Дождь

Солнце давно спряталось за горизонтом, уступив своё место не ночному небу, звездам и луне, а тучам, из которых уже которых час идёт дождь…

А я лежал на кровати, слушая многоголосье хора дождевых капель, исполняющий какое-то странное полифоничное произведение, чем-то напоминающее Баха. Удар капли об железный карниз обозначал новый такт и первую долю в нём, выбивал ритм. Монотонный, то затихающий, то усиливающийся шум капель об асфальт образовывал тему, полную тихой тревоги, едва слышной и едва различимой, напоминающий арию предсмертных хрипов капель, падающих из бесконечно высокой небесной дали…

А я лежал на кровати, всматриваясь в одну точку, принадлежащей пространству меж бетонных стен, именуемой гордым словом — «Комната». Темно. Света нет. Да и лучше, чтобы не было больше никогда, чтобы больше не видеть это надоевшее пространство, «Комнату», не видеть эти надоевшие серые обои, отклеившиеся в углу, не видеть эту черно-белую панораму Гонконга, запечатлённой на дорогущих фотообоях, не видеть эту надоевшую стенку из двух шкафов и двумя полками, соединяющими их, не видеть этот белый глянцевый потолок с моим отражением.

Я лежал на кровати, свернувшись калачиком и обняв подушку, прижимая её как можно сильнее к себе, представляя, что это ты, визуализируя каждый твой квадратный миллиметр, создавая твою модель, воссоздавая твою нежнейшую текстуру кожи, твой сладкий запах какого-то непонятного мне крема, твои волосы, твоё милое личико…

Я лежал на кровати, скорчившись от неопределённости, ожидая твоего звонка и весёлого «Хей!» в начале разговора. Но пока ты не отвечаешь на мои звонки, потому что тебе плохо, грустно и страшно за себя и будущее. А мне плохо, потому что я этого не знаю, переживаю, что ты что-то сделала с собой.

Я лежал на кровати, внимая той арии капель, растворяясь в бесконечных течениях луж на асфальте, в бесконечном течении времени, в мечтах о том, что мы хоть раз обнимемся, что всё будет хорошо, что ты будешь жить…