Цвет лотоса

   Девушки расчесывали длинные, черные, как ночь, волосы своего господина — молодого прекрасного принца-бога. Его звали Раджеш, что значило «правитель королей». Но принц любил, когда его называли Радма — цвет лотоса.
   Его фигура была стройной, как стебель бамбука, а лицо женственно-прекрасным. Раджеш-Радма сидел, будто живая статуя, с поистине королевской осанкой, пока девушки занимались его туалетом. Радма знал, что он бог, но не было в нем ни капли высокомерия, алчности или злобы. Все любили его за веселый, остроумный нрав, игру на флейте, песни и танцы. И Радма любил всех. Он был счастлив в этом прекрасном, цветущем королевстве, где, собственно, были счастливы все. Здесь не было уныния и печали. Все любили друг друга, и люди, и животные, и птицы. Это был рай, в котором не знали, что такое страдания.
   Радма никогда не видел, как выглядел его отец — Бог, но он знал, что отец повсюду. Стоило ему вспомнить о нем или обратиться — отец всегда говорил с ним. Все звали его Прабху — Создатель. Создатель всего сущего.
   Черные длинные волосы струились по смуглым плечам РАдмы, пока девушки укладывали и украшали их.
   Радма — само воплощение молодости и красоты, воплощение искусства. Он молод и счастлив, хоть и знает, что является Богом, любимым сыном Прабху.
   — Радма, идем петь и танцевать! — закричал Мкрали. Мерали — товарищ Радмы с самого детства. Его имя означает — флейта. Но кто же играет на флейте лучше самого бога! Раджеш не ощущал себя богом и ничем не выделял из окружающих, указывая на свою божественность.
   Вот, Радма улизнул от девушек, которые даже не успели закончить его туалет. Ему хорошо и так. Он спешит повеселиться с друзьями и не хочет больше терять ни минуты. На его шее висит гирлянда из цветов.
   — Раджеш! — слышит он голос Создателя, как всегда, взявшийся из ниоткуда.
   — Да, Прабху!
   — Пора бы тебе присмотреть вторую половину.
   — Не сейчас, поговорим об этом позже! — Радма снова улизнул от этого разговора уже в который раз. Зачем ему обременять себя второй половиной, когда можно веселиться и танцевать, любоваться лотосами и развлекать окружающих игрой на флейте.
   — Идем, Мерали!
   — Все уже давно собрались, ждем только тебя!
   Прекрасный, остроумный и талантливый принц-бог был всеобщим любимцем. Девушки украдкой поглядывали на него, отводя в сторону застенчивые взгляды. В руках Радмы флейта. Все приветствуют его радостными возгласами:
   — Это же наш Радма! Сыграй нам скорее, мы так устали ждать!
   Радма задорно подмигнул и достал флейту. Полилась чудесная музыка. Все принялись танцевать. Казалось, что лотосы раскрыли свои головки для того лишь только, чтобы послушать игру прекрасного молодого бога. Животные едва ли не плясали с людьми, радуясь счастливой беспечной жизни в королевстве.
   — Как он красив, наш принц!
   — Как грациозен!
   — Какую чудесную музыку он играет и мы счастливы вместе с ним!
   Невдалеке, в зарослях, прятался человек. Он держался в стороне от веселящихся. Просто молча наблюдал.
   Каждый искал пару для танца. Радма вспомнил о замечании Прабху насчет пары и поморщился. Но с кем ему танцевать сегодня? Каждая из девушек, которую выберет он, почувствует себя в десять раз счастливее. Радма взглянул на тех, кто еще остался без пары для танца. Девушка в нежно-голубом сари, которая одиноко стоит в стороне. Радма решительно направился в сторону девушки. Увидев его, она стыдливо опустила глаза и убежала.
   — Вот тебе раз! — с досадой воскликнул Радма. — Почему она убежала? Чем я напугал ее?
   — Ни каждый день к тебе проявляет внимание прекрасный принц, да еще и
бог! — пошутил кто-то.
