Дикий. Глава 7 «Вариации»

Глава №7  

Благодаря тому, что мой рабочий график был не совсем нормированный, я мог общаться параллельно со всеми женщинами без какого-либо их пересечения между собой. Но что еще было важным для меня так это то, как мой кот воспринимал этих женщин. Но, правда, мне он об этом не говорил.  

Вариации  

Инга и кот никогда не видели друг друга, с ней наше личное общение всегда происходило у нее дома. Но иногда мне казалось (а может и не казалось), что кот что-то подозревал и догадывался, о какой-то неизвестной ему моей подружке. В те дни когда я приходил домой позже обычного, кот реагировал совершенно по разному в зависимости от того, где я задержался. И ведь он ни разу не ошибся. Нет, конечно, лично он не мог спросить у кого и где я был, не проводил детективного расследования по моим следам, не допрашивал свидетелей. Он просто мог по запахам, которые нам неуловимы, определить абсолютно точно, откуда я снова приперся, да еще и такой довольный. Когда кот понимал, что в очередной раз я пришел от Инги, он тут же демонстративно поворачивался ко мне своим мохнатым задом и, уходя от меня, задирал хвост, виляя его кончиком. Обиженный он сбегал в комнату и запрыгивал на подоконник, откуда мог обозревать максимальную территорию. Он сидел с непроницаемым видом и укоризненным взглядом следил за мной. Весь его образ говорил: “Тьфу на тебя, собака гулящая. Я с тобой больше не дружу! ”. От этого мне каждый раз становилось не по себе. И как виновный по всем статьям, я пытался угодить ему хоть как-нибудь: и вкусняшками, и играми, и ласковыми словами. Но все чего я мог добиться – только то, что он отворачивался, но сверлящим насквозь взглядом иногда продолжал искоса поглядывать на меня. И мне от этого становилось еще хуже.  

Иногда я мог в делах и позабыть про обиженное создание, сидящее на окне, тогда этот меховой изверг принимался подавать голос, и как только я появлялся по его зову, он снова начинал изводить меня своим игнором. Так продолжалось весь вечер. Прощение же я получал, когда мне снились дивные сны, наполненные яркими красками (если, конечно, я дико не уставал от работы и развлечений), а он в это время крадучись забирался ко мне под бочок, тихонько мурча.  

После того, как я сказал Анне, что ее “офис” меня мало возбуждает (хотя на столе тогда все дивно получилось), и я не желаю регулярно заниматься утехами в этом “храме делопроизводства”, дабы не разрушать рабочую обстановку и не разводить хаос в упорядоченных бумагах, предложил свой дом для этих целей. Она не стала перечить, ведь ей мало доставили удовольствия раскиданные в тот раз документы. Конечно, и я, иногда, работал дома, но превращать свою “пещеру” в дополнительный рабочий кабинет, я не намеревался. В доме прежде всего должно быть уютно, пусть без цветов, без канделябров или еще какой-нибудь атрибутики. Да, у меня было в доме скромно, без излишеств – чисто мужская обстановка, но никак не рабочее место. Что еще важно, у меня был не только диван, но и вторая комната, чтоб никто не имел возможности помешать моему уединению с прекрасными дамами (всяких хвостатых я тоже имею в виду). Когда Анна приходила ко мне, она обязательно приветствовала Дикого фразой: “Здравствуй, кот! Как твои дела? ”, и гладила его по голове. Он особо и не сопротивлялся, но и “хвостом” за ней не ходил. Рыжий изучающе следил за ней, постоянно выбирая наиболее выигрышную позицию для наблюдения. Ее же это никак не смущало, а мне нравилось ее спокойствие и сдержанность в этом вопросе. Наши вечера встреч, как правило, начинались с разговоров по рабочим вопросам. Анна была хорошим рассказчиком и на отвлеченные темы, благодаря великому количеству прочитанных ею книг. Ее кругозор был настолько широким, что распространялся и на классику, и на современные произведения, конечно на те, что заслуживали внимания, а не простое бульварное чтиво. Постепенно за разговорами мы переходили либо к ужину, либо к чаепитию с чем-нибудь вкусненьким, купленным мной заранее (хотя это тоже больше было похоже на ужин с таким-то количеством калорий). И конечно же, мы заканчивали некоторые вечера постелью, как это обычно делают увлеченные друг другом люди. В постели Анна была достаточно консервативна. Она предпочитала миссионерскую позу и, иногда, сзади. С одной стороны какая-то у нее в этом плане закрепощенность, а с другой ей это можно было простить за ее великолепное тело. Она же и сама была достаточно отзывчива, и во время близости изливалась сочным стоном, от которого мое возбуждение только нарастало. Все это вкупе не могло не приводить к ярким оргазмам. БАХ. И я, изнеможденный за короткий промежуток времени, падал на кровать. Анна прижималась ко мне, и, какое-то время, тихо лежала, неровно дыша.  

После того, как она приходила в себя, Анна вставала с кровати и обнаженная уходила, чтобы принять душ. Ох уж эти ее ровные и длинные ноги, округлые ягодицы, талия…  

А какой вид открывался, когда она возвращалась из ванной комнаты – правильной формы упругая грудь, опять талия и ноги, а между ногами идеально гладкий возбуждающий треугольник. Как я мог снова ее не захотеть? Да никак! Поэтому хватался за ее упругое тело и снова валил в койку. Шах и мат. Но третий раз меня уже не хватало, поэтому еще нужно подумать кто кого обыграл в этой партии. Мы, конечно же, забывали про Дикого, но он-то все контролировал. Я видел, через приоткрытую дверь спальни, как он преследовал шагающую в неглиже прекрасную деву, а после того как она скрывалась в ванной, прибегал посмотреть на меня, чтобы удостовериться, что она ничего ужасного со мной не сотворила. Эх, он так переживает за меня, а я что?  

