Паладин. Священный огонь Глава 1. Стечение обстоятельств

1182 год по имперскому календарю. Город Мирталис, юго-восток империи Авалон.

На центральной площади города, между высоких колонн, предназначенных для швартовки летательных аппаратов, раскинулись широкие военные шатры. Каждый из них мог вместить по меньшей мере полсотни солдат, но запускали туда по одному, поэтому очередь, к которой еще утром примкнул Рэй, двигалась медленно, словно огромная неповоротливая гусеница.

‒ Следующий! ‒ раздалось прямо над ухом.

Рэй вздрогнул от неожиданности.

Набор в имперскую гвардию проводится каждый год. Юноши, достигшие 16 лет, приезжают в пункты отбора и пополняют ряды защитников государства. Для бродяги Рэя это был отличный шанс распрощаться с жалкой жизнью мелкого воришки.

‒ Назовите своё имя и возраст, ‒ не поднимая глаз, произнес пожилой офицер на регистрации.

‒ Рэй. 16 лет.

У таких, как он, есть только имя. Фамилия – привилегия знати.

Взводный наконец оторвался от бумаг и окинул Рэя оценивающим взглядом. Непослушные иссиня-чёрные волосы торчали в разные стороны, хотя тощий парнишка явно предпринимал некоторые попытки придать им благопристойный вид (мужчина заметил остатки какой-то клейкой массы, по всей видимости, послужившей средством для укладки). Серая рубаха из грубой ткани была юноше явно не по размеру, поэтому он закатал рукава. Потертые грязно-зелёные штаны, держались на нем только благодаря кожаному ремню. Его Рэй ещё месяц назад одолжил у местных торгашей, конечно же, не уведомив их об этом. На ногах красовались длинноносые башмаки, которые со дня на день готовились попросить каши.

‒ Отправляйся в штаб целителей для прохождения дальнейшей проверки, – указав тощим пальцем на один из дальних шатров, распорядился взводный. Затем добавил, обращая внимание на старый охотничий нож, спрятавшийся в ножны на левом боку парня. – Не вздумай воспользоваться. Этой зубочисткой здесь никого не напугаешь.

‒ Хорошо, нет проблем, ‒ энергично кивнул Рэй и сделал серьезное лицо. Проблемы ему сейчас определенно были ни к чему.

‒ Привыкай отвечать «так точно». Всё-таки ты будущий солдат, – слегка нахмурившись, добавил пожилой офицер.

‒ Хорошо…то есть, так точно! ‒ от усердия голос едва не сорвался на крик. Несколько парней позади прервали разговор и уставились на него.

‒ Молодёжь… ‒ взводный покачал головой и перевел взгляд на следующего в очереди, намекая Рэю, что пора бы уже двигаться дальше.

У старика были добрые глаза и приятная улыбка. Рэй подумал, что, должно быть, это первый и последний человек здесь, который так добродушно с ним обошёлся.

Еще не дойдя до нужного шатра, юноша тяжело вздохнул. Впереди его ждала еще одна очередь, состоящая не менее, чем из двухсот парней. Ободранцев, приехавших из самых отдалённых уголков Авалона, чтобы вступить в гвардию и служить верой и правдой великому государству. Конечно, их благочестивые помыслы были обусловлены стремлением жить не хуже других, ведь каждому солдату ежемесячно выплачивалось жалование, которого с лихвой хватало на то, чтобы обеспечить пропитанием себя и свою семью. Рэй не был исключением. Проведя в Мирталисе четыре года, он вкусил все прелести взрослой жизни. Точнее, попыток хоть как-то держаться на плаву.

Примкнув к новой очереди, он посмотрел вверх. Чистое небо уже окрасилось в розоватые тона, а горизонт готовился проглотить медленно засыпающее солнце. «Интересно, какого цвета сейчас небо дома?» ‒ вдруг подумал юноша.

***

‒ Рэй! Где ты, Рэй! ‒ нежный женский голос раздался откуда-то с кухни.

‒ Что, мам?

‒ Пора есть. Все уже за столом, ‒ женщина постаралась придать своему тону как можно большую строгость.

‒ Хорошо! Я уже бегу! ‒ Рэй молниеносно вскочил и затопал босыми ногами по мягкой душистой траве.

Детство мальчика прошло в захудалой деревушке на севере империи. Небольшой простенький домик, от которого издалека доносился аромат свежеиспеченного хлеба и сладкого картофеля. Отец, мать и три младшие сестры.

Отец работал на истощённых морозами полях, выращивал и собирал овощи, которые потом продавал в близлежащем городе. Он находился в пяти часах езды от деревни, поэтому, когда отец уезжал торговать, Рэй с тремя младшими сёстрами на некоторое время могли выдохнуть. Не то чтобы отец не давал им спокойно жить, однако он всегда считал, что свободное время (которого, кстати, почти не было) лучше потратить на учёбу, чем на бесполезные игры.

В деревушке имелась своя школа, что считалось большой удачей. Однако образование дети получали посредственное. Может быть, из-за того, что в сезон посадки или сбора урожая в школу почти никто не ходил, а, может быть, потому что там было всего 4 учителя. Кто знает? Несмотря на все это, отец Рэя мечтал о том, чтобы сын поступил в академию и стал уважаемым человеком в каком-нибудь большом городе. К сожалению, этой мечте было суждено разбиться об острые скалы реальности. Мальчик слишком часто пропускал учебу, чтобы помочь отцу, чье здоровье от бесконечных тягот жизни с каждым годом лишь ухудшалось. Мужчине тяжело было наблюдать за тем, как сын готовится повторить его судьбу. Он хмурился, черствел и частенько бывал не в духе.

Вот опять, когда запыхавшийся Рэй влетел на кухню, отец заворчал:

‒ Почему ты заставляешь всю семью ждать? Поесть спокойно не даёшь.

‒ Дорогой…‒ с укором произнесла мать.

Последовал удар большой деревянной ложкой прямо по голове.

‒ Ай-яй-яй… за что?! ‒ мужчина вскочил, сверху вниз посмотрев на жену, которая оказалась на две головы ниже него. ‒ Я чуть не разбил свои очки! Ты же знаешь, без них я дальше носа своего ничего не увижу.

‒ Ну, ну, милый, у тебя довольно длинный нос, ‒ примиряюще похлопав мужа по плечу, женщина усадила его обратно.

Очки действительно были дорогим удовольствием для простого крестьянина. Они перешли отцу по наследству ещё от деда (вместе с плохим зрением, конечно же). Он весьма дорожил ими и каждое утро, отправляясь в поле, тщательно протирал специальной тряпкой пожелтевшие от времени стёкла.

‒ Сынок, не слушай папу, ему сегодня в поле голову напекло, ‒ мать подмигнула Рэю и поставила на стол дымящуюся миску с ароматным супом.

Мальчик улыбнулся, за что получил поцелуй в макушку.

Мать когда-то считалась первой красавицей в деревне. Её тонкие черты лица, небольшой нос, длинные ресницы и иссиня-черные волосы передались по наследству всем детям. Даже тогда, стоя на старенькой кухне в дырявом фартуке и поношенном платье, женщина выглядела изящно. Как будто кто-то по ошибке отправил аристократку в крестьянский дом.