   — Ладно вам, Аванти просто стесняется. Поэтому ее и зовут — скромная…
   — Аванти… — проговорил Радма. — Но я же хотел просто потанцевать. Пойду, отыщу ее. Радма отлучился от веселящихся и побежал в заросли. Но Аванти, в нежно-голубом сари, промелькнула и исчезла, словно видение. Радма понял, что упустил ее, что терять на сегодня нечего, и присел возле озера. Тем временем, спустилась ночь. Не смотря на это, лотосы не закрывались. Здесь они цвели всегда. Вода в озере была нежной, прозрачной. Цветы благоухали тонким пьянящим ароматом. радма задумался об Аванти, о том, чем смутил ее его вид. Незаметно рядом с ним присел таинственный человек, который, не подходя, наблюдал за весельем. Издали. Покинув свои мысли, Радма наконец заметил его присутствие.
   — Кто ты? — удивленно спросил он. — Я многих знаю здесь, но твое лицо мне не знакомо.
   Человек ухмыльнулся.
   — Меня зовут Ракеш.
   — Ракеш? Это значит Лорд Ночи…
   Человек по-прежнему улыбался.
   — Ты толкуешь имена? Имя есть имя, мало ли как взбрело в голову назвать меня моим родителям. Это ничего такого не значит.
   — Тоже верно… Я — Радма…
   Ракеш усмехнулся:
   — Кто ж не знает тебя, Раджеш, твое божественное высочество, покоритель женских сердец…
   Радма разочарованно вздохнул.
   — Прямо уж… От меня сбежала девушка, которую я хотел пригласить для танцев…
   — Вот незадача… Все хотел спросить тебя, как выглядит твой отец, Прабху, а то его никогда никто не видел, потому, что он вечно от всех прячется.
   — Он не прячется!
   — Тогда почему его никто никогда не видел, и даже ты? Быть может, ему стыдно посмотреть людям в глаза?
   — С чего бы это! — резко ответил Радма. — У нас все счастливы, мы радуемся каждому дню.
   С лица Ракеша не сползала ехидная ухмылка.
   — Да? А ты знаешь, что есть за пределами королевства?
   Радма посмотрел на него и столкнулся со взглядом его холодных, чернее черной ночи, немигающих глаз. Таких холодных, что в первый раз почувствовал сильный озноб. Голова сильно закружилась. Радма едва не упал в обморок. Когда он пришел в себя, Ракеша уже не было. Лотосы закрыли свои головки. Вода стала грязной, мутной, от нее исходил неприятный жуткий пар, и даже прекрасная луна больше не отражалась в грязной водной глади, которая больше стала походить на болото.
   — Радма! Вот ты где! — воскликнул Мерали. — Мы все обыскались тебя. Что с тобою? Ты сам не свой.
   Радма посмотрел на Мерали, глаза его будто застилал туман.
   — Кто такой Ракеш? Ты знаешь этого человека?
   — Нет, в первый раз слышу. А кто это?
   — И сам не знаю. Это очень, очень странный человек. И взгляд у него такой холодный, такой пронизывающий… Посмотри, что сталось с озером? Ты когда-нибудь видел его таким?
   — Нет, не видел…
   — Мерали, а ты знаешь, что находится за пределами этого королевства?
   — Нет, не знаю. Никто не знает. Один лишь Прабху.
   — И тебе никогда не хотелось приоткрыть завесу тайны, заглянуть?
   — Радма, ты же знаешь, закон — есть закон. Узнав то, что ты спрашиваешь, мы уже не смогли бы вернуться обратно…
   — Почему? Разве от нас что-то скрывают?
   — Какая разница, Радма, пойдем, нас давно уже ждут. Забудь об этой ерунде.
   Радма пошел следом за Мерали, но Ракеш успел посеять в его душе семена сомнения, которые набухали для того, чтобы прорасти.
   — Радма вернулся! Спой нам, Радма! Мы все ждем тебя.
   В первый раз Раджеш отказался спеть. В первый раз на его лице сияла счастливая беззаботная улыбка. Перед глазами стояло то озеро, которое он прежде так любил. Озеро, ставшее грязным, враждебным, на которое не хотели смотреть даже лотосы. Незаметно Радма удалился. Он лег спать прямо в траве. И сон его в первый раз не был счастливым и безмятежным.

