Черный снег

Много лет назад, в небольшом домике на краю города, через щель в замерзшем окне, наблюдал, за поднимающимся ввысь непонятным объектом, Роберт Уайт.

Летающая загадка имела форму дыни, но цвет был другой — белый. Незнакомый предмет напомнил мальчику воздушного змея. Это и была та игрушка, просто нестандартного вида.

Уайт видел, как нечто медленно скрывалось за облаками и спустя каких-то пару минут вовсе растворилось в них, как будто его никогда и не было.

Мальчик любил читать книги. Особенно ему нравились истории про войны, завоевания и нечто похожие, на все это, истории.

В пятнадцать лет мама Роберта купила ему маленькую книжонку: «Черный снег», Чарльза Купера. В ней говорилось о Великой войне, которая унесла жизни миллионов людей всего за два месяца зимы.

Экземпляр был в тонком переплете. Обложка походила на тряпичную или на сильно изношенную кожу, Роберт точно не понял, но он знал — когда-то эта книга ценилась очень высоко, или просто верил в это.

На лицевой части книги была надпись — название черными, местами по тертыми, печатными буквами. В низу — имя фамилия автора, а между ними рисунок золотыми чернилами.

Изображение было простым, но от этого не менее интересным.

На картинке была изображена, всё та-же, белая дыня, но только теперь он мог ее рассмотреть. Большой овал, снизу прямоугольник, а позади круг — точная копия того объекта в небе. Овал делили на ровные, более мелкие части, линии, проходящие вдоль всего, кроме прямоугольника и кружков. Естественно, рисунок был красив, но мальчик увидел лишь общие черты. От прямоугольника что-то падало в низ. Вайт посчитал объект летательным аппаратом, который сбрасывал бомбу. Возможно об этом и была книга Купера.

Роберт решил спросить маму и та назвала загадку — дирижаблем.

«Когда всё случилось мне было не больше двенадцати лет. Я ходил в школу, постигал азы жизни и не подозревал о надвигающейся опасности.

Мы с мамой переехали в Бирменау. Тогда активно строились заводы, фабрики и ей предложили работу в городе в одном из таких мест «Завод номер семь имени Войнича».

Седьмой завод, так это место многие называли, являлся сердцем страны. Здание было гигантским. На каждом этаже, а их было три, на каждом лестничном пролете, при каждом повороте висели указатели, карты. Без подсказок в нём терялись даже опытные бывалые рабочие.

Рабочий день начинался рано утром. Город просыпался ещё до восхода, а я мог спокойно лежать в постели. Я учился на дому так как стране были нужны не учителя, а простые рабочие из-за чего на всех преподавателей не хватало, а кто и занимался в школах — платил очень много …»

Роберт читал десятки минут на пролет и всё ждал итога истории.

Сама же истории была чем-то похожей на дневник или мемуары. Чаще описывалась жизнь-рутина.

Спустя пять страниц мальчик дошёл до центра книги.

» … Шёл день тринадцатого декабря.

Примерно в час дня я услышал ужасающий рев сирен, от звука которых мне захотелось отключить слух. Пронзающий вой сотен динамиков бил мне в уши когда я бежал к окну.

Отодвинув, дрожащими руками, шторки я увидел, как множество людей, вышли из своих домов не понимая происходящего и ожидая чего-то.

Вдруг вой резко стих. Гробовая тишина давила. Тысячи глаз нервно носились с целью увидеть причину тревоги, но ничего не выходило.

Я закрыл окно и повернул назад, к столу, как вдруг раздался взрыв.

В это же мгновенье я забрался под кровать и увидел, как стекла в оконной раме разлетелись в месте с частью стены. Резкая боль ударила в мой правый глаз и меня окутал мрак.

Спустя какое-то время тьма отошла и у меня появились силы выбраться из моего убежища. Зачем? В этот момент меня одолевал дикий ужас, но еще сильнее мне хотелось взглянуть на происходящее, тем более всё уже стихло.

Люди. Лежащие сотнями трупы людей покрывали землю. Пепел был повсюду, из-за чего даже снег стал черным. Разбитые кирпичи укрывали ещё живых, а по небу шли дирижабли.

В полусонном состоянии я брел по, заваленными грудами осколков зданий, улице. Тихие мольбы помочь. Пронзающие крики боли …»

Роберт захлопнул книгу. Написанное не походило ни на что из прочитанного им ранее. Не было доблестных сражений романтической завязки сражений, подвигов. Была только боль.

Мальчик смог продолжить чтение только спустя несколько недель.

» …Я шёл, с другими выжившими, в центр помощи. Как казалось мое тело было без сознания четырнадцать часов.

В центре я планировал встретиться с мамой, так как слышал от других, о взрывах в заводе и последующей эвакуацией.

По дороге картина не становилась приятнее, добавился запах. Я точно не знаю, да и знать не хочу, чем именно пахло но вонь стояла такая, какая идёт от сгоревших волос.

С нами шли несколько солдат. Они двигались молча, смотря в низ. Из-за невысокого роста я видел их лица — они выражали пустоту. Облик отражал полную безнадежность, а глаза смотрели сквозь. Один парень в форме взглянул на меня и мне стало ещё страшнее. Нет, он не показался злым, он, как бы, сказал взглядом: «Всё кончено».

Вот показалось здание центра, точнее то, что от него осталось. Там было много людей, но среди них не было самого главного для меня — моей мамы.

Внутри к толпе подошёл мужчина — сержант. Он крикнул, чтобы мы быстро шли отмечаться, как другие, а затем бежали за ним в метро. Сержант сказал о надвигающейся, четвертой волне.

Мне не совсем было ясно имел ли он ввиду четвертую волну атаки, или приход новых выживших, но всё же мои ноги побрели в палатку, отмечаться.

Там только спросили фамилию и попросили поставить роспись, после чего меня, как и других, повели в метро.

Мы сидим тут уже несколько часов. Слышаться взрывы. Каждый толчок ударной волной уменьшает надежду на счастливый конец. Все прижались к друг к другу и каждый смотрит на потрескавшиеся плиты потолка. На полу мной были найдены помятые тетрадные листы, на которых это и пишется. Маму Я так и не нашёл, надеюсь с ней всё хорошо и мы скоро встретимся».

Роберт прочел последнюю страницу книги.

На следующий день мальчик побежал в городскую библиотеку, спросить, не знают ли там о Чарльзе Купере.

Библиотекарь, услышав вопрос, побрел за большой книжный стеллаж. Спустя минуты три он вернулся с большой старой книгой.

» В то время много хороших людей погибло», — сказал пожилой мужчина и протянул парню тяжёлую книгу.

Усевшись за стол парень открыл её. Это была та самая книга, в которую вписали фамилию Чарльза Купера в палатке.

В ней не было ни биографии об этом человеке, ничего. На пожелтевшем от времени листе, в расчерченной, от руки, таблице были имена людей. Много имен и фамилий. Среди них было и то самое имя. «Чарльз Купер. Возраст пятнадцать лет. Мужчина. Прибыл с группой семнадцать. Отправлен в убежище», — гласила, сильно потертая, надпись.

Рядом с фамилиями людей и их информацией был ещё один столбик. Мальчик провел по нему пальцем и прочёл в нём, напротив фамилии Чарльза: «Мертв. Труп найден под завалами метро. Предположительно, мать, Селена Купер — мертва, найдена возле завода номер семь».