ДУША В ОТПУСКЕ. Мини-повесть из жизни обитателей большого города.

ДУША В ОТПУСКЕ.

Первопроходцам поколения Z посвящается.

Катя Пушкарь, легенда экономического отдела модной фирмы, садовничала в мансарде.

Она знала, что почва для пересаживаемых растений должна быть подобна хорошему дому, где в равных долях присутствуют вода, воздух и пища в виде минералов.

Когда она только пришла в фирму, то сама была похожа на росток, пробивающийся сквозь асфальт. В офисном серпентарии Катерина выглядела не то, чтобы старомодно, но довольно аскетично на фоне коллег.

Здесь умение составить свой гардероб существенно влияло на статус человека. Но Катя не вступала в споры о вкусах. Она ещё в детстве поняла, насколько это бесполезно. Новая сотрудница воспринимала красоту как свойство, данное женщине от природы, и это избавляло её от ненужных препирательств с коллегами. Катерина знала, что к ней как новичку относятся снисходительно, однако не позволяла давить на себя — школьный опыт закалил её.

Её зелёные глаза смотрели на мир внимательно и немного грустно. На фото в ореоле шатеновых кудрей всегда чётко проступал силуэт лица, своей формой напоминавший сердце. Катя носила округлые очки, которые верно служили ей уже лет пять.

Её жизнь не замыкалась вокруг работы. Возвращаясь домой, девушка погружалась в тот многообразный мир, в котором всегда найдутся те, кто станет твоим другом вне зависимости от цвета туфель. После работы Катерина любила прогуляться, а затем выпить чаю с подругой Юнной.

Юнна, немногословная девушка с тёмно-русыми волосами до плеч и голубыми глазами, любила рисовать и время от времени проводила мастер-классы по рисованию дома или в торговом центре. Катерина тоже вовлекалась в творческий процесс; для неё это было приключением, которое каждый раз открывало ей новую грань возможностей.

Юнна была художницей – импровизатором.

После окончания института имени Герцена она работала учительницей рисования и живописи сначала в студии, потом в развивающем центре, а затем в детском саду. Ей доставляло радость работать с детьми, и она старалась сделать всё возможное, чтобы с помощью развития воображения и творческой мысли продлить в них чувство счастья и сказки в непростом мире взрослых.

Но она не задержалась в этой должности то ли потому, что ей не хватало опыта или профессиональной хитрости, то ли потому, что на последнем месте её работы коллектив привык видеть на этой должности проверенных временем знакомых, а не чужих людей, пусть даже и желающих принести пользу учреждению.

И теперь она работала администратором в преподавательской комнате технического института. Юнна следила за ключами, отвечала на звонки, возвращала потерянные вещи их хозяевам, заваривала чай и кофе, помогала найти нужную аудиторию новичкам среди педагогов и студентов.

Но импровизация составляла смысл её жизни. И конечно, Юнна хотела выставлять свои работы. Первый раз, когда художница ещё работала в студии, она повесила свои картины с фантазийными сюжетами в одном петербургском кафе, надеясь, что их кто-нибудь да купит.

Продвижения картин не случилось, потому что у владельцев кафе вскоре закончился срок аренды, и оно переехало в дальние края. Удача для Юнны состояла в том, что она вовремя успела забрать оттуда свои работы.

Однако второй раз ей всё же повезло; она участвовала в выставке, проходившей в павильоне. Юнна выставила новую картину, не похожую на те, что создавала прежде. Это был портрет девушки, с надеждой смотрящей вдаль. Такое же выражение она видела на лице Катерины, гостившей у неё дома. И оно вдохновило её.

Картина была явно написана под влиянием византийской манеры, но это было подражанием не иконе, а средневековому портрету. Весь тон композиции был тёплым, она была насыщена широкими, но аккуратными мазками. Лицо девушки было освещено золотистым светом; в больших зелёных глазах отражались искры рассветных лучей.

Волосы героини завивались в кудри и создавалось впечатление, что это волны. В проёмах между ними мерцали звёзды, придавая образу романтический оттенок. Полотно купили. Зрителю нравился позитивный настрой в картине.

Юнна всегда считала, что искусство должно помогать человеку, чтобы он больше верил в добрые силы своей души. Она никогда не углублялась в обсуждения о канонах изображения; придирки к манере живописи воспринимались ею как светский спор пресыщенных гурманов от искусства.

Главное, что её волновало в живописи – это свет. Однажды, ещё будучи ребёнком, Юнна увидела играющие в листве блики солнечных лучей и их неуловимая красота произвела на неё такое сильное впечатление, что все последующие годы оно жило в её душе воспоминанием о бесконечно далёком, светлом и добром начале, которое когда-то создало мир.

Вместе с ней Катерина открывала для себя мир моды. В выходные они вместе ходили в парикмахерскую и магазины одежды. Катерина сама не заметила, как полюбила неспешный ритуал превращения из золушки в фею.

А в офисе никто и представить себе не мог, что всего через несколько лет пресыщенная находками новых форм фешн-индустрия назовёт её простые, но прочные свитерок и потёртые джинсы модным минимализмом в одежде.

Сериалы про золушек только удручали Катю, так как ей одинаково были противны как чужая неприязнь, так и жалость к её несоответствию канонам всеобщей красоты. Юнна, как верная подруга, разделяла её позицию.

И хотя дисплей и чашка кофе были её лучшими офисными друзьями, Катерина знала, что она не одинока в мире. К тому же её облик менялся, и это было вызывало всё большее любопытство окружения. Катя продолжала считать балансы и бюджеты, составлять отчёты к собраниям директоров. А начальство меж тем уже начало открывать для себя её рациональный талант.

Самым счастливым моментом Катиной карьеры стал день, когда она получила личный кабинет. Девушка ощутила надежду на перемены, о которых сложили столько песен.

Погружённая в воспоминания Катя некоторое время любовалась красотой зелени на фоне февральского снегопада за окном. Тогда, в такой же зимний день, она одна, без Юнны, отправилась в магазин одежды для среднего класса и выбрала зимнее пальто и свой первый модный офисный костюм. Ей хотелось удивить подругу.

