Диана.

Диана рассеянно резала листья салата. Они были большими, светло-зелеными и игриво хрустели под лезвием ножа.
Ее мать, мадам Шанталь Реймонд, хлопотала возле плиты: готовила свой знаменитый картофель «Сарладез». Она вроде как и была гостьей в доме своей дочери, но прекрасно знала, что Диана никогда не была хорошим поваром.
— Милая, ты слишком мельчишь, режь покрупнее, — тепло попрекнула Шанталь свою дочь.
Диана на автомате послушалась материнского совета, но мысли ее были где-то очень далеко. Длинные прямые рыжие волосы почти касались разделочной доски, на которой она отвлеченно орудовала ножом. Ярко-синие глаза затуманились и блестели от невыплаканных слез.
— Дорогая, не добавляй, пожалуйста, тот новый соус в салат, — заглянул на кухню Теодор, муж Дианы и по совместительству совладелец юридического кабинета ее отца. — У меня от него изжога была в прошлый раз, помнишь?
Диана бросила быстрый взгляд на свой мобильный телефон: невинный кусок пластика лежал на зарядке на подоконнике. Темный экран манил в свои глубины, он сулил мимолетное, но столь значимое счастье. Девушка мысленно вздохнула.
— Конечно, Тео, — безразлично ответила она своему супругу. Тот подмигнул своей теще:
— Ох, я дождаться не могу Вашего гарнира, Шанталь! — заливисто провозгласил он, демонстративно принюхиваясь к восхитительному аромату, исходящему от большой скворчащей сковородки. — Скажите честно, Вы купили рецепт у самого дьявола?
Мадам Реймонд разрумянилась, как и ее жареная картошка. Она обожала грубую лесть.
— Скажешь тоже, зятек, — усмехнулась она своими пышными губами. Затем повернулась к своей дочери, дабы включить ее в столь приятный диалог, но осеклась и всплеснула руками: — Солнышко, зачем ты льешь столько заправки?
Диана очнулась от своих мыслей, удивленно посмотрела на пластиковую бутылочку в своей руке и ахнула:
— Тео, милый, прости, пожалуйста! Я задумалась и…
Ее супруг шутливо чмокнул свою благоверную в нос.
— Ничего страшного, малышка! Съем поменьше салата и побольше картошки.
Диана все еще виновато крутила в руках бутыль с зеленой этикеткой. Почему-то это мелкое недоразумение вызвало неприятную волну стыда, порозовевшие щечки заиграли веснушками. В последние дни она переживала такую эмоциональную бурю, что любое, даже самое незначительное событие тут же становилось в ее глазах архиважным.
— Ох, он же тебя попросил! — всплеснула руками Шанталь и деятельно погрозила дочери пальцем. — «Повезло» твоему мужу: кашеварка из тебя, скажем честно, отвратительная.
— Мам, заметь, он сам такую выбрал, — неловко парировала Диана. — И путь к сердцу мужчины уже давно не лежит через его желудок!
Теодор залился смехом, прозвучавшим в данной ситуации крайне двусмысленно.
— Не переживайте, Шанталь: даже если она будет подавать мне блюда сырыми, я все равно не смогу разлюбить мою леди Ди! — он, невероятно довольный своим ответом, достал из кладового шкафчика пару изысканных бутылок и направился в сад, где в одном из уютных плетеных кресел сидел Даниель Рэймонд, его тесть. Последний грелся в лучах заходящего солнца и смаковал порцию анисовой настойки со льдом.
Они накрыли стол в саду: Диана принесла посуду, ее папа разлил по бокалам Сент-Эмильон, красное сухое вино 2010-го года, мама помогла Теодору снять с гриля барбекю восхитительные бараньи ребрышки и распределить их по тарелкам.
