Дыханием лета

Предпоследний день летних каникул выдался особенно хорошим. Перистые облака покрывали весь небосвод, чья голубизна пробирала до слез. Стояла та самая погода, когда от пыльных и сухих ветров не было и следа, а на смену им приходили свежие, чуть прохладные и еле уловимые бризы. Солнечные лучи не были столь назойливыми, как в середине июля. Напротив, они дарили умеренное тепло и красиво переливались в окошках, бегали сквозь шуршавшую листву, тонули в зарослях. Кое-где можно было услышать, как шальной воробушек, сидя на ветке, пел свою звонкую песенку, и, казалось, каждый листочек и каждая травинка слушали его.

-Тим, стой! Стой же! Ну, держись, если я тебя поймаю….-

-Джен, если ты меня поймаешь, клянусь, что съем свой носок! —

-Ловлю на слове!-

По лесной тропинке бежала пара, парень и девушка, совсем ещё молодые, лет шестнадцати-семнадцати. Они смеялись, кричали, выкрикивали шуточные угрозы, но ни на минуту не останавливались, и, забывшись в своей веселой игре, забрели в самую глубь леса. Это их ничуть не удивило: девушка по-прежнему бежала за молодым человеком дотрагиваясь лишь кончиками пальцев до его бело-голубой рубашки, а парень, широко улыбаясь и смеясь, по-прежнему с легкостью увиливал от любых движений своей спутницы, бегая то боком, то вперед спиной, то сильно задирая ноги. Так преодолели они не один километр и, подустав, остановились, договорившись о продолжении игры «как только её величество отдышится». Лесная тропинка не спешила кончаться, но обещала вскоре сменить направление.

— «Знаешь Джен, — на самом деле её звали Дженнифер, но Тим привык к сокращенному имени, — если бы ты за мной так в школе бегала, я был бы первым парнем на районе! –

— Не волнуйся, не бегала бы. Я была слишком горда, чтобы снизойти до такого подхалима, как ты – усмехнувшись, ответила девушка.

— Но ведь сейчас снизошла — заметил Тим и ласково провел пальцем по носику своей любимой.

— Сама не понимаю, как так получилось… – улыбаясь, ответила Дженнифер.

— Ну что, пойдем в клуб или до «Железного озера»?- спросил Тим.

— Пошли в наш домик – ответила девушка, глядя на то, как на небе медленными серыми валунами собирались облака, что говорила о скором наступлении дождя.

Однако добежать до домика не намочив одежду и не промокнув до нитки нашим героям так и не удалось. Стоило им выйти на равнину, где располагалось озеро, как сразу, сначала по крупинке, потом по крупице, потом крупою, а затем уже и большими горошинами пошел дождь. «Железное озеро» называлось так, потому что во времена Второй Мировой войны здесь проходила дорога, по которой везли железные слитки для переплавки их в запчасти для танков, снарядов, оружий и касок. С тех времен не осталось ничего кроме старого домика, стоявшего на берегу озера. Не осталось бы и самого дома, но ещё детьми Тимрэйн и Дженнифер нашли его и,

после долгих уговоров и обещаний, вместе с родителями почти полностью восстановили обветшалую хижину. Сейчас там никого не было и промокнувшие Тим и Джен быстро вбежали и закрыли за собою дверь.

Тим зажег две настенные свечи и снял с себя рубашку и штаны, повесив их на нитку для сушки белья. Туда же повесила свое платье Джен. Растопив печь в дальнем углу однокомнатного домика, молодая пара улеглась на койку, которая располагалась прямо перед окном, так что можно было увидеть, как редкие вспышки молнии то появлялись, то исчезали далеко на горизонте, скрытым верхушками деревьев. Домик, по всей видимости, принадлежал когда-то леснику, неизвестно куда ушедшему и больше не появляющемуся. После ремонта пара решила не выбрасывать шкуру медведя, оленьи рога и дубовую мебель. Как сказал Тим, «вместе со всей этой дикой небритостью в этом домике довольно-таки уютно, черт возьми!».

Вскоре за окном уже совсем стемнело, и Тим, нехотя встав с койки, закрыл дверь на замок и прилег к своей возлюбленной. Джен опустила голову у самой шеи Тима, прижалась к нему, положила ножку на его ногу, слегка согнув её в коленке, и кончиком пальца наводила круги по его чуть выпирающей груди. В полутемной комнате, освещенной лишь двумя тусклыми свечами, едва было видно, как из глаз девушки сверкнула и медленно покатилась слеза.

— Тим, я не хочу чтобы ты уезжал… – еле уловимым шепотом произнесли её губы.

— Боже, малышка, мы же сто раз это обсуждали. Ты окончишь школу и приедешь ко мне. Девочка моя, ты же у меня умная, проворная. Да и к тому же, я буду приезжать к тебе на каникулы, навещать тебя… —

— Да?! Всего два раза за целых девять месяцев?! Любимый, я не выдержу столько! Ну почему ты не можешь потерпеть ещё годик, и мы вместе сядем в поезд? – разрыдавшись, спросила Джен.