Катерина терпеливо и придирчиво примеряла одни модели вещей за другими, сверяя картинки в зеркале с журнальными образцами. Наконец она угадала и с размером, и с цветом. Костюм был сдержанный, но в этой простоте был шик. Пропуск в высший свет был получен.

И сейчас, пролистав в памяти дни прошлого, Катерина воткнула лопатку в центр своего маленького поля. Она решила немного отдохнуть. Затем вымыла руки и направилась в кухню, где выпила кофе и съела бутерброд с колбасой.

Отдохнув около окна, Катя решила пересадить несколько побегов, которые сбросило с себя крепкое растение, называвшееся толстянкой. Своё название оно получило оттого, что его ствол напоминал бутыль, наполненную водой, и поэтому был немного вздутым.

Эти питомицы тропиков в основном были вьюнами. И хотя в кухне росли толстянки, чьи стебли стремились вверх, таковых среди них было всего две. Остальные вились вокруг подпорок, подобно индейским ремешкам. Сброшенные растением побеги имели небольшие корни, и Катя поместила их в банку с водой на время, пока готовила почву к посадке.

Грунт не был ни чересчур вязким, ни сухим. Катя выкопала в центре кадки небольшую ямку, опустила туда корень толстянки и засыпала его землёй. Побег стелился по земле. Девушка ушла в соседнюю комнату и вернулась с маленькой сухой веткой и палочкой от суши.

Она воткнула ветку под низ побега, и увидела, как он изящно приподнялся. Теперь росток напоминал зелёную ограду миниатюрного сада. Ей вспомнились сказки о крошечных человечках, возделывающих свои сады в тени лесных кущ.

Затем Катя взяла палочку суши и обернула вокруг неё спираль побега. Гибкое растение подалось вверх, но ставить его вертикально не было смысла – можно было случайно порвать стебель. Тогда Катя наклонила палочку под небольшим углом к земле и увидела, как мягко и точно лёг побег на удобную опору.

Закончив посадку первого растения, Катерина занялась остальными. Она расположила места для них вокруг побега в центре и повторила весь ритуал. За время работы у неё несколько раз появлялось ощущение, что она организует нечто вроде семейного сообщества. Растениям надо было привыкнуть к новому месту. Кате же оставалось только набираться терпения.

И хотя она не знала, захотят ли зелёные создания начать ещё одну жизнь в новом уютном доме, однако решила дать им такой шанс. И через несколько дней чудо совершилось.

Как-то раз Катерину пригласили в её родной институт, чтобы она прочитала лекцию по экономике. В институт Катерина приехала за полчаса до начала лекции, чтобы серьёзно подготовиться к выступлению.

Этот день начался так же, как и тысячи других. Юнна сидела за столом в комнате отдыха и просматривала расписание, где были указаны дни недели, а также часы занятий, номера кабинетов и фамилии преподавателей. Она приятно удивилась, увидев Катю, и дала ей ключи от аудитории. Та направилась к студентам.

Юнна же опёрла голову на руку и слегка задумалась. Ей вспомнились поездки к побережью Финского залива и в Новороссийск, запах солёных волн, накатывающих на песок пляжей. Иногда она могла находиться в состоянии задумчивости, пока не слышала звук за дверью, и по нему почти всегда понимала, что сейчас в кабинет войдут. Правда, в этот раз пара человек бесшумно заглянули в кабинет и пошли дальше, так как просто ошиблись дверью.

Когда Катя вернулась с лекции, Юнна предложила ей перекусить. Они разогрели в микроволновке гречку и сосиски, запив трапезу чаем. Затем Катерина углубилась в книгу о путешествиях. За несколько лет к любознательности примешалось желание посетить чудесные места вроде Галапагосских островов просто в качестве туристки.

На перерыве между занятиями в кабинет вместе со знакомой ей компанией педагогов заглянул какой-то чудак, увлекавшийся теорией заговоров.

— Ключ будете брать? – по привычке спросила Юнна. Но мужчина отрицательно покачал головой. Он наклонился к Катерине и прошептал:

— А знаете ли вы, кто правит миром и причём уже давно?

— Президенты правят. — бесстрастно ответила она.

— Нет… — тихо произнёс он. — Не президенты. Вы думаете, почему на этой планете так тяжело жить? Почему, например, здесь всё время идут войны? Якобы из-за неразвитости земной цивилизации… Нет, тут всё гораздо сложней. Люди здесь вообще не управляют, и как им жить, думают другие.

Катя улыбнулась.

— Ротшильды и Рокфеллеры?

— Это только только прикрытие. А над ними стоят настоящие хозяева мира. Вот они и отдают им команды, как те должны манипулировать политикой и мировыми финансами, чтобы люди и дальше массово воевали и исчезали с лица планеты от разных болезней и просто вредных привычек.

— И кто же эти хозяева?

— Их хозяева …не отсюда. То есть не с этой планеты.

— Вы хотите сказать, что они пришельцы?

— Именно.

— Да, это заставляет задуматься… Но ведь космос так огромен и зачем им мучить одну несчастную планету? — вмешалась Юнна.

— А зачем хулиган разоряет муравейник? И зачем хищник охотится на живую добычу? Вы же сами почти угадали ответ: космос – как океан и в нём обитает столько форм жизни, что мы пока не в состоянии определить хотя бы малую их часть.

— Значит, им нужно уничтожить людей, чтобы заселить эту планету? – спросила Катя, стараясь сохранять невозмутимость.

— Не так радикально, но у них есть свой интерес в использовании нашей цивилизации только для своих нужд. Видите ли, это ведь не наши дворовые хулиганы, а космические. Можно сказать, мафия. Вы сагу о звёздных войнах смотрели?

— Да.

— Так вот, этой мафии нужна власть и ресурсы. И желательно, на достаточно длительное время, чтобы питаться энергией людей, проводить эксперименты по созданию гибридов, которые будут их представителями здесь. Кстати, все эти Ротшильды таковыми и являются. Как заместители, пока директора в отъезде. Им всем выгодно, чтобы людей здесь было поменьше. А что нужнее для этого — хитрость или сила – это уже дело техники.

— Они где-то живут на этой планете? – спросила Катя.

— Да, разумеется. – уверенно ответил незнакомец.