Ужин был великолепным. Вино убывало умеренно быстро, еда таяла во рту, разговоры становились все громче. Субботний летний вечер казался волшебным. Мужчины закурили и заговорили о новой клиентке их юридической фирмы: мадам, которая желала в пятый раз стать мадмуазелью посредством развода с очередным недалеким муженьком, не подписавшим когда-то брачный контракт. Диана же старательно пыталась включиться в беседу с матерью. Она обожала эти семейные посиделки: каждую субботу ее родители неизменно приезжали на ужин. Но сегодня вечер казался нескончаемым: девушка постоянно поглядывала на свои изящные часики, обрамленные бриллиантами — подарок Теодора на годовщину свадьбы. Она изнывала от желания пойти на кухню. Туда, где томился в одиночестве мобильный телефон.
— Видела такую оригинальную сумочку! — улыбнулась Шанталь, подливая в бокал вина. — Надеюсь, что твой отец подарит мне ее на день рождения.
Диана тут же проявила интерес: как психолог она умела задавать вопросы и внимательно слушать ответы. От «Какого цвета?» до «Что за дизайнер догадался сделать аксессуар в форме равиоля?» прошло минут двадцать. Мать делилась своей новой прихотью с явным желанием.
— Ну а вы? — вдоволь наговорившись о моде на горчичные клатчи спросила Шанталь. — Когда, наконец, купите билеты на Майорку? Вы уезжаете через три недели?
Диана что-то пробормотала в ответ. Намеченный отпуск совсем вылетел у нее из головы.
— Доченька, тебе бы каникулы не помешали, — слегка озаботившись, заметила Шанталь. — Ты выглядишь уставшей. Проблемы на работе? Расскажи мне.
Диана собрала свои длинные рыжие волосы в хвост, затем снова отпустила пряди, рухнувшие золотистым каскадом на плечи. Она бы с радостью поделилась с матерью этой неделей, но — вот беда — то, что было по-настоящему значимым не могло быть раскрытым. Да еще и в рамках семейного ужина. А пациентов своих она помнила с трудом: время сеансов казалось мучительно долгим. Каждую минуту рабочего времени Диана ждала возможности остаться одной. Со своим мобильным, естественно.
— Нет, мам, все в порядке, — выдавила из себя девушка подобие искренней улыбки. Подобие получилось жалким и фальшивым.
— Милая моя, — Шанталь покачала головой, — сколько раз мы про это говорили? Зачем ты вообще работаешь? Не лучше было бы сидеть дома? Тео, слава Богу, зарабатывает хорошие деньги. Пора бы уже подумать о том, чтобы бросить к чертям твоих пациентов, устроить свое гнёздышко и…
«Родить», — иронично закончил фразу внутренний голос Дианы.
— …родить ребеночка, — умиленно взмахнула ресницами мама, мечтающая стать бабушкой с тех пор, как ее дочь вышла замуж. — Ты подумала о том, о чем мы говорили в прошлую субботу?
Диана кратко кивнула. Вздохнула. Осушила свой бокал. Неделю назад она вроде бы согласилась с доводами родительницы: в 33 года, 10 из которых живешь в счастливом браке с любимым мужчиной, вопрос о детях уже должен был решиться. И как минимум дважды. Но эти семь дней перевернули жизнь молодой женщины, пробудили в голове кучу сомнений вперемешку с сокровенными желаниями, и она поняла, что совершенно не готова планировать свою семейную жизнь. Не сейчас. Не теперь. Не, тем более, потом.
Она даже отпуск совместный не зарезервировала, что можно было говорить о расписании беременностей? Стабильность в глазах Дианы вдруг возымела вкус гнилого яблока, из которого лез сожравший его червяк. Она как никогда хотела перемен.
— Не давите на мою супругу, милая Шанталь, — вмешался Теодор, заметив неловкую женскую паузу в разговоре. — Скоро все будет, я Вам обещаю!
Он подмигнул своей теще правым глазом. Вечер продолжился. Даниель откупорил вторую бутылку вина.
