Девушка с мундштуком

По пыльной, разбитой дороге ехал автобус, в нем, уставший от тряски и укачивания, у окна сидел Игорь Владленович Грибенчук, журналист газеты «Правда». За окном мелькал разукрашенный осенний лес, освещённый ещё теплым сентябрьским солнцем. Столь живописная природа смешенных лесов особенно прекрасна в это время года, но наш Грибенчук этого не замечал. По сути своей Игорь Владленович был человек городской, привыкший к комфорту. И поэтому, вместо того, чтобы любоваться видом из окна, он всё больше раздражался от духоты и тряски автобуса.

Журналист с ненавистью вспоминал как шеф отправил его в командировку к чёрту на рога, а точнее в посёлок Чащин рог. Начальство требует статью о подъёме сельского хозяйства. «В области открыли новый свинокомплекс, съезди-ка ты туда Грибенчук на недельку, да пораспрашивай местных жителей, работников там и начальство. Набросаешь, так сказать, статейку о пользе предприятия, труде и прочем».

Конечно, Игорь ехать никуда не хотел, он давно просил о переводе в отдел светской хроники, ему место на звёздных тусовках в центре горячих скандалов, а не среди деревенщин в этом убогом посёлке. Ну или хотя бы в отдел политики, там, конечно, особо яркой статьи не получится, но зато какие можно заиметь связи! А тут что? С кем иметь полезные знакомства? Со свинарками и пропойцами — сторожами?

Но шеф, видя возмущённое лицо Грибенчука, добавил – «Ну вы специалист ещё молодой, вам такие командировки только на пользу будут, свежий воздух, природа, красота, одним словом. К тому же, между нами, на эту статью обратят особое внимание с верху. Понимаете, о чём я?»

В общем делать было нечего, как бы наш герой того не хотел, пришлось отправиться в сельскую местность.

В посёлке, на удивление для Игоря, существовала гостиница, в которой на всё время командировки ему был забронирован номер. Это немного успокаивало журналиста, ведь как бы оно ни было, значит даже в этой дыре имелось подобие цивилизации. Но вскоре всё встало на свои места, реальность встретила Грибенчука жестоким ударом, когда он вытащил из автобуса своё затёкшее, занемевшее тело, забрал из багажного отделения чемодан, и расспрашивая дорогу направился к той самой гостинице.

Там его встретила хозяйка, болтливая женщина средних лет. Вид гостиницы снаружи ничуть не обнадёживал, старое здание уже давно требовало ремонта. Но внутри всё оказалось ещё хуже, вместо отдельного номера Игорь получил одну из трёх комнат, заставленную кроватями. У каждой кровати стояла тумбочка, а в углу общий письменный стол и два стула. Эта комната была рассчитана на пять человек.

— Ну а что вы хотели, – невозмутимо говорила хозяйка – сюда кто приезжает? Отдыхающие с детьми на лето, да рыболовы с охотниками. Но вы не волнуйтесь, сейчас не сезон если кто и приедет, то я их в другие комнаты поселю.

Помещение было хуже некуда, со стен и пололка кусками сыпалась штукатурка. В углах висели куски многолетней, ещё не сбитой штукатуркой, паутины, а длинные люминесцентные лампы на потолке, как выяснил Грибенчук вечером, постоянно мигали и ужасно гудели. К тому же по ночам было жутко холодно. Хозяйка гостиницы, правда, притащила обогреватель, но его тепла не хватало для обогрева всей большой комнаты, поэтому, чтобы хоть немного согреться, приходилось находится рядом с ним.

Разумеется, любезность хозяйки была неспроста. Её распирало от гордости и любопытства, ведь в её гостинице посилился журналист из города! К тому же ей очень хотелось попасть в газету, поэтому она как могла намекала на интервью, и дёргала своими ненавязчивыми визитами Грибенчука, почти доведя его до нервного тика.

Журналист решил, как можно быстрее разобраться уже с этой статьёй о дурацком свинокомплексе. Руководство оного дало ему вполне пригодный для работы материал. Но на этом всё лёгкое закончилось, интервью с работниками и местными жителями заставило Грибенчука наслушаться многого.

— Как повлияло открытие свинокомплекса на жизнь посёлка? Наверняка появление новых рабочих мест было воспринято положительно? – спрашивал он у почётного жителя, ветерана, Фёдора Васильевича Шишкина.

— Да как повлияло? Никак! – отвечал пенсионер – Весь посёлок завоняли свиньями этими! И дороги разбили своими фурами, пока строили.

— То есть вы хотите сказать, что при постройке была не учтена роза ветров? И что ухудшилось состояние дорог?

— Да воняет говорю тут! Ты меня слушаешь или нет? А дороги да, разбили последние, ездят тут со своими свиньями и комбикормом туда-сюда, туда-сюда. Как в городе понимаешь, а у мэрии денег нет на починку, откуда у неё деньги то? Вот в советское время всё бы было как надо, и деньги бы нашлись и строить тогда умели. Тут же коровник был построен, и поля были свои и лимонадный завод. А сейчас что? А ничего.

С работницей свинарника разговор вышел тоже не лучше:

— Расскажите пожалуйста поподробнее о вашей работе? Её плюсы, минусы?

— Да что тут рассказывать то, зарплаты копеечные, работы много, да и выпить на работе нельзя, вон сторож наш Никанор Степанович выпил, его и уволили тут-же. А вы про зоотехника нашего слышали? Он всё время с ветеринаром грызётся как кошка с собакой.

К концу первого дня Грибенчук уже десять тысяч раз пожалел о том, что ему пришлось сюда приехать. Однако, он уже успел стать местной знаменитостью, и количество желающих высказаться всё росло. Толпа зевак шныряла вокруг гостиницы, надеясь подкараулить журналиста, а самые наглые заходили к нему прямо в номер, познакомиться как соседи, хотя зачастую оказывалось, что эти «соседи» жили за две, а то и три улицы от гостиницы.

