Логику развития нашего мира понять трудно, точнее она настолько динамична, что на протяжении жизни одного поколения происходит не одна ломка принципов мироустройства. Меняется отношение государства к своим гражданам и граждан к государству. В Саинт Луисе граждане и полицейские стреляют друг в друга, а в соседнем Нэшвилле сильно подвыпивший посетитель бара может попросить патрульного шерифа отвезти его домой и это поездка не будет стоить и цента.
Самые безопасные города не маленькие, а гиганты, где скученность населения зашкаливает разумные пределы, это Токио, Сингапур, Осака. Происходит самоорганизация населения, срабатывает коллективный инстинкт самосохранения. Самые старые пенсионеры в развитых странах, они же обладатели самых высоких пенсий. Но на эти самые высокие пенсии там спокойно не прожить. Пенсионеры ищут страны более бедные, где размер их пенсии достаточен для спокойного проживания. Порой в этих странах они и есть настоящие пенсионеры, а свои граждане такого стиля жизни позволить не могут.
Экспорт пенсионеров это отток капитала в размере месячного чека в тысячу долларов и сделанных за жизнь накоплений. Это меньшие потери для государства, чем выполнение всех социальных обязательств принятых государством 50-70 лет назад, которые принимали деды нынешних пенсионеров. Принимающее государство обычно платит своему гражданину зарплату 5-10 долларов в день, а пенсионер приезжает со своими деньгами из расчета 30 долларов в день и с солидным банковским счетом. Как долго будет длиться эмиграция пенсионеров не известно, но пока этот процесс идет по нарастающей, происходит капитализация бизнесов его обслуживающих. International living стало мировым трендом при продаже недвижимости к которому присоединились и молодые люди, ведущие бизнес по интернету.
Джон Раймонд уловил эту тенденцию одним из первых и успешно сочетал страхование жизни с продажей недвижимости как пенсионерам, так и молодым профессионалам. Объем операций достиг такой величины, что он сам уже не справлялся с делами и ему понадобилась юридическая поддержка. Каждый раз нанимать адвоката в США для организации переезда семьи стало накладным и он решил приобрести юридический бизнес.
Во Флориде у него были в этом бизнесе друзья по университету и они ему честно сказали, что там он ниши не найдёт, всё поделено со времён прихода к власти на Кубе братьев Кастро. Оно так и было, система настроена на поселение в стране иностранцев. Джон же искал заинтересованных лиц, на вывоз людей из страны. Эта операция требует столько же времени, что и поселение, но она много дешевле, своего гражданина обслуживать за 500-600 долларов в час невозможно, он на тебя подаст в суд и разорит. Другое дело иностранцы и нелегалы, те готовы платить любые суммы в тысячах для решения своих дел.
Джон понимал, что администрация Белого Дома выступает в роли золотой рыбки для иммиграционного бизнеса с идеей поэтапной легализации нелегалов и выделением миллиардных сумм на эту реформу, плюс платежи самих эмигрантов, ооох! Да это же второе Эльдорадо, предстоящая золотая лихорадка уже шесть лет трясёт этот бизнес, но отмашки Конгресса для спуска всей этой стаи в погоню за деньгами пока нет.
Идею Джона мало кто воспринимал серьёзно на таком фоне. Слишком разительный контраст в доходах. Джон не страдал гигантоманией, а искал свои ниши и разрабатывал этот уголёк до последней унции, не оставляя за собой даже пыли. В каждой интересующей его стране были партнеры, которые вели налоговые дела и банковские операции, он был виртуальный владелец этой сети, его общее состояние не было смысла подсчитывать, он не считался богатым, так как принадлежал только к среднему классу нескольких стран одновременно, но суммарный оборот всех его компаний был большой, это матричная структура бизнеса с наименьшими налоговыми издержками. Числиться в списке Форбса под каким-либо номером удел тщеславных людей, а он принадлежал к счастливым людям. Занимался тем, что ему нравится и столь долго, сколько хочется.