‒ Ну да… конечно. Опять я во всём виноват, ‒ еле слышно пробурчал отец с явной обидой в голосе.

‒ Ты что-то сказал, дорогой? – нарочито громко спросила мать, повернувшись к нему.

‒ А? Нет-нет. Милая, тебе послышалось, – отец опустил глаза и смиренно захлюпал овощным супом.

‒ Ешь, сынок, ‒ женщина снова улыбнулась, обращаясь к Рэю. ‒ Ты должен хорошо питаться, чтобы вырасти сильным рыцарем.

‒ Ага. Приятного аппетита! ‒ усердно закивал мальчик и тоже приступил к трапезе.

Сёстры шумной стайкой влетели на кухню, наперегонки стараясь занять место поближе к хлебнице. Комнатушка вмиг наполнилась трескотнёй тонких девчачьих голосов, отчего на душе у Рэя почему-то стало очень тепло и спокойно.

Спустя год мамы не стало. Однако картина простого семейного ужина навсегда сохранилась в памяти юноши.

***

‒ Проходим!

Наступил теплый летний вечер, когда наконец очередь наконец доползла до Рэя. Он вошёл в шатёр, где расположился штаб целителей. За десять с небольшим минут лекари выяснили о теле парня всю необходимую информацию. Пришло время финального теста. Главный целитель, строгий мужчина лет пятидесяти, сидящий за отдельным столом напротив белой ширмы, жестом пригласил Рэя:

‒ Подойди ко мне, юноша. Сними рубашку и выпрями спину. Я проверю наличие магического потенциала.

Магический потенциал – редкий врожденный дар, которым в империи может обладать примерно один из десяти тысяч. Такие люди не становятся обычными солдатами. Они проходят обучение в специальных подразделениях и получают звание паладина. Некоторых даже принимают в орден священнослужителей ‒ все зависит от конкретного дара.

Рэй послушно подошел к грузному мужчине с седой щетиной. Тот растер ладони и одной рукой мягко коснулся лба юноши, а другую положил между лопаток, скрестив пальцы в определенной руне. Яркий свет на мгновение дезориентировал Рэя. Когда зрение вернулось к нему, маг уже вытирал руки смоченным в воде полотенцем.

‒ Ничего. Ни крупицы магии, ‒ будничным тоном произнес он.

‒ Так и запишем, мастер, – кивнул молодой подмастерье, который вёл учёт за небольшим столом поблизости.

‒ Что ж, парень, полагаю, ты не питал надежд, ‒ главный целитель отбросил использованное полотенце в большой таз позади себя, и оно послушно закрутилось в теплой воде.

Его слова нисколько не задели Рэя. Он и не думал о таком счастье, ведь обладание магическим потенциалом передается генетически и проявляется уже в раннем возрасте, а парень ни в чем подобном замечен не был. Разве что волшебное невезение стало бы его даром? Что ж ничего не поделать. Однако где-то в глубине души с грустным вздохом испарилась детская мечта стать рыцарем, скачущем на боевом коне в сияющих доспехах.

‒ Конечно, господин… нет, даже и не думал, – слегка помедлив, ответил Рэй.

‒ Да, такая вещь как магический потенциал не принадлежит человеку. Её нельзя достичь изнурительными тренировками. Способность даётся нам самим Творцом. Лишь избранным! И хорошо, говоря откровенно, ведь что было бы с нами, если бы магический потенциал получало всякое отребье? Это не дело. Всему нужен контроль. Избранные несут ответственность за ту силу, которая течет внутри них.

На последних словах молодой подмастерье громко сглотнул и энергично начал вытирать руки о свой халат. Рэй закатил глаза и вышел из палатки. Он вернулся к взводному на регистрации и сообщил, что теперь зачислен в рекруты гвардии.

‒ Отлично, сынок, – улыбнулся старик и замурлыкал что-то себе под нос, укладывая бумаги об отсутствии магического потенциала. Затем добавил, заметив поникшее лицо Рэя:

– Ты не расстраивайся. Наш брат всегда в почёте. Войну выигрывает солдат, а не магические руны.

Утвердительно кивнув, Рэй неспеша направился к воротам, выходившим на широкую улицу, а взводный, оставив свои бумаги, долго смотрел ему в спину.

Не дойдя до ограды около полусотни шагов, Рэй услышал громкие возгласы и обернулся. Из двухэтажного здания неподалеку от места регистрации будущих гвардейцев вышла группа молодых людей. Юноша отметил, что они не были похожи на жителей Мирталиса. Яркие одежды, обшитые драгоценностями, гладко уложенные волосы и высокие сапоги с серебряными застёжками привлекали завистливые взгляды новобранцев, которые ожидали своей очереди у шатров. «Богатеи чёртовы…» ‒ поглубже засунув руки в дырявые карманы старых штанов, подумал парень.

Крики стали громче. Молодые аристократы о чем-то яростно спорили со взводным, чье лицо, казалось, стало абсолютно каменным. «Это точно тот самый старик, с которым я разговаривал?» ‒ удивился Рэй. Вперёд вышел высокий блондин с длинным, словно у журавля, носом. Он явно был в себе очень уверен. Рэй решил посмотреть, чем закончится это представление.

‒ Ты не понял что ли, к кому обращаешься? – разрезал воздух противный высокий голос, никак не вязавшийся с презентабельной наружностью.

‒ Кажется, это вы не поняли, молодые люди, ‒ взводный говорил спокойно, однако юноша прекратил свое наступление. ‒ Нельзя совать свои согласия в документы без моего ведома. Иначе кто знает, куда занесет вас судьба.

— Дядя, рот прикрой. С нами так нельзя, – девчонка с коротко стриженными волосами вышла вперед.

Тонкие черты лица, точеная фигурка – её можно было назвать настоящей красавицей, если бы не поток нечистот, срывавшийся с накрашенных губ.

‒ Молодая леди, остановитесь. Здесь каждый подчиняется правилам или не проходит отбор. Хамить будете дома, ‒ что-то в голосе мужчины заставило группу угомониться.

Блондин поднял руку, призывая товарищей замолчать, и приблизился ко взводному:

— Икар Локс. Наследник семьи Локс. Направлен в академию святого Петра. Будущий паладин ордена.

Он подошел ближе и, вынув руки из карманов, схватился за низ стола. Взводный не успел опомниться, как его рабочее место, совершив в воздухе кульбит, с грохотом повалилось на каменную кладку площади. Сотни листов разлетелись в разные стороны. Работа, на которую ушёл целый день, была испорчена одним ловким движением наглого ублюдка. Локс с самодовольной улыбкой уставился на взводного:

‒ Собирай, ‒ и повернулся к друзьям.

Товарищи встретили его восторженным улюлюканьем.

Рэй не поверил своим глазам. Старик покорно нагнулся и стал подбирать разлетевшиеся листы. Внимательный зритель мог бы заметить, что листы, подхваченные легким порывом ветра, сами летели взводному в руки. Но таких людей в этот момент на площади не оказалось.

Когда старик закончил, он поочередно внес в списки оставшихся отпрысков знатных родов. Те удалились, и взводный снова пробежался по списку глазами, ненадолго задержавшись на фамилии Локс.

‒ О, это интересно, ‒ тихо произнес он. ‒ Это даже очень интересно.