— И где же?

— Под землёй. Если угодно, есть масса литературы на эту тему. Вы слышали об Атлантиде? Так вот, они там тоже были. Когда она погибла, они сели в свои корабли и улетели на планету Нибиру. Но потом всё равно вернулись сюда. О Нибиру знали ещё шумеры. Она вращается вокруг умирающей звезды, поэтому там нет таких природных ресурсов, как на Земле, и им приходиться захватывать наш мир.

— Я слышала про эту планету, когда училась в колледже. – задумчиво сказала Катерина. — Она присутствует как родина богов в шумерской мифологии.

— Они и есть та самая закулиса…

Раздался телефонный звонок, и Юнна направилась к столу у стены, чтобы снять трубку.

— Алло, триста восемнадцатая? – раздался вопрос в трубке.

— Да. – ответила она.

— Это из отдела расписания беспокоят. Скажите, а Евграф Ксенофонтович у Вас?

— Я не знаю его в лицо, пропуска он мне не давал.

— А вы спросите сейчас среди народа, он должен там быть. Мы ему аудиторию выделили, так что Вы его позовите к телефону.

Юнна повернулась к отдыхающим.

— Извините, есть здесь Евграф Ксенофонтович?

— Это я – произнёс таинственный незнакомец, подняв руку.

— Для Вас выделили аудиторию. — сказала Юнна, — хотят поговорить.

— Хорошо… – произнёс он и взял трубку.

— Здравствуйте! Значит, триста семьдесят вторая? Благодарю.

Повернувшись к Кате, он сказал:

− Не всё так плохо в этом мире. А насчёт Нибиру, Вы зря не верите…

Катя почти хохотала. Затем она вернулась к главе, гле рассказывалось об экспедиции Дарвина. Его первое путешествие закончилось организацией частного натуралистического музея в Лондоне. Экзотические птицы, черепахи, моллюски и диковинные рыбы представали перед людьми девятнадцатого века как красивый авангард природы и волновали их воображение не хуже новинок в искусстве. Затем Катя попрощалась с Юнной и ушла вниз.

День заканчивался, и Юнна предвкушала, что время ухода домой стало ещё ближе. Она съела яблоко и немного печенья, запив еду чаем. Девушка провела в раздумье ещё пару минут, а затем включила телевизор.

Экран, словно угадав тему прошедшей беседы, выдал бодрый ответ:

— «… Ерунда всё это. Потому что всем управляет Матрица, и всё ей подчиняется – и Ротшильды, и пришельцы голливудские, и даже крокодилы, которых они в Амазонке оставили своё золото охранять. Это я вам как физик говорю».

Юнне тоже было весело.

— Учёные лучше всех знают, что мир подчиняется неким законам, но иногда им хочется пошутить… — подумала она и стала одевать пальто.

Катерина то задрёмывала, то открывала глаза, чтобы не заснуть и не пропустить свою станцию. Девушка сидела между двух человек, которые решили стать аватарами в своих смартфонах.

Когда девушка открыла глаза, она повернула голову и увидела сероглазого молодого человека с каштановыми волосами до плеч и волевым подбородком. Юноша был погружён в смартфон и его лицо выражало величайшее сосредоточение, достойное обитателя древнего монастыря, читающего книгу мудрости.

Дома Катя не спеша ела пельмени, а затем над столом заструился ароматный дымок чая с шиповником. Эта простая, но сытная еда была любима ею с той поры , когда, сев на рейсовый автобус, она оставила родной городок в глубине империи и направилась в её столицу на поиск знаний и новой жизни.

После ужина Катя легла спать. У неё было живое воображение, и потому через несколько минут перед её закрытыми глазами поплыли пейзажи из разных областей мира. Они сменяли друг друга, как кадры киноплёнки.

Наконец Катя выбрала один из них: это был вид города с изящными башенками на фоне акварельного неба. Видимо, он понравился девушке больше других. Пейзаж начал увеличиваться, пока не стал дверью, и Катя шагнула в неё. Теперь она была туристкой с рюкзаком за плечами, в котором были вещи, необходимые для путешествия.

По улицам вновь сновали машины, неторопливо скользили по рельсам трамваи, развозя людей в разные концы города. У многих пешеходов в ходу были велосипеды, на которых они ехали на работу или отдых. Людей было много, но город не производил впечатления шумного мегаполиса. Туристы перемещались по нему небольшими группами, весело щебеча друг с другом.

На небе не было ни облачка, и солнце играло в стеклянных стенах высотных зданий, превращая их в зазеркалье. Его блики делали город похожим на гигантский аквариум, в котором вместо рыб живут люди.

На крышах небольших домов лежали местные жители: кто в шезлонгах, а кто и просто на кровле, постелив под спину коврик и укрывшись от утреннего холода пледом. Но все тянулись к солнцу.

Катя бродила по улицам, иногда фотографируя изящные фасады и старинные башни, соседствовавшие с сооружениями космической эры. На одной из улиц её угостили какой-то сладостью, похожей на клок ваты, нанизанной на палочку.

В старой части на извилистых средневековых улочках плясали уличные артисты и торговали цветами продавщицы в баварских костюмах. Из кафе тянуло ароматом пирожков и жаркое. Однако Катерина не чувствовала голод. Ей нравилось бродить по городу и улыбаться прохожим.

Катерине было хорошо, потому что она вдруг осознала, что в этом месте нет войн, болезней и даже раздоров из-за недвижимости. Погуляв по старинным улочкам, она села в трамвай и поехала за город. Выйдя из трамвая, девушка направилась к лесопарку, начинавшемуся около коттеджного посёлка.

Здесь сосны шумели кронами, разговаривая с ветром. Катя шла по широкой просёлочной дороге, никуда не сворачивая. Девушка знала, что дорога приведёт путника либо к шоссе, либо к поселению. Можно было не опасаться заблудиться.

Несколько раз она садилась отдохнуть и перекусить на поваленных временем стволах. Посидев минут десять, Катерина снова продолжала путь. Через полчаса лес начал редеть. Сосны сменились берёзовой рощицей. А когда он закончился, перед ней открылся уже другой пейзаж.

