Чехов

Чехов когда-то давно
Говорил,
Что если ружьё появилось на сцене,
К концу оно выстрелит.
Как ни крути.

Мы вышли на сцену и нам не уйти.
Не может быть речи о нашей подмене,
А мигом исправить всё,
Что натворили, не хватит ни воли,
Ни брошенных сил.

Кто смог незаметно подкинуть ружьё?
Когда оно смело блеснуть своим
Дулом?
Вокруг никого.
И мне страшно подумать,
Что мы в самом деле
Друг друга убьём.
Что мы не желали, не знали себя.
Что годы — насмарку; ни слова о ласке.
Что мы с тобой жили в мучительной сказке,
Тревожившей втайне меня
И тебя.

Мы вышли на сцену; «забыть» и «уйти»
Ни разу не смели наведаться в разум.
А, может быть, стоило сделать
Всё сразу,
Чтоб нас не мололи в вспотевшей
Горсти?
Сказав мы друг другу, что кто-то из нас
Тайком, за спиною принёс с собой
Пулю,
Как думаешь, мы бы с тобою свернули?
Смогли бы сбежать в этот
Горестный час?
Уведомив сердце, что скоро расстрел,
Сумели бы также глядеть, улыбаясь?

Не знаю, как ты, ну а я бы осталась.
Хотя бы затем, чтобы ты посмотрел.

Ружьё в самом центре и требует рук,
А пули – лежат в твоём грузном кармане.
Пусть сердце, но зренье
Меня не обманет –
Я вижу в глазах долгожданный испуг.

Чехов когда-то давно
Завещал,
Что если ружьё появилось, то, значит,
Появится дырка во лбу
И покой.

Мы вышли на сцену. Стреляй. Чёрт с тобой.
Навряд ли я после сумею дать сдачи.
Ведь главное – это закончить
Спектакль, чтоб выстрел спустя
Аплодировал зал.