Ещё одной ужасной проблемой для Грибенчука оказалось то, что помимо отсутствия интернета, на который он собственно и не рассчитывал, в его номере абсолютно не ловила сотовая связь. Точнее она брала лишь в одном месте гостиницы – на крыше.

Засыпал Игорь Владленович усталый и измождённый. На следующее утро он отправился в сельский продуктовый магазин, и там стал свидетелем очень любопытного разговора. Двое мужчин средних лет, оба работники лесопилки, обсуждали между собой вчерашнюю смену и один из них рассказывал историю будто бы он, возвращаясь домой, с дуру решил сократить дорогу через ведьмин дом, а там началось такое…

Что именно началось, Грибенчук так и не узнал, потому что двое вышли из магазина. Но история о ведьмином доме его заинтересовала. И он решил расспросить об этом бабушек пенсионерок, у которых обещал взять интервью.

На вопросы о ведьмином доме старухи только отмахивались, мол нехорошее это место, нечистое. Лишь одна из них, самая старая, с бельмом на глазу, и седыми, косматыми волосами, согласилась рассказать о нём.

— Ты милок туда не ходи, забудь. Жил там один колдун, да помер он давненько. Осталась только дочка его. Но она с местными практически не общается, живет особняком ото всех. Ты к ней не ходи, встретиться с такой в селе к неудаче, а ежели к ней в дом попадёшь то и вовсе со свету сживёт.

Старухи между собой зароптали, да и стали расходится. А у Игоря Владленовича созрел план. Он решил, что на зло своему шефу, даже из такой глуши привезёт сенсационную новость, а, заодно, и отомстит всем этим нерадивым селянам, этим деревенщинам, которые так его изматывали своим присутствием. Игорь уже видел заголовок этой статьи «Ведьма на селе» или «Ведьма Чащобного рога», а лучше так «Поселковые предрассудки». В статье, разумеется, нужно было написать о том, что в наш просвещённый век эти деревенские, скудные умы, до сих пор верят в существование сверхъестественного и всякой нечисти.

Однако, для начала, нужно было закончить статью о свинарнике, а уже потом браться за сенсацию, поэтому весь этот и следующий дни Грибенчук провёл за сбором материалов. На четвёртый день командировки Игорь наконец освободился, конечно, основная работа по написанию статьи ему ещё только предстояла, но материал был уже собран, к тому же, любопытство тянуло его с непреодолимой силой начать расследование про местную «ведьму». И вот Грибенчук решился нанести визит дому с приведениями или так называемому ведьминому дому.

Разузнать поточнее, где он находится ему помогли мальчишки. Местная шпана с неподдельным любопытством и восхищением смотрела на журналиста, отважившегося на подобный поступок. Сами они, бывало, на спор подбирались к страшному дому, но стоило им заслышать неясный скрежет, или любой другой непонятный звук как они тут же давали дёру. Никто из них так и не побывал внутри. Поэтому они взяли с журналиста обещание что он им потом расскажет о том, что он там видел, если конечно останется жив.

Игорь, недолго думая отправился на самый край посёлка, где на хуторе, в отдалении, за небольшим лесочком стоял тот самый дом, внушающий страх в местных жителей, и который разжигал в нём столько любопытства. Минуя лес, журналист наконец-то оказался на открытом пространстве и взору его открылась потрясающая картина. На холме, под раскидистыми дубами, увенчанными багряно-рыжей листвой, стоял большой, деревянный, двухэтажный дом. Обветшалый фасад его смотрелся довольно уныло на фоне пёстрой листвы деревьев, и весь его облик чем-то напоминал умирающего старика, стонущего от холодного осеннего ветра.

Игоря вид этот поверг в удручающее состояние, но наш журналист тут же отбросил сомнения. «Я в конце концов не из этих деревенщин!» приободрил он сам себя и двинулся вперёд, прямо к двери. Его уверенность росла с каждым шагом, приближающим его к цели. Он миновал садик, разбитый перед домом, но как только добрался до широкого деревянного крыльца с плоскими ступенями, как тут же оробел, вся уверенность куда-то быстро испарилась, и он замер в нерешительности ступить хотя бы на первую из ступеней. В душу к Грибенчуку забрались неясный страх и сомнения, а по спине поползли мурашки и холод. Простой он так чуть подольше и страх окончательно бы взял верх и заставил его развернуться и уйти обратно, лишь бы никогда не переступать порог этого странного дома.

И как только он хотел бросить идею со статьей о странном доме и о ведьме, живущей в нем, дверь перед ним открылась и на пороге предстала перед журналистом хорошенькая молодая брюнетка в бежевом, расшитым красным узором платье.

— Вы что-то хотели? – спросила она с затаённым в голосе любопытством.

— Нет, то есть да, – растерялся Грибенчук – позвольте представиться Игорь Владленович, журналист газеты «Правда». Я интересуюсь у местных жителей их мнением по поводу нового свинокомплекса. Позволите ли взять у вас интервью для газеты?

— Не угодно ли вам будет обсудить это в доме? Мы могли бы поговорить за чашкой чая.

— Очень любезно с вашей стороны, – обрадовался Грибенчук, всё оказалось проще, чем он думал.

Войдя в дом и пройдя через прихожую, он оказался в гостиной и ахнул от удивления. Такого он увидеть здесь точно не ожидал. Помещение было обставлено шикарно и со вкусом, стояла резная старинная мебель, а у дальней стены распологался камин. Казалось, что воздух здесь был пропитан духом старины, а в одном из кресел, стоявших у камина, спал огромный чёрный кот. Грибенчук увидел его лишь мельком, проходя мимо, но он готов был поклясться, что не видел такого огромного кота ещё не разу в жизни.

Хозяйка дома провела журналиста в столовую, чье убранство не уступало гостинной. Усадив гостя за большой дубовый стол, она отошла на кухню, чтобы подать чай. В это время в столовую вошёл тот самый кот. Вальяжной походкой он направился к ближайшему из стульев, запрыгнул на него, глянул разок на журналиста презрительным взглядом, и улёгся, потеряв к гостю всякий интерес.

