Достоевский молчит - Страница 2 из 16

Встреча

Я шёл по старому Петербургу, по славным его мокрым, дождливым улицам, и повстречался по пути с Достоевским. Мы оба остановились и, с добрую минуту смотря друг на друга не отводя глаз, задержали на устах таинственные холодные улыбки. Из-за тёмно-серых величаво раскинувшихся по широкому синему небу туч робко выглядывало солнце, которое кроткими алмазно-белыми лучами нежно касалось наших тяжёлых плеч. Мы крепко, по-отцовски пожали друг другу руки, и каждый продолжил свой задумчивый неторопливый шаг.

* * * * * * *

Общение

Тогда я открыл сонные, сохранившие на розоватых веках следы причудливых фантазий глаза. И увидел Достоевского, который на самом горизонте рысаком бежал мне навстречу по Невскому проспекту, январским утром, со взглядом до того неясным и обескураживающим, что мне показалось, будто я всё ещё сплю. Я замер и стоял неподвижно посреди бесконечной, уходящей куда-то вдаль мёрзлой дороги. Достоевский нёсся по тротуару, не замечая проплывающих мимо людей-призраков с иссиня-чёрными, как тлеющий уголь, глазами; его густая длинная борода буквально сгорала от нетерпения и беспокойства. Я сразу, не мешкая, разобрал, что это был он, а не кто-либо другой, несмотря на необъятные бежевые клубы тумана, нависшего над улицей, — потому как только у него, у Достоевского, имелся такой знакомый мне с детства живой и выразительный, преисполненный предельного сомнения взгляд, бросающий в неизъяснимую дрожь всякого человека, которого сложно удивить. Да, и именно по нему, по этим двум горящим воинственным, победоносным огнём факелам, я распознал, что бегущий ко мне человек — Достоевский. Однако на этот раз его глаза сверкали по-особенному сильно; они были заряжены до совершенства и источали немыслимые волны напряжения, как тяжёлые магниты. Обычно миролюбивое и всепринимающее, лицо его преобразилось в неистовое, несокрушимое железо!