Похожий на закипающий чайник и даже побагровевший от злобы Рэй все же покинул центральную площадь. В голове его роились не самые приятные мысли: «Уроды… а что ещё от таких ждать? Власть – это сила, а сила – это возможность распоряжаться чужими жизнями по своему усмотрению».

Вечер подходил к концу. Последние лучи алого заката тонули за краем земли. Узкие улочки, образовывавшие кровеносную систему Мирталиса, кишели разношерстной толпой. Город и не думал засыпать. Долгие годы верой и правдой служивший пристанищем бедняков и лжецов, он имел множество маршрутов, зная которые, вы могли мгновенно оказаться в нужном месте, минуя сторожевые патрули. Этот муравейник буквально притягивал в своё лоно всех отчаявшихся скитальцев без единого гроша за душой.

Излюбленными местами таких бродяг были базары, расположенные у четырех стен города: северной, южной, западной и восточной. Там наблюдалась особенно кипучая борьба за жизнь. С утра до ночи шли бесконечные торги, перекрикивались покупатели и торгаши, пытающиеся одурачить друг друга. Народ громкой бурлящей волной вливался в торговые ряды и так же быстро испарялся в сети бесконечных улиц, освобождая место для нового потока. Мелкие воришки прибывали на свой промысел ближе к полудню, потому что в густой смердящей толпе поймать их было практически невозможно. А скрывшись в переулках затхлых трущоб, они становились неуловимы для стражников, которые, к слову, не очень-то усердствовали в своей работе.

За все время своего существования город не обзавелся ни единым признаком мало-мальски приличной архитектуры. В этом месте не было ничего прекрасного и утонченного, кроме замка стража города, обнесенного высокой каменной стеной. Вход в крепость, увенчанную тремя шпилями, охранялся гвардейцами. Страж, или толстый хряк, как его прозвали в народе, в Мирталисе бывал редко и спокойно вел за воротами праздную жизнь, доверив управление своим жадным до денег и власти советникам.

За четыре года жизни в этой клоаке великой империи (которые показались ему вечностью!) Рэй сумел в совершенстве освоить ремесло вора и даже обзавелся некоторым подобием жилища. Конечно, порой ему приходилось покопаться в помойных ямах, чтобы выудить оттуда что-нибудь съедобное или необходимое в быту. Однако бывали дни и получше: когда подворачивалась мелкая работенка. Тогда, получив в награду за труд пару медяков, парень отправлялся в таверну и наедался там от души. Он, не скупясь, тратил заработанное, ведь жители Мирталиса никогда не откладывали на черный день. Завтра здесь наступало далеко не для всех.

Сейчас Рэй, стараясь не обращать внимания на громкое урчание в животе, спешил на ночлег, ведь будущий день обещал быть тяжелым. Завтра он отправится в расположение имперской армии, где два года будет обучаться военному ремеслу. Свернув направо и миновав череду полуразвалившихся лачуг, юноша шмыгнул в подвал дома с покосившейся крышей. Здесь Рэй обустроил свое укромное жилище. Небольшое помещение с отсыревшими стенами можно было осветить при помощи лишь одной свечи, которую парень умело экономил, ведь достать такую вещь было непросто. Рэй выудил из кармана металлическую пластину и ловким движением чиркнул ею о камень, выбив искру. Ветхое жилище озарилось слабым тёплым светом. Юноша протянул руку вверх к решетчатому окну, нащупал снаружи ведёрко и аккуратно втащил его внутрь. Умыл лицо скопившейся в ведре дождевой водой и, не раздеваясь, плюхнулся на соломенную подстилку, накрытую старым тряпьем. Она пахла пряностями восточного базара, через который каждый раз проходил парень, направляясь домой.

Он потянулся рукой к поясу, проверяя, на месте ли нож ‒ последний подарок отца. Тот вручил его Рэю перед самым отъездом, когда, дав немного денег проезжавшему мимо купцу, «избавился от лишнего рта в семье». Так объяснил свой поступок отец. Но Рэй знал, что после случившегося несчастья старик просто не мог больше смотреть сыну в глаза. Ржавое серповидное лезвие клинка пришлось очень кстати для этого гнусного городка, каждый житель которого ежедневно вел неустанную борьбу за собственную жизнь.

«Мама, уже завтра я стану гвардейцем. Обещаю, ты будешь мной гордиться», ‒ успел подумать Рэй, прежде чем провалиться в глубокий сон.

***

‒ Пшёл вон отсюда! Нелюдь-поберушка!

‒ Вонючий зверолюд… сполоснись, а то за километр несет.

Двое городских стражников в кожаных доспехах, из-под которых проглядывала дешевая медная кольчуга, вышли на утренний обход базарной площади. Главные часы отмерили пять часов, и сердце Мирталиса забилось, разгоняя по улочкам-артериям в разные стороны народ.

Мелкий торговый городок был пристанищем для представителей всевозможных рас, населявших Авалон. Плохое знание языка империи здесь не играло большой роли, ведь язык спроса и предложения был прост и понятен всем, даже безграмотным зверолюдам.

В лавке ящеровидного гуманоида продавался дешевый эль. Он пришелся по вкусу стражникам, не желавшим растрачивать своё и без того скудное жалование в кабаках поприличнее. Всячески притесняя мелкого лавочника, еле-еле сводившего концы с концами, эти упыри экономили еще больше. Пойло доставалось им почти даром. Сюда-то ранним утром и заявился городской патруль.

Рэй, привыкший выходить спозаранку, уже давно измерял шагами базар в поисках дешёвого провианта. Путь предстоял не близкий, и ему не очень-то хотелось трястись в тесной повозке на пустой желудок. Облокотившись о пыльную серо-коричневую стену, он дожевывал сочное яблоко и наблюдал за тем, как его старые знакомые совершают свой ежедневный ритуал.

Низкий и толстый стражник, напоминавший набитую соленьями бочку, копошился под прилавком. Он пытался определить вкус напитка по цвету бутылки. Рэй тихонько усмехнулся: «Вот идиот… ни одной прозрачной склянки еще не достал. Все из цветного стекла. Зато сделал вид, будто истинный ценитель хмельного. Разглядывает, присматривается, рожу вон какую серьезную состряпал». Второй стражник, похожий на длинную косматую швабру, отчитывал хозяина палатки за его нечистоплотность. Он поносил скорчившегося от страха ящера последними словами. И, кажется, даже выдумал несколько новых ругательств, когда вспоминал всю родословную рептилии.

Рэй не испытывал ни капли жалости к ящеру. За долгие годы существования бок о бок с людьми зверолюды многому от них научились. Особенно это касалось рептилий. Слезящиеся от страха глаза, дрожащий голос, трясущиеся лапы ‒ все это было лишь иллюзией. Молча наблюдая, как ящер покорно сносит оскорбления стражника, парень точно знал, что сегодня ночью, когда солдаты напьются до беспамятства, этот вонючий хмырь хорошенько пройдётся по их карманам.

«Пожалуй, он вернёт раз этак в пять больше, чем сейчас потеряет», — Рэй покачал головой.

