В открытое окно проникали солнечные лучи, скользя вдоль стен и пола, легкий бриз всколыхнул прозрачную занавеску и устремился вовнутрь, оставляя прохладу, которая так была необходима все предыдущее лето. Я подставила лицо первым лучикам и наслаждалась последними мгновениями лета, стараясь запечатлеть в своей памяти это место.
-Аделаида! Аделаида, дорогая, ты готова? Кучер уже ждёт.
Двери в комнату распахнулись, и в неё вбежала моя мама, поправляя домашнее салатовое платье. Я оторвала взгляд от пейзажа за окном и обернулась к маме. Взгляд выдавал её беспокойство, она всё ещё не может смириться с тем, что мне приходится покидать родной город.
-Прошу, не беспокойся, мы уже несколько раз все проверили. Ты волнуешься больше меня. – Я подошла к ней ближе, взяла за руку и посмотрела в её нежные карие глаза.
-Извини. – Она вздохнула и вместе с собой усадила меня на кровать. – Учиться едешь ты, а беспокоюсь я… Твоя тётя несколько лет прожила в Лоднуле, это место слишком опасно для молодой леди! Я боюсь я за тебя и… ох! Мы с отцом отпустили тебя только потому, что огненных магов с твоим уровнем дара не обучают в Аспании. Ох, Великие Драконы, за что они послали тебе такой дар?
-Матушка… Не переживай, пожалуйста, я обещаю тебе быть благоразумной. – Сказала я и поцеловала её в щёку. – Мой уровень силы позволит защитить саму себя.
-Знаю, дорогая, знаю. – Ответила она, сжимая ткань платье в кулаке. – Ты так быстро выросла, а ведь ещё неделю назад была совсем крохой, способной поджечь всё вокруг!
-Мам, я уже сотню раз за эти дни извинилась за ту занавеску, ну не до конца же моих дней ты будешь мне об этом напоминать? Это же вышло совершенно случайно.
Она ничего не сказала, крепко обняла меня и стала тихо плакать. Вот так, без звука, просто роняя слезы на моё белое платье. Внутри меня всколыхнулось нежное тёплое чувство, и одинокая слеза скатилась по моей щеке, оставляя мокрую дорожку. О, Великие Драконы, как же мне не хотелось покидать этот дом, город, страну… Но у меня нет выбора, нет! И мы бы просидели так вечность, если бы не нас не прервал громкий голос:
-Мама, кучер готов! Где вы там? – В мою комнату ворвался ураган, именуемый моим младшим братом Карлосом, который донельзя был похож на мать.
-Да-да, сынок, сходи за Кристиной, иначе мы опоздаем. – Сказала мама, подскочив с кровати, попутно вытирая слезы ладошкой.
-Она уже внизу, заговаривает кучера, чтобы он не уехал без нас. – С ухмылкой произнёс младший брат. – Леди, попрошу отойти, сейчас сэр Карлос дю Дюамонте сам отнесёт тяжёлый багаж!
Я бросила взгляд на младшего брата, который схватился за мой большой саквояж с вещами. Ох, и любит он покрасоваться, не смотря ни на что, а вот сестрица… Карлос и Кристина – близнецы, они моложе меня всего на два года, но иногда кажется, что гораздо больше, уж больно разные мы по характеру. У обоих близнецов черные волосы, как у мамы и огромные синие глаза папы. Я же на родителей похожа относительно: у меня длинные волнистые волосы благородного каштанового, с рыжим отливом, оттенка и изумрудные глаза. Лицом совсем немного была похожа на маму, но она все двадцать лет моей жизни утверждала, что я – точная копия её бабушки Иветти, портретов которой у нас никогда не водилось.
Из раздумий меня вырвал протяжный выдох. Карлос так и не смог поднять мой багаж, поэтому он начал его тащить по паркету, издавая им неприятные скрипящие звуки. Мы с мамой громко рассмеялись, после чего вместе, с противоположных сторон, ухватились за злосчастный саквояж и уже втроём смогли его поднять. Моя комната находилась на втором этаже нашего поместья, поэтому, чтобы спустить мои вещи потребовались некоторые усилия. Одна из наших служанок, как только увидела эту картину, всплеснула руками и что-то обиженно пробурчала о том, что у неё отнимают работу. Мама по-доброму рассмеялась и вручила багаж водителю. Диего – крепкий коренастый аспаниц средних лет что-то пробурчал в пышные усы и начал нести мои вещи на улицу.