Наблюдая всё это, удивлённый Игорь не заметил, как в комнату вошла хозяйка с подносом, на котором умещались две чашки чая, сахарница и вазочки с конфетами и печеньем.

— Простите, – смутился Игорь – а как я могу к вам обращаться?

— Ох, я же забыла представиться, Елизавета Станиславовна, но будет лучше если вы будете называть меня просто Лиза.

-Тогда и вы меня называйте просто Игорь, – поспешно ответил журналист.

Со стула послышалось одинарное «Кха!», что-то на подобии охрипшего вороньего карканья. Глаза журналиста круглыми от удивления, а брови невольно поползли вверх.

— Это всего лишь мой кот, – поспешно заверила хозяйка – он немного приболел и кашляет, не пугайтесь.

— Кашляет? – переспросил Игорь Владленович – а, что это за порода такая, мейн-кун что ли?

— Нет, что вы он беспородный, его зовут Проглот.

— Какое странное имя.

— Ему подходит идеально. Так о чём вы там хотели поговорить?

— Ах да! – спохватился Грибенчук и стал задавать ряд своих обычных вопросов.

Елизавета немного подумала над ответом, и затем размеренно заговорила:

– Вы знаете, мне свинокомплекс не нравится. На его постройку вырубили часть нашего леса. К тому же место для него выбрали крайне неудачное, ветер дует от свинокомплекса к посёлку, а не наоборот, поэтому запах тут бывает до ужаса невыносимый. В общем с местными жителями и их мнением никто не посчитался, впрочем, как и всегда.

Журналист задал ещё несколько своих вопросов, а затем, когда тема себя исчерпала и ему уже полагалось уходить он робко начал:

— Простите, вы как бы это сказать, отличаетесь от остальных сельчан, более образованы что ли.

— Вы, конечно, уже могли понять, что я жила не совсем так как другие.

— Простите за моё излишнее любопытство, вы, получается, не местная?

— Да, я расскажу вам если вы хотите узнать поподробнее. Только прошу вас пройдёмте в гостиную, там продолжить беседу будет гораздо комфортнее.

Грибенчук весь ликовал, в уме его зародилась одна догадка и он нутром чуял, что она подтвердится. В нетерпении он прошёл в гостиную и расположился там в одном из кресел, что стояли возле камина, в ожидании хозяйки дома. Лиза попросила его немного подождать и поднялась по старой, скрипучей, лестнице наверх. Кот медленно и вальяжно вернулся в гостиную вместе со всеми. Он запрыгнул в кресло напротив Грибенчука и снова уставился на него своими желтыми, немигающими глазами. Причём было в этом взгляде столько осмысленного и человеческого, что журналисту стало как-то неловко. Но вскоре коту надоело и он, отвернувшись мордой к спинке своего кресла снова улёгся.

Хозяйка всё никак не спускалась, и Игорь от нечего делать стал осматривать комнату, на одной из стен он обнаружил зеркало в деревянной резной раме. Грибенчук подошёл к нему и стал рассматривать себя. «А может быть мне закрутить роман с этой Лизой?» думал он «А что?! Разве сможет устоять деревенская простушка перед таким красавцем, шатеном как я?»

— Ха! – послышался наглый негромкий смешок с кресла. Грибенчук в ужасе обернулся «Ну не мог же это кот сделать?» подумал он.

В это время со второго этажа спустилась Лиза, неся в руках книгу в бордовой обложке. Как позже оказалось, это был семейный фотоальбом. Для просмотра фотографий Игорь и Лиза уселись у камина. Кот, что-то недовольно проворчав, уступил девушке место и перелег на пол, возле её ног.

Грибенчук открыл альбом и со старых страниц на него уставились незнакомые, чёрно-белые и цветные лица. Девушка нагнулась поближе к журналисту и перелистала на нужную страницу. С фотографии на них смотрел мужчина лет тридцати, стройный брюнет со строгим тяжёлым взглядом и спокойным выражением лица. Игоря почему-то охватил неподдельный ужас, словно какая-то необъяснимая, пугающая сила таилась в этом взгляде. Но тут к реальности его вернул мелодичный голос Лизы и страх отступил.

— Это мой дядя, Владислав Андреевич. Он растил меня, последние годы как родной отец. Но, к сожалению, три месяца назад скончался.

— А ваши родители?

— Родители умерли в автокатастрофе, когда мне было десять, с тех пор дядя взял опекунство обо мне на себя.

— Простите, мне не стоило о таком спрашивать, – поспешно заговорил Грибенчук. А сам подумал: «Значит бабка была не права — это её дядя, а не отец».

— Ну что вы, – отвечала Лиза, – вы же именно за этим сюда и пришли.

В этих словах Грибенчук почувствовал некоторую угрозу.

— К тому же, – продолжала девушка, – мне здесь немного скучно, а гости у меня бывают крайне редко.

— Не хочу быть грубым, просто, пожалуй, дело в том, что местные, они как бы это сказать…

— Считают меня ведьмой, – закончила за него Лиза, – да, я это знаю, но вы как я понимаю человек городской и не разделяете их предрассудков. Именно поэтому я расскажу вам свою историю.

— Да, да – залепетал Игорь весь обратившись во слух, он и сам почему-то рядом с этой женщиной так терялся.

Лиза продолжала:

– Мой дядя получил этот дом в наследство, и, переехав сюда, вёл достаточно скрытный образ жизни. Человек он был по натуре необщительный и имел страсть к ботанике и зоологии, поэтому любил бродить в лесу собирая приглянувшиеся ему экземпляры. Разумеется, что среди местных он слыл чудаком, а благодаря своим необычным пристрастиям, заработал репутацию колдуна.

Когда умерли родители, то меня на время забрали в детский дом. Как только дядя Влад узнал об этом, то сразу взял на себя опекунство. На тот момент он уже жил в этом доме, и перевёз меня сюда.

— А где вы жили до этого?

— В маленьком городке на севере, но это не так важно. Школу я заканчивала здесь, ребята меня, разумеется, сторонились. Ну, впрочем, сейчас мало что изменилось. Дядя очень заботился о моём образовании, после он оплатил мне учёбу. Разумеется, пришлось уехать в город, но вы знаете это были самые спокойные года за последнее время. Ведь там я ещё не успела заработать себе репутацию ведьмы.

— Вы говорите о высшем образовании?

— Да, я филолог по образованию.

Журналист упивался своей правотой. Его догадки сбылись! «В ведьмином доме жили никакие ни колдуны, а интеллигентные люди. А эти глупые, необразованные крестьяне ничего не поняли и приняли высокую культуру за колдовство. Ай да статья получится!»: ликовал Грибенчук.

— Так почему же вы вернулись сюда?

— Дядя хотел, чтобы я какое-то время после его смерти пожила здесь. Он оставил мне кое какие сбережения, так что ведя скромный образ жизни сейчас мне вполне хватает.

— А потом что? Продадите дом и переедете в город?

— Нет, что вы, этот дом фамильное гнездо, я не продам его. К тому-же здесь прошла половина моего детства. Я скорее подумываю о ремонте.

Грибенчук вспомнил унылый фасад здания и согласился. На старинных часах пробило четыре, журналист спохватился, ему было уже пора. Распрощавшись с Лизой, он ушёл, но договорился что завтра придёт снова.

Когда Игорь ушёл на достаточное расстояние от дома и девушка убедилась, что он больше не вернётся, она обратилась к коту

— Ну всё, Глотя, можешь больше не притворяться.

— Сам знаю. – человеческим голосом ответил кот – Ты зачем этого идиота вообще впустила? Ты что, мыслей его не слышала?

— Да всё я слышала. Ну и что? Я в последнее время вообще с людьми не общаюсь, а тут хоть поговорить с кем есть.

— А я чем хуже?! Из меня самый хороший собеседник. Да я шикарен!

Кот аж раздулся от гордости, а Лиза хихикнула.

— И вообще, – продолжал кот, – негоже, чтобы о нас в газетах печатали, лишнее внимание ни к чему, одних местных вполне достаточно.

— Здесь ты прав, – согласилась Лиза – но лучше уж так, чем если бы мы его вовсе не пустили. Представляешь, что он про нас тогда бы насочинял? Только вот, что теперь делать?

Кот задумался, а потом расплылся в довольной улыбке и сказал:

– Если он хочет тайну, то он её получит. Предлагаю пощекотать нашему журналисту нервы, да так, чтобы он был просто не в состоянии что-либо написать.

Когда Игорь Владленович вернулся в посёлок, его обступили те самые мальчишки, которым он обещал рассказать про ведьмин дом. Помимо них, слушателей собралось много, все хотели узнать, что же там такого видел журналист.

Замученный толпой Грибенчук скрылся в гостинице. Ему предстояла работа над статьёй про ненавистный свинарник. Закончив поздно вечером, Игорь лёг спать в надежде на то, что все неприятности этого дня уже закончены, но именно на этой мысли с потолка оторвался кусок штукатурки и свалился ему прямо по лбу.

На следующий день журналист снова отправился к ведьминому дому. А в посёлке бабушки уже шептались, что она его околдовала и, что он человек пропащий. И причём все прекрасно понимали, кто такая она, и кто такой он, называть имена было излишне.

Грибенчук вновь постучался в дверь старинного дома и во второй раз Лиза пригласила его внутрь. В этот раз он надеялся выяснить побольше, своим журналистским чутьём он чуял, что здесь скрывается какая-то тайна. Но пока что разговор шёл о совершенно будничных делах. Так, например, девушка поинтересовалась как продвигается статья о свинокомплексе, и как сегодня спалось Грибенчуку. Тот с досадой вспомнил обвалившейся кусок штукатурки.

— А вы знаете, – сказала Лиза – вы можете остаться на весь остаток командировки у меня. Здесь есть комната для гостей, в ней, конечно, пыльно и нужно сначала прибраться, но я всё же полагаю это лучше провисших, пружинистых кроватей и обваливавшихся потолков местной гостиницы.

Грибенчук аж засиял от счастья, каждый раз, когда он приходил в этот дом ему невероятно везло.

— А это удобно? – смущённо спросил он – просто можно ли так, мы же едва знакомы.

— Я, не настаиваю, если вам удобнее в гостинице пусть будет так, просто здесь есть свободная комната вот и всё. Ни на что большее я не намекала, если вы об этом.

— Нет, нет простите я не хотел вас обидеть, и конечно же я с удовольствием приму ваше великодушное предложение.

— Я, очень рада.

— Тогда, если позволите, я пойду собирать вещи.

Радостный Грибенчук поспешил за своим багажом. Лиза с котом хитро переглянулись.

— Ну, полный идиот, – усмехнувшись сказал Проглот, – даже мысли о подвохе не возникло.

— Нет мне всё-таки, кажется, что это не очень хорошая идея, – засомневалась Лиза.

— Отступать уже некуда. – возразил кот – К тому же, чего тебе бояться, с тобой буду я, мой план гениален. Твой дядя Влад, между прочим, щёлкал таких вот пронырливых как орехи.

— Ты так думаешь?

— Конечно! Мы с ним столько дел натворили в его молодости, что даже вспоминать жутко! Да, он бы справился с этим журналистишкой на раз два. И вообще я давно говорил, что тебе пора опробовать, более мощные, новые заклинания.

Игорь собирал вещи и думал: «Наконец-то я выберусь из этого гадюшника! Как же мне повезло, остаток командировки я проведу не в этой развалюхе, а в комфортабельном доме очаровательной Лизоньки. Всё, начальник, выкуси! Хотел сослать меня? А вот не получилось, я даже в такой дыре сумел выкрутиться! Жаль, что я не встретил Лизу в день приезда. К тому же, для моей сенсационной статьи, этот переезд только на пользу, я попаду в самое гнездо нужных мне сведений. Всё, прощайте, неотёсанные деревенщины! Теперь вы увидите меня только на остановке в ожидании автобуса до города.»

Преисполненный оптимизмом Грибенчук, пыхтя от натуги, тащил свой чемодан по узкой лесной дорожке, направляясь к дому Лизы. А посёлок тем временем уже наводнился слухами о том, что журналист ушёл жить к ведьме. К вечеру этого дня каждый второй дом гудел и жужжал свежими сплетнями. Причём слухи, как это часто бывает, обросли своими собственными фантазиями, домыслами и небылицами.

Игорь Владленович тем временем обустраивался в новых апартаментах. Гостевая комната, как и всё в этом доме, оказалась пропитана духом старины. Громоздкий комод, трельяж, деревянная кровать с резной спинкой… даже, привыкший к современному комфорту, Грибенчук стал задумываться о приобретении загородного дома.

Лиза предложила провести небольшую экскурсию по дому. Среди прочих комнат её гордостью была библиотека. По совместительству это был кабинет её покойного дяди. Библиотека содержала множество томов отечественной и зарубежной литературы. Девушка рассказывала о том, что дядя Влад не скупился на её образовании, и, помимо скудной школьной программы, пытался вложить в племянницу как можно больше из тех сокровищ литературы, что были ему доступны.

Журналист для себя отметил, что большая часть библиотеки — это произведения на тему мистики и оккультизма. Перед его глазами мелькали такие фамилии как Гоголь, Булгаков, Лавкрафт, Ирвинг и Эдгар По, он нашёл и «Божественную комедию» Данте, и «Фауста» Гёте. Скользя от тома к тому взор его упал на чёрную книгу без названия, и почему-то какое-то неверное ощущение страха снова зашевелилось в подсознании журналиста. Рука потянулась сама, ещё немного и он бы коснулся обложки, но его испугал вездесущий кот.

Кот всего лишь мяукнул, но сделал это не как обычные коты, а выдал вполне человеческое «Мяу». И Грибенчук готов был поклясться, что это было так. Он оглянулся на кота, но тот сидел как ни в чём не бывало и насмешливо на него поглядывал.

Лиза вернула Игоря к прежним мыслям о книге:

– Вы знаете, это оккультная литература – со смущением призналась она — мой дядя увлекался оккультизмом, но я, как вы понимаете, не люблю об этом распространяться. Вокруг меня и этого дома и так ходит достаточно слухов.

— Понимаю, – нервно ответил Грибенчук, а сам судорожно подумал: «Уж не сектантка ли она какая-нибудь. То-то она мне переночевать предложила. Того и глядишь до следующего утра не доживу.»

Лиза улыбнулась:

— Ну, что же вы так перепугались, я такими вещами, в отличие от дяди, не интересуюсь. Мы же с вами оба взрослые люди и понимаем, что подобного не существует.

Игорь Владленович аж покраснел, эта молодая девушка успокаивала его как маленького ребёнка, увидевшего «приведение». Сейчас ему стало невероятно стыдно за свои мысли и все страхи показались глупыми и нелепыми. «Ну как я взрослый, образованный, горожанин могу бояться каких-то оккультных сказок. И Лиза, как я мог принять эту милейшую девушку за сектантку. Эту бедняжку, которая, исполняя волю покойного дядюшки живёт под гнётом этих поселковых неучей. Конечно, её дядя, по-видимому, был человек своеобразный. Но даже если так, что она может сделать мне, сильному мужчине, хотя бы чисто гипотетически?», размышлял Грибенчук.

Он успокоился и смущённо извинился перед девушкой. Они вместе пообедали, а потом он отправился в свою комнату работать над статьёй. Встретились с Лизой они за ужином, она прекрасно приготовила мясо. Они ужинали, не торопясь и неспешно беседовали, а кот, уже давно съев свою порцию, спал на стуле.

— А скажите Игорь, вы до какого числа в командировке?

— Уезжаю в это воскресенье. Так что пробуду у вас всего пару дней.

— Ох, как жаль.

— Мне кажется, что нам определённо стоит встретится снова. Как насчёт обменяться номерами? Вы есть в социальных сетях?

— Ну вы же знаете, как здесь со всемирной паутиной, а связь и та через раз ловит.

Так пока они беседовали Игорь думал о том, что они с Лизой могли бы продолжить разговор в спальне. «Ведь переезд это был предлог к этому, а к чему ещё? Бурные романы без обязательств — это так современно.».

Однако после ужина Лиза повела гостя в гостиную. Там она раскинулась, полулёжа на маленьком удобном диванчике, стоявшем поодаль от камина. За её спиной в незашторенное окно глядела луна. Игорь огляделся, он взял стул от шахматного столика и сел напротив неё.

— Вы не против того, что я закурю? – непринуждённо спросила Лиза.

— Нисколько.

— Чудно.

Лиза достала из кармана своего платья мундштук, причём карман этот был так ловко устроен, что Грибенчук никогда бы не подумал, что он вообще есть. Затем она открыла деревянную шкатулку, стоящую на столике рядом с диваном, и извлекла оттуда папиросу.

— Не думал, что вы курите, и позвольте узнать, что это за марка, я таких папирос кажется раньше не видел?

— Они самодельные.

«Неужели наркотики» — подумал Грибенчук.

— Не смотрите вы так, это обычный табак, у меня под него отведена целая грядка, потом вам покажу.

— Не подумайте, я ничего такого не имел ввиду – оправдывался Игорь.

Девушка тем временем взяла со столика спички и подожгла папиросу. А журналист рассматривал её мундштук. Тот, по-видимому, был вырезан из кости, и самое странное, что на поверхности его была нанесена очень тонкая резьба в виде лиц и морд разных существ.