***
Теодор протер стол и отмыл гриль от барбекю, грязную посуду поглотила посудомоечная машинка, Диана приняла быстрый душ и забралась в постель. Супружеский долг ей отдавать в этот вечер ой как не хотелось. Ее муж не настаивал: он переел поджаристой картошки, и изжога-таки настигла некрепкий желудок.
Диана дождалась того момента, когда дыхание Теодора превратилось в легкий храп, и на цыпочках, словно воришка из криминального сериала, пробралась в ванную комнату, прихватив с тумбочки свой верный телефон. Она закрыла дверь на замок, села прямо на холодный гладкий кафель напротив высокого зеркала в мощной мраморной оправе и дрожащим пальцем нажала на заветный мессенджер.
Для входа в диалог с Диего Эскарро нужно было ввести пароль. Как только девушка написала два десятка не связанных друг с другом символов, ей наконец открылись его сообщения:
«Уже скучаю, синеглазка». «Суббота кажется без тебя бесконечной, я только и делаю, что подгоняю взглядом секундную стрелку». «Вера не отпускает меня от себя ни на секунду, иначе я бы писал тебе весь вечер».
Диана провела длинным ногтем с аккуратным французским маникюром по равнодушному экрану. От простых букв ее тело горело, будто Диего к ней прикасался вживую, и осознание физической зависимости от виртуального незнакомца сводило с ума еще сильнее.
«У всех психологов рано или поздно едет крыша», — прошептала синеглазка своему отражению в зеркале и принялась писать ответы.
***
Диана лежала на кафельном полу в ванной, прижимая к себе разгоряченный и разрядившийся в ноль телефон. Она только что занималась любовью. И пусть связь была виртуальной, и пусть руки Диего никогда не знали ее тела, а она только догадывалась о вкусе его губ: чувства все равно оставались реальными. Настоящими. Подлинными, как Мона Лиза в Лувре, затмевающая все, даже самые искусные подделки. Она думала о несправедливости жизни, о загадочных шутках Судьбы и о мистическом влечении к человеку, которого она никогда не видела в жизни.
Это началось неделю назад. То воскресное утро имело дрянной привкус похмелья (накануне они с родителями опустошили три бутылки вина и одну — шампанского). Диана с Теодором завтракали в саду. Пока ее муж намазывал на хлеб толстый слой джема, молодая женщина думала о разговоре, который накануне они вели с мамой. Шанталь как обычно вопрошала: «Когда будут внуки?» и в то утро Диана размышляла над ее словами.
«У меня есть прекрасный супруг, хорошее материальное положение, любимая семья и даже неплохая работа, — перечислял внутренний голос. — Чего же я медлю? Не пора бы, и правда, родить и не выпендриваться?»
Диане всегда хотелось от жизни чего-то большего. Но в ту минуту она поняла, что ребенок — это, возможно, и есть следующий этап. Она поделилась своими мыслями с мужем. Теодор тут же бросился ее целовать.
А затем это случилось.
Диего Эскарро написал сообщение. Диана периодически проводила онлайн сеансы с пациентами, поэтому ответила ему сразу же. Пока они печатали друг другу послания, Теодор допил кофе, прибрал со стола и прилег на шезлонг, заманчиво блестевший в лучах яркого солнца.
Диего был высоким блондином с голубыми глазами цвета волн Средиземного моря в ветренную погоду. Он писал романы. Мужчина не был мускулистым, как герой американских боевиков, но в высоком теле притягивала внутренняя мощь. Крепость духа в гармонии с физической силой.
Его супруга Вера в последнее время начала страдать излишней ревностью, закатывала неоправданные истерики, что вызывало у Диего редкие приступы агрессии, когда, дабы не ударить свою благоверную, он, громко хлопнув дверью, уходил в гараж и до изнеможения избивал боксерскую грушу — давний подарок друзей. Это пугало нового пациента, и он очень хотел с кем-то об этом поговорить.