Я развернулась и в последний раз оглядела холл поместья. Служанка вручила мне белую шляпку и перчатки, которые моментально оказались на моих руках. Последний взгляд в огромное зеркало в тяжёлой серебряной раме – высокая причёска, летнее белое платье и тонкий верхний халат с длинными рукавами, расшитый изящным кружевом.
-Ты прекрасна. – Шёпотом сказала Кристина. – Но тебе уже пора.
Я кивнула сестре, мы вместе сели в машину, которая не так давно стала заменять нам привычные кареты, и плавно тронулись. Мой взгляд провожал огромный особняк, в котором прошла вся моя жизнь, и только сейчас пришло осознание, что вернуться в него у меня получится лишь зимой. Да, мне было горько и страшно, ведь я всю жизнь была папиной принцессой, меня вечно оберегали от опасностей, никогда не оставляли одну, заботились, но и старались приучить к самостоятельности. К примеру, мама часто учила меня готовить, я помогала ей по дому, когда она отказывалась от помощи слуг, заботилась о саде Кристины. Мне было весело и тепло в этом доме, он был для меня родным, и вот теперь мне предстояло просто взять и покинуть его? Да, я понимаю, что это необходимо, но все равно эта боль неприятно жгла внутри. Школа и экзамены позади, выпускной лист и документы, доказывающие, что я поступила в Академию Стихий у меня на руках. Впереди взрослая жизнь, и я не уверена, что полностью готова к ней.
За окном мелькали дома родного Сабюделя, прохожие спешили по своим делам, то и дело оглядываясь на солнце, которое заходило за прохладную гладь Карбийского моря, впадающего в Первый Океан. Вечерело. На небе стали появляться и мерцать первые звёзды, машина плавно везла нас до аэропорта, слегка покачиваясь на поворотах. Мама и близнецы грустно молчали. Брат с сестрой переживали больше всех. Когда я получила письмо с сообщением о том, что поступила, они заперлись в своих комнатах и отказывались выходить на протяжении нескольких часов. Родители долго успокаивали близнецов, но со мной эти два проказника отказывались иметь дело ещё неделю. Не смотря на то, что эта парочка постоянно спорила и, что неприлично, дралась друг с другом, в те дни они вели себя как единая сплоченная команда, пытаясь в последние дни агусто* устроить мне «райскую» жизнь и не дать поехать в Академию. И только неделю назад после продолжительной беседы с отцом, они поняли, что если я не уеду и не покорю свою магию, от города мало что останется.
Наш кучер, точнее, водитель плавно остановился возле здания вокзала, помог вытащить вещи и сел обратно за руль, ожидая матушку и близнецов. Далее – линия контроля, туда пустят только меня, поэтому, сейчас пришло время прощаться.
-Аделаида, будь осторожнее. – Сказала мама, когда мы пришли в зал ожидания. – Я буду скучать. – Она обняла меня крепко-крепко.
-Я тоже, маменька. – Был ей мой ответ.
-Делька, мы тоже будем сильно скучать! – Сказали близнецы и присоединились к маме.
-Ой, задушите! – Сказала я и попыталась вырваться из объятий. – Показывать свои эмоции на публике — моветон. – Сказала я.
-Дети, Адель права, отпустите её! – Ласково произнесла мама.
Мы вчетвером донесли мой багаж на проверку, я прошла через магодетектор, предъявила билет и, бросив последний взгляд на своих родных, направилась к пустующей стойке регистрации, под недовольные взгляды соседней очереди. Спасибо папеньке, если бы не он не выкупил мне билет в вагоне первого класса – стоять мне в душной очереди, а сейчас нас всего лишь двое, я и ещё какой-то молодой человек. Со спины мне не удалось определить возраст попутчика, единственное, что было видно – его высокий рост, крупное телосложение и длинные иссиня-чёрные волосы. И даже если бы мы стояли в той большой очереди, он бы всё равно выделялся, знатный человек, одет был в дорогие брюки и тёмно-синий кожаный плащ. Ух, даже мурашки по коже, не люблю я аристократов, они все такие… надменные, вредные. Но и на этом мои приключения на вокзале на закончились, и если этот молодой человек спокойно прошёл дальше, то для меня был подготовлен самый настоящий цирк:
-Та-а-ак… Несовершеннолетняя? – Произнесла женщина со стойки регистрации, когда я вручила ей документы. – Милочка, а вы в курсе, что без сопровождения взрослых, я не могу пустить вас на поезд, который покидает страну?