Юридическая компания Анастасиос и Фуллер поместила в газете «Сентенниал» объявление о продаже бизнеса в связи с разногласиями партнёров. Компания зарабатывала на компенсациях в случае медицинских ошибок, травмах на работе и транспортных авариях. Другими словами, доила страховые фирмы под разными предлогами. Страховая компания всегда сделает причитающуюся выплату пострадавшему согласно полиса, это их обязанность, но юристы часто через суд выторговывают большие суммы из которых и черпают свой доход. Джон тоже при случае не пропускал возможность с кем-то судиться и всегда выигрывал. Тут есть одно «но», если пострадавший получил излишек через адвоката, то он этот излишек выплатит в рассрочку, если полис не закроется или эту сумму вытянет другая компания, так как низких платежей после судебных тяжб ему уже нигде не найти. Страховой бизнес держится на обоюдной честности, единственно что нужно, так это чётко самому представлять, что ты хочешь получить при том или ином случае и это обговорить в полисе. Чем шире спектр желаний, тем больше платежи. Люди же желают платить меньше и заключают полис на минимальное количество возможных проблем, а когда случается непредвиденное, хотят получить за то, на что не страховались. Это особенно чётко прослеживается в случае страхования домов. Дом могут ограбить, он может сгореть, разрушиться от ветра, наводнения или из-за аварии коммунальных сетей и социальных погромов. Страховка это те деньги, которые тебе возвращаются в случае ущерба в многократном размере, ты ничего не теряешь, а инвестируешь в своё спокойствие. Если страховка квартиры стоит 7 долларов в месяц, а компенсация за испорченное имущество от протечки потолка 2500 долларов, то это разумное страхование, так как ремонт перекрытия обойдётся минимум в 3000 долларов Посчитайте сколько месяцев надо платить по 7 долларов, чтобы достичь платежей в 3000? Вполне возможно, что ваша жизнь окажется короче, чем это количество лет.
Нора Анастасиос и Вилли Фуллер распадались не потому, что кто-то стал жадным, а потому, что стало нечего делить. Перепроизводство юристов этого профиля существует уже давно. Это бизнес легче уголовного и миграционного, поэтому в него и втискиваются. Покупают красивое помещение, тратят огромные деньги на рекламу, а возврата в должной мере нет, так как коррумпированность судей минимальна, а защищающаяся сторона содержит адвоката высокой квалификации в своём штате и пробить в этой стене брешь трудно. Что-то можно получить, но покрыть издержки часто не удаётся. Джон решил купить их фирму и встретился с Вилли. Тот сразу сказал, есть долги, которые они не могут покрыть, поэтому покупателю придётся рассчитаться не со своими долгами. Второе, что он сказал, внесло большую определенность в ситуацию. Вилли занимался автомобильными авариями, а Нора медицинскими ошибками, но она амбициозная и не имеет своих хороших врачей, которым может доверять судья, плюс её клиенты чаще всего пытаются получить не компенсацию за ущерб здоровью, а разыграть расовую или гендерную проблему, на которых тоже можно нажиться. Нора попалась на удочку и ей нравится быть на страницах газет и на экранах телевидения в роли правозащитника. Но эта позиция наносит вред её адвокатской карьере, она не выиграла за последние два года ни одного суда, а шум порой поднимается аж до апелляционного суда в Вашингтоне. У него самого два брата владеют дилерскими стоянками в Файрфилд, что в Калифорнии и им он бы пригодился, так как бизнесы с большим количеством клиентов. Сумма долга компании Джона не впечатлила и не огорчила, так как здание, за которое они не могли рассчитаться принадлежит самому Фуллеру, то есть сам долг, по сути есть купля продажа бизнеса со зданием. Потерь нет, есть инвестиции в недвижимость с некоторой просрочкой платежей. При следующей встрече Вилли принес все документы, которые были подписаны им и Норой. Джон их прочитал и подписал, через неделю после перевода денег на счёт Фуллера компания стала его.
Джон позвонил Норе Анастасиос и договорился о времени встречи для представления сотрудникам нового хозяина. Нора пыталась играть роль партнёра, но Джон этот тон не поддержал. В согласованное время он пришёл к ним, осмотрел здание и остался им доволен, первый этаж можно было сдать в аренду под магазин для нужд художников и открыть арт-галерею, очень доходный и спокойный бизнес с культурными посетителями.
Джон вошёл в комнату, где были собраны все сотрудники и представился:
— Зовите меня Джон, приставки «босс» и «сэр» будут излишними, так как у меня семейный стиль работы. Представляться мне сейчас не надо, всех узнаю в ближайшее время при раздаче поручений. Кого это не устраивает может считать себя свободным от всяких обязательств. А сейчас все идите домой и обдумайте ситуацию, этот день я вам оплачу. У кого есть другие варианты трудоустройства, завтра могут не выходить и получат расчет по почте.
