Прощание

Она нерешительно оглядывала просторное помещение с широкими окнами, сквозь которые лился мягкий свет. Место казалось смутно знакомым, но воспоминания словно побледнели, угасли. Последнее, что она помнила, было видение поезда, мчавшегося на неё с огромной скоростью. Резкий удар, и теперь она очнулась здесь. Здесь… Это была её школа. Мысли и догадки о том, что она здесь делает, заполнили её разум, но они были такими вялыми, неповоротливыми… Она устало потёрла лоб. Дверь в комнату неожиданно приоткрылась. Вошедший в неё человек был ей определённо знаком: что-то внутри сладко и тревожно ёкнуло.

— Здравствуй? Мы знакомы? — она осторожно улыбнулась и подошла ближе.

Он медленно приблизился. Бережно поправил темную прядь, выбившуюся из её косы. Взгляд его был неожиданно остёр и жаден. Грустная улыбка осветило его узкое лицо.

— Мы очень хорошо знакомы. Ты меня не помнишь?

Туманная рябь воспоминаний пошла волной. Что-то промчалось в её разуме: высокий темноволосый юноша, озорно бегущий по железнодорожным рельсам; нежный закат, освещающий небольшие улочки; кабинет, полный шумящих детей…

— Мы учились в одном классе? Были друзьями? — она нахмурилась. — Послушай, я не понимаю, что происходит. Кто ты и кто я? Что мы здесь делаем?

Он тяжело вздохнул. Ему всегда была присуща тактичность, так куда же она пропала сейчас?

— Мы погибли. Ты очень давно, может, поэтому ты ничего не помнишь. После смерти ты встречаешь двух людей: того, кому ты причинила больше всего боли и того, кому ты подарила множество счастливых воспоминаний. Я… встретил свою мать. Это неважно. Сейчас я пришёл к тебе. — он попытался снова улыбнуться, но улыбка вышла больше болезненной.

— Хорошо. А почему ты один? Где второй человек? — сказанные им слова вызвали у неё множество вопросов, недоверия, домыслов, но именно отсутствие другого человека отчего-то беспокоило больше всего. Этот страх остро вонзился в её сердце и разрастался всё больше, пока он не сказал:

— Его нет. Я пришёл к тебе один.

***

На её лице сначала отразилось недоумение, а затем глаза осветились пониманием. В воздухе густо разлилось сожаление. Она ощутила острую необходимость извиниться, но что-то словно застряло в её горле; она не могла вымолвить и слова. Он понимающе усмехнулся и присел на пол. Поверхность была очень теплой; окутывающий помещение свет заботливо согревал комнату. 

— Присядем?

Она медленно села рядом с ним. Отчего-то ей безумно захотелось положить голову на его острое плечо, словно это было тем, чем она занималась всю свою жизнь. Но вместо этого она спросила:

— Ты расскажешь мне? — она нервно закусила губу.

— Что… что именно? — голос предательски дрогнул. Он мысленно чертыхнулся.

— Всё.

Он резко вскочил. Взволнованно подошёл к окну. Было очень светло, но разглядеть что-то было невозможно. Лишь размывчатые очертания, неясные намёки, мерцающие лучи чего-то далёкого, недостижимого.

— Мы с тобой… были друзьями. Жили неподалёку, ходили вместе в школу, проводили много времени вместе. Ты всегда была молчаливой, витающей в своих мечтах. Когда мы пошли в старшую школу, ты замкнулась. Я пытался разговорить тебя, вернуть то, что было у нас раньше. Но… у меня не вышло. Одним осенним днём ты погибла. Машинист сказал, что ты сделала это намеренно: поезд мчался на большой скорости, остановиться бы не получилось. Он несколько раз предупредил тебя, а ты… как ты могла? — во время рассказа ему удавалось сохранять бесстрастную маску, но вместе с последними словами вырвались и слёзы.

Она встала с пола, попыталась погладить его ладонь. Ей хотелось сказать, как ей жаль — но она ничего не помнила. Он резко отдёрнул её прикосновение.

— Я ведь просил тебя этого не делать, почему? Почему ты так со мной поступила? — злые слёзы текли по его лицу, оставляя влажные следы. Он не пытался их стереть, а только взлохматил и без того растрёпанные волосы.

— Твои волосы всегда были в чудовищном беспорядке. Я лишь помню, что мне это нравилось. — она мечтательно подняла взгляд.

Он почувствовал, что не может достучаться до неё. Слова пролетали мимо, она даже и не пыталась ответить, вспомнить… Словно между ними было тонкая стена,  не пропускающая ни звука. «Как и всегда», — мрачно усмехнулся его внутренний голос.

Только сейчас он заметил, что все предметы в комнате были покрыты плотным слоем пыли, но поверхность окон была чистой и сияющей; стекло отражало и его: высокого, с взлохмаченными волосами и покрасневшим лицом, и её: бледную, с тонкой косой и в знакомом сером свитере. Он взглянул на свои руки — они медленно бледнели, будто он испарялся… Вот чёрт!

— У меня больше нет времени. Скоро я… уйду.

Она непонимающе нахмурилась.

— Мы должны были поговорить, а ты — понять что-то важное. После этого каждый продолжит свой путь. Я уйду, а ты встретишься с двумя людьми: тем, кто делал тебе больно, и наоборот… — когда он торопился, то становился нервным.

Она нежно улыбнулась. Приглашающе развела руки в стороны. Он замялся, но подошёл к ней. Объятие было мягким, согревающим, чувственным. Он ощущал её шелковистые волосы у своей щеки; хрупкое тело; пальцы, жёстко впивающиеся в его спину. С каждой секундой он словно бледнел, испарялся, а её хватка становилась всё сильнее и сильнее. «Я вспомнила», — то были последние слова, что он слышал от неё.

Теперь ей нужно было встретиться с другими людьми. Но дверь была закрыта, а поверхность окон всё так же чисто показывала её отражение.