-Я вам только что предоставила разрешение от отца. – Ответила я, а потом подумав, добавила – Откройте глаза и посмотрите на подписи и печати.
-Дорогая моя, совершенно одна, без родителей или опекунов, вы не имеете право на выезд из страны. Вас должны сопровождать. Все эти закорючки, которые наверняка подделанные, не имеют для меня значения. – Ответила она.
-Дона, я вам уже сказала – разрешение официальное, с подписями и печатями. У вас должны быть образцы, сравните их и пропустите меня. – Произнесла я будничным тоном. – По новым правилам я имею право ехать одна, без сопровождения. Или у вас какие-то другие законы?
-Нет, это наши правила. Так что либо предоставьте сопровождающего, либо не задерживайте очередь.
-Какая очередь? – Возмутившись, спросила я. – Я здесь одна.
-Ну так не портите мне вечер своими попытками сбежать. Что, замуж выдают? Так радуйся, милочка, раз по договору, значит за аристократа. В меду будешь.
-Попрошу не хамить мне. – Сказала я. – Я хочу видеть вашего консеха!
-Ну уж нет, я не буду отвлекать его от важных дел из-за какой-то мелкой сопли. – Ответила она и усмехнулась.
-Джуана, у тебя проблемы? – К нам подошел пожилой мужчина в роскошном плаще и дорогих ботинках. А вот и местный консех.
-Да вот, полюбуйтесь, дон Лоренсо, несовершеннолетняя аристократка, без сопровождения и документов. – Ответила она. – Зовите кавальеров, будем возвращать беглянку родителям.
-Консех Лоренсо, у меня имеется разрешение родителей со всеми подписями и печатями. Прошу, посмотрите. – Ответила я и вновь протянула бумажку, но уже мужчине. Тот взял её и прочитал:
— Аделаида Росарио Милагрос дю Дюамонте. Дю Дюамонте? – Он побледнел и стал смахивать пот со лба. – Вы дочь Джерардо дю Дюамонте? – Я кивнула. – Клуша, ты кого соплёй малолетней назвала? – Зашипел на девушку мужчина.
-Какие-то проблемы? – Спросила она.
-Я тебе уже несколько раз говорил о том, что по новым правилам, несовершеннолетние могут покидать страну без сопровождения. Говорил?! – Рявкнул он.
-Г…Говорили. – Пискнула она.
-Вот, поздравляю, ты добилась своего. Освобождай место, расчёт получишь в бухгалтерии. – Сказал он.
-Что? Но… Вы не можете! – Сказала она.
-Ещё как могу! – Рыкнул он. – Нина! – Крикнул он девушке за соседней стойкой. – Бросай всё и зарегистрируй рикос-омбрес дю Дюамонте, потом продолжишь работу с остальными пассажирами. Господа. – Обратился он к недовольным людям в очереди. – Прошу нас простить, но я не могу задержать дочь нашего многоуважаемого графа.
-Как пожелаете, консех Лоренсо. – Ответила девушка. – Извините. – Ответила она пассажирам. – Она одна, я к вам скоро вернусь. – Девушка встала, подошла к плачущей коллеге, которая поначалу не хотела пускать её и, вытолкнув беднягу, села на её место.
-Прошу вас, простите! Дайте ещё один шанс! – Умоляла та.
-Джуана, я тебя предупреждал, ты оскорбила очень важного пассажира, если нашу компанию не закроют после такого скандала, то это будет чудом! — Ответил дон Лоренсо.
— Я не знала, что она графская дочь! – Сказала она.
-Ты обязана заглаживать конфликты, а не создавать их! Подумай, раз несовершеннолетняя леди едет первым классом, то она, однозначно, не простая девушка, аристократка.