Когда-то и его, наивного двенадцатилетнего мальчугана, обхитрил такой вот «несчастный» и забрал все деньги, которые отец оставил Рэю на пропитание. Правда, у того зверолюда хвост был наполовину обрезан. Скорее всего, попал под горячую руку капитана стражи. Да и поделом ему! Однако, на самом деле, Рэй считал себя отчасти виновным в той досадной ситуации. Не стоило наивному мальчишке в первый же день садиться играть в кости с опытным разводилой.

Прорезая толпу несчастных оборванцев, к стражникам маленькими шажками приближалась тощая фигура. Подойдя ближе, она откинула плотный капюшон темного балахона. На плечи упали жидкие волосы, измазанные чем-то зеленоватым. Рэй без труда узнал незнакомку: «Роза? Как не вовремя». Увидев старуху, он сразу вспомнил о тех временах, когда он только прибыл в Мирталис. Оставшись без денег, мальчик оказался у покосившейся лачуги на самой окраине городских трущоб. Найти её было не сложно. Каждый день сироты стягивались к порогу старушки. Приходили к ней и те, кого не могли прокормить родители-бедняки. Ходили слухи, что раньше Роза была служанкой в доме обеспеченного вельможи и обучала его наследников, пока… пока загадочный случай не заставил её стать нянькой для всех сирых и убогих. Рэй точно не знал, что тогда случилось. Честно говоря, это его никогда не интересовало, ибо в жизни юноши хватало и своих проблем.

Старуха принялась разглядывать товар. Тонкие морщинистые пальцы с обломанными ногтями скользнули по прилавку. Женщина остановила свой выбор на небольшой бутылке из зеленого стекла.

‒ Вот, дайте, пожалуйста, для деток, ‒ проскрипела она.

Роза всегда имела при себе бутылочку крепкого спирта, которым обрабатывала многочисленные детские раны. Сорванцы, попадавшие к ней, часто появлялись на пороге в крови: один по неосторожности угодил в капкан, расставленный для лис и зайцев, для другого неудачно закончилась игра с друзьями, а третий просто напоролся на торчащий из земли камень. Антисанитария, царившая на улицах Мирталиса, унесла не одну детскую жизнь.

‒ Роза, чёрт бы тебя побрал! ‒ фыркнул на нее тощий стражник. ‒ Не до тебя сейчас, не видишь, что ли?

‒ Да-да, пшла вон, бесполезная старая карга… ‒ пробухтел откуда-то из-под стола толстый стражник. В закромах лавки он откопал вяленый кусок сала и теперь жадно уплетал его.

Роза, казалось, не обращала на них никакого внимания. Её голубые, по-детски живые глаза скользили от одного конца прилавка к другому. Она упорно повторяла:

‒ За 2 медяка дадите? Это деткам нужно. Дадите за 2?

‒ Да откуда у тебя 2 медяка, старая ты перечница… Уходи отсюда! Нам быстро нужно тут всех прочесать, а не то… ‒ тощий явно был чем-то обеспокоен и тычками поторапливал своего приятеля.

Толстяк засунул остатки мясного деликатеса поглубже в глотку, чтобы не пришлось слишком долго жевать, и, схватив женщину под локоть, попытался спровадить. Однако тщедушная на вид старушка оказалась довольно сильной. Она решительно отмела все попытки сдвинуть ее с места и повторила:

‒ Деткам нужно… понимаете, для деток надо.

Рэй даже не сомневался в упрямстве Розы: «Ну надо же. Не-е-е, так просто вам безмозглым с ней не совладать. Если уж вобьет себе что-то в голову, то не остановится».

Слева раздался лязг доспехов. Народ насторожился, а стражники и вовсе замерли. Пот с их лбов лил ручьем, пропитывая влагой кожаные доспехи. Рэй с интересом перевел взгляд. Через несколько секунд из-за угла выползла процессия. Во главе, гордо задрав лысую голову, шествовал страж города.

«Нечасто его здесь увидишь», — подумал Рэй.

Теперь-то все стало ясно. Вот почему эти двое так суетились. Начальство решило нагрянуть с проверкой!

Борр Страшиус был больше похож на отъевшегося хряка (не зря он получил такое прозвище!). Короткие жирные ноги и руки под-дурацки торчали из-под красной шелковой мантии. Лысая голова плотно прилегала к туловищу, и из-за огромного количества складок существование шеи было под большим вопросом.

Однако, несмотря на все насмешки, Борр неслучайно занимал почетную должность стража города. В одну из последних крупных кампаний Авалон подвергся нападению клана орков. Когда те подошли к вратам столицы, Мир’гаарду, знаменитый пятый легион «сынов империи» молниеносной контратакой отбросил неприятеля на несколько сотен километров. Тогда, двадцать лет назад, Страшиус носил гордое звание паладина и занимал должность старшего лейтенанта армии «сынов». За боевые заслуги совет Двенадцати Архонтов пожаловал ему титул Стража Мирталиса. С тех пор город стал похож на своего защитника. Порочный и лживый, Борр был жаден до денег и роскоши. Он любил, когда перед ним ползали на коленях, признавая свою ничтожность и восхваляя его величие.

По правую руку от стража города шел его верный советник. Страшиус был слишком туп, поэтому ведением особо грамотной политики занимался Паук. Этот высокий худой мужчина с мертвенно-бледной кожей умел проворачивать дела так, чтобы правящая верхушка была довольна и при этом не могла заподозрить ничего лишнего. О Пауке в городе ходило множество слухов. Кто-то говорил, что он колдун и умеет оборачиваться в разных животных. Другие утверждали, что советник умеет читать мысли, и всего раз заглянув в глаза человеку, он гипнотизировал несчастного и выведывал все его тайны. Слухам Рэй не верил, но на всякий случай остерегался этих двоих.

В конце процессии, вяло перебирая ногами, плелись четверо рыцарей в серебряных доспехах. Они тащили нечто, отдаленно напоминавшее саркофаг. Рэй даже не мог предположить, что такого понадобилось Борру для проверки своих владений.

Тощий и толстый, схватив зверолюда, выпрямились и задрали носы, приветствуя начальника.

‒ Хр-р-р…хр-р-р…, ‒ Страшиус остановился и захрюкал как свинья, пытаясь отдышаться.

‒ Что это у нас тут? – Паук с любопытством взглянул на плененного, прищурив черные, как смоль, глаза, отчего его острый взгляд стал еще пронзительнее.

‒ Позвольте доложить, господин Страшиус! На территории города, вверенного нам для защиты и покровительства… ‒ начал было тощий стражник.

‒ Вам?! Ха-ха-ха! – Страшиус рассмеялся, тщетно пытаясь обхватить свой огромный живот короткими ручками. – Таким ничтожествам, как вы, и куриную задницу никто не доверит! Насмешили.

Внезапно он схватил тощего за грудки:

‒ Помни, кому ты служишь, выродок. Не забывай, кто здесь истинный страж города священной империи.

Глядя на это, толстый сглотнул скопившуюся в горле слюну и зажмурился, стараясь отогнать от себя дурные мысли.

Паук приблизился к зверолюду. Ящер хотел было податься назад, но неведомая сила пригвоздила его к земле. Сухая костлявая рука коснулась шеи торговца. Почерневший длинный ноготь скользнул по чешуе, оставляя за собой глубокую рану. Ящер тихонько всхлипнул. Паук убрал руку и, незаметно для всех слизнув каплю свежей зеленоватой крови с указательного пальца, повернулся к Борру:

‒ Что ж, нарушитель пойман. Господин, полагаю вы не будете возражать, если этот нелюдь посетит тюремные казематы? Было бы любопытно поработать с таким экземпляром.