Это была холмистая местность, которая была покрыта зеленью, окружавшей аккуратные каменные здания и мощёные дорожки, змейками перебегавшие со склона на склон. Подойдя к подножию холмов, Катя начала неспешно подниматься по одному из них.

Городок был живописным. По убранству домов было видно, что здесь живут люди трудолюбивые и умеющие ценить красоту жизни в согласии с природой. Фасады, балконы и окна утопали в листве и цветах. Аллеи часто проходили рядом с пешеходными дорогами.

Всё как будто ждало своего часа быть запечатлённым на полотне. Катя сделала несколько фото, попутно общаясь с местными жителями, и они, разговорившись, обсуждали повседневные дела, истории из жизни городка и тонкости садового искусства.

Пройдя к центральной площади городка, она увидела красивый павильон с резными воротами. Его нельзя было отнести к какому-либо архитектурному стилю, но в целом здание выглядело гармонично. Оно, очевидно, принадлежало городской администрации.

Около павильона располагался парк. Недалеко от ворот входа, одновременно служившего и выходом, начиналась механическая дорожка. Она везла гостей к аттракционам парка. Катя встала на бегущую дорожку и поехала в сторону аттракционов.

По обеим сторонам её кипела жизнь. На лужайках дети и взрослые занимались физическими упражнениями. Их движения напоминали энергичный танец, и Катя невольно залюбовалась ими. В парке шло выступление артистов: необычно одетые люди отталкивались от земли и на несколько минут зависали в воздухе. Зрители заворожено смотрели на них.

Катерине нравилась эта прогулка, но она всё же надеялась, что через некоторое время вернётся к входу в парк. Однако впечатление оказалось обманчивым; дорожка петляла, и не один поворот не обещал, что приведёт назад. А парк, словно умелый фокусник, разворачивал один козырь за другим.

Катя миновала колесо обозрения, карусель с насаженными на неё гоночными машинами и приблизилась к главному аттракциону парка. Это была стена из обтёсанных камней, за которой располагался стильный бассейн. Люди карабкались на стену и прорывались наверх, отвоёвывая себе место для прыжка в его голубую лагуну, где плескались счастливые победители этого странного состязания.

Следующее зрелище было не менее впечатляющим. Из красивого здания выплывала по воздуху делегация какой-то сказочной страны. Это выглядело живописно и напоминало старинную мифологическую картину, приведённую в движение рукой аниматора. Здесь Катерина сошла с дорожки и прошла несколько шагов по аллее.

Та привела её к пруду, облюбованному большой утиной стаей, щедро подкармливаемой посетителями парка. Около пруда находилась старая башня из красного кирпича. По её ступеням поднимались и спускались туристы.

Они устраивали пикники на траве и иногда прыгали в пруд с невысоких мостков. Катя тоже прыгнула в прохладную воду и её память, подобно фотографии, запечатлела картину: полёт птиц на фоне ослепительно-голубого неба.

Обсохнув и переодевшись в кабинке, она посидела немного на камне, подставив лицо солнцу. Затем она встала и пошла в сторону механической дорожки. Доехав до гастрономического киоска, девушка перекусила булочками и яблоками с чаем, и вновь встала на бегущую ленту, всё ещё надеясь вернуться к выходу.

Солнце уже склонялось к закату, и следовало найти хотя бы какую-то крышу над головой. Она катила мимо каруселей и пряничных домиков, но на пути не попадалось того, что могло бы обеспечить ей хотя бы подобие ночлега. Люди постепенно покидали парк. Оглянувшись, Катя увидела, что людей на дорожке уже нет, и она осталась одна на её извивающемся хвосте.

Они вёз её по маршруту, если и приводившему к выходу, то явно не тем путём, который был ей нужен. Заметив, что дорожка отдалила её от людей, Катя впервые за всё время почувствовала страх. В какой-то момент она как будто растворилась и вместо неё девушка ощутила под ногами мягкий ковёр мха.

Тропинки, петлявшие между деревьями, ни о чём не говорили ей. Они могли вести назад, но уже нельзя было разобрать, где заканчивался парк и начинался сосновый бор, который теперь окружал её со всех сторон. Катя была совершенно одна в лесу. К счастью, стояла белая ночь. Она надеялась услышать далёкий шум машины или стук копыт. Но тишину прерывал лишь шорох крон и птичьи голоса. Катя поняла, что ночевать ей придётся в лесу, а утром, может быть, удастся встретить и людей.

Уже стало холодно; девушка достала из рюкзака и свитер и надела его. Она снова прислушалась; на этот раз уже к своему чутью. Что-то подсказывало ей, что лес не столь уж пустынен и безлюден. Нужно было найти открытое место – водоём или широкую лесную дорогу. Жилища людей могли располагаться если не рядом с ними, то не очень далеко. Катя огляделась.

Она напрягла всё своё внимание, чтобы увидеть хотя бы намёк на прогалину среди бесконечного чертога лесных гигантов. Несмотря плотную вязь свитера, холод уже проник под её кожу, и она сама не заметила, как привыкла к нему.

Девушка опустилась на корточки и прижалась спиной к стволу сосны. Внезапно в глаза ей бросился след на влажном мхе. Было непонятно, кто его оставил, но судя по общим очертаниям, это всё же был человек.

След был так глубоко впечатан в мох, как будто путник шёл не по траве, а по снегу. Однако Катя не успела даже толком удивиться. Так неожиданно для неё загорелся огонёк надежды.

Она быстро пошла по следу, не думая уже ни о чём, кроме встречи с людьми, и через семь минут вышла к дороге, за которой прятались несколько гостевых домиков. Не помня себя, она рванулась к ним, но потом вспомнила, что лучше сохранять спокойствие. Огни в домиках постепенно гасли. Тёмные окна говорили о том, что их обитателей лучше не беспокоить. Пробежав три дома, она подошла к воротам того, где ещё горели огни.

Катерина нажала на дверной звонок. Ворота отодвинулись, и перед ней возникла стеклянная дверь. Девушка вошла в прозрачный тёплый холл. Там мерно журчала знакомая ей автоматическая лента; здесь на ней сканировались вещи путников. Забрав вещи с ленты, она вошла во двор.