Девушка разрыдалась и выбежала со своего места. За стойку регистрации встала её миловидная коллега и с лёгкой полуулыбкой стала заполнять нужные бумаги. В этот раз всё прошло гораздо спокойней. Девушка поставила пару печатей на сургуче и протянула мне стопку бумаг, со словами:
-Прошу простить нас, донья дю Дюамонте. Мы хотели бы загладить свою вину, но уже в поезде.
Я удовлетворённо кивнула, на что местный консех нервно выдохнул и, рассыпавшись в благодарностях, удалился по своим делам.
-Получается, из-за меня уволили человека… — Сказала я и опустила голову.
-Не переживайте, донья. Она всегда была слишком груба с гостями. И как только оказалась на стойке регистрации первого класса? Рано или поздно это должно было случиться. – Сказала девушка и улыбнулась. – Я вас лично благодарю за это, от лица всех работников и слуг этого вокзала. Прошу, проходите в зал ожидания.
Девушка ещё раз улыбнулась и вернулась на свое место. Я покачала головой и направилась в коридор, который привёл меня в огромный зал с множеством изумрудных кресел, дубовых деревянных столиков с корзинками угощений и чайным сервизом. На одном из кресел расположился мой попутчик, лица которого по-прежнему не было видно – он был погружен в какую-то книгу, поэтому я тихо, чтобы он вдруг не увидел меня, прошла к дальнему креслу и села в него. Мгновенно рядом со мной возникла служанка и самым милым голосом, на который только была способна, спросила, какой чай мне заварить. Отказавшись от угощений, я открыла новый журнал, что лежал на столе, и стала вчитываться в содержимое. Да, как же стремительно меняется мода… ну что ж, «Дамский вестник», просвети меня.
Спустя какое-то время ко мне подошла всё та же служанка, которая сообщила, что начинается посадка и она обязана меня проводить. Я встала и, стараясь не смотреть в сторону второго пассажира, задрав по этикету подбородок, со спокойным взглядом пошла за девушкой. Она проводила меня в роскошный вагон, больше напоминающий аристократическую гостиницу в столице Аспании, а потом и к моему месту. Это было купе, отделанное в изумрудных оттенках, с двумя диванами, которые могли раскладываться в кровать, столом и окном с занавеской. Ещё здесь была дверь в ванную – небольшую, но достаточно удобную. Вагон-ресторан был совсем недалеко, так же, как и вагон-библиотека и спортивный зал, которым мне, к счастью, не было необходимости пользоваться.
Служанка убедилась, что в купе и со мной всё в порядке и, довольная, удалилась. Я села на диванчик и стала смотреть на вечерний Сабюдель. Подобный вид наблюдался и из окна моей комнаты, но именно в такие моменты, когда ты понимаешь, что долго не увидишь этих мест, они становятся самыми ценными в жизни, стараясь отпечататься в памяти, как можно подробней. Ровно через двадцать минут – часы висели над дверью из купе, за окном прозвучала громкая мелодия, которая оповестила об отправлении, и поезд плавно тронулся с места.
За окном удалялась станция, встречающие приезжающих родственников люди, а потом и родной город стал заходить за линию горизонта. Пейзаж ночного Сабюделя, остававшегося за спиной, завораживал. Сначала дома, в которых горел свет, были различимы, яркие огни уличных фонарей отражались в моих глазах такими, какими они есть, море… в ночной тьме водоросли и кораллы светились холодным синим светом, обнажая спокойствие в душе каждого, и моей, в том числе… Все это стало медленно отдалятся, пока линия горизонта не скрыла от меня родной город, оставляя эту страницу жизни и открывая новую. В этот момент я закрыла плотную занавеску на окне и достала свою книгу. Она не была достаточно дорогой, какой-то старой, коллекционной, чтобы показать статус родных, никто из нашей семьи не любил особо хвастать деньгами. Школы у нас были самые обычные, дом… Да, это был особняк, но не такой большой и роскошный, как у другой знати. Скорее… средний, располагающийся на скале возле моря. Наверное, поэтому моего отца считают чудаком и затворником, потому, что он не живет, как аристократ. Но и поэтому, всё его графство, Каллодия, очень уважает и любит нашу семью.