— Малышка я тебе уже говорил, что хочу устроиться на работу, снять квартиру и встать на ноги к твоему приезду, чтобы создать наше с тобой любовное гнездышко. Понимаешь, любовь моя? – ответил он, глядя в мокрые от слез глазки, устремленные прямо в его глаза.

— Милый, милый Тим. Как я без тебя? …Мы никогда не расставались на такой большой срок.… Выдержу ли я это? –

— Конечно, выдержишь, моя Дженни. Я буду с тобой, всегда рядом с тобой в твоем маленьком сердечке. Ты мне веришь? –

За окном настойчиво стучали капельки воды по гладкому зеркалу озера, по тропинке, по каждому кустику и каждому деревцу. И стук этот сливался со стуком горящих дров в печи. В этом была своеобразная музыка наступающего вечера.

Она ничего не ответила, лишь нежно поцеловала его губы, придвинувшись своим лицом к его лицу и прижимая его к себе. Не отрываясь от сладкого поцелуя, Тим тихонько уложил возлюбленную на кровать и обхватил руками её талию. При вспышке молнии можно было увидеть, как в порыве безудержной страсти сжимаются их губы, как в любовные сплетения переплетаются их языки, как сильно, но нежно её носик гладит нос Тима. Белокурые, чуть волнистые девичьи локоны окутывали темно-коричневые слегка длинноватые мужские волосы. Губы Тима прикоснулись к шее, скользя по гладкой влажной коже. Руки медленно поднялись

вверх и, расстегнув бюстгальтер, нежно мяли грудь Дженни, от чего девушка закрыла глаза и сладко постанывала. Её сосочки набухли и стали твердыми. Тим почувствовал это и, опустив голову вниз, поцеловал грудь с легким причмокиванием. Что-то неудержимо овладело Тимом, и он полностью погрузился в эти мягкие и нежные груди своей Дженни. Он целовал их, мял, тихонько сжимая и покусывая сосочки. Ещё мгновение, и правая рука его скользнула вниз к ножкам, тихонько залезла между них к промежности и тремя пальчиками начала поглаживать серединку трусиков, под которыми уже было мокро и горячо. Сладко вздохнув, девушка окунула свои пальцы в темные волосы своего возлюбленного, чуть прогибаясь спинкой вверх. В тот же миг поглаживания стали настойчивее, пальчики чуть сильнее нажимали на мокрую ткань. Неожиданно рука залезла под трусики. Дженни уже было хотела остановить эти движения, но теплая волна наслаждения накрыла её с головой. Пальцы Тима с особой страстью поглаживали половые губки, касались лобка и потирали клитор, от чего доносились тихие чуть хлюпающие звуки. Наконец Тим достал руку и жадно провел язычком по животику, потом ниже и ниже, поиграл немного с пупком и наконец, зажав резинку зубами, стянул мокрые трусики с Дженни. Поцеловав её ножки, начиная от носочка и до коленки, и от коленки к промежности, Тим раздвинул девичьи ножки. Дженни слегка занервничала, но было очевидно, что она готова ко всему, что будет дальше. Она с трепетом наблюдала, как Тим снял с себя трусы, и перед нею полностью обнажился его большой и уже возбужденный член.

— Ох, Тим, я хочу тебя… — сладким шепотом сказала девушка.

— Любимая, я тоже безумно хочу тебя! – с этими словами Тим склонился над ней, как лев склоняется над своей львицей, и сладко поцеловал в губы свою возлюбленную. Рукой он, придерживая член, гладил твердой головкой половые губки и пещерку, которая была полностью мокрой от нектара. Ножками Дженни сцепила талию Тима. Ещё мгновение и член медленно и осторожно вошел внутрь. От внезапного удовольствия вперемешку с острой болью у девушки закружилась голова, стало трудно дышать, ноги сжались ещё сильней. Руками она вцепилась в спину Тима, да так сильно, что на коже его оставались красные следы от ногтей. А тем временем член уже выходил наружу, но стоило ему почти выйти, как новым толчком он был отправлен снова внутрь. Тим начинал двигаться плавными медленными движениями, не отрываясь от шеи любимой, которую он покрывал жаркими поцелуями. С каждым новым толчком Дженни чувствовала то ни с чем несравнимое удовольствие, то острую боль. Через несколько мгновений боль стала сильней и, казалось, что вот-вот что-то должно случиться. Тим чувствовал это.

— Малышка не бойся, я с тобой. Мы сделаем это – стонущим голосом прошептал он на ушко Дженни. Новый толчок был особенно сильным. Член зашел до конца. Дженни закрыла глаза и стиснула зубы. Боль была сильной, но любовь была сильнее. Маленькие капельки слез покатились по красным её щечкам. Это было маленькое прощание с детством, прощание девочки, которая теперь уже стала девушкой.