Катя подошла к двери и ещё раз позвонила. Звонок был принят, и она наконец вошла в гостиницу. Девушка оплатила ночлег, взяла у администратора ключ-карту от одноместного номера и отправилась отдыхать. Как только она вошла в него, то рухнула на кровать. Минуты две Катя лежала неподвижно. В комнате было тепло, можно было сказать, даже душно.

Собравшись с силами, путешественница встала, подошла у окну и открыла форточку. В комнату ворвалась струя свежего воздуха, принесшего аромат сирени и летних трав. Вдохнув его, она почувствовала некоторую бодрость и стала переодеваться для сна. Белая ночь за окном оставалась тёплой и безветренной.

Катя лежала на кровати с закрытыми глазами. Она не сразу заметила, какая с ней произошла перемена, но это не вызвало у неё удивления или страха. Всё происходило спонтанно. Тело девушки начало медленно уменьшаться, становясь всё легче, и через пару мгновений она поняла, что висит в воздухе и хлопает крыльями. И вот, поймав поток летней прохлады, она устремилась в сад.

Сад был небольшим, но пернатым в нём было просторно. Где-то в ветвях слышалось щебетание, и вскоре из-за ближайшего дерева вылетела стайка птичек. По их голосам девушка поняла, что её приглашают продолжить полёт. И она полетела над верхушками берёз вместе со своими новыми собратьями.

Она была близка к мечте. Высота, с которой спускался на землю свет, впустила её на время в свой воздушный чертог. Свет ласково окутывал кроны деревьев и дорожки городка. Мир, распростёртый внизу, был широк и красив. Казалось, кто-то незримый пел песню тишины всему живому и лишь голоса редких птиц сопровождали её.

Катя кружила над садом, то поднимаясь, то опускаясь. Она старалась держаться стаи, но в какой-то момент, заворожённая свободой полёта, не заметила, как отделилась от других птиц. Обнаружив это, Катерина начала искать их и ещё некоторое время летала над садом, пока не влетела в оконце своей комнаты.

Она летала по комнате, пытаясь удержать лёгкость, но та постепенно покидала её. Наконец она очнулась на кровати в своём будничном человеческом облике. Ей хотелось снова стать птицей, но длительность чуда определялась стихией, не подвластной воле человека.

Утром Катя переоделась, убрала постель и вышла из номера. Заперев его, она отправилась в столовую. Там вместе с туристами она выпила кофе и позавтракала яичницей с бутербродами. Затем сдала ключ – карту на ресепшн, поблагодарила персонал за гостеприимство и покинула гостиницу.

Девушке подумалось, что её знакомство с этим милым городком, несмотря на его красоту, было исчерпано. Она спустилась в его равнинную часть, где находилась железнодорожная станция. Но сев в поезд, странница поняла, что воспоминания о пребывании в этом месте ещё долго будет жить в её душе.

Поезд был обставлен довольно уютно. Вагоны были чистыми; деревянные сиденья, подбитые искусственной кожей, вмещали пять человек. Они напоминали большие диваны в старинном доме, так как имели ручки по обеим сторонам. Окна были широкими, с лёгкими занавесками и солнце щедро наполняло собой пространство вокруг.

Пассажиров такая обстановка располагала к внимательному изучению мира за окном за окном, а также к неспешному и приятному общению друг с другом. Один любовался пейзажем, другой читал газету, третий обсуждал с соседом свои впечатления.

Мир за окном был изменчив, как картинка в калейдоскопе. Он был разнообразен по своим ландшафтам, жителям и их образу жизни, но не разделялся на территории, как на кусочки пирога. Одна местность плавно перетекала в другую, и в каждой из них люди были настолько удовлетворены своей деятельностью, что для них не было смысла претендовать на чужую землю и плоды чужого труда. Вагон был полон пассажирами из разных земель, и было понятно, что все эти люди, кроме желания навестить родню и друзей, деловой поездки имели целью освоить искусство путешествия.

В полуоткрытые окна дул летний ветер, и в его потоках ощущался горьковатый, чуть терпкий запах диких трав. Поезд ехал по равнинному раздолью. В воздухе всё более ощущалась близость морского простора. Вид песчаных пляжей, проносившихся за окном, успокаивал душу. Прибрежные городки манили несуетной красотой каменных домиков на фоне скал и песчаных дюн.

Катя сидела у окна, положив рюкзак на колени. Она любила смотреть в окно – вид сменяющих друг друга пейзажей настраивал её на созерцательный лад. Поезд увозил её в лето. И сейчас она дышала этим мгновением, черпая из него почти забытую детскую радость жить настоящим.

Вскоре поезд приблизился к платформе, где Катя должна была выйти. Стихал напор ветра, бившего в стекло. Девушка встала, накинула рюкзак на плечи и двинулась к выходу.

С конечной станции туристы разъезжались по местам отдыха. Гости могли выбрать для проживания любой городок. С вокзалом их соединяла главная трасса, которая шла рядом с железной дорогой. Катя села на рейсовый автобус и поехала в сторону одного из них.

Сойдя с подножки авто и увидев серебрящейся на солнце морской простор, она поняла, что в этом месте, в отличие от предыдущего, задержится надолго. На пляже Катерина встретилась с девушками, которые приехали сюда на этом же поезде, но в другом вагоне.

Одну из её знакомых звали Виолеттой. Она была крепкой, полной девушкой с длинными золотистыми волосами и большими серыми глазами.

Спокойный нрав сообщал неторопливую грацию её движениям. Открытость и практичность жили бок о бок в её душе и это располагало к ней людей. Она умела быть счастливой оттого, что просто живёт на земле, что солнце согревает её и что щедрое море принимает её в свои прохладные объятия.

Второй оказалась Юнна. Катю приятно удивила их встреча.

Поселившись в хостеле, они составили девичье сообщество вместе с другими гостьями городка. Часть девушек решила остаться в нём и они работали, откладывая деньги на приобретение постоянного жилья. Одни продавали сувениры, другие работали нянями, третьи – гидами для вновь прибывавших туристов.

Юнна обучала детей рисованию сначала на пляже и парке, затем – в детском саду. Виолетта работала кулинаром в кафе и вскоре её оригинальные блюда завоевали успех. Катя оттачивала искусство фотографии, делая снимки туристов и красот побережья для открыток.