Спустя некоторое время вернулась служанка, но уже с задачей узнать, что мне принести на ужин. Отказываться от еды смысла не было, поэтому, узнав нужную информацию, Беттани, так звали девушку, ушла, оставив меня наедине с собой. Но мне расхотелось сидеть в купе, поэтому я решила немного прогуляться по вагонам и выяснить, где находится библиотека. Встретить попутчика не боялась, вряд ли мы пересечемся на этой части поезжа, нас здесь всего двое. Вот только судьба решила иначе, и когда я проходила мимо общего зала, увидела его…
Он выглядел старше меня, но ненамного, аристократические черты лица, высокие скулы, бледная кожа и яркие синие глаза. Они буквально врезались в меня, изучая с ног до головы и неприятно сузились, когда осмотрели полностью. Мужчина недобро смотрел в мою сторону и был явно недоволен увиденным. Возможно, его удивил мой наряд, до боли простой, который могли позволить себе носить лишь мелкие виконтессы, старающиеся удачней выйти замуж, дабы повысить свое положение. Неужели его удивило именно это? Ну да, мелкие дворяне не могут позволить себе билет в первый класс, но раз я здесь, значит, отношусь к более высокой знати.
Меня его реакция жутко разозлила, поэтому, я решительно подошла к дивану и, под удивленный взгляд мужчины, гордо произнесла:
-Добрый вечер.
-Здравствуй. – Ответил он с нескрываемой неприязнью и холодом в глазах.
-Знаете, мне показалось, что я вас уже видела раньше, вы, случайно, не предполагаете, где? – Спросила я.
-Боюсь, ты ошиблась. Мы на разных… уровнях. – Хмыкнув, произнёс он.
-Возможно, балы я не посещала уже много лет. – Скучающе произнесла я. – Отец не очень любит подобные мероприятия. Что ж, а ваше имя, позвольте поинтересоваться?
Он удивленно посмотрел на меня, не веря в мою наглость. Этого я и добивалась – вывести его из себя, ведь мужчина, поправив иссиня-чёрный локон, напористо произнёс:
-Тебя ничего не смущает? Хоть бы постыдилась, разговаривать в таком пренебрежительном тоне с высшей аристократией. До чего девушки только не доходят, чтобы выскочить удачней замуж.
-Сдались вы мне. – Надменно произнесла я. – Папенька меня хоть завтра выдаст меня за любого графа или герцога. Который не занят…
Он рассмеялся, звонко так, что стало тошно. Что этот надменный аристократишка себе позволяет? Но и я не пальцем деланная, решила довести до белой ручки – значит, доведу.
-Интеллекта вашего не видно, но его отсутствие заметно. – Ответила я этому нахалу прямо в лицо, не взирая на воспитание. – Не беспокойтесь, я просто хотела ещё раз убедится, что все вы – титулованные особы, просто хамы, и зазнавшиеся нахалы. – Ответила я. – Папенька, ты в очередной раз оказался прав, покинув высший свет.
-И кто же этот чудак, что «покинул» аристократию? – Спросил он, немного оживившись. Холод его глаз сменился ехидством. – Или ему отказали в получении титула, от чего он стал презирать голубые крови?
-Почему же, мой отец получил этот титул в момент рождения, как и его отец и его дед… — Сказала я, глядя на то, как этот нахал заламывает бровь. – И секрета из этого я не делаю, его имя – Джерардо дю Дюамонте.
Он замер, недоверчиво глядя на меня своими синими глазами. Не поверил, но было видно, что мужчина активно думает. Спустя пару минут, когда я уже хотела встать и уйти, решив, что сломала его, аристократишка расширил глаза и выдал:
-А ведь правда… Джерардо дю Дюамонте не появляется нигде, его семью не видят, лишь знают о его залежах драгоценных камней и металлов. И выкупают его ювелирные изделия. Неужели вы… его дочь?
-Теперь уже «вы»? – Усмехнулась я. – А еще пару минут назад вы были готовы полить меня грязью и активно хамили. – Ответила я.
-Прошу меня простить, был… сильно неправ. Что вы… рикос-омбрес дю Дюамонте, что вы здесь делаете, тем более одни? – Спросил он.
-Полно, рикос-омбрес стоило назвать меня раньше, сейчас обращайтесь ко мне не иначе, как донья.
-Извините, донья.