Сотрудники поднялись с задумчивыми лицами и прощаясь вышли. Одна из женщин задержалась:
— Джон, меня зовут Нелл Стюарт, я секретарь, если у тебя возникнут вопросы звони мне в любое время, вот моя карточка с номером телефона.
— Спасибо Нэлл, я позвоню тебе вечером, как только закончу разговор с Норой,- сказал Джон и протянул руку. Нэлл ответила рукопожатием и сказала:
— До встречи.
Нора была в шоке от такого поведения тихони Нэлл, которая даже позволяла Вилли повышать на неё голос и молча сносила ехидные замечания Норы.
— Джон, -сказала Нора,- ты купил фирму, которая не занимается интересующими тебя вопросами.
— Ты ошибаешься, я купил здание и в придачу обанкротившуюся фирму вместе с сотрудниками, причем за долги, которые сделаны по твоей вине тоже.
— Что ты предлагаешь?
— Будет компания Anastasios Global Residence and Travel Services.
— Авантюра, я не специалист в этих делах.
— Специалист я, а авантюристка ты, за два года не выиграла ни одного дела, зато устроила кучу протестов. Ты не адвокат, а гражданский активист, плюс твои долги в моём распоряжении.
— Это угроза?
— Мне нужен руководитель с узнаваемым лицом, каким являешься сейчас ты. Никаких скандалов и протестов я не принимаю в своём бизнесе. Предупреждаю сразу, будешь фыркать или хлопнешь дверью, потяну тебя в суд для выплаты долгов наличными, я за фирму наличные платил и лишу тебя сертификата на адвокатскую деятельность за все судебные провалы и скандалы в прессе. Уйма народа из числа твоих коллег будут счастливы. Поскольку у тебя наличных нет в таком количестве, то упрячут за решётку на пару месяцев и после ты станешь чистокровный гражданский активист без определенного места работы и жительства. За столько лет ты не удосужилась даже купить дом и снимаешь чужой.
Нора слушала его внимательно. Она поняла, что Джон не просто так купил этот бизнес и самое главное, что он на все сто процентов прав, она уже давно не защищает права потерпевших граждан, а занимается скандалами в предвыборный год. Как только выборы закончатся, нужда в ней отпадет. Джон прекрасно знал, что дураки на юристов в университете не учатся и Нора сейчас взвешивает его слова с полным сознанием всех его и её шансов. Дальше нагнетать обстановку он не стал и дал ей возможность по доброму закончить разговор:
— Нора, для адвокатского и страхового бизнеса мы считаемся с тобой молодыми и подающими надежды. Сейчас такое время, когда мы оба нужны друг другу и как специалисты и как просто люди, у нас у обоих разводы за плечами и неустроенная личная жизнь, отравить которую мы можем друг другу очень легко, но стоит ли это делать? Ты Анастасиос по мужу или урождённая?
— Урождённая, по мужу я была бы Фуллер, но фамилию не меняла после брака, брак был деловой и, как ты знаешь, закончился банкротством.
— Подойди ко мне Нора я тебя обниму. Пройдёт немного времени и мы купим тебе домик на скалистом берегу в Ионическом море, недалеко от мест, где жили твои предки.
Нора подошла к нему и положила голову на грудь, потом подняла голову, обняла и сказала:
— Я не подведу тебя Джон, идея с домиком красивая. Мне звонил Вилли и сказал, что ты ему понравился и если будут дела в Калифорнии, то он готов представлять твои интересы.
— Нора!
— Извини, наши интересы. Я устала, отпусти меня домой.
— Да, конечно, поезжай, день действительно был нервный.
— Когда вечером закончишь с Нэлл, приезжай ко мне, я буду тебя ждать и приготовлю ужин.
— Спасибо, я привезу бутылочку вина.
Джон поцеловал Нору в щёку и она, взяв свою сумочку, не оглядываясь направилась к выходу. Следом за ней покинул помещение и новый хозяин бизнеса.
Из машины он позвонил секретарю.
Нэлл Стюарт сразу подняла трубку:
— Я слушаю тебя Джон.