По праздникам компания выступала с красивыми балетными номерами. Все три девушки в детстве мечтали стать балеринами и сейчас они обрели свою мечту, пусть даже и не в качестве профессионалов. Они взлетали в воздух на фоне синего занавеса, усыпанного звёздами. Они изящно кружились, исполняя фуэте. Выступления поддерживали их на плаву. И наблюдая их танец, другие девушки, а с ними и юноши присоединялись к ним.

Несмотря на мелкие разногласия, их дружба их была исполнена достоинства и желания поддержать друг друга. Это были отношения людей, объединённых жизнью пусть в приятном, но пока ещё чужом городе.

Наконец, благодаря упорству и дружеской спайке, подругам удалось на отложенные деньги арендовать небольшую двухкомнатную квартиру в доме недалеко от пляжа. Теперь они могли чаще, чем раньше, купаться в море. За то время, что они прожили в городке, оно стало частью души каждой из них.

Этот городок и море не могли жить друг без друга. Белизна домиков спорила с кофейным цветом пляжей и изумрудно-синими волнами. Можно было часами смотреть, как они накатывают на берег одна за другой, шлифуя песок до зеркального блеска.

Иногда к побережью приплывали любопытные дельфины. Когда дети играли в водное поло и мяч уносило ветром, дельфин подкидывал его и возвращал им. Это было неожиданно и приятно.

Дети продолжали играть в компании дельфина ещё несколько минут, а потом он уплывал в открытое море. И вероятность потерять мяч была не так уж велика, так как другие дельфины тоже были не против сыграть в поло с юными жителями городка.

Виолетта, Катя и Юнна тоже пару раз приняли участие в таких играх и дельфины стали их добрыми приятелями. Обитателям моря нравилось такое общение, однако они с человечьей вежливостью сохраняли дистанцию, не позволяя себя трогать. Их язык напоминал птичий свист, и когда люди слышали его, то знали – братья по разуму пришли проведать их.

Но однажды дельфины свистели громче и тревожнее, чем обычно. Люди поначалу решили, что животные предупреждают их о надвигающейся буре. Но небо оставалось ясным, и никаких облаков на горизонте не было. Спустя некоторое время они увидели на горизонте большой стеклянный шар, подгоняемый ветром и волнами к берегу.

Он был не очень большим — диаметром в метр. Его прозрачная сфера играла на солнце всеми цветами радуги, красиво отражаясь на мордочках дельфинов, сопровождавших диковинный предмет. Когда шар вынесло на берег, люди столпились вокруг него, и, глядя в стекло, видели сменяющие друг друга картинки наподобие диафильма.

Было непонятно, что это: то ли прибор наблюдения, то ли просто кинопроектор из последнего выпуска технических новинок. Вскоре на пляж приехал джип с прицепом и увёз шар в городской музей, где тот занял почётное место среди произведений современного искусства.

Девушки время от времени посещали музей, выкраивая время для этого ещё до того, как заработали на квартиру. Когда шар поместили в зал, его необычные свойства усилились, и он всё более привлекал к себе внимание учёных. Шар отличался тем, что создавал вокруг себя таинственную атмосферу, немного растягивая время.

Приближаясь близко к сфере, человек видел прозрачную стену, в которой были арки. За каждой из них располагался живой ландшафт какой-либо области мира.

Зритель понимал, что шагнув в одну из них, он окажется там. И хотя это было заманчиво, никто не решался покидать городок через этот чудесный выход. Люди не знали, возможно ли будет вернуться через него назад.

Но этот страх оказался напрасным, поскольку вскоре со сферой был проведён нехитрый эксперимент в присутствии публики. В одну из её дверей был заброшен небольшой мяч.

Перелетев через экран, мяч покатился по дорожке парка за дверью. Мгновение спустя за ним погналась собака, и так же легко преодолев прозрачный барьер, вернулась в зал с мячом в зубах. Публика аплодировала.

Кате этот пейзаж показался знакомым. Она пригляделась и узнала ту механическую дорожку, которая привезла её в лес около городка на холмах. Затем она вспомнила, о том, как заблудилась, о чуде, которое произошло с ней в гостинице, и ощутила грусть.

Но возвращаться назад было бессмысленно, и Катя предложила подругам заглянуть в тот уголок заэкранья, где вокруг каньона живописно возвышались шпили скал. И они решились шагнуть внутрь ожившей картины. Обратный вход портала мерцал перламутровым светом за их спинами. Где-то поодаль виднелись крыши домов.

Отныне жители приморского городка могли выходить в различные места мира через портал странной сферы, но всё-таки он не был настолько сильным, чтобы человек мог уходить очень далеко от него. Однако в мире, достигшем вершины эволюции, можно было не опасаться остаться без помощи.

Во время прогулки девушки узнали, что в городке у каньона часто проходят фестивали ремёсел, музыки и автотуристов, демонстрировавших новинки транспортной техники. Множество людей на мотоциклах ехали по трассе между посёлком и скальным массивом. Они красиво перестраивались, почти как асы-лётчики на воздушном параде. После шоу команда отправилась на пляж и по многочисленным кафе, рассыпанным по набережной.

В их составе прибыл инженер Михаил, шатен с кудрями до плеч.

— Вы такая серьёзная. – сказал он Кате, и в уголках его голубых глаз заиграли солнечные блики. Его внимание несколько смутило её. Но она улыбнулась в ответ. Почему-то с ним не нужно было много слов.

— Вы туристка? – спросил Миша.

— Можно сказать, да. Но я решила остаться на побережье. Я фотограф. Если хотите, мои работы можно увидеть в галерее нашего городка. Он недалеко отсюда. А Вы чем занимаетесь?

— Я инженер. Работаю на станции связи. Правда, недавно мы потеряли один прибор. Похоже, ветер сорвал его с дрона, когда тот летел над морем.

— Подождите, — сказала Катя, — к нашему берегу недавно принесло какой-то необычный шар. Через его портал мы и пришли в Ваш городок.

У него захватило дух.

– А где он сейчас?- спросил Миша.