   Но пришло утро. Солнце поднялось на небосводе. Теплая лани тыкалась в щеку Радмы. Он открыл глаза и улыбнулся — как прекрасен был мир! Цветы благоухали, сочные плоды свешивались с веток, готовя в любой момент утолить голод. Весело щебетали птицы. В этом мире все создано было для радости. Радма подумал, что вчерашняя встреча с незнакомцем — плод его фантазии, кошмарный сон, что этого вовсе не было на самом деле. ОН решил убедиться в этом, сходив к озеру. А вдруг оно останется таким навсегда, как в этом кошмарном сне? Но нет, вода в озере еще чище прежнего, лотосы еще ярче и красивее, а рядом слышны звонкие голоса.
   Радма спрятался в кустах и начал наблюдать. Девушки собирались кататься на лодке. Аванти! Она была с ними! Та, что вчера с прытью лани убежала от него, оставив в недоумении. Да, на ней прекрасное розовое сари сегодня! Как стройна она! Как миловидна! В голове Радмы возник план. Он побежал к жилищу. А бегал он проворней любого из зверей.
   — Нарядите меня кем-нибудь! — с ходу закричал он девушкам. Те переглянулись и засмеялись.
   — Зачем ему это, интересно?
   — Раджеш что-то снова придумал, какую-нибудь очередную шутку.
   — Девушки, а девушки! — закричал с берега Радма, изменив голос до хрипоты. — Не поможете ли переправиться на другой берег? А то я вовсе не умею плавать.
   — Отчего ж не помочь? Садись!
   Радма прыгнул в лодку. Никто не узнал в этом маскарадном костюме с наклеенной бородой принца-бога. Когда лодка отплыла на середину, Радма незаметно начал раскачивать лодку. Девушки пронзительно закричали.
   — Мы упадем в воду!
   Радма продолжал раскачивать лодку, едва улыбаясь. Аванти пошатнулась и вывалилась за борт, но Радма успел подхватить ее на руки.
   — Борода, у тебя отклеилась борода! — закричала одна из девушек.
   — Это же принц Раджеш, я узнала его!
   Лицо и глаза Аванти вспыхнули, как две мерцающие звезды. Она отвела взгляд в сторону, сделав попытку вырваться, но Радма еще крепче схватил ее за талию.
   — Что это за маскарад? — недовольно спросила одна из девушек. Радма снял остатки бороды.
   — Я извиняюсь, но был ли другой способ приблизиться к вам, чтобы вы не убежали от меня?
   Аванти еще больше смутилась, еще раз дернувшись в объятиях Радмы. Девушки гребли к берегу. Радма опустил руку в воду и сорвал самый большой лотос.
   — Красота этого цветка меркнет, когда я любуюсь твоей красотой, — проговорил Радма и Аванти залилась краской. Она надеялась улизнуть, как только ноги коснутся мягкой травы, но Радма не хотел выпускать ее.
   — Быть может, ты выпустишь меня? — наконец тихо произнесла она, избегая взгляда принца.
   — В обмен на обещание всего лишь погулять со мной. Дашь ли ты это обещание?
   — Разве у меня есть выбор? — ответила Аванти, и голос ее звучал мягким нежным ручьем, попадая в самые глухие уголки души Радмы. Он взял ее за руку и они ушли. Девушки переглянулись и засмеялись. Всю дорогу Аванти молчала, чувствуя неловкость.
   — Куда мы идем? — наконец спросила она.
   — Сейчас увидишь.
   Они подошли к месту, в котором благоухали самые прекрасные цветы, из зарослей которых выглядывала любопытная морда лани. Висели качели, увитые гирляндами цветов. Радма с легкостью поднял Аванти и усадил ее на качели, раскачивая их.
   — Об этом месте мало кто знает, но это самое любимое место для меня, — сказал Радма. — А теперь оно навсегда останется в моем сердце, потому, что я поделился им с тобой…
   Радма достал флейту и заиграл. Его голос звучал самой сладкой песней о звездах, лотосах и тех чувствах, в которых еще боялся признаться сам себе.
