Фиолетовые капли [1]

День первый,
Альфред Стилмен, проценты

Синее, ярко синее, обжигающее глаза своей яркостью бескрайнее море. Я плыл по нему с закрытыми глазами. Чтобы что-то увидеть, нырнул под воду и увидел более тёмную гамму синего моря. Ничего не видно. Плыви в хоть разные стороны, но ты никогда и ничего не увидишь. Это ловушка, в которую я попал. Но стоит мне задуматься о том: «зачем я здесь?», то сразу вспоминаю тот факт, что мне нужно попасть в библиотеку «Непробиваемых мыслей». И как только эта мысль взбрела мне в голову, то я сразу стал скатываться вместе с водой так, будто море стало водопадом. Я был у обрыва, сорвался и только тогда увидел белый и чистый мир, который охраняет библиотеку. Внешняя оболочка не отображала истинную сущность этого места. Как только выбравшись из воды и предварительно упав с обрыва и плюхнувшись об воду не чувствуя боли, я ступил на ступени острова. Меня сразу подобрали местные уродцы и принесли к здешнему управленцу, с которым мне пришлось поговорить.

-Добро пожаловать в библиотеку «Непробиваемых мыслей» Альфреда Стилмена, — он распахнул свой жилет и достал путеводитель. — Чего вы хотите?
-Блок «C», шкаф триста девятнадцатый, документы от Карла Фелпса. — пробежался по заученному предложению я.
-Вам на третий этаж, вторая лестница слева. — ответил на мой вопрос управленец, отдав мне прямо в руки путеводитель.

Пробежавшись по тысячам ступеней и пройдя сотни коридоров, я добрался до заветного железного шкафа. Открыв трёхметровые дверки, стал рыскать документ «219-ц, Карл Ф— Альфред С». Но.. меня кто-то двинул в плечо.

-Wake up, — тычет меня шваброй темнокожий представитель островитян. — Вставайте, а то проспите остановку, а я за вас платить не собираюсь.

На меня смотрели тёмные карие глаза, огромная улыбка и тонкие очки с выпирающими линзами. Он мне что-то говорил, но я не замечал о чём, пока он мне не показал выпавший из моего кармана билет.

-Oh, thanks, — покачал руками я, скрывая свою растерянность. — Когда будет моя станция. — сказал я, подражая его построению предложений с островитянского*, продолжая на пенинбургском*. 

Я встал с промокшего от моей слюны кресла и пошёл в конец мото-поезда. Ухватился за держатель и стоял, наблюдая за людьми, которые находились вместе со мной в транспорте. Слева от меня стоял, нагнувшись и насупившись от вони моего костюма, мужчина лет сорока или пятидесяти, не высокого роста с тростью, которую он держал в правой руке. Размер его зрачков выдавали себя за ратморца, но я был уверен на шестьдесят процентов, что очки, которые он носил, были специально изогнуты и под увеличением, чтобы никто не заметил у него линз. Справа от меня сидела молодая девушка, лет двадцати, двадцати шести. Она всю поездку до моей станции тёрла нос, делая вид, что она не смотрит на мужчину впереди неё. Её наряд, конечно, был не ровней перед оборванным пиджаком у предмета её любования. Хорошая ткань и кожа, дорогая сумка и стильные солнцезащитные очки, что давали ей глазеть на него, одновременно читая книжку, то есть, делая вид чтения. Но боюсь её огорчить, когда я вставал, то заметил дырки на левом башмаке и порванный карман на левой стороне пиджака у этого мужчины. Видимо обычный мужик, едущий на учёбу в такую рань, либо возвращающийся с переработки. Так же я заметил у него на коленке недавно выпущенную газету, где я подметил для себя, что произошло очередное убийство трёх человек. Но как только я вспомнил этот факт, меня прервал голос, исходящий из колонки: «Станция Маршала Почински». 