— В нашем музее. – ответила Катя. Если хотите, я покажу Вам наш городок. Он тоже у моря.

-Значит, мы соседи… — улыбнулся он.

-Да. – отозвалась она. – Я проведу Вас к порталу, он недалеко.

— Буду благодарен.

Они отошли от побережья в сторону каньона. Каменный лес то вырастал у них на пути причудливыми фигурами, то отступал в жаркое марево летнего дня. Наконец в скале засветился портал. Миша сразу узнал его и ощутил радость, как будто встретил старого друга.

Они вошли под сферу и изящные арки заполнились пейзажами окрестных мест. Катя сосредоточилась. Она вспомнила зал музея. И вскоре навстречу им из него шагнул человек. Спокойно пройдя мимо них, он направился вдоль каньона в сторону побережья.

Миша тронул её за плечо.

— Это вход в Ваш музей?

— Да. Я Вас приглашаю.

Они шагнули в дверь и оказались в зале.

— Интересное место. – сказал он. – Вы меня заинтриговали…

У Кати зазвонил мобильник.

— Ты где там пропадаешь? — раздался в трубке Виолеттин голос. – Познакомилась с кем-то? Понимаю, но мы в гостях всё-таки, а не дома. Давай возвращайся уже…

— Извини. Сейчас придём.

— Подруги волнуются. – сказала Катя, — надо вернуться.

Они пошли назад. Жара пошла на спад и вскоре они были у того кафе, где были Виолетта и Юнна. Они тоже были не одни, а щебетали с байкерами, потягивая льдистые коктейли. Подруги поздоровались с Катей и Мишей, и те присоединились к компании.

В ходе знакомства местные парни захотели наведаться в соседский городок через портал, а Михаил стал думать о том, что неплохо бы сделать портал не через музейный зал, а через парк. Однако это надо было обсуждать с муниципалитетом. И, конечно взять телефон у Катерины.

После обеда он сообщил о находке на станцию связи.

Над побережьем летел вертолёт. Он пересёк холмы, усыпанные домиками, и опустился на небольшую площадку одного из них. Это была поисковая команда, прибывшая за утерянным шаром. Через два часа они были уже в музее, где местная администрация попросила их не спешить с его возвращением, потому что через его сферу в городок должно было вернуться гораздо больше людей, чем после его появления на берегу.

Переговоры закончились тем, что городок купил волшебный шар.

Шар был перемещён в городской парк неподалёку от музея и вскоре расстояние между городками, лежавшими на противоположных точках побережья, сократилось. Это не значит, что потребность в транспорте отпала. Однако если люди хотели быстрее, чем обычно, оказаться в другом месте, то они могли воспользоваться шаром.

В честь этого события в парке провели киносеанс, посвящённый мировой истории.

— Хотите ли Вы погрузиться в прошлое для того, чтобы будущее не переставало радовать вас? – спросил голос из шара.

— Да! – прокатился по площадке ответ.

— Тогда вернёмся вместе к событиям, начавшимся в незапамятные времена. – ответил голос. Дальнейшее было живой иллюстрацией к его словам.

… Город кипел деловой жизнью. Люди спешили, обменивались новостями, расставались и обретали друг друга вновь. Но море и горы помнили время, когда природа властвовала над людьми. Именно тогда, впервые подняв лица к звёздному небу, они стали создавать новый мир. Пространство т казалось бесконечным, а недра земли были как бессрочный кредит.

Шло время. Шатры и домики на сваях сменились прочными жилищами, многие селения превращались в шумные города. Города становились государствами и спорили за влияние. Они торговали, и время от времени сражались друг с другом.

В городах и селениях, среди сильных мира и граждан, веривших им, жили другие люди. Если кто-то заблудился в глухом месте, они выводили его, показывая дорогу. Они учили детей, лечили больных, помогали строить дома и корабли, вдохновляя других на созидание нового.

Если они убеждали своих или соседних правителей предотвратить войну, то народ называл такой период временем рая. И хотя этим миролюбцам порой приходилось делать оружие, они знали, что не только остриём меча и куском хлеба зиждется жизнь человека.

В последней войне противоборствующие армии несколько лет делили пространство, пока не дошли до окраин мира. И чем дольше шли бои, тем чаще сводки сообщали о том, что войска не могли продвигаться дальше. Как будто невидимая грань не пропускала через себя ни солдат, ни машины.

Мир был истощён, и людей в нём осталось мало. Их жизнь начинала походить на ту, какой она была на заре времён. Они возвращались к истоку своего существования. Теперь их могло спасти лишь то знание, в котором не было бы места войне. И они доверились ему.

Экран погас. Катя встала, и они с Мишей направилась в сторону пляжа. Гости из каньонного городка уже принимали угощение на побережье, где жили неразлучные подруги.

— Я поздравляю Вас. Михаил поднял бокал. – За то, чтобы новое делало нас лучше!

— Отличный тост. Ваш мир и вправду прекрасен… — сказала Катя.

— Так Вы гостья издалека… — улыбнулся Миша.

— Да. Спокойно ответила Катя.

Катя задумалась.

— Для меня было бы интересно узнать, как Ваш мир перешёл от разрушения к созиданию – произнесла она. – Я хотела бы согласия и на своей земле.

Михаил сдвинул брови, пытаясь подыскать ответ. Волны мерно бежали по песчаной глади.

— Мы не понимали его важность. – произнёс он, — потому что думали, что у нашего мира нет границ.

— Как вы это поняли? – спросила Катя.

— Стена, – отозвался он. – Невидимая стена. И страх. Оттого, что никто не подскажет нам, как жить друг с другом дальше. Мы дошли до предела… Хорошо, если в Вашем мире поймут это. Скажите это там. Не повторяйте наших ошибок.

Катерина кивнула.

— Мы были очень виноваты. – продолжал Михаил. – Перед друг другом, перед природой, перед Творцом. Немного нас осталось тогда. Было не то чтобы очень голодно, но как-то тяжело изнутри. Как будто камень повис на каждой душе…

— А как же мудрецы? — спросила Катерина. – Ведь они учили вас уважать ценность жизни…

— Они желали нам добра, видя как трудно было людям. Но они не могли предвидеть всех наших ошибок. Мы часто думали, что знание – просто орудие, чтобы показать другому своё превосходство. Любой из нас мог доказать, что он прав, а сосед – нет. Но когда мы все оказались в пустоте, стало ясно, что правоты не было ни у кого. Знания вновь стали нужны нам, чтобы выжить.