‒ Делай, что хочешь, – Страшиус наконец отпустил стражника. Затем потянулся во внутренний карман мантии и выудил небольшой платок. Он тщательно вытер руку, которой несколько секунд назад чуть не выбил весь дух из подчиненного, и посмотрел вокруг. По всей видимости, стражу Мирталиса было нестерпимо скучно исполнять свои обязанности.

‒ Каждый чёртов год я вынужден покидать крепость, чтобы проверить положение дел в городе! Конечно, никто кроме меня не в состоянии справиться с такой ответственностью! Как же трудно жить, когда тебя окружают одни идиоты. Достойная награда выпала герою войны. «Скале» десятого легиона и в мирной жизни приходится оберегать государство от подобных выродков, ‒ Страшиус с досадой пнул корзину, которая угодила в соседнюю лавку. Её хозяин, ойкнув, исчез под столом.

Паук осклабился в льстивой улыбке:

‒ Вы правы, сир. Тяжело иметь дело с убогими вроде этих. Но не переживайте, ваш верный советник сделает всё, чтобы вы были покойны и полны сил для по-настоящему важных дел.

Страшиус немного успокоился. Он хотел поскорее закончить проверку и вернуться в замок. Борр мечтал оказаться в своем кабинете, устроиться на удобном ложе из коры древнего дуба и ощутить вкус дорогого розового вина, привезенного специально для него из лучшей винодельни Истхолда. Мысли о вечернем отдыхе так вскружили голову стража, что тот оступился, сделав два неуклюжих шага вправо.

Как раз в этот момент Роза уже собиралась улизнуть, под шумок захватив с собою бутыль дешевого спирта. Неожиданный маневр Страшиуса сбил ее с толку. Они столкнулись, и Роза, опрокинувшись, упала и расплескала содержимое своей склянки. Шелковая мантия Стража покрылась пятнами. Маленькие поросячьи глазки налились кровью. Лицо побагровело. Он посмотрел на лежавшую под ногами старуху, которая еще до конца не осознала, в какой ситуации оказалась. Сжав кулаки, Борр направился к саркофагу.

‒ Наглые выродки, ‒ зарычал он, ‒ вонючие животные. Зверолюды, нищие и их мелкие ублюдки. Все вы недостойны топтать своими грязными ногами эту благословленную землю.

Солдаты, крепко сжимавшие ручки саркофага, быстро, но осторожно опустили его на землю и разошлись. Никто из них не рискнул оказаться на пути разъяренного Стража.

Рэй, наблюдавший за происходящим на безопасном расстоянии, не смог сдержать тихий смешок. Истерика Борра Страшуиса, ну что может быть уморительнее…

Страшиус рывком открыл крышку саркофага, запустил внутрь руку и легко достал из расшитого золотом вместилища огромную булаву. Улыбка мгновенно исчезла с лица Рея: «Эту махину тащили четверо здоровых мужчин, а он так просто взял её одной рукой? Одной, блин, рукой!» Ситуация накалялась. Нужно было скорее уходить.

Изо рта и ноздрей стража повалил пар. Лицо побагровело, на лысой голове и шее выступили вены. Борр издал пронзительный громоподобный рёв. Ударная волна мощной энергии сотрясла площадь. Окна близлежащих домов лопнули и звенящим дождем устлали землю. На фасадах появились трещины. Стражники повалились на землю. Несчастные скрючились в неестественных позах, боясь поднять глаза. Гигантская булава заискрилась и покрылась мелкими трещинами. От раскалившегося докрасна оружия повалил густой дым, застилавший глаза, проникавший в самые легкие. Все еще торчавшие на базаре зеваки спешили разойтись.

Кипя от ярости, страж занес булаву высоко над головой. Огненное оружие описало в воздухе широкую дугу, а затем с грохотом опустилось на землю. В стороны полетели куски камней и глины. На земле образовался внушительных размеров кратер.

Рэй впервые видел, как паладин использует свою силу. Юноша застыл, не в силах пошевелиться ‒ мощь рыцаря империи, хоть и бывшего, поражала воображение. Теперь Страшиус не казался ему истеричной раскормленной свиньей. Этот человек внушал страх. Любой взмах его адского оружия был способен в одно мгновение лишить тебя жизни. Сделав над собой усилие, Рэй плавно повернулся и, опустив руки в глубокие карманы, осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, пошел прочь. Умирать здесь и сейчас он точно не хотел, поэтому решил тихо ретироваться. Уже сегодня его ждала новая жизнь.

За спиной Рэя Страшиус продолжал неистово кричать. Его ярость не знал границ. Новая волна энергии разлилась по базарной площади. Не успевшие сбежать торгаши и зазевавшиеся посетители задыхались от смога. Роза, кое-как поднявшаяся на ноги, вновь повалилась на землю. Страж медленно направился к старухе. Заметив угрозу, она попыталась отползти подальше, но расстояние между разъяренным паладином и его жертвой стремительно сокращалось.

Вперив взгляд вниз, Рэй ускорил шаг. Нужно было поскорее покинуть это место. Одурачить городскую стражу – задача непростая, но выполнимая. Однако этот противник… он будто вовсе не был человеком. «Глупая старая Роза… сумасшедшая Роза. Кой чёрт тебя, дряхлую идиотку, дёрнул переться в эту лавку. Больная женщина! — Рэй судорожно пытался ускориться. ‒ Не оборачиваться! Не смей оборачиваться, это не твои проблемы!»

Страшиус приблизился к старухе и, словно грозная сказала, навис над ней, скрежеща зубами. Он жаждал возмездия. В этот момент Рэй обернулся и, быстро оценив ситуацию, стремительно рванул вперед. Парень знал: промедлит, и он уже не жилец. На полном ходу юноша врезался в толстого солдата, толкнув того прямо в спину Страшиуса. От неожиданности страж, потеряв равновесие, повалился на землю. Не теряя времени, Рэй юркнул в сторону, схватил Розу за руку и потащил за собой.

‒ Быстрее…быстрее! Чёрт, нужно немедленно валить отсюда, ‒ шептал он, выбирая подходящий для бегства переулок. ‒ Ага, вот оно.

Рэй, крепко сжимавший руку Розы, все это время послушно следовавшую за ним, вдруг понял, что не может сдвинуться с места, потому что тянуть старуху было больше ему не под силу. Что-то мешало! Обернувшись, он увидел, что в женщину мертвой хваткой вцепился Паук.

‒ Ты, мелкий наглец! Думал, я не замечу? – прошипел он, занося сухуя жилистую руку для удара.

Рэй одним широким прыжком настиг Паука и, ускорившись, протащил советника до стены обветшалого здания, возле которого недавно ел яблоко. Мальчик взревел, выхватил нож, висевший у него на поясе, и вонзил Пауку прямо в ладонь правой руки. Лезвие вошло внутрь по самую рукоять, пригвоздив врага к стене.

Ярость, на мгновение затуманившая разум Рея, отступила. Он сделал пару неуверенных шагов назад. Пригвождённый к стене советник несколько секунд стоял молча. Затем Паук открыл глаза, которые, казалось, стали полностью черными.

