумной агонии, что она едва поняла смысл его слов. Потребовалось время, чтобы прийти в себя. И пока она настраивала себя на разговор, Саске неспеша целовал её шею, оставляя ожоги после каждого касания.
— Перестань, — едва ли не взмолилась она. – Я… не могу говорить… пока ты…
— Пока я что?
— Пока делаешь так…
Она тяжело сглотнула. Во рту пересохло. Саске не спешил останавливаться. Он наслаждался процессом и ощущениями, которые получал от близости её тела. Сакура была теплая и нежная. Она волновалась. Он видел это по пульсу на шее, который практически зашкаливал. Одна из его рук переместилась к ней на спину и настойчиво поднырнула под футболку. Сакура, почувствовав его касание, дернулась, но отстраняться было некуда.
— Видимо, это единственное, чем мы можем заниматься без скандала, — снова шепнул он и в очередной раз поцеловал. Теперь уже его губы касались плеча там, где кожа не была прикрыта тканью футболки. Правда, этого было мало. – Мне кажется, на тебе слишком много одежды.
«ЧТО?! Нет!!!»
Сообразив, что одна рука теперь уже свободна, Сакура схватилась за ворот кофты, стараясь прикрыть плечо. Саске резко отдернулся от её шеи и недовольно фыркнул, когда его лишили доступа к телу. Он ловко перехватил её за плечи и развернул к себе лицом, снова прижав к раковине. Девушка пискнула. Края больно врезались в тело.
— Разве тебе не нравится? – спросил он, пытаясь заглянуть в её глаза, но девушка боязливо зажмурилась.
— Перестань! – взмолилась она и даже уперлась руками в его грудь, отодвигая от себя хоть на немного. Саске растерялся и даже как-то обиженно посмотрел на нее. Она так упирается, словно он маньяк. Ведь это просто поцелуй. Легкие прикосновения. Разве она не знает, что он не способен обидеть её? Разве забыла, сколько раз он останавливал сам себя?
— Почему ты так противишься? – спросил он с искренним желанием услышать ответ. – Я не делаю ничего плохого. Тебе же нравится, когда я целую тебя.
— Сейчас ты не целуешь, а пристаешь ко мне! – вдруг крикнула она, и Саске ошарашено отшатнулся. Как только Сакура поняла, что он отодвинулся, первое, что она сделала, это запахнула на себе кофту, и тут Саске кое-что насторожило. Он снова двинулся к ней, намереваясь проверить свои наблюдения, но девушка резко вскинула руку, останавливая его.
— НЕТ! Прошу… Ты не должен.
В зеленых глазах появились первые признаки слез, и он сдался. Их он никогда не мог вынести, так что послушно отошел от нее, и Сакура, едва расстояние стало для нее безопасным, в спешке убежала. Парень растерянно проводил её взглядом. Что-то было не так в её побеге. Он и раньше позволял себе вольности. И куда более откровенные. Так почему сейчас она готова была разрыдаться? Застеснялась, когда он попытался подлезть к ней под одежду? Почему? Ну, не в смысле того, что для нее это нормально, но раньше она так не поступала. Она всегда стеснялась, но здесь было что-то другое. Она словно прятала от него что-то, что он не должен был увидеть. Что есть на её теле такого, что она боится ему показать?
Сакура пулей влетела в свою комнату и сразу же захлопнула дверь, скрываясь от возможного преследования. Хотя, по правде сказать, она не думала, что Саске бросится за ней следом. Он выглядел растерянным, когда она убегала. Кроме того, он никогда не опускался до маниакальной слежки. Даже в своих приставаниях он придерживался некоего этикета. Саске был испорчен множественными романами, Сакура это понимала, но никогда не поверит, что он способен овладеть девушкой против её воли. Этот поступок его недостоин. В этом девушка была уверена. Так что теперь она в безопасности. Правда, едва ли эта ситуация улучшит их отношения. Но тут уж ничего не поделать. Саске не должен видеть её такой.
Сакура почувствовала себя усталой, и почему-то захотелось плакать. Она была одна, наедине со своими волнениями и чувствами. Рядом нет ни Наруто, ни Ино… совсем одна. А ей так нужна помощь. Нужен совет. Она сейчас бы всё отдала за одну только нотацию от подруги, которая почти всегда бывает права. Удивительно, но Ино словно чувствует эмоции других людей. Она всегда знает, как правильно повести себя и что нужно сделать, чтобы получить нужный результат. Вот бы и ей такой талант. Хотя бы на пару дней.
«Мне нужен душ. А лучше ванна. Чтобы привести мысли в порядок и понять, как быть дальше. Мне кажется, ещё немного, и я просто сбегу отсюда. Домой. Начинаю верить, что мой приезд сюда был ошибкой».