— Если твой муж не возражает, то можешь ли ты подойти в кофейню Старбакс, это пару минут ходьбы от твоего дома, я там буду ждать тебя через пол часа.
— Да, я буду через полчаса там, если ты не возражаешь, то с мужем, он хочет с тобой познакомиться, но не как муж, а как владелец туристического агентства.
— Буду рад видеть вас обоих.
Тэдди Стюарт ему понравился настолько, что идея арт-галереи ушла на второй план и он предложил филиалу его агентства занять первый этаж под совместный туристический бизнес для пожилых «Стюарт и Стюарт, туристическое агентство для пенсионеров», где представителем Джона была бы Нэлл. Джон сторонник семейных бизнесов и упустить такую возможность не хотел. Арендная плата агентства автоматически погашала выплаты банку за задание. Тэдди идея пришлась по вкусу, так как предложенная плата была много ниже обычной и повышает прибыльность компании, что позволило бы делать пенсионерам маленькие скидки, которые перерастают в благодарность клиентов и добрую молву среди их сверстников.
Встреча с семейством Стюарт затянулась и магазин с крепкими напитками был уже закрыт. Джон набрал номер Норы и позвонил:
— Нора, я был занят и опоздал купить бутылочку вина. Это не критическая ситуация для блюд твоего ужина?
— Нет, у меня есть дома вино и бренди, которое ты любишь.
— Я попался на крючок?
— Да, дорогой, на работе был спектакль одного актёра и ты справился с этой ролью, приезжай, а то поздно будет кушать мясо на ночь.
Джон приехал через пятнадцать минут, Нора открыла ему дверь и поцеловала в губы. Он ей нравился не только деловой хваткой, но и чисто мужской глупостью. Ему в голову не приходило, что она целую неделю наводила о нём справки, хорошо поняла его характер и красиво разыграла сцену первого знакомства. Иметь предсказуемого босса, да ещё расположенного к женщинам, это её мечта. С таким мужчиной не стыдно поправить деловую репутацию и получать удовлетворение от других его возможностей. Домик на косе ей запал в душу и она была уверена, что она его получит за счёт Джона, он умел делать подарки женщинам.
Через месяц все юридические дела с покупкой закончились и компания заработала. Джон улетел в Европу и когда вернулся через десять дней потерял дар речи. В приёмной Норы сидела очередь пенсионеров, желающих переехать в страну, где хороший климат и чек на 1037 долларов является приличным месячным доходом. Джон собирал свой бизнес по крохам и работал с каждым клиентом отдельно, его образ мышления был на уровне «хороший друг семьи». Пока он не закончит с одним клиентом и не убедится, что всё сделано правильно, за поиск следующего он не принимался. К массовой миграции он был не готов. Плюс при всех его совокупных доходах, покупать дома десятками в разных странах он не мог. Вечером он заехал к Норе домой и попросил ему прояснить ситуацию.
— Джон, это не постановочный спектакль, ты видел настоящих людей, которые несли живые деньги и мы строили план их переселения по твоему сценарию.
— Кто это «мы»? И откуда взялись эти «настоящие люди»?
— Давай покушай и я тебе по порядку всё изложу.
— Конечно, я с удовольствием поем приготовленное тобою к моему приезду, если честно, то я по тебе соскучился. Но я в полном недоумении о ходе дел и не сержусь, потому, что не знаю механизма этого явления.
— Я буду говорить, а ты кушай и не перебивай, когда я закончу, ты задашь мне вопросы.
— Разумно, не волнуйся, я не конфликтовать приехал.