А я снова с женщиной.  

Кира, ох уж эта Кира! Кот явно ее сильно недолюбливал. Почему? А за что ему ее любить? Она появлялась в моем доме как Самум, который налетает вихрем и скрывает светило. Конечно же, для кота я был солнцем, а эта женщина меня вечно куда-нибудь утаскивала из дома, хоть я и старался сопротивляться. Каково же было коту после визита такого стихийного бедствия? Явно, что радости от этого он не испытывал. Я представляю его вытянутую от удивления морду с ошалевшими глазами, бегающими из стороны в сторону, в поисках меня. Бедолага. И ладно бы еще она только меня куда-то уводила, а я потом тихо возвращался домой один, так нет же, после тусовок мы возвращались домой вместе с этой богиней хаоса и беспорядка. Будучи навеселе, она шумно вваливалась в мой дом, крича о том, как ей хорошо и весело. Ей уже ни чай, ни кофе не были нужны в таком состоянии. Она хотела только одно овладеть мной. Эта неугомонная женщина не давала ни минуты покоя, стараясь продемонстрировать мне свои умения, на которые намекала ранее. То она толкала меня на диван в гостиной, то тащила в спальню, то приходила в душ, пока я готовил себя к близости с ней. А ведь это все на глазах моего котика. Эх, чего он бедненький только не насмотрелся. А Киру это не особо напрягало, и она не переставала ко мне снова и снова приставать.  

– Ты уже готова? – как-то я задал ей вопрос, пока она меня домогалась.  

– Хи. А ты знаешь чем отличается пионер от котлеты? – шаловливо спросила она в ответ меня.  

– Нет. А к чему это все?  

– К тому, что я – пионерка!  

– То есть? Ну, ладно с тобой разобрались, хоть не особо все это понятно, а котлета вообще тут причем?  

– Так вот тебе разгадка, глупенький – котлету нужно готовить, а пионер всегда готов! – ответила она и повалила меня на диване.  

И началась очередная безумная и безудержная “скачка”. Сидя на мне сверху он вся извивалась, подымалась и вновь опускалась, руками сжимала свою грудь и очень громко при всем этом кричала. Она просто ненасытна. Вся ее легкость оказалась частью неукротимой сексуальной энергии, которую просто невозможно было скрывать.  

Иногда она оставалась у меня с ночевкой, а другой раз после своего удовлетворения одевалась и убегала восвояси. Дикий после потрясений, которые доставались ему от посещения моего дома Кирой, долго приходил в себя и какое-то время ходил по квартире, осматривая тихие углы, чтоб убедиться, что эта женщина покинула наконец-то жилище.  

А вот когда была у меня Мария, складывалось ощущение, что она приходила именно к коту, а не ко мне. Как так то? Хм, наверное, я даже ревновал немного в этой ситуации. А с другой стороны, не все бедному зверю испытывать шок от моих посетительниц, должен же он когда-нибудь получать удовольствие. А Мария приходила не с пустыми руками, вечно с собой что-нибудь вкусненькое притащит для лохматого.  

Приходя в гости, она конечно же здоровалась со мной, целовала и со словами: “Я только поздороваюсь с котиком и вернусь”, пропадала из моего поля зрения минут на тридцать не меньше, может и больше. Подкармливая его вкусняшками, она вела с ним беседы, что-то у него спрашивала, он ей что-то отвечал, возможно даже жаловался на других гостей моего дома, но единственное, что меня спасало так это то, что Мария ни черта не понимала по кошачьи, а только глупо улыбаясь кивала ему в ответ. Но это смотрелось мило. Но для меня так и оставалось тогда секретом – любит она животное, или это был хитрый план по завоеванию меня? Скорей всего ей хотелось одержать победу по всем фронтам, ведь все-таки она и про меня не забывала. Меня она тоже почивала самолепными няшками и не забывала постоянно напоминать насколько ж я хорош. Вот вроде бы я и придираюсь к ней, а ведь реально ничего преднамеренно плохого в ее поступках не было. Ну, если только один момент меня напрягал во всем этом – ее излишнее беспокойство и забота обо мне. Бррр. Но зато был очень счастлив  

Дикий от такого внимания к своей персоне. Он с удовольствием встречал Марию, потому как знал, что она пришла не с пустыми рука и она не будет смотреть на него “сверху вниз”. Если честно, то и я был рад такому ходу событий, не все же время кот должен находиться в стрессе. После мурлыканья Дикого и Марии между собой, он сытый и довольный сваливал отдыхать в свой угол и больше не мешался под ногами, и, соответственно, все свое внимание Мария переключала на меня. Ну что ж, плюшки приготовленные ею с любовью были не так уж и плохи, и интим с Марией был, не особо частый, но она всячески пыталась меня ублажить в эти моменты. Она старалась отдаваться мне так, как только я изъявлю желание – любые позы и эксперименты.  

Конечно, чувствовалась ее неважная подготовка в этом вопросе, но главное тут было ее огромное желание. Хотя, что я говорю, она вообще угождала мне всегда и во всем, а хвалебными речами усыпляла мою бдительность. Хитрые они, эти женщины, им лишь бы добиться своего.