Я вышел из мото-поезда и направился в сторону ближайшей столовой. На улице было чисто, кристально. По пути мне встретилась новая, недавно открывшаяся столовая: «Царица здорового питания». На входе отдал два с половиной рейлона* и теперь я имел право получить свой завтрак и сходить в уборную. На кассе я получил тарелку с куриным супом, два кусочка чёрного хлеба с чесноком и чашку свежего кофе. Занял себе столик и ушёл в уборную. Мне страшно было взглянуть на себя в зеркале, но я, как и всегда, железно стоял на своём. Поднял голову и увидел: растрёпанные седые волосы, грязное лицо со щетиной, красный нос и зрачки, разорванный галстук и костюм, который был весь в помоях. Я окатил своё лицо горячей водой, повернул кран и намочил салфетку для моего завтрака, чтобы та стала для меня личной химчисткой. Двадцать минут я пробыл в уборной и вышел сухой, с хоть каким-то опрятным видом, но до сих пор вонючим. На часах увидел начало шестого. Быстро выпил свой кофе с чёрным хлебом с чесноком, а суп попросил оставить местным собакам, чтобы те, хоть чем-то себя побаловали. Вышел из столовой и отправился на стоянку мото-карет.

На улице мало кого было в столь раннее время, так что поймать мото-карету было не сложно. Я сел в первую попавшуюся и уехал до Центральной улицы Пенинбурга*. Шофёр был толстый, с большой улыбкой и с зубочисткой в губах. По внешнему виду было сложно определить кто он, но как только он сказал мне фразу: «Ну что, как ваше утречко?», я сразу понял, что это человек довольно добрый. Он так лаконично и тихо спросил, что я даже сперва не услышал. Я ему, конечно, ответил: «Нормально всё, вот на работу еду, а вы как?». Он остановился на светофоре, поправил свою чёлку и ответил громким и ясным голосом, так как рядом с нами проехала машина со включённым на всю катушку радио: «Да вот, ночную подработку заканчиваю, вы, кстати, последний на сегодня. Довезу вас, а там уже и до дома не далеко». Я посмотрел в окно и увидел как пролетают журавлю вдали около речки. Задумался, а шофёр уже мне минуты две говорит, чтобы я вышел, так как мы прибыли до моей остановки. Я отдал ему причитаемое с небольшой надбавкой, как чаевые. Вышел из авто и пошёл к зданию, что было напротив меня.

Я поправил свою рубашку, сняв галстук, и открыл с гордостью дверь в центральный департамент полиции. Показал удостоверение, поздоровался с Большим Гарри, Девяткой Сэмом, Холмсом и Сильвером Потрясающим. Зная тот факт, что на меня сейчас наброситься Карл с упрёками, я встал у газетного столика. Минуты не прошло, как я услышал его громкий басистый голос. Он на повышенных тоннах общался с журналистом. Его командирский голос я уже услышал из-за спины в двух метрах от себя. Он на меня кричал, что было не удивительно:
-Альфред, ко мне в кабинет. По пути попроси уборщику помыть твой костюм. Ты пахнешь, словно ходячий труп!
-Здравствуй, Карл, — я встал и протянул ему руку. — И тебе доброго утра.

Спустя минуту я уже сидел на кресле в кабинете главного руководителя центрального департамента полиции города Пенинбурга. Кабинет как кабинет, только с огромными стопками бумаг, телевизором, микрофоном, картинами в профиль Карла и простыми с каретами и баталиями. А ещё весь этот ад украшал огромный сейф, словно сделанный под его владельца. Он зашёл в кабинет, попутно крича на секретаря Алису, чтобы та уже заполнила отчёт. Кинул мне папку и сказал:
-Это твоё дело. На ознакомление у тебя ещё будет время. Я вкратце обговорю его с тобой, пока у меня есть лишние две минуты. 
-Я сделаю кивок, когда мы закончим.
-Без условий, Стилмен. Так вот, — он вздохнул по привычке и махнул руками. — Вчера вечером произошло убийство трёх пацанов. Все были из местной банды мото-каретчиков. Дрались, пили вместе, докучали населению района, но кому-то видимо на Буги стрит в это раз не понравилось баловство местных придурков. — с наигранной возмущённостью сказал Карл.
-Во сколько? — задал я наводящий вопрос.
-Криминалисты постановили тот факт, что двое были убиты в районе одиннадцати вечера до одиннадцати часов тридцати минут, а третий спустя около двадцати минут. 
-Тогда я поехал, если всё можно узнать в той самой папке. — сказал я, пытаясь окончить беседу.
-Эй-эй-эй, попридержи коней. Возьми этот бланк, чтобы к вечеру был завершён отчёт. У нас там не паханное поле, целый район.
-Я могу ехать? — спросил я, увидев ухмылку Карла.
-Тебя Сильвер подвезёт. У кого-то сломана карета, она будет в мастерской до конца недели. Для забывчивых, это около двое суток. 
-Непременно отмою костюм и поеду на все четыре стороны с Сильвером, до свидания. 