   Качели взлетали все выше и выше, будто хотели дотронуться до обоаков. Ветер трепал длинные волосы Аванти, глаза которой светились, словно те звезды, о которых пела Радмак.
   — Как красиво ты поешь, — проговорила Аванти. — Это самая лучшая песня из тех, что ты когда-либо пел…
   — Моими устами поет любовь…
   Аванти опустила взгляд. Радма резко остановил качели. Он приблизил лицо к лицу Аванти и та испуганно отшатнулась.
   — Но живет ли любовь не только в моем сердце?
   Аванти не ответила. Лишь подняла глаза, похожие на два лунных озера, в которых отражалась вся ее душа. Губы принца коснулись губ Аванти. Она вспыхнула.
   — Почему? Ты же принц, ты бог, зачем я? Зачем? Ты — лучший, а я…
   — Прабху! — закричал Радма. — Я нашел! Нашел!
   Вместо ответа, будто с неба, посыпались лепестки цветов. Возле ног Радмы терлась белая лань.

   — Авант и Радма пляшут, как они молоды, как прекрасны! — кричали вокруг.
   — И как они счастливы, они любят друг друга!
   — Мы все счастливы!
   Была ночь. Радма был счастлив, но какая-то непреодолимая сила тянула его к озеру. У него не было сил сопротивляться ей.
   — Сейчас я вернусь, — шепнул он Аванти, которая трепетала от каждого его слова и жеста.
   Радма направился к озеру. Присел у воды. Луна спряталась. Лотосы закрылись. Вода была мутной и бурлила. Было неприятно, как в тот вечер. Никогда еще Радма не испытывал таких мерзких ощущений. В воде появилось отражение того человека, Ракеша. Оно противно ухмылялось.
   — Что, Раджеш, так и не узнал, что за пределами королевства? Какой ты трусливый бог! Только и знаешь, что плясать, петь песни, да за бабами волочиться, а сейчас, быть может, кому-то нужна твоя помощь!
   Уязвленный за живое, Радма вскипел, как эта темная вода.
   — Кому нужна моя помощь? Все и так счастливы!
   Отражение противно захохотало:
   — Правда? Покинь королевство, и узнаешь, кому! Ты дальше плясок и своей флейты ничего не видишь!
   — Если бы это было нужно, Прабху давно бы сказал об этом!
   — Да? Отчего же он скрывает от тебя правду?
   — Какую правду?
   — Правду мироздания. Мир — далеко не то, что ты сейчас видишь, жалкий божок! Иди и пляши под свою дудку, дамы устали без твоего общества! Ты не повелитель королей, а жалкий певун, пафосный актеришка, вся жизнь которого заключается в том, чтобы им восхищались. Ах, как Раджеш хорошо играет, как он поет, какие шутки шутит!
   Радма вышел из себя и стукнул кулаком по водной глади, которая обожгла его руку, как укусы змей. Ракеш понял, что достиг цели и захохотал.
   — Ладно, иди, пляши уже, чего с тебя еще взять, трусливый божок! Не буду тебя отвлекать. Забудь мои слова, живи иллюзиями, никогда не знай правды!
   Сказав это, пустив свою стрелу с отравленным наконечником, отражение Ракеша пропало.
   Радма вернулся мрачнее тучи, он отшвырнул флейту в сторону. Никто никогда еще не видел его в таком настроении. Он отказался говорить даже с Аванти, оставив девушку в замешательстве. Всю ночь Радма не мог спать, ворочался, ему вспоминалось каждое слово Ракеша, которое жалило его, как змея. Утром принц не выдержал.
   — Прабху! — закричал он. — Прабху! Я хочу знать правду!
   — Какую правду ты хочешь знать? — отозвался Создатель.
   — Что за пределами королевства?
   — Тебе не положено знать. Ты — мой любимый сын и я желаю тебе только добра.
   — А разве существует что-то, кроме добра?
   — Ты виделся с кем-то? Ты помнишь наш уговор — я не лезу в твои мысли, а ты никогда не лжешь мне. Виделся?
   — Нет… — ответил Радма, опустив взгляд. Он в первый раз солгал Прабху.