— А нам ещё предстоит понять это… — задумчиво сказала Катя.

— Я желаю, чтобы счастье пришло и в Ваш мир. – улыбнулся Михаил.

— Спасибо. – ответила Катя сквозь звон бокала.

Допив сок, они поднялись на набережную. Там начинался белый танец. Катины подруги вальсировали с кавалерами на другом конце площадки. Катя помахала им рукой, и, повернувшись к Мише, сделала изящный книксен. Он легко подхватил её, и они закружились по широким плитам балюстрады.

Катерина вновь познала полёт. Но теперь она была не одна. Его объятия бережно, но сильно держали её в центре силы, не давая унестись за пределы круга. Впервые её сердце билось в одном ритме с сердцем другого человека.

Ей захотелось ещё когда-нибудь встретиться с ним. А когда танец закончился, все направились к столам, поставленным прямо на набережной. В городке игралось несколько свадеб и гостями были все его жители.

Публика начала чинно садиться, но прежде чем были подняты бокалы за здоровье молодых, со стороны пляжа вдруг полетели в небо гроздья разноцветных воздушных шариков. Они поднимались, как пузыри шампанского, постепенно растворяясь в вышине.

Их поток заворожил Катю. Она глядела на них и в какой-то момент ощутила, что сама стала такой же лёгкой и прозрачной. И Катерину, под удивлённые взгляды Миши, подруг и гостей стало куда-то уносить от праздничного стола, городка, побережья… От всего этого остался только серый сумрак, в который она упала, как котёнок в корзину.

Когда Катя проснулась, комнату заливал зимний белый свет, в котором земля и небо сливались воедино. Негромко зазвонил на тумбе мобильник, возвращая её в привычный мир. Девушка взяла трубку.

— Привет, – раздался в трубке голос Юнны, сегодня мы едем на День Варенья к моей подруге Виолетте…

— Да, — медленно ответила Катя, — это здорово.

— Тогда встретимся в метро.

И она завернулась в халат, а затем пошла пить свой любимый кофе.

Похоже, это был единственный вид аутотренинга, признавала Катерина. Разбавленный молоком, даже с одной ложкой сахара, этот древний напиток делал добрым любое утро.

Помыв после еды посуду, она начала одеваться. Открыв шкаф, Катя вытащила оттуда сразу три платья. Не снимая одежду с вешалки, девушка выложила вещи на постель одну за другой. Она выбрала платье — тунику синего цвета с белыми узорами. Февраль заканчивался.

Погода обещала конец холодов, и сквозь облачное одеяло светились кусочки голубого неба. Оттепель несла тёплый влажный ветер с юга. Где-то слышались короткие удары мяча о площадку, и возгласы игроков оглашали гулкое пространство двора.

Птицы завели распевы, радуясь внезапной маленькой весне. Услышав их трели, Катерина снова вспомнила свой полёт над таинственным городком. Она прислушалась к ним вновь, и поняла, что эта тихая песня всегда будет звучать в её душе.

Катя встретилась с Юнной в метро. Выйдя на нужной станции, девушки поехали на день рождения Виолетты в маленький, уютный город Пушкин, названный в честь первого великого поэта России. И если столицы славились хорошей работой, то в этом городе было хорошо жить.

Подойдя по мощёной дорожке к дому подруги, Юнна позвонила в домофон.

— Да, да! – радостно зажурчал в трубке Виолеттин голос,- проходите. Она встретила их на входе и они с Юнной обменялись объятиями, как люди, которым нечасто приходится видеться, однако дорожащие дружбой вне зависимости от расстояния.

Гости прошли в прихожую и стали снимать уличную одежду. Повесив её, они отправились мыть руки, попутно здороваясь с общими знакомыми, пришедшими на праздник. В комнатах стоял радостный гул: все смеялись и ликовали в предвкушении радостной встречи за общим столом.

И вот настал первый час торжества. Гости вышли к имениннице с подарками в руках. Виолетта заглядывала в коробку, вытаскивала каждый подарок и с какой-то особой радостью созерцала его, возносясь над вереницей будничных забот.

После этого все сели за стол и началась трапеза. Гости и хозяева переговаривались между собой, делясь историями из своей жизни. Они смеялись, спорили, рассказывали анекдоты, вспоминали годы учёбы и знакомств, всякие житейские истории, запавшие в память.

В перерыве между первыми блюдами и десертом было решено провести небольшой концерт. На середину комнаты вышел высокий сероглазый парень с каштановыми волосами до плеч. Он держал в руках гитару. Взяв несколько аккордов, он начал играть попурри из баллад, переходившее в испанские мотивы, а те, в свою очередь, сменил рок-наигрыш.

Кате почудилось, что они уже были знакомы. Как если бы уже знали друг друга, но судьба почему-то развела их, хотя можно было просто оглянуться вокруг…

— Это Миша, — сказала Виолетта Кате. – Мы вместе учились в институте.

Он стоял перед ней, как в тумане. Но в следующий момент дымка перед её глазами рассеялась, и открылся голубой простор с неспешной беседой на обкатанных морем валунах.

— Привет… — сказала Катерина. Она чувствовала исходящую от него земную силу, спокойную надёжность и укоренённость в мире.

Миша увлекался акварелью.

Он рано начал зарабатывать, а затем решил связать свою жизнь с инженерным делом, и, поступив в институт, выбрал отрасль технологий связи. Он мог бы выставлять свои картины – они были точны по пропорциям и лиричны по содержанию.

Пока же он относился к живописи скорее, как к хобби; его всё же больше привлекала музыка. Но для Кати это не было столь уж важно; чем больше она говорила с Мишей, тем яснее понимала — он ждал ту, что сделает его счастливым.

Теперь влюблённые знали, что будут вместе творить вместе. После праздника они долго гуляли по хрустящему снегу февральского сада. А через год шли по его дорожкам в вихре свадебных цветов.

Санкт-Петербург, 2018 г.