Я не всегда любил слушать Карла, поэтому я и ушёл. Когда я закрывал дверь в кабинет, я услышал фразу Карла: «Никогда тебе не пожелаю удачи, главное не обделайся», я был польщён. А так же я был польщён, когда мне наша уборщица Жанна подарила талон для химчистки. У нас много иностранцев в департаменте, но единственный человек, который не умел говорить на всеобщем, то есть на пенинбургском, была Жанна. Она говорила на каком-то своеобразном диалекте австронеменского* языка. Единственное слово, которое я понимал и знал: «Ja», что означало «да». И вот иногда она мне говорит целые масштабные предложения, а мне неловко от того, что я не понимаю ни слова или пытаюсь не понимать?

На улице меня ждал Сильвер Потрясающий. Он выглядел как лучшая версия всех детективов и полицейских вместе взятых. Синий костюм, подтянутое лицо, острые небольшие усы, монокль на левом глазу, чистейшие туфли на всём белом свете. Даже если сравнивать мой внешний вид, то его наряд вечно будет на вершине модельерной цепочки. Но когда дело доходит о количестве и качестве работы, то он всегда позади меня. Если у меня за один квартал бывает в среднем два или три крупных дела и пятнадцать мелких, то у него всегда не больше двух больших дел и шести-семи мелких. Ладонь в перчатках мне помахала и я сел в его мото-карету F455 со спортивным двигателем. Наверное, это самая дорогая карета в нашем департаменте, даже у Карла D230 классической комплектации стоит, как одна четвёртая от кареты Сильвера. А моя S370 не стоит даже десятой части спортивной модели. 

Я сел в карету и сразу со мной завёл диалог Сильвер.

-Ты как? Двухдневный запой не помешает сегодня?
-Если бы и помешал, то я бы сегодня не попал на работу. К тому же запой был однодневным, в первый выходной я таскался с Холмсом по его делу. Не знаю как он завёл его в такие дебри, что мне пришлось заново искать все те детали, которые он посчитал не относящимися к расследованию. 
-Да, он любитель выстраивать сложные логические расследования, я бы даже сказал — это его конёк, если дело доходит о разговорах с ним. Столько мелких деталей, что дают полную картину происходящего и потом рассыпаются, когда он начинает общаться с другими лейтенантами, офицерами, детективами.
-Продолжу, — машина повернула налево и я ударился об держатель наверху. — Мы нашли убийцу, какой-то пацан решил сделать себе имя на доброй старушке. Так вот, мы его нашли, выпили немного в честь этого и знаешь что…
-Хм… что? 
-Меня вызвали на ещё одно дело, теперь уже для Арнольда Швальца, — я развёл руками от недовольства. 
-Что опять он начудил? — машина повернула налево и Сильвер продолжил. — Перепил и наследующий день он плохо видел?
-Ну да, он после месячного отпуска. Пришлось со слепым офицером рыскать по всему району, чтобы найти одежду вора в мусорном баке. Было бы хорошо, если мы на это не потратили всю ночь и утро следующего дня.
-То есть ты пил всего двенадцать часов. Антирекорд получается. — со смешком сказал Сильвер.
-Да, замечательные выходные у меня выдались.
-Ну ничего, выпьешь в следующий раз, на следующей неделе. 
-Это ещё почему? — спросил я с негодованием.
-Твое нынешнее дело сначала мне хотели отдать, но ты подвернулся в удачный момент и его дали тебе. — проговорил Сильвер, торопясь успеть на светофор.
-В чём суть проблематики моего дела? — спросил я.
-Проблема в том, что все детали здесь не ухватить. Слишком громкое убийство и сотни разных мнений по поводу него. Район, в котором живёт три тысячи человек, может предоставить тебе минимум четыреста разных версий. Так проблема ещё в том, что никто не видел самого факта убийства, если рассматривать тех двухсот человек, которых департаменту удалось за утро опросить.
-Если придётся расспросить тысячу человек, то я расспрошу. Но тот факт, что тех людей, которых вы расспросили, нет показаний о увиденном, значит мне уже работу облегчают двести граждан, — я расправил газету, что лежала у Сильвера на задних сиденьях. — Проблемы будут, как и в каждом подобном деле.