Диана сначала решила отправить Диего к одному из своих коллег-психотерапевтов. Она не была хорошим психологом, умела слушать, но не умела лечить. Ее клиентами оказывались чаще всего старые, одинокие люди, которым некуда было деть свои словарные потоки. Они говорили обо всем на свете, а когда замолкали, то Диана подсовывала правильный вопрос, дабы вновь завести бесконечную машину речи. У Диего была настоящая проблема, и ей не хотелось с этим возиться. Но тут новый пациент прокомментировал фотографию ее аккаунта:
«У Вас глаза наполнены всем добром этого мира. Помогите мне, пожалуйста, только Вам я смогу доверить свой страх!»
«Манипуляция чистой воды», — заметил внутренний голос Дианы. Но на нее подействовал комплимент: сложно устоять, когда красавчик с лазурными глазами взывает о помощи таким образом.
Утро плавно перетекло в день, Теодор выспался на шезлонге, приготовил обед, поел, почитал книгу. А Диана все еще общалась с Диего.
— Милая, ты с кем переписываешься так долго? — спросил Тео свою жену. В голосе скользнул намек на ревность.
— Новый клиент на онлайн консультации, — ответила его супруга и тут же отвела глаза. В ту секунду она отдала себе отчет, что слегка увлеклась.
Вечером, когда муж уехал с ее отцом в бар «Ирландия», а Диана лежала в ванной и слушала свою любимую Эдит Пиаф, телефон щелкнул звуком нового сообщения.
Диего писал: они снова поругались, он хочет ударить Веру по лицу за то, что она осмелилась подозревать его в интрижке с соседкой, он закрылся в их спальне и ему как никогда тяжело. Диана предложила созвониться, но получила отказ: пациент боялся, что супруга услышит его разговор и одичает еще больше.
«Как я могу тебе помочь?» — спросила психолог, нехотя выбравшись из благоухающей ванны и накинув на себя легкий шелковый халат.
«Просто поговори со мной, — попросил Диего. — Ты меня успокаиваешь своим виртуальным присутствием».
Тот диалог до сих пор напрочь засел у Дианы в голове. Это был первый случай из всей практики, когда девушка так активно участвовала в беседе. Они сначала обменивались мыслями о погоде, о пробках и ценах на страховку для автомобиля, затем плавно переместились к их жизням, увлечениям, страхам, желаниям. Они будто играли в игру: «Задай вопрос!»: по очереди спрашивали друг у друга совершенно несвязанные вещи, отвечали предельно искренне и постепенно скатились на откровенный разговор.
Диана призналась ему, что никогда не испытывала оргазма. Диего поделился тем, что хотел бы чего-то более жесткого в сексе. Когда приехал Теодор, его жена, вырубив звук на телефоне и засунув его под подушку, притворилась, что спит. Она с удивлением обнаружила, что ее трусики были влажными, а кожа на внутренней стороне бедер горела неведомым огнем.
На следующее утро Диана поставила на чат с Диего сложный пароль. Они общались урывками: сообщения о повседневных делах смешивались с эротическими посланиями (прочитав которые авторы порнофильмов тут же побежали бы снимать очередной ролик), а фотографии в одежде разбавлялись интимными снимками, вызывающими у Дианы приступы неконтролируемого желания.
Она кидалась к мобильному каждый раз, когда оставалась одна. Она научилась так быстро печатать на нарисованной клавиатуре, что могла бы за вечер переписать в телефон всю «Войну и мир». Созвониться они не могли: Диего днем был под постоянным наблюдением истеричной жены, а вечера Диана проводила с мужем. Поэтому буквы несли их отношения вперед со скоростью большей, чем скорость света. Каждое послание имело сакральный смысл. Каждое признание обесценивало повседневные радости.
Теодор, ребенок, Майорка, родители — все ушло на второй план. Диана никогда еще не была так влюблена и так бесконечно счастлива.