Вытащив из шкафа халат и полотенце, она скинула спортивную кофту, а потом болезненно поморщилась, стягивая с себя футболку. В огромном зеркале отразилась ее синяя от множества ударов спина. Сакура с тоской обернулась через плечо, глядя на свое отражение:
— Черт… Что ж я за неумеха такая, — ее голос дрожал от обиды и жалости к самой себе.
С того дня, как она упросила своего сенсея заняться ее тренировками всерьез, без подобных отражений не обходилось ни одно показательное занятие. К счастью, они были раз в неделю, и к очередному ее позору она приходила уже почти восстановившаяся. Но потом синяки возвращались вновь. Скрывая следы, она почти всегда была вынуждена ходить в кофтах. Даже когда было очень жарко.
«Саске был прав, — подумала она, разглядывая бордово-фиолетовые отметины. — Я никогда не научусь. Это все не для меня. Итачи-сенсей только зря тратит на меня свое время».
Она с досады закусила нижнюю губу и накинула на плечи халат, закрывая свой позор. Немного горячей ванны с травами, ускоряющими заживление, и ей станет легче. Хорошо, что ванна была недалеко, а Саске остался внизу. Ему не стоит видеть всего этого.
Сняв остатки спортивной одежды и разложив их на стуле, она уже собралась покинуть комнату, как вдруг распахнулась дверь, и в нее буквально влетел Саске. Девушка даже подскочила на месте от неожиданности. Такое наглое нарушение ее личного пространства обескуражило ее, но с губ и звука не успело слететь, как парень уже оказался рядом.
— Ты совсем ненормальная?! – буквально прорычал он, и по спине Сакуры побежал холодок. Руки судорожно вцепились в ворот халата.
— Ты не должен сюда заходить! – попыталась возмутиться Сакура, но Саске не слушал её. Подскочив к ней, он рывком выхватил из её рук полотенце и швырнул на кровать, после чего так же резко крутанул саму девушку и силой рванул со спины халат. Раздался треск ткани, а потом визг самой девушки. Но ему до этого дела не было. Пусть кричит. Сейчас его волнует лишь её изувеченное тело, которое он успел увидеть в отражении, скрываясь за полураскрытой дверью. Его подозрения были почти верны. Он догадался, что сбежала она вовсе не из-за его поведения. Она пыталась что-то скрыть от него. Только вот он и подумать не мог, что это будут следы побоев. Его самой страшной мыслью было, что на теле девушка скрывает следы страсти, оставленные его братом. Возможно, царапины или засосы. Бредовая мысль, но ведь однажды подобное уже было. Вдруг и в этот раз он оказался бы обманутым? Прошлые уроки он никогда не забудет, и если бы это повторилось, они оба сильно бы за это поплатились. Это он мог вполне осознано пообещать, но то, что он увидел сейчас, буквально выбило из-под него почву.
Его черные глаза опасно полыхнули алым, когда он увидел результаты тренировок этой глупой девчонки. Вся её спина была одним сплошным синим пятном. Сакура не умела отражать удары и всегда подставляла спину. Вот и результат. Сердце болезненно сжалось, когда он бережно коснулся одного из синяков и Сакура вздрогнула. Только было не понятно, это из-за боли или из-за неожиданного прикосновения. Его пальцы бережно погладили нежную кожу. Девушка под его касаниями удивительно притихла. Не пыталась увернуться или накрыться. Он уже даже и не держал её. Лишь бережно поглаживал, а Сакура покорно стояла к нему спиной и, опустив голову, ждала его дальнейших действий. Она испугалась, когда он ворвался к ней в комнату, потом ещё сильней испугалась, когда он так грубо оголил её, ведь под халатом на ней не было одежды. А теперь вот страх неожиданно пропал. Это было странно, но после того, как теплые руки парня легли к ней на спину, ей стало неожиданно тепло. Она почувствовала себя защищенной. Смешно? Чувствовать себя в безопасности, находясь полураздетой в комнате с парнем, который, ко всему прочему, ещё и так бесстыдно позволяет себе касаться её. Полный бред. И все же чувствовала она именно это. Загадкой были лишь чувства Саске. Что он испытывал в этот момент? Разочарование? Брезгливость? Почему стоит молча и так бережно гладит её, словно бы жалеет? Последнее время слова Саске только жалили её, так что она была готова к очередной порции яда на тему своей беспомощности, но Саске так ничего ей и не сказал. Он просто ушел и вернулся лишь через час, когда она уже приняла ванну и вернулась в комнату. Саске пришел к ней все так же молча. Сел на кровать, усадил её рядом. Единственное, что она услышала от него, это:
— Сними халат.
Она подчинилась. На тот момент в её голове даже и мысли не было, чтобы ослушаться. Слишком уж тихим был его голос. И слишком властным. Она сидела к нему спиной, с отведенными в сторону мокрыми волосами, и молча вслушивалась в его дыхание. Саске бережно, словно боясь причинить ей боль, мазал спину какой-то мазью. Комната наполнилась ароматом мяты, которая расслабляла и успокаивала боль. Потом он так же молча вернул на её спину халат и ушел, тихо притворив за собой дверь. Сакура побоялась нарушить тишину и не решилась даже посмотреть ему вслед. После его ухода она забралась под одеяло и просто уснула. Она не знала, что после этого, вечером, Саске встретил Итачи в саду. С горящим алым взглядом, а в его левой руке искрилась катана.
— Неужели готов?
Спросил старший брат, неспешно сняв с плеч пиджак и небрежно бросив его в траву.
— До первой крови. – бросил Саске с раздражением.
— Что ставишь?
— Больше никаких уроков. Ставки не будет, потому что я не намерен проигрывать.
— Ты не можешь решать за нее. – легкая улыбка лишь легонько изогнула контуры тонких губ. Он чувствовал исходящую от Саске силу, и ему это нравилось. Невозмутимое лицо старшего Учихи могло любого сбить с толку. Могло казаться, что он не воспринимает опасно мерцающее оружие всерьез, но Саске знал, что Итачи более чем собран. Самый опасный противник всегда тот, кто много наблюдает. Такого невозможно застать врасплох. Невозможно подкрасться. Истинный охотник, всегда готовый к атаке, и Итачи самый опасный из себе подобных. Сейчас он был безоружен, но Саске знал, что стоит ему атаковать, Итачи мгновенно извлечет кунай, который всегда носит с собой. Он готов к бою всегда. В любую секунду может отразить удар либо же нанести его, а сейчас он явно знал, что все так и будет. На его лице нет удивления. Лишь чувство превосходства, никогда не покидающее его.
— Ты оказался более терпелив, чем я думал. Я ждал тебя ещё неделю назад.
Саске стиснул челюсти, но промолчал. Его пытались сбить с настроя. Вынуждали выйти из себя, но такого не будет. Он намерен победить и сделает все, что от него зависит, и Итачи это понимал. Его брат наконец-то повел себя именно так, как должен был, и сегодняшний поединок начнет новую главу.
«Наконец-то я начинаю видеть результат. Ведь время работает против меня. Мне придется поторопиться, мой глупый младший брат. Прости меня за это…»
Хоть Саске и думал, что он готов, атака Итачи показала, как он ошибался. Сакура, спаррингуя с Итачи, всегда удивлялась его скорости. Потом оказалось, что и Саске от него не сильно отстает. Но если бы она видела бой между братьями сейчас, она бы поняла, что всё, что она видела до этого, просто игра. Слова Саске, что он и так ей поддается, после этого не выглядели бы насмешкой. И вообще, слово «поддаюсь» в данном случае вообще нельзя было бы рассматривать как правду. За скоростью атак братьев было невозможно уследить. Лишь горящий Шаринган рисовал в темноте замысловатые узоры, выдавая присутствие наследников. Невероятная красота боя, граничащая с безумием. Искры, отлетающие от клинков после каждого соприкосновения, и всполохи ветра, поднимающие пыль при смене направления удара, всё это создает эффект урагана, способного разрушить всё, что окажется рядом.

Вспоминая тот раз, Саске испытывал невероятный восторг. Ни один его поединок не приносил такого удовлетворения, как бой против старшего брата. Всё тело напряжено до предела, рефлексы на бессознательном уровне, каждый удар приносит восторг от осознания, что не достиг цели и ты всё ещё дышишь. После подобного мир вокруг играет совершенно по-новому. Ведь только в тот момент ты понимаешь, как близок твой конец. Саске до сих пор с трудом верил, что сумел выстоять. И всё же это нельзя было назвать полной победой. Как бы он ни готовился, он понимал, что в смертельной схватке Итачи не одолеть. Потому и выбрал условием «до первой крови». Так его шанс на победу составлял хотя бы половину. И фортуна ему улыбнулась. На гладкой коже Итачи теперь красуется ровный порез от его катаны, подтверждая, что условие было выполнено. Только восторга от победы Саске совершенно не ощущал. Наверно, причина была в сдержанной улыбке брата, когда тот получил рану. Он словно бы сам хотел, чтобы всё закончилось именно так. Саске до сих пор чувствовал некую фальшь после поединка. Словно его победа — это вовсе и не победа, а очередной продуманный шаг, подстроенный Итачи. Порой кажется, что ты в западне. Что все твои шаги уже давно продуманы и даже твои собственные мысли принадлежат вовсе и не тебе. Но ведь это не может быть правдой? Или может? Пожалуй, уже не важно. Даже если моя победа и в самом деле лишь часть его плана. Мне всё равно. Главное, что Сакура больше не в его руках. Итачи не нарушит слова. Даже ради того, чтобы позлить меня. Он найдет иной способ отравить мое существование, но и с этим я однажды покончу. Скоро.

Саске шел позади девушки и сам не заметил, как на лице появилась улыбка. Ведь она так и не поняла, по какой причине Итачи так неожиданно прекратил их спарринги. Теперь она занимается лишь упражнениями на выносливость и тренирует контроль чакры. Понятия не имею, какие слова подобрал Итачи, и, признаться честно, мне все равно. Главное, что на её теле больше не появится тех страшных синяков. Хотя должен признать, Итачи выглядит подозрительно. Иной раз он так смотрит на меня, что становится не по себе. А на днях он обронил такую фразу, что я уже долгое время пытаюсь понять её смысл.
После того, как он переговорил с Сакурой и перестроил их план тренировок, мы как-то столкнулись с ним в гостиной:
— Синяки на теле не самые страшные раны, которые может получить человек, — сказал он с загадочной полуулыбкой. – Ведь самые страшные раны всегда спрятаны глубоко внутри. Помни об этом, мой глупый маленький брат.
Понятия не имею, о чем шла речь, но чувствую, скоро случится что-то страшное…

Еще почитать:

Демон пустыни : — Глава 39

«Яман и его семья»Глава третья. «Жизнь». «Когда счастливаяа когда и с трудностями». Глава 34 — Название рассказа или главы

Рассказ, которого нет (часть 4)

Анастасия  — Начало