Он встал и, опустившись на одно колено, взял мою руку и приник губам к тыльной стороне ладони. Надо же, какие мы благородные. И не совестно ему. Я дождалась, пока жест вежливости окончится и перевела на мужчину безразличный взгляд.
-Донья… — Начал было он, но я перебила и произнесла:
-Представьтесь для начала, дон.
-Прошу меня простить. Моё имя Франц фон Розенберг, льерр.
-Льерр? – Переспросила я. Вот это я попала, Льерры одни из самых богатых и знатных среди аристократии. – Вы же из Арсии… Что тогда привело вас в Аспанию?
-Дела, рикос-омбрес, дела. Я могу поинтересоваться, что вы делаете в этом поезде, и куда направляетесь?
-Я еду в Лоднул, в Академию Стихий. Осваивать азы огненной магии. – Произнесла я. – А вы, могу поинтересоваться?
-Удивительно складывается судьба, донья. Я направляюсь в ту же Академию, надеюсь, что увижу вас там? – Спросил он.
-Даже не мечтайте. – Ответила я. – Тратить на вас своё время…
Я удовлетворенно посмотрела на то, как он сомкнул челюсть, в попытках не нахамить мне. Ну ничего, он первый начал.
-Смотрите, не откусите себе язык. – Произнесла я. – И успокойтесь, не опускайтесь до оскорблений, иначе мне придётся подпалить вашу прическу. Мой кристалл силы горел бордовым, не рекомендую со мной ссорится.
Эта фраза подействовала на него, как ушат ледяной воды:
-Врать не хорошо, рикос-омбрес. – В своей ехидной манере произнёс мужчина. – Бордовым кристалл горел последний раз у погибшей хранительницы Эскарлитто.
-Поэтому родители меня и отправили в Лоднул. – С грустью ответила я. – Если не покорить силу, то история повторится.
— Вряд ли это произойдёт с вами, донья. – Произнес льерр фон Розенберг. — Эскарлитто – одна из четырёх семей, которые владели магией первородной стихии – пламени дракона, что даровал магию огня людям. А потом их вырезали, убили всех, кто мог претендовать на трон… Аспании, кажется? Прошло уже восемнадцать лет, никого в живых не осталось. А вы – не Эскарлитто, вам нечего боятся.
-Для аспанцев эта история останется шрамом на душе, неудивительно, что меня боятся. – Ответила я. – Они выжгли тех, кто мог усмирить спящих драконов и спасти мир от их пробуждения.
-Вы до сих пор верите в эти легенды? – Спросил он. – Драконов никто никогда не видел, ни огненных, ни водяных, ни земных.
-И всё равно, ни один из остальных родов-хранителей не встал на их защиту. – Ответила я. – Они просто трусы.
-Спасибо вам за столь лестную оценку. – Недовольно произнёс Франц.
-Полно, это произошло восемнадцать лет назад. Вы не виноваты перед аспанцами. – Ответила я. – Именно поэтому они оставили в живых молодого льерра из рода-хранителя, что предал их.
– Что ж, за это им большая благодарность. – Язвительно произнёс он. – Я так понимаю, вы будете учиться по направлению боевой магии? Другие вас просто не выдержат.
-А вы проницательны. – Заявила я.
Я отвела взгляд от мужчины и увидела Беттани. Служанка стояла, ожидая, когда сможет заговорить.
-Льерр фон Розенберг, донья дю Дюамонте, ваш ужин ожидает вас.
-Благодарю. – Ответил он. – Прошу меня простить, рикос-омбрес, я вынужден покинуть вас. Надеюсь на скорую встречу.
Он вновь прильнул тонкими губами к тыльной стороне моей ладони и ушёл в другую от меня сторону. Я посмотрела ему в след и, устало выдохнув, поднялась, чтобы покинуть гостиную, и направилась к себе.
-Приятного аппетита, донья. Когда закончите трапезу, позвоните в этот колокольчик. – Она указала на стену, к которой был прикреплен этот инструмент с цепочкой. – Я приду и разберу вам кровать.
-Благодарю. – Ответила я и устроилась на своём диване.