— Вы знаете, курить я начала относительно недавно, до этого этот мундштук принадлежал моему дяде, когда он умер, я переняла у него эту пагубную привычку.

Тут в комнату вошёл кот, мерной походкой прошагал он до дивана. Лиза подвинула ноги, чтобы он мог запрыгнуть к ней и улечься. Грибенчук был раздражён этой несправедливостью, «Значит я должен ютиться на этом стуле, а для кота она подвинулась! Да это дамочка издевается!»

Тем временем, будто бы, не замечая выражений на его лице, Лиза продолжала: – Этот мундштук уникален, второго такого вы нигде не найдёте. Можно сказать, это наша семейная реликвия. Полностью ручная работа.

— Позволите взглянуть поближе?

Девушка протянула ему мундштук с дымящейся папиросой и с резной поверхности на журналиста уставились сотни лиц оскаленные, хохочущие, они смотрели на него своими безумными глазами. Другие, жалобно плачущие, застыли в скорбных гримасах. А третьи вообще были ощетинившимися мордами зверей. Грибенчук поспешил вернуть мундштук хозяйке.

Они продолжили разговор, а меж тем перевалило уже далеко за полночь. Когда журналист отправился спать что-то тревожное вновь проснулось в его душе. Почему-то он даже стал скучать по унылому номеру гостиницы, вроде бы и кровать была здесь удобней, и комната была теплее, но всё-таки было в гостинице что-то такое чего здесь нет.

Тут дверь его спальни со скрипом приоткрылась и в комнату проскользнула чёрная тень, Грибенчук заметил это, но страх парализовал его так, что он не смог пошевелиться или хотя бы крикнуть. Тень медленно подкралась к нему и забралась на постель. Игорь узнал её – это был кот! Но было в его облике что-то ужасное и демоническое, он состоял словно из теней и тьмы, а глаза светились красным огнём. Кот запрыгнул на грудь мужчине, и впился в него своими острыми когтями раззявив пасть. Журналисту показалось, что эта зверюга его сейчас сожрёт, он из последних сил вскрикнул, и упал от ужаса в обморок.

На следующее утро журналист проснулся целым и невредимым, вспомнив о кошмаре прошлой ночи он в ужасе стал осматривать свою грудь, но ни одной царапины на ней не было. «Неужели приснилось?» подумал Грибенчук «Да, так и есть, это был всего лишь дурной сон.» Этим солнечным утром страхи прошлой ночи казались ему нелепыми. Журналист поспешно оделся, умылся и спустился вниз, намереваясь позавтракать.

В столовой он никого не обнаружил, а когда заглянул на кухню, глазам его предстала странная картина. Завтрак по тарелкам раскладывала какая-то невидимая сила, она же доставала из столика столовые приборы и готовила чай. Всё двигалось само! Будто бы предметы ожили! Но тут словно заметив журналиста, всё аккуратно замерло на столе. В кухню вошла Лиза.

— Вы уже встали! А я как раз собиралась подавать завтрак и идти будить вас.

— Вы это видели? – растерянно спросил Грибенчук.

— Вы о чём?

— Да нет, мне просто показалось, наверное, в общем неважно.

Лиза загадочно улыбнулась и обойдя Игоря забрала поднос с завтраком, чтобы унести его в столовую.

— Вы идёте?- окликнула она его.

Грибенчуку ничего не оставалось, как последовать за ней. Кот вертелся у ног хозяйки и выпрашивал свою порцию. Увидев его, журналист вспомнил свой ночной кошмар. За завтраком он поведал об этом сне Лизе.

— Вы знаете, может Глотя и в правду приходил, чтобы поспать с вами, а вы в полусне приняли его за оборотня.

— Вы абсолютно правы, глупо было бы предполагать что-то ещё.

После завтрака Лиза, как и обещала, показала Игорю свой сад и огород.

— И вам нравиться копаться в земле? – пренебрежительно спросил журналист.

— Занятия садом успокаивают.

Даже несмотря на то, что Грибенчук был городским жителем, он заметил, что на грядках огорода растут не только обычные овощи, но и множество разных странных трав. А когда он поинтересовался о том, что это, Лиза ответила:

— Вы же помните, что мой дядя увлекался ботаникой? Некоторые лечебные травы он пересаживал к себе на участок и выращивал сам.

Журналиста такой ответ вполне удовлетворил, насколько он понимал дядя Лизы был очень странным субъектом, особенно настораживало Игоря то, что он увлекался оккультизмом, но не смотря на всё своё журналистское чутьё он почему-то боялся поднимать эту тему.

Грибенчуку ещё нужно было закончить работу над статьёй, Лиза сказала ему что, если она понадобится, то он сможет найти её на чердаке, у неё там устроено замечательное место для чтения.

В своей комнате Игорь снова наткнулся на кота, тот сидел на столе и читал какую-то книгу, присмотревшись Игорь понял, что это тот самый фолиант по оккультизму. Мужчина вскрикнул, кот обернулся и как ни в чем не бывало спрыгнул со стола и вышел в коридор. Журналист вжался в стену пропуская мимо себя эту чёрную бестию, а затем собрав всю свою мужественность бросился к столу и схватил книгу, но вместо чёрных, оккультных текстов там оказался список рецептов из поваренной книги. Повернув к себе обложку, он обнаружил что, она жёлтая, а не чёрная и оттуда на него глядит добродушное лицо повара. «Неужели показалось? Ну да конечно, коты ведь не могут читать, это всё деревенское влияние, нужно будет записаться по приезду домой к своему психологу.»

— Идиот! – послышался насмешливый голос из-за спины.

Грибенчук в ужасе обернулся, из коридора в приоткрытую дверь за ним наблюдал кот.

– А ну-ка брысь! – вскричал журналист.

Но кот лишь зевнул и вальяжно ушёл.

Игорем овладело желание убежать из этого проклятого дома, но он подумал: «Нет, тогда я не лучше этих суеверных деревенщин. Никакой мистики не существует. Пойти к Лизе и всё ей рассказать? А что я ей скажу? Простите, но ваш кот обозвал меня идиотом. Нет не то, ясно же, что это мой мозг от стресса выдумывает всякие галлюцинации и сейчас, да и на кухне тоже. А может быть мне подмешивают что-то в еду? … Бежать. Нет! Как журналист я просто обязан разобраться во всём этом, такую статью я не упущу! Возможно, Лиза сектантка и её дядя втянул её во всё это ещё в детстве. Наверняка она раскуривает в своём мундштуке что-то этакое. Мне осталось провести здесь всего лишь сутки, неужели она думает, что за это время сможет мне что-то сделать? Нужно не есть и не пить здесь больше ничего, хотя это могут быть и курения, но я не чувствовал никаких подозрительных запахов, а закуривала она при мне только раз.».

Чтобы не вызывать подозрений, Грибенчук сел за статью, но из-за внутренних волнений работа у него никак не клеилась. Так он отмучился до обеда, когда часы пробили час, Игорь ощутил, что голоден, он решил пройтись до посёлка и поесть там. Но уйти и ничего не сказать Лизе было бы подозрительно, к тому-же она наверняка что-нибудь наготовила. Журналист вошёл в столовую, но там никого не было, он заглянул на кухню, но и там было пусто. У Грибенчука вдруг сложилось странное впечатление, будто Лиза знала, что он откажется у неё обедать и не стала для него готовить, но потом он отогнал эти мысли. «Наверняка она просто забыла о времени, такое ведь часто бывает.». Тут он вспомнил «Она говорила, что будет на чердаке, неужели она до сих пор там?».

Не без труда он отыскал лестницу на чердак. «Просто скажу, что должен сходить в посёлок» думал журналист, поднимаясь на верх.

— Лиза, вы здесь?

Взору Грибенчука открылся уютный и совсем не пыльный чердак, освещённый приятным светом единственного окна. Там, за маленьким, кофейным столиком, на расшитых шёлковых подушках сидела Лиза, в руке у неё дымился мундштук, а на столе рядом с ней сидел Проглот и тыкал лапой в раскрытую, толстенную книгу.

— Вот, это заклинание, я тебе говорю, – командовал кот вполне человеческим голосом.

— Оно слишком сложное, – отпиралась девушка.

— Тебе давно пора его испробовать, а сейчас самый подходящий случай.

Ошарашенный журналист наблюдал за тем, как кот, вполне по-человечески, разговаривает с девушкой. Тут эта странная парочка заметила его.

— А, это вы, – каким-то странным голосом сказала Лиза.

— Он всё видел, – уже не скрываясь сказал кот.

— Но, вы же сами меня сюда звали – пролепетал Грибенчук и покосился на лестницу, ведущую вниз.

— Даже не думай, а то сожру! – пригрозил Проглот – Ты ведь помнишь, что было прошлой ночью?

— Это, всё неправда! – истерично воскликнул журналист – Я под наркотиком! Коты не разговаривают! Сектантка! Наркоманка! Я сейчас же бегу в полицию!

— Лиза, тебе придётся! – скомандовал кот.

Девушка сказала какое-то короткое непонятное слово, и из мундштука большими клубами повалил жёлтый дым. Грибенчук хотел броситься бежать, но кот стремглав прыгнул и перегородил ему дорогу, затем голова у журналиста закружилась, комната поплыла и завертелась, дыма становилось всё больше, он потерял сознание.

Очнулся Грибенчук поздней ночью, на диване в гостиной, в не зашторенное окно сквозь тучи проглядывала луна. Игорь не сразу понял, где он находится, а когда вспомнил всё то, что с ним приключилось недавно, то в страхе начал озираться по сторонам.

— Гляди-ка, очнулся, – сказал кот.

— Сегодня ваша последняя ночь, – промолвила Лиза, для Грибенчука это прозвучало как-то зловеще — И мы решили раскрыть вам все карты.

— Причём не только свои, – заметил кот.

Девушка продолжала:

– Нам известно, что ты захотел написать статью обо мне, и сразу хочу сказать, я против! Мне ни к чему внимание прессы. Но если бы я просто попросила тебя не делать этого, ты бы не послушался, верно?

— Нет почему же, – начал оправдываться Грибенчук.

— Врать не надо. – осекла его девушка – Ну что же, истинный журналист всегда докапывается до правды, и вы до своей докопались.

Почему-то Игорь был совсем не рад её заявлению.

— Я, как вы уже могли догадаться, ведьма, а мой дядя был колдуном и в наследство он оставил мне не только этот дом, но и триста шестьдесят девять духов, заключённых в этом мундштуке. Это они, как вы могли видеть, незримо для окружающих, следят за домом и садом, помогают мне по хозяйству, и оберегают меня. А Проглот является самым преданным из них, он дал дяде Владу обещание, что обучит меня тому, как пользоваться его наследством за что, в награду получил физическую форму. Дядя Влад подобно Соломону всю жизнь свою собирал и подчинял духов, самых разных могущественных и опасных для людей. Ну вот теперь ты узнал правду. Ты представляешь себе, что с тобой будет если об этом, кто ни будь узнает?

— Я понял, никто не узнает! – умоляюще начал журналист.

— А, чтобы убедиться в правдивости твоих слов, мы у тебя кое-что взяли, – в руках у ведьмы блеснул хрустальный фиал с кровью.

Грибенчук её уже не слушал, все его мысли были только о том, как же выбраться отсюда. А Лиза, меж тем, стала читать какое-то особое заклятие, из мундштука повалил серый дым и в несколько мгновений заполнил комнату, расползаясь по стенам и углам. Журналист метался из стороны в сторону в поисках выхода, но всюду, куда бы он ни сунулся, его встречали уродливые, ужасающие рожи, возникающие из дыма. А в зеркале возник образ колдуна, злорадно наблюдавшего за происходящим. Чьи-то лапы всё время норовили цапнуть журналиста, узловатые пальцы хватали за шею, клыки и когти рвали одежду. Вот он споткнулся обо что-то и упал, по комнате разнёсся демонический смех.

— Не надо, умоляю вас! – стонал Грибенчук – Я вправду никому не скажу! Я, не скажу! Умоляю вас, отпустите! Я… Я хочу жить!

Перед Игорем замаячила дверь, наконец то спасительный выход! Он бросился туда из последних сил, но прямо перед ним из дыма выросла омерзительная, пепельная рожа:

– Куда-то торопитесь? – с издевкой спросила она, вращая безумными глазами.

Грибенчук уже был готов завизжать от страха. Но вот прямо в воздухе возник чернильно-чёрный образ кота с красными глазами.

– Вы же у нас багаж забыли! – крикнул Проглот и на журналиста прямо из воздуха упал его собственный чемодан, больно ударив по плечу. Если бы Игорь не успел увернуться, то он попал бы ему прямо по голове.

— И пальто не забудьте! – выкрикнул насмешливый дух, вьющийся под потолком словно змея. В тот же миг на Грибенчука упало его собственное пальто.

Но, вот спасительная дверь из комнаты открылась, и через прихожую уже виднелась распахнутая дверь, ведущая на улицу, в безопасность. Обезумевший Грибенчук уже собирался рвануть туда, но он не мог сделать и шагу, словно изваяние, застыл он, не в силах пошевелиться. И в этот момент к нему подошла Лиза.

— Я тебя сейчас отпущу, но помни, я всегда смогу найти тебя. – она ещё раз показала ему фиал с кровью, – Если ты выдашь мою тайну, хоть кому-нибудь, хоть в пьяном бреду или под пыткой, ты неминуемо умрёшь. Моя свора найдёт тебя и растерзает в клочья. Всё запомнил? А теперь бери свой чемодан, пальто и убирайся от сюда.

Мышцы Игоря вновь стали послушны, и он сломя голову бросился к двери, в след ему неслись зловещий смех и улюлюканье. Добежав до посёлка, он бросился к таксофону, каким-то чудом нащупал в кармане пальто кошелёк и бросив в аппарат монетку вызвал такси, все деньги в кошельке были целы и это Грибенчука обрадовало. Ему уже было плевать что утром прибудет автобус, на который заблаговременно куплен билет за счёт организации, всё это было уже не важно, главное было попасть обратно домой, и подальше от этого ужасного места.

Из окон на него пялились зеваки, некоторые люди вышли во двор, но близко к журналисту подходить все боялись, ведь он, по их мнению, был околдован ведьмой.

Кто-то посмелее крикнул:

– Может быть вам нужна помощь? – но домочадцы тут же одёрнули его.

Грибенчук лишь ответил что-то бессвязное и в панике стал озираться по сторонам. Позже, когда всё закончилось, он вообще удивлялся как смог внятно объяснить таксисту куда нужно приехать.

Пока Грибенчук ждал такси, в ведьмином доме праздновали победу духи.

— Ай да Лиза! – довольно говорил Проглот крутя по-гусарски усы — Ай да молодец!

— Поздравляем! – неслось со всех сторон. – Как мы его провели! Только пятки сверкали. Ничтожный человечишка, так его! Владу пришла достойная замена.

— Действительно, – сказал Проглот – дядя Влад тобой бы гордился, ты видела его призрак, приходил посмотреть, из зеркала, на твою первую проделку.

— Да, — смущённо ответила молодая ведьма – Мне было так весело! А ты думаешь ему и правду понравилось?

— Конечно, он и сам был мастак на такие шутки.

Тут к ним подлетел ещё один дух с безобразной пепельной мордой.

– К тому же, мы оставили нашему журналисту еще кое какие подарки, – рассмеялась рожа, рассыпаясь в дымных кольцах.

— Какие такие подарки? – удивилась Лиза.

— Да так, по мелочи, – хитро прищурился кот – хочешь сама всё увидеть? Я учил тебя гадать на водной глади?

— Вроде-бы нет.

— Идём, всё будет видно, как в телевизоре.

Тем временем Грибенчук наконец дождался такси. Но стоило таксисту открыть дверь машины, как он тут же шарахнулся от журналиста как от приведения.

— В чём дело? – спросил было Грибенчук, но тут-же заметил сам, от его пальто смердело так, будто его пометила сотня котов! Как же он раньше этого не заметил! К тому же оно всё было в дырах, словно изъедено крысами. Недолго думая, журналист выбросил пальто в ближайшие кусты. Таксист неохотно пустил его в салон и забрал багаж, так же он попросил предоплату, у Игоря особого выбора не было всё же лучше, чем дожидаться утра.

Второй сюрприз его ожидал уже в городе, когда он наконец открыл чемодан, из него повалила целая куча жаб и лягушек, они заполонили всю квартиру бедного журналиста, он даже не знал, что с ними со всеми теперь делать.

Лизу, всё это немало позабавило, хотя ей и показалось что это уже через чур. Проглот, довольный проделками, раздулся от важности.

–Хотя знаешь, — сказал он лукаво, – ты на самом деле очень добрая, я бы его всё-таки убил, для надежности.

— Чтобы здесь полиция расхаживала?

— Я, бы слопал его так, что ни одной улики не осталось.

— Я, думаю он и так всё понял.

И действительно, Грибенчук никому не рассказал о том, что случилось с ним в деревне, он даже зарёкся пить, чтобы случайно не проболтаться обо всех этих страшных происшествиях по пьяни.

Только вот в посёлке поползли новые слухи, о том, что ведьма сгубила-таки городского журналиста. Кто-то всё же рассказывал, что он еле ноги унёс, но остался жив. А бабушки пенсионерки, рассудили мудро и решили, что он обратился в вампира и вернулся в город, чтобы сеять зло по приказу ведьмы. Слухи в этом посёлке распространяются быстро, на то он и Чащин рог.