— Я найду тебя, мальчик… и ты мне за это еще ответишь. И она…– Паук перевел взгляд на Розу, которая, шатаясь, поднималась на ноги, ‒ ответит тоже.

От его слов парень почувствовал какой-то животный ужас, однако неистовый вопль стражника тут же отрезвил юношу. Он подбежал к Розе и, подсадив старуху к себе на закорки, скрылся в узком переулке.

Бедный толстый стражник даже не понял, что произошло. После столкновения он не успел опомниться, как острая боль от ломающихся костей судорогой прошлась по телу, не давая двигаться и дышать. Страшиус был в ярости. Крепче сжав руку, он пресек жалобные крики подчиненного. На землю опустилось бездыханное тело, на месте лица теперь было нечто, больше напоминающее расплывшийся на жаре фарш. Борр взмахнул своей булавой еще раз, и едкий дым затмил собой свет утреннего солнца.

***

Пробежав несколько сотен метров и убедившись в отсутствии погони, Рэй остановился. В ушах звенело, ноги стали ватными, а тело требовало отдыха. Он опустился на землю, прислонившись спиной к прохладной стене. Посмотрел вверх, жадно глотая ртом затхлый воздух переулка. Жаркая волна ужаса откуда-то из живота поднялась наверх, и его стошнило.

‒ Это от переутомления, ‒ спокойно раздалось над ухом.

Рэй вытер губы и ошалело посмотрел на Розу. Старуха достала из кармана совершенно чистый носовой платок и протянула юноше. Затем нежно коснулась его щеки своими сухими пальцами. В ее глубоких серых глазах слабоумие граничило с нечеловеческой добротой. Она убедилась, что с парнем все в порядке, отряхнулась и проверила содержимое внутреннего кармана плаща. Рэй даже не удивился, обнаружив, что Роза все-таки умудрилась стащить бутылку спирта. Слабая улыбка озарила морщинистое лицо старухи. Теперь она была уверена в том, что ни один из ее подопечных не подхватит какую-нибудь заразу.

— Дети… они часто ранятся. Помнишь, ты ведь тоже постоянно падал. А я вот раз! И все обработаю. Обработаю, и все пройдет», — старушка шмыгнула носом и подмигнула Рею.

— Да, я помню, Роза… я постоянно падал.

Махнув рукой на прощание, старуха натянула капюшон, спрятала бутылку и побрела в сторону городских трущоб. Глядя ей вслед, Рэй, почему-то загрустил. Глаза его намокли.

‒ Роза! ‒ крикнул он. ‒ Тебе нужно покинуть этот город! Слышишь?

Но старуха уже скрылась за поворотом.

‒ Если ты умрешь, мне будет грустно, ‒ прошептал парень.

***

‒ Ты что, совсем страх потерял?! ‒ молодой Локс сорвался на крик. Центральная площадь была наводнена людьми. К массивным мраморным колоннам был пришвартован имперский дирижабль. Механизмы, поднимающие корабль гномьей работы в воздух, шумели так, что стражник никак не мог понять, чего хочет этот разодетый в белый шелк парень.

Еще раз проверив списки и убедившись, что человека по имени Икар Локс в них нет, солдат напряг голосовые связки и отчеканил, перекрикивая шум моторов:

‒ Прошу отойти! Никак не могу пропустить вас на борт, господин!

Схватив покрепче алебарду, стражник на всякий случай направил её в сторону нарушителя.

Юноша был шокирован. Гость самого Страшиуса, наследник великого рода одной из влиятельных семей Истхолда сейчас ничего не мог сделать. Икар сначала помедлил, но гордость взяла верх. Он отмахнулся от выставленного в его сторону оружия и попытался-таки пройти на борт дирижабля, который уже через час должен был отправить новобранцев в Академию Лаплас.

Бедный стражник слегка опешил. Он впервые пытался помешать столь наглой особе. Однако закон есть закон, и сейчас он был вовсе не на стороне юного господина. Собравшись, солдат решительно перехватил алебарду и древком оттолкнул наглеца, возможно, слегка переборщив с силой, отчего не ожидавший такой прыти Икар, не сумел устоять на ногах и повалился на землю. Белоснежный костюм вмиг окрасился в цвет дорожной пыли.

Вытаращив глаза, Локс одним прыжком вскочил на ноги и бросился на обидчика, однако расквитаться с ним юноше не удалось. На полпути Икара перехватил подоспевший вовремя патруль. Солдаты скрутили Локса, прижав лицом к земле. Икар по-змеиному извивался, пытался ругаться, угрожал и даже звал на помощь, но тщетно. Гул механизмов гигантской машины заглушал все его крики. Когда юноша наконец затих, его подняли на ноги и встряхнули, чтобы привести в чувства. Мысли Локса были полны гнева и обиды. Так с молодым господином еще никто не обращался. Пока Икар лихорадочно соображал, как ему поступить, на площади появился отряд из пяти храмовников и, расталкивая собравшихся зевак, уверенным шагом двинулся к дирижаблю.

Храмовники – элита имперской армии. Не обладая склонностью к магии, эти солдаты получали титул избранного воина, закаляя тело и дух в боях. Им поручали сопровождение и охрану особо важных персон и объектов. Они нередко становились личными охранниками паладинов. Словом, храмовники были живым олицетворением титула «рыцарь», и каждый мальчишка мечтал когда-нибудь встать в один ряд с прославленными героями.

Конечно, если этот мальчишка не был из семьи господ, как, например, Локс, который всегда смотрел на храмовников свысока. Для него не было различий между рядовым имперцем и простолюдином, который надел на себя чуть более крепкий доспех, кому-то что-то там доказав. Однако юноша понимал, что в сложившейся ситуации, чтобы получить желаемое, нужно ненадолго изменить свои взгляды. Или хотя бы их не афишировать.

Когда отряд храмовников подошел достаточно близко, Икар, все это время покорно стоявший в плену гвардейцев, бросился в сторону своих спасителей. Однако, не добежав до них пары метров, юный господин споткнулся о неровно выложенную кладку мостовой и повис, словно орден, на серой мантии командира. Суровый взгляд храмовника опустился, встретившись намокшими от отчаяния глазами молодого Локса.

‒ Вы… ‒ Икар захлёбывался собственным негодованием, – вы должны помочь мне. Я… Объясните им, что б их… что я… это какая-то ошибка! Понимаете вы или нет?! Во имя всех святых, командир, разберитесь!

Приподняв юношу за плечи, командир храмовников отстранил его от себя и, поправив мантию с белым крестом на спине, жестом приказал подчиненным окружить незнакомца. Сам капитан направился к городским стражникам, которые при его приближении подравнялись и вытянулись в струнку, готовясь отдать честь. Командир приветствовал их коротким кивком головы и поинтересовался:

‒ Что у вас тут происходит?

Солдаты что-то долго объясняли храмовнику, активно жестикулируя и указывая то на список пассажиров имперского дирижабля, то на Локса. Когда они закончили, командир обернулся и приказал подвести юношу ближе.

‒ Дорн!

‒ Да, господин! – отозвался молодой храмовник, до этого шедший рядом с главой отряда.