Нора изложила свое видение дела. Человек отдав труду минимум полвека жизни получает пенсию, на которую не возможно хорошо жить. Не всем за эти полвека удаётся сделать вложения в ценные бумаги или купить долю в бизнесе для обеспечения старости, для этого просто нет условий ни в одной стране. И ни в одной стране нет денег в казне всем платить не расчетный, а реальный прожиточный минимум. Этого никогда не было и никогда не будет, так как прожиточный минимум в одной стране чашка риса в день, а в другой бесплатная сотовая связь. Человек имеет полное право на перевод пенсии в любую страну, которая имеет банковские контакты с США, но вот медицинскую страховку перевести никто не думал. А это же личные деньги пенсионера, отложенные на счет в другом банке и система пользования этим счётом разрешительная. Если ты не истратил на лечение годовую сумму, то она с твоего счёта списывается, а когда тебе потребуется много денег, то их не окажется. Эту систему надо менять на заявительную. Если пенсионер оформляет визу длительного проживания в другой стране и не отказывается от американского гражданства, то он вынужден покупать на новом месте местную медстраховку. Но он не может для этого использовать предусмотренные для этого деньги, которые находятся в США. Это большая проблема в триллионы долларов. Чтобы её решить надо разработать, обсудить и одобрить в Конгрессе новое законодательство. Деньги есть, а механизма их использования нет. Те, кто находится в США, на эту проблему не обращают внимание, а их большинство. Но ведь меньшинство тоже граждане и тоже имеют право на эти деньги, их никто не может лишить этого права, так как это их личные деньги отложенные в течение жизни. Каждый уехавший пенсионер с одной стороны вывозит капитал, а с другой бросает на произвол администрации свои лечебные средства, которые утекают с его счёта безвозвратно. Чем больше пенсионеров будет жить за границей, тем сильнее будет голос вернуть им доступ к своим деньгам. Тем более, что медицинские доллары в бедных странах их сделают желательными клиентами в самых лучших клиниках, которые не хуже наших самых передовых. У нас они не всем доступны, а там они будут доступны всем американцам пенсионерам. Человек отдавший большую часть жизни общественному труду должен иметь на старости лет гуманное отношение этого общества.
— Джон ты согласен с такой постановкой вопроса?
— С такой трактовкой проблемы я согласен, она актуальна и потребуется много времени для её изучения, прогнозирования и обкатки нового законодательства, а как конкретно ты донесла это до людей и до властей?
— На своём телевизионном шоу «Меньшинства великой страны», сделала на канале HGTV еженедельную передачу об опыте переезда пенсионеров в Латинскую Америку и две первые прокатки вызвали много откликов от людей и предложений рекламных спонсоров, плюс получила одобрение организации AAPR, которую поддерживает Билл Клинтон со своим фондом и получила место в размере колонки в журнале International Living, который имеет интернет рассылку в сотню тысяч клиентов. Сейчас я разрабатываю идею открытия бизнеса, подобного нашему, в каждом штате и хочу начать решать проблему со штатов, а не с Вашингтона. Пенсионеры будут голосовать за тех представителей в Конгресс на следующих выборах, кто будет решать их проблемы, а не рассуждать о нарушении прав. Нарушения прав нет, никто не говорит, что этого делать нельзя, но нет правового механизма поддержки пожилых людей в этом направлении. Сопротивление чиновников будет сильное, они теряют свои кресла разрешителей. Профсоюзы будут против, так как и из их фондов люди смогут брать свои деньги никого не спрашивая.
— Ты за это время на Кубу не летала?
— Не остри.
— А как люди выбирают себе страну? Я работал с каждым отдельно, возил, показывал, вместе выбирали и на месте оформляли, я следил, чтобы все законы были соблюдены и тут и там.
— Стюарты уже отправили один пробный круизный корабль компании Пульман Тур по Атлантическому побережью Латинской Америки, а следующий будет через месяц по Тихоокеанскому побережью. Сопровождают людей юристы подобраны Тэдди и Нэлл.
— Произошёл государственный переворот, диктатор отстранен и отправлен на отдых с превосходным содержанием, которое он не мог бы даже наворовать из казны.
— Ты на меня обиделся?
— С чего ты взяла?
— Ты не поблагодарил за приготовленный ужин.
— Извини меня за такую бестактность. Ты не обязана меня так щедро принимать, я растерялся от увиденного в твоей приемной.
— Это потому, что ты никогда не работал с массами в марксистском понимании. Мы не просим отбирать у богатых и делить, а просим дать человеку его заработанное. Много заработал и много получил. Мало заработал, пеняй на себя. Государство обязано человеку, а не человек государству, мы сами добровольно наложили на себя некоторые ограничения для собственного удобства и никто не имеет права эти ограничения превращать в кандалы, мы от рабства отказались и записали это в Конституции.
— Нора, если ты мне сейчас нальёшь пару глотков бренди «Молсон», то я их залпом выпью и спою «Интернационал», мы в студенческие годы ставили пьесу о Парижской коммуне.
Нора поднялась и принесла бутылку и два стакана, налила в оба и сказала:
— «Интернационал» устарел, будем петь Venceremos.
Она первая выпила и запела:
