Фокусник

Событие, взбудоражившее изнанку Равновесного мира, на первый взгляд казалось совершенно невинным. Абсолют, он же по легенде викарий, добился встречи с правящим монархом и настоял на присутствии главы магов Природников. Владыко не скрывал своего брезгливого отношения к главе Тайной Магической полиции, но все же дал согласие явиться. Король Никита Первый, ошеломленный паникой такого матерого мага, как Абсолют, в срочном порядке отправился в Лес — мириться со своей статс-дамой первого ранга, местной бабой ягой и заведующей Королевскими Лабораториями.
Для обычного населения Королевства весь этот переполох прошел стороной.

***

— Я пригласил вас, господа, — Абсолют покосился на Колдунью, с отсутствующим видом сидящую между Никитой и его личным секретарем Крыссом, и добавил, — и дамы, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. К нам едет Ланцелот!
— Как, Ланцелот? — ахнул Владыко.
— Как, Ланцелот? — повторил за ним Крысс и устроил пердюмонокль.
Никита и Колдунья непонимающе смотрели на ахающих пенсионеров. Безусловно, они были в курсе, что Ланцелот — странствующий рыцарь, без страха и упрека и..? Абсолют понял их взгляды и бледно улыбнулся в ответ:
— Мне стоит пояснить, — пробубнил он, — Ланцелот, это не человек, как могли подумать представители молодого поколения.
— Ланцелот, это все самое белое, — просипел Владыко и тяжело поднялся, опираясь на посох:
— Мы бессильны противостоять этому несчастию, я буду молиться за всех нас. Прошу простить, но вынужден покинуть вашу вечерню.
Крысс, Абсолют, Король и Колдунья проводили его мрачными взглядами.
— Василий Андреевич, — подала голос Колдунья, обращаясь к Абсолюту, — мне не совсем ясно, что кошмарного в Ланцелоте? Даже если оно уже не человек, все равно это есть рыцарь, оно благородно, его помыслы светлы и…
— Слишком, Кошкина, — перебил её Абсолют. — Понимаешь? Оно слишком рыцарь, помыслы слишком светлы. Тебе напомнить, почему наш мир называется Равновесным?
— Потому что черное уравновешено белым? — подал голос Никита.
— Именно, ваше величество, — кивнул Абсолют, — а здесь… С таким сгустком чистоты жди большой беды.
— Вы смотрели будущее? — поинтересовалась Колдунья.
За столом вновь разлилось молчание, и Крысс снова потерял монокль.
— Софья Алексеевна! — интонациями провинциального трагика прервал тишину Абсолют. — Вы с такими мыслями и не в Башне? Это удивляет меня, как начальника Тайной Полиции. Право! Вы же знаете, подглядывать запрещено!
— Так вы все-таки смотрели, — кивнула Колдунья, — и что там? Кто уничтожит сгусток абсолютного добра?
Абсолют пошкреб в бороде пальцами и пожал плечами:
— Ты… — выдохнул он и опустился на стул. Он выглядел глубоко уставшим человеком, у которого только что сели последние батарейки.
Что-то гулко стукнуло в столешницу, это Крысс нашел свой монокль.

***

Ланцелот появился у восточной границы Королевства около полудня. Солнце едва пробивалось сквозь обильный туман, поднимавшийся над полями. Все дышало теплой сыростью, даже дорога, напитавшись влагой, выглядела темной.
«Как траурная лента», — подумала Колдунья. На рандеву с Рыцарем она летела на метле и чтобы не сбиться с курса, держалась пониже к земле.
— Эй, ведьма! — крикнул ей Ланцелот, обнажая меч. — Во имя добра, прими кару или отрекись от своей магии!
Соня снизилась над дорогой и начала торможение, выставив ноги. Пропахав каблуками добрый метр, она остановила метлу и спешилась:
— Здравствуй, рыцарь, — поздоровалась она, — я не ведьма, а тебе лучше обратить свой путь обратно.
— Это еще почему? — нахмурился Ланцелот. — Я никогда не меняю направление!
— Знаешь, как фокусник заставляет исчезнуть клетку с голубем? — вдруг неожиданно став серьезной спросила Колдунья. — Он схлопывает клетку, убивая птицу, а зрителям показывает другого, свободного. Так вот, ты сейчас идешь в клетку, рыцарь, никогда не станешь другим. Но еще не поздно выбрать другой путь.
— Если девушка летает, как ведьма, одета, как ведьма и говорит, как ведьма, то она и есть ведьма, — усмехнулся Ланцелот. — Но ты смешная ведьма и… симпатичная. Зачем ты колдуешь? Расскажи мне. Может, корень зла не в тебе?
— Не во мне, — согласилась Соня, — корень зла в тебе, рыцарь. Прощай!
Над мечом, воткнутым в землю, взмыл в набирающую солнечный свет туманную высь черный ворон.

— Софья Алексеевна Кошкина, вы арестованы за колдовство против человека!
За спиной Сони появились пара черных балахонов с поднятыми капюшонами — оперативники Тайной Полиции. Колдунья повернулась и покорно протянула руки, на её запястьях сомкнулись золотые кандалы Лаврентия.
Балахоны встали с обеих сторон и, подхватив её под руки, попытались увести, как вдруг кандалы с лязгом сорвались с рук Колдуньи. Оба мага и Колдунья завороженно глядели, как золотыми брызгами разлетаются наручники.
— Что это… этого не может быть! — выдавил один из балахонов.
— Палачи неподсудны, — усмехнулась Соня, — как вы думаете, господа, кто может остановить Абсолютное Добро?
Маги отпустили её и растерянно отступили:
— Предупреждаю, у нас имеются зеркала Атеппа и у нас полномочия применять их… ой!
— Фокусник, господа, — прошептала Соня и улыбнулась двум голубям, — удачливый фокусник, поверьте.