‒ Как часто ты встречал засранцев, которые пытались нарушить закон и тайком пробраться на дирижабль?

Немного подумав, Дорн ответил:

‒ Сэр, мы таких каждый год ловим… и не сосчитаешь.

‒ Хм-м… Что ж, ты прав, Дорн, ты чертовски прав! А таких, которые крадут чужую одежду, при том очень недешевого пошива… – на этих словах капитан, схватив Локса за грудки, оторвал его от земли, – и под именем отпрыска знатного рода внаглую прутся к центральному входу? А потом ещё пудрят мозги страже, пытаясь выдать свою очевидную ложь за истину! Такие, Дорн, тебе встречались?

‒ Такие… таких ещё не встречал, – хохотнув, ответил молодой храмовник.

‒ Ну вот, полюбуйся, ‒ сказал командир, слегка встряхнув судорожно болтающего в воздухе ногами Локса.

Храмовники ответили дружным смехом.

Разжав кулак, командир отпустил Икара, и тот с глухим стуком упал на землю. Однако парень не спешил подниматься и лишь со страхом взирал на крепкого мужчину с суровым лицом. Теперь судьба Локса была в руках тех, кого он презирал всю свою беспечную жизнь. Еще вчера любой из этих ничтожеств был готов пожертвовать собой ради его безопасности. Но сейчас… сейчас никто не знал о знатном происхождении юноши. Он был для них всего лишь наглым проходимцем. Икару, возможно, впервые в жизни стало страшно. Осознав сложившуюся ситуацию, он принял единственно верное решение – помалкивать и ждать.

‒ Подайте списки новобранцев в имперскую гвардию! Позвать взводного!

Стражники мигом отправились на поиски. Это были самые долгие минуты в жизни молодого Локса. Презрительный взгляд командира и его подчиненных обжигал сильнее, чем палящее солнце Истхолда в самый жаркий летний день. Не выдержав напряжения, Икар уткнулся взглядом себе под ноги, пока не услышал смутно знакомый голос, и сердце его пропустило удар. К ним неспеша приближался тот самый взводный, который вчера регистрировал молодняк. Старик протянул бумаги капитану и встал рядом, не удостоив взглядом извалявшегося в дорожной пыли Икара. «Не узнал меня, старый хрыч? Ну ничего, сейчас ты все вспомнишь!» ‒ усмехнулся про себя Локс. Пробежавшись по записям, командир нахмурил брови. Его тяжёлая рука легла на рукоять меча, украшенную позолоченной львиной пастью. Переведя взгляд на юношу, он процедил:

‒ Да ты, чертёнок, издеваться вздумал? Посмел утверждать, что достоин отправиться с избранными в Лаплас? Твоё имя значится в списках отобранных в ряды имперской гвардии!

Ухмылка исчезла с лица Локса. Тело обмякло, а руки безвольно опустились вниз. Казалось, он не до конца осознавал услышанное. Храмовники подхватили его под руки и потащили в сторону северных ворот, где огромные двухэтажные повозки, приводимые в движение двумя парами тяжеловозов, отправляли сотни новобранцев в учебный полевой лагерь. Ошалевший от изумления Икар мямлил что-то неразборчивое. Ноги волочились по земле, сбитые колени окрасились в грязно-багровый цвет. Но даже эта жгучая боль не шла ни в какое сравнение с тем унижением, которое ему довелось испытать. Мечты о жизни паладина – самого уважаемого воина святого ордена – и будущая карьера на политическом поприще вдруг показались ему сейчас чем-то нереальным. Глаза юноши сделались стеклянными, мысли в голове путались.

‒ Каков наглец, ну! Всех решил перехитрить. Раздражает, что подобные прохвосты держат всех окружающих за полных идиотов! – фыркнул командир, продолжив с отрядом свой путь через площадь.

Взводный лишь усмехнулся в ответ, проводив пристальным взглядом пленённого выскочку.

***

Рэй спешил. От долгого бега резвый спринт сменился вялой трусцой. Густая сеть узких улочек Мирталиса могла бы запутать любого, кто оказался здесь впервые, но только не матерого воришку. Стараясь выбрать наиболее подходящий путь, юноша не переставал думать о случившемся: «Ну надо же… этот жирный хряк невообразимо силён. Кто бы мог подумать?» Парень и раньше слышал истории о невероятных способностях паладинов, однако в реальности столкнулся с такой нечеловеческой мощью впервые. «Зря, наверное, вмешался. Ещё и отцовский нож сломал», ‒ Рэй покачал головой. Без куска ржавого металла юноша чувствовал себя нагим. К тому же именно сегодня, в такой важный день, он стал участником первом в своей жизни серьезной потасовки. И с кем… С Пауком! Этот факт пугал Рэя даже больше, чем отсутствие ножа. Ему казалось, что вот-вот из-за угла покажется стража и схватит его. Оказаться арестованным в день принятия присяги – что могло быть глупее?

Ряды полуразвалившихся лачуг постепенно сменились административными зданиями. Показалось почтовое отделение и покосившаяся пожарная башня. Он приближался к окраине города, откуда гигантские повозки, до отказа набитые такими же оборванцами, как и он сам, должные были отправить в тренировочный лагерь.

Рэй не боялся суровой военной жизни, наполненной изнурительными тренировками и непрекращающимися боями. Юноша давно смирился с тем, что паладином ему не стать, однако Рэй все еще мог удостоиться чести носить титул храмовника. Конечно, если очень потрудиться. От этой приятной мысли идти стало немного легче.

Рэй восхищался этими людьми. К тому же, у них было нечто общее ‒ низкое происхождение. Большинство храмовников в прошлом были, как и он сам, простыми крестьянами, однако, пройдя долгий путь, заслужили место в элитных войсках армии, по силе уступая лишь тем, кому от природы было дано куда больше, чем простому смертному… Эту мечту Рэй хранил в самом потаенном уголке своего сердца. Суровая жизнь научила юношу держать рот на замке и больше слушать, чем говорить. И самое главное – никому не доверять. Никому и никогда. Даже самому себе.

Наконец Рэй оказался на границе Мирталиса. Он кинул на город прощальный взгляд, вдруг подумав, что уже во второй раз оставляет позади что-то родное и близкое. Несмотря на все беды и несчастья, которые произошли с ним, Рэй ценил тот жизненный опыт, который приобрёл на этих грязных улицах, наполненных несчастными хитрецами. Глубоко вдохнув, юноша обернулся и бодро зашагал к стоявшей у тракта колонне. Он легко проскальзывал между столпившимися людьми и, ловко уворачиваясь от попеременно возникающих на его пути рук и ног, достиг места назначения. Повозки были невероятно длинными, метров 10-12. Их стены были выструганы из плотного дуба и спаяны между собой крепкими металлическими пластинами. Ни одной щели, только на втором ярусе по 3-4 узких окна, укрепленных блестящими прутьями стальной решётки. Запряженные в повозки мускулистые тяжеловозы с густыми светлыми гривами нетерпеливо фыркали, изредка по-дружески бодая друг друга. Рэй невольно загляделся на лошадей: «Такую махину с места-то не сдвинешь, а они умудряются по несколько часов её тащить».