Сильвер замолчал, а я со скукой почитывал газету и смотрел на папку. Мне не хотелось её читать сейчас, прямо в карете, но скучные новости в газете меня заставили просмотреть содержимое папки. В ней было пять листов: четыре с отчётами граждан и один с отчётом от криминалистов. Подноготную четырёх листов мне рассказал Сильвер, так что остался только один. «Ночью, в промежуток между одиннадцатью часов и пятнадцати минут до двенадцати часов, было совершено убийство Ларри Стюарта, Боба Дюбуа и Роберта Гемекиса. Ларри Стюарт(первая отрицательная группа крови) был убит с помощью выстрела пулей 9×19 Парабеллум в височную часть головы, предварительное время смерти: одиннадцать часов двадцать одна минута. Боб Дюбуа(третья группа крови) умер от кровопотери вызванной от удара с мото-каретой модели F420 без модификаций, находящейся в угоне в Мадстоне*, предварительное время смерти: одиннадцать часов двадцать семь минут. Ларри С и Боб Д были найдены на Буги-стрит 9. Роберт Гемекис(третья группа крови) умер от кровопотери, вызванной попаданием в брюшную полость пули 9×19 Парабеллум, но на теле так же есть следы контакта с холодным оружием, порезы на обеих ладонях, на правой щеке и на правом бедре, предположительное время смерти: одиннадцать часов сорок четыре минуты. Роберт Г был найден на пересечении улиц Буги-стрит 16 и Эйрон-стрит 5. Орудие убийства: пистолет Люгера. Предположительный убийца: мужчина со второй группой крови.» Самым интересным фактом для меня стала группа крови у подозреваемого, но уделить данной детали времени я не смог, потому что Сильвер включил радио и оттуда стала звучать станция FLRTP fm(From Legends of Rock to People), где звучат одни интервью старых рок звёзд, которые для меня являются бездарями.

-О нет, ты серьёзно слушаешь FLRTP fm? — задал я вопрос Сильверу.
-Нет, просто я знаю, что оно тебя бесит, поэтому я и включил. Так, чтобы ты не зацикливался с самого начала за детали отчёта. — ответил Сильвер, притормаживая около заправки.
-Не хочешь кофе? — спросил я его.
-Да давай, только заправимся для начала.

Прошло двенадцать минут как мы сидели в мото-карете и пили кофе с пирогами. На всё про всё ушло десять рейлонов, шесть с половиной из которых оплатил Сильвер. Мы выпили кофе, я прочитал оставшиеся четыре листа из папки. У шестидесяти процентов опрошенных были одинаковые версии по четырём вопросам: «Во сколько произошло убийство» — в районе 11:20 и до 12; «Сколько было выстрелов» — от пяти до шести; «Погибшие были вам знакомы» — да, они были из местной банды мото-каретчиков «Серые крысы»; «Погибшие препятствовали к спокойной жизни» — нет, они были обычными ребятами. Нет ни одного вопроса, на который была бы дана одинаковая версия у всех опрашиваемых. От моих раздумий с процентами отвлёк Сильвер, показывая, что пора ехать. Мы закрыли двери в карету и уехали.

Пока мы ехали, я продолжил свою эпопею с процентами. Если смотреть на один их самых не частых ответов, то это будет вариант, который выбрали три процента опрашиваемых, о количестве выстрелов: от 3 до 4. Самый часто выбираемый вариант оказался со временем произошедшего «11:20-12», его выбрали семьдесят девять процентов опрашиваемых, то есть сто пятьдесят восемь человек уверены в выборе времени. Если брать самое минимальное, то это ноль на варианте: «Видели ли вы акт преступления в момент его совершения», все ответили «нет». Если я опрошу ещё дополнительно пятьдесят-сто человек, то я смогу увидеть полноценную картину со стороны мирных граждан. Но придётся поломать голову, чтобы найти людей, которые дадут дополнительные показания по делу.