Служанка удалилась, закрыв за собой дверь, и я смогла сполна насладится уже поздним ужином. Да, готовят здесь неплохо, но всё равно еда моей мамы гораздо лучше. Как она там? Я обещала написать письмо, как только доберусь и ещё одно, уже из покоев в общежитии. Благо, мы заранее приобрели специальную шкатулку-портал, через которую можно пересылать письма.
Я поела и, опустив спину на диван, решила, что хватит с меня разговоров и знакомств, поэтому предпочту посидеть в своём купе и почитать, спать пока не было никакого желания, как и звать Бэттани, дабы разложить кровать.
Мне предстояло ехать около недели, поэтому, дабы скоротать время, я посещала местную библиотеку, в которой достаточно часто пересекалась с льерром фон Розенберг, который поглощал «развивающую» литературу и посмеивался над моими дамскими романами. Конечно, меня это выводило из себя, именно поэтому практически каждая наша встреча заканчивалась дискуссией или откровенным спором. И если он был сама сдержанность, то мне бы язык следовало прикусить, но я не могла, уж больно хотела укоротить его длинный заносчивый нос, который он суёт не в свои дела. И в каждом споре, неважно, кто оставался прав, извинялся именно он за то, что: «Позволил эмоциям взять вверх над разумом, что непростительно для мужчины, но дозволено женщине». Подобные заявления я старалась игнорировать и на такой ноте мы и заканчивали наши беседы. И это продолжалось ровно до того момента, пока за окном вагона не показались старинные здания, архитектура которой была характерна Лоднулу. Мы приехали.
Переодевшись в светлое платье с двойными рукавами-фонариками, которые у локтей перетягивала полоска синей ткани и верхнее платье, напоминающее плащ без рукавов такого же цвета, заплела волосы в косу и стала смиренно ждать служанку. Она провела меня прямо до зала ожидания, где мне предстояло забрать свой багаж. Я понимала, что самой мне его просто не унести, поэтому уже хотела найти кучера, чтобы тот помог, но меня остановил мой новый знакомый:
-Не спеши, рикос-омбрес, тебе ещё детей на свет производить. Кто тебя замуж возьмёт, если ты надорвешься? Здесь есть место общего сбора, думаю, там будет гораздо удобней, нежели здесь.
-С радостью приму вашу помощь, льерр. – Произнесла я, проигнорировав личное обращение. – Что за место общего сбора?
-Как, донья, вы не знали? – Спросил он. – Академия Стихий находится за городом, в неё всех адептов отвозит специальный поезд из места общего сбора.
-Что вы, льерр, конечно, знала, я же здесь каждый день бываю и катаюсь на поездах до академии. – Язвительно ответила я.
-Ну-ну, остуди свой пыл, рикос-омбрес, оставь его для жениха. – Ответил Франц. – Если не хочешь, конечно, взять мою фамилию и перебраться в Арсию.
У меня чуть не упала челюсть. Да как он смеет, так нахально, так нагло… Ух, я ему устрою в Академии, он до конца семестра вряд ли дотянет, заберёт документы раньше выпуска. Делать подобные намёки…
Франц довольно хмыкнул и, как галантный кавалер, протянул локоть, за который я, согласно этикету, положила руку, и мы вместе пошли в место общего сбора. Понять, почему на нас так смотрели студенты, которые расположились в отдельном зале ожидания, было невозможно, ровно до того момента, как мы с льерром фон Розенберг не опустились за красивый железный столик, на бархатные стулья…
Спустя пару мгновений, до ушей донёсся звук шагов, я обернулась и встретилась глазами с ней… Эта красивая девушка была обладательницей смуглой кожи и огромных выразительных карих глаз в обрамлении пушистых чёрных ресниц. Она, очевидно, была с представительницей востока, о чём говорил её закрытый наряд кремового цвета с золотой вышивкой по голень, широкие шаровары и такой же платок, покрывающий голову. И никто бы из нас не обратил внимания на восточную красавицу, если бы она не села прямо рядом со мной, слегка толкнув бедром. От такого хамства я опешила и открыла рот, чтобы высказать всё, что думаю по этому поводу, но девушка меня опередила:
-Заткнись, ты мне не интересна. – А потом повернулась к Францу и начала говорить с ним, чуть ли не мурлыкая. – Магистр фон Розенберг, почему вы не ответили ни на одно письмо от меня и моего отца? Мы же с вами разговаривали ещё в конце предыдущего учебного года… мне показалось, вы заинтересованы в такой… невесте.