Юноша вспомнил о необходимости доложить о своем прибытии, обвел толпу глазами и довольно быстро обнаружил знакомое лицо. Мужчина выглядел уставшим. На одном плече висел поношенный мундир, а белоснежная рубашка обнажала блестящую от пота грудь. В руке он держал толстую стопку бумаг и проверял каждого, перед тем как запустить внутрь.

‒ А старик-то еще ого-го! ‒ восхищенно прошептал Рэй.

Он подошёл к взводному и громко обратился:

‒ Новобранец прибыл! ‒ выпрямился и отдал честь.

Взводный, не оборачиваясь, ответил:

‒ Щегол, ты ещё не в армии. Не пытайся произвести на меня впечатление.

Рэй смутился, но не подал виду. Он опустил руку и стал спокойно дожидаться, когда на него обратят внимание. Закончив делать какие-то записи, взводный наконец смерил парня долгим взглядом.

‒ Имя?

‒ Рэй… меня зовут Рэй.

‒ Рэй-Рэй-Рэй, ‒ перебирая один лист за другим, бормотал мужчина.

Дойдя до конца списка, взводный поднял глаза и, как-то странно усмехнувшись, уставился на Рэя.

‒ А ты, щегол, точно проходил регистрацию?

Рэй опешил. Коленки затряслись, а во рту пересохло.

«Этого ещё не хватало. Неужели они не внесли меня в списки?» ‒ парень нервно сглотнул, но вслух произнес:

‒ Так точно! Пожалуйста, проверьте еще раз! – и машинально потянулся к бумагам, чтобы помочь найти своё имя, однако вовремя спохватился и похлопал себя по щекам (глупо выставленные вперед руки-то надо было куда-то деть).

‒ Сынок, я здесь уже почти сутки стою. Всех вас наизусть помню, но твоё имя точно слышу впервые, ‒ глядя ему прямо в глаза, сообщил взводный.

Затем, повернувшись, он прокричал:

‒ Рядово-о-о-й! Ко мне!

В темноте началось движение. Сквозь толпу к взводному с алебардой наперевес пробирался щуплый солдат. Под мышкой у него был блиновидный шлем-шапель. Видимо, боялся, что в такой толкучке кто-нибудь ненароком собьёт его с головы. Отдышавшись, молодой солдат, которому на вид было не больше 20, отдал честь.

‒ Проверь список пассажиров на дирижабль, ‒ велел командир.

Стражник выпучил глаза и непонимающе посмотрел на взводного. Тот устрашающе поднял брови:

‒ Проверь-проверь. Всякое может быть, ‒ он бросил на Рэя быстрый взгляд. ‒ Поищи парня по имени Рэй. Без фамилии.

Солдат послушно кивнул и отцепил фолиант, висевший на поясе. Раскрыл его и, поднеся палец к бумаге, повёл вниз, выполняя приказ командира. Перевернул страницу, затем следующую, за ней ещё одну. С каждым разом глаза его становились все более узкими, пока наконец не превратились в две маленькие щелочки. Рэй готов был впасть в отчаяние. Он понимал, что вот-вот вернётся обратно на зловонные улицы Мирталиса к Страшиусу и Пауку, который теперь, вероятно, разыскивает его. Но вдруг палец солдата замер, а зрачки расширись так, что, казалось, он воочию узрел тролля в самом центре города. Дрожащей рукой он протянул фолиант взводному. Тот внимательно посмотрел и улыбнулся, захлопнув книгу.

‒ Что и требовалось доказать. Ты, щегол, даже не представляешь, какие чудеса на этом свете могут происходить, ‒ взводный снова обратился к солдату. ‒ Отведи парня на центральную площадь. Да поживей.

Ошарашенный стражник отдал честь и велел Рэю следовать за ним. Юноша молча кивнул и направился вслед за солдатом. Он ничего не понимал. Зачем его ведут к дирижаблю? Теперь выгонят из города или, чего хуже, отправят в тюрьму? Это из-за дневного происшествия?

Мимо прошли двое храмовников. Они, крепко схватив под руки, волокли к повозкам молодого аристократа, одетого в когда-то белый дорогой костюм. Сейчас это были просто пыльные тряпочки. Однако Рэй эту странную процессию не заметил. А молодой господин не заметил взводного, чудом оказавшегося на другом конце города.

В голове Рэя сейчас осталась лишь пустота. Даже страх куда-то исчез. Он знал, что судьба ‒ жестокая старуха. И от нее просто так не уйдешь. «Почему я оказался сегодня на этом базаре? Зачем помог Розе… Зачем вообще полез в это дело…» ‒ в который раз равнодушно подумал юноша, покорно следуя за стражником. Он был уверен, что его целям и мечтам пришёл конец. Всё перечеркнула одна неосторожность…

Рэй остановился, услышав команду:

‒ Жди здесь.

Только тогда юноша поднял голову. Перед ним во всём своём величии предстал пришвартованный к гигантским колоннам имперский дирижабль. Толстые канаты скрежетали от напряжения, не давая этой махине сдвинуться с места. Небесно-голубой корабль был укреплен мощными золотыми стяжками, которые на носу оканчивались узорчатым орнаментом. Пассажирский отсек был выполнен из густо покрытого лаком красного дерева, казавшегося прозрачным в багровых лучах заходящего солнца. Рэй восхищенно охнул. До сих пор он не видел ничего прекраснее и величественнее.

Заворожённый чудом гномьей инженерии, юноша не заметил, как его окружили три стражника. Пока мальчик любовался дирижаблем, молодой солдат, объяснив всё сослуживцам, указал на Рэя, а сам поспешил вернуться под командование взводного, который не любил долго ждать. Юноша замер, оценивая ситуацию: «Их трое… Шансы удрать есть, однако придется поторопиться». Он опустил правую руку на пояс и с сожалением вспомнил, что теперь совсем безоружен. Ситуация патовая, но отчаиваться нельзя.

Его раздумья прервал писклявый голос:

‒ Как ты вообще умудрился запутаться? Не местный что ли? ‒ худощавый стражник с прыщавым лицом смотрел прямо на Рэя.

Ему ответил коренастый сослуживец:

‒ Да нет, я здесь служу уже третий год. Кажется, пару раз видел его возле торговых лавок.

‒ Повезло же тебе… ‒ третий опустил руку на плечо Рэя. Тот напрягся, но не сдвинулся с места. – Не каждому безродному выпадает такой шанс.

‒ Смотри, не подведи нашего брата. У тебя редкий дар, обладать которым дано далеко не каждому. Будь готов: к таким безродным там, куда тебя отвезут, относятся не слишком-то ласково. Но, думаю, ты и сам знаешь, ‒ пихая парня в бок, пробасил коренастый.

Рэй охнул от неожиданности. Первый подвёл его к трапу и пропищал:

‒ Никаких вещей с собой не берёшь?

‒ Нож… был нож… ‒ неуверенно пробормотал юноша.

«Это допрос? Не похоже. Куда они меня ведут?» ‒ недоумевал он.

‒ Ну, был или не был – уже не важно. Сейчас-то нет. Заходи внутрь и занимай свободное место. Через час отправляетесь, ‒ солдат легонько подтолкнул Рэя к трапу.

Повиновавшись, он стал медленно подниматься.

«Ничего хорошего из этого не выйдет…» ‒ в смятении подумал Рэй и вошел внутрь.