В это время, когда я закончил свои подсчёты процентов, Сильвер Потрясающий довёз меня до Буги-стрит. Он сказал мне: «Если что, я до вечера буду с тобой в районе», этой фразой я понял, что он тут для наблюдения за мной. Я вышел из транспорта, вдохнул воздух полной грудью и осмотрелся. Район Сиберики был довольно большим для города. Сорок семь пятиэтажных домов и пять семиэтажных. Сорок один магазин и одиннадцать предприятий. Пять улиц: Буги-стрит, Эйрон-стрит, улица Фрейзера*, улица Спринг, Парейдокс-стрит. Большую часть занимает Буги-стрит, вторая по площади улица — Дрейзера. Удивителен тот факт, что десять процентов домов на Буги-стрит могли увидеть столкновение кареты, так и само убийство. Первое место преступления охраняли полицейские из департамента.

Альфред показал свой жетон и зашёл на место преступления. На дороге и стене очертания тел, разбитая карета. Он подошёл к транспорту и осмотрел его. Оранжевая четырёх-местная мото-карета F420 спортивной линейки. На переднем правом сиденье лежал букет цветов из тюльпанов, роз и ромашек. Коробка патронов в бардачке, кровь на левом сиденье. Детектив посмотрел вниз, где в тридцати сантиметрах от двери кареты умер Ларри Стюарт, а на капоте впечатанный в стену Боб Дюбуа. Роберт Гемекис был в трёхсот метрах отсюда, его нашли в переулке, до скорой помощи он не дожил. Детектив сделал пометки в свой блокнот, который он вечно хранит в заднем кармане штанов, и вышел с территории убийства, даже не посмотрев на место гибели Гемекиса. Альфред сел за ближайший столик у бара «Rock`n`Beer», что был в сотни метрах от происшествия. Он положил на стол папку и открыл её. Альфред искал дома, которые успели за ночь опросить. Это были: первый — пятиэтажное здание около бара, можно было услышать выстрелы; третий — семиэтажное здание за местом убийства, можно было увидеть столкновение; четвёртый — левый пятиэтажный дом от девятого; седьмой — пятиэтажное здание, что шло дальше шестого, можно было увидеть, как убийца ехал по дороге; девятый— пятиэтажный дом, в который и врезалась машина, точнее в магазин по продаже цветов; шестнадцатое и пятнадцатое— трёхэтажные здания, можно было услышать и увидеть нападение на Р.Г; семнадцатый — трёхэтажное здание, можно было увидеть убийцу после последнего убийства, так как по ночам переулок между 15 и 16 домами закрывают до шести утра дворники. Альфред достал блокнот и подметил цели на дело: первое, сходить в четыре часа дня к продавцу цветов; второе, посетить здания номер 10, 11, 13. Детектив собрал свои вещи и отправился опрашивать граждан.

Альфред открыл дверь в подъезд десятого дома. Позвонил в звонок сто девятой квартиры. Ему открыл дверь лысый мужчина лет тридцати с густой бородой, он сразу спросил сонным голосом Альфреда:
-Вы по поводу убийства?
-Да, я детектив Альфред Стилмен из центрального департамента полиции Пенинбурга.
-Спросите других! — злостно ответил мужчина, закрывая дверь в квартиру.
-Стоп-стоп, — вставил руку в дверной проём. — Я имею полное право расспросить вас по поводу преступления! — закричал на него Альфред.
-Я не видел как его убили, три выстрела, всё! — прокричал мужчина.
-Ваше имя и фамилия.
-Маршалл Лестерс… 

Альфред подошёл к квартире сто десять, ему сразу открыла женщина лет шестидесяти в очках и пледе. 

-Господин полицейский, как вы можете допускать такое отношение к себе? — с заботой спросила старушка.
-Единичный случай ни кому не помешает. Вы сегодня сплетничали по поводу произошедшего?
-Да, всех своих подруг и знакомых в доме спросила, все в ужасе.
-Понятно, а можете написать список всех, кого вы расспросили и желательно с их данными о деле. Расследованию ваша информация мне пригодиться. 
-Память у меня хорошая, сейчас-ка я вам напишу.

Спустя четыре часа расспросов и двадцати минут ожидания бумаги от старушки, Альфред имел информацию от шестидесяти четырёх человек. Тридцать два человека утверждали о пяти-шести выстрелах, семнадцать не слышало выстрелов, а оставшиеся утверждали о том, что их было ровно два. Все опрашиваемые не видели акта убийства и не знали погибших. Про время Альфред не стал задавать вопросов. Детектив отправился к дому номер одиннадцать. 

Если с десятым домом Альфред управился к часу дня, то с одиннадцатым он закончил к трём. Половина людей было в отпуске, а из сорока опрашиваемых четырнадцать ничего не знало. Двенадцатое здание было сожжено ещё месяц назад, так что людей со стройки можно было не спрашивать. В тринадцатом здании Альфред провёл ещё два часа. Если смотреть на всех сто пятьдесят три опрошенных человека, то все варианты можно отнести к 2:1:1. Половина ответила, что выстрелов было четыре-пять, убийство не видели, погибших не знали, а по времени всё было в районе одиннадцати двадцати до одиннадцати сорока. Двадцать пять процентов ответили, что было три-четыре выстрела, убийство так же не видели, а время от одиннадцати двадцати до одиннадцати тридцати пяти. Оставшаяся часть ответили на всё: «Было что-то, но особо внимания не выделили». На часах пять часов сорок одна минута. Альфред опаздывал на расспрос продавца цветами. Он добежал до машины и взял оттуда букет со цветами.

В магазине был только кассир, по совместительству продавец и бизнесмен. Альфред подошёл к кассе и спросил:
-Вы продаёте вот такие букеты? — детектив показал на цветы. —Продаёте?
-Ухм… а вы не о убийстве. Простите, так много вопросом за сегодня об этом, что можно умом тронуться, — он отвернулся за чековой книжкой и каталогом. — Что тут у нас… а розы, ромашки и тюльпаны, — водит пальцем по каталогу. — Нет, такого нет в каталоге, к тому же это премиальный магазин, мы не продаём подобные сочетания цветков.
-Не знаете, где такой можно купить? 
-Я могу вам предоставить каталоги других заведений по всему Пенинбургу, если так уж надо.

Продавец достал из под кассы пять толстенных каталога других магазинов по продаже цветов и передал их Альфреду. Детектив узнал, что подобные букеты можно купить только в двух магазинах. Первый находиться на Холстон-стрит 27, а второй на улице Маршала Почински 37. Альфред достал блокнот и записал: «Съездить в магазины по продаже цветов, завтра, послезавтра.» 
Детектив Стилмен подошёл к Сильверу, отдал отчёт и сказал: «Можешь везти его, я пройдусь до магазина с цветами. Если будут ещё детали для отчёта — отправлю завтра утром, это для Карла и остальных, до свидания.» Сильвер взял три листа из рук Альфреда и уехал в сторону департамента. Альфред слегка прошёлся до мото-поездной станции, сел в один из них и уехал.
Одиннадцать вечера, в баре «Зелёный Джин» бармен вызвал мото-такси. Погрузил туда ящик с алкоголем и закрыл дверь в карету за Альфредом. В двенадцать ночи, детектив Стилмен ступил на порог своего дома, погладил собаку Грэга и упал в прихожей.

Детектив Стилмен подошёл к Сильверу, отдал отчёт и сказал: «Можешь везти его, я пройдусь до магазина с цветами. Если будут ещё детали для отчёта — отправлю завтра утром, это для Карла и остальных, до свидания.» Сильвер взял три листа из рук Альфреда и уехал в сторону департамента. Альфред слегка прошёлся до мото-поездной станции, сел в один из них и уехал.

Одиннадцать вечера, в баре «Зелёный Джин» бармен вызвал мото-такси. Погрузил туда ящик с алкоголем и закрыл дверь в карету за Альфредом. В двенадцать ночи, детектив Стилмен ступил на порог своего дома, погладил собаку Грэга и упал в прихожей.

 

Островитянский язык — один из самых востребованных международных языков. Является официальным языком Южного, Юго-восточного, Северо-западного материков. В Пенинбурге язык не востребован, около пятнадцати процентов от всего населения являются носителями.

 

Пенинбургский язык — международный язык. Является официальным языком Пенинбурга и государств после распада ратморского пространства.

 

Рейлон — денежная единица Северного материка.

 

Пенинбруг — бывшая столица Ратмора, а в момент XX86 года является городом-государством.

 

Мадстон — город-государство, которое граничит с Пенинбургом на Юго-западе.

 

Фрейзер — основоположник сложной механики, инженер, создатель первых моделей мото-карет, бизнесмен.

 

Австронеменский язык — официальный язык народов Восточного и Центрального материков. В Пенинбурге язык знают всего три процента от всего населения.

Еще почитать:

Пролог

На круги своя — На круги своя. Глава 2. Наркоман Степа

Крымская тайна — Глава 6 — Следствие начинается!

Демон пустыни : — Глава 35