Ещё немного, и боль прошла, а на смену ей пришли неудержимые сладкие стоны. Движения Тима постепенно наращивали темп. Член входил до конца. Все, о чем сейчас думала Дженни, это о «большом горячем и твердом члене её любимого, который был сейчас в ней». Обстановка постепенно накалялась. Стало душно, воздух, словно кипяток, обжигал нос, тела становились мокрыми и, прикасавшись, друг к другу, блестели, отражая тусклый огонек, исходивший от печи. Два тела слились в одно, два сердца стучали в один такт, два сладких стона звучали в унисон. Вскоре стоны стали не просто громкими, они буквально сотрясали стены. Дженни чувствовала, как член Тима пульсирует внутри неё. От сильных толчков грудь её тряслась то вверх то вниз. Сама девушка чувствовала, что вот уже скоро придет первый в её жизни самый приятный и самый сладкий момент, и сладкий он уже от того, что все это произойдет именно с ним, с Тимом, с любимым Тимом, которому она отдалась всем телом и всей душой. Да, она так часто фантазировала на эту тему, как все этой произойдет, что будет чувствовать, как себя поведет, но все это ни шло ни в какое сравнение с тем, что было сейчас. А именно сейчас милый Тим готов был полностью слиться с ней воедино, она знала это, чувствовала каждой клеточкой своего тела. Все, чего она так хотела, сбывалось наяву, все заветные мечты, желания и…..

— Аааах! – громкий и продолжительный стон Тима прервал её размышления. Член его напрягся до предела, тело прижалось к её телу. Ещё мгновение, и сама Дженни, сильно вцепившись в спину Тима, выгибая свою спинку вверх, сладко закричала, как кричит девушка, столько дней ждавшая своего первого оргазма и наконец, получившая его. Словно зарождение сверх новой, их тела сжались в один единый атом, чтобы тут же взорваться фейверком неописуемых эмоций. Минуты три лежали они не отпустив друг друга и не смев пошевелиться, лишь тяжело дыша от сладостной усталости. Дженни чувствовала, как горячая сперма Тима наполнила её внутри. И от этого, не изведанного доселе чувства, ей стало как то особенно приятно.

— Малышка мы сделали это…Ох боже, мне так хорошо…Тебе хорошо? –

— Тим, я люблю тебя! –

— Я тоже люблю тебя! –

Неуклюже прижавшись к друг другу носиками, Дженни и Тим сомкнулись в самом страстном и самом сладком поцелуе, какой только может быть между двумя любящими людьми. Они гладили волосы друг друга, переплетались языками, Тим то и дело ласково покусывал нижнюю губу Дженни. Все это длилось, кажется, целую вечность, перед тем, как они снова устало легли на кровать. Дженни, как и прежде положила голову у его шеи, так же как и прежде положила, слегка согнув в коленке, свою ножку на ногу Тима, и так же как и прежде наводила круги кончиком пальца по его чуть выступающей вперед груди.

За окном уже совсем стемнело. Дождь кончился, и облака, расступившись в разные стороны, полностью обнажили небосвод. Была уже глубокая ночь, но наши герои не спали. Дженни не хотела упускать ни единого мгновения этого последнего дня, а Тим, хоть и хотел спать, но слишком любил свою возлюбленную, чтобы позволить себе заснуть.

— Я всегда хотела, чтобы мой первый раз был именно с тобой – тихо-тихо сказала она, не отрывая взгляд от одной и той же точки, в которую она смотрела с какой-то великой печалью, наполненной спокойствием и покорностью судьбе, и смотрела так, словно взгляд её проходил сквозь все предметы, сквозь стены и землю, и уносился в неведомое ни нам, ни ей самой.

— Любимая моя, если б ты только знала, как я счастлив сейчас! – немного громче сказал Тим и поцеловал чуть растрепанные её волосы.

— Я тоже очень счастлива…мне никогда не было так хорошо –

— Так прекрасно, что мы есть друг у друга…-

— Тим, ты ведь не забудешь этот день? –

— Конечно, не забуду моя милая Дженни! –

— Никогда? –

— Никогда! –

— Пообещай мне, что никогда не забудешь!-

— Обещаю, никогда…-

Стояла летняя ночь. У самой воды медленно пролетала стая светлячков, чьи огоньки, как что-то мистическое, сияли в темноте. В гладком зеркале озера отражалась холодным блюдечком луна. А звезды на небе сияли так чисто и так ярко, что, кажется, если выйти на широкую поляну, поднять голову вверх, к небу, и, встав на носочки, тянуться кончиками пальцев к этим маленьким пульсирующим точкам, то можно до тронуться до них, потрогать, ощутить. Шальной прохладный ветерок слегка всполохнул траву, пронесся по листве, встрепенул водную гладь и улетел, куда-то далеко-далеко… В такие мгновения, казалось, каждый листик на деревьях, каждая травинка, каждая капелька воды, каждая звездочка, каждый мелькающий светлячок, каждый нежный лучик луны все повторял и повторял, то тихо, чуть слышно, то немного громче, проносясь над землею дыханием лета, как торжественное обещание:

-«Обещаю, никогда…»