Немного не поняла, какой ещё магистр?
-Адептка аль Фируза, мы с вашим отцом уже обсудили данную… тему. Леди вашего происхождения должно быть стыдно говорить о подобных вещах самостоятельно, вне присутствия отца или брата. – Холодно ответил Франц.
-Не стоит, магистр, обижать её, до вас это уже сделала природа. – Ответила я. Кто-то сзади хрюкнул и неприлично заржал в голос. И в этот момент мы поняли, что наш разговор слушает каждый присутствующий адепт.
-Да… Да как ты смеешь? Я – Зария аль Фируза, дочь шейха Миокко. У меня денег больше, чем у всех присутствующих вместе взятых, мой папа прямо сейчас может выкупить весь вокзал со всеми поездами! Где твоё уважение, служанка?! – Процедила она.
-Если у вас, лала, имеются большие средства, то я могу порекомендовать вам приобрести мозг. – Произнесла я. – Хотя… Вы им вряд ли будете пользоваться, лучше приобретите вокзал.
-Что ты себе позволяешь, безродная дворняжка?! – Визжала та.
-Ох, право, простите меня… — Произнесла. – Совершенно забыла представится. Льерр фон Розенберг, попрошу вас сделать это.
-С большим удовольствием. – Ехидно произнёс он и обратился к девушке. – Лала аль Фирруза, прошу любить и жаловать, рикос-омбрес Аделаида дю Дюамонте. Первокурсница.
-Дю Дюамонте? Наглая ложь! Это самая богатая семья Аспании, после королевской, никто из представителей этого рода не надел бы подобные вещи уровня… разорившихся виконтов. – Ответила она. – Ты выглядишь, как безродная служанка, не может быть, чтобы твоя фамилия была… дю Дюамонте!
-Одежда не говорит о статусе. – Ответила я.
-Как раз говорит! – Сказала она. – И твоё платье буквально кричит о бедности и нужде.
-Лала, вы всегда такая глупая или сегодня какой-то особый случай? – Произнесла я.
Она покраснела от ярости и уже была готова раскрыть рот, чтобы полить меня оскорблениями, но её успел перебить Франц:
-Лала аль Фируза, не стоит уподобляться простолюдинам и опускаться до оскорблений. Возьмите себя в руки и вернитесь к сестре и брату.
Девушка посмотрела на него, точно на предателя и, чуть ли не плача, удалилась куда-то вглубь зала. Убедившись в том, что её больше не видно, я развернулась у льерру фон Розенберг и напористо спросила:
-Что только что произошло?
-Зария — старшая дочь шейха Миокко, её отец около пяти раз за последние три месяца отправлял письма с предложением о династическом браке. – Ответил он.
-Нет, я про то, что вы оказались магистром академии. Почему же смолчали, льерр? – Спросила я, сложив руки на груди.
-Хотелось услышать о себе что-нибудь новое. – Ответил он.
-Надеюсь, вы довольны, я очень старалась. – Был ему мой ответ.
-Не сомневайся, рикос-омбрес. – Произнес мужчина. – Таких, как ты я ещё точно не встречал.
-Таких красивых?
-Таких наглых.
-Каждому своё. – Ответила я.
-Почему ты не можешь быть, как друге леди? – Спросил он. – Нежной, хрупкой, скромной…
-Продолжайте говорить, льерр, возможно, со временем получится произнести что-нибудь умное. – Промурлыкала я.
Он уже хотел было огрызнуться, но в зал вошла служанка, которая громким голосом оповестила нас о посадке. Я бросила взгляд на магистра фон Розенберг.
-Иди, рикос-омбрес, мне нужно дождаться других преподавателей. Встретимся в академии. – Произнёс он.
-Какая самонадеянность. – Ответила я и, развернувшись, ушла прочь.
Я не видела, но чувствовала пристальный взгляд в спину, который провожал меня до самого выхода. Он не бросает слов на ветер, и если сказал, что найдёт меня, то так и будет…
___________________________
*Агусто — август на аспанском языке
Еще почитать:
Кафе
Путь к славе — Глава 1.
Наён (часть 2 из 3)
Наташины грёзы — 10 глава
«
»
19.01.2022