   — Если ты выйдешь за пределы королевства, ты уже никогда не сможешь стать таким, как сейчас…
   Радма ушел огорченным и, когда он шел, цветы перед ним вяли, словно разделяя его душевное состояние. Почему Прабха скрывает от него что-то? Ставит какие-то ультиматумы? Ведь он Бог, и имеет право знать правду. «Трусливый божок!» — вспомнились слова Ракеша. Все, хватит! Радма решил во что бы то ни стало узнать, что за пределами королевства, чтобы развеять все сомнения и положить им конец. Когда он все посмотрит, то вернется, женится на Аванти и они будут счастливы. Прабху не сможет долго обижаться на него.
   Терзали нехорошие предчувствия. Радма шел туда, где кончается королевство. Солнце зашло за тучи, небо заволокло ими, черными, свинцовыми. Ветер гнул деревья до земли. Дул в лицо, обжигая, словно предупреждая, трепал длинные смоляные волосы. Радма еще раз обернулся. Издалека доносились звуки песен и музыки. Мир, в котором он был так счастлив. Неужели существует что-то еще, кроме этого. Нужно своими глазами убедиться. «Ты уже никогда не сможешь стать таким, как сейчас», — вспомнились слова Прабху. Радма стоял на перепутье — вернуться обратно и жить, как прежде или идти вперед, к неизведанному. Но слова Ракеша подстегивали, будто он сидел у него внутри и смеялся противным голосом.
   Радма побрел дальше. Деревья стонали от ветра. Он чувствовал, что так, как прежде, уже действительно не будет. Чем дальше он шел, тем меньше растительности становилось на земле. Земля была будто выжженной огнем. Радма шел так долго, пока не стер ноги в кровь.

   Радма с удивлением озирался по сторонам. Он попал в какой-то другой мир. Непонятный, о котором даже представления не имел. По горячей, нагретой солнцем, дороге, полз человек. Был он вдвое меньше обычных людей и полз на коленях, потому что ступни ног были оторваны. На нем была грязная рваная одежда, его лицо было перепачкано пылью, он все время просил пить. Радма никогда не видел такого, и был очень удивлен.
   — Человек, а, человек? Куда ты держишь путь и что с тобой?
   Человек посмотрел на него запорошенными пылью глазами. Его лицо выражало сильные страдания.
   — Прошу милостыню, чтобы не умереть с голоду, я калека. На войне потерял ноги.
   Радма не понял калеку. Он не знал слов «война» и «милостыня».
   — Ты просишь милостыню, но что это, милостыня?
   — Монеты, глупый ты человек!
   — И о монетах, прости, мне не известно. Я издалека. Из очень далекого края.
   — Ну, быть может, в твоем краю вместо монет другие деньги. Но без них ни в каком краю еды не купить.
   — Зачем же еду покупать? Все для нас создано и никакие монеты не нужны. Бери, да ешь!
   На измученном лице калеки появилась грустная улыбка.
   — Странный ты человек, никак блаженный. Где ж тебя накормят бесплатно? Это разве что в сказках бывает, или в раю! — и пополз своей дорогой. Радма шел дальше. По пути ему встретились люди настолько убогие от старости, что страшно было смотреть. Радма никогда не видел старости. В его королевстве все были молодые, полные сил и жизни. Эти два лица были изъедены морщинами, словно червями, сгорбленные и исхудавшие, с трясущимися руками. Они повергли Радму в ужас.
   — Что с вами? — не выдержал он.
   — В могилу скоро пора.
   Радма не знал этих слов. Но то, что он успел увидеть, сильно впечатлило его.
   — Ну что, — раздался насмешливый голос где-то из глубин его души, — теперь ты убедился. Было что скрывать от тебя, не так ли? Но тебе многого здесь не понять. Иди и наблюдай.
   Чтобы больше не дивить людей странными вопросами, Радма решил молча наблюдать. Он пришел в город. Этот мир был просто антиподом его царства. В его царстве люди были прекрасными, эти — убогими, его — счастливыми, эти — несчастными, его — радостными, здесь же — угрюмыми. Плач, пьяная брань вместо веселого беззаботного смеха. Здесь таким смехом смеяться умели только лишь дети. Радма увидел, как тяжело, в поте лица работают люди до поздней ночи за горсть жалких монет, чтобы купить себе пищу, в которой у него никогда не было недостатка. Здесь людям некогда было петь и плясать — их поглотила тяжелая работа. Радма узнал, как быстротечен несчастный век человечества, который приводит к убогой старости и смерти. Он никогда не мог предположить, что такое вообще может быть.
   Радма видел, как страдают люди, которые мучаются разными болезнями, как рождаются они в мучениях и в мучениях умирают. Полны злобы и ненависти их сердца. Они уничтожают друг друга ради монет, которые все равно не в силах продлить их собственную жизнь. Радма пришел в ужас, и только лишь Ракеш похохатывал где-то на дне его опустевшей души, как жаба на дне пустого бочонка.
— Зачем, Прабху, зачем? — закричал, не выдержав, Радма. — Зачем это все?
Но Прабху не ответил ему. Радма устыдился того, что так беззаботно жил до сих пор, посвящая время пению и пляскам, когда люди так сильно страдают в это время. Он увидел, как лев разрывает лань, и это было чудовищно, потому, как в его царстве никто никого не убивал, все животные были дружны и никто не ел мяса. Всем всего хватало. В мясной лавке он увидел окровавленные трупы животных, разрубленные на куски, которых будут есть люди, заплатив за них монеты, заработанные тяжким трудом. Каждое из этих открытий острой стрелой насквозь пронзило душу Радмы. Он увидел, что этот мир пропитан, как отравой, болью и страданиями, и это есть ад.
   — Скоро мой единственный сын умрет! — голосила женщина.
   — Молитесь Радме! — услышала она голос соседки. Радма увидел алтарь, на котором находилось его собственное изображение, украшенное цветами и фруктами. Он спрятал лицо, чтобы никто не смог узнать его.
   — Разве услышит он нас, простых смертных! — воскликнула женщина. — Разве есть ему дело до наших страданий! Да их попусту не существует, а мой ребенок умирает в мучениях!
   Краска стыда залила лицо Радмы. Он пел веселые песни, пока другие страдали! Звали его на помощь! Молились ему!
   — Прабху, зачем? — почти простонал Радма. Ну неужели он не Бог? Если он Бог, то, наверное, может что-то. Кипя яростью от несправедливости этого мира, Радма подошел к больному ребенку и положил руки ему на грудь. Теплая волна согрела тело умирающего ребенка. Он открыл глаза и засмеялся. Радма улыбнулся тому, что смог помочь кому-то и сделал доброе дело.
   — Мой ребенок здоров! — не своим голосом закричала женщина.
   — Вы видели, кто это был?! — голосила соседка. — Это сам Радма, я вам чем угодно могу поклясться! Радма услышал наши молитвы, он появился и свершил чудо! Слава Радме!
   Радма почувствовал себя немножко Богом. Богом на деле. Тем Богом, которому остаются не чужды ничьи страдания. Он понял, что действительно не сможет вернуться в королевство. Он больше не сможет стать таким, как прежде и беззаботно танцевать, подыгрывая себе на флейте, зная, что существует убогий мир, в котором каждую минуту кому-то плохо и может понадобиться его помощь.
   Радма пошел по городам, даря людям надежду на облегчение страданий и забвение от боли.

   Авенти не находила себе места.
   — Радма бесследно исчез, а ведь мы собирались пожениться!
   Где же любимый принц? Что могло случиться с ним? Быть может, он разлюбил?
   Раздался коварный голос Ракеша:
   — Я знаю, где твой Раджеш!
   — О, скажи мне, умоляю! — заклинала Аванти. Ракеш захохотал, разбрызгивая слюну, где падала его слюна, цветы становились ядовитыми.
   — Он покинул царство!
   — Я не верю тебе! — закричала Аванти.
   Ракеш плюнул в озеро. Вода забурлила, и в водной глади, как в зеркале, Аванти увидела отражение любимого Бога, и, в первый раз в жизни, заплакала.
   — Ну, что, убедилась? — усмехнулся Ракеш. — Хочешь найти его — ты должна навсегда покинуть королевство. Готова ли ты заплатить такую цену?
   — Я готова, — ответила Аванти.